ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Ранним утром следующего дня Рикард уже сидел в номере 4В, готовый и этот день полностью посвятить исследованиям. Информацию о банковских операциях отца он нашел почти сразу. Открыв банковский счет, отец в течение восьми месяцев после этого регулярно снимал оттуда деньги. В течение следующих одиннадцати лет, вплоть до сегодняшнего дня, никаких операций с банковским счетом отца не производилось. На счету все еще были деньги.

В документах указывался почтовый адрес владельца счета, но это был всего лишь номер абонентского ящика. Здесь это было обычным делом, и именно этого Рикард и ожидал от отца.

Оставалось последнее: проверить списки умерших и погибших. Рикард откладывал это, сколько мог, подспудно надеясь, что, быть может, такой необходимости не возникнет вовсе. Кроме того, не было смысла рыться в документах, сперва хотя бы приблизительно не установив дату предполагаемой смерти отца.

Соответствующие папки хранились в соседней комнате. Рикард внимательно просмотрел списки за нужный год. Они были поразительно неполными: в некоторых записях о массовой гибели людей – видимо в результате несчастных случаев даже не приводились имена погибших. Некоторые страницы то ли отсутствовали вообще, то ли хранились в другом месте. Если отец умер одиннадцать лет назад, его смерть вполне могла остаться незарегистрированной. Во всяком случае, ни свидетельства о его смерти, ни указания о местонахождении могилы Рикард так и не нашел.

Здесь ему, пожалуй, делать больше было нечего. Дальнейшие поиски следовало вести другими методами. Логично было предположить, что пребывание в этом городе такого человека, как отец, в течение восьми месяцев не могло остаться никем не замеченным. Следовательно, нужно было попытаться разыскать людей, которые его знали и помнили.

Рикард не имел ни малейшего понятия, каким образом полицейский инспектор или же частный детектив стал бы вести соответствующее расследование, но он чувствовал, что используемый ими метод едва ли сильно отличался бы от методов исторических исследований. Просто вместо того, чтобы рыться в документах в поисках ответа на интересующие вопросы, вопросы эти нужно задавать живым людям. Оставалось только надеяться, что люди эти захотят с ним разговаривать.

Рикард вернулся в главное помещение архива и отыскал пожилую женщину, которая накануне направила его в комнату 4В. На ее лице было все то же выражение совершенно невероятной усталости, но Рикард уже знал, что это не более чем видимость. Он остановился у стола, за которым она работала, и, когда та наконец подняла на него глаза, спросил:

– Простите, не могут ли отчеты и документы храниться где-нибудь еще?

– Насколько я знаю – нет. Просмотрели все, что было?

– Да.

– И ничего не нашли?

– Не то чтобы совсем ничего… Попытаюсь отыскать людей, которые могли встречать отца, когда он здесь появился.

– Удачи вам.

– Спасибо, она мне понадобится.– Он секунду поколебался.– Знаете, я здесь всего второй день, и еще десять дней назад я вообще ничего не слышал о Колтри. Но за эти два дня я успел убедиться, что это мое невежество может оказаться фатальным.

– Вы попали в точку,– сухо, но вместе с тем дружелюбно ответила женщина.

– Поэтому я подумал, что, прежде чем продолжить исследования, неплохо было бы разузнать: что нужно для того, чтобы здесь выжить.

– Что ж, похоже, вы начали соображать, что к чему. И что именно вы хотели бы узнать? – Она протянула руку, пальцами как бы ощупывая отрез ткани.

Чуть поколебавшись, Рикард вытащил из бумажника небольшую банкноту и вручил ей. Женщина улыбнулась, деньги исчезли, документ, над которым она работала, был отложен в сторону.

– Итак, что вы уже знаете о Колтри?

– Только то, что успел увидеть с момента прибытия: припортовую зону, гостиницу, где остановился, эти вот здания архива. Единственное, что я знал раньше,– это то, что шахты играют большую роль в экономике планеты.

– Шахты – это и есть экономика, но о них лучше говорить не со мной. Если вас интересуют шахты – скажите только, и у вас найдется куча собеседников, хотя вы и чужеземец.

– У меня сложилось впечатление, что законность и порядок не так строго соблюдаются на Колтри, как в других уголках Федерации,– очень дипломатично продолжил Рикард.

– Вы что, действительно ничего не знаете о жизни на Колтри? Сынок, пистолет и умение с ним обращаться – вот единственное, что обеспечивает здесь какое-то подобие законности и порядка. Вне сомнений, вы уже заметили, что каждый гражданин Колтри имеет при себе оружие.– Женщина сделала почти неуловимое движение, и в ее руке появился нидлер[4].– Каждый, если только за ним твердо не утвердилась репутация человека, во-первых, совершенно безобидного, а во-вторых – не стоящего того, чтобы из-за него напрягаться.– Она спрятала оружие и продолжала: – Знаете ли вы, что из себя представляют граждане Колтри? В той или иной степени не в ладах с законом – любой из нас. Все мы прибыли сюда, всего на шаг опережая полицию. Вы можете мне не поверить, но взгляните вокруг. Все, кого вы увидите, за исключением немногочисленных гест, искателей приключений и чужеземцев, которые прилетели в поисках острых ощущений, находятся здесь потому, что в любом другом месте они были бы арестованы и посажены в тюрьму. Это – в лучшем случае.

– Даже вы?

– Даже я. Колтри – это убежище, сынок. Это место, которое Федерация терпит только по одной простой причине: находясь здесь, мы не создаем никаких проблем там. Это – своего рода добровольная тюрьма. Любой из нас может улететь отсюда, когда ему вздумается, но никто никогда этого не делает. Таким образом, здешнее общество состоит из закоренелых индивидуалистов. Здесь каждый – лидер, здесь каждый – сам по себе, здесь никто не подчиняется ничьим приказам, разве что эти приказы подкреплены угрозой немедленных репрессий. Ну как, картина проясняется?

– М-да… Но, если то, что вы рассказываете, правда, можно только удивляться, что кто-то заботится, чтобы хранились вот эти архивы или функционировали всякого рода необходимые для выживания общества службы.

– Вы правильно сказали – необходимые для выживания. Мы должны что-то есть, даже здесь. Мы работаем здесь точно так же, как работали там. К примеру, я всегда была архивариусом. То обстоятельство, что пятьдесят лет назад я убила своего мужа, никак на это не повлияло. По всей видимости, я – одна из самых милых людей, которых вы можете здесь встретить.– И женщина негромко засмеялась.

Рикард чувствовал себя обескураженным и беззащитным. На мгновение он пожалел, что вчера вечером не воспользовался предложенной гостиничным портье возможностью купить обратный билет.

– Мне кажется, такая жизнь не для меня,– сказал он,– но, с другой стороны, у меня нет выбора, и, судя по всему, не похоже, что я смогу убраться отсюда очень скоро.

– В таком случае вам придется как можно быстрее овладеть наукой выживания на Колтри.

– Как это сделать лучше всего?

– Единственный способ, который знаю я,– это ходить по улицам, внимательно наблюдая за тем, что делают другие, и делать то же самое. Действуя таким образом, вы разок-другой нарветесь на неприятности, но, если вы наблюдательны и сообразительны, а самое главное – удачливы, вы овладеете этой наукой. Я поступила именно так.

Она вдруг утратила к нему всякий интерес, отвернулась и вновь углубилась в работу.

Рикард вышел из здания архива и пошел по направлению к гостинице. Ему казалось, будто все люди в кожаной одежде незаметно за ним наблюдают, выжидая первой же возможности как-нибудь надуть его или же попросту схватить за горло. Он, в свою очередь, стал наблюдать за ними, надеясь чему-нибудь научиться. Но те не делали ничего интересного. Если не считать одежды, пистолетов и того выражения презрительного превосходства, которое появлялось на их лицах, когда они видели чужеземцев, обитатели Колтри вели себя так же, как вели бы себя прохожие на любой другой планете.

Рикард стал обращать внимание и на приезжих. Теперь он знал, чем объясняется та напряженная недоверчивость, с которой они поглядывают по сторонам. Он и сам чувствовал себя более чем неуютно, хотя и прилагал все усилия, чтобы внешне это никак не проявлялось.

Рикард подумал о ночном портье в гостинице – тот вел себя дружелюбно и старался быть предупредительным, хотя и не без собственной выгоды. Этот человек мог бы ему кое-что посоветовать, не бесплатно, конечно. Рикарду многое нужно было узнать о Колтри, если он хотел тесно общаться с ее обитателями и при этом остаться живым и невредимым. А делать это явно придется – продолжать поиски отца, прячась в комнате гостиницы, было невозможно.

Сворачивая во двор гостиницы, Рикард увидел стоявшую на противоположной стороне улицы женщину, она как будто кого-то дожидалась. Несколько секунд он смотрел на нее, не узнавая, затем, ошеломленный, застыл на месте. На женщине были типичные кожаные одеяния граждан этой планеты, из кобуры на ее бедре виднелась рукоятка автоматического пистолета.

Когда он видел ее последний раз, она была одета, как любой другой постоянный обитатель станции Колтри, а на поясе имела джолтер. Это была Емет Закроян.

2

Рикард не был готов к такой встрече. Он вошел во двор, быстро его пересек и, подойдя к стойке, за которой сейчас дежурила женщина, спросил, нет ли у них другого выхода наружу. Женщина, казалось, нисколько не удивилась. Она показала ему коридор, который кончался дверью, ведущей на улицу, перпендикулярную той, где располагался основной вход. Вручив ей в качестве благодарности мелкую банкноту, Рикард отправился в указанном направлении.

Он не мог знать, почему Закроян была здесь, но был уверен, что она хотела его видеть. У него же не было ни малейшего желания дать ей найти себя ни в своем номере, ни в любом другом месте.

Особенно если принимать во внимание ее автоматический пистолет. Это было несравненно более грозное оружие, чем тот нидлер, который показывала Рикарду женщина из архива. И едва ли Закроян носила его просто ради моды.

Выйдя на улицу, он крадучись подошел к углу здания гостиницы и осторожно выглянул. Вначале он опасался, что такие его действия привлекут ненужное внимание прохожих, однако те оставались совершенно равнодушными.

Закроян больше не было там, где он ее видел. Возможно-, ее появление в этом месте все же было простым стечением обстоятельств. Или она, узнав Рикарда, последовала за ним в гостиницу? Он надеялся, что она просто ушла, но не исключал и возможности того, что сейчас она находилась в его комнате. Интересно, сказала ли ей дневная дежурная, как он покинул здание? Если да, то Закроян могла сейчас появиться из запасного выхода.

Он не стал дожидаться, чтобы узнать это наверняка, и пошел прочь от гостиницы со всей возможной скоростью. Свернул за первый же угол, примерно через пять кварталов – еще раз и остановился, чтобы оглядеться. Это все еще был центр, но чтобы определиться поточнее, пришлось воспользоваться картой.

Размышляя над создавшейся ситуацией, Рикард пришел к выводу, что если у Закроян были дела в гостинице, то ей следовало дать время их закончить. Если дела эти состояли в том, чтобы найти Рикарда, нужно было, чтобы ей надоело его дожидаться. В любом случае возвращаться в гостиницу пока было нельзя, и Рикард решил воспользоваться предоставившимся случаем для того, чтобы понаблюдать за местной жизнью и попытаться узнать что-нибудь о том, как себя вести в этом городе. Он пошел вперед, часто меняя направление движения, стараясь не приближаться к гостинице, но и не выходить за пределы подробно изображенных на карте центральных районов.

Он наблюдал за всеми – как за «кожаными», так и за приезжими. Выяснилось, что последних было гораздо меньше, чем казалось на первый взгляд: разнообразная, бросающаяся в глаза одежда делала их более заметными. Почти все они выглядели как туристы. Рикард удивленно спросил себя, кому могло понадобиться прилетать сюда без особой на то необходимости.

Многие из них, видимо, просто хотели пощекотать себе нервы, хотя, возможно, были и такие, которые, подобно самому Рикарду, появились здесь с более конкретными задачами. Возможно, среди них также были и только что прибывшие преступники, почти столь же невежественные, как и он.

Наблюдая за приезжими, Рикард постепенно начал понимать, почему постоянные жители смотрят на них со столь откровенным презрением. То и дело опасливо оглядываясь по сторонам и явно ничего не понимая в местных порядках, те действительно представляли собой довольно неприглядное зрелище.

Продолжая прогулку, Рикард размышлял о том, какого рода жизнь, должно быть, ведут колтряне. Они были свободны в этом своем убежище от правосудия, однако это была свобода дикарей в резервации: делай что хочешь, ходи куда хочешь, но только в пределах строго определенных границ. Другими словами, они все равно были узниками. «Каждый здесь лидер, и каждый здесь сам за себя»,– как сказала женщина-архивариус. То, что они все же как-то умудрялись координировать свои действия, то, что здешнее общество, несмотря на все, было-таки жизнеспособным, казалось почти чудом.

Рикард начал обращать больше внимания на здания, мимо которых проходил. Дома современных кварталов вблизи космопорта выглядели так же, как и на любой другой планете, если не считать того, что они были такими маленькими. Остальная же часть центральной зоны была совсем другой.

Это был некий переход между цивилизацией внешнего мира, который представлял здесь космопорт, и дикостью остальных районов города. В припортовой зоне встречалось довольно мало местных жителей, большинство пешеходов были приезжими. Но чем дальше он отходил от порта, тем меньше приезжих попадалось ему навстречу. По всей видимости, на некотором расстоянии от центра они исчезнут вовсе.

Вначале все дома за пределами современных кварталов казались ему на одно лицо. Их внешние стены, которые окружали прилегавшие к улице дворики, выглядели совершенно безликими. Однако спустя некоторое время Рикард обратил внимание на искусно сделанные вывески, которые располагались на стене, сразу над центральной дверью. Подчиняясь неожиданному порыву, он вошел в одну из таких дверей.

Подобно тому, что он видел в других местах, внутренний дворик был заполнен растениями. Он догадался, что большая часть их завезена из других миров. Однако в отличие от того, что было во дворах гостиницы и архива, в стенах, окружавших этот дворик, имелись окна, а также двери восьми магазинов. Ничего из выставленных в витринах товаров не вызвало в нем интереса. Это были совершенно типичные магазины, которые можно было найти где угодно. Рикард вышел из этого двора и зашел в следующий – примерно то же самое.

В этот момент ему пришла в голову мысль, что, будь он одет в «кожу», он мог бы сойти за местного жителя и посетить некоторые из отдаленных районов города. Он не знал, насколько здесь можно было верить торговцам, но предположив, что наиболее честных проще будет найти поближе к порту, решил вернуться в районы современной застройки, где двери лавок и магазинов выходили прямо на улицу, а не во внутренние дворики. Там он отыскал то, что выглядело как более или менее обычный магазин верхней одежды. Выставленные в витрине демонстрационные образцы отличались большой эклектичностью стилей и покроев, что было вполне естественным для припортовой зоны.

Имелся в магазине и отдел с большим выбором одежды из «кожи». Причем там были выставлены не демонстрационные образцы, а самая настоящая одежда, которую можно было носить. Девушка-продавец, одетая как приезжая, занималась другим покупателем, и в ожидании, пока она освободится, Рикард решил более внимательно осмотреть товары.

Как он и предполагал, «кожа» в основном была сделана не из шкур животных, хотя некоторые аксессуары и рекламировались как таковые и соответственно стоили очень дорого. На самом деле это был углеводородный полимер, который по внешнему виду, на ощупь и по весу от кожи практически не отличался, хотя и был гораздо более гибким, эластичным и прочным, чем натуральный материал. Кроме того, на прикрепленных к изделиям ярлычках указывалось, что псевдокожа несгораема, успешно противостоит ножевым ударам средней силы и хорошо защищает от нидлеров. Это дало Рикарду некоторую информацию к размышлению.

Наконец продавец освободилась и, подойдя к Рикарду, спросила, не нужна ли ему ее помощь.

– Я думаю, не купить ли мне что-нибудь из этого,– сказал он, указывая на кожаную куртку.

– Не советую.

– Почему?

– Вы все равно будете выглядеть как приезжий, и кто-нибудь может воспринять это как оскорбление. Вас попытаются испытать, преподать вам урок, и, если в результате всего этого вам удастся остаться в живых, можете считать себя редким счастливчиком.

– А я думал, что, одевшись как местный житель, я буду меньше бросаться в глаза и меня оставят в покое.

– Ничего подобного. Сколько вы уже здесь – пару дней? И хотите погулять по отдаленным районам, не так ли? Рискните, идите и гуляйте, но не надо притворяться местным жителем. Этого вам никогда не простят. Если вы будете выглядеть как простой турист, вас могут оскорбить, ограбить, даже избить, но вас не пристрелят просто забавы ради.

– А вы могли бы «просто забавы ради» застрелить туриста в «коже»?

– Если мне покажется, что в этом возникла необходимость,– почему бы: и нет? Поймите – вы здесь посторонний. Вы из другого мира. И если вы вырядились в «кожу», я вполне могу захотеть удостовериться в том, что вы хорошо понимаете, что из этого следует.

– Хорошо, спасибо. Но зачем вы все это мне объясняете? Могли бы просто продать куртку…

Она пожала плечами:

– Что хорошего, если по незнанию погибнет ни в чем не повинный человек? Конечно, если у вас есть серьезные причины выдать себя за местного и вы хорошо понимаете, чем это вам грозит,– что ж, это ваше дело, идите в другой магазин и купите «кожу» там. Если же вы просто ничего не знаете… Мне не нужна прибыль такой ценой.

– Огромное вам спасибо. Но сами вы не в «коже»…

– Когда я на работе в припортовой зоне.

– Понятно.– Рикард ее поблагодарил и вышел из магазина.

Итак, ему на редкость повезло. Другой продавец вполне мог оказаться не столь щепетильным. Рикард чувствовал себя очень смущенным своим невежеством и хотел как можно быстрее и как можно дальше уйти от этого магазина.

Свернув за угол, он; примерно на расстоянии полуквартала впереди, увидел нечто, поразившее его так сильно, что, застыв на месте и покрывшись холодным потом, он оцепенело смотрел на это видение, покуда оно не скрылось в темном переулке между двумя зданиями. Нет, это не могло быть тем, что, как ему показалось, он видел. Он был в этом уверен. Ведь это выглядело очень похоже на двоих людей, одетых в один комплект одежды огромного размера и несколько кричащей расцветки.

Он поспешил к месту, где таинственное видение скрылось из глаз. Узкий переулок начинался всего в нескольких шагах впереди. Он пошел было вдоль него, но тут же остановился – дальше было совершенно темно. То, что он видел, вполне могло оказаться приманкой, придуманной грабителями для любопытных. Он попятился назад и, вернувшись к началу переулка, развернул карту.

На ней была изображена улица, где он сейчас находился, перекресток, который он недавно пересек, но не было никаких следов переулка. Приглядевшись к карте внимательней, Рикард увидел, что на ней вообще не было переулков, хотя он уже миновал несколько.

Нужно было время, чтобы как следует все обдумать. Углядев в ближайшем дворе вывеску какой-то закусочной, Рикард вошел и, купив несколько бутербродов и банку пива, расположился на стоявшей во дворе скамейке, чтобы поесть.

Строго говоря, за время этой прогулки он не узнал почти ничего принципиально нового. Единственным совершенно новым элементом его знаний был «двойной человек», но он же был и совершенно непонятным. Становилось очевидным, что загадочная таинственность этого города была обусловлена не только вполне естественными секретами его откровенно криминального населения – иначе чем объяснить неточности карты? И вообще – есть ли какой-нибудь смысл существования этого города, кроме как в обслуживании шахт и предоставлении так называемого «убежища» беглым преступникам? И что все-таки могло быть «двойным человеком»? Рикард с некоторым удивлением осознал, что этот город постепенно начинает его интересовать сам по себе, вне связи с основной целью его здесь появления.

Но он все еще слишком мало знал об этой планете, чтобы предпринимать какие-либо активные действия. Те приезжие, «туристы», которых он видел на улицах, несомненно, знали гораздо больше его – именно поэтому они и прилетели сюда: за острыми ощущениями, за неизведанным. Он же оказался здесь по чистой случайности. Поэтому сейчас лучше всего было бы вернуться в гостиницу, дождаться ночного портье, поговорить с ним и все же купить тот билет до Хиггинса. Там можно будет более тщательно подготовиться к своему следующему визиту сюда. Это, пожалуй, было бы самым безопасным и разумным из всего, что он мог сейчас предпринять.

Покончив с едой, Рикард задумался, как повел бы себя отец, окажись он на его месте. Прежде всего – он сохранял бы спокойствие. Кроме того, его отец никогда не страдал излишком ложной гордости: потребуй того обстоятельства, он бы не постеснялся сбежать и затаиться в укромном месте.

В данный момент Рикарду не угрожала непосредственная опасность, но ладонь его отчаянно чесалась, а мышцы уже начинали побаливать, устав от постоянного напряжения. Он заставил себя расслабиться, вышел на улицу, небрежно прислонился к стене и стал разглядывать проходивших мимо людей. Такая симуляция спокойствия вскоре его действительно успокоила.

Никто не выказывал к нему более чем мимолетного интереса. Это дало Рикарду возможность привести в порядок свои мысли, изгнать прочь обуревавшие его тревожные чувства. На некоторое время ему удалось заставить себя ни о чем не думать. Из этого состояния он был довольно неожиданно выведен, когда взгляд его случайно упал на вывеску на противоположной стороне улицы.

Это была реклама таверны, которая называлась «Тройсхла»,– место, считавшееся более опасным днем, чем городские улицы ночью.

Вначале Рикард подумал, что «Тройсхла» именно там и располагается – на другой, стороне улицы. Заинтересованный, он подошел поближе, чтобы разобрать то, что было написано на рекламе более мелкими буквами. Оказалось, что там как раз и указывалось местонахождение таверны – где-то на окраине города.

Повернувшись, Рикард пошел прочь от вывески. Теперь он чувствовал себя совершенно успокоившимся. Случившееся было хорошим предупреждением – впредь он будет более внимательно следить за тем, что происходит вокруг.

Время перевалило далеко за полдень, солнце склонялось все ниже над невидимым из-за домов горизонтом. Сегодня он узнал много нового, и понадобится время, чтобы все это переварить. Он был далеко от гостиницы – на противоположной стороне центрального района города – и не хотел вновь быть застигнутым на улице приближавшейся темнотой. Закроян уже наверняка потеряла надежду его дождаться. Пора было возвращаться.

По дороге он набрел на продуктовый магазин и, войдя, спросил, могут ли они доставить купленные продукты в гостиницу. Оказалось, что это стоило несколько дороже, чем обычная покупка, но заметно дешевле, чем его вчерашний ужин. Оставив свой адрес и оплатив заказ, он вышел на улицу.

На другой ее стороне, небрежно прислонившись спиной к стене дома, стояла Емет Закроян.

Сердце Рикарда учащенно забилось, и он выругал себя за то, что не проверил обстановку на улице, прежде чем выйти из магазина. Сохраняя безмятежно спокойное выражение лица, он поднял руку в приветствии – это получилось более естественно, чем он надеялся. Она медленно улыбнулась и отступила от стены.

Повернувшись, Рикард продолжил свой путь в гостиницу. Вначале он думал, что она перейдет на его сторону улицы, но она продолжала стоять на месте, глядя ему вслед. На углу улицы, где нужно было свернуть направо, Рикард взглянул назад. Отстав примерно на полквартала, она теперь шла за ним. Не сделав попытки избавиться от преследования – он не был уверен в том, что ему это удастся,– Рикард продолжал спокойно идти, не ускоряя и не замедляя шагов.

Солнце зашло, народу на улицах стало меньше. Сверившись с картой, Рикард увидел, что успеет вернуться в гостиницу задолго до наступления полной темноты, если не будет терять времени и не заблудится. Хотя уже смеркалось, он решил пройти через попавшийся по дороге парк, отметив про себя, что, делая это, он, видимо, поступает опрометчиво. Но это был первый парк, на который он наткнулся, и Рикарду очень хотелось увидеть местную растительность.

Однако, насколько он мог судить, все, что здесь росло, было завезено из других миров. Во всяком случае, те же самые виды можно было найти в каждом из двориков, где он успел побывать. В глубине деревьев можно было видеть что-то сиявшее ярким, чуть мерцающим светом.

Неожиданно раздались громкие вопли, и Рикард увидел бегущих от сияющего предмета людей. Он не мог разглядеть, что это было,– мешала густая листва. То, что все-таки удавалось рассмотреть, было полупрозрачным и очень высоким – примерно в пять этажей, к тому же, если он не ошибался, оно определенно извивалось.

Он застыл на месте, пронзенный ощущением какой-то нереальности происходящего, как это было в тот момент, когда он увидел «двойного человека». Сейчас это ощущение было гораздо сильнее и граничило с откровенным страхом. Убегавшие люди скрылись из виду, и он остался наедине с этим непонятным явлением.

Затем оно тоже куда-то делось. Вместе с ним ушло чувство нереальности и страха. Вспомнив о Емет Закроян и обернувшись, он с некоторым удовольствием убедился, что лицо ее имело тот же пепельный оттенок, что и – он это знал – его собственное. Тем не менее она не убежала.

Рикард решил, что пора поспешить домой.

3

Прожив в гостинице два дня, Рикард ни разу не встречал там других постояльцев. Поэтому он был несколько удивлен, когда, войдя во двор, увидел множество людей, непринужденно расположившихся на скамейках, стоявших возле невысоких столиков среди зеленых и пурпурных растений. Он прошел к стойке ночного портье, сказал ему относительно заказа, который должны были доставить, и вернулся во двор. Закроян осталась на улице.

Всего во дворе было двенадцать человек: шестеро приезжих, четверо местных, еще двое были одеты как приезжие, но то, как они держались, выдавало постоянных обитателей планеты. Половину присутствовавших составляли мужчины. Несколько в стороне, за маленьким столиком, сидел приезжий средних лет – лет сто или около того, он пил кофе и наблюдал за собравшимися. Рикард приблизился к нему, поздоровался и представился.

– Рад познакомиться,– ответил тот и жестом предложил свободный стул.– Меня зовут Карлс Ментос. Давно прилетели?

– Два дня назад. А вы?

– Десять. Очаровательное местечко, не так ли?

– Очень. И мне кажется – гораздо более интересное, чем может показаться на первый взгляд.

– Да, действительно. Вы здесь по делам или для собственного удовольствия?

– По делам. Я пытаюсь отыскать следы… родственника, который исчез несколько лет назад.

– Ага,– сказал Ментос,– знакомая ситуация. Что-нибудь связанное со страховкой?

– Так точно.– Солгать в данном случае было проще, чем пытаться объяснить истинное положение вещей.

– А я здесь для собственного удовольствия.– И, к ужасу Рикарда, он начал неспешно и подробно живописать те удовольствия, ради которых сюда прибыл.

Когда Рикарду удалось вставить слово, он спросил, как, по мнению Ментоса, следует вести себя в городе, чтобы не нарываться на лишние неприятности. Из полученного ответа следовало, что Ментос был гораздо менее осведомлен об истинном положении вещей на Колтри, чем даже Рикард. Поэтому при первой же представившейся возможности Рикард вежливо откланялся. Ему нужно было поговорить с кем-нибудь другим, от кого можно было получить полезную информацию.

Оказалось, что и от других приезжих толку было не много. Одни из них прибыли сюда с целью продать или купить что-нибудь запрещенное в остальных мирах Федерации, другие – ради сомнительного удовольствия побыть среди убийц, воров, мошенников и тому подобных темных личностей. Все, что они знали о городе, сводилось к тому, что после наступления темноты нельзя выходить на улицу, а перед тем как что-либо купить, нужно развернуть упаковку. Рикард был разочарован.

Один из тех, кто был одет как приезжий, а вел себя как местный, был свежеиспеченным гражданином Колтри. Рикард не стал расспрашивать о причинах, по которым тот скрывается от полиции, а также о том, в чем заключается процедура получения гражданства. Этот человек прибыл всего три дня назад, но уже чувствовал себя как дома. Другая сомнительного вида личность, женщина, как оказалось, прибыла сюда в качестве туристки, но по натуре своей была, что называется, крепким орешком. Она также ничем не могла ему помочь.

Оставалось четверо местных жителей. Рикард осторожно приблизился к первому из них.

– Вы живете в этой гостинице? – спросил он.

– Прикалываешься? – мрачно отозвался тот и отвернулся.

Недоуменно пожав плечами в ответ на эту странную реакцию, Рикард обратился к сидевшей неподалеку стройной женщине.

– Не могли бы вы дать мне несколько советов, как здесь себя вести? – напрямик спросил он.

Она смерила его взглядом и сделала знакомый жест пальцами – как будто пробуя на ощупь ткань. Он дал ей небольшую банкноту. Взглянув на бумажку, женщина сказала:

– Никогда не заговаривай с чужаками,– после чего отвернулась в другую сторону. От соседних столиков донесся приглушенный смех.

– Все мы когда-нибудь и где-нибудь бываем чужаками,– спокойно произнес Рикард и повернулся к стоявшему поблизости невысокого роста мужчине.– А вы не могли бы поведать мне что-нибудь ценное? – Демонстративно вытаскивая еще одну бумажку, он добавил: – За соответствующее вознаграждение, разумеется.

– Едва ли, если вы здесь по тому же делу, что и я.

– Понятно, а по какому делу здесь вы?

– А это не ваше дело,– огрызнулся тот, выхватил из пальцев Рикарда деньги и, рассмеявшись, отошел в сторону. Свидетели этой сцены тоже жизнерадостно расхохотались.

Рикард не стал утруждаться попыткой завязать разговор с последним из аборигенов. Это явно стоило бы дополнительных денег, и, хотя каждый из предыдущих собеседников в общем-то сообщил что-то полезное, еще один подобный урок определенно того не стоил. Он отправился было обратно в свой номер, но когда проходил мимо стойки ночного портье, тот его остановил.

– Ты только не принимай все слишком близко к сердцу, сынок,– добродушно сказал он.– На самом деле ты получил очень неплохие советы, хотя и не бесплатно. Никогда не разговаривай с теми, кого ты не знаешь, или – разговаривай с ними именно как с чужими. Иначе ты попытаешься с кем-нибудь подружиться, и в результате с тебя снимут последнюю рубашку. Кроме того, то, чем занимаются другие,– не твое дело, разве что это действительно твое дело.

– Разве вы не нарушаете оба этих правила?

– Профессия обязывает,– улыбнулся тот.– Работая портье в гостинице… Послушай, сынок, я знаю, что ты прилетел сюда не ради развлечений. Тебя не было весь день, и я слышал, что ты много времени провел в городском архиве. Я также слышал, что тобой очень интересуется одна из сторожевых собак Сольвея. Так что если у тебя есть желание поболтать на эту тему – валяй, мне все равно делать больше нечего.

– И что это мне будет стоить? Портье рассмеялся:

– Ничего, пока мне интересно.

– Что ж, я буду стараться. Мой отец исчез одиннадцать с половиной лет назад. Я пытаюсь его найти. Я знаю, что в конце концов он прибыл сюда, жил в этом городе что-то около восьми месяцев, после чего исчез опять. Я знаю, что он не улетал с Колтри. Возможно, он умер, этого я не знаю. Это все, что мне удалось выяснить в архиве. Все, что я теперь хочу,– эхо отыскать кого-нибудь, кто знал моего отца, когда тот был здесь, и может сказать мне, где он сейчас или же – где он был похоронен.

– И когда, ты говоришь, это было?

– Следы в архивных документах обрываются одиннадцать лет назад.

– Только и всего? Да уж, ты не требуешь слишком многого, не так ли? За одиннадцать лет здесь все сильно изменилось. Я здесь десятый год и могу тебе сказать, что еще год назад многого из того, что ты видишь вокруг, не было и в помине.

– Так уж и многого?

– Ну, порт, конечно, был, и Сольвей смотрел на нас сверху вниз, и Родик Бедик заправлял работами на шахтах, но об этом можно и не говорить – это все равно что сказать, что кольца все так же окружали планету или что солнце вставало на востоке и садилось на западе. Это само собой разумеется. Что касается твоего дела… Я здесь вижу много людей, но это в основном туристы, будь они неладны – тебе это, конечно, неинтересно. Что тебе нужно, так это поговорить с кем-нибудь вроде Родика Бедика, который знает здесь всех, в том числе и очень серьезных людей. Если твой папаша был здесь одиннадцать лет назад и что-то в его действиях могло привлечь хоть какое-то внимание, Бедик обязательно слыхал об этом. В крайнем случае, он должен знать людей, у которых можно о нем расспросить. Конечно, добраться до Бедика не так просто – он человек очень занятой и не то чтобы очень приветливый. Тем не менее – это неплохая идея. Во всяком случае, он не пристрелит тебя раньше, чем узнает, что тебе от него нужно,– в этом можешь быть Уверен. И еще одна идея. На западной окраине города есть местечко, которое называется «Тройсхла», помнится, я тебе о нем говорил. Это что-то вроде таверны. Я был там пару раз. Там можно узнать много интересного.

– Вы говорили, что это единственное место, которое считается более опасным, чем ночные улицы.

– Правильно, я это говорил. И готов повторить еще раз.

– Как же мне туда пойти, чтобы вернуться назад живым и по возможности целым?

– Это хороший вопрос, но я не знаю, как на него ответить. Если ты пойдешь туда в том виде, что сейчас, с тобой какое-то время поразвлекаются, а потом отберут все, кроме одежды. Если же ты пойдешь в «коже» и тебя раскусят – тебе просто отстрелят ноги, прежде чем вышибить мозги.

– Но вы-то там были – как же вы уцелели?

– Я был очень осторожен. Кроме того – я здесь живу.

– Ясно. Спасибо вам. Я очень благодарен за то, что вы со мной поговорили.

– Забудь об этом. Кстати – твой заказ уже принесли. Ты как раз раздавал во дворе деньги. Он в твоей комнате.

Рикард опять поблагодарил и отправился готовить себе ужин.

4

Рикард опять взглянул на свою карту. Он уже вышел из районов, которые были изображены на ней со всеми подробностями. Улица, на которой он сейчас стоял, на карте была, но большой перекресток, который он только что пересек, отсутствовал.

Утром он спросил у сидевшей за стойкой женщины, где находится офис Родика Бедика, и за небольшую сумму она подробно ему объяснила, как туда добраться. Позавтракав, он углубился в те районы города, которые находились за пределами припортовой зоны, стараясь держаться улиц, указанных на карте. Вокруг не было видно ни одного приезжего.

Здания в этой части города были того же типа, что и в окрестностях его гостиницы. Они также были построены из стали, стекла и керамики и имели от двух до пяти этажей. Широкие ворота на лишенных окон внешних стенах иногда стояли открытыми, и в глубине дворов можно было разглядеть вывески магазинов, а также что-то, что Рикард вначале принял за маленькие домики.

В целом же характер города сильно изменился. Дома здесь были грязноватыми, запущенными, неухоженными. Новых среди них не было вообще. Кроме того, совершенно исчезли удобочитаемые вывески. На тех, которые он видел сейчас, были изображены загадочные геральдические знаки. Людям, знавшим их значение, смысл вывесок был, несомненно, ясен, но Рикарду они не говорили ничего.

Сквозь открытые ворота можно было видеть все то же обилие самой разной растительности: от зеленой до фиолетовой. Рикарду показалось странным, что в сообществе, почти сплошь состоявшем из беглых преступников, могла возникнуть столь сильно выраженная тяга к разведению домашних растений.

Автомобилей на улицах было совсем мало, прохожих – тоже. За последние два часа он не встретил ни одного приезжего. Рикард чувствовал, что его нездешнего вида одежда привлекает внимание. Спокойные, сдержанные, хищные взгляды, которые бросали на него немногочисленные одетые в «кожу» прохожие, заставляли Рикарда волноваться. Никто не пытался с ним заговорить, никто не спрашивал, что он здесь делает, никто ему не угрожал, но он почти физически ощущал их враждебность, невысказанные пожелания помнить свое место в их мире. Они могли терпеть его присутствие здесь, но не более того.

Согласно карте, которой он доверял все меньше и меньше, занимаемая городом площадь была довольно большой, численность же его жителей казалась непропорционально маленькой. И это был очень тихий город. Рикарду не раз приходилось бывать в трущобах других миров, в кварталах, населенных бедняками, и в других полукриминальных районах. Он знал, что в таких местах всегда стоит негромкий, но неистребимый шум: дети, пьяные, ссоры и т.д. Здесь было по-другому.

Лишь однажды царившая вокруг тишина была нарушена: кто-то пронзительно закричал, несколько человек куда-то побежали, раздались выстрелы. Но это продолжалось всего несколько мгновений, и никто из прохожих не обратил на произошедшее ни малейшего внимания. Следуя их примеру, Рикард спокойно продолжал идти вперед, хотя и удвоил осторожность. Все быстро успокоилось. Звуков полицейских сирен, разумеется, не последовало.

Он снова взглянул на карту. Для этой части города на ней указывались лишь главные улицы – примерно одна из четырех или из пяти. Более узкие улочки и переулки не были обозначены.

Улица, на которой он стоял, принадлежала к тем, которые на карте были. Она была широкой, сравнительно прямой и, если верить карте, доходила до северной окраины города, где пересекавшая ее дорога должна была вывести Рикарда к маленьким кружочкам, которыми были обозначены купола шахт. Но сейчас, когда изображенная на карте улица должна была сворачивать направо, улица, на которой он стоял, отклонялась влево.

Он дошел до ближайшего большого перекрестка. Его на карте не было вовсе.

Рикард продолжал идти вперед, стараясь оставаться на улице, по которой начал свой путь из центра города. На каждом перекрестке он пытался привязаться к карте, но пока эти попытки оставались безуспешными.

Конечно, город мог измениться с тех пор, как была отпечатана эта карта, но улицы, вдоль которых он шел, казались очень старыми. Более вероятным представлялось предположение, что карта искажала информацию преднамеренно, но тогда возникал вопрос: зачем? Он мог без труда вернуться в гостиницу, просто развернувшись на сто восемьдесят градусов и пойдя вдоль этой же улицы в обратном направлении. А вот дойдет ли он до шахт, продолжая идти вперед, было совершенно непонятным.

Необходимо было обратиться к кому-нибудь за помощью. «Не разговаривай с незнакомыми» – гласило правило номер один. «Не суй нос не в свое дело» – требовало правило номер два. Рикард искренне собирался следовать этим правилам, но сейчас, если он не спросит у кого-нибудь дорогу, придется вернуться назад в гостиницу. Женщина-портье явно позабавится – в этом он не сомневался. Скорее всего, она и не верила, что ему удастся добраться до цели, следуя ее инструкциям. А может, и ночной портье просто морочил ему голову и на Колтри не существовало ни Родика Бедика, ни даже шахт?

С другой стороны, что за польза в том, чтобы пойти сейчас назад, признав таким образом свое поражение? Карта сознательно лгала, теперь это было очевидным, но, если говорить всерьез, у Рикарда не было никаких оснований считать, что женщина-портье и в самом деле сказала ему неправду. Так что никаких реальных причин отступить сейчас у него не было. Поэтому Рикард продолжал идти вперед, все больше сожалея, что у него не было автомобиля.

Наконец он добрел до строения, ворота которого были распахнуты настежь. Это была станция техобслуживания или ее местный эквивалент. Даже здесь автомобили время от времени нуждались в ремонте, хотя это было и первое подобное заведение, которое Рикард встретил на своем пути.

Оборудование станции поражало примитивностью. У них не было ни роботов-подъемников, ни кибернетических анализаторов. Имеющимися простейшими механизмами управлял служащий-оператор – женщина, подумал Рикард, хотя сказать наверняка в данном случае было непросто. Он подождал, пока вплывший во двор небольшой флоутер был заправлен горючим, и, после перечисления соответствующей суммы на счет станции, скрылся за воротами. Затем он подошел к оператору.

– Извините,– сказал он,– но я заблудился и…

– Вы определенно заблудились,– не без приветливости отозвалась женщина.

– Я ищу офис мистера Бедика. Не знаете ли вы, где он находится, и не будете ли вы так любезны объяснить, как мне туда пройти?

– Босс Бедик? Но откуда вы о нем знаете? Конечно, я знаю, где он работает. Шахта номер четырнадцать на Скарим.

– Что такое Скарим?

– Тот сектор города, где находится шахта номер четырнадцать. Есть у вас карта? Дайте взглянуть.

Развернув переданную ей карту, женщина фыркнула:

– У тех, кто ее составлял, своеобразное представление о юморе, или же они хотели, чтобы туристы сидели дома. Кстати, вам и правда лучше бы сидеть дома.

– Да, я знаю. Но мне действительно необходимо увидеть мистера Бедика.

– Босса Бедика. Он любит, когда его называют именно так. И поскольку он управляет шахтами, то имеет для этого все основания. С ним не так-то просто увидеться – вы это знаете?

– Да, мне говорили, но я не хочу сдаваться раньше, чем попробую.

– Завидный оптимизм. Что ж – удачи вам. Смотрите сюда.– Она вновь обратилась к карте.– Наша улица примерно здесь, хотя она и не указана. Она проходит вот так, здесь немного изгибается, а вот здесь она пересечет Фархеон. После этого пройдете еще три квартала и свернете налево – там будет переулок без названия. Пройдете вдоль него семь кварталов и выйдете на Скарим. Там пойдете на север и скоро увидите шахты – прямо на выходе из города. Вам нужна четырнадцатая. Ну а дальше – разберетесь сами.

– Огромное вам спасибо.– Рикард протянул ей небольшую купюру. Женщина взяла ее так, будто именно такого окончания разговора и ожидала. Этим, видимо, и объяснялось, что она была не столь неприветлива, как большая часть тех, кого он встречал до нее.

Он без труда нашел Фархеон и, пройдя еще три квартала, свернул в узкий безымянный переулок. Переулок был сильно изогнут, его пересекали такие же узенькие и темные улочки. После третьего такого пересечения переулок резко поворачивал, переходил в какой-то широкий двор и оканчивался тупиком. На краю тротуара сидели трое мужчин и женщина. Они смотрели на Рикарда так, будто поджидали именно его.

Он замедлил шаги, остановился – внутри у него что-то сжалось, и он опять ощутил то же странное сочетание чувств: смесь страха и приятного возбуждения. Для начала следовало предположить, что женщина со станции техобслуживания, подобно ночному портье, действительно искренне хотела ему помочь и все это было просто недоразумением.

Те четверо впереди поднялись на ноги и рассыпались веером поперек улицы.

– Вы свернули не в ту сторону,– сказал один из мужчин.

– И далеко ушли со своей территории,– добавила женщина.

Они медленно двинулись навстречу Рикарду, один из мужчин пытался его обойти, чтобы отрезать путь к отступлению.

Итак, женщина со станции заманила его в ловушку. Не успев даже осмыслить, что он делает, Рикард резко повернулся к мужчине, который теперь блокировал выход из тупика, сделал обманное движение вправо, затем – влево и, молниеносно выбросив вперед свою длинную руку, нанес ему сильный удар кулаком чуть пониже левого уха. Затем он бросился вперед, свернул за угол, добежав до ближайшего перекрестка, повернул еще раз и бежал без остановки до тех пор, пока не перестал слышать топот преследователей.

5

Людей здесь было побольше, что, быть может, уменьшало вероятность еще одной попытки ограбления. Следившие за ним глаза не были дружелюбными, но никто не выказывал намерения к нему приблизиться. Рикард перешел на шаг и, когда возбуждение немного улеглось, попытался восстановить дыхание.

Теперь он действительно заблудился. Только что полученный наглядный урок намертво отбил у него охоту обращаться за помощью к первому встречному. Конечно, не каждый стал бы его обманывать, в этом Рикард был уверен, но он никак не мог проверить достоверность полученной информации до того момента, пока не будет слишком поздно. Он надеялся, что когда опять произойдет что-нибудь подобное, это не станет для него такой же неожиданностью, как в этот раз.

Рикард мог попытаться вернуться на ту улицу, по которой шел до того, как свернуть, но не был уверен, что сумеет ее узнать, даже если это ему удастся. Пожалуй, лучшее, что сейчас можно было сделать,– это продолжать идти вперед. Так Рикард и поступил, стараясь придерживаться примерного направления на купола шахт, руководствуясь инструкциями, полученными от портье в гостинице, а не указаниями женщины со станции техобслуживания.

Название улицы, которое было написано на указателе возле перекрестка, показалось Рикарду знакомым. Взглянув на карту, он без труда ее там отыскал. Дойдя до следующего пересечения улиц, он вновь сверился с картой – там был и этот перекресток. Внезапно, без всяких видимых на то причин, карта и улицы, по которым он шел, вновь стали соответствовать друг другу.

Но если верить карте, то Рикард очень сильно отклонился от нужного направления. Сейчас он двигался под прямым углом к дороге, ведущей в сторону шахт. Поразмыслив, он решил руководствоваться картой до тех пор, пока та будет соответствовать реальным улицам. Во всяком случае, теперь он легко мог выйти обратно к гостинице, хотя, с другой стороны, зайдя так далеко, он с равным успехом мог и продолжать идти вперед. Близился полдень, и следовало поторопиться, чтобы ночь не застала его вдали от дома.

Он быстро шел вперед, внимательно глядя по сторонам и стараясь заранее уступать дорогу встречным. Когда он проходил мимо ворот очередного дома, оттуда вышел какой-то мужчина и, не говоря ни слова, пошел рядом с ним. У него был пистолет неизвестного Рикарду образца, а также нож.

– Наблюдатель спешит? – невнятным голосом спросил наконец мужчина.

– Пытаюсь успеть на деловую встречу.

– Вот как. Думаешь, тебе это удастся?

– Начинаю сомневаться.– Отвечая, Рикард ни на мгновение не замедлял шагов. Внутренне он весь подобрался, приготовившись отразить неожиданное нападение.

Однако Рикарду так и не суждено было узнать, чего же от него хотел этот незваный попутчик. Из-за поворота, расположенного примерно на расстоянии полуквартала впереди, появилось что-то высокое и блестящее. Все, кто находился вокруг, мгновенно замерли на месте.

Оно было очень похожим на то непонятное явление – или существо? – которое Рикарду так и не удалось как следует разглядеть накануне в парке. Высотой примерно в двенадцать метров, полупрозрачное, оно излучало яркое сияние и извивалось, подобно гигантской змее.

Остановившийся рядом мужчина судорожно схватил его за руку. Рикард почувствовал, как волосы у него на голове встают дыбом. Затем он вдруг обнаружил, что остался один, а мужчина стремительно куда-то бежит, бежали и все другие, кто был на улице, они не кричали – просто стремглав неслись прочь от того, что страшно извивалось впереди.

Рикард тоже хотел убежать, но оказалось, что он не может пошевелиться – ноги словно приросли к тротуару. Голова сверкающего полупрозрачного монстра – если это действительно была голова – поворачивалась из стороны в сторону, как бы наблюдая за разбегавшимися прохожими.

Рикарду наконец удалось заставить ноги повиноваться, и он с трудом сделал шаг назад. Монстр тут же уставился на него – Рикард замер. Голова повернулась в сторону. Рикард попятился еще.

Он не мог разглядеть контуров тела монстра – в центре оно сияло ярким призрачным блеском, но по направлению к краям как бы таяло в воздухе, постепенно переходя в едва ощутимое марево. Цвет его в основном был желто-оранжевым, но все время возникали и гасли какие-то дополнительные едва уловимые глазом оттенки. В глубине ясно можно было различить несколько пятен яркого, интенсивного света, которые медленно перемещались по кругу. Рикарду показалось, что он также различает две маленькие руки – или это были передние ноги? – и две массивные задние ноги. Позади чудовища воздух был наполнен едва заметно мерцающей рябью.

Оно шевельнулось, и впечатление о наличии ног и шеи исчезло. На самом деле оно не было змееобразным – оно просто так выглядело. Теперь это была плывущая на высоте трех метров над тротуаром, заполненная желтым светом, явственно пульсирующая сфера с нечеткими краями и диаметром минимум пять метров. Только интенсивные пятна света в ее центре оставались все так же четко различимыми и все так же медленно перемещались. И глаза…

Чья-то рука схватила Рикарда за локоть и грубо втащила в заполненный растениями двор. Он увидел мужчину и женщину, которые, не давая ему опомниться, быстро втолкнули в дверь какого-то бара.

– Он тебя почти схватил,– сказал мужчина.

– Даже поганый турист не заслуживает того, чтобы так умереть,– добавила женщина. Затем кто-то сунул в руку Рикарда стакан, и он, не сказав ни слова и ни секунды не колеблясь, осушил его одним глотком.

6

– Что это, черт возьми, было? – спросил Рикард, уплатив за вторую порцию виски.

– Я не знаю, что это на самом деле,– ответил бармен,– но мы их называем драконами.

– Очень подходящее название,– отхлебнув хороший глоток, пробормотал Рикард.– Как случилось, что им позволяют разгуливать на свободе?

– Им никто ничего не позволяет, сынок,– сказал один из посетителей, преклонного возраста мужчина, давно разменявший вторую сотню лет.– Драконы приходят, драконы уходят, и единственное, чего они, слава Богу, не делают, так это не вламываются в наши дома.– Происшедшее, казалось, сделало колтрян более терпимыми к присутствию чужака.

– Их можно убить?

– Пытались,– сказал бармен,– но, насколько я знаю, ничего им заметно не вредит. Пули заставляют их уйти. Бластером вы заставите их убежать в панике,– если у вас есть бластер. А вот фризер[5] или флеймер[6] никак на них не действуют.

– Как насчет электричества?

– По-моему, оно им нравится. Я как-то видел их танцующими неподалеку во время грозы, в них ударяли молнии, и они явно хотели еще.

– Не помню, чтобы я когда-нибудь слыхал о подобных животных.

– О дьявол! – воскликнула женщина, которая помогала его сюда тащить.– Малыш, это никакие не животные. Это просто сгустки энергии с глазами.

– А нас они замечают?

– Конечно. Если мы движемся или слишком долго стоим на месте. Ты обратил внимание, какие они не-четкие по краям? Человек не может их толком рассмотреть. Я думаю, они тоже видят нас не очень хорошо. Но они совершенно точно знают, что мы здесь есть.

– Только от одного их вида у меня волосы встали на голове,– сказал Рикард.– Насколько они опасны?

– Скажем так,– ответил бармен,– если они к тебе прикоснутся, ты изжаришься. На месте. А если они смотрят на кого-нибудь слишком долго, то он как бы коченеет – как это случилось с тобой. Потом они подходят вплотную и что-то там делают, и все, что от человека остается,– это легкий дымок и небольшой кусочек шлака.

– Мне кажется, они это делают не нарочно,– сказал старик.

– А вот мне так не кажется! – резко возразила женщина.

– А какая разница, если тебя уже зажарили? – философски заметил бармен.– Нарочно, не нарочно…

В дверь просунулась чья-то голова, объявила, что дракон ушел, и опять исчезла.

– Да, парень, ты был на волосок от гибели,– сказал бармен, когда Рикард допил остатки своего виски.– Какого черта ты вообще сюда забрел? Туристам здесь Делать нечего. Если, конечно, я не суюсь в чужие дела, спрашивая…

– Пытаюсь найти босса Бедика.

– Вот как! Высоко метишь, парень. Ты знаешь, что к нему нельзя вот так просто постучать в дверь и войти?

– Да, мне это говорили.

– Послушай, мне не хочется выглядеть чересчур любопытным, но с другой стороны – что еще делать бармену? Я хочу сказать, что ты – турист. А Бедик – он родился здесь. Ты не мог услыхать о нем от Ефрама. И ты – не от Сольвея, иначе ты был бы в большом лимузине с парочкой фараонов для компании. Следовательно – какое у тебя может быть дело к боссу Бедику?

– Мне сказали, что он, возможно, сможет мне помочь отыскать человека, который прилетел сюда одиннадцать лет назад, никуда отсюда не улетал и, если верить архивным записям,– не умирал.

– Одиннадцать лет… Это долгий срок. Но Бедик вполне может что-нибудь знать – у него здесь все схвачено. Но поначалу тебе придется решить две проблемы: во-первых, попасть к нему, а во-вторых – убедить его ответить на твои вопросы.

– Есть еще одна проблема: просто найти, где он есть!

– Ну, это здесь знает каждый: шахта номер четырнадцать на Скарим. Там находится его центральный офис.

– Это и я знаю, но взгляните сюда.– И Рикард развернул перед барменом свою карту.

– А, одна из этих…– усмехнулся бармен.– Развлечение для дураков. Ни разу не видел двух одинаковых. Только центральная часть и изображена как следует. Смотри: сейчас ты здесь. Отсюда пойдешь вот по этой улице. Так, здесь на карте вообще непонятно что. Смотри – на карте этого нет, но здесь улица поворачивает налево. Повернешь и дойдешь вот сюда. Это и есть Скарим-стрит, как и указано на карте. А купол шахты номер четырнадцать – это примерно здесь.

– Последний раз, вот так же спросив, дорогу, я в конце концов пришел в тупик, где меня поджидали четыре очень неприятные личности.

– Кроме шуток? А у кого ты спрашивал: у бармена, у служащей автосервиса или у нищего?

– У женщины с автосервиса.

– Ну, это Салет. Она проделывает это при каждом удобном случае, даже с местными. За десять процентов от добычи. И как ты выпутался?

– Врезал тому, кто был поближе, по башке и задал стрекача.

Бармен расхохотался:

– Кроме шуток? Ну ты молодец, парень! Так им и надо! Уж если они туриста по наводке ограбить не могут, то вполне заслуживают, чтобы им надавали по мозгам.

– Так что мне теперь ужасно интересно – только не обижайтесь, пожалуйста,– должен ли я буду остерегаться тупиков, пойдя по маршруту, который указали мне вы?

– Никаких тупиков, малыш, но все равно – держись настороже. Надо сказать, что до сих пор тебе жутко везло: по дороге от порта сюда тебя могли бы убить примерно одиннадцать раз – это если не считать дракона.

– Всего одиннадцать? Бармен снова захохотал.

– Ладно,– сказал Рикард,– рискну! Но сначала я хотел бы перекусить. Есть у вас сандвичи?

– Конечно. Какой ты хочешь?

Рикард ответил, затем ему в голову пришла еще одна мысль.

– Мне советовали,– сказал он,– в случае, если босс Бедик не поможет, попытать счастья в «Тройсхле».

– Парень, тот, кто это советовал,– он что, хочет твоей смерти?

– Не думаю. Мне сказали, что это опасное местечко, но мне также сказали, что они там все обо всем знают.

– Это точно. Что бы ни произошло в городе, об этом рано или поздно станет известно в «Тройсхле». Но послушай, малыш, если ты считаешь, что у тебя были неприятности на улицах, то ты понятия не имеешь, что с тобой может случиться в «Тройсхле». Я там был пару раз и знаю. То еще заведеньице. Видишь ли, в этом городе действуют определенные неписаные законы. Так вот – в «Тройсхле» эти законы другие, особенные, доведенные до предела жестокости. И только они там решают, где он – этот предел.

– Что она из себя представляет – эта «Тройсхла»?

– Притон,– коротко и емко определил бармен, протягивая Рикарду сандвич.– Внизу – бар, ресторан, кордебалет. Вверху – секс, наркотики, еще кое-что. Часть здания занимает отель. Там же размещено несколько офисов и частных клубов. В общем – большое местечко, много всего. Запомни – ни под каким предлогом не позволяй затащить себя в подвал. Никому. Оттуда не возвращаются.

– Я видел рекламу «Тройсхлы» недалеко от центра.

– Конечно. У них там очень неплохие развлекательные программы. Отличная еда. Лучшее виски. Если не будешь соваться дальше внешних залов, где сидят случайные посетители, проблем у тебя не будет – во всяком случае, не больше, чем ночью на улицах. Но если тебе нужна информация, то придется зайти в один из главных залов, а это, малыш, уже опасно.

– Что ж, будем надеяться, что Бедик не откажется сообщить то, что мне нужно.

– Ага, будем.

7

Куполов шахт не заметить было невозможно – в этом Рикард убедился, когда вышел к ним двумя часами позже. Они располагались сразу за северной окраиной города – огромные, внушительные полусферы, отделенные от других строений и от прилегавшего к ним с севера леса длинными забетонированными площадками и тщательно подстриженными газонами. Окон не было, но были двери, над каждой из которых указывался номер. Рикард отыскал купол с номером четырнадцать и вошел. Сразу за входной дверью находилась весьма приятная приемная, в дальнем конце которой за письменными столами работали трое служащих, видимо секретари.

Никогда раньше Рикарду не доводилось видеть такого количества людей, выполнявших черновую работу. Это отражало уровень технологии, сильно отстававший от среднего по Федерации. Станция на орбите полностью соответствовала духу времени. Оборудование городского порта также было вполне функционально, хотя и несколько устарело. Что же касается города, то создавалось впечатление, будто кто-то сознательно заботился о том, чтобы его техническая оснащенность оставалась на низком уровне.

Рикард приблизился к сидевшим за столами. Один из них, мужчина, подняв глаза, вопросительно взглянул на него:

– Чем я могу вам помочь?

Интонация, с которой он задал этот вопрос, была безукоризненно вежливой, но от его виска прямо через правый глаз, проходя мимо носа и заканчиваясь где-то ниже подбородка, тянулся шрам от удара ножом.

– Я бы хотел повидаться с боссом Бедиком,– ответил Рикард. Это был первый обезображенный человек, которого он встретил в этом городе.

– Могу ли я спросить, по какому делу? – все тем же безукоризненно вежливым, бесцветным голосом спросил мужчина. Рикард отметил, что его правый глаз был искусственным.

– Я пытаюсь отыскать человека, который здесь исчез около одиннадцати лет назад. Мне сказали, что босс Бедик мог знать его, или слышал о нем, или же может знать кого-нибудь, кто бы мне помог.

– Понятно.– Мужчина опустил глаза на поверхность своего стола, сдвинул в сторону какие-то бумаги, после чего вновь взглянул на Рикарда: – Босс занят.

– Это не потребует много времени, минут пять или что-то около этого. Я с таким трудом добрался сюда из порта…

Мужчина посмотрел Рикарду прямо в глаза, цвет его правого глаза не вполне соответствовал цвету левого.

– Босс занят.

– Ну что ж, я могу зайти в другой раз. Можно мне записаться на прием?

– Этим я не занимаюсь.– И он указал на женщину, сидевшую слева.

Рикард подошел. Она взглянула на него с приятной улыбкой.

– Я бы хотел записаться на прием.

– К кому?

– К боссу Бедику.

– По какому вопросу?

Рикард вновь объяснил, хотя был уверен, что она хорошо слышала его разговор с мужчиной.

– Видите ли, босс очень занятой человек,– выслушав его, сказала женщина.– Я уверена, вы поймете, что у него нет времени разговаривать со всяким, кто хотел бы, чтобы он оказал ему какую-нибудь любезность. А таких очень много.

– Но я только хочу спросить его…

– Все хотят этого: спросить о множестве самых разных вещей. Сожалею, но я не могу записать вас на прием.

– Даже на пять минут?

– Сожалею.

Рикард беспомощно огляделся по сторонам. Лицо мужчины было непроницаемо спокойным, вторая женщина приятно улыбалась.

Глаза всех троих откровенно над ним смеялись. Они играли с ним в какую-то игру, а он не знал правил. Сохраняя спокойное выражение лица, Рикард повернулся и вышел из купола.

До него дошло, что они и не собирались позволить какому-то туристу встретиться с боссом.

Он шел прочь от куполов, пока не увидел вывеску, которая – он это уже знал – указывала на таверну. Рикард зашел во двор. Растений здесь было еще больше, чем в других местах, многие из них цвели. Кроме таверны, во дворе имелись магазин, лавка и еще два каких-то заведения.

Рикард вошел в полутемное помещение. В эту пору здесь было совершенно пусто, до конца рабочего дня и, соответственно, наплыва посетителей оставалось довольно много времени. Он сел к стойке, подошла женщина-бармен.

– Виски,– протянув ей банкноту, сказал Рикард. Она нажала несколько кнопок и подала ему стакан.

Рикард тут же отпил половину.

– Далековато забрели…– сказала женщина.

– Хотел встретиться с боссом Бедиком.

– Вы и вправду ожидали, что вам это так просто позволят?

– Откуда мне знать здешние порядки.

– Босс Бедик очень занятой человек.

– Это я уже понял.– И Рикард рассказал ей о том, что произошло в куполе.– Чем же он все-таки занимается?

– Управляет шахтами. Вы что же, думаете: мы все питаемся воздухом? На Колтри почти ничего не производится, это просто убежище, но здесь есть залежи балктеплайна, резерпайна и антрейса. Это основа нашей экономики. Если бы у нас этого не было – все бы мы здесь голодали.

– Я никогда не слышал этих названий,– сказал Рикард, хотя слово «балктеплайн» показалось ему знакомым.

– Вещества искусственного происхождения, оставшиеся от предыдущих цивилизаций.

– Здесь были разумные существа до людей?

– Как минимум два вида. Во-первых, здесь жили белспаэры, они вымерли несколько тысяч лет назад. Балктеплайн же остался от тех – кто бы они ни были,– кто жил здесь еще до них.

– Понимаю, понимаю.– Рикард вспомнил, что видел это название в одном из файлов на станции.– И много здесь этого вещества?

– Достаточно. После того как вы прилетаете на Колтри, вам, скорее всего, приходится работать в шахтах. Правда, если повезет, вместо этого можете найти местечко, похожее на мое. Или же, если вы умеете обращаться с деньгами, то через несколько или через много лет сможете отложить достаточно, чтобы купить такое местечко.

– Кажется, я припоминаю – балктеплайн используется в двигателях межзвездных кораблей?

– Может быть. Я не настолько во всем этом разбираюсь.

– Но если это так, вы все здесь должны быть очень богатыми.

– Вы не знаете, как это здесь делается.– Она налила ему второй стакан.– Во-первых, шахты принадлежат небольшой группе акционеров. Все остальные – просто наемные рабочие.

– Но это безумие!

– Конечно, но именно так обстоит дело. И всем заправляет босс Бедик. Теперь вы понимаете, что у него едва ли может найтись время, чтобы встречаться с подобными вам или мне.

– Он, должно быть, гребет деньги лопатой.

– Не так, как ему хотелось бы. Он не может торговать балктеплайном сам. Сначала все попадает к директору Сольвею.

– Так вот чего он боялся, когда я рылся в архивах,– усмехнулся Рикард и рассказал барменше, как был изгнан на поверхность.

– Глупо с его стороны,– сказала барменша,– у него начинается паранойя. Если он вас в чем-то заподозрил, ему просто нужно было вас убить. Вы можете улететь с Колтри, минуя его, если захотите.

– Я уже знаю об этом. Но думаю, что он еще попытается со мной расправиться. Один из его агентов последовал за мной сюда.

– Не Емет Закроян, надеюсь?

– Именно она.

– Тогда вы уже покойник. Это – личный палач Сольвея. Даже Бедик ее побаивается.

– Она только следила за мной.

– Конечно. Играет с вами, выжидает подходящий момент. Вы узнаете, когда он наступит, но только вы. И никто не найдет никакой связи с Сольвеем.

– Тогда нужно попытаться успеть покончить с делами, пока еще есть такая возможность. Правда, боюсь, люди Бедика все равно меня к нему не пропустят и, вернувшись туда, я только понапрасну потеряю время.

– Возможно, вы их просто не попросили как следует.– И она знакомым движением пощупала пальцами невидимую ткань.

– Сколько я должен предложить? – вручая ей банкноту, спросил Рикард.

– Около десятки. Но обратитесь к той женщине, с которой вы еще не разговаривали. Она вам еще не отказала.

– Спасибо,– сказал Рикард. Он допил свое виски и вновь пошел по направлению к куполу номер четырнадцать. По дороге он подумал, что, судя по той дружелюбной готовности помочь, с которой разговаривала с ним барменша, он начинает вести себя более соответственно местным обычаям.

8

Вновь входя в приемную купола номер четырнадцать, Рикард представил, как в подобной ситуации держался бы его отец: спокойно, непринужденно, изящно. Никогда раньше Рикард не пытался дать кому-либо взятку, и, хотя на Колтри это вполне могло и не являться чем-то противозаконным, сама мысль о том, что сейчас предстояло сделать, заставила его почувствовать себя не в своей тарелке. Удержавшись от того, чтобы почесать шрам на правой ладони, Рикард направился прямиком к столу второй женщины и, не говоря ни слова, положил на ее стол десятку.

Женщина взглянула на деньги, затем подняла глаза на Рикарда.

– Боюсь, что босс Бедик действительно слишком занят, для того чтобы вас принять,– медленно проговорила она.

Рикард только мягко улыбнулся, как это сделал бы отец, и рядом с первой банкнотой легла вторая.

– Хорошо,– сказала женщина,– быть может, пять минут…– Она встала, открыла расположенную рядом со столом дверь и жестом предложила Рикарду пройти.

Он стоял в начале короткого коридора, на другом конце которого находилась еще одна дверь. Стены, пол, потолок коридора выглядели совершенно невинно, но Рикард знал, что сейчас его жизни угрожает серьезная опасность. За этими панелями, несомненно, были укрыты разного рода детекторы и оружие.

На мгновение он заколебался. Он был совершенно безоружен, у него не было даже карманного ножа. С другой стороны, если бы его хотели убить, он давно уже был бы мертв.

Он пошел по коридору и, невредимый, достиг второй двери. Коротко постучав, он ее открыл и оказался в большом, со вкусом обставленном кабинете. На его лишенных окон стенах висели картины, в углах стояли книжные шкафы, имелся небольшой уютный диванчик, два удобных кресла. В одной из стен был расположен бар. Посреди комнаты стоял большой, заваленный всякой всячиной стол, за которым сидел весьма респектабельного вида, атлетически сложенный пожилой джентльмен и с чуть ленивым любопытством смотрел на вошедшего Рикарда.

– Босс Бедик? – спросил тот.

– Да, чем могу быть полезен?

Рикард повторил ему все то, что уже дважды излагал в приемной.

– Понятно,– сказал Бедик,– и они сочли это достаточным, чтобы пропустить тебя сюда?

– Нет, сюда они пропустили меня за две десятки. Бедик понимающе хмыкнул и, почти доброжелательно улыбнувшись, сказал:

– Тебе повезло – это не всегда действует. Итак – ты здесь. Кого же ты ищешь?

– Арина Брета. Он пробыл в городе восемь месяцев, после чего бесследно исчез…

Доброжелательность мгновенно исчезла из глаз Бедика.

– Прости, малыш, я никогда не слышал об Арине Брете и ничем не могу тебе помочь.

– Тогда не могли бы вы свести меня с кем-нибудь, кто мог его знать или кто мог бы помочь мне отыскать его следы?

– Спокойно, парень, не суетись. Тебе не следует задавать подобные вопросы ни мне, ни кому-либо другому. Лучше всего тебе вернуться в порт и немедленно улететь с Колтри.

– Я не замышляю против него ничего плохого,– Рикард постарался, чтобы это прозвучало как можно более искренне.– Это мой отец. Все, что я хочу,– это увидеть его опять или, если он умер,– отыскать его

могилу.

– Многие сыновья убивают своих отцов. Как тебя

зовут?

– Рикард Брет.

– В самом деле? Вот что я тебе скажу: если через тридцать секунд ты отсюда не уберешься сам, я позабочусь, чтобы тебя отсюда выставили, если понадобится – силой.

Секунду помедлив, Рикард повернулся, быстро покинул кабинет и так же поспешно направился к выходу из внутреннего коридора.

Мгновенная перемена настроения Бедика при упоминании Арина Брета показывала, что босс что-то знал, что-то скрывал. Но у Рикарда не было никаких средств это «что-то» из него извлечь. Едва ли он был в состоянии подкупить Бедика, о том, чтобы как-нибудь на него нажать, было смешно даже думать, сам же Бедик явно не был заинтересован в том, чтобы помочь Рикарду.

Когда он проходил через приемную, женщина, которая взяла его деньги, весело крикнула вслед:

– Спасибо за двадцатку!

Она захихикала, остальные двое с готовностью присоединились, и Рикард испытал чувство неописуемого облегчения, когда закрывшаяся за ним входная дверь оборвала звуки их жизнерадостного хохота.

9

Он прошел полквартала, прежде чем понял: секретари из приемной знали, что ему ничего не удастся добиться от Бедика, еще до того, как позволили Рикарду войти в его кабинет. Женщина-бармен, по всей видимости, тоже была в этом уверена. Но Рикард, не обращая внимания на предупреждения, просто выбросил деньги на ветер.

Впрочем, его бесило скорее не это, а то, каким идиотом он себя показал. Он с силой вдавил костяшки пальцев в шрам на ладони правой руки и некоторое время созерцал образ концентрических окружностей, которые, впрочем, так толком и не оформились перед его глазами.

Он очень устал, проделав пешком этот долгий путь, чтобы добраться до куполов шахт, и теперь ему предстояло проделать этот же путь в обратном направлении, чтобы вернуться в гостиницу. И нужно было торопиться, если он хотел успеть до наступления темноты.

Утром он спрашивал женщину-портье относительно такси, но та только рассмеялась.

– Какой идиот,– сказала она,– будет рисковать, занимаясь подобным бизнесом в таком мире, как этот?

Затем он спросил ее, как можно взять машину напрокат, но оказалось, что это стоило столько же, сколько и покупка оной, а цены на машины здесь были очень высокие. После этого Рикард пошел пешком.

Тем не менее нельзя было сказать, что усилия этого дня оказались потраченными совсем уж впустую, Резкая перемена настроения Бедика от вежливого, хотя и снисходительного, любопытства к холодной, почти физически ощутимой отстраненности определенно свидетельствовала о том, что имя Арина Брета что-то для него значило, хотя сам он и утверждал обратное. Его отец должен был оставить о себе довольно яркое воспоминание, чтобы сейчас, одиннадцать лет спустя, одно упоминание его имени вызвало такую сильную реакцию. Следовательно, о нем должны помнить и другие люди.

Если бы Арин Брет умер одиннадцать лет назад, Бедик просто сказал бы об этом, а не стал бы прерывать разговор практически на полуслове, как будто пытаясь что-то скрыть, какие бы чувства он при этом ни испытывал по отношению к Рикарду или к его отцу. А что было ему скрывать, кроме того факта, что Арин Брет все еще жив?

Эта мысль привела Рикарда в состояние такого возбуждения, что он прошел не менее полудюжины кварталов, прежде чем сообразил, что и сам не знает, куда это он так стремительно направляется. Остановившись у следующего перекрестка, он вытащил карту и попытался определить свое местонахождение.

В это время сзади подошли двое мужчин и, взяв Рикарда под руки, последовали с ним к повороту в ближайший переулок. Несколько мгновений ошарашенный Рикард покорно позволял им себя тащить. Затем в голове у него что-то щелкнуло. Отец его никогда бы не смирился с подобным поворотом событий.

Он остановился настолько резко, что продолжавших движение и так и не отпустивших его рук колтрян занесло вперед и развернуло к нему лицом. Их хватка несколько ослабла. Воспользовавшись этим, Рикард резким движением освободился и нанес сильный удар правой по лицу одного из противников. Не давая им опомниться, он левой, почти не глядя, коротко ткнул второго куда-то в область челюсти, развернулся и, не задерживаясь, чтобы посмотреть, удастся ли им удержаться на ногах, стремглав бросился наутек.

Отбежав на безопасное расстояние, он обернулся и увидел, что неудавшиеся грабители с некоторым усилием отделяют себя от тротуара. Лица их выражали смесь злобы и смущения. Не сказав ни слова, они развернулись и быстро зашагали прочь.

Сердце Рикарда бешено колотилось в груди, руки его онемели. Итак, он опять подвергся нападению и опять среагировал именно так, как того требовали обстоятельства. Это говорило о том, что в нем было гораздо больше от отца, чем он думал раньше. Его отрицательное впечатление о периоде жизни на Горсхоме сформировалось, по всей видимости, под влиянием той одержимости отрицать все связанное с именем отца, которая тогда им владела. Почему-то эта мысль доставила Рикарду удовольствие.

Что ни говори, он был сыном своего отца, и не только в чисто биологическом смысле. Сам не давая себе в том отчета, он многое от него перенял и многому у него научился в первые тринадцать лет своей жизни, когда разинув рот слушал его рассказы и пытался подражать его манере поведения. И если не считать Горсхом, где он был еще слишком юным, ему ни разу не представился случай применить полученные знания на деле. Ни разу, до сегодняшнего дня.

При этом, несмотря на вполне естественную усталость от всех сегодняшних событий, Рикард чувствовал приятное возбуждение от драки. Именно жажда этого ощущения и заставляет людей отправляться на поиски приключений. Тот Рикард, который был дома, пришел бы в ужас, обнаружив, что события, подобные только что случившемуся, могут доставить ему удовольствие. Тем не менее способность испытывать такие чувства могла оказаться решающей здесь, на Колтри, где то и дело возникали ситуации, в которых определялись вопросы жизни и смерти. Хищники всегда выбирают самую слабую из возможных жертв, а если он будет наслаждаться опасностью, это заставит его выглядеть более сильным и менее уязвимым в глазах врагов.

Чувствуя себя более уверенно, чем, возможно, следовало бы, Рикард пошел обратно к перекрестку. Он, похоже, был в одном из тех районов города, которые не соответствовали карте. Единственное, что он мог сейчас сделать, это, стараясь придерживаться общего направления к порту, идти туда с максимальной скоростью, которую могли позволить его усталые ноги, выбирая наиболее людные улицы. В конце концов, одно дело – наслаждаться случайно возникшей опасной ситуацией, и совсем другое – бездумно подвергать себя опасности, как это уже много раз случалась.

Было уже далеко за полдень, когда он вышел на одну из улиц, которая была изображена на карте. Он следовал в правильном направлении, но до гостиницы оставалось еще несколько часов ходьбы. Рикард сунул карту обратно в карман и, подняв глаза, увидел Емет Закроян. Небрежно отставив в сторону правую ногу и скрестив на груди руки, она стояла прямо перед ним. На ней была «кожа», на бедре – неизменная кобура, из которой выглядывал пятимиллиметровый сороказарядный автоматический пистолет.

– Вы так ничему и не научились,– сказала она.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Глупости. Вы разговаривали с боссом Бедиком.

– Да. Ночной портье в моей гостинице считает, что он мог знать моего отца.

– Никому нет никакого дела до вашего отца, о котором здесь никто ничего не слыхал. Но Сольвею не нравится, что вы продолжаете совать свой нос в его личные дела.

– Пойдите и спросите Бедика, о чем я с ним разговаривал,– ответил Рикард, стараясь сдержать закипавший в нем гнев.

Теперь, когда он знал, в чем заключались эти «личные дела», становилось понятным, почему Сольвей стремился сохранить их в тайне. Если бы кто-нибудь из других миров Федерации узнал, что он основательно грел руки на экспорте балктеплайна, Сольвей немедленно был бы арестован. Попытка сбежать на поверхность Колтри в данном случае не помогла бы. Колтри была убежищем лишь постольку, поскольку это устраивало все заинтересованные стороны. Если бы федеральное правительство действительно захотело арестовать Сольвея, за ним бы последовали и сюда.

– Я не собираюсь терять время на разговоры с Бедиком,– ответила между тем Закроян.– Я вообще больше не собираюсь терять время. Вас уже предупреждали на станции, но вы решили не обращать на это внимания. Вас отправили сюда, и вы опять принялись за свое. Сольвею вы изрядно надоели, и я с огромным удовольствием положу конец всей этой истории.

– Подождите, подождите минуточку,– рефлекторно защитным движением Рикард поднял кверху руки и сделал шаг назад.– Вы шли за мной по пятам и, должно быть, разговаривали с теми же людьми, что и я. Разве они не подтвердили то, что я вам сейчас сказал?

– Это подтверждает лишь то, что вы придумали очень занимательную историю для прикрытия, но она ничего не доказывает. Теперь продолжим: хотите ли вы, чтобы это произошло здесь, на людях, или же пройдем в какое-нибудь более спокойное местечко?

– Почему вы не прислушиваетесь к доводам рассудка?

– Доводы рассудка не имеют никакого отношения к нашему делу.– Она развернула плечи, и ее ладонь опустилась на рукоятку пистолета.

Рикард вздохнул: все, что он мог сейчас сделать,– это попытаться выиграть немного времени.

– Пойдемте,– сказал он.

Закроян указала направление, Рикард пошел впереди, она последовала за ним.

Они продолжали двигаться по направлению к порту, но через пару кварталов Закроян взяла Рикарда за локоть и заставила свернуть в какой-то двор. У него еще не было никакого плана спасения, но он не собирался дать ей себя убить безо всякого сопротивления, пусть даже чисто символического.

Со двора они попали в какой-то полутемный коридор, в который выходили идущие куда-то вверх ступеньки, прошли мимо лестницы и оказались в коридоре, ведущем в другую часть здания. Пройдя его до конца, Закроян открыла дверь и вытолкнула Рикарда в узкий проход. Все так же подталкивая его, она заставила его проследовать на широкую площадку, на которую выходили еще две двери.

Если Рикард собирался оказать сопротивление, то сейчас, похоже, время для этого наступило. Единственная трудность заключалась в том, что Закроян была слишком настороже и могла уложить его раньше, чем он сделает хотя бы шаг в ее направлении. Грубо толкнув его к стене, она вытащила пистолет. Рикард приготовился к прыжку, но в этот момент открылась одна из дверей. Из нее вышел Леонид Польский.

На мгновение все застыли на месте. Такой поворот событий явно застал Закроян врасплох, но пистолет ее даже не дрогнул. Рикард от неожиданности забыл о том, что мгновение назад собирался сделать. Польский также взирал на них с некоторым удивлением.

– Маленькое убийство на заднем дворе? – вежливо поинтересовался он.

– Это не ваше дело,– бесцветным голосом ответила Закроян.

– Разумеется, нет. Как твои дела, малыш? – спросил он, обращаясь к Рикарду.

– Еще пару минут назад все было как нельзя лучше.

– Мне кажется, она не доверяет городу сделать эту работу вместо нее. Почему вы не оставите все как есть, Закроян?

– Я уже сказала – это вас не касается.

– Теперь касается – поскольку я здесь. Если вам хочется стрелять в людей, делайте это, пока меня нет поблизости.

– Если бы вы занимались своими собственными делами, я бы могла это сделать.

Пистолет Закроян все еще был нацелен в грудь Рикарда. Чтобы выстрелить в Польского, ей нужно было повернуться на девяносто градусов. С другой стороны, он был одет как турист и никакого оружия при нем видно не было. Если бы Закроян повернулась, ему бы пришлось срочно откуда-то его вытащить.

Несколько мгновений Закроян оценивала создавшееся положение, затем медленно опустила пистолет и осторожно вложила его назад в кобуру. Только после этого она повернулась лицом к полицейскому.

– С вами я не ссорилась,– сказала она ему.

– Я с вами тоже – если вы не причините парню вреда.

– Кто он вам?

– Имею честь быть его знакомым. И я не люблю, когда моим друзьям выбивают мозги в моем присутствии.

– Я бы не советовала вам вмешиваться.

– Если вы его убьете, укрыться на Колтри вам не удастся – я лично об этом позабочусь.

– Вы этого не сделаете.

– Хотите попробовать?

– Это может оказаться интересным.

– Едва ли, во всяком случае – для вас. А теперь не мешайте парню уйти.

– Если вы не дадите мне закончить это дело, у вас возникнут проблемы с директором.

– А если вы будете становиться мне поперек дороги, у вас возникнут проблемы с Федерацией. И у директора тоже. И вы знаете, что, если что-нибудь случится с федеральным полицейским, за вами спустятся и сюда, убежище это или нет.

– Еще бы,– буркнула Закроян, демонстративно держа руки на виду.– Как я уже сказала – с вами я не ссорилась.

– Теперь позвольте объяснить вам ситуацию: либо вы даете мне и Рикарду спокойно уйти, либо вы пытаетесь его задержать. В последнем случае один из нас умрет, и, если это случится со мной,– вы умрете тоже. Это будет просто вопросом времени.

– Сначала вас должны будут найти.

– Не будьте идиоткой. Я на контроле. Все, что со мной происходит, записывается на кристалл. Пока все идет нормально, запись стирается каждые сто стандартных дней. Но если со мной что-нибудь случится, сюда прибудут головорезы из эскадрона специального назначения и даже на этой планете вы не найдете места, чтобы от них укрыться.

Закроян напряженно смотрела на него, возле ее рта застыли жесткие складки.

– Хорошо,– сказала она наконец,– этот раунд за вами. Но имейте в виду – я не единственная, кто пытается убить вашего приятеля. Сегодня на его жизнь покушались минимум дважды.

– Не надо мне демонстрировать, как это делаете вы.

Закроян повернулась и зашагала к выходу из прохода. Польский повернулся к Рикарду с явным облегчением.

– Вы путешествуете в скверной компании,– сказал он.

– Это была не моя инициатива.– Рикард чувствовал, что его самого трясет от пережитого напряжения.– Вы тоже следили за мной? – Он глубоко, со свистом вздохнул и вытер со лба холодный пот.

– Чистая случайность,– ответил тот.– Вы в порядке? – Он положил руку Рикарду на плечо.

– Как будто бы. Дайте только минуту-другую, чтобы свыкнуться с мыслью, что мне пока придется подзадержаться на этом свете.

– Сколько вам будет угодно. Куда вы направлялись, когда эта железная леди вас отыскала?

– Возвращался в гостиницу после встречи с боссом Бедиком.

– Тоже скверная компания. Он вам что-нибудь сказал?

– Не многое. Но в данном случае большее значение имеет то, что он не сказал! – И Рикард изложил Польскому свои соображения по реакции Бедика на упоминание имени его отца.

– Возможно, вы правы,– сказал Польский,– но это не принесет вам никакой пользы, если вы нарветесь на пулю убийцы. Давайте-ка я доставлю вас домой. На сегодня с вас острых ощущений, по-моему, достаточно.

Рикарду не понравилось это покровительственное отношение, но протестовать было бессмысленно. Он безропотно позволил Польскому вести себя. Они прошли по узкому коридору и поднялись в какой-то магазин. Чем там торговали, Рикард определить не смог.

– Либо вы человек незаурядной храбрости,– сказал Польский, когда они проходили через магазин,– либо вы плохо понимаете, куда вы попали.

– Как раз сейчас начинаю довольно ясно себе это представлять.

– Тогда зачем вы пытались поговорить с Бедиком?

– Мне казалось, он может мне что-то сказать. И

он сказал.

– Вам повезло, что вы выбрались оттуда живым.

– Нисколько. Мне повезло, что я выбрался оттуда, потеряв всего две десятки.

Польский только покачал головой. Рикард решил не заострять внимание на этом вопросе.

Пройдя два квартала от магазина, они остановились у припаркованного у тротуара флоутера. Польский открыл дверь Рикарду, обошел флоутер и занял место за рулем.

– Дорогое удовольствие,– пояснил он после того, как автомобиль приподнялся на пять сантиметров над мостовой. Он вел флоутер сквозь лабиринт улиц так, будто хорошо знал город.

– Бывали здесь раньше? – спросил Рикард.

– Несколько раз. Помню, безнадежно заблудился, когда попал сюда впервые.

– Насколько я понимаю, вы здесь не для развлечения?

– Да так, уточняю последние детали одного очень длинного расследования.

– О котором мне не положено расспрашивать. Не доезжая двух кварталов до гостиницы. Рикарда, они свернули в какой-то двор, где в пар ковочных слотах уже стояли несколько других флоутеров. Чтобы создать побольше места внизу, растения здесь росли на расположенных высоко на стенах специальных выступах.

– Спасибо, что подвезли,– сказал Рикард, когда они вышли обратно на улицу,– я не был уверен, что успею возвратиться до наступления темноты.

– У вас была еще куча времени, если, конечно, предположить, что вам удалось бы удрать от Закроян. И если бы вы знали самую короткую дорогу.

– Теперь она отмечена на моей карте.

– Вы что, собираетесь туда вернуться?

– Надеюсь, нет. Уверен – это было бы пустой тратой времени. Но кто его знает…

– Вы все еще полны решимости найти отца?

– Больше, чем когда-либо: ведь сейчас у меня есть основания думать, что он все еще жив.

– Послушайте, Рикард. Как вы сами сказали, он исчез из виду одиннадцать лет назад. Возможно, он действительно все еще жив. Но если даже это так, то следует предположить, что исчез он не без веских на то оснований. Быть может, он не хочет, чтобы его нашли. Послушайтесь моего совета: найдите кого-нибудь, кто продаст вам билет с Колтри, и улетайте отсюда домой.

– Думаете, я все-таки нарвусь на пулю?

– Именно так. Вы – не Арин Брет. Вы ничего не знаете об основных принципах выживания в местах, подобных этому. Возможно, Бедик не станет себя утруждать ради вас, а вот Закроян – определенно станет. И половина населения этого города – тоже, если вдруг кому-нибудь покажется, что это принесет ему монету-другую.

– Но пока что я уцелел.

– Пока что вам просто везло!

– Это правда, мне действительно везло. Знаете, я хочу попытать счастья еще в одном месте, и, если там ничего не выгорит, все концы, что называется, уйдут в воду. Единственное, что мне тогда останется,– это действительно вернуться домой. Но я не улечу, пока я жив и пока у меня остается хоть один шанс.

– Что это за место?

– «Тройсхла».

– Вы сумасшедший!

– Возможно.

– Вы что, не знаете, что это за заведение?

– Слышал кое-что.

– Что бы вы ни слышали – все это правда! Отправившись туда, вы на часок-другой доставите забавное развлечение тамошним завсегдатаям, после чего вашу голову насадят на кол!

– Следовательно, я должен отступить?

– Да.

– А вы бы отступили?

– Я – не вы.

– Если сидеть сложа руки, ничему не научишься!

– Что толку в знаниях, если вы погибнете в процессе обучения?

– Все мы когда-нибудь умрем. Пусть со мной это случится тогда, когда я буду делать то, что хочется мне делать!

Неожиданно все вокруг бросились бежать от чего-то за их спиной. Обернувшись, Рикард и Польский увидели горящее золотистым светом извивающееся марево дракона, опускавшегося на улицу всего на расстоянии полуквартала от них.

– Ходу, малыш! – сказал Польский и, схватив Рикарда за руку, потащил его за собой к гостинице. Не переводя дыхания, они достигли входа, Польский толкнул створку ворот, а находившийся чуть позади Рикард оглянулся и увидел, что дракон был на расстоянии всего нескольких метров от них. Он смотрел прямо на Рикарда, пытаясь дотянуться до него тем, что, надо, полагать, было передней конечностью.

Рикард с воплем бросился вперед, налетел на Польского, и оба они, растянувшись во весь рост, ввалились во двор. Перевернувшись на спину и приподнявшись, Польский начал было возмущенно протестовать, но, увидев, как близко был дракон, умолк на полуслове. Вновь схватив Рикарда за руку, он рывком вместе с ним вскочил на ноги и сильно толкнул Рикарда через двор по направлению к вестибюлю. За мгновение до того, как за ними захлопнулась входная дверь, Рикард успел увидеть, как дракон, перебравшись через стену, появляется во дворе.

Загрузка...