Снежная Академия (Лика Верх) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 10. Обида и одно желание

"Хочу, чтобы она

снова улыбалась"

Из личных заметок Мороза

Впервые за последние пару лет долго не могла уснуть. Мысли то и дело возвращались к Морозу и к тому, что произошло.

Паника прошла, остался вопрос "что делать?".

Едва ли стоит надеяться, что ректор отступит и оставит меня в покое.

Я не кидаюсь категоричным "он мне не нравится". Нравится, конечно. Не может не нравиться. Но это не повод переводить отношения за грань "ректор-студентка".

Пока мы только балансируем. Стоит оступиться и все. В том виде, в котором было, оставить не получится.

Еще и Лис... кто его за язык дергал? Мороз ведь любит ставить на место, и этот раз не станет исключением, я уверена. Зачем надо было цеплять ректора?

Оба хороши.

Тут и без них сплошное расстройство...

На этом я и уснула.

Беспокойный сон прервался сам, выкинув в реальность раньше времени.

Докатилась! Уже и будить не надо, сама встаю. И кто виноват? Мороз, Лис и напавшая на меня женщина.

Встала под горячие струи воды, переключила на холодную, снова на горячую… Попытка прийти в себя успехом не увенчалась. Даже корзина с пирожками не порадовала. Я к ним не притронулась.

Меланхолия? Где найти лекарство от нее? Где мой Трубадур в лунную ночь?*

Похоже я первая приду на завтрак. Я вообще впервые спущусь на завтрак в столовую. Обычно в это время я еще сплю. Счастливая, довольная и не отягощенная мыслями о всяких поцелуях!

Мне необходимо отвлечься. Поговорить с дорогим другом, высказать ему пару ласковых, потом пошутить и посмеяться над глупой ситуацией.

Разочарование стало символом дня с самого утра. Лиса в столовой не было. Наверняка еще давил подушку.

Ждала до последнего, в итоге опоздала на артефакторику. Мало того, — единственная из всей группы получила за реферат "отлично". Добавила дорогим злопыхателям плюс одну причину меня ненавидеть.

На левитацию летела воодушевленная. Триумфа прошлого занятия повторить не удалось. Профессор много говорил и на практику осталось совсем мало времени.

В столовую бежала впереди самых голодных. Не из-за пустого желудка.

"Скорее увидеть Лиса", — единственная мысль, крутившаяся в голове. Разочарование ударило пыльным мешком— Лиса в столовой не оказалось.

Не понимаю, куда он делся? Всегда сидел за одним столом. За нашим столом. Уплетал несколько блюд за раз.

Он не может ходить столько времени голодным. Он не завтракал!

Я знаю, как он любит поесть и что его "молодому, растущему организму" нужен полноценный рацион.

Куда исчез мой друг?!

— Привет, красотка, — я села напротив губастой блондинки. — Васильева случайно не видела?

Она презрительно сморщила вздернутый нос.

— Оставь его в покое, ты ему не подходишь.

— Обязательно обращусь, когда мне потребуется твой совет. Видела или нет?

Девушка фыркнула.

— Нет, он не пришел на занятия.

И почему мне это не нравится? И кто в этом может быть виноват? Вот! Вот к чему приводит выход за грань "ректор-студентка", потому что под раздачу могут попасть невинные люди.

Дорога до кабинета Мороза осталась в памяти туманом. В приемной — пусто. Лис должен заменять секретаря, и раз его и здесь нет... Мои подозрения обретают форму.

В дверь ректора все же постучала. Отрывисто и нервно.

Успокоиться не помогла даже осознанное дыхание.

Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох... Бесполезно!

— Входите, — раздалось за дверью.

Второй раз просить не пришлось.

— Мороз Морозович, у меня неотложное дело, — начала с порога.

Главное не сказать ничего лишнего.

— Слушаю, — он откинулся на спинку кресла.

— Я нигде не могу найти Васильева. Случайно не знаете, где он потерялся?

Старалась скрыть иронию, сарказм, злость и обиду. Кажется, не получилось.

— Отчего же, знаю. Он на Аляске, собирает материалы для научной работы.

Я знала! Я знала чья узорчатая рука приложилась к моему другу.

Прежде чем я успела возмутиться, ректор заговорил:

— Я не отчислил его только потому что он твой друг. Варвара, сядь, пожалуйста, и успокойся.

Нахмурилась, сдерживая язык за зубами, и села, устремив взгляд в окно.

— Он заслужил свое наказание, — заявил Мороз мягко и в то же время непоколебимо.

— Чем же?

— Хотя бы демонстрацией наглости.

Это он так слово "борзеть" завуалировал? Культурно, даже не поспоришь.

— Я отчисляю за меньшее, поверь.

Охотно верю. Только это не отменяет факта, что мой друг пострадал из-за повышенного внимания ректора ко мне. Ну, и из-за своей глупости немного.

— Если бы вы...

— Мы?

— Вы, — повторила с нажимом.

— Мы?

Едва не скрипнула зубами.

Издевается. Ладно.

— Ты, — выдавила, отмечая довольную полуулыбку Мороза. — Так вот если бы ты вели... вел себя как ректор, а не как мужчина, — припомнила его слова, — то мой друг бы не стал вашей... твоей мишенью.

— Твой друг сам повесил на себя мишень в первый день, когда только переступил порог Академии. Как и ты, — хмыкнул Мороз. — Я должен был догадаться, что ваш тандем мне не понравится. Когда ты за него заступилась, у меня закрались подозрения, но я не осознал весь масштаб трагедии.

— Вы преувеличиваете, Мороз Морозович. Мы еще не сделали никакой трагедии.

— Липова, я вас сейчас отчислю, — многообещающе вздохнул ректор.

Нет, ну что за день такой? Как с утра не задался, так все по наклонной вниз.

— За что?

— Не "за что", а "зачем". Чтобы официальности стало меньше.

А я может не хочу ее уменьшать. Меня все устраивает в том виде, в котором было еще вчера.

— Лиса вернешь?

Взгляд поднимала осторожно. Слишком нагло прозвучал вопрос и… раньше я хоть примерно знала реакцию Мороза, а теперь даже отдаленно не представляю.

С другой стороны, просил меньше официальности — все, как заказывали.

— Верну, — кивнул он.

Не успела обрадоваться, добавил:

— Когда материалы соберет.

— Будет справедливо, если меня отправят к нему.

Я своих в беде не бросаю. Он отчасти из-за меня оказался у черта на рогах. И вообще мне крайне необходима поддержка веселого друга, а ему — моя. Но ректор этого, кажется, не понял.

— Нет, — заявил мягко и в то же время беспрекословно.

— А если я что-нибудь натворю?

В принципе могу устроить погром в кабинете эликсироведения. Или… хм…

— Отчислю.

Похоже, не шутит…

Ладно. Пойдем другим путем.

— А если я очень хорошо попрошу?

В глазах Мороза мелькнула заинтересованность.

— Как же? — от его взгляда стало жарковато. А здесь, между прочим, полкабинета в снегу!

Зря спросила. Очень даже зря. Такая двусмысленность! А после вчерашнего… Ель-метель. Варя, когда-нибудь научишься думать прежде чем говорить?

— Э-э… хм… — Мороз со своим бесстрастным лицом моему красноречию не способствует. — Я… я соглашусь с тобой поужинать. Ну… нормально. Не как вчера.

После того, как вернусь с Лисом. Но об этом говорить не стоит. Иначе точно не согласится.

— Неужели спасать не придется?

М-м, "обожаю" его чувство юмора.

— От вас… от тебя зависит.

— Варя, — Мороз устало вздохнул, потер глаза, — меня радует твое предложение поужинать, но я не могу тебя выпустить за территорию Академии. Пока не поймем кому ты мешаешь.

— А…

— Это не безопасно.

Будет ли невежливым напомнить в который раз из-за кого мне стало небезопасно жить?

— Мороз Морозович, на меня нападали на территории Академии и не факт, что нападут за ее пределами.

Длинные пальцы простерлись над моим запястьем. Не касались, однако прохлада все же чувствовалась. Голубоватое свечение окутало руку, кожу закололо. Не до боли, просто неприятно.

Недоумение сменилось досадным чувством. Бледное, слегка тронутое загаром запястье опутали такие же витиеватые узоры, как на коже Мороза. Только на пару тонов темнее его.

— Что это?

Предчувствие какое-то… нехорошее.

— Печать, — спокойно пояснил ректор. — В момент опасности сработает переход и перенесет ко мне.

Слова терялись. Безопасности ради, с благими намерениями, но… зачем? Истинный мотив ведь совсем не в этом. Я же знаю об артефактах, амулетах-переноса. Они прекрасно работают, если сделаны качественно. В лавке ведьмы торговала такими и никто не жаловался.

Без печати Мороза Духи леса не пропустят в его дом. Лис рассказывал. И у меня вполне логичный вопрос:

— Вы… ты специально поставил печать, чтобы меня Духи в твой дом пропускали? Теперь же все ее увидят… Сними, пожалуйста. Если хочешь, надену артефакт, буду носить амулет, что угодно, только сними печать. Раньше слухи были просто слухами, а с этим, — подняла руку, — станут фактом.

— Не вижу проблемы, — узоры на мгновение мигнули синим светом. — Посторонние ее не увидят.

Я бы обошлась без нее. Но меня вряд ли услышат, а пожелания примут к сведению.

— Значит к Васильеву не отпустите? — не надеялась на положительный ответ, но не спросить не смогла.

Мороз склонил голову набок со скрытым недовольством.

О, Всевышний… Я никогда не привыкну обращаться к нему на "ты".

— Не отпустишь?

— Не могу. Ты свое наказание не отработала. Васильева нет, поэтому место секретаря займешь ты, — он погрузился в изучение стопки бумаг и имел счастье не видеть весь спектр отразившихся эмоций. — Можешь приступать.

Мечтала поработать помощницей Деда Мороза? В который раз убеждаюсь — бойся своих желаний.

— Сделай мне кофе, — попросил Мороз.

Замерла в дверях, заметив скользнувшую по его губам улыбку.

— Я ошибусь, если предположу, что изначально ты придумал мне другое наказание?

Ректор откинулся на спинку кресла и обворожительно улыбнулся.

— Не ошибешься.

Что и требовалось доказать. Не просилась бы к Лису, осталась бы без печати и должности секретарши. Впредь десять раз подумаю, прежде чем действовать на эмоциях.

***

Лис говорил "Мороз — тиран". Я представляла, — приблизительно, в общих чертах, — требующего одно, третье, пятое… Увы, мои смелые фантазии на поверку оказались детской сказкой. Мороз устроил погружение в суровую реальность. И в этой реальности я абсолютно точно не хочу быть секретарем деда… не-деда Мороза.

Он тиран.

Нет, не так. Он — деспот!

Сперва я решила, что ректор просто отыгрывается за все мои косяки, но... так оно и было! И хоть меня заверили в обыденности поручений, я считаю личные мотивы все же присутствовали.

Я только и делала, что писала дурацкие разрешения, постановления, бегала с учебными документами по всем этажам в поисках профессоров. То одного, то другого. Потом оказалось, что нужны были все, — якобы Мороз сразу забыл мне об этом сказать, но я-то знаю: он никогда и ничего не забывает.

Я три раза сделала кофе, два раза по ошибке уничтожила нужные документы, пять раз порывалась сбежать из адовой приемной и один раз чуть не послала свое наказание вместе с секретариатскими обязанностями.

— Я могу идти? — а точнее ползти.

После пяти часов каторги меня хватит только на вяло-текущее поднятие по лестнице. Мне бы до комнаты добраться, а там можно и на пол упасть в позе звезды.

Привалилась к косяку, не рискуя садиться на стул. Велика вероятность потом не встать.

— Я почти закончил, — протянул он, перелистывая чье-то личное дело. — Как смотришь на ужин у камина?

— Как на идеальное место для сна.

У меня даже не осталось моральных сил, чтобы придумать отговорку, испугаться и убежать. На последнее физических не хватит. Мой идеальный конец дня — лежать лежа.

Мороз отложил папку на край стола, оставляя после себя идеальный порядок.

— Признайся, секретарша сбежала от тебя.

— Она в командировке.

— Командировка — предлог, чтоб сбежать от начальника... куда?

— Норвегия.

— Вот! В Норвегию! И я бы на ее месте не вернулась, — приложила голову к руке и прикрыла глаза.

Научусь спать стоя.

Худшее, что может со мной произойти.

Я любитель поспать, давать мне преимущество в виде "спать всегда и в любых позах" категорически нельзя.

Прохладный палец прочертил линию на щеке. От неожиданности вздрогнула.

Мороз смотрел с мягкой улыбкой.

— Значит не вернулась бы?

Не поняла в чем подвох.

— Я у тебя пять часов в секретарях, а она..?

— Три года, — выбившуюся из хвоста прядь заправили за ушко. — Это ее работа, а ты отрабатываешь наказание.

Твердый устойчивый дверной проем сменился мягким и не менее устойчивым ректором. Без мук совести устроилась на плече… ну, под плечом… Все-таки он выше меня на голову.

Еловый аромат с примесью морозной свежести… безумно приятно…

Внутри зашевелилось желание сбежать, он ведь ректор! Адекватно оценив свою способность к бегу в данный момент решила, что как ректор он не может бросить меня и в его силах открыть переход в комнату. Не хочу я по лестнице подниматься.

— Пойдем? — по спине сверху вниз заскользила прохладная ладонь.

— Я не голодна, — левой рукой приобняла за шею, правой за спину. Вместо Мороза бы мягкую подушку и можно спать до утра.

— А чего ты хочешь? — тихий, на грани шепота голос ласкал слух.

— Чай. С лимоном. И мятой. И спать. Спать хочу больше, чем чай.

Сильные руки крепко обняли, словно боясь, что я испарюсь.

Я максимум могу просочиться лужицей и уснуть прямо здесь. На полу в кабинете ректора.

Ухо опалило горячее дыхание и смех. Приятный, добрый… слушала бы и слушала…

Взгляд уткнулся в шею с сияющими голубым светом узорами. Нет, сиял Мороз весь, но перед моим взором крепкая, длинная шея… и волшебство.

— Светишься, — подушечкой пальца очертила завиток, второй… — И волосы искрятся.

Почему он такой… волшебный, а мы все такие… обычные? Несправедливо. Я тоже хочу быть особенной.

— Можешь не выключать сияние?

Раскатистый бархатистый смех разнесся по кабинету.

— Чудо мое, — выдохнул он. — Не теряешь надежды найти "рычаг"?

Кровь прилила к щекам от воспоминания про тот нелепый диалог. И зачем надо было напоминать?

— Как раз его искать не стану, — пробормотала, уткнувшись лбом в плечо.

— Я не контролирую этот процесс, — пояснил ректор и провел по моим собранным волосам. — Всем управлять неинтересно. Пойдем пить чай, помидорка. Ты так мило смущаешься.

Не вспоминал бы про "рычаг", и смущаться бы не пришлось.

***

В кресле у камина расположилась нагло, по-домашнему. Подогнула под себя ноги, наслаждаясь теплом огня и уютом.

Мороз сам решил сделать чай, не прибегая к магии. Удивительно, конечно, но именно этот жест вызвал во мне бурю эмоций, несмотря на дикую усталость.

Он словно из "великого и могучего" волшебника превратился в уютного мужчину, не менее великого и могучего, но более реального. Мне вдруг захотелось просто прижаться к нему и наслаждаться моментом, пляшущим пламенем в камине и снежинками за окном. Сама испугалась своих хотелок и отсела на безопасный островок — кресло. Вдвоем мы тут при всем желании не поместимся. Хотя… при желании как раз поместимся…

Держать дистанцию показалось разумным решением. Насколько оно вообще может быть разумным после того, как минут пятнадцать назад висела на шее Мороза.

Чай нес уже не ректор. Ну, я слабо представляю главу Академии в домашних штанах и футболке с надписью "Верь в волшебство, а то как лох". Он с оленями одевается в одном шоу-руме, однозначно.

Всевышний, я мечтала об этом моменте… лимон и мята, любимое сочетание… Только теперь к важному ингредиенту добавился камин.

Разбалует меня Мороз, и что я потом делать буду? Костер в ведре посреди комнаты разводить?

— Специально сбежала от меня? — хмыкнул Мороз, устраиваясь на диване.

Отчего-то вопрос меня смутил.

— Я... м-м... по-прежнему считаю, что нам... хм... не стоит... э-эм... ну... переходить черту "ректор-студентка".

Ель-метель, торжественная речь для новогодней елки. "Хм, эм, м-м", — все нечленораздельные звуки на нашем празднике жизни.

Ухватилась за кружку двумя руками и уставилась на огонь, чтоб не смотреть на Мороза.

Глупо отрицать, он нравится мне. И это не показатель, по нему все представительницы женского пола с ума сходят. Отчасти поэтому я не хочу становиться одной из тех сумасшедших поклонниц, готовых прыгнуть на Мороза по щелчку пальцев.

И что будет потом, когда у него пропадет интерес ко мне? Я останусь с клеймом "любовница Мороза", репутацией распутницы и, возможно, разбитым сердцем. Слишком высокая плата ради мимолетного влечения.

— Расскажи, о чем ты думаешь?

У меня что, на лице написано? Или я снова ляпнула вслух и не заметила?

Правду говорить или умолчать? А что я теряю? Минимум отправит в мою комнату, максимум отчислит. Последнее печально, но, в конце концов, есть Академия Льда.

— О том, что у тебя всегда было и будет полно воздыхательниц и я не хочу становиться одной из них. Что не хочу потом остаться с клеймом твоей любовницы и разбитым сердцем. И что если ты меня отчислишь, я не стану отчаиваться и попробую поступить в Академию Льда.

Я говорила, изучая лимонную дольку в кружке и прилипший к ней листик мяты.

Наверно, упоминать Академию Санты не стоило... Лицо у Мороза больно недовольное...

— Основные опасения понятны и в целом логичны, а про Академию Льда забудь.

Если отчислит, все равно больше деваться будет некуда.

— Варя, ты меня слышишь? Посмотри на меня, пожалуйста.

— Я не стану обещать, что не пойду в Академию Льда, если ты меня отчислишь. Я не хочу обманывать, глядя в глаза.

Показалось, в ярких голубых льдинках отразилось разочарование. Что он со мной делает? Почему мне хочется его обнять и сказать, что по своей воле я из любимой Снежной Академии не уйду?

Это ведь не я. Во мне нет столько нежности и сентиментальности, и для таких порывов слишком, слишком рано.

Может он меня приворожил? Вдруг печать на запястье активирует какую-нибудь привязку или что-то подобное? А я тут расслабилась возле камина с любимым чаем. А вдруг...

— Ты мне подсыпал что-то, да? — подняла кружку.

Мороз нахмурился.

— О чем ты?

Сыграть так правдоподобно не смог бы даже Васильев.

— Ни о чем, извини, — и надо было подумать? Откуда в моей голове рождаются настолько странные мысли?

— Мне не нравится твой настрой, — припечатал ректор с недовольством. — Давай, иди сюда. Варь, я не кусаюсь.

Что может быть умилительнее Мороза с протянутыми руками? Ничего! Потому что это не умилительно.

Инстинкты самосохранения обострились до небывалой остроты. Интуиция твердила, что опасаться нечего, а внутренний голос убеждал бежать. Далеко и без оглядки. Потому что ректор — искуситель, обольститель и соблазнитель, а я маленькая, доверчивая и наивная.

Покрепче сжала кружку и все же покинула мягкое и комфортное "убежище". Никогда прежде мне не давались шаги так тяжело. Разве что когда училась ходить, но я этого не помню.

Стоп.

Стоп, Варя. Я остановилась. Замерла.

Внутри разлилось сомнение, смешалось с предчувствием в адскую смесь. Почему-то кажется, что я на краю. Варианта всего два: шагнуть в пропасть, в пугающую и в то же время заманчивую неизвестность, или отступить и остаться в привычном течении.

От Мороза отделяет всего пара шагов. Пара шагов и полет в пропасть. Там бушует море, рассветы сменяют закаты в новых оттенках, небо ярче, облака белее, звезды ослепляют сиянием. Такая пропасть мне нравится. Но есть и другая, где корабли разбиваются о скалы, краски неба предвещают шторм, звезды гаснут и падают.

В какую попаду я?

— Варя? — Мороз напряженно наблюдал за мной, словно понимая, что творится у меня в голове.

Я люблю риск. Играть ва-банк.

Жизнь научила ценить моменты. Не делить на "до" и "после", а просто жить. Впитывая эмоции, радуясь каждому дню и улыбаясь без причины, просто потому что хочется.

Хочу ли я сделать шаг и сорваться вниз? А если не падать, а взлетать?

— Ты исполнишь мое желание? — голос осип.

Как же смешно прозвучало. Улыбнулась самой себе, по-прежнему стоя на месте.

Передо мной сидит сам, ель-метель, Дед Мороз! Я буду не я, если не воспользуюсь своим положением.

Он шумно выдохнул, будто тяжелый груз упал с плеч.

— Ты маленькая садистка! — меня сгребли в охапку и повалили на диван.

— Нет! Я бо… а-а! Боюсь ще… щекотки! — от смеха слезы брызнули из глаз.

Беспощадный Мороз, оказалось, тоже боится щекотки. Теперь уже не он нависал надо мной, а я забралась на него и, похоже, проиграла.

— Поймал, — констатировал факт.

В капкане рук забыла как дышать. Сидеть верхом на ректоре Снежной Академии ощущения ого-го какие! И он так близко… я могу рассмотреть каждый узор на удивительно красивом лице…

— Поцелуй меня, — прошептал он, вводя в транс взглядом ярких льдинок.

— А узоры засветятся? — провела пальчиками по щеке наверх и спрятала их в шелковых волосах.

— Не знаю. Проверим.

Его второе имя змей-искуситель.

Ну, все, Варя. Это — твой шаг в пропасть.

Впрочем, нет. Шаг был, когда на ректора залезла.

Неужели я правда его поцелую? Сама? Не тот нелепый чмок, а настоящий…

Прикосновение к горячим губам прошибло мириадами чувств. Я не отскочила в испуге, наоборот теснее прижалась, увлекаемая в водоворот пока неизведанного, но заманчивого.

Мороз взял инициативу в свои руки… м-м… губы. Он словно замученный жаждой пил мои эмоции, также как я его.

Под ладонями чувствовала напряженные мышцы. Натянутая струна, готовая сорваться в любой момент.

Он не пугал напором, давая время привыкнуть к нему и к туману в голове…

После его касаний кожа горела, словно на ней оставили раскаленный отпечаток, а мне, что удивительно, хотелось больше. Прижаться еще сильнее, почувствовать тепло тела и поцелуи…

Откинула голову назад. Горячие губы скользнули по шее, вызывая волну дрожи. Мамочки… так разве бывает? Чтобы… как в романах…

Стон вырвался неожиданно, и я, испугавшись его, замерла, глядя в голубые глаза полные эмоций и чего-то дикого.

— Ты похожа на испуганного совенка, — хрипло произнес Мороз, а я только теперь, придя в себя, обратила внимание, что сижу на чем-то о… очень твердом.

Так резво я даже в школе через козла не прыгала! Соскочила словно мышь с кактуса!

Ель-метель, как я… как мы… надо остыть.

— Еще чаю нам не помешает, — засмеялся Мороз, подобрал лежащую на полу кружку и ушел на кухню.

— Со льдом! — крикнула быстрее, чем сообразила.

С другой стороны, чего я ожидала, когда верхом на него забралась? Это было ненамеренно, просто так щекотать удобнее, но сам факт. Очевидно ведь что не резиновый утенок выпрыгнет у него из штанов с противным "кря-кря".

В следующий раз буду думать, прежде чем что-то делать.

Постоянно даю себе это обещание и ни разу еще его не выполнила…

Это правда была я?

Да, точно, если б не я, то я бы громко ругалась. Наверно. Скорее всего.

Чего я, в самом деле, всполошилась? Ну, подумаешь, пообнимались. И поцеловались.

Все люди обнимаются и целуются, это нормально.

Мне ведь понравилось? Даже очень... особенно когда словно током тело насквозь, и такое сладко-томительное чувство внизу живота...

— Я выкину это кресло, — нарушил тишину бархатный голос.

От моего оплота комфорта и безопасности хотят избавиться?

— Нет, — вцепилась в подлокотники, — не надо. Хорошее кресло, уютное.

Мороз отдал мне кружку и покачал головой.

— Чего испугалась на этот раз?

Он сел на диван напротив, а я представила, как всего пять минут назад сидела на нем верхом...

— Я говорил, что ты очаровательно смущаешься?

Ель-метель, Варя, о чем ты думаешь?

Так, Мороз. Он должен мне желание!

— Ты должен мне желание, — заявила твердо, четко, со всей серьезностью.

— Должен? — Мороз изящно изогнул бровь.

— М-м... обещал?

— Разве?

Ах, вот как...

— Я спросила "ты исполнишь мое желание?", ты не ответил и вообще отвлек меня от важного вопроса. Молчание приравнивается к согласию, так что...

— Ладно, — сдался Мороз, — озвучивай, чего ты хочешь?

Вот так бы сразу!

— Земляники.

Не то чтобы он удивился... Он просто обалдел.

— Ты хочешь потратить свое желание на землянику?

Подогнула под себя ногу, наслаждаясь теплом от камина.

Что его так удивляет? Будто я попросила Луну на блюдечке.

— А что надо принца и полцарства в придачу?

Не без удовольствия отметила перемену во взгляде.

— Предположим, принц у тебя уже есть.

— Принц, предположим, есть... - осмелев или окончательно утратив рассудок, провела пальчиками ноги по правой штанине ректора. - А земляники нет.

Мороз ухватил за лодыжку. Пальцы пробежались по стопе. Мягкими умелыми движениями он давил на нужные точки, вызывая дрожь. Глаза-льдинки неотрывно следили за эмоциями, не упуская из виду каждый мой вздох.

Ель-метель, что же он творит... Как же приятно... Новые ощущения... Много новых ощущений... Слишком много для одного вечера... и опять бабочки в животе...

Главное снова не застонать. Лишь бы не...

Полувздох-полустон вырвался наружу.

— Ой, — попытка освободить ногу от плена волшебных рук потерпела крах.

Ох и покраснеет мое прекрасное личико...

Мороз засмеялся. В его руке возникла чашка с земляникой.

— Держи, чудо.

Радостный писк даже не пыталась сдержать.

— Ты прелесть! — чмокнула волшебника в щеку.

Аромат лета... ни с чем несравнимый, незаменимый и любимый. Застонала без стыда от божественного вкуса сладкой, сочной, вкуснейшей ягоды...

Ради нее стоило использовать желание.

— День испытания на прочность, — пробормотал Мороз, наблюдая за мной.

— Что? Почему?