Смутное время

Глава 7

Звездная система Хадар. Где-то под поверхностью планеты Оршу

Вообще, все, что связанно с агрессорами, вторгшимися в Солнечную систему, вызывает много вопросов. Например, какую цель преследуют те, кто создал эти смертоносные машины? Кто-то высказывал мнение, что цель атак на менее развитые миры — торможение в развитии иных цивилизаций, чтобы не плодить себе конкурентов. Другие утверждают, что поведение ИскИнов очень похоже на ведение тотальной войны, когда выжигаются все колонии, станции и корабли противника. А ИскИны попросту не разбираются, враг это или нет, и атакуют все, что не принадлежит их цивилизации. Верно ли это, еще предстоит выяснить, но самая большая загадка — сами создатели этих ИскИнов. Их еще никто не видел, кроме меня, пожалуй, и то не вживую. Если, конечно, те бедолаги, запертые в подземных ангарах, откуда сейчас добывается кислород, и есть представители цивилизации, построившей все это. Но живых представителей так никто и не видел, и сейчас перед моим взором находился еще один кусочек мозаики, проливающий немного света на то, что же случилось с хозяевами этой планеты.

Как только мне удалось восстановить своего Волка, я сразу же поспешил спуститься в кольцевой тоннель ярусом ниже. И то, что увидел, можно назвать одним словом — побоище. Внутренняя поверхность тоннеля сплошь была покрыта выщерблинами от взрывов и попаданий снарядов, следами пожаров, а путь перегораживали спешно возведенные баррикады из того, что попадалось под руку. И все пространство, насколько позволял обзор, было усеяно телами павших. Медленно двигаясь среди останков, наблюдал, как когда-то живые разумные, одетые всего лишь в легкие скафандры, просто заваливали своими телами так знакомых роботов. Были здесь и разумные в явно боевых скафандрах, причем с обеих сторон. Вот лежит атаковавший защитников солдат, сраженный метким выстрелом в грудь, но так и не выпустивший своего оружия. А вот два бойца, вцепившиеся друг в друга и погибшие вместе, так и не разжавшие смертельных объятий. Сцены ожесточенной схватки были повсюду, и с какой яростью и напором атакующие пытались добраться до перехода на верхний ярус, с таким же напором обороняющиеся пытались этого не допустить. Характер битвы говорил о том, что атакующая сторона вообще не считалась с потерями, как будто у них не было другого выбора, как идти вперед, обильно усеивая каждый метр своими телами. На последнем рубеже и вовсе образовалась баррикада из тел.

То, что все павшие были представителями одной цивилизации, сомнений не вызывало. Правда, на стороне, державшей оборону, участвовали и роботы, тогда как атакующие состояли только из живых — видимо, это и предрешило исход битвы. Битва разразилась давно, очень давно, о чем говорили истлевшие останки и слой пыли, покрывавшей все вокруг. Открывшаяся картина вызывает еще больше вопросов, и о причинах произошедшего остается только гадать, но что-то подсказывало мне, что это связано с узниками, которых заперли в ангарах и оставили умирать. И об этом нужно обязательно поразмыслить, но позже, а сейчас работа, ради которой я сюда и спустился.

Ступая по почерневшим костям, ощущал, как они под весом Волка превращаются в труху. Я даже не выбирал, куда ставить ногу, считая это бесполезной тратой времени из-за отсутствия свободных участков. С каждым шагом небольшие облачка пыли вздымались вверх и тут же оседали. Пройдя немного, приблизился к первой моей цели — передо мной лежал выведенный из строя стандартный пехотный робот пришельцев. Потянувшись, провел рукой по его корпусу, убрав изрядный слой пыли. Конечно, технологии чужих превосходили человеческие, особенно в материаловедении, но они не всесильны, поэтому и их творение не пощадило время, о чем свидетельствовали рассыпавшиеся от времени мелкие детали. Однако основной корпус все еще был крепок. Для проверки своих умозаключений несколько раз постучал по торсу робота, ощутив сопротивление металла.

— То, что нужно! — обрадовался я и, кивнув своим мыслям, обернулся в поисках сопровождающих.

Два таракана, следовавших за мной по пятам, неподвижно стояли, и только шевеление усов сенсоров выдавало их работу. Уже хотел отдать приказ, но замер, обдумывая внезапно пришедшую мысль.

— А почему бы и нет, королева уже есть, — подбодрил я сам себя и открыл интерфейс управления моим муравейником.

Еще раз посмотрел на моих сопровождающих, и тут же над каждым всплыла подсказка с параметрами и номером. Найдя их в списке доступных мне единиц, недолго думая, заменил буквенно-цифровой код на имена. Проводя время здесь на глубине в одиночестве, можно и с ума сойти или разучиться говорить. Конечно, с королевой я общался, но полноценным разговором это назвать нельзя — всего лишь голосовое озвучивание сухих строк в интерфейсе связи. В общем, решил немного одушевить не только королеву, но и ее подопечных. Как закончил, сразу же обратился к получившим имена тараканам.

— Лука, Добрыня, вот этого нужно перетащить на базу, — указал я на недавно обследованного робота. — А затем тащите все, что здесь найдете. — Моя рука описала дугу.

Получив по каналу связи мое распоряжение, тараканы зашевелились, наклоняясь то на один бок, то на другой, словно примерялись к новому статусу, а затем дружно оббежали с двух сторон и принялись расчищать указанный объект. Я сам хотел поковыряться во всем этом металлоломе, вдруг чего полезного найду, но там, на базе, только что завершилось сооружение герметичного бокса для вскрытия капсулы, поэтому, не задерживаясь, еще раз окинул взглядом поле битвы, борясь с желанием самому порыться в этой груде металла. Есть задача поважнее.

Путь обратно на базу не занял много времени, и уже через десять минут я стоял над своим саркофагом. Доступ внутрь капсулы смяло, поэтому пришлось вскрывать корпус, как консервную банку, чем сейчас и занимался один из пауков, орудовавший резаком. Наконец он проделал последнюю манипуляцию и отбежал в сторону, и я тут же ухватился за края и потянул часть обшивки на себя. Сервоприводы загудели от нагрузки, и в корпусе стала появляться щель, из которой показался тусклый свет, — система жизнеобеспечения все еще работала. Еще немного поднажал — и срезанная часть капсулы со скрежетом и скрипом отлетела в сторону. Картина, представшая предо мной, не вызывала оптимизма, как я и думал, второй пассажир оказался мертв, и причем давно, судя по стадии разложения тела. А вот глядя на свое тело, я не знал, как реагировать. Если бы у Волка были брови, они бы непременно поползли вверх от увиденного. Конечно, Сергей Константинович говорил о том, что искусственные клетки все больше заменяют обычные и когда-то они полностью заместят мои родные, но я точно не был готов к тому, что увидел. Это можно описать одним словом — фарш. Пришлось даже присесть на корточки от избытка чувств.

Все говорило о том, что столкновение капсулы с бетонной стеной было страшным. В тот момент, когда капсула резко остановилась во время удара, мое тело продолжило движение, расшибив себе голову, причем удар был явно смертельным. Да, сейчас голова была цела, с небольшими оговорками, но так было не всегда, о чем свидетельствовали запекшаяся кровь, вытекшая в больших количествах, и ошметки вокруг головы, очень напоминающие мозговые ткани. Значит, мысль о том, что я все же какое-то время был мертв, не так далека от правды. Внимательно осмотрев голову, стал разглядывать остальные части тела. Руки и торс оказались практически невредимыми, ну, по крайней мере, внешних признаков повреждений разглядеть не удалось, а вот ноги… С ногами вообще непонятка: когда капсулу смяло, все, что ниже бедер, превратилось в котлету, но и тут искусственные клетки не растерялись и восстановили их. Правда, восстанавливать сосуды, мышечную ткань и кость им пришлось в том узком зазоре, который образовался из-за деформированного металла, и сейчас ноги оказались плоскими, а в некоторых местах восстановлены вокруг металлических частей, как это делает дерево, вбирая в себя инородный предмет. В общем, о том, чтобы подняться, и речи быть не может.

Вид плоских ног напомнил мне бумажных человечков, которых я вырезал в детстве, и от этой мысли я даже слегка улыбнулся, но потом нахлынуло понимание всей ситуации. Накатила такая тоска, что захотелось выть. Сейчас нахожусь в какой-то заднице, причем на огромной глубине, и это не фигурально выражаясь. Помощи ждать неоткуда, выбраться на поверхность нет возможности. Для этого нужно пройти через огромные вражеские заслоны. Нехорошие мысли пронеслись калейдоскопом и настолько меня придавили, что сам не заметил, как вывалился из Волка в свой виртуал. Постоял немного, а затем присел на пол своей комнаты, опершись спиной о стену.

— Ага, с помощью трех Волков, один из которых увечный, и множества тараканов и пауков до кучи, которые разве что способны завалить противника своими телами. Да я просто тут сдохну, — резюмировал вслух собственные перспективы.

Так и просидел около часа, накручивая себя, пока не пришло сообщение о выполнении задачи. Машинально раскрыл детали задачи — это Лука и Добрыня отчитались о том, что притащили на базу поверженного меха, и в этот момент я отчетливо понял, что нужно делать. Вскочил на ноги, злясь на самого себя:

— Соберись, тряпка, распустил сопли, будет тебе армия, будет!

Повинуясь команде, имплант вкатил бодрящий коктейль гормональной терапии, что я, даже будучи в коме, ощутил жар, прокатившийся по телу. После встряски легко вернулся к управлению Волком, который продолжал стоять у вскрытой капсулы, и еще на несколько секунд задержал взгляд на бумажном человеке, собирая мысли в кучу, а затем посмотрел вверх:

— А все же интересно, как там наверху.

— Значит так, — начал Иван инструктаж, — мы должны захватить и какое-то время удерживать вот этот распределительный узел.

Со стороны могло показаться, что шесть человек стоят и беззвучно размахивают руками в воздухе, но на самом деле боевые скафандры позволяют синхронизировать элементы дополненной реальности, и сейчас Иван распинался перед взводными, вращая в воздухе объемную схему, как до этого делал перед ним полковник в штабе группировки. После не совсем удачной высадки сплошная линия обороны распалась на отдельные очаги сопротивления. Хорошо налаженное снабжение с орбиты позволило опорным пунктам отбивать атаки противника и поддерживать друг друга огнем, при этом углубляясь все ниже по коммуникациям. Впоследствии опорные пункты получилось соединить, используя все те же коммуникации и вновь образовав единый плацдарм с очаговым выходом на поверхность.

Не последнюю роль в этом сыграло и подразделение Стальных Волков под командованием Ивана. Там, где планетарный десант не мог взять укрепление в лоб, рота сил специальных операций умудрялась найти обходные пути и ударить обороняющимся в спину. Для этого в большинстве своем использовались технические тоннели, в которые не мог протиснуться человек, облаченный в ББС, не говоря уже о Волках и Дровосеках. Но на вооружении у людей Ивана были особые тараканы, специально обученные для работы с взрывчаткой, которые могли доставить взрывное устройство практически под ноги противнику. Конечно, не всегда представлялась такая возможность и приходилось применять грубую силу, пробивая себе путь через бетонные перегородки, но и здесь подготовка во взрывном деле каждого бойца ССО пригодилась как нельзя кстати. Бои за обладание каждым ярусом были жаркими, и основные потери люди несли в робототехнике, благо была возможность ее восстановить. Были и потери среди людей — из всего контингента, высадившегося на планету, в строю оставалось чуть больше половины.

Но как бы то ни было спустя полгода удалось захватить весь комплекс, который распространялся вниз на добрых десять километров. И особо себя показали Волки в абордажной комплектации, имеющиеся в составе планетарного десанта. Специально обученные действовать в тесных коридорах кораблей и станций, они словно таран проламывали узлы обороны противника, захватывая одно помещение или коридор за другим. Правда, чем глубже спускался десант, тем доступный объем комплекса становился меньше — это выглядело как перевернутый конус, уходящий вершиной на глубину. Такой успех ограниченных сил на планете был обусловлен тем, что данный комплекс имел только одно крупное соединение с соседним, через которое враг мог присылать подкрепление. Остальные, более мелкие, по мере продвижения вниз обрушили, подорвав свод тоннелей. И когда десант спустился ниже основной артерии снабжения противника, то оставшийся на глубине враг был обречен. По сути, планетарные силы получили хорошо укрепленный форт на планете, или даже город, способный вместить в себе сотни тысяч человек, в котором при должном снабжении можно держать оборону сколь угодно долго.

Но вот самый крупный транспортный узел, сообщающийся с комплексом на юге, на протяжении нескольких месяцев так и не удалось перекрыть, и около десяти ярусов на самом краю сооружения все еще принадлежали противнику. На поверхности атаки почти прекратились из-за их бессмысленности. Вражеские силы просто не могли пробиться через оборону, а десанту не хватало сил и средств для удержания большей площади, уж не говоря о расширении плацдарма. Но вот бои под поверхностью не прекращались ни на секунду. И сейчас подразделению Ивана предстояло участвовать в операции, разработанной штабом планетарных сил, по уничтожению оставшейся группировки войск на территории комплекса и взятию транспортного узла под контроль. И оттого, сумеют ли люди Ивана выполнить свою задачу, зависел успех всей операции.

— Мы пойдем по поверхности, — указал Иван на линию, соединяющую один из опорных пунктов и точку, которой они должны достигнуть.

Перед бойцами крутилась схема комплекса, часть которого снизу была усечена из-за ненадобности и для должного масштаба. Весь комплекс отмечен зеленым, но вот на самом краю светилась красная зона, из которой параллельно выходили четыре очень больших тоннеля. Приблизительно через километр они упирались в распределительный узел, также находящийся на глубине, но вход в него был расположен на поверхности. Это и была цель, на которую указал Иван.

— Нам придется пройти около двух километров, — заметил взводный три.

— Все верно, но штаб нас не торопит. Основная задача — это добраться незамеченными и захватить этот хаб. После чего удерживать, не давая противнику посылать через тоннели подкрепления. — Иван ткнул пальцем в четыре трубы круглого сечения. — Как только мы подадим сигнал, планетарный десант начнет давить со стороны комплекса. И если все пойдет нормально, то, уничтожив противника, они смогут подойти по тем же тоннелям и заменить нас.

— То есть нам придется находиться в полном окружении до подхода основных сил? — потирая шлем в районе подбородка, задал вопрос взводный раз.

Иван не видел лиц своих людей через забрала их шлемов, но то, что на них сейчас хорошо читалось сомнение в успехе предприятия, он прекрасно понимал. Да и если положить руку на сердце, Иван сам сомневался. Но то, что это необходимо сделать, даже ценой жизни их отряда, он также понимал. Этот комплекс оказался очень важен для дальнейшего ведения боевых действий на планете. Всех подробностей Иван, конечно, не знал, но слышал, что в случае запуска производственных мощностей комплекса это сильно облегчит жизнь контингента на планете.

— Понимаю ваши сомнения, но в случае невозможности выполнить поставленную задачу нам разрешено подорвать этот распределительный узел к чертовой матери. Справимся, мы и не из таких передряг выбирались, — Иван одобряюще хлопнул по плечу взводного раз, — да и не одни мы будем участвовать в этом.

Капитан Мальцев не спеша шагал по коридорам комплекса, заглядывая во все ниши и коридоры. Заметив в одном из проемов помещение, в котором была устроена казарма какого-то подразделения, он остановился и крикнул:

— Боец, где тут располага ССОшников?

Группа солдат, что-то бурно обсуждая, одновременно умолкли и обернулись.

— Метров сто прямо, а там направо увидишь Никиту, — ответил совсем юный десантник, не особо заморачиваясь субординацией, при этом указал большим пальцем себе за спину.

— Кого?

— Робота их командира. Он укажет, где того можно найти.

Посчитав свою задачу выполненной, солдаты повернулись и продолжили бурно и со смехом обсуждать только им известные темы. Капитан лишь покачал головой и направился в указанном направлении. И действительно, через метров сто справа он увидел стоящего в проходе робота, модификации «Дровосек». Подойдя к нему впритык, капитан замер, ожидая, что тот отступит в сторону, но робот не спешил уступать дорогу и продолжал стоять как истукан. Мальцев неожиданно вспомнил слух, ходящий в войсках, об особенном отношении к своим роботам-напарникам в подразделении ССО. Будто их роботы почти разумные, не как человек, конечно, а на уровне собаки, но преданные своему хозяину так же. Мальцев, конечно, не придавал этому значения, считая солдатскими байками, — роботы они и есть роботы. Но вот, стоя перед этим истуканом, вдруг решил проверить, правда это или нет. Конечно, не преданность он решил проверять, а вот особенность и уровень развития вполне мог.

— Как служба, боец? — не придумав ничего лучше, спросил капитан.

Дровосек был выше капитана почти на метр, поэтому он опустил голову, как бы показывая, что обратил внимание, затем согнул руку в локте и резко, с металлическим лязгом, сжал кулак, после чего немного им потряс. Капитан только хмыкнул от увиденного, но решил не останавливаться на достигнутом:

— Сколько врагов уничтожил?

Робот медленно поднес руку к своей груди и указал пальцем на свежие цифры на корпусе. Капитан проследил за рукой и вслух прочитал:

— Триста двадцать шесть.

На что робот тут же кивнул.

— И как, нравится служить?

На этот вопрос Дровосек прижал локоть к животу и показал большой палец. Мальцев снова хмыкнул, но решил, что хватит развлекаться, и спросил:

— У меня дело к твоему командиру, не знаешь, где я могу его найти?

Дровосек повернулся боком, прижавшись к стене, освобождая проход, и, выставив указательный и средний пальцы, указал ими вглубь коридора. Капитан прошел мимо, а затем развернулся, но Дровосек уже потерял к нему интерес и снова занял свое место. Пожав плечами, Мальцев направился дальше и через десять метров попал в очередную казарму, где увидел шестерых людей, облаченных в ББС и что-то живо обсуждающих в канале, о чем свидетельствовала бурная жестикуляция, без какого-либо шума. Он решительно подошел к ним и по знакам отличия быстро определил нужного ему человека. Бойцы ССО заметили Мальцева, но не успели ничего предпринять, как капитан первым вскинул руку к виску и, глядя в окуляры оптической системы командира подразделения, произнес:

— Капитан Мальцев, командир двенадцатой роты второго батальона планетарного десанта. Мне сказали, что вам нужна помощь?

Развалины, ничего, кроме развалин и чертовой пыли, на десятки километров вокруг. Иван уже несколько месяцев не выбирался на поверхность и забыл, насколько страшны удары с орбиты. Да, флот прошелся катком, это еще одна причина, которая заставила противника прекратить атаки на укрепрайон на поверхности. Орбитальная группировка увеличилась до такой степени, что теперь над плацдармом постоянно находятся до трех ударных единиц флота, готовых ударить в любой момент по скоплению противника. До недавнего времени мимо проносились только фрегаты, но теперь их все больше вытесняют орбитальные платформы, специально разработанные для вот таких целей. Что там и как, Иван не знал, но слышал, что по сравнению с фрегатом, эти платформы практически ничего не стоят из-за отсутствия реактора и оснащены пушечно-ракетным вооружением, правда, без тоннельных орудий.

Неожиданно слева, в километрах пяти, что-то вспыхнуло. Из развалин, где сейчас находился Иван, самого эпицентра взрыва видно не было, только яркий ареол свечения пыли. Орбитальная группировка неустанно продолжает работать, видимо, что-то заметила на поверхности и нанесла удар. Единственное, что не трогал флот, — гигантские черные башни, которые формируют планетарный щит. Иван вывел перед собой картинку с наблюдательного прибора, который установлен в соседних развалинах. Вон она, проступает темным силуэтом сквозь завесу пыли, настолько высокая, что кажется, будто она достает до самых звезд. На самом деле ее высота чуть больше десяти километров и шесть километров диаметр основания. Расстояние до башни порядка пятидесяти километров, и хоть оптика шлема хороша, но сквозь эту пыль ее можно рассмотреть только с помощью специального прибора.

Иван скосил глаза на таймер, отсчитывающий время до начала операции: минута и двадцать три секунды. Биение сердца участилось, и он непроизвольно повернул голову вправо, где в нескольких метрах от него стоял Никита, который также всматривался в непроглядную пелену. Тот словно почувствовал волнение своего командира, поднял руку и сжал кулак. Возможность общаться изначально не закладывалась в Дровосека, только реакция на команды и короткие рубленые сообщения в канале, но он способен учиться. В частности, Никита на основе тактических знаков и подсмотренных жестов у людей научился выражать свои мысли вот такими незамысловатыми и примитивными жестами. Правда, передать сложный смысл ему не удавалось, учитывая, что подобных жестов у него в запасе было меньше десяти.

В ответ Никите Иван просто кивнул и активировал микрофон шлема:

— Внимание, готовность — одна минута.

В командном интерфейсе напротив пиктограмм взводных стали появляться отметки о готовности, а ровно через минуту в двух километрах на соседнем участке появились множественные вспышки. С орбиты начали обрабатывать участок строго в срок, и удары не прекращались почти минуту, а затем их сменили маленькие искорки стрелкового оружия, просматриваемые сквозь пыль. Сейчас Капитан Мальцев вел свою роту в атаку к входу в соседний комплекс. Вот к атаке подключились автоматические минометы соседнего опорного пункта, накрывая пространство перед ротой Мальцева. Наконец появился и ответный огонь, но после ударов с орбиты выглядел он каким-то вялым. Правда, не стоит обманываться, так как противник способен быстро приходить в себя. И в подтверждение этого на месте, где сейчас, по мнению противника, должен находиться капитан со своими людьми, стали появляться конусы разлетающегося во все стороны грунта и обломков строений, превращая их окончательно в щебень. Вот и артиллерия противника подключилась к отражению атаки, которая находилась где-то за сотню километров отсюда. Да, сейчас на том участке жарко, и единственное утешение, что в атаку идет только роботизированная часть роты. Как бы Иван ни относился к своему стальному напарнику, но именно для этого их и создавали — не допускать гибели людей. Их уже не воскресишь, а вот роботов — не факт. Он снова всмотрелся в изображение с наблюдательного прибора.

— Ну давайте. Там же наметилась явная возможность прорыва, — в нетерпении проговорил Иван.

Еще несколько секунд на наблюдаемом участке ничего не происходило, но затем прибор подсветил один силуэт, второй, а через минуту Иван наблюдал, как силы противника, находящиеся перед ним, начали смещаться в сторону, пытаясь зайти во фланг атакующей группе. Это же докладывала и разведка с орбиты.

— Внимание! Приготовились! По команде первым идет второй взвод. За ним первый и третий. Четвертый замыкает. — Иван озвучил то, что и так знали командиры и рядовые бойцы, но повторить никогда не помешает.

Выждав еще несколько секунд, Иван отдал приказ:

— Пошли!

В то же мгновение бойцы второго взвода вышли из укрытий и, резво передвигаясь от одних развален к другим, начали продвигаться вперед. Как только второй взвод отошел на сто метров, за ним устремились следующие на очереди. Иван двинулся с четвертым взводом. Второй взвод выступал тараном и первым должен был выявлять противника. Первый и третий выступали в качестве огневой поддержки и в случае необходимости как подкрепление на нужных участках. Четвертый тоже мог поддержать огнем, но его основная задача — доставка необходимого оборудования для осады узла.

Используя отвлекающий бой, способность к частичной мимикрии боевых скафандров и корпусов роботов, а также непроглядную пыль, рота сил специальных операций Стальных Волков пыталась добраться до входа в транспортный узел незамеченными, но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.

Понятно, что перед самым опорным пунктом вражеских боевых единиц нет, но когда второй взвод преодолел отметку в тысячу метров, в командном канале роты появилось сообщение:

«Контакт».

На тактической схеме всплыли маркеры в местах, где авангард наткнулся на противника, но Иван лишь краем глаза отметил это и продолжил движение. То, что противник увел не все силы, было предсказуемо. Но сейчас главная задача — как можно быстрее преодолеть этот километр, чтобы уйти из-под обстрела вражеской артиллерии. Правда, бывали случаи, что та самая артиллерия накрывала и позиции своих войск, чтобы не допустить прорыва, поэтому второй задачей было как можно быстрее нарастить свои силы на позициях противника и огневой мощью подавить сопротивление. Каждый знал свое дело, и Иван не переживал, что им удастся выполнить поставленные задачи.

— Двое в этих развалинах!..

— Сильное противодействие, не дают головы поднять!..

— Напарник потерян, провожу эвакуацию!..

— Чисто, путь свободен!..

— Что, не нравится!..

Следующие десять минут канал связи наполнился докладами, криками и восторженными возгласами, и все это время рота не останавливалась, а как каток продвигалась к своей цели.

Иван преодолел последние метры и прыгнул в черный проем между обвалившимися плитами, оказавшись внутри развалин, где находилась горловина шахты транспортного узла. Не давая себе отдышаться, сразу же стал раздавать приказы:

— Взводный два, хорошая работа. На твоих людях раненые и контейнеры напарников. Пойдешь последним.

— Есть! — последовал ответ.

— Всем остальным готовиться к прыжку. — Не успел Иван произнести эти слова, как через щели развалин брызнула крошка от близкого взрыва, и внутреннее пространство заволокло пылью. — Пошевеливаемся, у нас одна минута.

Иван лишь на несколько секунд задержал взгляд на своих подчиненных, наблюдая, как они бросились выполнять приказ. Затем, как и все бойцы, снял со спины одноразовый пистолет для установки креплений, приставил его к бетонному основанию и нажал спуск. Небольшой толчок — и вот уже готово крепление под трос. Да, после бомбардировки местности подъемники в колодцах шахты не работали, поэтому трос был единственным способом спуститься.

Первыми, как и полагается, приготовились стальные напарники. Они неподвижно застыли над горловинами колодцев и, не дожидаясь команды, как один шагнули в черный провал, а на их место тут же встали люди. Диаметр колодцев позволял одновременно спускаться более десяти Дровосекам или Волкам, не говоря уже о людях, и это хорошо, так как почти пятьдесят роботов смогут вступить в бой одновременно. И для пущего эффекта в спуске были задействованы все стальные напарники, включая Никиту. Иван вызвал перед собой окно с трансляцией от лица Никиты, а рядом — с одного из разведывательных тараканов, которые умчались вниз ранее. Таракан демонстрировал, что они застали очередной отряд, который накапливался на распределительном узле, для дальнейшей отправки в комплекс занятый людьми. Судя по всему, местный ИскИн уже догадался о планах его подразделения, так как роботы противника стали рассредоточиваться по площадке внизу, готовясь к обороне. Иван перевел внимание на трансляцию от Никиты, тот пролетел десяток метров, а затем уверенно оперся ногами о стенки колодца и побежал вертикально вниз. Как только стальные напарники сделали пару шагов по стене колодца, вслед за ними шагнули и люди.

Иван проделывал все манипуляции на автомате, больше полагаясь на вычислитель скафандра, так как он продолжал следить за обстановкой. Пробежав еще десяток метров, Никита выхватил гранату электромагнитного поражения и швырнул ее вниз, а затем достал гранату с поражающими элементами и также швырнул. То же самое выполнили и остальные роботы, при этом не останавливаясь ни на мгновение. В захвате узла он ни секунды не сомневался, а вот в том, что им удастся удержать его до подхода сил планетарного десанта, он так уверен не был. Наверняка местный ИскИн уже направил подкрепление со всех доступных транспортных тоннелей, ведущих к узлу. Даже со стороны комплекса, занятого людьми, попытаются подойти, но с этой стороны Иван ожидал опасности меньше всего. Но пока он не достиг дна шахты, нужно выполнить еще одно дело, а именно предотвратить возможность противника свалиться отряду на голову, а заодно и отрезать себе путь для отхода.

Отметив, что бойцы из второго взвода также прыгнули вниз, он зашел в канал выше уровнем и произнес:

— Олимп, говорит Студент, требуется закрыть крышку.

Ему ответил женский голос:

— Это Олимп, вас понял. Ожидайте, Громовержец начал работу, подлетное время пятнадцать секунд.

Распределительный узел представлял собой развязку, больше всего тут подходила аналогия с железнодорожной развязкой. Обширная площадка утыкана каким-то оборудованием и исполнительными механизмами, к которой с четырех сторон подходят по четыре больших транспортных тоннелей, а также четыре вертикальных колодца, по которым осуществлялся подъем на поверхность. Контейнеры поступали сюда и направлялись в нужную сторону, но сейчас все это техническое великолепие разрушено после скоротечного боя. Освещение отсутствовало, но периодически пространство вспыхивало светом от искрящих токопроводов. Несколько контейнеров сошли с рельсов и валялись перевернутыми, перегораживая пространство. Охрана узла была немногочисленной, так как для более внушительных сил тут просто нет места, поэтому захват и получился таким молниеносным. Вот только не все прошло так гладко.

— Не расслабляемся, проводим контроль и готовимся к обороне. — Раздавая приказы, Иван задувал пеной большую пробоину в районе плечевой кости, на краях которой виднелись остатки вскипевшей крови.

— Командир, нужна помощь? — поинтересовался подошедший Родригес.

— Нет, сам справлюсь, — с раздражением ответил Иван и на мгновение прервался, посмотрев на пятерых человек, аккуратно уложенных рядом друг с другом.

Вот и первые потери. Иван, конечно, уже терял людей, но в этой операции это первые, и сколько будет еще? Он знал каждого из них. Вон лежит Тревор Уоткинс, парень двадцати восьми лет, мечтающий о собственном доме на Земле. Глупо, конечно, там еще долго нельзя будет построить дом, но он рассказывал это в таких подробностях, что и у самого появлялось подобное желание. Сергей Сафронов, тридцать два года, у него на Плутоне остались жена и маленькая дочка. Тигран Лионов, восемнадцать лет, будущий генерал, по крайней мере, он всегда это упоминал при любых обстоятельствах. Наумов Владимир, двадцать пять лет, любитель азартных игр, нет ни одного бойца, кому бы он не был должен, балагур и весельчак похлеще Родригеса. Тони Саливан, двадцать семь лет, очень замкнут, даже, можно сказать, социопат, но в бою все это куда-то девалось, и он становился одним из лучших членов боевой группы. Иван никогда не забывал лица тех, кого уже нет, вот и еще пять навсегда впечатались в его память.

Рядом с телами стояли два Волка, единственные, кто остались из отделения, попавшего в мясорубку. Им не повезло спуститься рядом с тоннелем, из которого появился крупный отряд противника, незатронутый ЕМ ударом. Видимо, эти передвигались в одном из контейнеров, и, когда произошло нападение, местный ИскИн остановил его и активировал роботов. В этот момент царила неразбериха, и, пока смогли сориентироваться в ситуации, почти все отделение полегло, ценой своих жизней не давая врагу выйти на простор и развернуться. Глядя на Волков, стоящих у тел своих хозяев, Иван понимал, что они тоже переживают утрату не меньше, чем он сам, а учитывая, насколько стальные напарники привязываются, то и того больше. Они словно ожидали приказов от своих хозяев, не понимая, что их уже не будет. Но как бы ни было тяжело, все это потом, а сейчас только выполнение поставленной задачи.

— Родригес, возьми Ван И и унесите ребят вглубь одного из южных тоннелей. Этих двоих, — он кивнул в сторону Волков, — определи в четвертый взвод.

— Понял, командир, — кивнул Родригес и, обернувшись, позвал: — Парадокс, иди сюда, есть работенка.

Южный тоннель — это как раз то направление, откуда должен подойти планетарный десант, но до этого еще нужно продержаться. Не теряя ни секунды, рота ССО принялась за возведение баррикад. Волки и Дровосеки обладали внушительной силой, поэтому перевернутые контейнеры стянули к входам в южные тоннели, создав некое подобие укреплений. Все подразделение укрылось за ними, слегка углубившись в тоннели. Защита от этих контейнеров, конечно, так себе, но все же лучше, чем ничего. Установили датчики движения, управляемые мины, даже парочку автоматических турелей, которые притащили с собой. Третий взвод Иван отправил вглубь южных тоннелей, чтобы встретить неприятеля, если все же он решит атаковать с тыла.

Видимость была ужасной — абсолютная тьма, иногда разрезаемая вспышками электрических разрядов. Видимо, ИскИн не торопился обесточить транспортные рельсы, желая их использовать. К этому добавилось еще и задымление, в отсутствии атмосферы дым стелился по полу и растекался во все стороны, пытаясь заполнить собой все пространство. Поэтому наблюдение осуществлялось, можно так сказать, по приборам. Конечно, биологические и электронные системы позволяли сносно видеть в темноте, но все же. Ситуацию спасали тараканы, которые прятались во всех щелях и сливали данные со своих датчиков в сеть, а тактический вычислитель строил геометрию пространства. Благодаря этому Иван мог взирать на поле предстоящей битвы с любых ракурсов, что он и делал, вращая перед собой объемную модель. Чтобы иметь возможность управлять боем, он укрылся за одной из силовых арок тоннеля, а рядом стоял Никита, прикрывая командира собой.

Из одного из восточных тоннелей вышла боевая пара и припустила к баррикадам, а в канале раздался голос:

— Командир, взрывчатка установлена.

— Принял, — ответил Иван, и в ту же секунду писк в наушниках шлема сообщил об опасности. Датчики засекли движение в северном тоннеле, и Иван поспешил отметить на тактической схеме вероятное направление атаки. — Внимание, к нам идут гости.

Волки подняли щиты, закрывая своих людей. Дровосеки просто заняли устойчивую позу для ведения огня, им щиты не требовались, так как они сами были зашиты броней по самые не балуй, как пассивной, так и активной. Люди также зашевелились, делая последние приготовления. Транспортный распределительный узел — плохое место для обороны, так как все бойцы находятся очень скученно, но и атаковать его — та еще затея, ровно по той же причине. Через несколько секунд сигналы тревоги пришли со стороны западных и восточных тоннелей. Иван замахал руками, распределяя своих бойцов и намечая векторы атаки, и бойцы тут же отреагировали, поворачивая свое оружие согласно подсказкам системы целеуказания.

Несколько развернутых окон демонстрировали Ивану картинку с оставленных в тоннелях камер, и он внимательно наблюдал, как сейчас к узлу приближались целые составы из контейнеров. Не доезжая ста метров до выхода, они остановились, и их стенки разошлись в стороны, после чего наружу повалила целая толпа роботов. Вычислитель попытался посчитать приблизительное количество противника, и от увиденных цифр у Ивана по спине пробежал холодок, но что-то предпринимать было уже поздно, и он лишь стиснул зубы, ожидая начала штурма.

Все началось с того, что противник подавил все радиоканалы связи, и вычислители ББС автоматически перешли на оптические. А затем из тоннелей, освещая реактивной струей пространство, вылетел десяток ракет. Они взлетели под потолок и на мгновение зависли, после чего темноту разрезали вспышки детонаций. Из тех мест, где недавно находились ракеты, в сторону обороняющихся полетели снаряды. Иван успел пригнуться, когда в тоннель брызнуло крошево бетона и какие-то металлические обломки. Как только он выпрямился, сразу же посмотрел на телеметрию отряда и заскрежетал зубами — еще от трех людей, четырех Волков и одного Дровосека перестала поступать информация. Но разбираться, кто и почему, он не стал, а лишь закричал:

— Огонь, огонь!

Сразу несколько десятков ракет стартовали с позиций отряда и, закладывая виражи, умчались в горловины тоннелей, где-то в их глубине сдетонировали. Жахнуло знатно, да так, что каждый боец ощутил вибрацию сооружения, передавшуюся ногам. В это мгновение автоматические турели открыли ураганный огонь в сторону северных тоннелей, где враг был в прямой видимости. Пламя из стволов автоматических пушек вырывалось на добрых два метра, а под их станками стала расти куча отстрелянных гильз. Несмотря на детонацию ракет внутри тоннелей, через несколько секунд из них появились диски плазменных щитов, за которыми прятались роботы противника. Похоже, противник умудрился доставить сюда мобильные постановщики щитов, и тут нет ничего удивительного, так как размер тоннелей это позволял. По щитам тут же полетели гранаты с дистанционным подрывом, выпущенные Дровосеками. При подрыве внутри щитов в образовавшиеся дыры ударили десятки стрелковых комплексов, укладывая первые ряды. Да, стрелковый комплекс «Гром 31» похвастаться скорострельностью не мог, но кинетическая энергия пуль с системой доразгона позволяла выводить из строя вражеского робота с одного попадания. А снаряды автоматических пушек «Тор», находящиеся на вооружении Волков, способны прошивать навылет даже великана и поражать сзади стоящего врага, что в условиях скученности противника очень полезно. Но, несмотря на смертоносность человеческого оружия, враг продолжал напирать, не считаясь с потерями, медленно приближаясь к позициям отряда.

«Пора», — подумал Иван, отметил на тактической схеме по три тоннеля с каждого из направлений и активировал подрыв. Взрыв! Выметнувшаяся из горловин тоннелей бетонная крошка и отдельные части роботов опрокинули на пол уже успевших выйти на площадку транспортного узла противников, где они были безжалостно добиты точными попаданиями.

Иван намеренно оставил по одному тоннелю с каждого из направлений, так как в приказе было однозначно сказано, что обрушить все тоннели разрешается только в крайнем случае. Командование не хотело лишаться возможности захвата соседних комплексов через эти тоннели, и Иван понимал, что это еще аукнется его подразделению, но приказ есть приказ. Да, теперь неприятель был ограничен в количестве одновременно вступающих в бой единиц, но натиск от этого не ослаб. Наоборот, из оставшихся тоннелей с еще большим энтузиазмом повалили роботы, уже не прикрываясь щитом и ведя ответный огонь. Это заставило Ивана выбросить из головы лишние мысли и полностью погрузиться в управление боем. Крики боли, ругань, рикошеты пуль, вспышки взрывов — все это смешалось в одну сплошную какофонию, и Иван потерял чувство времени. Враг волна за волной накатывался на позиции обороняющихся, не в силах выбить отчаянно сражавшихся людей и их стальных напарников. Но число погибших и раненых людей росло, а также все больше Волков и Дровосеков выходили из строя, и спустя час непрерывного боя Ивану пришлось отозвать часть третьего взвода из тыла, чтобы те заменили выбывших. Время шло, а от планетарного десанта не было ни слуху ни духу, связь с командованием отсутствовала по понятным причинам, и перед обороняющимися в полный рост встала другая проблема — счетчик наличия боеприпасов у подразделения стремительно приближался к нулю.

Никита устроился у складированных друг на друга, вышедших из строя Волков, корпуса которых выступали в роли укрытия, а Иван встал позади него и немного справа, укрываясь за ним. Лиц своих людей он не видел, но знал, что сейчас все смотрят на него, думая, что раз командир сам решил поучаствовать, значит, все действительно плохо. От подразделения в строю оставалось менее трети, но никто не выказал недовольства ситуацией, только устроились на позиции удобнее. Лишь Родригес с вопросительной интонацией произнес:

— Командир?

— Все нормально, Родригес. Лишних два ствола не помешают, да и боекомплекты у нас полные. — Иван повернул голову и посмотрел на лежащего рядом с Балаболом Ван И, у которого отсутствовала нога и виднелась герметизирующая пена в районе живота. — Как он? — спросил Иван, хотя и так видел показания системы жизнеобеспечения.

— А что Парадоксу станется. Живой, — с присущей ему бесшабашностью ответил Родригес. — Вот сейчас размажем эти железки и залатаем его. Верно, Парадокс? — Он слегка пнул Ван И ногой, нот тот, будучи без сознания, так и остался лежать неподвижно.

Иван что-то хотел сказать, но его мысли прервал писк системы оповещения.

— Приготовились! Сейчас снова пойдут. — Выдав это в гарнитуру, он обернулся и посмотрел вглубь тоннеля, словно пытаясь что-то разглядеть, и совсем тихо, но со злобой произнес: — Да где же эти десантники? — А затем повернулся обратно и крепче прижал оружие к плечу, готовясь дать последний и решительный.

Гиперпространство, где-то в окрестностях системы Хадар. Борт трофейной орбитальной станции

— Костя, подожди.

Туров обернулся и увидел, как его догоняет Лукашевич.

— Куда путь держишь? — спросил Лукашевич, когда подошел к товарищу, и жестом предложил продолжить движение.

— В информационный центр.

Лукашевич посмотрел на Турова, ожидая более развернутого ответа, но его не последовало. Со стороны Туров выглядел угрюмым и явно не располагал к разговору. Так и не дождавшись продолжения, Лукашевич перевел взгляд вперед — и вовремя, он резко ушел за спину товарищу, чтобы пропустить двух людей, тащивших кофр, после чего снова пристроился сбоку.

— Нам по пути, — буркнул Лукашевич и продолжил молча идти рядом, то и дело уходя в сторону, уступая дорогу встречному потоку людей.

Захваченная вражеская станция уже не выглядела как сплошное поле битвы: поврежденные участки были заделаны, гарь и обломки убраны, ничто не напоминало о недавних событиях, разве что необычная внутренняя архитектура, выполненная неизвестными инженерами сотню лет назад. Но чем больше проходило времени, тем больше станция, можно сказать, очеловечивалась. Постепенно появлялись уже привычные людям участки живых тканей на стенах и потолке, через которые прорастали глазки системы наблюдения. Все чаще видны пробегающие сервисные пауки. Вообще, очень удобно — после захвата объекта не нужно заниматься переборкой всех управляющих контуров, а достаточно лишь принести зерно и подкармливать его, и оно со временем прорастет через все уровни и создаст дублирующие контуры, систему управления и наблюдения. Правда, непосредственно у исполняющих механизмов приходится ставить свое оборудование, с которым живая ткань может взаимодействовать, но это уже мелочи. И все же больше всего станцию преображали сами люди. Их количество росло с поразительной скоростью, что даже довольно просторные коридоры станции пришлось разделять на пешеходные и грузовые зоны. Но это внутри, а снаружи творилось форменное столпотворение из военных и грузовых кораблей, и чуть ли не каждый день из Солнечной системы прибывали новые конвои. Человечество пришло в звездную систему Хадар всерьез и надолго.

Лукашевич и Туров дошли до дверей лифта, которые тут же распахнулись, как только распознали рядом стоящего человека, и, войдя внутрь, оба повернулись лицом к выходу, уставившись на закрывшуюся створку, которая тут же отсекла звуки человеческой суеты. Подняв голову, Туров куда-то в потолок произнес:

— Нулевой уровень.

На экране внутри кабины отобразилась информация о пункте назначения, и лифт плавно стал набирать скорость. Лукашевич еще раз посмотрел на товарища и, не выдержав, спросил:

— Как прошла операция?

Туров, казалось, еще больше нахмурился, а затем махнул рукой:

— Уолтерс в ярости. Разведка ошиблась, и на занятых противником уровнях комплекса боевых единиц оказалось больше, чем предполагалось ранее. — Он выдержал секундную паузу и, покачав головой, с болью произнес: — Столько народу положили. Да, теперь он полностью наш, и инженеры технической службы флота бегают с округлившимися глазами, рассказывая на каждом углу, какие перспективы нам сулит запуск производственных мощностей этого гигантского завода. Но это Пирова победа, мы полностью утратили наступательный потенциал. Я уже не говорю о потери лучшего тактического подразделения Стальных Волков.

Туров замолчал, погрузившись в свои мысли, но Лукашевичу захотелось узнать подробности, и он продолжил спрашивать:

— Так что там произошло?

— Противник как будто знал, что мы задумали, и скрывал большую часть сил в герметичных хранилищах, куда не могли проникнуть насекомые-разведчики. А когда планетарный десант начал штурм, все это повылазило наружу, и мы умылись кровью. В это время рота ССО Стальных Волков захватила транспортный узел и должна была удерживать его, пока не подойдут основные силы. Когда все же десант смог пробиться к тоннелям и прийти на помощь, то на ногах оставались лишь один Дровосек и два Волка, но по их внешнему виду можно сказать, что держались они на морально-волевых. А увидев, что к ним подошел авангард основных сил, Волки просто отключились, перейдя в спящий режим. Дровосек еще пытался объяснить ситуацию подошедшим бойцам…

Лукашевич удивленно поднял брови. Заметив это, Туров добавил:

— Да, да, ты не ослышался. С ходу подключиться к хранилищу данных не получилось, и этот Дровосек, жестами пытался рассказать текущую ситуацию. После чего ушел вглубь тоннеля, где лежал его командир, впрочем, как и весь отряд, и только там отключился.

— Меня это настораживает, — вдруг заметил Лукашевич, — чем дольше живут эти творения Михаила, тем более, — он замялся на мгновение, — становятся одушевленными, что ли. Во флоте был случай, когда фрегат двести четвертого проекта отказывался подчиняться приказам новой команды, когда предыдущая почти вся погибла.

— И как решили эту проблему? — без какого-либо интереса спросил Туров.

— Жестко и решительно, — выпалил Лукашевич. — Говоря простым языком, выскребли мозги и вырастили новые, так как времени разбираться с этим не было.

— Понятно, — уже с нотками неодобрения сказал Туров и, взглянув на индикатор уровней, пройденных лифтом, решил поддержать разговор: — Я выпал из реальности, полностью погрузившись в ход операции, и многое пропустил, может, расскажешь, что происходит в системе?

— Да особо нечего рассказывать, — пожал плечами Лукашевич. — Земля только наращивает поставки сюда кораблей и боеприпасов. Вчера прибыла очередная партия Громовержцев, и сегодня они отправятся под щит.

Туров уже успел оценить эти орбитальные артиллерийские платформы. Их дешевизна и точность позволила им полностью взять на себя функции фронтовой авиации. Единственное уязвимое звено в их работе — это носители, висящие над планетарным щитом, к которому Громовержцы должны периодически возвращаться для обслуживания, заправки топливом и пополнения боеприпасов. Командам носителей приходится работать вахтовым методом, так как покрытие Громовержцами поверхности планеты только возрастает, но это того стоит. Уже сейчас под постоянным контролем находится более сорока процентов поверхности, и передвижение противника по ней крайне затруднительно. А функцию защиты носителей исполняет флот, чего вполне достаточно.

— Создается впечатление, — продолжил Лукашевич, — что сюда гонят все, что успевают произвести. И я даже не представляю, каким образом Нечаев это организовал и чего это ему стоило. Также полным ходом идет накопление десантных сил здесь на станции, и по последней информации их уже порядка десяти корпусов.

— Да, я знаю, — заверил Туров. — Правда, в основном они состоят из Волков, Дровосеков, а также тяжелых жуков — наконец-то смогли наладить их серийное производство. А вот человеческого контингента не хватает. Хотя это правильное решение, нечего здесь шататься без дела паре десятков тысяч народу, пожирая при этом ресурсы и отвлекая силы на поддержание порядка. — Туров умолк на пару секунд, а затем повернул голову в сторону Лукашевича и произнес: — Думаю, что как только сюда прибудет десант из людей, то вскоре поступит приказ на новый штурм.

— Согласен, — поддержал его Лукашевич.

Наконец лифт прибыл в место назначения, и створка поползла в сторону. В кабину лифта снова ворвался шум множества людских голосов, но иногда в эту какофонию врезалась и грубоватая речь харгов, которые все больше стали встречаться на станции. Лукашевич и Туров переглянулись, словно решая, кто первый шагнет вперед, после чего вместе заторопились наружу. Перед ними открылся просторный и хорошо освещенный холл, который когда-то служил палубой для малых челноков, а сейчас стал сердцем станции. Здесь располагались штаб-квартиры всех служб и командования экспедиционными силами в системе Хадар, которые находились в когда-то технических помещениях по периметру холла, поэтому здесь было оживленное место. Повсюду стояли группы людей разной принадлежности к структурам и что-то возбужденно обсуждали, куда-то торопились люди и периодически пробегали стайки пауков, выступающие в роли курьеров.

Туров и Лукашевич прошли пару десяток метров, то и дело приветствуя проходящих мимо людей, после чего остановились. Туров уже хотел попрощаться и направиться по своим делам, когда Лукашевич заговорщицким голосом произнес:

— Вокруг происходит что-то странное.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Туров.

— После появления корабля-кольца разведка флота постоянно фиксирует какие-то передвижения в гипере. А иногда на большом удалении от планеты происходят проколы в гиперпространство. Системы мониторинга пространства это замечают, и командование направляет туда сторожевые фрегаты, но когда им удается добраться до места происшествия, то там оказывается только пустота и остаточный фон.

Поддавшись тону, с которым говорил Лукашевич, Туров оглянулся по сторонам, словно выискивая, не подслушивает ли их кто-то, а затем произнес:

— И что думаешь по этому поводу?

— Пока остается только гадать, что все это значит, но я думаю, что над системой Хадар сгущаются тучи и вскоре произойдет то, что нам очень не понравится.

— Третья сила?

— Не знаю, — пожал плечами Лукашевич. — Но судя по тому, что сюда гонят все, что есть, именно этого и ожидает генеральный штаб.

Тут ничего не скажешь, уже давно среди людей ходят слухи, что звезды вокруг не такие безжизненные, как считалось раньше. Эти слухи появились не только из-за появления корабля-кольца, но и потому, что планетарный десант стал обнаруживать артефакты, явно не принадлежавшие расе создателей враждебных кораблей и роботов. Конечно, их не так уж и много, но для распространения слухов этого оказалось достаточно, а вот теперь и такое. Туров немного помолчал, задумавшись об этом, но вспомнив, зачем он сюда пришел, сказал:

— Нам остается только ждать и надеяться, что мы окажемся готовыми. Ладно, пойду в информационный центр. — Он указал большим пальцем себе за спину и добавил: — Удачи.

Лукашевич кивнул и несколько секунд наблюдал удаляющегося Турова, затем тихо произнес:

— Да, удача понадобится нам всем.