Воинский турнир

ЧАСТЬ ВТОРАЯ Великий турнир

В ту ночь Чен, брат Лю Кенга, и Шанг Цунг сошлись в смертельном поединке у ворот Храма. Изнурительная схватка длилась не один час. Чен, долгое время обучавшийся у монахов монастыря Шао Линь, превосходно владел приемами Великого искусства кунг-фу. Однако теми же приемами в совершенстве владел и Шанг Цунг. Долгое время он успешно блокировал приемы и отражал выпады Чена.

Шанг Цунг не спешил. Он знал, что никто не придет на помощь отважному юноше. Братьев Чена и Лю Кенга разделял Тихий океан. Он знал также, что его выносливость намного превосходит выносливость Чена.

И в тот момент, когда Чен начал ослабевать, Шанг Цунг перешел в наступление. Он обрушил серию сокрушительных ударов на Чена. Потеряв равновесие, юноша упал на каменные плиты широкой площадки перед закрытыми воротами Храма. Опершись ладонями о землю, Чен попытался приподняться, но бессильно рухнул.

Шанг Цунг отошел в сторону. Добить Чена было минутным делом. Юноша застонал от боли, но, собравшись с силами, поднял голову.

– Кто бы ты ни был, не убивай меня! – обратился он к Шанг Цунг. – У меня есть брат, который жестоко отомстит тебе за мою смерть.

– Твой брат мне и нужен, – спокойно ответил Шанг Цунг.

– Чего ты добиваешься?

– Я убью тебя. Твой брат, Лю Кенг, бросится меня разыскивать, чтобы отомстить. Когда он меня найдет, я убью и его.

– Зачем тебе наши жизни? – с отчаянием спросил Чен.

– С каждым убитым Воином я становлюсь сильнее, – не счел нужным скрывать Шанг Цунг. – Когда мое могущество достигнет предела, во владение этим миром вступит Император.

– Кто? – удивился Чен.

Шанг Цунг недовольно поморщился. В самом деле, с какой стати ему объяснять все эти тайны мальчишке, которого через пять минут уже в живых не будет! Он молча посмотрел на бегущие по небу темно-синие облака, на багровую луну, изредка проглядывающую сквозь лохмотья туч, на многоступенчатую лестницу, ведущую ко входу в Храм.

Затем он развернулся и ударил Чена ногой так сильно, что тот мгновенно скончался. Шанг Цунг посмотрел на восток, в ту сторону, где на другом континенте сейчас жил брат Чена, и грозно закричал:

– Отныне душа твоего брата принадлежит мне!

Он почти не сомневался, что Лю Кенг услышит его, почувствует те импульсы ненависти, которые Шанг Цунг сейчас посылает.

– Ты – следующий! – вскинул убийца руку с вытянутым указательным пальцем.

А затем Шанг Цунг принял свой настоящий облик. Исчезла телесная оболочка. От тела убитого юноши отделился скелет. Желтый луч перетек из тела Чена в мертвые суставы Шанг Цунг. В эту ночь Шанг Цунг стал еще сильнее, чем прежде. Но это был отнюдь не предел его могущества.

Обливаясь холодным потом, Лю Кенг проснулся среди ночи. Он сел на кровать, откинув край одеяла, под которым ему стало жарко. Спустив ноги на циновку, он обхватил голову руками.

«И приснится же такое!» – думал он.

Сон напугал Лю Кенга. Ему снилось, будто какой-то мерзкий тип в длинном кожаном пальто дрался с его младшим братом, а затем хладнокровно убил. Потом этот тип пленил душу и силу Чена. Пригрозив напоследок, что он, Лю Кенг, станет его следующей жертвой, убийца превратился в скелет.

«Какая дребедень!» – покачал головой Лю Кенг.

Сквозь бамбуковую циновку, которая завешивала окно, проступал свет уличных фонарей. В углу комнаты стоял торшер на высокой ножке. На противоположной окну стене висел раскладной велосипед.

Лю Кенг поднялся и, шлепая босыми ногами, направился в ванную, где принял холодный душ, чтобы успокоиться. Подняв лицо к бьющим струям воды, Лю Кенг еще раз повертел головой, отгоняя мрачное сновидение.

Его не могли напугать угрозы какого-то скелета. Но мысль о преждевременной смерти младшего брата вгоняла Лю Кенга в настоящую панику. У него больше никого не было на этом свете. Лю Кенг и Чен выросли сиротами. Их взяли на попечение монахи одного из монастырей, где культивировалось Великое искусство Кунг-фу. Однако после того, как их обучение завершилось, братья расстались. Как оба тогда полагали, ненадолго.

Чен остался в Азии, а Лю Кенг отправился искать счастья в Америку. И как бы трудно ни приходилось Лю Кенгу, он знал, что на другом конце света живет его младший брат. И мысль о том, что когда-нибудь они обязательно встретятся, помогала переносить Лю Кенгу жизненные невзгоды.

Однако когда на следующий день Лю Кенгу прислали по почте телеграмму из Азии, он понял, что долгожданная встреча не состоится. На зеленом официальном бланке было отпечатано: «Чен убит. Возвращайся».

В это время в Гонконге офицер отдела полиции по борьбе с терроризмом Рита Блейк и ее напарник Джек проникли с черного входа в помещение, где, по сведениям конфиденциальных источников, скрывался одноглазый головорез Корнон.

Они шагали по длинному коридору, который вел к лифту, вскинув наизготовку винтовки с лазерными прицелами.

– Действуем по инструкции номер пятьдесят семь, – сказала Рита напарнику. – Открываем огонь на поражение, пусть только кто-нибудь попытается оказать сопротивление.

– А если я первым увижу Корнона? – спросил Джек.

Он впервые пошел на такое задание и сильно робел, но виду старался не показывать.

– Как только увидишь его – стреляй! – бросила Рита. – Потому что Корнон выстрелит, едва только увидит тебя.

Вскинув автоматическую винтовку, девушка выстрелила в видеокамеру внешнего наблюдения, которая была установлена над входом в лифт и давала возможность обозревать пространство коридора.

Однако было поздно. Находившийся двадцатью этажами выше Корнон успел заметить появление полицейских в небоскребе. Задумчиво почесав подбородок, Корнон отвернулся от экранов, которые передавали изображение со всех видеокамер на всех уровнях особняка.

– Она здесь, – мрачно вымолвил он. – Люблю пунктуальность у полицейских.

Слова Корнона предназначались Шанг Цунг, сидевшему в мягком кресле у противоположной стены и разглядывавшему золотистых рыбок в огромном аквариуме.

– Я не хочу, чтобы Рита Блейк поднялась сюда, – сказал Шанг Цунг. – Она должна последовать за тобой.

– А вы уверены, что она очень хочет меня видеть? – спросил Корнон.

Шанг Цунг окинул скептическим взглядом уродливое лицо Корнона, пустую правую глазницу и повязку, плотно обтягивавшую лицо вокруг выбитого глаза. Одноглазый Корнон держал в страхе весь криминальный мир Гонконга и контролировал половину ночных притонов города. Но Шанг Цунг знал, что в любое время может раздавить этого громилу одним мизинцем, как клопа. И Корнон тоже знал это. И поэтому никогда не осмеливался перечить приказаниям Шанг Цунг.

– Она помчится за тобой хоть на край света, – сказал Шанг Цунг. – Начальство предоставило Рите Блейк широкие полномочия для твоей поимки. Кроме того, у нее с тобой еще и личные счеты...

– Какие еще личные счеты? – удивился Корнон.

– Ты ведь убил ее предыдущего напарника, – со злобной усмешкой напомнил Шанг Цунг.

– Ах да, – хлопнул себя Корнон по лбу. – Я уже и позабыл об этом пустяке.

– Из-за этого пустяка Рита Блейк намерена гоняться за тобой всю жизнь. Она не успокоится, пока не защелкнет наручники на твоих запястьях.

– Живым я в руки полиции не дамся! – хвастливо заявил Корнон.

– Ее устроит и твой труп, – спокойно заметил Шанг Цунг.

– Почему же вы не позволите мне прикончить ее прямо сейчас? – спросил Корнон.

– У меня есть свои планы на ее счет, – признался Шанг Цунг. – Она умрет от твоей руки, но не здесь и не сейчас.

– Как посчитаете нужным, – согласившись, склонил голову одноглазый бандит.

Тем временем Рита Блейк и ее напарник бегом поднимались по лестнице к этажу, на котором располагался рабочий кабинет Кор- нона. В лифт полицейские Гонконга зайти не рискнули, так как подозревали, что он заминирован.

Однако Рита не учла, что через своих информаторов Корнон уже извещен о ее визите. Поэтому, когда полицейские ворвались в кабинет Корнона, они никого там не застали.

– Проклятие! Опять он ушел! – выругалась Рита.

Взор Джека приковала распахнутая дверь черного хода.

– Посмотри там, – указала Рита стволом винтовки на распахнутую дверь. – Только будь осторожнее.

– А ты? – спросил Джек, увидев, что напарница возвращается в коридор, откуда они только что забежали.

– Я посмотрю, что происходит этажом выше, – ответила она на ходу. – Чутье подсказывает мне, что кто-то еще остался в этом здании...

Поднявшись по лестнице на следующий этаж, Рита Блейк выглянула в коридор. Сразу же раздалась автоматная очередь. Девушка отпрянула назад и в ту же секунду, вскинув винтовку к плечу, выстрелила в ту сторону, откуда раздалась очередь.

Пуля сразила телохранителя Корнона, который поджидал полицейских в засаде. Грузное тело бандита, пролетев несколько футов, разнесло вдребезги стеклянную стену, отгораживавшую приемный зал от коридора.

Вбежав сквозь разлом в зал, Рита окинула взглядом пустое пространство и, видя, что здесь больше никого нет, ткнула винтовочным стволом в грудь бандита.

– Где Корнон?! – закричала она. – Куда подевался твой главарь?

Но бандит уже был мертв.

Со скрипом открылись тяжелые створки ворот. Джонни Кейдж, высокий и красивый молодой человек, в строгом деловом костюме и белоснежной рубашке с высоким воротничком, осторожно прошел внутрь складского помещения.

То, что его предосторожность оказалась тщетной, он понял, увидев четырех рослых парней в черных деловых костюмах. Парни явно поджидали его. Все они были такого мощного телосложения, что воротнички белых рубашек впивались их в массивные шеи.

Завидев Джонни, все четверо вскинули наизготовку резиновые дубинки. Ни количество противников, ни их телосложение не напугали Джонни Кейджа – лучшего мастера восточных единоборств на Западном побережье Соединенных Штатов Америки. Он знал, что в поединке все решает не масса бойца, а сила встречного удара. Кроме того, когда противников много, то в поединке против одного они будут только мешать друг другу.

Оценив свои шансы на победу как довольно высокие, Джонни слегка подпрыгнул, как бы разминая ноги, и небрежно процедил сквозь зубы нанятым громилам:

– Потанцуем, ребята?

Те окружили Джонни полукругом. Но, как и ожидал Кейдж, они обрушились на него не все одновременно, а поодиночке. Перехватив палку одного из нападающих, Джонни нанес молниеносный удар ногой в живот второму противнику. Третьему нападающему он нанес в течение пяти секунд десять сильных ударов кулаком по лицу, обхватив правой рукой за шею.

Наибольшая проблема возникла с четвертым соперником. Кейдж нанес ему парочку зубодробительных ударов, затем ударил в грудь ногой, но тот все еще оставался на ногах вместо того, чтобы рухнуть на пол.

Джонни вздохнул и провел ладонью по лицу, вытирая выступивший пот.

– В этом месте, парень, по сценарию ты должен упасть, – раздраженно сказал он.

Четвертый нападающий несколько секунд обалдело глядел на Кейджа, а затем скрипнул зубами – ведь он и в самом деле позабыл, что дерется не по-настоящему, а снимается в кино! Широко раскинув руки и закричав, он картинно рухнул на дощатый пол склада.

Джонни Кейдж обернулся и озлобленно закричал:

– Где вы набрали таких дебилов?!

– Это первоклассные статисты! – прозвучал ответ по мегафону. – Думаешь, очень просто найти людей, которые владели бы навыками каратэ и согласились бы принимать от тебя удары?

В помещении зажегся яркий свет. Сразу стало ясно, что здесь происходили не криминальные «разборки», а снимался очередной «костоломовый» боевик с Джонни Кейджем в главной роли. Потирая ушибленные места, поднимались на ноги «громилы» – актеры-статисты, нанятые для съемок в этом эпизоде. Ассистенты оператора передвигали по съемочной площадке высокие прожектора.

– Стоп, камера! – скомандовал режиссер-постановщик, сидевший на операторском кране. – Всем собраться возле меня через пятнадцать минут! Джонни, тебя это приглашение касается персонально!

– А пошел ты! – на ходу бросил Кейдж.

Оператор-постановщик фильма отпрянул от глазка кинокамеры, достал из ящика, стоящего под ногами, баночку кока-колы и открыл ее.

– Куда ты идешь?! – в мегафон спросил режиссер Кейджа.

– В костюмерную! – раздраженно крикнул исполнитель главной роли. – Там у меня спрятан пистолет «Кольт». Я возьму его и всех вас перестреляю!

Ассистент режиссера понимающе хмыкнул. Когда у Джонни Кейджа было плохое настроение, всем на съемочной площадке становилось жарко, все начинали работать в ускоренном нервном ритме. Зато потом получался превосходно отснятый материал, и третьеразрядный «боевик» неожиданно собирал большую кассу.

– Джонни, не уходи! – патетически закричал режиссер. – Ты меня в гроб вгоняешь своими капризами!

– В гробу тебе самое место, бездарность, – пробурчал Кейдж, но так, чтобы постановщик фильма его не услышал.

Каким бы порой ни было скверным настроение у кинозвезды класса «Б» Джонни Кейджа, он свято помнил правило исполнителей – не портить отношений с людьми, которые делают кино!

Когда Кейдж проходил мимо гигантского полотняного задника, растянувшегося во всю ширь съемочного павильона, к нему подбежал костюмер.

– Джонни, тебя тут хочет видеть один человек, – заюлил он вокруг главного исполнителя, едва не задевая плечом задник, на котором был намалеван огненный закат над синей гладью моря.

– Кто такой? – Джонни был так раздражен, что едва не пнул стоящий рядом штатив кинокамеры.

– Я не знаю, – пожал тот плечами.

Кейдж замер на секунду и свирепо посмотрел на костюмера, который одновременно исполнял на съемочной площадке функции его личного секретаря.

– К нам в павильон проникает неизвестный, и ты даже не знаешь, что ему надо?! Как его сюда охрана пропустила?

– Не знаю, – вновь сокрушенно пожал плечами костюмер. – Он их даже спрашивать не стал. Просто посмотрел на них как- то странно, и они тут же без всяких проволочек пустили.

– Наверное, сунул им предварительную взятку, – предположил Джонни. – Моли Бога, чтобы этот тип не оказался репортером.

– А если он окажется репортером? – на всякий случай поинтересовался костюмер- секретарь.

– Тогда ты сегодня же окажешься уволенным, – последовал незамедлительный ответ.

У Джонни Кейджа с утра было скверное настроение. Вот уже три года он жил в Лос- Анжелесе, но никогда у него не было такого сильного желания уехать отсюда, как сегодня. Съемки фильма подходили к завершению. Джонни уже отчетливо понимал, что из-за слабой драматургии этот фильм обречен на провал. Когда ему предложили эту роль, Кейдж сразу обратил внимание на то, что к постановке принят слишком слабый сценарий. Однако сумма гонорара, предложенная ему, показалась тогда столь значительной, что после долгих раздумий Джонни все-таки согласился.

Теперь он сильно жалел об этом. Провал этого фильма мог поставить крест на его дальнейшей карьере киноартиста. Куда ему тогда податься? Вновь наниматься в телохранители? Или преподавать в школе восточных единоборств?

Много переживаний доставляла и газетная кампания, развернутая против него в последнее время. Все чаще пресса писала о том, что уровень владения Джонни Кейджем восточными единоборствами оставляет желать лучшего, а те приемы, которые демонстрируются на киноэкране, дескать, на самом деле лишь тщательно отрепетированные трюки.

Обиднее всего, что Кейдж даже не мог подать в суд на авторов этих статей. Его личный адвокат растолковал ему, что в данном случае судебный процесс будет им проигран, так как оснований для иска слишком мало. А уж в антирекламе Джонни сейчас нуждался меньше всего!

Тип, который его ждал, оказался полным бородатым мужчиной в красной кожаной куртке, джинсах, синей рубашке и черных очках. Он сидел на личном стуле артиста – с обратной стороны на спинке было написано крупными буквами «Джонни Кейдж» – и читал последний выпуск газеты. На первой полосе бросался в глаза красноречивый заголовок: «Джонни Кейдж – самозванец!»

– Слушай, приятель, мало того, что ты явился сюда без приглашения, – набросился на него Джонни, – ты еще и занял мое кресло...

– Не заводись, Джонни, – повелительно поднял руку человек, продолжая рассеянно скользить взглядом по газете.

– Что? – осекся Кейдж, возмущенный наглостью посетителя.

– Я говорю – не заводись, – повторил тот. – Я частенько замечал за тобой эту дурацкую привычку. Когда у тебя плохое настроение, ты заводишь сам себя из-за какой-нибудь мелочи, а затем налетаешь на собеседника с кулаками. Так дело не пойдет! Учись владеть собой.

Посетитель опустил газету и снял очки.

– Учитель Бой! – радостно воскликнул Джонни Кейдж. – Никак не ожидал вас тут увидеть.

– Жизнь приятна неожиданностями, – улыбнулся в ответ Бой и пожал протянутую Джоном руку.

Именно Бой долгие годы учил Джона восточным единоборствам. Связь между учителем и учеником, как известно, продолжается порой всю жизнь.

– Я смотрю, пресса не особенно жалует тебя, – помахал учитель в воздухе прочитанной газетой.

– Здесь, в Голливуде, принято сводить счеты именно таким образом, – горько усмехнулся Джонни. – Вам-то я могу откровенно признаться – дела у меня сейчас идут неважно.

– Наслышан об этом, – кивнул Бой. – И потому я здесь. Ты был моим любимым учеником. И я не могу не помочь тебе. Есть способ, которым ты можешь поправить свои дела.

– Что вы имеете в виду? – с надеждой спросил Кейдж.

– Турнир, – в глазах учителя Боя мелькнули искорки лукавства. – Турнир, который проводится раз в поколение на острове в Тихом океане. Турнир восточных единоборств, на который съезжаются со всего мира лучшие бойцы.

– Никогда не слышал о таком, – признался Джонни.

– Многое, поверь мне, очень многое решится на этом турнире, – продолжал проникновенно говорить учитель. – В том числе и твоя дальнейшая карьера. Если ты окажешься на этом турнире в числе победителей, об этом раструбят на весь мир. Кинобоссы вложат в тебя большие деньги. В мгновение ока ты станешь кинозвездой класса «А», таким, как Сильвестр Сталлоне или Арнольд Шварценеггер. Разве не об этом ты мечтал в последние годы?

– Вы словно читаете мои мысли, – задумчиво почесал затылок Кейдж. – Все это звучит заманчиво. Но ведь меня никто не приглашал на Великий Турнир...

– Я похлопотал за тебя, – учитель протянул ученику прямоугольную пластмассовую коробку.

Джонни Кейдж извлек из коробки папирусный свиток, натянутый на две деревянные дощечки. На папирусе иероглифами было выведено приглашение на турнир боевых искусств, который должен был состояться через три дня.

– Через три дня?! – изумленно воскликнул Джонни. – Но ведь съемки фильма еще не окончены. – Если я сейчас уеду, мне придется платить колоссальную неустойку продюсеру.

– Я позабочусь об этом, – махнул рукой учитель. – Мои представители в руководстве кинокомпании уже хлопочут о том, чтобы производство фильма законсервировали. Ведь ты больше других заинтересован в том, чтобы этот неудачный фильм не попал на экраны кинотеатров?

– И это верно, – радостно кивнул Джонни.

– Я гарантирую тебе это. Фильм не выйдет на экраны, и тебе не придется платить неустойку. У меня хорошие адвокаты. А ты постарайся не подвести меня на Турнире. Я возлагаю на тебя, Джонни, большие надежды.

Однако не все еще сомнения Кейджа были развеяны.

– Но как я успею добраться до острова к назначенному сроку? – спросил он. – Насколько я понял, этот островок находится в самом центре Тихого океана. Самолеты туда летают?

– Нет, но ходят корабли. Сегодня ночью с Сорокового пирса порта отходит корабль, который доставит тебя в Гонконг. Оттуда ты вместе с другими участниками Турнира приедешь на остров. В Гонконге с тобой встретится лорд Рейден...

– Я много слышал о Рейдене, – прервал Боя Джонни. – Всегда мечтал его увидеть.

– Он тоже кое-что слышал о тебе, – усмехнулся учитель. – И тоже давно хотел увидеть тебя. Он расскажет тебе то, что не рассказал я, посвятит в некоторые детали предстоящих единоборств. У тебя осталось мало времени на сборы. Так что поторопись.

– А почему вы не едете на Турнир? – спросил Кейдж.

– У меня остается еще очень много неразрешенных дел в Лос-Лос-Анджелесе – сказал мастер. – Я с нетерпением буду ждать твоего возвращения.

– Я вернусь победителем, – пообещал Джонни Кейдж.

Вместо напутствия учитель Бой лишь улыбнулся. Но когда Джонни Кейдж скрылся из виду, Бой преобразился. Вместо учителя восточных единоборств в кресле сидел лорд Рейден. Губы Рейдена расплылись в загадочной усмешке. Ему пришлось принять облик учителя Боя, чтобы его слова показались более убедительными.

«Надеюсь, Джонни простит мне этот маленький обман, – подумал Рейден. – Если только все завершится благополучно...»

Лорд встал с кресла и направился к другому выходу из съемочного павильона. Ему предстояло спешить в Китай, куда уже торопился Лю Кенг.

Длинная транспортная лодка-джонка с полотняным навесом, защищающим пассажиров от палящих лучей солнца, пришвартовалась у каменного пирса. Река Хуанхэ неторопливо несла свои воды в Желтое море.

Расплатившись с перевозчиком, Лю Кенг вышел из лодки.

Прямо от пирса мощенная камнем дорога вела к стенам монастыря Шао-Линь. В этом пустынном месте не было иных поселений. С одной стороны от монастыря громоздились белые горы, по другую – расстилались желтые пески.

Медленно двигалась процессия бритых наголо шаолиньских монахов в красных хитонах. Впереди шел высокий монах с седыми бровями. Когда Лю Кенг приблизился, тот радостно раскрыл свои объятия.

– Здравствуй, дедушка, – обнял его Лю Кенг.

– Рад тебя видеть, Лю, живым и здоровым.

Вот уже девять лет дедушка Лю Кенга, славившийся благочестием и добрым нравом, был настоятелем монастыря.

Лица монахов, сопровождавших настоятеля, оставались непроницаемыми.

Чуть отстранившись, дедушка сказал:

– Это произошло здесь, Лю. Перед воротами Храма. Тут мы нашли тело твоего брата Чена.

Лю Кенг опустил взгляд к мощеным плитам площадки.

– Почему это произошло?

– После того, как ты уехал искать счастья в Америку, Чен пошел по твоим стопам, – ответил настоятель монастыря. – Он хотел стать таким же великим воином, как и ты. Он готовился принять участие в Великом Турнире. Но враг опередил его.

Пройдя к воротам, Лю Кенг оперся рукой о массивную высокую стену.

– Зачем ты забивал нам голову этой чушью о Турнире, дедушка? – в его голосе слышались боль и сомнения.

– Борьба во спасение человечества – это не чушь, Лю, – мягко возразил настоятель. – Если бы я был молод, я, не задумываясь, отправился бы на остров Смертельной Битвы.

– Люди, которые примут участие в Турнире, не решают всех этих задач, – разочарованно покачал головой Лю Кенг. – Как ты, мудрый человек, можешь верить этой чепухе, этим байкам?

– Это не байки, – сказал настоятель. – Разве я хоть раз в жизни солгал тебе, Лю?

– Ни разу, – признался Лю Кенг.

– Так поверь мне и теперь. Великий Турнир – это очень серьезно. На нем будет решаться судьба нашего мира. Предстоит Смертельная Битва, в которой ты должен участвовать. Все мы верим в это. И твой брат не был исключением.

После того, как было совершено богослужение в Храме, во время трапезы Лю Кенг сказал:

– Я согласен принять участие в Турнире.

– С какой целью? – спросил один из монахов, сидевший по правую руку от настоятеля.

– Убийца моего брата будет присутствовать там. Я уверен в этом. Только там я смогу отомстить за смерть Чена, – твердо заверил Лю Кенг.

– Если месть – единственная причина для участия, то ты проиграешь, – сурово промолвил монах.

Лю Кенг насмешливо вскинул голову:

– Ах да, я и забыл о том, что судьба человечества поставлена на карту!

– В этом нет ничего смешного, Лю Кенг, – прозвучал чей-то голос от входа.

В трапезную неспешно вошел человек, закутанный в серую хламиду нищего. На голове у него была широкополая шляпа из листьев тростника. При его появлении в помещение словно ворвались клубы тяжелого, насыщенного благовониями воздуха. Порывом ветра задуло свечи, горевшие перед маленьким алтарем.

– Ведь в свое время ты бросил Храм, отрекся от всего, чему тебя так долго учил дедушка, и бежал в Америку, – насмешливо продолжал вошедший. – Великий Турнир налагает огромную ответственность на участников Битвы. А месть намного упрощает все дело. Ты снова хочешь убежать от судьбы, Лю Кенг. Но судьба жестоко мстит тем, кто хочет свернуть с дороги, предначертанной ею. Смерть Чена – лишь первый урок тебе.

Визитер поднял голову, и все увидели лицо лорда Рейдена, обрамленное длинными седыми волосами.

– Лорд Рейден, – благоговейно воскликнул настоятель монастыря и склонился до земли, – для моей обители большая честь приветствовать вашу честь в наших гостеприимных стенах.

Лю Кенг с удивлением посмотрел на остальных монахов, которые сразу же последовали примеру настоятеля.

– Дедушка, как ты можешь кланяться какому-то оборванцу? – раздраженно воскликнул он.

Издевательский тон, которым говорил с ним босяк, так возмутил Лю Кенга, что он готов был сию же минуту свернуть шею этому нищему нахалу.

– Милорд, простите моего внука! – преклонил настоятель колена, молитвенно сложив руки. – Неслыханная дерзость внука объясняется тем, что сытая жизнь в Америке окончательно затуманила его сознание. Он слишком много смотрел телевизор. Разумеется, телевидение никого до добра не доводит.

– Что ты такое говоришь, дедушка? – недоумевал Лю Кенг.

– Посмотри внимательнее на этого босяка! Разве он хотя бы отдаленно напоминает славного лорда Рейдена?!

– А разве ты когда-нибудь встречался с Рейденом? – высокомерно усмехнулся нищий.

– К сожалению, нет, – ответил Лю Кенг. – Но я так много слышал о нем, что его портрет уже сложился в моем воображении. И ты на него совершенно не похож.

– Воображение безгранично, но оно часто ошибочно, – спокойно парировал пришелец. – Нельзя доверять внешнему зрению. Оно тоже подводит в бою. Коль уж ты собрался победить на Турнире, может быть, покажешь мне, как ты собираешься это сделать?

Лю Кенг решительно поднялся. Дедушка попытался удержать его. На лице нищего продолжала играть легкая улыбка.

– Только не говори, что ты испугался обычного нищего, – подзадорил он Лю Кенга.

Отстранив дедушку, юноша подпрыгнул, собираясь нанести нищему нахалу удар ногой в грудь. Но тот, слегка отступив, ухватил Лю Кенга за руку и перебросил через себя. Описав в воздухе кривую, юноша упал на каменный пол. Как ни сильна была боль в спине, он все же нашел силы вскочить на ноги.

Глаза нищего загорелись белым огнем. Лю Кенг понял, что действительно имеет дело с лордом Рейденом.

– Почему ты не защитил Чена?! – закричал он. – Почему ты позволил убить его?

– А почему ты не сделал этого? – спокойно парировал Рейден.

Его пронзительный взгляд проникал, казалось, в душу юноши.

– С меня довольно, – обернувшись к дедушке, сказал Лю Кенг. – Хочешь ты этого или нет, но я отправляюсь на Турнир и разыщу там убийцу своего брата.

Он направился к выходу из трапезной. С сожалением глядя ему вслед, настоятель монастыря приблизился к Рейдену.

– Он еще не готов к серьезному поединку.

– Я знаю, – ответил Рейден. – Но слишком много времени уже потеряно. Лю Кенгу придется учиться на собственных ошибках прямо на поле боя.

– Он способный ученик, – вздохнул настоятель.

– Если бы я не верил в него, то не появился бы сейчас здесь, – сказал Рейден.

Он не спеша пошел к выходу.

– Вы даже не останетесь погостить у нас, милорд? – опечалился настоятель.

– В другой раз, – последовал ответ. – Вечером мне следует быть в Гонконге.

Над заливом Чайн-Вэй в Гонконге нависла полуночная тьма. На сороковом пирсе морского порта собирались в ожидании корабля участники Турнира, получившие приглашения.

Джонни Кейдж прибыл на пирс на такси за десять минут до прибытия корабля. Расплатившись с таксистом, который спешил убраться из этого глухого района, он вытащил из багажника тяжелый чемодан и потащил его к причалу. Широкая спортивная сумка была перекинута через плечо.

Остановившись, чтобы перевести дух, он заметил коренастого негра в джинсовой куртке и белой фланелевой рубашке, который, прислонившись к перилам, читал местный иллюстрированный журнал. На обложке был изображен он, Джонни Кейдж, в кимоно с черным поясом каратэ. Заголовок обложки гласил: «Джонни Кейдж – подделка!»

Выругавшись про себя, Кейдж оставил сумку и чемодан на асфальте, приблизился к негру, выхватил из рук журнал и разорвал на клочки.

– Есть проблемы, парень? – нахмурился негр.

В воздухе запахло дракой. Но, присмотревшись, негр воскликнул:

– Да это же ты изображен на обложке!

Джона не покидало чувство, что лицо этого человека он тоже видел уже неоднократно.

– А ты, если не ошибаюсь, Арт Лин? – спросил он.

– Не ошибаешься, – сказал негр, подавая ему руку.

– Видел, как ты дрался на турнире в Лондоне, – поделился воспоминаниями Джонни.

– А я видел пару фильмов с твоим участием, – признался Арт Лин. – Поверь мне, это не для тебя. Все эти боевики профанируют великое искусство кунг-фу.

– Но за это хорошо платят, – возразил Кейдж.

– Не все измеряется деньгами, – сказал черный.

– В этом ты, пожалуй, прав, – согласился Кейдж.

Он посмотрел на часы. До прибытия корабля оставались считанные минуты, а до причала – добрая сотня футов. Ему не хотелось тащить так далеко тяжелый чемодан. Он подозвал проходившего мимо парня с длинными черными волосами, в кожаной куртке и вельветовых брюках.

– Эй, приятель, скоро сюда подойдет корабль. Занеси туда мой багаж.

Лю Кенг, шедший к тому же причалу, остановился и с удивлением посмотрел на нахального американца, предлагавшего ему выполнять функцию тягловой силы.

– Я не ослышался? – спросил он. – Ты требуешь, чтобы я тащил твой чемодан?

Джонни Кейдж полез во внутренний карман пиджака за бумажником.

– Ты не ослышался. Ты несешь мои вещи на борт судна, а я плачу тебе за это деньги. Согласен?

Лю Кенг молча схватил его чемодан и, размахнувшись, швырнул в воду, после чего спокойно продолжил путь. Джонни Кейдж подошел к краю пирса и с сожалением проследил за пошедшим на дно чемоданом. В воздухе опять запахло крупной разборкой.

«Мне определенно везет сегодня на встречи со странными людьми, – подумал он.

Он не подозревал о том, что в это самое время полицейские Рита Блейк и ее напарник Джек наблюдают за пирсом в приборы ночного видения, спрятавшись за грузовыми ящиками. От «стукача», внедренного в гонконговскую мафию, они узнали, что этой ночью Корнон попытается покинуть город морем, его должен принять на борт корабль, который пришвартуется в полночь у сорокового пирса порта. Однако эта информация не была точной, поэтому Джек сомневался, что они встретят сегодня Корнона.

– Никто ведь не знает, был ли он вообще в клубе, когда мы нагрянули? – делился он вслух сомнениями. – За это время он вполне уже мог убраться на другой конец Земного шара...

– Чутье подсказывает мне, что Корнон все еще в Гонконге, – сказала Рита. – Пока он в пределах нашей досягаемости, нельзя терять надежды на встречу. До прибытия судна осталось не так уж много. Пусть только покажется – мы прижмем ему хвост. А вот и судно...

Джек поднес к глазам прибор ночного видения.

Пирс освещался десятками дырявых железных бочек, внутри которых горела смола. В их алом свете, заменявшем электрические фонари, было видно, как сквозь клубы ночного тумана проступили контуры странного корабля.

Джонни Кейдж и Арт Лин, наблюдавшие за приближением корабля с пирса, удивленно переглянулись. Они ждали увидеть современное комфортное судно, а вместо него к причалу пришвартовалась гигантская старинная джонка, нос которой украшала деревянная статуя дракона.

– Я полагаю, что этот маскарад – шутка организаторов Турнира, – высказал предположение Кейдж.

Не знавший что и подумать, Арт Лин только пожал плечами.

С судна был спущен длинный трап, по которому начали подниматься на борт будущие участники Турнира.

В это время Рита Блейк заметила Корнона, торопливо шагавшего по пирсу.

– Оставайся здесь и прикрой меня в случае необходимости! – приказала она напарнику, а затем выскочила из укрытия и побежала за преступником.

Но их разделяло слишком большое расстояние. Корнон прекрасно знал, что за ним гонится Рита. Однако он спокойно поднялся по трапу на борт корабля и молниеносно скрылся в трюме. Рита, потерявшая его из виду, еле успела вскочить на борт джонки, как трап был поднят.

Наблюдавший за девушкой из окошка капитанской каюты Шанг Цунг злобно усмехнулся. Его план сработал на славу! Риту Блейк удалось-таки заманить на корабль! Теперь уж ей не избежать участия в турнире!

Участники турнира, поднявшись на борт джонки, разбрелись по отведенным им каютам. Джонни Кейдж, тащивший свою спортивную сумку, столкнулся на верхней палубе с Лю Кенгом. У него появилось острое желание наподдать этому узкоглазому типу за то, что тот утопил его чемодан.

– Эй ты!.. – крикнул он.

В эту же секунду на него налетела с разбегу Рита Блейк. В живот киноактера уперлось дуло пистолета, который она держала в руках.

– Где Корнон? – спросила, переводя дыхание Рита.

– Понятия не имею, о ком идет речь, – дружелюбно улыбнулся Джонни. – Но уверен, что смогу вам помочь. Меня зовут Джонни Кейдж. Вы могли видеть меня в таких фильмах, как «Металлический дождь», «Красная атака»...

– Пошел ты! – беззлобно выругалась Рита и бегом спустилась в трюм.

– Опять тебя уделали, – рассмеялся Лю Кенг, проходя мимо.

Обоим парням так понравилась привлекательная девушка, что они, не задумываясь, отправились за ней следом.

Открыв ногой дверь в трюм, Рита вскинула наизготовку пистолет и прошла в глубь темного помещения. Там было пусто. К потолку было подвешено много цепей, которые мирно позвякивали от морской качки.

Вдруг открылась противоположная дверь. Рита уже приготовилась стрелять, но свет трюмного фонаря осветил лицо совершенно другого, незнакомого человека.

– Вот мы и встретились, Рита, – жесткое лицо человека скривило злорадной усмешкой.

– Я ищу убийцу и психопата Корнона, – опустила Рита пистолет. – Я видела, как он шмыгнул на этот корабль. Я служу в полиции Гонконга. Отдел по борьбе с международным терроризмом.

Взгляд человека скользнул по черной полицейской униформе Риты, легкому бронежилету, шапочке с длинным козырьком и русой косе, выбившейся из-под нее.

– Вижу, что из полиции, – сказал тот. – Позволь представиться – Шанг Цунг. К твоим услугам. К сожалению, я не осведомлен о том, что на борту моего судна находится опасный государственный преступник. В любом случае мой корабль целиком в твоем распоряжении...

– Перестань-ка грубить даме, – подал голос Джонни Кейдж, входя в трюм. – Она выполняет свой долг.

Следом за ним вошел Лю Кенг. Парни встали по обе стороны от девушки.

– Если мне понадобится помощь, я вызову ее по рации, – недружелюбно покосилась Рита Блейк на соседей.

Шанг Цунг молча сделал знак рукой. В трюм вступили два человека, чьи лица до половины скрывали железные маски. Один был облачен в желтое кимоно, второй – в синее. При их появлении трое пассажиров сразу поняли, что ничего хорошего ждать не приходится.

– Считай, что ты уже вызвала подмогу, – сказал Лю Кенг, мысленно оценивая силу каждого из соперников.

– Скорпион и Саб-Зиро, – представил вошедших Шанг Цунг, – ваши смертельные враги и мои преданные рабы.

Рита Блейк вскинула пистолет, который неоднократно выручал ее в трудных ситуациях:

– Ну-ка, посторонитесь!

Саб-Зиро резко прыгнул вперед и коснулся пальцем ствола пистолета. Пистолет превратился от его прикосновения в кусок льда. Саб-Зиро щелкнул по этому куску – тот разлетелся в мельчайшие осколки. Шанг Цунг самодовольно расхохотался.

Рита откровенно растерялась. Джонни Кейдж подумал, что уж на этот раз интуиция не подвела его – серьезной разборки не избежать!

Раб в желтом кимоно, с совершенно белыми глазами поднял ладонь. Сквозь кожу руки вдруг проступила железная пасть скорпиона с тысячью острых зубов и ядовитым жалом. Как ни были напуганы Джонни Кейдж и Лю Кенг, однако им не оставалось ничего другого, как приготовиться к схватке.

Однако схватки не произошло. Внутрь трюма неожиданно влетели две белые молнии. Одна шаровая молния ударила в грудь Скорпиона, отшвырнув его к двери, вторая – подбросила Саб-Зиро к потолку. Шанг Цунг недовольно поморщился. Он прекрасно знал, откуда взялись эти молнии, и был раздосадован, что теперь ничего не удастся предпринять.

Рабы Шанг Цунг опрометью выскочили из трюма. Две шаровые молнии залетели за спины троих отважных пассажиров и слились в огромный шар. Шар принял очертания человека.

– Лорд Рейден! – обрадованно воскликнул Лю Кенг. – Меньше всего ожидал вас увидеть здесь!

– Кто такой этот Рейден? – тихо спросила Рита у Кейджа. – Он не занесен в списки разыскиваемых Интерполом?

Кейдж не успел ответить, так как к ним приблизился Шанг Цунг и отвесил церемонный поклон.

– Я рад приветствовать лорда Рейдена на борту своего корабля, – с доброжелательным видом промолвил он. – Для меня большая честь везти такого пассажира на Турнир.

– Твои уроды, Шанг Цунг, напали на моих друзей, – гневно проговорил Рейден. – А по правилам они не имеют на это права до начала Турнира!

– Мне очень жаль, – склонил голову Шанг Цунг в притворном раскаянии. – Прошу простить меня за то, что не досмотрел за ними. Обещаю, что впредь ничего подобного не произойдет.

– Посмотрим, – сурово пообещал Рейден, по лицу которого было заметно, что меньше всего он склонен доверять Шанг Цунг.

– Разумеется, – заверил заклятый враг Рейдена. – До того момента, когда корабль достигнет острова Смертельной Битвы, и до начала Турнира твоим друзьям ничего не угрожает.

– Какого еще Турнира? – громко спросила Рита Блейк.

Шанг Цунг мрачно улыбнулся. В его глазах мелькнул кровожадный огонек.

– Ты избрана для участия в Великом Турнире, – сказал он. – К моему глубокому удовольствию.

С этими словами он вышел из трюма.

– Ничего не понимаю! – воскликнула Рита.

– Какая-то чертовщина творится на этом корабле, – пробормотал Джонни Кейдж. – И везет же мне сегодня! Как утопленнику!

– Чего ты хочешь от меня на этот раз, Рейден? – обернулся Лю Кенг к лорду.

– Здесь темно и душно. Поднимемся на верхнюю палубу, – предложил тот.

Обратившись в белый вихрь, Рейден в мгновение ока переместился из трюма наверх.

– Лихой парень этот Рейден, – поделился впечатлениями Джонни Кейдж. – С таким не рискнешь бегать наперегонки.

Когда Рита Блейк, Лю Кенг и Джонни поднялись на палубу, там никого не было. Фонарь в железной оправе, висевший над входом в трюм, покачиваясь, скупо освещал темные доски палубы, белую пену океанских волн за бортом, туго надутые ветром паруса старинного корабля, несшегося к острову Битвы.

– Странно, зачем он нас звал, если невесть куда подевался? – спросила, ни к кому конкретно не обращаясь, Рита.

– Судя по скорости его передвижения, он сейчас за тысячи миль отсюда, – предположил Лю Кенг. – Но он вернется. Можешь не сомневаться. Лорд Рейден слов на ветер не бросает.

– Можешь ты мне объяснить, Мистер Всезнайка, что происходит на этом чертовом корабле? – обратился к нему Джонни Кейдж. – Мы только ступили на борт, как к нам сразу же предъявили претензии неизвестно за что три парня. Один из них превращает в лед огнестрельное оружие, у второго в руке прячется железный скорпион, а третий состоит из одних электрических зарядов. Какое всему этому есть рациональное объяснение?

– Ну, лорд Рейден сотворил из себя молнию, чтобы защитить нас, – сказал Лю Кенг то, что думал. – По-моему, у него это неплохо получилось.

– По-моему, тоже, – подтвердила Рита Блейк.

– Потрясающее рациональное объяснение! – саркастически воскликнул Джонни Кейдж.

– Не все в этой жизни можно объяснить рационально, – раздался сзади глухой голос.

– Все трое резко обернулись. Прислонившись к борту и держась одной рукой за свисающий канат, на них устало смотрел лорд Рейден. На сей раз он был облачен в белоснежную длинную рубаху без рукавов, поверх которой был накинут плащ с золотой каймой. На шее его висела золотая цепь. Увлеченные разговором, пассажиры и не заметили, как он неслышно материализовался из пустоты.

– То, что вы видели – совсем неважно, – глухо продолжал Рейден. – Важно то, что ждет вас впереди.

– А что же нас ждет впереди? – спросил Кейдж.

– Смертельная Битва. Во время Великого Турнира будет решена судьба человечества. Один из нас решит исход Битвы. От вас троих зависит жизнь миллиардов людей.

– Это невероятно! Мой учитель Бой клялся мне, что доведется подраться на обыкновенном рекламном Турнире! – возмущенно воскликнул Джонни. – Я не испытываю ни малейшего желания спасать человечество. Тем более, я не готов к этому. И я не могу брать на себя такую непомерную ответственность.

– Но кто-то должен взвалить на себя бремя ответственности, – пристально глянул на него лорд.

– А против кого мы должны сражаться? – спросила Рита Блейк.

– Наш мир окружают двадцать иных миров. Властелин одного из этих миров, Внешнего мира, покорил их всех и провозгласил себя Императором. Непокоренной осталась лишь Земля. Но если вы проиграете Великий Турнир, то Император покорит и наш мир.

– Не понимаю, если этот Император такой всемогущий, то зачем ему затевать этот Турнир? – поинтересовался Лю Кенг.

– Существует Великий Закон Равновесия, который не в силах нарушить даже Император, – пояснил Рейден. – Согласно этому Закону, Император может проникнуть в земную сферу лишь тогда, когда его Фаворит Шанг Цунг одержит решительную победу на Великом Турнире. Турнир – это Смертельная Битва между Смертью и Жизнью. Но перед началом схватки вы должны выяснить для себя, что для вас самое главное? Для Джонни Кейджа главное его репутация. Для Риты Блейк превыше всего честь лучшего полицейского Гонконга. Для Лю Кенга – месть за убитого брата.

Джонни, Рита и Лю молча переглянулись. Лорд совершенно точно назвал их тайные намерения.

– Но, если для вас главное это, а не судьба человечества – вы проиграете, – наставительно поднял палец Рейден.

– Почему же вы тогда решили, что участвовать в Смертельной Битве должны именно мы? – спросила Рита.

– Я знаю многих прекрасных бойцов, – признался Рейден. – Все они превосходно владеют приемами боевых искусств. Но я заглянул им в душу и понял, что они никогда не сумеют превозмочь самих себя. А значит – они проиграют. Им не устоять перед целеустремленностью Шанг Цунг. А вот вы можете отрешиться от личного во имя человечества. Поэтому я не препятствовал тому, чтобы Шанг Цунг заманил тебя, Рита, с помощью Корнона на этот корабль. Он не подозревает о том колоссальном потенциале, который ты таишь в себе. Я не мог помешать Шанг Цунг убить Чена. Но я знал, что так или иначе, а Лю Кенг примет участие в Смертельной Битве. А чтобы привлечь к участию в Великом Турнире Джона Кейджа мне пришлось принять облик единственного человека, который пользуется у него безоговорочным доверием – учителя Боя.

– Здорово у вас это получилось! – вырвалось у киноартиста.

– Я смотрю, вы большой мастер на перевоплощения.

– Получается, что горстка людей на этой экзотической лодке решит судьбу всего мира? – спросила Рита Блейк.

– Именно так, кивнул Рейден. – Те люди, которые плывут на остров вместе с вами, будут храбро сражаться, но исход Смертельной Битвы решит один из вас.

– Мне все равно, кто в конечном итоге спасет человечество, но драться с Шанг Цунгом буду я, – гордо заявил Лю Кенг.

Лорд Рейден смерил его оценивающим взглядом:

– Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Кровь кипит в твоих жилах. Но если ты сразишься с Шанг Цунгом сейчас – ты потеряешь жизнь и душу. Ты еще не готов.

У Лю Кенга было на этот счет полностью противоположное мнение, но он не счел нужным его высказывать. Лорд Рейден исчез также внезапно, как и появился. Участники Смертельной Битвы в глубокой задумчивости разошлись по своим каютам.

В тот глухой час, когда на востоке заалела заря, когда утро шло на смену ночи, на палубу поднялся из трюма Шанг Цунг. Он посмотрел на небо и увидел, как из глубины мрака, усыпанного мириадами звезд, вдруг вынырнула красно-желто-синяя радуга. Радуга засияла над небосклоном, а затем, описав круг, превратилась в гигантский череп.

Шанг Цунг вскинул руки в благоговейном приветствии.

– Фаворит счастлив приветствовать своего Императора, – тихо сказал он.

Глухой рев, заглушаемый огромными пространствами, пронесся над бескрайним океаном. Желтые молнии, устремившись из центра радуги, обвили чресла Фаворита Императора.

– Смертельная Битва началась! – возликовал Шанг Цунг. – И мы выйдем из нее победителями! Этот мир будет принадлежать нам!

Никто в этот глухой час не видел Шанг Цунг. Никто, за исключением лорда Рейдена, чье духовное око вечно бодрствовало. И, услышав похвальбу Фаворита Императора, Мастер лишь сдержанно усмехнулся.

На рассвете корабль Шанг Цунг пришвартовался у скалистого острова Смертельной Битвы. Нанятые гребцы направили лодки в узкий залив, вдавливавшийся далеко в глубь острова.

Сидевший на корме Лю Кенг лицезрел силуэты черных гор на желтом фоне восхода. Джонни Кейдж исподтишка любовался стройной фигурой Риты Блейк, а девушка тем временем безуспешно пыталась связаться со своим напарником Джеком по портативной рации.

– «Черный Ястреб» вызывает Гонконг, «Черный Ястреб» вызывает Гонконг, – посылала она позывные в радиоэфир. – Джек, говорит Рита. Ты слышишь меня?

Все ее попытки связаться с Гонконгом оказались тщетными. Кроме радиопомех, рация больше ничего не выдавала в эфир.

– Позвони, пожалуйста, моему страховому агенту, – пошутил по поводу ее усилий Кейдж.

– А я похожа на твою секретаршу? – огрызнулась Рита.

Ступив на песчаный берег, она в сердцах отшвырнула радиотелефон подальше от себя и пожаловалась проходившему мимо Лю Кенгу:

– Рация испортилась, очевидно, из-за той шаровой молнии, которую нам здесь продемонстрировал Рейден.

– Рейден тут не при чем, – возразил Лю Кенг. – Просто мы находимся в аномальной зоне. Тут никакая техника не работает.

– Почему ты так решил?

– Посмотри на свой компас, – равнодушно предложил юноша и направился по мощенной камнем дороге к дворцу, стоящему на высокой горе.

Рита подняла правую руку, на которой находился наручный компас. Компасная стрелка бешено вертелась.

– Мы как будто отрезаны от внешнего мира! Так куда же мы попали? – в сердцах обратилась она к Джону Кейджу, шагавшему следом за Лю Кенгом.

– А я похож на твоего агента по путешествиям? – не упустил тот возможность отплатить остротой. Рита поняла, что этот парень не намного осведомленнее, и направилась по дороге, вдоль которой были врыты в землю шесты с развевавшимися на них флагами и штандарами. На синих, желтых и красных полотнищах китайскими и японскими иероглифами были написаны приветственные слова участникам Турнира.

Длинная каменная лестница вела от дороги во внутренние покои дворца. Когда трое друзей преодолели ее, их взгляду открылся огромный зал, стены которого были выложены красным мрамором. В зал вело множество дверей и арок. По обе стороны от каждой из арок стояли различные скульптуры: древнегреческий атлет с занесенным для удара копьем, аллегорический образ Смерти с длинным крестом за плечами, абстрактная глыба, каменная рептилия Юрского периода. Воздух был наполнен ароматом цветов, высаженных на газонах, тянувшихся вдоль стен.

– Потрясающая гостиница! – восхищенно заметил Джонни Кейдж. – Если ее купить и умело организовать рекламу, то можно заколотить очень неплохие бабки.

Шедший за ним Лю Кенг вдруг остановился, почувствовав затылком чей-то проницательный взгляд. Ему даже показалось, что он слышит мысленный зов. Резко обернувшись, юноша увидел прекрасную девушку в шелковом кимоно, расшитом оранжевыми драконами. Она сидела на ступеньках лестницы у одной из арок под раскрытым красным зонтом.

Замерев, Лю Кенг ждал, что будет дальше. Но и девушка была неподвижна. Она не подавала никаких знаков, не издала ни звука, она просто сосредоточенно рассматривала юношу.

– Если девушка так на тебя смотрит, значит ей определенно что-то от тебя нужно, – шепнул на ухо Лю Кенгу Джонни.

– Идемте, Шанг Цунг наблюдает за нами, – подтолкнула двоих друзей Рита Блейк. – Ему явно не по вкусу, что мы ведем себя тут, как в музее.

Действительно, Фаворит Императора наблюдал за ними, притаившись у столба одной из арок. Друзьям ничего другого не оставалось, как молча удалиться. Едва они скрылись, Шанг Цунг приблизился к девушке и почтительно склонил голову:

– Да будет известно светлейшей принцессе Китане, что эти трое – наши главные враги на турнире. С остальными бойцами не возникнет никаких проблем. Но с этими троими придется повозиться.

Лицо принцессы Китаны сохраняло невозмутимость. Она просто перевела взгляд с Фаворита Императора на плющ, который стелился, цепляясь усиками, по стене искусственной арки, выложенной из крупных камней.

Шанг Цунг подошел к статуе, изображающей рептилию Юрского периода, и громко сказал:

– Оживи.

Тотчас каменное изваяние зашевелилось, упругие мускулы налились силой, взгляд обрел осмысленность. Из горла чудовища вырвался крик, который не звучал под этими сводами уже миллионы лет.

– Ты убьешь этих троих олухов, – внушил Шанг Цунг рептилии.

– Выберешь для этого подходящий момент. Если не сегодня и не завтра, то уже послезавтра наверняка. Они не должны спастись от твоих клыков и когтей.

– Взвизгнув, рептилия спрыгнула с постамента и помчалась в одну из арок выполнять поручение Шанг Цунг.

Вечером в честь участников Великого Турнира был дан праздничный ужин. Главную залу дворца освещали сотни свечей и смоляных светильников. Длинные столы, за которыми уселись участники состязаний, были заставлены всевозможными яствами.

На ужине присутствовала и принцесса Китана. И вновь она внимательно посмотрела на Лю Кенга. Они сидели по разные стороны длинного стола. Юноша чувствовал, что девушка хочет его о чем-то предупредить, но не может.

Через высокие, окованные железом ворота служители вносили в зал на длинных подносах новые блюда. Джону Кейджу показалось, будто у створки ворот на какое-то мгновение появился лорд Рейден в белоснежном одеянии. Но затем видение исчезло. Киноактер зажмурил глаза и потряс головой, чтобы проверить, не обман ли это зрения?

Неожиданно прозвучали удары в большой медный гонг, висевший у стены между статуями двух мифических драконов с огромными крыльями и клыкастыми пастями. Все посмотрели в ту сторону, откуда донеслись эти звуки.

Массивная гранитная стена, казавшаяся цельной, разделилась на две части, открыв широкий потайной ход, который освещали факелы.

Оттуда вышло двадцать бойцов Шанг Цунг. Они были облачены в широкие штаны, лица до половины закрывали красные повязки, головы были повязаны красными платками, а мускулистые тела намазаны жиром.

Противоположная стена также раздвинулась, открыв второй потайной ход. Оттуда вышли еще двадцать человек во главе с Саб-Зиро в темно-синем кимоно. Бойцы Фаворита Императора рассредоточились по обе стороны зала. Из присутствующих за столами лишь принцесса Китана сохранила невозмутимое спокойствие. К присутствующим обратился Шанг Цунг, незаметно появившись из-за спин телохранителей:

– Добро пожаловать на остров Смертельной Битвы. Вы здесь для того, чтобы проявить свою силу, ловкость, храбрость и смекалку на Великом Турнире. Турнир начнется завтра. Кому-то из вас выпадет честь сразиться с принцем Гороом – чемпионом предыдущего Турнира.

Арт Лин, сидевший рядом с Джоном Кейджем, склонился к плечу киноактера и сказал на ухо:

– Слыхал я кое-что про этого Горо. Поговаривают, что это головорез, каких еще свет не видывал.

– Главное – не трусь, – подбодрил товарища Джонни.

– А кто говорит, что я боюсь? – тихо возмутился Арт Лин.

– Все присутствующие здесь станут свидетелями знаменательного момента в истории вашей планеты, – невозмутимо продолжал Шанг Цунг. – Пока же наслаждайтесь этим приятным вечером так, если бы он оказался для вас последним.

– Чего он меня пугает? – подал голос один из участников Турнира – бородатый американец могучего телосложения. – За мной охотится полиция двадцати пяти штатов...

– Пока же, друзья мои, вам будет продемонстрирована генеральная репетиция предстоящего состязания, – улыбнулся Фаворит Императора и подал знак своим бойцам.

Те вышли на широкую площадку за столами и выстроились в живой коридор. По одну сторону «коридора» вышел Саб-Зиро, по другую – один из бойцов Шанг Цунг. Поприветствовав друг друга, противники приготовились к поединку. Боец Шанг Цунг решил атаковать первым. Разбежавшись, он подпрыгнул, выкинув ногу вперед. Но Саб-Зиро, тоже подпрыгнув, коснулся бойца рукой; Тот на лету превратился в глыбу льда.

Упав на землю, оледеневшее тело рассыпалось на множество осколков. Голова бойца покатилась к ногам Шанг Цунг, который стоял на возвышении за спиной Саб-Зиро.

– Чистая победа, – довольно улыбнулся Фаворит Императора. – Отныне душа этого бойца принадлежит мне.

Слегка поклонившись своему повелителю, бойцы во главе с Саб-Зиро покинули зал для пиршества.

– Желаю вам приятно провести время, – издевательски попрощался с участниками Турнира, обескураженными увиденным, Шанг Цунг и развернувшись, скрылся за высокими деревянными ширмами в конце зала.

Лю Кенг торопливо поднялся из-за стола.

– Ты куда? – положил руку на плечо другу Джонни Кейдж.

– За убийцей моего брата, – сдержанно ответил Лю Кенг и направился к ширмам у выхода.

Он шел так быстро, что киноартист догнал его уже только у самого выхода.

– Не стоит тебе встречаться с ним сейчас, приятель, – сказал он. – Вспомни, что говорил тебе Рейден. А старик ведь слов на ветер не бросает.

– Лично мне он ничего не говорил, – бросила, проходя мимо них, Рита Блейк. – Шанг Цунг наверняка знает, где скрывается Корнон. И уж я выбью из него эту информацию.

С этими словами она вышла из зала. Джонни Кейдж восхищенно посмотрел ей вслед.

– Эта девушка все больше мне нравится, – признался он. – Уж если она чего-то захочет, то обязательно добьется.

– Но ведь тебе нравится не ее ум, – не без ехидцы заметил Лю Кенг и поспешил за Ритой.

– Это верно, – почесал затылок Кейдж и пошел следом за товарищами.

Остальные участники предстоящего Турнира расходились по своим комнатам. Принцесса Китана задумчиво смотрела в ту сторону, куда ушли Лю Кенг, Джонни Кейдж и Рита Блейк.

Трое бесстрашных друзей следовали за Шанг Цунг по длинному широкому коридору, который то шел под уклон, то поднимался. Коридор имел много поворотов и ответвлений. Пол был выложен квадратными плитами, на которых иероглифами были выбиты заклятья против демонов Подземного Мира. На стенах были высечены головы разных чудовищ, в пасти которых мерцали белые свечи. Иногда пламя свечей вдруг начинало колыхаться, и тогда по глади стен шарахались тени трех друзей.

В какое-то мгновение Фавориту Императора показалось, что за ним следят. Он резко обернулся. Друзья едва успели спрятаться за поворотом. Но когда они выглянули, Шанг Цунг уже невесть куда исчез. Друзья приблизились к тому месту, где он недавно стоял, и в задумчивости остановились. В разные стороны от этого места вели четыре хода.

– Мне это напоминает лабиринт минотавра, – признался Джонни Кейдж.

– Мне кажется, что надо идти в этом направлении, – показала Рита Блейк в одну из сторон.

– А мне кажется, что туда, – указал Лю Кенг в противоположную сторону.

До их слуха донесся звериный рык. Друзья поспешили в ту сторону, откуда он доносился. Спустя некоторое время они вышли к огромному залу, тускло освещенному факелами, и притаились у входа.

Посередине зала стоял большой стол, накрытый для обильной трапезы. По одну сторону стола сидел Корнон и с аппетитом уплетал жареную индейку. По другую – четырехрукий гигант с неестественно вытянутым туловищем и длинной косой на бритой голове.

– Лично я верю в честный бой, когда сражаются один на один, рука против руки, как учил меня мой папаша, – откровенничал Корнон, запивая индейку красным вином. – А на этом Турнире какая-то чертовщина. Я только что видел, как один парень хотел хорошенько врезать другому, а тот взял и заморозил его. И первый парень рассыпался на куски вместе со всеми потрохами. Шанг Цунг сказал: «Чистая победа». А по- моему, это отвратительно.

– Не осуждай Шанг Цунг, – предостерег бандита четырехрукий гигант и угрожающе привстал со своего кресла. – Он великий кудесник. Ему свойственна мудрость, которую ни ты, ни я не в силах постичь. Тот, кто осмеливается драться с Шанг Цунг, становится его рабом.

– На меня этот Шанг Цунг тоже произвел впечатление крутого парня, когда я его впервые повстречал в Лос-Анджелесе, – напомнил Корнон.

– Мастерству боя Шанг Цунг учился у самого Императора, – продолжал рассказывать четырехрукий гигант.

– А ты тоже императорский выкормыш? – спросил Корнон, бросая в бронзовую чашу обгрызенную кость.

Определение «выкормыш» явно пришлось не по вкусу четырехрукому.

– Я – Горо, генерал армии Внешнего мира и принц Подземного Царства Шао-Кан! – заревел он.

– Я два года вкалывал в подземном руднике, когда мотал срок за кражу со взломом, – вздохнув, припомнил Корнон один из фактов своей колоритной биографии.

– Ты можешь еще пожалеть о том, что не загнулся там! – прорычал Горо и запустил в него чашей с вином.

Если бы Корнон не увернулся вовремя, чаша, запущенная с невиданной силой, размозжила бы ему голову.

– Не стоит тратить на него бесценную энергию, любезный принц Горо! – раздался голос Фаворита Императора.

Горо и Корнон обернулись. По лестнице, вырубленной в стене влево от пиршественного стола, неторопливо спускался Шанг Цунг. Складки его черного плаща сползали по каменным ступеням.

– Но подумайте сами, ваше сиятельство, где еще я мог найти такого человека, как Корнон? – мягко продолжал Шанг Цунг. – У него нет чувства собственного достоинства, нет хороших манер. Только на Земле такой человек может обладать силой, богатством и властью. Не так ли, мистер Корнон?

Корнон поморщился, как от зубной боли:

– Мистер Шанг Цунг, я хотел бы вернуться в Лос-Анджелес или в Гонконг как можно скорее, если вы не возражаете. Когда мне заплатят за то, что я заманил девчонку на этот остров?

Улыбка садиста, который любит портить настроение не только врагам, но и соратникам, появилась на лице Фаворита Императора.

– После того, как ты сразишься с ней на Турнире. И запомни, – наставительно поднял палец Шанг Цунг, – она не должна пострадать. Просто унизь ее. У меня свои планы для красавицы Риты.

Слышавшие это Лю Кенг и Джонни Кейдж одновременно с сочувствием посмотрели на подругу. Та недовольно поморщилась – дескать, со своими проблемами справлюсь сама!

– А вас, сиятельный принц Горо, я хотел бы предупредить об опасности, – продолжал Шанг Цунг. – Лю Кенг участвует в Турнире.

– Я видел этого мальчишку. Для меня он не представляет никакой опасности! – хвастливо заявил Горо, вскинув все четыре руки.

– Сейчас не время становиться в позу, – раздраженно заметил Фаворит Императора. – Никогда еще мы не были так близки к победе, как сейчас. Но именно поэтому я и предупреждаю вас. Мне показалось, что принцесса Китана собирается снюхаться с землянами.

– Какое мне дело до приемной дочери Императора? – вновь рассвирепел Горо.

– Принцессе Китане уже десять тысяч лет. И если ей удастся обрести в лице этой троицы надежных союзников, она сумеет захватить императорский трон. Если Китане удастся договориться с Лю Кенгом, Император не простит нам этой ошибки, – мрачно сказал Шанг Цунг.

Джонни Кейдж не утерпел и шепотом спросил у товарища:

– Что в тебе такого особенного, что все женщины липнут к тебе, как мухи на мед?

– Понятия не имею, – пожал плечами Лю Кенг. – Но мне кажется, что пора уходить. По крайней мере, мы хорошо представляем, кто наши друзья, а кто враги.

Друзья тихо отступили в коридор.

– Я не допущу ошибки! – поклялся принц Горо Фавориту Императора.

В это время Рита Блейк, отступая спиной к выходу, задела хрупкую статую древневавилонского воина. Статуя упала на каменный пол и с громким стуком раскололась на куски. Друзья опрометью помчались по коридору назад.

– Что это было? – вскочил Корнон со своего места.

– Очевидно, мы были не одни, – злобно зашипел Фаворит Императора, – но не волнуйтесь, мистер Корнон. Кто бы ни были эти наглецы, почтившие нас своим присутствием, им не просто будет выбраться из лабиринта, в который они сейчас попадут. Мои воины разыщут их там и убьют.

– Мне не терпится сразиться в Турнире! – прорычал принц Горо, угрожающе потрясая четырьмя кулаками.

Очень скоро друзья сообразили, что попали в лабиринт. Они мчались по коридору, который завершался круглой площадкой. От площадки в разные стороны расходились лучами еще несколько коридоров. Трудно было в этом переплетении ходов определить верное направление. Наконец, они остановились, чтобы перевести дыхание.

– Не хотел бы показаться паникером, но мне кажется, что мы заблудились, – проговорил Джонни Кейдж. – Я не помню, чтобы мы проходили этот коридор, когда следили за Шанг Цунг.

Лю Кенг и Рита Блейк молчанием подтвердили его правоту.

– Итак, перед нами восемь коридоров, а сзади – погоня, – сказал киноартист. – По какому из коридоров двинемся дальше?

– По этому, – решительно сказал Лю Кенг.

Все посмотрели туда и увидели, что на другом конце коридора загорелся факел, который держала в руках принцесса Китана.

– Это может быть ловушка, – предостерегающе положил Джонни руку на плечо друга. – Шанг Цунг большой мастер перевоплощений и сюрпризов.

– Шанг Цунг боится принцессы Китаны, – твердо сказал Лю Кенг. – Значит, она наш союзник.

И он почти бегом направился на огонь факела. Но когда Лю Кенг добежал до конца коридора, принцессы там уже не было. Зато оказалась рептилия, притаившаяся под самым потолком. Тварь обрушилась на юношу, не ожидавшего нападения, и уже собиралась перегрызть ему горло, но тут подбежали Джонни Кейдж и Рита Блейк. Рептилия испуганно шмыгнула в один из коридоров.

– Что это было, Лю? – спросил киноартист, помогая другу подняться с пола.

– Какое-то хищное животное, – ответил тот, разыскивая взглядом факел принцессы. – Оно кралось вслед за Китаной.

В конце одного из коридоров, расходившегося лучами от этой площадки, виднелось алое мерцание. Трое друзей отправились на этот свет и вскоре достигли еще одного зала дворца.

Однако, когда они вошли туда, воины Шанг Цунг, знавшие кратчайший путь в лабиринте, уже поджидали там в засаде. Воинов оказалось девять. Они были вооружены копьями. В дополнение к своему обычному наряду – серым шароварам и красным повязкам – все они еще имели железные нагрудники.

Издав боевой клич, бойцы Шанг Цунг атаковали троих друзей. Но те не испугались. Рита резко присела, когда один из бойцов собирался проткнуть ее копьем, сделала ему подсечку, а второго ударила ногой по голове. Подпрыгнув, Лю Кенг нанес двум бойцам одновременные удары ногами.

Джонни Кейдж выбил копье у одного из атакующих, а самого бойца нокаутировал мощным ударом в челюсть. Шестой боец погнался с мечом за Лю Кенгом. Тот побежал от него, но, достигнув стены, подпрыгнул и, оттолкнувшись одной ногой от стены, второй сильно ударил преследователя. Еще один попытался напасть с ножом на Риту Блейк, но девушка увернулась и нанесла удар такой силы, что нападавший описал в воздухе сальто.

Наконец, с врагами было покончено. Они не представляли никакой опасности.

И тут раздались хлопки. Рита Блейк, Джонни Кейдж и Лю Кенг оглянулись и увидели лорда Рейдена, который наблюдал за ними, прислонившись к стене.

– Отличная работа, – похвалил лорд. – Но не покажете ли мне, как вы собираетесь разобраться с друзьями этих девятерых? – он указал им в другую сторону.

Друзья посмотрели туда. Выход из зала перекрывал заслон из девяноста бойцов, вооруженных трезубцами, рогатинами и пиками. Трое друзей приготовились подороже продать свою жизнь. Бойцы Шанг Цунг сделали несколько шагов им навстречу, как вдруг раздался повелительный голос Рейдена:

– Я так не думаю.

Из указательного пальца лорда, поднятого вверх, вылетела молния и пробила потолок зала. Сверху посыпались каменные осколки. Бойцы в ужасе шарахнулись назад.

– Я полагаю, мы самостоятельно найдем выход из этого лабиринта, – сказал Рейден, выходя вперед. – И вы не будете нам мешать.

Бойцы Шанг Цунг опасливо расступились перед отважной четверкой. Проходя мимо воинов, Джонни Кейдж бросил им копье, отнятое у товарища и, бахвалясь, заявил:

– Вам крупно повезло, парни, что за вас вступился лорд Рейден. Если бы не он, вам пришлось бы иметь дело со мной.

Все это наблюдал с верхней галереи залы Шанг Цунг. Когда земляне во главе с Мастером скрылись из виду, он злобно прошипел:

– Доберусь я еще до вас!

Лорд Рейден вывел друзей из лабиринта на смотровую площадку, с которой открылся превосходный вид на вечернее море.

– Теперь вы поняли, с кем вам доведется иметь дело, – спросил милорд, облокотившись на гранитный балкон.

– С четырехруким принцем Горо, – ответил Джонни Кейдж.

– Да, Горо – чемпион предыдущего Турнира, – кивнул Рейден. -– Но в свое время Горо проиграл Шанг Цунг. Сила Шанг Цунг заключается в силе тысяч воинов, которых он в свое время победил поодиночке, и души которых отныне принадлежат ему.

– И поэтому он стал Фаворитом Императора? – спросил Лю Кенг.

– Да, – кивнул Рейден. – Поэтому имей в виду, что, сражаясь с Шанг Цунг, ты будешь сражаться со всей Императорской армией.

После этого друзья разошлись по своим комнатам, чтобы выспаться перед битвой за судьбу человечества.

Утро следующего дня выдалось солнечным. К полудню по сигналу гонга участники Великого Турнира собрались на площадке перед дворцом. Поле состязаний было посыпано толстым слоем белого песка. С восьми концов были воткнуты в землю шесты с алыми штандарами, на полотнище которых были выведены золотом иероглифы с пожеланием успеха и удачи.

Шанг Цунг, руководивший матчами, взошел на возвышение арбитра и громко объявил:

– С сегодняшнего дня мой остров становится ареной Смертельной Битвы. Великий Турнир объявляю открытым. Пусть каждый проявит то, на что он способен, и получит то, чего заслуживает!

Первыми должны были драться Лю Кенг и негр Джамбо. Фаворит Императора уселся в свой трон на возвышении. Его бойцы в серых шароварах и красных платках уселись на землю по одну сторону ринга, земляне – по другую.

Лю Кенг и Джамбо, длинные волосы которого были заплетены во множество косичек, дрались на шестах. Китаец сразу начал теснить негра, но тот, изловчившись, ударил его в живот. Лю Кенг согнулся от боли в три погибели. Однако, когда негр собрался опустить палку ему на спину, воспитанник Шао-Линя, изловчившись, нанес ему удар ногой по голове.

Земляне завопили от восторга, бойцы Шанг Цунг – от ярости. Фаворит Императора хранил невозмутимость.

Лю Кенг выбил своим шестом шест Джамбо. Тогда негр ударом ноги разломил шест китайца пополам. Разогнавшись, негр хотел прижать Лю Кенга к земле, но тот, подпрыгнув, ударил негра в грудь обоими ногами. Джамбо рухнул на землю. Видя, что тот не в силах подняться, Шанг Цунг встал с трона и приблизился к поверженному бойцу.

– Отныне и навсегда твоя душа принадлежит мне, – злобно прошипел Фаворит Императора.

– Нет, – ответил Джамбо.

Но Шанг Цунг уже занес над ним руку. Белое пламя вылетело из его ладони и коснулось груди Джамбо. Негр содрогнулся от чудовищной боли. Его мускулы напряглись до предела, а затем обмякли. Тело Джамбо безжизненно повалилось на бок. Взглянув на разгоряченного боем Лю Кенга, Фаворит Императора вернулся на свой трон. В его взгляде Лю Кенг прочел затаенную угрозу.

Следующей на ринг вступила Рита Блейк.

– У меня кое-что есть для тебя, Рита, – улыбнулся ей Шанг Цунг. – Потом как-нибудь поблагодаришь меня.

– Мне ничего не надо, – огрызнулась девушка.

– Но ведь именно за этим ты и пожаловала на остров, – с дьявольской улыбкой продолжал Фаворит Императора.

Он подал знак рукой. На ринг с другой стороны поднялся Корнон. Бандит послал Рите воздушный поцелуй.

– Вот мы и встретились, крошка, – злобно ухмыльнулся он. – Ты ведь так долго гонялась за мной. Ну, вот он я. Попробуй меня арестовать.

Он неожиданно выхватил из-за пояса нож с длинным изогнутым лезвием.

– Это нарушение правил! – возмущенно закричал Джонни Кейдж.

– На этом острове я устанавливаю правила, – возразил Шанг Цунг. – Турнирные правила позволяют бойцам использовать то оружие, какое они пожелают, и драться так, как они пожелают.

– Я это запомню, – с угрозой пообещал Джонни Кейдж.

Фаворит Императора не удостоил его угрозу вниманием.

– Узнаешь этот ножичек? – издевательски допытывался у Риты Корнон.

– Этим ножом ты зарезал моего напарника год назад, – ответила та.

– Не только твоего напарника, но и сотню других людей, – сказал Корнон.

– Этим лезвием я вскрою твою глотку.

Они расхаживали по кругу друг против друга, ожидая, когда один из противников совершит какой-нибудь промах. Нервы у Корнона не выдержали такого напряжения, и он первым сделал выпад. Рита воспользовалась этой оплошностью и ударила его ногой в грудь. В следующее мгновение ей пришлось отскочить далеко назад, потому что, согнувшись, Корнон широко махнул ногой перед собой.

Девушка-полицейский выбила ногой из рук Корнона нож. Но освободившейся ладонью бандит схватил Риту за ногу и резко дернул на себя. Подпрыгнув, Корнон хотел обрушиться всей массой на Риту, но та успела откатиться в сторону. Однако Корнон не давал ей возможности подняться, лихорадочно нанося удары ногой. Лежа на спине, Рита едва успевала парировать его удары.

Лю Кенг и Джонни Кейдж внутренне напряглись, каждую секунду готовые выскочить на ринг и защитить свою подругу. Однако их помощь не потребовалась. Рита Блейк сумела постоять за себя. Улучив мгновение, когда Корнон заносил ногу для удара, девушка, сконцентрировавшись, встала на руки и обвила ногами шею Корнона. Потеряв равновесие, бандит рухнул на землю. Нестерпимая боль в шее не давала ему возможности пошевелиться.

– Сдаюсь, – прохрипел он. – Твоя взяла, Рита. Можешь надевать на меня наручники.

– Я забыла наручники у себя в номере, – жестко ответила Рита Блейк. – И не вижу никакой необходимости в том, чтобы транспортировать тебя назад в Гонконг. Ты и так приговорен к смертной казни в пятидесяти двух государствах земного шара. Мне остается только привести приговор в исполнение.

И резким движением ноги она сломала шею Корнону. Преступник и садист, перед которым трепетал весь криминальный мир Гонконга, безжизненно замер на песке. Шанг Цунг недовольно пожевал губами. Поднявшись на ноги, Рита стряхнула песчинки с колен и подошла к своим друзьям.

– Ты молодчина, – радостно похлопал ее по плечу Джонни Кейдж. – Не ожидал от тебя такой прыти.

– Мои таланты, отнюдь, не исчерпываются умением постоять за себя, когда это надо, – скромно ответила девушка-полицейский.

Служители взяли под мышки тело Кор- нона и уволокли с ринга.

Шанг Цунг встал с трона и объявил:

– На сегодня Турнир прерывается. Завтра схватки на первенство возобновятся.

Перед ужином Джонни Кейдж решил прогуляться по острову. Ему хотелось осмотреть окрестности дворца. Он отправился по дорожке, которая вилась по живописным лужайкам, мимо скалистых гор и бамбуковых рощ. Спустя час киноартист оказался в лесу. Вдыхая ароматный воздух, он следил за птицами, перелетавшими между кронами деревьев.

Неожиданно у него появилось ощущение, что, кроме него, в лесу находится кто- то еще. Он не столько услышал, сколько почувствовал чужие шаги на тропинке, по которой шел. В двадцати шагах от него из зарослей бамбука вынырнул Скорпион в желтом кимоно.

– Вот так встреча! – воскликнул Джонни Кейдж.

А сам подумал: «Только бы этот тип не извлек на свет свою железную тварь».

Но раб Шанг Цунг, действовавший по его приказу, именно это и собирался сделать. Он поднял вертикально ладонь, и из кожи показалась железная пасть со множеством острых клыков.

– Попробуй фирменное блюдо острова Смертельной Битвы! – прорычал Скорпион.

Железная тварь пулей полетела по направлению к кинозвезде Голливуда. Тонкая железная цепь, которая непрерывно разматывалась, связывала пасть стальной твари с ладонью хозяина. Джонни Кейдж не считал себя трусом, но в эту секунду он не придумал ничего умнее, как пуститься наутек. Однако побежал он не по дороге, где железная тварь обязательно его настигла бы, а в гущу леса.

Тварь также изменила направление и, описав дугу, полетела следом. Она почти настигла Кейджа, но внезапно кончилась цепь, соединяющая тварь с ладонью хозяина. Железная пасть бессильно клацнула зубами и, повинуясь движению руки Скорпиона, устремилась обратно.

Стараясь ступать как можно тише, Джонни Кейдж поспешил ко дворцу. Но вскоре лес закончился. Впереди лежала равнина, на которой негде было укрыться. Справа от себя Кейдж услышал злорадный смех. На дорожке стоял Скорпион. Раб Шанг Цунг предвидел, куда устремится киноартист и просто поджидал Джона здесь.

Скорпион взмахнул рукой – клыкастая пасть железной твари устремилась на кинозвезду Голливуда. Но в тот момент, когда его голову отделяли считанные дюймы от смертоносных клыков, Кейдж резко присел. Железный скорпион впился клыками в ствол бамбукового дерева, росшего прямо за спиной Кейджа, и крепко увяз в плотной древесине.

Скорпион дернул руку назад, но цепь, вместо того чтобы извлечь тварь, порвалась. Кейдж сообразил, что нельзя терять ни секунды, и побежал на Скорпиона. Раб Шанг Цунг принял оборонительную стойку. Подпрыгнув, Джонни ударил его ногой в грудь.

В то же мгновение оба бойца по колдовскому мановению провалились сквозь землю. Они оказались в подземелье дворца, на дощатом бойцовском помосте. Вокруг торчали воткнутые в землю толстые бамбуковые шесты, а в метрах двадцати от помоста, на сырой земле лежали вповалку скелеты тех, кто проиграл в предыдущих Турнирах на острове Смертельной Битвы.

Джонни Кейдж и раб Шанг Цунга сцепились в поединке. Киноартист нанес серию сокрушительных ударов ногой, но раб Шанг Цунга словно не чувствовал боли. Вскоре Скорпион начал теснить Кейджа к краю помоста. Тогда Джонни вцепился в перекладину над головой и раскрутил на ней, как на турнике, «солнышко». Когда Скорпион приблизился к нему, Джонни Кейдж нанес ему такой мощный удар в грудь, что тот повалился на помост.

Но торжествовать было рано. Когда Джонни спрыгнул с турника, Скорпион неожиданно вскочил и сильным ударом свалил Кейджа с помоста. Джонни упал на груду костей. Перевернувшись два раза в воздухе, спустился с помоста в прыжке и Скорпион. Он сорвал повязку, скрывающую лицо.

На Джона смотрел череп, в пустых глазницах которого мерцало алое пламя. Огонь в глазах черепа становился все ярче. Поняв, что сейчас последует выстрел, Кейдж поднял с земли большой щит, принадлежавший кому-то из несчастных участников предыдущего Турнира, и закрылся им.

Сноп мощного огня, вырвавшийся из глазниц черепа, ударил в плоский щит и, отразившись, полетел назад. В мгновение ока Скорпион был охвачен огнем. От его чудовищного воя сотряслось подземелье. Джонни едва успел отбежать на двадцать шагов от пылающего факела, как последовал взрыв, Раб Шанг Цунг разлетелся на куски.

– Благодарю за фирменное блюдо острова, но я сегодня уже пообедал, – сказал киноартист, глядя на догорающий череп и переводя дыхание.

Пригладив слипшиеся от пота волосы, он отправился разыскивать выход из подземелья.

На следующий день Шанг Цунг выставил в поединке против одного из землян своего бойца. Землянин – пуэрториканец – победил бойца Шанг Цунг, но и сам потерял сознание. Чтобы привести пуэрториканца в чувство, его обливали водой из ведра. Наконец тот пришел в себя.

Во время предтурнирной суматохи принцесса Китана, облаченная в черный спортивный костюм для состязаний, оказалась рядом с Лю Кенгом.

– Если будешь драться в полную силу, то скоро выдохнешься и в решительной схватке проиграешь, – тихо сказала девушка. – В бою, который тебе предстоит, используй то, что дарует тебе жизнь.

У Лю Кенга хватило ума не подать вида, будто он ее слышит. Но слова принцессы для него оставались загадкой. Тем временем Шанг Цунг объявил новых участников схватки – Лю Кенга и Саб-Зиро.

– Удачи, – пожелал другу Джонни Кейдж.

«Удача мне, действительно, не помешает», – подумал Лю Кенг, поднимаясь на ринг, где его уже поджидал Саб-Зиро.

Поединок между Лю Кенгом и вторым рабом Шанг Цунг долгое время проходил на равных. Оба оказались сильны в обороне, но слабее в наступлении. Саб-Зиро парировал все удары Лю Кенга, но когда пытался контратаковать, то натыкался на прочную оборону.

Наконец началось то, чего все ожидали с замиранием сердца. Мельчайшие частицы льда заискрились в воздухе вокруг Саб-Зиро. Затем они начали концентрироваться в круг возле правой руки бойца. Этот круг Саб-Зиро швырнул на пол. Вокруг раба Шанг Цунг образовалась прозрачная ледяная сфера.

Лю Кенг попытался пробить ее, но, нанеся удар кулаком, вскрикнул от боли. Холод, исходящий от Саб-Зиро, буквально обжигал. Граница ледяной сферы начала расширяться. Зрители по обе стороны ринга в ужасе попятились. Смертоносный лед вот-вот должен был окутать Лю Кенга.

Взгляд юноши упал на стоящее в углу ринга ведро с водой. Внезапно он понял смысл слов принцессы Китаны: «Используй то, что дарит жизнь!» Да ведь именно вода и дарит жизнь! Ни одно живое существо не в состоянии прожить без воды!

Ледяная корка, покрывавшая поверхность бойцовского ринга, уже почти доползла до ног Лю Кенга, когда юноша схватил ведро с водой, размахнулся, плеснул в противника. Пробив стену ледяной сферы, обыкновенная вода под влиянием сильнейшего мороза превратилась в огромную сосульку. Эта сосулька стрелой впилась в грудь Саб-Зиро.

Раб Шанг Цунг упал на землю. Тяжесть ледяной стрелы не давала ему возможности подняться. Находившийся в нем источник холода продолжал действовать. Но под влиянием воды смертоносный лед начал распространяться не наружу, а внутрь Саб-Зиро. В считанные секунды раб Шанг Цунг превратился в ледяное изваяние. Ледяная пелена, наступавшая на Лю Кенга, спала. Подпрыгнув, юноша обрушился на противника. Несколькими ударами ноги он разбил Саб-Зиро сначала на две, затем на четыре, а потом и на восемь частей.

– Молодчина! – восторженно закричали Джонни Кейдж и Рита Блейк.

Бойцы Шанг Цунг по другую сторону ринга хранили угрюмое молчанке. Лишь принцесса Китана слегка улыбнулась.

Казалось бы, Шанг Цунг должен был сокрушаться по поводу потери второго лучшего бойца. Но Фаворит Императора лишь презрительно скривил губы. Все поняли, что сейчас он преподнесет участникам Великого Турнира свой главный сюрприз. Так оно и оказалось.

– Принц Горо! – объявил он.

– Из дворцовых покоев вышел четырехрукий гигант. Его появление бойцы Шанг Цунг приветствовали воплями восторга.

В тот день против чемпиона предыдущего Турнира выступили двадцать мастеров восточных единоборств с разных континентов планеты. И все проиграли. Казалось, с каждым выигрышем принц Горо становится все сильнее и непобедимее. Шанг Цунг не скрывал своего торжества. Он сделал достаточно уступок землянам! Теперь пришел его черед праздновать победу! Двадцать первым соперником против Горо выступил Арт Лин.

Он проиграет, – шепнул Джонни Кейдж Рите. – Он хороший боец, но может побеждать только, когда бьется с людьми в равной весовой категории. А тут приходится иметь дело с мутантом-уродом. Я уловил в глазах Арта страх.

Арт Лин отважно атаковал Горо. Но у человека было только две руки, удары которых принц Подземного Царства успешно парировал своими двумя руками. Третьей и четвертой рукой Горо наносил одновременно удары по голове и груди Лина. С каждым новым ударом Арт Лин все с меньшей охотой бросался в атаку. Он был бы не прочь сдаться, но на этом турнире исход матча мог быть единственным – смерть одного из противников.

В конце концов Арт бросился наутек, но Горо настиг его двумя прыжками и придавил к земле.

– Добей его, – негромко сказал Шанг Цунг в ответ на немой вопрос посмотревшего в его сторону Горо. – Мне нужна его душа.

Одним ударом кулака принц подземного царства добил Арт Лина. Фаворит Императора вскинул вертикально ладонь, от которой устремился белый луч к груди Арта. Тело бойца дернулось, словно через него пропустили сильный заряд тока, а затем рухнуло на землю.

– На сегодня матчи турнира окончены, – объявил Шанг Цунг, бросив злорадный взгляд в сторону Лю Кенга, Риты Блейк и Джонни Кейджа. – Завтра честь сражаться с принцем Горо будут иметь другие участники Битвы.

После ужина трое друзей отправились прогуляться по берегу. Их там поджидал лорд Рейден.

– Мне кажется, вы сильно удручены увиденным? – спросил он, пристально глядя в их лица.

– Удручены – не то слово, – признался Кейдж. – Складывается ощущение, что против Горо не имеет смысла драться.

– Ты ошибаешься, – с улыбкой возразил лорд. – Горо уязвим. Так же, как и Шанг Цунг. Дело не в вашем умении владеть теми или иными приемами, а в страхе, который сидит внутри вас. Победите свой страх – никакой враг против вас не устоит.

– Почему вы считаете, что мы чего-то боимся? – дерзко поинтересовалась Рита.

– Все чего-то боятся, – добрый маг проследил за океанской волной, которая, накатившись на песчаный берег, лизнула пеной край его белого плаща. – Но у всех страх разный. Например, ты, Рита, вечно строишь из себя девчонку, которой все беды нипочем и которой никто не нужен. На самом деле ты боишься признаться даже самой себе, что иногда тебе нужна помощь и что ты тоскуешь по настоящей любви.

«Учтем это обстоятельство», – подумал Кейдж.

Девушка из полиции Гонконга смущенно молчала.

– Ты, Джонни, – обратился Рейден к кинозвезде Голливуда, – обескуражен статьями в газете, которые тебя буквально поливают грязью. Это делается конкурентами из элементарной зависти, но тебя гложет страх – а что, если ты и в самом деле не более, чем самозванец?

– Есть немного, – понурил голову Джонни.

– Чтобы доказать самому себе, что ты не фальшивка, ты бросаешься в бой очертя голову и дерешься до самозабвения, – продолжал лорд. – Проблема в том, что во время боя ты теряешь контроль над собой. А Горо побеждает только потому, что его противники теряют контроль над собой. Словно осекшись, Рейден развернулся и зашагал по направлению к дворцу. Лю Кенг бросился за ним вдогонку.

– А как же я, милорд? Почему вы мне ничего не сказали?

– Потому что тебе предстоит самая ответственная миссия в этой Битве, – тихо ответил остановившийся Рейден. – Ты получишь то, чего так жаждешь. Ты сразишься с убийцей твоего брата. Но преимущество Шанг Цунг в том, что он полностью свободен от каких-либо сомнений. А тебя гложет чувство вины за смерть Чена. Вину за его убийство ты целиком приписываешь себе.

– Разве это неверно? – запальчиво спросил Лю Кенг. – Ведь я сбежал в Америку из монастыря только потому, что испугался своей судьбы.

– Все это так, но каждый в ответе только за свою судьбу, сказал Рейден, – и ни за чью иную. Твой брат сам избрал свой путь. И у тебя – своя дорога. Когда ты поймешь это, ты стешешь непобедимым.

– Я подумаю над вашими словами, милорд, – пообещал Лю Кенг.

Рейден молча продолжал свой путь ко дворцу. Рита Блейк и Джонни Кейдж тем временем ожесточенно спорили на берегу.

– Ты самый самолюбивый эгоист, которого я когда-либо встречала в жизни, – возмущенно говорила девушка из Гонконга. – Ты решил вызвать завтра Горо на поединок! Почему ты думаешь, что мы с Лю Кенгом нуждаемся в этом рыцарском поступке?

– Я и не думаю, что вы испытываете острую нужду в моем благородстве, – с улыбкой ответил Джонни. – Просто невзгоды, перенесенные нами сообща в последнее время, сильно сблизили нас. У меня никогда в жизни не было таких прекрасных друзей, как вы.

– Ах, как трогательно! – вытянула губы в трубочку Рита и показала ему язык.

– Я не хочу, чтобы Горо придушил вас завтра, как сегодня он сделал это с двадцатью бойцами, – не отступал от своего намерения Джонни. – Мне кажется, я справлюсь с этим уродом. Во время сегодняшних матчей я заметил, что он постоянно повторяет одни и те же ошибки. Ты можешь возмущаться еще сколько угодно, но я сделаю именно так, как сказал. Уж если я уделал Скорпиона с его железной тварью, то справлюсь и с этим четырехруким придурком.

– Ты эгоист, эгоист! – возмущенно повторила Рита.

– Ты еще забыла добавить, что я чертовски привлекательный парень, – широко улыбнулся Джонни Кейдж.

«И это верно!» – едва не вырвалось у девушки из отдела по борьбе с международным терроризмом. Она чувствовала, что уже полюбила этого необыкновенного парня, но ее терзали сомнения, насколько серьезно это чувство?

– Если выберемся живыми из этой заварушки, подарю тебе десять видеокассет с моими лучшими фильмами, – пообещал Кейдж. – На каждой кассете оставлю свой автограф.

– Буду хранить это сокровище как зеницу ока! – заразительно рассмеялась Рита Блейк.

Следующий день Великого Турнира выдался дождливым. Тучи заволокли небо. Казалось, сквозь эту плотную пелену никогда не проглянет солнечный луч и никогда не прекратится этот нудный дождь. Состязания были перенесены в один из обширных залов дворца.

Помещение освещалось сотнями факелов и масляных светильников. Пространство в центре зала было огорожено по периметру толстыми канатами. На возвышении, к которому вели шесть каменных ступенек, установили трон Шанг Цунг. Он появился в зале, когда все участники уже были в готовности.

Он уже собирался объявить имена новых участников боя, как вдруг Джонни Кейдж перелез через канат, вышел на середину ринга и поднял правую руку.

– По праву участника Смертельной Битвы я вызываю на поединок принца Горо! – громко сказал он.

На секунду Шанг Цунг онемел от такого неслыханного нахальства.

– Ты собираешься вызвать на бой Горо Непобедимого? – спросил он, обретя дар речи. – Ты так торопишься умереть?

– Я намерен победить, – гордо ответил киноартист. – Умереть предстоит кому-то другому.

– Глупость – отличительное качество истинного героя, – сказал Фаворит Императора, презрительно глядя на Джона. – Я знаю, чем ты руководствуешься, бросая этот дерзкий вызов. Ты надеешься спасти от верной смерти своих друзей. Но не слишком обольщайся. Они тоже умрут после того, как принц Горо уделает тебя.

– Если ты, презренный червяк, теле уверен в победе, то чего же ты колеблешься? – надменно спросил актер Голливуда.

Бойцы Шанг Цунг ахнули от такой дерзости. Стоявший рядом с Лю Кенгом лорд Рейден негромко спросил Кейджа:

– Тебе не кажется, что ты зашел слишком далеко, Джон?

– Дальше – некуда, – усмехнулся Кейдж. – Но это наш турнир. И мы обязательно победим на нем, потому что не имеем права на проигрыш.

– Я рад, что вы начинаете кое-что понимать, – с улыбкой обратился Рейден к Лю Кенгу и Рите Блейк.

После непродолжительного колебания Шанг Цунг решил:

– Пусть будет так, как ты хочешь, Джонни Кейдж. Горо сейчас явится сюда.

– Я подожду, – Кейдж достал из нагрудного кармана рубашки солнцезащитные очки и надел.

– Но за эту услугу я приобретаю право лично выбрать соперника для схватки и в том месте, которое сам изберу, – хитро прищурив глаза, процедил Шанг Цунг.

– Ладно, – сплюнул киноартист.

Лорд Рейден печально покачал головой:

– Напрасно ты согласился, Джонни. Это условие – ловушка.

– Уговор – есть уговор! – торопливо закричал Фаворит Императора.

– Не печальтесь, милорд, – положила Рита Блейк руку на плечо доброго кудесника. – Весь этот остров – сплошная ловушка. Однако мы в нее не попадемся.

Тем временем из внутренних покоев дворца показался принц Подземного Царства. С торжествующим воплем он вскинул все четыре руки. Рабы Шанг Цунг приветствовали его ликующим ревом.

– Поскорее прикончи его, – негромко сказал Шанг Цунг Горо. – Но будь осторожнее. Это скользкий тип.

– Никаких проблем с землянами у меня не возникнет! – грозно пообещал Горо.

Протянув одну из трехпалых рук, он сорвал с Джонни Кейджа солнцезащитные очки и расплющил их в кулаке.

– Эти очки стоили пятьсот долларов, – мрачно сказал киноартист. – У нас в Америке сурово карают тех, кто портит чужую собственность.

Принц Подземного Царства издевательски захохотал, а потом попытался схватить Кейджа. Но Джонни был настороже. Он сделал то, чего противник никак не ожидал. Резко сев на шпагат, он ударил противника кулаком ниже пояса. От нестерпимой боли Горо согнулся в три погибели.

– Идиот, ты совершил непростительную ошибку, – злобная гримаса исказила лицо Шанг Цунг.

Тем временем Джонни Кейдж бросился наутек от врага по одному из многочисленных коридоров дворца. Он прекрасно понимал, что в открытом бою Горо ему не одолеть, но там, где не могла победить сила, побеждали смекалка, хитрость и ум.

– Беги за ним и убей! – прошипел Фаворит Императора.

Оправившись от боли, Горо помчался вслед за киноартистом.

Джонни Кейдж долго мчался по коридору. Однако, когда коридор закончился, он понял, что выбрал неправильное направление. Этот коридор выводил на узкую площадку, которая резко обрывалась. Далеко внизу, вдоль отвесных стен протекала река огненной лавы.

Кейдж прислушался. Топот настигающего противника неумолимо приближался. Джонни оглянулся и увидел небольшой выступ в скале над входом. Он забрался на него, и когда четырехрукий гигант выбежал на площадку, с силой ударил его ногой в спину. Удар был так силен, что Горо потерял равновесие и, успев лишь оглянуться, полетел в пропасть.

– Пока, придурок! – помахал ему рукой вниз актер Голливуда. – Передай там всем в аду, что портить чужую собственность нехорошо.

Внезапно до его слуха донесся пронзительный крик Риты. Джонни Кейдж помчался обратно что было сил.

Даром ясновидца Шанг Цунг уже знал о смерти Горо. Тогда он схватил Риту Блейк за волосы и обнял ее шею таким образом, что она не могла сопротивляться.

– Отпусти ее, урод! – гневно закричал Лю Кенг.

Но Фаворит Императора уже подтащил девушку к глухой стене, которая вдруг сделалась жидкой, как расплавленное олово.

– Я только пользуюсь правом выбора, – со злобной усмешкой ответил Шанг Цунг. – Я избираю для поединка Риту. А местом последнего сражения станет Черная Башня в глубине Внешнего Мира. И никто не сможет мне помешать.

С этими словами он шагнул в глубь жидкой стены и втянул за собой девушку. Вбежавший в зал Джонни Кейдж все это видел.

– Скорее за ними! – крикнул он Лю Кенгу и лорду Рейдену.

– Во Внешнем Мире я ничем не смогу вам помочь, – грустно ответил лорд. – Но вам и не понадобится там моя помощь. Вам понадобится удача.

– Рита может победить Шанг Цунг? – быстро спросил Лю Кенг.

Добрый кудесник с сожалением покачал головой:

– Увы, нет. Она недостаточно сильна. Но существует еще одно условие Смертельной Битвы, которое не упомянул Шанг Цунг. Если Рита откажется сражаться с Фаворитом Императора, за нее может выступить кто-нибудь из вас.

– Тогда не будем терять ни минуты! – вскричал Лю Кенг. – До скорой встречи, милорд!

И два друга опрометью кинулись вслед за Фаворитом Императора. Они скрылись в жидкой структуре стены. Но до того, как стена вновь затвердела, приняв прежнюю форму, за друзьями успела прошмыгнуть во Внешний Мир и омерзительная рептилия. Все это время она без устали следила за Лю Кенгом и Джоном Кейджем, выжидая удобный момент для нападения. Она ни на мгновение не забывала повеление своего господина – расправиться с землянами любой ценой!

Первыми словами Джонни Кейджа, когда он оказался во Внешнем Мире, были:

– Что-то мне здесь не нравится!

Они стояли на широкой дороге, которая вела к Черной Башне, высившейся на горизонте. Была ночь, но дорогу ярко освещало множество факелов, укрепленных на каменных столбах, стоящих вдоль всего пути. По обе стороны от дороги тянулись бесконечные руины вымершего города. Оба друга ощущали атмосферу страха, ужаса и ненависти, которую, казалось, впитал в себя здешний воздух.

Они направились к Черной Башне, но внезапно Лю Кенг замер.

– Что случилось? – удивленно обернулся Джонни.

– У меня такое ощущение, что за нами следят, – тихо сказал юноша.

– Кто это может быть? – развел руками киноартист. – Ведь вокруг ни души.

– Вот именно, – кивнул Лю Кенг. – Мне кажется, что за нами наблюдает бездушное существо.

– И где же оно скрывается? Что на этот счет говорит твоя интуиция? – спросил Джонни Кейдж.

Вместо ответа Лю Кенг подскочил к стене ближайшего от них полуразрушенного дома и дернул на себя что-то невидимое. Из глубины кирпичной стены вынырнула визжащая рептилия. Пальцы Лю Кенга держали ее за горло.

– Какая гадость! – брезгливо поморщился киноартист.

Рептилии удалось вырваться из рук Лю Кенга. Она взвилась в воздух и попыталась перекусить юноше горло. Но тот успел ухватить ее за лапу и с размаху швырнул на землю. Однако рептилия моментально оправилась от этого удара, который вышиб бы дух из любого другого существа.

Она вновь взвилась в воздух. Ее острый коготь царапнул щеку Лю Кенга. Взмыв ввысь, рептилия описала полукруг и устремилась в атаку на юношу. Лю Кенг поднял с земли два кирпича и хладнокровно ждал приближающегося врага. Когда их разделяло расстояние меньше двадцати дюймов, Лю Кенг молниеносно поднял руки с зажатыми в них кирпичами и ударом расплющил голову твари, которая оказалась как бы между молотом и наковальней.

Конвульсирующее в предсмертной агонии тело рептилии упало на песок. Занеся ногу, Лю Кенг придавил каблуком мерзкое существо окончательно.

– Молодец, – неожиданно услышал он совсем близко женский голос.

Он вскинул голову и удивленно замер. Перед ним стояла принцесса Китана в спортивном черном наряде для единоборств и задумчиво разглядывала его.

– Добрый вечер, ваше высочество, – почтительно склонился Лю Кенг на одно колено перед принцессой Внешнего Мира.

– Мне импонирует твоя настойчивость, целеустремленность и чуткость, – продолжала принцесса Китана. – Но помни, что на карту поставлена не только жизнь твоей подруги, но и судьба всего человечества.

– Мы всегда помним об этом, – вклинился в разговор Джонни Кейдж. – Но все же хотелось бы узнать, куда нам держать путь?

– К Черной Башне, – последовал ответ. – В ее подземелье Шанг Цунг заточил Риту Блейк.

– Далеко отсюда находится эта башня?

– В двух днях пути.

– Проклятие! – выругался киноактер. – Мы можем не успеть спасти ее. Этот проклятый Шанг Цунг может убить ее прямо сейчас...

– Он не посмеет вызвать ее на поединок прямо сейчас, – спокойно возразила Китана. – По правилам Великого Турнира, перед решающим поединком Смертельной Битвы в течение двух дней не должно вестись никаких боев. В этот перерыв противники должны собраться с силами. Хоть Шанг Цунг и подлец, однако он не посмеет нарушить этого правила. И если вы отправитесь в путь прямо сейчас, то еще успеете спасти Риту.

– А вы не согласитесь проводить нас туда? – спросил Джонни Кейдж.

– Увы, нет! Я должна вернуться на Землю. Вместе с лордом Рейденом нам предстоит уничтожить дворец на острове Смертельной Схватки и всех пособников Шанг Цунг. Если не сделать этого сейчас, то они еще много зла причинят людям. Но я обещаю вам, что, когда вы приблизитесь к Башне, я буду ждать вас у передовых укреплений и помогу вам проникнуть внутрь наикратчайшим путем.

– А вдруг мы собьемся с верного пути?

– Не собьетесь, – заверила друзей принцесса Внешнего Мира и указала на восток, – посмотрите вон за ту горную гряду.

Обратив свои взоры в ту сторону, Лю Кенг и Джонни Кейдж разглядели вдалеке черное сооружение, вздымавшееся над горными вершинами.

– Отсюда она кажется крохотной, но на самом деле она невероятных размеров, – пояснила принцесса Китана. – По приказу кровожадного Императора Шанг Цунг разрушил города и селения Внешнего Мира. Это произошло очень давно. На месте города – столицы Мира, соорудили эту ужасную башню. Вы увидите эту Башню с любой точки пути, ее черный цвет будет служить вам надежным ориентиром. Поторопитесь. Через два дня надеюсь встретиться с вами у ее подножия.

С этими словами Китана устремилась к тоннелю Времени, соединившему Землю с Внешним Миром, и пропала в его черном зеве.

– Ну что ж, в путь, дружище, – хлопнул Джонни Кейдж Лю Кенга по плечу.

– Пути назад у нас нет, – сказал ученик шаолиньских монахов.

Утро следующего дня друзья встретили, карабкаясь и пробираясь по голым обрывистым склонам нагорья. Чтобы не сбиться с пути в лабиринте горных ущелий и каньонов, Лю Кенг и Джонни Кейдж держались по возможности ближе к краю каменистого нагорья.

Отвесные края нагорья казались непроходимыми. Обветренные скалы хмуро взирали на простершиеся от подножных осыпей гниловато-зеленые болота. Болота тоже казались безжизненными. Ни единой птицы не реяло над ними.

Вскоре друзья вышли к скалистому обрыву, голое подножие которого заволок туман, а вверху громоздились кручи, упиравшиеся в облака. С запада подул леденящий, пробирающий до костей ветер. Расстилавшиеся впереди болота на глазах изменили цвет, превратившись из мутно-зеленых в серо-бурые.

– Вот где нужно снимать фильмы ужасов, – вырвалось у Джонни Кейджа. – Если бы ты только знал, Лю, сколько денег тратится в Голливуде на то, чтобы построить декорации, которые хотя бы отдаленно по мрачности и безнадежности напоминали эти болота... А тут можно снимать прямо на натуре!

– Остается самый пустяк – перевезти съемочную группу через тоннель Времени, – мрачно пошутил Лю Кенг. – Только трудно гарантировать твоим киношникам, что они вернутся назад живыми.

– В этом ты прав, – вынужден был согласиться киноартист.

Место, откуда они начали свой путь, потерялось в бесцветной мгле. С Юго-Востока, где высилась Черная Башня, даль была отчеркнута мраком, как неподвижными клубами дыма. На вершине Башни мерцал ярко-красный огонек.

Вскоре внешний кряж нагорья начал сворачивать к северу. Друзья то карабкались по откосам, то брели по плоской складке от расселины к расселине, стараясь держаться ближе к десятифутовому обрыву. Но расселины попадались все чаще и становились все глубже. Джонни Кейдж и Лю Кенг уходили все дальше влево.

Через час они оказались в ущелье, где росли лишь частые суковатые деревья. Многие из них омертвели на корню от иссушающего ветра. Видимо, раньше здесь рос густой лес, но после покорения Внешнего Мира Императором, деревья поредели и сошли на нет, хотя пни торчали до самого края пропасти. Дно круто уходившего под скалу ущелья было усеяно битым камнем.

Скоро друзья поняли, что забрели в тупик. Кряж изломом направился к северу. Перед ними зияло глубокое ущелье. На противоположной стороне вздымалась на сто футов отвесная, точно срезанная, щербатая скала. Вперед пути не было.

– Нам не остается ничего другого, приятель, как попытаться спуститься в долину, – предложил Джонни Кейдж, посмотрев вниз, – иначе мы не выберемся из этого горного лабиринта.

Лю Кенг опустился рядом с ним на колени и посмотрел за обрыв. Действительно, скала под ними – пологая и треснутая – волне подходила для того, чтобы спускаться. Ее пласты ссохлись и перекосились, а скосы местами выглядели, словно огромные ступени.

– Можно попробовать, кратко сказал он.

– Упадем, сорвемся – ничего страшного, пустяки! – мрачно пошутил Джонни. – Сломаем руки-ноги. И только-то!

Туманные очертания гор Внешнего Мира заслонила темень, двигающаяся на запад. Предгрозовой ветер донес рокотание грома. «Только дождя нам не хватало!» – посмотрел Джонни Кейдж на небо и мысленно выругался.

Затянув потуже ремень на джинсах, он ступил на край обрыва, а затем, свесив ноги над обрывом, начал нашаривать уступ на скале. Смеркалось, хотя солнце еще не село. Ухватившись за выступ, он осторожно сполз и нащупал ногами опору.

– Тут широкий уступ, – обрадованно сообщил Джонни. – Можно стоять и даже не держаться.

В это время налетевшая с востока сплошная темень охватила небосвод. Над головой раскатисто ударил гром. В нагорье ударила молния, запалив одно из чахлых деревьев. От цепенящего воя шквального ветра замирало сердце и захватывало дух. Лю Кенг упал ничком. Джонни Кейдж невольно отнял руки от скалы, зажал уши, покачнулся, оступился и соскользнул вниз.

Пересилив себя, Лю Кенг подполз к краю обрыва и позвал:

– Джон!

Ответа не последовало. Это молчание так напугало Лю Кенга, что он почувствовал нервную дрожь. Он позвал еще раз:

– Джо-он!!!

Ветер отнес крик с его губ в глубокое ущелье, но неожиданно оттуда донесся ответный возглас:

– Я здесь, дружище! Не паникуй! Со мной все в порядке!

Киноартист оказался не так уж далеко. Он не упал на спину, что было равносильно самоубийству, а сполз животом по скале. К счастью, скала в этом месте была пологой. Благодаря тому, что ветер дул Джону в спину, он сумел задержаться на широком уступе. Сердце его трепетало от возбуждения. Он приник лицом к холодному камню.

В свете блеснувшей молнии Лю Кенг разглядел серую фигуру друга, который распластался по уступу. В следующее мгновение загрохотал гром. На землю обрушился холодный ливень вперемешку с градом. Уступ словно задернуло дымной завесой.

– Держись, приятель! – крикнул Лю Кенг. – Я спускаюсь к тебе!

– Валяй! – последовал ответ. – Вдвоем тут будет не очень скучно...

Раскаты грома отдалились, но дождь хлестал пуще прежнего. Лю Кенг сполз по скале к Джону. Вместе они спустились на дно ущелья и укрылись под каменным навесом. Кругом пенились ручьи. Вода низвергалась со скалы водопадом.

Дождь прекратился так же быстро, как и начался. По прояснившемуся небу поползли последние грозовые лохмотья. Покинув свое укрытие, друзья продолжили путь к Черной Башне, видневшейся вдалеке. Оставив за спиной обрывы нагорья, они спустились по каменным грудам к окраинам необъятных болот. В огромной, топкой пустыне царила сумрачная тишь.

Гнилое зловоние болот превозмогало свежесть равнины. По тропе на краю расселины друзья спустились во впадину шириною не более двенадцати футов, которая служила руслом одной из речушек, стекавшей с гор в застойные хляби. Свернув направо, они пошли по ровному каменному дну.

Когда ущелье расширилось и постепенно стало неглубоким, друзья пристроились на отдых у крутого каменного ската расселины.

– Не мешало бы выспаться, – подал мысль Джонни Кейдж. – Путь с новыми силами можно продолжить и ночью. Эта треклятая Башня даже в ночи кажется чернее мрака.

– Будь по-твоему, – согласился Лю Кенг. – Вздремни часика два, а я тебя постерегу. Затем разбужу и сам часа два подремлю.

Джонни Кейдж захрапел сразу же, едва голова его коснулась земли. Лю Кенг продержался еще полчаса, но затем и сам не заметил, как уснул. Вместо планируемых двух часов друзья проспали почти четверть суток.

Когда они проснулись, ночь была уже на исходе. Облачная хмарь скрывала звезды. Лишь разлитый вокруг сероватый отсвет возвестил утро.

– Тут даже восходов нормальных не бывает, – недовольно проворчал Джонни Кейдж, поднимаясь и разминая затекшую спину.

Друзья виновато переглянулись. Некого было корить за то, что они проспали целых шесть часов. Следовало побыстрее наверстать упущенное время! И они едва не наперегонки продолжили путь.

Расселина становилась все площе и по- ложе. Каменистое дно сменилось глинистым. Скаты превратились в береговые пригорки. Ручей петлял без конца. В стылый предутренний час друзья прыгали по мшистым кочкам. Забулькав на последней россыпи каменных обломков, ручей канул в ржавое болотное озерцо. В воздухе едва ощущалось дуновение ветерка, от которого шумно шелестели сухие камыши.

Впереди простирались такие бескрайние топи и хляби, что при одном только взгляде на них не могло не охватить отчаяние. Тяжелые испарения стлались над смрадными болотцами. Их удушливое зловоние стояло в воздухе пеленой. Далеко за болотами, на юге, высилась Башня Шанг Цунг, словно вал грозовых туч над морем тумана.

– Жаль, что я не захватил носового платка, – сказал Джонни. – С завязанным носом эту вонь легче было бы переносить.

– Мой дедушка учил меня не обращать внимания на трудности, – сказал Лю Кенг. – Они носят временный характер. Нужно думать о цели, к которой ты стремишься.

– Твой дед умный человек, но выполнять его заветы на практике очень нелегко, – пробурчал Джонни Кейдж.

На смену хмурому утру спешил безветренный день. Болотные испарения висели в воздухе неподвижно пластами. Низкие тучи плотно застилали небо. Вблизи сплошная топь оказалась ячеистой – заводи, озера, раскисшие русла речек. Друзья с трудом нащупывали неверную петлистую тропу.

На маслянисто-черных заводях росла синеватая пенистая ряска. Сухие травы и сгнившие на корню камыши казались в клубах тающего тумана убогими призраками минувшего царствования. Туман поредел. Высоко над гнилостными испарениями сияло золотистое Солнце. Однако солнечный свет едва пробивался сквозь густую пелену. Лишь слегка обозначилось над головой блеклое пятно. Теплее не стало. Мертвенный болотный мир ничуть не ожил.

Друзья почти не переговаривались, экономя силы для предстоящего боя с силами Зла. Во второй половине дня они забрели в самую глубь болот. Мшистые ходуны стали широкими и водяными окнами. Все труднее было выбирать места потверже, где нога не тонула бы в булькающей жиже.

К вечеру стемнело. В наступившей плотной темноте, казалось, не продохнуть. Неожиданно вокруг замелькали огоньки. Джонни Кейдж даже глаза протер, чтобы удостовериться – не грезит ли он наяву? Но нет! Вот вспыхнул слева от него тусклый огонек. Казалось, он вот-вот погаснет, но тут же явились еще и еще. Одни из них напоминали светлые струйки дыма, другие – мутные язычки пламени, плясавшие над невидимыми свечами. Их количество возрастало с каждой секундой. Болотные огоньки напоминали шествие призраков.

– Что это такое творится? – не выдержал Джонни Кейдж. – Что это за огоньки? Кругом же обступили! Чего мы им дались? Откуда они взялись?

– Это блуждающие огни, – тихо ответил Лю Кенг. – Я видел такие у нас, в Центральном Китае. Они заманивают путников в самые топи. Так что будь осторожнее не ступай туда, куда они устремляются.

Киноартист так и попытался сделать, но получилось это у него плохо. Зацепившись за кочку, он упал, испачкавшись в илистой жиже. Его обдало смрадом. С шипением из болотных недр вырвался наружу газ. Замигали, сближаясь, бледные огоньки.

Черная влага перед лицом Джона вдруг стала темным окном, в которое он заглянул и, кое-как выдернув руки, отпрянул назад.

– Там полно мертвецов! – закричал он, переведя дух. – И все лежат с открытыми глазами.

– Не ори! – поморщился Лю Кенг. – Эти огоньки как раз и порождены замогильным тлением. Очевидно, давным-давно, когда Император покорял Внешний Мир, здесь разыгралась кровавая битва. А затем наползли болота и поглотили могилы...

– Убраться бы нам поскорее из этого могильника, – мечтательно проговорил Джонни.

Лю Кенг промолчал, потому что и так было ясно, что он мечтает о том же. Черная Башня, на которую они ориентировались, стала значительно ближе и крупнее, но по- прежнему еще казалась недосягаемой.

К ночи они, наконец, миновали трясину и выбрались на твердую землю. В тот же миг друзья ощутили, как повеяло стужей и колеблется воздух. Донесся шум налетающего ветра. Болотные огоньки у них за спиной затрепетали, поблекли и погасли. Ветер с ревом и свистом обрушился на болота. Он расшвырял клочья тумана. Высоко в небе показались рваные облака. Между ними заблистала луна.

– А ты не задумывался над тем, дружище, какая здесь нынче пора года? – обратился к другу Джонни Кейдж.

– Похоже, что поздняя осень, – вздохнул Лю Кенг.

– А мне кажется, что ранняя зима, – более точно определил киноартист. – При такой температуре воздуха недолго подхватить воспаление легких.

– Думай о чем-нибудь более приятном, – предложил послушник монастыря Шао- Линя. – Например, о том, что когда вернешься из этого путешествия, то немедленно ляжешь в больницу.

– Это в том случае, если я вообще отсюда живым выберусь, – сказал Кейдж. – Похоже, Шанг Цунг намерен устроить нам другое лечение. Лучше я буду думать о том, что к завтрашней ночи мы во что бы то ни стало должны будем оказаться у подножия этой распроклятой Башни.

– Правильно, – похвалил его намерение Лю Кенг. – Когда мысленно движешься к цели, то и физический путь кажется намного короче. А пока нам не мешало бы часок-другой поспать. Хороший боец может обходиться без пищи двое-трое суток. Но без сна ему не обойтись.

– Потому что в этом случае он уже не будет хорошим бойцом, – добавил от себя в знак согласия Джонни.

Продолжив путь на рассвете, друзья с радостным изумлением обнаружили, что горные кручи, за которыми возвышалась Черная Башня, значительно придвинулись. Впереди тянулись торфяники и короста растрескавшейся грязи. Воздух казался колким, напитанным горечью. От него першило в пересохшем горле.

Утолив жажду водой из ручья, они продолжили путь и вскоре настигли утесов, которые немо высились в серой мгле. Вершины утесов скрывали дымные тучи, а подножия были укреплены мощными устоями и загромождены скалами. У подножий гор зияли засыпанные золой ямины, бесконечными рядами возвышались груды каменного крошева и кучи обожженной земли. Это были следы страшной битвы, которая развернулась здесь много-много лет назад. Теперь дневной свет как бы озарял изнанку смерти, кладбище без мертвецов.

Друзья помедлили, словно находились на краю неминуемого бредового сновидения, которое надо перетерпеть. Им предстояло нырнуть во мрак Межгорья, чтобы пробудиться утром следующего дня.

– Давненько мне не было так погано на душе, как нынче, – пожаловался вслух Джонни Кейдж. – Настроение – хуже не представишь. Но нельзя стоять на месте. Мы уже и так далеко зашли. Остается только завершить путь.

Второй день пути тянулся невыносимо долго. Над серой ложбиной, по которой они шли, нависла незыблемая тень, не нарушаемая даже дуновением ветерка. Высокое бесцветное небо в дымных разводах виднелось сквозь тускловатую водную толщу.

Гористая местность постепенно сменялась холмистой равниной. По-прежнему слева грозно высились горы, но южная дорога, огибавшая эту неприступную гряду, уходила наискосок от сумрачных подножий. Темные вершины деревьев на склонах гор казались осевшими клочьями туч. Пред Джоном Кейджем и Лю Кенгом простиралась диковатая пустошь, заросшая вереском и ракитником.

Скоро начали попадаться то тут, то там высокие сосны. Свежий и душистый запах, который расточали вокруг себя эти деревья, сильно приободрил двух бойцов. Неожиданно они вышли на дорогу, вымощенную камнем еще в те времена, когда во Внешнем Мире царствовала законная династия. Прямая дорога врезалась в каменные откосы, взбегала на широкие прочные арки над ручьями.

Однако спустя миль десять-пятнадцать стали пропадать следы кладки. Иногда в кустах попадались сломанные столбы либо проглядывала среди густой травы обомшелая плита. Косогор за обочинами зарос деревьями и папоротниками. Некогда главная дорога Внешнего Мира превратилась в заброшенный проселок Империи. Но именно эта дорога вела друзей к цели наикратчайшим путем.

Достигнув холма, склоны которого были испещрены ручьями, Джонни Кейдж и Лю Кенг вскарабкались на его западный склон и огляделись. Терялись вдали изогнувшиеся к востоку горы. На западе плавно уходили вниз подернутые дымкой пологие склоны. Дышали смолой росшие на них хвойные рощи. Между рощами светились широкие прогалины.

– Мне кажется, что в этой части Внешнего Мира господствует весна, – высказал предположение Джонни Кейдж.

– Удивительная страна! – согласился с его догадкой Лю Кенг. Как счастливо могли бы жить здесь люди, если бы не Шанг Цунг!

– Ничего, недолго ему осталось торжествовать, – угрожающе пообещал киноартист. – Сколько веревочке ни виться, а конец всегда наступает. Сколько бы зло ни ликовало, а расплата приходит...

Действительно, весна в этих местах хозяйничала напропалую. Сквозь мох и плесень пробивались ростки. Зеленели лиственницы. Повсюду росли душистые травы и кустарник. Вокруг больших, давно посаженных, а ныне неухоженных деревьев разрастался молодняк. Маслины, лавры и душистый тамариск полонили землю, клубились можжевельник, мирт и чабрец. Их ветви заслоняли поросшие плиты. Синими цветками цвел шалфей, красными – душица, бледно-зелеными – свежая невзрачница.

Провалы в каменистых скатах, которые друзья осторожно обходили, заросли заячьей капустой и камнеломкой. Полураскрытыми бутонами кивали лилии. Пышно-зеленой травой поросли берега прудов, в которых задерживались прохладные горные ручьи по пути в болота.

Друзья спустились вниз от дороги в зеленую чащу и с головой окунулись в запах душистых трав и кустарников. Быстрая речушка, вдоль которой они шли, привела в неглубокую лощину. Там был обветшалый каменный водоем. Его мшистые края заросли шиповником, кругом рядами выстроились ирисы. На темной, зыбкой поверхности колыхались кувшинки. Чистая вода изливалась по желобу.

Друзья умылись и напились свежей воды. Но стоило им отойти от пруда, как они сразу же наткнулись на следы разыгравшейся здесь давно кровавой сечи. Лю Кенг чуть не провалился в изгарную яму, в кучу обожженных, изрубленных костей и черепов. Яма уже заросла шиповником и вереском. Зелень затянула следы побоища.

– Идем отсюда поскорее, – сказал Джонни Кейдж. – Меня с души воротит от всех этих прелестей...

Они продолжали путь вдоль течения ручья, что точился из водоема. К полудню этот ручеек стал уже бурным потоком. Его каменистое русло пролегало по дну узкого ущелья, заросшего самшитом и остролистом. Приречные низины на востоке были подернуты золотистой дымкой.

Спустившись в низину, друзья попали в густой лес. Джону Кейджу, выросшему в городе, не оставалось ничего другого, как целиком положиться на чутье Лю Кенга, который по одним лишь ему известным приметам определял звериную тропу, которая вела через эти заросли на другую сторону леса. Изредка они выходили на поляны.

Среди полян угрюмо и важно стояли, раскинув ветви, огромные дубы. Между ними высились дряхлые лишаистые ясени. Могучие дубы пустили буро-зеленую поросль, в траве на прогалинах пестрели белые цветочки ветреницы. Из заплесневелых россыпей листвы лесных гиацинтов пробивались глянцевитые молодые ростки. Друзья не встретили ни одного зверя и не у слышали пения птиц.

– Странный лес, – сказал Джонни. – Такое ощущение, что вся живность отсюда удрала.

– Это объясняется близостью к Черной Башне, – пояснил Лю Кенг. – До нее осталось идти всего "несколько часов. Шанг Цунг и его подручные в этих местах боятся даже зверя.

Он остановился под старым шишковатым дубом, змеистые корни которого торчали над сыпучим обрывом. Перед друзьями расстилалась тусклая глубокая долина, на дальней стороне которой в дымчатом полумраке густел и тянулся на юг серо-голубой лес.

– Мне кажется, что по прямой к Башне нам не пройти, – сказал Лю Кенг. – Та низина должна быть сильно заболочена. Придется обойти ее с юга.

– Сколько времени займет обход? – спросил Джонни Кейдж, вытирая вспотевший лоб.

– Часа полтора. Но лучше потратить полтора часа на обход, чем завязнуть в болоте на полтора суток.

Джонни не возражал.

По дну долины бежал поток. Его ледяной голос нарушал глухое безмолвие. Подле него беловатой лентой вилась тропа, теряясь в серой мгле.

– Ну, наконец-то! – обрадовался тропе киноартист. – По крайней мере, есть хоть какая-то дорога! Не придется больше блуждать по буреломам и косогорам...

– Как раз туда мы и не пойдем, – твердо сказал Лю Кенг.

– Это еще почему? – возмутился артист Голливуда.

– Я уверен, что эта дорога хорошо просматривается из окон Черной Башни, – ответил юноша. – Согласись, что не в наших интересах быть замеченными Шанг Цунг до того, как мы приблизимся к нему на расстояние удара кулаком?

– Твоя правда, – вздохнул Джонни. –- Так куда же мы поплетемся?

Лю Кенг повел друга вверх по склону. Он вел Джона сквозь кустарник и заросли куманики, огибая глубокие овраги. Иногда друзья спускались в темные кустистые ложбины, а когда выбирались оттуда, то им казалось, что южные скаты становятся все круче.

– Я в юности занимался спортивным ориентированием, – поделился Джонни Кейдж воспоминаниями с другом. – Любил я это дело. И в каких только местах не доводилось побывать! Но такой сложно пересеченной местности, как эта, мне даже в страшном сне не доводилось видеть. Любой чемпион высшего разряда, из тех, которых я знавал, в таком лесу уже давно сдался бы. А мы вот бредем вторые сутки и нам хоть бы что!

– Человек сам до конца не знает о том, каким колоссальным резервом выживания он обладает, – поддержал разговор Лю Кенг.

Началась большая круча, заросшая утесником и низким терном. То и дело открывались обугленные прогалины, следы недавнего огня. Наверху утесник рос сплошной стеной. Высокий, старый и тощий понизу, он густо ветвился и был осыпан желтыми цветами, которые издавали такой пряный запах, что у друзей едва не закружилась голова. Но они продолжали упорно шагать между шиповых кустов по колкой мшистой земле.

Они остановились на дальнем склоне горбатого холма у терновой заросли. Глубокую рытвину, мимо которой они шли, прикрывали оплетенные вереском иссохшие узловатые ветви-стропила.

– Давай приляжем здесь на минутку, – попросил Джонни Кейдж.

– Нельзя, дружище, – отрицательно мотнул головой Лю Кенг. – Если мы сейчас приляжем на землю, то уснем и проспим целые сутки. Мы оба так устали, что нам нельзя останавливаться до тех пор, пока не достигнем Башни.

Джонни собирался привести еще один довод в свою пользу, как вдруг по окрестности разлился мертвенно-бурый сумрак. Друзья тревожно переглянулись. Первой мыслью было то, что Шанг Цунг обнаружил их присутствие и собирается уничтожить. Однако, кроме ночного мрака, ничто больше не указывало на близкое присутствие врагов.

– Может, ночь тут наступает вот так стремительно? – спросил Джонни Кейдж.

– Не думаю, – с сомнением покачал головой Лю Кенг. – Скорее всего, это очередные проделки злого кудесника. Но мне кажется, Шанг Цунг пока не осведомлен о нашем путешествии.

Над низкой тучей, надвигавшейся с востока, затрепетало багровое марево. Из-за бугристого всхолмья над стеной мрака супились горные кручи, зазубренные гребни и угловатые вершины в багровой подсветке. Справа громоздилась черная Башня, выдаваясь на запад.

Друзья не могли отсюда видеть крошечную фигуру Шанг Цунг, вышедшего на балкон Черной Башни, чтобы побеседовать с самим Императором. Но они видели желтые молнии, которые змеями заплясали вокруг Башни. Джонни Кейдж и Лю Кенг догадались, что происходящее ныне возле Башни непосредственно касается судьбы их подруги. Они не могли слышать повеления Императора своему Фавориту поскорее разделаться с дерзкой землянкой, но интуицией чувствовали – необходимо спешить! И когда могильный мрак вдруг спал, словно его и не было, киноартист сказал другу:

– Пожалуй, ты прав. Не будем задерживаться в этом месте.

Чем ближе подходили друзья к руинам Города, посередине которого находилась Черная Башня, тем сумрачнее становилось кругом. Бурая мгла превращалась в бесцветный и непроницаемый туман. В воздухе царила холодная духота.

Они спускались, забираясь все южнее, насколько позволяли буераки. Невдалеке темной стеной возникла небольшая роща. Подобравшись ближе, друзья увидели, что деревья огромные и очень старые. Их обугленные вершины были обломаны, будто в них била молния. Когда друзья миновали эту рощу, перед их глазами вдруг открылась широкая дорога, соединяющая оба конца Внешнего Мира. Дорога извивалась у горных подножий и исчезала между деревьев.

Стараясь держаться в тени, друзья спустились к дороге и тихо пошли вдоль серого парапета. Спустя милю-другую они вошли в древесную колоннаду, как в разрушенный дворец под темным пологом небес. Словно арки, между исполинскими стволами зияли пустоты. В центре колоннады крестом расходились четыре дороги. Постояв минуту на распутье, друзья пошагали дорогой, которая вела к Черной Башне.

Вырвавшись из кольца деревьев, дорога уходила в горы. Постепенно она отклонилась к огромному каменному утесу, который грозно придвинулся к двум отчаянным смельчакам. Дорога заползла в его тень и, огибая отвесное подножие, круто подалась в горы.

Неожиданно, завернув за поворот, друзья увидели Императорскую крепость, сооруженную на окраине разрушенного Города. Длинная долина теневым клином вдавалась в горы. По другую ее сторону на высоком уступе вознеслись башни и стены Крепости. Казалось, Черная Крепость лучилась болезненно-мутным светом, который ничего не освещал. В стенах и башне зияли оконные бойницы, а купол был округлым.

Два друга ощутили обостренное желание вдавиться в серый камень гор, чтобы их ненароком не заметили из окон грозной Крепости. Однако оба быстро подавили секундную панику и продолжили Путь. Они добрели до моста из белого камня. Дорога пересекала поток посреди долины и подбиралась извивами к воротам крепости.

По берегам протянулись плоские низины и луга в беловатых цветах, которые разливали гниловато-кладбищенский запах. Беззвучно струилась вода в реке. Клубясь, овевали мост ее мертвенно-холодные испарения.

Недалеко от берега реки в придорожной стене был пролом, за которым оказалась узенькая тропка. Друзья свернули на нее и пошли гуськом. Когда они поднялись по тропинке на заросший густым кустарником холм, оказавшись выше смрадных испарений отравленного потока, стало легче дышать и прояснилось в голове.

Вдруг тяжкое гулкое громыхание прокатилось по долине и отдалось в горах. Чудовищная огневая вспышка озарила небо над Черной Крепостью. Низкие тучи окрасились багрянцем. В оцепеневшей, залитой мертвенной тенью бледной долине алый свет показался невыносимо ослепительным.

В небеса ударили лиловые молнии, вспарывая тучу синеватым пламенем. Из-за стен Крепости донесся дикий вопль, в котором слились воедино хриплые крики кровожадных воинов Императора и бешеное ржание испуганных лошадей. От этого воя Джонни Кейдж, как подкошенный, упал наземь, а Лю Кенг зажал уши руками.

Ворота Крепости распахнулись. Оттуда выступал Императорский гарнизон. Друзья не могли знать, что это войско отправляется на подавление восстания, которое вспыхнуло в другом конце Внешнего Мира. Но они чувствовали, что им на руку этот поворот событий. До сих пор вся территория лежащего в развалинах Города контролировалась ратниками гарнизона Крепости. Но теперь, когда они уходили, путь к Черной Башне был открыт. Друзья могли достигнуть ее беспрепятственно, почти не прячась. Император был настолько уверен в победе над Землей, что спешил подавить восстание у себя в тылу. Эта ошибка впоследствии дорого ему обошлась...

Когда конница и пехота Черной Крепости скрылись из виду, когда гулко захлопнулись ворота, друзья спокойно продолжили путь и вскоре достигли окраины Города. Но в тот самый миг, когда друзья полагали, что все трудности пути уже позади и на время утратили бдительность, им повстречался дозорный всадник, который скакал с донесением из Черной Башни в Крепость.

– Его нельзя упустить! – закричал Лю Кенг, бросаясь наперерез лошади. – Он донесет о нас...

Ему удалось ухватить за узду лошадь. Лю Кенг повис на уздечке, и под тяжестью его тела лошадь пета на передние ноги. Вылетев из седла, дозорный кубарем покатился по земле, но сразу же вскочил на ноги и выхватил из ножен саблю.

– Нужна помощь, дружище? – спросил Джонни Кейдж.

– Один справлюсь, – ответил юноша, прикидывая на глаз силы соперника.

Воин замахнулся саблей, но Лю Кенг успел увернуться от смертоносного лезвия. Перехватив руку врага, он сумел вывернуть саблю так, что та уперлась в грудь воина. Лю Кенг дернул воина за вторую руку на себя – сабля вошла в грудь врагу по рукоятку.

– Молодец, – услышал Лю Кенг знакомый женский голос.

Подняв глаза, он увидел принцессу Ка- этану, которая шла к ним от стены полуразрушенного дома.

– Добрый вечер, ваше высочество, – склонился в поклоне Лю Кенг.

– Ты сражаешься гораздо лучше, чем я предполагала, – похвалила принцесса юношу. – Лучшего помощника мне не найти.

Принцесса Внешнего Мира, кинозвезда Голливуда и ученик шаолиньских монахов продолжили путь к Черной Башне.

– Некогда здесь был красивый город, который населяли миролюбивые и добрые люди, – рассказывала принцесса. – Но затем Внешний Мир покорил Император. Он убил моих родителей, а меня удочерил, чтобы иметь наследника. И вот во что превратился наш Мир в результате его правления, – указала девушка на руины, – и вашу Землю постигнет та же участь, если вы сейчас не помешаете Шанг Цунг.

– Как можно победить этого негодяя? – спросил Лю Кенг.

– Нужно только превозмочь свой страх, – ответила Китана.

– И только-то? – удивленно пожал плечами Джонни Кейдж.

Но принцесса Внешнего Мира не отреагировала на его колкость.

– Нет ничего труднее, чем превозмочь собственный страх, – продолжала она, обращаясь исключительно к Лю Кенгу. – Но, если ты преодолеешь его, а также чувство ложной вины за смерть своего брата, тебя уже не испугают никакие новые фокусы Шанг Цунг.

Тем временем они приблизились к Черной Башне, которая казалась неприступным монолитом, не имевшим ни входа, ни выхода.

– Жаль, что у нас нет крыльев, чтобы забраться на вершину этой громады, – задрав голову ввысь, сказал Джонни.

– Вовсе необязательно стремиться на верхний уровень, – улыбнулась принцесса Китана. – Шанг Цунг заточил вашу подружку в подземелье. Сейчас она находится в Черном зале. Он собирается убить ее там. Туда ведет подземный ход, о существовании которого известно мне одной. А теперь станет известно и вам. Через пять минут вы встретитесь с Ритой.

– Представляю, каким это станет сюрпризом для Шанг Цунг! – расхохотался Джонни Кейдж.

Подземелье Черной Башни имело круглую форму. Вдоль стен вилась каменная винтовая лестница. Между двумя гранитными столбами стояла Рита Блейк, широко разведя прикованные цепями руки. Мозаичный рисунок на полу изображал голову Дракона с разинутой пастью – символ императорской власти.

В подземелье вошел Шанг Цунг и обратился к Рите:

– Ты готова сразиться со мной?

– Я не буду драться с тобой, – гордо ответила девушка. Я не намерена играть в эту игру по твоим правилам. С тобой разберутся мои друзья, когда явятся меня выручать...

– Мы уже здесь! – прозвучал голос Джонни Кейджа.

Он и Лю Кенг выбрались из подземного хода, искусно замаскированного под каменный свод, и загородили подругу от злого кудесника.

– Тебе не терпится сразиться, Шанг Цунг, – сказал Лю Кенг. – Так померяйся силой со мной!

От неожиданности Фаворит Императора побледнел, но, быстро овладев собой, яростно прохрипел:

– Я принимаю вызов! Я насквозь вижу твою душу, мальчишка. И то, что я вижу, позволяет мне предсказать твою скорую смерть. Я убью тебя так же, как недавно убил твоего брата.

– В мою душу ты можешь смотреть сколько угодно, – ответил Лю Кенг. – Но она никогда не будет принадлежать тебе. А что касается смерти Чена, то каждый из нас сам выбирает жизненную дорогу. И тебе, презренный раб Императора, придется сейчас заплатить за то, что избрал дорогу преступлений и зла.

Они сошлись в рукопашном поединке. Поначалу Шанг Цунг активно атаковал юношу. Но Лю Кенг успешно парировал все его выпады, а затем и сам начал контратаковать. Постепенно он начал теснить Шанг Цунг к стене. Понимая, что такая позиция гибельна для него, Фаворит Императора начал отступать вверх по винтовой лестнице.

Несколько раз он пытался сбросить Лю Кенга вниз, но напор юноши был столь силен, что Фаворит вынужден был уступать ему ступеньку за ступенькой. Наконец, они поднялись на верхнюю площадку, которая обрывалась у высокой чугунной двери. Лю Кенг собирался уже придушить Шанг Цунг, как вдруг тот куда-то исчез.

Перед Лю Кенгом стоял его младший брат Чен во плоти.

– Вот мы и встретились, Лю Кенг, – улыбнулся младший брат. – Я знал, что мы увидимся. Пойдем со мной.

На мгновение Лю Кенгу показалось, что перед ним действительно его брат и что надо идти туда, куда он зовет. Он не видел, как внизу, сквозь каменные плиты пола неожиданно выросли стальные шипы. Чен указывал старшему брату ступить вправо, в лестничный пролет.

Он непроизвольно сделал шаг в сторону. И тут Лю Кенг уловил странный дьявольский огонек торжества в глазах Чена. Это отрезвило его.

– Тебе не удастся провести меня, Шанг Цунг! – воскликнул он. – Мой брат мертв, и ты сейчас последуешь за ним!

При этих словах Шанг Цунг, принявший на время облик Чена, вновь вернул себе прежнее обличив.

– Не ожидал от тебя такой проницательности, – прорычал он и бросился в атаку.

На сей раз наступательный напор Шанг Цунг был таким сильным, что ему удалось отогнать Лю Кенга к самому краю площадки. В этот момент Фаворит Императора напоминал загнанную в угол крысу, которой уже нечего терять. Противники сцепились на самом краю площадки. С одной стороны была глухая дверь, с другой – пропасть с шипами на дне.

Лю Кенг покачнулся в сторону бездны, но, обретя равновесие, выпрямился и налег на врага. Теперь уже Шанг Цунг накренился головой в сторону пустоты. Вопреки расчетам, сила Фаворита Императора не сумела перебороть настойчивость землянина.

И тогда совершилось удивительное, чего никто не мог ожидать. Души тысяч воинов, которые находились в теле Шанг Цунг, начали покидать тело хозяина. Тысячи загубленных им людей в решающий момент Смертельной Битвы изменили Шанг Цунг. Сила Фаворита Императора начала стремительно слабеть. Он понял, что это настоящий конец, и отчаянно завопил. Шанг Цунг был сокрушен бунтом покоренных им людских душ.

Напрягшись, Лю Кенг из последних сил столкнул его в пропасть. Пролетев огромное расстояние, Шанг Цунг напоролся сразу на два шипа. Его голова бессильно повернулась набок. В течение нескольких секунд его тело разложилось до сухого скелета. Затем скелет взорвался, и ввысь, пробив крышу Черной Башни, устремился голубой луч. Это мчались обретшие свободу души плененных бойцов Шанг Цунг.

Из этого потока света вдруг вынырнула песчинка, которая, подлетев к Лю Кенгу, обернулась его братом Ченом.

– Я знал, что мы с тобой еще увидимся до того, как я окончательно покину этот мир, – проговорил младший брат.

Теперь Лю Кенг был уверен в том, что перед ним не дьявольское наваждение. От изумления он не мог вымолвить ни слова.

– Прощай, дорогой брат, – сказал Чен. – Ты – великий воин. И не беда, что человечество не знает, что своим существованием оно обязано тебе и твоим друзьям. Главное – вы сами это знаете. Придет день, когда мы встретимся с тобой. Но до тех пор я незримо буду присутствовать рядом в самые ответственные для тебя моменты жизни.

И, коснувшись пальцами плеча старшего брата, Чен обернулся светящейся песчинкой и устремился в общий поток света. Когда этот поток погас, Лю Кенг спустился по ступенькам вниз к друзьям, которые с восхищением смотрели на него, и сказал:

– Не хотел бы хвастаться, но, по-моему, это чистая победа!

Все трое облегченно рассмеялись, снимая колоссальное нервное напряжение последних дней, и отправились к выходу.

Они вышли наружу из Черной Башни, когда над Внешним Миром забрезжила утренняя заря. На широком валуне у дороги они увидели сидящих лорда Рейдена и принцессу Китану.

– Я вас тут уже давно поджидаю, – улыбнувшись, приветствовал отважную троицу Рейден. – Вы немного задержались в этом черном логове.

– С Шанг Цунг возникли поначалу кое-какие проблемы, но Лю Кенг их быстро разрешил, – рассказал о подвиге друга Джонни Кейдж.

Приблизившись к принцессе, Лю Кенг церемонно опустился на одно колено и почтительно склонил голову.

– Ваше высочество, Великий Турнир окончен, – сообщил он. – Смертельная Битва выиграна. Отныне Императорский трон по праву принадлежит вам.

– Принадлежит-то он ей уже давно по праву, но повоевать Китане еще придется, – ответил за принцессу Рейден. – Император так просто не пожелает расстаться с господством над Внешним Миром.

Над горизонтом поднялось солнце. Среди руин показались люди в лохмотьях – обитатели мертвого города. Все это время они жили в страхе перед кровожадными слугами Шанг Цунг. Но каким-то чудом слух о его смерти уже разнесся по Внешнему Миру. Многие видели голубое сияние над Черной Башней. И теперь подданные принцессы Китаны выходили из своих укрытий без страха.

– Этот восход солнца символизирует, по- моему, начало нового царствования во Внешнем Мире, – указал Лю Кенг на золотистую кромку небосвода. – Я уверен, что отныне в истории вашего Мира начнется светлая эпоха.

– Благодарю тебя за все, благородный рыцарь Лю Кенг, – промолвила принцесса.

Вдруг невесть откуда взявшиеся черные тучи сгустились вокруг солнца. Мощный взрыв потряс до основания Черную Башню. Среди взметнувшихся к небу осколков показалась черная гигантская фигура человека в железных латах и рогатом шлеме, который не скрывал отвратительной гримасы на уродливом лице.

– Это еще кто такой? – удивленно спросил Джонни Кейдж.

– Император, – коротко ответил Рейден, вставая с валуна.

– Я пришел сразиться с вами! – потряс окрестности рык разъяренного Императора Внешнего Мира. – Я пришел покорить ваши души!

– Я так не думаю! – ответил ему лорд Рейден.

Глаза доброго кудесника загорелись белым огнем. Белые молнии вылетели из глаз Рейдена и полетели в злого Императора. Тот яростно заревел.

Не сговариваясь, Лю Кенг, принцесса Ка- этана, Джонни Кейдж и Рита Блейк заняли оборонительные позиции, приготовившись к схватке. Каждый из них думал о том, что предстоит серьезная битва. И каждый из них был уверен, что остальные, не задумываясь, бросятся на выручку, если он попадет в беду.

Поэтому никто из них – ни добрый кудесник Рейден, ни принцесса Внешнего Мира Китана, ни киноактер Джонни Кейдж, ни офицер полиции Гонконга Рита Блейк, ни воспитанник шаолиньских монахов Лю Кенг – никто не сомневался в победе добра над злом, света над мраком на Земле, во Внешнем Мире или где бы там ни было еще...