Вечером мы гуляли по улицам, дурачились. Темп задавала я, темы для разговора тоже были предложены мной. Алекс так утомил меня, что в конце прогулки я уже с трудом скрывала усталость.

«Диана, возвращайся домой одна, довольно на сегодня», — попросил Дилан. Он сам весь день занимался организацией приёма и очень устал.

«Сколько можно командовать? Ты забываешься».

«Я беспокоюсь за тебя».

«Не стоит».

— Алекс, я хочу домой, спать. Проводишь меня?

— Не хочешь, чтобы я остался?

— Нам пока лучше ночевать порознь, во избежание соблазнов… — смягчила свой отказ я.

Он нехотя согласился, но, перед тем как попрощаться, долго целовал в губы. Я из последних сил изображала удовольствие.

Дома я тщательно помылась и легла спать. Дилан всё это время ждал, чтобы мы могли погрузиться в сон одновременно.

«Доброй ночи, моя госпожа».

«Доброй ночи».

«Какие будут указания на завтра?»

«Завтра суббота. Отдохну от него. Скажу, что буду занята».

«Мы увидимся?»

«Конечно. Засыпай…» — небывало нежным тоном ответила я, даже сама себе удивилась. Но надо сказать, Дилан это вполне заслужил.

Во сне мы, как обычно, были неразлучны, выдумывали авантюры, переживали приключения, всё было весело, легко и интересно.

Проснувшись, я протянула руку, провела ей по соседней подушке и удивилась, не обнаружив Дилана рядом.

«Чёрт… что я тут делаю…» — простонала я.

«Забрать тебя?»

«Нет, я приеду сама».

«Возьми еду, что ли… Попробую то, чем вчера восторгался твой бойфренд».

«Ты будешь борщ?»

«Я буду всё. Жду тебя. Позавтракаем вместе».

Домой я торопилась, как на пожар, настолько некомфортно мне было в одиночестве. Раньше я думала, что со временем мне осточертеет постоянное пребывание Дилана в моей голове, но ничего подобного. Во избежание ссор и размолвок меня сделали его госпожой, поэтому самые важные решения принимала я.

Такси, наконец, доставило меня. Наш дом было не узнать: какие-то экстравагантные футуристические вазы, статуи, урны с посажеными в них живыми цветами.

«Ты отлично постарался!» — призналась я. Действительно, вкус у Дилана был куда лучше моего, поэтому я предусмотрительно поручала ненавистную оформительскую работу ему.

«И требую вознаграждения! Ты же не думала отделаться словами?»

«Не спеши. Давай сначала поедим».

Наш обед прервал звонок Алекса. Мальчишка умел напомнить о себе не вовремя. Пришлось сказать ему, что уехала по делам на весь день. Он заметно расстроился. Видимо, планировал сводить меня куда-нибудь. Но переживания Алекса меня не волновали.

По взгляду Дилана я поняла, чего он хочет, даже не залезая в его мысли. Мы неторопливо завершили трапезу, даже убрали за собой со стола, а потом удалились в нашу комнату с ярко-алыми стенами и белоснежным постельным бельём.

Дилан сделал мне массаж, покрыл поцелуями моё тело, затем прижал меня к себе и замер.

«Нет и не было никого прекрасней моей госпожи…»

«Так возьми меня! Ну же! Чего ждёшь?»

«Тс-с… Я не хочу торопиться сегодня. Дай мне насладиться моментом… Я безумно счастлив сейчас».

«Это ты послушал мои речи, адресованные Алексу?»

«Нет. Это я радуюсь, что нахожусь рядом с тобой. С тех пор, как нас превратили в единое целое, я чувствую, что по-настоящему живу. Сколько бы у нас ни было времени впереди, я хочу, чтобы ты знала: каждый раз, когда я смотрю на тебя, не могу думать ни о ком другом, только о тебе, моя обожаемая… без тебя меня нет».

«Да ты ужасно сентиментален, милый мой! — осадила его я. — Иди ко мне… — я жадно впилась ему в губы. — Угадай, что я сейчас сделаю?»

«Те же знаешь, что я не могу слышать твои скрытые мысли…»

«Я трахну тебя!» — я набросилась на него с такой скоростью, что он охнул от неожиданности, потом начал кричать, но меня было уже не остановить.

«Я сейчас взорвусь… Диана… а-а-а!!! Стой! Стой! а-а-а…»

Моя рука зажала ему рот, я ещё больше ускорила темп и успокоилась, только когда нам удалось кончить. Дилан свернулся калачиком и застонал.

«Что это было?» — спросил он, немного придя в себя.

«Новый уровень», — улыбнулась я и коротко поцеловала его в губы.

«Мне казалось, что ты пытаешься меня убить».

«Глупый. С кем же ещё мне раскрывать потенциал, как не с тобой? Твоя госпожа — только твоя».

«Люблю тебя», — он провёл кончиком языка по моей шее.

«И я тебя, — я взяла его лицо в ладони. — Скоро мы с тобой развлечёмся так, как тебе и не снилось».

«Ты хочешь прикончить мальчишку?»

«Ну… если он будет совать свой нос куда не надо. Слишком любопытный и догадливый», — сказала я, забирая растрепавшиеся волосы в хвост.

«Он ещё совсем молодой», — припомнил мои же слова Дилан.

«А тебе его жаль? Ты же сам назвал его трусом?»

«Да. Просто мужская солидарность. Я был бы так же несчастен, если бы ты оставила меня».

«Ты мне надоел со своими сентиментальностями и моралями», — я грозно сдвинула брови.

«Прогоняешь меня?»

«Пока нет, — я взяла с тумбочки свой ультрабук. — Проверю почту. Давно не включала его. Наверняка есть сообщения».

В социальной сети меня ожидало около десятка сообщений, и все от Максима: «Привет. Что с тобой случилось? Пожалуйста, напиши, как сможешь»; «Где же ты? Умоляю, напиши хоть слово… Почему не отвечаешь? Мама, ты обещала, что мы сможем общаться здесь! Неужели я схожу с ума и мне всё это привиделось?»; «Господи, да ответь же ты! Хоть что-нибудь… Что он с тобой сделал? Я тебя найду, обещаю тебе»; «Пожалуйста, скажи, что я пишу всё это не в пустоту. Это слишком жестоко: появиться на несколько коротких минут и снова исчезнуть»; «Я знаю, ты вернёшься ко мне. Мама, я очень жду тебя».

«Диана, ты же понимаешь, что это большая проблема?» — сказал Дилан.

«Я разберусь», — отмахнулась я.

«Напиши ему, что я не закопал тебя где-нибудь в лесу, пусть успокоится».

«Уйди, пожалуйста», — попросила я его и тут же принялась строчить сообщение Максиму.

Дилан вышел на террасу, предоставил мне видимость уединения, хотя на самом деле переживал из-за того, что ситуация выходит из-под контроля.

«Максим, со мной всё в порядке. Я не всегда могу ответить тебе, поэтому не стоит так сильно переживать. Со мной ничего не может случиться. Помни, о чём мы договаривались».

Ответ от него пришёл через пару минут:

«Тогда что с тобой было? Тебе же стало очень плохо? Я ничего не понимаю…»

«Это просто эмоции. Я в норме. Как твои дела?»

«Да я просто схожу с ума в четырёх стенах! Я видел, что ты не хотела оставлять меня, видел, как он забрал тебя!»

«Не вини его, он должен был это сделать, — встала я на защиту Дилана. — Это для твоей же безопасности».

«Я уже не маленький мальчик, мама! Не смей больше бросать меня! Я сам решаю, чего бояться, а чего — нет!»

«Раньше ты лучше меня понимал…» — высказала я разочарование.

«Не нужно считать меня слабаком. Я давно уже вырос».

«Дело не в твоей личности, а в твоей жизни. И давай не будем спорить».

«Я даже не уверен, что это сейчас ты говоришь, а не он».

Я включила видеосвязь:

— А теперь ты уверен?

— Не ругайся за то, что я скучаю, — сразу присмирел он.

— Нас никто не слышит? — спросила я.

— Нет, тётя Света работает.

— А ты почему не на учёбе?

— У меня сейчас практика. Я могу выполнять работу, не выходя из дома, — уклончиво и с улыбкой ответил он, но я не стала цепляться к словам.

— А я сегодня отдыхаю, валяюсь в постели.

— Ты точно не болеешь?

— Нет, — усмехнулась я.

— А этот… Он тебя не обижает?

— Дилан никогда меня не обижает. И давай никогда больше не будем возвращаться к этой теме. Хорошо?

— Он силой отобрал тебя у меня! — Максим всё ещё переживал из-за пережитого.

— Максим, так было нужно.

— Я хочу к тебе.

— Нет, Максим. Пока что нет. Обещаю, я приеду к тебе, как только представится возможность.

— За последние десять лет она представилась только раз! Кто они и что могут мне сделать? Почему я должен сидеть на месте и ждать тебя?

— Дорогой, ты не знаешь, о чём говоришь!

— Это временно, мама. Я обязательно узнаю.

— Максим, что ты задумал? — мне стало по-настоящему страшно от слов сына.

— Ничего особенного, не волнуйся. Ладно, через час мне уже пора быть в спортзале, на тренировке. Когда мы снова сможем поговорить?

— На следующей неделе. Мне нужно завершить кое-какие дела.

— Я скучаю по тебе.

— Я тоже, любимый. Пока!

Разговор закончился, а тревога на душе так и осталась.

«Ты же его знаешь, да?» — прозвучал от Дилана вопрос с намёком.

«Он просто скучает, Дилан. А ты ревнуешь».

«Да, это так. Но ты понимаешь, что он пытается тебя найти? Я найду нам новый дом».

«Ерунда. Не нужно. Так мы не успеем всё подготовить к банкету. И перестань меня ревновать! Даже если он будет присутствовать в нашей жизни, мы с тобой останемся вместе. Тем более, он — твой родной сын, так что не сходи с ума. Вернись в комнату».

Дилан сел возле меня. Он улыбнулся, но как-то вымученно, грустно. Я поняла, что нужно разрядить ситуацию, а не накручивать и не усложнять.

«Надень, пожалуйста, что-нибудь сногсшибательное, но в то же время удобное», — попросила я.

«Мы куда-то идём?»

«Я обещала, что мы поедем в Лондон веселиться. Хочу, чтобы сегодня мы отбросили все заботы и хорошенько развлеклись».

«Поедем на нашей машине?»

«Мы будем неприлично много пить, так что возьмём такси».

«Да пьяный я вожу лучше, чем любой трезвый!» — захрабрился Дилан.

«Нет, не будем светиться. Это на всякий случай. Осторожность не повредит. Я надену чёрное мини с корсетом и шпильки».

«Тогда я тоже буду в чёрном», — снова грустно ответил он.

«Эй? Иди ко мне, — я повисла на его плечах и прикусила ему мочку уха. — Чем ты так расстроен? Я хочу, чтобы ты сегодня был счастлив. Обожаю тебя… Р-р-р!»

«Ты правда не оставишь меня, даже если тебе дадут возможность?»

«Конечно. Я всегда с тобой, любовь моя. Откуда такие мысли?»

«Когда ты говорила с Максимом, это звучало так: «Я приеду», «Я завершу кое-какие дела», — словно меня не существует».

«Я тебя просто не узнаю сегодня! Он не хочет ничего о тебе слышать, как мне ещё было с ним говорить? Чёрт, Дилан, что это за сопли вдруг?»

«Извини. Я оденусь и вернусь…»

«Нет уж, стой! — я дёрнула его за руку, он покорно сел и прикрыл глаза, не выдержав моего сверлящего взгляда. — Ты хочешь, чтобы Максим скучал не только по мне? Да? Ты бесишься, что меня он любит, а тебя ненавидит? В этом всё дело? Говори!»

«Да, — выдохнул Дилан, и это признание далось ему с трудом. — Он похож на меня прежнего больше, чем я сам. И ты так рвёшься к нему. Ты — это всё, что у меня есть, а я — всего лишь раб для тебя…»

«Хватит! — в душе у меня вскипел гнев. — Проваливай прочь с моих глаз! Я еду развлекаться одна!» — оборвала его жалобы я, хотя не намеревалась ехать ни в какой клуб без него, тем более, нам нельзя было находиться на большом расстоянии друг от друга.

«Диана…» — он лёг на то место, где я только что сидела, и замер.

Я нарядилась, на скорую руку сделала причёску и вернулась к нему:

«Ты всё ещё здесь? Мне не нужен скучный и унылый мужик!»

«Пять минут. Приведу себя в порядок и буду готов», — он вскочил с постели и скрылся за дверью гардеробной.

Я спустилась в гостиную, отхлебнула из бутылки виски, поморщилась. Никогда не понимала, как людям может нравиться эта гадость. Лично я пила только из желания забыться, опьянеть. Какой тут может быть изысканный вкус? Какое шоколадное послевкусие и древесные ноты?

Покрутившись перед зеркалом в новом наряде, я вспомнила, что всё ещё зла на Дилана:

«Мне, что, вечно ждать, пока ты соберёшься?»

«Иду, — он, наконец, спустился вниз. — Уже пьёшь?»

«Чёрт! Да ты перестанешь меня сегодня бесить или нет?! — снова завелась я. — Ты нарочно это делаешь?»

«Знаешь, что? Ты права: езжай веселись одна».

Я подняла на него взгляд: похоже, Дилан высказал то, что давно уже накипело, и пытался показать, что не боится моего гнева.

«Говнюк!» — с выражением сказала я и плюхнулась на диванчик, не отрываясь от горлышка бутылки.

Сначала он невесело усмехнулся, потом волна смеха постепенно накрыла его. Я понимала, что нет ничего хорошего в его истерике, но он изо всех сил пытался с ней бороться, поэтому набрасываться на него ещё сильнее было глупо.

Дилан проигнорировал моё решение остаться дома, вызвал такси и вынес меня на руках во двор.

Алкоголь уже ударил мне в голову, лишние мысли испарились и было лень сопротивляться.

По дороге я уснула, но, оказавшись в клубе, почувствовала себя бодрее. Это было одно из моих любимых заведений. Здесь всегда играла музыка, под которую так и тянет танцевать грязные танцы и заниматься любовью. Музыка как бы сама снимала с тебя лишнюю одежду и побуждала осуществлять свои тайные желания здесь и сейчас.

Также в клубе можно было найти наркотики любого вида, и ни полиция, ни потенциальные стукачи не могли проникнуть туда: заведение было из дорогих и для ограниченного круга лиц.

О, мы любили его посещать. Впервые нам его показал Альгис. Сам он был слишком скрупулёзным для таких развлечений, но имел полезное знакомство с хозяином клуба. В общем, случайных лиц там было не встретить.

Как только я оказалась в зале, меня закружило. Я сама не заметила, как оказалась на сцене. Маска закрывала верхнюю половину моего лица, она стала моей визитной карточкой. Это одна из немногих вещей, перешедших из моей прошлой жизни в новую.

Спустя некоторое время я вернулась к Дилану. Он занял ложу на втором этаже и наблюдал за моим танцем.

«Я подумал, что не хочу сегодня кокаин», — сказал он.

«А чего хочешь?» — я устроилась у него на коленях, коснулась кончиком языка мочки его уха, затем жадно впилась ему в шею.

«Хочу кончить в тебя».

«Что, прямо здесь, на глазах у всех?»

Вместо ответа он расстегнул ширинку и стянул с меня трусы. Я понимала, что он старается меня удивить, но в этот день мне не хотелось ни о чём думать. В погоне за очередным ярким оргазмом я кричала так, что воздух вибрировал ещё больше, чем от музыкальных волн, и к тому моменту, как нам обоим удалось громко кончить, нас уже заметили.

Кто-то, чьего лица я не успела разглядеть, принялся снимать наш небольшой дебош на телефон, но охранники тут же отняли у него устройство и выставили нарушителя вон.

Мы уже восемь лет подряд посещали это заведение и были лично знакомы с его владельцем. Но вот любитель компромата попался нам впервые.

«Это ещё что? — возмутилась я. — Пошли к Грею».

Дилана на этот раз не пришлось звать дважды.

Сначала с нами вышел поговорить заместитель директора, потом Дилан доходчиво объяснил, что желает видеть именно хозяина, и нас провели в его кабинет.

— А-а, это Дилан со своей прекрасной госпожой! — Грей знал наши настоящие имена, по всей видимости, был в курсе существования кланов полулюдей. — С чем пожаловали?

— Рад бы побеседовать с тобой на более приятные темы, но сначала о деле: объясни, пожалуйста, почему сюда пропустили крысу? Я прихожу сюда отдохнуть и дорого плачу за сохранение конфиденциальности, а нас снимают на камеру!

— Тише, тише, давай разберёмся спокойно: мои ребята выставили этого человека, отобрали телефон и уничтожили его. Конфиденциальность? — Конфиденциальность! Я понимаю, что это доставило вам обоим беспокойство, поэтому приношу свои извинения и могу гарантировать, что такого больше не повторится. Двери моего заведения всегда открыты для вас. Могу вас заверить: того человека больше не пустят в наш клуб, даже несмотря на то, что его отец — известный конгрессмен Майкл Нэш. Я очень ценю наше с вами знакомство.

«Нэш… Нэш… Я недавно где-то слышала эту фамилию…» — пронеслось у меня в голове.

«Может, в университете?» — предположил Дилан.

«Да. Именно там. В понедельник выясню это».

— Я понял тебя, Грей, и надеюсь, что могу положиться на твои гарантии.

После короткого вежливого прощания мы вернулись в наше ложе. После инцидента с телефоном я почти мгновенно протрезвела. Веселиться и сходить с ума мне больше не хотелось.

«Собирайся», — сказала я Дилану.

«Уверена, что хочешь уйти прямо сейчас? Ещё только час ночи».

«Тем лучше. Чувствую, что пора вычеркнуть это заведение из нашего списка любимых мест. Грей слишком много знает, а он человек, и никто над ним не стоит».

«Альгис знает его едва ли не с детства».

«И что? Я много раз видела, как люди меняются до неузнаваемости. Пора убираться из этой мышеловки».

«Ты же не думаешь, что…» — оборвал свою мысль Дилан.

«Скоро всё узнаем. Надо сообщить информацию Альгису. Пусть этот вопрос решают без нас».

Такси отвезло нас обратно. Нет, я не считала, что поездка получилась бессмысленной. Напротив, некоторые детали происходящего пробудили во мне смутные подозрения. Это был как раз тот случай, когда отрицательный результат гораздо ценнее, чем отсутствие данных.

«Сегодня я ночую на съёмной квартире. Ты отправишься домой, и, пожалуйста, сиди тихо, будь начеку», — на всякий случай предупредила я Дилана.

«Не пустишь меня к себе?»

«Нет. Эту неделю мы не будем видеться, так что приготовься заранее. И воздержись от употребления алкоголя».

«Что за предосторожности, Диана?»

«Плохое предчувствие. Просто делай, как я тебе говорю».

«Я всё сделаю, моя госпожа».

Такси остановилось возле моего временного пристанища. Дилан поцеловал мою ладонь.

«Выпей моей крови. Тебе понадобятся силы», — сказала я.

Он не стал спорить со мной, прокусил вену на моём запястье, сделал несколько мелких глотков. Ему хотелось ещё, но он заставил себя остановиться.

Я вышла из машины. На самом деле противно было думать о том, что придётся провести с Алексом почти целую неделю, но я выстроила план по полному завоеванию его сердца, поэтому нужно было сблизиться с ним как можно плотнее.

А ещё меня беспокоило нестабильное состояние Дилана. Да, у нас обоих случались срывы, но сейчас это было совсем не вовремя.

Мои опасения перетекли в тревожный сон, где мы оказались в плену у страшного врага, который пытался разделить и уничтожить нас. Меня заставили смотреть, как пытают Дилана, и я почему-то была бессильна.

Проснулась я вся в поту: такие сны просто так не могли присниться, это было явное предупреждение.

«Дилан, как ты?» — спросила я.

«Бывало лучше. Ты запомнила их лица?»

«Только одного: какой-то латинос с густыми усами, больше ничего».

«Может, сообщить Иуоо?»

«Нет, пока рано».

Вселенная время от времени пыталась открыть мне какую-то информацию, сокрытую от прочих ушей и глаз, не давала забыть о том, что во мне, помимо бессмертия наёмника, есть и ведьмовская сила, необузданная до сих пор. Было бы неправильно игнорировать тревожные сигналы, но я плохо представляла, как на них реагировать.

Дилана моё замешательство беспокоило. Он старался получить доступ к каждой моей мысли, словно боялся, что я могу куда-нибудь деться от него.

Наше существование оплачивалось чужими смертями и сложными переплетениями интриг, поэтому между выяснением отношений и работой мы отдавали приоритет последнему. А так как капитаном нашей команды являлась я, то и возвращать разговор в нужное русло предстояло мне:

«Скажи, все ли гости подтвердили, что получили приглашения на банкет?»

«Да, все получили, шестьдесят шесть из семидесяти обещали присутствовать. Кое-кто будет в паре, так что масштабный праздник гарантирован».

«Отлично! Кстати, нам с тобой пора подзаработать. Деньги на исходе. Придумай что-нибудь».

«У меня есть идеи, не волнуйся об этом. Хорошего тебе дня, Диана».

«И тебе. Да, и, пожалуйста, отвлекись от негативных мыслей, я люблю тебя», — попросила я, чувствуя внутреннее напряжение Дилана.

«Постараюсь».

Настало время готовиться к встрече с отцом Алекса. В первую очередь я попыталась избавиться от запаха алкоголя, затем задумалась, что надену. Важно было правильно подать себя при встрече. Снова эти любезности и милые улыбки.

С Алексом мы увиделись только вечером. Такси доставило меня к их дому. Меня удивили размеры особняка: похоже, старик неплохо зарабатывал.

«Это целый замок! Вот тебе и бедный учёный!»

«Я узнал, что дом принадлежал ещё его прапрадеду, тот был кем-то из приближенных к королевской семье» — пояснил Дилан.

«Понятно, значит, старое здание».

«Я бы даже сказал, старинное. Скоро оно превратится в музей. Или груду кирпичей», — иронизировал он.

Алекс вышел на крыльцо, чтобы встретить меня. Одет он был в обычную клетчатую рубашку, как бы по-домашнему.

— Мери! Привет! — воскликнул Алекс.

«Сейчас он будет кружить и целовать тебя, задержи дыхание…» — попытался пошутить Дилан.

«Дилан, давай сегодня без комментариев».

— Привет… — я остановилась в полушаге от него и изобразила нежный взгляд.

Он крепко схватил меня, желая показать, как сильно соскучился. И всё же его влюблённость казалась мне поверхностной, словно искусственной. Меня это здорово бесило. Всё-таки моя неотразимость достойна большего.

Мы вошли в дом. Мрачная старомодная обстановка навевала, скорее, мысли о смерти, чем о вечной жизни. Под потолком местами проглядывала плесень, или это была старая, покрывшаяся пылью паутина. Снаружи дом выглядел лучше.

Алекс представил меня отцу, тот просто поздоровался и пожал мне руку, словно видел меня далеко не в первый раз. Разговор шёл на английском языке, некоторых слов я по-прежнему не понимала, поэтому пользовалась знаниями Дилана, благо, он всё время присутствовал в моей голове.

Встреча выдалась скучная: Алекс и его отец доказывали мне пользу препарата, который они изобретают:

— Сыворотка позволит излечивать больных детей, а другие люди смогут жить столько, сколько захотят, не ограничиваясь коротким веком. Представьте, что учёные перестанут уносить свои гениальные мысли в могилу. Человечество начнёт развиваться в разы быстрее! Вы, как юный микробиолог, должны осознавать это, — сказал профессор Альберт Линнеман.

— Я отлично понимаю ваши высокие цели, но посмотрите на ситуацию с другой стороны: планета перенаселена, если люди перестанут умирать, то скоро мы с вами не сможем жить вот так в собственных жилищах. Начнутся массовые убийства, варварство, борьба за место на земле, нехватка воздуха…

— Думаю, вы слишком переоцениваете масштаб распространения препарата: он будет реализовываться в строго ограниченных количествах.

— Но вы же говорили о больных детях! Или вы всё-таки планируете разбогатеть, и для этого будете продавать препарат тем, у кого достаточно денег, то есть ворам и негодяям?

— Я так понимаю, эту идею вы не одобряете и сами не хотели бы жить вечно?

— Совершенно верно. А вы, — задала я вопрос старику, — приняли бы сыворотку бессмертия? Вы же её создатель?

— Я хочу воссоединиться со своей супругой, когда придёт моё время. Оставляю право жить вечно за Алексом.

— Это логично. Вообще-то я надеялась, что нам удастся поговорить на отвлечённые темы… Прошу меня простить за столь резкое мнение о вашей работе, — соблюла правила этикета я.

— Это не просто работа для меня. Я начал разработку препарата, когда узнал, что моя жена тяжело больна.

— Сочувствую, я этого не знала, Алекс не рассказывал…

— Увы, прошло уже много лет со дня смерти моей жены, но удача — своенравная птица: поманит и снова исчезнет…

— Иногда нужно смириться с тяжёлой потерей, — сказала я.

— Но если есть возможность избежать этой потери, неужели вы бы не использовали её?

— Я не знаю, что ответить вам на это. Когда погибла моя семья и мы с братом остались одни, мне казалось, что всё вокруг потеряло смысл. А потом я вдруг поняла: когда-нибудь я увижусь с ними снова, может быть, в другой жизни…

Всё это время Алекс молчал и внимательно наблюдал за мной и отцом, вдруг он решил высказаться:

— Мери права: жизнь идёт дальше, нужно стараться обрасти счастье, как бы ни было тяжело.

— Из какого вы города, Мери? — спросил профессор таким тоном, как будто я нахожусь в камере под следствием.

— Из Москвы.

— Почему выбрали именно Оксфорд?

— Мой брат настоял на том, чтобы я получала самое лучшее образование и расширяла кругозор.

— Он оплачивает ваше обучение здесь?

— Да, именно так.

— Кто он по профессии? Чем занимается? Сколько ему лет?

— Ему очень рано пришлось начать работать. Сейчас он заканчивает университет, инженер-программист, работает по специальности, его пригласили после практики. А ещё он профессиональный спортсмен, занимается борьбой, ездит на соревнования по всему миру.

— Сколько лет вашему брату?

— Скоро будет двадцать три.

Альберт Линнеман поднял брови от удивления, Алекс вытаращил на меня глаза:

— Почему ты мне о нём почти ничего не рассказывала?

— Ты не спрашивал. Тут нет никакого секрета, просто он просил не особо распространяться о нём.

— Я вижу, у вас тёплые отношения… — продолжил тему профессор.

— Да, мы очень близки, — я старалась отвечать как можно более непринуждённо, но было чувство, словно каждое моё слово оценивается.

«Диана, смени тему, не впутывай сюда Максима», — снова предупредил Дилан.

«Поздно, старик уже привязался. Я что-нибудь придумаю».

— Он знает, что ты встречаешься с моим сыном?

— Ещё нет. Я хочу сначала убедиться в серьёзности наших отношений, прежде чем объявлять о них.

— Понимаю. Я сделал предложение Марии, матери Алекса, когда мы были знакомы всего полторы недели. Я тогда прилетал в Москву на месяц, читал лекции студентам.

— Как вы познакомились? — уцепилась за соломинку я.

— На выставке. Я понравился её подруге, она повела меня на выставку, где были выставлены работы Марии. Мы с Марией разговорились, и я был покорён. Спустя полторы недели, когда я сделал ей предложение, она согласилась, но познакомила меня со своими родителями, только когда мы уже подали заявление в ЗАГС. Она была независима и своенравна… Я понимаю, почему ты так нравишься моему сыну.

— Ваш сын тоже небезразличен мне…

— Не стоит, — старик поднял ладонь, показывая, чтобы я не продолжала. — Ваши отношения — это целиком ваше дело, я не буду вмешиваться в них. А теперь прошу простить: у меня много работы.

— Спасибо, что уделили мне время.

— Всего доброго, барышня.

«Профессор был насторожен, не находишь?» — спросила я Дилана.

«Он считает тебя проходимкой. Ничего удивительного. Главное, что не вмешивается».

«Да, пожалуй».

— Прости, мой отец иногда бывает не в настроении.

— Кому понравится, когда дело всей его жизни ставят под сомнение?

— Не бери в голову. Уверен, отец уже забыл об этом, — широко улыбнулся Алекс. — Идём, я покажу тебе свою комнату.

— С удовольствием! — просияла я.

Комната Алекса была размером, наверное, со всю нашу гостиную. И всё это широкое пространство портили безвкусные унылые обои вперемежку с деревянной отделкой. К тому же комната находилась теневой стороне, поэтому солнце почти не заглядывало туда. Весь интерьер состоял из хаотически расставленных мелочей: сборные коллекционные модели кораблей на полках, развешанные по стенам уродливые карикатуры, и только один пейзаж в массивной позолоченной рамке.

— Извини, тут бардак, — предупредил Алекс.

— Даже спорить не буду, — усмехнулась я.

«Мог и прибраться…» — недовольно подумала я про себя. Видимо, не так уж сильно он хотел произвести на меня впечатление.

Алекс показал рукой на пейзаж:

— Это мамина работа.

— Красиво… — без лукавства отозвалась я.

Картина понравилась мне. Во всяком случае, это была не беспорядочная мазня на полотне, а изображение, с душой выведенное твёрдой рукой мастера.

— Мрачновато, — добавила я, не отводя взгляда от картины. — Она всегда так рисовала?

— Это одна из её последних работ. По-моему, очень атмосферно.

— Очень точное слово, согласна с тобой.

— Мы ездили на то место на берегу моря каждые выходные. Почти всегда был шторм и пасмурная погода, но мама говорила, что ей нравятся настоящие ощущения.

— Давно её не стало?

— Восемь лет назад. Я тогда плакал несколько дней подряд, меня даже увезли в больницу. Мама хотела провести свои последние дни на родине, но отец был категорически против, всё время проводил в лаборатории над изобретением сыворотки.

— Почему она хотела на родину?

— Говорила, что не чувствует себя здесь, как дома. Чужая страна, другой менталитет.

— Отлично её понимаю… — я подошла к его постели и села на неё. — А карикатуры — твоих рук дело?

— Да. Нравятся?

— М-м-м… нет. При взгляде на них у меня возникает вопрос: ты так не любишь людей или это просто хобби — рассматривать под лупой чужие недостатки?

— Просто нравится рисовать. Это довольно весело. Не бери в голову, — ответил он, но моё мнение о его художествах заметно ударило его по самолюбию.

— А эти корабли ты сам собирал?

— Да! — оживился он. — Конкретно в этом тысяча деталей, а в этом — полторы тысячи, я собирал его полгода.

— Здорово! — теперь уже лукавила я. — Вижу, твоя комната — это целая вселенная деталей.

— Ничего не могу с собой поделать, привязываюсь к вещам. А ты нет?

— Скорей нет, чем да, хотя… есть некоторые предметы, дорогие моему сердцу.

— Какие?

— Связанные с моими родными. Так, мелочи… А ещё я обожаю свой компьютер, он у меня уже три года.

— Брат подарил?

— Почти. Дед подарил брату, а брат — мне.

— Ты с такой любовью отзываешься о брате… Я уже начинаю ревновать.

— Вот и напрасно! — с улыбкой воскликнула я, хотя у меня начало появляться желание прямо сейчас придушить этого парня и его папашу заодно.

— Ты познакомишь меня с ним? — спросил Алекс.

— Там будет видно. Мы же с тобой знакомы всего ничего, — я снова поймала на себе возбуждённый взгляд Алекса и решила выйти на минуту-другую, чтобы дать ему остыть. — Не подскажешь, где здесь туалет?

— Направо по коридору, вторая дверь с конца.

Я выпорхнула из комнаты.

«Как же он меня бесит…» — про себя возмущалась я.

«Не поддавайся эмоциям, Диана, он сегодня слишком любопытен».

«Я — сама выдержка, иначе меня давно уже вырвало бы».

Совмещённый санузел оказался таким же безвкусным, как и весь остальной интерьер в доме. Тоска. Неудивительно, что мать Алекса рвалась на родину. Неудивительно и то, что заболела в такой унылой обстановке.

Я посмотрела на себя в зеркало.

«У тебя усталые глаза. Ты на взводе. Лучше возвращайся домой, выспись».

«Хватит уже мне указывать!» — прорычала я.

«Твоё состояние меня беспокоит. Кстати, где твоя сумка, Диана?» — невозмутимым тоном произнёс голос Дилана.

«Чёрт!» — выругалась я и рванулась обратно в комнату.

Алекс сидел на кровати и разглядывал фотографию в моём портмоне.

— Кто позволил тебе рыться в моих вещах? — громко возмутилась я.

Он вздрогнул, но не выпустил портмоне из рук.

— Мери, что это?

— А ты сам как думаешь? Это фото моих родных. Зачем ты полез в мою сумку? Мог попросить, я показала бы тебе… — постаралась проявить мягкость я.

— Здесь написано: «2021 год»… И на фото ты — взрослая… — Алекс поднял на меня ошарашенные глаза.

— На этом фото меня нет, потому что я фотографирую. Просто я очень похожа на маму, а Максим — копия отца.

— А что это за девочка?

— Это Полина, наша младшая сестра, она была с родителями в день их гибели, — складно соврала я. По взгляду Алекса я поняла, что он поверил. — Но больше никогда не ползай в мою сумку без спроса!

— Просто она лежала открытая…

— Это не значит, что её можно трогать!

— Извини, это всё моё дурацкое любопытство, — пошёл на попятную Алекс.

— Ладно, проехали, — я погладила его по щеке в знак примирения, хотя сама с трудом сдерживала отвращение.

Алекс впился мне в губы, он целовал меня со стоном, прижимал к себе, как бы имитируя сексуальные движения.

— Алекс… Алекс, прекрати… Тише…

— Хочешь, мы поженимся? Я больше не могу быть один, хочу обладать тобой. Мери, будь моей?

— Ты делаешь мне предложение только чтобы переспать со мной?

— Это не так! — испугался Алекс.

«Грёбаный эгоцентрик!» — мне было очень непросто сохранить самообладание.

«Браво! Он всё-таки сделал тебе предложение!» — с долей сарказма усмехнулся Дилан.

— Спасибо, что позвал меня в гости. Мне уже пора.

— А… Мери, стой! Я понимаю, что тебе страшно, но я готов стать твоим единственным! Ты можешь мне верить.

— Знаешь, что-то не верится, — отвела взгляд в сторону я.

— Да хватит уже гордиться своей девственностью! Ничего в этом такого нет! — сорвался, наконец, он.

«Я так и знала, что из него полезет всякое дерьмо…» — нервно выдохнула я.

— Пока, Алекс, — я развернулась и вышла вон из комнаты.

«Тварёныш! Я сверну ему шею, когда всё закончится», — шипела про себя я.

«Да ладно, он же мальчишка», — успокоил меня Дилан.

«Что с того?»

«Диана, не кипятись по мелочам».

Алекс догнал меня уже во дворе, возле ворот.

— Мери! Мери, подожди… — у него было сильно сбито дыхание. — Прости… Я дурак… Не знаю, что на меня нашло…

— Я не хочу с тобой говорить, Алекс.

Такой финал дня не входил в мои планы. Я пребывала в ярости и не знала, как лучше разрулить ситуацию.

«Как думаешь, он приползёт?» — поинтересовалась я мнением Дилана.

«Ему некуда деваться. Только не позволяй ему лишнего. О… погоди-ка… Камера засекла кого-то во дворе. Интересно…»

«Хоть какое-то развлечение для домоседа», — пошутила я.

Глазами Дилана я заметила возле крыльца дома человека в капюшоне. Он не прятался, а просто стоял и ждал, пока кто-нибудь выйдет.

Глава 11

— Что ты здесь делаешь, сопляк? — со злостью в голосе спросил Дилан.

— Где она? — спросил человек, это оказался Максим.

— Её здесь нет, убирайся.

И Максим сделал то, о чём мечтал с момента их последней встречи: врезал Дилану. Тот пошатнулся, потёр щёку и засмеялся.

«Не смей его трогать!» — предупредила я, но Дилан уже размахнулся и ударил Максима наотмашь с такой силой, что тот отлетел в стену, а затем свалился на каменный пол без сознания.

Я в это время шла по площади. Ненависть настолько завладела моим сознанием, что из моей груди вырвался долгий истошный крик. Люди, шагавшие рядом, отскочили от меня. Я понеслась к дороге, поймала такси и через двадцать минут уже была дома.

К этому времени Дилан отнёс Максима на диван в гостиной и вышел встретить меня. Это была уже вторая за день сцена возле ворот. Что за дерьмовый день!

Дилан опустился передо мной на колени.

«Ненавижу тебя! — я влепила ему пощёчину и вложила в неё весь свой гнев. Дилан лёг лицом на плиту. — Не попадайся мне на глаза! Я тебя предупредила».

Максим уже открыл глаза, но держался за голову. Как только он заметил меня, тут же попытался подняться.

— Нет-нет, лежи! Как себя чувствуешь?

— Голова трещит. Этот ублюдок меня вырубил.

— Знаю. Не волнуйся, больше он тебя не тронет. Ты тоже хорош. Зачем полез к нему?

— Он не имеет права запрещать мне видеть тебя. Я сам решаю, где мне быть.

Я покачала головой:

— Это опасно. И не Дилан твой главный враг! Почему ты не послушал меня?

— Что бы там ни случилось, я разберусь. Не волнуйся за меня, мама, — он снова попытался сесть. — Да, неслабо он меня приложил. Это бонусы вашего бессмертия?

— Можно и так сказать, — я неопределённо качнула головой. — Сейчас принесу тебе чай.

Мне хотелось одновременно обнимать Максима и выть от боли в груди: он сам шёл на свою погибель, и приманкой была я. Теперь не оставалось никаких сомнений в том, что люди Иуоо уже знают о моих контактах с сыном. И затишье, нависшее над нами, было лишь затишьем перед ураганом. Ещё тот страшный сон… Он явно приснился не просто так.

— Твой с имбирём и лимоном. Осторожно, горячий.

— Спасибо, — он всё ещё держался рукой за голову.

— Сильно болит?

— Пустяки. На мне заживает, как на собаке.

— Давно не охотился?

— Я всё лето пил транквилизаторы. Были соревнования, ну, ты понимаешь… Так что смогу превращаться ещё нескоро, у меня же нет этого твоего гипергена.

— Ясно. Можешь встать? Я отведу тебя в комнату.

— Лучше уйдём отсюда, — скривил лицо Максим.

— Куда?

— Я могу снять номер в отеле.

— Не хочешь здесь оставаться?

— Нет, — твёрдо заявил он.

— Ладно. В отелях нет необходимости, я снимаю квартиру неподалёку отсюда. Заодно купим чего-нибудь поесть.

— Вы живёте отдельно?

— Да, когда это необходимо. Это долгая история, я расскажу тебе позже.

«Диана, не надо…» — послышался голос Дилана.

«Я сказала, исчезни!»

«Пожалуйста, поговори со мной…» — попросил он.

«Ах, хочешь поговорить? Хорошо… Будь на кухне».

— Максим, я ненадолго отойду, хорошо? Подожди меня здесь.

— Ладно.

Когда я вошла в кухню, первое, что я заметила — виноватый взгляд Дилана.

«На колени!»

Он опустился на колени и закрыл глаза. Я прокусила ему шею, сделала несколько глотков.

«Знаешь, что бывает, когда нарушен запрет?» — спросила я.

«Умоляю, прости меня, я допустил ошибку…»

«Ты заплатишь за это по заслугам, и до моего возвращения будешь в аду. Некрам!»

«Нет!!!» — взревел он.

Я положила ладонь ему на голову и временно забрала его энергию себе. Теперь Дилан не мог слышать меня, наша связь стала односторонней. Он свалился на пол, застонал и уцепился рукой за мою ногу.

— Не трать силы, они тебе пригодятся, чтобы дожить да завтра.

— Диана… не уходи… — с трудом выдавил из себя он.

— До завтра, милый! — сказала я и скрылась за дверью.

Последний раз я применяла этот вид наказания несколько лет назад. Минус «некрама» был в том, что я по-прежнему слышала Дилана и чувствовала то, что чувствовал он. Не на физическом уровне, конечно, но это всё равно отвлекало.

Дилан очень боялся наказания. Ему потом требовалось несколько дней, чтобы восстановиться, плюс он ещё долго обижался на мою, как он считал, неоправданную жестокость.

— Всё, можем идти, — сказала я Максиму.

— Я слышал какой-то крик на кухне.

— Я поговорила с твоим отцом, чтобы он не мешал нам хорошо проводить время. Можешь забыть о нём.

— Ты так сказала, как будто убила его.

— Если я убью его, то умру сама. Мы связаны. И давай не будем об этом. Закинем твою дорожную сумку ко мне и пойдём посидим в каком-нибудь кафе.

— Мне не верится, что это всё на самом деле, — совсем по-мальчишески признался он.

— Ничего, скоро ты привыкнешь и перестанешь считать меня призраком во плоти.

— Я стану одним из вас?

— Надеюсь, что нет. Ты готов идти? Помочь встать?

— Не надо.

Максим поднялся не сразу, у него сильно кружилась голова, он охал, но наотрез отказался остаться.

У меня зазвонил телефон: Алекс. Я не стала брать трубку.

— Кто звонил? — поинтересовался вечно любопытный Максим.

— Это как бы мой парень, Алекс. Его отец изобретает эликсир бессмертия, наша задача помешать ему в этом. То есть мы должны убить его. Иначе это повлечёт за собой перенаселение и гибель планеты.

— Убить отца или парня?

— Отца, конечно. Хотя в последнее время мне всё больше хочется прикончить и его сыночка.

— Ты это серьёзно или в шутку?

— Серьёзно. Вот из такого дерьма состоит наша так называемая жизнь, в которую ты рвёшься.

— Убить нескольких человек ради того, чтобы выжили остальные — да вы просто ангелы смерти! — попытался найти положительные стороны Максим.

— На случай, если тебе придётся познакомиться с ним, ты мой старший брат, Лавров Максим Александрович, наши родители и младшая сестра погибли в автокатастрофе, кто такой Джон Амаро (это Дилан), мы не знаем.

— Погоди-погоди… Алекс — это тот парень, который говорит по-русски?

— Да.

— А мой ублюдок отец — он кто?

— Перестань его так называть, хотя бы при мне!

— Извини, — буркнул Максим.

— Он спонсор профессора, даёт ему деньги на то, чтобы тот завершил исследования.

— Но зачем? Почему просто не взять и не убить его?

— Это непрофессионально. Мы же не просто киллеры. Нужно всё подстроить так, как будто это несчастный случай. Наших следов и подозрений в нашу сторону быть не должно. Ты понял?

— Вроде бы да. А какая будет моя легенда?

— Очень простая: ты — студент последнего курса Бауманки (это в Москве, если не знаешь), мы с тобой родились и выросли в столице. Остальное — схожее с твоей реальной жизнью: ты занимаешься борьбой, ездишь на соревнования по всему миру, учишься на факультете «Информатики и систем управления», работаешь… У нас с тобой очень близкие отношения, мы лучшие друзья.

— Ты уже говорила Алексу про меня?

— Да. Сегодня я была приглашена к нему домой, чтобы познакомиться с его отцом. Они подробно расспрашивали меня.

— А почему ты не взяла трубку, когда он позвонил тебе?

— Мы поссорились: он начал приставать ко мне, а мне всего девятнадцать лет и у меня ещё не было опыта отношений.

— Вижу, ты профессиональная актриса, — впечатлился Максим.

— У меня нет никакого желания спать со всеми подряд. И сейчас я говорю с тобой не как с сыном, а как со взрослым человеком. Я никогда не оставлю Дилана, и если мы умрём, то вместе. Мы можем получать удовольствие от чужих страданий и чувств. После долгих лет такого образа жизни — это то немногое, что вносит разнообразие в наше существование. Мне крайне редко бывает жаль людей. Скорее даже никогда. Так что скоро ты разочаруешься во мне, и я это пойму.

— Меня не пугают все эти твои жестокости, — ответил Максим. — Какой бы ты ни была, ты остаёшься главным человеком в моей жизни. Я последую за тобой куда угодно, и так будет всегда. В ваши отношения с отцом я лезть не собираюсь. Для меня он ублюдок, ублюдком и останется. Надеюсь, он это сейчас слышит.

— Не слышит. Мы с тобой можем побыть полностью наедине.

— Ты же говорила, что вы связаны?

— Да, но сегодня особый случай.

Снова позвонил Алекс.

— Ответь, не то он так и будет звонить.

Я кивнула, хотя вовсе не желала вспоминать про него.

— Алло.

— Мери, нам нужно поговорить. Ты сейчас дома?

— Я сегодня занята. Поговорим завтра в университете. И не нужно мне без конца звонить.

— Ты хочешь расстаться, да?

— Отложим до завтра, хорошо? Мне некогда, пока, Алекс, — я отключила мобильник и обратилась к Максиму. — Теперь идём развлекаться! Весь вечер наш! Есть пожелания?

— Даже не знаю…

— Пиццерия или ресторан?

— Боюсь, на ресторан у меня не хватит денег, — признался Максим.

Я рассмеялась.

— Об этом можешь забыть. Даже если мы каждый день будем заказывать обед на миллион фунтов, я не обеднею. Мои деньги — твои деньги, и, пожалуйста, не нужно этого стесняться. Да, и мой старший брат должен одеваться немного по-другому. Ты не против, если мы заскочим в пару магазинов?

— Вообще-то я не очень люблю шопинг… Может, в другой раз?

— Извини, но мне придётся немного помучить тебя. Саму иногда тошнит. Дилан готов таскать меня по магазинам хоть каждый день.

— Он тронулся умом? — хмыкнул Максим.

— Он — большой ребёнок, пока его не осадишь.

— А как он терпит то, что ты встречаешься с кем-то другим?

— Я же не изменяю ему. Терпит. Это наша работа. У нас обоих поехала крыша: профессиональная деформация личности. Так легче переносить отсутствие самого главного, — я с грустью посмотрела сыну в глаза. — Тяжело быть мёртвым для родных. Первое, что я сделала, когда узнала о том, что мне нельзя видеться с вами, — застрелилась. Я тогда ещё не верила в бессмертие. А теперь нас с Диланом ждёт жестокая расплата за то, что открылись тебе.

— Но я сам вас нашёл. Не бойся, я слишком хорош, чтобы от меня избавляться.

— Ты очень самонадеян. Осторожней.

— Я большой мальчик… сестрёнка, — он улыбнулся и подмигнул мне.

Мы гуляли по улице в поисках подходящего кафе и забрели в укромное местечко, в котором почти не было народу.

— Лично я буду что-нибудь мясное, умираю от голода, — первая высказалась я.

— Я буду то же, что и ты, плюс пиццу.

— Острую?

— Как можно острее и горячее! — поддержал Максим, это я ещё с самого детства приучила его есть острую пищу. — Ужасно давно не ходил в кафе, — признался он.

— Мне очень жаль, что меня не было с тобой все эти годы.

— Главное, что сейчас ты здесь. Не представляешь, как я счастлив.

— Я тоже, — ответила я.

Мы сделали заказ и стали ждать. Снова сфотографировались вместе, потом болтали о всяких мелочах. Максим оказался просто ходячей энциклопедией, к тому же знал английский не в пример лучше меня. Два часа пролетели незаметно, но внезапно я вспомнила, что мы забыли купить Максиму новую одежду.

— Максим! — воскликнула я. — Думал заговорить меня? Быстро идём одеваться, пока магазины не закрылись.

— Всё же было хорошо, вот зачем ты опять начинаешь? — застонал он.

В итоге мы с трудом подобрали ему джинсы и свитер (от рубашки он категорически отказался). Максим дал помучить себя полчаса, затем едва ли не силой вывел меня из магазина, чтобы я не заставила его примерить что-нибудь ещё.

— Ох как тяжко с тобой… — вырвалось у меня.

— Мне всё равно придётся оставить эти шмотки здесь. Тётя Света сразу поймёт, что я это не на рынке купил.

— Соври, что заработал. Я хочу, чтобы ты был хорошо одет. Ты меня понял?

— Да нормально я одет!

— Ты просто невыносимо упрям! — возмутилась я.

— Ладно, возьму я эти вещи, только давай больше не будем об этом.

— Хорошо. Договорились. Но только до твоего следующего приезда. Или моего.

— О, только не это! Всё, хватит уже надо мной издеваться! Смотри-ка, кинотеатр! Сходим?

— Ну… А ты будешь мне переводить? — изобразив на лице глупую гримасу, спросила я.

Максим засмеялся, но ответил утвердительно. Мы набрали неприличное количество чипсов и сели ждать начала сеанса.

— Надо же, я с двенадцати лет не ел чипсов…

— Я тоже ела их последний раз с тобой. Наши любимые, с сыром. Помню, как ты пытался ловить их на лету. Полпачки мимо рта.

— А ты думаешь, зачем мы взяли так много? Сейчас попробую… — он подкинул чипсину и очень ловко поймал её. — Проще простого! Теперь ты.

— Ну нет, я такой ерундой не занимаюсь.

— Только один раз! Потом я от тебя отстану.

Я сделала, как он просил, поймала чипсину, но схватила её зубами так, что на пол посыпались крошки.

— Ужас, всё! Не заставляй меня больше так позориться! — и тут я увидела, как в зал ожидания вошли Кэндис и её подружки. Этого нельзя было не заметить, потому что они раскрыли рты от удивления. — О, смотри-ка, это поклонницы Алекса и его бывшая девушка. Видишь ту блондинку?

— Которая барби?

— Да. Это Кэндис. Они избили меня за то, что я понравилась Алексу. Если бы я была обычной студенткой, то оказалась бы изуродованной на всю оставшуюся жизнь.

— И ты ничего не сделала? — шокированно посмотрел на меня сын.

— Нет. Всё получилось само. Кто-то из подружек Кэндис снимал на камеру моё избиение, потом видео попало в сеть. Кэндис исключили.

— И ты стала девушкой Алекса… Он, что, настолько неотразим, что девушки так отчаянно борются за него?

— Он довольно мил внешне, но всех привлекает эликсир бессмертия, который изобретает отец Алекса. Смотри-смотри, сейчас Кэндис позвонит ему и скажет, что я в кино с другим парнем. Довольная, сучка…

— Что ты собираешься делать? Если хочешь, мы уйдём.

— Вот уж нет! — я щёлкнула пальцами. — Забыли про тупых смертных куриц! Мы будем наслаждаться просмотром фильма и чипсами!

— Идём, уже запускают.

Максим приобнял меня за плечи свободной рукой, словно уже вжился в роль моего старшего брата.

Фильм оказался типичной комедией с примесью фантастики. Мне казалось, что непонятные мне фразы Максим переводил смешнее, чем они были на самом деле. Или я просто была очарована сыном.

Мы весело провели время и совершенно не обращали внимания на компанию поклонниц Алекса на соседнем ряду.

— В кино я тоже последний раз был с тобой.

— Серьёзно?

— Ну да, только что, — усмехнулся он.

— Ах ты притворщик! — я слегка толкнула его в плечо, а он в ответ подхватил меня на руки и понёс. — Это, что, похищение? Куда ты меня несёшь?

— Куда глаза глядят. Раньше ты казалась мне тяжелее…

— Раньше и ты был раза в три меньше.

— К счастью, это было очень давно. А в кино я и в самом деле не ходил все эти годы. Как-то не было подходящей компании.

— Теперь есть! Вот она я!

— Такое чувство, что тебе, правда, девятнадцать…

— Правда относительна, как и добро со злом. Ты это тоже поймёшь.

Он поцеловал меня в щёку:

— Тебе тоже пора понять, что я уже взрослый мальчик.

— О… стой… опусти меня на ноги. Это Алекс, — я кивнула в сторону хлюпенького, по сравнению с Максимом, парня в серой куртке и полосатом шарфе. — Я подойду к нему, подожди меня здесь, хорошо?

— Ладно, — сказал Максим, отпуская меня.

По лицу Алекса было видно, что он оскорблён до глубины души и не желает разговаривать со мной.

— Кэндис позвонила?

— Неважно. Я смотрю, ты быстро нашла мне замену, — едва сдерживал слёзы он.

— Это Максим, мой брат. Приехал сюда по делам на несколько дней, заодно навестил меня. Только вот, знаешь, что-то у меня нет желания знакомить вас. Если он узнает, как ты обидел меня сегодня, он тебе врежет и будет абсолютно прав.

Я собралась уйти, но Алекс остановил меня:

— Ты не говорила, что он должен приехать.

— А я и не знала. Это был сюрприз. Всё, Алекс, поговорим потом.

— Я, как дурак, ждал тебя целый час, а тебе даже поговорить со мной сложно? — истерично бросил мне он. — Да у моих ног будут валяться тысяча таких, как ты, ясно?

— Ну и валяй, — невозмутимым тоном ответила я.

Максим заметил перемены в поведении Алекса и подошёл к нам.

— Долго мне ещё тебя ждать? Ты сюда учиться приехала или устраивать личную жизнь? — строго спросил он на чистом русском. — Идём.

— Да, идём… — послушно отозвалась я.

Я ни слова не сказала Алексу не прощание. Максим доходчиво дал понять, что не намерен больше ждать и смотреть, как какой-то мальчишка треплет мне нервы.

— Ну ты загнул!

— Яблоко от яблони, — торжествующе улыбнулся Максим. — Тебе понравилось?

— О да! То что надо, — похвалила его я. — А ты способный.

— Это мне досталось от мамы…

— Ну что, теперь домой, спать?

— Классный был день, — признался сын.

— Начался он, конечно, ужасно, зато вторая половина — лучше не придумаешь! И всё благодаря одному здоровяку…

Мы легли спать на один диван, потому что других кроватей в квартире не было. Максим всё не мог до конца поверить, что я рядом, плакал и признавался в любви.

Я ещё раз поймала себя на мысли, что не хочу для него такой жизни, как у нас с Диланом. Максим другой. Он мягче, добрее. Жизнь ещё не успела испортить его характер.

Дилан в это время валялся на полу и корчился от боли. Чтобы хоть как-то облегчить мучения, он достал из ящика нож и всадил себе в живот. Пытался попасть в аорту, чтобы выпустить из себя всю кровь и отключиться, но промахнулся.

Я не побежала спасать его, осталась лежать в обнимку с Максимом и, пусть с усилием, но всё же уснула.

Утром я встала по будильнику и начала собираться в университет, Максим проснулся следом:

— Доброе утро, сестрёнка.

— Доброе утро. Как спалось?

— Отлично, — довольно улыбнулся он. — Позавтракаем вместе?

— Давай! Ты будешь мюсли с холодным или горячим молоком?

— С горячим. Оставишь мне свои ключи от квартиры? Я схожу на пробежку, потом смогу встретить тебя после занятий.

— Ладно. Я сегодня заканчиваю в половине первого.

— Серьёзно? — удивился Максим. — А на что студенты тратят остальное время?

— Работают, гуляют или зубрят материал в библиотеке. Я вот работаю…

— Как надолго ты здесь?

— Думаю, это последняя или предпоследняя неделя. Так что, как видишь, я не очень заморачиваюсь по поводу учёбы.

— Куда потом?

— Я этого не знаю.

— Ты мне сообщишь?

— Я буду на связи. Если нас не казнят.

Максим подавился завтраком.

— Извини… — сказала я. — Это не шутка. Для меня главное, чтобы с тобой всё было хорошо.

— Ты не умрёшь. Мне сегодня приснилось, как ты нянчишь внука, ну, или внучку.

— Не забывай, пожалуйста, что Маша ещё совсем юная. Постарайся найти с ней общий язык.

— Это сложнее, чем кажется. Её родители кривят физиономии каждый раз, когда я появляюсь на пороге. Они превратили её в толстую отличницу, избаловали и закормили.

— Сочувствую. Но, возможно, ты с ней намаешься меньше, чем Дилан со мной.

— Я хочу, чтобы ты была на моей свадьбе, — на полном серьёзе заявил Максим.

— Это невозможно, — сразу отказалась я.

— Ещё как возможно. Пройдёте через охотничью деревню, скроетесь в лесу. Я помогу устроить встречу с Полиной.

— А если нас заметят? Нам нельзя так рисковать.

— Так ты не хочешь? — он посмотрел на меня щенячьими глазами.

— Конечно, хочу! Но наше появление сразу же заметят. Помни, что у твоего клана есть верховный, который в курсе всего, что происходит.

— Меня это совершенно не волнует. Жаль, что я не смогу видеть тебя за праздничным столом, но хотя бы вместе поохотиться… Мне это очень нужно, мама.

— Я сделаю всё, чтобы быть рядом, — осторожно пообещала я.

В дверь позвонили.

— Это отец?

— Нет. Возможно, Алекс.

— Мне вести себя, как вчера?

— Да. Тебе не нравится, что я с ним общаюсь. Открой, потом позовёшь меня.

— Сделаем, — Максим игриво подмигнул мне и, по пояс голый, пошёл открывать.

Я ёрзала на стуле от предвкушения. Не могла заставить себя перестать улыбаться.

В прихожей послышались голоса:

— Здравствуйте, можно Мери? — робко и не совсем внятно произнёс Алекс.

— А, ты тот парень, который устроил истерику у кинотеатра, — вместо приветствия сказал Максим, затем крикнул мне. — Маша, это к тебе!

Я допила свой кофе и вышла к ним.

— Привет, Алекс.

— Привет… Мери, ты пойдёшь сегодня в университет?

— Ну, да, собиралась, — с опаской поглядывая на Максима, ответила я. — Зачем ты пришёл?

— Хотел извиниться за вчерашнее.

— Подожди, я только переоденусь… — несмело улыбнулась гостю я.

— Маша, — строгим тоном позвал Максим, — на пару слов…

Мы вошли в комнату, я прикрыла дверь, якобы для того чтобы Алекс не слышал нравоучений Максима.

— Ты ещё и домой к себе его водила? Маша, ты совсем голову потеряла?

— Ничего не было…

— Стоило предоставить тебе свободу, как ты тут же влезла в историю, да к тому же спуталась с каким-то мальчишкой! Помнишь, что ты обещала мне? Хочешь вернуться обратно?

— Я не сделала ничего плохого! За что ты злишься на меня?

— Я на тебя не злюсь, я за тебя беспокоюсь. Из-за этого парня тебя избили в общежитии?

— Максим, не надо, пожалуйста… — я понизила голос до шёпота, как бы показывая, что Максиму стоит говорить тише.

— Ты у меня всего одна. Постарайся больше не водить сюда этого парня и общаться с ним исключительно по учёбе. Ты меня хорошо поняла?

— Угу…

— Не расслышал?

— Да, я тебя поняла, — негромко, но всё же отчеканила я. По сценарию Алекс должен был слышать наш разговор.

— Вот теперь хорошо. Иди сюда, — Максим крепко обнял меня и поцеловал.

— Ай, ты мне сейчас все косточки пересчитаешь! — жалобно простонала я.

— Люблю тебя.

— А я тебя, — ответила я.

— Встречу тебя после пар. Да, кстати, ты не видела моего плеера с наушниками?

— Нет.

— Всё обыскал, его нигде нет. Наверное, где-то выронил. Ладно, беги, а то опоздаешь.

Я спешно натянула на себя джинсы, свитер и куртку и вышла к Алексу.

Пока ехали в лифте, не обмолвились ни единым словом: я делала вид, что стесняюсь и до сих пор обижена на него, а он — проглотил язык от волнения.

— Так ничего не скажешь? — первая начала я.

— Я слышал, о чём вы говорили…

— Он просто боится, что меня могут обидеть, попользоваться мной, всё ещё считает меня ребёнком.

— Теперь я понимаю, почему у тебя раньше не было парня, — попытался разрядить атмосферу Алекс.

— Вовсе не поэтому. Мне было некогда думать о мальчиках.

— У твоего брата тоже не было отношений?

— У него есть невеста. Её, кстати, тоже зовут Маша.

— Значит, ему можно, а тебе нельзя?

— Дело не в том, что мне можно, а что нельзя, — дело в человеке, которого я выберу для себя.

— Но он же запретил тебе общаться со мной?

— Я его выслушала и поняла. Но решение всегда остаётся за мной.

— И какое же оно?

— Вчера ты до глубины души обидел меня, устроил истерику из-за того, что я отказалась переспать с тобой, а потом ещё и оскорбил. Ты разочаровал меня. Нам лучше перестать общаться.

— Это ты сама так думаешь или боишься своего брата? Да он ничего обо мне не знает!

— Не приплетай его сюда! В его чувствах ко мне я не сомневаюсь! Он ничего о тебе не знает, зато мне ты уже достаточно себя показал! И, пожалуйста, не нужно снова устраивать истерику. Думаешь, мне не больно? — я пустила скупую слезу — это всё, что удалось выдавить из себя. — Идём, мы уже опаздываем…

— Ты хочешь вот так расстаться?

— Не спрашивай меня больше ни о чём… — ответила я тихим и печальным голосом.

Мы стояли посреди людной улицы, я ждала от Алекса какого-то отчаянного шага, проявления инициативы, но, видимо, ему никогда ещё не приходилось жертвовать собственной гордыней ради чувств к девушке.

Цену его раздутой влюблённости я узнала в следующую минуту, когда Алекс просто оставил меня позади и прибавил шаг, чтобы успеть на пару. Такой низости даже я от него не ожидала.

Моё очарование подействовало на него недостаточно, поэтому я задумалась: а не прибегнуть ли мне к одному простенькому заклятию приворота? Раньше я прекрасно обходилась без него, но в этот раз мои грандиозные планы грозились рухнуть.

На первой паре я обдумывала возможные варианты действий, потом вернулась мыслями к Дилану и подумала, что хватит уже мучить его. Он и так был на последнем издыхании.

Вдруг глазами Дилана я увидела размытый силуэт Максима. Этот поворот тоже не входил в мои планы.

— Эй! Ты жив? Кто это с тобой сделал? Я сейчас позвоню маме.

Дилан замычал и замотал головой, пытаясь показать, что не нужно этого делать.

— Почему нет? — не понял Максим.

Дилан выплюнул кровь изо рта и пробормотал:

— Ты плохо знаешь её… Убирайся из… змеиного гнезда… — затем он снова застонал от боли.

— Хочешь сказать, это она сделала? — с глазами, полными ужаса, спросил Максим.

— Беги отсюда… а-а-а…

— Чем тебе помочь?

— Перережь… мне горло… и уходи…

Максим не знал, как поступить, поэтому вызвал такси и помчался за мной. Вот и повод расставить всё по местам: пусть он всё узнает, так мне будет легче отправить его домой.

Я честно отсидела две пары, даже сделала несколько пометок в тетради для виду. Учёба беспокоила меня меньше всего.

Сын встретил меня неподдельно сердитым взглядом:

— Что ты сделала с отцом?

— Он ослушался меня и получил по заслугам. Только не говори, что тебе его жаль.

— Он сейчас лежит на кухне в луже крови и корчится от боли!

— Я это знаю. И что?

— И вчера ты мило проводила со мной время! Как ты можешь так поступать?

— Да ничего с ним не случится. Завтра будет как новенький.

— Мне просто не верится, что ты способна на такое!

— Оу… Кое-кто вздумал читать мне нотации? — я изогнула бровь. — Дилан был прав: ты плохо меня знаешь. Ладно, я как раз хотела заехать к нему. Нашёл свой плеер?

— Да, — с обидой в голосе ответил Максим.

К моменту нашего прибытия сознание уже начало покидать Дилана. Я вытащила нож из его живота, сняла заклятье и подставила запястье к его губам, но он никак не отреагировал. Тогда я воткнула нож себе в вену и направила струйку крови ему в рот.

Максим всё это время молча наблюдал за происходящим и морщился от отвращения.

— Не волнуйся. Он скоро придёт в себя, — успокоила я сына.

— Судя по количеству крови на полу — вряд ли, — высказал сомнения сын.

— Я перетащу его в комнату. Нужно смыть кровь.

— Помочь?

— Нет. Побудь пока в гостиной, мне потребуется некоторое время, чтобы привести его в порядок.

— И часто ты так наказываешь его? — с явным отчуждением в голосе поинтересовался Максим.

— Время от времени, когда сильно провинится. А теперь выйди.

— Может, лучше я отнесу его? Иначе он всё здесь перепачкает.

— Ничего. Сам виноват, — покачала я головой. — Завтра его ждёт большая уборка.

Максим осуждающе посмотрел на меня, но всё-таки вышел.

Я схватила Дилана за руку и потащила вверх по лестнице, затем закинула его в ванну и раздела. Рана на его животе уже затянулась, но он всё ещё не подавал признаков жизни.

После водных процедур пришлось уложить его на кровать. Он всё никак не хотел открывать глаза и не реагировал на раздражители. В конце концов, я устала тормошить его и почувствовала, что зверски голодна.

Я нашла Максима во дворе. Мы вместе съездили в магазин. Потом я полчаса изображала на кухне нормальную женщину и старалась не наступить в лужу ещё не успевшей высохнуть крови. Словно это вовсе не реальность, а постановка на сцене с криповыми декорациями и отчаянными актёрами.

— Что, не будешь есть? — спросила я Максима.

— Ты, правда, такая или притворяешься?

— Свои первые пять убийств я совершила, когда мне было семнадцать. Затем ещё дюжину в восемнадцать лет. Я стала такой задолго до того, как ты родился.

— Это ложь… — уже без уверенности в голосе сказал он.

— Нет, мой мальчик, это чистая правда. А вот твой отец любит распускать кулаки по мелочам, за что иногда получает. Пойду отнесу ему обед, он очнулся. Если хочешь, можем пообедать вместе, когда вернусь. Или ты шокирован открывшейся тебе правдой и ждёшь подходящего момента, чтобы сбежать?

— Я не собираюсь сбегать, — ответил Максим, отводя взгляд в сторону.

— Ты был предупреждён, что наша жизнь разочарует тебя. Чему ты удивляешься?

— Наверное, твоей холодности.

— Да брось, разве я холодна с тобой?

— А если я ослушаюсь, ты точно так же накажешь меня?

— Не сравнивай! Во-первых, я не твоя госпожа, во-вторых, ты не являешься бессмертным чистильщиком, и твоя жизнь принадлежит только тебе.

— То есть то, что я твой сын, уже не имеет значения? — продолжал напирать на меня Максим.

— Максим, к чему все эти разговоры? Ты прекрасно знаешь, как я люблю тебя. Даже если после всех открывшихся правд я стану для тебя пустым местом, моя любовь к тебе от этого не станет меньше.

Он внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Я же сказал, что больше не позволю тебе исчезнуть. Иди, неси ему обед, буду ждать тебя здесь.

— Ладно, — ответила я и взяла со стола поднос.

Дилан слышал наш разговор, но молчал. Когда я появилась в комнате, он тоже отказался разговаривать со мной. Я хорошенько хлестнула его по щеке, чтобы он, наконец, обратил на меня внимание:

«Не зли меня, я сегодня не в настроении ублажать твои истерики», — строго предупредила я.

«Уйди», — с ненавистью выпалил он.

«Уйти? Ты уверен? Снова хочешь «Некрам»?» — пригрозила ему.

«Валяй!» — ответил он и с вызовом посмотрел на меня, однако в его взгляде я увидела сплошное отчаяние.

«Прости. Прости, я погорячилась… — я обвилась руками вокруг его шеи. — Прости меня, любимый. Скоро я преподнесу тебе такой сюрприз, что ты забудешь все обиды…»

«Ты хоть понимаешь, насколько это больно?»

«Тс-с… Забудь. Всё позади. Я принесла тебе обед. Выпей сначала это, — я протянула ему стакан со своей кровью. — Ещё тёплая».

Он уставился в пустоту и не отреагировал на мои слова.

«Дилан!» — снова начала злиться я.

Он, демонстрируя отвращение, взял стакан крови и осушил его до дна.

«Молодец, теперь омлет с беконом».

Дилан знал, что я не успокоюсь, пока он не сделает всё, что требуется. Но на его лице по-прежнему читалась обида.

«Сегодня у тебя выходной. Лежи и восстанавливай силы. Завтра приберёшь беспорядок, который устроил», — я коротко поцеловала его в губы, забрала поднос с пустой посудой и вышла.

— Теперь можем и мы поесть, — объявила Максиму я, вернувшись на кухню.

— Как-то ты быстро вернулась, — заметил он.

— С ним сейчас бесполезно разговаривать, так что пусть отдыхает до завтра.

— Мы можем остаться здесь, — предложил сын.

— Ты же не хотел видеть отца?

— Я его не боюсь.

— Хорошо. Но у меня небольшие проблемы с Алексом. Похоже, моё природное обаяние сработало недостаточно, поэтому придётся воздействовать на него другим способом.

— Каким же? — поинтересовался Максим.

Я оторвала от рулона бумажное полотенце, скомкала, затем оно самопроизвольно вспыхнуло у меня в руке.

— Магия? — Максим удивлённо разглядывал тлеющую бумагу на моей ладони.

— Да, что-то вроде того. Буду использовать альтернативы, раз природный шарм не помог. Хотя это совершенно неинтересно. Так можно вскружить голову любому.

Мы пообедали, затем съездили на съёмную квартиру, чтобы забрать вещи Максима, и вернулись обратно. Он успел неплохо освоиться в доме, занял свободную комнату, а вечером тренировался на снарядах во дворе.

«Дилан? — я подсела к нему на постель. — Как ты?»

«Ты заслуживаешь получать «Некрам» ежедневно», — ответил он и с презрением посмотрел на меня.

«Я это знаю. Сегодняшнюю ночь я проведу с Алексом. И если я пала так, что ниже уже некуда, надеюсь, моя измена не покажется тебе такой уж катастрофой».

Дилан подскочил на постели и схватил меня за ворот свитера:

«Не смей этого делать!»

Я рассмеялась:

«Тогда трахни меня сейчас!»

«Тварь… Какая же ты гадкая тварь… — он оттолкнул меня от себя. — Отстань от этого мальчика, я сам разберусь с его отцом!»

«А ты опять становишься таким скучным… — я взяла его за подбородок. — Только попробуй нарушить мои планы, и тогда «Некрам» станет твоим обычным состоянием. Тебе ясно?»

«В тебе не осталось ничего человеческого!» — прошипел он.

«Можно подумать, тебя сюда привела человечность! Это моя природа. Пора бы уже привыкнуть! Максим проведёт эту ночь здесь, не приставай к нему и старайся не пересекаться с ним».

«Я вижу, вы вчера прекрасно провели время», — мысленно прошипел Дилан, уже успевший заглянуть в мои воспоминания.

«О, более чем!»

«Как ты могла впутать его в эту историю? О чём ты думала?!» — мысленно кричал он.

«Заметь, он прекрасно вписался в неё. Так что утри сопли и убери завтра свою кровь с пола. Она портит вид. Хорошего вечера, любимый!»

Я нагнулась, чтобы поцеловать его. Он попытался увернуться, но ему это не удалось. В ответ он бросил на меня полный ненависти взгляд.

«А-р-р! — щёлкнула зубами я. — Обожаю, когда ты вот так смотришь на меня!»

Разумеется, я не собиралась отдаваться Алексу. Даже если бы он был таким, как Максим, я никогда не позволила бы себе переступить черту. Я просто воспользовалась возможностью пощекотать нервы Дилану и заставить его отвлечься от мыслей о прошлых обидах.

Максим поймал меня во дворе дома:

— Уже собираешься уходить?

— Да. Нужно собраться с силами, чтобы применить магию против Алекса. У меня мало опыта в таких делах.

— И что, отец так легко отпустил тебя? Ему всё равно, с кем ты проводишь ночь?

— Нам поступил заказ убить старика. Иногда приходится подходить издалека, чтобы цепочка событий привела к нужному финалу. В этом и есть самый кайф. Если Дилан будет приставать к тебе, не реагируй на провокации. Он сейчас немного не в себе.

— Собираешься завтра на учёбу? От меня требуются какие-нибудь действия?

— Нет, пока никаких. Ты прекрасно сыграл роль моего старшего брата.

— Это было просто, — отмахнулся он, хотя лицо у него в этот момент было, как у сытого кота.

— Такси ждёт. Звонить не нужно, я сама тебя наберу, если что. До завтра!

Максим обнял и поцеловал меня на прощание.

Я была вовсе не так весела, как всем показывала. На самом деле с каждой минутой возрастало моё недовольство собой. Я просто легла на диван и погрузила своё сознание в информационно-энергетическое поле. Не успела я воспользоваться магическими силами, как из состояния сосредоточенности меня вырвал звонок. К моему великому удовольствию, это был Алекс.

Я ответила не сразу, выждала несколько секунд:

— Да?

— Ты всё врала мне, — выпалил он.

Первой мыслью было, что кто-то сообщил ему правду о нас с Диланом, но потом я подумала, что это один из самых невероятных вариантов.

— Что ещё случилось? Не говори загадками.

— Тебя видели в клубе, как ты занималась любовью с каким-то мужиком.

— Это такая шутка, чтобы сделать мне ещё больнее, да? Решил вот так унизить?

— Хватит мне врать, тебя видели, — с нарочитой уверенностью в голосе сказал Алекс.

— Слушай, я уже устала выслушивать гадости в свой адрес. Можешь думать обо мне что угодно, только, пожалуйста, оставь меня в покое.

— Я хочу знать: это правда?

— Нет.

— Но в субботу ты как раз уезжала?

— Я была в клинике, обследовалась, не появились ли осложнения после операции.

— Но тебя видели! — не унимался он. — Тогда кто это был, если не ты?

— Мне это неинтересно, Алекс. Да и какое тебе до этого дело?

— Я хочу знать, кто ты на самом деле, — каждая его фраза звучала по-идиотски, мне приходилось переступать через себя, чтобы отвечать ему без грубости.

— Ничего нового я тебе не скажу. И хватит! Хватит уже обвинять меня в том, чего я не делала! — изобразила истерику я.

— Я не могу перестать о тебе думать, Мери… — признался он.

— Я интересна тебе только до тех пор, пока мы не переспим. Потом ты начнёшь избегать меня и сделаешь вид, что мы просто знакомые.

— Это не так! — взволнованно воскликнул он.

— Ты дал мне понять обратное. Я устала от твоих выходок. Найди себе кого-нибудь попроще.

— Мне нужна только ты. Дай мне последний шанс?

— Алекс, пожалуйста, не мучай меня… — шёпотом, как бы сквозь слёзы, попросила я.

— Я обещаю, что больше не обижу тебя, и мне неважно, кто там что про тебя думает.

— А если тебе скажут, что я, например, проститутка или секретный агент?

— Ты слишком плохо знаешь английский для агента, — усмехнулся Алекс. — Я разобью нос любому, кто посмеет сказать о тебе плохо.

Слова Алекса пролились, как бальзам на душу. Я позволила себе робко усмехнуться, чтобы показать, что больше не держу обиды. Алекс клюнул на уловку и осмелел.

— Ты сейчас одна? Мы можем увидеться?

— Максим уехал куда-то по делам, не сказал, когда вернётся.

— Я приеду?

— Да, — робко ответила я.

Пока ждала Алекса, наблюдала за Диланом. Он соскрёб себя с постели, оделся и, шатаясь, будто уже был пьян, поплёлся на кухню искать бутылку виски.

«Кажется, тебе было велено отдыхать…» — заговорила с ним я.

«Отстань от меня. Можешь развлекаться со своим малолетним трахалем».

«Оу, как грубо! — посмеялась я. — Можешь сделать себе кровавую мери и выпить за мой успех! Кровь у тебя под ногами».

«Ненавижу тебя! Убирайся из моей головы!»

«Хорошо. Но и ты не мешай мне работать и не трогай Максима».

Дилан отхлебнул прямо из бутылки, сел на пол в углу кухни и завыл. Я не стала ещё больше изводить его едкими шуточками. В тот момент он был похож на несчастного мальчишку, который надеется утопить своё мимолётное горе в вине.

Наконец, явился Алекс, зачем-то вырядившийся в смокинг. Он встал на одно колено прямо в прихожей и достал кольцо:

— Мери, ты станешь моей женой?

Я сделала вид, что растерялась, с полминуты томила его ожиданием, потом пустила слезу, улыбнулась и неуверенно кивнула. Алекс тут же вскочил на ноги и начал жадно целовать меня в губы. Это была моя самая нелюбимая часть наших встреч. Целовался он отвратительно. Губы после поцелуев с ним становились липкие, будто намазаны маслом, прогорклым или вовсе несъедобным.

Только спустя несколько минут Алекс вспомнил, что так и не надел мне на палец кольцо:

— Оно принадлежало ещё моей прабабушке, потом бабушке и маме. Это символ счастливого брака. Теперь оно твоё.

Кольцо оказалось мне велико, но я не стала акцентировать на этом внимание. Оно действительно было старое, серебряное, с мелким бордовым камнем в центре. Правда, в том, что оно было символом счастливого брака, я сомневалась: ни одна женщина не будет счастлива с таким мужчиной, как сын или отец Линнеман. А уж их дом — готовый к эксплуатации склеп.

— Очень красивое… — я сделала вид, что в восторге от кольца. — Ты уверен, что оно должно принадлежать именно мне?

— Да, Мери. Я люблю тебя. Я понял, что если потеряю тебя, моя жизнь утратит смысл. Давай завтра подадим заявление?

— Хорошо, — согласилась я.

Дилан к этому моменту уже наполовину осушил бутылку виски и поздравил меня с очередным влюблённым идиотом.

— Твой брат точно не вернётся сегодня?

— Скорей всего, он приедет завтра утром или днём. Сегодня можешь остаться со мной, если хочешь.

— Конечно, хочу, — прошептал он и поцеловал мою шею.

Мы переместились в комнату.

— Что будем делать? — спросил он.

— Узнаем друг друга лучше, — я взяла в рот мочку его уха и слегка прикусила её, как любила это проделывать с Диланом.

Алекс мгновенно возбудился, его руки заскользили по моему телу.

— Ты так красива… ты сводишь меня с ума… даже не верится, что скоро ты станешь моей…

— Я хочу этого не меньше, чем ты, но мне нужно время, чтобы перестать стесняться тебя.

— Я готов подождать до свадьбы, хоть это будет непросто, — сказал он.

— Спасибо… — я касалась губами его кожи настолько нежно, что он весь покрылся мурашками, затем помогла ему раздеться до трусов. — Алекс… я хочу сделать тебе приятное… — моя рука залезла к нему в трусы и стала гладить пенис.

— О… — сладко простонал он.

— Помоги мне раздеться, — попросила я.

Его не пришлось просить дважды. Когда я оказалась совсем без одежды, он осмелел, и рад был бы предаться безумию, но боялся снова обидеть меня. Да, я выбрала грязный метод: разделась, но дала понять, что секса в полном смысле этого слова не будет.

Я запрыгнула на Алекса сверху и начала тереться промежностью о его эрегированный член. Он кончил быстро, видимо, был слишком взволнован. После мы вместе отправились в душ, где он ещё раз возбудился, и я снова довела его до оргазма, но на этот раз рукой.

Уставшие и успокоившиеся, мы вернулись в постель.

— Откуда ты всё это умеешь? — спросил Алекс.

— А я не умею, просто я быстро учусь.

— Ты божественна… Сама судьба послала мне тебя. Как же я счастлив…

— Я тоже.

Мы перекинулись ещё парой бессмысленных ванильных фраз, затем Алекс уснул. Теперь я обратила своё внимание на Дилана, который, конечно же, всё это время не давал о себе забыть.

«Хватит пить, иди спать», — сказала я ему, в надежде, что во сне мы сможем помириться и восстановить баланс сил.

«Иди к чёрту, потаскуха, ненавижу тебя! Да я готов сдохнуть, лишь бы больше не знать тебя!»

«Ты уже сдох, так что не выйдет. Поднимай свою задницу и быстро спать! Это приказ».

— Да пошла ты! Ненавижу тебя я-а-а-а!!! — что есть мочи крикнул он и кинул пустую бутылку из-под виски в окно. Разбитое стекло с грохотом осыпалось на улицу.

«Ты идиот!»

— У-у-у… Уйди! — в истерике завыл он и пополз к шкафу за новой бутылкой.

«Тебе достаточно. Ты выпил целый литр», — как можно более спокойно сказала я.

Ответа не последовало. Дилан был занят процедурой открывания бутылки.

На шум прибежал Максим, сонный, видимо, уже успел заснуть.

— Ты окно разбил! — воскликнул Максим и посмотрел на отца.

— Хе-хе… тебя два, — пробубнил Дилан, закрывая то один глаз, то другой.

— А тебя — ноль, — ответил Максим. — Давай сюда бутылку, лучше иди проспись.

— Сам проваливай!

— Я сейчас позвоню маме, попрошу, чтобы приехала.

— Она не приедет, она с этим… — сказал Дилан и уткнулся лицом в сгиб руки.

— В каком смысле? — не понял Максим.

— Тебе на пальцах показать?

— И ты всё это видел?

— Видел…

— И вместо того чтобы помешать, ты взял и напился, — заключил Максим.

— Она запретила мне вмешиваться. Она — всё, что у меня есть… Ты ещё не знаешь, какая сука твоя ненаглядная мамочка!

Максим подошёл ближе:

— Зато я вижу, какой слизняк мой так называемый папаша.

«Браво! — от души улыбнулась я. — Сын превзошёл тебя!»

— Я еду к ней, — заявил Максим, — а ты можешь и дальше здесь упиваться.

«Как хочешь, но ты должен остановить его!» — тоном, не терпящим возражений, приказала Дилану я.

— Стой! — тут же крикнул Дилан сыну и попытался подняться на ноги.

«Скажи, что я приеду завтра сама после занятий».

— Она сказала, что сама приедет утром.

— Она слышит наш разговор? — уточнил Максим.

— Да. Я в порядке. Уходи.

— Тебе помочь добраться до спальни? — предложил сын.

— Вот только не надо меня жалеть! — до жути пьяным голосом взревел Дилан и махнул рукой.

— Как знаешь, — ответил тот и ушёл.

Дилан так и уснул на полу. Во сне он по-детски плакал, прижимался ко мне и просил не оставлять его. Я клялась, что всегда буду рядом с ним и просила прощения за свои выходки. Так мы и просидели в обнимку, пока не сработал мой будильник.

«Доброе утро, любимый», — сказала Дилану я.

«Доброе… — он огляделся кругом. — Ох, чёрт…»

«Мне пора вставать. Приеду после двух. Люблю тебя».

— Алекс? — бодро и испуганно воскликнула я. — Алекс, просыпайся!

— М-м-м… не хочу… — протянул он и перевернулся на другой бок.

— Скоро приедет Максим, вставай же!

— А? Что? Ой, извини… Доброе утро, Мери.

— Доброе, — ответила я, пытаясь изобразить нежность.

Мы спешно собрались и вышли. Времени до начала занятий был вагон, поэтому мы успели плотно позавтракать в кафе, затем заполнили электронную форму подачи заявления на регистрацию брака.

Дату назначили на первое ноября. Алекс сиял. И хотя перед регистрацией нам предстояло решить несколько формальностей у нотариуса, я чувствовала, что как никогда близка к реализации своего грандиозного плана.

— Когда ты планируешь рассказать брату? — поинтересовался мой новоиспечённый жених.

— Скоро. Просто поставлю его перед фактом.

— Я ему не нравлюсь.

— Твой отец тоже не в восторге от меня. Но раз уж мы решили быть вместе, то должны быть сильнее этого.

— Да, — согласился Алекс.

— После занятий я сразу же поеду домой, сообщу Максиму новость, а вечером мы с тобой созвонимся и поговорим, хорошо?

— Ладно.

В этот день у нас не было общих пар, поэтому я вздохнула с облегчением, когда мы разошлись по разным аудиториям.

На перемене ко мне в коридоре подошёл паренёк и сказал, что я классно зажигала в субботу, я ответила, что он обознался. Вот кто снимал нас на камеру: сынок богатого папаши, тот самый Нэш.

Наша конспирация начала выходить из-под контроля.

Пока сидела на химии, наблюдала за обстановкой дома: Дилан, как мог, привёл себя в порядок, приготовил завтрак и взялся за уборку. На столешнице он нашёл в очередной раз оставленный Максимом плеер, надел наушники и включил музыку.

«Я бы на твоём месте не стала этого делать», — предупредила я.

«Слушай, а у него классная подборка! — отметил Дилан и добавил. — Пожалуй, позаимствую на время».

«Думаю, Максим не обрадуется, когда увидит, что ты взял его вещь», — не поддержала я его намерения.

«Я это как-нибудь переживу».

Максим заметил неладное, когда Дилан уже завершал уборку: мыл порог нашей комнаты, насвистывал и пританцовывал со шваброй под музыку.

— Эй! — Максим со злостью сорвал с отца наушники. — Не смей брать мои вещи!

— Да ладно, ладно, забирай, я просто взял послушать.

— Это — зона моего личного пространства! — повысил голос Максим. — Ясно тебе?

Дилан рассмеялся и продолжил мыть пол, как ни в чём не бывало, будто бы отмывал не собственную кровь, а пролитое варенье.

— Что смешного? — взъелся Максим.

— Да так, — ещё шире заулыбался Дилан, меня тоже пробрал смех, вся аудитория оглянулась на меня.

«Всё, перестань его задирать».

«Я-то что? Он сам привязался ко мне из-за какого-то пустяка. Можно подумать, я надел его трусы».

«Фу!»

Максим несколько секунд пристально наблюдал за отцом, не понимая, почему он в подозрительно хорошем настроении.

— Как же ты меня бесишь, ублюдок! — в сердцах выпалил он, и это было уже по-настоящему грубо.

— Эй, ты аккуратней со словами! — уже на полном серьёзе ответил Дилан.

— Что, обидно слышать правду? — продолжал наступать Максим.

— Перестань нарываться.

— А я тебя не боюсь! Давай, попробуй справиться со мной! Слабо драться наравне? Или мама снова накажет тебя?

«Я с ним аккуратно», — сказал мне Дилан.

«Я предупреждала, что не нужно к нему лезть».

«Не волнуйся, верну тебе сына в целости и сохранности», — пообещал он.

Они вышли во двор и начали борьбу. Максим пытался вложить в удары как можно больше силы, и это замедляло его движения. Дилан же и не пытался бить сына: как только тот заносил ногу или кулак для удара, он оказывался у него за спиной и давал подзатыльника.

— В тебе слишком много ненависти, — прокомментировал Дилан. — Она тормозит тебя. Так ты никогда не одолеешь противника.

Максим фыркнул и ушёл в дом.

«Ну вот, я же обещал, — с улыбкой похвастался мне Дилан. — Я не так уж плох».

«Скажи ему, что я приеду через пару часов».

Дилан нашёл сына на кухне.

— Еда в холодильнике, если что, — сказал он Максиму.

— Да как-то не хочется.

— Диана приедет через два часа. Она просила, чтобы ты был здесь до её приезда.

— Вчера была сука, а сегодня Диана? — саркастически заметил Максим. — Или ты так напился вчера, что у тебя память отшибло?

— Наши отношения — это наше дело. Мы сами разберёмся.

— Ты жалок! — с презрением выпалил сын.

— А мне плева-ать! — пропел Дилан, как бы давая понять, что не реагирует на очередную провокацию.

Максим ничего не ответил, взял плеер и куда-то ушёл, по всей видимости, на пробежку.

«Позвони Линнеману, договорись с ним на сегодняшний вечер. Подпишете бумаги о переводе пяти миллионов фунтов и контракт на твою долю препарата».

«Сделаю».

«Я отвлеку Алекса, скажу, что Максим хочет с ним поговорить».

«Пожалуйста, больше не надо ночевать с ним».

«Больше и не придётся. Ничего же не было, забудь о сегодняшней ночи».

«Но ты была возбуждена!» — по его интонации я поняла, что он всё ещё немного обижен.

«Хочешь, я убью его, когда всё закончится?»

«Нет, Диана. Я просто хочу увидеть тебя».

Второй парой стояло практическое занятие по микробиологии. Я работала в паре с какой-то девушкой в парандже. Она всё сделала без моего участия, я даже не успела сообразить, что к чему, поэтому почувствовала себя двоечницей.

Наконец прозвенел звонок, и я первая вылетела из аудитории. Зато пойманное такси везло меня до дома больше часа. Я мысленно ругала водителя за то, что изначально поехал не по той улице, и тех, кто образовал пробку.

Дилан ждал меня в гостиной. Максим снова пристал к нему:

— Ты говорил, что она будет в два!

— Застряла в пробке, скоро приедет, — спокойно ответил Дилан, не отрываясь от монитора планшета.

— Хватит врать мне! Где она? — снова повысил голос Максим.

Дилан закатил глаза, но сдержался, чтобы ответить в тон сыну. Я не выдержала и схватила мобильник.

— Звонит тебе, — вздохнул Дилан и снова погрузился в ленту новостей.

Тут же в кармане Максима завибрировал телефон:

— Да, мам.

— Отстань от него, — без вступления потребовала я.

— У тебя что-то случилось?

— Не повезло с такси, скоро буду. Поговорим позже.

При встрече я не знала, кого из двоих обнять первым, оба очень ждали моего приезда. Обедали все вместе, попутно обсуждая план действий на день: Дилан едет к старшему Линнеману, а мы с Максимом отправляемся на мою съёмную квартиру и обрабатываем Алекса.

Я немедля позвонила Алексу:

— Привет, как дела?

— Я сейчас с отцом в лаборатории. Я всё ему рассказал.

— Как он отреагировал?

— Ну, просил меня хорошенько подумать над этим решением.

— Я тоже поговорила с братом. Он хочет встретиться с тобой сегодня в шесть. Ты приедешь ведь, да?

— Сегодня к нам приедет инвестор подписывать контракт, отец просил меня присутствовать… Может быть, перенесём на завтра?

— Никак. Максим уезжает сегодня вечером. Он очень зол, грозится забрать меня с собой. Разумеется, я никуда не собираюсь.

— Как же всё не вовремя… — сказал Алекс, по его голосу было слышно, что он нервничает.

— Если ты не сможешь, я постараюсь что-нибудь придумать. Ладно, пока, он идёт…

Я отключила разговор. Дилан и Максим сидели рядом и всё слышали. По сценарию я должна была перезвонить Алексу позже и слёзно умолять приехать. Максиму снова выпала роль строгого старшего брата.

Начинать договорились в пять, поэтому у нас оставался час на то, чтобы отдохнуть.

Мы с Диланом удалились в свою комнату и закрыли дверь на ключ.

«Иди ко мне», — позвала я.

Он прислонился щекой к моей щеке и закрыл глаза.

«Вижу, ты ещё не восстановился после вчерашнего. Сейчас мы это исправим. Прокуси мне шею».

«Это не обязательно…» — замялся он.

«Нет, обязательно! Давай же», — поторопила я его.

Дилан осторожно проткнул мне артерию зубами и пил кровь около минуты, пока места проколов не затянулись.

«Так-то лучше. А теперь люби меня».

В этот раз всё получилось не слишком страстно и не слишком безумно. Дилан время от времени останавливался и переводил дыхание. Заканчивать пришлось мне. В воздухе снова появилась уже знакомая вибрация, и мы одновременно и с криками получили оргазм. И наступила звенящая тишина.

«Не хочу тебя никуда отпускать», — признался Дилан.

«Всего несколько часов. Ночь мы проведём вместе», — пообещала я.

«Что со мной такое? Мне кажется, я ещё никогда тебя так не ревновал».

«Возможно, ты устал. Эта история подходит к концу. Скоро мы забудем об этом семействе», — сказала я, однако мои предчувствия почему-то говорили об обратном.

За дверью комнаты послышались шаги, затем голос Максима:

— Эй, вы там уснули что ли? Уже без десяти пять!

— Сейчас будем, — крикнула в ответ я.

«Пора».

«Я договорился с профессором на шесть часов, поеду чуть позже», — сказал мне Дилан.

«Люблю тебя, — я оделась и собралась уходить. — До вечера!»

Он послал мне воздушный поцелуй и обнял мою подушку. Я подумала, до чего же он всё-таки сентиментален. Неудивительно, что это я стала его госпожой, а не наоборот. Даже сам Дилан не возражал, когда Иуоо расставил нас на иерархической лестнице именно таким образом.

На этот раз нам больше повезло с такси, мы долетели до места менее чем за десять минут. Я подробно объяснила Максиму инструкции к действию и приступила сама: собрала свои вещи по чемоданам, заперлась в ванной, включила воду и набрала номер Алекса.

— Алекс, он хочет увезти меня! — рыдала я. — В него как чёрт вселился…

— Маша, открой дверь или я её вышибу! — кричал Максим.

— Я… Я скоро буду, дождись меня, — пообещал растерянный Алекс.

Дилан в это время стоял на заправке.

«Через двадцать пять минут буду у Линнемана», — сказал он.

«Отлично, пока что всё по плану. Сегодня очень важный день».

«Не волнуйся, всё получится», — подбодрил меня Дилан.

«Я волнуюсь за Максима. Его нужно как можно скорее отправить обратно».

«Давай поговорим об этом дома, когда вернёмся?»

«Да, извини, просто меня немного клинит», — призналась я.

«Это на тебя не похоже».

«Люблю тебя. Удачи!»

«И я тебя».

Я вышла из ванной:

— Молодец, Алекс скоро будет.

— Что ты потом с ним сделаешь? — спросил Максим, подозревая, что ответ ему не понравится.

— По обстоятельствам, — я пожала плечами. — Пока что не знаю.

— Зачем тебе убивать того, кого не нужно?

— Я не говорила, что собираюсь его убить.

— Но ты собираешься это сделать, не так ли? — с вызовом уставился на меня сын.

Я решила соврать, только бы Максим не устроил сцену в самый неподходящий момент:

— Нет, но пообещай мне, что завтра же отправишься обратно домой.

Он вытаращил на меня глаза с таким выражением, как будто я только что предала его.

«Диана, надо было сделать это после ухода Алекса, а не перед ним».

«Так вышло. Ничего, как-нибудь выкрутимся».

— Что, уже торопишься избавиться от меня? Это из-за отца?

— Да причём здесь Дилан? Я хочу, чтобы ты продолжал жить нормальной жизнью. Просто удивительно, что тебя до сих пор не хватились! — Максим опустил взгляд в пол. — Значит, всё-таки хватились… И как ты объяснил своё отсутствие?

— Ну, я сказал тёте Свете, что уехал по работе. Не стал отчитываться, это моё личное дело.

— Как же учёба и тренировки?

— Может, я хочу заниматься тем, чем ты, — заявил Максим.

— Нет! — резким тоном ответила я.

— Это мой выбор! — возразил мне он.

— Максим, не заставляй меня идти на крайности!

— Я, что, совсем тебе не нужен? — задал он вопрос, который мучил его, и нервно сглотнул.

— Нет, что ты… просто я боюсь потерять тебя навсегда. На моих глазах убили жену одного нашего соратника за то, что он раскрыл ей правду. Сейчас я ненавижу себя за то, что своими же руками вырыла тебе могилу… — я, наконец, не сдержалась и разревелась. — Уезжай, пожалуйста. Умоляю тебя…

«Диана, не забудь про Алекса. Отложите разговор до вечера», — сказал Дилан, сам он уже сидел у профессора и вёл с ним беседу, причём завернул тему так, что даже я была удивлена его изобретательности.

— Хорошо, мама, — он обнял меня. — Я завтра же уеду, как раз обещал бабушке приехать на выходные, помочь в огороде. Только ты не плачь.

В дверь позвонили.

— Всё как договаривались, понял? — предупредила я.

Максим кивнул. Я, с опухшим от слёз лицом, пошла открывать.

— Привет, проходи… — тихо сказала я.

— Мери, он обидел тебя? — преувеличенно забеспокоился Алекс, во всех его действиях мне виделась наигранность.

— Нет. Идём на кухню, — я взяла его за руку и повела. — Вы до сих пор не знакомы официально. Алекс, это Максим. Максим — Алекс, — представила я их друг другу.

Алекс тут же протянул Максиму руку, тот неохотно пожал её. Максим смотрел на Алекса с таким презрением, с каким Седой когда-то смотрел на меня. Я отметила про себя, что этот взгляд передаётся у них из поколения в поколение.

Напряжение, повисшее в маленькой кухне, было самым настоящим, его ощущали все.

— Зачем ты привела его сюда? — грубо спросил меня старший брат.

— Максим, мы решили быть вместе.

— Я тебе уже всё сказал, — остался непреклонным Максим.

Я бросила на Алекса взгляд, просящий о помощи, и он решился высказаться:

— Мы с Мери любим друг друга и хотим пожениться. Если вы желаете ей счастья, вы не можете запретить нам этого.

— Да ты не любишь никого, кроме себя, избалованный щенок! Я запрещаю ей, и она поедет со мной! — громко заявил Максим.

— Почему ты так относишься к нему? — срывающимся голосом вопрошала я. — Ты его совсем не знаешь! Он не сделал тебе ничего плохого!

— Думаешь, он будет защищать тебя, когда ты попадёшь в беду? Да он первый побежит спасать свою задницу! Если ты останешься с ним, меня рядом не будет!

— Так пора уже отпустить меня. И ты не прав насчёт него, Алекс не такой!

На самом деле Максим попал в точку. Алекс был именно такой, во всяком случае, должен был оказаться таким, ибо вся моя дальнейшая игра должна была быть построена на его пороках.

Я встала между Максимом и Алексом, как бы показывая, что между двумя огнями выбираю последнего. Максим профессионально сыграл боль от громких слов, которые я только что произнесла, мне даже показалось, что ему вовсе не приходится притворяться.

— Давай поговорим наедине? — неожиданно тихим голосом спросил Максим.

Мы удалились в комнату и притворили за собой дверь, поэтому Максиму пришлось немного прибавить громкости:

— Маша, ты понимаешь, что он разрушит твою жизнь?

— Тебе так кажется, потому что ты боишься, что Алекс станет мне ближе тебя! Хватит, Максим, я уже достаточно взрослая, чтобы решать за себя! Ты мог бы просто порадоваться за меня!

— Порадоваться? Да я уже сейчас вижу, что здесь ты не будешь счастлива. Пройдёт время, и ты поймёшь, какую ошибку совершила… Маша, пожалуйста, не делай этого…

— Не волнуйся, Алекс позаботится обо мне, постарайся изменить своё мнение о нём.

— Значит, ты всё решила и уже не передумаешь?

— Да, Максим, я всё решила.

— Что ж… Всегда помни, что я люблю тебя в миллион раз сильнее всяких там Алексов и буду ждать тебя обратно, что бы ни случилось. А теперь дай я скажу пару слов твоему парню.

— Только… — начала было я, но Максим перебил:

— Знаю. Разберёмся.

Я засеменила на кухню следом за Максимом. Он пропустил вступление, сразу перешёл к сути:

— Маша сказала, что хочет остаться с тобой. Так вот, предупреждаю тебя: если я узнаю, что ты её обидел или с ней что-то случилось, я сверну тебе шею. Поверь, я умею это делать.

Максим был гораздо крупнее и выше Алекса, после его слов тот даже отступил на полшага назад. Смотрелось жалко. Я сделала вид, что не заметила этого жеста.

Только Алекс вздохнул с облегчением, что разборки закончились, как снова загремел голос Максима:

— Из-за вас я опаздываю на рейс. Придётся лететь завтра. Маша, проводи своего друга, я хочу, чтобы у нас было время попрощаться.

— Да, конечно, — не стала спорить я.

Максим закрылся в комнате и оставил нас с Алексом наедине.

— Спасибо, что приехал… — переминалась на месте я. — Извини за истерику.

— Сейчас поеду в лабораторию, может, ещё застану их.

— Ладно. Завтра не нужно за мной заезжать, я ещё не знаю, пойду ли на первую пару.

— Созвонимся, — он коротко поцеловал меня и вышел, а Дилан получил сигнал, что пора закругляться.

За то время, пока мы морочили голову Алексу, Дилан успел свернуть если не горы, то хотя бы холмы.

Меня позабавил и порадовал разговор инвестора по имени Джон Амаро со стариком Альбертом Линнеманом. Сначала они уладили вопрос с контрактом, обсудили некоторые нюансы и закрепили соглашение подписями. В пятницу средства должны были поступить на счёт лаборатории.

Затем Дилан поинтересовался семейными узами старика, и тот сам заговорил о сыне. О, это было сыграно идеально, и если бы не разборки с Максимом и Алексом, я бы аплодировала стоя.

— Насколько я помню, — заметил Дилан, — вы трудитесь над разработкой вместе с сыном?

— Да, это так. Но у Алекса появились срочные дела, и он уехал, — профессор всплеснул руками в знак то ли недовольства поведением сына, то ли стыда за него.

— Жаль-жаль. А я так хотел познакомиться с юным гением… — Дилан говорил неторопливо, выразительно, не скрывая своего американского акцента. — Вы работаете над грандиозным проектом: изобретение вакцины бессмертия изменит жизнь всего человечества, а у вашего сына нашлись более важные дела. Хм… О, эта беспечная молодёжь! Дайте угадаю: это девушка?

— Вы очень проницательны, господин Амаро, — вздохнул профессор.

— И каково ваше отношение к этому?

— Ну, они собираются пожениться. Я не одобряю их намерения, но обещал не вмешиваться. Алекс уже взрослый и ему решать. В его возрасте я тоже никого не слушал.

— Увы, физическая зрелость далеко не всегда является зрелостью личностной. Когда-то я сам попался в объятия хорошенькой авантюристки. В конце концов, она разорила меня.

— Вас?

— Да. Невероятно, но это так. Мне тогда было двадцать, мои родители сколотили неплохое состояние и хотели, чтобы я пошёл по их стопам. Я получил от них средства на стартовый капитал и вложился в бизнес. Поначалу выполнял работу один, потом устроил к себе одного приятеля, с которым вместе учились в колледже. Надо сказать, я почти сутками не вылезал из офиса. И вот однажды в кафе на обеде одна дамочка облила меня горячим кофе. Она долго извинялась, потом разговорила меня. В итоге она начала появляться в том кафе каждый день. Мы стали встречаться, всё в рамках приличия, разумеется. Кетрин (так её звали) говорила, что она из религиозной семьи и что секс будет только после свадьбы. Мы расписались, когда были знакомы всего полтора месяца, а развелись ещё через месяц: она подстроила мне якобы измену, всё в духе дамских романов. Всё было сыграно очень умело. Кетрин отсудила половину компании, получила деньги и исчезла. Оказалось, изначально она была подружкой моего приятеля, но после суда он тоже остался не у дел, — Дилан усмехнулся. — С тех пор я перестал быть влюблённым идиотом. У меня выработалась аллергия и особое чутьё на женщин, готовых продаться за деньги. Вы же понимаете, к чему я? Мне важно, чтобы мои инвестиции работали, и если ваш сын имеет, как вы говорите, значимость в этом проекте, я хочу, чтобы он соизволил серьёзно относиться к этому и присутствовать на наших встречах.

— Да-да, я отлично вас понял.

— Та девушка знает, над чем вы работаете?

— Думаю, об этом наслышаны почти все.

— А как давно они знакомы?

— Около месяца, точнее не могу сказать.

— Всё ясно. Я считаю, что вы должны помочь вашему сыну избавиться от этой особы, иначе она подставит всех нас.

— И как же вы предлагаете это сделать? — спросил старик, но взгляд у него был испуганный.

— Очень просто. У меня есть одна идея. Не волнуйтесь, девочка не пострадает (если только морально). Я объясню ей, что у неё здесь ничего не выйдет. Обещаю, после нашего общения она перестанет представлять опасность для вашего сына.

— Вы так уверены, что она хочет его обмануть? Вдруг это любовь?

— Мы же с вами взрослые люди. Скажите, что вы знаете об этой девушке?

— Только её имя, что она из России и что у неё есть брат, с которым они близки.

— Вот! Вас не насторожило то, что её зовут, как вашу покойную жену? Может быть, это был ход, чтобы привлечь внимание вашего сына, которому так не хватало материнской любви?

— По-моему, вы преувеличиваете. В России Мария — распространённое имя. К тому же она, напротив, выступает за то, чтобы все люди оставались смертными.

— И вы ей поверили? Знаете, с некоторых пор я очень внимателен к людям. Все в чём-то порочны и алчны, особенно те, кто пытается доказать обратное. Прежде чем сделать вам деловое предложение, я тщательно изучил биографию вашей семьи, также навёл справки о вашей потенциальной родственнице. И — пусто! Мери — это человек, который появился из ниоткуда. У неё нет друзей, нет знакомых, все документы выданы недавно. А вот её так называемый брат — личность ещё более любопытная: у него чёрный пояс по каратэ и разряд по стрельбе из винтовки. Также парень несколько раз проходил подозреваемым в делах об убийстве. Дела до сих пор не раскрыты. Кроме того, настоящие фамилия и отчество этого парня совершенно не такие, как у Мери, так что я не стал бы утверждать, что они родственники. Есть ещё пара мелочей, но, как видите, этого уже достаточно для того, чтобы у вас сложилось конкретное мнение.

— Это достоверная информация? — нервно теребя в руках очки, спросил Линнеман старший.

— Более чем. Моё предложение звучит следующим образом: в эту субботу вы появитесь на банкете втроём, поэтому пока Алекс ничего не должен знать о своей невесте. Я лично поговорю с девочкой. Для большей наглядности я добавлю в биографию Мери несколько нелицеприятных подробностей и покажу материалы Алексу. Понимаю, ему сначала будет больно, но потом вы убедитесь, что это только на пользу. Больше от вас ничего не требуется. Вы согласны?

— Я не знаю… — растерялся профессор.

— Ну же, Альберт! Судьба вашего сына и проекта зависит сейчас от этого решения, — поставил условие Дилан.

— Здесь точно не будет никакого криминала? — с опаской спросил старик.

— Обещаю вам, что девочка останется в целости и сохранности. Что ж, мне пора. Я могу на вас рассчитывать?

— Да, господин Амаро.

— Ни слова Алексу о том, что узнали сегодня. Рад, что мы смогли договориться, я знал, что вы разумный человек. До скорой встречи, жду вас у себя в субботу к семи.

— Всего доброго! — глухо отозвался старик.

Когда Дилан садился в машину, он увидел, как неподалёку припарковался Алекс и бегом направился в сторону лаборатории. Всё прошло как нельзя лучше.

«Ты сегодня превзошёл самого себя!» — похвалила Дилана я.

«Кажется, я начал догадываться, что за сюрприз ты готовишь», — с улыбкой ответил Дилан.

«И что ты об этом думаешь?»

«Думаю, это удобный случай, чтобы развлечься, только на этот раз без участия Максима».

«Знаю, и всё же мне страшно отпускать его».

«Он уже большой мальчик».

«Ты понимаешь, о чём я…»

«И понимаю, что твоя паника бессмысленна».

«Ладно, поговорим дома».

Я старалась улыбаться, но на моём лице всё же отразилась тревога.

— Ты молодец. Алекс уже далеко отсюда, можно собираться.

— Значит, завтра? — спросил он про свой отъезд.

— Да. О билете не волнуйся, мы отвезём тебя в аэропорт.

— Я не хочу терять тебя.

— Я тоже. Люблю тебя… — на душе стало так паршиво, что меня затрясло.

Я вдруг поняла, к чему может привести моё сближение с сыном. Иуоо в любом случае узнает или уже знает обо всём и не оставит это без внимания.

— Мама, что с тобой?

Я схватилась за голову:

— Что я наделала… Максим, я убила тебя… О боже… Я всех нас убила…

Максим нахмурил брови:

— Перестань. Лично я не собираюсь ни сам умирать, ни хоронить тебя.

«Диана, пожалуйста, успокойся», — попросил Дилан, встревоженный моим нестабильным состоянием.

«Не могу. Это я заслуживаю смерти, а не он!»

«Хватит истерить! Этим ты уже ничего не исправишь. Пока всё тихо, может, обойдётся. Выполним заказ и вернёмся в Москву».

«Ты прав. Я просто немного не в себе, просто не в себе…»

«Заеду в магазин, куплю чего-нибудь съедобного. Есть предпочтения?»

«Сейчас спрошу у Максима…»

— Что тебе приготовить на ужин? — обратилась я к Максиму.

— Вовсе не обязательно готовить, — отмахнулся тот.

— Мне хочется сделать для тебя что-то приятное, — я отвила его торс руками.

— Хорошо, тогда гречневую лапшу с мясом и овощами, как ты готовила раньше.

— Отлично! Ты всё собрал, ничего здесь не забыл?

— Всё в сумке, — он грустно посмотрел на меня. — Когда вы вернётесь в Россию?

— Сразу после завершения работы, очень скоро.

— Давай договоримся: мы будем отправлять друг другу сообщения каждый день. Если что-то случится, сразу же сигналим. Ты у меня записана под именем Мери, так что никто не заподозрит, даже если вскроет мой телефон.

— Ладно, — согласилась я.

— Каждый день! — ещё раз акцентировал внимание он. — Я готов ехать, идём.

Вечер мы провели спокойно, обсуждали дальнейший план действий. Дилан с Максимом почти не задирали друг друга, однако общались холодно, отчуждённо. Мне казалось, им уже никогда не суждено сблизиться, словно это не люди, а два магнита с одинаковыми полюсами.

Перед сном мы с Максимом переместились в его комнату и долго разговаривали. У него было множество идей и планов на жизнь и он, похоже, не представлял, насколько близок к смерти.

Ночью я вернулась к Дилану. Он не спал, ждал меня.

«Будет слишком несправедливо, если его убьют…»

«Мы не дадим им этого сделать», — безо всякого выражения сказал Дилан.

«Как?»

«Ты же умеешь бороться за то, что по праву твоё».

«С Иуоо? — скептически воскликнула я. — Да он нас всех уничтожит одним движением пальца!»

«Ему это невыгодно. Нас мало, а людей слишком много».

«Он запросто может устроить второе одиннадцатое сентября. Люди не помеха».

«Не в этом дело. Он не может убивать угодных природе, это не в его власти. Он — не абсолют, и ты должна понимать это вперёд меня. Ну же, хватит накручивать, иди сюда».

«Давай просто спать?»

«Конечно».

Среда прошла без суматохи, но с нестерпимым чувством тревоги. Перед отлётом Максим ещё раз напомнил, чтобы я была на связи, и пообещал позаботиться о собственной безопасности. Я так и не поняла, что он имел в виду, а Дилан и вовсе пропустил громкие слова мимо ушей.

Весь вечер я провалялась дома в постели и не могла заставить себя заняться рабочими делами.

Прежняя я ни за что не допустила бы, чтобы мой сын оказался в опасности. Я каялась и вспоминала себя прошлую: с каждым годом, начиная с семнадцати лет, я всё глубже и глубже погружаюсь во тьму и тащу за собой Дилана, а теперь ещё и Максима.

Глава 12

Звонил Алекс. Я попросила его не приезжать сегодня, мне было тяжело совладать с собой. Он позвал меня на банкет в честь контракта, который его отец подписал с инвестором, настаивал, чтобы в тот день я была с ним. Я ответила неуверенным согласием. Мы ещё о чём-то болтали, по его голосу я поняла, что отец не рассказал ему ничего лишнего обо мне, видимо, Дилан был достаточно убедителен.

После разговора я швырнула трубку прочь от себя и уткнулась лицом в подушку.

«Тоскуешь?» — спросил Дилан.

«Даже ты не можешь не признать, что Максим был хорош!»

«Да, это так», — спокойно согласился он.

«Как думаешь, почему нам ещё не позвонили?»

«Потому что ждут, пока мы убьём профессора. Это важнее. Давай займёмся работой, потом решим личные дела».

«Сегодня хочу побыть здесь…»

«Напьёмся?» — предложил он.

«Это не очень-то вовремя… Но соблазн слишком велик!»

Мы распили одну бутылку на двоих, до ночи смотрели дурацкую комедию, потом уснули в обнимку, словно спешили согреться друг о друга.

Мне хотелось простого человеческого покоя после недавних безумств. Осталось пережить всего два дня притворства перед Алексом, а потом начнётся завершающий этап игры.

Утром пришлось встать ещё до рассвета, чтобы успеть привести себя в порядок и приехать на съёмную квартиру раньше Алекса.

Дилан развлекал меня всяческими заметками из новостей и не давал за

скучать.

«Ты уже думала, что наденешь на банкет?» — поинтересовался он.

«Ещё нет. В чём ты хочешь меня видеть?»

«Снова переводишь стрелки? Так и знал. Я хочу, чтобы ты надела красное платье без лямок».

«А у меня такое есть?»

«Целых два».

«Отлично, хотя бы покупать не придётся».

«Вообще-то мы снова неприлично богаты», — похвастался успехами он.

«Это не повод покупать вагон одежды, которую я никогда не буду носить».

«Хороший шопинг помог бы тебе развеяться. Кстати, я погасил кредитку Максима и отправил немного на его дебетовую карту, так что я молодец».

«Ага. Полмиллиона — чтобы он не догадался, кто этот таинственный благодетель».

«Да ладно, пусть купит себе нормальных шмоток или копит на свадьбу».

«Не будь таким гадким. Это наш сын, и никакие деньги не компенсируют того, что он рос без нас».

«Вообще-то он не всё детство был лишён родительской заботы, тем более, ему досталось неплохое наследство после нашей смерти. А теперь что-то мне подсказывает, что он будет делать всё, чтобы быть ближе к тебе».

«Сейчас главное, чтобы он остался жив. Остальное неважно».

«Тут я с тобой не соглашусь. Одни важные вещи зависят от других важных вещей. Будь мила со своим мальчиком, и это я не про Максима».

Алекс сначала позвонил, потом приехал ко мне.

— Я соскучился, — сказал он, когда, наконец, оторвался от моих губ.

— Я тоже. Прости, что не смогла вчера встретиться. Провожала Максима, а потом настроение было паршивое…

— Чем займёмся сегодня? — словно не расслышав мои слова, спросил Алекс.

— Будем грызть гранит науки, — я подняла вверх указательный палец. — Я и так злостная прогульщица. Идём?

— Ладно. Позавтракаем после первой пары?

— Ага! А вечером можно будет погулять, например, в парке или посетить галерею. Я живу здесь уже почти месяц, а города и его достопримечательностей не видела. Ты будешь моим гидом?

— Ты, правда, хочешь сходить в галерею?

— Конечно! И хочу, чтобы ты сегодня был со мной. Или ты занят?

— Мне нужно поработать в лаборатории пару-тройку часов, потом я весь твой! — пообещал Алекс.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник