Служанка ведьмака, или Не хочу быть Золушкой

ГЛАВА 2

Попадалово моё приключилось около недели назад, и всё это время в ожидании приезда ведьмака фея меня просвещала и готовила к новой жизни в теле Верити Розверт. А ещё не давала спать. Вот как сейчас, например.

– Поднимайся уже, лентяйка, там твои мачеха с сёстрами заявились! – выпалила она сердито, размахивая крыльями.

– Какая ещё мачеха, нет у меня никакой… – пробормотала я. – Стоп, кто? Мачеха Верити?

– Ну разумеется, кто же ещё!

– Та, которая её продала?

– Она самая! – закивала Рясинта.

– Но она же сразу поймёт, что я не её падчерица!

– А ты притворись!

Ишь какая умная, притворись. Я ей что, профессиональная актриса? К тому же никаких тёплых чувств я к этой зловредной особе-мачехе не питала, мне уже заранее хотелось высказать ей пару ласковых за всё хорошее. В частности за того, что не погнушалась продать Верити ведьмаку в служанки. А ведь той наверняка отец оставил какое-нибудь наследство, которое эта наглая тётка с её дочками явно себе заграбастали.

– Иди встречай гостей! – напутствовала меня фея, махнула рукой и… исчезла. Буквально растворилась в воздухе. Это что же получается, она меня одну на амбразуру бросает?

Разозлившись, я поднялась с кровати, схватилась за спину, ноющую после вчерашней неудавшейся попытки почистить камин, и так, охая, как дряхлая старуха, пошагала к входной двери. Теперь и я слышала, как яростно в неё стучат. Будь там дверной колокольчик, как в мультфильме про Винни-Пуха, уже давно оторвали бы его напрочь.

Я представляла мачеху прежней обладательницы тела похожей сразу на всех мачех Золушек из кино, но та ничем их не напоминала. Она оказалась совсем другой и с виду даже не сказать, чтобы неприятной. Пухлая фигура в распахнутом отороченном мехом пальто и чёрном вдовьем платье, которое несколько её стройнило, круглые щёки, светло-голубые глаза и пшеничные локоны, выбившиеся из-под капора. Что ж, зато ничего удивительного в том, что на ней женился лесничий, отец Верити Розверт. Такой особе ничего не стоило прикинуться беспомощной и беззащитной, чтобы любому мужчине захотелось её оберегать и заботиться.

А я вот никогда не умела так…

Дочки представляли собой юные копии матери. На них одежды были яркие, явно дорогие и очень отличавшиеся от скудного гардероба бедняги Верити, который я уже успела изучить и перемерить. Эта девушка и в самом деле хорошо умела шить, вот только денег на новые ткани ей, похоже, не выдавали или же делали это крайне редко, когда платья уже становились совершенно изношенными. Зато на нарядах для своих дочурок мачеха, похоже, не экономила. Они и украшения на себе таскали, причём довольно-таки крупные.

– Ну наконец-то открыла! Долго ты будешь нас на пороге держать? Холодно же! – визгливым голосом выпалила госпожа Розверт.

На дворе и в самом деле было прохладно, даже снежок ночью выпал. Зато у Верити не имелось на такую погоду даже подходящего головного убора. Один-единственный тонкий плащик и шерстяной платок, по краям поеденный молью, – вот и всё, что я у неё нашла на зиму.

– А вы зачем пришли? – спросила я. Очень сомневалась, что просто навестить. У мачехи явно имелись какие-то другие причины для их появления на пороге дома, в который она отправила несчастную Верити.

– Сначала пусти – потом спрашивай!

Я неохотно отошла в сторону. Войдя в тепло дома, незваные гостьи сбросили верхнюю одежду и сами пригласили себя в большую комнату, которую в моём мире назвали бы, пожалуй, смесью гостиной и столовой. Тут был самый большой камин во всём доме, ковёр на полу и круглый стол со стульями, а на стенах картины в рамках – пара неплохих морских пейзажей, которыми, по словам Рясинты, расплатился с ведьмаком за услуги один проезжий художник.

– Вот что, Верити, – начала госпожа Розверт, усевшись за стол, – мы одна семья. Всё, что я делала, для твоей же пользы.

Угу, и продала тоже.

– Ты меня ещё когда-нибудь благодарить будешь. Ну посмотри на себя – кто на тебе женится? Разве такой должна быть девушка? Девушка должна быть пышная, сдобная, румяная, как булочка! Вон, как Айта и Тайра, – кивнула на своих упитанных дочерей мачеха. – Только такие и возбуждают мужской аппетит! А тощие воблы, как ты… – презрительно махнула она рукой. – Ещё и темноволосая. Не повезло тебе с внешностью, сама понимаешь, так что одна надежда на добрый нрав, но и тут… – поджала губы стервоза.

Мда. Об этом мне фея рассказать позабыла. Стандарты красоты в здешних краях значительно отличались от принятых в моём мире. Нет, там при взгляде на меня мужчины, конечно, не падали от восторга, но комплименты я слышала нередко. Однажды даже получила приглашение поработать в качестве модели, но тогда как раз училась в университете и сдавала сложную сессию, потому на подиум так и не вышла.

Теперь я ещё сильнее понимала тоску Верити по иной жизни. Мало того, что осталась круглой сиротой под опекой этой змеи, так ещё и уродилась высокой худощавой шатенкой, а не блондинкой-пухляшкой. Тут поневоле взвоешь и пожелаешь куда-нибудь исчезнуть.

– К чему вы клоните? – склонила голову я. Рясинта сказала притворяться, но я всё сильнее чувствовала себя героиней старого индийского фильма «Зита и Гита». Язык так и чесался высказать мачехе всё, что я о ней думала.

– Раз ты всё равно не выйдешь замуж, то и приданое тебе не нужно! – опередила мамашу одна из её дочек, то ли Айта, то ли Тайра. – А нам с сестрой оно ещё как надобно! Мы-то в отличие от тебя выглядим как надо и супругам угодить сумеем!

После этих слов наступила немая сцена. У меня, кажется, даже челюсть слегка отвисла. Как современный человек я считала, что уже давно не удивляюсь пределам человеческой наглости, ан нет, оказалось, что рановато так решила.

То есть мало того, что эти трое загнобили, а потом и вовсе продали Верити, так они теперь ещё хотят её приданое оттяпать? И так запросто пришли об этом поговорить? На что они рассчитывали, интересно, неужели на полное и безоговорочное согласие?

– Твой отец, мой покойный муж, да упокоят Хранители его душу, относился к моим дочерям как к своим собственным! – картинно вздохнула мачеха. – И обещал – клятвенно обещал! – позаботиться об их будущем. Дать приданое, подыскать мужей, обеспечить, чтобы ни в чём не нуждались. Их родной папаша-то вконец проигрался! С долгами нас оставил!

– Сочувствую, – неискренне хмыкнула я. – Но сейчас-то вы, кажется, неплохо устроились. А что касается приданого…

– Да, что касается приданого! – подалась вперёд жадная тётка. – Отец твой не успел написать завещание. Иначе бы упомянул там и Айту, и Тайру, даже не сомневайся! И мужей им найти не успел. Но это даже к лучшему – вызнала я, что в графском замке готовится бал по случаю Излома года. И приедут туда знатные гости из самой столицы. Даже принц, говорят, будет!

– Аж целый принц? – отозвалась я, но собеседница, похоже, не почувствовала за моими словами сарказма и энергично закивала.

– Вот именно, сам принц! А он ещё не женат и даже не обручён! Вдруг ему приглянется одна из моих дочурок? Или если не ему, так одному из придворных. Может, герцогу какому-нибудь. Как же – такой шанс да без приданого? Граф нас всех троих на бал пригласит, даже не сомневайся!

Я невольно скосила взгляд на ноги мачехиных дочек. Тёплая войлочная обувь с трудом позволяла угадать размер, но, несмотря на невысокий рост, тот был явно не миниатюрным. Тяжело же им будет хрустальную туфельку примерять…

Стоп, какая туфелька? Если история Верити в чём-то напоминает сказку про Золушку, ещё не факт, что и дальше всё будет так же. Хотя бал – это ведь тоже оттуда. Вот только ведьмаков там определённо не было, ни в одной версии. Ведьмак – это вообще из другой оперы.

– У принца, его придворных и прочих герцогов наверняка и без того большой выбор невест, – заметила я.

– Это они так думают, пока Айту и Тайру не увидели! – парировала госпожа Розверт и вернулась к теме приданого. – Завещания нет, но кое-что мой покойный супруг таки успел скопить за жизнь. Всё же лесничим был, не последним человеком в графстве. Не золото, конечно, но серебро в сундуке имеется. А ещё украшения его покойной матери… и первой жены.

Меня едва ли не перекосило. Она так спокойно об этом говорила! Планировала присвоить украшения бабушки и родной матери Верити, её наследство! А у бедняжки даже нарядного платья в гардеробе нет! Конечно, её-то на бал брать не собираются!

– Но господин Кроули, нотариус, говорит, что без твоего официального отказа мне нельзя сделать всё это приданым моих дочерей. Крючкотвор несчастный! – пожаловалась мачеха. – Ещё и пригрозил, что по новому закону за такое наказание положено!

– Так, значит, вам надо, чтобы я отказалась от своего же имущества? – охрипшим голосом переспросила я.

– Ты ведь согласишься подписать бумагу, да? Мы твою доброту не забудем, не переживай! Когда Айта и Тайра выйдут замуж за богатых и знатных людей, они тебя щедро отблагодарят. Может, даже возьмут в свой дом. Будешь их деток воспитывать, своих-то всё равно не будет…

– Вон!

– Что? – вытаращила глаза нахалка.

– Вон! – повторила я и указала на дверь. Рука немного дрожала, но голос зазвучал твёрдо. – Убирайтесь отсюда немедленно, пока я не взяла вон ту метлу в углу и не выгнала вас с её помощью!

– Да как… Как ты смеешь?! – визгливо завопила мачеха, поднимаясь на ноги. – Уже забыла про розги, да? И про свою каморку на чердаке! Когда успела такой бесцеремонности понабраться?

– От вас научилась, – проговорила я, упирая руки в бока. – Уходите подобру-поздорову! А украшения моей бабушки и мамы я заберу, чтобы ни одно из них в ваши поганые руки не попало.

– Я пока ещё твоя опекунша! – топнула ногой вдова.

– Сейчас я живу в этом доме и нахожусь под покровительством его хозяина, – напомнила я. – Вы сами так захотели. Так что даже не надейтесь, что сможете лишить меня законного наследства.

– Думаешь, ведьмак тебя защитит? – прищурилась мачеха. – Как же, надейся! И я этого так не оставлю! Учти! Пойдёмте, девочки!

Когда за незваными гостьями яростно хлопнула дверь, передо мной материализовалась Рясинта.

– Плохо ты притворялась, – покачала головой она. – Настоящая Верити бы таких слов не сказала. Она бы ни за что не выставила их… вот так.

– Плевать! – буркнула я. – Пусть думают, что меня бешеная муха укусила! Нет, ну ты видела, как обнаглели?!

– Всегда такие были, – развела руками фея. – А теперь, может, состряпаешь что-нибудь? Что-то я проголодалась.