Глава 4

Сантинали стояла на Изумрудной башне и смотрела на город. Ясеневая Роща выглядела странно: не горели огни, не было слышно обычных уличных звуков. Зато по дороге медленно брели странные полупрозрачные тени. У них не было ни глаз, ни ртов, но жуткий едва слышный многоголосый шёпот забирался под кожу и заставлял волосы на голове вставать дыбом. Однажды она видела такое. Не в подземельях Твердыни, нет. Намного раньше. На юге. Леборойская порча выкосила почти целое воеводство. Особо опасная, неконтролируемая, спонтанно возникающая там, где колдовали слишком много. Бывали отдельные случаи заражения, отдельные вспышки, но такого массового поражения как в тот раз на юге… Именно порча положила конец войне, а не дипломатические умения послов. И теперь то же самое в Роще. Но что могло случиться, чтобы порча пришла сюда? Колдунья почувствовала чьё-то присутствие у себя за спиной. Не дружелюбное, но и не врага. Что-то потустороннее, опасное, но не угрожающее. Она резко обернулась. Рядом, на расстоянии вытянутой руки стояла Шана и тоже смотрела на город. На шепчущие тени, на дома без огней.

— Шана, ты можешь остановить это?

Что-то вспыхнуло и погасло в вишнёвых глазах ша:

— Могу.

— Тогда действуй.

— Нет. Этого ещё не произошло.

— Чего не произошло?

Этого, — Шана кивнула на город. — И будет проще, если ты просто это не допустишь, чем потом останавливать. Такое в твоих силах.

— Но что я должна делать?

— Твоё время — тебе лучше знать, — ша протянула руку и коснулась плеча королевны. Сантинали резко открыла глаза. Она лежала в своей кровати в Белой Твердыне. Рядом сидела Шана. Колдунья успела заметить, как она убирает руку от её плеча. То есть, прикосновение было в реальности? Не во сне? Но как такое может быть, что сон так точно наложился на реальность?

— Шана?

— Доброе утро, минья.

— Ты видела мой сон?

— Немного.

— Что это было?

— Не знаю, — Шана пожала плечами. — Может, в тебе говорит кровь ша. Иногда к нам приходят видения будущего. А иногда сон — это просто сон.

— Но ты знаешь, что я видела? Ты сталкивалась раньше с Леборойской порчей?

— Только однажды.

— И ты правда знаешь как её остановить?

— Нет. Только как не допустить.

— Но во сне ты…

— Нельзя пугать спящего человека.

Сантинали откинулась на подушки. Шана только сильнее всё запутала. Был ли это действительно провидческий сон? Раньше ей никогда не снилось будущее. Стоит ли на самом деле беспокоиться о столице?

— На самом деле я здесь по другой причине, чем будить тебя на завтрак, — тактично напомнила о своём присутствии Шана. Сейчас, когда она постоянно выглядела, как человек, о ней уже сложно было думать, как о твари. — Сюда едет отряд. Двадцать человек. Кажется, твой отец прислал тебе смену.

— Они уже здесь?! — Сантинали вскочила, как ужаленная и поспешно начала переодеваться.

— Нет, будут где-то через полтора часа, — Шана насмешливо наблюдала за метаниями королевны. — Мы с детьми встретили их в дальнем конце долины.

— В дальнем конце? Что вы там делали?

— Как обычно, искали. — Ша пожала плечами и поднялась собираясь уходить. — Я — старые кости. Дети — приключения. Скоро снег уже пойдёт, тогда будет не до поисков. А, и ещё, минья. Если это действительно твоя смена — советую контрабанду всю в замок перенести до того, как мы уедем.

— Зачем? Всё же и на складах вроде бы неплохо лежит.

— Оно там лежит пока я — дух горы — их якобы охраняю. А если я уеду вместе с тобой, как думаешь, что со всем добром случится на следующий же день?

— Ты права. Ладно. Скажу Роэлю чтобы перенесли в оружейную всё, что мы с собой не увезём.

Шана кивнула и тихо прикрыла за собой дверь.


Когда всадники подъехали к воротам, все в замке уже были готовы к встрече. Слегка тучный мужчина возглавлявщий отряд удивлённо изогнул брови, когда увидел Шану, спускающуюся вслед за Сантинали во двор. После церемонных расшаркиваний и представлений, он не применул спросить:

— А у вашего колдуна есть близнец?

— Близнец? Нет. Почему вы спрашиваете? — но к моменту, как Сантинали закончила фразу, она уже знала ответ. Ведь новоприбывший Тартаи не знал кто такая ша и что умеет делать.

— Просто мы возле входа в долину видели очень похожую женщину с детьми… — мужчина хмурился ещё несколько мгновений, рассматривая колдуна. — Но это ведь невозможно: оказаться здесь раньше нас, — он засмеялся. Только твари могли передвигаться быстрее лошадей, но никто не сказал этого вслух.

— Пойдёмте. Наверное, вы устали и проголодались с дороги.

Всё происходящее живо напомнило Сантинали её совсем ещё недавний приезд в Белую Твердыню, только теперь на месте Каранниэля была она, а на месте королевны — баронет Тартаи Заитани. Раскланивания, торжественный обед, пространные обсуждения свежайших сплетен столицы, откуда прибыл гость. Потом королевна точно так же чуть ли не на зуб проверяла все документы и печати. Тогда ей такое поведение воеводы казалось смешным, но сейчас — единственно верным. Что, если она оставляет воеводство какому-то проходимцу?! Конечно, Каранниэль в своё время руководствовался совсем другими причинами, чем она сейчас, но всё же…

Сантинали уже минут пятнадцать гипнотизировала увесистый конверт, переданный новым воеводой «лично в руки». Отец не поленился и написал на конверте «Сантинали Рилиэль» собственноручно. Возможно, там настолько важная информация, что он не доверил её даже Низару, своему секретарю. Но скорее не так «важная», как «личная». Ведь личный секретарь Его Величества — персона настолько доверенная, что охрана у него почти как у самого короля. Слишком много знает.

— Чего ты ждёшь, минья?

Сантинали вздрогнула: она совсем забыла, что ша сидит возле камина. Наверное, стоило уйти с конвертом в личные апартаменты, а не кабинет. Тогда Шана не стала бы свидетелем её позора.

— Ничего. Просто задумалась, — королевна надорвала конверт. Листы с записями о продолжении расследования. Новые сведенья, даты, имена. Будет с чем ознакомиться, чтобы по возвращении в столицу быть более или менее в курсе происходящего. Низар времени зря не терял. И в самом верху лист простой бумаги:

«В этот раз постарайся быть сдержаннее.»

Ни подписи, ничего. Но эта характерная «р». Ни с каким другим почерком не спутаешь.

Передача дел и сборы заняли не так уж много времени, как Сантинали опасалась. Вот только улик с собой пришлось брать несколько телег. Контрабанда, документы, да ещё и арестованные — почти половина прошлого управляющего состава Твердыни, одними Лартом и Сагри дело не ограничилось.

Было интересно наблюдать за Шаной — всю дорогу она вертела головой во все стороны, как ребёнок, которого впервые взяли с собой на ярмарку. Каждый новый посёлок, городок, да даже просто станица, вызывали у неё нездоровый интерес и блеск в глазах. Она прислушивалась о чём говорят люди и Сантинали часто замечала, как та беззвучно шевелит губами, видимо, повторяя услышанное. Ещё до отъезда ша обзавелась нормальной одеждой и обувью. Целый гардероб нарядов тёмных тонов, и Сантинали была уверена, что, буде её воля, даже исподнее было бы у ша чёрное. Единственное, что теперь немного печалило колдунью: Шана в обычной человеческой одежде выглядела, как мужчина. Держалась в седле, как мужчина, и даже ложила руку на пояс, где по идее должен быть меч, чисто мужским движением. Но вместо ножен ша носила маленький мешочек с речной галькой, а на предложение подобрать клинок сказала, что лучше сделает это в столице, где выбор получше. Мол, де, ничего из увиденного ей пока что совершенно не понравилось. Тяжёлый зимний плащ отороченный мехом скрывал болезненную худобу ша и делал её ещё более похожей на сурового воина, и только лицо не вязалось с этим образом — со слишком мягким выражением, никогда не ведавшее лезвия бритвы, с огромными вишнёвыми глазами. Будто бы голову приделали не к тому телу. Главное — не встречаться с ней взглядом, а то и не заметишь, как поседеешь. И ещё эти удивительные золотые волосы… Да большая часть красавиц столицы удавилось бы за такую косу. Сантинали вздохнула. Её колдун был одной сплошной загадкой. Когда они доберутся до Рощи, первым делом она отведёт его к учителю Тео. Пусть посморит, поговорит. Может, сможет понять кто и что ша такое. А может, действительно где-то в старых трактатах сохранились записи о ша.


Всё шло хорошо, пока они не въехали в столицу. Только их небольшой отряд пересёк черту города, как ша начала дрожать, бледнеть и зеленеть. Она прятала глаза, не смея поднять взгляда и втягивала голову в плечи, словно пытаясь стать меньше и незаметнее. Для путешествия верхом её хватило буквально на несколько кварталов. В конце концов Роэль спешился и постучал в дверцу кареты:

— Моя госпожа, не будете ли вы против взять Шанарана к себе? Мне кажется он не может больше ехать верхом.

— Что случилось? — Сантинали отодвинула шторку с окна.

— Колдуну плохо.

И действительно, ша сидела на коне, словно больной промокший воробей: нахохлившаяся и крепко зажмурившаяся. Сжавшаяся и жалкая.

— Плохо?! Шана?! Что случилось? — колдунья уже была рядом с лошадью помогая ша спуститься на землю, но то даже глаз не открыла. Всё так же жмурясь, она наощупь добралась до кареты: за одну руку её держал капитан, за другую королевна. Оказавшись внутри она тут же вжалась в угол и просидела молча остаток пути до самого дома. Сантинали видела мелкие бисеринки пота, выступающие на лбу ша, беззвучно шевелящиеся губы и пальцы, судорожно сжимающие один из речных камешков. Глаза беспокойно двигались за крепко закрытыми веками, словно ша видит какой-то жуткий сон. Но что произошло? Она отравилась за завтраком? Или столицу окружает какая-то защитная магия так сильно подействовавшая на Шану? В доме ей не стало легче. Вместо того, чтобы походить вокруг, познакомиться со всеми, хотя бы лечь отдохнуть, ша забилась в самый дальний угол в отведённых ей комнатах и так там и просидела до самой ночи закутавшись в плащ по самый нос. Вечером вернулся из дворца слуга:

— Аудиенция назначена на послезавтра, одиннадцать утра.

Королевна кивнула, отпуская его. Что ж. У неё есть один день, чтобы привести колдуна в чувство перед встречей с королём. Но как? Что она может сделать, если он даже разговаривать с ней не хочет?

Утром стало немного полегче: Шана спустилась в столовую к завтраку, но выглядела при этом ужасно. Шарахалась от каждого шороха, а тёмные круги под глазами явно указывали на то, что ночью она совсем не спала. Уж не боится ли она?! Но чего? Или кого? Вряд ли за прошедшие столетия хоть кто-то из её врагов выжил. Но тогда в чём дело? Похоже, назначать встречу с учителем Тео времени нет — они поедут в школу сегодня же. Может, удастся пересечься с ним просто так? Хотя заявиться без предупреждения… Но учитель был буквально последней надеждой Сантинали. Уж он наверняка должен что-нибудь придумать.

Дорога к школе походила на пытку: Шана согласилась выйти из дома и сесть в карету. На этом её добрая воля закончилась: она вновь забилась в угол и сидела крепко зажмурившись. Ни попытки Сантинали показать достопримечательности, мимо которых они проезжали, ни рассказать о смешных историях, что приключились с ней здесь или там — ничто не находило отклика у ша. Даже когда они въехали на бульварное кольцо, одно из самых красивых мест, которое по мнению колдуньи можно было увидеть из кареты — ша отказалась хотя бы открыть глаза. И прекрасный подъезд к школе, замечательный вид на прекрасно отреставрированное старинное здание сарейского стиля — всё было проигнорировано. Колдунья вздохнула сквозь сжатые зубы: это была уже третья сторона ша, которую ей довелось наблюдать за короткое время их знакомства. Первая — потусторонняя, жуткая, смертельно опасная сущность, за пару минут разметавшая два десятка вооружённых и хорошо тренированных воинов. Вторая — почти обычный человек, тонко чувствующий и хорошо ладящий с детьми. Третья — … Сантинали пока была в недоумении. Дрожащий лист, боящийся выглянуть в окно. И если первая и вторая стороны колдунье были ещё понятны, то вот с третьей… Как жаль, что Роэль не смог составить им компанию: его помощь во втаскивании ша по ступенькам к входу была бы неоценима. Но стоило им переступить порог, и эху их шагов вплестись в тихий гул под сводами парадного входа, и Сантинали почувствовала как Шана в её руках расслабляется.

— Как же тут тихо, — произнесла ша удивлённо оглядываясь по сторонам.

Тихо? Ну да, конечно, значительно тише, чем в каком-нибудь кабаке во время гулянки, но чтобы «тихо»? Особенно после ночи проведённой в полупустом особняке? Они стояли в холле центрального входа школы Ри, и тихим это место никак нельзя было назвать: десятки людей спешащих куда-то по своим делам, разговаривающих, шелестящих записями, шуршащих одеждой и стучащих каблуками об пол. Все звуки многократно усиливались эхом, словно они стояли в огромной пещере. Хотя в целом так и было: холл был высоким, не меньше пяти человеческих ростов, и широким, весь облицованный камнем, без ковров, гобеленов или деревянных панелей, способных хоть сколько-нибудь поглотить шум. Влево и вправо тянулись не менее высокие коридоры учебного корпуса.

— Пойдём, нам туда, — Сантинали потянула Шану в правый коридор. — Это правое крыло первого корпуса. Нам нужно в четвёртый. Пойдём по крытой галлерее — так быстрее.

Не прошли они и нескольких дверей, как Сантинали опять тянула Шану в новый коридор. Ещё один поворот и они оказались в крытой галерее, тянущейся по саду, разбитому за центральным корпусом. Сейчас здесь было не очень красочно: все деревья облетели, а земля оголилась, но летом здесь должно было быть восхитительно и уютно, особенно возле главного фонтана. Ша приходилось время от времени тянуть с собой за руку: иногда она останавливалась возле какой-нибудь колонны или утыкалась взглядом в потолок и переставала обращать внимание на происходящее вокруг. Похоже, её странное состояние ухудшилось по сравнению со вчерашним вечером. Спешашие по своим делам учащиеся бросали на них косые взгляды: двое взрослых не в форме академии вызывали любопытство, но подойти и заговорить с ними никто пока что не решался. Ведь если они здесь, значит, охрана их пропустила. Значит, у них есть достаточно веские причины здесь находиться. Сантинали всматривалась в идущих мимо людей, но не видела ни одного знакомого лица: слишком давно она оставила alma mater, чтобы среди студентов всё ещё числились хотя бы те, кто учился здесь на первом курсе, когда она выпускалась.

Четвёртый корпус был намного уютнее, чем первый: потолки намного ниже, а стены, обшитые деревом, скрадывали большинство звуков. Конечно, здесь тоже были красивые резные мраморные колонны, и широкие каменные вставки между кабинетами, но ощущения, что ты в гроте, они не вызывали.

А вот и цель визита: учитель Тео стоял рядом со своим кабинетом и что-то живо обсуждал с тремя студентами, судя по нашивкам на рукавах — третьекурсниками. Королевна запоздало вспомнила, что совсем скоро зимние каникулы, и весь преподавательский состав сейчас выше крыши занят общением со своими подопечными: никогда ведь не было такого, чтобы весь курс всё сдал вовремя. Обязательно находились владельцы внушительной коллекции «хвостов».

— Учитель! — Сантинали неуверенно остановилась в метре от них. Наверное, всё же стоило попробовать назначить встречу: вряд ли у него сейчас будет хотя бы пять минут для них. А Карт — помощник учителя — обязательно выкроил бы для неё и Шаны время пораньше и поудобнее. Учитель повернулся на оклик и радостно заулыбался. Похоже, он был рад сейчас любому поводу, чтобы отвлечься хотя бы на пять минут от своих подопечных и передохнуть:

— Санти! Какая приятная встреча! Давно ты к нам не заглядывала. Сколько лет уже прошло? Два? Три?

Студенты недовольно хмурились, но отвлекать преподавателя от разговора не осмеливались, хотя было видно, что в данный момент королевна возглавляет их список недругов: какая-то незваная гостья пришла и перебивает!

— Два с половиной. С тех пор как уехала на юг. А потом как-то столько всего случилось… — да, они пересекались однажды после её возвращения, это было как раз во время следствия по Леборойской порче, но они тогда буквально столкнулись в коридоре и почти сразу разбежались, так что и встречей это назвать было сложно. — Вы ведь не слишком сильно расстроитесь, если я скажу, что и в этот раз зашла по делу?

— Такова судьба всех кураторов, — засмеялся учитель. — Мы бывшими не бываем. Чем я могу помочь?

— Я бы хотела вас познакомить кое с кем… — Сантинали обернулась собираясь представить Шану, но той рядом не оказалось — она опять застряла возле очередной резьбы в нескольких метрах дальше по коридору. — Шана!

Ша с сожалением вздохнула и посмотрела в сторону королевны и учителя. Королевна хотела извиниться, что Шана опять отстала, что она в последнее время сама не своя, и что было бы хорошо, наверное, встретиться вечером, когда у учителя будет время.

— Не может быть, — прошептал поражённый учитель Тео. Листы, что он держал, разлетелись по всему коридору. — Надеюсь, это не шутка?

От изумления его лицо вытянулось, а челюсть отвисла. Сантинали увидела, что его руки немного дрожат — всё ещё вытянутые так, будто он по-прежнему держит студенческие работы. Королевна ещё никогда не видела его настолько удивлённым и настолько не контролирующим себя. Выходит, он что-то знал о ша, раз смог увидеть в Шане неладное с первого взгляда? Ша сделала несколько шагов и оказалась рядом с ними.

— Вы ведь прошли все круги посвящения, я вижу это по вашим глазам! Но как?! — не спуская с Шаны глаз воскликнул учитель и тут же зажал себе рот рукой, будто случайно выболтал государственную тайну, и тут же перешёл на громкий шёпот: — До наших дней не дошло ни одного полного описания, всё, что реконструкторам удалось восстановить — это первые два круга и частично третий. Кто вы?

Шана удивлённо посмотрела на Сантинали, чтобы встретить такой же недоумённый взгляд.

— Шанаран, — ответила ша, видимо понадеявшись, что учитель Тео тоже сможет её услышать, и судя по тому, как он вздрогнул — понаделяась правильно.

— Нет-нет-нет. Так не бывает. Вы мне снитесь. Санти, — учитель обратился к королевне и столько убеждённости было в его голосе. — Скажи мне, что вы мне снитесь.

— Знакомьтесь. Это Шанаран, мой колдун. Это Аластар Теодор, мой учитель.

— Учитель Теодор, — Шана приложила руку к левой стороне груди в знак того, что рада знакомству.

— О, нет-нет-нет, — учитель протянул руку, словно собираясь прикоснуться к ша, убедиться в её материальности, но тут же отдёрнул. — Вы позволите?

Шана кивнула и тот осторожно провёл пальцами по её щеке.

— Настоящий, — потрясённо прошептал он. — Не может быть. Боги услышали мои молитвы.

С минуту они стояли молча, пока учитель благоговейно рассматривал ша.

— Я сегодня больше не принимаю, — вдруг приходя в себя он повернулся к студентам. А Сантинали уж было решила, что он напрочь забыл о них. — Сделайте все исправления, покажите работы Карту. Я постараюсь вернуться завтра после обеда, но ничего не обещаю. Идите за мной, — последняя фраза была брошена королевне и её колдуну.


— Последним упоминаниям таких, как вы, шестьсот лет, — рассказывал учитель Тео, пока они втроём торопливо шагали по извилистым дорожкам. Территория школы была огромна — эдакий оазис среди города; и кроме учебных корпусов, тренировочных площадок, лабораторий, складов и общежитий здесь были и дома для преподавателей — целый маленький городок внутри другого города. Аластар Теодор жил на територии школы вместе со своей семьёй, и в их распоряжении был небольшой домик на Радужной улице — одной из четырёх коротких улиц, где имели привилегию жить преподаватели и аспиранты. — Но то, что больше не существует стройной системы обучения людей с такими способностями, не значит, что исчез сам феномен. Да, вас очень мало, но это не значит, что нет совсем! Когда я занялся этим вопросом, реконструкторы бились ещё только над первым кругом посвящения. Но даже этих обрывочных знаний хватило, чтобы Клайвин дожил до семнадцати. Сейчас мы шагнули далеко вперёд, но у меня совсем нет времени. Мирту ещё только пятнадцать, но он сгорает намного быстрее, чем его брат.

— Вы ведь понимаете, что я не учитель? — для Шаны заданный Аластаром темп, казалось, не представлял проблемы, но Сантинали чувствовала, что начинает задыхаться. Да ещё и разговор, прыгающий с одного на другое. Эти двое явно понимали о чём говорят и колдунья чувствовала себя деревнским дурачком. — Пусть я и посвящённый, я не смогу обучить кого-нибудь ещё в полной мере.

— Но у вас же сохранились материалы, по которым вы учились. В конце концов — вас же самого тоже кто-то учил! Скажите только что нужно вашему учителю, чтобы он взялся за моего сына. Я всё сделаю!

— С этим, боюсь, есть некоторые проблемы, — ша покосилась на Сантинали. — Неразрешимого характера.

— Мы на месте, — они на мгновение притормозили, пока учитель Тео отпирал калитку. Маленький уютный домик увитый вечно-зелёным плющом так, что наружу видны были только окна, балкон и маленькое крыльцо с тремя ступеньками. Над крышей красной черепицы вился дымок — топили обе печи. — Заходите.

Он настолько торопился, что дал своим гостям только снять обувь — так и погнал наверх в уличных зимних плащах.

— Сюда, пожалуйста, — Аластар распахнул дверь в одну их комнат — детскую — на втором этаже. — Знакомьтесь, это Мирт.

Шана зашла первая, за ней — Сантинали. И только потом — учитель. Мальчик полулежал на тахте возле окна и читал книгу. Он был укутан пледом и в его распоряжении было не меньше трёх подушек, но ничто не могло скрыть странной болезненной худобы. «Почти как Шана», - изумлённо отметила про себя колдунья. Когда в комнату вошли гости, он оторвался от чтения. Ни слова приветствия, только бесконечно усталый взгляд. Такие взрослые глаза на таком детском лице (и не поверишь, что ему уже пятнадцать!) выглядели настолько неуместно, что Сантинали поёжилась. Жуткое зрелище.

— Мирт, это Шанаран и Сантинали, — Аластар замялся, неуверенный как представить их дальше. — Они работают со мной. Ты позволишь Шанарану осмотреть тебя?

Мальчик кивнул — ему было не привыкать к многочисленным осмотрам как врачей, так и магов — и Шана подошла к тахте. Несколько секунд медлила размышляя, потом села у Мирта в ногах. Закрыла глаза, словно прислушиваясь.

— Где второй ребёнок? — не открывая глаз спросила она. Мирт вздрогнул: он видел, что его странный гость не открывал рта, но голос он, похоже, хорошо слышал.

— Он умер два года назад.

Шана кивнула и опять замерла. Ни «мои соболезнования», ни «мне очень жаль». Мирт проникшись моментом тоже не шевелился во все глаза рассматривая своего странного гостя.

— Учитель, я… я очень сожалею, что меня не было рядом. — Сантинали хорошо помнила Клайвина, озорного мальчишку, любившего прибегать в учебные корпуса во время занятий. Как он выступал с кафедры, когда отец отлучался из аудитории, как он заворожено следил за практическими занятиями… Последний раз она видела его перед выпуском, шесть лет назад. А теперь его нет.

— Спасибо, Санти. Я всё понимаю.

— Запущенный случай, — наконец, произнесла ша открывая глаза. — У него прекрасные способности, но момент, когда нужно было браться за обучение, безвозвратно упущен. Я могу научить его разговаривать, лучше контролировать силу. Какие-то простые вещи. Но великим колдуном ему вряд ли удастся стать — слишком много времени упущено. Я вижу, что вы прошли с ним первые круги, но более глубокое обучение нужно начинать лет в девять-десять. Браться за такое в пятнадцать…

— Мне не нужно, чтобы он стал великим колдуном. Мне нужно, чтобы он жил долго и счастливо, а не сгорал под гнётом своего дара.

— Про «счастливо» не могу ничего сказать, но с «долго» проблем быть не должно, — ша повернулась к мальчику. — Ты хочешь стать моим учеником?

— Я м… — удивлённо начал Мирт, но ша приложила палец к его губам и осуждающе покачала головой.

— Тебе нельзя говорить. Даже в самых тяжёлых ситуациях. Через слова из тебя вытекает сила, ты слабеешь, и в конце концов умрёшь, если будешь так разбрасываться. Думаю, отец неоднократно говорил тебе об этом. Ведь так?

Мирт огорчённо кивнул.

— И даже если ты говоришь, ты должен быть очень осторожен в своих желаниях. Всё, что ты скажешь — воплотится в этом мире. У обычных колдунов силой обладают только заклинания. У словоплёта любое произнесённое слово — заклинание. Случайно оброненное слово может выпить из тебя всю жизнь, поэтому ты должен быть очень осторожен. Я ясно изъясняюсь?

Мирт завороженно смотрел на колдуна, сидящего у него в ногах.

— Тебе придётся много трудиться, чтобы добиться успехов. Тем более, что я никогда не был чьим-либо наставником, но, похоже, у тебя нет особого выбора в учителях, — Шана криво улыбнулась. — Итак, хочешь ли ты стать моим учеником?

Мальчишка остервенело закивал.

— Хорошо. Тогда урок первый и самый главный: никогда не говори, если не собираешься колдовать. Ты можешь говорить только когда колдуешь. Ты понял?

Мирт опять кивнул.

— Молодец. Сейчас я не могу взять тебя с собой — здесь безопасно, и тварям не подобраться к тебе. Когда я закончу с защитой в моём новом доме… — ша опомнившись посмотрела на Сантинали: — О'Сантинали, я могу взять его в твой дом?

— Конечно. Если это поможет, я только за, — королевна немного удивилась, когда услышала своё имя от ша — в последний раз та обращалась к ней по имени в подземельях, когда они только познакомились.

— Мы заедем на днях, я посмотрю на твои успехи. Запомни: не разговаривать. Не произносить ни слова, не издавать ни звука. Я хочу увидеть сколько силы ты можешь удержать не расплёскивая. Мы договорились?

Мирт ещё раз кивнул.

— И последнее, если у тебя есть какие-то вопросы, на которые ты хочешь получить ответ в первую очередь — напиши письмо, твой отец его мне передаст. Я помню слишком мало теории, чтобы рассказывать что-либо без подготовки.

Мальчишка застенчиво улыбнулся. Кажется, впервые в его жизни появилась надежда.

— До встречи.

Они помахали друг другу рукой и ша встала готовая уходить. Вопросительно посмотрела на Аластара и тот засуетился, словно очнувшись.

— Пойдёмте. Мирт, я скоро вернусь.

Учитель быстро отвернулся, но колдунья успела заметить одинокую слезу на его щеке.

Вопреки ожиданиям Сантинали они не ушли из дома, а просто перебрались в кабинет учителя.


— Ну как? — Аластар переживал так, будто стоял перед приёмной комиссией и не знал ответа на элементарный вопрос.

— Повторю ещё раз: всё в порядке. Вам не о чём беспокоиться, — Шана не торопилась садиться. Видимо она тоже не ожидала оказаться в кабинете. — Ваша школа построена на совесть, ни одна тварь не прорвётся сквозь такую защиту. Здесь можно выдержать многодневную осаду. Признаюсь, было приятно увидеть этот оплот спокойствия и безопасности в хаосе, который вы называете столицей. Главное — не выпускайте мальчика пока что за пределы школы. Если хоть кто-нибудь услышит его в незащищённом месте — ему не сдобровать. Вы очень мудро поступили приняв решение поселиться здесь.

— Защите? Твари? При чём здесь твари? — Аластар даже замер от неожиданного упоминания иных. Шана удивлённо посмотрела на него в ответ.

— Ладно, оставим. Расскажите лучше, что вы знаете, чтобы понять с чего мне нужно начинать с Миртом.

Аластар поспешно полез в книжный шкаф:

— Когда мы с Рондой поняли, что с Клайвином что-то не так, я перевернул всю библиотеку, все доступные мне медицинские пособия в поисках описания этой болезни и возможных способов лечения, — на свет появились пять толстых тетрадей с кучей каких-то дополнительных вкладок и вклеек, от которых они выглядели ещё толще. — Каково же было моё удивление, когда я узнал, что такое состояние вовсе не считается болезнью, хотя мало кто из таких детей доживал хотя бы до двадцати лет. Его называли «избыточным проявлением магических способностей». В архивах школы хранились скудные описания обучающих практик, но по ним невозможно было заниматься без знающего преподавателя. Тогда я впервые и узнал о шанаши, колдунах времён Старого Царства.

Сантинали кивнула собственным догадкам: конечно, Старое Царство они проходили, но это же такая древность! После Старого Царства было Новое Царство, потом время Смуты, и только потом появились современные королевства. Она так и знала, что ша попадались ей на уроках истории. Но почему учитель упорно говорит «шанаши»? Что это значит? И «Шана» — это ведь часть имени, сокращение от «Шанаран»? Или нет?

— Шанаши — особые маги, как вы уже сказали, каждое произнесённое ими слово является заклинанием. Я не был уверен, что правильно произношу название, но Санти вроде бы назвала вас так же… — продолжал тем временем тараторить учитель. — Да ещё и цвет глаз — я находил упоминания, что он меняется по мере обучения, но так и не понял до конца причину…

— Стойте, стойте, — ша подняла руку останавливая его. — Пока что скажите мне вот что: вы говорили раньше, что последним упоминаниям о шанаши шестьсот лет. Так?

Аластар согласно кивнул.

— И с тех пор что, никто не сражался с тварями?

— Да при чём здесь они?!

Но Шана только выжидательно смотрела в ответ.

— У нас есть строгие законы в отношении вызова иных. Специальные магические практики, позволяющие обнаруживать и изгонять тварей… И ещё я слышал о специальном подразделении сыска, который занимается как раз такими делами.

— А какие-то специальные магические школы? Ордены?

— М-м-м… Нет, — Аластар в задумчивости покачал головой. — Я могу поспрашивать конечно, но никогда ни о чём подобном не слышал. Твари — довольно редкое явление, насколько я знаю. Обычно боевых магов короля достаточно, чтобы справиться с любыми проявлениями иного.

— Понятно, — ша посмотрела на стопку тетрадей. — Вы позволите О'Сантинали взять вашу работу с собой?

— Да, но… куда вы?

— Домой. У меня появилось неожиданно много дел, — Шана уже стояла в дверях.

— Санти, ты хотела спросить меня о чём-то, — вдруг словно опомнился учитель.

— Как раз об этом, — колдунья указала на стопку тетрадей на столе Аластара. Конечно, интереснее было бы послушать живое объяснение, а не продираться через сделанные неразборчивым почерком записи и запутанные диаграммы, но ша почему-то очень торопилась. Сантинали окончательно отказалась хотя бы попытаться что-либо понять в перепадах настроения своего колдуна. От чего они зависят? Что за ними стоит? И то, что он избегал называть её при учителе миньей… Интересно, это проявление уважения или что-то другое? Ведь при Роэле он совершенно не стеснялся, хотя тот и не мог его слышать. Учитель со вздохом протянул ей свои записи.

— Тут много шелухи, не относящейся к делу: и про устройство государства, и про традиции… Но, думаю, ты разберёшься. Про собственно шанаши начинается с самого начала, но потом я немного увлёкся… Странно, что о столь высокоразвитом магическом обществе до наших дней не дошло почти никаких сведений. Словно кто-то преднамеренно уничтожал все упоминания в общедоступных источниках.

— Такое возможно. У ша были могущественные враги, — кивнула Шана.

— Но кто? Каких-то особых упоминаний кого-либо я тоже не встречал.

— О себе они позаботились ещё лучше, — ша прикрыла глаза словно вспоминая что-то. — Пойдём, О'Сантинали. Нам нужно сегодня многое успеть, чтобы Мирт смог переехать к тебе. Или мне придётся ездить сюда каждый день.


— И что ты собираешься делать? — Сантинали с интересом наблюдала как ша бродит вокруг дома, внимательно рассматривает, щупает и простукивает стены, проверяет прочность кладки. От испуганной, боящейся поднять глаза ша не осталось и следа, хотя когда они вышли из школы, Шана опять вперилась взглядом в камни под ногами и не смотрела по сторонам, пока они не сели в карету.

— Строить стену.

— Стену? В смысле?

— Защитную. Такую же, как вокруг твоей школы, — теперь ша «обнюхивала» дверной проём. — Для начала я сделаю защиту только вокруг дома, а позже, когда у нас уже будет безопасный уголок, то по всему периметру владений. Признаюсь, столица несколько выбила меня из колеи. Поездка к твоему учителю привела меня в чувство и помогла понять что делать дальше. — Кажется, ша осталась удовлетворена осмотром и размяла пальцы, как арфист перед выступлением. — Это очень сложное заклинание, которое ни в коем случае нельзя прерывать, иначе весь труд пойдёт на смарку. Не перебивай и проследи, чтобы никто не отвлекал.

Колдунья понятливо кивнула. Шана подошла к двери, встала ровно напротив центра арки и запела. Это было настолько неожиданно, что Сантинали несколько долгих мгновений не могла пошевелиться, зачарованная моментом. Сейчас голос ша не походил ни на лавину, ни на грохот горного обвала. Глубокий, сильный, чем-то похожий на тот голос, который колдунья слышала когда Шана поднимала ото сна каменного великана, но в то же время намного более мягкий. Тем временем ша повернулась налево и медленно двинулась вдоль стены дома. Только сейчас королевна заметила что ровно напротив поющего колдуна на кладке на мгновение расцветают серебристым светом и тут же прячутся, словно живые, куда-то вглубь камня сложные узоры. То ли запутанные линии, то ли очень стилизованные растения. Вроде бы здесь проскочил листик, а вон там усики и гроздь ягод, но уверенности не было — узор появлялся и исчезал слишком быстро, чтобы можно было нормально рассмотреть детали. Хотя к моменту, когда они обошли половину дома, Сантинали уже была уверенна: она раньше видела эти рисунки. Пыталась разгадать причудливую фантазию автора чуть ли не каждый день: все каменные поверхности школы Ри были увиты точно такими же узорами. Они встречали спешащих на занятия учащихся на центральной арке ворот, ими были увиты все столбы ограды, каждая колонна, поддерживающая свод первого корпуса ли, четырнадцатого — всё было покрыто ими. Даже на некоторых камнях мостовой, взятых из кладки старых разобранных зданий, попадались эти узоры. Всегда выполненные в едином стиле, использующие довольно ограниченный набор изображений, при этом каждый раз они сплетались по-новому: диковинные звери, странные птицы, растения. Не один искусствовед и историк ломали голову о том зачем было тратить столько сил на эти узоры и какой в них смысл. В конце концов так и не разгадав их предназначения, узоры решили считать простым украшательством, сделали достоянием короны и поддерживали в хорошем состоянии по мере возможности — в Ясеневой Роще к историческому наследию относились с любовью.

Сейчас перед Сантинали шёл колдун, знающий зачем эти рисунки были созданы и почему. Да что там — он сам их творил прямо на глазах у поражённой королевны. Правда, не совсем такие, как уже знакомые колдунье, но она каким-то седьмым чувством ощущала, что пусть невидимые, они остаются здесь, намертво вплётшиеся в стены дома. Но «защита»? От кого они могут защищать? Мысли вертелись, как бешенные, пока она шла за Шаной шаг в шаг, зачарованная странной мелодией. Когда они въехали в город, ша выглядела потрясённой. Напуганной. И оставалась такой, пока они не приехали в школу. Что первое она произнесла, когда они оказались в центральном холле? «Как же здесь тихо». Да, ведь главный вход был сразу на улице. Не нужно было сначала попадать на территорию школы, чтобы оказаться в первом корпусе, ведь его фронтальная стена была частью ограды. И потом, когда они разговаривали с учителем Тео: «ни одна тварь не прорвётся сквозь такую защиту». И потом она ведь всё время выспрашивала об иных: кто с ними борется, какие законы существуют относительно них… И как она разгневалась, когда Сантинали в первую их встречу назвала Шану «безумной тварью». Но иные? Как-то не тянули они в представлении колдуньи на мировое зло. Или хотя бы заклятых врагов ша. Непонятный и редкий феномен, мало кому интересный, если ты не ментальный маг (и то, редкий ментальный ментальный маг; большинство, как и учитель Тео, вообще этот вопрос не изучали) или дознаватель сыска. Связываться опасно, ставки высоки, предсказуемости мало. Заключать уговор с тварью решится только кто-то, настолько загнанный в угол, что никаких других вариантов просто не остаётся. Как тогда в подземельях Белой Твердыни у самой Сантинали. Столько вопросов! Но нужно дождаться пока Шана закончит плести заклинание. Вот, последний поворот и через несколько минут они вновь стояли перед парадным входом. На круг вокруг дома Сантинали, который обычным шагом занял бы от силы несколько минут, у них ушло больше получаса. Колдунья успела передумать тысячу мыслей. Сотня незаданных вопросов вертелась на языке. Пусть только Шана перестанет петь! Пусть только закончит заклинание, и уж в этот раз Сантинали вытрясёт из неё всю подноготную. Завтра утром встреча с отцом, а до этого времени она совершенно свободна: никаких больше ночных бдений над нерасшифрованными записями, никаких ночных визитов контрабандистов. Никаких бесконечных проблем с кучей людей, о которых обязан заботиться воевода. Отчёт написан и отправлен, встречное письмо с деталями столичного расследования уже изучено вдоль и поперёк. С учителем Тео они поговорили, и только пять тетрадей с записями ждут своего часа. Но сначала колдунья всё узнает у Шаны, а потом уж сядет читать их. И никак иначе.

Последнее созвучие, и ша умолкла. Замерла рассматривая своё творенье.

— Минья, — Шана повернула голову к Сантинали, и от этого простого движения её повело в сторону так, что если бы не королевна, ша точно бы упала на плиты дорожки. — Помоги зайти в дом. Мне нужно отдохнуть.

Только они переступили порог, как ша всем телом опёрлась на колдунью. Ещё несколько шагов и она безвольно осела на пол не в силах даже дойти до лестницы на второй этаж. Кажется, вопросам придётся подождать. Колдунья освободила ша от плаща. С помощью Рудо, дворецкого, её всё же удалось втащить в спальню и уложить на кровать. Несмотря на довольно грубое обращение, ша крепко спала. Сантинали замерла размышляя, что делать дальше: вот он шанс узнать настоящий пол Шаны! Ведь что может быть естественнее, чем раздеть уставшего колдуна, чтобы ему было удобнее отдыхать!

— Пойдёмте, госпожа, — Рудо сделал шаг в сторону двери.

— Но… его стоит раздеть, я думаю.

Дворецкий кивнул:

— Да, вы правы, я не подумал об этом. Идите, дальше я справлюсь сам.

— Но… — Сантинали прикусила язык под укоризненным взглядом слуги. Ну, конечно. Она ведь единственная, кто сомневается «он» Шана или «она». Все вокруг давно всё для себя решили. И так не очень прилично, что мужчина остановился в её доме без должного сопровождения — пока что единственной её защитой от общественного порицания было то, что он её «личный колдун». Ведь никто не смотрит на неё косо за то, что в её доме живут дворецкий, повар, садовник и конюх. Но если она сейчас бросится раздевать своего личного колдуна при Рудо… — Я буду у себя в кабинете.

Ведь был ещё один способ узнать какого пола Шана — прочитать об этом в записях учителя Тео. Возможно, там есть сведения и о нём, и о его семье? Интересно, каково это — жить зная, что не только враги, но и все твои родные, друзья давно превратились в пыль?


Сантинали вздрогнула и проснулась. Какой-то чужеродный звук прервал её сон. Но что? Она осмотрелась, но ничего подозрительного не увидела: на улице стояла глубокая ночь, и только настольная лампа разгоняла темноту кабинета. Кто-то заботливо укрыл её пледом, поэтому холод не заставил её проснуться раньше. Королевна потёрла глаза: нужно было идти к себе: утром рано вставать, да и день обещал быть напряжённым. Кто знает, что сулит встреча с отцом. Да и Роэль там тоже будет. Угораздило же ей сказать Шане о том, что капитан Танарин — бывший дознаватель и вроде бы много знает о тварях. Похоже, придётся поработать переводчиком.

Сантинали посмотрела на открытую тетрадь — вторую из пяти, что дал ей учитель. Пока что в основном здесь было про «круги посвящения», их сакральный смысл и внешние атрибуты. Первые два были даже описаны в деталях — что нужно делать, чтобы их пройти. Для самого Аластара, как сильного ментального мага, они не должны были представлять малейших проблем, ведь даже Сантинали, колдунья несколько иного профиля, пусть и из той же школы, легко и быстро разобралась в том, что от неё требовалось бы, будь она учащейся. Возможно, имеет смысл позже попробовать их пройти. Пока что никакой «шелухи» в описаниях не было, как и упоминаний реальных исторических личностей. Возможно, это будет позже? Или чтобы почитать о Хранителях нужно будет добывать другие тетради? Королевна встала и потянулась. Завтра после возвращения из дворца она вернётся к чтению, а сейчас — спать. Кем бы ни был тот, кто укрыл её пледом, был, конечно, молодец, но ему стоило её разбудить. Из-за неудобной позы всё тело затекло. Королевна с трудом выбралась из-за стола и направилась было к дверям, но замерла возле окна: на подъездной дорожке кто-то стоял. У королевны был совсем небольшой садик, и её дом неплохо просматривался с улицы. Если кто-то захотел последить за ней, то зачем было лезть через забор? Ведь наоборот, в этом случае намного выше шансы привлечь ненужное внимание. Фигура шевельнулась, словно почувствовав её взгляд. Помедлила несколько секунд и вдруг метнулась куда-то вправо, в кусты. С такой невероятной скоростью и так странно двигаясь, что сразу же стало понятно — это не человек. Сантинали почувствовала, как всё внутри холодеет. Это была тварь? Настоящая? Перед её домом? Но не успела колдунья выдохнуть, как существо опять вернулось — оно оббежало вокруг дома и выскочило на дорожку в том же месте. И тут колдунья услышала звук: громкий вскрик, больше похожий на скрип несмазанных петель. Видимо, именно он её разбудил минутой раньше. Тварь ещё какое-то время стояла на дорожке, то покачиваясь из стороны в сторону, то вскрикивая, то полностью замирая, будто бы она и не была живым существом вовсе. Наконец, в какой-то момент она всё так же неуловимо быстро убежала к воротам и перепрыгнув кованные створки исчезла на улице. Только сейчас Сантинали позволила себе шевельнуться. Почему-то колдунья была уверена, что тварь её не видела. Ведь если бы увидела — так просто она бы не ушла. Но что иная сущность здесь делала? Что она искала? Что вынюхивала? Ещё королевна с удивлёнием отметила про себя, что Шана — совсем не такая. Да, она пугающа, и то ощущение жути и могильного холода, которая колдунья так хорошо помнила — они тоже были не от мира сего. Но спутать её с тварью… Теперь, увидев настоящую иную сущность во дворе своего дома, Сантинали никогда не допустит такой ошибки.

Загрузка...