Слезы Химеры

***

– Далеко еще, до твоего Двуречья?

– Да нет, уже почти приехали – радостно ответила Вега. – Вон за тем поворотом.

И действительно, за ближайшим поворотом открылось, утопающее среди зеленых полей большое селение, над которым величественно возвышалась церковь. Река, в честь которой Двуречье получило свое название, была всего одна, и то, больше похожая на широкий ручей.

Как объяснила Вега, на два потока, огибающие село с двух сторон, она разделяется только во время весеннего половодья.

Прогрохотав, пересекая перекинутый через речку железный мост, уазик наконец въехал в селение. В отличии от земель приграничья, здесь не было ни высоких стен, ни охраняющих вход угрюмых стражей.

Обжитые земли. Подумалось Каю. Неужели он так долго не покидал пустошей, что подобное кажется таким странным и непривычным. Идущие по своим делам люди, крики домашней живности – Церковники живут исключительно за счет сельского хозяйства. Дома крепкие, надежные, но совсем не похожи на крепостные укрепления….

Вдоль широкой улицы, на которую они свернули, следуя указаниям Веги, тесно прижавшись друг к другу, стояли дома.

– Останови здесь….

– Где?

– Вот, у того дома, с зеленой крышей.

– Это твой дом? – Переспросила Лиса, глядя на изукрашенные резными ставнями окна.

Вега кивнула, но выходить из машины не торопилась. Кай отметил, что девочку бьет дрожь. Оно и понятно, надеяться на теплый прием, это одно, но как родные воспримут ее возвращение на самом деле….

– Не раскисай раньше времени. – Подбодрил ее Кай, выпрыгивая из машины. – Посиди здесь, пока я узнаю, что к чему.

Впрочем, идти, никуда не пришлось.

Навстречу им, на звук мотора из дома вышла изможденная женщина, лет тридцати, которая не без волнения оглядела незнакомцев.

Кай прекрасно осознавал, какое впечатление производит на людей, да и то, что он оказался здесь в компании с анималом, впечатления явно не улучшало.

К счастью, как только взволнованный взгляд женщины наткнулся на Вегу, то проблема разрешилась сама собой. Женщина сперва отшатнулась, побледнела, словно увидев привидение, а затем, игнорируя присутствие Кая и Лисы, подбежала к машине, и крепко обняла дочь.

Совсем неплохо. Подытожил Кай.

– А где папа, и братья? Радостно спросила Вега у матери, когда закончились слезы и причитания.

– Мальчики в школе, а отец еще на работе. – Женщина наткнулась взглядом на закрепленный на шее дочери рабский ошейник, и ее голос сразу сел. – Но скоро он вернется, и тогда можно будет поговорить о делах.

– Было бы неплохо. – Согласился Кай.

Мать Веги осторожно взглянула на него снизу вверх, взглядом загнанного в угол зверька. Загнанного, но все еще не собирающегося отдать своего детеныша на растерзание лютому хищнику.

– Простите, мою невежливость, господин. – Поспешно поклонилась она. – Наша семья будет счастлива, если до тех пор, пока мы ждем возвращения Якоба, вы, и ваша… спутница… согласитесь отдохнуть в нашем скромном жилище.

Внутри дом оказался еще чище и уютнее чем снаружи – Покрытый белой, расшитой скатертью стол, покрытые малиновыми узорами, явно вытканные вручную ковровые дорожки, и занимавшая большую часть кухни большая ослепительно белая печка. Печка? Ничего необычного в этом конечно не было, Но Кай так отвык от подобного, что в первый момент у него возникло чувство легкой нереальности происходящего.

– Вы топите ее дровами? – Глупый вопрос сорвался с его языка помимо воли.

– Конечно же, нет. – Улыбнулась его наивности женщина. – Милостью Спасителя земли Святой Церкви богаты и плодородны, но все же не до такой степени. Нам привозят специальные угольные брикеты….

Кай кивнул. Действительно, древесина слишком дорогой ресурс, чтобы использовать ее в качестве топлива.

– Наверное, вы голодны? – Опомнилась хозяйка. – Присаживайтесь к столу, простите, все очень скромно, но уж чем богаты….

Скромно все оказалось только на словах. Душистые щи, вареная картошка, малосольные огурчики, домашняя колбаска, свежий печеный хлеб…. Мать несколько раз заставляла Вегу спускаться в погреб за самой разнообразной снедью, и похоже, что та была этому несказанно рада.

В перерывах между беготней, и возней на кухне, Вега взахлеб рассказывала матери все что случилось с ней со времени похищения, особенно красочно расписывая схватку с лордом.

Мать то и дело ахала, и неизменно интересовалась у гостей, не желают ли они еще чего….

Лиса полностью расслабилась, и забыла обо всем, дав волю греху чревоугодия, а вот Кай, к недовольству хозяйки, против своего обыкновения ел совсем мало, объяснив это тем, что опасается, как бы от непривычной еды ему не стало плохо.

Та, похоже, его объяснения приняла, хотя и была, судя по всему, им очень обижена. Да и Вегу, плохой аппетит своего спасителя совсем не радовал.

При этом она то и дело посматривала на большие настенные часы, и на ее лице время от времени возникало выражение легкой растерянности, дескать, когда же, наконец, вернется отец….

Когда прогуливающийся снаружи Миньон сообщил Каю, что к дому приближается большая толпа людей, он уже был полностью уверен, что они опять влипли.

– Пойду, проверю машину. – Зевнув, сказал он, выходя на улицу.

Перед тем как выйти, он встретился взглядом с матерью Веги, и увидел в них смешанную с облегчением тревогу.

Интересно, подумал Кай, ее просто гнетет его присутствие или…?

Толпу вооружившихся на скорую руку крестьян, возглавляемых уже знакомым Каю старым инквизитором, и двумя паладинами не заметить было трудно.

Кай, медленно вышел им навстречу, перегораживая вход.

– Ну, вот мы и снова встретились, душегуб. – Ядовитым голосом пропел инквизитор. – А ведь я тебя предупреждал….

– Боюсь, как бы тебе не пришлось пожалеть о том, что ты никак не хочешь оставить нас в покое. – Равнодушным голосом прервал его Кай.

– Трудно было бы ожидать другого ответа от безбожника. – Разочарованно протянул инквизитор. – Отдай нам ведьму, покайся, и сдайся на милость справедливого суда. Тогда Церковь, и патриарх будут снисходительны к тебе.

– Справедливость Церковного суда известна так же хорошо, как и гостеприимство мутантов. – Иронично усмехнулся Кай. – А мне пришлось пережить и то и другое.

– Не богохульствуй, грешник. Подумай, о спасении своей души. – Подчеркнуто миролюбиво произнес один из паладинов.

– Вы нарушаете закон. – Холодно напомнил инквизиторам Кай. – Согласно договору, эта девочка является моей собственностью. И у вас нет на нее никаких прав.

– Ты обвиняешься в ереси. – Торжествующе произнес инквизитор. – А еще в разбое и убийстве священнослужителя.

– Эти обвинения бездоказательны. – Кай напряженно сверлил инквизитора взглядом.

– Если ты согласишься сдаться добровольно, то тебя арестуют, подвергнут справедливому суду, и в том случае, если твоя невиновность подтвердится, оправдают. – Строго произнес второй паладин.

– А пока суд да дело, девочку отправят на костер?

– Таков закон.

– Боюсь, что я не могу на это пойти.

– Тогда нам придется действовать силой.

– Надеюсь, что вам не придется долго сожалеть об этом решении. – Ответил Кай, давая понять, что разговор закончен.

– Да простит господь бог, твою грешную душу. – Скорбно произнесли паладины, синхронными движениями снимая с пояса массивные серебряные кресты.