Следы на воде

– Я конечно не могу знать точно ваших званий, титулов и регалий. Но…

– Мы торговцы. – оборвал его я. Частные лица. Если в королевстве будет известно о том, что мы собираемся сделать, нас вероятно приговорят к смерти.

– А как же солдаты?

– Наемники.

– Вы видно успешные торговцы.

– Как то так.

– То есть конные рыцари запада не помогут нам. Я рассчитывал разбить Карвина, используя преимущества кавалерии.

– Рыцари не думаю. Но при необходимости мы можем купить кавалерию, правда простого рода. – усмехнулся гном.

– То есть вы не высокорожденные?

– Нет.

– Мы не победим в войне без помощи. Как минимум две, лучше три тысячи конных воинов.

– Ладно. Продам часы. – небрежно махнул Давлин, орк проглотил удивление.

– Так. То есть до того как караван вернется мы не получим подкреплений.

– Да.

– На что вы рассчитывали?

– По официальной версии, в заброшенных землях уничтоженной империи нет регулярных войсковых формирований, только разрозненные банды. – вздохнул я.

– Хорошо тогда поступим так. Он подошел к карте. Вы уверены в замке, в своих хитрых устройствах, тогда докажите что я не зря ставлю на вас. Карвин попытается ударить сюда. Попробуйте отбить атаку. Этим мы выиграем уйму времени. А также приобретем влияние.

Я бросил взгляд на Давлина. Гном уверено кивнул. Я не разделял этой слепой веры, но промолчал.

– Через сколько вы будете готовы двинуться обратно? Вы же хотите что- то сделать в кузнях и забрать.

– Полгода. Два урожая.– сказал я. К счастью по эту сторону вечного моря мы не знали смен времен года и могли собирать по три- четыре урожая в год.

– Хорошо тогда вы будете держать город. Если вам удастся это, то под прикрытием моих волчих всадников мы проведем караван обратно в кузни. Если он потерпит поражение у стен города, он не станет предпринимать атак. Затем к назначенному сроку я подготовлю и стяну сюда восьми тысячную группировку с фуражом и мы сопроводим вас до границ халифата.

– А если он ударит по Кузням?– спросил Давлин.

– Мы заметим. Город оказывается географически за Рассветным Замком. На башне установлена великолепная обсерватория. Мы будем знать заранее.

– И что мы сделаем?

– А это уже вопрос к нашему новому другу.

– Я не думаю, что он нападет на город. Там он никогда не пользовался поддержкой, и ничего ценного для него там нет. Замок это символ. Знамя того, что он больше не владеет ситуацией в регионе, поэтому он попытается его вернуть. Насчет Кузен, не думаю, что они ему интересны.

– Но если?

– Да я пошлю своих бойцов. Но вы должны будете впустить их за стены.

Мы Давлином шли по коридорам замка. Гундабарец отправился отдыхать в предоставленную ему комнату перед обратной дорогой.

– А правда как нам ввести товарно- денежные отношения? Не можем же мы строить государство без валюты? – этот вопрос волновал меня с тех пор, как посол пожаловался на его отсутствие.

– Мне кажется это сейчас не самая актуальная проблема.

– Да брось, ну чисто теоретически. Не хочу умирать экономически неграмотным. – на этих моих словах гном нервно сглотнул.

– Закупить золото. Много золота. Обеспечить всю отчеканенную монету по первому времени. Дать ей полную платежеспособность внутри государства, играть дипломатией давать в этой валюте кредиты. В любом случае, пока государство не будет признано независимым, хотя бы некоторыми великими державами, мы не сможем создать конвертируемую монету.

– А если сделать ее локальной. Казну держать в общепринятой валюте. Но внутри страны нужен какой- то товарно- денежный оборот. Пусть эти монеты и не будут иметь хождения более нигде.

– Это проще. Первое отчеканить монетки так, чтобы только мы могли экономически целесообразно производить их. В этой стране, это будет не сложно, далеко не скоро здесь появятся настолько технически оснащенные мошенники, чтобы подделать чеканку. Тем более подделать ее, затрачивая на это меньше номинала монеты. Второе обеспечить валюту на внутреннем рынке. Даже не золотом. Товарами. Перманентно предоставлять возможность обналичивать монеты продовольствием и инвентарем. Это будет поддерживать ценность средств. Давать возможность распространять новые виды инструментов и стимулировать их централизованное производство. И регулировать уровень цен. А следовательно регулировать развитие отраслей. По сути, мы централизованно производим все и даем оркам за работу фантики. А потом разрешаем за эти фантики взять что- то из того что мы производим. В этой схеме мы контролируем и что и как производить и процесс распределения.

– Все теперь я спокоен, умру экономически грамотным.

– Провались ты сквозь землю.

– Сам говорил тут нет земли сплошной бетон, насколько- то там метров. И закопать то нас будет негде. Хотя я слышал в былые времена орки ели поверженных противников.

– Твои речи наводят на меня нервенность. Пойду починю катапульту другую, чтобы как- то успокоиться. –буркнул гном, и удалился.

На следующее утро мы провожали гундабарца в обратный путь.

– Не ловко уезжать перед битвой. Но иначе нельзя, многим из тех кто следует за мной будет сложно принять перемены. То, что я связался с людьми даст много поводов для недовольства. Покажите, чего вы стоите.

– Задание первое: захватите страну. В случае успеха мы примем вас на испытательный срок. – усмехнулся гном.

– Должность темного властелина хорошо оплачивается. Будет. Когда появятся деньги. Мы просто пока их не изобрели. Удачи вам! Если спустя две недели, этим замком все еще будете владеть вы, я еще загляну.

– И если мы будем живы. Удачи и тебе орк. – сказал я.

Мы смотрели со стены вслед удаляющемуся гундабарцу. На это раз он двигался открыто, вдоль тракта, еще раз подчеркивая новый союз.

– Ты доверяешь орку? – спросил гном.

– Нет. Не знаю. Конечно я не доверяю ему, но пока он последователен, он доказал что он это он, показал свое доверие к нам. И теперь у нас просто уже нет выбора. Вряд ли мы сможем своими силами провести караван обратной дорогой.

– Ему совсем нет никакой выгоды. Он нужен нам, мы ему нет. И он все же предлагает нам помощь. И готов делится властью.

– Может он хороший парень? Правда думает, что так будет лучше.

– Не забывай что если бы волей случая Кузни были бы в его руках, то этот хороший парень был бы сейчас по другую сторону баррикад, а мы бы искали союза с Карвином.

– Пока опять же мы ничем не рискуем. Давай подождем недельку, посмотрим. Если, что мне приятнее будет умирать с верой, что он не пытался нас обмануть.

– Черт, Фрэнк, хватит. С тобой невозможно разговаривать.

Осада.

Снова потянулись одинаковые дни приготовлений к осаде. Хотя точнее сказать к штурму, мы предполагали, что коммуникации противника не позволят ему держать осаду. Мне снова не находилось применения и я тратил время знакомясь с нашими подчиненными. Интересовался буквально всем, составлял некоторое представление о людях. Мне было двадцать пять, и я мнил себя знатоком человеческих душ. С другой стороны, не составив за свою жизнь пару тысяч ложных представлений о людях я пожалуй бы им никогда не стал. Спустя еще добрую недельку на горизонте показались знамена. Лично у меня это вызвало даже некоторое облегчение. Во первых бессмысленное ожидание угнетало. Во вторых я очень опасался, что соперник не будет столь прямолинеен, и попробует предпринять что- нибудь еще. Хотя конечно логично было рассчитывать, что мы не успеем восстановить замок. Но мы успели. Легионы Карвина выглядели внушительно. Боевой порядок был сохранен, развевались знамена. Виднелись крючья, лестницы и даже одна осадная башня. Наши люди заняли позиции. Мы с Давлином стояли, на башенке над главными воротами. Здесь специально была размещена сигнальная система позволявшая руководить огнем всей осадной техники замка. Точно такая же башенка была продублирована на втором ярусе стен, на случай если у атакующих будет достаточно камнеметных орудий, чтобы находится на нашем месте было небезопасно. Орки располагались лагерем. Атака будет, ночью или на рассвете.

– Ждем, Фрэнк. Началось.

– Боюсь долго нам ждать, солнце заходит.

– Могут и ночью ударить.

– Могут. Но сколько сейчас до них? Километров пять до лагеря?

– Четыре. Даже чуть меньше.

– Один черт пока они перестроятся, пока ударят, успеем поднять людей по тревоге.

– Нервы, вряд ли кто сможет уснуть.

– Все равно, не надо поднимать гарнизон.

– Да пока не будем. Хотя вряд ли это что либо даст. Все на взводе, большая часть людей и так крутится на постах. – вздохнул Давлин. – Надо будет снять башенку. Они покатят ее медленно, навстречу катапультам, можно будет попасть прямо в нее. Красиво будет как на гравюре, где башню штурмовую разносит в щепу камнем из требушета у Белого Города.

– Хорошо.

И я демонстративно отправился отдыхать. Конечно я и сам не верил, что мне удастся уснуть, но надеялся этим как- то снят нервозность. Вроде как те десять пятнадцать тысяч орков это так задумано и мы все контролируем. А потом меня разбудил дневальный. Сказал, что орки двинулись и штурм начался. Как я позже выяснил это было около двух ночи. Карвин не откладывал штурм, просто расчет на то, что ворота открыты не оправдался, и заминка была вызвана обсуждением вопроса о целесообразности штурма. Но отступи он тогда ни с чем и весть об этом быстро облетела бы всю страну. И очевидно он не мог предположить степень нашей инженерной оснащенности, поэтому отправился на штурм. Со сна, переполошившись я вылетел на стену даже не одев доспехов. Уже на верху на виду у пол гарнизона я сделал по возможности спокойную мину и, отсалютовав солдатам, в легком шелковом костюме проследовал на башенку к Давлину. Он не покидал стен не на минуту и его взволнованный вид несколько портил наш имидж олимпийского спокойствия. Орки наступали красиво. При ярком свете тысяч факелов. Восемью колоннами, держа строй. Четыре колонны были снабжены таранами. Остальные несли лестницы и крючья. В ночи гулко раздавался бой барабанов. Очевидно бутафория и иллюминация из факелов должны были сломить наш боевой дух. А плотные колонны при приближении к стенам должны были перестроиться на манер черепахи, выстроить стену щитов и быть защищены от стрел. Каждый пятый воин нес дополнительный, громоздкий деревянный щит. Война в этих землях давно велась по другим правилам. Нам же было что предложить помимо лука и стрел.

– Фрэнки – поприветствовал меня раскрасневшийся Давлин, он как будто немного приплясывал на одном месте и выглядел как человек простоявший ночь на морозе. – Как только подойдут на километр можно открыть беглый огонь катапультами со второго яруса. Эти красавицы при удачном раскладе способны на такое. С восьмиста метров начнем выцеливать башню. Она метров восемнадцать двадцать. Надо попасть хотя бы в середину.

– Подожди сколько?

– Около двадцати, мы мерили оптическим дальномером из обсерватории.

– Аа. Ну тогда да. – меня разбирал смех.

– Истерика.

– Да, навроде. Какова высота наших стен, господин гном?

– Черт.

– Это не штурм это фарс. Они идут голыми руками грызть гранит и думают что мы будем кидать камни и стрелять из луков. Это наш шанс Давлин.

– Не стрелять по башне?

– Черт с ней башней. Подпусти близко. Надо сделать громкое заявление. Разгром. Метров на четыреста.

– Мы можем не успеть сделать второй залп. Если побегут…

– Они не побегут. Посмотри как основательно идут. Дать залп из композитных и блочных луков метров с пятисот. Хотя даже с шести сотен мы же на верхатуре. Пусть перестроятся. А затем уже смести их. Представь что будет с плотным построением. Положить камешек примерно в центр.

– Но..

– Тсс. Щас спугнем, покажем наши плюшки, Карвин не идиот, отведет людей. И потом они побегут рассредоточенными цепями, да со всех сторон, да под стены замка. Будут из луков постреливать и на стены карабкаться, а их в десятеро больше. Глядишь и задавят.

– В семеро. Мы пока стояли тут примерно прикидывали. – и Давлин зажег огни. Приказ не стрелять.

Орки приближались. Напряглись наши лучники. С шестисот метров они открыли огонь. Как и предполагалось колонны ощетинились щитами. Перестроение было выполнено на твердую четверочку. Те что несли тараны очевидно были получше выучены и сделали все как на параде. Среди остальных чуточку повозились, но вполне себе разобрались. Стрелы больше, не наносили урона но было приказано не останавливаться. Медленно надвигались ровные прямоугольники, освященные факелами по краям. Тараноносцы начали обгонять и выдвинулись вперед. Когда первые из них оказались на четырехстах метрах от крепостных стен, грянул первый залп. Тридцать семь работающих катапульт из которых пять со второго яруса прозванные в прошлом великими метнули порядка одиннадцати тонн камней разом. Орки стояли плотно, и двигались медленно. Эффект был ошеломляющим. Сотни жизней превратились в размазанное кровавое месиво. Паники не было. Это было губительно. Легендарная железная дисциплина Карвина сыграла против него. Колонны пытались восстановить порядок и продолжить движение вперед. Грянул второй залп. Тараны были уничтожены. Потери огромны. Знаменосцы в панике показывали отступление. Колоны замерли в растерянности. Кто то пытался сохранить строй кто- то начинал бежать. Дальше в дело вступили наши лучники. Осадные орудия теперь не делали согласованных залпов а вели беспорядочный огонь. Бежавшие без прикрытия щитов орки были уязвимы для стрел. Правда дистанция для лучников была великовата, но свой вклад они внесли. Прежде чем последний орк вышел из зоны досягаемости наших орудий, великие катапульты успели кинуть еще по четыре связки камней каждая. Более мелкие орудия и того больше. Конечно основной эффект был получен при первых ударах. В ту ночь погибло чуть более четырех тысяч орков. Во время осады мирные жители большою частью разбежались не пойми куда, часть отправилась в лагерь Генерала на поклон и предложила свои услуги. На следующее утор солдаты Карвина переловили часть из бежавших жителей, согнали добровольных помощников и начали хоронить тела. Они действовали под белым флагом и мы не открывали огня. Для нас тысячи гниющих тел вдоль тракта также могли обернуться гуманитарной катастрофой.

Земля окров.

Орки ушли. Спустя пару недель в сопровождении целой делегации прибыл Грай. И перед нами остро встал вопрос, что делать дальше. У нас было полгода. Орк утверждал, что больше нападений нам ждать пока не следует. После такого поражения Генералу еще долго не восстановить прежнего влияния. Дел в Кузнях, да и в замке было еще очень много, но я знал что Давлин справится с городом. Рассветный город можно было доверить Гримеру. И взяв с собой человек сорок свиты, инженеров, агрономов и десяток наемников отправился вместе с главой наших союзников в путешествие по стране. Конечно моя безопасность полностью завесила тогда от него. Зато в процессе я узнал, что его зовут Грай. И тогда ведь моя жизнь ничего не стоила, поэтому никому не было смысла меня убивать. Я доверился чести Гундабарца. Не знаю почему я принял такое решение. Возможно меня просто сильно угнетало долгое вынужденное бездействие за то время пока мы готовились к осаде. Но так или иначе, но мы объехали все крупные поселения. Осмотрели дороги, сырьевые базы, обновили карты. Многое узнали о быте орков. Тогда я серьезно изменил свое представление о них. Вопреки навязываемому стереотипу, они были миролюбивы и не чужды труда. Свободные от догм религии, открытые для перемен. С собой мы взяли два воза всякой всячины. Наполовину то, что уже удалось изготовить в Кузнях, на половину то что осталось невостребованным из наших запасов. Образно говоря мы раздавали туземцам бусы. Но без пары острых ножей, прочных стальных канатов или тому подобной полезной в хозяйстве ерунды нам было не снискать благосклонности местного населения. Конечно, на этот раз я не мог вносить такие глобальные экономические коррективы, теперь мы были друзьями Гундабарца, а не завоевателями. Да и сам Грай пользовался бесконечным уважением, но весьма ограниченной властью. Мы могли уговорить орков что изменить да. Но заставить практически нет. В основном мы раздавали новые виды семян, и строили всюду мельницы. Ветряные, водяные причудливых механических конструкций на воловьей или даже ручной тяге. Дело в том, что большинство орков перерабатывало выращиваемое зерно самостоятельно на маленьких ручных мельнях, и из полученной муки крайне низкого качества пекло лепешки заменявшие им хлеб. Ввиду отсутствия товарно- денежных отношений никому не было смысла строить большую мельницу, потому что никто не располагал таким количеством зерна. Можно конечно было помогать соседям на уровне бартерного обмена, но под подобную перспективу никто затевать строительство не решился. И это делали мы. Грай очень удивлялся, почему я ломаю голову кому отдать нашу первую мельницу. Ведь строили их мои люди, орки из отряда Гундабарца и только иногда нам помогали местные жители.

– Ведь ее строили всем миром, пусть она и принадлежит всему городу. Каждый сможет смолоть зерно. Затем ведь она и нужна, в чем проблема?

– Если мельница никому не принадлежит, то кто станет за ней следить, чинить поломки?

– Все.

– Так не бывает. Вспомни с каким скрипом мы пытались привлечь всех к строительству? Да и устанавливать очередность, бережно использовать. Она ведь ничья кто станет беречь ее?

– Она принадлежит каждому.

– Как и лес, реки, горы. Многие берегут их? Нет если мельница принадлежит мельнику то он следит за ней, бережет ее, и мелит людям зерно. Люди платят ему за это. На обоюдной заинтересованности держится мир.

– Давай назначим мельника. Пусть она будет его.

– Так тоже нельзя, Грай. От него сразу в зависимость попадает весь город. За что он так или иначе начнет получать материальные блага. И его начнут ненавидеть, а заодно и нас которые так несправедливо вознесли его а не их любимых.

– К черту тебя. Тебя послушать так каждый каждому волк. И любое хорошее дело, обратится в раздор. Это там на западе у вас так.

– Дай бог, чтобы ты был прав.

В итоге мы оставили мельницу в собственности города, назначив ответственными за ее сохранность шестерых старост. Одним словом спихнули проблему на голову местной административной власти. Мировоззрение орков сильно отличалось от нашего. Помню однажды Грай спросил меня.

– Что такое бог?

– Бог? Ну эта некая высшая сила проведением которой люди объясняют все неподвластные их пониманию явления. А также судья который предположительно оценивает поступки и поощряет за хорошие.

– Нет, Фрэнк. Я обучился грамоте. Я прочитал много книг, и конечно знаю что такое западная религия. Инструмент для поддержания порядка среди людей. Но ты ведь на много образование меня. Ты знаешь столько, что мне и представить сложно, и конечно знаешь зачем вашим лордам бог. Но все равно ты часто вспоминаешь его. Что такое бог для тебя Фрэнк?

– Когда я говорю про бога как правило это ничего не значит. Просто присказки. Но ты прав, что- то это значит для меня. И конечно не то, что я сказал. Наверное для меня он, это что то, что придает всему происходящему смысл. Ведь если представить что мы просто живем, здесь, и ничего нет над нами. Все мы умрем. Все что мы сделаем рано или поздно умрет. Нет меры тому что мы делаем. Нет добра и зла. И тогда зачем мне поступать так а не иначе? Тогда я могу делать все что захочу. Даже не все что захочу, а все что угодно. И все могут. И все не зачем.

– Я не понимаю тебя. Мера добра и зла она ведь уже внутри нас. Делай другим то отчего им будет хорошо.

– Тогда по твоему проститутки самые святые из всех живущих.

– У орков нет проституции. Но ты же понимаешь, о чем я говорю.

– Да. И говорю тебе что эта мера она не внутри нас. Мы сами выдумали ее себе. И если ты посмотришь в корень, в ее основание ты увидишь что там нет ничего.

– Все твои вопросы, можно свети к одному в чем смысл жизни?

– Да. И я не знаю ответа.

– На этот вопрос все знают ответ. Его не нужно знать. Смысл в том чтобы жить. Это как небо оно. Оно синее. Ты не можешь доказать что она синее. Никак не можешь. Но оно синее. И ты знаешь, что это так. И каждый знает. Также и с жизнью.

– Бог с тобой может ты и прав.

– Он ведь не нужен. Вы зря его выдумали. Это лишь слабость. Все что нужно уже есть в нас.

– Моя версия о наполнении всего смыслом через константу бога и так весьма слаба и может не выдержать критики. Но без нее для меня смысла нету совсем.

– Заведи семью.

– Я подумаю.

За эту поездку я гораздо лучше узнал Грая. Это была удивительная персоналия. Он был фанатичный атлет. Не важно в походе или в своих покоях, но, если тому категорически не препятствовали обстоятельства, то он проводил две тренировки ежедневно. Его выносливость была практически безгранична. Он филигранно обращался с холодным оружием. Особенно мастерски с двумя традиционными короткими гундабарскими мечами. Не смотря на его незаурядные лидерские качества, а также интеллект, в основном его авторитет среди орков был порожден его феноменальными возможностями воина. Так как я тоже старался хотя бы раз в день, если этому категорически не препятствовала моя лень, проводить занятие с мечом, дабы поддерживать мышцы в тонусе, то иногда он был мои спарринг партнером. Конечно разница в уровне был значительно, но обычно как- нибудь усложнял себе задачу работая либо в специфичном стиле либо с непривычным оружием. Также немало времени мы провели в беседах. Я узнал о том, каким образом ему и Карвину так долго удавалось удерживать паритет, и к чему приводили переговоры. А также, что они вообще велись. Армии Генерала всегда превосходили по мощи силы Грая. И открытый бой был бы губителен. Поэтому формированиям равных орков удавалось захватить приграничные небольшие поселения. Но при дальнейшем продвижении в глубь территории гундабарских орков практически партизанская война с использованием волчьих всадников, мобильных отрядов юрких мелких орков, сильно изматывала наступающих. Уничтожались обозы. Все это вынуждало отступать, и не разу не позволило продвинуться в глубь страны и захватить сколько либо значительное поселение. Благодаря всему этому Грай стал национальным героем. И это действительно было значительным достижением. Попытки же решить дело миром не увенчались успехом. Объединить народ орков было желанной целью для обоих сторон, но никто не хотел идти на сколько- нибудь значительные уступки. А потом взаимные обиды, обоюдно пролитая кровь уже наверняка не давали воссоединиться. В лучшем случае переговоры приводили к длительным перемириям. А затем опять провокации какой либо из сторон на границе приводили к локальном конфликту, который каждый раз разгорался с новой силой. А потом пришли мы. И был назначен новый раунд переговоров, практически сразу по приезду Грая в Замок Рассвета. Они должны были состояться через три месяца. Таким образом, мы выигрывали время. Когда подошел срок, Гундабарец не поехал лично, а отправил посла который просто отвергал любые предложения не зависимо от условий. Пол года пролетели незаметно. Я сбросил десяток килограмм и загорел. И главное было сделано. Орки привыкли к мысли о том, что люди запада несут перемены к лучшему. Привыкли видеть меня рядом с Граем. В роли командующего. И я обрел нового друга. Из тех на кого можно положиться, по всей жизни. Мы приближались к Кузням. Около пяти месяцев я не видел Давлина. И конечно где- то внутри меня сидело беспокойство. Вдруг мы придем в город, а над ним уже другие флаги и тело гнома болтается у ворот. И Карвин мог взять город, и орки могли взбунтоваться. Мы конечно говорили им о светлом будущем но по сути отправили их работать в шахты. Все было в порядке. Караван совершал последние приготовления перед отправкой. Мы возвращались домой. Кузни успели сделать немало. Пока большей частью это был низко технологический продукт, различные заготовки и тому подобное, но уже кое- что. Плюс многое пришлось производить для внутреннего пользования, что также отнимало силы и время. Из почти трех тысяч наших воинов полторы сотни навсегда остались в далеких восточных землях. В замке осталось пятьсот человек солдат и пару сотен рабочих и инженеров для обслуги камнеметных машин. Еще тысяча двести человек наемников осталось охранять Кузни. Большая часть ремесленников и специалистов также оставались тут. Контракты сроком на пять лет обязывали их поступить так. Дома терпимости остались добровольно. Половина личного состава их осела и обзавелась семьями. Чужбина сближает, а предрассудки и предубеждения они существуют тогда когда есть выбор. Вторая же половина продолжала наживать состояние. Как не крути а женщин в нашем импровизированном государстве не хватало. Людских женщин. А межрасовые связи пока все- таки практически не возникали. Разведка Гундабарца говорила о том, что путь свободен. Но тем не менее по мимо нашей тысячи с нами отправился трех тысячный отряд орков. Грай сопротивлялся, но мы настояли. За нашими передвижениями следили, но мешать не пытались. И мы благополучно выбрались за великие черные врата. И снова потянулись пасторальные луга новых земель. Тут уже напивались и я и Давлин и весь офицерский состав. Где то в пути мы потеряли целый воз с двадцатью пятью тонами железа. Или его украл у нас кто- то из предприимчивых местных лордов. Весь караван был пьян. Мы были дома и были живы. После была радостная встреча с Винвальдом. Пару дней отдохнуть, повидать старых знакомых. И нам пришлось снова собиратся в путь. Примерная стоимость привезенного нами товара лишь процентов на десять перекрывала затраты на первую экспедицию. И его еще надо было реализовать. Хотя стоит отметить, что мы попали в удачное время. Тогда в мире было всего два сколько- нибудь солидных экспортера товаров метало- плавильной промышленности. В первую очередь это было царство гномов. И во вторую государство гоблинов. В южным землях также были достаточно крупные месторождения, но во первых там не была развита добыча глубинных пластов залегания, а во вторых внутренний рынок там был достаточно обширен и поглощал всю продукцию, и даже оставлял простор для иностранных поставщиков. Местные разрабатываемые месторождения запада не покрывали и десяти процентов нужд империи. О запасах в землях эльфов, а также о технической возможности объемов добычи, информации было конечно не достать. Но независимо от этого эльфы предпочитали покупать железо, нежели утруждать своих бессмертных собратьев работой в шахтах. До рабовладельчества они все же не опускались. В гномьем Королевстве под Горой царила эпоха застоя и стагнации. Еще во времена становлении империи орков, до великой войны, гномы вели вооруженное противостояние с гоблинами. Тогда гномы освоили новые месторождения Великих Копей. Вокруг них вскоре выросли города, на три четверти скрытые под землей. Этим была вызвана волна миграции гномов. Лучшие умы, наиболее смелые, решительные и просто открытые чему- то новому перебирались на новое место. А затем разгорелся конфликт с гоблинами. Земли на которых находились копии некогда принадлежали королю гоблинов, но были не обжиты и пустынны. Разрабатывать не поверхностные месторождения самостоятельно гоблины не умели. И поэтому сравнительно легко уступили эти земли. Гоблины никогда не славились хорошими воителями. Ловкие и проворные они были слишком тщедушны. Вес среднего представителя составлял около тридцати пяти- сорока килограммов. Основным оружием были лук и стрелы, а также кинжалы и конечно же яд. Напротив пехота гномов славилась своей несокрушимостью. Закованные в первоклассную броню, стойкие храбрые воины, обладающие нечеловеческой выносливостью и силой. Низкий рост иной раз служил преимуществом снижая вес полного доспеха и уменьшая размер мишени для соперника. Все это позволило гномам нагло экспансировать копии. Но потом когда вокруг них выросли богатейшие города, жадность гоблинов возымела верх над осторожностью. Гномам следовало выступить и встретить армию агрессора в открытом бою. Но вместо этого они укрылись за стенами своих укреплений. Гоблины издавна приручали пещерных троллей . Используя их физическую мощь и простейшие камнеметные орудия они вынудили гномов отступит за вторую линию укреплений. Копии строились по новомодной тогда стратегии эшелонированной обороны на подобии вольного города. Гномы думали что в сумраке туннелей им не будет равных. Там где нет кавалерии, где могучий тролль не имеет пространства для маневра, закованному в броню гному нечего боятся. Но ловкие, проворные гоблины, лишенные доспехов вооруженные луками оказались куда эффективнее на узких улицах и в перекрестиях туннелей. Под сводами подземного города были тысячи анфилад и карнизов, настоящий лабиринт. И ото всюду на гномов сыпались стрелы. Гоблины не вступали в открытый бой. Убивали воинов когда те готовились к отдыху. Даже легкие раны от стрел гоблинов несли смерть. Тогда гномы находились в состоянии затянувшегося конфликта с эльфами. Был даже ряд инцидентов между кораблями тех и других. Поэтому эльфы конечно не спешили помочь. Более того главенствующие на политической арене они надавили на людских королей и те также держали нейтралитет. Ведь формально исторически эти земли действительно принадлежали гоблинам. Силы темного властелина напротив активно поддерживали экспансию. Снабжали технологиями, осадными инженерами, инструкторами. Хотя непосредственно в конфликт и не вступали. Сражения за королевство длились три года. Это было величайшее поражение гномов. Они так никогда и не смогли оправится после него. И хотя история говорит нам что восточная империя была повержена союзом гномов людей и эльфов, это все происки борцов за толерантность. В войне участвовало всего несколько сотен гномов. Да некоторые из них были великими героями и вписали свои имена в учебники. Но это были частные лица, группы наемников. Регулярная армия Королевства под горой ни разу не принимала участия в сражениях после этого. Гномы всегда были эгоистичны по природе своей. Ну в той степени в которой какое- либо качество может быть присуще целой нации. Патриархальны уклад, два века без серьезных потрясений. Расцвет бюрократии, взяточничества. Кланновость, главенство родственных связей. Вот, что сейчас представляло собой королевство. Давлин рассказал мне, что его отец был представителем гномьей аристократии. И изгнан был за то, что вопреки воле своего отца, женился на гномке низкого происхождения, матери Давлина. Но изгнание лишало возможности посещать город под горой, но не владеть собственностью в нем. Поэтому все активы принадлежавшие ему Винвальд сохранил за собой и быстро стал успешным торговцем в Вольном Городе. И начал сочинять веселые сказки про свою бурную молодость. К слову сказать абсолютное большинство гномов вне королевства имели схожую судьбу и были выжиты из родных мест различными патриархальными предрассудками. Все это порождало утечку мозгов, что никоим образом не способствовало развитию промышленности. Гномы были лидерами на рынке, но оставляли немало места конкурентам. Про гоблинов и говорить нечего. Вся их металлургия держалась на том, что они отобрали у гномов два века назад, и на физической мощи пещерных троллей. Те в свою очередь, осознавая свое преимущество перед гоблинами, как никак тролль весит как двадцать пять гоблинов, тоже не сильно утруждались и работали весьма умеренно. Одним словом конъюнктура рынка просто приглашала новых игроков. К тому же инженеры гномов наиболее образованные и прогрессивные представители своего народа активно покидали страну ища лучшей доли, что серьезно упрощало нам подбор высоко квалифицированных кадров. Подобрать наемников для новой экспедиции также не составило труда. Теперь мы куда меньше опасались мятежей, потому что могли опираться но проверенный костяк из участников первой экспедиции и армию Грая. Мы наняли дополнительно около двух тысяч пеших и тысячу конных воинов. Еще несколько тысяч кавалерии мы планировали арендовать у харадримов. Хуже было с простыми переселенцами. Мы хотели найти людей готовы сменить место жительства и мигрировать на восток. Особенно женщин, чтобы построить там более или менее полноценное общество. Но в землях халифата процветало рабство, и поэтому люди боялись идти неизвестно куда. Все понимали, что закон есть только по эту сторону границы. Среди небогатых женщин, искавших себе лучшую партию, многие выбирали судьбу сопровождающих. Они путешествовали вместе с борделями, но не были частью обычного ассортимента. За довольно большую сумму их можно было выкупить в качестве постоянной содержанки. В далеких путешествиях многие щепетильные господа предпочитают этот вариант. И зачастую такие союзы оканчивались браками. Некоторые так и жили всю жизнь безбедно в качестве любовниц. Другим же не везло. Никаких гарантий за судьбу девушки после выкупа ее из борделя никто давать был не должен. Дальнейшее зависело только от ее хватки и личного обаяния. До момента, когда находился клиент, они выполняли различную нетяжелую, чтобы не испортить товарный вид, хозяйственную работу. Преимущественно шитье и починка одежды. Выкуп формально компенсировал борделю расходы на содержание девушек до его момента. Хотя помимо этого заинтересованность заведения состояла и в том, что девушки которые не находили желающего, или же находили, но все заканчивалось неудачно, зачастую становились его служащими. Но все это была капля в море. Когда кончатся пяти летние контракты большинство специалистов оправятся обратно на запад, создавать семьи жить и нормальной жизнью. И хотя мы видели проблему и пытались предпринять шаги ее решения пока все было безрезультатно. Не взирая на солидные подъемные, желающих переселятся было немного. А те что были оставляли желать лучшего. Расходы на вторую экспедицию почти вдвое превышали первую. Огромную сумму пришлось выложить за конную армию харадримов . Винвальд был несколько недоволен. Я то уже мыслил другими категориями. И потеря предприятий здесь казалась мне незначительной на фоне возможности получения контроля над целой странной. Но может и к лучшему, что Винв был лишен этой широты взглядов. Пусть наш отъезд и затянулся на недельку, но его стараниями мы кое- где сэкономили. К тому же во время нашего отсутсвия он затеял свою нехилую авантюру. Если раньше пять мест совета вольного города принадлежали Винвальду, еще одном торговцу гному, с коим он был в дружеских отношениях, и двум торговцам людей, которые составляли ему оппозицию. И эти два клана вели не очень активное противоборство между собой. Я занимал нейтралитет, и по принципу разделяй и властвуй, пытался извлекать выгоду из их противоречий. Теперь же когда и мои активы оказались в руках гномов, они, и так имевшие некоторое преимущество, начали последовательно выживать своих оппонентов с рынка. На мой взгляд нам это конечно было совсем ни к чему. Нам нужно было затишье и экономическое спокойствие, дабы иметь возможности наименее безболезненно выводить средств из капиталоборота на подготовку походов. Но Винвальд не мог упустить возможность. Стоит отдать ему должное он был весьма успешен. Если экономически конкуренты легко пережили давление и не понесли существенных потерь, то политически они были разгромлены. Я боюсь даже задумываться о законности путей достижения нашего гегемона. Но в свое отсутствие Давлин был избран членом городского совета. И по прибытии вступил в должность, и передал, как и я, право своего голоса отцу. Таким образом в совете из пяти человек у гнома был единолично три голоса. И четвертый был его союзником.