Сквозь Паутину Лжи

Глава 5

Мимолётная тревога улетучивается быстро. Одного взгляда достаточно, чтобы безошибочно опознать в причудливой технике руку Императора. Прежде мне доводилось видеть лишь разрушительные плетения, но это — нечто совсем иное. Россыпь огоньков поначалу складывается в затейливый узор из прямоугольных форм, но постепенно я начинаю улавливать зашифрованный смысл — это карта столицы.

По мере того, как светящиеся линии опутывают стены, всё встаёт на свои места. Приходится немного поломать голову, прежде чем мысленно собрать мерцающую мозаику воедино. На призрачной карте ярче всего пылают две точки. В первой я без труда узнаю таверну «Трёхглавый дракон» — больно причудливая у здания форма, делающая его местной достопримечательностью.

Оно состоит из трёх соединенных между собой павильонов разной высоты, расположенных треугольником. Каждый павильон увенчан изогнутой крышей с загнутыми вверх углами, покрытой зелёной глазурованной черепицей. На коньках крыш установлены фигурки драконов, словно охраняющих трактир.

Стены павильонов выкрашены в ярко-красный цвет, что необычно для столицы, хотя техника Императора это, конечно, не передаёт. Между павильонами натянуты декоративные шёлковые ленты, создающие впечатление, будто здание обвито драконьими усами.

Двери покрыты стилизованными иероглифами, означающих «дракон», «удача» и «процветание», а вокруг построек расположен небольшой сад с искусственным прудом, через который перекинут изогнутый мостик, напоминающий драконий хвост.

Вторая же яркая точка затерялась на дальних задворках города, у самых стен. Тщательно запоминаю конечную цель, параллельно прикидывая оптимальный маршрут.

Теперь я знаю, куда мне надо добраться, да и сон уже всё равно не идёт. Бесшумно выскользнув в окно, дабы не привлекать лишнего внимания в общем зале, я устремляюсь на окраину. Монументальные здания центра постепенно редеют, уступая место покосившимся лачугам. Большинство из камня, но попадаются и деревянные — редкость по столичным меркам.

Даже люди здесь совсем другие. Много нищих и бездомных, на ихлицах усталость и отпечаток вечной нужды. Те, кому некуда податься, слоняются по улочкам, прочие давно заперлись в своих жалких халупах, наглухо заложив ставни. Немного найдётся желающих расстаться с жизнью ради скудной поживы или из-за пьяной ссоры.

В этой части города мне бывать ещё не доводилось. Кто бы мог подумать, что в сердце Империи можно наткнуться на подобные трущобы? Конечно, в любой столице есть свои тёмные закоулки, но здесь, кажется, царит поистине беспросветный мрак, достойный демонов-Тенеплётов. Хочется верить, что с окончанием войны эти гнойники будут вычищены. Такие язвы на теле державы нельзя оставлять без внимания.

Стараясь не привлекать ненужного интереса, петляю по безлюдным подворотням, порой перебираясь по мосткам над залитой грязной трясиной проулках. Добравшись до места, осматриваюсь. Ветхий каменный особняк стоит на отшибе, производя гнетущее впечатление запустения. Часть стены обрушилась, крышу прорезает уродливая дыра. Вход наглухо заколочен досками. Понятия не имею, кто мог здесь жить, но крайней любопытно. Какой-нибудь ростовщик, один из тех, кто вечно наживается на бедолагах, что страдают от бедности?

Недолго думая, проникаю внутрь через пролом. Первый этаж встречает меня затхлым духом, пылью и обрывками истлевшей мебели. Тщательно обшариваю анфилады комнат, стараясь не оставлять следов. Со второго этажа доносится еле слышный скрип половиц. Вскинув голову, различаю в полумраке массивный силуэт, укутанный в тёмный плащ. Незнакомец застыл на лестнице, безмолвным жестом веля мне подняться. Даже сквозь плотную завесу сокрытия я улавливаю исходящие от него волны колоссальной мощи. Будто невзначай они проскальзывают в ауре, знаменуя особое приветствие.

Беззвучно взбежав по ступеням, вхожу вслед за ним в одну из комнат. Здесь чуть опрятнее, но ненамного. Стол, пара стульев со спинками да остовы шкафов, затянутые паутиной. На полках даже книги угадываются.

— Присаживайся, — указывает он на свободный стул. — Разговор предстоит долгий.

Окна наглухо заколочены, снаружи едва сочится тусклый вет. Глаза быстро привыкают к сумраку, и я могу рассмотреть суровое лицо собеседника. Капюшон скрывает большую часть, но россыпь мелких шрамов и нахмуренные брови различимы отчётливо.

— Я — Нобору, глава Теней. Надо же, господин Император прислал мальчишку, — усмехается он.

По моему внешнему виду, даже подлинному, этого уже не скажешь. Путь заставил меня возмужать раньше положенного. Похоже, этот человек владеет всей информацией обо мне, включая реальный возраст.

— Что ж, сгодится. На эту роль ты подойдёшь как нельзя лучше. Чтобы внедриться в Братство, придётся убрать одного из них и занять его место, переняв чужую личину. Мне доложили, что в этом ты мастак. Надеюсь, сведения верны. Ради твоего же блага. Иначе твои кишки развесят гирляндой от блошиного рынка до самой Академии. В Братстве крайне не любят соглядатаев.

От бесстрастного холода его слов меня слегка пробирает, но я держу каменное лицо.

— У охотников он известен как Тигр. В Братстве совсем недавно, от силы пару месяцев, но уже успел зарекомендовать себя, выполнив несколько контрактов в столице. Так мы на него и вышли. Подробностями тебя снабдит Джихвэй — моё доверенное лицо. У нас сейчас неспокойно, поэтому координировать миссию лично я не смогу. Он будет отвечать за связь, передачу сведений и твоё прикрытие. Можешь быть уверен, ты окажешься в надёжных руках.

— Чем же так прославился ваш агент? — с лёгким скепсисом уточняю я.

— Совсем недавно Джихвэй с небольшим отрядом зачистил охваченную демонической заразой секту Восходящего Солнца. Возможно, слышал о такой? — насмешка сквозит в голосе собеседника. — Ты ведь тоже там был, верно?

Слова Нобору пробуждают в моём сознании вихрь образов и ощущений. Я словно наяву вижу горный монастырь, затерянный меж скал, будто грозные стражи нависающих над узкой тропой. Вижу мрачные залы, освещённые мерцанием светильников, чьи зловещие тени пляшут на резных стенах. Слышу лязг оружия, крики боли и ярости, рёв пламени, пожирающего древние святилища. Чую тошнотворную вонь, что присуща лишь отродьям Подземного Царства.

Да, я определённо был там. Мы с Каору пришли, чтобы вызволить её брата, который перестал выходить на связь. Обнаружили, что вся секта погрязла в демонопоклонничестве, а её глава отправлял на корм трупоеду собственных учеников.

Словно в тумане всплывают обрывки недавнего прошлого. Как мы сражались плечом к плечу с бойцами Императора. Как рука об руку с Каору и Джихвэем прорубались сквозь полчища одержимых сектантов, спеша к средоточию скверны. Или это был не другой агент Теней?

Воспоминания путаются, наслаиваясь друг на друга. Тревожное чувство не даёт покоя, будто некая неуловимая деталь ускользает, не даваясь в руки.

Я тру виски, пытаясь сосредоточиться. Голова раскалывается от натуги.

Вижу, как Джихвэй подходит к нам, опуская окровавленный клинок. На его лице застыла странная смесь печали, горечи и стылого безразличия. Я вдруг отчётливо осознаю, что потерял что-то очень важное, но не могу ухватить, что же утратил.

Тень кладёт руку мне на плечо:

— Ты славно сражался. Без тебя мы бы не справились.

Он переводит взгляд на Каору и добавляет:

— Жаль, что не удалось спасти твоего брата.

Мы стоим на развалинах того, что совсем недавно было неприступной горной сектой. Серые клубы застилают багровое небо. Ветер швыряет в лицо едкую пыль. На душе пусто и холодно, будто все краски мира поблекли разом.

Видение меркнет, размываясь знакомыми очертаниями убогой комнатушки. Напротив застыл в ожидании Нобору, внимательно вглядываясь в моё лицо. Я тру саднящие виски, пытаясь совладать с разбегающимися мыслями.

— Да, секта Восходящего Солнца. Я… Мы с Джихвэем… действительно бились вместе против тех фанатиков… Он отличный боец.

Обрывки фраз падают неуклюже и скованно, но это лучшее, на что я сейчас способен. Воспоминания ещё бурлят, постепенно оседая на краях сознания дымными наслоениями.

— Всё верно, но даже ему не стоит знать о твоей реальной личности. Император строго наказал скрывать её ото всех. Ты меня услышал? — скрипит, как гусиное перо по бумаге, голос собеседника.

— Я не нарушу приказа владыки.

— Вот и славно. Джихвэй прибудет сюда через семь минут, а пока приведи себя в порядок. Что-то ты побледнел, как саван.

— Мигрень, — отмахиваюсь я.

Вскоре рядом появляется бесплотная тень, стремительно обрастая деталями. Чёрный доспех, маска, скрывающая верхнюю половину лица, но оставляющая рот открытым. От новоприбывшего веет чем-то неуловимо знакомым. Я пытаюсь ухватиться за эту ниточку памяти, но вместо этого ощущаю лишь всколыхнувшуюся глухую неприязнь. Что… Почему?..

Сдерживаюсь, пристально изучая нового соратника. Оборачиваюсь, собираясь задать вопрос Нобору, но его стул уже пуст. Лишь остаточный шлейф Ки в воздухе намекает на безупречно исполненную технику перемещения. Настолько искусно, что я даже не уловил колебания энергии.

— Тигр, — ухмыляется Джихвэй, усаживаясь напротив. — Отныне тебя будут звать так. Не самый оригинальный позывной, зато он сам выбрал, когда вступал в Братство. Прежде его звали Люй Ше, родом не из столицы, но давно уже перебрался сюда вместе с сестрой и младшим братом. Они в деле не замешаны, можешь о них не беспокоиться. С братом он почти не общается, только иногда анонимно помогает ему деньгами. Догадываются, небось, от кого, но виду не подают. Раньше вся семейка жила в небольшом городке к югу отсюда, но как родители померли, подались в столицу.

Известие о наличии у моей цели родных вызывает горькую усмешку. Не хотелось бы обрекать их на потерю брата, но хотя бы им самим ничто не будет угрожать. Ради благополучия Империи придётся и не на такое пойти. В конце концов, малые жертвы оправданы, если помогут избежать больших потрясений. Так ведь?..

Я тут же одёргиваю себя. С каких пор жизнь невинных людей стала для меня разменной монетой? Эта мысль вызывает брезгливое отторжение. Как и сидящий напротив человек. Хотя в прошлую нашу встречу он не давал мне поводов для неприязни.

— Какую роль во всём этом играет его прошлое? Может, перейдём ближе к делу? — не выдерживаю я, мечтая поскорее избавиться от раздражающего собеседника.

— Прошлое очень даже важно, — отвечает он, перейдя на странный говор, звучащий непривычно для моего уха. — Люй Ше родом из Солнечной долины, а там толкуют примерно так. Произношение немного отличается от столичного и остальной Империи, так что перед подменой, тебе необходимо овладеть им.

— Объясни особенности, и я попробую прямо сейчас, — пытаюсь повторить диалект, но выходит так себе.

— Думаешь, сможешь овладеть этим наречием за пару часов? Мне даже на такой уровень скудоумия потребовалась неделя, — зубоскалит Джихвэй и вворачивает непонятное словечко. — Шама!

— Это ещё что значит? — требовательно спрашиваю я.

— Так звучит универсальное ругательство на диалекте Солнечной Долины, — усмехается Тень. — В том местечке за словцом в карман не лезут. Отвести душу бранью — дело обычное. Ты уж постарайся перенять эту привычку, чтобы вжиться в образ.

Он принимается посвящать меня в тонкости говора тех мест, особо упирая на излюбленные Тигром обороты и присказки. Я схватываю на лету. Всё же в армии приходилось общаться с уроженцами всех уголков Империи, так что ухо приучено к разным диалектам.

Освоив азы, перехожу к сути моей миссии. Джихвэй протягивает тоненькую книжицу.

— Здесь всё остальное. Пока следил за Тигром, записывал, как он общается и какие словечки вворачивает. Тебе пригодится.

— Спасибо, — киваю, пряча исписанные мелкими иероглифами страницы за пазуху. — А до Братства чем Люй Ше промышлял?

— Про то, чем он до столицы занимался, сведений негусто, но кое-что я всё ж разузнал, — в голосе Джихвэя прорезаются самодовольные нотки. — Тигр не из именитого рода, но дар к боевым искусствам в нём пробудился рано. С малолетства семья в нищете прозябала, а Люй Ше от богатеньких да сильных мальчишек только тумаки да издевательства терпел. Но это ровно до той поры, пока в нём Ки как следует не заиграла. Он и без того смелый да напористый был, а уж когда встал на Путь, всё кардинально поменялось. Он и так был не из робкого десятка, а немного овладев своей силой, стал отвечать обидчикам, за что всю его семейку выгнали из деревни.

— Обычно незнатные дети подаются в школы боевых искусств или секты. Он что, пошёл иной стезёй? — вставляю я вопрос.

— Да. Не было у него иного выбора. Деревенский староста уж постарался, чтобы ни одно приличное заведение парня не приняло. Поговаривают, уже тогда Братство на него глаз положило. Небось, ещё когда он в деревне своим недругам рёбра ломал. Иначе с чего бы ему, без должного обучения и доступа к техникам, удалось набраться такой силы, чтобы давать отпор обидчикам, также владеющим Ки?

У меня аж сердце щемит. До боли знакомая история, если вспомнить ублюдка Бохая, сына старосты из Лесных Холмов. Вот только с братьями и сёстрами мне не повезло. От этой мысли накатывает чёрная тоска.

Джихвэй меж тем посвящает меня в подробности моей новой биографии. Как после изгнания из родных мест семейство Люй Ше по деревням мыкалось, пока не осело в другом селении Солнечной долины. С тех пор о нём вестей кот наплакал. Известно лишь, что пропитание семье добывал, подряжаясь по найму в караванную охрану. Старшему из троих детей деваться некуда было — родители после лишений быстро захваорали, все деньги на лекарей уходили. А когда их не стало, подался он в столицу с младшими на руках.

Здесь-то Люй Ше и прибился к Охотникам окончательно. Через тамошних наёмников на кого-то из Братства вышел, как положено проверку прошёл и за работу взялся. Несколько заказов в столице выполнить успел.

— Нрав у него кремень — вспыльчивый, любит подраться, — добавляет Джихвэй. — Да и к винцу с девицами слабость имеет. Но, невзирая на загулы да буйство, закон особо не переступает. Пару раз стражники его после пьяных драк забирали, но отпускали, как протрезвеет да штраф заплатит. В общем, типичный молодой да горячий. Силу свою почуял, деньжат отхватил — и пошёл во все тяжкие. Просто пока расплата его не настигла, но вскоре это поменяется… — кривая ухмылка возникает на губах собеседника.

— Так когда и как мне его подменить? — возвращаю разговор в деловое русло.

— А тут особых сложностей не предвидится. После миссий от Братства он традиционно залегает на дно, так как работает в столице, а после, спустя недельку, отправляется в публичный дом. Монет при нём завсегда в достатке, так что заведения выбирает лучшие. В этот раз должен посетить обитель утех под названием «Поднебесье» в самом центре города, — скалится Джихвэй. — У меня там кое-какие связи имеются, так что все ходы-выходы разузнал. Как обычно, Тигр самые дорогие покои займёт, вином как следует зальётся — тут-то ты его и подменишь. Главное — тихо да незаметно всё провернуть. Времени в обрез будет, вокруг него девицы так и вьются.

До рассвета беседуем, утрясая детали. Напоследок Джихвэй вручает мне карту района да чертежи борделя.

— А как мне потом с Охотниками на связь выйти, когда займу место Тигра? — задаю я главный вопрос.

— Не переживай, они сами объявятся. Ты пока у них в младших ходишь, значит, распоряжения старших исполнять обязан, — хмыкает Джихвэй. — Всё, ступай. Сними себе комнатушку неподалёку, да не слишком приметную. И готовься к делу. Как цель вынырнет, я весточку пришлю.

На том и расстаёмся.

Нахожу себе жильё в трёх кварталах от злачного места. До него всего десять минут быстрым шагом, не боле. Всё оставшееся время я изучаю диалект Солнечной Долины и практикуюсь в техниках. Раз за разом меняю личину, дабы перекидываться быстро и без запинки.

На пятый день в дверь мою стучат. Не успеваю отворить, как в щель просовывают конверт. Внутри два листка. Один свернутый вчетверо изображает детальный портрет моей жертвы. На другом всего две строчки: «Сегодня ночью. Затемно». На обороте приписка — Джихвэй успел ещё кое-что разведать. Немного, но по делу — всё про Охотничьи порядки.

Я со свистом втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы. Час настал. Пора делом доказать, что Император не зря мне доверил эту миссию.