Сквозь кровь и пламя

Глава 6. Похлеще медведей

И всё равно я думаю, что Анья станцует с тобой в ночь Пира, – говорил Рист, затачивая кусок дерева, что лежал у него на коленях.

– Да ну тебя. Мы просто друзья, – покраснев, отмахнулся Кейлен.

Рист с Данном переглянулись. Данн многозначительно подмигнул приятелю, и они рассмеялись.

Кейлен изо всех сил старался не обращать на них внимания, держа заостренный кончик собственного самодельного копья над самым костром. Этому приему отец обучил его давным-давно: если острие деревянного копья обжечь, оно станет легче и крепче. Толстая палка пары дюймов в обхвате была в длину почти с Кейлена. Он чувствовал бы себя увереннее с мечом в руках, но выбирать не приходилось.

Все трое сидели прямо перед входом в пещеру. Даже после смерти медведя никто из них ни за что не лег бы там спать. В нескольких шагах между деревьями, насколько хватало веревки, была растянута шкура зверя. Почти всё утро и бо́льшую часть дня Данн с величайшей осторожностью и сосредоточенностью освежевывал медведя, вскрыл ему уши, нос и губы, чтобы избавиться от излишков жира. За неимением соли нужно было убедиться, что жидкости не останется, иначе шкура начнет гнить. Кроме того, ночевка снаружи означала, что сырости не будет, а вечернее солнце грело достаточно, чтобы высушить шкуру, не повредив ее.

– Всё равно не понимаю, что ты так возишься с этой шкурой? – спросил Рист и тут же издал короткое «ай!». Он подтянул палец ко рту, чтобы послюнявить ранку на большом пальце, но слишком резко и неаккуратно дернул ножом. Заметив усмешку на лице Кейлена, он показал другу язык.

Данн развалился на земле, головой на толстом бревне, и жевал травинку, глядя куда-то в чащу.

– Что ж, когда принесем ее в деревню, нас объявят победителями Большой охоты. Уверен, никто не добудет ничего круче этого чудища, – он кивнул на медвежью шкуру, растянутую над землей в паре шагов. – Ну и потом, незачем ее выбрасывать. Отец из такой сделает что-то очень дорогое. И, боги, деньги бы нам не повредили.

Рист насмешливо хмыкнул.

– Ночью ты всё расстраивался, что он умер, а теперь хочешь сделать из него шубу?

– Да, Рист. Я расстроился, потому что погибло величественное создание. Медленно, мучительно, ни за что, и я его убил, – резко ответил Данн, не сводя глаз с леса. На щеках ходили желваки.

– Величественное создание? Ни за что? Данн, оно бы нас убило. Всех троих. Хрясь – и конец…

– Он поступил бы, как должен был, – вмешался Кейлен и выразительно посмотрел на Риста, мол, оставь парня в покое. Друг, видимо, понял, потому что коротко кивнул.

Данн перестал смотреть в лес и напряженно взглянул на Кейлена. До этого Кейлен не замечал лиловые синяки под глазами у Данна и ссутуленные плечи. Теперь он понял, что за весь день не услышал от него почти ни слова. Учитывая, что однажды пьяный Данн у него на глазах вел оживленную беседу с деревом, молчание могло бы и насторожить.

– Кейлен, я никогда не убивал никого без причины. Да, я охочусь на оленей, кроликов, рыбу… Но нам нужна еда, чтобы выжить. Медведь сам был голоден. Он вернулся к себе в берлогу, а тут мы. И я… я его убил. Да, знаю, если бы не я, он бы убил и сожрал нас… Только это не то же самое.

– Понимаю, – кивнул Кейлен и про себя подумал: «Правда понимаю».

Он подбросил еще палку в костер и с тихим вздохом уселся обратно на губчатый ствол поваленного дерева. Так они молча и сидели, а вечер тем временем уступил место ночи. Звуки леса создавали убаюкивающий хор, когда на смену щебету дневных птиц пришло тихое журчание потока, потрескивание веток и дров в костре и несмолкаемое жужжание насекомых, выползших по своим ночным делам. Время от времени усыпляющий полог знакомых звуков пронзал вой волкобраза, отчего Кейлен, Данн и Рист вскакивали, оглядываясь, чтобы убедиться, что медведь не восстал из мертвых.

– Ребята… Кажется, у нас гость, – пропищал Рист.

Кейлен открыл глаза. Крупный кэт, размером почти с Фейнира, медленно прохаживался на границе круга света от костра. Его бурая шкура с черными пятнами то сливалась с лесом, то серебрилась в свете костра. Заостренные уши были направлены строго к небу, будто зверь постоянно насторожен и к чему-то прислушивается. Кейлен ни разу не видел кэтов вблизи. Светящиеся желтым глаза гипнотизировали. Свисающие ниже щек вдоль шеи комки меха придавали ему по-стариковски обрюзгший вид.

Кейлен потянулся к луку, стараясь не дергаться, и аккуратно обхватил пальцами рукоять.

– Стой, – шикнул на него Данн.

Он уже стоял у костра, одной рукой жестом останавливая Кейлена, но смотрел прямо на зверя.

Без звука, даже не перекрывая шелест листьев на ветру, Данн подошел к остаткам рыбы, которую они наловили и пожарили утром. Она лежала на плоском камне у костра. Он низко присел, широко расставив ноги и держа руки на виду. А глаз не сводил с кэта.

Их взгляды встретились. Из мощной глотки зверя донеслось трудно различимое урчание.

Кэт сделал пару шагов вокруг костра, медленно и настороженно приближаясь к Данну. Опустив голову, он выгнул спину. Задние лапы напряглись, будто готовые к прыжку. Урчание стало глубже, почти переходя в рык.

Данн сузил глаза. Свет от костра отбрасывал ему на лицо резкие тени. Почти не размахиваясь, он швырнул рыбину высоко в воздух через огонь.

Кэт мгновенно оттолкнулся задними лапами и подлетел в воздух. Узор на его шерсти блеснул в лунном свете вперемешку с отблесками костра. Прямо в воздухе мускулистое тело изогнулось. Казалось, зверь завис, будто невесомый. Одним плавным движением головы он подхватил рыбу в воздухе, а затем беззвучно приземлился по другую сторону костра.

Кэт раскусил добычу пополам, и ее хвост упал на землю. Покончив с первым куском, зверь наклонился и на удивление аккуратно подхватил второй. Животное медленно подошло к Данну, опустило голову и почти по-матерински положило рыбий хвост к его ногам.

Послышалось тихое мурлыканье.

– Ни хрена себе… – прошептал Рист.

Данн наклонился, стараясь не совершать резких движений. Кэт вдруг отвернулся, устремив взгляд в укрытый темнотой лес. Зверь замер, но волоски на загривке и вдоль позвоночника приподнялись. Мурлыканье сменилось низким грудным ворчанием. Кейлен изо всех сил напряг слух, пытаясь услышать то же, что и кэт.

Треснула ветка, словно на нее наступил кто-то тяжелый. Из-за деревьев вылетела стрела, пролетела через огонь и воткнулась в землю там, где была лапа кэта.

Кейлен даже не заметил, как зверь отпрыгнул. Он двигался быстрее, чем ловил глаз. В одном прыжке кэт покинул пещеру и скрылся в лесу.

– Эй! Кто там? – крикнул Данн.

Он уже натянул свой лук, целясь в направлении, откуда прилетела стрела.

Рист ухватился за древко копья обеими руками, оглядывая деревья. Он часто мотал головой из стороны в сторону, высматривая возможных противников.

Оторвав взгляд от темных зарослей, за которыми скрылся кэт, Кейлен схватил копье и подскочил к Данну.

– Ребята, кажется… – Рист не договорил, так как из-за деревьев вылетела вторая стрела.

Проследить за ее полетом в темноте было невозможно, но по воплю Риста сразу стало понятно, куда она попала. У Кейлена перехватило дыхание. Он обернулся. Друг выронил копье из рук, а из левой ноги у него торчала стрела.

– Рист! – Кейлен с Данном подскочили к падающему товарищу и усадили его на землю.

– Какого хрена ты творишь, Фритц?! Ты мог его убить! – раздался знакомый голос.

«Фритц?.. Фритц Нетли?!»

– Заткнись, Деннет. Я бы достал его, если бы эти кретины не спугнули.

Из-за группы деревьев показались трое. Кейлен с трудом различал силуэты в бледном лунном свете. Один был крупный и широкоплечий, а по бокам стояли еще два – помельче.

– Кейлен, клянусь, мы не хотели задеть Риста, – произнес высокий. Низкий, знакомый голос… В голове у Кейлена что-то щелкнуло.

– Куртис?! Вы вообще соображаете? Вы подстрелили Риста!

Кейлен с копьем наперевес двинулся в сторону Куртиса, готовый к выпаду.

– Эй, Брайер! Еще один шаг, и тоже словишь стрелу. – Один из тех, что поменьше, натянул лук и направил точно в грудь Кейлену.

– Фритц… – проговорил Кейлен, чувствуя, как у него ходят желваки.

Он на мгновение обернулся, чтобы проверить, как там Рист и Данн. Последний сидел на земле, держа голову Риста на коленях. От стрелы вроде бы избавились, но парень очень тяжело дышал и стонал. От нахлынувшей злости Кейлен сильнее сжал копье. Он страшно хотел стереть усмешку с самодовольного лица Фритца.

– Не дергайся… С ним всё будет в порядке, но попробуешь подойти, и я за себя не ручаюсь, – сказал тот и натянул тетиву сильнее, чтобы подчеркнуть серьезность намерений.

– Фритц, – бросил Куртис, и в этом коротком обращении ясно читалось: «Перегибаешь».

Фритц просто смерил приятеля слегка отсутствующим взглядом, от которого Кейлену всегда было не по себе: такое ощущение, будто Нетли смотрит не на тебя, а сквозь. Словно ты и всё вокруг лишь препятствие между ним и тем, что ему нужно. Точно так же он смотрел сквозь Кейлена, и вдруг улыбка расползлась шире. Он увидел медвежью шкуру.

– Что это тут у нас? – произнес Фритц, лицо его было подсвечено огнем. – Кажется, достойная плата за кэта, которого мы лишились. Деннет, сними ее.

– Она наша! – произнес Рист и закашлялся. Было слышно, что ему очень больно.

– А вот и нет. Она наша, – отозвался Фритц.

Деннет перерезал веревки, которыми шкура была натянута между деревьев. Потом взвалил ее на плечо и с трудом поволок к Куртису и Фритцу. Облака на небе немного расступились, пропуская чуть больше лунного света. Кейлен теперь отчетливо видел лица нежданных гостей. Куртис, закусив губу, смотрел, как Фритц рассматривает шкуру в свете костра, проводя пальцами по грубому меху и подсыхающей шкуре.

– Очень неплохо. Огромная, должно быть, зверюга. Чистое убийство. Вам, дурням, здорово повезло. Что ж, большое спасибо. Теперь точно ясно, кого назовут победителями в Большой охоте!

– Чтоб вам пусто было! Совсем озверели? – голос Данна будто сочился жидким пламенем.

– Нет, просто мы умнее, Данн. Вы спугнули нашу добычу, мы взамен забираем вашу. Око за око, – ответил Фритц. В его глазах был всё тот же холодный расчет. – А теперь валите отсюда.

– Никуда мы не пойдем! – рявкнул Данн, по-прежнему держа на коленях голову Риста.

– Пойдете как миленькие. Сейчас я добрый, поэтому дам минуту на сборы. Потом вы пойдете к горам. Если через пять минут не исчезнете, я докажу, что не шучу. Я прослежу за вами какое-то время, чтобы убедиться, что вы ушли.

Куртис как будто хотел возразить, но одного резкого взгляда Фритца хватило, чтобы он осекся.

– Хорошо, мы уйдем, – процедил Кейлен.

Фритц хищно усмехнулся.

– Ты что удумал? – Данн удивленно раскрыл рот.

– Рист ранен. Нужно увести его подальше и обработать рану. Это важнее, чем пытаться одолеть сразу троих. Можешь поднять Риста? Я понесу мешки.

Данн нехотя кивнул.

Кейлен собрал припасы, а Данн, не слушая протестов Риста, подхватил его на плечо. Так они пошли к краю поляны, в направлении Волкобразовой гряды. Оглянувшись, Кейлен краем глаза заметил как будто извиняющееся выражение в глазах Куртиса.

– Идите, пока солнце не доберется до зенита, – крикнул им вслед Фритц. – Остановитесь – я узнаю.

Они молча продирались сквозь густые заросли. Всё тело ныло. Кейлен нес мешки, а Рист ковылял, опираясь одной рукой на Данна, другой на свое копье. Время от времени Кейлен останавливался и оглядывался, не идет ли за ними Фритц. Несколько раз он вроде бы видел кого-то за деревьями, но это не точно. И проверять определенно не хотелось.

Когда солнце перевалило через вершину горы, впереди показался небольшой ручей. Кейлен даже не слышал журчания воды, пока они не подошли ближе. От усталости стучало в ушах и было трудно сосредоточиться.

– Бред какой-то, – произнес Данн одновременно зло и устало.

Кейлен вздохнул.

– Нужно остановиться здесь, освежиться и осмотреть рану. Нельзя оставлять ее надолго без присмотра, может попасть зараза.

Данн кивнул, Рист издал стон.

Когда все уселись и молча напились прохладной воды, Кейлен закатал Ристу штанину на раненой ноге.

– Стрела аккуратно прошла насквозь, – сказал Данн. – Я отломил наконечник и вынул древко. Повезло тебе.

Данн с усталым вздохом окунул мех в ручей.

– Повезло? – произнес Рист, закашлявшись. – И в каком месте это везение, боги милостивые?

– Крови было мало, значит, ничего серьезного стрела не задела. Прошла насквозь, так что вытащить было легко. А представь, если бы застряла в ноге! Ну и последние несколько часов от боли ты хотя бы не мог говорить, – Данн слегка усмехнулся.

– Клянусь, я сам тебя подстрелю, если не прекратишь ухмыляться, – огрызнулся Рист.

– Зря вытаскивал, значит, – пожал плечами Данн.

– Вы двое, заткнетесь уже или нет?

Данн с Ристом от неожиданности вздрогнули, удивленные резким и раздраженным тоном Кейлена.

– Рист, Данн вытащил у тебя из ноги стрелу и доволок сюда на себе.

Рист пристыженно опустил голову.

– Данн…

– А что я-то? – несмотря на усталость, Данн попытался изобразить шкодливую ухмылку.

Кейлен был не в настроении подыгрывать.

– Хватит вести себя как сволочь.

Данн открыл было рот, но пререкаться не стал. Кейлен достал из мешка растения и травы, которые собрал накануне, пока ходил с Ристом за дровами. Силясь в точности припомнить наставления матушки, он прикинул несколько способов, как лучше всего остановить заражение.

Таких нашлось сразу два: дыхание Креции и бутыльковые капли. Он вытащил их из связки и разложил на камне слева. Разбирая остальные, он приговаривал под нос:

– Мысельник, шевель… Лучше всего был бы, конечно, сок серника, но и так сойдет.

Отобрав нужные травы, Кейлен камнем раздавил их в кашицу, затем добавил немного воды из ручейка, чтобы сделать ее пожиже.

– Это вроде припарки. Отвадит заразу, пока рана заживает, – объяснил Кейлен, продолжая мешать.

Рист недоверчиво косился на зеленовато-бурую массу.

– Либо так, либо будем прижигать. Данн, соорудишь костер?

Рист побледнел и сглотнул.

– Давай лучше свою кашицу.

– Правильный выбор! – Данн натужно рассмеялся и поперхнулся глотком воды.

Рист стонал и отбивался, но в конце концов Кейлен наложил припарку на рану, после чего, когда масса подсохла, оторвал лоскут от Ристовой рубахи и замотал на манер бинта.

– Пора идти, – сказал Данн, поднимаясь. – Если собираемся вернуться вовремя, придется идти всю ночь и всё завтрашнее утро.

В животе у Кейлена заурчало.

– Может, поедим сначала?

– Я за, – поддакнул Рист.

Данн вздохнул и, устало кряхтя, поднялся.

– Разведите костер, а я поищу чего-нибудь съедобного. Перекусить и отдохнуть перед дорогой, пожалуй, всё-таки стоит.

Когда Данн вернулся из-за деревьев с одинокой тушкой бобра, Кейлен как раз сумел разжечь огонь. Дичи в окрестностях явно было мало.

– Поедим, потом отдохнем, пока солнце не перевалит за ту вершину. – Данн, сощурившись, указал на остроконечную скалу вдалеке. – Потом нужно двигаться дальше.

– Рист, ты как? – спросил Кейлен.

Тот, поморщившись от боли, кивнул.

Солнце уже клонилось к закату, когда друзья отправились в долгий поход через Оммский лес обратно. Теплая еда и усталость заставили их отдохнуть дольше намеченного.

– Что ж, Испытание мы с вами не пройдем, но я хотя бы вернусь домой не с простреленной ногой, и на том спасибо.

Попытка пошутить вызвала со стороны Риста удар по лодыжкам.

– Не спеши радоваться.

Тон у него был мрачным, хотя уголками рта, как заметил Кейлен, Рист ухмылялся. Данн запнулся, но сумел устоять. Огрызаться он не стал, а вместо этого вдруг замер.

– Эй… – начал Кейлен, но Данн вскинул руку и, прищурившись, уставился на заросли.

– Там кто-то есть… – еле слышно прошептал он.

Кейлену тоже почудился какой-то звук. Шуршание листвы. Хруст веток. Тяжелая поступь. Лужица впереди через равные промежутки времени подергивалась рябью.

Вдруг из-за деревьев шагах в пяти выскочил волкобраз. Шкура у него была почти угольно-черная, вся в темных кровавых разводах. Зверь уставился прямо на троицу. Что-то в нем было не то. Он оказался крупным, почти с Фейнира от носа до хвоста, но всё-таки не настолько большим, чтобы от его поступи тряслась земля и шла рябь по воде.

– О боги милостивые! Это какое-то издевательство! Сколько можно…

Не успел Рист договорить, как огромный топор с полукруглым лезвием вылетел из-за деревьев вслед за волкобразом, рассекая воздух с металлическим свистом. Шириной топор был почти с живот зверя до позвоночника, с полупрозрачным самоцветом, вделанным в металл. Оружие раздробило ребра зверю и отбросило на ближайшее дерево. Волкобраз жалобно заскулил, и Кейлену не нужно было даже смотреть, чтобы понять – тот уже не поднимется. Страх просочился в самые кости и удобно там устроился, а пальцы невольно сжались на древке копья.

Данн как раз доставал из колчана стрелу, когда из-за деревьев рядом с телом волкобраза возникли двое. Рист издал какой-то нечленораздельный стон.

В голову Кейлена разом ворвалась тысяча мыслей, и ни одна не вязалась с другой. Он еще крепче обхватил пальцами копье, чтобы только унять дрожь в руках.

Араки!..

Они напоминали людей. Более крупный из пары был семи с лишним футов ростом. Плечи массивные и широкие, мышцы перекатываются при каждом движении. Пепельно-серая кожа, толстая и грубая, будто выдубленная. Наименее человеческим казалось лицо, острое и угловатое. Кожа, лишенная краски, делала его почти безжизненным; за тонкими синеватыми губами скрывались пожелтевшие острые зубы.

На босых ногах были побитые поножи, закрепленные широкими кожаными ремнями. Обнаженную грудь рассекали полузатянувшиеся раны и шрамы прошлых битв. Но больше всего Кейлена поразили глаза: кроваво-красные, с длинными вертикальными зрачками, словно у кэта. Он ни разу не видел арака вблизи.

Второй был на полголовы ниже ростом, а его кожа имела буроватый оттенок. Как и крупный соратник, он был бос, однако носил покореженный железный нагрудник и комплектные к нему наручи.

Очень скоро араки заметили Кейлена, Данна и Риста, сжавшихся в кучку неподалеку с ошеломленными лицами. Ухватившись массивной серой рукой за рукоять топора, застрявшего в туше волкобраза, крупное чудище прокричало что-то более мелкому. Голос у него был грубый, будто камни грохочут по горному склону. Кейлен не сумел разобрать ни слова.

Не мешкая, арак поменьше кинулся на троицу со скоростью, которой Кейлен от твари такого размера никак не ожидал. Арак с утробным завыванием воздел над головой иззубренный меч с длинным, примерно с половину Кейлена, черным лезвием. В клинок прямо над рукоятью был вделан полупрозрачный самоцвет.

Кейлен услышал знакомый свист Данновой стрелы, и через мгновение та уже торчала над пластиной, прикрывающей грудь арака. Тот даже не замедлил шага и вот уже подошел вплотную.

Ближе всех стоял Рист. Уйдя в сторону, он ткнул копьем, метя в ноги монстра. Он промахнулся всего на волосок, после чего получил рукоятью меча прямо в грудь, отлетел к подножию дерева и больше не двигался.

Кейлен заорал. Кровь в жилах закипела, но двигал им скорее страх. От первого выпада копья арак увернулся с пугающим проворством; впрочем, и Кейлен не стал легкой мишенью для ответного удара.

Когда Данн всадил в него вторую стрелу – на этот раз в живот, чудище начало рубить направо и налево без разбора. Кейлен попятился и оступился. Запнувшись о камешек, он упал на землю. Кровожадная тварь кинулась на него. В панике Кейлен выставил копье перед собой наконечником вверх и уперся что оставалось сил.

Арак был слишком тяжелый и не успел затормозить, а потому со всего размаху налетел прямо открытым горлом на копье. Кейлена окатило фонтаном крови. От веса твари копье тоже вошло в землю, и чудище повисло над землей. Пронзительные, налитые кровью уже безжизненные глаза продолжали смотреть на юношу и светились посмертной яростью. Из открытой пасти бил отвратительный гнилой запах, от которого Кейлена чуть не вывернуло наизнанку.

Перевести дух юноша не успел. Оставшийся арак издал отчаянный рев и, перехватив топор, помчался навстречу парням, без труда сокращая расстояние длинными прыжками. От каждого удара его мощных ног ломались ветки, а земля тряслась. За это время Данн успел всадить ему в незащищенную грудь столько стрел, что хватило бы на пару крепких мужчин.

Данн наложил очередную стрелу на тетиву, но арак настиг его и со всей силы пнул в грудь. Кейлену послышался хруст ребер, и Данн мешком отлетел в сторону.

Всё тело пылало от боли и изнеможения, мозг работал на пределе. Кейлен не знал, живы ли его товарищи. Оба лежали не шевелясь.

Мускулистой рукой арак ухватил своего убитого соратника и, демонстрируя чудовищную мощь, сорвал обмякший труп с копья, будто вынул занозу из мягкого масла. Кровь стекала на лежащего под ногами Кейлена. Затем чудище отшвырнуло труп в сторону, даже не глядя куда. Не было ни сожалений, ни слез, ни всхлипов.

Сердце в груди Кейлена громыхало, будто молот о наковальню, гулко отдаваясь в ушах.

Плечи арака вздымались от тяжелых вдохов. Рот скривился в некоем подобии ухмылки. С языка на зубы густыми каплями стекала слюна. В бледном лунном свете поблескивало лезвие массивного топора – красота и смерть, запечатленные в металле.

Не сводя глаз с Кейлена, арак прошептал что-то на своем грубом языке и воздел топор высоко над головой. Красные глаза будто прожигали Кейлену череп. Время словно замедлилось, когда топор начал опускаться. Юноша видел, как арак разрубил волкобраза, и знал, что его самого ждет то же самое.

Паника, охватившая его сердце, вдруг уступила место спокойствию и принятию. От бардов и сказителей он многократно слышал, что в последние мгновения перед глазами пролетает вся жизнь. Откуда сказители это знали, Кейлен не представлял. Едва ли они участвовали в тех войнах, которые воспевали. Впрочем, неважно. Ему самому мало довелось пережить, но хотелось напоследок увидеть лицо Хейма.

Арака вдруг окутала ослепительная вспышка, будто солнце взошло. Кейлен услышал отчаянный вопль, словно разрывающий чью-то глотку изнутри.

Топор так и завис в воздухе.

Огромная тварь, сотрясая землю, рухнула на колени. Руки безвольно обвисли, и безвредное теперь оружие выпало из безжизненных пальцев.

Арак покачнулся и тяжело рухнул набок. В ноздри Кейлену ударил запах гари и отвратительная вонь горелой плоти, которую ветерок поднял от ужасной обгорелой раны на спине чудища. Пепельно-серая кожа расплавилась, образовав густую, как деготь, лужицу.

Кейлена затошнило от вони, и он закашлялся. Наконец, оторвав взгляд от обгоревших останков, он начал оглядываться в поисках того, что прикончило огромную тварь, щурился, но от усталости и дыма глаза слипались, перед ним всё плыло.

– Рист?