Сквозь измерения

Глава 9. Старая игра

Следуя указаниям Асина в своей голове, Зиран действительно нашёл под потолком по самому краю пещеры широкий выбитый в камне круг заклинаний. Его практически полностью заплели лианы, но когда парень их отодвинул, круг стало хорошо видно.

Сменив Зирана на летающей твари Кьяра, Ная огнём расчистила весь периметр, и когда она прочла открывшиеся символы вслух, круг слабо вспыхнул, доказав всем, что он до сих пор работает, хоть силами всего одного тёмного эльфа полностью пробудить его магию, рассчитанную на целый город, и невозможно.

Пока предводительница возилась с потолком, Эмиэль, взяв с собой Ирана, что-то выискивал по краю разломившихся, касающихся воды плит на полу. Ная предположила, что мужчины пытались найти на земле следы барьера защитного круга. Однако, вернулись к лагерю они почему-то в очень разном настроении: лицо Эмиэля не выражало ровным счётом ничего — он, видимо, того, что искал, не обнаружил, но по этому поводу совершенно не переживал, в то время как выражения лице Ирана было несколько потерянным и даже расстроенным.

— Чего хмурый такой? — поинтересовался у брата Аэн.

— Чушь какая-то, — буркнул тот, — Ная, зажги огонь, надоела эта сырость!

Женщина слегка свела брови, но просьбу выполнила. Иран же завалился на свою спальную шкуру и долго молча смотрел на танцующие языки пламени. Обычно он так себя вёл, когда был чем-то очень раздосадован или разочарован. Что сейчас могло послужить причиной его намерения часами отстранённо пялиться в огонь, никто не понял.

— Может, расскажешь нам? — осторожно спросила Ная, сев рядом с Ираном и сжав его плечо.

Тот перевёл на неё немного нерешительный взгляд, но в итоге так ничего и не сказал — только подвинулся выше, устроив голову на её бёдрах, и снова уставился в импровизированный костёр. Предводительница вздохнула и продолжила легко поглаживать Ирана по руке, терпеливо дожидаясь, когда он наберётся моральных сил поделиться своими внезапными переживаниями. Долго сдерживать свои эмоции он не умел, так что вскоре всё, что у него вертелось в голове, в любом случае вырвалось бы наружу. Через пару минут языки пламени под взглядом Наи превратились в танцующую на столе с огромной кружкой настойки фигуристую женщину. Иран на коленях предводительницы улыбнулся и растянулся чуть более расслабленно, наблюдая за устроенным для него представлением. Огненная женщина несколько раз крутанулась, призывно повиляла бёдрами, выпила залпом настойку, отшвырнула кружку в сторону и порвала на своей огромной груди платье, продемонстрировав шикарный обнажённый бюст. Иран хихикнул, потянувшись пальцем к оставшемуся болтаться на бёдрах тридцатисантиметрового воплощения танцовщицы тряпью. Стянув его полностью, мужчина удовлетворённо крякнул, а образ обнажённой женщины исчез. Вместо него перед всеми снова ровно засиял дарящий тепло костёр без топлива.

— Спасибо, — улыбнулся Иран.

Видимо, маленькая уловка предводительницы сработала, и настроение у него немного улучшилось.

— Так что, расскажешь, что тебя расстроило? — Ная распустила его собранные на висках в косы волосы, чтобы зарыться в них пальцами.

— Три года обучений в Доме Фаоэн прошли даром! — разочаровано сообщил Иран.

— Почему ты так решил? — наклонилась чуть ближе к нему Ная, приобнимая.

— Потому что так ничему и не научился, — буркнул тот.

Предводительница перевела вопросительный взгляд на Эмиэля, с которым Иран провёл последний час, но тот только неопределённо пожал плечами. Дальнейшие расспросы Ирана тоже ничего не дали: он продолжал твердить, что Учителя Фаоэн напрасно с ним мучались, и так ничего толком и не объяснял.

— Ладно, давайте спать, — сдалась в конце концов Ная, — Иран, остаться с тобой?

— Я не достоин быть в твоём отряде, зачем со мной оставаться? — удручённо вздохнул мужчина, но с колен предводительницы так и не поднялся.

— Кто достоин, а кто нет, это уже я решаю, — ещё раз потрепала его по волосам Ная.

Побоявшись, что расстроенный Иран мог натворить дури, пока она спит, Ная всё-таки решила лечь с ним — не часто он так болезненно на что-то реагировал. Последний раз они всем отрядом ловили демонстративно убивающегося о все встречные стены Ирана, когда его подарок не приняла какая-то торгашка с необъятной задницей и бюстом, которым можно было убивать. Она тогда ещё сказала, что Иран мелковат для неё, из-за чего он расстроился так, что за следующие несколько месяцев раздался в плечах ещё на добрые сантиметров десять и всё равно был собой недоволен, ворча на то, что в тоннелях жрать нечего. Но тогда он был в большей степени зол, чем разочарован, хоть и не без этого. В этот же раз смесь эмоций была другой, почему-то перевешивая в сторону потери веры в себя.

Дежурить Ная оставила Перепёлку, улёгшуюся на спине Ариена. Сама же предводительница устроила голову у Ирана на плече, зная, что так он не сможет встать, не разбудив её. Приступы недовольства жизнью Ирана всегда были чреваты тем, что он мог сделать что-нибудь необдуманное, поэтому одного его в такие периоды старались не оставлять. Особенно после того, как он с досады подорвал во время своего дежурства тоннель под каким-то монстром. Это случилось всего часах в десяти от Крипсара, и отряду тогда пришлось спешно уносит ноги, пока их не нашла охрана города, и Совет, содрав с них приличную сумму за нанесённый прилегающей территории ущерб, не заставили их разгребать образовавшийся завал своими руками.

Не изменил себе Иран и в этот раз: спустя часа четыре, он действительно попытался встать, однако его попытки аккуратно переложить женщину с себя на шкуру успехом не увенчались — Ная, как и рассчитывала, проснулась.

— Куда собрался? — шёпотом спросила она.

— Хочу ещё раз посмотреть… — так же тихо признался Иран.

— Пошли вместе, покажешь и мне, — это был практически приказ, поэтому отказаться Иран не смог, хоть и недовольно поджал губы, прежде чем неохотно кивнуть.

Вдвоём они обошли по кругу всё озеро. Ная наконец-то увидела, где под водой текла река Сайера, и в каких местах она уходила под стены пещеры, но вот на что, периодически внезапно останавливаясь, так пристально пялился Иран, она так и не поняла.

— Ладно, я сдаюсь, — подняла руки предводительница, — снизойди, пожалуйста, и объясни мне, — попросила она, когда мужчина в очередной раз замер у воды, а она врезалась ему в спину.

Иран немного поколебался, но потом всё же указал на что-то внизу.

— Что? — не поняла женщина.

— Разбитый край видишь? — спросил Иран.

— Ну вижу. Тут все края такие, — пожала плечами Ная.

— Нет, — возразил мужчина, сев и ещё раз ткнув пальцем в плиту, — здесь край мелко разбит, видишь?

— Допустим, — соврала Ная: она никакой разницы в разбитых плитах не видела, — и что это значит?

— Это след магического взрыва, — вздохнул Иран, — и такие тут везде. А если точнее, то они все расположены примерно между выходами в тоннели.

Нае, показалось, что она, наконец-то, начала что-то понимать. Не то, конечно, чем отличались друг от друга обломки у неё под ногами, а почему Иран не верит в то, что обнаружил. Потому что единственное объяснение, которое можно было этому подобрать, звучало невероятно абсурдно.

— То есть, ты хочешь сказать, что одновременно с ловушками в тоннелях, взрывы прогремели ещё и по всему периметру пещеры между ними? — подняла брови предводительница. — И Има рухнул в воду именно из-за этого?

— Вот и я говорю: чушь. Не может такого быть. Зачем? Так меня ничему в Фаоэн и не научили — я тут явно что-то не то вижу, — тяжело привалился к валуну у озера Иран.

— «Зачем» говоришь… — Ная села возле мужчины. Немного подумав, она вдруг резко выпрямилась и с прищуром глянула на Ирана.

— Что? — напрягся тот.

— Вермины обычно перемещаются группами? — задала, казалось бы, не относящийся к делу вопрос Ная.

— Надо у Шиина спросить, — растерялся Иран, — но, насколько я помню, они одиночки.

— Вот и я так помню, — согласилась предводительница, — а теперь скажи мне: три тысячи верминов могли собраться в стаю сами?

— Э… — Иран открыл было рот, но потом замер, явно что-то обдумывая. — То есть это не я — бездарь? — в итоге заключил он.

— Нет, мой хороший, ты всё видишь правильно! — улыбнулась ему Ная. — И больше в себе не сомневайся. А Има всё же утопили специально, но красиво разыграли из этого катастрофу. Пошли спать. Шиин проснётся, расспрошу его о некоторых деталях и объясню.

Но Ирана, кажется, теория предводительницы уже не особо волновала. Услышав, что с его навыками всё в порядке, он явно расслабился и потащил Наю обратно к лагерю уже с привычным настроем прущего напролом вепря. Благодарностью за восстановленную самооценку стали медвежьи объятия, в которых, если бы не недавняя кровопотеря, Ная бы, скорее всего вообще уснуть не смогла.

— Шиин, скажи, ловушки, которые, как ты предполагаешь, были в стенах тоннелей, можно как-то испортить и превратить их в приманки для монстров? — спросила спустя часов шесть Ная, когда все уже проснулись и поели.

— Испортить можно, но превратить в приманки так, чтобы они потом ещё и взорвались — нет, — отозвался мужчина, — а что?

— Как приманить три тысячи верминов? — ответила вопросом на вопрос предводительница.

— Никак! — округлил глаза Шиин. — Ты о чём вообще?!

— А кто-то смог… — склонила голову к плечу женщина.

— В смысле «кто-то смог»?! — предсказуемо мгновенно вышел из себя Шиин. — Конечно, можно создать приманку, чтобы притащить к городу монстров, можно даже поместить её в центре, чтобы твари валили из всех тоннелей одновременно, но призвать сразу три тысячи верминов невозможно! Чтобы столько насобирать надо пару тысяч лет по тоннелям безвылазно шляться…

— Это ведь твари, обитающие не только в нашем измерении, да? — вдруг прервал его пламенную речь Ариен.

— Ну, да, они обычно возле брешей в пространстве появляются… — Шиин на секунду запнулся, после чего на его лице отразилось понимание, смешанное с недоумением. — Ты хочешь сказать, что кто-то специально открыл проходы в другое измерение, чтобы привести сюда верминов? Но, ради Хаоса, зачем?!

— Вероятно, чтобы сымитировать нападение на город, — развела руками Ная, — ну а как ещё объяснить, что завалены все тоннели кроме одного? Кто-то оставил себе выход. Кто-то, кто знал, что этот тоннель будет чист.

— А теперь так, чтобы все поняли, — со вздохом попросил Кьяр.

— Иран нашёл следы взрывов по периметру озера. Как раз у самой кромки воды. То есть можно сказать, что Има провалился как раз по линии этих взрывов, — начала пояснять Ная. — Если бы взрывы в тоннелях прозвучали одновременно со взрывами внутри пещеры, едва ли кто-то бы это осознал, когда город начал уходить под воду, так? Сейчас я бы предположила, что в Има была группа заговорщиков — кто-то, кто играл против Совета. Эта группа заблаговременно расставила своих магов в нужных местах по периметру пещеры, и они взорвали пол в момент, когда сработали ловушки. Вероятно, они же каким-то образом и открыли в тоннелях бреши в измерениях и приманили сюда верминов. Вопрос только в том, как это вообще можно было провернуть.

— Шиин, знаешь способы открывать такие бреши? Ты ведь изучал этот вопрос после того, как погибла твоя мать? — глянул на мужчину Асин.

— Изучал, да, — подтвердил тот, — но это было давно… Насколько я помню, я не нашёл каких-то гарантированно рабочих способов. Бреши между измерениями чаще всего появляются внезапно, и предсказать их появление невозможно. Существуют некоторые виды монстров, вроде кваллов, которые способны пробивать их. Ещё бреши иногда появляются в местах, где была применена какая-то чрезвычайно сильная магия, нарушившая стабильность границ измерений. Лияры могу проходить из одного измерения в другое, и иногда за ними шлейфом тянутся бреши… Боги, вы же не думаете, что в Има была лияра?!

— У нас есть феникс, почему у них не могло быть лияры? — напряжённо всматриваясь в заваленный тоннель на другом краю озера, будто пытаясь посмотреть сквозь время, хмыкнула Ная.

— Тогда получается, что бреши в тоннелях пробила лияра? А вермины пошли сюда из-за какой-то приманки? Так ты думаешь? — начал рассуждать вместе с предводительницей Эмиэль.

— Да, — кивнула та, — когда ты всё это озвучил, да. И у меня есть ещё одна невероятная теория: приманка всё ещё работает.

— Как это? — не понял Зиран.

— Чёрное измерение с монстрами, — объяснила женщина, — на Изумат не нападают, потому что приманка всё ещё здесь. А те, кто нырял в Има, умирают, потому что на них остался след этой магии. Нас тоже можно поздравить — мы все в такой же опасности. Мы, возможно, теперь тоже живая приманка.

— Похоже план уничтожить Има прошёл не совсем гладко, — усмехнулся Кьяр.

— Похоже на то, — кивнул Эмиэль, — или как раз наоборот — очень удачно. Если предположить, что Има пожертвовали, чтобы создать здесь что-то вроде вечной ловушки. Может, кто-то уже тогда собирался заменить Има Изуматом.

— Каждая новая теория всё более сумасшедшая, — улыбнулся Аэн, между делом осматривая заживающую руку Наи.

— Мне больше интересно, как нам это всё поможет жемчужины для Матери Ар'тремон найти? — принялся раскачиваться из стороны в сторону Асин.

— Сейчас их вообще, вроде как, не существует, — фыркнула Ная, — но легенда о них возникла, когда рухнул Има. Если мы поймём, как он погиб, мы поймём, как спаслись те немногие, кто эту легенду создал, и, самое главное, почему они её создали или что именно они называли жемчужинами-сайеры. Никто ведь не говорил, что это настоящий жемчуг. Это может быть метафора.

— Что-то мне кажется, плевать тебе уже на жемчужины, — хохотнул маг, — тебе уже просто интересно разобраться. Плохо на тебя заговоры Таэмрана повлияли!

Асин, смеясь, увернулся от брошенной в него перчатки.

— Да, интересно! — преувеличенно резко заявила женщина. — Если тебе — нет, вали в Изумат развлекайся! Тут не далеко — дойдёшь!

— Ещё чего?! — включился в эмоциональный спор маг. — И оставить всех русалок Кьяру?! Да ни за что! Кстати, вот интересно, если они за красотой охотятся, то должно быть сильно удивятся потом…

— Не удивятся, — снисходительно улыбнулся Кьяр, — я такие деньги платил не за поверхностные изменения, моя внешность на уровне генов переделана. Так что их девочки будут красавицами.

— Столько лет тебя знаю, а до сих пор удивляюсь, — утрированно покачал головой Асин. — Я собирался натуральностью взять, а ты опять всё испортил…

— За каким демоном ты внешность менял? — удивился Зиран, чуть более пристально чем обычно рассматривая танцора.

— Чтоб в борделе работать, — усмехнулся Кьяр, уже заранее представляя, какую волну непонимания вызовут в уме парня его слова, учитывая отношение к его профессии в Изумате. И судя по скривившемуся лицу Зирана, он не ошибся.

— Так что мы будем дальше делать? — прервал праздные разговоры Эмиэль.

— Гоблины его знают, — вздохнула предводительница, — я не знаю, как доказать теорию с лиярой. Мне, кроме как добраться до местного храма, идеи не приходят.

— Давай я попробую сам туда сплавать? — предложил Ариен.

— Звёздочка, я с ума сойду, если ты один под воду полезешь… — призналась Ная, с лёгкой укоризной глянув на мечника.

— Но я единственный, кто видит это измерение — ты всё равно не сможешь пройти в него со мной, — возразил Ариен.

— Если ты разрушишь его границу… — принялась опять за своё женщина.

— А если её нельзя рушить? — снова попытался воззвать к здравому смыслу мечник.

— Раз здесь добывали жемчуг, получается ещё совсем недавно её здесь не было, значит, можно, — упёрлась Ная.

— Прежде чем рушить, нужно понять, как она появилась, — покачал головой Ариен, — если ты права, и в Има до сих пор есть кто-то живой, то этот кто-то в храме — единственном нетронутом временем месте. Я нырну и проверю: возможно этот кто-то и создал здесь это измерение.

— Мужчинам запрещено заходить в храмы, — напомнил Аэн.

— Думаю, меня пустят, — постучал пальцем по своей Звезде мечник, — не убьют, во всяком случае. Должен же быть хоть какой-то смысл в том, что я уже три дня как местный жук сияю.

— Лягушка, — хихикнул Иран.

— Да-да, как люминесцентная лягушка, — подчёркнуто исправился Ариен.

— Ладно, может, ты и прав, — неожиданно согласилась Ная, — сплавай, проверь, что там. Только, ради Хаоса, будь осторожен.

— Не переживай, — улыбнулся Ариен, — русалки сказали, что это измерение не опасно.

— А ещё они сказали, что на стене каждый день появляются новые царапины… — перевела обеспокоенный взгляд на торчащие из озера обломки городской стены предводительница. — Не теряй бдительности.

— Всё со мной будет в порядке, — поцеловал её в макушку Ариен, поднимаясь. Действовать нужно было, пока она не передумала, поэтому тянуть с исполнением своего намерения он не собирался.

— Эмиэль, заклинание связи, — приказала женщина.

Понимая, что или так, или Ная его вообще никуда не пустит, сопротивляться Ариен не стал, хотя с его точки зрения в таком контроле не было совершенно никакой необходимости.

В этот раз самостоятельно призвав морсиля, Ариен доплыл с ним до городской стены по поверхности и уже за ней нырнул под воду.

Решив, что русалки не будут против, учитывая их предыдущую реакцию на его магию, он зажёг довольно яркий свет, чтобы получше рассмотреть то, что его окружало.

Полуразрушенные здания были покрыты полипами и лентами тёмно-зелёных водорослей, на дне лежали обломки статуй и фонтанов. Вероятно, когда-то Има был очень красивым городом. По прорезанным разломами широким улицам и площадям были рассыпаны осколки гранита и бессчетное множество блестящих перламутром раковин. Трещины на стенах жилых домов кое-где достигали поистине чудовищных размеров, так что было удивительно, как эти здания до сих пор не развалились на части, словно разрубленные на куски монстры. Проёмы окон либо щетинились остатками разбитых стёкол, либо уже были пустыми.

Между этих древних руин сновали стаи рыб и неспешно плавали хвостатые девушки, которые вскоре начали собираться вокруг Ариена. Кто-то восхищённо трогал его сияющую белым ладонь, кто-то просто крутился рядом. Откуда-то появилась Нацца, и, кажется, сразу поняв цель этого внезапного визита, поманила мечника за собой.

Проплывая мимо когда-то величественного центрального здания неизвестного Дома, Ариен успел заметить спящих прямо на полу комнат русалок. Герб, выбитый на валяющемся на дне обломке шпиля, изображал голову змеи с разинутой пастью и капающим с клыков ядом. Возможно, когда-то это был Дом целителей.

Мечник так засмотрелся, что чуть не забыл о том, что запас кислорода в его лёгких был не бесконечным. Однако, Нацца, видимо, вспомнила об этом раньше него самого, поэтому заметив, что мужчина, направил своего призывного монстра к поверхности, быстро обогнала его и, как-то ловко крутанувшись, прижалась к губам Ариена своими. Её жабры затрепетали, фильтруя из воды дополнительную порцию воздуха, которую она тут же передала мечнику.

После этого Нацца приложила руку к кварцу с печатью призыва на груди мечника и морсиль исчез, в то время, как сама она подхватила Ариена и понесла его вниз, к мерцающему золотыми бликами строению. На глубине неприятно давило на уши, и, глянув вверх, мечник увидел лишь смутную голубоватую дымку — свет жуков под сводом пещеры отсюда был едва различим.

Русалка опустилась на самое дно и остановилась у ступеней храма. Ариен жестом попытался попросить её подплыть ближе, желательно внутрь, но Нацца только покачала головой и, ещё раз наполнив его лёгкие воздухом, подтолкнула его вперёд одного. На вопросительный взгляд мечника, она протянула руку и упёрлась ей будто в невидимую стену, через которую сам он прошёл, даже ничего не ощутив.

Решив, что сейчас не было времени об этом размышлять, Ариен насколько мог быстро поплыл к приоткрытым воротам храма. Схватившись за ручку, он заглянул внутрь — полная тьма, освещаемая лишь светом, срывающимся с его ладони и исходящим от его груди. Привитый с детства запрет звучал внутри сигнальным рогом, но так как в храме никого не было, Ариен рискнул протиснуться внутрь.

В тот же момент, он внезапно рухнул на пол — вода вокруг исчезла, а перед его глазами оказались чьи-то обутые в мягкую кожу ноги. В нос ударил запах ароматических корений, а всё тело ощутило жар, исходящий от извечного, горящего в центре зала пламени.

Ариен подскочил, интуитивно метнувшись к выходу, но его остановила чья-то сжавшаяся на предплечье и дернувшая его обратно рука. Эта рука спасла его, потому что прямо перед его едва высунувшимся за дверь лицом с отвратительным влажным лязгом клацнули огромные челюсти. Прижавшись к кому-то спиной, Ариен с гулко бьющимся сердцем смотрел на множество кишащих за воротами тварей. Он не должен был оказаться в этом измерении.

— Здравствуй, Маленький Бог, — неожиданно прозвучал над ухом Ариена чей-то голос. Этот голос был совсем не похож на русалочий. Мечник резко развернулся, тут же столкнувшись лицом к лицу с золотой маской Главной Жрицы Хаоса.

Едва осознав это, Ариен тут же рухнул на колени, склонив голову и моля всех Богов, чтобы его не убили на месте за нарушение запрета.

— Всё в порядке, — будто ответила на его мысли женщина, прикрывая ворота храма, — пусть ты и нарушил запрет, но три тысячи лет очень долгий срок — даже мне уже хочется поговорить.

Жрица сняла маску, и подняла за подбородок лицо Ариена, с интересом вглядываясь в его глаза. Сама она была очень старой: кожа плотно обтягивала кости черепа, волос уже не было, губы высохли и превратились в две потрескавшихся полоски, и только ввалившиеся глаза по-прежнему были живыми, словно принадлежали молодой девушке.

Коснувшись своей иссохшей рукой Звезды на груди Ариена, Жрица нежно улыбнулась:

— Боги решили дать мне немного отдохнуть, послав тебя?

— Я не знаю, о чём говорит госпожа, — едва слышно прошептал в ответ Ариен. Слова женщины напугали его: ему сразу вспомнилось его заточение в дебрях измерений. Он был не готов остаться здесь — он обещал Нае вернуться буквально через пару минут. Сердце болезненно сжалось от мысли, что она могла быть права, когда не хотела его сюда отпускать.

— О Хаос, сколько ужаса от одной призрачной вероятности не вернуться к своему Демону, — рассмеялась Жрица, — не нужен ты мне здесь. Вернёшься. Но сперва скажи, как ты вообще тут очутился? Меня не предупреждали, что у меня здесь когда-нибудь будут гости.

Услышав, что это место не станет его новой тюрьмой, Ариен выдохнул с облегчением. Не видя смысла лгать, он рассказал Жрице всё об их путешествии, поисках и о желании его госпожи докопаться до истины об этом месте.

— Истина ничего вам не даст и ничего ни для кого не изменит, — задумчиво хмыкнула Жрица. Она всё так же продолжала поглаживать сухими пальцами переливающуюся ярким золотом, будто глаза Бога, Звезду Хаоса на груди Ариена.

— Но вы ведь всё знаете, вы можете рассказать, что здесь случилось? — с надеждой спросил мечник.

— Я знаю, — с нежной улыбкой кивнула Жрица, — и я скажу, если она так хочет узнать. Пусть придёт.

— Но госпожа, я здесь, разве вы не можете сказать мне? — осторожно попытался уговорить женщину Ариен.

— Мужчине запрещено находится в храме, а Богом ты ещё не стал, и не известно станешь ли, — Жрица, казалось, ругала его, но делала это с такой любовью, что мечник даже не мог понять, как к этому относиться и как он должен был реагировать, — к тому же, я же вижу, что тебе без разницы. Тебя не интересуют эти истории трехтысячилетней давности, ты спрашиваешь только для неё.

— Это правда, — не решаясь лукавить, едва заметно кивнул мужчина, — однако, чтобы она могла прийти к вам, нужно разрушить границу измерений, а это…

Жрица неожиданно рассмеялась, прервав его речь:

— Маленький, пугливый мальчишка! Эти болтливые русалки слишком рано начали называть тебя Богом, ты ещё слишком боишься собственной магии и последствий, которые она может принести. Никогда не устану восхищаться Хаосом! Бездна так непредсказуемо прекрасна: она хочет создать Бога, которого поведёт за собой Демон! Я хочу увидеть, какие измерения вы будете создавать! Как же они должны отличаться от того, к чему мы все привыкли. Хаосу снова стало скучно. Это так волнующие, так вдохновляюще! Вот зачем ты здесь: чтобы мне стало не так тошно ждать, когда угаснут стихии! Моё маленькое благословение, звезда, напоминающая, что Боги обо мне не забыли… — женщина благоговейно вздохнула, после чего впилась своими всевидящими глазами в лицо мечника. — Но Ариен, ты в последнее время, кажется, стал слишком своенравным. С каких пор ты не исполняешь приказы?

— О чём вы, госпожа?! — нахмурив брови, искренне возмутился мужчина. — Я никогда не шёл против Наи!

— Правда? — Жрица внезапно наклонилась над ним, и у Ариена невольно возникло ощущение, что она смотрит ему прямо в душу. — Тогда тебе будет не сложно вспомнить ту преданность, которая жила в твоём сердце, когда ты был заточён в бездне измерений?

— Я никогда её не забывал! — начиная раздражаться, отчеканил мечник.

— Увидим, — улыбнулась Жрица, — я согласна сыграть в вашу игру, но я буду на стороне Хаоса. Если твоя Маленькая Демоница придёт ко мне, я расскажу ей всё, я покажу ей жемчужину-сайеры. Посмотрим, сможешь ли ты не убить её на этом пути. Давай сыграем в старую игру: преданность или жизнь!

Главная Жрица Има в предвкушении рассмеялась, и оранжевый свет предвечного пламени внезапно исчез. Ариен едва успел схватить ртом воздух, прежде чем оказался в толще воды в пустом, затонувшем храме. Уцепившись руками за створки закрытых ворот, он дёрнул их на себя, понимая, что это был единственный путь к поверхности, даже если снаружи его ждали монстры. К счастью, двери легко поддались, а на ступенях не оказалось ни единого следа хищных тварей, что ещё буквально минуту назад заполоняли весь город.

Мечник, одним рывком выплыл наружу. Призвав морсиля, Ариен тут же направил его вверх и в сторону городской стены. Только оказавшись на берегу, он позволил себе по-настоящему отдышаться. «Давай сыграем в игру, — эхом отдавались в его сознании слова Жрицы, — сможешь ли ты не убить её? Преданность или жизнь.» Всё внутри скручивал настолько всеобъемлющий ужас, что мужчина даже не сразу почувствовал чужие руки на своих плечах и не сразу услышал зовущий его встревоженный голос.

— Ариен, Звёздочка, что, демоны его раздери, произошло?! — допытывалась уже, судя по всему, далеко не в первый раз Ная, стараясь заглянуть в его глаза.

— Обещай, что не умрёшь! — вместо ответа прошептал единственное, что сейчас имело для него значение, мечник. — Пообещай, что если я стану для тебя опасен, ты убьёшь меня, но не умрёшь!

— Ни за что! — неожиданно твёрдо отрезала предводительница. — Если ты станешь для меня опасен, значит я буду жить в вечной опасности. Это не особо-то отличается от обычной жизни тёмных эльфов.

— Я пообещал тебе, когда ты просила… — Ариен схватил Наю за руки, надеясь что сможет добиться от неё слов, которые бы сейчас могли его хоть немного обнадёжить.

— Это был твой выбор, и я благодарна тебе — мне так спокойнее, но я сама никогда тебе такого не пообещаю, я не подниму на тебя руку, что бы ни произошло, — пресекла все обращенные к ней мольбы женщина.

Перед глазами Ариена внезапно снова вспыхнули воспоминания: израненный Демон и Бог, которого тот так ни разу и не задел. Все раны Ариена тогда были только следствием того, что его тело не выдерживало магию Бога, но сам Демон не нанёс ему тогда ни единой царапины. Уперевшись лбом Нае в плечо, мечник пытался сглотнуть непонятно откуда взявшийся ком в горле. Она любила его и не боялась рисковать ради него. И так было всегда. И, наверное, такими были все, кто потом становился Демонами.

— Не знаю, что ты там увидел в храме, — погладила его по волосам Ная, — но это в любом случае ничего не изменит ни для меня, ни для тебя: в этом измерении, в каком-то другом или в Бездне, пока я — это я, я буду на твоей стороне, я буду рядом и никуда ты от меня не денешься. Не для того я столько дури натворила двенадцать лет назад, чтобы убить тебя потом. Успокаивайся и расскажи, что случилось. Спалим к демонам, что бы там ни было — это обещаю.

— Я не буду ломать эту проклятую границу измерений! Я не пущу тебя туда! — прерывисто выдохнул Ариен, думая о том, что лучше бы он вообще не лез в этот храм, никого там не встречал и, главное, что им всем отрядом следовало просто уйти отсюда и оставить местные тайны кому-нибудь другому.

Однако в момент, когда он озвучил свой протест, перед его глазами вдруг пронеслась золотая вспышка, Ная болезненно ахнула и в нос мечника ударил запах крови. Резко вскинув голову, он увидел свежую рану на шее своей предводительницы. Внутри у него всё болезненно сжалось — правила игры, которую против его воли начала Жрица храма Има, стали ему предельно ясны: каждый раз, когда он не будет подчиняться желаниям своей госпожи, это будет отражаться на её теле и, в конце концов, может её убить.