хотя мне этого совсем не хочется. Нужно добраться до Честера пораньше, чтобы не
нарваться на Мак, но не слишком рано, чтобы Риодан не начал выпендриваться.
Я вздохнула.
- Тебя что-то беспокоит, Мега? - спросил Танцор.
- Просто нужно уходить. Ждут кое-какие делишки.
- А я думал, мы фильм посмотрим. Я нашел целую коробку Скиттлс в аэропорту. И
вяленое мясо. Объедение.
Я стукнула себя по лбу. Скиттлс, мясо и кино. И о чем я думала, предлагая вечером
посмотреть фильм. Мои вечера больше не принадлежат мне. Они принадлежат кое-кому
другому. Это не просто горькая пилюля. Для такой, как я, это смерти подобно. Я, конечно,
хочу разобраться в ледяной загадке и спасти невинных людей от смерти. Но меня напрягает,
что Риодан решает когда, как и где мне это делать. Из-за этого я почти не хочу заниматься
этим делом. Ненавижу, когда меня контролируют.
Я не могу не пойти в Честер, потому что не знаю, что Риодан сделает с Джо, если я не
объявлюсь. И я не стану рисковать только для того, чтобы это выяснить. Он вполне может
отловить меня здесь, разбить вдребезги телик и DVD-шник и закрыть Танцора в своем
подвале. Никогда не угадаешь, что ему в голову взбредет.
Но я знаю наверняка, что у него уже на уме.
Разрушение моей жизни.
***
Я ворвалась к Риодану в офис.
- С меня хватит клеток.
Всю дорогу сюда я вела мысленный диалог, жалея саму себя за несправедливость.
Он поднял взгляд от бумаг.
- Документы! Бесполезное перекладывание бумажек! Этим ты по жизни занимаешься?
Вот почему ты держишь меня рядом? Чтобы суперэнергичная Мега стряхнула с тебя пыль?
Я так зла, что вибрирую, и документы на его столе взлетают в воздух.
Когда я злюсь не на шутку, вызываю ветерок, хоть и не такой сильный, как фейри, и на
температуру не влияю. Иногда я так делаю, чтобы напугать людей, вывести их из
равновесия. Это доводило Ро до белого каления.
Он поймал лист бумаги, прежде чем тот успел улететь со стола.
- Что-то не так.
Как он это делает? Задает вопросы, которые звучат совсем не как вопросы? Я пробовала,
и это оказалось совсем непросто. Связки так и норовят поднять интонацию в конце
предложения. Я пыталась переучиться. Не потому, что собиралась копировать его (по
крайней мере, не тогда, когда он рядом), просто считаю, что испытывать себя, сопротивляясь
побуждениям, полезно. Помогает лучше контролировать себя.
Мои волосы взметнулись вверх и лезли в глаза. Я убираю их обеими руками, жалея, что
не тусуюсь с Танцором и не ем с ним мясо.
- Да! Не так то, что у меня есть жизнь! У меня есть планы, которые идут вразрез с твоим
тупым правилом быть-на-работе-каждый-день-в-восемь-ноль-ноль! Никто не работает
каждую ночь! Может, мне нужна парочка выходных, чтобы заняться тем, что мне нравится.
Не слишком до хрена я прошу?
- У тебя свидание.
Еще один не-вопрос, но слово "свидание", да еще и в связи с Танцором, вынудило меня
переспросить:
- Чего?
Риодан поднялся и навис надо мной. Все вокруг выше меня, но Джо говорит, что я еще
подрасту.
Я частенько измеряю свой рост. Не хотелось бы застрять на метре шестьдесят.
- Ты упоминала о планах. Но не сказала, каковы они.
- Тебя это ни хрена не касается.
- Меня касается все.
- Но не моя личная жизнь. Она не зря называется личной.
- Это связано с твоим маленьким дружком.
- Не говори о нем. Даже не думай о нем. И он не маленький. Не называй его маленьким.
Однажды он станет больше тебя. Подожди и увидишь.
- Сейчас не время водить шуры-муры с ребенком, который даже не знает, что делать с
собственным членом.
Он только что заставил меня подумать о члене Танцора. Мысль настолько неловкая, что
я начала прыгать с ноги на ногу.
- Причем тут члены? Я всего лишь хочу посмотреть фильм сегодня вечером.
- Какой?
- Какая разница?
Он многозначительно смотрит на меня.
- Крик-4. Доволен?
- Так себе.
- А Танцор сказал, что он классный, - раздраженно отвечаю я. Неужели его смотрели все,
кроме меня?
- И это многое говорит о нём.
- У тебя какие-то проблемы с Танцором?
- Да. Из-за него ты на взводе сегодня, и это отражается на мне. Так что или угомонись,
или мне придется угомонить Танцора.
Я опускаю руку на рукоятку меча.
- Только попробуй отобрать у меня что-нибудь.
- Не вынуждай меня.
Он обнажает клыки. Качая головой, я спрашиваю:
- Чувак, что ты такое?
Он пристально смотрит на меня, и я замечаю в его глазах что-то, но до меня так и не
доходит что именно. Что-то, что я должна знать, но никак не могу понять. В маленьком и
замкнутом пространстве офиса ветер дует все сильнее, и я осознаю, что он вибрирует, тоже.
И производит ветер, тоже. Я вне себя. Есть ли хоть что-нибудь, что я могу, а он - нет? Я
опускаю взгляд и сквозь стеклянный пол вижу, что все внизу в "замедленной съемке". Мы
оба в стоп-кадре. Я даже не заметила, как ускорилась.
Он замедляется первым.
Еще секунда, и я тоже беру себя в руки. Сажусь в кресло и перекидываю ногу через
подлокотник, всем видом изображая воинственность. Язык жестов - мой родной язык.
Риодан как океан. Он такой, какой есть. И не собирается меняться. Нет смысла плыть
против течения. Нужно просто плыть по нему. Риодан держит меня на коротком поводке, и
отпускать не собирается.
- Ну и что будем делать сегодня ночью? Босс, - я вложила все свое раздражение в
последнее слово.
Снова этот загадочный взгляд. Иногда его легко "прочесть", но иногда все, что я вижу на
его лице: два глаза, нос и рот.
Я закатила глаза.
- Что?
- Кое-что надвигается. Я собирался тебе об этом рассказать, - он возвращается к своим
бумажкам, выпроваживая меня. - Можешь идти.
Я выпрямляюсь.
- Серьёзно? Ты не шутишь?
- Проваливай, детка. Иди, смотри свое кино.
Я срываюсь с места. Открываю дверь.
- Но поаккуратнее с ледяными точками. Слышал, они смертельно опасны.
Я замерла на пороге, злая до чертиков. Я была счастлива ровно одну секунду, пока он
все не разрушил.
- А ты не мог промолчать? Ничего не можешь с собой поделать, да? Ты просто должен
был обломать кайф. Но знаешь что, чувак, некоторые люди умеют получать от жизни
удовольствие.
- Мудрые люди сначала делают свою жизнь безопасной, а потом уже наслаждаются ею.
Глупцы умирают, получая от жизни удовольствие.
Скиттлс, мясо и Танцор ждут меня. Я открываю шоколадный батончик, перескакивая с
ноги на ногу.
- Но что если у мудреца дело так и не доходит до удовольствий?
У меня еще все впереди. Иногда я просто хочу побыть собой. Четырнадцатилетней и
свободной.
- Возможно, мудрец знает, что жизнь сама по себе уже удовольствие.
- С прошлой ночи появились новые ледники?
Мне стоило держать рот на замке. Не нужно было спрашивать. Ответственность ложится
на мои плечи тяжким бременем, когда он утвердительно кивает.
И он подсыпает соль на рану:
- Но может тебе повезет, и ты посмотришь фильм со своим дружком, и ничего не
случится. Хорошая новость заключается в том, что если даже что-нибудь и случится, ты об
этом так и не узнаешь.
Потому что буду мертва. Хорошая новость, черт возьми. Риодан знает, как вить из меня
веревки.
Я закатила глаза, закрыла дверь и села на свое место. Побуду четырнадцатилетней
попозже. Может, в следующем году. Когда мне будет пятнадцать.
Не поднимая головы, он говорит:
- Я сказал, проваливай отсюда, детка.
- Кончай с бумажками, чувак. Народ гибнет. Нас ждет работа.
***
Этот случай на южной окраине Дублина, в предместье, побил все рекорды.
Позади ветхой лачуги с перекошенным крыльцом и дырявой крышей, похожей на
беззубый рот какого-нибудь старика, заморожены мужчина, женщина и маленький мальчик.
Они занимались стиркой тем древним способом, которым обычно Ро стирала свою мантию.
Она говорила, что это помогает ей оставаться смиренной. Как будто старая ведьма была хоть
немного смиренной.
Руки мужчины примерзли к древней стиральной доске, а к его шее примерзла странная
металлическая штука, типа тех, которые фиксируют голову при переломе шеи. Ребенок
застыл, стуча ложкой по крышке видавшей виды кастрюли. Я не могла заставить себя
смотреть на него. Меня убивает, когда погибают дети. Он ведь даже не пожил. Женщину лед
настиг, когда она доставала рубашку из тазика с мыльной водой. Я остановилась у края
лужайки, дрожа, и пыталась заметить как можно больше деталей со стороны, готовясь к
стоп-кадру. Если это место похоже на остальные, то оно вот-вот взорвется.
- Как ты вообще узнал об этом случае?
Про пабы все понятно, даже про фитнесс-центр, потому что они в Дублине, а Риодан
знает все, что происходит в городе. Но это же деревенские фермеры.
- Я знаю все.
-Да, но как?
- Предполагалось, что это прервет череду твоих вопросов.
- Чувак, новость дня: предполагать что-нибудь обо мне бессмысленно.
- Наблюдения.
- Они знали, что это приближается, чем бы это ни было, - я испытала огромное
облегчение. Можно больше не беспокоиться о том, что смерть подкрадется незаметно. И
хотя мальчишка смотрел на ложку, которую держал в руке, рты взрослых были раскрыты,
лица напряжены. - Они увидели это и закричали. Но почему не убежали? Почему она не
отбросила рубашку, которую стирала? Какая-то бессмыслица. Может, оно обездвижило их,
перед тем как заморозить? Может, они прореагировали, но не смогли сдвинуться с места?
Может, в остальных случаях это подкрадывалось к людям сзади?
- Мне нужны ответы, детка, не вопросы.
Я вздохнула. Изо рта идет пар, но он не кристаллизуется.
- Здесь не так холодно, как в предыдущих местах.
- Это случилось раньше. Оно тает.
- Откуда ты знаешь?
- У мужчины на носу капелька конденсата, она скоро упадет.
Я прищурилась.
- Не вижу я никакой капли. Ты не можешь видеть так хорошо издалека.
У меня суперзрение, и я не вижу.
- Завидуешь, детка.
Он приподнял интонацию в конце вопроса на одну сотую тона, как делает иногда, чтобы
подразнить меня. Юморист, блин. Как же он меня достал.
- Ни хрена ты не можешь увидеть капельку воды отсюда!
- Еще одна скользит у женщины между грудей. Прямо над родинкой на левой.
- Чувак, ты не можешь видеть настолько лучше меня!
- Я во всем лучше тебя.
Он бросает на меня взгляд, который я обычно вижу в зеркале.
Все, он дохрюкался.
- Тогда, думаю, я тебе не нужна, так что не буду больше зря тратить время, - я
развернулась и зашагала к Хаммеру. Но не сделала и пяти шагов, как он встал у меня на
пути, нависая надо мной, скрестив на груди руки. - Риодан, я не в настроении. Дай пройти!
- Быть нужной вредно.
- Быть нужной хорошо. Это значит, что ты важна.
- Это значит, что есть дисбаланс силы. Слабаков хватало и до падения стен. Ты не
несешь ответственность за весь мир только потому, что способна на большее, чем остальные.
- Конечно, несу. Это то, что наиболее способные люди делают.
- Ты можешь попросить меня обучать тебя.
- Чего? - эта ночь становится все страннее. - Обучать меня, будто ты ведешь курсы или
типа того? И как их назовешь? "101 совет, как стать социопатом"?
- Это будет больше похоже на аспирантуру.
Я хихикаю. Его чувство юмора застает врасплох. Но перестаю смеяться, опомнившись,
потому что с ним шутки плохи.
- Ты хочешь быть быстрее, сильнее, умнее. Попроси меня обучать тебя.
- Я тебя ни о чем не попрошу. И ты, может быть, быстрее и сильнее. Пока. Но
определенно не умнее.
- Как скажешь. Но тебе придется вернуться, потому что сейчас ночь, и ты знаешь, что
это значит.
- Типа, темно?
- Ты со мной до рассвета.
- Почему только до рассвета? Ты вампир или зомби, или что-то еще, что не выносит
свет?
Он переместился стоп-кадром к скованной льдом лужайке.
- У меня на завтрак секс. И я ем рано и много.
Стою себе, думаю о нормальных вещах, типа заледеневших людей, и о том, как он меня
бесит, и тут он обрушивается на меня, как снег на голову, со своим сексом на завтрак.
Гормоны тут как тут, услужливо подкидывают воображению картинки, одна постыдней
другой. Иногда они проделывают это со мной. И я не могу справиться с воображением,
потому что это воображение, а гормоны еще более упрямые и непредсказуемые, чем я.
Хотела бы я никогда не смотреть порно и не видеть, как Риодан "завтракает", тогда
картинки не были бы такими яркими, и от них было бы проще избавиться.
Но вот он передо мной, в мельчайших деталях, потому что я знаю, как он выглядит
голым, я же видела. И знаю, как он движется. У него много мышц. И шрамов. Знаю, что
когда он занимается сексом, то смеется так, будто мир идеален. И когда он это делает, я
сжимаю кулаки, потому что хочу взять его лицо в ладони, чтобы поймать и удержать эту
радость. У меня все те же странные глупые мысли, будто я все еще стою там, на четвертом
уровне. Сама бы себя отлупила за то, что увидела. Что с этими гормонами? Почему эти
маленькие озабоченные извращенцы вообще обращают внимание на такого старого чувака,
как он.
- Ты идешь?
Я мысленно встряхиваюсь и перехожу в стоп-кадр.
Ничего не происходит.
- Быть этого не может, - шепчу я.
- Детка, почему ты все еще стоишь там? - он на суперскорости нарезает круги вокруг
замороженной троицы. - Все может взорваться в любую секунду.
Я замерла, подумав, что вовсе не против, чтобы это произошло побыстрее, и он не смог
бы узнать, что я потеряла свои суперспособности снова.
-Мне нужно... э... пойти, а... - я показала в сторону деревьев позади себя. - Нужно
немного уединения. Скоро вернусь.
Как я и надеялась, пока я была в кустах, притворяясь, что мне надо в туалет,
замороженная лужайка-прачечная взорвалась.
Обратный путь в Дублин был долгим и тягостным.
Перевод: azlesha, Toriya
Глава 13
Худшая часть тебя - это я
Я на крыше здания, расположенного напротив груды бетона, искореженного металла и
битого стекла, что когда-то была Честером. Клуб сейчас глубоко под землей. Обычно
очередь желающих попасть в клуб растягивается на несколько кварталов, но уже четыре часа
утра, и все кто хотел, уже час как внутри. Думаю, это значит, что ради дополнительных
стоячих мест умерло немало людей, потому что я не видел, чтобы кто-нибудь выходил
наружу.
Подъехал черный Хаммер.
Это то, чего я ждал.
Раньше я ненавидел высоту, что весьма иронично, учитывая, что я Горец. Вернее был
им.
Теперь я начал к ней привыкать. Обзор лучше. Ты видишь больше, оставаясь
невидимым. Люди нечасто смотрят вверх, даже в это время, когда должны бы, потому что не
знают, что может быть в небе над ними, всегда готовое сожрать, Охотник, или Тень. Или я.
Смотрю, как она выбирается из Хаммера. Шагая, она перепрыгивает с ноги на ногу,
двигаясь вперед и в сторону одновременно, и ест шоколадный батончик. Никогда не
встречал более энергичного человека. Её волосы как алое пламя в лунном свете. Её кожа
сияет. У неё длинные ноги и милые юные округлости. На точеных чертах её лица выражения
сменяют друг друга так же быстро, как новые татуировки Темного двигаются под моей
кожей.
Но то, что меня зацепило - это ее душа.
Он здоровенный и буквально нависает над ней. Жесткое лицо. Жесткое тело. Жесткая
походка. Вместе они смотрятся так нелепо. Она посматривает на него так, будто он неслабо
её нервирует. Это хорошо. Её рука постоянно тянется к мечу, и я знаю, о чём она думает.
Она презирает Честер. Она едва может находиться в одном помещении с фейри без того,
чтобы поубивать их. Она их ненавидит. Всех их.
Скоро и я буду подходить под эту категорию.
Хозяин Честера поднимает взгляд вверх.
Я на крыше, скрыт тенью, излучаю чары света, свою новую силу, которую приобрел,
пытаясь придать своему лицу более приемлемый для Дэни вид.
Я концентрируюсь на проецировании широкого распростертого покрова тьмы и пустоты,
чтобы он не смог обнаружить меня.
Его взгляд фокусируется прямо на мне, и он напускает на себя самодовольный вид, но
это, в принципе, обычное для его лица выражение. И вот, когда я почти решаю, что он
просто почувствовал что-то, но не смог разглядеть меня, он склоняет голову в этом
раздражающе величественном жесте, таком характерном для этого придурка.
Ярость охватывает меня, густая, сильная и удушающая, и на несколько мгновений я
мысленно переношусь в зловеще темное место, где все заморожено и опустошено, и которое
мне нравится. Рад, что становлюсь Темным Принцем. Пусть сила проявится.
Пусть война начнется.
Я запрокидываю голову и откидываю гриву волос за спину. Сколько их не обстригай, все
без толку. Ложусь спать, а когда просыпаюсь - они снова отросли. Я поворачиваю лицо к
луне и жадно вдыхаю. Так хочется встать на четвереньки и завыть как дикое животное,
опьяненное голодом и силой, как зверь, который может трахаться днями напролет без
остановки, если найдет кого-то, способного выдержать то, как жестко и долго он это делает.
Хочу завопить на луну на Темном языке, и услышать, как она вопит в ответ. Я чувствую
нужду, и секс, и голод, и они так чертовски сладки - человечество созрело и готово к
употреблению! Я перемещаю член в джинсах. Он болезненно твердый. А земля круглая.
Прищурив глаза, снова сморю вниз. На моих ботинках слой льда. А крыша вокруг меня,
в радиусе пятнадцати футов, покрыта снегом и сверкающими кристаллами льда. Сминая
снег, я перемещаюсь по краю крыши, следуя за ними к заднему входу. Все станет гораздо
проще, когда мне больше не придется ходить.
Он не тот, кем притворяется перед ней.
Я слежу за ним постоянно. И собираюсь быть поблизости, когда он перестанет
притворяться. Хочет она того или нет, но я стану ее бронежилетом, ее щитом, ее гребаным
падшим ангелом. Он притворяется, что он почти человек. Он человек не больше, чем я.
Притворяется хорошим, будто рядом с ним безопасно, будто клыки у него просто так - для
красоты. Он делает вид, что вовсе не судья и не собирается выносить никому приговор, что
он ничего не имеет против тебя.
Но если он все же имеет что-то против...
...ты покойник.
Он дьявол в деловом костюме, всё выжидает, собирая информацию, обрабатывая её, а
когда он принимает решение, судейский молоток падает, и все те, кто его разозлил или
обидел, или просто косо на него посмотрел - считай, подписали себе смертный приговор.
И он не даст ей отсрочки. Он её никому не дает. Для него имеют значение только те, кто
принадлежат к его виду.
Она думает, что он не такое животное как Бэрронс. Что он более цивилизованный. Она
права, у него манеры поизысканнее. Но это только делает его еще более опасным. От
Бэрронса вы ожидаете, что вас отымеют. С Риоданом вы и не заметите, как это произойдет.
Он ведет себя так, как нормальный взрослый человек должен себя вести по отношению к
четырнадцатилетней, будто он взял её под свое крыло. Будто ему нужны ее навыки, так же
как Бэрронсу были нужны навыки Мак, и она, так же как и Мак, ведется на это. Он
выстраивает в ряд свое домино, чтобы, когда он захочет его подтолкнуть, оно легко упало.
Так он бережет свои силы, чтобы ему не пришлось за ней охотиться, когда он решит ее
убить.
Подонку вроде него от женщины нужно только одно. И у нее для этого неподходящий
возраст. Пока. Не могу решить, какой вариант хуже: тот, в котором он хочет ее убить, или
тот, в котором он ждет, чтобы превратить её в одну из бесчисленного множества своих
любовниц.
Она девушка совершенно другого типа, она не одна из многих. Такую можно встретить в
жизни лишь однажды, и если ты облажаешься, встретив ее, то в аду, специально для тебя,
есть особое местечко.
Внезапно она отрывается от него и уходит вперед. Она злится. Я улыбаюсь.
Я вытаскиваю свой нож, завожу руку за спину, и царапаю им спину. Кровь струится. Я
вздыхаю с облегчением, но это ненадолго. Спать теперь - настоящее мучение. Спина чешется
постоянно, а человеческие лекарства на меня не действуют. Я изгибаюсь, чтобы было
удобнее чесаться.
Лезвие ударяет кость с глухим звуком. Я пилю её зазубренным краем лезвия, но не могу
выбрать правильный угол. У меня нет друзей, которые были бы мне рады, никого, кто мог
бы мне помочь. Я пытался уговорить отца вырезать их из моей спины. Он сказал, что это
меня убьет, потому что они присоединены к моему позвоночнику. Я так не думаю. Меня
нельзя убить. Они чешутся. Я хочу, чтобы они исчезли так же сильно, как хочу, чтобы они
остались.
Гребаные крылья.
Забавно, как все вышло. Дэни убила Темного Принца, чтобы спасти Мак, а я
превращаюсь в Темного Принца, чтобы заменить того, которого убила Дэни. Но это не её
вина. А Мак. Которую нужно было спасать. А еще она вынудила меня съесть то, что я
никогда бы не съел, будь я в здравом уме.
Мне интересно, будут ли мои крылья такими же большими, как у Крууса. Интересно,
каково это будет лететь по ночному небу вместе с ним и двумя остальными. Иногда, я
представляю себе нас четверых, пикирующих над городом, наши черные крылья бьют
воздух, заслоняют небо, и весь мир принадлежит нам. Я могу представить звук, который мы
издаем, когда наши тела звенят. Есть особая, ужасающая песня Темных Принцев, и иногда,
когда я сплю, она звучит у меня в голове. Зов Дикой Охоты бурлит в моей крови.
Я отступаю за угол маленького кирпичного здания на крыше, в котором расположены
наружные блоки кондиционеров, прислоняюсь к нему и, раскачиваясь из стороны в сторону,
чешу спину об угол, наблюдая за тем, как там, внизу, они подходят к металлической двери.
Он догнал ее, и они снова идут вместе.
Она скользит сквозь ночь. Он же проталкивается в нее, он как боксерская перчатка с
лезвиями, торчащими из неё наружу. Когда она проходит мимо, мир становится лучше. Он
же оставляет за собой кровавые следы и горы трупов.
Он поднимает дверь, свет вырывается из дыры в земле, и она - мой ангел, спускается в
омерзительный ад.
Он приседает на краю и смотрит ей вслед, и на мгновенье, на его лице появляется
выражение, от которого даже такое холодное создания как я, бросает в дрожь.
Я знаю этот взгляд. Видел его на собственном лице.
А затем сукин сын поднимает глаза на меня, и на этот раз, у меня нет и тени сомнений,
что он меня видит. Он смотрит прямо на меня и склоняет голову, насмешливо усмехаясь. Я
отвечаю ему тем же. Мой кивок, как бы говорит: " Да, да, я тебя тоже вижу. Будь очень
осторожен".
Не могу решить, является ли то, что он дал мне только что увидеть правдой или его
очередной игрой. Они не зря называют его мастером манипуляции. Бэрронс проламывает
головы. Риодан выворачивает их наизнанку. Бэрронс отымеет тебя. Риодан вынудит тебя
отыметь себя самого. Он тянет за рычаги и хладнокровно подстраивает обстоятельства под
свои личные, извращенные цели.
Мне больше нравилось, когда я думал, что он собирается её убить.
Я перестаю чесаться.
Мне нужны эти крылья. Они существенно упростят грядущую битву.
Он ходячий мертвец.
Если, то, что он дал мне увидеть неправда, и он меня разыгрывает, то он разыгрывает не
того Темного Принца. Я убью его, прежде чем он доберется до неё, чтобы убить. Я знаю, как
такие, как он, действуют. Сам таким становлюсь.
Если то, что он дал мне увидеть, правда, то он дал это увидеть не тому Темному Принцу.
Потому что то, что он мне дал увидеть, это то, что я и сам вижу в ней.
Он считает, что она стоит того, чтобы её ждать.
И когда время придет, он намеревается стать тем самым. Поэтому он держит её около
себя. Для тех из нас, кто живет вечно, пара-тройка лет - не такой уж и срок.
Это не срок ради чего-то, что стоит ожиданий. Ради девушки, которую можно встретить
лишь однажды в жизни.
Несколько лет пройдут, и глазом моргнуть не успеешь, для таких как мы, по которым
женщины сохнут так же, как ненужные тыквы после Хэллоуина.
Занимаясь сексом, мне теперь приходится постоянно сдерживаться, а это нелегко. Ведь
человеческие женщины такие хрупкие.
Но не эта.
Он видит ее так же как я: в семнадцать, двадцать, тридцать. В четырнадцатилетней Дэни
он видит женщину, которой она однажды станет.
И он заявляет на нее свои права.
Только. Через. Мой. Хренов. Труп.
А я не могу умереть.
А вот один из его вида недавно смог, и даже знаю как. Слышал, тут недалеко, в ночном
небе есть Охотник, которому нравится Темная знать.
Скоро у меня будут крылья, и я смогу найти его.
Суперспособности вернулись ко мне за три квартала от Честера. Знаю наверняка, потому
что весь обратный путь я пыталась с суперскоростью постукивать пальцем на ноге. Наконец-
то это произошло. Я пока не могу двигать глазами так же быстро как Риодан, но я
практиковалась, и за короткий промежуток времени некоторые части тела начали двигаться
еще быстрее. Единственная проблема - это боль в тех местах, где эти части соединяются с
телом, будто я потянула мышцы из-за того, что "быстрые" и "медленные" части не могут
понять что-за-фигня-происходит и воюют друг с другом.
Не могла же я пытаться войти в режим стоп-кадра всем телом, сидя в Хаммере с
чуваком, который был бы счастлив узнать, что иногда я абсолютно беспомощна. Если бы он
внезапно остановился, я могла бы вылететь через лобовое стекло, и вдобавок к моим
обычным синякам еще и изрезаться стеклом.
Я смотрю на него с раздражением.
- Почему на тебе нет синяков?
Что он такое? Типа исключение из всех правил. Если да, то куда мне подать заявку,
чтобы и самой стать такой?
- Собственный опыт и все такое, - отвечает он. Другими словами, мне нельзя этого знать,
потому что я не вхожу в круг избранных. Будто я хотела в него входить.
- У тебя что, есть зачарованная мазь, чувак? Было бы честно, если бы ты и со мной
поделился.
Он остановился на обочине перед входом в Честер. Как только он припарковался, я сразу
выскочила из Хаммера и зашагала вперед, перескакивая с ноги на ногу, чтобы убедиться, что
снова в порядке. Ни за какие коврижки я бы не вошла в Честер без суперспособностей. Я
выхватила батончик и проглотила его, затем слопала еще три подряд, накапливая энергию.
- Разве мы еще не закончили? У тебя есть еще задания для меня?
Лишившись сил, я провела целый час в наэлектризованной консервной банке наедине с
Риоданом. Он заполняет собой замкнутое пространство, будто целых десять человек
втиснуты в его тело. Он злится на меня из-за того, что я не успела осмотреть место до того,
как оно взорвалось. Я тоже злюсь сама на себя, но у меня просто не было выбора. Без
суперспособностей я и близко не подойду к таким местам. Это был тот еще переезд, я вся
измоталась. И теперь хочу побыть одна или с Танцором. Он меня подбадривает. Тусоваться с
ним ненапряжно и вообще улётно.
Он не отвечает, поэтому я смотрю на него. С ехидной, самодовольной ухмылочкой на
лице он пялится на крышу соседнего здания. Я пытаюсь рассмотреть, что он там увидел, но
так и не могу понять. Там ничего нет.
- Эй, чувак, ты меня слышал? Ты, вообще, не забыл, случайно, что я тут?
Он по-прежнему смотрит на крышу, как будто там есть что-то, чего я не вижу. Типа той
дурацкой капельки конденсата. Я, кстати, до сих пор не уверена, что она там была.
- Я никогда не забываю, что ты рядом, Дэни. Я знаю вкус твоей крови. Я постоянно
ощущаю твое присутствие.
Так, а вот это уже настораживает.
- Ты имеешь в виду, когда я поблизости, - уточняю я.
- А как ты думаешь, я нашел тебя у твоего маленького дружка.
- Присмотрись к нему получше, если считаешь, что он маленький.
- И очень хрупкий.
- Хватит говорить о нем. Не твоего ума это дело. Ты хочешь сказать, что можешь
отыскать меня где угодно и когда угодно?
На этот вопрос есть правильный ответ и неправильный ответ.
- Да.
Неправильный ответ. От злости у меня даже дыхание сбилось.
- Бред. Враньё.
Он смеется и переводит на меня взгляд.
- Хочешь поиграть в прятки, малышка? - промурлыкал он таким голоском, который
раньше никогда не использовал со мной. И это на самом деле прозвучало как вопрос.
И он обнажил клыки.
- Чувак, ты просто чокнутый... кем бы ты там ни был.
У меня даже слов не хватает.
Он засмеялся снова, и я просто не смогла на это смотреть, поэтому сбежала.
Направилась к новому вxоду в Честер - к люку в земле.
Он распахнул его передо мной. Спускаясь вниз, я буквально пыхтела от возмущения.
Ненавижу Риодана.
Иду себе через танцпол, срезая путь до лестницы, чтобы подняться в офис Риодана и
сделать то, что он там от меня хотел, и вижу её.
Она на основном танцполе и Иериxон Бэрронс рядом. И они вроде как идут к одному из
подклубов. Не могу понять зачем. Мак "нравится" Честер чуть больше, чем мне.
Я замерла.
Невыносимо видеть её. Невыносимо не знать о том, что с ней происходит. Невыносимо
думать о том, что я сделала. Но я не могу ничего изменить, так что это бессмысленные
чувства.
Риодан врезается в меня сзади, толкая меня в толпу.
- Споткнулся? - раздраженно спрашиваю я, уклоняясь от неуклюжего Носорога, который
скрежещет на меня желтыми клыками.
Как обычно он ничего не упустил. Его глаза снова проделывают этот трюк с
трепетанием, взгляд скользит по моему лицу.
- Я думал, что вы с Мак подруги.
- Мы подруги, - вру я.
- Так пойди и поздоровайся.
Черт, как же меня бесит, что он все замечает.
- Между нами малюсенькая размолвочка.
- Малюсенькая, как же.
- Хватит совать нос в мои дела.
- Научись скрывать свои эмоции, детка. За исключением тех случаев, когда ты наедине
со мной. Тебе нужно серьёзно тренироваться. Будешь вот так выдавать себя, и это только
вопрос времени, что кто-нибудь вздернет тебя на твоих же внутренностях.
- Чувак, кто использует такие слова как "внутренности"? Или "вздернет"?
- Расскажи мне, что случилось.
- Не твое дело, конец истории. В некоторые вещи можно совать свой нос. А в некоторые
нельзя. Не пытайся лезть в эту x*йню, - ответила я, уперев руки в бока.
Он как-то странно посмотрел на меня.
- Ты сказала "что за х*йня", а не "что за херня".
- Это все, что ты понял, из того что я сказала?
- Ты хочешь сохранить это в тайне. Я согласен. Видишь, как все просто. Если ты чего-
нибудь хочешь, просто попроси меня. И ты узнаешь, что я могу быть очень великодушным.
В том случае, конечно, если ты сможешь найти ко мне правильный подход. Если ты когда-
нибудь поймешь, что это значит.
Он обходит меня и направляется в свой офис.
Ничего не могу поделать с собой и снова смотрю на Мак. Улыбаюсь и готова пнуть сама
себя за это, но было время, когда я просыпалась утром, в моем родном Дублине, и мне было
хорошо, не то, что сейчас, потому что я знала, что она там, в КСБ, и мы пойдем и сделаем
что-то крутое вместе, и она спечет мне именинный торт, приготовит для меня подарки и мы
будем смотреть киношки, и сражаться, плечо к плечу. До этого в моей жизни такого не было,
и иногда я чувствую себя как бродячая собака под дождем, которая замерзла и промокла, и
заглядывает в окно и видит там, у камина, в собачьей корзинке, ухоженную милую колли,
рядом с которой стоит миска с ее именем, и мне интересно, как это быть...
"Стоп! Возьми себя в руки слабачка".
У меня есть зубы, и я могу кусаться, и еще я знаю правила: там за окном кроме всего
прочего еще есть ошейники и стерилизация. Я уже почти совладала с собой и собиралась
переходить в режим стоп-кадра, догоняя Риодана, но застыла. Непонятое движение, шум и
гам, с того направления, где была Мак, вынудили меня обернуться.
Сегодня в Честере объявился новый вид Темных. Такое ощущение, что они заявились
прямо из фильма ужасов. Выглядят как духи-анорексики, и вполне могли бы зависать над
каким-нибудь кладбищем, разрушая могилы и поедая разлагающиеся трупы. Они так
закутаны в черные балахоны с капюшонами, что их лиц не видно. И они не ходят, а парят,
скользя над полом. В отворотах рукавов промелькнули кости, а под капюшоном я заметила
бледную, безжизненную кожу и что-то черное. Их всего около двадцати в том подклубе,
куда только что вошли Мак и Бэрронс. Они напомнили мне черных воронов, которые,
ощущая приближение грозы, облепили крону дерева, чтобы, как только начнется бедствие,
метнуться вниз и наброситься на погибающих, отдирая своими острыми клювами мясо от
костей. У них определенно не может быть нормальных ртов. И так же определенно я не хочу
знать, что там у них вместо них.
Они повернулись к Мак, будто они одно целое, что до чертиков странно, и закаркали, и
этот птичий ор полоснул по моим нервам. В Ирландии нет змей. И не из-за того, что, как
нравится говорить людям, Святой Патрик их изгнал, а из-за климата на острове. В детстве я
была просто очарована змеями, потому что никогда их не видела. И однажды, после
маминой смерти, когда меня освободила Ро, еще до того как она начала меня
контролировать, я провела каникулы, посещая музеи и зоопарки. Тогда я видела гремучую
змею. Когда она трясла хвостом, это подействовало на меня так же, как карканье этих
Темных в капюшонах.
Сухое, приглушенное шипение змеи вызвало во мне примитивную реакцию, и я
подумала, что, возможно, генетическая память таки существует, и некоторые звуки просто
вынуждают тебя броситься, куда глаза глядят, не оборачиваясь.
Что они такое? Почему я никогда их не видела? На что они охотятся? Как питаются? Как
их убить?
И прежде всего: почему они шугаются от Мак как от "Темной" чумы?
Нас разделяет танцпол, забитый людьми. И мне плохо видно. Я соскальзываю в режим
стоп-кадра, прошмыгиваю мимо Лора и Фэйда, караулящих внизу лестницы. Толкаю Лора
локтем под ребра, и улыбаюсь, когда в ответ он хрипит. Влетаю на верхнюю площадку и
смотрю вниз. Отсюда видно гораздо лучше.
Духи каркают еще громче, скользя прочь от Мак и Бэрронса, но все эти темные
капюшоны повернуты в сторону Мак.
- Интересно, - говорит Риодан мне на ухо,- тебе стоит полюбопытствовать, отчего они не
могут убраться с ее дороги достаточно быстро. Никогда не видел их такими.
Риодану не нравится Мак. Никогда не нравилась. Она стала между ним и его лучшим
корешем.
Я смотрю на него.
- Открою тебе секрет. Не такой уж ты и крутой. Бэрронс раздавит тебя, и глазом не
моргнув.
- Будь я проклят. Ты запала на Бэрронса, - чуть заметно улыбаясь, отвечает он.
- Я не запала...
- Запала. Это написано у тебя на лице. Любой может заметить.
- Иногда, босс, ты ошибаешься.
- Я никогда не ошибаюсь. С таким же успехом можешь написать на билборде: "Дэни
О'Мэлли считает Иерихона Бэрронса горячим". Мое предложение обучать тебя все еще в
силе. Избавь себя от позора. Если я это вижу, то и он тоже.
- Он никогда этого не замечал, - проворчала я, и поняла, что призналась. У Риодана есть
ловкая манера вытягивать из тебя то, что ты и не собирался говорить.
- Может, я попрошу Бэрронса учить меня, - пробурчала я, отвернулась и зашагала в его
офис. И уткнулась прямо в его грудь.
- Чувак, отвали. Я тут пытаюсь попасть кое-куда.
- Никто, кроме меня, никогда не будет учить тебя, Дэни.
Он прикоснулся ко мне, прежде чем я успела понять, что он собирается сделать, взял мое
лицо в свои руки, приподнял его. Меня моментально кинуло в дрожь.
- Это не обсуждается. Ты подписала со мной контракт, гарантирующий эксклюзивность.
Тебе не понравится, если ты попытаешься его нарушить.
Я уставилась на него, пытаясь понять, что за хрень я подписала на самом деле. Надеюсь,
я так никогда этого и не узнаю.
- Чем мы тут занимаемся? Мило беседуем или работаем? У тебя есть для меня другие
поручения или нет?
Обойдя его, я кинула еще один взгляд вниз. Бэрронс стоит, прикрывая Мак, как щит. Я
позволила себе улыбнуться.
Риодан прав, я должна научиться скрывать свои чувства. Она в безопасности. Пока
Бэрронс рядом, она всегда будет в безопасности. Мне не нужно беспокоиться о Мак. Разве
что о том, что она может, однажды, сделать мне. Лучше побеспокоиться об этом, чем о ней.
Вот что на самом деле важно для меня.
Перевод: azlesha
Глава 14
Тук-тук-тук, я стучу в небесные врата
Оказалось, у Риодана не нашлось для меня ровным счетом никаких заданий. Новых
ледников не появилось, так что расследовать нечего. Но он все равно заставил меня торчать в
его офисе. С ним.
Я хотела вернуться и изучить развалины склада, которые остались от взрыва, который
произошел недавно, найти больше ключей к разгадке (думаю, в это же время я могла бы
найти новые убежища). Но он велел мне наблюдать за людьми и фейри через стеклянный
пол, чтобы выяснить, кто может быть причастен ко всему происходящему.
Я спросила:
- Чувак, ты же говорил, что думаешь, будто какая-то часть Фейри проявляется
спонтанно. А теперь хочешь, чтобы я проверила, нет ли кого-нибудь, кто стоит за этим. Так
какой из вариантов?
Он ответил:
- Оба, - и вернулся к своей бумажной работе. Не думаю, что для него это дело такое же
неотложное, как для меня. Ведь в последнее время заледенели только люди, и не на его
территории. Если он не проявит активность в расследовании, мне придется заняться этим в
свободное время, а я не знаю, когда всё успеть, учитывая, что спать надо хотя бы раз в
несколько дней.
Мак ушла довольно быстро. Кажется, её действительно напрягло то, что произошло с
ДВЗ. Сокращенно от Духи-Выглядящие-как-Зомби, потому что именно так они и выглядят.
На их плащах следы грязи и паутины, которые подсказывают, где эти твари отсиживались. Я
расслабилась, как только она ушла. Но опять напряглась, когда увидела Джо внизу, в
детском подклубе, выставляющую напоказ ноги Темным, чем они, несомненно, были очень
довольны. Хотела бы я когда-нибудь иметь ноги, как у Джо, стройные, красивые и с гладкой
кожей.
Без единого синяка!
Она продолжала смотреть на офис Риодана со странным выражением тоски на лице,
будто знала, что я была наверху. Не думала, что ей так меня не хватает! Мне даже стало
стыдно, из-за того, что я так мало времени проводила с ней. И время от времени она
посматривала на лестницу, будто надеялась, что я спущусь вниз.
Я наблюдала. Рука, в которой я держу меч, все время зудела, потому что там, в клубе,
была куча существ, паразитирующих на людях, которых нужно было убить. К рассвету у
меня мозг кипел от сдерживания убийственных мыслей ши-видящей и полного отсутствия
мыслей о том, кто или что стоит за этими обледенениями.
Мне удалось выяснить кое-что полезное из тех часов, что я проторчала здесь, пока он
меня не отпустил. Я обнаружила четыре новых вида Темных и собрала информацию для
нового выпуска Дэни Дейли. Хочу сделать его более наглядным, более профессиональным,
перед тем, как напечатать.
Сейчас, сидя на своем любимом посту на водонапорной башне, я перечитываю набросок
еще раз перед тем, как отправить его в печать.
Дэни Дейли
24 Мая, 1-й год ППС
Выпущено эксклюзивно
Дэни Мега O’Мэлли
Она же Мне-Всё-по-Барабану.
И я, в отличие от новоявленных подражателей, всегда была
ВАШИМ ЕДИНСТВЕННЫМ НАДЕЖНЫМ ИСТОЧНИКОМ ПОСЛЕДНИХ
НОВОСТЕЙ ДУБЛИНА И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ.
Кто держит вас в курсе того, что происходит после падение стен? Я.
Кто разыскивал вас, приносил еду и новости в ваши убежища, когда вы были
чересчур напуганы, чтобы высунуть из них свои задницы? Я.
Кто доставлял сообщения, искал пропавших членов ваших семей, приводил их
домой, если они были живы? Дэни Мега O’Мэлли.
Кто перерывал завалы в поисках бумажников и удостоверений и возвращал вам
вещи тех, кого нужно было оплакать? Точно не эти новоявленные доброжелатели,
которые не придумали ничего лучшего, чем в первом своем выпуске язвить в мою
сторону.
Это не новости. Это клевета.
Я представляю вам факты, которые помогают выжить.
Кто убивал ваших врагов и учил вас выживать в последние семь месяцев?
Кто собирал ваших детей в безопасных местах?
Не стоит подвергать сомнению то, что вам известно, только потому, что кто-то
явился неизвестно откуда и несет неизвестно что, пародируя МОИ выпуски,
предъявляя дурацкие хреновы претензии. Кстати, до сих пор не наблюдаю
источников электропитания и водоснабжения, кроме тех, что подключены к
генератору, и, ребята, я могу подключать их вам.
Я Забочусь
И Всегда Буду Заботиться о тебе, Дублин.
Конец связи!
Дело сделано. Не собираюсь я ни отвечать на нападки, ни писать любовные послания.
Как только я это распечатаю и расклею, спрячусь и завалюсь спать, часов на 10. Я не
отдыхала уже два или три дня. Всегда забываю о сне, пока не начинаю валиться с ног.
Я сидела на своей водонапорной башне, смотрела на город и на восход солнца. Воздух
никогда не был таким чистым до падения стен. Немного туманно, но это не из-за смога, как
раньше. Мне нравится жить в портовом городе. Однажды, когда мне было девять, я тайком
пробралась на рыбацкую лодку. Они не могли избавиться от меня до конца дня, потому что
им нельзя было возвращаться без улова. В конце концов, мне разрешили стать у штурвала и
направлять судно. Ветер развевал мои волосы, и соленые брызги летели в лицо. Меня всегда
завораживали доки большими судами, причаливающими и отчаливающими от них,
рыбацкими байками о приключениях и волнениях, преследующих их как рыбы-прилипалы.
Сейчас же суда просто стоят на воде, мертвые, как и многое другое. На одном из них у меня
есть клевое убежище. Я решила, что давненько там не была, и можно позже отрубиться там.
Небо цвета платины, море - графитовое, и у реки Лиффи, скользящей через город, тоже
металлический цвет. Туман обволакивает всё серебристым кружевом. Офигенное зрелище,
аж дух перехватывает!
Могу восхищаться этим видом часами, но у меня есть работа, которую я обязана
выполнять.
У людей короткая память. Страх парализует и ослепляет их. Во время войны, когда мир
выглядит опустошенным и мрачным, то, что осталось в нем светлым кажется еще светлее. И
я должна напоминать им о таких вещах, о том, что они реальны, что они никуда не делись.
Я и Дублин, как горошины в Мега-стручке. Это мой город и моя газета. Я не отдаю то,
что принадлежит мне, без боя.
И пока не проиграла ни одной битвы.
Ну, разве что этому хрену - Риодану. Но это точно не он стоит за этими
ПОПЕЧИТЕЛЯМИ. Он как антитезис ПОПЕЧИТЕЛЕЙ. Он как Меня-Ни-Хрена-Не-Заботит,
в коалиции с Я-Съем-Тебя-На-Ланч.
Хорошего настроения как и не бывало. И хватило всего-то одной мысли о нём, и о том,
что нужно опять идти на «работу», словно я какой-то обычный среднестатистический
человек. Мир лежит в руинах, и никто не ходит на работу, кроме меня. Несправедливо!
Я рассердилась, когда поняла, что не могу уснуть мертвецким сном, когда закончу с
газетой, потому что надо завести будильник. И это мне-то. Мне надо проснуться к
определенному времени.
Никогда не обращала внимания на время. Танцор говорит, что я наслаждаюсь роскошью,
которую большинство людей не может себе позволить. Он ненавидит часы и все, что связано
со временем. Говорит, что люди теряют время зря, и что большинство живет либо прошлым,
либо будущим, но только не настоящим, находя отговорки вроде: «Я несчастлив, потому что
вчера со мной произошло «то-то», либо «Я буду снова счастлив, если со мной завтра
случится «Вот то-то». Он говорит, что время - идеальный злодей. Я не до конца это догоняю,
но до этого гребаного момента мне ведь не приходилось следить за временем. Я просыпалась
и ложилась спать, когда хотела.
Если повезет, я смогу поспать целых пять часов, прежде чем надо будет вернуться к
«работе».
Ужасная перспектива. Мои часики работают на кого-то другого.
Это неправильно.
***
Я проснулась медленно, настороженно, даже не потягиваясь. Лежу тихо, чувствуя, как
судно покачивается на волнах. Люблю спать в своей лодке. Я заминировала ее по полной
программе.
И сама попалась на одну из мин сегодня. Они такие клевые! Я не открываю глаза,
потому что мне требуется немного времени, чтобы проснуться. Иногда на это уходит
полчаса. Поэтому я завела будильник на семь, а не на семь тридцать.
Мой будильник.
Это он меня сейчас разбудил?
Что-то не припомню, чтобы я его выключала.
Нащупываю свой мобильник. И пусть сигнала нет, ведь еще можно играть и слушать
музыку. И есть дурацкий будильник.
Натыкаюсь на преграду между мной и телефоном, которая наощупь как…
- Айиииии!
Звук, что из меня вырвался, нечто среднее между ахом и визгом. Не знала, что способна
издавать такие звуки. Я резко села в кровати с широко распахнутыми глазами. Визг такой
девчачий, что меня передернуло от отвращения. Я хватаю меч и замахиваюсь.
Он выбивает его из моей руки, и меч с грохотом летит на пол.
Могу сказать, что на секс... ой, на секунду я лишилась дара речи.
Такое ощущение, будто воплотился самый страшный кошмар. Это даже хуже чем все
ДВЗ, пришедшие за мной, вместе с дьяволом и Темными Принцами.
Риодан рядом со мной в кровати!
Сидит здесь, весь такой спокойный! Мы в кровати! Вместе! Он смотрит на меня чуть
насмешливо и едва заметно улыбается. Похоже, он наблюдал за мной, пока я спала. Я
храпела? Развалилась на спине с открытым ртом? Не имею ни малейшего представления,
сколько он здесь пробыл! Как он сюда попал? Как, черт побери, он прошел через все мои
мины-ловушки? Похоже, придется обзавестись новыми!
Пытаюсь спихнуть его с кровати. Все равно, что пытаться сдвинуть гору. Я бью его. Как
девчонка. Без суперсилы.
А она вообще у меня есть, хренова изменщица? Какой смысл быть супергероем, если
суперспособности посещают тебя время от времени, когда им приспичит.
Он ловит мой кулак и удерживает его.
Не могу выдернуть руку.
- Чувак, оставь меня в покое! Мне нужен простор, когда я просыпаюсь! Мне нечем
дышать! Проваливай!
Он смеется, а мне хочется заползти под покрывало, зарыться в него, спрятаться и
притвориться, что это лишь ночной кошмар, который скоро закончится.
- Двигай с моей кровати.
Когда он меня отпускает и встает, матрац поднимается на 10 сантиметров. Поверить не
могу, что я не почувствовала, как он садился. Хотя могу. Я сплю очень крепко.
- Ты опоздала на работу, детка.
- Который час? - дико озираюсь в поисках своего мобильника. Я такая сонная, что еле
шевелюсь. Он лежит на краю стола, рядом с кроватью. Разбит вдребезги.
- Ты сломал мой мобильник!
- Он уже был разбит, когда я пришел. Ты, наверное, сделала это, когда сработал
будильник.
- В этом нет моей вины, - говорю я сердито, откидывая волосы с лица обеими руками. -
Раньше мне не приходилось пользоваться будильником.
-Так это я виноват.
- А то нет! Ты же здесь!
- Это потому, что ты опоздала на работу, детка. Одевайся.
В меня полетел ворох одежды.
И тут до меня дошло, что я в любимой пижаме. Фланелевой, с уточками. Может, он не
заметил? Я этого не перенесу. Это мое убежище. Здесь не должно быть посторонних.
- Каюта капитана. Довольно роскошно. Собирайся. У нас есть чем заняться, - он идет к
двери и поднимается на палубу. - Славная пижама, детка.
***
Он привел меня к церкви.
Церкви забавляют меня. Они как и деньги - тайный заговор. Верующих. Будто все они
договорились верить в то, что Бог спускается, чтобы посетить людей, только если они
соберутся в определенном месте, воздвигнут престол, зажгут побольше свечей и проведут
ритуал с определенным количеством коленопреклонений, по сравнению с которым
ведьминский шабаш будет выглядеть бледной копией. Затем, будто этого недостаточно,
религиозные люди усложняют всё тем, что подразделяются на множество подвидов, в
зависимости от особенностей проведения своих ритуалов, создавая такое количество
деноминаций, что букв в алфавите не хватит, чтобы все перечислить, при этом утверждая,
что в рай попадут лишь представители исключительно их деноминации. Чуваки. Это
странно. Я считаю, что если Бог существует, то ему или ей начхать какой монастырь мы
отгрохаем, и какому уставу он будет следовать. Его больше интересует, что мы делаем изо
дня в день. Он наблюдает за нами, смотрит, как мы используем это увлекательное
приключение под названием жизнь. Делаем ли мы что-нибудь стоящее. Думаю, на небеса
попадут самые интересные из нас. В смысле, если бы я была Богом, то хотела бы, чтобы со
мной были именно такие люди. А еще я считаю, что быть вечно счастливым - бесконечно
скучно, так что я пытаюсь быть не особо интересной, хотя мне это, конечно, нелегко дается.
Лучше уж я буду супергероем в аду, надирая задницы демонам, чем ангелом в раю, парящем
в воздухе с блаженной улыбкой на лице, играющим целый день на арфе. Чуваки, дайте мне
барабаны и тарелки! Люблю стучать и бить.
Итак, Риодан притащил меня к церкви. Я остановилась снаружи, вглядываясь внутрь, в
нерешительности.
Мысленно я перечислила все случаи обледенения, которые видела до сих пор: один из
уровней клуба в Честере, склад на окраине города, два небольших подпольных паба, фитнес-
центр, семья c поляны-прачечной и теперь небольшой церковный приход.
Я торчу у входа, около высоких двустворчатых дверей, и совсем не тороплюсь внутрь.
Оттуда веет таким зверским холодом, какого не было еще ни на одном леднике. Дыхание
прожигает легкие, учитывая, что от меня до алтаря, около которого в ледяной
рождественской сцене застыли люди, метров пятьдесят. Восемь мужчин, три женщины,
священник и собака стоят, и еще старик сидит за органом. Говорят, Xэллоуин пережило
больше мужчин, чем женщин, и что в сельской местности женщины стали таким дефицитом,
что для того, чтобы заполучить себе одну, мужики готовы поубивать друг друга. Трубы
органа, покрытые льдом, возвышаются над алтарем, а с потолка свисают огромные сосульки-
сталактиты. В помещении завис ледяной туман. Священник стоит у алтаря, лицом к
остальным, с поднятыми руками. Он так и застыл посреди проповеди.
- Здесь холоднее, чем в других случаях. Учитывая, какая температура снаружи и прочие
факторы, предполагаю, что здесь все случилось совсем недавно, - говорю я. Мое дыхание
образует маленькие облачка, которые зависают в воздухе. Меня передергивает от
неконтролируемой дрожи. - Блин, тут холодно!
- Слишком холодно для тебя.
Я посмотрела на него. Фраза прозвучала почти как вопрос.
- Чувак, ты беспокоишься обо мне? Я несокрушима. Когда ты узнал об этом случае?
- Фейд нашел его сорок минут назад. Он проходил мимо церкви десятью минутами
раньше, и она не была заморожена. Когда он возвращался, она уже стала такой.
- Значит, это самый свежий случай из всех виденных ранее.
Я заметила, что он не заходит в церковь в замедленном режиме, как он делал это раньше.
Похоже, здесь холодновато даже для него.
Я вдыхаю и выдыхаю, быстро и тяжело, продувая легкие, разгоняю свой адреналиновый
насос.
- За дело.
Собираюсь с мыслями, переключаюсь и на суперскорости влетаю в здание.
Бывает холодно, а бывает гораздо хуже. Здесь же холодно настолько, что, кажется, будто
кто-то вонзает в меня ледяные ножи и проворачивает их, задевая хрящи и кости. Рвет
мускулы и сухожилия, разрезая нервы. Но этот случай самый свежий из всех. И, если
существует место, где можно найти зацепки, то это именно оно, и сделать это надо до того
как температура поднимется и начнутся изменения. Если они начнутся. Как же мало я знаю.
Я кружу вокруг маленького собрания и дрожу. Я заикалась от холода в других случаях
обледенения, но никогда ещё не дрожала в режиме суперскорости. Думаю, что дрожь - это
круто. Это суперскоростная реакция тела на холод, на молекулярном уровне. Клетки
чувствуют, что температура чересчур низкая для тебя, и мозг, чтобы выработать тепло,
вынуждает тебя постоянно вибрировать. Я сейчас на суперскорости в квадрате: и на
клеточном уровне и вообще. Тело - замечательная штука.
Сначала я посмотрела на их лица.
Они обледенели с открытыми ртами, их лица искривлены в крике. То же самое было с
семьей с поляны-прачечной. Эти люди тоже видели приближение чего-то. Кроме
священника, который удивленно смотрел на людей, стоящих перед ним, и это означает, что
это нечто появилось из-за его спины, и очень быстро, потому что он не успел даже голову
повернуть. Должно быть, он догадался по их лицам, что что-то не в порядке, но это нечто
появилось и сразу всё заморозило, иначе у него было бы время повернуться и оглядеться.
Я испытала облегчение, потому что теперь уже дважды люди смогли заметить то, что
приближалось. Значит, у меня есть шанс убраться подальше, если это нечто двинет в моем
направлении.
- Берегись. Изучай и дыши, - говорит Риодан мне на ухо. - Собирай. Информацию. И.
Выбирайся. Отсюда.
Я смотрю на него, потому что он странно говорит. И сразу же понимаю, почему он
говорит рывками, с остановками. Его лицо покрыто толстым слоем льда. Лед трескается,
когда он добавляет: - Поторопись. Твою. Мать.
Мое лицо не покрыто льдом. Почему тогда его леденеет? Я неосознанно протягиваю
руку, будто собираюсь коснуться его или типа того, но он отталкивает ее.
- Ни. Хрена. Не. Трогай. Даже. Меня, - лед трескается и падает с его лица четыре раза,
прежде чем он заканчивает предложение.
Вот стыдоба. Я вихрем уношусь прочь, чтобы собраться с мыслями и сосредоточиться на
деталях. Понятия не имею, зачем мне понадобилось до него дотрагиваться. Моему
поведению нет объяснения. Думаю, своим договором он наложил на меня какое-то заклятье.
Что случилось в этом случае обледенения? Почему случилось? Неужели действительно
так проявляется противоестественно холодная часть Фейри? Я понимаю, почему Риодан так
думает. Ведь ни в одном случае ничего не исчезло. И у них нет общего знаменателя.
Никого не съели. Никого не покалечили. Так почему это происходит? Для меня каждый
ледник - сцена преступления. Люди мертвы. А у преступления должен быть мотив. Я ношусь
туда-сюда, пытаясь обнаружить хоть намёк на мотив, что-нибудь, что укажет на наличие
наделенного разумом существа за всем этим. Приглядываюсь, есть ли малюсенькие
повреждения, скажем как от зубов с иголку. Может, из людей высосана какая-нибудь
жидкость, которая по вкусу какому-то фейри-психопату? Эта мысль напоминает мне о
фейри, которых мне следовало бы убить. Если бы я это сделала, между нами с Мак все было
бы в порядке. Она бы никогда не узнала. Не знаю, почему я их не убила. Не то, чтобы я
хотела, чтобы меня раскрыли.
Не вижу ничего похожего на то, что ищу, значит и винить некого и не за что.
Но тут я вижу ее. И это словно нож в сердце.
- Вот, гадство! - говорю я.
Убийства взрослых меня так не цепляют, потому что я знаю, что они прожили жизнь.
Они жили. У них был шанс. И, надеюсь, умерли они, сражаясь. Но дети... убийства детей
сокрушают меня. Ведь они даже не успели узнать, что мир это совершенно сумасшедшее,
удивительное и невероятное место. Они едва ли узнали, что такое приключения.
У этой приключений точно никогда не было. Она даже не прошла стадию «Агу, мне
дали молочко».
Одна из женщин держит на руках маленькую девочку с нимбом кудрявых рыжих волос,
таких же, как у меня. Она удобно устроилась на сгибе руки матери, обхватив своим
крошечным кулачком её палец. Она замерзла, глядя на свою маму, будто та была
прекраснейшим и чудеснейшим из ангелов, сошедших с небес. Так и я смотрела на свою,
пока все пошло так… ну, в общем. Не так.
Что-то странное происходит со мной, чего я не понимаю. Но я начну делать то, что
делают остальные в мире и буду сваливать вину на гормоны, потому что я была самой
клевой из всех клевых, пока у меня не начались месячные.
Я становлюсь сентиментальной, как те тряпки, которые умиляются от одного лишь вида
поздравительной открытки, и я думаю о маме. И хотя она делала со мной вещи, которые
многие назовут ужасными, все же я понимаю, почему она держала меня в клетке. У нее был
не такой уж большой выбор, а денег еще меньше, и она не всегда ко мне плохо относилась.
Она пыталась защитить меня. Никогда не винила ее за то, что она держала меня в клетке на
цепи.
Я просто хотела, чтобы она перестала забывать обо мне.
Кажется, она вообще не хотела обо мне помнить.
Или она хотела, чтобы меня у нее никогда не было.
Но с нами не всегда так было. Я помню то чувство, когда тебя любят до безумия. И я
помню, когда это изменилось. И мне никогда этого не вернуть.
Ни с того ни с сего, в уголке глаза появляется эта холодная дебильная чертова штука,
будто я собираюсь заплакать. Но я-то не плачу, мать вашу. Эта штука замерзла, как только
появилась. У меня разболелась голова. Я тянусь и дотрагиваюсь до маленькой ручки,
обвитой вокруг маминого пальца. Сердце сжимается, я ощущаю чудовищное давление в
ушах, и что-то внутри меня сдается, издавая мягкий хлюпающий звук. И вдруг я не могу
больше дышать. Думаю, так холодно было бы человеку, которого голым выкинули в
открытый космос.
Холод, словно нож, режет меня, сдирает кожу, убивает, покрывает меня льдом.
Смыл слова «холод» принимает новое значение. И, когда я думала, что начала понимать
его, как некое сложное состояние, в рамках которого я могу существовать, он резко
меняется. Я вся горю и мне жарко, мне жарко. Мне так чертовски невероятно жарко, что я
начинаю срывать с себя одежду. И я не могу сделать это достаточно быстро, потому что
чувствую себя толстой и медленной, и глупой. И каким-то образом я понимаю, что перешла
в режим обычной скорости.
Это случилось, потому что я дотронулась до нее? Вот почему он сказал мне ничего не
трогать? Разве прикосновение к чему-либо настолько холодному в режиме суперскорости
выдергивает из этого режима? Если это так, то откуда он знает об этом? Может быть, он
узнал об этом, когда его вот так же выдернуло из суперскорости? Тогда почему его это не
убило?
Если переходить на обычную скорость, то здесь станет чересчур холодно. Серьезно, как
в открытом космосе.
На суперскорости пытаюсь вернуться назад.
Я падаю на колени. Наверное, я чересчур долго ждала. Возможно, момент моего падения
длился чересчур долго.
Господи, пол такой холодный! Больно, больно, больно! Я только что подумала про
Господа? Я не употребляю это слово. Разве я верую? Разве я нашла веру здесь, на коленях,
сейчас, в самом конце? С моей стороны это выглядит немного лицемерно. Я не умру
лицемеркой. Я начинаю хихикать. Я не дрожу. Мне жарко. Мне так жарко.
Даже сейчас я продолжаю впитывать детали. Любопытство. Кошку сгубило. Вполне
возможно. Здесь вакуум. Здесь что-то неправильно, чего-то не хватает. Что-то, что я
пропустила, пока была в режиме суперскорости, но я не понимаю, что именно. Вещи вокруг
меня, люди и все остальное ощущаются… каким-то плоским, лишенными какого-то важного
компонента, который делает их многомерными.
- Ри... - я не могу произнести его имя.
Я слышу, что он кричит. Но не различаю слов, они звучат как-то странно. Будто он
говорит приглушенно, как в подушку.
Я пытаюсь стянуть джинсы. Нужно от них избавиться. Они холодные, такие холодные.
Надо снять с себя всё. Холод будто опаляет мою кожу. Он борется со мной, мешает мне
раздеться.
Я пытаюсь сказать «отстань от меня», но ничего не выходит. Нужно избавиться от
одежды. Если я от нее избавлюсь, может быть со мной все будет в порядке.
И все, о чем я могу думать, это - «ПОМОГИ МНЕ!» - я кричу у себя в голове.
Мое сердце стучит. Оно собрало энергию для последнего отчаянного чертового удара, но
выдало только вялый хлюп.
Я не должна умирать вот так. Еще столько всего надо сделать. Мои приключения только
начались. В глазах темнеет. Я вижу Смерть. Никакая она не завораживающая. Она
сокрушительная.
Вот черт. Я знаю, что такое трупное окоченение. Знаю, что мое лицо застынет. Мне
решать с каким выражением.
Я разразилась смехом изнутри. Из того места, где смеюсь всегда, независимо от
обстоятельств. Потому что быть живой - чуваки! - самое замечательное приключение в мире.
Какое путешествие это было. Короткое, но сногсшибательное. Никто не может сказать, что
Дэни Мега О'Мэлли не жила полной жизнью, пока она была здесь.
Никаких сожалений!
Конец связи.
Перевод: CuriousFoxy, azlesha.
Глава 15
Горячая детка в городе
Я теряю их из вида буквально на минуту, заметив на улице самку Темных. Меня
привлекли части ее тела, которые Горец во мне находит отвратительными, а вот принц
считает вполне нормальными. Секс стал чертовски странным. Потрясающим. Но странным.
Она всего в паре кварталов к югу от церкви, от ее феромонов мой член поднялся до самого
живота, и когда я понял, что случилось с Дэни, у меня появилась еще одна причина
ненавидеть Риодана и весь гребаный мир, будто до этого у меня их было недостаточно.
- Нет! - реву я, мчась к краю крыши. Плохо быть полукровкой. Горец во мне хочет
спуститься по лестнице. А Темный хочет использовать крылья.
Жаль, их у меня еще нет.
Мое сердце принимает решение без меня и находит самый быстрый способ, чтобы
добраться до нее.
Я прыгаю.
Я чертыхаюсь, пока пролетаю четыре этажа и готовлюсь к удару. Вопреки тому, что она
думает, я пока не могу просеиваться, так что и избежать этого падения тоже не могу.
Какой идиот ломает все свои кости в тот самый момент, когда его девушка нуждается в
нем больше всего? До сих пор я был рад, что все еще не могу просеиваться. Потому что
дороги назад не будет. В тот день, когда я смогу исчезать и появляться быстрее мысли, я
перестану быть человеком.
Я кручусь в воздухе, пытаясь приземлиться на ноги.
И поражен тем, что это срабатывает. Каждый день обнаруживаю в себе что-то новое, в
основном, это вызывает отвращение, но этому изменению я рад. Мой центр равновесие
сместился. Найдя ось вращения, я безупречно перестраиваюсь. У моих костей, кажется,
появилась невероятная упругость. Колени согнуты неестественным образом, чтобы смягчить
удар. Я приземляюсь с изяществом кошки. Смотрю на свои ноги - они целы и невредимы, и
все о чем я могу думать, черт возьми, я приземлился на четыре...
- Вынеси ее ОТТУДА! НЕМЕДЛЕННО, ты, гребаный идиот!
Резко поднимаю голову.
Какой-то подросток в очках стоит около церкви, всматриваясь внутрь и крича на
Риодана. Я понятия не имею, кто он или откуда взялся. Но он озвучил мои мысли, хотя я бы
убрал ту часть про гребаного и добавил бы побольше "твою мать".
Руки мальчишки сжаты в кулаки, он словно прилип к дверному проему. Его лицо и
волосы покрыты инеем, его жутко трясет.
Я быстро проношусь мимо него, плечом отталкивая его в сторону.
- Она не нуждается в тебе. Никчемный человек. Исчезни.
Он рычит на меня.
Я смеюсь. Смотреть мне в лицо и еще рычать при этом. Высший бал.
- Уважаю, ребенок. А теперь убирайся отсюда, исчезни, пока я не решил засунуть твои яйца,
о которых ты такого высокого мнения, тебе в глотку, - я захожу в церковь, теперь я могу
спасти Дэни и убить Риодана за то, что притащил оранжерейный цветок в арктический
холод.
Холод врезается в меня, словно кирпичная стена и останавливает мое движение. Лед
плотной коркой покрывает мою кожу. Когда я напрягаю мышцы, лед трескается и со звоном
падает на пол. Я делаю еще один шаг и покрываюсь льдом на середине шага, прямо во время
движения.
Я провел небольшую вечность в тюрьме Темных и никогда не сталкивался с подобной
проблемой, хотя там было невероятно холодно. Я наполовину Темный Принц. Не думал, что
найдется место, где будет слишком холодно для меня. Как этот придурок Риодан
выдерживает этот холод, если даже я не могу?
Делаю еще один шаг, снова покрываюсь льдом, стряхиваю его и отступаю назад. От
меня не будет никакой пользы для Дэни, если я замерзну здесь и застыну как Железный
дровосек. Не понимаю, как это происходит. Холод во владениях Темного Короля заморозил
мою душу и заставил ненавидеть жизнь. Но это хуже. Никогда не мог подумать, что может
быть что-то хуже. Есть что-то родное в этом месте, в этой обстановке, в этом холоде. Dejа vu.
Я терпеть не могу этот холод. Я отвратительно чувствую себя, он пробирает прямо до мозга
костей. Они как будто пустые, полые и каким-то образом ... неполноценные. Я щурюсь,
осматриваясь вокруг.
Дэни!
Она лежит на полу, но у меня перехватывает дыхание совсем не от холода. Ее джинсы
запутались возле колен. На ней черный лифчик и трусики с крохотными белыми черепами и
скрещенными костями. Она молотит руками и ногами и бессвязно рыдает.
А я не могу добраться до нее. Моя девочка полураздета, умирает, а я не могу добраться
до нее!
Я бросаюсь вперед.
Полностью покрываюсь льдом.
Сбрасываю его и отступаю назад.
Черт!
Она пытается избавиться от своих джинсов, а он борется с ней, стараясь оставить их на
месте. Ему надо вытащить ее отсюда. Зачем он тратит время на то, чтобы она оставалась
одетой?
- Принеси ее мне! - требую я.
- Не переходи в стоп-кадр с ней! - орет мальчишка. У него сильные легкие. - Если ты
будешь двигаться быстро, то убьешь ее!
- Что, твою мать, ты можешь знать, - говорит Риодан.
- Все, что нужно знать о гипотермии! И я готов держать пари, никто из вас не может ее
согреть. Принеси ее мне, если хочешь чтобы она выжила! Не нужно ее одевать. Это не
поможет!
- Пошел ты, младенец, - огрызается Риодан, но прекращает попытки одеть ее и
подхватывает Дэни на руки. Её джинсы спадают на пол. Она практически голая, и она в его
руках. Красная пелена ярости застилает мне глаза, мешает видеть ясно.
- Не двигай ее больше, чем нужно! Это заставит холодную кровь продвигаться к сердцу
и в итоге начнется вторичное снижение температуры тела! - кричит паренек.
Риодан идет с ней действительно медленно и плавно.
Она перестала дергаться.
А теперь вообще не издает ни звука. Она обмякла. Ее руки и ноги болтаются как у
тряпичной куклы при каждом его шаге. Если он ее убил, то я изобью его до полусмерти и
съем по кусочкам, медленно, как стейк с соусом.
Я с трудом сдерживаю себя, чтобы не напасть на него, когда он проходит мимо.
Воображение заполняют восхитительно прекрасные сцены смерти и разрушения, сражений и
камер пыток, такие заманчивые и возбуждающие. Они наполняют желанием крушить,
разрушать и стирать все на своем пути, не думая о последствиях, потому что тому, кем я
становлюсь, плевать на последствия.
Когда он проходит мимо, с моих, сжатых в кулаки рук, капает кровь. Но я не пытаюсь ее
отобрать. Если я это сделаю, то могу убить её. А это может превратить меня во что-то
гораздо хуже, чем Темный Принц.
- Ты! - мальчишка тыкает в меня пальцем. - Мне нужны спальные мешки, алюминиевое
покрывало и грелки. Между Девятой и Центральной есть магазин товаров для активного
отдыха. Принеси мне сахар, "Джелло" и воду, если найдешь. Не трать время, если не
сможешь. Это касается и генератора. Вперед!
- Я не прислуживаю людям!
Но я бы достал чертову луну с неба для нее.
Когда я возвращаюсь с покрывалами и грелками, она лежит на тротуаре, на
противоположной стороне от церкви.
На пареньке в очках осталось только нижнее белье. Очевидно, этот придурок Риодан
нижнее белье не носит вообще.
Ярость душит меня. Я пытаюсь совладать с собой. Человеческая часть моего мозга точно
знает, зачем они поснимали всю свою одежду. Для того, чтобы укутать ее. Она нуждается во
всем, что у них есть. Дэни свернулась клубочком в гнездышке из их штанов, рубашек и
курток.
Темная часть моего мозга понимает только то, что два мужских члена слишком близко к
тому, что принадлежит мне.
Паренек нависает над ней, опираясь на руки и колени. Его лицо легко касается ее лица,
как будто он целует ее.
Риодан выглядит так, будто готов оторвать ему голову. Когда я приближаюсь, то вижу,
что мальчишка вдыхает ей в нос и рот, чтобы его дыхание проникало в ее ноздри. Я дрожу от
ярости, снова сжимаю руки в кулаки так сильно, что с них начинает капать кровь.
- Она все еще лежит, свернувшись клубочком,- говорит Риодан.
- Подсознательное желание. Замерзающие люди делают так перед смертью.
- Позволишь ей умереть, - говорю я пареньку, - я убью тебя всеми возможными
способами, какими только можно убить человека, воскрешу, и буду убивать снова и снова.
- Ты принес, то, что нужно? - заведя руку за спину, мальчишка игнорирует мои угрозы.
- Алюминиевое покрывало. Немедленно. И поосторожнее, когда перемещаете её, - он
бросает приказы через плечо, будто не в курсе, что два смертоносных маньяка следят за
каждым его движением и готовы его убить только за то, что он слишком близко к ней.
- И без резких движений.
- Почему алюминиевое? - хочу точно знать, что он делает, чтобы я мог сделать это сам, в
следующий раз. Я бы хотел сказать, что следующего раза не будет, но из-за рухнувших стен
ни в чем нельзя быть уверенным.
- Суперизоляция. Удерживает тепло. И предохраняет от всего остального.
Мы с Риоданом аккуратно укладываем её на покрывало, затем мальчишка снова
растягивается над ней. Она неподвижна. Даже ее грудь не поднимается и не опускается. Она
бледная, и словно мертвая. Это начинает тревожить. Никогда не видел Темных Принцесс, но
предполагаю, что они выглядят так же: бледные, холодные и прекрасные.
- Она дышит?
- Еле-еле. Ей едва хватает сил на то, чтобы мозг и органы продолжали функционировать.
Ей нужно сходить в туалет.
- Ты, твою мать, не можешь это знать, - говорит Риодан.
Парень даже не повернулся посмотреть на него, просто продолжил говорить прямо ей в
нос.
- Она ела и пила постоянно. Её мочевой пузырь всегда частично заполнен. Её тело
впустую тратит драгоценную энергию, пытаясь удержать мочу от замерзания. Нам нужно
отправить эту энергию к сердцу. Следовательно, ей нужно пописать. Чем раньше, тем лучше.
Нужно привести её в сознание, чтобы она сделала это сама, если у тебя нет под рукой
катетера.
- Приведи её в сознание, - рычит Риодан.
- Ты не вставишь в нее катетер, - скалюсь я.
- Я сделаю все, что потребуется, чтобы спасти ее. Вы. Проклятые. Идиоты, - отвечает
паренёк.
Он с хлопком открывает тепловые пакеты и засовывает их ей подмышки и в пах. Затем
растягивается рядом с ней.
- Застегните спальный мешок.
Я смотрю на Риодана, он смотрит на меня, и на одну секунду мне кажется, что мы оба
способны убить паренька. Выражение лица Риодана еще более окаменевшее, чем обычно,
если такое вообще возможно, клыки выпущены. Я бросаю взгляд вниз. У Риодана такой же
огромный член, как и у меня.
- Черт возьми, почему ты не носишь белье? - для Темного Принца обнаженный член это
как вызов.
- Оно раздражает. Слишком тесное и сковывает движения.
- Пошел ты, - бросаю я.
- Чуваки. Заканчивайте со спорами, - говорит ребенок, - укройте нас. Или вы хотите,
чтобы она умерла?
- Ты не должен был брать ее туда. И я убью тебя за это, - говорю я Риодану, пока
помогаю ему укрывать полуголого паренька и свою девушку.
- Я говорил ей ничего не трогать, - отвечает Риодан, - я знал, что это выбросит ее из
стоп-кадра. И напоминал ей об этом в каждом месте, где мы бывали. И, давай, Горец.
Назначь время, если ты готов.
- И все мы знаем, какая она послушная, - говорит сухо парень.
Риодан бросает на него взгляд, который заставил бы замолчать и взрослых,
вооруженных, психически неуравновешенных мужиков.
- У нее не было причин прикасаться к чему-либо.
- Очевидно, она думала иначе, - невозмутимо произносит паренек.
- Я был там с ней. Я полагал, что смогу вытащить ее.
- Ты полагал неверно, придурок, - говорю я.
- Я не думал, что на нее это произведет такой молниеносный эффект. Когда я так
поступил, таких последствий не было.
- Она не ты. И заткнитесь оба, - обрывает нас мальчик, и снова приближает свое лицо к
ее лицу, дышит, с помощью рук создавая замкнутое пространство вокруг их лиц, чтобы
сохранить тепло.
- Зачем ты это делаешь?- спрашиваю я.
- Теплый воздух. Гипоталамус. Регулирует внутреннюю температуру и поможет вернуть
ее в сознательное состояние. Нужно это сделать, чтобы она могла пописать.
- Я бы мог растереть ей ноги, чтобы согреть. Восстановить циркуляцию крови.
- Гениально. Так бы ты убил ее. Кровь слишком холодная. Сердце бы остановилось.
- Я не понимаю, почему она разделась, - говорит Риодан. Я смотрю на него. Он делает то
же, что и я. Запоминает, что нужно делать, если это произойдет снова. Мы оба поспешили бы
прочь с ней, пытаясь отнести ее туда, где потеплее. И, если верить словам этого паренька, мы
бы оба убили ее.
- Кровеносные сосуды расширились. Она думала, что горит. Туристов часто находят в
горах мертвыми и голыми, а рядом сброшенную одежду. Они дезориентированы. Мозг
отдает хаотичные приказы.
- Откуда ты все это знаешь?- меня выводит из себя то, что он знает это, а я нет. Это
делает его лучшим мужчиной для нее в этой ситуации. Я хочу быть лучшим мужчиной для
нее в любой ситуации.
- Мама была врачом. Я однажды чуть не умер от гипотермии в Андах.
- Я чуть не убил тебя, - произносит Риодан.
- Она не слышит тебя, - отвечает ему мальчишка.
- Я говорил не с ней.
- Дайте мне больше грелок, - говорит парень.
- Она очень холодная!
- Несколько недель назад. Я чуть не убил тебя.
Паренек бросает на него взгляд. Я гадаю, как у этого ребенка в таком юном возрасте
хватает смелости рычать на меня и бросать на этого придурка такие взгляды?
Риодан продолжил.
- Я стоял в тени аллеи, когда ты шел по ней. Ты бы не заметил моего приближения. Она
умерла бы сегодня, если бы я убил тебя.
- Это что-то вроде извинения? - издеваюсь я.
- Она задыхалась от ужаса каждый раз, когда видела тебя, Горец?
Я развернул крылья, которых еще нет, и зашипел.
- Вы оба слишком много говорите, - привлек наше внимание паренек. - Заткнитесь. Не
вынуждайте меня повторяться.
Мы заткнулись, и я нахожу это до безумия смешным.
Я посмотрел на нас со стороны. Теперь я постоянно так делаю. Думаю, это потому, что я
теряю свою человечность и это мой способ обозначить мое падение в ад. Я отмечаю, что
здесь только один нормальный мужчина, и это не я.
Я вижу сияющую женщину-ребенка, у которой больше изгибов под одеждой, чем я
предполагал. И судя по тому, как Риодан на нее смотрит, он тоже не предполагал такого. У
нее бледная кожа, немного отдающая синевой, и она лежит в тесных объятиях
полуобнаженного подростка, на месте которого мог быть, должен был быть я. Ее охраняют
два монстра совершенно разного происхождения, но все-таки монстра.
Смерть слева от нее.
Дьявол справа от нее.
Мальчик выглядит, как я в его возрасте, за исключением очков и того, что он на
несколько сантиметров выше меня. Темные волосы, великолепная улыбка, широкие плечи,
он станет очень привлекательным в будущем.
Если он переживет следующую неделю.
На данный момент, я категорически против этого.
Он лежит с ней в спальном мешке, обнимая её. На ее нижнем белье черепа и кости. И
непонятно почему, я нахожу это очаровательным.
И если в следующий раз в темной аллее окажется не Риодан, то это буду я.
Переводчики: knyaginyaolga92, Kvitka_88, azlesha.
Глава 16
Я борюсь с властью, но власть всегда побеждает, и всегда будет побеждать
Я делаю обескураживающее открытие.
Умирать легко.
А вот возвращаться к жизни хреново.
Мгновенье, и меня больше нет. Я больше не существую.
А в следующее - я пылаю болью.
Слышу, как кто-то разговаривает, но такое чувство, словно что-то лежит на моих глазах,
так что даже не пытаюсь открыть их. Мне так плохо, что хочется снова отрубиться. Я
застонала. Ну и жалкая же я.
- Ты сказал, что можно перенести ее, так давайте сделаем это. Сейчас. Отнесем ко мне.
Это Кристиан. Интересно, что он здесь делает.
- Она никуда с тобой не пойдет. Я заберу ее. Если ты не прав, малявка, и это сейчас не
безопасно - ты покойник.
Это Риодан. Но кого он назвал малявкой? Единственной "малявкой" была я.
- Я бы не стал ей рисковать. Это безопасно.
- Т-т-танцор? - мой голос дрожит.
- Полегче, Мега. Ты чуть не умерла, - он обхватил мою руку своей. Мне нравятся его
руки. Они большие и держат крепко, но не сковывают. Эта поддержка как бы говорит: я
рядом, если нужен, но отпущу тебя, если ты захочешь побыть одна. - Она никуда не пойдет
ни с кем из вас. Она идет со мной, - говорит он.
- Ни хрена она с тобой не пойдет! - взрывается Кристиан. От силы его голоса и боли
перед глазами мелькают мушки.
Риодан отвечает:
- Она слаба, а ты не сможешь ее защитить, если потребуется.
- Я н-не слаба, - шепчу я. - Я н-никогда не б-б-бываю слабой, - приоткрываю глаза, и от
слабого света на улице едва не взрывается голова. Снова закрываю глаза. Черт, я слаба.
- Да будь я проклят, если не смогу.
- Я прогулялся к тебе домой и забрал её прямо оттуда.
- В тот момент меня как раз не было дома. Иначе бы ты не забрал её.
Риодан смеется.
- Ничтожный человечишка.
- Она идет со мной, - говорит Кристиан.
- Ч-чуваки, мне реально х-хреново, - говорю я. - Куда ближе?
- Ко мне, - говорит Кристиан.
- Ни хрена, - ответил Риодан.
- Ты даже не знаешь, где это, - говорит Кристиан.
- Я знаю все.
- В Честер, - говорит Танцор.
Я прошу его:
- Отведи меня туда. Б-быстрее. Я умираю от голода и з-з-замерзаю.
Когда мы пришли в Честер, от грохота голова едва не раскололась пополам. Мне так
плохо, что я даже не могу твердо стоять на ногах. Риодан сказал Лору нагреть одеяла и
отнести в какую-то комнату наверху. Надеюсь, она звуконепроницаемая. И зная Риодана, так
и есть. Как и у Бэтмена, у него самые крутые игрушки. Мне по барабану, куда я сейчас
направляюсь. Мне просто нужно лечь. Хотелось бы, чтобы они не заставляли меня дальше
идти, но я сама настояла на том, чтобы идти на своих двоих, не хватало еще, чтобы меня кто-
то нес, но далось мне это с трудом. Каждая мышца горит огнем и сжимается в судороге. Не
могу ясно мыслить.
- Выстави мелочь отсюда, - приказывает Риодан одному из своих людей.
Двое из них подошли и схватили Танцора за руки.
- Не трогайте его! - говорю я.
- Все нормально, Мега. У меня все равно есть дела. Будь осторожна, ладно? - он бросает
на меня тяжелый взгляд, и на мгновенье мне хочется, чтобы все ушли и оставили нас одних.
Жить с Танцором так легко. Я хочу спросить его, как он оказался рядом со мной на улице.
Хочу узнать, что произошло. Ведь кто-то сегодня спас мне жизнь. Я хочу знать, кто это был
и все подробности.
Но я не хочу, чтобы он оставался здесь. В Честере. Не хочу, чтобы это место его
испортило.
- Увидимся вечером? - спрашиваю я.
Он ухмыляется:
- Надеюсь, Мега. Есть парочка фильмов, которые стоит посмотреть.
- Уберите его отсюда. Сейчас же! - рявкнул Риодан.
Танцор поражает меня до глубины души, когда просто стряхивает их руки и совершенно
невозмутимо говорит:
- Я найду выход.
Он не стряхнул с себя тестостерон, как собака избавляется от влаги. Не стал тупым
бычком, наставляющим на всех свои рога. Он просто постоял за себя.
Я бы посмотрела, как он уходит, но Риодан неожиданно развернул меня, ведя вперед, как
будто я какая-то тележка. Он велел принести теплую воду и "Джелло" и сказал Кристиану
убраться на хрен из его клуба.
Кристиан засмеялся и уселся на барный стул в ближайшем к лестнице подклубе.
Поднимаясь по лестнице, прихрамывая, я заметила кое-что забавное. Риодан
остановился на мгновение, и я обернулась. Он смотрел через танцпол в "детский" подклуб, и,
словно почувствовав его взгляд, Джо взглянула прямо на него. Она словно ждала этого
момента. Как будто между ними есть нить, и Джо почувствовала, как он потянул ее.
Кажется, её мелирование стало еще светлее, чем было несколько дней назад, золото сверкает
в её темных волосах. Она опять нанесла блестки между грудей - я бы и не заметила, если бы
они не приковывали взгляд к ее груди! - и надела красивые браслеты на руки. Она никогда не
носила украшений.
Даже несмотря на свое отвратительное самочувствие, я оценила, что Джо отлично
выглядит. Риодан едва заметно кивает ей, она замирает, вытирает руки о юбку и тяжело
сглатывает, так что я смогла увидеть, как движется её горло даже отсюда. Они смотрят друг
на друга, не отводя взгляда.
И, в конце концов, Джо кивает в ответ.
Какого хрена? Она что, эмпат, как и Кэт? Как она поняла, что он говорил? И что именно
он говорил? И почему она отдала свой поднос другой официантке?
А затем у меня подкосились ноги, держаться нет больше сил. Риодан подхватил меня
раньше, чем я успела грохнуться на пол. Он несет меня, а я даже не сопротивляюсь,
настолько мне плохо.
Меня относят в комнату через несколько дверей от офиса Риодана и укладывают на
постель. Я утопаю в мягком матрасе со вздохом облегчения, согреваясь. Риодан взбесил меня
как никогда, когда через три минуты он вновь поднимает меня и заставляет пить теплую
воду с "Джелло".
Сначала я не хотела пить, но она оказалась божественной на вкус.
- А что произошло? - спрашиваю я. - Я типа умерла и воскресла?
Вот это приключение! Интересно, включат ли это в комикс обо мне, когда я на самом
деле умру. Любопытно, сколько раз я успею надрать зад Смерти за всю свою жизнь. Как же
круто!
- Пей.
- Откуда взялся Танцор? - желудок скрутило. - Ох, живот болит от этого.
- Перестань давиться. Делай маленькие глотки.
Я заметила еще кое-что забавное, когда он наполнял второй стакан теплой воды с
"Джелло".
- Чувак, чего тебя так трясет?
- Сильно замерз.
Лор засмеялся и посмотрел на него.
- Ага, или слишком разгорячился. Иди давай. Я все сделаю.
Риодан взглянул на мой пустой стакан. Я уже осушила целый кувшин и хотела еще.
- Я принесу еще, - говорит Лор. - Делай то, что должен, босс.
Интересно, что он должен сделать и почему дрожит. Если это его слабость я хочу знать.
Только я вот-вот отрублюсь опять.
Риодан встал, сказав:
- Позаботься о ней, - и вышел.
- Спи, малявка, - сказал Лор. - Я вернусь раньше, чем ты проснешься. С шоколадными
батончиками.
Я плюхнулась на подушки, свернулась калачиком и вздохнула. Шоколадные батончики.
Жизнь - малина. Все, что от меня требуется - лежать здесь, где уютно и тепло, и просто
ждать, когда их принесут. Они нагрели одеяла ради меня. И принесут шоколадные
батончики прямо в кровать.
Собираюсь проспать несколько дней.
Интересно, что же все-таки произошло. Умираю, так хочу поговорить с Танцором. Но
придется подождать.
Я задремала, почти проваливаясь в сон, когда внезапно подрываюсь, кое-что сообразив.
До меня дошло, почему Риодан так посмотрел на Джо!
Потому что сейчас они у него в офисе разговаривают обо мне! Сговорились, потому что
Джо сильно переживает из-за того, что я чуть не умерла.
Они решают, что со мной делать, ведь мое нарушение правил едва не убило меня
сегодня. Терпеть не могу, когда взрослые устраивают эти глупые посиделки, обсуждая меня!
Все заканчивается тем, что они обвиняют меня в непослушании и устанавливают новые
правила, которым никто в здравом уме не станет подчиняться, ведь большинство из них
просто нелогичны и глупы.
Откуда, мать твою, мне было знать, что одно малюсенькое касание выбьет меня из стоп-
кадра? Почему нельзя было просто сказать мне об этом? Тогда я ни за что бы этого не
сделала!
От мысли, что я чуть не умерла по собственной вине, вернее по его вине, я начала
согреваться благодаря собственному темпераменту. Вылезаю из вороха одеял, беру меч,
останавливаюсь у двери и нерешительно выглядываю в коридор. Смотрю налево и направо -
никого. Видимо, никто уже не берет меня в расчет.
Направляюсь по коридору до двери кабинета Риодана, шатаясь от стены к стене,
используя их в качестве опоры, и прикладываю ладонь туда же, куда всегда клал свою руку
он. Дверь еще не успела полностью открыться, а я уже начала говорить:
- Я не виновата в том, что едва не умерла, чувак. Это ты виноват, пото-ооо-фууу! - я
тряхнула головой в ужасе и... и... и...
В ужасе.
Стою, открыв рот, но не издав больше ни звука.
Риодан оглянулся на меня через плечо.
Джо здесь, но они вовсе не разговаривают. Она наклонилась перед его столом с
задранной юбкой. А он... Глаза б мои этого не видели! Святой турагент! 9 Я попала во
временную воронку или типа того? Как долго я сюда шла? Взрослые сразу переходят к этому
делу, безо всякой прелюдии? А обнимашки и поцелуи какое-то время? Я быстро двигаюсь,
но все же, блин! Думаю было бы неплохо, если бы все происходило немного медленнее,
чтобы можно было к этому подготовиться!
Джо ахнула и покраснела.
9 Это и экстравагантные выражения Дэни далее - цитаты из комикса о Бэтмене.
- О! Дэни! Марш отсюда!
Я увидела больше частей тела Джо, чем когда-либо хотела.
Они не говорили обо мне.
Они обо мне даже не думали.
Как будто это не я лежала через несколько дверей отсюда на своем смертном одре!
Очевидно, обо мне никто не беспокоился.
- Предатель! Спишь с врагом! Да что с тобой такое? Какую мерзость я вижу!
- Вернись в кровать, Дэни, - сказал Риодан, смотря на меня, забавляясь.
Ненавижу его! Ненавижу ее! И ненавижу эту идиотскую отъезжающую дверь.
Я даже хлопнуть дверью не могу, уходя.
Я проснулась, чувствуя себя прекрасно. Хотя обычно встаю растерянной и сердитой.
Может, стоит почаще почти умирать. Понятия не имею, почему мне так хорошо, но мне
нравится это ощущение, поэтому я растяну его, получив максимум удовольствия. Мышцы
абсолютно довольны и расслаблены, я нигде не чувствую ушибов, что само по себе
невероятно. Мои мышцы всегда ноют. Я сама один сплошной синяк. А сейчас чувствую себя
в совершенно новом теле! Видимо, я сейчас в переходном состоянии, когда мозг уже
проснулся, а тело все еще заторможено. Со мной в постели шоколадные батончики,
растаявшие в теплом гнездышке. Один раздавленный батончик лежит между моей щекой и
подушкой, а другой прилип к заднице. Отдираю оба, открываю один и ем, не открывая глаз,
блаженно счастливая. Я могу и привыкнуть. Никакой боли от шишек и синяков, еще и
завтрак в постель.
А затем вспоминаю, где я.
В Честере.
А еще вспоминаю, что видела перед тем, как заснула.
Риодан, делающий всякие мерзости с Джо.
На столе.
Фу!
Да я не смогу больше смотреть на этот стол! Как мне теперь находиться в его офисе?
Я вне себя, выпрямляюсь на кровати и глотаю оставшийся кусочек батончика так
быстро, что подавилась.
Я стала задыхаться и неожиданно почувствовала, как кто-то стучит рукой по спине. Рот
открылся, и пожеванный кусочек шоколадки вылетел, ударившись о стеклянную стену с
характерным шоколадным шлепком. Ну, это уже слишком для меня в такую рань. Тошнота
подкатила к горлу, и я низко нагнулась, пытаясь сдержаться.
Ага, вот это уже больше похоже на мое обычное пробуждение. Замученная и
растерянная. Когда я жила в аббатстве, Ро говорила, что у меня болезнь роста10, и что у
супергероев она протекает гораздо сложнее, чем у простых людей. Она сказала, что именно
поэтому я так крепко и долго сплю и так медленно просыпаюсь: моему телу нужно сделать
грандиозную работу, чтобы "починить" меня на клеточном уровне. С научной точки зрения
это имеет смысл.
- Попробуй, малявка, жевать, прежде чем проглотить, - проговорил Лор позади меня.
- Если я буду все тщательно пережевывать, то мне придется жевать все время, и челюсть
станет размером с бицепс моряка Попая11.
10 «Болезнь роста» — боль, возникающая при чрезмерных нагрузках на незрелые мышцы и суставы из-за того,
что ребенок постоянно находится в движении.
11 Моря́к Попа́й — вымышленный герой комиксов и мультфильмов. В большинстве случаев Попай предстаёт
перед читателями и зрителями моряком среднего возраста с независимым характером, своеобразным голосом и
манерой речи. Он постоянно прищуривает один глаз. У него непропорционально развиты предплечья. Как
правило, Попай отличается в повседневной жизни огромной силой, но в критической ситуации, столкнувшись с
чрезвычайной трудностью, съедает банку шпината и становится многократно сильнее.
- Ты слишком мала, чтобы знать, кто такой Попай.
Когда проводишь большую часть своего детства в клетке перед телеком, ты знаешь все и
обо всех. Я могу напеть песни из "Зеленых просторов" и "Острова Гиллигана". Я даже знаю
об "Этой девушке"12. Я познавала мир, смотря телевизор. Там так много всякой психологии,
если обращать внимание, я была зрителем поневоле. Ро говорила, что у меня такая
мелодраматичная жизнь именно из-за этого. Я ожидаю от людей, что они прыгнут выше
своей головы, как в шоу. Блин, конечно ожидаю! Но телик здесь ни при чем. Жизнь - это
выбор: ты можешь жить в черно-белом мире, а можешь в цветном. Я использую все цвета
радуги и миллиарды оттенков! Поднимаюсь с кровати и, захватив меч, направляюсь к двери.
Лор встает перед ней, скрестив руки на груди.
- Босс не говорил, что ты можешь уйти.
- А я не говорила, что твой босс может трахать Джо, - совершенно спокойно ответила я,
хотя внутри просто кипела. Не знаю, почему я чувствую себя преданной. Какое мне дело?
Они взрослые. А взрослых никогда нельзя понять. Джо он даже не нравится. И я уверена, что
ему на Джо наплевать.
- Дорогуша, босс не спрашивает, кого ему трахать.
- Ладно, но Джо он больше не поимеет. Прочь с дороги. Кыш.
Я скажу ей, что перестану с ней разговаривать, если еще хоть когда-нибудь снова она с
ним займется сексом. Я поставлю ее перед выбором, и она выберет меня.
- Собираешься устроить разборки?
- Ага, - я даже не пытаюсь отрицать это. Хочу навалять кому-нибудь, и мне не полегчает,
пока кому-то не станет так же паршиво, как и мне.
Он смотрит на меня сверху вниз. Я воинственно вздергиваю подбородок, и он, похоже,
изо всех сил пытается не рассмеяться.
12 Популярные американские сериалы 60-70 х годов.
- Что? Считаешь меня забавной? - достали люди, которые так улыбаются мне. Тянусь к
рукоятке меча, но его рука уже там. Они все быстрее меня. - Я не забавная. Я опасная.
Подожди немного и увидишь. Вот я вырасту и пинками под зад заставлю тебя бегать по
Честеру. Только подожди и сам увидишь.
Он убирает руку с моего меча, и отступает в сторону, смеясь.
- Валяй, малявка. Задай жару. А то здесь скучновато стало в последнее время.
Выходя в дверь, я подумала, что Лор мог бы мне понравиться. Он тоже живет в цветном
мире.
Пролетая мимо офиса Риодана, мне показалось, что я почувствовала ветерок. Быстро
оборачиваюсь, готовая бороться с ним, если придется, но там никого нет. Встряхиваю
головой и скатываюсь по лестнице, в режиме стоп-кадра на каждом шагу от избытка энергии
этим утром. Осматриваю на ходу танцпол. Он заполнен, и подклуб сотрясается. Такое
ощущение, что я вообще не ложилась спать или проспала целый день вплоть до следующей
ночи, потому что Джо вновь обслуживает столики в "детском" подклубе, такая длинноногая
и...
Ну нифига себе! Смотрю на нее поверх перил. Она счастлива. И, типа, светится! О чем
она думает? Что в сказке живет? Это не так. В этой сказке уродуют и убивают, а чувак, с
которым она спала, все это позволяет. Как она может светиться от этого?
Романом тут даже и не пахнет. Это просто... Фу! Даже думать об этом не хочу. Я не могу
достаточно быстро стереть это воспоминание из своей головы!
Перемещалась стоп-кадром по клубу, супербыстро, распихивая народ со своего пути. От
услышанного возмущения мне становится гораздо лучше.
Когда я остановилась перед Джо, она сначала испугалась, а затем разозлилась. Какого
хрена она злится на меня?
Она ставит на салфетку перед Носорогом напиток и прижимает поднос к груди, как щит.
- Предательница.
- Дэни, не надо. Не здесь. Не сейчас.
- Когда ты занималась этим наверху, - говорю я, махнув рукой в сторону офиса Риодана,
- ты даже на секунду не обеспокоилась, что я здесь и сейчас. Пока я практически умирала, ты
занималась сексом через две двери от меня с чуваком, от которого ты пришла меня спасать.
Из его подземной тюрьмы, в которой он держал меня. Припоминаешь?
- Все совсем не так.
- Что именно? Я не была в тюрьме? Или ты не приходила, чтобы спасти меня от него?
Только не говори, что ты не занималась сексом. Я видела все собственными глазами.
- Я была уверена, что он не навредит тебе, и он не навредил. Ни одной из нас.
- Он заставил нас служить ему, как собачек! Ты обслуживаешь фейри, а я бегаю вокруг
него на чертовом поводке! Он скармливает людей фейри, Джо. Он убивает их!
- Это не так. Он управляет клубом. Не его вина, что люди сами хотят умереть. Что
прикажешь ему делать? Отговаривать их? Открыть в Честере линию доверия? Чего ты от
него ждешь, Дэни?
Я уставилась на нее, не веря своим ушам.
- Да ты, твою мать, смеешься надо мной! Защищаешь его? Стокгольмский синдром,
Джо? - поддразниваю я.
Она подходит к свободному столику и начинает убирать его, складывая грязную посуду
на поднос. То, что она убирает за этими монстрами, только еще больше злит меня. Меня
выводит из себя, что она отлично выглядит, занимаясь этим. Джо старается выглядеть
привлекательно. Не понимаю этого. Раньше она казалась совершенно счастливой в джинсах,
футболке и без косметики, просто тусуясь с девчонками. Мы устраивали пижамные
вечеринки и смотрели фильмы. А теперь она такая вся-из-себя гламурная Джо. Бесит.
- А я думала, ты не знаешь, что это такое.
- Я разузнала об этом синдроме, и, чувиха, у тебя он есть. Ты позволяешь ему вертеть
собой, как ему вздумается. Как долго, по твоему мнению, это будет продолжаться?
Надеешься, он подарит тебе цветы? И ты начнешь, типа, встречаться с владельцем Честера?
Она составила небольшую башенку из стаканов на своем подносе и сердито взглянула на
меня.
- Мы можем поговорить об этом попозже?
- Конечно. Пообещай никогда больше не спать с ним, и я уйду. Прямо сейчас. Конец
разговора.
Она поджимает губы. Вытирая столик влажной тряпкой, она смотрит наверх на офис
Риодана. Я вне себя от того, как смягчается ее лицо при этом. Напряжение уходит, и она
выглядит как влюбленная женщина. Ненавижу это. Ненавижу его.
Она вновь смотрит на меня.
- Нет, Дэни. Я не стану обещать. Не лезь в это. Это не твоего ума дело. Эти взрослые
штучки только для взрослых.
Она разворачивается и направляется к бару с полным подносом. Слышу, как фейри
выкрикивают заказы, пытаясь привлечь ее внимание, но мне все равно.
Ее внимание нужно мне.
Стоп-кадром я быстро следую за ней, вызывая сильный ветер в подклубе. Я почти
выбила поднос у нее из рук. Ей пришлось постараться, чтобы поймать его. Успела-таки,
правда, в последний момент. Риодан не единственный, кто может играть с людьми и вещами.
- Не уходи от меня. Я еще не закончила.
- Нет, закончила.
- Ты не понимаешь? Чувак никогда не полюбит тебя. Это не в его стиле, - шиплю я ей на
ухо. - Он просто использует тебя и выбросит. И став грязным куском туалетной бумаги, ты
перестанешь его интересовать.
Она вздыхает и бросает на меня взгляд через плечо, который просто убивает меня, твою
мать.
Я заглушила зарождавшуюся ненависть к самой себе за свои слова. Я ненавижу его, ведь
то, что я сказала, правда. Джо не сможет удержать интерес Риодана. Она слишком хороша.
Чистая и милая. В ней нет ни капли порочности, лживости или злобы, в ней вообще нет
ничего плохого. Она слишком проста для него. Он любит хитросплетения. Я не тому
устроила разнос. Мне следовало выбрать его. Он собирается причинить ей боль, и я никогда
не прощу ему это. А теперь сама делаю ей больно. Блин, мозгов у меня как у ракушки!
- Ты действительно думаешь, что я не знаю этого?
Если бы мы были не в Честере, то влага в ее глазах, скорее всего, пролилась бы слезами.
И вдруг я почувствовала себя такой несчастной, что вообще стала говорить на эту тему.
Мне хочется обнять ее. Хочется сбежать. Я не хотела обидеть Джо. Мне следовало держать
язык за зубами. Но я не могу молчать. Взрослые такие странные. Я их не понимаю!
- Тогда зачем?
- Зачем ты делала что-то, что, точно знала, плохо кончится? Зачем вообще люди делают
что-то, что причинит им боль, и они об этом знают? Ты слишком маленькая еще, чтобы
рассуждать на такие темы.
- Ой, да брось, Джо, это же я. Я никогда не была маленькой. В моем мире детству не
было места. Ответь мне.
- Это непросто.
- Как и все в этом мире. А ты попробуй.
Она ничего не ответила, поэтому я просто стояла и ждала. Долгая тишина обычно
вызывает у людей желание заполнить ее чем-то.
Она затянулась. В конце концов, Джо смущенно отворачивается и очень тихо
произносит, словно сама себе, а не мне вовсе:
- Каждое утро он встает наверху лестницы и смотрит вниз через весь клуб такой
большой, сильный, красивый, и... - она тяжело сглотнула, как будто во рту у нее совсем
пересохло, - сексуальный. Боже, такой невероятно сексуальный, - ее глаза приняли странное
и напряженное выражение, словно она вспоминала что-то, а затем она тихо вздохнула и
мгновение просто молчала. - И он забавный. Ты знаешь, что он забавный? Должна знать.
Ведь ты проводишь с ним так много времени.
Я сжимаю кулаки. Конечно, знаю. Не знала, что и она в курсе. Чем они там занимаются?
Травят шутки друг с другом, как мы с Танцором?
Выражение ее лица стало отстраненным, словно она вспоминала что-то.
- Каждое утро, когда заканчивается ночная смена, он выделяет женщину из толпы и
кивает ей. Она поднимается наверх, и когда снова появляется в клубе, выглядит так... - Джо
вздрагивает, как будто у нее мурашки по телу пробежали. - Тебе становится любопытно, что
же такого он с ней сделал, что она так выглядит. Ты наблюдаешь, как она ходит по клубу,
улыбается, двигается иначе, не так, как раньше. И ты понимаешь, что там наверху
произошло что-то, что заставило ее чувствовать себя более живой, чем когда бы то ни было,
и что с ней случилось то, что ты и сама надеешься когда-нибудь пережить с мужчиной, хотя
бы раз в жизни. Мужчина должен по-особенному смотреть на женщину, чтобы она так себя
чувствовала. Ты пытаешься не думать о нем, но не выходит. Я клялась, что если когда-
нибудь он кивнет мне, я не пойду.
- Аллё, чувиха. Ты пошла.
- Знаю.
Она снова светилась так, словно выиграла какой-то приз, а не ее выбрал социопат
высшего класса в качестве одноразовой смазки.
- Почему он? - я не понимала, хотя очень старалась понять. Не хотела считать Джо
предателем. Я потеряла Мак. Не хочу потерять и Джо. - Ты же знаешь, какой он!
- Он не плохой человек, Дэни.
- Вранье.
- В жизни не все черно-белое, как видишь это ты.
Кое-что черно-белое, а Риодан - чернее черного. Он один из плохих парней, и точка,
конец разговора. Я в бешенстве. Ей надо открыть глаза и почувствовать запах горелого кофе,
прежде чем эта чертова кофеварка сгорит на хрен.
- Что, если завтра он встанет на той лестнице и выберет кого-то другого? - спрашиваю я.
- Это только вопрос времени, Джо. Ты знаешь, что так и будет. Ты будешь стоять тут с таким
же мечтательным видом, как сейчас, а он выберет официантку рядом с тобой, и ты больше
никогда не поднимешься наверх, потому что такой чувак, как он, никогда не повторяется.
Дело сделано. Что ты будешь чувствовать тогда?
Она разворачивается и уходит.
Я иду следом и хватаю за локоть, заставляя остановиться.
- Ну? О чем ты думаешь, Джо? Что ты особенная? Что ты будешь той единственной,
которая изменит его? Останови меня, черт, если я не права! Ты уже представляешь, как вы
вместе выбираете чайный сервиз? И заказываете столовые приборы?
Она жадно глотает воздух, словно только что вспомнила, как дышать.
- Я знаю, что делаю, Дэни.
- Прекрасно, значит, сможешь объяснить и мне! Потому что для меня это похоже на
бред!
Она снова выглядит отстраненной, говорит тихо, как будто меня здесь нет. Даже с моим
суперслухом мне приходится наклоняться, чтобы расслышать, что она там шепчет.
- Есть мужчины, с которыми ты собираешься построить будущее, Дэни. А есть такие,
которые оставляют после себя только воспоминания. Я чувствую разницу.
Мне так не кажется.
- Некоторые воспоминания имеют свою цену. И я готова заплатить ее.
Она не готова. Я знаю, что не готова. Я знаю Джо. Она умная и добрая, с сердцем воина,
и у нее вместо души не лед и острые лезвия. Она умеет любить. И не знает, как перестать
любить, когда следует. Потому что иногда, твою мать, ты просто обязан так поступить.
Схватить это чувство обеими руками и запихнуть как можно глубже, пока кто-то не
превратит твою любовь в оружие против тебя самого и не использует его, чтобы разрезать
тебя на кусочки. Она просто не способна заплатить эту цену. И мне приходится разгребать
бардак, что он тут устроил, а потом убить его. Я втянула воздух.
- Ты слишком глупа, чтобы жить. Я больше с тобой не разговариваю. Тебе следует
вытащить голову из задницы.
- А тебе следует перестать судить других.
- Ты ни хрена обо мне не знаешь. И я лучше буду судить других, чем стану размазней,
что несет бред и не разбирается ни в людях, ни в ситуации.
- Дэни, пожалуйста, не надо...
- С меня довольно. Не хочу больше ничего слышать! - я разворачиваюсь и собираюсь
уже перейти в режим стоп-кадра. Понятия не имею, что заставляет меня поднять глаза. Такое
ощущение, словно к моему животу прикреплена нить, и кто-то сверху лестницы тянет за
противоположный конец.
Наверху лестницы стоит Риодан и смотрит на меня. И я вспоминаю, как Джо говорила о
том, какой он большой, мощный и красивый.
Мы смотрим друг другу в глаза.
Мои говорят: "Только попробуй выбрать ее снова. Оставь ее в покое".
А его - что-то, чего я совсем не понимаю. А затем он делает эту свою штуку с
мельканием глаз, и я слышу четкое и ясное: "Иди домой, детка".
Он смотрит мимо меня на Джо.
И кивает.
Переводчики: Kvitka_88, RiaRomanova, azlesha
Глава 17
Эти девочки падают, как домино
- Мы с тобой не такие уж разные, - говорит Круус, двигаясь внутри меня.
Оба рождены, чтобы править.
Я отчаянно пытаюсь проснуться. Я в Царстве Грез, укутана его крыльями. Как только
уснула, увидела его в конце белой мраморной дорожки в саду с изысканными кровавыми
розами. Он укладывает меня на них, придавив бархатные лепестки. Я напрягаюсь, ведь там,
где розы, есть и шипы.
- Не стоит сожалеть, Кэт. Солнце не сожалеет о своем восходе.
Он глубоко входит, полностью заполняя меня и заставляя каждый нерв моего тела
вибрировать в эротическом экстазе. Я выгнула спину и зашипела от удовольствия.
- Мы будем править миром, и они полюбят нас. Мы спасем их.
Ну как тебе сон обо мне, моя сладкая Кэт?
И тогда мир грез разбивается, как Снежный шар, и я вспоминаю, зачем попросила Шона
остаться на ночь в аббатстве.
Вот почему я впустила его через черный ход в свои комнаты. Чтобы он спас меня от
Крууса. Чтобы помог вернуться в мир, который я знаю и люблю.
Я разворачиваюсь и прижимаюсь к Шону, сотрясаясь от страха, который выдаю за
желание. Мы занялись любовью. Жестко. И все закончилось очень быстро. Он так и не
понял, что я пыталась забыть о другом.
О том, который удовлетворяет меня сильнее. Лучше. Больше.
Шон, любовь моя, друг детства, возлюбленный моей юности, вторая половинка. Не
представляю жизни без него. Мы делили детский манежик и вместе пошли в школу в наш
первый день. Заболели корью на одной и той же неделе, разделили наш первый грипп под
одеялом перед телевизором. У нас были прыщи, и мы избавились от них. Он был рядом в
ночь, когда у меня начались месячные, а я была с ним, когда его голос начал ломаться. Мы
знаем друг о друге все. Наша история насыщенная и длинная. Мне так нравятся его темные
глаза, черные волосы и совершенная ирландская кожа. Нравится, как он носит рыбацкий
свитер с выцветшими джинсами и неизменной легкой улыбкой на лице. Нравятся его
сильные руки, годами вытягивавшие рыболовные сети, и как движется его спортивное
поджарое тело, как он выглядит, когда целиком погружается в хорошую книгу, и какие
ощущения вызывает, двигаясь внутри меня.
- Ты в порядке, любимая? - он смахнул спутавшийся локон с моего лица.
Я положила голову ему на грудь и слушала, как надежно и уверенно бьется его сердце.
Иногда мне кажется, что у него есть часть моего дара ши-видящей, так легко он меня
"читает". Он знает о моей эмпатии еще с детства. И его во мне все устраивает - редкий
случай для тех, кто действительно понимает, на что я способна. Мало кто может солгать мне.
Я ощущаю внутреннее противоречие людей, если они вообще способны чувствовать вину
или угрызения совести, и, слава богу, что за свою жизнь я столкнулась лишь с горсткой тех,
кто не способен на эти чувства, и то недавно. Все они, так или иначе, связаны с Честером. Я
не знаю правды, но знаю, что они лгут.
Меня может любить только абсолютно честный мужчина. Это мой Шон. Мы научились
полностью доверять друг другу еще до того, как повзрослели и научились подозревать.
- Вдруг я не справлюсь? - спрашиваю я, не вдаваясь в подробности. С Шоном и пары
слов достаточно. Мы с юности заканчиваем предложения друг за друга. Мы были
девственниками, когда первый раз занялись любовью. Ни у него, ни у меня никогда не было
"других".
А теперь у меня появился тайный любовник, разрушающий все, что мне дорого.
Заставляющий меня желать его, а не моего Шона.
Он смеется.
- Кэт, дорогая, ты со всем справишься.
Мое сердце словно камень в груди. Я сгораю от стыда и обмана. Я в мельчайших
подробностях помню, как во сне занималась любовью с другим мужчиной и делала это
каждую ночь неделями. Я брала его в рот, чувствовала глубоко внутри себя, там, где ранее
был лишь один Шон.
- Но что если нет? Что если я совершу ошибку ценой чьей-то жизни?
Повернувшись на бок, он притягивает меня к себе, целуя. Я крепко обнимаю его. Мы
идеально подходим друг другу. Словно вырезаны из одного бруска, из одного дерева.
- Тише, милая. Я здесь. И всегда буду рядом. Вместе мы можем все. Ты же знаешь это.
Вспомни наши клятвы.
Я крепче прижимаю его руки. Мы были юными, такими юными. Тогда все было просто.
Нам было по пятнадцать, мы отчаянно и страстно любили, наслаждались нашими
меняющимися телами, росли вместе как одно целое. Мы пробрались в Paradise Point13 к
маяку, одетые так, словно это был день нашей свадьбы, и торжественно произнесли клятвы
друг другу. Мы оба были из неполных семей, темпераментных шумных семей, и, наблюдая
за ними, многому научились. Накал страстей испепеляет. А нежность объединяет. Мы знали,
что нужно, чтобы быть вместе. Ничего сверхъестественного. Просто здравый смысл.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ