Скачай ту тёлку

Глава 2

Я резко повернулся к Кате. Если передача не завершена, значит, девушка скачалась не полностью. То есть, по идее, в Санкт-Петербурге могла остаться ее селезенка, сердце или правая нога. Однако пока что Катя и не думала умирать: она стояла, тряслась от страха и часто дышала. Каких-то явных недочетов видно не было, и я решил, что нас с Квагой пронесло.

- Наверное, одежда не передалась, - осенило рыжего гения. – Вряд ли ведь она голая за компом сидела.

У меня словно камень с души свалился. Про одежду я как-то не подумал. Видимо, это потому, что до сегодняшнего дня мы ни разу не скачивали человека.

- Точно, - не скрывая облегчения, сказал я.

- Вы кто такие? – хриплым от волнения голосом поинтересовалась Катя.

Она смотрел на нас так, как, должно быть, смотрит на браконьеров пойманная в клетку лисица – с недоверием, испугом и долей обреченности. Такая без раздумий тяпнет тебя за палец, если сунешь его в клетку, и непременно сбежит при первой же возможности. Но, пока возможности нет, она будет сидеть, смотреть на тебя через прутья и молча ненавидеть.

- Не бойся, - мягко сказал я. – Мы всего лишь программисты, тестируем новую фичу.

- Вы на отца работаете, что ли? – спросила девушка, нахмурившись.

Мы с Квагой переглянулись.

- На отца? – переспросил я.

- Фамилии назовите ваши, - потребовала она тоном, не терпящим возражений.

- Какие фамилии? – оторопело пробормотал Квага.

- Ваши фамилии, - упрямо повторила девушка Катя, грозно глядя на моего рыжего друга.

- Зачем тебе они? – не понял я.

- Чтобы передать их отцу. Сами ему потом расскажете, что вы там за фичи тестируете! - процедила она.

- Да причем тут вообще твой отец? – спросил я оторопело.

Ее неожиданная дерзость была мне непонятна. Складывалось впечатление, что это не она у нас в берлоге оказалась, а мы к ней нагрянули.

- Мы не работаем на твоего отца, - терпеливо пояснил я, облокотившись на колени и исподлобья посмотрев Кате в лицо. – Мы вообще ни на кого не работаем, уяснила?

Она вздрогнула, словно очнулась ото сна.

- Не работаете? – пролепетала девушка.

Былая уверенность улетучилась, как ее и не было. Робость первых секунд вернулась к ней, и взгляд мигом уткнулся в пол. Она попросту растерялась.

Мне стало ее жаль. Сидела себе Катя перед своим моноблоком, чатилась с кем-то и не подозревала даже, что два друга-программиста из глубинки, изнемогая от скуки, решат выдернуть девушку из ее уютной квартиры. Наверняка теперь у нее в голове вертятся мысли о похищении с целью выкупа. Отец у нее, судя по всему, не последний человек в Петербурге, так что подобная версия не кажется такой уж дикой.

Словно прочтя мои мысли, Катя спросила:

- Вам ведь деньги нужны, да? Вы ради них меня похитили?

- Да при чем тут деньги? - поморщился я. – Понимаешь, мы с другом… ну, если хочешь, вольные художники. Может, не самые трудолюбивые люди на свете, но уж точно не мерзавцы и похитители.

- Тогда почему я здесь?

- Так случайно получилось, - сказал Квага. – У тебя ведь дома новая «энтэшка», верно?

- Верно, - отозвалась Катя.

- Ну, вот через нее мы тебя и скачали, - объяснил рыжий гений.

- Скачали? – Глаза девушки округлились. - Но разве можно скачать человека?

- Видимо, да, раз ты здесь, - хмыкнул Квага. – Но я бы не сказал, что это так же легко, как скачать яблоко или вентилятор. Собственно, из-за перегруза сети ты теперь и сидишь без одежды.

- Надо бы чем-то тебя укрыть, - опомнился я, поднимаясь из кресла.

Порывшись в горе тряпья, сваленного в шкафу, я выудил наружу уродливую черную майку. Квага, признаться, никогда не следил за модой: одежда нужна была ему лишь для того, чтобы прикрыть наготу – ни больше ни меньше. Я готов был поспорить, что, оказавшись в шкафу полгода назад, майка никогда уже его не покидала.

- Вот, держи. – Я протянул находку Кате.

Девушка брезгливо поморщилась и робко спросила:

- А нет чего-то… получше?

- Пожалуй, что нет, - сказал я, еще раз придирчиво оглядев кучу квагиных шмоток.

- Ну, может, вы мне что-нибудь скачаете? – не унималась Катя.

Я посмотрел на Квагу:

- Сделаешь?

- Да сделаю, че, - со вздохом согласился он и застучал пальцами по виртуальным клавишам. – Хотя нет, вру. Сеть до сих пор лежит. Придется тебе, Катя, в майку мою нырять.

- Ты ее хоть стирал? – спросила девушка, с явной неохотой принимая дар из моих рук. – Хоть… раз?

- Да она постиранная, - заверил Квага. – Просто мятая. Я ее уже давно не ношу.

- Ладно. Тогда отвернитесь, - потребовала девушка.

Мы нехотя подчинились. От нечего делать я гулял взглядом по стенке, а Квага пялился в потолок, пока Катя наконец не сказала:

- Все. Можете обратно поворачиваться.

Майка Кваги на ней смотрелась, как нелепое мешковатое платье. Впрочем, никто и не ждал, что старая помятая шмотка, оказавшись на Кате, превратится в самый расчудесный наряд из весенней коллекции топового кутюрье.

- Надеюсь, ты на нас не в обиде? – спросил я, вновь усаживаясь в кресло.

- Я вообще пока не понимаю, что происходит, - призналась она. – Вот вы говорите, что скачали меня. Но если бы это было возможно, мой отец давно бы мне об этом рассказал!

- Да кто он такой, твой отец? – воскликнул Квага.

- Гармашов Константин.

- Кто? – хрипло переспросил я.

- Начальник «Н-Транса», - пояснила девушка.

И вот тут мы с Квагой поняли, что попали.

* * *

- Катя… - едва войдя в прихожую, пропел Гармашов.

Он держал в правой руке коробку с тортом. Костя любил баловать дочку сладостями по поводу и без. Вот сегодня, например, он совершенно случайно проезжал мимо кондитерского магазина и, наткнувшись взглядом на вывеску, решился зайти. Можно было, конечно, скачать торт уже из дома, но Гармашов хотел сделать дочке сюрприз. Он любил видеть ее радостное удивление при виде очередного подарка – эту улыбку от уха до уха, этот блеск зеленых глаз и благодарный взгляд самого дорогого человека на свете. Коллеги до сих пор не могли понять, почему Гармашов так редко пользуется собственным изобретением. Когда ему задавали этот вопрос, что называется, в лоб, Костя лишь загадочно улыбался. Объяснять было нечего; если сами не понимают, значит, и с его помощью не поймут.

- Катя? – Гармашов заглянул в кухню – никого. Только кот Василий восседал на подоконнике, с грустью глядя в окно: март давно закончился, а он практически ничего не успел.

Странно, что дочка не встречает, подумал Костя, стягивая мокасины. Может, заснула в наушниках? Или к подружке ушла? Ну точно, решил Гармашов, заглянув в комнату дочери: вон ее домашние шортики и маечка-безрукавка, лежат на стуле. Он уже хотел закрыть дверь, когда взгляд его упал на ковер. Костя нахмурился, переступил порог и, подойдя к стулу, присел рядом с ним на корточки.

На ковре были рассыпаны волосы. Судя по цвету, Катины.

Костя задумчиво рассматривал свою находку. Внутри зрело волнение. Откуда на ковре взялись волосы? Катя отстригла и разбросала? Но ей не пять лет, ей уже двадцать один, она бы не стала заниматься подобной ерундой. Сами выпали? Чушь. Как ни пытался Гармашов понять, что произошло, ничего дельного на ум не приходило. Выудив из кармана мобильник, он набрал номер Кати и поднес телефон к уху. Из-под подушек, горой сваленных на диване, донеслись глухие джангловые басы. Костя резко опустил трубку: мобильный Кати был дома, в отличие от хозяйки. Джангл смолк, едва Гармашов утопил красную кнопку в корпус телефона.

Мобильник дома, хозяйки мобильника нет. Выводы?

Тревога, словно дикий зверь, раздирала его изнутри острыми когтями домыслов и страхов. Он был, мягко говоря, не последним человеком в Петербурге и прекрасно понимал, что дочь является его главным слабым местом. Именно поэтому Гармашов нанял целую бригаду телохранителей. Катю такая опека, конечно, поначалу раздражала, но со временем она поняла, что иного выхода попросту нет, и смирилась со своей участью.

Костя вскочил на ноги и быстрым шагом вышел из комнаты. Забравшись в тапки, он повернул ключ и, оттолкнув входную дверь, вырвался наружу. Телохранители курили пролетом выше, о чем-то тихо переговариваясь и выпуская дым в приоткрытую форточку.

- Эй! – окликнул их Гармашов. – Заканчивайте перекур!

Металлические нотки в голосе шефа немного удивили верзил. Они с недоуменными лицами затушили сигареты и, бросив окурки в самодельную пепельницу, пошли по лестнице вниз.

- Что случилось, Константин Иванович? – пробасил усатый здоровяк, глядя в серые глаза Гармашова.

- А вот это я у вас хотел спросить, - произнес Костя, от нетерпения пристукивая носком левого тапка. Ноздри его длинного носа раздувались, подобно парусам пиратского галеона. – Вы же тут дежурили.

- Ну, так у нас порядок. Покурить вот вышли, чтоб в квартире не дымить, - произнес усач. Второй, бритый под ноль здоровяк, согласно кивнул. – Если бы чего произошло, вы бы первый об этом узнали.

- Так я и узнал, - кивнул Гармашов. – И вам сейчас покажу.

- Что покажете? – не понял усач.

- Где Катя? – Косте надоело ходить вокруг да около, и потому он решил спросить напрямик.

- Дома, - неуверенно произнес собеседник Гармашова, покосившись в сторону напарника.

- Нет ее дома, - заявил глава «Н-Транса», сверля телохранителя взглядом. – Я только оттуда.

- Не может этого быть. Она никуда не выходила…

- А к ней кто-нибудь заходил?

- Так нет же. К двери до вас вообще никто не приближался.

- За мной, - сказал Костя и, сбежав вниз по ступенькам, снова нырнул в квартиру.

Телохранители, переглянувшись, устремились за шефом.

- Вот, смотрите, - произнес Гармашов, когда они вошли в комнату. – Что это, по-вашему?

Он указал на волосы, разбросанные по ковру.

Усач покосился на напарника, после чего, кряхтя, уселся на корточки и уперся взглядом в находку Гармашова.

- Это Катькины, что ли? – спросил он после непродолжительной паузы.

- Похоже, что так, - подтвердил Костя.

Пока телохранитель рассматривал волосы, глава «Н-Транса» изучал окна на предмет взлома. Нет, со щеколдами все в порядке, решетки на окнах и стекла тоже целы…

Но куда тогда делась Катя? Не могла же она просто испариться?

Взгляд Гармашова упал на моноблок.

Может, Катя умудрилась оставить хоть какую-то весточку? Он не любил проверять почту с телефона – гораздо приятней было сделать это, сидя в кресле, с чашечкой свежесваренного кофе, неспешно, с толком и расстановкой. Нажав кнопку включения, Гармашов плюхнулся на стул и уставился в монитор.

- Ничего не понимаю… - пробормотал усач, выпрямившись. – Разве такое возможно? У нас и снаружи ребята, они бы мигом нам сообщили, если вдруг чего.

- Уволить вас всех к чертовой матери, - беззлобно бросил Костя. – И вас, и ребят ваших.

- Константин Иванович… - протянул усач. – Ну вы не правы… Мы разве с работой не справляемся?

- А получается, что нет! – На сей раз Гармашов не удержался от колкости. – Я вас для чего нанял? Катю охранять. Кати нет, куда делась – непонятно. Разве это называется «справляетесь»?

- Да у меня до сих пор в голове не укладывается, как и куда она могла пропасть! - признался телохранитель. – Вы же сами видите – дверь и окна целы, никаких потайных ходов нет. Разве что спряталась где-то, шутки ради.

- Ерунда, - поморщился Гармашов, вводя пароль от своего ящика и нажимая кнопку «Войти». – Катя взрослая девочка, серьезная. Она бы не стала дурачиться. И уж точно давно бы показалась, будь она в квартире. С ней что-то случилось, я отец, я чувствую.

- Вам, конечно, видней, Константин Иванович, - не стал спорить усач. – Ваша дочь. Но я, знаете ли, тоже не первый день работаю и если говорю, что никто не входил и не выходил, то так оно и есть, можете не сомневаться.

- Да как ты до сих пор не понял… - устало вздохнул Гармашов. – Я сейчас вовсе не о твоем профессионализме думаю. Я о дочери беспокоюсь.

Почтовый ящик пустовал. Это было немного странно: обычно главу «Н-Транса» заваливали различными сообщениями, от рекламных буклетов до деловых предложений, а сегодня вот решили пощадить, выходной предоставить. Может, в спам залетело твое письмецо, Кать, с надеждой думал Костя, кликая на соответствующей вкладке. Но нет – в спаме ее письма тоже не было. Гармашову захотелось задрать подбородок и по-волчьи завыть, от тоски и душевного смятения. Но он сдержался, памятуя о пресловутом статусе и двух телохранителях, которые до сих пор торчали у него за спиной.

Катя, Катя, где же ты… Перебирая пальцами по столешнице, Костя упрямо глядел в экран, будто надеясь, что письмо от дочки вот-вот упадет на ящик, и он, облегченно вздохнув, откинется на спинку и лениво бросит: «Отбой. Нашлась». Однако умом Гармашов понимал: хоть Катя и была весьма сообразительной девочкой, но тайком проскочить мимо четырех хорошо обученных телохранителей она бы точно не смогла – засекли бы, как пить дать.

Надо вызывать полицию. Пусть осматривают квартиру, решают, есть состав преступления или нет. Переживания отца к делу не пришьешь; конечно, можно надавить через нужных людей, поднять на уши весь угрозыск, но Гармашов не слишком любил быть обязанным кому-то. К тому же в душе он до сих пор оставался самым обычным программистом, которого больше интересует рабочий процесс, чем презентация нового девайса. И пусть в последнее время он выступал в роли куратора, который всего лишь принимал готовый проект, природная скромность никуда не делась.

С другой стороны, речь идет о его единственной дочери, и это, возможно, как раз та самая ситуация, когда надо забыть о принципах и амбициях.

Покусывая нижнюю губу, Костя вновь достал мобильный и, найдя нужный номер, нажал кнопку вызова. Поднеся трубку к уху, он дождался, пока закончатся гудки, и сказал:

- Помоги. Катя пропала.

Процесс пошел.