Системный Кузнец. Трилогия

Глава 1

Ледяная вонючая вода ударила в лицо, мгновенно забивая рот и нос. Лёгкие вспыхнули огнём, инстинктивно пытаясь вытолкнуть грязную жижу. Я дёрнулся, захлёбываясь беззвучным криком, пальцы судорожно вцепились во что-то шершавое и деревянное. Бесполезно. Чьи-то сильные руки держали мой затылок, снова и снова окуная голову в воду.

Сердце зашлось в бешеном ритме, а в голове — гул и паника. Где я? Что происходит⁈ Сквозь шум в ушах вдруг различил крик, полный ужаса. И понял, что это не мой крик. Голос был детским.

Меня топят. И я — не я. Осознание обрушилось, как тонна раскалённых балок, стирая остатки разума.

Ещё утром всё было как всегда. Оглушительный рёв пожарной сирены вырвал из дрёмы. Сорок секунд — и мы с мужиками уже в «боёвках» запрыгиваем в машину. Семь минут безумной гонки по сонному городу, и вот он, наш вызов. Старый одноэтажный дом в частном секторе полыхал, как факел. Пламя вырывалось из окон, пожирая сухую древесину. Крыша прогнулась и трещала, готовая рухнуть в любую секунду.

— Работаем снаружи! Внутрь не лезть! — проорал я в рацию, разматывая рукав. — Саня, подавай воду на кровлю!

И в этот момент, сквозь рёв огня и треск шифера, услышал его — почти неразличимый детский плач из глубины дома. Посмотрел на Саню — тот всё понял без слов, только мотнул головой.

— Дима, он не выдержит! Крыша! — крикнул он, но его голос тонул в гуле.

Разве можно было остаться?

— Прикрой меня! — бросил я через плечо и, натянув маску, рванул внутрь.

Жар ударил в лицо. Воздух был густым и едким, видимость — нулевая. Наощупь, вдоль стены, пробился в детскую. Мальчишка лет пяти лежал на полу без сознания. Сорвал с кровати простыню, намочил её остатками воды из аквариума, который покосившись стоял в углу, и завернул в неё малыша. Схватил на руки. Разворот к выходу и… грохот! Прямо передо мной с потолка обрушился огненный водопад. Путь отрезан.

Я метнулся в сторону, к окну и увидел там лицо Сани. Он уже выбивал раму топором. Несколько шагов по хрустящим углям, прыжок на подоконник. Высунулся наружу и из последних сил передал драгоценную ношу напарнику. Напарник принял мальчика и на его лице мелькнула улыбка, но в следующий момент она сменилась ужасом.

— Димон, балка! — заорал он.

Поднял голову. Последнее, что я увидел — огромный почерневший брус, окутанный языками пламени, несётся на меня из огненного ада.

Ощутил себя в воде. В той самой чёрной и ледяной воде. Только теперь грохот обрушения сменился подводным гулом, а жар огня — холодом, пробирающим до костей. Детский голос, сорванный на крик, принадлежал мне. Чьи-то пальцы, вцепившиеся в мои волосы, держали голову под водой.

Когда лёгкие были готовы разорваться, а сознание — погаснуть, хватка резко дёрнула меня вверх.

Воздух! Я судорожно втянул его, кашляя и отплёвываясь. Вода стекала по лицу, попадая в глаза.

— Напросился, щенок⁈ — прорычал грубый бас прямо над ухом.

На одно короткое мгновение увидел в зеркале воды своё отражение, и мир снова перевернулся. Из водной глади на меня смотрело чужое лицо — смуглое, с тёмными испуганными глазами. Лицо мальчишки.

Не успел осознать увиденное, как те же руки, что топили меня, грубо отшвырнули в сторону. Пролетел метр и с глухим стуком врезался во что-то головой. Боль немного прояснила сознание. Я лежал на холодном, утрамбованном до состояния камня земляном полу. Рядом стояла большая деревянная бочка. Значит, это в ней…

Кое-как подняв голову, увидел его. Фигура, нависающая надо мной, казалась огромной, почти заслоняя тусклый свет. Бородатая гора мышц. И глаза. Маленькие, глубоко посаженные — они горели яростью, направленной прямо на меня. Почему он так смотрит⁉ Вздумал меня убить, что ли⁉ Мысли путались в голове.

— Слушай сюда, недожог, — пророкотал он, нависая ещё ниже. — Ты либо делаешь свою работу, либо проваливаешь отсюда к чертям. Понял⁈

Эта громадина с руками, похожими на два толстенных бревна, нависала надо мной, и животный страх окатил моё тело — такого я не чувствовал даже под падающими балками.

Ещё раз обвёл взглядом помещение. Огромный кусок металла на дубовом пне в центре комнаты — я знал его, это наковальня. Рядом — каменный очаг, который сейчас был холоден и мёртв. Мы в кузнице. Да и мужик был одет совсем не в современную одежду — грубая холщовая рубаха и кожаный фартук. Эта деталь окончательно выбила меня из колеи. Даже не нашёл, что ему ответить, мозг просто отказывался обрабатывать информацию.

— Я что, не доступно объяснил⁈ — прорычал мужик, сделав шаг ко мне. — Когда прихожу сюда утром, горн должен быть растоплен! Ты что, и с этим справиться не можешь⁈

Он очевидно ждал ответа, но язык будто присох к нёбу. Осознание накатывало на меня как волна цунами. Я умер. А теперь…

Опустил взгляд на свои руки, которые всё ещё держал перед собой. Грязные и тощие, с выступающими костяшками и синяками. На мне была рваная рубаха из какой-то колючей грубой ткани, будто бы нацепил на себя мешок из-под картошки.

— Ну всё, моё терпение лопнуло, щенок, — прорычал мужик.

Он двинулся ко мне — решительно, будто собирался стереть меня в порошок. Я даже не успел отпрянуть. Одним движением схватил меня за шкирку и оторвал от земли. Мои ноги безвольно болтались в воздухе. Он потащил меня к двери.

— На свою голову тебя взял, — выплюнул мучитель слова мне в затылок. — Хватит. Осточертело. Пошёл вон, заморыш!

Он размахнулся и швырнул меня вперёд. Моё лёгкое тело полетело, как тряпичная кукла. Я врезался плечом в тяжёлую дверь, которая от удара со скрипом распахнулась, и кубарем выкатился наружу, вляпавшись руками в грязь.

В следующее мгновение тяжёлая дверь передо мной с грохотом захлопнулась, отрезая меня от единственного знакомого места в этом кошмаре.

Я лежал в холодной и липкой грязи, с трудом переводя дух. Осмотрелся. Это определённо была деревня, но будто сошедшая с экрана какого-нибудь исторического фильма о средневековье. Кривые дома с соломенными крышами, стены, сделанные тяп-ляп из глины и палок. Вдалеке виднелся высокий заострённый частокол. По улице, не обращая на меня никакого внимания, бегали тощие куры, а редкие прохожие были одеты под стать мне — в грубые и бесформенные одежды. Такой в нашем мире не было, разве что в театре, где я никогда не бывал.

Переселение? Реинкарнация? Что со мной⁈

В теле совсем ещё ребёнка…

И меня только что вышвырнули из кузницы, где я, по всей видимости, был подмастерьем.

ЧТО ЗА ГРЁБАНАЯ ЧЕРТОВЩИНА⁈

Поднялся на дрожащие ноги и у меня тут же потемнело в глазах. Грязь прилипла к моим рваным штанам. Я смотрел на запертую перед моим носом дверь и не знал, что мне делать. Бежать? Куда? Что буду есть? Где спать?

Ещё раз окинул взглядом улицу. Редкие прохожие смотрели на меня безразличными взглядами, как на пустое место, и шли дальше. Мальчишка только что пролетел два метра и рухнул лицом в грязь, а им не было до этого никакого дела.

Желудок свело от голода, пронизывающего каждую клетку. Слабость в руках была такой, что пальцы дрожали. Тремор — признак истощения и шока.

Небо над головой было почти земным, с такими же рваными серыми облаками. А вот рассвет, само солнце… оно было другим. Будто бы чуточку крупнее, а его свет — более бледным, холодным. Или это просто гипоксия и глюки после того, как чуть не захлебнулся в воде.

Замер, заставляя мозг работать сквозь боль и страх. Прокрутить, проанализировать. Если я действительно каким-то образом попал в тело другого человека, в другом мире, то первое правило спасателя — оценка ресурсов.

Что у меня есть?

Оглядел себя с ног до головы. Зрелище было жалким. Рваная грязная рубаха, штаны в заплатках, потрепанные ботинки, покрытые слоем грязи. У меня не было по сути ничего.

Подкатывала паника, грозящая утопить. Я незнамо где, незнамо кто, в чужом и избитом теле.

Заставил себя сделать шаг, потом ещё один. Ноги увязли в густой жиже, что служила здесь дорогой. Значит, ночью шёл дождь.

Раз у меня ничего нет, выходит, та кузница, тот здоровый бородатый садист — моя единственная зацепка, мой единственный ресурс. Возвращаться в этот ад, где пахнет потом и болью, совершенно не хотелось. Но я был как утопающий — он не выбирает, за что цепляться. Просто цепляется, чтобы спастись.

А я, чёрт возьми, и есть спасатель. Только вытаскивать из задницы придётся себя самого.

Решать надо было в этот же момент. Если сейчас уйду в никуда, это тело умрёт от голода или холода через пару дней. Если не сделаю хоть что-то, мне конец.

Развернулся и, вытаскивая ноги из грязи, подошёл обратно к кузнице. Каждый шаг был будто бы в пасть к монстру. Но это единственный путь к выживанию.

Преодолевая унижение, я решительно подошел к двери и забарабанил в неё костлявым кулаком.

— Проваливай! — рявкнул изнутри знакомый бас.

Соблазн уйти был велик, но идти мне было некуда — это факт, а значит нужно было играть роль.

Но кого?.. Я подмастерье, и хочу исправиться, нужно только заставить его поверить в это!

Глубоко вздохнул, нащупал ручку и, собрав все остатки сил, распахнул тяжёлую дверь и вошел внутрь.

Мужик обернулся. Он суетился возле горна, подготавливая всё к работе. Увидев меня, мужчина замер.

— Ещё захотел? — прорычал кузнец, медленно вытирая руки о грязную, вонючую тряпку, висевшую у него на поясе.

Сглотнул, пытаясь унять дрожь.

— Пожалуйста… не выгоняйте меня! — проскрипел я.

Голос был не моим. Высокий и писклявый, почти безжизненный детский голосок. Сам вздрогнул от его звучания.

Не знал, чего ожидать от мужика, кажется, всего чего угодно. Но он просто стоял и сверлил меня своими маленькими глазками. Кажется, о чём-то задумался. Моя неожиданная наглость или жалкий вид сбили его с привычного ритма гнева.

— С какой стати мне тебя оставлять, неуч? — его голос спокоен. — Ты ни на что не годишься.

Внутри меня взревел мой двадцатилетний опыт. Я командир отделения, чёрт тебя дери! Людей из огня вытаскивал! А через секунду подумал о том, что моё обычное хладнокровие почему-то дало сбой. Злился как мальчишка. Неужели память тела давала о себе знать?

Сейчас это было не важно. Нужно цепляться за эту возможность, нужно выжить, пока я не пойму, что вообще за хреновина со мной случилась.

— Дайте мне ещё один шанс! Разрешите растопить горн! — слова вылетели сдавленно. Говорил, не глядя на этого мужика, уставившись в утоптанный пол. Перед ним я почему-то чувствовал животный ужас. Давно не испытывал такого. Быстро сообразил, что сейчас моя единственная тактика — безоговорочное послушание.

Мужик усмехнулся, хрюкнув, словно старый вепрь. Звук был полон презрения. Он прошёл чуть вперёд, и старый трёхногий табурет жалобно скрипнул, когда кузнец приземлился на него всем своим весом и тяжело задышал, потирая грязными руками лицо, будто в его бородатой голове боролись сотни мыслей. Затем он поднял глаза и впился в меня тяжёлым взглядом.

— Из тебя кузнец, как из дерьма — молот! — произнёс он наконец, и это звучало как приговор. — В тебе нет огня. Нет чувства металла. То, что я тебя взял — это скорее потому, что выбора не было. Твоя мать… — мужик осёкся, нахмурившись. — Но раз ты так просишь… — он тяжело вздохнул. — Последний шанс тебе даю, щенок. Уж не кузнецом, так хотя бы молотобойцем будешь. Силушки поднаберёшься, может, хоть какая-то польза от тебя будет.

Я быстро, почти судорожно кивнул, всё также не поднимая на него глаз. «Молотобоец» — обезьянья работа, бездумное махание кувалдой по указке. Знал бы он, сколько нормативов и строжайших зачётов мне пришлось сдать, чтобы получить нашивки командира. Сколько теории вызубрить, практики отработать. Навыки и знания на любую чрезвычайную ситуацию. Кузнецом мне не стать⁈ Поглядим, дядя, мы ещё поглядим. Совершенно не свойственная, ребяческая злость будто сама собой закипала внутри меня.

Аккуратно, исподлобья, поднял глаза. Мужчина выглядел лет на пятьдесят. Старше меня — того, из прошлой жизни — лет на десять. Лицо изрезано морщинами, но в его фигуре всё ещё чувствовалась огромная сила.

— Огня, — рявкнул он, кивнув на горн. — Чтобы к моему возвращению угли пели.

Снова кивнул. Мужик поднялся и вышел, неплотно прикрыв за собой дверь. Снаружи донёсся его кашель.

Наконец-то — я остался один.

Опёрся на холодный камень горна, пытаясь унять дрожь в руках. Тишина. Закрыл глаза, пытаясь собрать мысли в кучу. Пожар. Смерть. Это тело. Кузница. Это не сон — слишком реально.

Я открыл глаза и замер.

Прямо передо мной, в полуметре от лица, из воздуха начали материализовываться тонкие полупрозрачные голубые полоски. Они крутились в спёртом воздухе кузницы, как светлячки или обломки лазерных мечей из «Звёздных войн», оставляя за собой едва заметные шлейфы. Всё это сопровождалось тихим, едва слышным звуком — смесью низкого гудения, как от трансформатора, и мелодичного звона, будто кто-то коснулся хрустального бокала.

Отшатнулся, ударившись спиной о холодную стену. Сердце, только что успокоившееся, снова бешено заколотилось. Галлюцинация? Удар головой?

Но видение не исчезло. Голубые полоски сплетались, вытягивались, изгибались и на моих глазах начали превращаться в буквы и символы. Они были незнакомыми, но почему-то я понимал их смысл.

│ ИНИЦИАЛИЗАЦИЯ СИСТЕМЫ… │

│ Сканирование носителя… Носитель опознан: душа, стандартный тип-7, происхождение: Терра-3. │

│ Сканирование тела… Тело опознано: человеческий тип-14, мужской, возраст ~14 лет. │

«Терра-3»? Земля? — пронеслась в голове шальная мысль.

│ Запуск процесса слияния души и тела… │