Системный целитель

Глава 19

Обращались со мной так себе, мне не понравилось. Сначала волокли по ступенькам вниз, потом небрежно бросили в машину, после чего всё так же в черном душном мешке на голове везли минут двадцать.

— Мужики, а вы чего такие грустные? — поинтересовался я, когда мне окончательно надоело сидеть в тишине и пытаться наслать на них какую-нибудь болячку. Нет, у меня вполне могло получиться, но ведь сделать это надо было незаметно…

Пока лежал в больнице, смог разучить несколько новых заклинаний и далеко не все из них были придуманы для помощи ближнему. Например, мне очень понравилось насыщать энергией кишечную микрофлору недоброжелателей. А ведь это не просто веселая шутка, в зависимости от количества энергии можно вызвать легкий дискомфорт в животе, или же запустить смертельно опасную реакцию.

Также можно вмешиваться в работу и других органов, но это уже более тонкая работа. Нужны тренировки и практика, а пока времени на всё не хватает. Думал дома немного посидеть и отправиться на зачистку, а вместо этого сел в машину к каким-то молчаливым незнакомцам.

— Может хоть скажете, зачем сожрали замороженные пельмени? Я на плите кастрюли не видел, а значит, вы ее или помыли после себя, или не использовали… — кстати да, если они и правда сварили мои пельмени и после этого помыли кастрюлю — тогда у меня еще больше вопросов.

Мои спутники предпочли промолчать и за всю дорогу не обронили ни слова. Ну ладно, любят держать интригу, это их выбор.

Почему я так расслаблен? Ну так у них была масса возможностей меня прикончить. Вряд ли их план заключается в том, чтобы вывезти меня из города и устранить сразу все улики преступления. Нет, убитого в подъезде на окраине города тоже вряд ли кто-то будет оплакивать, а полиция не станет рыть носом землю из-за такого рядового случая.

Тогда получается, что они везут меня совсем по другой причине, и совсем скоро я смогу ее узнать.

Вскоре машина остановилась, меня так же небрежно вытащили на улицу, мы немного прошлись и буквально через пятнадцать метров зашли в здание. Там попетляли по коридорам, грохнула стальная дверь, меня усадили на неудобный стул и только тогда сорвали с головы черный мешок.

— Вот серьезно, да? — я закатил глаза и помотал головой, — Какой смысл?

— Ты о чем? — удивился мужик, который только что тыкал мне в лицо удостоверением сотрудника полиции.

— Мешок. Какой смысл было надевать мне на голову мешок? Чтобы что? — я правда никак не мог понять смысла этого действия.

— В смысле чтобы что? — всё еще не мог уловить нити разговора седой усатый полицейский, — А как ты хотел? Таких как ты только с мешком на голове и можно возить! Большего вы не заслуживаете!

— Во-первых… — вздохнул я и некоторое время пытался сформулировать мысль, — Во-первых — это идиотизм. Мне нацепили этот дебильный мешок для того, чтобы я не запомнил дорогу? Куда, в полицейский участок? У тебя, дебила, в удостоверении указан номер участка и я его все равно запомнил! А во-вторых — вина моя не доказана, а значит подотрись своими обвинениями. Всё, свободен.

— Да я… Да ты… — запыхтел обескураженный мужик, но подобрать подходящих слов так и не сумел, — Ничего, посмотрим, как ты запоешь, — в какой-то момент он улыбнулся, — А пока можешь немного посидеть и пообщаться со своим дружком. Может он расскажет, что тебя здесь ждет.

Он вышел из комнаты, после чего меня снова куда-то повели. И это действительно полицейский участок, по пути встретилось несколько неприветливых людей в форме, и каждый смотрел на меня с нескрываемым презрением.

А в чем, собственно, дело? Честно, я пока даже не понял, за что меня так нагло задержали. Насколько мне известно, по протоколу при задержании надо хотя бы представиться, предъявить какое-то обвинение ради приличия. Меня же просто похитили, другим словом это не назовешь.

Вскоре мы остановились, один из молчаливых мужиков открыл железную дверь, а второй толкнул меня внутрь. Ну ладно, тут тоже должны кормить, да еще и бесплатно. А тренироваться можно и в камере, здесь ничем не хуже.

— Доброго денечка, — кивнул своему сокамернику. Какой-то бедолага, которому не в камере надо сидеть, а лежать в больнице. Весь избит, одежда грязная и рваная, а из рассеченной скулы до сих пор сочится кровь.

— Володь, ты что ли? — прохрипел он, а я только сейчас начал подмечать знакомые черты распухшего лица.

— Паша? — я даже опешил на секунду, после чего сразу активировал малое исцеление и принялся за работу. Отеки пропали уже через пару минут, затем взялся за заживление внутренних повреждений, и только после этого прошелся по многочисленным ушибам. Так что через полчаса Паша уже сидел, мотал головой и рассказывал свою историю.

Впрочем, история эта оказалась довольно короткой. Шел домой, в подъезде встретил двух амбалов, те накинули мешок на голову и увезли сюда.

— Ну и по вечерам, когда остается один дежурный, тут начинается развлекательная программа, — скривился он, — Каждый вечер ко мне приходил усатый чёрт, спрашивал, где тебя можно найти, и получив отказ начинал избивать, — Паша развел руками, демонстрируя залитую кровью рубашку.

— А зачем ему я так понадобился? — я крепко задумался, ведь и правда, никакие законы я почти не нарушал. Правда стоило бы эти самые законы как минимум почитать… Вдруг в этом мире категорически запрещается быть таким шикарным мужчиной? Тогда извините, с этим ничего поделать не смогу и придется нарушать этот закон.

— Он ничего по этому поводу не говорил, — вздохнул Павел, — Я-то думал, может ты в курсе.

Может, на меня написал заявление Коля? А что, вполне мог обвинить меня во всех грехах, напридумывать что-нибудь. Мол, весь такой нехороший целитель обрек на верную гибель, украл все трофеи и сбежал.

Но это же глупости, ведь у него тоже могут появиться проблемы перед законом. Как минимум, мы с Пашей легко докажем факт того, что он нас ограбил первым. Да и я никого не обворовывал, все эти трофеи были отданы добровольно в обмен на услуги по исцелению.

Система, а ты как думаешь? Неделя прошла, так что давай-ка снова отвечай на мои вопросы!

Не лучший момент. В здании есть алтарь Светлой системы, и я сейчас работаю над тем, чтобы она нас не заметила!

Ой, ну ладно, не отвлекаю. Все равно скоро наступит вечер и к нам в гости заглянет ответственный за мое похищение. Тогда уже у него буду интересоваться о причинах.

Вечер медленно опускался на город, а в нашей камере царила тягостная тишина, нарушаемая лишь скрежетом ржавых петель да отдалёнными голосами охранников. Паша, немного придя в себя после моих целительских манипуляций, задумчиво разглядывал трещины на стене.

— Слушай, Володь, — наконец нарушил он тишину, — А когда это твои навыки так вырасти успели? Ты же совсем недавно мог только царапины залечить, а сейчас… — он обвёл взглядом свои зажившие ушибы, — Это уровень явно не начинающего целителя. Я бы сказал, что таких целителей с радостью берут в прорывы четвертого-пятого ранга.

— Да уж, жизнь — лучший учитель. — усмехнулся я. Тем более, когда тренируешься каждый день, а главное — имеешь за плечами богатый врачебный опыт заведующего хирургическим отделением районной больницы. Ну и еще тёмная система позволяет мне набирать энергию гораздо быстрее, чем кто-либо еще… Как минимум, очки характеристик. Недавно узнал, что первосортные получают по три очка за каждый уровень, второсортные — по два, а третьесортным совсем не повезло. Прокачаешь уровень и получишь усиление всего одной характеристики.

А в остальном, прорывы для меня — это как тренажёр в зале, только вместо мышц качаются магические способности. Хотя, возможно, я предпочёл бы обойтись без таких тренировок, лучше как-нибудь дома и будучи в безопасности. Но разве так выйдет развиваться достаточно быстро? Увы.

— А еще моя задница постоянно ищет приключений. Ну никак без них не может обойтись, — развел я руками, ведь под словом «задница» я подразумевал тёмную систему.

— Ага, особенно без тех, где в конце тебя сажают в камеру. — усмехнулся Паша, — Кстати, ты как вообще умудряешься столько энергии удерживать? Я бы после такого истощения неделю отлёживался.

— Практика, Паша, практика, — пожал я плечами. И Ясное сознание. А еще аспект Поглощения. В общем, есть некоторые секреты, о которых не хочется говорить даже Павлу, хотя после такого я уже начинаю ему доверять. Не сдал ведь меня и терпел побои аж целую неделю.

Мы немного помолчали, каждый погружённый в свои мысли, но внезапно дверь камеры со скрипом отворилась, и на пороге возник усатый следователь. Его взгляд, тяжёлый и пронизывающий, но с какой-то капелькой презрения, тут же впился в нас. Он медленно зашел внутрь, сел на единственный стул и несколько минут просто сверлил нас глазами, будто пытаясь прочитать мысли.

— Ну что, голубчики, — наконец процедил он, растягивая слова, — наговорились? Или я как раз не вовремя?

— Знаете, товарищ следователь, — вздохнул я, — по правилам этикета сначала полагается представиться. А потом уже переходить к допросу. Или у вас в полиции свои порядки? Да и вообще, вам стоило спросить, можно ли присесть. Вот на этом стуле, например, вовсе не пики точеные. Если понимаете, о чем я…

Лицо усатого перекосило от обиды, будто я отвесил ему пощёчину. Он сжал кулаки, но сдержался, лишь скрипнул зубами.

— Не умничай, Рубцов. — тихо прорычал он, — У нас нет времени на твои шуточки.

В этот момент в камеру вошли двое здоровяков и принесли с собой небольшой столик. Они установили его в центре камеры, после чего стянули накрывающую его белую тряпку и мы с Пашей смогли увидеть системное устройство. Выглядело оно как небольшая золотая пирамидка и не трудно понять, что это настоящий алтарь Светлой системы. Видел что-то подобное еще в день попадания в этот мир, похожее устройство использовал на мне врач. Сейчас её поверхность мерцала едва заметным светом, будто пульсировала собственной жизнью, а вот моя система закряхтела от натуги.

— Ты, — следователь ткнул в меня пальцем, — положи руку на пирамидку. Нам нужно удостовериться, что ты действительно Владимир Рубцов.

— Пошел в жопу.

Пошли его в жо… Кхм… Владимир, вы удивительным образом подбираете нужные выражения даже быстрее меня. — отметила моя Система.

Лицо усатого побагровело, словно он проглотил раскалённый уголь. Он вскочил со стула и снова сжал кулаки.

— Ты что себе позволяешь⁈ — проорал он мне прямо в лицо, — Это приказ! Положи руку на алтарь, бегом!

— А мне плевать на ваши запросы, — спокойно ответил я, скрестив руки на груди. — Пока вы не предъявите мне обвинение по закону, я не собираюсь подчиняться вашим приказам. И уж тем более не буду участвовать в каких-то системных ритуалах без объяснения причин.

Паша нервно сглотнул, косясь на здоровяков, но я лишь подмигнул ему. Расслабься, Паша. Если начнётся заварушка — я успею подлечить нас обоих. Но это не точно. В любом случае, тёмная система не горит желанием сталкиваться со светлой, а значит никакую пирамидку я трогать не буду.

Следователь заскрежетал зубами, явно сдерживая ярость. Ситуация накалялась, и я отчётливо ощущал, как в воздухе повисла напряжённая, почти осязаемая угроза. Что же они хотят от меня на самом деле? И почему так упорно молчат о причинах задержания?

Вопрос только, почему они не могут заставить меня силой прикоснуться к пирамидке? Тем более в больнице, насколько я помню, для проведения системного анализа не было необходимости в физическом контакте. Пирамидку поднесли, активировали, и узнали все необходимые данные обо мне.

Впрочем, артефакты и правда отличаются и вполне вероятно, что полицейская пирамидка работает как-то иначе. Может, с ее помощью можно вносить какие-то изменения в мое системное личное дело, или добавить статус заключенного…

— Если ты отказываешься предоставить мне отчет, значит автоматически признаешь себя виновным. — заключил усатый, — Мне так даже легче, — усмехнулся он, а я только сейчас начал понимать, что именно делает этот алтарь. Скорее всего с его помощью можно получить данные о моих перемещениях и просмотреть список системных сообщений! Полезная для полиции штука, конечно…

— Виновным в чем хоть? — это уже скорее праздный интерес. А то сижу здесь несколько часов, но так и не узнал, за что.

— Нападение на члена аристократического рода! — процедил сквозь зубы усатый, — Барон Калов лично приказал мне выследить тебя! Я уже доложил ему, и скоро он прибудет сюда, а дальше… Я не завидую твоей судьбе.

— Серьезно? — закатил я глаза, — Что, вы правда носились за мной неделю из-за такой ерунды? — даже как-то обидно стало, что в списке обвинений только нападение. А как же проникновение на частную территорию и подмена важной родовой реликвии? Они что, даже не поняли, что это сделал я? Про видеонаблюдение совсем не слышали? — Ладно, пусть приезжает этот твой барон, — махнул на него рукой. — Я же правильно понимаю, что он запретил меня трогать, да? Вот и иди тогда, надоел ты мне.

Конечно запретил, ведь в противном случае усатый не стал бы терпеть мои подколки. А так, ему остается лишь шевелить усами и сжимать кулаки в бессильной злобе.

Следователь ещё несколько секунд пытался просверлить меня взглядом, его усы нервно подрагивали от злости. Но в какой-то момент он резко поднялся со стула, уперся кулаками в стол и слегка навис надо мной.

— Это ещё не конец, Рубцов. — тихо прорычал усатый, — Всё еще впереди…

Ну и всё. Взял, и вышел, громко хлопнув дверью на прощание.

В камере снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь нашим с Пашей дыханием. Но не прошло и двух часов, как тишину разорвал грохот тяжелых шагов по коридору, а затем лязг открывающейся двери. В камеру ввалились четверо гвардейцев в парадных мундирах с гербом рода Каловых. Честно сказать, после устроенного мной представления, я бы на месте барона задумался о смене герба и добавлении туда более узнаваемой символики. Тот же шоколадный торт поместить туда вполне можно.

Но гвардейцы выглядели довольно грозно. Их доспехи сверкали начищенной бронзой и магическими узорами, а на поясах покачивались богато украшенные артефактные мечи.

Усатый вбежал следом, красный от волнения, словно вареный рак. Его форма была идеально выглажена, а на груди появился начищенный до блеска полицейский значок, которого раньше не было видно.

— Ваше сиятельство! — прокричал он, склоняясь в низком поклоне. — Вот он! Тот самый преступник, что посмел поднять руку на вашего драгоценного сына!

В этот момент в камеру вошёл сам барон Калов. Его величественная фигура заполнила почти всё пространство. На нём был роскошный камзол из тёмно-фиолетового бархата, украшенный драгоценными камнями. На груди сверкал родовой перстень. Стоит отметить, что перед другими аристократами он одевается куда скромнее. Нет, костюм на приеме был тоже довольно дорогой, но без вот этих всех излишеств. Аристократы такие аристократы… Всегда пытаются как-то указать на свою важность всем вокруг. А главное — выглядеть как можно более напыщенным именно перед простыми людьми.

Барон медленно обвёл взглядом камеру, лишь на мгновение задержавшись на мне. Его глаза, холодные и расчётливые, словно оценивали каждую деталь моего облика. Затем он перевёл взгляд на следователя и тяжело вздохнул.

— И ради этого ты меня потревожил? — устало произнес он, — Серьезно? Значит это и есть твое «невероятно важное дело»? И я потратил ради этого столько времени на дорогу?

— Ваше сиятельство, но ведь… он же… — следователь резко побледнел и руки его задрожали.

Барон снова посмотрел на меня, затем на следователя, потом опять на меня. На его лице появилась едва заметная усмешка.

— Ты правда думал, что меня заинтересует какой-то простолюдин, ударивший моего сына?..

— Не ударивший, а бросивший в него комок грязи, — я перебил его, но тут все честно. Все-таки руку поднял, а значит имею право говорить. — Ну, чисто гипотетически. Может это и не я сделал, а вон, Паша, например!

— Молчать. — его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась сталь. — Так или иначе, мне на это плевать.

— Но… но вы же сами приказали… — следователь побледнел еще сильнее и теперь едва стоял на ногах.

— Я приказал проверить, кто это был, — перебил его барон. — И теперь знаю. Вот, даже смог посмотреть на него лично, хотя мне было бы достаточно прислать фотографию. А ты, — он повернулся к следователю, — больше не беспокой меня по таким пустякам.

Барон развернулся и направился к выходу. Гвардейцы последовали за ним, чеканя шаг. Следователь остался стоять, словно громом поражённый.

— Но… как же… — пролепетал он. — Но что с ним теперь делать? Просто взять, и отпустить?

— Как же тебе, всё-таки, подходит твоя фамилия, Баранов… — помотал головой барон. Ну да, как же, у него-то фамилия вообще ни о чем не говорит. — Он мне неинтересен, а тебе теперь надо придумать, за что ты его на самом деле задержал. Тебе ведь не надо напоминать, что полиция не должна действовать по приказу аристократа? В отчетах этого не должно быть указано… А так, мне плевать, делай с ним что посчитаешь нужным.

— Но ведь… — снова попытался вставить слово усатый, вот только барон его уже не слушал.

— А ты можешь убираться, — бросил он мне через плечо. — И забудь об этом случае.

Когда шаги барона затихли в коридоре, следователь ещё несколько мгновений стоял в оцепенении. Затем, словно очнувшись, выбежал из камеры, громко хлопнув дверью.

Я переглянулся с Пашей. В его глазах читалось не меньше удивления, чем у меня.

— Вот это поворот, — пробормотал я. Кто бы мог подумать, что барон сможет усвоить мой урок. Или ему правда нет никакого дела до паршивого простолюдина, вот он и решил не марать руки.

Паша только покачал головой, всё ещё не в силах поверить в произошедшее, но вдруг рассмеялся.

— Это что же выходит, если бы я неделю назад сказал, как тебя найти, — утер он слезы, — То мы оба были бы уже дома?

— Выходит, что так, — пожал я плечами, лениво почитывая сообщение от системы, — Но… Ты правда думаешь, что нас вот так просто отпустят и перестанут преследовать? — в любом случае — это не столь важно. До утра я отсюда ни ногой… Всё-таки очень уж интересные вещи пишет Система.

Задание повышенной важности!

Награда: проси что хочешь!

Описание: Мне нужна та золотая пирамидка, Володя. Очень нужна! Делай что хочешь, но обеспечь мне доступ к ней на несколько минут. И чтобы без свидетелей…