Silentium: Клыки в подарок

Глава 1 Клыки в подарок

Слишком резкое движение отозвалось тупой невыносимой болью в голове, улица разбилась на осколки, и перед глазами завертелась радужная рябь, вызванная резким светом уличного фонаря. Он не упал только потому, что оперся рукой о стену ближайшего дома. Пальцы нащупали чуть шероховатую, влажную от недавно прошедшего дождя поверхность стены. Это ощущение твердой опоры, гораздо более надежной, чем земля, уходившая из-под ног, придало ему сил. Отдышавшись и подождав, когда рябь в глазах успокоится, он сделал следующий шаг.

Анжело удалось сохранить свое сознание и, обнадеженный этим обстоятельством, он стал потихоньку передвигать свои непослушные ноги. Все его сознание было полностью поглощено этим неспешным движением: шаг, еще шаг…

Что-то мокрое проникло в его ботинок, охлаждая и без того нечувствительные ноги. Анжело с отрешенностью посмотрел вниз: он стоял в большой луже, отражавшей свет фонаря и еще блеклую, вечернюю луну. Вид этой луны и ощущение холодной влаги, ледяными щупальцами охватывающей его ступни, прояснили разум, сложив воедино расколовшийся мир. Анжело почувствовал ломоту во всех суставах, почувствовал, что дрожит, почувствовал саднящую боль шеи и правого плеча. У него кружилась голова, но мир утратил для него ту нереальность, больше похожую на сон.

Что случилось? Вопросы завертелись у него в голове, вовлекая его в свой круговорот и мешая реально оценить ситуацию, в которой он оказался.

Анжело начал восстанавливать в памяти события одно за другим. Вот он едет в метро: вокруг много людей, душно и жарко; затем он вышел на улицу полную огней, свернул в переулок и был уже совсем рядом с домом, как почувствовал нечто тяжелое, прыгнувшее ему на спину, а затем темнота… Должно быть, он потерял сознание, все последующие события были для него загадкой. Очевидно, было лишь то, что на него было совершено нападение. При этой мысли Анжело инстинктивно потянулся к карману куртки, в котором лежал его кошелек, но, нащупав плотный кожаный квадрат, он успокоился: деньги были на месте. А если ничего не украли, то зачем же тогда было нападать на него, бить по голове? А Анжело был уверен, что его хорошенько стукнули по голове, потому что не мог он потерять сознание только оттого, что кто-то прыгнул ему на спину. Не настолько уж он впечатлителен. Все эти вполне логичные мысли все же не могли дать удовлетворительного ответа на вопрос: "Что случилось?".

Да, и время ли размышлять? Анжело вполне справедливо решил, что лучше всего сейчас будет поскорее вернуться домой, ведь его состояние оставляло желать лучшего. Он огляделся и с радостью заметил, что опирается рукой о стену собственного дома. Это обстоятельство значительно облегчало ему задачу добраться до своей квартиры.

Уже поднимаясь в лифте, он соображал, что ему делать дальше: заявить в милицию или оставить все как есть. Самочувствие его значительно улучшилось: плечо почти не болело, и передвигаться было уже не так тяжело. По лестнице в подъезде Анжело поднялся без каких-либо проблем, и это заставляло его думать, что пострадал он не сильно. Почему-то ему не хотелось обращаться в милицию, да, и что можно было рассказать, ведь он даже не видел, кто на него напал, ничего не украдено, сам не убит. А в таких случаях наша доблестная милиция едва ли приложит какие-то усилия, чтобы хотя бы завести дело.

В свою квартиру Анжело вошел с полной решимостью никуда не обращаться и особо не рассказывать о случившемся. Не собирался он говорить даже с отцом. Да, собственно тот бы его слушать не стал: недавно они в очередной раз поругались, и это отнюдь не было безобидной ссорой, которую можно забыть уже на следующий день. Отец, всегда имевший крутой нрав, заявил, что Анжело не получит от него больше ни копейки — пусть живет, как хочет. И слово свое сдержал. Для Анжело это стало неприятным сюрпризом: уже больше месяца он не мог найти работы и влачил жалкое существование, потихоньку распродавая домашнюю технику. Но гордость мешала ему пойти к отцу с повинной, он, во что бы то ни стало, решил выйти из этого положения сам. Характер у Анжело был упрямый и не без высокомерия — это-то зачастую и расстраивало его переговоры с работодателями. Он был слишком горд, чтобы работать в каком-нибудь ресторанчике официантом, и недостаточно образован, чтобы претендовать на что-то большее. Несоответствие желаний и возможностей выводило Анжело из себя. В детстве он был избалованным ребенком, и сейчас каждый раз, когда он не получал того, что хотел, на него нападали приступы ярости, и тогда он готов был сокрушить кого угодно и что угодно. Примерно таким же характером обладал и отец Анжело (но тот на данный момент был преуспевающим бизнесменом), и как одноименные полюса магнитов, при встрече они отталкивались друг от друга.

Когда он открыл глаза, был уже вечер: в окно глядела полная луна, голые деревья бросали замысловатые тени на стены комнаты. Он чувствовал себя опустошенным и совершенно разбитым, но слабости не было. Наоборот, Анжело ощущал в себе болезненную силу. Он поднялся с дивана, на котором уснул в одежде, в голове зашумело, и он был вынужден снова лечь. "Интересно, сколько времени и проспал?" — промелькнуло в голове. Анжело бросил взгляд на светящиеся зеленые цифры электронных часов, стоявших на тумбочке рядом с диваном. Часы показывали десять часов вечера, а дата говорила, что он проспал целые сутки. Такое положение дел не слишком его обрадовало, и он снова встал с дивана, уже не обращая внимания на шум в голове.

Анжело поковылял в ванную, в темноте натыкаясь на мебель. Ему почему-то жутко хотелось взглянуть на себя в зеркало. "Такое состояние у меня бывает только после весьма бурного веселья", — посетила его мысль. Он даже попытался вспомнить, не отмечал ли чего накануне, но скоро оставил столь абсурдную затею, восстановив в памяти события прошлого вечера.

Парень щелкнул выключателем и тут же зажмурился от желтого света ванного плафона. Постепенно глаза привыкли к освещению, и он взглянул на свое отражение в зеркале. То, что предстало его взору, не столько удивило его, сколько шокировало. С гладкой поверхности зеркала на него смотрело абсолютно белое лицо. Вокруг рта темнели пятна запекшейся крови, неизвестно откуда там взявшиеся. Всю правую сторону его шеи и предплечья покрывала синева. Да…, такого большого синяка у него еще не было!

Несколько минут Анжело постоял неподвижно, как бы переваривая увиденное, затем он издал нечто похожее на стон, который скорее выражал глубокую досаду, чем жалость к себе любимому. Первым, что озаботило его, был, конечно, огромный синяк на плече, но, к своему удивлению, он обнаружил, что тот совершенно не болит и не вызывает у него ни малейших неприятных ощущений. Это обстоятельство совершенно сбило его с толку, так как за свою жизнь он уяснил себе, что синяки должны болеть. Конечно, если человек жив. "Стоп! — сказал он мысли, побежавшей в странном направлении, — Мне только сотрясения мозга еще не хватало!"

Анжело решил пока не забивать себе голову дурными мыслями. Он включил воду и попытался смыть кровь вокруг рта. Вот тут-то и оказалось, что губы его распухли и болят. Это несколько мрачно порадовало парня, — "Значит, все-таки жив!" Он еще раз взглянул в зеркало и открыл рот, в надежде найти источник боли…

— Вот черт… — только и смог он пробормотать, уставившись на свои недвусмысленно длинные верхние клыки, и только потом заметил клыки нижние, которые были хоть и меньше верхних, но зрелище тоже представляли внушительное. Анжело вынужден был сделать абсурдный вывод: всего за одни сутки у него выросли клыки, да еще какие, впору бегать по лесу и выть. Словом, теперь у него вместо рта была самая натуральная пасть, а вместо улыбки — волчий оскал.

Найти объяснения этому явлению он не мог. Да что там, он не мог даже уместить все свершившиеся факты в своей голове. Если бы Анжело был девушкой, он непременно упал бы в обморок, но он ей не был, и потому ограничился только тем, что крепко ухватился рукой за умывальник.

"Спокойно, — твердил он себе, — все имеет свое логичное объяснение". Но это логичное объяснение все как-то не приходило ему в голову. "Или нелогичное", — добавило хитрющим голоском его подсознание. "Или нелогичное", — согласился Анжело, у которого с логикой на этот момент было туговато. "Но, если не мыслить логично, то у меня лишь одно объяснение — я оборотень", — продолжал он. "Очень может быть", — хихикнуло подсознание. Но тут вмешался третий, довольно практичный голос, и заявил свое лаконичное: "Хочу есть!" Анжело, конечно, предполагал, что этот голос принадлежит его желудку, но углубляться в предположения не стал, прекрасно понимая, что разговоры с самим собой ни к чему хорошему не приведут.

Он побрел на кухню, но, открыв дверцу холодильника, был разочарован видом пустых полок с одиноко стоящей на одной из них банкой майонеза. "Кажется, есть дома, мне не придется", — подумал он, на что его желудок отозвался возмущенным урчанием.

Анжело переодел рубашку, влез в ботинки и, прихватив ветровку, вышел из своей квартиры. За всем этим могло показаться, что он и думать забыл про происшествие, случившееся с ним, но это было не совсем так. Он благоразумно решил пока не думать ни о чем: такая позиция была наиболее приемлемой для него в данный момент.

Анжело направился в ближайшую забегаловку, где, не пожалев денег, заказал себе свое любимое блюдо: жареную курицу с картошкой.

Сидя за столиком в ожидании своего заказа он оглядывался по сторонам: помещение было практически пустым, возможно только по той простой причине, что пива здесь не продавали, и это было огромной ошибкой хозяев заведения. Звучала какая-то старая музыка. Тусклый свет, грязные полы, скрипящие стулья — вот первые впечатления. За соседним столиком сидел высокий мужчина в коричневом плаще. Волосы и борода у него были рыжими и торчали во все стороны. Анжело он показался несколько бомжеватым. Впрочем, он забыл об этом человеке сразу же, как только перед ним поставили его заказ.

Предвкушая удовольствие от еды, Анжело схватился за вилку, но стоило ему поднести первый кусок ко рту, как он понял, что просто не может положить его туда. Можно сказать, что он испытал истинное отвращение к еде, стоявшей перед ним. И что еще страшнее он до сих пор чувствовал голод!

"Да что же это такое?!" — едва не закричал он и со злостью кинул вилку обратно в тарелку. Рыжеволосый человек, сидевший за соседним столом обернулся и посмотрел на Анжело так, что тому почудилось, будто незнакомец потешается над ним.

"Спокойно", — вот уже в который раз за один вечер произнес мысленно Анжело. Но на этот раз это ему не очень помогло. "Что же со мной все-таки происходит?" — в полном отчаянии подумал он.

Анжело почувствовал, как его желудок сводят дикие судороги, будто какая-то невидимая железная рука сжимает все его нутро. Сознание начало мутиться, в висках стучала кровь, отбивая на своих тамтамах четкий ритм. Анжело не хватало воздуха, и он чувствовал, что если останется в помещении, то обязательно задохнется. Именно с этим ощущением он вскочил со своего места и почти что бегом направился к выходу. Никто не обратил на его странное поведение внимания, потому что обращать на него внимание было просто некому. Помещение забегаловки было совершенно пустым, Анжело не заметил, как его высокий сосед ушел.

Он выскочил на улицу, почему-то с болезненной остротой услышал, как скрипнула дверь за его спиной. Он ясно воспринимал случайные звуки, ясно видел случайные предметы, но не мог ясно ощущать мир, окружающий его. Этот мир уплывал от него, кутаясь в туман.

Нетвердой походкой Анжело побрел по улице, он постоянно спотыкался, но каким-то чудом умудрялся удерживать равновесие. Он двигался как во сне, машинально перебирая ногами, сворачивая в проулки. И беспокоило его не столько его состояние, сколько навязчивое чувство преследования. Он чуть ли не кожей ощущал, что за ним кто-то идет. Это чувство заполнило все его сознание, и он не мог уже думать ни о чем другом. Он ощущал себя жертвой, и именно это ему и не нравилось. Не нравилось до такой степени, что он мог напасть и растерзать следовавшего за ним.

Больное воображение подсовывало Анжело красочные картины того, как он впивается своими недавно появившимися клыками в плоть преследователя, вырывает оттуда кусками мясо, с которого капает кровь. Эти картины доставляли нечеловеческое удовольствие, он терял контроль над своим телом, в которое, казалось, вселился кто-то другой, и этот другой не был человеком.

Настало время, когда он больше не мог руководить своими действиями — его сознание отключилось. Он уже не замечал, как волосы на затылке встают дыбом, как он обнажает клыки, и глаза наливаются кровью…

Анжело остановился. Он перестал двигаться, замер на секунду. И тут же, резко развернувшись, помчался назад по проулку. Он делал огромные шаги, с силой отталкиваясь от асфальта. Казалось, встань он на четвереньки, и его бег был бы неотличим от бега волка.

От стены одного из домов отделилась высокая тень и встала посреди проулка прямо у него на пути. Он остановился также неожиданно, как и несколько минут назад сорвался с места. Он стоял и всматривался в очертания высокой фигуры перед ним, дыша глубоко и слыша свое дыхание, немножко тяжелое, хриплое и прерывистое. Слышал он и дыхание своего преследователя, ровное и не слишком частое. Незнакомец, по-видимому, нисколько его не боялся. Преследователь сделал шаг по направлению к Анжело и оказался под уличным фонарем, света которого хватило на то, чтобы стали видны рыжие всклокоченные волосы и борода.

Анжело зарычал на незнакомца, но то лишь сделал еще один шаг к нему навстречу и произнес густым басом, так подходившим его внешности:

— Малыш, не делай ничего такого, о чем будешь потом сожалеть. Я всего лишь хочу помочь тебе… — рыжеволосый сделал третий шаг, но это было уже слишком…

Анжело вновь обнажил зубы и издал угрожающий рык — он изготовился к прыжку. Гнев вместе с кровью все выше и выше поднимался в нем, затопляя остатки разума. И в своей злобе он не заметил, как незнакомец в ответ на его рык тоже обнажил свои клыки, которые были гораздо длиннее. Анжело подался назад и сделал поистине фантастический прыжок, целясь клыками в шею рыжеволосого. Он понял, что это было его ошибкой только тогда, когда услышал прямо у себя над ухом рык, но это был не его рык. Затем он почувствовал, что его схватили за шиворот и с силой отбросили в сторону. Анжело стукнулся спиной о кирпичную стену дома, а дальше его поглотила чернота…

Он разлепил окаменевшие веки: мимо него мелькали разноцветные огни, был слышен гул мотора, какой-то посторенний шум… Чуть позже нему пришло понимание того, что он лежит на заднем сидении автомобиля. "О, Боже! Опять!" — подумал он. Анжело смутно помнил предыдущие события, но и того, что он помнил, хватило, чтобы ввергнуть его в шоковое состояние. Несколько минут он полежал спокойно, стараясь ни о чем не думать, пока в голову к нему не стали проникать разного рода мысли.

"Кто и куда меня везет?" — голосила одна из них. Анжело попытался встать, но тут же понял, что движение его было чересчур резким и сильным — он ударился головой.

— Лежи тихо, — раздался теплый бас с переднего сиденья.

— Кто вы такой? — Анжело несколько удивился тому, что не сразу сообразил, что у мчащейся по шоссе машины должен быть водитель.

— Можешь называть меня Михаэлем и обращаться на "ты", — ответил все тот же голос.

Анжело приподнялся и сел. Он попытался рассмотреть водителя машины, но увидел только всклокоченные рыжие волосы на его затылке. Его памяти хватило на то, чтобы узнать в водителе незнакомца, который его преследовал.

— Это на тебя я напал вечером? — сам, удивляясь глупости своего вопроса, спросил он.

— Хех, — Михаэль усмехнулся так, как это мог сделать только Ретт Батлер из "Унесенных ветром", — Кажется, на меня, малыш.

— Меня зовут Анжело.

— Буду знать…

— Куда ты меня везешь? — задал Анжело уже более существенный вопрос и тут же чуть не упал, потому что машина резко затормозила, чуть не въехав в желтые жигули. Анжело только сейчас обратил внимание на то, с какой скоростью мчалась их машина по шоссе, но он должен был признать, что вождение было мастерским.

— Туда, где тебе смогут помочь. Я искренне надеюсь, что тебе не по душе происходящее с тобой, — Михаэль снова набирал скорость.

— Не по душе… Но что со мной все же произошло?

— Разве у тебя нет ни малейшей догадки?

— Нет, — почти не соврав, ответил Анжело, — хотя… Нет, это слишком невероятно…

— Боюсь, что объяснение и есть нечто невероятное, — Михаэль замолчал ненадолго, — Ты только не воспринимай все слишком близко к сердцу, малыш. Тебя, кажется, оборотень покусал.

— Что?!! — Анжело сидел и глупо хлопал ресницами. Ощущение было такое, что его ударили пыльным мешком по голове, — Откуда ты это знаешь? Как ты меня нашел?

— Да, я тебя и не искал, зашел перекусить, увидел тебя и все сразу понял. А как узнал? Видишь ли, я сам некоторым образом оборотень.

Анжело не видел, но почувствовал, что Михаэль улыбнулся.

— Куда ты меня везешь?! — повысив голос, с истерическими нотками еще раз спросил Анжело, до сих пор переваривая полученную информацию.

— Да не баламуться ты так! — рыкнул на него Михаэль, — Сейчас я тебе все расскажу. Только без истерик, ладно?

Анжело только и смог угукнуть в ответ.

— Большинство людей думает, что оборотни, вампиры, колдуны, зомби и прочие страшилки из сказок — это их вымысел, но они есть. Они живут бок о бок с людьми, и те их принимают за своих.

— Такого же не может быть! — резонно возразил Анжело, — Оборотни и вампиры, судя по поверьям, должны нападать на людей, а такого люди не заметить не могут.

Анжело ощущал себя мальчиком, которому старый дед рассказывает свои басни. Черт, что он делает в этой машине, с этим человеком, толкующим ему про оборотней? Кто-то из них двоих определенно псих. Знать бы только, кто.

— Они и заметили. Ты меня не дослушал. Не перебивай, пожалуйста. Они давно это заметили. Хотя нет, не они, заметило государство, как это не парадоксально. Были созданы специальные организации, занимающиеся этой проблемой. Только как бы не казалась для людей логичной идея истребления всех нелюдей, государство нашло более интересный способ решения этой проблемы. Сейчас все нелюди имеют равные права с людьми, но если права эти нарушены, обращаются они в совершенно другие учреждения, нежели люди. Чем это выгодно? Они платят больше налогов. — Михаэль усмехнулся, — Можешь покрываться раз в месяц шерстью или питаться кровью, но будь добр, заплати за это. Так же, естественно, существует Служба Ликвидации для наиболее опасных особей.

Он замолчал, предоставив Анжело обдумать все сказанное.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— А затем, малыш, что сегодня ты стал членом общества нелюдей. Тебя, конечно, попытаются вылечить, но независимо от результата, ты теперь один из нас, — после этой фразы Михаэль почему-то грустно вздохнул.

Анжело не мог поверить всему сказанному, но не мог и отрицать всех событий, которые с ним произошли. Конечно, рассказ Михаэля сделал все более понятным, и все же запутал его окончательно.

— Как называется эта ваша организация? — неожиданно для самого себя спросил он.

— Silentium. Что в переводе означает "молчание". Не знаю, кто придумал такое название, но молчать нам действительно приходится о многом, порой это бывает невыносимо… — Михаэль, казалось, полностью погрузился в процесс вождения, и скорее мыслил вслух, чем разговаривал с Анжело.

— Почему? — все так же растерянно спросил Анжело.

— Почему? — повторил водитель, как бы удивляясь вопросу, но все же ответил, — Потому что многие из нас несмотря ни на что остаются людьми, они ощущают себя таковыми. А это очень сложно быть не тем, кто ты есть на самом деле.

Скоро их машина остановилась перед невысоким жилым домом. Михаэль припарковал свой синий джип около первого подъезда. И Анжело удивился, насколько машина оборотня не соответствовала его внешнему виду. Если посмотреть на одежду Михаэля, то передвигаться он должен не иначе как перебежками от одного мусорного бака до другого.

— Все, приехали. Вылезай, — скомандовал он Анжело совершенно спокойным тоном, и тот позавидовал его спокойствию.

— Ты уверен, что нам именно сюда?

— Обижаешь, малыш, я здесь работаю, — усмехнулся в рыжую бороду Михаэль.

Анжело усилием воли подавил в себе страх, а заодно с ним и налетевшие вопросы. И все же при этом он не мог без доли скепсиса смотреть на обшарпанный дом. Ему не верилось, что это и есть здание той организации нелюдей. У парня возникло ощущение, что кто-то разыгрывает с ним шутку, он подозрительно посмотрел на Михаэля, и этот взгляд не укрылся от внимания оборотня.

— Уж не думаешь ли ты, что здесь должна быть вывеска "Дом нежити" или что-нибудь подобное? — Михаэль издевательски поднял бровь, — Конспирация, малыш, прежде всего.

В этот момент Анжело понял насколько же все-таки его раздражает слово "малыш", но в ответ он только фыркнул, потому, как все же следовало признать, что Михаэль ему нравился.

— Идем, — оборотень решительно захлопнул дверь своей машины.

Они зашли в ближайший подъезд, внутреннее содержание которого вполне соответствовало его внешнему виду. Обшарпанные стены, крашенные отвратительной зеленой краской, наверно, еще до эры динозавров, были покрыты ассиметричной вязью наскальной живописи местных подростков. Стертые и сколотые до железного каркаса ступени вели к лифту, на котором красовалась картонная табличка с надписью "Лифт не работает". Судя по всему, дом был в аварийном состоянии.

Михаэль решительно поднялся по лестнице к лифту, достал из кармана металлическую палочку с насечкой, жутко смахивающую на ключ, и ни сколько не смущаясь, засунул ее в то отверстие, где когда-то красовалась, ныне выдавленная, кнопка лифта. Двери лифта отворились, причем совершенно бесшумно. Внутренности лифта представляли собой разительный контраст с видом подъезда. Создавалось даже впечатление, что это лифт был оплотом последних технологий и дизайнерских мысли, причем цена внутреннего оборудования превышала нынешнюю стоимость дома. Анжело при взгляде на все это лишь удивленно охнул и поспешил вслед за Михаэлем войти внутрь.

Оборотень нажал пару светящихся кнопок на панели лифта, и, к удивлению Анжело, они стали спускаться вниз.

— Мы что в подвал едем? — удивленно обратился Анжело к спутнику.

— Ну, почти.

— Что значит почти?

— Сейчас увидишь, — Михаэль в очередной раз выдал свою фирменную ухмылку.

Для Анжело прошло еще несколько мучительных секунд ожидания, прежде чем лифт остановился, и двери стали открываться…