Сибирский некромант 3

Глава 18 Ядовитый монстр

Не успела из моего кабинета уйти Монахиня, как тут же ворвалась Чума. Не та, что болезнь, а то что работает в дисциплинарке и литрами пьёт кофе.

— Виталий Иванович, вас срочно вызывает директор! — отчеканила Варвара Чумакова и чуть склонилась из-за одышки. Она явно бежала ко мне на всех парах.

Я посмотрел на листок бумаги, где было написано «Курс бытовой алхимии», затем на Чумакову, а затем снова на свой документ. Я пришёл в школу пораньше не для того, чтобы разговаривать с Титановым… Вот что значит не закрыть свой кабинет вовремя…

Было бы неплохо поставить сюда пару скелетов для охраны, чтобы отпугивали непрошенных гостей, но такое люди не поймут.

— Мой рабочий день ещё не начался, — сказал я и стал записывать формулу для курса бытовой алхимии. — Скажите Титанову, что меня нет на месте.

— Виталий Иванович, но он вас уже видел! Он знает, что вы в школе!

Прозорливый этот Титанов… И довольно злопамятный. В школе мне работать ещё полгода, так что отношения с директором портить не стоило. Да и как ни крути я мог отложить создание курса на потом.

— Титанов в своём кабинете? — спросил я, вставая со стула.

— Нет, он с новым учеником. Идемте за мной, Виталий Иванович.

Блестящим математиком я никогда не был, но один плюс один складывать умел. Новый ученик и вызов к директору — похоже, мне в класс хотят добавить ещё одного проблемного подростка.

И как в этом случае будет работать договор со Смирновым? Ладно, так или иначе все мои ученики выпустятся. Живые или мертвые — без разницы.

Чумакова повела меня в крыло школы, где располагались владения дисциплинарного комитета. Мы зашли в зал, посередине которого стояла клетка с узником, запертым в железный скафандр. Для верности скафандр ещё и закрепили железными цепями.

— К вам каждого ученика так привозят? — спросил я, потому что Титанов молчал, хмуро пялясь на клетку.

— Он ядовитый, — ответил Титанов и протянул мне какие-то бумаги. — Есть вероятность, что после открытия скафандра ученик попытается всех отравить и сбежать. По-хорошему этого ублюдка надо сразу в тюрьму, но его зачем-то приперли в школу. Месяц до совершеннолетия. Министерство магии видимо думает, что его ещё можно исправить.

Я обернулся и увидел двух автоматчиков у стены. Это не из школы, наверное приехали с конвоем. То есть получается, высшее начальство допускает, что передача нового ученика может закончиться чем-то плохим.

Пожалуй, даже будет неплохо, если попадётся буйный. При возможности его даже можно поднекрить.

Я стал беглым взглядом читать текст документов от Титанова. Жене Кислицыну дали характеристику, будто это самое настоящие исчадие ада — магическая способность источать ядовитый газ, постоянные перебранки с учителями, асоциальное поведение, приготовление яда для отравления воды в Москве… За последнее Кислицына как раз и сослали в исправительную школу. Его учителя наверное целую пирушку закатили на такой праздник.

— Могильников, этот ученик будет на тебе, — сказал Титанов и дважды хлопнул меня по плечу. Это он делал для некоего ободрения, что совсем нехарактерно для директора. У нас никогда не было хороших отношений. — Делай с Кислицыным что хочешь, но главное не дай ему отравить всю школу. Рассчитываю на тебя! Ну а мне срочно нужно отойти по важным делам…

Директор передал мне связку ключей, приторно улыбнулся и поспешно направился к выходу. Чуму и Вовочку из дисциплинарного комитета он утянул с собой, а вот автоматчики остались, хотя по их виду было видно, что они тоже хотят свалить.

— Может это… не открывать скафандр? — предложил один из охранников. — Ваш директор ушел, а наш начальник конвоя решил отсидеться в машине. Он опасность хорошо чувствует, так что тут, — охранник показал пальцем на узника. — Тут сидит настоящее чудовище.

— Ага, — спокойно ответил я. — Мне ужасно страшно.

Охранник прижался к стене будто увидел в зале ещё одно чудовище. Пугливые они что-то все тут. Хотя справедливости ради мой рассерженный взгляд способен напугать многих.

Я сложил руки вместе и стал создавать в воздухе земляную массу для голема. Покинув здание школы, я получил бы доступ к земле и мог бы создать голема быстрее, но было долго ходить туда-обратно.

Титанов любезно оставил мне инструкцию как нужно освобождать узника, а голем начал всё это претворять в жизнь. Сначала земляной помощник открыл клетку, затем закрыл клетку и стал снимать крепление скафандра.

По задумке инженеров этой штуки, узник должен остаться в рукавицах скафандра, которые крепились цепями. Если узник проявит адекватность после пробуждения, то цепи можно будет снять, а если будет буянить, то надо было оглушить узника шокером и снова заковать в скафандр.

Мне показалось, что будет грубо оставлять узника в цепях, поэтому голем снял их сразу. Единственной преградой оставалась сама клетка, но я не боялся, что Кислицын сбежит. Если будет агрессивным, я легко его остановлю.

Когда последняя цепь отсоединилась от руки узника, голем подхватил парня, чтобы тот не упал.

Кислицын был очень бледным, а ещё имел длинные зеленые волосы — то ли красил специально, то ли цвет волос стал таким из-за взаимодействия с ядами. Парень должен был проснуться сразу, как откроется скафандр, но это этого почему-то не происходило. Я уже стал думать о том, чтобы один из охранников сходил за нашатырем, но он наконец очнулся.

Его взгляд был наполнен ненавистью. Он оценивающе оглядел весь зал, а затем зло произнес:

— Где я нахожусь?

— Это исправительная школа для магов. Я твой классный руководитель Виталий Иванович Могильников. Государство дает тебе шанс вернуться в нормальное общество, так что советую этим воспользоваться.

— Вернуться в «нормальное общество»? — парень усмехнулся и оттолкнул моего голема. — Хочу поинтересоваться, а что я такого натворила, чтобы сюда попасть⁈

Я немного смутился. Кислицын почему-то говорит о себе в женском роде… Может неправильно записали и это Евгения, а не Евгений? Я ещё раз заглянул в документы.

Нет, я всё прочитал верно — по документам это Евгений… Тогда что за странное поведение у этого парня?

— Причиной указана подготовка теракта в Москве.

— Какой ещё нахрен теракт⁈ Я ничего такого не собиралась делать! Меня оклеветали!

Такие возгласы для меня звучали совершенно неубедительно. Почти каждый преступник будет бить себя в грудь и кричать, что не виновен. Есть некоторый шанс судебной ошибки, но всё же это большая редкость.

Однако кое-что я понял однозначно — это всё же действительно девчонка, а не парень. Тембр голоса женский, да и не будет парень-преступник называть себя девчонкой. Одежда у Кислицыной унисекс — джинсы и гигантский свитшот, висящий мешком, но всё же и по внешнему виду это скорее девчонка, чем парень.

— Женя, я не верю, что твое попадание в исправительную школу случайность. Но это в любом случае не конец жизни. Если не будешь нарушать законы и получишь рекомендацию от школы, то сможешь вернуться к своей прежней жизни.

— Супер! Просто супер! — Кислицына стала размахивать руками и саркастично смеяться. — Меня усыпили и закатали в железный скафандр совершенно ни за что, а теперь я ещё и должна что-то доказывать! А не пойти ли вам и всей это школе нахрен, а⁈

— Не люблю переходить на язык угроз, но если ты продолжишь грубить и скандалить, то я прикажу голему засунуть тебя обратно в скафандр, а потом эти парни с автоматами увезут тебя в тюрьму.

— Разве грубость в общение это нарушение законов? Я просто сказала пойти вам всем нахрен, а не пыталась убить или что-то в этом роде.

Девчонка смотрела на меня злым взглядом, который быстро сменился на обречённость. Она опустила голову, а затем и вовсе села калачиком.

Отчасти Кислицына была права — грубость с учителем это далеко не нарушение за которое сажают в тюрьму. Агрессии она не проявляла, так что я не мог применять против неё силу.

— Виталий Иванович, — негромко позвал меня охранник, который уже разговаривал со мной. — Давайте закатаем монстра обратно в скафандр и отправим в тюрьму. В рапорте я дам подтверждение, что узник стал буянить.

Такой путь может и был бы простым, но я не мог на такое согласиться. Мне нравится, когда о человеке можно однозначно сказать — преступник он или нет. В таких случаях никакой головной боли. Однако слепо делить всё на чёрное и белое нельзя, всё гораздо сложнее. Как например, с этой Кислицыной.

Девчонка точно слышала охранника и от этого она только опустила голову ниже. Оказывать какое-то сопротивление Женя не собиралась. И это хороший знак.

Я приказал голему открыть клетку, а сам подошёл ближе к Кислицыной.

— Пошли за мной. Немного поговорим.

Девчонка, ничего не спрашивая, встала и пошла за мной. Охранники смотрели на это с опаской, но я не стал им ничего объяснять. Я решил дать Кислицыной шанс. В конце концов если принимать учеников за монстров, то они такими и будут.

— Есть или пить хочешь? — спросил я у Жени в коридоре.

— Не отказалась бы выпить яда, — ответила девчонка безучастно. — Что-то меня стало тошнить от этой жизни.

— Какой яд предпочитаешь?

Кислицына посмотрела на меня с удивлением. Хандра на её лице сменилась на интерес.

— Я хотела бы попробовать яд рыбы Фугу. Он парализует всё тело и вызывает остановке дыхания, хе-хе, — Женя говорила с мечтательным придыханием, но затем вдруг опомнилась. — Ой!… Извините учитель, иногда меня уносит в очень странные рассуждения. Пожалуйста, забудьте всё, что я говорила.

Кислицына по характеристике в документах знатная грубиянка, но разговаривать вежливо она всё же умела. Даже сказала слово «пожалуйста». Думаю, девчонка почувствовала, что я решил отнестись к неё по-доброму, поэтому и стала мягче.

— Ого, так вы учитель алхимии! — воскликнула с восторгом Женя, когда мы вошли в мой кабинет. Она с большим интересом пошла изучать мои стеллажи в зельями, металлами и минеральными камнями. — Это что безоар⁈ А можно его потрогать⁈

Кажется у меня в учениках появился фанат алхимии. Вернее фанатка.

— Садись за стол, — сказал я, усаживаясь на своё место.

Кислицына с большой неохотой отлипла от моих стеллажей и села напротив. У меня становилось всё больше и больше уверенности, что эта девчонка вполне порядочная, но всё же стоило держать ухо востро.

Монахиня сегодня как раз принесла новость, что кто-то из моих учеников занимается издевательствами над другими учениками. Процесс перевоспитания не проходит за один день.

— Постоянные конфликты с учителями, асоциальное поведение и подготовка теракта, — зачитал я то, что было записано про Кислицыну в документах. — Я хочу выслушать твою версию событий, но сразу говорю — это ещё не означает, что я поверю твоим словам.

— Ну-у… — протянула девушка и отвела в сторону взгляд. — С учителями у меня действительно были конфликты. Да и с остальными людьми я никогда не ладила. Но вот подготовка теракта это клевета! Я просто готовила яд из научного интереса!

— И что за научный интерес у тебя был?

— Как вам сказать, Виталий Иванович… Не сочтите меня психопаткой, но я хотела себя отравить. Яды на меня практически не действуют, а если действуют, то это для меня очень приятно. Когда яд начинает угрожать моей жизни, я просто начинаю очистку крови с помощью магии.

Я сложил замком пальцы и уперся головой на кисти.

Эта девчонка не монстр. Но и назвать её нормальной в понимании обычных людей нельзя. Надо будет за ней присматривать. Да и вообще за каждым из класса нужен присмотр.

Путем различных манипуляций я мог бы сделать так, чтобы каждый из моих учеников получил рекомендацию от школы. У меня есть сила внушения Инги и не только. В этом случае я бы выполнил договор со Смирновым, но ничего хорошего такой бы обман не сделал.

Мне нужно сделать так, чтобы каждый из учеников не был опасен для общества. А значит надо лучше их узнать. Некоторые будут хорошими, только пока рядом кнут. Сейчас меня даже больше волновала не Кислицына, а ученик который вёл издевательства.

Я по сути возвращаюсь к одному и тому же вопросу — всех ли людей можно исправить?

— Виталий Иванович, я правда никогда никого не пыталась убить! — сильно жестикулируя, воскликнула Кислицына. — И никаких терактов я не планировала! Просто есть одна девчонка, у которой отец полковник милиции! Вот она, похоже, меня и оклеветала. Это её надо в исправительную школу, а не меня!

Мне в голову пришла одна интересная мысль. Я взял телефон и написал Микиперу, а заодно вызвал такси.

— Женя, давай кое-куда съедим.

— Что?… Ну как скажите…

Я повез Кислицыну на свою скрытую некробазу. Это всегда плохая идея раскрывать кому-то что ты некромант, но с Инквизицией я сейчас на короткой ноге и мог позволить себе немного наглости.

Девчонка заподозрила что-то неладное, уже когда мы сели в такси. У неё был напряжённый вид, но она ничего не спрашивала. Первый вопрос возник, когда мы подошли к воротам моей подземной базы, замаскированной под обычный гараж.

— Учитель, а куда вы меня привезли?…

— Идём, сейчас всё увидишь сама.

Армия нежити у меня заметно поредела после битвы с Раскольниковым, но мне ещё было что продемонстрировать. Микипер поставил по линейке тридцать выживших рыжих скелетов и сам встал во главе строя.

И без того бледная Кислицына, побледнела ещё сильнее, когда увидела мою армию тьмы.

— Я некромант, — буднично объявил я. — Женя, как ты смотришь на то, чтобы убить и занекрить девчонку, которая тебя оклеветала? Поможешь мне в этом деле?