Сибирский целитель 2

Глава 41

Время замерло. Стою опустошённый, не в силах оторвать скрюченные пальцы от девочки. Наверное правильнее сказать от оболочки девочки, которая ушла. В голове пусто, в груди глухая боль, в ушах стоит звон. На фоне зрение вижу медленно передвигающиеся фигуры по палате. Вроде говорят что-то, но не могу разобрать как слов, так и их смысла. Почему так случилось? Что я сделал не правильно и не смог помочь? Поздно пришёл, это да. Если бы не отвлекался на остров и на жратву, а продолжил исцеление детей, может успел бы. Но я не знал! Надо ещё пытаться, я должен вернуть её к жизни, должен…

— Руууслааан! — сквозь звон доносится женский голос, тянущий слова — Руууслааан, тыы ниичеем нее моожеешь поомоочь!

— Что? — поворачиваю голову, с непониманием пытаюсь рассмотреть говорящего. Моргаю и время возвращается в обычное русло.

— Пошли отсюда. — фигура в белом халате и светлыми волосами стоит рядом со мной.

— Нет. Я должен продолжать.

Только собираюсь повернуть голову обратно, как в воздухе замечаю смазанное движение, и мою щёку обжигает болью. Голова немного проясняется, и я понимаю, что мне влепили знатную пощёчину.

— Что стоите как истуканы? — опять этот голос — Видите, он не в себе. Берите под руки и тащите в мой кабинет.

Меня подхватывают с двух сторон и мы начинаем двигаться куда-то. Я пытаюсь сопротивляться, но тело не слушается. Слабость накатила так сильно, что проще пытаться механически передвигать ватными ногами…

Пришёл более-менее в себя, сидя на стуле в кабинете заведующей. Щека горит от пощёчины, на автомате убираю последствия очагом. Напротив меня, за своим креслом, сидит Тамара Викторовна.

— Ты как? — обращается ко мне.

— Пока не понял. — отвечаю в ответ. Звон в ушах почти прошёл, но ещё есть.

Наклоняется вниз и достаёт из стола бутылку и две стопки. Молча смотрю, как она разливает прозрачную жидкость по стопкам. Пододвигает одну из них мне, а вторую берёт сама:

— Бери и выпей.

— Я за рулём, мне нельзя.

— Руслан Алексеевич, я могу вас отвезти. — голос за спиной одного из моих охранников — Вам действительно лучше выпить, нервы успокоить.

— Ну раз так. — поднимаю стопку, выдох и обжигающая жидкость проваливается внутрь — Фух… это водка?

— Ага. — кивает женщина и повторяет мой подвиг.

— Можно и мне? — голос генерала сзади — Пётр, ты за рулём.

— Без проблем. — заведующая выставляет на стол ещё одну стопку.

Оборачиваюсь назад, рассмотреть кто ещё в кабинете. Один охранник, генерал и полковник. Константин подходит к столу и садится на стул рядом. Тамара Викторовна наливает стопку для генерала, он молча подхватывает ёмкость и отправляет в рот.

— Кхе… Дела. — кашляет генерал и ставит пустую стопку на стол.

Действительно стало чуть легче, не так муторно на душе. Подхватываю бутылку со стола и разливаю в три рюмки, подхватываю наполненную и вливаю в себя. Теперь точно пришёл в себя, лишь бы не спиться с такой работой. Только слёзы опять брызнули из глаз.

— Если бы мы сразу начали с тяжёлых, как я говорил… — вытираю рукавом лицо.

— Если бы, да кабы, да во рту росли грибы. — хмыкает на мои слова женщина — Руслан, я и так нарушила все инструкции с тобой. С какой радости я должна была вести тебя к тяжёлым больным?

— Но я мог спасти! — повышаю голос — А теперь на мне смерть этой девочки.

— Ты когда-нибудь слышал, что у хирургов есть своё персональное кладбище из умерших пациентов? — женщина смотрит на меня умными глазами из-под очков.

— Что-то подобное слышал. — соглашаюсь я.

— А у меня, за тридцать лет работы в этом отделении, целое поле из детских гробиков. — женщина снимает очки и начинает протирать идеально чистые линзы — Ты и так сделал сегодня невозможное. То, что случилось… Никто не ожидал. Да, состояние Анечки было тяжёлое, но стабильное.

— Анечка. Так значит звали девочку. — бормочу в ответ.

— Ей было шесть лет. — устало кивает заведующая — Острый лейкоз. Шансов почти не было, не помогла ни лучевая ни химиотерапия. И так бывает на нашей работе. Сильное поражение костного мозга. Бывает так, что организм не справляется с болезнью и устаёт бороться. В такой момент некоторые больные сами мечтают поскорее избавиться от боли и умереть, чтобы не мучатся.

— И как вы сами с этим справляетесь, видя смерть ежедневно? — задаю мучивший меня вопрос.

— По-разному. Бывает редко что и так. — показывает на бутылку — Но действительно редко. Стараюсь не поддаваться эмоциям на работе, а дома плачу в подушку. На пенсию давно пора, но кого поставить вместо себя, не знаю.

— Проблема с кадрами?

— Ещё какая. — согласно кивает заведующая — У нас же работают в основном молодые сотрудники. Чуть кто поднабрался опыта, то сразу пытаются перейти в платную клинику. Зарплата больше, детей меньше… Из таких древних, как я, остались одни энтузиасты. Которые работают не за зарплату, а по велению сердца.

— И что, хотите сказать, подарками не заваливают за спасённых детей?

— Если бы. — фыркает женщина — Бывают конечно презенты. Но это сводится или к алкоголю, или к конфетам. Так и хочется иногда сказать на очередной пакет с бутылкой и конфетами, что лучше бы колбасы подарили. У нас коллектив дружный, поэтому и обедаем вместе, кто что принёс из дома, добавляет на общий стол. Да ты это и сам видел.

— Тамара Викторовна, давайте ещё по одной? — спрашивает генерал, поднимаю бутылку.

— Наливайте, сейчас уже можно. — подвигает рюмку к генералу — Время вечер.

— Я всё. — прикрываю ладонью свою рюмку — Мне ещё детей долечивать.

— Сможешь, после всего? — женщина смотрит на меня с интересом — Может в следующий раз?

— Нет. — встаю со стула и избавляюсь от алкоголя в крови — В следующий раз будут другие дети…

Через исцеление прошло ещё 27 детей, на которых я потратил всего лишь полчаса. Вспомнив момент с замедлением времени в том боксе, смог понять, что пытался лечить девочку под ускорением. Вот его и использовал, разогнав не тело, а мозг. Затраты получились меньше, а эффект от ускорения больше. На каждого ребёнка я тратил не больше минуты, правда по окончании лечения моё состояние заметно ухудшилось. Тут и пить не надо, голова кружится и болит. Не так просто даётся ускорение мозговой деятельности, совсем не просто. Но зато какой задел для будущего лечения, осталось понять, как использовать это грамотно.

С заведующей договорились, что как только наберутся дети, то она позвонит генералу, а он свяжется со мной. Задела женщина тему и на лечение больных в других отделениях, на что дал предварительное согласие, но с условием, что не чаще одного раза в неделю. Плюс подлечил всех медработников, которые были в отделении.

Стоим на улице с генералом и полковником. Два охранника греют машины, третий расположился чуть в стороне, не мешая беседе.

— Руслан, конечно понимаю, что не к месту. — мнётся Константин.

— Говори уже, что беспокоит.

— Помнишь, ты тогда про воду говорил. — выдохнул генерал, отводя взгляд.

— Да, конечно помню. Пошли к машине, отдам.

Достаю из «кадиллака» двухлитровую банку. На улице минус, но вода не замёрзла, что удивительно. Меняю зрение, чтобы проверить содержимое. Всё в норме, энергия сияет на уровне. Передаю её генералу, на что он прижимает её к себе с благоговением.

— Спасибо. — придерживая рукой банку, протягивает руку — За всё спасибо.

— Ты главное сильно не разгоняйся с раздачей воды — жму в ответ руку — Сейчас у меня её будет меньше, чем я ожидал раньше.

— Что так? — спрашивает Константин.

— Видишь ли… — можно и промолчать конечно, но скоро он и сам узнает, так что лучше и поделиться информацией из первых уст так сказать — Я с моим знакомым открыл совместный бизнес по продаже живой воды. Лечить детей я конечно согласен, но для поддержки штанов приходится ещё и зарабатывать.

— Что, мало тебе с салона денег? — влез со своим вопросом в разговор Пётр, ехидно улыбаясь.

— А ты мои деньги не считай. — хмуро смотрю на полковника.

— Пётр! — прикрикнул Костя — Сядь в машину.

— Слушаюсь. — отдал честь и ушёл.

— Ты не обижайся на него. — примирительно похлопал по плечу генерал и улыбнулся — Молодой ещё, резкий.

— В следующий раз приезжай без него. — не ведусь на это — И так дерьма вокруг выше крыши, а ещё и Петя твой.

— Без проблем. — подумав, соглашается генерал.

— Тогда давай прощаться. Пока всё по плану. Но не забывай, если что завертится, ты меня в известность поставишь.

— Я помню…

Еду домой, расположившись на заднем сиденье. На улице пошёл снег, а на душе тоскливо. Опять вспомнил девочку, вот и навалилось. Из дурного настроения вывел звонок мобильного, который у меня для связи с Сергеем:

— Да?

— Мы на месте.

— Я пока сам в дороге. — смотрю в окно, пытаясь прикинуть расстояние до дома — Минут 15–20 придётся подождать, пока доберусь домой.

— Отбой.

Чуть позже попрощавшись с охраной, зашёл домой. Мама не спала, смотрела телевизор.

— Добрый вечер. — улыбается посвежевшая мама — Ужин накрывать?

— Мамуля, я ненадолго отлучусь, не теряй меня. — поднимаюсь по лестнице к паутине.

Миша с Сергеем сидели в машине, не глуша двигатель. Хорошо склад большой и щелей хватало, поэтому не было загазовано. Активирую большую паутину, и когда машина скрывается за плёнкой портала, сам следом перехожу на поляну.

Поляну освещается ещё лучше, видно докупили ещё прожекторов. Илхом с Буроном подбежали к машине и споро начали разгружать. В этот раз я в этом не участвовал, справятся сами. Миша вышел из пассажирской двери и пошёл помогать таджикам, а вот Сергей выбрался из-за руля с костылями под мышкой. Смотрю на ногу мужика, и не вижу протеза. Мужчина располагает костыли подмышки и подходит ко мне.

— Что с ногой? — спрашиваю и показываю рукой.

— Всё, отходился на протезе. — улыбается устало Сергей — Теперь только так, пока новая ступня не отрастёт.

— Я думал, тебя до вечера хватит, а уж потом. — чешу макушку — Даже странно, что так быстро.

— Мне кажется, что каждый проход через твой портал ускоряет рост ноги. — хмыкает мужик.

— Вполне может быть и так. Ну а общее самочувствие как?

— Да, всё отлично. — прислушивается к себе Сергей — Только нога чешется и жрать постоянно хочется.

— Слушай, а пошли ко мне домой. — приходит мне идея — Мама как раз ужин сготовила, вот и накормим тебя горячим.

— Мама? — удивляется мужик.

— Ага. Теперь она живёт со мной. — киваю в ответ — Да и пора её познакомить с моим островом, как думаешь?

— Это тебе решать.

— Тогда потопали. Нечего мамулю надолго одну оставлять…