Шут герцога де Лонгвиля

Глава 1

Упавшие на землю и сгущавшиеся с каждым мигом сумерки быстро поглощали остатки животворного солнечного света, а на побледневшем тускнеющем небе начинали робко проступать первые звезды. Изредка налетал теплый ветерок, несмело нарушая духоту августовского вечера. И казалось, будто земля покрывается огромным куполом, и вправду сотворенным из лучшего хрусталя, так он был прозрачен и светел.

Но вечер уже отступал в небытие, давая власть царице Ночи.

На горизонте стали пропадать розовые полосы вечерней зари. По пыльной, выжженной степи все чаще порывами проносился освежающий ветер, то и дело обгоняя одинокую повозку, которую тянула пара тощих престарелых лошадей. Четвероногие трудяги тяжело, с рабским безразличием тащили кибитку по разбитой дороге и, если бы не погонщик, подхлестывающий их, они тотчас бы остановились. Животные шли, едва переставляя ноги, с тупой покорностью пережевывая удила и ничего не различая своими глазами, помутневшими от старости. Казалось, они погружены в размышления, сколько же им довелось пройти в жизни таких вот лье, волоча за собой эту повозку по испепеленным солнцем и раскисшим в дождь французским дорогам.

В темноте повозки раздался голос:

– Альфонсо, не пора ли остановиться?

Судя по чистоте и звучанию, голос принадлежал молоденькой девушке.

– Не вижу смысла останавливаться посредине степи вдали от жилья, – откликнулся на это голос пожилого мужчины.

Кто-то встал и зажег фонарь. Тусклый свет едва пробивался сквозь покрытое копотью толстое стекло, но даже в этом освещении было видно, как гневно сверкнули глаза круглолицей молодой красавицы.

– И не смотри на меня столь сурово, – добавил полноватый высокий мужчина, поправляя фонарь.

– Ты совсем не бережешь нас! – пожаловалась девушка. – Меня так растрясло за день, что я даже не знаю, как завтра буду играть! У меня скоро начнется мигрень! – красавица скривила губы.

– Ну, хорошо, – сдался мужчина. – Сделаем остановку.

– До утра! – Взвизгнула девушка и крикнула. – Дени! Хватит выбивать пыль из этих хвостатых мешков, иди отдыхать!

– Лошади устали, – подтвердил Альфонсо. – Надо их пожалеть!

– А кто меня пожалеет?! – надулась девушка и вдруг запела громко и радостно. – Прохладный дует ветерок…

– Карменсита! Уймись! – воскликнул из темноты молодой мужской голос. – Ты меня разбудила!

– У меня прилив вдохновения! – отрезала девушка.

– Ты всегда думаешь только о себе!

– А о ком мне еще думать! О тебе, что ли?

– О нас обо всех. Ложись и спи.

Карменсита вздохнула:

– Здесь так душно и все время трясет. И копыта стучат!

– Если бы ты работала, как мы и уставала за день, ничто бы не было тебе помехой для сна. И вообще… лучше бы ты не пела никогда.

– Это еще почему?

– Не умеешь, не пой!

– Ты много в этом смыслишь! – огрызнулась девушка. – К тому же с тобой никто не разговаривает.

Во время этой словесной перепалки возница остановил животных и на ощупь влез внутрь повозки.

– Ой! Увалень! – взвизгнула Карменсита. – Ты зачем меня ущипнул?!

– Да так… хотел потрепать по щечке… – попытался оправдаться Дени. – Но тут так темно…

– …Что ты спутал щеку с кое-чем другим… – вставила девушка.

Она ждала ответа, но Дени молча пробрался между тюками и хламом на свое место, где принялся устраиваться, подсовывая под изголовье какие-то тряпки.

– Эй, нахал! – опять вскрикнула девушка. – Ты зачем взял мою нижнюю юбку? Чтобы ее изгадить и превратить невесть во что?!

– Он любит, чтобы голова во время сна была повыше! – отозвался все тот же молодой голос.

– Да, – подтвердил Дени.

– Он боится кошмаров, – добавил голос. – Известно, что когда кровь приливает к голове, нас посещают всякие чудовища и злодеи.

– Да, – снова сказал Дени.

– Неужели? – ерничая, заявила Карменсита. – А ну верните мне мою юбку и больше к ней не прикасайтесь! Я требую бережного обращения с предметами моего туалета!

– На, забери, – пробурчал Дени. – постыдилась бы…

– Мне стыдиться нечего! – гордо ответила девушка, приняла из его рук юбку и принялась деловито рассматривать ее в тусклом свете фонаря.

– Ну вот! Я так и знала! – с возмущением воскликнула Карменсита. – Почти изгадили и почти помяли! Кто ее будет мне гладить?

– Ты сегодня угомонишься? – не выдержал голос.

– Спи и не слушай!

– Ты мертвого из могилы поднимешь, на это у тебя особый талант!

– Талант? – Карменсита засмеялась. – Приятно знать, что ты талантлива! Спасибо за комплимент!

– Пожалуйста. И заткнись, наконец!

Девушка оставила последнюю фразу без колкого ответа, который так и вертелся у нее на языке. Она скомкала отвоеванную юбку и сунула себе под голову.

Затем долго что-то искала в полумраке.

– Где мое одеяло?

– Подо мной, – отозвался голос.

– Немедленно отдай!

– Не отдам! Мне оно нужнее.

– Это еще почему?

– Я сплю на полу, а ты на лавке. Тебе тепло, а тут дует в щели.

– Вот и найди себе что-нибудь другое, чтобы щели затыкать.

– Сама себе ищи. Возьми мою куртку и успокойся.

– Я не могу.

– Что, тебе трудно снять куртку с гвоздя?

– Нет, мне не трудно, но я же девушка.

– Да? И в чем связь?

– А ты мужчина.

– Ну.

– Если я укроюсь твоей одеждой, не будет ли это означать, что…

– Что?

– Признайся, ты же в меня влюблен!

– В тебя влюблена только ты сама!

– Грубиян! – фыркнула Карменсита, дотянулась до куртки, загасила фонарь и легла.

Девушка забралась вся, с ногами, под куртку и свернулась калачиком. Она долго прислушивалась к мирному посапыванию своих спутников, к биению своего сердца… И вот, наконец, сон охватил ее и понес в неведомые края, в таинственный замок, и там она увидела себя в богатом платье среди величавых знатных мужчин.

Он подошел к ней первым – самый красивый, самый богатый из всех благородных кавалеров.

– Я ослеплен вашим величием и красотой, – сказал он ей. – Кто вы?

– Я? – Карменсита на миг задумалась, но тут же ответила. – Я – герцогиня из другой страны. Очень далекой и прекрасной.

Он улыбнулся и протянул ей руку в дорогой перчатке:

– Не желаете ли вы потанцевать со мной?

Они закружились в неведомом танце, и, подхваченные волшебным вихрем, оторвались от пола и зависли в воздухе. Она смотрела в лицо своему кавалеру. Его прекрасные карие глаза с длинными ресницами были рядом – близкие и любимые. Она читала в них вопрос: «Вы хотите быть моей женой? Моей женой? Женой!» И хотя он не произносил этого вслух, ей хотелось крикнуть ему в ответ – на весь зал: «Да! Конечно же! Я не могу жить без вас! Я хочу быть вашей супругой!»

И вдруг вихрь разлучил их. Карменсита осталась парить над залом, а он, ее возлюбленный, опустился на зеркальный пол, и прекрасная девушка с рыжими волосами заняла его внимание. Карменсита хотела оказаться там, внизу, с ним, но воздух под нею стал тверд, как лед, и она могла лишь сквозь него созерцать чужое счастье.

А потом она увидела, как огромная мраморная колонна, подпиравшая потолок дворца, разломилась пополам и нижняя ее часть медленно падает на танцующих…

Рыжая соперница оставляет своего кавалера и уходит в потайную дверь… Колонна падает… Все люди покидают зал, а он, ее возлюбленный, остается один внизу, у подножия страшной колонны. Карменсита чувствует, что воздух становится размягченным, и ноги погружаются в него, как в воду… Она медленно и неотвратимо начинает падать со страшной высоты… Вниз… на зеркало пола…

Она отчаянно закричала…

Он повернул к ней лицо…

Обрушившаяся колонна откликнулась диким эхом…

Карменсита открыла глаза и ничего не увидела – вокруг стояла кромешная темнота. Тяжело и глухо колотилось внутри и отдавалось в ушах сердце.

Неподалеку слышалось недовольное сопение.

– Какой ужасный сон! – громко сказала девушка, чтобы ощутить себя в реальности.

– Какая же ты громкая, когда спишь, – отозвался насмешливый голос незримого собеседника. – Уж лучше бы ты бодрствовала.

– Дурачок ты, Анри, – как можно спокойнее ответила Карменсита. – Ничего в жизни не понимаешь.

– А ты?

– Да!

– И что же, к примеру, ты понимаешь?

– А то, что нужно пользоваться тем, что жизнь тебе предлагает, – Карменсита погрузилась в мечты. – Представь, удачное выступление на подмостках, и тебя замечает одна знатная особа…

– Меня?

– Нет, я для примера.

– Тебя, значит!

– А почему бы меня не заметить? – с вызовом заявила девушка. – Я замечательная актриса и очень привлекательная молодая женщина.

– Глупо надеяться, что какой-нибудь старый развратник с тугим кошельком сделает тебя своей любовницей.

– А может быть, и не старый, и не любовницей.

– Тогда кем? – Анри продолжал издеваться над Карменситой.

– Ты просто ревнуешь! – стараясь не показать обиды, сказала девушка. – Боишься, что я достанусь кому-нибудь другому, а не тебе. Ты ведь тайно сохнешь по мне, а признаться боишься. Трусишка несчастный!

– Хватит врать, Карменсита. Я слишком молод для тебя.

– Это ты врешь, мы одного возраста!

– Женщины стареют раньше мужчин!

В ответ на это девушка набросилась на Анри с кулаками. Он только смеялся и уворачивался от ее ударов.

Выбившись из сил, Карменсита брякнулась на лавку и перевела дух.

– Я еще до тебя доберусь, – пообещала она и прислушалась. – А эти спят, – сказала девушка и услышала в ответ недовольные голоса:

– Нет, мы не спим, – проворчал Альфонсо.

– Мы ждем, когда же вы заткнетесь, – добавил Дени.

Анри хихикнул и замолк. Карменсита, смирившись, тоже, наконец, легла и задремала.

В повозке установилась благодатная тишина, которая бывает только ночью.

А ночь была поистине величественной и прекрасной. Стояло новолуние. Земля и небо будто слились воедино. И невозможно было отыскать ту самую границу между ними, где кончались владения людей и начиналось царство птиц и летучих мышей. Высоко над землей горели августовские звезды, некоторые из них срывались и скользили вниз. Стояла звенящая тишина. Только изредка она нарушалась всхрапываньем лошадей и слабым сонным голосом Карменситы, – ей, наверняка, опять снилось, что она на балу.

Все замерло. На земле и в небе, распустив свои звездные крылья, царила мрачно-торжественная красавица Ночь…