Школа гениев

1

Вместе с ключами портье передал Янгу две записки.

«Интересующий нас тип получил свободу, – сообщал Черри. – Местонахождение пока не установлено». Этот пробел стоит восполнить, машинально закончил Янг.

Вторая записка оказалась приглашением посетить местную полицию.

О причинах можно было не гадать: Янгу и самому не терпелось разобраться в том, что случилось на Южном шоссе. Не стоит спешить, правда, решил он. Пусть позлятся. Но сел за стол и набросал свою версию произошедшего. А листок, уходя, оставил у того же портье. Бог знает, что еще может приключиться В Бэрдокке?

В ФБНОЛ обязаны знать детали.

2

– Как с медицинским заключением? – нагло с порога напомнил Янг.

– Оно у меня в столе, – хмуро ответил капитан Палмер. Приветливости в нем не было ни на йоту. – Но заключение, скажу вам, далеко не так увлекательно, как ваши утренние похождения на Южном шоссе.

– Вы называете это похождениями?

Янг молча выложил на стол рапорт.

Проглядывая текст, капитан нажал на кнопку звонка.

– Складно у вас получается. Очень складно. Но мы, к сожалению, расцениваем случившееся иначе.

– Вас больше бы устроило попади я в морг?

– У вас это не первая попытка.

– Разыскали вы грузовик?

– Его не пришлось искать, – раздалось от двери.

Янг обернулся. Тяжеловеса, похожего на горбатого великана, он еще точно не встречал. На вид непоколебимый служака, привыкший больше действовать, чем раздумывать. Да и зачем мозги при таком умном начальстве? Мощь бицепсов помноженная на преданность. Такие на многое способны.

– Начальник криминального отдела полиции Бэрдокка сержант Хайд, – сухо представил Палмер вошедшего. (Типичный ублюдок, отметил про себя Янг). Тот, однако, так и остался у входа, и Янг непроизвольно подумал: это уже больше похоже на перекрестный допрос.

– И что рассказал виновник аварии?

– Пит Лаймер. Так его зовут, – коротко объяснил сержант. – Водитель с большим стажем. Двадцать лет за рулем. Даже паркуется по правилам. Он отчетливо видел, как вы хватались за руль, отталкивая водителя.

И спросил брезгливо:

– Пили с утра, инспектор?

Янг не ответил и сержант довел начатое:

– Не удивительно, что такси, водителю которого вы мешали, вылетело прямо под фургон.

– Потому Лаймер и удрал?

– Не надо сарказма. Лаймер испугался, – капитан Палмер сухо усмехнулся. – Я его понимаю.

– Есть и другие свидетели, – многозначительно напомнил сержант.

– Наверное, латинос, да? Я взял у него машину.

– Отобрали, – уточнил Палмер.

– Да, пожалуй, я был невежлив, – согласился Янг. Ему не нравилось давление. Он знал, что при его полномочиях его задержать все равно не могут, но тупой сержант действовал на нервы. Типичный ублюдок. Но тон Янг умерил: – Я всего лишь хотел догнать этого типа, который, как вы утверждаете, даже паркуется по правилам.

– А вы знаете, у кого вы отобрали машину?

– Он не вышил своего имени на лацкане пиджака. Неужели еще один гений? – внезапно догадался он. – У вас в Бэрдокке прямо какой-то комбинат по производству гениев. Покойный таксист просветил меня.

– Вы нанесли моральный и материальный ущерб мистеру Джинтано-младшему.

– Хорошо хоть не старшему, – хмыкнул Янг. – А это кто?

– По правилам, я должен задержать вас, как виновника дорожной катастрофы, – Палмер кивнул, отпуская сержанта. – Или взять подписку о невыезде. Но я бы предпочел, чтобы вы убрались из Бэрдокка.

«А почему?» – хотел спросить Янг, но сдержался.

– Может вы и неплохой парень, – разъяснил капитан, – но для нашего города у вас слишком тяжелый стиль. Я бы сказал, что неприемлемый стиль. Поэтому уезжайте. Это лучше, чем попасть под арест.

– А как с отпечатками пальцев?

– Вы про сигареты?

– Ну да.

– На коробке оставили пальчики Альбуди и Лаваль. Никто и не ждал чего-то другого. Могли бы и не пугать бедную девочку, заявясь в клинику.

Янг кивнул. Он не хотел спорить.

– Я принесу свои извинения мистеру Джинтано-младшему, – сказал он. – Но с главным врачом клиники, капитан, мне увидеться просто необходимо.

Палмер раздраженно хлопнул ладонью по столу:

– Ему одно, он – другое! Ваша машина, инспектор…

– Старший инспектор.

– …ваша машина, черт вас возьми, старший инспектор, починена. В Бэрдокке не терпят хамов. Мой вам совет, уезжайте.

– Вы позволите позвонить?

– Только вашему начальству.

Янг кивнул. Начальству он и собирался звонить.

«Я в курсе твоих дел, – сухо ответил полковник Холдер. – Мистер Джинтано-младший связывался со мной. Вот что, малыш. Я не люблю, когда обижают моих людей. Срочно приезжай в центр, у нас есть кой-какие соображения».

3

Янг взглянул на часы.

Если выехать незамедлительно, можно еще до обеда попасть в столицу.

Он медленно вел машину по деловой части Бэрдокка. Узкие башни, теряющиеся где-то над головой. Изящные развязки перекрестков. Бульвар, украшенный липами и скульптурами. Здесь не наблюдалось толчеи, когда сидишь в бензиновом облаке и никуда не едешь.

И вновь:

И вновь:

Пылающее на всех углах:

«Вот ублюдки! Как мне повезло на этого латиноса. А ведь это Палмер мне присоветовал воспользоваться Южным шоссе…»

Символическая змея извивалась над широкой чашей.

Но почему «Кентавр»? Ведь это лошадь с человеческим торсом и головой? В этом салоне торгуют лекарствами для кентавров?

Янг тормознул.

Холл ему сразу понравился.

Много пространств. Уютные мягкие кресла.

Живая зелень по стенам, как водопады. «С этой минуты ваши неудачи в пошлом!»

Блондинка за стойкой тоже показалась уютной. Янг, правда, не успел это обдумать. Волна доброжелательности, сложный запах духов. Понимающие глаза.

– Могу вам помочь?

– Видите ли…

Янг импровизировал на ходу.

Не очень, но как мог. Блондинка почему-то не напоминала ему типичную женщину ублюдков. В ней что-то такое было. Он никак не мог понять – что?

– Может быть, консультация…

– Убеждена, вам большего и не надо, – польстила Янгу блондинка.

– Видите ли, я имею некоторое отношение к вашему бизнесу.

– Вы фармацевт?

– Не совсем.

– Разве этого бывает понемножку?

– Мой брат держит аптеку… Конечно, не такую роскошную, как ваш салон… – Янг тонул в широких глазах блондинки. Он не понимал, что с ним происходит. Гипноз?… Что за чепуха? Я же не кентавр. Может, выволочь ее из-за стойки и бросить в кресло? – Видите ли… У моего брата небольшая аптека…

Блондинка улыбнулась:

– Его интересует наш опыт?

Прежде всего, ее опыт интересовал Янга. Он был потрясен словами блондинки. Неужели у нее большой опыт? Ублюдки!

И поставил себя на место: о чем это я?

– У нас действительно есть специфика, – глаза блондинки смеялись. Она что-то почувствовала и это ее не насторожило. Похоже, весь ее опыт не стоил ни гроша. Ее глаза кричали об этом. – Но мы занимаемся общим делом, правда? Просто у нас ассортимент шире. Ну и спектр дополнительных услуг.

Янг растерянно оглянулся.

– Брат говорил, будто у вас автоматы… Будто вы торгуете без людей…

– Ну, совсем без людей не бывает. Но автоматы установлены. Мы называем их фармаматами.

– Я сам-то юрист, – врал Янг. – А зовут Эдвин Янг… Можно просто Эдвин… – Это тоже почему-то звучало как вранье.

– А я Ева Чижевски. Дежурный администратор.

– Но как эти фармаматы работают без людей?

Блондинка рассмеялась.

– Смотрите, – сказала она, подходя к серебристой металлической панели, врезанной в стену. – Вот экран, он включен. Вот ряд кнопок. Нажимаете заказ. На экране появляется список групп лекарств по их назначению: сердечно-сосудистые, желудочно-кишечные, от головной боли, снотворные и так далее. Видите? Нажимая на кнопку, пробегаете список и жмете выбор. Теперь на экране появляется перечень конкретных препаратов. Формат стандарта, цена, фирма-изготовитель. Если нужна инструкция по применению препарата, жмите сюда. Кнопка возврат вернет вас к перечню.

– А вы уверены, что человек с улицы разберется в этих премудростях?

– Для людей с улицы есть отдельная инструкция. Видите?

– Я бы не сказал, что у вас много посетителей.

– Это потому, что с улицы к нам заходят редко. У нас достаточно состоятельная клиентура. Такими фармаматами, как этот, пользуются только постоянные клиенты. Для них круг удобств гораздо шире, чем для человека с улицы. Но и дороже. Каждый получает свою индивидуальную карточку. Мы называем ее фармакартой. В ней – личный шифр клиента. – Ева Чижевски улыбнулась. Может, правда, выволочь ее из-за стойки и бросить в кресло? В руке дежурной администраторши, как по волшебству, появился сиреневый пластик, очень похожий на те, что лежали в кармане Янга. – Вставляете фармакарту в специальную прорезь и получаете свой индивидуальный заказ. Удобно?

– Еще бы!

Янг еще не решил, следует ли ему продолжать расспросы, но сунул руку в карман:

– А по таким фармакартам я могу получить лекарства?

В темных глазах Евы Чижевски впервые мелькнула тень беспокойства:

– Разумеется. Мы работаем для наших клиентов. Но у вас литерные карты. Как они к вам попали?

– А могу я сам получить такую карту?

– Разумеется. Но вы должны проконсультироваться…

– С доктором Макклифом?

– Вот именно.

4

Недурно придумано, мрачно размышлял Янг по дороге в столицу.

Безукоризненный персонал, безупречная продукция, услужливые фармаматы. Сугубая конфиденциальность, пустой салон. Что не следует афишировать, то и не афишируется.

Но штат…

Штат, черт возьми, подобран отменно!

5

В лаборатории химиков одиноко сидел Джон Габер.

– Ну, задачку ты мне подкинул!

– Так сложно?

Габер удрученно пожал плечами, не отрывая взгляд от компьютера.

– Этот твой «песочек» из часов… Если бы не Дэвидсон…

– Он уже сталкивался с чем-то таким?

– Понимаешь, Эдвин, – Габер вдруг оживился. – Странный продукт ты нам подкинул. Дэвидсон чешет затылок. Не наркотик, точно. Скорее, что-то из психотропных. Но опять же, не нейролептик, пари держу. Скорее даже психоанаболик. – Он посмотрел на Янга и сжалился: – Не доходит? Упростим. Психотропные средства не нарушают сознание, как наркотики, они только корректируют его. Это ты должен знать. Правда, корректируют по-разному. Могут усиливать, а могут и подавлять. Твой «песочек» явно из стимулирующих, хотя похоже на самодел. Стандартами тут не пахнет. Куча соединений, которые отсутствуют в перечне тех, что прошли нашу сертификацию.

Габер ухмыльнулся:

– Короче, вали к Дэвидсона.

– Джон, – взмолился Инспектор, – прошу, не бросай этого дела.

– А что там вокруг него?

– Пара гениев, пара трупов.

– Сочетание непротиворечивое, – согласился химик.

И поднял трубку:

– Звони.

– Дэвидсону?

– Ну да.

Янг позвонил.

– Дэвидсон, привет! Оказывается, ты уже имел дело с продуктом, похожим на мой «песочек»?

– Была история.

– Не тяни. Когда?

– Примерно года два назад.

– И кто там отличился?

– Студенты.

– Какого черта, Дэвидсон? Почему я тащу из тебя слова?

– Да там тащить нечего. Обычная история. Нерадивые студенты. Перед экзаменами спохватывались. Пускали в ход особенные таблетки. Ну, что-то вроде своеобразного допинга. Говорят, что отменно прочищало мозги – и память, и логику, и вообще способность к учебе. А потом…

– Ну?

– А потом сбой.

– Что ты имеешь в виду?

– Я возился с теми таблетками. Действительно что-то близкое к твоему «песочку».

– А где студенты брали эти таблетки?

– Уж не в аптеках. Это точно.

– Черный рынок?

– Разумеется.

– Но это стоит денег, наверное?

– А ты как хотел? Даже больших денег. Все эти ребята, о которых идет речь, были из обеспеченных семей.

– Что в итоге?

– Три трупа.

– Кого на этом взяли?

– Да как обычно.

– Какого черта, Дэвидсон! Почему я должен догадываться?

– Я же говорю, как обычно. Какого-то старичка – разорившегося аптекаря. На следствии он заявил, что изобретение не его. Это и понятно. Где ты встречал болтливых изобретателей? Понятно, он заявил, что скупал таблетки через третьи руки.

– Надеюсь, он все еще в Куинсвилле?

– Был.

– Как? Уже вышел?

– Повесился в камере.

– Черт его дернул, – разочарованно протянул Янг. – А эти ублюдки? Прости, студенты. Они как-то называли эти таблетки?

– Конечно.

– Не тяни, Дэвидсон.

– Динамит. Они называли его динамит.

– Он и сейчас всплывает на рынке?

– Никогда больше не сталкивался ни с чем таким. Но не сомневаюсь, что человек, даже умственно ограниченный, зато не стесненный в средствах, вполне может и сейчас найти эту штуку.

– Кого-то из тех ублюдков можно еще отыскать?

– Если учатся, то почему нет? Хочешь, чтобы я этим занялся?

– Если можешь, старина.

– Ладно. Пиво за тобой, Эдвин.

6

Янг не имел химического образования.

Он был чистый сыщик. Так он сам говорил. Вот почему Габер и Дэвидсон любили ему объяснять основы. Так сказать, снисходили. Но Янг даже сейчас понял не все. Только сладкая мысль, что, возможно, он наткнулся наконец на следы изумрудного кейфа грела инспектора. Изумрудность продукта, если иметь в виду цвет, была вполне очевидна. Так что, за Анри Лавалем мог стоять…

Но кто?

И где искать этого человека?

Среди гениальных однокашников покойного? Или в «Фармаури»?

Вспомнив Еву Чижевски Янг улыбнулся. Усатый Ли Ройд (Янг как раз вошел в отдел технологического надзора) даже повел носом. На столе стояла спиртовка, нежно пахло поджаренными зернами, еще чем-то тревожащим.

– Чем ты тут занимаешься?

– Так тебе все и выложи, да? – Ли Ройд относился к Янгу с симпатией. – Садись. У меня китайскими порошками не пахнет. Когда-нибудь натирал горячую сковороду чесноком? Ну и зря. Поджаривать кофе стоит только на такой сковородке.

– И что получается?

– Хочешь попробовать?

– Еще бы! – Янг отхлебнул из чашки.

– Недурно?

Янг кивнул. Но интересовало его совсем другое.

– Ли, что у тебя имеется на «Фармаури»?

– А ты чего хочешь?

– Не знаю.

– Вы все извращенцы, – сказал Ли Ройд. – Ничего не знаете. Лишь бы упечь в Куинсвилл первого попавшегося!

– Давно проверяли «Фармаури»?

– Каждый год пытаемся, только бухгалтерия у них чистая, а документация хоть сейчас на выставку! Этот чертов Килби знал дело.

– Килби? – удивился Янг. – Дэйв Килби?

– Ну да. Кибернетик. Классный спец. Будь он жив, я бы посоветовал тебе присмотреться. Я-то не сомневаюсь, что скрытый доход «Фармаури» превышает доступное моему воображению, но попробуй докажи. Этот Килби наизобретал столько хитростей, что систему технологического контроля «Фармаури» еще не скоро кто-нибудь взорвет. Так что отец основатель концерна, ложась в криогеновый гроб, знал, что может рассчитывать на будущее. Сынишка-наследник пошел в него. И окружен толпой деловых помощников. Мистер Джинтано-младший. Слыхал о таком?

– Кажется, да, – пробормотал Янг.

7

Полковник Холдер встретил Янга достаточно сухо.

– Рапорт написал?

– Оставил в секретариате.

– Вкладыш на первую категорию?

– Я должен его сдать?

– Конечно.

– Но ведь срок действия еще не истек.

– Сдай. Проку нет. Что там у тебя вышло с мистером Джинтано-младшим?

– Служебная необходимость. По-моему я действовал правильно.

– Но мистер Джинтано-младший так не думает.

– Я не претендую на его понимание, шеф.

– Он выразил недовольство.

Полковник умело выдержал паузу:

– И не только он.

– А кто еще? – удивился Янг. – Палмер?

– Никогда не слыхал о Палмере, – заинтересовался полковник.

– Нынешний шеф бэрдоккской полиции. Большой патриот. Но не такая уж величина, чтобы вы о нем знали.

– Тут такое дело, малыш, – несколько смягчил тон полковник. – У мистера Джинтано-младшего проблемы. Нет, не ты, – поднял он руку. – Ты для него не проблема. Кто-то нацелился на «Фармаури». Возможно, кто-то из наших клиентов. Фактов маловато, зато подозрений горы. Как раз для тебя. Ведь это ты ткнул палец в гнездо, вот и разбирайся. Чтобы успокоить мистера Джинтано-младшего немедленно сдай вкладыш, а я объявлю тебе выговор. – Полковник загадочно подмигнул. – Ты, понятно, весь в обидах и уходишь в отпуск. Дня на три. Больше я тебе не дам. Ты ведь давно не был в отпуске?

Янг непонимающе смотрел на шефа.

– Выговор уже спущен. Ознакомишься в секретариате. И приказ об отпуске отдан.

– А Черри?

– Что Черри?

– Его отзывать?

– Он в Бэрдокке?

– Ну да.

– Если отзовешь, через кого будем держать связь?

– Так я могу отдыхать… – до Янга медленно доходило. – Я могу провести отпуск в Бэрдокке?

– Ты волен сам выбирать, малыш.

– Но если я выберу не Бэрдокк, вы, наверное, спустите с меня шкуру?

– А я о чем тут с тобой толкую?

Новости, конечно, требовали осмысления.

Было понятно, что категории на руках не будет. И было понятно, что Черри можно не отзывать. Хорошо бы разыскать Френка, подумал Янг. Френком про себя он называл профессора Нибура. Нейрохимик, психофармацевт, он уже много лет консультировал сотрудников Бюро.

8

К счастью, Нибур оказался на месте.

Выслушав инспектора, он на некоторое время задумался.

– Школа доктора Джошуа Гренвилла? Ну как же. Наслышан. Даже сам встречался со стариком. Одна из конференций проходила в Бэрдокке. Хорошо помню лохматого юнца. Да, да, Уильям Фрост, один из учеников доктора Гренвилла. Его доклад произвел впечатление. Чтобы вникнуть в сущность полученных Фростом результатов, некоторым высоким любам срочно пришлось освежить некоторые насущные проблемы современной нейрохимии.

Из получасовой лекции Френка Янг вынес следующее.

Самым интересным открытием в психологии за последние несколько лет можно считать установление так называемой функциональной асимметрии полушарий головного мозга. (Понятнее даже Френк не мог сказать.) Две половинки нашего мозга устроены практически одинаково, но работают по-разному. (Браво, Френк.) Одна рассудительна, грамотна и красноречива, то есть хорошо умеет знания о мире облекать в слова. Другая эмоциональна, впечатлительна, не склонна к абстракции и воспринимает мир скорее как множество образов – конкретных вещей и ситуаций. Вот взаимодействие этих двух нейросистем и обеспечивает человеку разумное поведение, проявление интеллектуальных способностей и все такое прочее. Для психологов все это – давно известный факт (Янг вздохнул), но для нейрофизиологов и нейрохимиков тут много загадок. (Янг опять вздохнул. Он хорошо понимал нейрофизиологов и нейрохимиков). Даже в подходах к проблеме. Они только-только научились подавлять активность одного полушария, чтобы нагляднее выявить функции второго, а юный Уильям Фрост уже предложил коллегам нечто более цельное. Ни много, ни мало – биохимическую модель интеллекта. На ее основе, утверждал ученик доктора Гренвилла, с помощью известных психотропных средств можно свободно усиливать проявления тех или иных врожденных интеллектуальных способностей в любом полушарий, не ослабляя при этом активности другого. Интересно было бы проверить эффект так сказать в коллективном варианте – со специально подготовленными индивидами. Конечно, большинство специалистов отнеслись к идеям Фроста недоверчиво, и сам он с тех пор ни в печати, ни на каких-либо научных собраниях не объявлялся.

– Не мог, – кивнул Янг.

– Что с ним случилось?

– Угодил в Куинсвилл.

– В чем его могли обвинить?

– В незаконном изготовлении наркотиков.

– Жаль, – покачал головой Нибур. – Право жаль. Он не производил впечатления гонца за наживой.

– Так бывает, – согласился Янг. – Обычно эти ублюдки… Простите, сэр, люди… Обычно они тупей, чем нам кажется… – И заторопился, боясь запутаться и насторожить Френка. – А можно ли с помощью этих самых нейролептиков или как их там, антидепрессантов, да? Можно ли с их помощью, скажем, добиться кровоизлияния в мозг?

– Кровоизлияния в мозг?

– Ну да.

– Вы ставите меня в тупик, Эдвин. Спровоцированный инсульт… – профессор Нибур неодобрительно усмехнулся. – Не знаю, не знаю. Биохимия может многое, но при чем тут психотропные препараты? Скорее уж искусственный психоз… Не буду скрывать, время от времени это проделывается. Но, конечно, в чисто экспериментальных целях и на животных.

– А на людях?

– Крайне редко.

– Но проделывается?

– Я же сказал, крайне редко.

– И как называются такие вещества?

– Мы называем их психотомиметиками.

– А в «песочке», который я отыскал в Бэрдокке, нет следов этих самых?… Ну… Как их?…

– Психотомиметиков?

– Вот-вот…

– Для этого, Эдвин, следует посмотреть твой «песочек».

– Нет проблем. Я попрошу Дэвидсона.

– А как на это посмотрит полковник?

– Я думаю, он обрадуется.

9

Дорога в Бэрдокк позволила Янгу поразмыслить о своих терминологических познаниях. Точнее, о белых пятнах в указанных познаниях. Этот пробел следует восполнить, сказал бы Черри. У фармацевтического салона «Кентавр» инспектор даже притормозил. Почему бы не посмотреть, как работают фармакарты?

Ева Чижевски в салоне не было. Принял Янга энергичный красавчик лет тридцати-тридцати пяти, подтянутый, любезный. Он заботливо проводил инспектора на второй этаж и передал в руки столь же заботливой лаборантки. Забрав фармакарту Инги Альбуди, лаборантка впорхнула в кабинет, но почти сразу вернулась.

Не одна.

За нею следовал плечистый крепыш.

Превосходно выбрит. Солидный костюм. Уверенность.

Ну да, Янг уже все понял. Директор салона лично выражал сожаление. (А точнее – решил увидеть странного посетителя.) Из любезных пояснений инспектор понял, что сегодня, к сожалению, затребованных препаратов в салоне нет. (Если бы они и оказались, Янг ничего бы не получил по чужой фармакарте.) Но нужные препараты уже заказаны. (Наверное, лежат в одном из сейфов.) Завтра. Устроит вас?

– Я посоветуюсь с владелицей карты.

– У вас есть от нее доверенность?

Янг смешался.

– Скорее, доверительное отношение.

– О, понимаю! Доверие нынче редкая вещь.

С эскалатора в зал, где беседовали Янг и директор салона, спустился тощий субъект в слишком уж тщательно пригнанном, а от того как бы тесном костюме. Острый взгляд обшарил инспектора. От этого человека ничто не могло укрыться, он все знал про Янга:

– Сотрудник ФБНОЛ?

«Ага, – догадался Янг. – Доктор Макклиф!»

Он весь светился. Одна лишь фраза доктора Макклифа многое осветила. Как внезапная молния. Янг самому себе боялся признаться, какая редкостная удача ему выпала. Он сразу узнал этот бухгалтерский голос. Прошло уже три года, а он отчетливо помнил каждый обертон. Тогда, три года назад, на вилле Инги Альбуди именно этот голос поставил его в тупик.

Янг ликовал.

Он откровенно ликовал.

Теперь он знал, кого встретил на вилле Альбуди.