Шизанутый 3

Глава 14 На Кубинку

Спрятав ядро в инвентарь (пусть заряжается), отправился завтракать, обдумывая все сказанное этим загадочным Посланником. В принципе понятно. Меня используют эти самые лазуриты. Я их использую тоже. Классика блин.

После завтрака, как и планировалось, мы выдвинулись к месту встречи с людьми Истринской княгини. Окончательно с нами отправились две с половиной сотни дружинников, пять десятков гвардейцев под командованием новоиспеченного главы гвардии Бояринова, ну и три десятка людей Мирона. Плюс небольшой инженерный отряд с осадными орудиями. В основном трофейными. Учитывая две сотни истринцев, обещанных нам, собиралась весьма серьезная по здешним меркам сила. Не взять с такими силами погруженную в разброд и шатание Кубинку — надо еще постараться. К тому же по заверениям того же самого Сумарокова на пару с Апанасовым, затяжная осада — это самое последнее средство. Они рассчитывали обойтись без него.

Кстати, на этот раз с нами отправилась Мила. Тут уже уговоры советников оказались бессильны, да и я понимал, что капитуляцию Кубинки, как и коронацию нового ее правителя, должна была осуществлять именно княгиня Звенигородская. Поэтому во время нашего с ней отсутствия, Звенигородом остался рулить Платон. Вот уж, действительно, кто незаменимый человек, так это он.

Шли мы достаточно медленно. Да и передвигаться четырем сотням человек, вдобавок еще с громоздкими осадными орудиями, так или иначе тормозящими движение, нелегко. Сначала шли по древней дороге. Вот по ней двигались достаточно быстро, а когда свернули в лес, уже сразу стало сложнее. И это при том, что была вырублена небольшая просека.

Монстры не появлялись ни разу за все время нашего пути. Видимо, все же какое-то чувство самосохранения у них присутствовало. А к вечеру мы подошли к месту встречи с Истринцами. Первым делом я почувствовал запах дыма, а потом уже мы вышли на огромную поляну. На противоположной стороне, за деревьями, виднелась разваленная железнодорожная платформа. А на каким-то чудом сохранившейся проржавевшей, но все-таки стоявшей покосившейся вывеске я смог даже прочитать название — «199-й километр». На самой поляне уже был разбит лагерь. Два десятка палаток, десятки костров. Ну и встретивший нас небольшой отряд из пяти вооруженных до зубов бойцов. Они сначала было напряглись, но увидев своего воеводу сразу расслабились. И вот зря. Тот аж побагровел. Сначала наорал на сразу сжавшихся дружинников, затем хмуро проворчал, что такого безобразия и расхлябанности он не допустит, мол, приходи и бери всех голыми руками: ни караулов, ни постов… после чего кивнул мне и Сумарокову.

— Извините уважаемые, надо с моим замом разобраться. Безобразие! Позор! Сами видите, что происходит! Вы разбивайте лагерь…

— Разбирайся, — хмыкнул я и покосился на Сумарокова и подошедшую Милу.

— Вечером приходи к княжеской палатке, — сообщил ему наш воевода, — обсудим дальнейший план действий.

Союзник из Истры ушел вместе с обескураженными и растерянными соотечественниками. Через полчаса к палаткам истринцев добавились наши. Сумароков сам составил из дружинников дозоры и отправил их патрулировать округу. Выяснилось, что мы находились на границе с Кубинским княжеством. Недалеко от нас располагалась деревня Шарапово, а в нескольких километрах от нее уже приграничная деревня Пронское, входившая в состав Кубинского княжества. Я, кстати, знаю все эти деревни. В бункере в первые месяцы буквально выучил карту населенных пунктов рядом с моей дачей. Что интересно, деревни пережили приход системы даже получше, чем многие города. В основном за счёт того, что были неинтересны врагам в качестве целей и ракеты в них не прилетали. А значит, и Эпицентры не появились. Да и дружнее как-то деревенский народ. Все друг друга знают, помогают. А вот в городах в первые месяцы шла бесконечная грызня.

До самой Кубинки было километров десять. Мирон порадовал меня сообщением о том, что скоро должен вернуться Сарфат, которого он отправил на разведку. Сумароков заявил, что вечером должны прибыть его верные люди из Кубинки, работающие на нас.

Вечером, после походного ужина, мы собрались в княжеском шатре. Мой, кстати, расположился рядом, и там мы разместились вместе с Джайной и Ксенией. Соня же с Милой. Ксения наотрез отказалась от отдельной палатки, заявив, что теперь она член моей семьи и будет со мной. Типа в горе и в радости. Вообще, девушка на удивление оказалась достаточно уверенной и стойкой особой. До нашего зверолова ей, конечно, было далеко, но вот Соня на её фоне смотрелась добрым ангелочком. Хотя со мной все девушки, за исключением Джайны, вели себя примерно так. А вот звероловка позволяла себе периодически фыркать и язвить… но я это воспринимал как некую изюминку ее характера, который переделать было невозможно. А ещё она периодически разговаривала сама с собой или же просто размышляла вслух.

На совете присутствовали: моя дружная семейка вместе с Сумароковым, его заместителем, Мироном и Апанасовым. Истринский воевода устроил знатный разнос в своем лагере, его крики разносились по всей поляне. Зато сейчас, видимо, выплеснув всю свою негативную энергию, сидел чинно и благородно. Как раз к началу совета наш воевода привел парочку крестьян. Точнее, пришедшие выглядели как крестьяне.

Десятые уровни, оба воины, внешне ничем не примечательные, одетые в какие-то такие же непримечательные шмотки. И кстати, два брата. Адам и Семен Хлобыстовы. Как оказалось, они и были информаторами. Вот и заслушали мы первым делом их рассказ.

— Олег вернулся, — поведал Адам Хлобыстов, — вчера вернулся. Но во дворец его не пустили. Там сейчас Ванька Гордеев. Был сотником, а сейчас себя воеводой провозгласил. Говорят, с ним и вдова Игоря Звенигородского — Серафима Разина — обретается. Мол, любовь у них. Так что вышвырнули Олега, правда, убить не смогли. Не один тот был. С ним десяток его людишек верных. Не дали своего князя в обиду, но отступить пришлось. Сейчас по всему городу рыщут отряды Гордеева.

— И крепко сидит Гордеев? — поинтересовался Сумароков.

— А чего ему крепко не сидеть-то, — пожал плечами рассказчик. — У Олега жена была, сын лет десяти, да две дочери чуток постарше. Наследника сразу мечами зарубили, а вон насчет жены и девок — не знаю. Говаривают, в темнице они, Серафима их порешить хочет, а Гордеев не решается. Боится, собака, гнева людского.

— Не нравится он тебе? — уточнил я.

— Он, чай, не красна девица, чтобы нравиться, — ухмыльнулся Адам, — но да… скользкий он. Народ не любит его и Серафиму энту. Вообще злыдня натуральная. Единственный наследник мертв. А сам бывший князь в бегах! А так хоть какая ни есть, а власть все же.

— Город охраняется? — спросил Апанасов.

— Ага, — поддержал своего брата Семен. — Сейчас все закрыли. Военное положение.

— Как же вы пробрались? — не удержался я от вопроса.

— Дык город-то мы знаем. Какие бы стены ни были, а завсегда ход найдется. В древние времена немало туннелей вырыли! Вот и выбрались по-тихому.

— Нас провести сможете? — подался вперед Сумароков.

— А чего нет-то? — хмыкнул Адам, почесав в затылке. — Токо коинов надо бы подкинуть. Нынче времена опасные… а када деньги в кармане звенят и жить лучше.

— Да будут тебе коины, — проворчал наш воевода, — я разве когда обманывал.

— То правда твоя — не обманывал, — согласились братья, переглянувшись.

Сумароков бросил Адаму увесистый мешочек и тот сразу спрятал его в инвентарь.

— Пойдем вдоль старой железной дороги, — сообщил он, — ее там давно не осталось, но зато удобно идти. Раньше по ней патрули ходили, теперича не до патрулей. Все бойцы в городе. Там две деревни — Угрюмовка и Лесной городок, но они в стороне находятся, и им не до патрулирования. Сейчас все по домам сидят, ждут, чем княжеская свара закончится. Уж прости, что так сказал, княгиня, — он поклонился Миле, наблюдающей за ним с любопытством.

— Продолжай, — улыбнулась она.

— Дык чего продолжать-то. Надо выходить сейчас. Коли сейчас выйдем, часа в три ночи будем у Кубинки.

— А там? — поинтересовался я.

— А там мы вас в город проведем, — ответил Адам, — только вот много вас… По тоннелю пойдем, там человек двадцать можно провести… узкий он… Если все пойдёте, то на энто часа два уйдёт.

— Ворота охраняются? — деловито осведомился Сумароков.

— Дык а как же! Охраняются, конечно, — искренне удивился Адам, — но два десятка быстро справятся. А там открыли ворота и дело сделано. У вас сразу видно — силища… А у Гордеева-то что? Дай бог пять десятков наберется бойцов.

— Ты им веришь? — незаметно шепнул я Сумарокову.

— Не извольте сомневаться, Первый советник, — уверенно прошептал тот в ответ, — проверенные люди. Вы не смотрите, что они выглядят, как косноязычные крестьяне. Это маскировка…

Ну причин не верить ему у меня не было. Так что через полчаса наше войско построилось и медленным ручейком стало вливаться в просеку, по которой когда-то проходила железная дорога в направлении Кубинки. Сейчас от нее остались только редкие фрагменты практически полностью проржавевших рельс. Природа захватила все вокруг травой, а по обе стороны просеки тянулся могучий лес.

Ночь была безлунной, небо затянули тучи и единственными источниками света были тусклые, белые шары, созданные нашими магами, которые плыли над войском, слабо освещая наш путь.

Братья Хлобыстовы не подвели. Часам к трем в метрах ста от нас выросла городская стена. Фонари пришлось погасить, но это не было проблемой. От городских стен до нас доставал слабенький свет, которого хватало, чтоб не убиться.

Стена не была такой мощной, как в Звенигороде, но тем не менее выглядела весьма внушительно. В самой Кубинке я никогда раньше не был. Но в парке «Патриот» был. Помнится, весьма внушительная штука, особенно Храм. Но то парк, а то Кубинка. Поэтому сравнить местность, раскинувшуюся передо мной, ни с чем не мог. Ну а так, если говорить — мощные стены, шести-семи метров высотой. Нет не каменные. Деревянные, сложенные из огромных бревен. Вдобавок их покрывала какая-то багровая пленка.

— Это защитные заклинания, — пояснил Сумароков, — не такие мощные, конечно, как в Звенигороде, но тоже весьма неприятные для врага.

— А здесь вроде где-то аэродром был? — блеснул знаниями трехвековой давности. — И военный парк… «Патриот» назывался.

— Кажется, догадываюсь, о чём говоришь ты, уважаемый, — заметил Адам, — слышал я это название. Только там сейчас Эпицентр стоит. Второго уровня. Так его и кличут — «Патриот». Как раз на месте того парка. Говорят, по нему в первую очередь прилетело…

— И его охраняют? — поинтересовался я, вспомнив Истру и посты вокруг тамошнего Эпицентра.

— Да не особо и охраняют, — пожал плечами Адам. — Спокойный он. Монстры из него не лезут. Вообще, говорят, — он понизил голос, — они охраняют Кубинку.

— Да брось ты свои суеверные рассказы. Как монстры охранять могут? Спокойные — значит, вам пока просто везет! — отрезал Апанасов.

— Ну мож и так, — равнодушно ответил Хлобыстов, — как скажешь, начальник. Мы идем?

— Идем!

Пока Сумароков вместе с Апанасовым расставляли войска и готовили их к штурму, который должен был последовать после того, как мы откроем ворота, я вместе с Милой, Джайной, Соней и Ксенией рассматривал стены города.

— Правильно он все говорит, Джайна? — уточнила у нее Мила. — Ты же вроде здесь бывала.

— Правильно, — кивнула та, — и про Эпицентр все верно он рассказал. Монстры действительно оттуда не лезут. Но про охрану, это понятное дело — бред… Да и находится он в километрах пяти от города. Достаточно далеко.

— И что, в него никто не ходит? — осведомился я.

— Не по зубам он местным, — ответила девушка. — Пять лет назад пытались почистить. Аж от московского короля отряд приходил, Кубинцы только в качестве вспомогательных отрядов участвовали. Но до ядра добраться не смогли. Говорят, неплохую добычу москвичи собрали. А сейчас соваться в Эпицентр, который не чистили пять лет, да еще и четвёртого уровня, на мой взгляд, самоубийство.

Вот с этим я был полностью согласен.

— А что будем с дочерьми Олега делать? И с Серафимой? — поинтересовался я у княгини.

— Серафиму будем судить, — нахмурилась та, — надеюсь, жена Олега с дочерьми жива. А то Мирону невесту придется искать. А ты сам что думаешь? — бросила она на меня вопросительный взгляд.

— Разберемся по ходу, — туманно ответил я, и в этот момент появился Сумароков.

К походу все было готово, и мы отправились в путь. В Кубинку.

Тоннели оказались действительно очень узкими. Особенно вход, спрятанный между скалой и землёй. Туда нужно было просто нырнуть.

Ну как просто… Меня сначала отхлестала куча веток по лицу, затем я наглотался пыли, поднятой братьями Хлобыстовыми, затем стукнулся о какой-то камень, что перекрывал половину прохода. Пришлось ползти с закрытыми глазами и, желательно, не дышать. Но дальше всё было немного лучше. Потолок позволял стать в полный рост, хоть и не всем. Мне всё же приходилось немного нагибаться. Из-за этого действительно не получалось двигаться быстро, да это и не нужно было. Небольшой отряд вполне сможет отбить ворота и впустить в город основные силы.

Шли мы минут двадцать. Подземные коридоры были извилистыми и коварными. Иногда направление движения менялось на обратное и казалось, что мы идём назад. Иногда приходилось идти гуськом, а иногда втягивать живот, чтоб протиснуться. Но в итоге мы добрались до выхода на улицу.

— От и пришли, батенька. Наверху Кубинка-город, доставка, дескать, совершилась, — довольно пробубнил Апанасов.

— Спасибо. В какую сторону ворота?

— Ось туды, мил человек, — указал он рукой направление.

— Угу, — буркнул я и полез вверх по лестнице.

Когда добрался до люка, к моему удивлению металлическому и очень похожему на изделия из моего времени, я не стал полностью вылезать на улицу. Сначала немного приподнял его и осмотрел улицу.

Её неплохо освещали светильники, хотя имелись и тёмные уголки, где можно было спрятаться, хотя группу в двадцать человек они точно не скроют. Но и людей на улице не было видно, ни гражданских, ни патрульных. Всё же я решил перестраховаться и призвал Жлоба. Крот, под моим мысленным управлением, начал исследовать улицы и переулки.

К сожалению, я пока не мог видеть его глазами, уровень укрощения ещё маловат для этого, но какую-то информацию получал. Это было что-то вроде мыслей, передаваемых мне от него. Разобрать их было сложно, опять же, уровень укрощения, да и уровень питомца маловаты для хорошего контакта.

Я понимал, скорее, его настроение, нежели осознанные сигналы. Что-то вроде: «Еда, еда, найти еду… Нет здесь еды, идём дальше».

Затем я почувствовал тревогу моего питомца, после чего он развернулся и побежал обратно. Послышались звуки бегущей толпы. Жмот просто зарылся в землю, а судя по крикам, его искали.

— Да говорю вам, это питомец чей-то! Не живут кроты в городе!

— Да по хер, он ушёл всё равно!

— Не, он тут где-то, я его чую… Олег, наверное, шпионит, тварь.

— Мы его уже два часа ищем, свалил твой Олег давным-давно.

— Да куда он свалит со своего города? Его только смерть остановит. Я вам говорю, если эту паскуду не придушить, он ещё создаст нам проблем…

— Тогда ищите! Смотрите, где земля разрыта…

— Во, кажись нашёл! — радостно закричал один из патрульных.

Дело плохо. Похоже, моего Жмота нужно выручать.

Я призвал питомца обратно в артефакт, а сам выбрался на улицу. За мной начали выходить остальные, пока патруль из семи человек пытался раскопать нору крота. Неплохо он их отвлёк.

Мы напали, как только из тоннеля выбралось достаточное количество народу. Бой был недолгим. Моя молния сковала пятерых, а огненный шар добил сразу двоих. Дальше Засранец с Наглецом разорвали остатки патруля, а наши ассасины уже разошлись в разные стороны, для разведки.

Сарфат шёл в главном направлении — к воротам, и какое-то время всё было спокойно. Но затем нас увидел кто-то из окна второго этажа и на всю улицу заорал:

— Враг в городе!

Вскоре со всех сторон послышались приближающиеся шаги.