Шиноби

Глава 46

Стены спальни в гостевом домике освещал бледный свет полной луны. А мне в нос лезли чужие волосы. Белые. И я не могу сказать, что слишком недоволен сим обстоятельством.

Забавно вышло. Вроде, мы пили, потом кончился алкоголь с закусками, но вместо команды охране Каге потянуло на приключения. Тишина беседки сменилась каким-то городом и кабаком. Где-то на этот моменте Куроцучи поймала второе дыхание и они с Шисуи бодро ушли отплясывать на танцполе. Далее там же оказался я с Ооцуцуки. Руки на её бедрах, грудной смех, ещё алкоголь.

Опять танцы. Караоке. Танцы, саке. На этот моменте всё уже воспринималось отдельными картинками. Кагуя, сидящая у меня на коленях, я рассказываю скабрезности в покрасневшее ушко, следом ору в микрофон, изображая пение, пьём.

Караоке сменился побережьем нашего острова, потом домом. Смеющееся тело в объятиях. Кровать.

Через час мы с ней протрезвели. Однако останавливаться и стыдиться уже было как-то поздно. В итоге, махнув на всё рукой, продолжили, успокоившись уже сильно после полудня.

Аккуратно выпутавшись из волос, вылез из-под накинутой на меня ноги и скатился с кровати. Остановился, полюбовавшись на Кагую, раскинувшуюся в позе морской звезды лицом вниз.

Прикольная она. Огонь страсти, но при этом, видно, опыта постельных утех у неё не так уж и много, несмотря на наличие детей. И красивая.

Полюбовавшись десяток секунд, поправив ей одеяло, натянул штаны и прошёл на кухню приготовить завтрак. Жалеть точно ни о чём не собираюсь, как, думаю и Ооцуцуки.

Пока готовил рис с яйцом, неволей возникли мысли о вчерашних «переговорах». По краю прошли. Очень хорошо, когда все Каге молодые, старикам бы не хватило безумства. Шутка ли, отправиться во враждебную Деревню в одиночку? Не имея практически никаких гарантий, кроме личного слова. Однако, ставка на то, что воевать дальше никто не хочет, сыграла. Да и как сражаться, когда такое творится?

Теперь навалится больше работы. Завтра-послезавтра должны прибыть шиноби из Облака и Камня, с которыми предстоит обговорить порядок действий. Маловероятно, что они задержатся дольше, несмотря на необходимость договориться и с нашими союзниками. Стоило позвать на «переговоры» Теруми, но в тот момент как-то не подумали и теперь Шисуи придётся договариваться с союзниками постфактум.

Не думаю, что возникнет много проблем. Война ничего не решила, на самом деле. Мы сильнее, враги, предположительно, уступят часть активов. Плюс союзники, все эти маленькие страны, вынужденные встать на нашу сторону в войне, окажутся под большим влиянием Страны Огня.

Количество шиноби уменьшили не сильно, если вообще уменьшили. С учётом воскрешённых и массовой раздачи чакры гражданским, по всей видимости, общее количество подросло от довоенного, а значит, конкуренция не сильно снизится.

В итоге, от бойни шиноби получили ненависть гражданских и очень неясное будущее всей планеты. Отлично повоевали. Результативно.

Вздохнув, отхлебнул кофе, задумчиво смотря перед собой. Надеюсь, получится с запечатыванием душ. Может, не сейчас, но за несколько лет сможем купировать проблему. О последствиях всего этого и думать не хочется.

Да, предположим всё хорошо, мы даже настроили автоматическую систему, запечатывающую душу при смерти. Но ведь желание жить у людей никуда не денется. Кто будет регулировать, кому существовать вечно, а кому умереть?

На всякий случай, я сделал так, что все печати для хранения душ связаны. Если припрёт, солью хранилища в одно. И если какое-то решение найдётся, мы сможем его выполнить. Будем делать, что должно, и надеяться на лучшее…

Война неплохо подняла Узумаки. Мы смогли выжить, усилиться благодаря Аватару и купленной чакре, а собранной жизненной силы должно хватить и потомкам. Атаковать нас сейчас точно никто не будет до ликвидации текущего кризиса. Да и потом могут возникнуть проблемы у потенциальных врагов, особенно если у нашего клана будет контроль над всеми собранными душами.

Скорее, тут надо думать, как бы наши дети и мы сами не стали считать себя выше всех других…

– Разве это проблема?

Я вздрогнул и поднял глаза на Ооцуцуки. Женщина, одетая в мою футболку, включила кофеварку и стала неспешно заплетать растрёпанные волосы в косу.

– Я вслух сказал?

– Да, – кивнула она. – Узумаки могущественнее всех кланов даже без нас с тобой. А сила рождает власть, таков порядок вещей. Почему это тебя беспокоит?

– Власть порождает безнаказанность. Безнаказанность и праздность рождают пороки. Пороки ведут к потере силы, а за ней и власти.

– Разве? – подняла бровь женщина.

Я пожал плечами.

– А что остаётся делать на вершине могущества, кроме как развлекаться? И развлечения будут постоянно усложняться, пока не перейдут все границы допустимого. А там вопрос времени, когда силы не хватит отбиться от тех, кого ты разъярил своими «развлечениями».

– Значит, не хочешь, чтобы твоя семья правила миром? – с некоторым разочарованием поинтересовалась Ооцуцуки.

– Я хочу видеть моих детей сильными. А есть такая поговорка: «Трудные времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают трудные времена».

– Если из неё исходить, то вы слабые, раз создали сложные времена, – ухмыльнулась женщина. – Но я поняла твою мысль: ты готов оставить часть проблем нерешёнными, переложив их на плечи следующих поколений.

– Просто не желаю превращения потомков в высокомерных ублюдков, которым никто и слова сказать не может из-за превосходящей силы, – вздохнул я.

– Мои дети такими не стали. А ведь имели силу возглавить человечество…

– Жалеешь, что не возглавили?

От моего быстрого вопроса она на секунду замолкла в середине предложения, но призналась:

– Жалею. Такой потенциал! И как они его использовали? Раздать людям чакру, дабы они лучше резали друг друга? Превосходная идея!

– Ниндзюцу создал твой внук, не сын, Кагуя. Хагоромо не хотел ничего подобного.

– Он дурак, который не хотел смотреть дальше, чем на несколько поколений, – фыркнула Ооцуцуки.

– Разве? – поднял бровь я. – А может, всё он прекрасно понимал и хотел создать армию, способную разобраться с твоим кланом, когда они придут? Иначе легко мог остановить развитие ниндзюцу в зародыше.

– Он обрёк вас на тысячу лет резни, – скривилась она.

– Война имманентно присуща человечеству, он лишь дал ещё одно оружие. Резали бы друг друга прекрасно и без чакры. Возможно, даже намного более кроваво, чем с ней.

– Сомневаюсь, – фыркнула Кагуя.

– А я не очень. Как ты думаешь, какие потери будут, если Страна Огня создаст армию из обычных людей и пойдёт войной на соседние земли? Сравнятся ли они с Мировыми Войнами Шиноби, в которых умирают, максимум, десятки тысяч?

Произнося «Мировые Войны», я обозначил кавычки согнутыми пальцами, а она увлечённо подалась вперед, возразив:

– С тех пор, как я очнулась, вы дважды поставили мир на грань гибели. Такое нельзя измерить прямыми потерями. Всё могло, да и может закончиться тотальным вымиранием населения!

– Тебе просто не повезло очнуться именно в эту войну, в прошлые ничего такого не было…

– И я даже знаю, кто в этом виноват, – искривила губы в ироничной ухмылке женщина. – Но что будет через пятьдесят лет, если мы погасим текущий кризис? А спустя сто? Какие ещё бедствия вызовет бесконтрольное владение чакрой? Не лучше ли вернуть её обратно? Оставить людям их мелкие проблемы, пусть не лезут туда, где должны решать боги!

– Какие такие боги? Ооцуцуки? – насмешливо вскинул брови я.

– Да хоть Узумаки, – фыркнула она в ответ. – Уж не хуже моих родственников выйдет.

– Всё бы тебе мировое господство, Кагуя…

– Мы будем жить долго. Кому, как не самым опытным, вести людское стадо за собой, Ясуо?

Я почесал в затылке. Нет, ну что-то в её словах точно есть, если так подумать. Однако есть один аргумент, который на неё подействует. Возможно.

– Слушай, а тебе не лень? Ты ведь правила уже, оно нам надо вообще?

Ооцуцуки задумчиво накрутила локон волос на палец, сделала глоток кофе, оглядела кухню вокруг и величественно изрекла:

– Такова судьба сильных!

– Давай обсудим нашу судьбу лет через двадцать? А пока, когда получится разобраться с текущим кризисом, я бы хотел тихо радоваться жизни. Желательно, не вешая на себя чужие проблемы.

– Ты лентяй! Только и мечтаешь жить в своё удовольствие. Вкусно и много есть, нянчить детей, предаваться прочим удовольствиям.

– Разве это плохо, Кагуя? – поднял бровь я и, прищурившись, улыбнулся. – Предаваться удовольствиям тебе точно нравится.

Она неожиданно покраснела и отвела взгляд в сторону, негромко согласившись:

– Возможно…

– Значит, надо повторить, – рассмеялся я и, подхватив женщину, понёс её обратно в спальню.

Будем трудиться над уменьшением стремления к мировому господству…

А со следующего утра продолжились трудовые будни. Мы первые пару дней действовали по привычным областям, а далее подключились страна Молнии и Земли. У них творился мрак: куча людей сходило с ума, имея, зачастую, по несколько одержимостей разом.

У них же впервые произошло интересное событие: Наруто, выступающий моими глазами, прибыл в небольшую деревню, и там в одной из семьей отец десятилетней девочки – хмурый плотник без пальца на руке – встретил его словами:

– Дочке ваша помощь не нужна. Они договорились.

А его словам вторил детский голос:

– Бабушка мне помогает! Не трогайте её!

Наруто удивлённо почесал в затылке, однако девочку трогать, и правда, не решился. Помог жене плотника, подцепившей одержимость, и ушёл в другой дом.

Так бы это и осталось курьёзом, но подобный “договор” случился ещё спустя день, а следом они пошли всё чаще и чаще. Люди договаривались с пытавшимися овладеть ими душами. Обычно родственниками, но, бывало, и посторонними людьми. Оказывается, такой добровольный тандем мог прекрасно отбиваться от всех новых желающих занять тело.

Слухи разошлись по всему миру и некоторые семьи сами просили распечатать души родственников – договориться с ними и избавиться, наконец, от необходимости эпизодически повторять процедуру выдворения незваных постояльцев.

Более того, едва народ немного обвыкся, от старого знакомца – мостостроителя Тазуны – поступил заказ на очень специфическую услугу. Он просил подселить в одного из своих рабочих душу недавно почившего бригадира. По его словам: «У меня стройка горит, мне нужен этот мастер».

Душу призвали. Подселили. Заказчик доволен.

Вот такой поворот…

Люди оказались намного крепче и хитрее, находя плюсы в происходящем безумии. В крупных городах полиция ходила по домам, общалась с одержимыми, выясняя обстановку. Потом вызывали шиноби, чтобы мы убрали неадекватных “вселенцев” и проверили нормальных.

Отдельные уникумы, наоборот, просили подселить к ним учёных, музыкантов, политиков, желая повторить их успех, даже если придётся делить с кем-то тело. Люди стремительно приспосабливались к одержимости, желая извлечь плюсы из развития ситуации. Шиноби это не минуло, многие смогли договориться за чужие знания и умения.

Однако далеко не везде всё складывалось так благостно. Печати росли каждый день на тысячи новых постояльцев. Наш материк, соседний. Миллионы человек, где договориться не получалось и приходилось вырывать чужие души из тела.

Тяжело. На данный момент, по прошествии четырёх месяцев от начала кризиса, у меня в подчинении находилось полсотни шиноби с чакроприёмниками. На каждого из них работает ещё полсотни бойцов, выясняющих ситуацию на местах и взаимодействующих с властями. Поговорить с людьми, назначить время прибытия шиноби исходя из моего расписания.

Много бюрократии. Но благодаря ей каждый пациент занимал совсем не много времени. Я успевал запечатать до десяти тысяч душ за рабочий день. На троих пользователей Риннегана будет выходить по десять миллионов в год. С текущими возможностями, чтобы погасить кризис, уйдут столетия.

Единственная надежда на пробуждение Риннегана у других. В конце концов, нужна всего лишь кровь и чакра Сенджу с Учихами. Узумаки тоже сгодятся вместо Сенджу. Плюс, как мне кажется, шиноби, которые регулярно запечатывают души, начинают их чувствовать. Если им получится работать самим, то сроки сократятся до десятилетий, а то и считанных лет.

Поэтому, несмотря на то, что впереди светят десятки тысяч дней однообразных действий, не унываем. Только детей рожать перестали: никто не хочет, чтобы у тебя родился недавно умерший лавочник из чужой страны. Механизм перерождения душ ведь тоже сломан, и как с ним быть пока никто понятия не имеет.

Для меня дни слились в однообразную рутину, которую разбавляли ночи с Ооцуцуки и редкие посиделки с Шисуи.

Мы купируем самые сложные случаи, благо людское общество оказалось крепче, чем казалось. Государства категорически не хотят сползать в анархию и распад. Наоборот, всеми силами пытаются сохранить привычную жизнь.

Так бы оно шло и дальше, но в один из дней, когда я с командой шиноби зачищал город на втором материке, рядом со мной появился из Хирайшина Минато, воскликнув:

– Ясуо, заканчивай быстрее! У Орочимару вышли из-под контроля клоны Зецу!

Я еле заметно кивнул и прикрыл глаза, потянувшись волей к своей чакре. Три сплетённые души, почти вырвавшие основную из тела. Руки Саске потянулись и вырвали чужие души, спустя мгновение, запечатав. Он повернулся к следующему, провернув опять ту же операцию.

На Учих у меня большие надежды, так что весь клан работает. В том числе и Мадара, который, по его словам, близок к повторному пробуждению Риннегана. Две минуты я метался сознанием между подключенными шиноби и лишь потом протянул руку блондину:

– Веди.

Нас втянула его техника и спустя мгновение мы оказались высоко в небе. Минато выполнил длинное Мерцание, захватив меня с собой, а когда мы оказались на месте, тяжело дыша, махнул рукой вниз на затянутое дымом поле, где шёл бой. Орочимару с учениками против десятков тысяч Зецу.

Я прищурился, внимательно смотря на клонов.

Офигеть! Они все одержимые. Но при этом определённая связь между ними осталась – видно по тонким отросткам чакры. А судя по чакре, часть из душ раньше была шиноби, которые теперь получили в своё распоряжение все пять стихий Зецу, Режим Мудреца и технику Минато.

Сейчас Хирайшин не функционирует, подавленный висящим мощным запретом, но количество клонов, чей запас чакры позволяет использовать технику, внушает уважение. Тут, наверное, большая часть армии змеёныша. Отлично!

Я открыл все печати, наполняя тело отложенной небольшими порциями за месяцы чакрой, и направил огромную часть резерва в одну технику. Пора попробовать то, что я подсмотрел Риннеганом, сражаясь с шиноби Камня.

На ладони сформировался белый квадрат, который рухнул вниз, раскладываясь на плоскость. Губы тихо шепнули:

– Стихия Пыли. Аннигиляция.

Мир затих. Только мягко опускались на землю пылинки, по которым техника и получила своё название.

До горизонта и дальше тянулась покрываемая пылью пустошь. Диаметр я задавал чуть больше пятидесяти километров, накрывая все возможные цели.

Орочимару выжил, прикрывшись мерцающим барьером. Стихия Пыли вообще не очень по конструктам из чакры работает. Удивительно, но выжило и около двух тысяч одержимых, успевших нырнуть в землю. С ними разберусь потом.

Вытащив свиток, я активировал собственный запрет перемещения, медленно опускаясь к барьеру Орочимару. Тот замерцал и исчез, оставив после себя тяжело дышащего Белого Змея, окружённого полудюжиной последователей.

– Я задержу его, бегите, Орочимару-сама! – воскликнула пепельноволосая женщина, перед которой формировались розовые кристаллы.

– Не нужно, Гурен. Ты просто умрёшь без пользы, – мягко улыбнулся мужчина и шагнул вперёд, гордо вскинув голову. – Четвёртая Мировая Война окончена, нам нет смысла сражаться, Узумаки!

Я опустился на землю и, склонив голову набок, спросил:

– Твоё устранение – это не вопрос войны, Орочимару. Зачем оставлять тебя в живых?

А он полноценно жив. Видимо, прошёл через оживление, чтобы откатить то, что сотворил со своим телом и душой за годы экспериментов. Выглядит лет на двадцать всего.

– Я могу быть полезен, Узумаки. Не тебе, всему миру. Разве тебя не удивляет, откуда я взял столько природной энергии для клонов Зецу, не вызвав падения общего фона? Я нашёл способ конвертировать её из чакры! И более того, получается собирать даже из света солнца!

– Интересно…

Орочимару резко кивнул и быстро продолжил:

– Я могу помочь с решением текущего кризиса. С моей помощью за пару лет мы сможем пробудить десятки Риннеганов. Обещаю!

Он верит в свои слова. Да и не сомневаюсь: его гениальный разум будет полезен. Только вот к гениальности прилагается эго размером с небоскрёб и безумие. Он один раз поставил мир на грань уничтожения. Может поставить опять ради своих экспериментов. Нет, отпускать его не вариант.

Оглянувшись вокруг, вздохнул. Тысячи душ, которые необходимо прибрать. Да и Змею самое место в желудке Шинигами. На секунду прикрыв глаза, сформулировал внятное желание и направил чакру.

Демон откликнулся моментально, заполняя резерв своей силой. Это больно. Его мерзкой силы нужно очень много и вливается она в чакроканалы одномоментно. В руке появилось танто, но вместо того, чтобы отрубленная голова Орочимару полетела на песок, я замер.

Что за…

На моё лицо наполз оскал, который я не контролировал, а сила демона потянулась к печати на левой руке, вливая в неё мою собственную чакру. Кандзи засветились огнем, изменяясь. Печать устанавливала связь со всеми подобными, выстраивая единое подпространство, в которое устремились все миллионы собранных душ.

– Отойдите от него, он не контролирует Шинигами! – закричал Орочимару, бросаясь назад.

Я пытался. Но, казалось, замер в пустоте, не ощущая ничего. Даже чакру не чувствую. Работает зрение, слух, а в разум бьют отголоски жадности демона, наконец дорвавшегося до пиршества. Души из печати устремлялись в ненасытную утробу.

Ушёл Мерцанием Минато предупреждать клан и союзников, Орочимару, а демон продолжал жрать. Минута за минутой, поглощая души. Появился Шисуи, следом за ним Наруто, Кагуя, прибыл с отрядом Даруи, потом Куроцучи, Джирайя, Мадара. Шиноби становилось всё больше.

Сложив ручные печати, Карин сломала печать запрета перемещения, со страхом смотря на меня. Сестра прекрасно понимает, что происходит. Но нападать на меня им страшно, да и бесполезно, я всегда могу сбежать. Ждут.

Печать погасла. А мои губы счастливо выдохнули. Мерцание, и в руке повис клон Зецу, в которого устремилось непомерное количество силы демона. Тело менялось, становилось выше, крепче, волосы изменили цвет на ярко-красный. Зелёный цвет кожи сменился на обычный, хоть и очень бледный.

Одежда Зецу преобразовалась в белоснежное кимоно и такие же белые сандалии шиноби. Воплощённый Шинигами глубоко вдохнул, выдохнул и распахнул глаза, сверкнув Риннеганом. Встряхнулся, оглядел собравшихся шиноби и легко улыбнулся. А мои губы, независимо от желания, произнесли, усилив голос чакрой:

– Встречайте своего владыку, люди!

– Ясуо, очнись! – прищурилась Кагуя.

Шинигами отрицательно покачал головой, продолжая говорить через меня:

– Он всего лишь созданный мною чемпион. Вся его жизнь вела именно к этому моменту, Странница. Его не должно было существовать. Я создал его, своего первого чемпиона!

– Мне наплевать! – прищурилась Кагуя. – Верни мне Ясуо!

Шинигами слегка поморщился и повернулся к остальным шиноби, а моё тело воскликнуло:

– Внемлите мне, убийцы! Я предлагаю вам стать моей армией и покинуть этот умирающий мир. Мы пожнём души здесь и отправимся в другие земли. Каждый из вас станет бессмертен, будет обладать силой моего чемпиона. Или будет убит им и моими слугами. Жду ответа от ваших лидеров.

Я замолк, а ко мне деревянными шагами приблизились остальные Узумаки, вставая перед Шинигами. Моя семья. Наруто, Хината, Хиаши, Кушина, Минато, Нагато, появилась Конан и Хонока. Все переполненные силой демона, в глазах лишь холод и презрение.

Куроцучи переглянулась с Шисуи, тот задумчиво почесал щёку, посмотрел на Мадару. Проскрипели слова Чиё:

– Мы обещали защищать наши страны и людей. Всех, не только шиноби. Мы живём за их счёт.

– Он обещает большую силу, – прищурился Даруи. – А откажемся – умрём.

– Не просто умрём, станем кормом для Шинигами, – дополнила его Югито.

У них нет шансов. Мой клан поголовно в Аватаре. Им меня одного сдержать нереально, не то что всех. Шинигами тварь. Вот значит как я попал в этот мир? Вся моя жизнь, сила… Долбанные документы Мито, долбанный Аватар! Кто же знал?

– Демону нельзя верить, – сплюнул Орочимару, делая шаг вперёд. – Мы будем лишь рабами. Вечно. Не хочу. Я достоин большего.

– Я должен взять реванш за унижения от Узумаки, – поморщился Мадара, вставая с ним рядом.

Кагуя же растолкала их плечами и прошипела, формируя Покров Чакры:

– Ты вернёшь мне моего мужчину, демон! И сдохнешь!

Шиноби за ними переглянулись и начали медленно расходиться, готовясь к бою. А Шинигами оглядел стоящую перед ним тройку и моими губами вымолвил:

– Вы выбрали гибель. Да будет так.