Шепот сердца. Тени двух миров

Глава 6

Наконец, когда силы мои иссякли, и дыхание стало тяжёлым, я остановился. Оглядевшись по сторонам, я заметил, что забрёл в самый захудалый квартал. Это была не самая лучшая часть города и слава о ней ходила далеко не лестная. В «Криминальной хронике», которую я иногда листал на работе, часто упоминался этот район города. В нем постоянно совершались преступления или пропадали люди. Там жили и укрывались самые отъявленные негодяи и бандиты города. Это было как бы своё особое государство, со своей политикой, законами и правилами. Захотелось почему-то там задержаться ненадолго, осмотреться, попытаться понять этих людей. Меня непреодолимо потянуло окунуться в безумное существование этого Богом забытого места. Тут я понял, что просто стою на месте. И чтобы лишний раз не вызывать подозрений, я пошёл вдоль, так называемой, улицы. Зрелище не самое приятное предстало пред моими глазами: отовсюду слышались крики и пьяная ругань, а звон разбитого стекла, словно аккомпанировал раздававшимся отголоскам и очередному воплю, пролетавшему вслед за пьяной бранью. Из каждой щели выскакивали бездомные кошки или собаки. Одни скалились и угрожающе рычали, давая понять, что если я посягну на их особу, то ничего хорошего из этого не выйдет. Другие с душераздирающим визгом убегали, увидав кого-либо поблизости. Коты же либо безропотно бродили по карнизам, ища свободную щель для ночлега, либо бессовестно рылись в мусорных баках и бешено кричали, сопровождая свои визги всеобщими драками. В числе других тварей, обитавших в том жутком месте, были ещё самые мерзкие обитатели – крысы. Эти противные создания символизировали собой, казалось, самих жителей квартала. Несмотря на свои небольшие размеры и ничтожность по сравнению с другими обитателями, крысы, казалось, чувствовали себя увереннее всех. Это была их искомая среда, столь необходимая для своего паразитического существования. Вот кто-кто, а они вели себя как полноправные хозяева. Их сверкающие красные глаза ужасающе сияли в темноте. Как два пылающих уголька они мерцали из каждого тёмного угла, одним своим видом вселяя ужас и страх. Многие спешно пробегали из одного закоулка в другой, стараясь как можно скорее укрыться во тьме. Другие же, ничуть не смущаясь присутствия особей намного крупнее их самих, нагло переходили (именно переходили) дороги или просто двигались совершенно неторопливо в нужном им самим направлении, невзирая на опасность.

Пока я изучал местную фауну, я забрёл, казалось бы, в самый эпицентр этого самоволия и сумбура. Чтобы не вызывать особых подозрений, я стянул у лежавшего на дороге пьяницы, непонятного происхождения головной убор, и натянул его на голову так, чтобы лицо было как можно меньше видно, и поднял ворот пальто ещё выше прежнего. Усмехнувшись своему камуфляжу, я побрёл дальше, ощущая себя немного гангстером.

Время, судя по всему, приближалось к полуночи. Так как помимо того что стало намного темнее и заметно похолодало, отовсюду стали выходить и появляться подозрительные личности. Я ускорил шаг и немного сгорбился, не от холода, хотя ветер разыгрался, а от того, что именно так ходило большинство местных жителей. Я бы и дальше так шёл неизвестно куда и зачем и возможно, всё бы и закончилось неизвестно чем, но тут огромная крыса перебежала мне дорогу. От неожиданности я даже слегка подскочил, потому что та пробежала мне чуть ли не по ногам. Я даже скорее испугался столь неожиданному проявлению наглости и не успел ещё, как следует опомниться, как тут же из подворотни, как раз той самой, из которой нынче выскочила та злополучная крыса, вылетела немалых размеров собака. Она промчалась в том же направлении, что и крыса и скрылась за углом. Через несколько секунд оттуда послышались бешеные визги и звуки борьбы. Это продолжалось около минуты, потом всё стихло. Я всё ещё стоял на месте и никак не мог решиться двинуться ли мне с места или стоять и ждать, что будет дальше, как вдруг из-за угла, слегка прихрамывая, выползла та самая собака. Она была в тени, но я сразу понял, что это именно она, а не какая другая. Казалось, она осматривается или чего-то ждёт, потом сделав пару неуверенных шагов, всё же вышла из тени, и я увидел в её зубах недавнюю мою знакомую крысу. Собака пересекла дорогу и двинулась в мою сторону. Я замер в исступлении, не мог пошевелиться, почему-то мне казалось, что если я двинусь, то тоже стану жертвой этой псины. Мне стало жутковато от этой мысли, даже тошнота подступила к горлу. Но псина благополучно минула меня стороной, лишь слегка рыкнув с набитым ртом на уставившегося на неё прохожего, и пробежала дальше, вероятно, очень довольная своим уловом. Я не переставал за ней следить. Она так же бежала и рычала на всех, кто ей попадался, указывая свои права на пойманную доселе добычу. Я побрёл за собакой. Скорее даже по её следам, так как она была уже изрядно далеко от меня. Ускорив шаг, я вскоре нагнал мою попутчицу. Та, нисколько не замечая слежки, слегка прихрамывая, рысцой бежала по своему пути. Я шёл за ней, не зная куда, минут пять. И когда в очередной раз свернул следом, то наткнулся на человека, который на добрых две головы был выше меня. Незнакомец сверкнул глазами и расплылся в улыбке. Ничего не говоря, он распахнул полог своего длинного в пол плаща. Чего только у него не оказалось в его тайнике: на всевозможных крючках, в карманах и на петельках.

– Чего желаете? – наконец, выпалил он мне слащавым голосом.

Я, недоумевая, уставился на него.

– О, ясно! Может, вам нужен товар другого сорта? – он непонятно откуда вытащил небольшой саквояж и достал оттуда маленький прозрачный пакетик с белым порошком. Я сразу же посторонился и, не дожидаясь очередных предложений горе-продавца, рванул что было мочи из этого злосчастного места.

Натянув «кепку» до самого носа, я помчался вдоль улицы, время от времени оборачиваясь, чтоб удостовериться, не следит ли кто за мной. Немого успокоившись, я замедлил шаг. Тут я понял, что ошибался, и центр беззакония и всего этого хаоса только сейчас предстанет перед моими глазами.

Как ни казалось сейчас сказанное мной странным, но так называемый центр был далеко не похож по своему облику на окраину района. Кое-где мелькали подобия витрин. Некоторые переливались искрами всевозможных цветов и сияли красками яркого света, чем-то отдалённо напоминая огоньки Лас-Вегаса. Судя по тому, что до этого довелось мне видеть, местные жители, скорее всего, так и думали. Одни из вывесок кричали своими названиями, уже изначально предупреждая посетителя о том, что его ждёт за дверью. Другие туманно привлекали, а третьи же сражали наповал одним своим видом. Казино здесь процветало без страха и зазора. Бары и всевозможные забегаловки не успевали закрывать за собой двери, принимая всё новых и новых посетителей, одновременно избавляясь от нежелательных особ, уже изрядно охмелевших до такой степени, что у тех не было возможности перебирать ногами или что-либо произнести. Некоторые из таких кадров просто-напросто прямо там, на дороге, так сказать, не сходя с места, прикладывались на боковую, издавая при этом невразумительные звуки и выкрики. Окружающих это нисколько не смущало. Весь этот сумбур был неотъемлемым атрибутом окружающей обстановки. Так что создавалось впечатление, что если по какой-нибудь причине один из них пропадёт, то этот «маленький городок» потеряет свою прелесть и уже не будет, таким как прежде.

С замиранием сердца я наблюдал за всем, что творится вокруг меня. Голова начинала кружиться от незаглушаемой мириады звуков, мысли мешались и путались, я начинал терять до последнего времени ещё хранимое самообладание.

– Эй, красавчик! – чья-то рука коснулась моего плеча, от чего я вздрогнул и обернулся. – Эй, красавчик, не желаешь развлечься?

На меня смотрела молодая девушка лет двадцати-двадцати трёх. О её профессии говорил яркий макияж и кричащий наряд: до непристойности короткое платье (если, конечно, это было платье), едва прикрывало нижнее белье, а огромные серьги свисали до самых плеч. Мне невольно стало жаль её уши, да что там говорить – её саму. Хотя, судя по её радостному лицу, она не особо горевала о том, каким образом ей приходится зарабатывать себе на жизнь.

– Ну, так что?

Вопрос выбил меня из раздумий.

– Что, простите?

– Берёшь товар или нет? – её тон выдавал нервозность. Вероятно, её уже начало раздражать моё замешательство. – Не хочешь девочку, будет мальчик. Или две девочки. За достойную цену получишь, кого захочешь.

Я проследил за направлением её руки и только сейчас обратил внимание на то, что она тут стояла не одна. Около десяти девушек в подобных нарядах стояли в ряд, ожидая своего «покупателя». С ними стояли несколько трансвеститов.

– Благодарю, но как-нибудь в другой раз…

Я попятился задом от этой своры куртизанок и случайно столкнулся с идущим к ним клиентом. Он бесцеремонно меня толкнул, крепко выругался и двинулся дальше по своим делам.

Да уж! Ничего не скажешь, общество здесь самое элитное! Я хотел было сказать этому умнику пару словечек в его адрес, но тут меня привлёк шум от одной забегаловки неподалёку. Предо мной предстала уже знакомая сцена избавления от перебравших посетителей: весьма упитанный и громоздкий мужчина в замусоленном фартуке, едва обрамлявшем его нескромную талию, темных штанах, и когда-то синей с закатанными рукавами рубашке, угрожающе подбоченившись, на чем свет стоит, ругает охмелевшего пьяницу, которого похоже сам только что выкинул на задворки своего «ресторана». До меня долетело пара фраз столь крепких, что уши сворачивались в трубочку. Некоторые я слышал впервые и был настолько ошарашен, что стоял, вытаращив глаза, и с ужасом взирая на эту сцену. Но то, что последовало позже увиденного, было ещё более необычным, чем нынешний эпизод. Поток брани стих. Окружающие уже утратили интерес к потасовке между хозяином и посетителем и преспокойно продолжали свои дела, не обращая на них никакого внимания. Один лишь я, подойдя поближе в безмолвии, наблюдал за происходящим. То яростное лицо хозяина заведения, которое предстало минуту назад, сменилось спокойным и умиротворённым выражением. Одной рукой он, как пушинку поднял с тротуара беднягу и старательно стряс с него пыль свободной рукой. Горе-посетитель словно протрезвел, но не смог устоять на ногах и присел на то самое место, где нынче лежал в забытье.

– Джо, я же тебе тысячу раз говорил, не стоит так напиваться! И ты тысячный раз пренебрёг моим уговорам! Я же желаю тебе добра и не хочу, чтобы из-за меня ты ссорился со своей семьёй.

Я не верил своим ушам! С такой нежностью говорил он с этим полупьяным мужчиной. Он как старший брат давал ему назидательные советы, в надежде, что его мольбы будут услышаны.

Не обращая внимания на грязь, он присел рядом с ним, чтобы было удобнее разговаривать.

– Я всё понимаю. У всех бывают трудности, но не стоит отчаиваться! Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на боль и страдания. Помни это, мой друг, – он дружески похлопал его по плечу.

Я заметил, как у бедняги сотрясаются плечи. Он плакал. Это был беззвучный плач, плач убитого горем человека, у которого не осталось больше надежды на что-то светлое. И потому он нашёл себе утешение в алкоголе. Мне вдруг стало жаль этого беднягу. Что-то в его тоске было мне глубоко знакомо, будто одно общее горе соединяло нас с ним. Мне захотелось приблизиться к ним обоим и тоже вступить в беседу, но я не решился нарушить столь интимный разговор между этими двумя, и потому уставился в окно заведения хозяина, как бы интересуясь внутренней обстановкой, чтобы слишком не привлекать к себе внимания. Оказалось, что это был обыкновенный бар или что-то вроде трактира. Наблюдая за тем, что кроется за оконным стеклом, я немного отвлёкся от этой парочки. И когда снова о них вспомнил и посмотрел в их сторону, то увидел, как хозяин бара сует бедняге деньги и тот радостно жмёт ему руку.

– Обещаю, Фрэнк, я не подведу! Спасибо тебе огромное! Ты спас мне жизнь!

– Главное, чтобы твоя жизнь того стоила! – сказал на прощание хозяин бара Фрэнк.

– Обещаю! – кричал бедняга, уже отдалившись на почтенное расстояние от бара. Но ещё оттуда я видел, как его лицо светиться радостью.

– Вечер добрый! Заходите, не стесняйтесь. Я всегда рад новым гостям! – сказал Фрэнк, оборачиваясь в мою сторону. – Jack Daniel’s не обещаю, но ром у меня первоклассный, не пожалеете!

Волей-неволей пришлось согласиться, так как он буквально силой запихнул меня в свой бар. Я подумал, что хуже мне от этого не будет. Тем более, после увиденной сцены что-то внушало к нему доверие, и даже скорее уважение. Уж где-где, а в этом богом забытом месте я никак не ожидал встретить столь доброжелательных людей.

Он завёл и усадил меня на высокий стул – неизменный интерьер всех баров.

– Подождёте пару минут, пока я обслужу постоянных клиентов, а то я и так заставил их долго ждать?

– Конечно, без проблем!

– Отлично! Я скоро вернусь, – он схватил со стойки огромный поднос и с быстротой и ловкостью понёс его через зал.

Я, пользуясь моментом, осмотрел помещение. Оборудовано оно было весьма с умом: небольшой зал делился на три зоны. Одна из них была, несомненно, стойкой бара, вторая залом, уставленным более десятка столами, и третьей зоной была полукруглая сцена, на которой играла небольшая группа темнокожих джазистов. Играли они весьма недурно: спокойная и плавная музыка не заглушала голосов и в то же время была различима среди шума бара, задавая ей определённый ритм и настроение. Несмотря на столь позднее время, зал был почти полон. Лишь один столик был свободен. Остальные же вмещали по пять, а то и девять посетителей. Каждый садился туда, куда ему заблагорассудится. Кто-то парами, а кто-то – большой и шумной компанией. Каждый столик был как свой мир. Одни толпились горой тарелок и перезвоном бокалов, где весёлые компашки задорно смеялись и перешёптывались о чем-то сокровенном. Если за столом было много народу, то, как правило, там были все по парам. И мужчины в костюмах перешептывались с красивыми дамами в не менее красивых нарядах. Это, скорее всего, были элитные места, потому что люди там сидели более приличные и столы стояли ближе к сцене, не говоря уже о сервировке стола и запахе сигар исходивших с той стороны. Те же, что стояли дальше, отличались и посетителями и своим содержимым. В самом конце у входа у дальней стены сидели пьяницы. Они либо спали на своем месте, либо трясущейся рукой подносили ко рту полупустые бокалы с горячительными напитками.

Я заметил, как Фрэнк вышвыривает ещё одного клиента. Но на этот раз после пару-тройку ругательств не последовала дружеская беседа, как недавно. Мне послышался приглушенный шлепок и негромкий стон, видимо посадка оказалась не столь мягкой.

Когда он снова вошёл, суровое выражение лица сменилось доброжелательным. Мне стало немного спокойнее, так как я опасался, что волна его ненависти настигнет и меня. Но стоило ему подойти к стойке бара, как злость улетучивалась, и уже невозможно было подумать, что человек с таким лицом способен на какие-либо приступы агрессии.

– Ещё раз приношу извинения за то, что заставил вас так долго ждать.

– Не стоило беспокоиться, я вовсе не скучал и даже успел немного оценить ваше заведение. Скажу прямо, весьма впечатлён! Помещение оборудовано прекрасно!

– Благодарю! Я горжусь своим баром. Скажу без тени хвастовства – это одно из лучших местных заведений, если не одно вообще!

– Не сомневаюсь.

– Вы, я вижу не здешний? Я сразу бы узнал, если бы в наш район кто-либо заселился! Сплетни разлетаются у нас быстрее, чем запах спиртного из стакана.

– Вы правы, я не здешний. Я просто проходил мимо и решил заглянуть.

– Праздное любопытство! Ясно. В конце концов, это не моё дело. Меня зовут Фрэнк, кстати. Так что если вдруг кто-то будет непристойно вести себя по отношению к вам, стоит только сказать, что вы мой друг и дело в шляпе.

– Дерак. Приму к сведению.

– Очень приятно, – он протянул свою мясистую руку через стойку и крепко, по-товарищески сжал мою ладонь. – Надеюсь, мы поладим.

– Я тоже.

Фрэнк разразился громким смехом и потянулся за одной из множества бутылок, восторженно ожидающих своей очереди.

– Если мне не изменяет память, то я обещал угостить тебя своим знаменитым ромом?

– Кажется, да. И если мне не изменяет память, то мне как новичку первый бокал полагается бесплатно?

– Ты мне уже нравишься, парень! Выпьем за знакомство! – как по волшебству на стойке появились два бокала и Фрэнк за считанные секунды наполнил их. – Ну, парень, будь здоров!

– И вам не хворать!

– Вам? Кого это ты ещё видишь с нами рядом? – глаза Фрэнка смеялись надо мной, он притворно разозлился, но его ухмылка выдавала добрые намерения. – Давай так, парень: никаких «вы, сэр, господин» и, тем более, «мэм»! Я ещё не настолько стар, чтобы ко мне обращались на «вы»! Ни один человек в этом заведении никогда не назовёт меня на «вы». Понятно?

Я кивнул. Так как я ничего сегодня почти не ел, то ром уже начинал на меня действовать. И я почувствовал, как голова стала легче, а окружающие растворялись, двигаясь то медленно, то быстро.

– Вот это другое дело! Сегодня ты мой гость и потому всё, что не закажешь – за счёт заведения.

– Отлично! Тогда мне ещё бокальчик рома, если можно. И если на то пошло, то и тебя, Фрэнк, я тоже угощаю!

Фрэнк ухмыльнулся и вновь засмеялся своим громовым смехом.

– Да, парень, так меня ещё никто не смешил! Меня угощать за мой же счёт! Уморил! Так и быть я выпью с тобой ещё, но потом снова тебя покину.

Он вновь наполнил бокалы и разом осушил свой, я же не успел даже губы смочить.

– Ну, а теперь я удаляюсь. К сожалению, катастрофически не хватает времени. Пора бы мне найти себе помощника. Пора…

С этими словами он и ушёл от меня. А я остался наедине с пустой стойкой и полным бокалом рома. Маленькими глотками, не останавливаясь, медленно посасывая, я тянул ром, как будто пил густой сироп. И когда оторвался от бокала, то мир предстал передо мной совсем в ином свете. Огни засияли стократ ярче, музыка стала веселее, голоса громче и всё это гулким эхом отдавалось в моей голове, сливаясь в жуткую какофонию. Звонкий смех одной из сидящих в первых рядах дамочек, заставил меня вздрогнуть. Мне даже показалось, что смеялись надо мной, но потом это чувство прошло, да и, честно говоря, мне было глубоко наплевать. Хотят пусть и смеются, это их право. Только вот над кем из нас смеяться действительно стоит, это ещё нужно разобраться, чего я делать никак не намерен.

Я поднял бокал воображаемому соседу, и к горлу спустилась последняя капля рома.

– Веселишься?

Я недоуменно обернулся, ища того, кто адресовал мне вопрос. И увидел перед собой мужчину лет сорока пяти-пятидесяти. Одет он был как Аль Капоне, даже чем-то походил на него. Меня посетила мысль, что он пришёл сюда после какого-то маскарада. Для полного образа ему не хватало, пожалуй, пулемёта или автомата.

– Автомат я, к сожалению, с собой сегодня не захватил, – выпалил неожиданно для меня мой странный собеседник.

– Что простите?

– Автомат или пулемёт я с собой не взял сегодня. Не тот случай, раз уж вы о том подумали, я и решил, что следует развеять ваши сомнения.

Я, мягко говоря, был слегка обескуражен и какой-то промежуток времени сидел буквально с открытым ртом. Я даже пытался вспомнить, не ляпнул ли я вслух чего такого. Но сотый раз, прокрутив в голове всю сцену, удостоверился, что подобного со мной не было.

– Вы что, читаете мысли?

– Не только.

– И что сквозь стены проходите? – скажу прямо, второй вопрос был не очень разумным, но мне захотелось узнать, что ещё скажет этот чудак.

– Да. У тебя будет ещё много подобных вопросов? По-моему, в данный момент намного интереснее то, что можешь ты. Тебе так не кажется?

– Слушайте, мистер, это конечно всё весело и интересно, но мне, пожалуй, стоит уйти. Я не намерен продолжать столь безумный разговор с типом, сбежавшим либо с маскарада, либо с психушки. В данный момент я склоняюсь ко второму варианту.

– Я нисколько тебя здесь не задерживаю. Но позволь спросить напоследок, сколько лет ещё ты намерен оплакивать свою несчастную любовь?

Невозможно представить, насколько изменилось моё лицо. Меня будто приковало к стулу, я не мог двинуться с места.

– Откуда…?

– Это ты об Эн? Мальчик мой, я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь.

– Что вам от меня нужно?

– Вот это уже вопрос по существу.

Я решил, что уже изрядно набрался и это мой новоявленный глюк и потому изо всей силы ущипнул себя за руку.

– Не стоит так себя терзать, друг мой. Я вовсе не глюк, ну, по крайней мере, для тебя, а насчёт остальных я не уверен.

– Что всё это значит, черт побери? Кто вы?

– Стоит ли отвечать на твой вопрос, когда ты сам на него ответил?

– Стойте, стойте, это как это ответил?

Незнакомец выдержал долгую паузу и многозначительно на меня посмотрел, саркастически подняв левую бровь.

– Этого просто не может быть!

– Может. Ещё как может.

– Вы псих! Я вам не верю!

– Какие же вы все люди примитивные! Стоит вам сказать правду, как вы тут же пытаетесь её опровергнуть, или же просто не утруждаетесь прислушаться к её истине, а нагло и бессовестно её отторгаете. Скажи вам ложь чистой воды, так вы проглотите её, не успев ничего вразумить. И будете довольны своим хвалёным самолюбием и ничтожно липовой интуицией, которая, как вам кажется, направляет вас на истинный путь. Самое смешное здесь то, что никакой такой интуиции или чего-либо ещё у вас и в помине не было. Вы просто все действуете наобум. И тут судьба располагает вами, как ей того захочется. Вот ты, например, один из тех многих, кто беспробудно и нескончаемо страдает от печальной истории любви. Ты потерял девушку, семью, себя, в конце концов. И ты, вот уже сколько лет там скорбишь и лелеешь своё разбитое самолюбие, напомни? Тебе это нравится – ставить из себя великомученика и несчастного Ромео. Ты настолько вжился в свою роль, что просто забыл, что на свете есть и другие люди, помимо тебя страдальца и одиночки. Твой эгоизм тебя полностью поглотил, и тебе стало абсолютно наплевать на всех, кроме тебя самого. Это-то мне в тебе и нравится! Тебе плевать на всё и вся. Только я и больше никого! Вот это девиз! Браво! Зал аплодирует стоя! – Он захлопал в ладоши и громко свистнул, но сидевшие вокруг даже не обратили на него внимания, словно вовсе здесь никто не голосил на весь бар. – Молчишь? Скажешь, я не прав?

– Это не ваше собачье дело, ясно!

– О, нет, ты как раз ошибаешься, это дело моё! И умерь свой пыл. Он тебе ещё понадобиться.

– Нет! Это полный бред! Скорее всего, это вы пьяны, а не я. Ну точно! Слушайте, а может у вас белая горячка? Я где-то читал, что у некоторых людей после белой горячки открываются экстрасенсорные способности.

– Мне надоел весь этот балаган. Или ты перестанешь прикидываться или я…

– Или что? Испепелите меня?

– Вполне могу, – он слегка провёл пальцем по стойке, и тонкая полоска огня скользнула вдоль стола, моментально вспыхнув ярким пламенем.

Я кинулся было тушить огонь, но незнакомец просто щёлкнул пальцами и пламя тут же погасло. На столе осталась внушительных размеров чёрная полоса гари – он просто-напросто насквозь прогорел. Но этот тип протёр её ладонью и сдул пепел с руки – стол стал, таким как прежде. Бешеными глазами я смотрел сначала на него, потом по сторонам. Та же реакция – нас никто не замечает. Меня кинуло в жар, потом по спине пробежали мурашки и на висках выступил холодный пот.

– Вижу, теперь ты мне веришь.

– Я что, умер?

Незнакомец рассмеялся, и его глаза загорелись коварным огоньком.

– Пока нет. Но всё может быть.

– Тогда, я ничего не понимаю!

– Сперва, выпьем, – он щёлкнул пальцами и в воздухе всплыли два бокала с цветной жидкостью. Они плавно продефилировали и медленно опустились на стол. У меня снова закружилась голова, но когда я пришёл в себя, то сидел уже не у стойки, а за одним из столиков в первом ряду.

Я уже давно потерял счёт времени, но судя по тому, сколько людей набилось в бар, было уже часа три ночи, может, больше. Честно, теперь мне было уже всё равно. Что будет, то будет. Да плевать на всё! Уж если пришёл ко мне сам черт на встречу, то это уже хоть что-то да значит. В конце концов, мне терять нечего.

– Вот это мне уже нравится!

– Хватит копаться в моей голове! Мне это не очень-то нравится! Если я и что-то думаю, то всегда говорю об этом без зазора совести, ничего не скрывая, так проще общаться с людьми.

– Да. Особенно сегодня с твоей новой начальницей. Сегодня вы очень мило поговорили, а ведь ты вспылил на неё совершенно беспричинно. Хотя кто знает, может, всё же причина была и есть?

– Это сейчас не имеет никакого значения! И вообще хватит! Меня уже начинает напрягать это общение!

– Это чем же, позволь узнать?

– Да хотя бы тем, что вы обо мне всё знаете. А я даже наполовину не уверен, что вообще всё это реально, и я на самом деле не сплю.

– Мы снова вернулись на первый круг. Слушай, хватит уже заморачиваться из-за всяких пустяков. Смотри на мир проще и люди к тебе потянутся, весь мир к тебе повернётся.

– А может, я не хочу этого.

– Скорее да, чем нет. Ты просто сам того не понимаешь до конца.

– Всё! Меня это в конец достало! Я ухожу. Прощайте.

Я, было, дёрнулся с места, но меня словно пригвоздило к стулу. А мой чокнутый собеседник продолжал на меня смотреть всё с тем же невозмутимым выражение лица.

– И тебе даже не интересно, почему я пришёл именно к тебе?

– Нет!

– Врёшь, и мы оба это знаем.

– Я уже сотый раз говорю, прекрати копаться в моей голове!

– Тогда скажи мне, чего ты на самом деле хочешь?

– Всё зависит от того, что ты можешь мне предложить…

– Вот такой разговор нравится мне уже куда больше! Тогда приступим к делу!

Он жадно потёр руки, так, что мне даже показалось, небольшие искорки заблестели между ладоней и отразились в глазах.

– Что за дело?

– Понимаешь, я что-то в последнее время задумался о том, что мне пора найти себе компаньона, помощника, ну, или protégé, как тебе больше нравится.

– Так причём тут я?

– Почему-то мне приглянулся именно ты.

– Что?! Похоже, меня точно с кем-то перепутали?

– Знаешь, есть такая замечательная фраза: «Давайте жить так, чтобы даже гробовщик пожалел о нас, когда мы умрём», какой-то там писака однажды настрочил в книжонке…

– Умирать я пока не собираюсь.

– Всё может быть. И ты это знаешь куда лучше меня.

– Откуда вы….?! Это угроза?

– Что ты? Просто я единственный из нас знаю, что ждёт тебя в будущем. И скажу тебе сразу, оно не очень-то радостное, как хотелось бы.

– Что ты имеешь в виду?

– Давай, сейчас не будем о грустном и выпьем за знакомство.

– Пили уже.

– Так скрепим наше знакомство!

– Я даже не знаю, как тебя называть?

– Зови меня Макс.

– Это ведь не твоё имя, верно?

– Конечно, нет, но так ведь куда проще. Понимаешь, жизнь вообще сложная штука и не стоит её и без того слишком усложнять.

– Ладно, Макс.

Я поднял бокал и выпил его залпом. Жгучее пойло прожгло мне глотку и расплылось по кишечнику. Глаза чуть было не вылетели из орбиты.

– Что это?!

– Нравится? Моё изобретение. Ещё одну?

Не успел я ответить, как бокал был уже полон до самого края.

– Выпьем за то, чтобы мы снова встретились.

Я выпил половину того, что он мне налил. И всё – рассудок помутился окончательно. Мир поплыл и начинал стремительно погружаться в туман. Мой дьявольский собутыльник (причём, дьявольский во всех смыслах) вновь улыбнулся своей плотоядной улыбкой. Он что-то мне говорил, но я услышал только последнюю фразу:

– Увидимся, Дерак. Совсем скоро. Это лишь вопрос времени….

Я в отключке.