Шальная, Бухая и Озабоченная

Глава 6. Озабоченная. Откровение. Покой. Сон

Пауза, возникшая после признания Мирьям, повисла в ночном воздухе, наполняя его новым оттенком доверия. Бухая задумалась, глядя на лунный свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев. Ее голос был тёплым и мягким, когда она продолжила рассказ.

— Я сначала боялась, да и как иначе? — начала она, погружаясь в воспоминания. — Но он оказался не таким, как я ожидала. Султан был внимательным и добрым, и хотя находиться в гареме было непривычно, я чувствовала себя защищенной.

Аниэла слушала её рассказ, слегка улыбаясь, и чувствуя, как мир вокруг них начинает приобретать новые краски. Ее подруга открывалась перед ней, и это добавляло их взаимоотношениям ещё больше глубины и тепла.

— Важно, что ты нашла в этом что-то хорошее, — тихо ответила Аниэла, когда Мирьям закончила. — Иногда испытания могут привести к неожиданным источникам радости и покоя.

Мирьям кивнула, соглашаясь, и её глаза снова заблестели, отражая лунный свет.

— А что случилось с тобой? — Бухая едва коснулась ладони Озабоченной та сразу убрала руку.

Аниэла отвела взгляд, вздохнув глубоко, как будто нехотя вдыхала ночной воздух. Она знала, что это неизбежно — спустя некоторое время их откровенность должна перерасти в зеркальное размышление. Ее лицо на мгновение омрачила тень грусти.

— Моя история не так светла и легка, — начала она, оборачивая пальцы вокруг запястья, словно защищаясь от воспоминаний. — Но, в ней тоже присутствуют моменты радости. После того, как я попала к бродячим музыкантам, меня пленили прерии где я оседлав дикого скакуна и сразу ощутила иной мир, отличный от того, что знала раньше. Прерии стали моим домом, а ветер, свистящий в ушах — мелодией свободы. Музыканты приняли меня как свою, и в их песнях я находила утешение и защиту. Каждая нота была как глоток свежего воздуха, каждый день — новый аккорд в моей симфонии жизни. С тех пор прошло месяца три, — продолжила она, снова погружаясь в воспоминания. — Мы пересекли множество рек и гор, пели и танцевали у костров под звёздным небом. Я научилась видеть красоту в простых вещах — в каплях росы на траве, в полёте орла на фоне закатного неба. Но, в один из дней меня нашло то, что всегда искало… Я вновь позволила себе испытать головокружительную страсть.

Ее голос задрожал на последних словах, и Мирьям чувствовала, как история, скрытая в этих воспоминаниях, пронизывает пространство между ними. Взгляд Аниэлы стал мечтательным, будто она снова переживала те самые моменты страсти, которые оставили глубокий след в ее душе.

— Тот мужчина был необыкновенным, — продолжила Аниэла, поглаживая своим дыханием ночной воздух. — Он был чем-то неизвестным и захватывающим, словно тающий снег на ладони. Его глаза, наполненные чувством, казалось, могли заглянуть в самую глубину моей души. Он стал для меня воплощением мечт и надежд, которых я так долго лишалась.

Мирьям внимательно слушала, понимая, что её подруга нашла силы говорить о своем прошлом, и в этом откровении было что-то очищающее. Аниэла продолжала:

— Мы танцевали под луной, слушая мелодии, рожденные ветром и звёздами. Кажется, будто это было в другом мире, где время текло иначе. Мы были единым целым, несмотря ни на что. Но…

Нависшая тишина снова окутала их, Озабоченная устало выдохнула.

— Что но… — С нетерпением повторила Мирьям, ожидая продолжения.

— Я убила архиепископа и он который подарил мне страсть кинул меня в темницу. — Аниэла улыбнулась. Мирьям ошеломленно вскинула брови, чувствуя, как её сердце стало биться быстрее. Этот неожиданный поворот в рассказе Аниэлы был словно гром среди ясного неба. В её глазах смешались недоумение и сопереживание, и она не знала, что сказать, чтобы хоть немного облегчить тяжесть откровений подруги.

— Как это произошло? — наконец пробормотала она, не в силах удержаться от вопросов. — Почему ты убила его?

Аниэла устремила взгляд в небо, где серебряный веер звезд, казалось, напоминал ей о тех далеких ночах. Её глаза слегка увлажнились, но голос остался спокойным и ровным, когда она начала снова говорить.

— Архиепископ это заслужил, под маской праведника скрывался плут и обманщик, — Озабоченная посмотрела на свои руки, затем закинула руки вверх. Между её пальчиками играл лунный свет, словно пытаясь стереть невидимые следы прошлого. — Это был акт чистой ярости и разочарования, единый момент, когда мое сердце и разум сочли это справедливым. Архиепископ представлял собой мир, оторванный от реальности, мир, где ложь и двуличие правили балом, подавляя искренние чувства и правду. Он притворялся святым, но его душа была черна как ночь.

Бухая не могла оторвать взгляда от Аниэлы, не зная, как реагировать на столь трагичное и страстное признание. Каждое слово подруги врезалось ей в сердце, и казалось, будто она сама пережила этот момент ужаса и борьбы. Вокруг них царила тишина, как будто весь мир замер в ожидании продолжения этой роковой истории.

— Когда я осознала, что сделала, было уже поздно, — тихо продолжила Аниэла, словно боясь разрушить хрупкость своих воспоминаний. — Я защищала себя, помню его руки на своем, теле. Слова откровенной пошлости и искупление через причастие. Я не могла позволить ему продолжать, так как это было бы предательством моей собственной души. В тот миг, когда я почувствовала его прикосновение, меня охватила паника, затем пламя ярости. Всё, что произошло дальше, было неосознанным, инстинктивным. Обычное скучное собрание духовенства превратилось в мой личный ад. — Озабоченная взглянула украдкой на Бухую. — Я схватила первое, что мне попалось под руку это была обычная зубочистка, которую я нашла в кармане своей юбки, и я была словно омрачена злобой. Пошли первые удары, тогда все побледнело, как будто я смотрела на происходящее со стороны. Это не было решением, это было каким-то первобытным порывом, желание искоренить всё зло и грязь, которые он олицетворял. В глазах тех, кто видел меня той ночью, я стала чудовищем, но на самом деле я лишь сделала то, что должна была сделать, чтобы спасти свою душу.

Мирьям слушала, не отрываясь, чувствуя каждой каплей своей крови, как глубока та рана, которую носит в себе Аниэла. Она хотела спросить, как та смогла справиться с такой болью и страхом, но слова застряли в горле. Аниэла же, сделав глубокий вдох, продолжила едва слышным голосом:

— После всего этого, меня бросили в темницу. Ни кто не желал понимать моего поступка, никто не интересовался моими причинами. Я стала врагом, и это было невыносимо. Темные дни, когда мне казалось, что надежды больше нет, сменялись редкими минутами просветления. Я узнала, что значит быть исключенной, потерпеть поражение и испытать полное одиночество. В какой-то момент я даже была готова к смерти.

Мирьям сглотнула, осознавая всю тяжесть пережитого Аниэлой. В ее глазах всё еще отражалось недоумение, но теперь к нему примешивались уважение и отчаяние. Она только могла протянуть руку, чтобы обнять подругу, понимая, что иногда утешение нельзя выразить словами.

— Твоё приключение в этом мире было весьма сложно.

— Но, большую часть я была свободна. — Как — то грустно улыбнулась, Озабоченная, мимолетно оставив поцелуй на щеке Бухой. — Я рада, что мои друзья пришли мне на помощь.

Мирьям крепче сжала руку Аниэлы, поежившись от холодного ночного ветра, который вдруг показался еще более ледяным.

— Мы всегда будем рядом, — прошептала она, пытаясь скрыть дрожащее волнение в своем голосе. — Даже если мир обрушится на тебя, знай, что ты можешь на нас положиться.

Аниэла ощутила тепло слов подруги, проникающее в её уставшую душу, и слабая улыбка вновь коснулась её губ. В её сердце зародилось давнее чувство, что, несмотря на всю мрачность прошлого, возможно надежда на искупление и новое начало. Луна ослепительно светила, освещая её лицо, и темные тени ночи казались менее пугающими.

— Спасибо, — произнесла она, позволяя своим пальцам переплестись с пальцами Мирьям. — Я часто терялась в своих мыслях, думая, что была одинокой и забыта, — глядя прямо в глаза подруге. — Но, сейчас я знаю, что есть люди, готовые понять и принять меня такой, как я есть, со всеми моими недостатками и ошибками.

Мирьям мягко кивнула, чувствуя, как анцидентное тепло Аниэлы наконец переливается к ней, словно пробиваясь сквозь толщу ледяного настила. В ночной тишине их голоса казались спокойной мелодией, успокаивающей и оберегающей. Чувствуя столь редкое единение, она знала, что предстоящая буря, о которой так много пророчили, не сможет разбить их связь.

— Мы все имеем право на ошибку, на свою слабость, — продолжала Мирьям, прижимая другую руку к сердцу, как бы показывая, что говорит не утешая, а из личного опыта. — Я сама не раз находила себя на краю пропасти, но это всегда приводит к осознанию того, что впереди есть луч надежды, даже если его не видно сразу.

Тяжелые облака начали медленно расходиться, показывая все больше звездного неба. Тишина вокруг них становилась еще глубже и в ней ощущалась не столь угроза, сколь обещание спокойной, согревающей ночи. Они обе знали, что впереди может быть много трудностей, но сейчас, в этот момент, они ощущали редкое умиротворение и силу.

— Я думаю надо немного поспать. — Озабоченная наиграно зевнула, она не желала до конца открывать своё сердце. Она хорошо относилась к Шальной и Бухой, но ни когда не понимала зачем им третий лишний.

Мирьям на секунду замерла, наблюдая за движениями Аниэлы. Вдохнув ночной воздух, она медленно кивнула, соглашаясь.

— Ты права, — сказала она. — Нам всем нужно хорошенько отдохнуть.

Но даже когда она произносила эти слова, её разум был полон мыслей. Она не могла избавиться от чувства, что то, что их ждет впереди, будет требовать всей их силы и воли. Мирьям знала, что они должны быть готовы ко всему, даже если сейчас казалось, что ночь оберегает их. Она не могла выразить это вслух, опасаясь нарушить тот хрупкий покой, который успешно установился между ними.

Аниэла, почувствовав эту скрытую напряженность, тихо усмехнулась и тряхнула головой, как бы отгоняя мрачные мысли. Она нежно обняла Мирьям, чувствуя её теплоту и прислушиваясь к мерному биению её сердца.

— Мы справимся, выживем, как всегда, — проговорила она почти шепотом.

В небе звёзды мигали, словно тихие свидетели их сокровенных разговоров, обещая, что в конце каждого шторма всегда находятся тихие гавани, где можно набраться сил и вновь ощутить тепло близких.

— Да это точно. Пиратка, наложница и… — Бухая запнулась сосредоточив свой взгляд на одеждах Озабоченной, она не хотела называть её бродяжкой.

Озабоченная, уловив взгляд Бухoй на своих одеждах, мягко улыбнулась, понимая, что та старается избегать неприятных слов. Она слегка приподняла край своей мантии, словно предлагая посмотреть на неё более детально.

— Путешественница, — тихо произнесла она. — Просто человек, который ищет свой путь, так же как и вы.

Бухая, немного успокоившись от этого объяснения, кивнула в знак согласия. Её взгляд смягчился, и она тихо вздохнула. Всё, что они пережили вместе, создало между ними невидимую, но прочную нить понимания и доверия. Они знали, что каждый из них прошёл свой путь, полон испытаний и побед.

Аниэла отпустила Мирьям и отвернулась к звёздам, опираясь на сухое бревно. Она помедлила, прежде чем заговорить снова:

— Здесь и сейчас, мы просто те, кто мы есть. Пусть прошлое останется позади, и завтра мы встретим со всеми испытаниями, какие оно принесёт.

Мирьям, приняв эту мудрость, глубже вдохнула свежий ночной воздух.

— Спать.

— Да…

Спрыгнув с дерева они вернулись к костру, разведённого ранее Шальной.

Озабоченная, закутавшись в свой плащ, наконец улеглась на землю, используя свою сумку вместо подушки. Её глаза постепенно закрывались, но перед тем как полностью погрузиться в сон, она шёпотом пожелала остальным спокойной ночи. В её душе царил мир, несмотря на весь хаос, который их окружал. Она знала, что восход солнца принесёт новые вызовы, но это знание наполняло её дух решимостью.

Бухая оставалась сидеть у костра, её заботливые глаза следили за подругами. Она привыкла к ночной вахте и легко справлялась с бессонными ночами. Её мысли то и дело возвращались к прошлым событиям, но она знала, что должно жить настоящим ради будущего. В тиши ночи её внутренний огонь не угасал, превосходя любые страхи. И так, погруженные в свои размышления, каждая из них хоть на короткое время нашла свой покой.