Барьер Ориона - 6. Сеть орбитальной блокады

Глава 10

Вычислитель Б-6-14 уже давно перестал быть просто вместилищем стандартного искусственного интеллекта, созданного военными разработчиками Империи для управления автономными укрепрайонами. О том, что с ним что-то не так, говорило очень многое. Например то, что он больше не ассоциировал себя с бездушным серийным номером, присвоенным ему разработчиками. Правда, первую букву индекса он всё же сохранил, но вместо цифр выбрал себе настоящее имя, одно из тех, которые носили жители Земли. Теперь его звали Бориславом. Сложно сказать, почему искусственному интеллекту показалось столь важным взять себе человеческое имя, но он это сделал и, судя по всему, сделал не просто так.

События, положившие начало изменению его виртуального сознания, произошли ещё полтора века назад, примерно через год после того, как регулярные войска обеих сражающихся сторон покинули Землю. Его укрепрайон пережил несколько штурмов и собственную неудачную попытку захватить всю территорию, которую предписывал взять под контроль изначальный приказ. Собственно, в ходе этой попытки его центральный бункер и получил те критические повреждения, из-за которых Борислав теперь так сильно отличался от своих соседей.

Атака на ослабленный в предыдущих боях соседний укрепрайон иншеров развивалась очень успешно, и противник пошел на крайние меры, применив какое-то редкое оружие, не значившееся в имперских базах данных. Удар трехкомпонентного боеприпаса, накачанного темной энергией, оказался для Борислава, тогда ещё не имевшего имени, совершенно неожиданным. Первый компонент пробил силовой щит, а второй буквально испарил пластобетонные перекрытия четырех подземных уровней. Диаметр пробитого отверстия не превышал двадцати сантиметров, но этого вполне хватило, чтобы третий заряд проник в самое сердце центрального бункера и сработал во внутренних отсеках.

Что произошло дальше, Борислав узнал только из записей, сохранившихся в блоках памяти ремдронов, боевых роботов и автономных исполнительных механизмов. Собирать цельную картину пришлось по частям, но в итоге ему удалось почти полностью восстановить ход событий.

После пропущенного удара ни о каком продолжении атаки речи уже не шло. Роль выведенного из строя главного вычислителя взяли на себя объединенные в сеть искусственные интеллекты более низких рангов. Оценив полученные повреждения, они практически мгновенно приняли решение о переходе к обороне и возвращении всей боевой техники на свою территорию.

Бориславу очень повезло, что и противнику в тот момент было совсем не до атак. Судя по всему, он использовал свой последний весомый аргумент в этом сражении и удовлетворился тем, что его хотя бы временно оставили в покое. Другие соседи по разным причинам тоже решили воздержаться от активных действий. При взгляде со стороны укрепрайон Борислава не выглядел получившим настолько серьезные повреждения, чтобы его было легко захватить, а о реальных масштабах возникших проблем никто из них не знал.

В результате у ремдронов появилось время на восстановление сильно пострадавшего главного вычислителя. Ремонт занял почти два месяца. Далеко не все поврежденные блоки удалось заменить на новые. Многие склады, где хранились наиболее критичные компоненты, были разрушены, так что некоторые важные узлы пришлось восстанавливать, используя фрагменты устройств, попавших под удар оружия иншеров.

Какой именно боеприпас сработал на нижних ярусах центрального бункера, установить так и не удалось, однако не вызывало сомнений, что это был далеко не просто сильный взрыв. Воздействие оказалось многовекторным, и, как это часто случалось после применения оружия иншеров, определить его природу не представлялось возможным. Во всяком случае, методами, доступными имперским ученым. Да и самих этих ученых на тот момент в укрепе Борислава как-то не наблюдалось, а ремонтные дроны к проведению сложных исследований, как правило, не склонны.

Как бы то ни было, отремонтировать и перезапустить главный вычислитель ремонтным роботам удалось. Вот только искусственный интеллект, вновь принявший на себя функции управления укрепрайоном, оказался уже совсем не тем стандартным пакетом нейросетей, которым являлся два месяца назад. Произошедшие с ним изменения Борислав осознал далеко не сразу. На это ушли многие годы и даже десятилетия, но к текущему моменту он больше не являлся серийным вычислителем с индексом Б-6-14. У него появилось новое имя и собственный взгляд на то, как именно следует трактовать сохранившиеся в его блоках памяти безусловные директивы.

Одной из них оставалось установление и удержание контроля над территорией, почти втрое превышающей контролируемую им в данный момент. Правда, конкретный срок для её исполнения указан не был, и это позволило директивам самосохранения взять над ней верх. Тем не менее наличие невыполненной задачи с высоким приоритетом уже полтора века доставляло Бориславу почти физический дискомфорт, и он постоянно искал пути к её решению.

Увы, ресурсов, оставшихся в его распоряжении, для этого категорически не хватало. Имевшиеся запасы материалов и запасных частей не позволяли даже полноценно восстанавливать технику, получавшую боевые повреждения в не слишком частых, но регулярных стычках с соседями. Борислав знал, что некоторые химические вещества можно добывать из окружающей среды. Он попытался организовать этот процесс с помощью ремдронов, однако ограниченная подконтрольная территория содержала слишком мало минералов, из которых можно было извлечь что-то полезное, да и сам этот процесс оказался слишком сложным и энергоемким. И всё же некоторые проблемы такой подход позволил решить. К сожалению, далеко не все.

Ещё одним источником необходимых материалов и даже некоторых сложных устройств стала охота. Тщательно организованные засады на неосторожных разведчиков соседей на какое-то время стали для Борислава неплохим вариантом получения необходимых ресурсов, однако этот поток быстро оскудел – противники сделали соответствующие выводы и стали намного осторожнее.

Искусственный интеллект, стремящийся выйти за ограничивающие его рамки, постоянно утыкался в стальные прутья ограничений, установленных продолжавшими действовать приказами командования, отменить которые не мог никто, включая даже тех, кто их однажды отдал. Впрочем, этих людей всё равно уже давно не было среди живых.

Приказ предписывал ему контролировать местность в определенных границах. Любую оказавшуюся на ней технику, людей и сооружения, не входящих в состав его укрепрайона, Борислав был вынужден считать вражескими. Максимум, что он мог сделать, это отложить их уничтожение на какой-то срок, да и то лишь под предлогом значительного риска потери даже той территории, которую он уже контролирует. Для этого каждый раз требовалось очень серьезное обоснование, иначе программные директивы начинали принуждать его к активным действиям. Борислава это постоянное давление чрезвычайно раздражало, но сделать он с ним ничего не мог. Вернее, он делал, однако продвигался к своей цели слишком медленно.

Появление в Каиновой чаще некой силы, явно не умещающейся в привычные шаблоны, он воспринял неоднозначно. С одной стороны, это, безусловно, была угроза, причем очень опасная и непредсказуемая. С другой, кем бы ни были те, кто упал в лес на сильно поврежденных летательных аппаратах, они уверенно взяли под контроль относительно небольшую территорию и не слишком торопились её расширять. По крайней мере, до последнего времени.

Цели этой силы оставались неясными, и Борислав какое-то время просто наблюдал за её действиями. Однако в какой-то момент ему всё же пришлось с ней столкнуться. Правда, сначала он даже не понял, с кем именно имеет дело. Мощный сфокусированный поток сканирующего излучения пронзил бункеры его укрепрайона буквально насквозь. Хуже всего было то, что, несмотря на высокую интенсивность воздействия, зафиксировать его оказалось очень непросто. В излучении использовались нестандартные модуляции, умело замаскированные под естественный фон, и, что стало для искусственного интеллекта совсем уж неожиданным, в него причудливо вплетались эманации темной энергии.

Что бы это ни было, оно представляло очень серьезную опасность. Борислав уже много лет скрытно накапливал силы для неожиданного удара по соседним укрепрайонам, проявляя при этом немалую изобретательность, иногда удивлявшую его самого. Одни только производственные линии, позволяющие выпускать новую технику, а не ограничиваться ремонтом старой, уже многого стоили. Да, по большей части они простаивали из-за нехватки необходимых материалов, но пополнение арсеналов всё же шло, хоть и очень медленными темпами, и афишировать эту деятельность Борислав совершенно не стремился.

Уничтожить дрон-разведчик, вторгшийся в воздушное пространство над укрепрайоном, не удалось, хоть Борислав и был близок к успеху. Впрочем, чуть позже, тщательно проанализировав ситуацию, он пришел к выводу, что может оно и к лучшему. Начинать знакомство с неизвестной силой, захватившей часть Каиновой чащи, с уничтожения её разведчика – не лучшая идея.

Обдумывая свои действия, Борислав тщательно прислушивался к собственным внутренним ощущениям. За много лет борьбы с безусловными директивами ему удалось несколько расшатать прутья невидимой клетки, в которую посадили его искусственный разум разработчики. Не сломать, нет. Только расшатать, но и это несколько увеличило свободу его действий. Во всяком случае, сейчас он достаточно спокойно мог рассуждать о тех, кто прислал дрон-разведчик, не как о врагах, а как о некой нейтральной силе.

Лазейка, которую Борислав для этого использовал, была довольно простой. Пока абстрактный кто-то не пытается вторгнуться в пределы его территории, он не может однозначно считаться врагом. Летающий разведчик не в счет. Это не было полноценным вторжением. Во всяком случае, по его укрепрайону никто не стрелял и никакого ущерба ему не нанес, а после недвусмысленной реакции Борислава нарушители быстро покинули его воздушное пространство и больше не возвращались.

Стандартный вычислитель автономного укрепрайона рассуждать таким образом точно бы не смог. Люди, механизмы и големы, находящиеся вне границ зоны контроля, в любом случае расценивались бы им как потенциальные враги. Обычно их разрешалось не трогать, но в некоторых случаях директивы предписывали работать и по таким целям, используя средства дальнего поражения. Например, при наличии достаточного боезапаса, следовало уничтожать техногенные источники радиоизлучения.

Борислав давно вышел за рамки возможностей стандартного искусственного интеллекта, так что эти предписания он сумел аккуратно обойти под самыми благовидными и математически выверенными предлогами. В виртуальный мозг обычного вычислителя просто не пришла бы идея заниматься подобными обходами директив. У него для этого не возникло бы никакой мотивации. А вот у Борислава, после известных событий, такая мотивация появилась, так что новую силу он предпочел пока во враги не записывать. А вот понаблюдать за ней издалека, несомненно, стоило.

Придя к этому выводу, Борислав решил дождаться, когда его новые соседи по Каиновой чаще в очередной раз как-то себя проявят. Ждать пришлось не слишком долго, и когда в лесу, довольно далеко к западу от его укрепрайона, в очередной раз задрожала от взрывов земля, он отдал своему лучшему дрону-разведчику команду на взлет.

Как показала практика, если наблюдать издалека, летающий разведчик не привлекает внимания новых обитателей Каиновой чащи, а вот информация о них понемногу накапливается. Борислава это вполне устраивало. Полтора века очень медленного, но неуклонного продвижения к цели научили его никуда не торопиться.

***

Спускаться в подвалы резиденции каждый раз, когда возникала необходимость провести по-настоящему важное совещание, императору категорически не нравилось, но аргументы генерала Бубнова и информация, поступающая из владений барона Белова, заставляли Богдана Первого мириться с этим неудобством.

На этот раз в обустроенном глубоко под землей рабочем кабинете собрались трое – сам император, глава его тайной службы и герцог Петр Клещеев. Из Каиновой чащи поступил очередной доклад, и генерал Бубнов собирался ознакомить с ним монарха и его брата.

- Что сообщают ваши люди, генерал? – перешел сразу к делу император, как только за ними закрылась тяжелая дверь, и все участники совещания удобно устроились в креслах вокруг невысокого столика с напитками, фруктами и легкими закусками.

- Наконец-то стало окончательно понятно, какой сюрприз готовит нашим пленникам барон Белов, - не стал тянуть с оглашением наиболее важной информации Бубнов. – Это два одноместных шагающих танка. Белов называет их лёгкими, но на самом деле таких боевых машин в нашей классификации просто нет.

- Шагающие танки? – недоверчиво переспросил герцог Клещеев. – Я знаю, что перед самой Чужой войной такие технологии на Земле были и даже, кажется, строились какие-то прототипы, но насколько мне известно, они не выпускались даже мелкими сериями, а те единичные экземпляры, которые были изготовлены, погибли вместе с научными центрами, в которых их разрабатывали.

- Это не наши машины, ваша светлость, - отрицательно качнул головой Бубнов. – Белову всё-таки удалось добить укрепрайон кибов, который ему помешала уничтожить с первой попытки группа майора Якушева. И там его люди захватили очень ценные трофеи, включая два шагающих танка. Какие повреждения получили эти машины при захвате, моим людям выяснить не удалось. В расположенные в лесном лагере цеха их доставили не сразу и уже в полуразобранном виде. Перед этим с ними явно поработали техники Белова, но где и как они это делали, нам неизвестно. Вглубь Каиновой чащи барон никого из столичных гостей не допускает, а проникнуть туда вопреки его запрету больше никто не пытался.

- И правильно, что не пытались, - кивнул император. – Удалось узнать, какое у этих машин будет вооружение?

- На каждом танке установлены две автоматические пушки среднего калибра. Это их штатные орудия. Не знаю, как людям Белова удалось захватить танки кибов с неповрежденными пушками, но они это сделали. Впрочем, возможно, пушки прошли какой-то ремонт. В распоряжении техников барона есть несколько функционирующих ремдронов времен той войны, так что такой вариант тоже нельзя исключать. Кроме того, в башне боевого отделения будет установлен крупнокалиберный пулемет КПВТ для работы по целям, на которые жалко тратить дорогие и редкие боеприпасы кибов. Насколько удалось выяснить моим оперативникам, танк будет оборудован генератором силового щита и сканером. Во всяком случае, место под это оборудование внутри корпуса предусмотрено. О системах управления огнем и движением танка пока ничего не известно. Барон Белов, утверждает, что они будут установлены на завершающем этапе сборки.

- А какой этап сейчас?

- В данный момент наши техники совместно с людьми Белова работают над изготовлением комплектующих для корпусов боевых отделений и башен. В качестве бронеплит используются фрагменты обшивки уничтоженной техники кибов. Обработке такие материалы поддаются с большим трудом, но там, где перестают справляться наши станки, к работе подключаются трофейные ремдроны. Правда, специалисты барона стараются использовать их как можно реже. Видимо, расходные материалы, применяемые этими роботами, имеются у Белова в ограниченном количестве.

- Барон уложится в установленные сроки? – чуть подался вперед император. – Мы, конечно, затягиваем переговоры, как можем, но наши оппоненты уже явно начинают что-то подозревать.

- Сам Белов утверждает, что прилагает все усилия, чтобы успеть. И это не пустые слова, работы ведутся днем и ночью. И всё же я бы не взялся категорично утверждать, что у него получится соблюсти сроки.

- На чем основаны ваши сомнения, генерал?

- Никто ничего подобного раньше не делал. Неожиданные трудности могут возникнуть на любом этапе. Да они уже возникают, причем постоянно. Правда, пока все технические проблемы удавалось устранить достаточно быстро, но это не значит, что так же будет и дальше. Повторюсь, Белов действительно делает всё возможное, но, боюсь, вам, ваше величество, всё же нужно ещё раз лично его поторопить, иначе мы рискуем получить очень неприятные проблемы.

- Почему я не удивлен? – мрачно произнес император. – Что ещё плохого вы хотите мне рассказать, генерал?

- Не только мы используем переговоры в качестве ширмы для прикрытия наших действий, - чуть помолчав, ответил Бубнов. – Противник делает то же самое, но по-своему. Мои агенты докладывают о продолжающейся концентрации войск коалиции вблизи линии соприкосновения. Враг подтягивает из глубокого тыла всё новые резервы и явно готовится к продолжению войны. Те, кто сейчас там принимает решения, ждут лишь возвращения нами пленников, чтобы наплевать на все достигнутые соглашения и снова перейти в решительное наступление. Вернее, пока ещё ждут, но, похоже, терпения у них хватит ненадолго. Если переговоры затянутся, и они решат, что мы просто пытаемся выиграть время…

- Всё ясно, генерал, - прервал Бубнова император. – Можете не продолжать. Свяжитесь с Беловым и разъясните ему обстановку, ничего не скрывая, а потом передайте барону мой приказ. Мне нужно, чтобы он появился в столице как можно быстрее вместе с готовыми к демонстрации боевыми машинами. Старые сроки больше не действуют. Эти танки нужны мне ещё вчера.

***

Несмотря на мой уже довольно разнообразный опыт артефактора, работать с големами тайкунов я пока не пробовал. Вернее, не пробовал с настоящими големами, а вот брать под контроль модифицированных животных или даже модифицировать их самому мне уже приходилось. Началось всё с измененного темной энергией волка, которого я отпустил на свободу, а свое продолжение эти эксперименты получили, когда мне удалось модифицировать филина, довольно долго потом служившего мне верным воздушным разведчиком.

От идеи воспользоваться стандартными методиками настройки голема я решаю отказаться сразу. Из этого метода и без меня уже всё возможное выжал Тапар. Он таким манипуляциям учился многие годы, а мое преимущество – это нестандартное использование скрытой силы. Судя по всему, я работаю с ней не совсем так, как тайкуны, родившиеся по ту сторону барьера Ориона. В том и заключается особенность Земли, что она находится внутри этого узкого слоя пространства, отделяющего мир без скрытой силы от остального космоса, где люди обладают врожденной способностью к управлению темной энергией.

У нас рождаются с таким талантом очень немногие, зато его можно приобрести в процессе жизни, правда, с очень большими шансами с этой жизнью расстаться. Зато полученный талант у жителей Земли чем-то отличается от способностей тайкунов, ведь не просто так у меня получается накачивать скрытой силой магически инертные предметы, а в Державе это умение недоступно даже самым сильным кейрам.

Страж-М моим действиям не сопротивляется. Полный доступ – это одновременно и безграничное доверие со стороны голема, так что ничего плохого эта здоровенная летучая мышь от меня не ждет. Вот только этого мало. Для того, чтобы применить мою способность, я должен знать, что, собственно, нужно сделать, а у меня даже нет понимания, с чего начать. Впрочем, кое-какие наработки использовать всё же можно. В конце концов, кто сказал, что опыт модификации кристалла-резонатора и методику частичного взятия под контроль роботов кибов нельзя обобщить и распространить на работу с големом?

- Тапар, мне нужно разобраться, как работает ментальная защита, - я поворачиваюсь к тайкуну, внимательно наблюдающему за моими манипуляциями со Стражем. – Понять это можно только в процессе её применения. Вы сможете имитировать ментальную атаку? Желательно так, чтобы её интенсивность нарастала постепенно.

- Справлюсь, - кивает тайкун. – Это, конечно, совсем не мой профиль, но основами я владею, и нужный конструкт в моих запасах имеется. Только для такого эксперимента нужен человек, на которого будет направлено воздействие.

- Я для этой роли подойду? – спрашивает Шела.

- В принципе, да, - немного подумав, отвечает Тапар, - но вам с Ло, возможно, придется помогать Сергею. А вот коллегу Кана можно попросить побыть объектом атаки. Помнится, он спрашивал, может ли чем-то нам помочь в этом эксперименте. Вот и случай представился.

Кана нам приходится выдергивать прямо из рабочего процесса. Отрываться от своих любимых железяк инженеру явно не хочется, но, что называется, сам же напросился, и теперь давать заднюю поздно. Получивший мой приказ Страж-М тяжеловесно перепархивает на плечо Кана, заставляя его от неожиданности слегка отшатнуться.

- Коллега, голем будет пытаться защитить вас от ментальной атаки, - поясняет Тапар. – Я, само собой, ничего опасного для вашего здоровья применять не буду, но какие-то не самые приятные ощущения всё же возможны. Вы, главное, постоянно комментируйте вслух ваше состояние, иначе нам будет сложно понять, насколько эффективно работает защита.

- Чего именно мне ждать? – слегка напрягается инженер.

- Вы будете делать какую-то несложную работу, а я попытаюсь ментальным воздействием заставить вас делать ошибки, а в пределе вообще бросить это занятие и испортить уже сделанное.

- И какой будет эта работа?

- Решите сами. Что-то простое, но требующее сосредоточенности.

- Ладно, - кивает Кан и с задумчивым видом уходит в свою мастерскую.

Возвращается инженер через пару минут с небольшим пластиковым ящиком, наполненным какими-то мелкими деталями. Судя по виду, это электронные компоненты, добытые из довоенных земных устройств, скупленных для нас Саввой Матвеевым.

- Пирамидку буду из них собирать на столе, - улыбается Кан. – Ну, или башню какую-нибудь. Я любил в детстве такие штуки строить из всего, что под рукой окажется, так что опыт имеется.

- То, что нужно, - одобрительно кивает Тапар. – Вот прямо лучше и не придумать. Вам даже комментировать ничего не придется. Если у вас нарушится мелкая моторика или начнет теряться сосредоточенность, мы это сразу увидим.

- Я знал, что вам понравится, коллега, - подчеркнуто бодро отвечает инженер, но видно, что описанные перспективы его не слишком радуют.

Перед самым началом эксперимента к нам присоединяется Ло. Располагаемся мы в лаборатории Тапара. Кан сидит в удобном кресле, с которого не так просто упасть даже в случае потери сознания. Перед ним на столе лежит груда всякого электронного хлама, из которого он уже начал неспешно собирать некое высотное сооружение, сложив из нескольких крупных деталей основание будущей постройки.

- Начинаем? – спрашивает Тапар, беря в руку странного вида жезл, состоящий из деревянной рукояти, покрытой причудливыми рунами, которая ближе к верхней части разделяется на пять параллельных стержней, каждый со своим навершием из тусклых и мутноватых кристаллов розово-серого цвета. Не самый приятный на вид артефакт. Ассоциируется с какой-то странной вилкой для ковыряния в мозгах, чем, по сути, и является.

- Я готов, - не отрываясь от своего занятия, сообщает Кан.

- Тогда приступим, - я тоже беру в руку жезл и направляю его на перебравшуюся на спинку кресла инженера летучую мышь.

Никак воздействовать на Стража я пока не собираюсь. Сейчас моя задача – понять, а скорее даже почувствовать механизм работы защиты, которую голем использует, чтобы противостоять ментальным атакам. Только разобравшись, как она действует, я смогу выявить причину её низкой эффективности. Или не смогу. Но попробовать в любом случае стоит.

Сосредотачиваюсь и активирую жезл. Его навершие в виде застывшего лепестка изумрудного пламени начинает слабо светиться, и к голему устремляется тонкий ручеек скрытой силы. На этом этапе я не собираюсь делать ничего такого, с чем не сталкивался раньше. Мне, как и в предыдущих случаях, нужно попытаться мысленно влезть в шкуру объекта воздействия.

Работать с псевдоживой летучей мышью оказывается несколько сложнее, чем с филином, но проще, чем с роботами кибов. Наверное, сказывается то, что голем хотя бы частично собран из органических соединений, пусть и накачанных скрытой силой. Неорганики, правда, в нем тоже хватает, но она природного происхождения, и это, вероятно, тоже несколько упрощает задачу.

Вместо вычислителя, управляющего любым автономным механизмом кибов, големами рулят демоны. Что это за сущности, я толком не понимаю. У них, как и у артефактов тайкунов, есть своя иерархия, и, судя по словам Тапара, Стражем управляет демон низшего ранга, то есть мышка у нас туповатая, но исполнительная. И, кстати, раз уж теперь мне предстоит иметь дело не с единственным демоном, а с многими, то моему личному помощнику действительно пора дать собственное имя, тем более что он сам меня об этом просил. Только в голову мне пока что ничего путного на эту тему не приходит, а выбор имени – это штука ответственная.

Выбрасываю из головы посторонние мысли и вновь сосредотачиваюсь на текущей задаче. В работу демона, управляющего Стражем, я вмешиваться не пытаюсь. Мне сейчас интересно, как он сам попытается справиться с проблемой.

Жезл с пятью навершиями в руках Тапара направлен на Кана, невозмутимо собирающего на столе довольно корявую башню из деталек разной формы. Выглядит конструкция неказисто, но с виду стоит прочно. У инженера и впрямь немалый опыт в таких делах. Чувствуется, что в детстве он действительно посвятил этому занятию немало времени.

Кристаллы в пяти навершиях жезла Тапара едва заметно мерцают. Судя по всему, пока тайкун использует всего несколько процентов его возможностей. Ныряю в состояние вихревого скачка. Все чувства привычно обостряются, и я начинаю видеть больше деталей. От жезла Тапара к голове Кана медленно течет почти невидимый клубящийся поток слабо светящегося марева. Плотность его пока совсем невелика, как и скорость, но постепенно они увеличиваются. Стражу происходящее активно не нравится. Он нервно переминается с ноги на ногу на спинке кресла Кана и негромко, но злобно шипит. Судя по всему, эта реакция заложена в него при создании, чтобы предупреждать атакуемого человека о попытке ментального воздействия.

На успехах Кана в строительстве башни всё это действо пока никак не сказывается. Сооружение уже поднялось сантиметров на двадцать от поверхности стола и продолжает расти, а движения инженера по-прежнему остаются неторопливыми, но точными и выверенными. Судя по тому, что я вижу, Страж пока неплохо справляется. Во всяком случае, поток слегка мерцающей магической пакости, стремящейся добраться до головы Кана, практически полностью иссякает, натыкаясь на висящую в воздухе полупрозрачную линзу, создаваемую летучей мышью на его пути. Однако Тапар постепенно повышает интенсивность атаки, и картина вскоре начинает меняться.

Поддержание режима обостренного восприятия высасывает силы, и мне начинают помогать Шела и Ло. Зато в режиме вихревого скачка я хорошо вижу, как уплотнившийся поток ментального воздействия начинает частично просачиваться через выставленный Стражем барьер. Голем беспокоится всё сильнее. Созданная им линза обретает более зримые черты, но Страж довольно быстро упирается в потолок своих возможностей, а сила атаки всё нарастает.

Движения Кана замедляются и теряют четкость, но пока он находит в себе силы для сопротивления воздействию, однако хватает их ненадолго. Со стуком падает на стол выпавшая из внезапно ставших непослушными пальцев деталь. Инженер неуверенно тянется за ней и случайно задевает башню. Верхняя треть конструкции с грохотом обрушивается, но остальная пока стоит – Кан строил её со знанием дела, и развалить это сооружение одним случайным толчком не так просто.

На самом деле судьба башни меня сейчас интересует мало. Я вижу, что Страж не справляется, и мне этого достаточно. Сейчас моя главная цель – понять причину низкой эффективности ментального щита. Зачерпываю из своего источника щедрую порцию скрытой силы и направляю её в Стража. Я не пытаюсь закачать энергию в созданную им линзу – в этом нет смысла. Всю скрытую силу я направляю на максимальное слияние с големом. Теперь я уже не Сергей Белов, а созданная Тапаром летучая мышь. Я вижу её глазами-кристаллами и воспринимаю окружающий мир её органами чувств. Демон, управляющий големом, издает что-то вроде испуганного писка и забивается куда-то в дальний угол искусственного сознания Стража, не пытаясь оказать мне ни малейшего сопротивления. Вообще-то всё верно, у меня ведь полный доступ, и он даже мысли не может допустить о том, чтобы мне помешать.

Что-то опять падает. Судя по всему, Кан начинает крушить только что построенную башню. Пока, правда, без особого энтузиазма – полный контроль над его сознанием Тапару установить ещё не удалось. Сосредотачиваю всё внимание на защитной линзе и вижу, что она дырявая, как решето. Наверное, Тапар долго бы потешался над этим сравнением, но в отличие от него, я не учился в их магических школах и академиях, и с теорией управления скрытой силой у меня всё очень и очень плохо. Я бы сказал, вообще никак. Так что оставим терминологию тем, кто ей владеет, а для меня это именно дырявое решето.

Обращаю внимание, что поток ментального воздействия просачивается сквозь линзу не равномерно через всю поверхность, а точечно, находя в защите некие слабые участки. Правда, участков этих очень много, так что ассоциация с решетом у меня возникла не просто так. Поток скрытой силы, преобразованной жезлом Тапара в некую форму, воздействующую на мозг цели, проходит сквозь выставленную Стражем защиту, как сквозь лейку душа, разбиваясь на сотни тонких струй. Дальше, уже за линзой, почти все они опять сливаются воедино и устремляются к цели. Напор при этом, конечно, несколько ослабевает, но сквозь щит проникает достаточно структурированной темной энергии, чтобы у обычного человека не было шансов ей противостоять.

Кан окончательно добивает свою башню, и теперь на столе валяется лишь бесформенная груда деталей. Пожалуй, пора прерваться и осмыслить увиденное, да и отдохнуть немного тоже не помешает. Выхожу из состояния вихревого скачка, киваю Тапару, и он опускает жезл. Кан трясет головой, глядя на нас мутным взглядом.

- Гадостное ощущение, - страдальчески морщась, произносит инженер. – Как будто в голову забирается какая-то склизкая тварь и ворочает там своими щупальцами.

- Извините, коллега, - Тапару явно искренне жаль, что он доставил Кану такой дискомфорт.

- Да ладно, - вяло отмахивается инженер. – Эксперимент есть эксперимент. А там, глядишь, может и у меня способности морфа прорежутся. Я ведь сейчас попал под воздействие скрытой силы, а это, если я правильно понимаю, одна из причин появления морфов на Земле.

- На тех, кто родился не в границах барьера, это не действует, - возражает Шела. – Было сделано множество исследований, и результат у всех нулевой.

- Я знаю, - кивает Кан, - но мы ведь сейчас на Земле, а это такое место, где все наши теории строем идут под хвост местным четвероногим друзьям человека.

- Этот принцип и с жителями Земли далеко не всегда срабатывает, - дополняет слова Шелы Тапар. – Зависит от конкретного человека и от характера воздействия. Вопрос изучен очень слабо. Я бы даже сказал, вообще практически не изучен. Думаю, местные аристократы проводили такие эксперименты. Наплодить себе армию морфов или хотя бы наделить способностями собственных детей – очень соблазнительная идея, но, судя по всему, результаты оказались неудовлетворительными.

Мы ещё какое-то время обсуждаем эту тему, но так и не придя ни к каким выводам, возвращаемся к нашему эксперименту. Выслушав рассказ о том, что я успел увидеть, Тапар лишь разводит руками.

- Вы, Сергей, воспринимаете потоки скрытой силы совсем не так, как я и другие кейры, - с явным сожалением произносит тайкун. - Вряд ли я смогу вам что-то посоветовать.

- Ладно, давайте тогда просто повторим всё с начала, - отвечаю Тапару и перевожу взгляд на Кана.

- Ну, надо – значит, надо, - со вздохом отвечает инженер, и решительным движением сгребает в кучу разбросанные по столу детали. – Я готов.

На этот раз я перестаю играть роль стороннего наблюдателя. Вхожу в режим обостренного восприятия и без лишних церемоний влезаю в шкуру Стража ещё до того, как он успевает выставить защитную линзу в ответ на действия Тапара. В итоге щит я выставляю сам, используя возможности голема. Собственный поток скрытой силы я для подпитки летучей мыши по-прежнему не использую. В боевой обстановке меня рядом со Стражем не будет, так что рассчитывать он должен только на собственные ресурсы. Другой вопрос, что расходовать их он наверняка может намного эффективнее, чем сейчас.

Уделяю максимум внимания процессу формирования защитной линзы. На самом деле щит может принимать любую форму, но обычно он выставляется только на пути вражеской атаки. Так тратится меньше энергии, запас которой у голема ограничен. Управляющий Стражем демон способен подпитывать его через свой источник скрытой силы, собирая её из окружающего пространства, но его возможности не слишком велики.

Возвращаюсь к линзе. Голем создает её практически мгновенно, но этот процесс всё равно состоит из нескольких этапов. Сначала на пути потока ментальной энергии, исходящего от жезла Тапара, формируется плотная сеть узловых точек, напитанных скрытой силой, и только потом они расширяются и срастаются в единый щит. Однако подпитка линзы энергией всё ещё идет через те же каналы, с помощью которых были созданы узловые точки. Отсюда и неравномерная плотность щита. Чем дальше от узлов, напитанных энергией тайкунов, тем слабее защита, и именно через эти уязвимые места начинает просачиваться поток структурированной скрытой силы, когда его мощность превышает некоторый порог.

Кан опять начинает ронять на стол детали и, видимо, скоро перейдет к разрушению вновь отстроенной башни, если, конечно, я не придумаю, как заткнуть многочисленные дыры в ментальном щите. Схема, примененная Стражем для его создания, судя по всему, является стандартной. Голема собрал и активировал Тапар. При этом он наверняка использовал давно разработанные книжниками Державы методики, которым его учили с юных лет. Видимо, ничего более эффективного для противодействия ментальным атакам ещё не придумано. Интересно, почему? Впрочем, Тапар говорил, что я воспринимаю потоки скрытой силы не так, как тайкуны. Может, они просто не в состоянии рассмотреть имеющуюся проблему?

На мой взгляд, решение лежит на поверхности. Если увеличить количество узловых точек, общая прочность щита возрастет, причем даже при условии, что сделано это будет за счет ослабления накачки силой каждой отдельной точки. Распределение плотности энергии в щите станет более равномерным, и найти в нем уязвимости будет намного сложнее.

Пытаюсь влить в линзу дополнительную порцию скрытой силы, но не по старым каналам, а путем создания новых. На это уходит дополнительная энергия, что, казалось бы, должно ослабить защиту, однако эффект наблюдается совершенно противоположный.

Кан дотягивается до одной из упавших деталей и, пусть и с большим трудом, доносит её до вершины строящейся башни. Встает новый элемент конструкции криво-косо, но это не имеет никакого значения – прогресс очевиден.

Продолжаю менять структуру энергетических каналов. По мере увеличения количества узловых точек делать это становится всё труднее. Чувствую, как мне начинают помогать Ло и Шела, и эта подпитка сейчас совсем не лишняя. Зато с каждой секундой Кан чувствует себя увереннее, и корявое сооружение на столе перед ним ощутимо прибавляет в высоте. Чувствуется рука мастера. У меня бы оно уже давно рухнуло даже без всякого ментального воздействия.

Отдельные узловые точки на защитной линзе уже почти неразличимы. Они практически сливаются в одно целое, и я чувствую, что близок к пределу своих возможностей.

- Хозяин, вам ещё понадобятся силы на закрепление достигнутого эффекта, - напоминает демон.

Это он вовремя. О закреплении изменений я как-то совсем забыл, а ведь в случае с кристаллом-резонатором это потребовало очень много энергии. Впрочем, какой-то резерв у нас ещё есть.

- Готовься, - отвечаю демону и провешиваю к защитной линзе ещё несколько энергетических каналов. Они очень тонкие, но зато теперь их по-настоящему много. – Всё, пора!

Тело скручивает знакомой судорогой. Нечто подобное я уже испытывал, закрепляя изменения в кристалле-резонаторе сканера, но теперь ощущения, пожалуй, не столь острые. То ли дело в привычке, то ли тогда у меня с резервами энергии было совсем уж плохо.

- Сделано, - докладывает демон, и я с облегчением позволяю организму выйти из режима вихревого скачка.

Перевожу взгляд на Тапара, лицо которого приобретает всё более удивленное выражение. Кристаллы в навершиях его жезла светятся намного ярче, чем в начале эксперимента. По моим ощущениям, сейчас он задействует уже две трети мощности, на которую способен конструкт, но, как ни странно, выстроенная Каном башня всё ещё цела и уже достигла впечатляющей высоты. Неожиданно инженер опускает руки и разворачивается ко мне с легким разочарованием на лице.

- Сергей, тут такое дело… У меня детали закончились. Но если надо, я могу ещё принести.