Серые волки. Книга 1.

ПРОЛОГ

Том 1.

Пролог.

Пустыня – это бесконечность…

Бесконечность из песка и солнца, палящего так нещадно, что ничто живое не может произрасти в бесплодной земле. Только ветер, равнодушный и горячий, веет, раздувая песчинки с вершин барханов, поднимая песчаные бури и оставляя после себя новые золотые горы. Только ему одному уютно среди этого пространства, раскинувшегося под ярким синим небом, которое никогда не знало облаков.

Редкая птица пролетит над желтой долиной смерти. Над этой гиблой землей, безжизненной и бездушной.

И этой пустыне не было конца и края. Яркое солнце улыбалось, стараясь сжечь дотла все живое, имевшее глупость забрести в желтые пески. Жаркий воздух колебался, создавая странные картины неведомых городов, что вырастали из песков, словно жуткие призраки, и он был твердо уверен, что эти города мертвы, как и бесконечное золото под его руками.

Высокие барханы, похожие на волны, осыпались от движения человека. Он пытался ползти, оставляя за собой след, подобно гигантской змее. След, который спустя время осыпался и исчезал, и только солнце и небо, безучастно следили за тем, что происходило внизу.

Сколько он уже полз, человек не знал. Обожженное лицо покрылось волдырями от ожогов, губы потрескались и кровоточили, спутанные волосы слиплись от почерневшей запекшейся крови, но теперь за ним не оставались ее следы. Кровь быстро высыхала, а раны покрылись корками, черными и болезненными, которые открывались от очередного резкого движения и снова сочились алым, и запекались, чтобы, причиняя боль, потрескавшись снова.

Он думал, что умрет, и он почти умер. От грани его отделяло всего ничего, но мужчина почему-то продолжал цепляться за жизнь и полз сам не зная куда, преодолевая расстояние со скоростью черепахи. Ему бы покорно принять смерть, ведь она, словно тень, шла за ним все это время, ожидая, когда сдастся и застынет, закопавшись в пески. Человеку даже казалось, будто он чувствует ее дыхание и тихий урчащий смех, а иногда он просто представлял в своем воспаленном воображении, что она – женщина с огненными волосами, стоит над ним и выжидает, потирая руки, а ее глаза, необыкновенного цвета, такие голубые, что могут поспорить яркостью с небесами, смотрят зло и вместе с тем, довольно.

«Скоро ты будешь мой!» - говорит смерть.

У смерти есть имя, но он почему-то совсем его не помнит теперь, когда солнце окончательно лишило его остатков разума.

Продолжая ползти, человек понимал, что долго это не продлится. Еще сутки или двое, и он сдастся на милость богов, только человек сомневался, чтобы боги хоть иногда заглядывали в это забытое ими место.

«Я – умру!» - говорил он сам себе, обращаясь мысленно, потому что сухие, растрескавшиеся до крови, губы, уже не в силах были произнести даже одного жалкого звука. Изредка ему удавалось что-то промычать, но на речь это походило едва ли, как и он сам уже мало походил на живое существо.

Когда впереди, там, далеко за грядой барханов, показалась длинная кривая тень, человек ее даже не заметил. Он продолжал ползти, упрямо цепляясь за жизнь. Тень, тем временем, стала длиннее, вытянулась словно чья-то тонкая, сухая рука, а затем вдали показался и мираж: колона всадников на кораблях пустыни, растянувшаяся на приличное расстояние.

Ползущий по пустыне человек заметил мираж, но не отреагировал на его появление. Не в первый раз ему казалось, будто навстречу движется караван, а потому он продолжал монотонно ползти, пока тень не дотянулась до него и не накрыла своей прохладной ладонью. Тогда он замер и закрыл глаза, наслаждаясь отсутствием слепящего солнца. И именно тогда силы оставили его. Он провалился в жаркую тьму, не увидев, как от длинной тени отделилась часть и направилась к нему, приобретая очертания тонкой человеческой фигуры, закутанной в длинный белый плащ. Следом за первой фигурой появилась и вторая, более высокая, массивная.

Он не видел и того, как к нему подошли и, наклонившись, перевернули на спину, как прикоснулись к едва бьющейся жилке на крепкой загорелой шее, сейчас покрытой слоем песка, отчего кожа казалась почти белой, а губы всадников миража шевельнулись и тишину нарушили слова:

- Жив? – прозвучало в воздухе и к двум первым фигурам присоединилась третья, более широкая в плечах и выше ростом.

- Жив, - последовал ответ. – Только умирает…

- Тогда бросьте его. Пусть сдохнет. Нам не нужны лишние хлопоты! Солнце оборвет его жизнь уже скоро, а ветер засыплет песком. Славная смерть для воина.

- Но смотри! Он полз так долго, разве мы можем оставить его здесь? Человек с подобной силой воли заслуживает хотя бы того, чтобы ему дали шанс.

Недолгое молчание, а затем ответ:

- Решать вам.

- Тогда решение уже принято!

- Как прикажете!

Фигуры отошли от умирающего, а спустя мгновение ветер взметнул песок, засыпая человека, лежавшего на спине. Где-то заржала лошадь и караван остановился на некоторое время, но только для того, чтобы вскоре продолжить свой путь. Только теперь на одной из его повозок, среди рулонов с тканями, лежал умирающий, прикрытый от лучей солнца белым плащом.

Глава 1.

- Госпожа! Госпожа! Он очнулся!

Голос рабыни разбудил меня от дремы. Я открыла глаза и перевела мутный взгляд на кричавшую девушку, подбежавшую к моему коню от одной из телег. Помутненный после сна разум мало что понимал, и мне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.

- Что ты сказала, Айше? – спросила я устало, а сама подумала о том, что снова уснула в седле. Как не пытался меня пересадить в паланкин Амир, я не сдавалась, к тому же, мне казалось, что в нем еще труднее дышать. Эта пустыня, жара и солнце убивали меня. Я уже не могла дождаться, когда, наконец, прибуду в место назначения. Туда, где меня так ждали.

- Он открыл глаза и попросил пить! – продолжила говорить рабыня. Голос у нее был по-детски звонкий, я бы даже сказала, переливистый. Подобными голосами пели райские птицы в саду перед дворцом моего отца. Как же давно это было? Казалось, мы уже целую вечность бредем по этим пескам, которым не видно конца и края. Как же наивно и глупо я полагала, что привыкла к ним! Нет, совсем иное было наблюдать за песками и барханами из окон высокой башни, да иногда мчаться верхом на тонконогом жеребце по золотым дюнам, чем вот так плестись в караване, изнемогая от жары. Иногда я даже думала о том, что, может быть, просто умерла и это ад вокруг меня? Ведь, как говорил мне мухтарам(1), в аду жарко, так чем эта пустыня не ад? Что, если мы, каким-то образом, забрели в мир мертвых и теперь блуждаем по его бескрайним просторам, не зная, что давно обречены?

«О, боги!» – я едва не закатила глаза от собственных мыслей, такими нелепыми они показались мне в тот миг. Наверное, это жара подействовала так на мое сознание раз в голову лезут подобные глупости.

- Госпожа? – Айше прикоснулась к моей ноге в стремени, и я обратила на нее взор.

- Говоришь, очнулся? – произнесла я, а девушка быстро закивала.

- Вы сказали сообщить вам, когда этот оборванец придет в себя! – прочирикала она и я, натянув поводья, решительно развернула своего жеребца и направила в хвост каравана, чтобы посмотреть на свою находку.

«Пустыня подарила мне странный подарок!» - подумала я, пока ехала к повозке, на которую рабы положили умирающего. Айше бежала следом. Мне не нужно было даже оглядываться назад, чтобы знать это. Маленькая рабыня была привязана ко мне, но, стоило признать, я сама ее баловала и теперь, вместо служанки получила подобие младшей сестренки, которой у меня никогда не было. Тем не менее, Айше я не баловала и относилась к ней так, как относились ко мне старшие братья, с одним только отличием: все-таки девушка была рабыней и дочерью рабыни, а потому я не могла оказывать ей столько внимания, сколько хотела.

Я поехала рядом с телегой, рассматривая лежащее на ней тело. Как сказал Асаф, этот человек – воин. Что ж, ему виднее, только я смотрела на грязное тело и видела перед собой только оборванца с множеством глубоких ран и шрамов. У мужчины были длинные темные волосы, спутанные в колтуны и когда-то загорелая, теперь же серая от песка и пота, кожа. Скорее всего, он был высок ростом и силен. Первым делом, едва увидев этого человека, я подумала о том, что из него получился бы отличный раб, из тех, кто ходит за тобой с мечом наперевес, прикрывая спину. Я могла подумать еще о многом, но тут мой новый раб открыл глаза и я, удивленно моргнув, встретилась с ним взглядом.

Синие и такие яркие, умные, лишь едва тронутые пеленой боли, его глаза смотрели на меня, а я думала о том, что никогда еще не видела на свете более красивых глаз. И дело было даже не в их величине или форме, нет. Дело было в насыщенном и ярком цвете. Мне на одно мгновение даже показалось, что у людей не может быть подобного цвета. По крайней мере, я никогда не встречала такого оттенка у жителей этих мест. Карие и темно-зеленые – да. Весьма редко, голубые и то у метисов, но не такие синие!

Мужчина моргнул, а я продолжила рассматривать его, с трудом оторвавшись от созерцания удивительно взгляда, устремленного на меня с ответным интересом.

- Кто…ты… - неожиданно прохрипел он на общем языке.

Я молчала, не желая отвечать и лишь продолжала скользить взглядом по крепкому телу, длинным, мускулистым рукам с широкими ладонями и сильными пальцами, по тонкой талии и широкой груди, затем снова вниз, туда, где рваный клок ткани скрывал бедра мужчины и низ его живота с заметной и весьма значительной выпуклостью.

- Кто….ты… - повторил свой вопрос мой новый раб и я снова посмотрела ему в глаза. Это было моей ошибкой, так как я сразу попала под пугающую власть синего взгляда.

- Госпожа? – Айше нагнала меня и теперь шагала рядом с повозкой, глядя поочередно то на меня, то на своего подопечного.

- Следи за этим человеком! И ухаживай за ним! – велела я. – Думаю, он будет жить!

- Да, госпожа! – кивнула она.

- А ты, - обратилась я к незнакомцу, - не смей и пальцем прикоснуться к моей служанке, иначе пожалеешь, что родился на свет!

Я, конечно, очень сомневалась, что он сможет сейчас даже пошевелиться, но предупредить стоило. Правда, чем больше я смотрела на это изнеможённое создание, когда-то бывшее сильным воином, тем больше сомневалась, что моим рабам грозит опасность. Казалось, дыхни я на несчастного, и он тут же испустит дух. И тем не менее, в нем чувствовалась сила и, при должном уходе, мужчина сможет вернуть былую мощь. Главное, чтобы он не оказался упрямым и своевольным. Тогда придется его продать, если выживет. Возиться с подобными рабами было мне не с руки.

«Раз уж подобрала, стоит выходить, а там поглядим!» - сказала себе и, еще раз бросив оценивающий взгляд на дар пустыни, развернула коня и направилась прочь от телеги, проигнорировав сиплые слова незнакомца, прозвучавшие мне во след. Какое мне было дело до того, что хочет сказать этот человек? Не в привычках принцессы выслушивать слова того, кто скоро станет рабом.

Глава 2.

Он думал, что умер. Умер, когда увидел мираж каравана, идущего по песчаному гребню, а затем все вокруг поглотила тьма.

Когда Райнер очнулся, то первой, кого он увидел, была молодая девушка с платком на волосах. Она была очень юная и смуглая, а в глазах, больших и темных, как диковинные озера, плескалось удивление и отголосок радости.

Райнер открыл было рот, чтобы спросить кто она и где он находится, но из горла вырвался только страшный хрип, менее всего походивший на слова. Он засипел и с трудом сказал:

- Пить!

Сейчас глоток воды был важнее, чем знание о своем местонахождении.

Девушка поняла и тут же поднесла к его губам деревянную кружку с водой, приподняла голову, и держала ее пока он пил. Сделать удалось несколько глотков, а затем внутри все взорвалось от боли, и мужчина скривился, застонав.

Девушка почти сразу пропала и некоторое время Райнер просто лежал, закрыв глаза и ощущая, как покачивается, лежа на каких-то одеялах. Тело болело и напрочь лишилось сил. Крепкие руки, когда-то сильные настолько, что могли согнуть железное копье, сейчас лежали плетьми вдоль туловища. Он даже глаза и те открывал с трудом. Веки будто налились свинцом, а ног мужчина почти не ощущал, лишь покалывание в икрах и пальцах. А затем произошло нечто странное. Его тело, до сих пор лежавшее безвольным камнем, вдруг словно ощутило тревогу, а в голове вспыхнула яркая мысль, почти приказ: «Открой глаза!» - и он повиновался.

Наверное, лучше бы он этого не делал. Та, которая предстала помутнённому взгляду, навела на мысль о том, что он все-таки умер, потому что он еще никогда не видел в своей жизни более красивой женщины. Подобные ей могли жить разве что в раю или том месте, которое жрецы называют раем.

Красавица смотрела на него своими большими глазами цвета меда. Тонкое лицо с идеальными чертами, полные губы, маленький носик, брови цвета черной ночи и волосы, насыщенного густого каштанового цвета, выбившиеся из тяжелой прически, спрятанной под прозрачной тканью капюшона – она вся была прекрасна и идеальна в глазах мужчины.

- Кто…ты? – удалось прохрипеть Райнеру. Он задал вопрос на общем языке, и девушка с легкостью поняла его, но не ответила, лишь взглядом осмотрела так, словно он был не человеком, а ее новым приобретением и она думала над тем, стоит ли он потраченных на него усилий. Это немного охладило восторг Райнера. Незнакомка показалась ему холодной и первое впечатление было испорчено, но он все же повторил свой вопрос. Слова дались с трудом, а в горле словно застряло острое лезвие, не позволившее мужчине даже сглотнуть вязкую слюну.

- Кто…ты…

И снова нет ответа. Но она посмотрела ему в глаза и что-то странное мелькнуло в медовом взгляде чуть раскосых глаз красавицы.

- Госпожа! – пропел тонкий голосок рядом.

- Следи за этим человеком! И ухаживай за ним! – произнесла девушка, обращаясь к той, другой, обладательнице звонкого голоса маленькой птички. – Думаю, он будет жить!

«Еще как буду!» - подумал Райнер.

- Да, госпожа! – последовал ответ. Красавица снова посмотрела на Райнера, но он больше не мог удерживать тяжелые веки и понимал, что сейчас снова провалится в спасительную темноту, где нет боли, когда успел расслышать слова девушки:

- А ты, - обращались определенно к нему, - не смей и пальцем прикоснуться к моей служанке, иначе пожалеешь, что родился на свет!

Сказано было жестко и Райнер понял: его боятся, даже несмотря на теперешнее жалкое состояние. И подобный страх вызвал толику гордости у мужчины. Но слабость дала о себе знать и скоро Райнер уснул или впал в забытье, а когда снова открыл глаза, над ним шелестели густые ветви пальмы и небо, черное и низкое, с россыпью звезд, смотрело равнодушно и безучастно к чужой боли. Затем над ним снова возникла большеглазая пичужка и защебетала, только он не мог понять ни одного слова из ее речи. А затем пришла та, другая. Постояла над ним, рассматривая с интересом и даже опустилась на колени рядом, словно хотела разглядеть его ближе. Райнер не мог понять, что испытывает, когда равнодушный на первый взгляд взор девушки скользит по его лицу. Странная незнакомка его интересовала, как, впрочем, и он ее. Мужчина это чувствовал и, благодаря своему острому зрению, он видел ее так же хорошо, как днем, только не мог прочитать эмоции на красивом лице.

- Как он? – спросила девушка на общем, явно желая, чтобы Райнер понял ее фразу.

- Госпожа, спал до сей поры! – отозвалась молоденькая служанка. Райнер уже понял, что скорей всего та, что следит за ним и ухаживает, рабыня, а эта красавица с глазами цвета меда, ее госпожа.

- Я не об этом, Айше! – проговорила девушка.

«Айше!» - подумал Райнер. Значит, его сиделку зовут Айше! Неожиданно мужчине захотелось узнать имя ее хозяйки, и он прохрипел, удивляясь тому, что слова получились разборчивыми.

- Как… твое…имя?

- Что? – от неожиданности она удивилась и тут же поднялась с колен, отдалившись от мужчины. Тонкие брови приподнялись.

- Как… твое…имя…? – повторил он.

- Да как ты смеешь! – взвизгнула Айше и тут же поспешно поклонилась своей хозяйке. – Госпожа, он бредит и не знает, что говорит. Не будьте суровы, ведь этот человек не понимает, к кому обращается.

Рабыня поклонилась, а ее госпожа улыбнулась и, протянув руку, нежно прикоснулась к волосам девчушки.

- Ухаживай за ним, Айше, - только и сказала она. Затем, оставив Райнера без ответа, ушла, а он неожиданно для самого себя, приподнялся из последних сил, чтобы проводить взглядом ее тонкую точеную фигуру, угадывающуюся в легких одеждах, никак не в силах понять, отчего его сердце бьется так сильно.

ПРОДА ЗА 24

ПРИЯТНОГО!

Глава 3.

Жара проникала даже под белоснежную ткань, которой было накрыто его тело, но Райнер не мучился больше от зноя, так как Айше постоянно давала ему напиться и все время сидела рядом, присматривая за своим подопечным. Так прошел день, за ним еще один и еще. Несколько привалов Райнер продолжал лежать без движения, но на четвертый день почувствовал, что к нему возвращаются силы и, когда рабыня отошла по нужде, он попробовал привстать и с радостью ощутил, что тело снова слушает своего хозяина.

Когда Айше вернулась назад, мужчина лежал в прежнем положении, лишь взглядом проследил, как девушка села рядом на повозке, поджав тонкие ноги.

- Айше! – проговорил он. Голос показался смутно знакомым, почти тот, прежний его голос, лишь потрескивает неприятно, да в горле до сих пор саднит во время еды.

Рабыня с интересом посмотрела на него.

- Тебе уже лучше? – спросила она тихо.

- Где я и кто вы? – задал он вопрос, который пытался задать в первый день своего пребывания в караване.

- Мы отправляемся в Фатр, - пояснила девушка, - а тебя нашла госпожа несколько дней назад. Господин Асаф пытался уговорить ее оставить тебя в песках, но она решила иначе.

- Госпожа! – повторил Райнер. Перед глазами встало прекрасное лицо с медовыми глазами, такими обманчиво мягкими. Но их обладательница вовсе не была похожа на мед. Скорее на пчелу, собирающую его. Такая же обманчиво маленькая с острым жалом вместо языка.

«Почему она не приходит больше?» - подумал он, а вслух спросил: - А как зовут твою госпожу?

Айше улыбнулась.

- Принцесса Эмина, - ответила она.

- Принцесса? – удивился воин.

- Да. А ты не так давно посмел дерзить в ее присутствии, - девушка насупила тонкие брови, - госпожа очень не любит непокорных рабов, так что, думаю, в Фатре тебя продадут.

- Рабов? – повторил Райнер и что-то сковало льдом его внутренности.

- Если у тебя есть богатая семья или друзья, - продолжила Айше, - те, кто смогут или захотят заплатить за тебя выкуп, госпожа отправит им письмо, так что не волнуйся… - она не договорила. Внимательно посмотрела в синие глаза мужчины и спросила:

- А как твое имя?

- Райнер! – он ответил, не задумываясь. В голове воина крутилась ужасающая мысль о том, что он попал в рабство к своевольной и дерзкой принцессе. Вольный человек, сын своего отца, пусть и бастард, но все-таки, сын свободного и уважаемого человека и…раб.

вечерний прод

Это никак не укладывалось в голове мужчины, и он прикрыл глаза, понимая, что на смену удивлению и усталости придет гнев, а это в его положении будет лишним.

- У тебя есть родные, кто сможет заплатить деньги? – не унималась Айше, а Райнер представил себе, как его отец получает ястреба с посланием о том, что его сын, отправленный в Хайрат, тот самый сын, который должен был принеси славу и честь роду Серого Волка, стал ничтожным рабом! Нет. Никогда Райнер не унизится до подобного позора. Уж как-нибудь разберется сам.

- Ты молчишь? Почему? – Айше легонько толкнула воина в бок и тут же извинилась, вспомнив о его многочисленных ранах, которые сама же недавно бинтовала, меняя старые лоскуты ткани на свежие.

- Я хотела тебе сказать, что твое лицо выглядит так, как, наверное, выглядело до того, как ты попал в пустыню, - и чуть тише, - удивительная живучесть.

«Еще бы!» - хмуро подумал Райнер.

- Полежи! – предложила заботливо девушка. – Может быть, ты хочешь пить или есть?

- С чего такая забота к рабу? – не удержался от колкого замечания мужчина.

Айше потупила глаза.

- Мне приказали… - ответила тихо.

- Кто?

- Моя госпожа!

Райнер вспомнил принцессу и ее медовые глаза. Некоторое время ее образ грел ему душу, но слово «раб» снова всплыло в памяти, жестко ударив по его самолюбию.

«Никогда!» - подумал он жестко.

Его тело восстановится быстрее, чем думает эта пичужка, и тогда он незамедлительно покинет караван. Уйдет ночью, и, если понадобиться, с боем, но не останется здесь и ни за что не позволит клеймить себя, как раба. А ведь по приезду в Фатр, если никто не сможет выкупить его, клеймо обязательно поставят, прежде чем продать на рынке, словно животное.

Едва не зарычав от бессилия и злости, Райнер отвернулся от Айше и сделал вид, что собирается спать. Она почти сразу потеряла к нему интерес и тоже отвернулась, разглядывая пустыню с ее однообразными барханами золота и беспощадным желтым диском, палящим с высоты на путников.

Райнер вспоминал произошедшее с ним. Но бой за Хайрат виделся смутно, словно сама память выкинула ненужные фрагменты мозаики из его головы, оставив только то, что было до сражения. Единственное, что помнил мужчина – это огромного змея, нанесшего урон войску принца Шаккара…а дальше – темнота, после которой только желтое и синее перед глазами, разделенное, будто две широких полосы на небо и пески. И караван, длинной тенью, ползущий на встречу, как мираж.

Телега покачивалась, убаюкивая и мужчина ощутил, что его снова клонит в сон. Сопротивляться он не стал, понимая, что ему сейчас, как никогда раньше, нужно восстановить свои силы для побега.

Еще несколько дней прошли в пути, но вскоре привычный пейзаж стал меняться и островки оазисов попадались чаще, как и сухая трава, и клубки перекати-поле, которыми ветер играл, как мальчишки играют мячами, сшитыми из клочков ткани и набитыми шерстью или опилками. Караван пошел веселее. Люди заметно оживились, предчувствуя скорый конец пути. Я ждала с нетерпением приезда в Фатр и одновременно с этим, боялась встречи с принцем. В моем воображение Инсан постоянно терпел изменения, то становясь привлекательным и милым, высоким и красивым, то, видимо, в зависимости от моего настроения, превращаясь в унылого низкорослого юношу с юношеским пушком, едва пробившимся на круглом подбородке. Что и говорить, воображение у меня всегда было хорошим, а потому я уже несколько раз меняла внешность так называемого жениха, не решаясь представить его как-то определенно, чтобы при настоящей встрече не расстроиться или, напротив, не обрадоваться слишком.

Глава 4.

И вот наступил тот день, когда вдали, словно сказочный мираж сотканный из солнца и песков, перед нами вырос город Фатр. Я поднесла ладонь к глазам, прикрывая их от слепящего солнца и пытаясь рассмотреть белые стены, окружавшие город. Крепкие такие стены, надежные. С расстояния, на котором находился наш караван, были видны лишь сами стены и башни дворца, да еще островки зелени, разбросанные перед въездом в город.

- Наконец-то! – пробормотал с облегчением Асаф и я поняла, что полностью разделяю его мнение. Пески, оставшиеся за спиной я покидала с радостью, как и все люди, находившиеся в караване, от первого воина до последнего раба. А еще спустя некоторое время вдали показались всадники и стало понятным, что нас встречают, как и было обещано. Караван и всадники, двигавшиеся вереницей, медленно сближались и скоро можно было различить длинные плащи, развивающиеся на ветру и головы, покрытые тюрбанами. Внутри все замерло от предвкушения встречи. Будет ли принц среди встречающих или повелитель Фатра отправил только своих верных стражей?

«Если принц будет среди всадников, - подумала я, - это верный знак того, что меня ждут как невесту. Если же нет…» - о другом исходе думать не хотелось, а потому собравшись и приняв величественный вид, мысленно приготовилась к встрече.

- Принцесса, вы волнуетесь? – спросил меня тихо Амир. Он подъехал ко мне так близко, что наши ноги в стременах, соприкоснулись, только я не придала этому значения, ответив короткое: «Нет!» - и почти не солгала.

Встречавших было чуть больше десятка. Отборные воины в дорогих одеждах, каждый вооружен мечом, а на плече знак принадлежности к личной страже повелителя города. Только я смотрела вовсе не на славных воинов, а на того единственного, который ехал впереди. В белом одеянии, в длинном плаще, развивавшемся за его спиной подобно лебединым крыльям, мужчина был молод и очень красив. Всадники остановились, караван тоже. Асаф вскинул руку, призывая людям и животным замереть на месте, когда между нами и вереницей воинов оставалось всего ничего, и теперь мы рассматривали друг друга с нескрываемым интересом. Впрочем, мой взор притянул только один из всадников, в котором я без труда угадала принца Инсана и сделать это было совсем не трудно. Принца выдавал взгляд и величественная осанка и то, как он держался в седле, уверенно и легко, будто родился в нем.

У наследника трона было утонченное лицо и высокие скулы. Темная вьющаяся прядь выбилась из-под тюрбана и спадала на красивый лоб. Его глаза, миндалевидной формы и странного зеленоватого цвета, смотрели на меня с интересом и некоторой задумчивостью, я же опустила взгляд ниже, по прямому носу мужчины к полным чувственным губам и дальше, заскользила по крепкой шее и широким плечам к груди, украшенной золотым диском.

- Ваше Высочество! – проговорил принц и чуть поклонился, при этом не отводя глаз. Его взгляд изучал меня, но мне показалось, что с подобным интересом смотрят на племенную кобылу, но не на женщину. А он смотрел так, словно я была очередной лошадью, которую он хотел объездить, но не его будущей повелительницей. Тем не менее, внешне мужчина мне понравился. Его лицо и фигура не были отталкивающими, и он не оказался уродливым стариком, как я иногда представляла себе в кошмарах. Молодой, полный сил и красивый.

- Принц Инсан! – произнесла я, давая понять наследнику трона, что поняла, кто он.

- Принцесса Эмина! – улыбка, скользнувшая по губам мужчины, сделала его похожим на ящера. Рот оказался чуть крупным для идеала. – Приветствую вас в Фатре! – и поклонился снова.

- Мы еще не достигли стен города! – напомнила я мягко. – Но моему сердцу радостно видеть вас! – и вернула улыбку, убавив искренности, чтобы не решил, что я какая-то легковерная глупышка. Он должен видеть перед собой будущую повелительницу, ту, которая умеет и любит повелевать и приказывать.

Принц сделал знак своим людям, и они растянулись вдоль каравана, словно взяв его в цепь. Если мне что-то и не понравилось в таком поведении воинов, я промолчала. Кто знает, какие обычаи царят в Фатре и я могла чего-то не знать, что, впрочем, не делало мне чести. Решив отвлечься, представила принцу своих махарибов. Мужчины обменялись поклонами, при этом Асаф и Амир поклонились ниже, как полагалось верным слугам, а принц удостоил их легким кивком, явно признавая их значимость.

- Во Дворце все уже готово к вашему приезду! – сказал Инсан и подъехал ко мне. – Позвольте мне и моим людям сопроводить вас!

- С радостью, Ваше Высочество! – ответила я.

Высочество еще раз осмотрел меня, будто прицениваясь, и улыбнулся, явно довольный увиденным.

- Фатр несомненно понравится вам, принцесса Эмина! – он подождал, пока я подъеду, и дальше мы отправились уже вместе, как недавно я ехала с Амиром, едва ли, не стремя к стремени. За спиной за нами следовали мои люди: Амир и Асаф, в компании всего лишь одного из приближенных принца, лица которого я толком не разглядела, так как мужчина сразу заехал за спину. Мне же оглядываться на какого-то воина было неудобно, да и не к лицу принцессе рассматривать стражника.

- Ваши покои я приказал обставить самым наилучшим образом, - продолжал принц любезно. – Вам выделили лучшие комнаты во Дворце с видом на сад и город, а также определили лучших рабов в услужение.

- Спасибо! – ответила я. – Но слуг я предпочитаю своих!

Принц намек понял, но не сдавался.

- Чем больше будет у вас под рукой рабов, тем легче и удобнее станет ваша жизнь, - и тут же поспешно добавил, - единственное условие, для въезда в город…

Я насторожилась и уже с интересом посмотрела на Инсана. Что же такого он собирается мне сообщить? Что еще за условия? Но принц почти сразу удовлетворил мое любопытство.

-…вам придется надеть на каждого своего раба специальные браслеты! – закончил он.

Глава 5.

- Позвольте, я отнесу ему браслеты! – попросила она и шагнула было ко мне, но принц Инсан встал между нами, выставив руку.

- У нас есть раненый раб! – пояснила я и он кивнул, но все же ответил моей Айше.

- Твоя госпожа должна сделать это сама! – резко бросил он и на мгновение мне показалось, что он хотел отшвырнуть бедную девушку прочь, а потому я поспешно положила свои пальцы на локоть принца, заставив его опустить руку.

- Айше, - приказала властно, - проводи меня!

- Ваш раб такая важная особа, что вы сами идете к нему? – насмешливо приподнял бровь Инсан. – Пусть приползет или его могут принести!

- Он болен! – коротко пояснила я, решив, что ничего подробно объяснять принцу не обязана. В конце концов, это мои слуги и мои рабы, а он еще мне даже не жених, чтобы позволять себе насмешку над принцессой. Потому я последовала за Айше к центру каравана, где на телеге лежал мой новый раб. Признаюсь, мои ноги сами ускорили ход, а сердце почему-то застучало быстрее и сильнее, от одной только мысли, что я увижу своего «пустынного» мужчину. Я поняла, что мне все это время до зуда на кончиках пальцев, хотелось взглянуть на него, только разве позволено принцессе признаться даже себе самой в подобном интересе, да еще и к кому? Для меня он – раб, даже если не был им до нашей встречи. Точнее, до того момента, как я нашла его в песках. Раб… Только почему-то в голове никак не укладывалась подобная мысль, словно этот мужчина может принадлежать кому-то. Раб, который меньше всего похож на такового.

Улыбка коснулась моих губ. Я покосилась на Айше, следовавшую по пятам, и порадовалась, что принц Фатра не пошел за мной – мои слуги, хвала богам, его не интересовали, а возможно, это просто было выше его достоинства? Так или иначе, я была рада тому, что Инсан остался дожидаться меня на месте.

Но вот и заветная телега. Синие глаза сверкнули с неожиданным интересом, живые и быстрые, словно полет ястреба. Раб даже привстал, встречая свою госпожу и я поняла: идет на поправку быстрее, чем только можно было предположить, только делает вид, что еще слаб. Играет, обманывает. Почему? Неужели задумал убежать? Ну это вряд ли ему удастся!

- Протяни руки! – велит ему Айше, а я продолжаю смотреть в синие глаза, такие глубокие, что не видно дна в этом взгляде, умном и наполненном достоинства.

Мужчина не спешит выполнить приказ моей рабыни, глядит изучающе. Сейчас его взор чист, но то, как он смотрит на меня, заставляет мои щеки заалеть. Кажется, даже Айше замечает голодный взгляд раба, потому что неожиданно опускает голову, чтобы не видеть то, что вижу я.

- А ты наглец! – слова даются тяжело. Голос отчего-то хрипит, и я протягиваю руку, чтобы взять у Айше браслеты. Воин заметил мое движение и помрачнел.

- Протяни руки! – приказываю.

Он с неохотой подчинился, и я защелкнула браслеты сперва на левой, а затем и на его правой руке, но сделала неосторожность и прикоснулась пальцами к коже на его запястье. Взгляд скользнул по крепким мышцам рук, выше, к плечам и в сторону – по крепкой широкой груди, а после снова вниз, к животу…Внутри у меня все сжалось от непонятного волнения. Странное ощущение, схожее с лихорадкой, заставило тело затрепетать, а на лбу выступила испарина.

«Какая горячая у него кожа!» - мелькнула мысль в голове, а синие глаза молчаливо ответили, стоило перевести на них взгляд: «Тебе меня не поработить, сколько бы браслетов не навешала!». Это послужило толчком к дальнейшим действиям. Я будто опомнилась, вспомнив, кем являюсь на самом деле. Не глупой девицей, млеющей от красивого мужского тела, а принцессой!

- Кажется, ты уже лучше чувствуешь себя! – и что меня дернуло произнести эти слова? Но отступать поздно и глупый язык продолжает, не реагируя на запоздалое раскаяние сердца. – Кажешься крепким и, наверное, пора встать!

- Госпожа, его раны могут открыться… - Айше вступилась за мужчину, но я проигнорировала ее попытку защитить раба.

- Вставай! – велела коротко, сверкнув глазами. – В этот город ты войдешь на своих двоих! – и чуть тише, но вполне уверено в том, что говорю: - Если будет тяжело, подержишься за край телеги!

Он послушно откинул тонкую ткань со своего тела, и я поняла, что мужчина до сих пор находится в своей одежде, а точнее, в том, что от нее осталось. Осталось, признаю, мало, но отступать было поздно. Я посмотрела на тело раба и взгляд не отвела, стараясь придать взору равнодушия. Только себе самой не солжешь – мне нравилось то, что я видела. Мужчина был сложен идеально и удивительным образом, более не казался мне истощенным. Но обычный человек не мог так быстро восстановиться после ран и солнечных ожогов, но на лице и теле этого раба не было и следа, хотя, признаюсь, ему не помешало бы вымыться как следует.

- Госпоже нравится?

Голос мужчины заставил меня вздрогнуть и перевести взгляд на его лицо. Он медленно выбрался из телеги, усиленно показывая мне всем своим видом, что еще слаб, но, может быть, так оно и было, и это лишь моя излишняя подозрительность заставила решить, будто раб делает вид, что едва шевелиться. На ноги он стал вполне твердо, а потому я ответила:

- Что мне здесь может нравится? - и спокойно прошлась взглядом от ног до головы мужчины, чуть задержав взор на том самом неположенном месте где была заметна значительная выпуклость.

«Куда ты только смотришь, Эмина?» - упрекнула себя, но тут же не смогла мысленно не добавить, что сложен мой новый раб во всех отношениях, идеально.

Раб не ответил, только оскалился, став похож на хищника. У него оказались на редкость белые и крепкие зубы, что я не смогла не отметить.

«Значит, быстрее купят!» - подумала и решительно отодвинулась от мужчины.

Глава 6.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗА 26

 Райнер видел много городов. Тот же Хайрат был не в пример больше, хотя менее заселен и застроен, но лишен красоты, свойственной месту, куда забросила его судьба. Крики и вопли людей, вышедший поприветствовать принцессу Эмину, его раздражали. Шагая рядом с телегой и придерживаясь рукой за край шаткого экипажа, он ловил себя на мысли, что высматривает впереди ту, которая осмелилась назваться его хозяйкой, одновременно с этим презирая себя за интерес к недостойной женщине.

«Хозяйка! – подумал зло мужчина. – Как же!» - но тут взгляд упал на браслеты, стянувшие запястья и Райнеру стало тошно от одной мысли, в кого его превратила эта девчонка.

Более она не казалась ему небесным существом, оказавшись обычной избалованной женщиной, пусть и редкой красоты. Но этот человек, который ехал подле нее на прекрасном тонконогом жеребце, вызывал еще большее раздражение, чем сама принцесса. Не трудно было догадаться, кем являлся сопровождавший ее мужчина. Не иначе, как жених. Вон как увивается вокруг нее, будто змей, спешит понравиться и, скорее всего, ради нее устроил этот балаган, согнав толпу народа.

Райнер заставил себя отвести взгляд, устремив его под ноги, на каменную кладку дороги. Телега медленно плелась, он – вместе с ней, не переставая делать вид, будто все еще слаб и передвигается с трудом.

- Мне жаль! – расслышал тонкий голосок.

«Айше!» - подсказала память еще раньше, чем тонкую фигурку заметил взглядом.

Девчушка шла рядом с ним, в одном шаге от мужчины. Она оставила свою хозяйку и теперь следовала за караваном среди прочих слуг и рабов. На ее руках красовались такие же браслеты, как на запястьях самого Райнера.

- Тебе не стоит жалеть меня! – ответил мужчина, посмотрев на девчушку.

- Почему же? – она удивилась и открыто взглянула ему в лицо. Большие глаза распахнулись чуть удивленно и Райнер отчего-то подумал о том, что когда эта пичужка вырастет, то станет замечательной красавицей. Но он не ответил на ее вопрос и Айше поджала губы.

- Потому что, не стоит жалеть мужчин, - все же снизошел он до объяснения. – Мы этого не любим, а ты еще слишком мала, чтобы понимать очевидное.

Она улыбнулась.

- Но ты не мужчина! – отозвалась весело. – Ты – раб мой хозяйки, также, как и я, как и все те, кто сейчас следует за ней.

«Я – не раб!» - хотел было возразить Райнер, но сдержался и прикусил язык, догадываясь, что, возможно, Айше после передаст его слова своей хозяйке, принцессе Эмине.

- На прошлой стоянке моя повелительница, пока я расчесывала ее волосы, сказала мне, - произнесла девчушка и наклонилась ближе к Райнеру, чтобы продолжить, - так вот, сказала, что намерена продать тебя, так как сомневается, что из тебя выйдет хороший раб!

«Тут она не ошиблась!» - подумал воин.

- Но, если хочешь услышать мой совет, то я бы на твоем месте держалась принцессы, - продолжила Айше, - она добрая госпожа и никогда не обижает без причины. Меня никогда не били с тех самых пор, как я попала к принцессе, а раньше… - девчушка вздохнула и Райнер понял: жизнь рабыни до Эмины была несладкой.

Мужчина кивком поблагодарил Айше за совет, после чего снова перевел взгляд, отыскивая всадницу, ехавшую во главе каравана. Он увидел ее сразу: с невероятно прямой спиной и каскадом темных волос, сбегавших по спине. Принцесса о чем-то оживленно беседовала со своим важным спутником, а ее махарибы, следовавшие буквально по пятам, глаз не отводили от молодой пары, что еще больше убеждало Райнера в том, что он не ошибся по поводу жениха для Эмины.

Чтобы хоть немного отвлечься, воин принялся рассматривать город. Он немного изменил свое мнение, когда увидел красивые и величественные здания, выстроившиеся вдоль главной улицы, по которой двигалось шествие. Построенные из странного желтоватого камня, большая часть из них была украшена узорами, изображавшими растительные орнаменты. Те дома, которые казались победнее, отличались росписями. Но всюду, что приятно поразило мужчину, были деревья, словно жители этого города соревновались друг перед другом садами, пусть небольшими, но аккуратными и огражденными заборами из кованых прутьев, переплетённых друг с другом в замысловатых узорах – подобное Райнер видел впервые и не мог понять, нравится ли ему подобное, или нет.

Почти на каждой улице бил фонтан. У воды толпилось большее количество встречавших и именно там, как заметил мужчина, чаще всего стояли разодетые в шелка женщины и их мужья, следившие за продвижением каравана с радостными улыбками, в глубине которых Райнеру все же мерещилось что-то подозрительное. Слишком уж сладкими были их улыбки.

Айше продолжала идти рядом с ним и вертела головой, пытаясь охватить все вокруг взглядом. Райнер видел, что девчушке все интересно и, скорее всего, она впервые оказалась так далеко от дома или того места, где жила со своей хозяйкой. Сам воин высматривал улочки, раздумывая над тем, как ускользнуть по ним, когда представиться такой шанс. Сделать это в городе ему казалось более удачным, так как здесь он мог легко раствориться в толпе, а в пустыне, которая просматривается до самого горизонта, убегающий человек был бы как на ладони, тень, среди желтых песков. Не затеряться, как не старайся.

«Придется подождать с побегом!» - сказал сам себе Райнер, но тут процессия подошла к огромным воротам, за которыми, как догадался мужчина, находился дворец повелителя этого города. Именно туда и держал путь караван.

Едва первые всадники ступили на площадь перед воротами, как раздался бой барабанов, а шум толпы мгновенно стих, позволяя чарующим звукам наполнить пространство мягким стуком, отбивавшим определенный ритм, более похожий на призыв к танцу. Мы двинулись далее, миновали распахнутые ворота и вскоре оказались словно отрезаны от города. Едва последний человек из каравана переступил за черту, за которой начинался дворцовый сад, как ворота со скрипом закрылись и мне стало немного не по себе. Едва удержавшись от того, чтобы не оглянуться, я устремила свой взгляд вперед, на массив дворца, разбитого на отдельные здания, с величественными круглыми башнями и многочисленными балконами, большая часть которых выходила в сад.

Глава 7.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗА 27

ПРИЯТНОГО!

 Мы пересекли зал и направились по широкому коридору с расписными стенами. Вся левая сторона была изрезана арками окон. Ветер, играя тонкими занавесками, наполнял помещение запахами сада и цветущих растений.

- Сегодня вечером, в честь вашего приезда, будет устроен праздник, - сказал Инсан. – Во Дворец приглашена вся знать, а для простого люда на главной городской площади будут выставлены столы и угощением.

«Щедро!» - подумала я, но вслух проговорила, скрывая улыбку: - Да преумножат боги годы вашему отцу, светлому повелителю Фатра за его доброту к своему народу!

Принцу мои слова понравились, так как он довольно кивнул, продолжая неспешно двигаться вперед. Айше и махарибы шли за нами, и ощущая защиту своей охраны, я казалась себе спокойнее и увереннее, чем была на самом деле.

Миновав еще один зал, чуть меньших размеров, с большим фонтаном в центре и диванами, расставленными вокруг, мы, наконец, оказались перед высокой дверью, занимавшей пространство от пола до потолка, шириной в три моих роста. Стража, стоявшая у входа в главный зал, приветствовала принца, как и невысокий мужчина в расшитом халате и чалме. Он шагнул к нам на встречу и поклонился, выражая свое уважение к Инсану и его гостье, но, когда поднял голову и посмотрел на меня своими пронзительными глазами мягкого карего цвета, с оттенком глубокой зелени, я невольно подавила в себе желание сделать шаг назад. Захотелось одновременно смотреть на этого человека и отвернуться, чтобы не видеть его лица.

- Госпожа! – даже речь у этого человека была мягкой, будто теплый воск. Обманчивая, с отзвуком тепла. Его взгляд заскользил по мне с нескрываемым интересом, но смотрел он не так, как мужчина смотрит на женщину, а несколько иначе.

«Как покупатель смотрит на товар!» - поняла я. Это несколько сроднило Инсана и незнакомца в моих глазах.

- Это Сурра! – представил Инсан странного незнакомца. – Сурра – советник моего отца и хранитель его покоев. К тому же, он хороший лекарь.

Я небрежно кивнула, мечтая только об одном: чтобы Сурра отвернулся и я, наконец, смогла перевести дыхание. Но Советник продолжал смотреть на меня будто пытался изучить и запомнить каждую черту моего лица. Его взгляд скользил по коже почти ощутимо, словно прикосновение, и мне стоило усилий продолжать стоять прямо, а не велеть Амиру убрать этого человека прочь с глаз моих.

«Ты не у себя во дворце!» - напомнила сама себе, а потому продолжала стоять, держась прямо и равнодушно взирая на закрытые двери.

- Отец примет нас? – спросил Инсан у Советника.

- Конечно же, - тот поспешно поклонился. – Сегодня повелитель Кахир чувствует себя намного лучше.

- Он болен? – я удивленно перевела взгляд на принца.

- Возраст, госпожа! – ответил за Инсана Сурра и снова поклонился, а затем сделал знак стражникам открыть двери, после чего первым проскользнул в покои повелителя Фатра, и лишь после него мы смогли переступить порог. Мне показалось странным, что кто-то имеет право идти впереди принца и наследника, но я снова напомнила себе о том, что нахожусь в гостях и не имею права рассуждать о чужих законах.

«Надо было внимательнее слушать учителя, пока он рассказывал о Фатре!» - напомнила дерзкая память, да только жалеть о подобном было уже поздно.

Покои повелителя Кахира были просторными и состояли из нескольких комнат, разделенных тонкими стенами. Сам повелитель сидел на подушках в большом зале, в котором, по-видимому, принимал своих подчиненных. Выглядел он и правда весьма болезненно. Это был уже пожилой мужчина с желтым цветом лица, горбатым носом и раскосыми глазами, затянутыми мутной пеленой. Я так подозревала, что и цвет лица, и пелена являлись следствиями так называемой болезни, но при этом мужчина держался прямо и смотрел спокойно. Его взгляд прошелся по моему телу с ног до головы, затем впился в мои глаза. Я же изучала богатые золотые одежды Кахира, отметив огромное количество драгоценных камней на его халате и один, самый огромный, черный алмаз, венчавший тюрбан прямо над высоким лбом. Скорее всего один этот алмаз мог стоить как весь дворец в Фатре.

- Повелитель Кахир! – Сурра возник словно из неоткуда, провозгласив титул мужчины, слишком длинный, чтобы я попыталась запомнить с первого раза. В моей родной стране было принято давать длинные имена и сопутствующие к ним титулы, но то, что перечислил Советник ввергло меня в удивление.

- Принцесса Эмина! – Асаф вышел из-за моей спины, но встал так, чтобы и я, и Инсан, находились на шаг впереди него. Как мой махариб и знатный человек, Асаф имел право представлять меня, потому я лишь спокойно поклонилась, отвечая на приветственный кивок Кахира.

- Да продлят боги ваши дни, повелитель! – проговорила я с улыбкой.

Мужчина снова кивнул.

- Я вижу, дочь моего друга Мухсина умна и воспитана, как подобает настоящей принцессе! – произнес Кахир и теперь настал мой черед принимать похвалу.

- Я надеюсь, ваш путь в Фарт был легок и приятен? – поинтересовался повелитель.

- О, да! – ответила я, а сама вспомнила все эти бесконечные дни в пути под палящим солнцем и едва удержала усталую гримасу. – В пути я мечтала о том, что увижу ваш прекрасный дворец и смогу насладиться нашим общением.

Кахир улыбнулся. Мне показалось, что даже его взгляд стал чище, не такой мутный, как в самом начале разговора.

- Я не стану вас задерживать, принцесса Эмина! – произнес он. – Ваши покои ждут вас. Мой дом и мои слуги – ваши! А разговор мы окончим вечером во время пира, который мой сын устраивает в вашу честь!

- Благодарю! – я поклонилась на этот раз так низко, как поклонилась бы отцу. Кахиру понравилось - я поняла это по довольному кряхтению повелителя Фатра. Мы попятились к выходу и лишь перед дверью я и принц смогли повернуться спиной к Кахиру: мои же люди продолжали отступать спиной, пока не оказались в коридоре. Только здесь Асаф и Амир смогли распрямить спины, а я заметила, что Сурра не вышел вместе с нами, оставшись при своем господине. Впрочем, сейчас это интересовало меня менее всего. Покинув зал и покои Кахира, я ощутила себя действительно уставшей, а потому предложение об отдыхе приняла как высшее благо.

Глава 8.

Мы шли через длинный коридор с резными окнами. Ноги утопали в пышных коврах, всюду были цветы и висели клетки с птицами, услаждавшими слух щебетанием. Где-то сбоку журчала вода и я поняла, что там, за стеной, скорее всего, находится очередной фонтан.

«Интересно, сколько наложниц у принца Инсана?» - подумалось мне. Отчего-то раньше подобные мысли не шли в голову. Я просто знала, что они у него есть, ведь наложницы – привилегия каждого мужчины, который может содержать более трех жен, а уж принц – тем более.

Сераль казался пустым. Никто не выглядывал с любопытством из комнат, чтобы посмотреть на чужеземную принцессу, и это показалось мне странным, только Гамам, словно прочитав мои мысли, вдруг произнесла:

- Всем наложницам сераля был дан строгий приказ сидеть в своих покоях, пока вы идете по залам. Вечером вы сможете увидеть их на празднике. Не всех, конечно, но лучших из них.

Я промолчала и продолжала делать это вплоть до момента, когда мы пришли к двери, ведущей в отведенные мне комнаты.

У дверей стояла стража. Два мужчины – евнуха, в расшитых халатах с мечами на поясах. Они поклонились и отошли в сторону, пропуская Гамам и меня. Хазнедар распахнула двери и с поклоном дождалась, пока я войду в свои покои. Айше все это время держалась поблизости, хотя я заметила, что рабыни сераля пытались незаметно оттеснить ее в сторону, но сейчас она вошла вместе со мной, отставая на положенный шаг. Хазнедар промедлила, пока я войду, и лишь после направилась следом, чтобы показать мне новое место, где я проведу все те дни, пока буду гостьей в Фатре.

Покои были обставлены дорого и со вкусом. На полах – ковры, всюду мягкие низкие диваны и столики, заставленные фруктами и вазами с цветами, на стенах картины, изображающие цветы, природу и реки, а также танцующих девушек в красивых прозрачных платьях. Подле диванов разбросаны подушки, расшитые узорами и лентами, а в моей спальне, над широкой кроватью, занимавшей почти половину помещения, был установлен балдахин. Порадовал глаз и стол с высоким зеркалом, причем зеркало было самым настоящим, а не подделкой из отшлифованного серебра, которая порой искажала отражение, уродуя черты лица.

- Вам нравится, госпожа? – спросила хазнедар, глядя на меня своими темными глазами.

- Здесь уютно! – призналась я. Комнаты почти не отличались от тех, в которых я жила дома, в нашем дворце.

- Вы можете выбрать любых рабынь из числа тех, кто работает в серале! – добавила Гамам.

Я оглянулась на девушек, столпившихся за моей спиной в ожидании. Все они были хороши собой и молоды, едва ли чуть старше моей Айше.

- Это самые лучшие из рабынь, - кивнула на девушек хазнедар.

Я шагнула к служанкам и приказала:

- Поднимите головы! – мне хотелось увидеть их глаза. Я привезла с собой достаточно рабынь, но не могла отказать широкому жесту повелителя Кахира и его сына, а потому понимала, что должна выбрать несколько девушек из числа тех, кто сейчас стоит передо мной, даже зная о том, что именно они, скорее всего, станут докладывать обо всем, что я делаю, хазнедар, которая, в свою очередь, будет передавать сведения обо мне Инсану или его отцу, а, может быть, им обоим одновременно.

ВЕЧЕРНЯЯ ПРОДА

Рабыни последовали моему приказу, как одна подняли головы и посмотрели на меня. Я же медленным взглядом, изучая каждую, рассматривала их, зная, что буду выбирать сердцем, так как умом я понимала, что от моего выбора сейчас мало что зависит. В итоге остановила свой выбор на пяти девушках, указав на них рукой. Хазнедар поклонилась и велела рабыням отойти в сторону, а остальные удалились из покоев.

- Позвольте показать вам комнату для приемов! – предложила Гамам, когда мы определились со слугами.

Кивнув, одобрила ее предложение, и мы прошли через комнаты, оказавшись в большом и светлом помещении с широким балконом, выходившим в сад. Здесь находился фонтан и несколько диванов, но мне понравилось не это, хотя журчание воды приносило странное успокоение. Нет, мне понравился открывшийся с балкона вид на сад, расположенный внизу. Я оставила слуг и вышла из зала, остановившись только перед балюстрадой. Не удержавшись, склонилась вниз и рассмотрела множество дорожек, посыпанных белыми камнями, разбегавшимися паутиной в разные стороны, разрезая зелень сада, как острый нож режет сладкий пирог. Я увидела несколько фонтанов, один из который поразил меня скульптурной лепкой, и множественные скамейки, манившие присесть в тени и спрятаться от жары. Чуть дальше простиралась зеленая квадратная лужайка с беседкой и еще одна расположилась возле маленького голубого пруда, обложенного красными камнями. Несколько стражников оберегали покой сада, но на них я едва обратила свое внимание, устремив взор чуть дальше, туда, где за высокой стеной начинался Фатр, с его дорогими кварталами и рынками – далее город не просматривался, теряясь в мареве дрожащего горячего воздуха.

Пока я находилась на балконе, к Гамам пришла какая-то женщин. Она была уже немолода и одета просто. Приблизившись, женщина что-то торопливо зашептала на ухо хазнедар и только заметив, что я смотрю на нее, поспешно поклонилась.

- Что такое? – спросила спокойно я.

- Ваши вещи доставили в покои, - ответила Гамам, - позвольте мне показать вам сад, госпожа, пока слуги разберут сундуки.

- Сад? – прозвучало заманчиво.

- Да, госпожа! – кивнула Гамам.

- Почему бы и нет! – ответила, тем более что свежесть и тень зелени и фонтанов уже манили меня своим природным очарованием. Хазнедар отдала приказания, а после направилась ко мне.

- Госпожа, мне идти с вами? – спросила Айше, но я лишь покачала головой.

- Нет, - велела я. – Оставайся здесь и проследи за всем!

Если хазнедар и обиделась на мое недоверие, то не подала виду.

Глава 9.

Амир не был удивлен. Асаф всегда казался ему своевольным и себе на уме, а потому его неожиданное решение продать нового раба, найденного принцессой в пустыне, заставило молодого махариба лишь сильнее убедиться в своих подозрениях касательно старого воина. Он явно преследовал какие-то свои цели, и упрямый раб отчего-то мешал Асафу. Чем именно он не угадил старику, Амир понять не мог, как не мог и позволить нарушить приказ принцессы, даже Асафу, стоявшему выше него самого. А потому, когда старый махариб отдал приказ отвести раба на рынок, Амир выступил против.

- Разве вы не поняли слов принцессы Эмины? – спросил он, поднимаясь со своего места. Сейчас охранники принцессы заняли покои возле ее комнат и Асаф пытался отправить младшего воина с поручением, когда ему помешали.

- Ты разве не понимаешь? – удивился старший махариб.

- Я знаю только то, что принцесса приказала нам проверить возможности своего раба и если мы найдем его пригодным к службе Ее Высочеству, оставить раба во Дворце!

- Я не собираюсь проверять этого человека, - отрезал спокойно Асаф, - я собираюсь просто продать его и дело с концом.

- Это нарушение приказа!

- Мне не нравится этот раб, - произнес старик, - а еще больше не нравишься ты, выскочка. Пользуешься дружбой с Масуром и теперь считаешь себя умнее всех? – брови Асафа сошлись на переносице.

- Масур попросил меня присмотреть за его сестрой, оберегать ее, и я выполняю свою работу, - ответил Амир. – Я подчиняюсь приказам принцессы…

- Я тоже им подчиняюсь, но не когда Ее Высочество пытается сделать плохо себе самой! – отрезал Асаф.

- Это каким же образом? – вскинул брови в наигранном удивлении молодой воин. – Приказом получить хорошего охранника в свою свиту?

Асаф сверкнул взглядом.

- Я лично могу проверить пригодность воина! – вызвался Амир. – И принцесса, как пожелала, будет присутствовать при нашей схватке. Если же вы посмеете нарушить ее приказ, я лично расскажу, как все произошло на самом деле и куда подевался новый раб.

Старый махариб рассмеялся.

- Ты? – проговорил он, сквозь смех. – Что ты сможешь сказать, мальчишка? Твой авторитет против моего…

- Принцесса Эмина не глупа, - ответил Амир. – Она наденет на вас эти магические браслеты и прикажет говорить правду, - он взглянул в глаза старшего воина, - и вы сами все ей расскажете.

ПРОДА ЗА 28

ПРИЯТНОГО!

Мужчина перестал смеяться. Лицо его окаменело и сделав быстрый шаг он сократил расстояние между собой и Амиром до ничтожного, после чего пригнулся к младшему махарибу и прошипел:

- Я знал, что от тебя буду неприятности!

- Разве это неприятности? – развел руками Амир. – Я просто подчиняюсь прямому приказу своей госпожи, что и вам советую делать! – и отпрянул, пряча усмешку, только от Асафа не укрылся тон молодого воина. Сжав губы так, что они превратились в сплошную тонкую линию, он смерил наглеца надменным взглядом, но ничего не сказав, отвернулся и лишь спустя некоторое время позволил себе произнести:

- Хорошо! Пусть будет так!

- Значит, мне предупредить принцессу о предстоящем зрелище? – спросил Амир сухо.

- Да. Завтра на рассвете, если Ее Высочеству будет угодно! – бросил Асаф.

По губам молодого махариба скользнула улыбка.

- Я передам принцессе ваши слова! – заявил он, но ответа не получил.

К празднику, утроенному в мою честь, я готовилась с особенной тщательностью, так как понимала, что первое впечатление будет самым важным для меня, ведь на пиру соберутся все те, кто приближен к повелителю Кахиру и его наследнику. Так что я должна поразить их сердца и умы не только своей красотой, но и рассудительностью.

«Никогда не показывай мужчинам, что ты – умнее их, - помнится, говорила мне моя пейк (5) Сафие, - но и не стоит переигрывать, чтобы не решили, что ты неисправимо глупа. Такие женщины тоже не интересуют мужчин!» - и мне кажется, она была права в своих рассуждениях. Так что теперь мне предстояла задача обаять советников и министров Фатра, чтобы ко мне прислушались. Ведь отец не зря отправил именно меня в этот город. Меня, а не одного из моих братьев.

- Госпожа наденет зеленое платье? – спросила Айша, появившись в отражении за моей спиной. Я не стала оборачиваться и посмотрела на девушку в зеркале.

- Да, - кивнула, - и подготовь украшения из изумрудов, я надену их на праздник, - и тут же добавила, - все изумруды!

Айше поклонилась и исчезла, оставив меня любоваться собственным отражением и при этом, украдкой следить за перемещением рабынь по комнате. Кроме моих служанок здесь находились и те, которых приставила Гамам. Сама хазнедар мне нравилась, но даже это не было причиной полностью доверять ей, а потому я чаще всего отсылала девушек сераля прочь из покоев, а повод…подвод было найти легче простого. То мне хотелось свежих фруктов, то сладкой воды…и рабыни молча подчинялись.

Отражение в зеркале показало мне изысканную красавицу с глазами, подведенными сурьмой, отчего они казались еще более огромными и загадочными. Брови я не тронула, так как от природы они были красивой формы, но не густые, изогнутые загадочной дугой.

- Принцесса! – произнесла Айше. – Позвольте помочь вам с облачением в платье?

Я кивнула и отражение повторило мое движение. Пришлось отойти на два шага назад, но я непременно хотела видеть, как меня наряжают.

Стайка девушек облепила меня со всех сторон. Айше выпала честь поднести платье, а уж над моей головой его подняли две другие рабыни, более высокие ростом. Наряд надели поверх шелковой сорочки и шаровар. Легкая, почти невесомая ткань насыщенного изумрудного цвета, легла идеально. Рабыни бросились расправлять сладки, пока Айше доставала драгоценности.

Глава 10.

Как и сказала хазнедар, у выхода из сераля меня ждали. Я не удивилась, заметив, что в число сопровождения попал и Амир. Возглавлял охрану Асаф. Он шагнул ко мне, едва я переступила порог, и опустился на одно колено, преклонив голову. Остальные воины последовали его примеру, выказывая должное уважение дочери своего повелителя.

- Встаньте! – приказала я.

Мужчины поднялись на ноги. Я же оценивающе оглядела каждого, задержав взгляд лишь на Амире, который, в отличие от остальных воинов, одарил меня белозубой улыбкой, вызывая ответную. А вот старый махариб показался мне недовольным.

- Я надеюсь, вы хорошо устроились? – спросила я у него.

- Да, госпожа! – последовал ответ.

- Если вы чем-то недовольны, только скажите мне и я поговорю с принцем Инсаном! – сказала я, уверенная в том, что ради взаимной выгоды и просто потому что я являюсь гостьей, наследник Кахира будет стараться угодить мне. Но Асаф поспешил меня уверить в том, что условия его вполне устраивают.

- Вам не нужно беспокоиться из-за пустяков! – сказал он.

- Это не пустяки! – я покачала головой. – Мои люди должны жить так, как положено. Я не намерена терпеть, если ваши права ущемляют!

- Что вы, принцесса! – Асаф снова поклонился.

- Если вам что-то не понравится, только скажите! – велела я и старый махариб с благодарностью кивнул.

- А теперь, проводите меня к повелителю Фатра! – обратилась я к Гамам.

Хазнедар пошла вперед. Я – за ней следом. Мои воины замыкали шествие.

Отмеряя шагами коридор за коридором, я поймала себя на мысли, что снова думаю о синеглазом рабе.

«Райнер! – напомнила себе. – Его зовут – Райнер!» - и тут я не удержалась. Чуть придержала шаг и поманила к себе Асафа. Когда предводитель охраны нагнал меня и пошел рядом, отставая на положенных полшага, я тихо спросила:

- Вы приняли решение относительно моего нового раба? – произнесла, а в голове мелькнуло насмешливое: «Не слишком ли много ты уделяешь внимания этому оборванцу?» - но я тут же заглушила внутренний голос, тем более, что Асаф заговорил.

- Я и сам хотел сказать вам, госпожа! – начал он. – Завтра утром Амир выполнит ваше поручение и проверит воина Райнера на пригодность к тому, чтобы пополнить ряды вашей охраны…

Я мысленно улыбнулась.

- Я приду посмотреть! – проговорила, стараясь сдержать любопытство, ожившее в голосе. Признаюсь, мне было интереснее посмотреть на бой между новым рабом и другом моего брата, чем присутствовать на пиру среди чужих мне людей, где меня будут рассматривать, словно драгоценную вазу, выставленную на продажу, особенно с учетом того, что покупатель известен.

«Я еще не приняла решения, да и принц Инсан не показал своей заинтересованности!» – напомнила себе.

«Еще покажет! – снова прорвался внутренний голос, дерзкий и неумолимый. – Ты нужна Фатру, как Фатр нужен твоему отцу!» - а значит, Инсан скоро начнет действовать и ухаживать за мной. А мне, скорее всего, придется принять его интерес с благосклонностью.

Асаф тем временем, продолжил говорить:

- Будет ли мне позволено дать госпоже совет на правах друга вашего отца? – произнес он.

Я повернула голову и с интересом посмотрела на мужчину.

- Ваш почтенный возраст и уважение моего отца к вам, дают это право! – ответила тихо, не сбивая шаг.

- Тогда я бы посоветовал вам, госпожа, как можно скорее избавиться от этого раба. Не стоит и проверять его способности, потому что, даже если он покажет себя умелым воином, доверия к такому нет.

Мои брови приподнялись в удивлении.

- Отчего такая уверенность, махариб Асаф? – его совет мне совсем не понравился и более того, вызвал отторжение в душе.

- Я знаю такую породу людей, госпожа! – ответил он и тут же задал встречный вопрос: - Вы в глаза его смотрели?

Яркая синева вспыхнула в памяти так отчетливо, что я почувствовала, как предательски забилось сердце в груди и, наверное, щеки покрылись легким румянцем. Впрочем, последнее можно было списать на быстрый шаг, которым мы передвигались по коридорам замка, покинув женскую половину.

ПРОДА ЗА 29

ПРИЯТНОГО!

- Смотрела, Асаф! – сказала я.

- Непокорность и жажда свободы! – вскинув подбородок, проговорил махариб. – Он никогда не станет рабом. Или убежит, или убьет себя, а может, даже хозяина, - и чуть тише, - или хозяйку.

- Что?

- Такой не перед чем не остановится. Он по своей природе - зверь! – добавил Асаф.

- И вы все это разглядели в его взгляде? – я попыталась усмехнуться и перевести слова мужчины в шутку, но он нахмурился.

- Вот зря вы не верите мне, госпожа! Прислушайтесь к совету человека, который знает жизнь. Продайте оборванца…

- Нет! – сама не знаю, как, но ответ вырвался из моего рта прежде, чем я успела подумать об этом. Но произнесла слово уверенно и тоном, не терпящим возражений. Асафу оставалось только с поклоном замолкнуть и продолжать следовать за мной. Более разговоров на тему Райнера мы не начинали, и я была рада, так как знала – отец был бы не доволен тем, что я не прислушалась к словам его друга. Но у меня было свое мнение на этот счет, и я придерживалась именно его, доверяя своей женской интуиции.

Но вот и распахнутые двери, ведущие в зал. Еще на подходе я услышала музыку. Плакал ребаб (6) и ему вторили барабаны, шум голосов наполнял воздух, еще подрагивавший от зноя, но вечерняя прохлада подкрадывалась, словно кошка на мягких лапках, обещая вскоре наполнить комнаты дворца свежим дыханием ночи. Перед входом стояли разодетые стражники в дорогих халатах. Их головы покрывали белые тюрбаны и золотыми лентами, обвивавшими лоб, а руки лежали на рукоятях кривых мечей. Нас заметили сразу, едва мы вышли из-за поворота, низко поклонились и стали ждать, пока я и моя свита не подойдем ближе. Хазнедар остановилась перед входом и Айше встала рядом с ней. Остальные рабыни и моя стража замерли позади, пока я проходила в зал, ступив на ковровую дорожку, в которой почти по щиколотку утонули ноги, обутые в расшитые туфли.

Глава 11.

Принц старался развлечь меня на свой манер. Принялся рассказывать какие-то веселые истории из жизни Дворца и мне оставалось лишь вежливо слушать его речи о том, как он в детстве измывался над своими учителями, отчего бедные и благородные старцы хватались за голову почти не надеясь научить наследника престола хоть чему-то стоящему.

- Только они ошиблись! – продолжал принц. – Когда мне исполнилось двенадцать – возраст настоящего мужчины, - я впервые познал любовь и тогда понял, чего хочу от жизни. У меня появился интерес к управлению городом и военному делу…

- О! – оживилась я. – Весьма наслышана о ваших достижениях в военной области! – произнесла и не солгала. О мастерстве принца ходили легенды. Его считали одним из лучших мечников, да говорили, что и лучником он был непревзойденным. Это, наверное, были единственные черты, которые могли бы понравиться мне в принце.

- Хотели бы посмотреть? – спросил Инсан.

- Еще бы! – улыбнулась я, кажется, впервые сделав это искренне в отношении принца.

- Я слышал, что вы, принцесса Эмина, тоже большое количество времени уделяли обучению владением оружием, - сказал наследник повелителя.

Я рассмеялась.

- Боюсь, мои успехи весьма незначительны! – ответила лукаво.

- Я бы тоже не отказался посмотреть, как вы упражняетесь с мечом в руках! – принц чуть придвинулся ко мне и еле слышно произнес: - Нет ничего более возбуждающего, чем танец мечей, тем более в руках столько прекрасной воительницы!

И взгляд его плавно переместился на мои губы, а я невольно чуть отодвинулась, понимая, что Инсан сейчас пытался флиртовать со мной, а значит, показывает свой интерес в открытую, так как на нас смотрят сотни глаз и, даже если они не слышат сути нашего разговора с наследником Фатра, то выражение глаз, улыбки – говорят о многом!

Музыка тем временем сменилась на более веселую. Сменились и девушки танцовщицы. Вместо порхающих дев вышли рабыни с пышными формами. Я невольно бросила взгляд на Инсана, посмотревшего на рабынь, а затем на его отца, заметив, что глаза повелителя Кахира вспыхнули от удовольствия лицезреть полнотелых красавиц.

«Значит, - поняла я, - девушки предназначаются именно для услады глаз повелителя, а не его сына!» - хотя, какая мне была разница. Инсан не слишком меня интересовал, и я пока не могла найти в себе даже малейший отклик на его внимание и физическую красоту.

«Может быть, если я увижу принца с мечом в руках на тренировке, что-то изменится?» - подумала я, а музыка заиграла еще громче, заглушая голоса, смех и журчание фонтана. Рабыни вышли на середину зала и начали танцевать, бросая томные взгляды на бледного хозяина дворца. Было заметно, что ему нездоровиться, но даже при плохом самочувствии, Кахир с какой-то непонятной жадностью следил за девушками.

- Мой отец любит женщин! – заметив мой взгляд, произнес принц. – Хотя, кто их не любит? – он заставил меня обратить на него свой взор.

- Вы точно знаете об этом не понаслышке, - добавил Инсан. – У вас несколько братьев и еще молодой отец!

- Гарем моего отца велик, - согласилась я. Хотелось спросить самого принца о том, сколько у него наложниц, но я сдержалась, понимая, что задавать подобные вопросы мужчине просто верх наглости, а обижать принца мне не хотелось и потому я решила, что лучше будет, если я при случае расспрошу обо всем хазнедар, когда вернусь в сераль.

Мы продолжали наслаждаться праздником. Несколько раз к моему столику подходили везиры, кланялись и просили разрешения присесть рядом, чтобы высказать свое восхищение дочери Мухсина. А я только сидела и слушала сладкие, будто мед, речи, а сама запоминала говоривших, отвечая на простые вопросы, которые совсем не касались государственных проблем.

Министры сменяли один другого, а я все сидела и улыбалась, понимая, что сегодня вряд ли смогу поговорить с повелителем Кахиром о волновавших меня проблемах. Сам же повелитель Фатра с большим интересом смотрел на танцующих рабынь и на первый взгляд, был далек от серьезных мыслей и дел, но я видела, что мужчина следит за мной. Когда ему казалось, что я не смотрю, он бросал на меня задумчивые долгие взгляды от которых по спине пробегали холодные мурашки.

Когда же праздник подошел к концу, я постаралась не выказать своей радости от его завершения. Повелитель покинул зал первым.Едва он изъявил желание отправиться отдыхать, все приближенные поднялись на ноги и склонили головы в знак почтения и уважения к своему повелителю. Стихла музыка, рабыни пали ниц, простояв на коленях до тех пор, пока хозяин дворца и его сопровождение из наложниц и стражи, не спустились вниз с возвышения, оставив ложе. Стоило Кахиру покинуть большой зал, как один за другим стали раскланиваться и расходиться гости. Смолкла музыка и я, в сопровождении принца, вызвавшегося провести меня до входа на женскую половину Дворца, направилась в свои покои, оставив за спиной шум и гомон разбредавшихся подвыпивших министров.

ВЕЧЕРНЯЯ ПРОДА

Мы шли не спеша. В окна дышала прохладой восточная ночь и было приятно насладиться ветром, несущим запахи ночных цветов из сада. Мы с Инсаном шли впереди, а за нами следом моя верная Айше, хазнедар сераля и охрана: моя и наследника. Инсан расспрашивал меня о стране, где я росла, и так как его вопросы не касались каких-либо проблем государства, то разговор на удивление заладился, и я с готовностью отвечала на расспросы принца, не забывая задавать встречные. Впрочем, ничего нового принц мне не сообщил. Все то, что он говорил мне, я изучила еще перед поездкой в Фатр, но делала вид, что мне необычайно интересно слушать его слова.

Перед входом в сераль мы остановились. Принц сделал знак своей страже, и воины отошли на несколько шагов назад, оставив нас в каком-то смысле, наедине. Я отправила Айше в покои, сама же кивком головы попросила своих людей последовать примеру стражи принца. Поклонившись, Асаф остался ждать моих дальнейших указаний в стороне у окна.

Глава 12.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗА 30 НОЯБ.

Утро застало Райнера лежащим на тюфяке, набитом соломой. Солнце, пробравшись через щели сарая, где спал он и еще несколько рабов принцессы Эмины, пощекотало заросшее лицо мужчины, согрело теплом, которое уже скоро превратиться в дневной зной.

Сарай, в который загнали воина и рабов, был длинным и достаточно крепким, чтобы можно было попытаться проломить стену. Райнер и не пытался освободиться – магические браслеты на его запястьях удерживали мужчину на месте крепче самых высоких стен. Впрочем, от этих незавидных украшений мужчина был намерен вскоре избавиться и ждал только подходящего случая. Он был почти уверен, что сегодня настанет именно тот день, когда он получит долгожданную свободу. Тем более, что ему это пообещали.

Человек, который пришел поздно ночью, не представился Райнеру, но воин узнал в седовласом мужчине махариба принцессы и был несколько удивлен, когда по приказу Асафа его растолкали, попинав ногами словно бестолковую скотину, а после оставили наедине с этим странным человеком, глаза которого лучились спокойствием и уверенностью в принятом решении.

- Как твое имя, раб? – спросил было Асаф, но едва Райнер успел открыть рот, как махариб махнул на него рукой, продолжив: - Впрочем, это не важно, так как мне совершенно не нужно его знать.

Райнер молчал, рассматривая старшего воина и, судя по всему, советника принцессы Эмины. Мужчина показался ему умным и расчетливым, а судя по крепкому телосложению и рукам, перевитым канатами жил, этот махариб был еще и неплохим воином.

- Зачем вы пришли? – спросил спокойно на общем Райнер, глядя в глаза Асафу.

Махариб криво усмехнулся, рассматривая раба с ног до головы. Даже обошел кругом, будто пытаясь рассмотреть нечто особенное, а затем заговорил:

- Я смотрю, ты полностью исцелился, раб! Не видно следов от ран и ожогов! Разве такое возможно за столь короткий срок?

- У вас хороший лекарь! – пошутил Райнер и Асаф оценил его шутку.

- Скажешь еще! – произнес он. Сделав еще круг вокруг раба, остановился напротив него, продолжая смотреть прямо в глаза молодому воину, явно надеясь, что тот опустит взор. Вот только Райнер не собирался этого делать.

- Вы пришли поинтересоваться состоянием моего здоровья, махариб? – спросил воин.

Асаф рассмеялся, сверкнув белыми зубами.

- Много чести, раб! – ответил он, когда приступ веселья отпустил махариба.

- Тогда зачем пожаловали? – спросил Райнер.

Махариб положил руку на рукоять своего меча и вскинул голову.

- Хочу договориться с тобой.

- Со мной? Рабом? – не удержался от сарказма воин.

- К сожалению, - сузил темные глаза Асаф. – Только не подумай, что представляешь для меня какую-то ценность. Просто ты, на данный момент, мешаешь мне и моим планам.

- Как я могу, господин! – Райнер спился долгим взором в своего собеседника.

- Кончай болтать глупости, - резко произнес махариб, - и если желаешь скинуть оковы и покинуть дворец, то послушай меня.

Взгляд Райнера изменился. Нет, доверять этому хитрому степному льву он бы не решился, но выслушать его мог и должен был. Все это казалось Райнеру более чем странным. Махариб пришел к нему, чтобы о чем-то попросить. Его! Ничтожного, по словам самого Асафа, раба принцессы Эмины. Так с чего бы такая честь? Или он что-то не понимает?

- Принцесса Эмина выказала желание видеть тебя среди своей охраны, - начал Асаф, - при условии, конечно, если ты пройдешь испытание боем. Но ты сам понимаешь, это не освободит тебя от оков. Принцесса никогда не снимет их с тебя, потому что ей нужна твоя преданность, пусть и с вмешательством магии.

Молодой воин оскалил клыки. Ему совсем не понравились слова Асафа, зато они многое прояснили и подтвердили его догадку о том, что браслеты на его руках, не просто знак рабства, а нечто большее. Помимо своей воли Райнер уронил взгляд на руки махариба и, не заметив на них таких же браслетов, поднял взгляд.

- Я – свободный человек, - правильно истолковал взор раба махариб. – Не раб, в отличие от тебя! – и улыбнулся так гадко, что у Райнера мгновенно зачесались ладони и мужчина даже смог представить себе, как смыкает их на шее старого воина.

- Говорите, зачем пришли, - тем не менее, сказал он.

- Ты ведь не был рожден рабом, - Асаф склонил голову чуть на бок, - тебя им сделала пустыня. Я же предлагаю свободу. Завтра утром тебе предстоит бой с одним из лучших моих людей. Исход этого сражения решит, останешься ли ты рабом принцессы в качестве ее охранника, либо тебя продадут в город кому-то из купцов. Кому-то, - глаза махариба вспыхнули, - от кого ты сможешь с легкостью убежать.

- Вы так уверены в моей победе?

- Да. Я умею видеть людей и знаю, кем ты являешься на самом деле, - Асаф отошел на шаг назад и чуть откинул голову, словно только увидел молодого раба. – Взгляд, повадки, столь быстрое восстановление после тяжелых ран… даже строение тела и разрез глаз… - проговорил он, будто размышляя вслух.

Райнер едва сдержался, чтобы не зарычать, но лишь сжал руки в кулаки, пристально глядя на говорившего. Этот советник принцессы был слишком проницателен и умен.

- Если завтра ты проиграешь бой, я сделаю так, что на некоторое время ты останешься без рабских оков и сможешь сбежать, - продолжил Асаф, - для такого как ты это не составит труда…

- Если только ваш человек не убьет меня прежде, - возразил Райнер.

- Это будет не мой человек и нет, он тебя не убьет! – сказал махариб.

- Я должен вам верить?

- А разве у тебя есть выбор?

Райнер смотрел в глаза махариба и понимал, что этот человек уберет его со своей дороги в случае первой необходимости. Не понимал молодой воин только одного: чем уже успел насолить этому Асафу? Он был уверен, что не знал мужчину ранее и уж точно они не встречались на поле брани, а значит, между ними не могло быть вражды, но только как понимать столь яростное желание избавиться от него? Ведь не по доброте душевной Асаф хочет отпустить его, вовсе нет, а значит есть ответ, просто он его еще не нашел.

Глава 13.

- Проиграй бой, раб, и не пожалеешь! – сказал Асаф, внимательно следивший за выражением лица Райнера. – Получишь свою свободу.

- Рабу? – удивился махариб.

- Я – не раб! – ответил мужчина, хмуря брови.

- Правда? – усмехнулся Асаф и выразительно покосился на браслеты, сковавшие запястья воина.

- Если ты судишь человека только по оковам на его запястьях, тогда ты плохой советник своей госпоже! – заметил Райнер. – Ведь эти оковы можно надеть на любого, даже на тебя!

Мужчины посмотрели друг на друга. Взгляды перехлестнулись, словно два меча, высекая искры недовольства. Оба видели друг друга насквозь или думали, что видят сокрытое. Несколько мгновений они просто смотрели, пока Асаф первым не отвел глаза, при этом ухмыляясь так, словно был уверен: раб последует его совету и сделает все, как надо.

- Думай до начала боя, раб! – сказал он, покидая сарай. – Я еще раз спрошу твое решение и только от тебя будет зависеть, получишь ли ты долгожданную свободу или навеки останешься в этих браслетах!

Райнер проследил за уходом мужчины. Едва двери за ним закрылись, как воин сел на свой тюфяк и, привалившись спиной к стене сарая, закрыл глаза, размышляя. Так он провел время, пока не принесли завтрак. Остальные рабы уже встали и застелив свои нехитрые постели, принялись за еду: чаша с водой и каша. Перед Райнером поставили тарелки, но он даже не пошевелился.

- Жри что дают! – недовольно проговорил воин-охранник и пнул носком сапога Райнера в ногу, но раб никак не отреагировал на это действие, продолжая сидеть на месте. Разозлившись, охранник вознамерился перевернуть тарелку с едой, когда в дверном проеме, закрывая свет, возникла маленькая фигура.

- Оставь его! – раздался голос, высокий, словно трель птичьей песни.

Воин поклонился и отошел в сторону, а девичья фигурка, тонкая, словно стебель камыша, приблизилась к Райнеру и посмотрела на него сверху вниз.

- Почему ты не ешь? – спросила она.

- Айше… - произнес мужчина и лениво, словно кот, греющийся на солнце после сытного обеда, приоткрыл сперва один, затем и второй глаз.

- Раб, я задала вопрос! – сказала она.

Райнер усмехнулся, про себя удивляясь тому, как не идут тонкому птичьему голосу девчушки повелительные интонации.

ВЕЧЕРНЯЯ ПРОДА

- Разве ты и сама не рабыня, Айше? – спросил он.

- Я стою выше тебя, не забывайся. Я – садике (7) принцессы, а ты – просто раб!

- Ну и зачем ты пришла ко мне, садике повелительницы? – спросил насмешливо Райнер.

Айше открыла было рот, чтобы ответить, но тут покраснела и опустила глаза. Ей хватило времени два удара сердца, чтобы прийти в себя.

- Я пришла пожелать тебе победы в предстоящем бою! – сказала она и снова, взяв себя в руки, посмотрела на мужчину.

Райнер едва не рассмеялся.

- Сама пришла или принцесса прислала? – уточнил.

- Сама! – ответила девушка. – Принцесса сейчас готовиться в своих покоях. Она только закончила завтрак. Махариб Асаф и махариб Амир ждут ее прихода, чтобы послать за тобой.

- Вот, значит, как! – проговорил мужчина, а про себя подумал о том, что она явно не придет одна, чтобы полюбоваться на зрелище сражения.

«Только вот какое мне дело?» - подумал тут же Райнер.

- Я желаю тебе победы! – сказала Айше и попятилась к выходу. Следивший за разговором охранник смотрел на девушку с интересом, впрочем, до этого Райнеру не было никакого дела. Единственное, чего он хотел – это свободы и сейчас думал над тем, стоит ли попробовать и довериться старому махарибу, которому доверять совсем не имел никакого желания.

«Мне, главное, необходимо покинуть дворец, - сказал себе мужчина, проследив взглядом, как тонкая фигурка рабыни принцессы исчезает за дверью. – А уж остальное будут мелочи. Когда снимут браслеты, я буду свободен!».

Мужчина снова откинулся на стенку спиной и закрыл глаза. Сейчас он пытался ощутить свою силу, восстановившуюся после ранений и ожогов. Его способности к регенерации сделали свое дело и теперь сила наполняла каждую клетку первозданной мощью его рода. Райнер был твердо уверен, что ничто не помешает ему выиграть бой, даже если против него выставят не одного, а несколько хороших воинов. Что они смогут сделать против серого волка? Любой из них – щенок на его фоне и это не было самолюбованием. Райнер прекрасно знал цену своим возможностям.

«Главное – выбраться из дворца!» - повторил он себе, словно заклинание. А когда пришел Асаф, воин уже был твердо уверен в том, какой именно ответ даст старому махарибу.

- Что ты решил, раб? – советник принцессы Эмины чуть прищурил глаза, но говорил спокойно, не обращая внимания на рабов, находившихся в сарае вместе с Райнером. Впрочем, он не позволял себе сейчас говорить что-либо лишнее и действовал в интересах своей госпожи. Не в чем было упрекнуть преданного слугу.

Вместо ответа, Райнер поднялся на ноги и протянул к нему руки, указывая на браслеты. И Асаф все понял без слов.

Сама не знаю, отчего мое сердце с самого утра, едва открылись глаза после сна, бьется так стремительно, а волнение и какое-то странное ожидание, сжимает грудь. Я старалась не выказать своих переживаний. Старалась, чтобы никто не понял, что со мной происходит что-то непонятное, так, как и сама не могла найти причину, отчего все внутри, в области сердца, сжималось в непонятном предвкушении и, одновременно, в страхе.

- Что с вами, госпожа? – спросила Айше. Она единственная видела меня не только как повелительницу судеб, но и как человека, возможно потому, что я всегда с ней была такой?