Серебряные потоки

16 ПРЕЖНИЕ ДНИ

Приземистая каменная башня стояла в маленькой лощине около крутого холма. Вся заросшая плющем, до такой степени, что случайный прохожий даже не замечал это строение.

Но Друзьях Митрилового Зала не были случайными прохожими. Это была Застава Геральда, возможно ключ ко всем их поискам.

«Ты уверен, что это то место?» – спросил Регис у Дриззта, смотря на башню с некоторым недоумением. И вправду старая башня походила скорее на руины, вокруг не наблюдалось ничего, не было даже животных, только жуткая, почтительная тишина окружила это место.

«Я уверен», – ответил Дриззт. « Я чувствую возраст башни. Она стояла здесь в течение многих веков».

" И как долго она пустует? " спросил Бруенор, явно разочарованный в месте, которое было ему описано, как самое подходящее для поисков его потерянного дома.

«Оно не пусто», – ответил Дриззт. « Если информация, которую я получил, не была ошибочной».

Бруенор в ярости поскочил к нему. «Возможно, ты прав», – проревел он. «Несколько троллей или банда йети ждут нас внутри, смотря на нас прямо сейчас. И я уверен, что они ждут когда мы войдем внутрь! Давайте закончим с этим! Сундабар теперь на день дальше, чем тогда, когда мы решили идти сюда!»

Друзья дварфа присоединились к нему на порядком заросшей дорожке, которая раньше вела к двери башни. Они осторожно приблизились к древней каменной двери, держа наготове свое оружие.

Заросшая мхом и побитая временем, ей очевидно не пользовались в течение многих лет.

«Используй свои руки, парень», – сказал Бруенор Вулфгару. « Если и есть человек, который сможет открыть эту дверь, то это – ты!»

Вулфгар прислонил Эйджис-фанг к стене и подошел к массивной двери. Он расставил ноги так, чтобы было удобнее упираться и начал шарить руками по камню в поисках опоры.

Но как только он легонько толкнул каменную дверь, она распахнулась внутрь, тихо и без усилия.

Прохладный ветер донесся из темноты внутри, принеся с собой смесь из незнакомых ароматов и затхлости. Друзья чувствовали что это место словно принадлежит к другой эпохе, и не без некоторой дрожи пошли за Дриззтом внутрь.

Они ступали тихо, однако их шаги отзывалась эхом в гнетущей молчаливой темноте. Дневной свет из двери оказывал слабую помощь, словно между внутренней частью башни и внешним миром существовал какой-то барьер.

«Мы должны зажечь факел…», – начал Регис, но резко замолчал, испуганный громкостью его шепота в этом месте.

«Дверь!» – закричал внезапно Вулфгар, заметивший, что дверь начала закрываться позади них. Он прыгнул, чтобы остановить ее прежде, чем она закроется полностью, оставив их в абсолютной темноте, но даже его большая сила не смогла остановить ту магическую силу, которая закрывала дверь. Она беззвучно закрылась, породив только поток воздуха, который пронесся подобно вздоху гиганта.

Темный коридор, в котором они находились, осветился голубым светом, как только последний луч солнечного света был отрезан закрывшейся дверью, и они увидели вестибюль Заставы Геральда.

Никакие слова не могли бы описать то, что они увидели. Они стояли, смотря на историю людской расы в течении такого времени, которое отрицало их собственный возраст и принадлежность. В мгновение ока они превратились в наблюдателей, их собственное существование, приостановилось в этот момент времени, они смотрели на всю развитие человеческой расы, словно боги. Замысловатые гобелены, чьи прежде яркие цвета теперь поблекли и их ровные линии, теперь затемнились, погрузили друзей в фантастический мир образов, которые расказывали легенды расы, и каждый повторял свою историю снова и снова; казалось, это был тот же самый рассказ, но каждый раз слегка измененный, чтобы показать различные первопричины и разнообразные последствия.

Оружие и доспехи всех эпох стояли вдоль стен, над ними висели флаги и штандарты тысяч давно забытых королевств. Барельефы героев и мудрецов, некоторые из которых были известны, но чаще это были люди, неизвестные никому, кроме самых прилежных учеников. Они сурово смотрели на них вниз и выражения их лиц достаточно точно раскрывали характер людей, которых они изображали.

Вторая дверь, на этот раз деревянная, находящаяся непосредственно напротив первой, на другой стороне цилиндрической залы, очевидно вела в холм позади башни. Только, когда она начала открываться, друзья сбросили с себя оцепенение, навеянное этим местом.

Никто однако не схватился за оружие, понимая, что кто бы или что бы не обжило эту башню, это было неподвластно простой земной силе.

В дверь вошел дряхлый старик, старше, чем любой из них когда-либо видел прежде.

Его лицо сохранило свежесть, не тронутую возрастом, но его кожа казалась пергаментной, с линиями, скорее похожими на трещины и грубые края, которые бросали вызов времени, так же упрямо, как древнее дерево. Его шаги скорее походили на плавное течение. Он подошел близко к друзьям и остановился в ожидании, его руки, очевидно тонкие, даже под сгибами его длинной, холщевой одежды, мирно покоились по его бокам.

«Вы хранитель башни?» – спросил Дриззт.

« Да, я Старая Ночь», – ответил человек тихим, но очень чистым голосом. «Добро пожаловать, Друзья Митрилового Зала. Леди Алустриель предупредила меня меня о вашем прибытии, и о ваших поисках».

Даже находясь под чарующим воздействием окружения, Вулфгар, однако, не пропустил упоминание имени Леди Алустриель. Он посмотрел на Дриззта, улыбнувшись дроу с пониманием.

Дриззт отвернулся, и тоже улыбнулся.

«Это – Палаты Человека», – торжественно объявил Старая Ночь. « Самые большие в в Заставе, исключая конечно библиотеку».

Он заметил угрюмое выражение лица Бруенора. « Корни вашей расы уходят глубоко, дварф, даже глубже чем эльфийские», – объяснил он. «Но история более часто меряется поколенияим, а не столетиями. Недолговечные люди могут разрушить тысячу королевств и построить тысячу новых за те несколько столетий, что единственный король дварфов управлял бы своими людьми в мире».

"Нетерпеливые люди!” – фыркнул Бруенор, очевидно умиротворенный.

"Согласен”, – засмеялся Старая Ночь. “Но сейчас прошу вас к столу. Нам многое предстоит сделать сегодняшней ночью”.

Он провел сквозь дверной проход вниз по освещенному коридору. Двери по обоим его сторонам вели в разные комнаты – каждая рассказывала об истории одной из добрых рас, и даже были комнаты, где рассказывалось о истории орков, гоблинов и гигантов.

Друзья и Старая Ночь пообедали за большим, круглым столом, его многовековое дерево было твердо словно камень. По всей его кромке шли руны на языках, многие из которых были давно утрачены для мира, и их даже не мог вспомнить Старая Ночь. Еда, как и все остальное, вызывала ощущение и давно прошедших днях. Однако она была просто восхитительна, со вкусом, который отличался от всего того, что друзья ели раньше. Напиток, кристальное вино, обладало богатым букетом, превосходившим даже легендарные элексиры эльфов.

Пока они ели, Старая Ночь развлекал их пересказывая истории о древних героях, и о событиях, которые оказали влияние на судьбу Королевств. Друзья внимательно слушали, хотя все их мысли занимали разгадки о Митриловом Зале, которые возможно таились за одной-двумя дверями от них.

Когда трапеза была окончена, Старая Ночь поднялся со своего стула и обвел их таинственным взглядом. “Придет день, возможно спустя тысячелетие, когда мне вновь удастся кому-нибудь рассказать мои истории. И в этот день, я уверен, одна из историй которую расскажу, поведает о Друзьях Митрилового Зала и их благородных поисках”.

Друзья не могли ответить на честь, которую оказал им этот древний старик. Даже Дриззт, непоколебимый и постоянно держащий себя в руках, долгое, долгое время сидел не мигая.

"Пойдемте”, – сказал Старая Ночь, – “пусть ваша дорога начнется заново”. Он провел их через другую дверь, дверь ведущую в самую величайшую библиотеку во всех северных землях.

Толстые и тонкие книги стояли по всем стенам и лежали огромными кучами на множестве столов, расставленных по большой комнате. Старая Ночь указал на один из столов, с одной единственной открытой книгой.

"Я уже провел поиски для вас”, – объяснил Старая Ночь. “И во всех книгах касающихся дварфов, нашлась только одна в которой упоминается Митриловый Зал”.

Бруенор подошел к книге с трясущимися руками. Она была написана на высшем дварфском, языке Думатона, Хранителя Секретов Подгорий, письменами, которые были почти забыты в Королевствах. Но Бруенор понимал их. Он быстро пробежал взглядом, и затем прочитал вслух наиболее значимые места.

"Король Эльмур и его народ получили большую выгоду от трудов Гарумна и клана Баттлхаммера, но дварфы из шахт не отвергают прибыли Эльмура. Сеттлстоун оказался ценным и надежным союзником, когда Гарумн открыл секретный путь для продажи работ из митрила”. Бруенор посмотрел на друзей, проблеск открытия появился в его глазах.

"Сеттлстоун”, – прошептал он. “Мне знакомо это название”. Он вновь углубился в чтение книги.

"Ты вряд ли сможешь найти еще что-нибудь”, – скказал Старая Ночь. “Слово о Митриловом Зале потеряно в веках. Книга лишь рассказывает о том, что поток митрила вскоре прекратился, по решению Сеттлстоуна!”

Бруенор не слушал. Он читал книгу, страстно поглощая каждое слово о своем прошлом, не важно насколько оно было значимо.

"Что с этим Сеттлстоуном?” – спросил Вулфгар. “Это подсказка?”

"Возможно”, – ответил старый хранитель. “Однако я не нашел упоминаний об этом месте, кроме как в этой книге, но я склонен верить, что Сеттлстоун был не простым городом дварфов”.

"Над поверхности!” – внезапно вскрикнул Бруенор.

"Да”, – согласился Старая Ночь. “Сообщество дварфов обитало в сооружениях на земле. Такое редко встречается в наши дни, а во времена Митрилового Зала это вообще было неслыханно. Насколько я знаю, могло быть только два варианта”.

Регис выкрикнул победный крик.

"Твоя радость может быть преждевременной”, – отметил Старая Ночь. “Даже если мы узнаем где раньше находжился Сеттлстоун, то путь к Митриловвому залу лишь начинался оттуда”.

Бруенор перескочил несколько страниц, и затем положил книгу на стол. “Так близко!” – прорычал он, ударив своим кулаком по дереву. “И я должен узнать!”

Дриззт подошел к нему и достал пузырек из-под своего плаща. “Снадобье”, – ответил он на озадаченный взгляд Бруенора, – “оно вновь заставит тебя вернуться в те дни, что ты провел в Митриловом Зале”.

"Могущественное заклинание”, – предупредил Старая Ночь. “И не подконтрольное. Тщательно взвесь все прежде чем использовать его, дварф”.

Бруенор уже тянул свои руки к снадобью. Он выпил напиток одним глотком, затем оперся о стол, чтобы удержать себя в руках, когда он начнет действовать. На его морщинистом лбу выступила испарина и он невольно дернулся, когда снадобье послало его разум сквозь завесу веков.

Регис и Вулфгар подошли к нему, варвар взял его за плечи и усадил в кресло.

Глаза Бруенора были широко раскрыты, но он не видел ничего в комнате перед собой. Пот тек с него ручьями, и его подергивания перешли в дрожь.

"Бруенор”, – тихо позвал Дриззт.

"Нет, отец мой!” – закричал Бруенор. “Только не здесь в темноте! Пойдем со мной. Что я буду делать без тебя?”

"Бруенор”, – более решительно позвал его Дриззт.

"Он не здесь”, – объяснил Старая Ночь, знакомый с действием снадобья, так как оно часто использовалось долгоживущими расами, в частности эльфами, когда они искали воспоминания о своем далеком прошлом. Однако, обычно воспоминания возвращали в более приятные дни. Старая Ночь с большрй тревогой смотрел на Бруенора, так как его снадобье вернуло его в самые неприятные дни его прошлого, восмпоминания, которые его разум блокировал, или затуманивал, чтобы защитить его против сильных эмоций. Однако сейчас эти эмоции со всей яростью нашли выход в незащищенном разуме дварфа.

"Перенесите его в Палаты Дварфов“, – приказал Старая Ночь. “Пусть он насладиться образами своих героев. Они помогут ему вспомнить, и дадут ему сил пройти сквозь это испытание”.

Вулфгар поднял Бруенора и отнес его в Палаты Дварфов, положив его в середине круглой комнаты. Друзья ушли, оставив дварфа наедине с его иллюзиями.

Бруенор едва различал образы вокруг себя, блуждая между мирами прошлого и настоящего. Изображения Морадина, Думатона и все его божества и герои смотрели на него сверху, давая ему небольшое утешение против накатывающих на него волн трагедии. Броня дварфов, искусно выкованные топоры и молоты окружали его, и он купался в присутствии величайших ценностей его гордой расы.

Однако эти образы не могли заставить исчезнуть ужас, который он познал вновь – падение его клана, Митрилового Зала и смерть своего отца.

"Свет!” – закричал он, метаясь между облегчением и печалью. “Хвала моему отцу, и отцу моего отца! Мы должны быть благодарны им за наше спасение! Сеттлстоун…” – он на некоторое мгновение потерял сознание, потом пришел в себя, – “…приютил нас. Гибель, гибель! Приютил нас!”

"Цена слишком высока”, – сказал Вулфгар, которому причиняли боль страдания дварфа.

"Он пожелал заплатить”, – ответил Дриззт.

"Будет жаль, если мы ничего не узнаем”, – сказал Регис. “В его путанице нет указания направления”.

"Его воспоминания уже привели его в Сеттлстоун, без упоминания дорог, которые он оставил позади себя”, – заметил Дриззт.

Дриззт вытащил скимитар и ниже опустил капюшон своего плаща на лицо.

"Что…” – хотел спросить Регис, но дроу уже действовал. Он подошел к Бруенору и и приблизил свое лицо ближе к взмокшей щеке дварфа.

"Я друг”, – прошептал он Бруенору. “Пришел узнав о падении зала! Мои союзники ждут! Мы отомстим, могучий дварф из Клана Баттлхаммера! Покажи нам путь, чтобы мы могли вернуть былую славу зала!”

"Тайна”, – с трудом произнес Бруенор, едва не теряя сознание.

Дриззт не отступал. “Время не ждет! Тьма приближается!” – закричал он. “Путь, дварф, мы должны знать путь!”

Бруенор пробормотал несколько невнятных звуков и все друзья открыли от удивления рот, поняв, что дроу пробился сквозь последний мысленный барьер, который препятствовал Бруенору найти зал.

"Громче!” – настоял Дриззт.

"Четвертая Вершина!” – закричал Бруенор. “Вверх по подъему и в Долину Хранителя!”

Дриззт посмотрел на Старую Ночь, который кивнул в знак того, что ему были знакомы эти места, и затем повернулся назад к Бруенору. “Отдыхай, могучий дварф”, – утешительно сказал он. “Твой клан будет отомщен!”

"По описанию, которое дает книга о Сеттлстоуне, Четвертая Вершина может находиьтся лишь в одном месте”, – объяснил Старая Ночь Дриззту и Вулфгару, когда они вернулись назад в библиотеку. Регис остался в Палате Дварфов, чтобы присмотреть за Бруенором.

Хранитель достал трубу для свитков из высокого шкафа, и развернул древний пергамент – это была карта центральных земель севера, между Сильвееримуном и Мирабаром.

"Единственное поселение дварфов на поверхности во времена Митрилового Зала, расположенное достаточно близко к горам, чтобы дать такое название, должно быть здесь”, – сказал он, указав самую южную вершину Хребта Мира, чуть севернее Несме и Эвермура. “Заброшенный каменный город сейчас называется просто “Руины”, и он был известен под именем Дварвендор в те времена когда там жила бородатая раса. Но сутя по словам вашего спутника, мне кажется, что это и есть тот Сеттлстоун, о котором говорит книга ”.

"Почему он тогда не указан в книге как Дварвендор?” – спросил Вулфгар.

"Дварфы скрытная раса”, – объяснил Старая Ночь с улыбкой, – “особеннок когла это касается сокровищ. Гарумн из Митрилового Зала решил скрыть местонахождение от жадности внешнего мира. Он и Эльмур из Сеттлстоуна всеми способами старались запутать надоедливых торговцев и сбить их с пути. Поэтому они присваивали поселениям различные названия, которые сейчас всплывают в разных источниках об истории дварфов. Возможно многие ученые даже читали о Митриловом Зале, который носил другое название и читающие думали, что оно принадлежит другому из многих древних родин дварфов, сейчас потерянных для нас”.

Хранитель помолчал некоторое мгновение, чтобы обдумать все что произошло. “Вы должны выступать”, – посоветовал он. “Несите дварфа, если потребуется, но доставьте его в Сеттлестоун прежде чем окончится действие снадобья. Блуждая в своих воспоминаниях, Бруенор возможно сможет повторить свой путь назад к горам в Долине Хранителя, и к дверям Митрилового Зала”.

Дриззт внимательно разглядел карту и точку, которой Старая Ночь отметил расположение Сеттлстоуна. “Назад на запад”, – прошептал он, повторяя подозрения Алустриель. “Всего два дня пути отсюда”.

Вулфгар придвинулся к нему, чтобы рассмотреть пергамент и добавил, в его голосе раличалось предчувствие и доля печали, – “Наша дорога близка к своему концу”.

17 ВЫЗОВ

Они вышли в путь когда на небе ярко сияли звезды и не останавливались до тех пор пока звезды не совершили свой полный круг на небосклоне и вновь не появились на небе. Бруенор не нуждался в поддержке. Полная противоположность самому себе. Это был дварф, вернувшийся из своего бреда и его взгляд был направлен на столь ощутимый сейчас путь к цели, которой он так долго стремился, он шел самым быстрым шагом за все время, что они провели с тех пор как покинули Долину Ледяного Ветра. Со стеклянными глазами и блуждая и в прошлом и настоящем, мысли Бруенора поглощали его. Почти две сотни лет он мечтал об этом возвращении, и эти последние несколко дней в дороге казалось тянулись дольше чем прошедшие столетия.

Друзья несомненно победили своего главного врага – время. Если их подсчеты в Заставе были верны, Митриловый Зал находился в нескольких днях пути, в то время как короткое время едва перевалило за середину. Так как время больше не давило на них, Дриззт, Вулфгар и Регис готовясь покинуть Заставу, ожидали, что их последний переход будет неспешным. Но когда очнулся Бруенор и узнал об открытиях, даже и слышать ничего не желал о том, чтобы медлить. Никто не стал спорить с ним, однако из-за волнения, и без того угрюмое настроение Бруенора, ухудшилось еще больше.

"Двигай живей своими ногами!” – продолжал он набрасываться на Региса, чьи маленькие ножки не выдерживали темпа, заданного неистовым дварфом. “Ты должен был остаться со своим пузом в Десяти Городах!” Затем дварф перешел на тихое ворчание, которого не было слышно за топотом его ног, и устремился вперед, не обращая внимания на любое замечание которое мог позволить себе Регис или любой комментарий исходивший от Вулфгара или Дриззта относительно его манер.

Они вновь шли в сторону Раувин, чтобы использовать ее воды как проводника. Дриззт убедил Бруенора свернуть на северо-запад как только на горизонте появятся вершины гор. Дроу не желал вновь встретится с патрулем из Несме, уверенный, что именно из-за этого города Алустриель не смогла пустить его в Сильверимун.

Бруенор так и не смог расслабиться в лагере этой ночью, несмотря на то, что они покрыли более половины пути до развалин Сеттлстоуна. Он метался по лагерю словно загнанное животное, сжимая и разжимая свои кулаки и бормоча себе о том судьбоносном дне, когда его народ был изгнан из Митрилового Зала, и о мести которую он осуществит когда вернется.

"Это снадобье?” – спросил Вулфгар у Дриззта позже этим же вечером, когда они стояли рядом с лагерем и наблюдали за дварфом.

"Возможно, частично”, – ответил Дриззт, также сильно обеспокоенный поведением своего друга. “Снадобье заставило Бруенора вновь пережить самые болезненные моменты его долгой жизни. И сейчас когда воспоминания прошлого нашли выход в его эмоциях, они освежили его раны, которые мучили его все эти годы”.

"Он боится”, – заметил Вулфгар.

Дриззт кивнул. “Это испытание всей его жизни”.

"Это не только его испытание”, – отметил Вулфгар, посмотрев на Региса, который свалился без сил сразу после ужина. “Халфлинг не может двигаться в таком темпе”.

"Впереди меньше одного дня пути”, – ответил Дриззт. “Регис выдержит это испытание, как и все мы”. Он хлопнул варвара по плечу и Вулфгар, не полностью удовлетворенный, но убежденный, что не сможет повлиять на дварфа, отправился на боковую. Дриззт вновь перевл свой взгляд на расхаживающего дварфа, и на его темном лице появилось озабоченное выражение.

Дриззт и вправду не переживал за Региса. Халфлинг всегда умел преодолеть все невзгоды. Однако Бруенор сильно беспокоил дроу. Он вспомнил те дни, когда дварф ковал Эйджис-фанг, могущественный молот. Это оружие стало наивысшим достижением в его богатой карьере кузнеца, оружие достойной легенд. Бруенор даже не смел надеяться превзойти этот успех, или хотя бы повторить его. Дварф никогда больше не брал в руки кузнечный молот и не подходил к наковальне.

Теперь путешесвтие в Митриловый Зал было целью всей жизни Бруенора. Как Эйджис-фанг стал самым лучшим его изделием, так и это путешествие было его высочайшим подъемом. Очаг волнения Дриззта был едва различим, и поэтому более опасен, чем успех или провал поисков; опасности дороги они делили поровну, и они с готовностью приняли их прежде чем отправиться в путь. Будут возвращены древние зала или нет, но Бруенор должен достигнуть вершины своей горы. Он должен достичь момента своей славы.

"Успокойся, друг мой”, – сказал Дриззт, подойдя к дварфу.

"Это мой дом эльф!” – ответил Бруенор, не в силах перебороть себя.

"Я понимаю”, – произнес Дриззт. “Похоже, что мы и вправду увидим Митриловый Зал, и это ставит перед нами вопрос на который мы вскоре должны будем ответить”.

Бруенор с любопытством посмотрел на него, хотя он прекрасно понимал, что Дриззт имел в виду.

"Мы так долго были заняты только тем, что старались отыскать Митриловый Зал, и совсем не задумывались о том, что будет, когда мы войдем в него”.

"Я по праву cnfye Королем Митрилового Зала”, – рявкнул Бруенор.

"Согласен”, – сказал дроу, – “но как быть с тьмой, которая все еще может скрываться там? Силой, которая вынудила весь твой клан покинуть шахты. Сможем ли мы вчетвером победить ее?”

"Она могла исчезнуть сама по себе, эльф”, – ответил Бруенор сердитым тоном, не желая обсуждать возможности. “Из всех наших знаний следует, что залы должны быть покинуты”.

"Возможно. Но какие у тебя планы, если тьма все еще там?”

Бруенор задумался на некоторое мгновение. “Мы пошлем весточку в Долину Ледяного Ветра”, – ответил он. “Мои соплеменники будут с нами весной”.

"Но их не больше сотни!” – напомнил ему Дриззт.

«Тогда я попрошу помощи в Адбаре!» – резко произнес Бруенор. “Харбромм будет рад помочь, если я пообещаю ему часть сокровищ”.

Дриззт знал, что Бруенор не примет так быстро подобное обещание, но он решил прекратить поток волнующих его вопросов. “Спокойной ночи”, – произнес он дварфу. “Ты сможешь найти все ответы, когда это потребуется”.

Шаг не стал менее неистовым на следующее утро. Вскоре над ними нависли горы и еще одна перемена произошла с дварфом. Он внезапно остановился, закачавшись и едва не потеряв равновесие. Вулфгар и Дриззт подбежали к нему и схватили его за руки.

"Что случилось?” – спросил Дриззт.

"Дварвендор”, – еле различимым голосом произнес Бруенор. Он указал на каменнуую породу, выступающую из основания ближайшей горы.

"Ты знаешь это место?”

Бруенор не ответил. Он вновь двинулся вперед, отклонив любую помощь. Его друзья пожали плечами и двинулись за ним вслед.

Час спустя строения уже можно было разглядеть. Подобно гигантским домам из карт, огромные каменные пластины были искусно сложены, образуя дома, и хотя они быди заброшены более сотни лет время и ветра не повлияли на них. Только дварфы могли вложить такую силу в камень, могли разместить камни так, что они казались продолжением гор, которые прошли сквозь поколения и истории бардов, так чтобы какая-нибудь раса в будущем смотрела на них с благоговейным трепетом и изумлением, не имея даже понятия как это чудо было построено.

Бруенор вспомнил. Он вошел в деревню, как он это проделал много десятилетий назад, слеза появилась в его сером глазе и его тело задрожало против воспоминаний тьмы, которая поглотила его клан.

Его друзья не стали его беспокоить некоторое время, не желая нарушать его уединение. Наконец, когда прошел полдень, Дриззт подошел к нему.

"Ты знаешь дорогу?” – спросил он.

Бруенор посмотрел вверх на тропу, взбиравшуюся по склону одной из ближайших гор. “Полдня”, – ответил он.

"Разобьем лагерь здесь?” – спросил Дриззт.

"Это было бы хорошо для меня”, – сказал Бруенор. “Мне надо о многом подумать, эльф. Не бойся, я не забыл дороги”. Его глаза сузились на тропу, по которой он бежал в день пришествия тьмы, и прошептал, – “Я никогда больше не забуду дороги”.

Быстрый шаг Бруенора оказался счастливым для друзей, так как Бок с легкостью шел по следам дроу от Сильверимуна и вел свой отряд с такой же скоростью. Миновав Заставу – магические охранные знаки не позволили им приблизиться к башне – отряд голема прошел значительное расстояние.

В не столь удаленном лагере, на лице Энтрери играла злая улыбка, когда он всматривался в темный горизонт, и огонек света, как он знал, был лагерный костер его жертвы.

Кэтти-бри тоже заметила его и знала, следующий день станет для нее днем ее самого большого вызова. Она провела большую часть своей жизни с закаленными в боях дварфами, под неусыпной опекой Бруенора. Он приучил ее к дисциплине и уверенности в своих силах. Не видимость наглости, чтобы скрыть свое ненадежное положение, но настоящая вера в себя и полная оценка своих сил. Она не могла долго заснуть этой ночью, но это скорее было из-за ее старания, чем из-за страха провала.

Они рано выступили и достигли руин вскоре после рассвета. Однако они нашли лишь остатки от лагеря друзей.

"Час, возможно два”, – предположил Энтрери, наклонившись низко, чтобы почувствовать жар от угольков.

"Бок уже нашел новые следы”, – сказала Сидни, указав на голема, двигающегося в направлении поножия ближайшей горы.

На лице Энтрери расплылась улыбка, когда он почувствовал предвкушение погони. Однако Кэтти-бри не обратила внимания на убийцу, больше заинтересованная выраженеим лица Ирдана.

Солдат казалось был колебался. Он пошел вслед за ними, когда Сидни и Энтрери двинулись за Боком, но его шаги были тяжелы. Он очевидно не жаждал как Сидни и Энтрери, вступить в ту схватку, что начинала вырисовываться впереди.

Кэтти-бри была довольна.

Они двигались все утро, пробираясь сквозь узкие ущелья и каменные завалы, держа свой путь в глубь гор. Затем, в первый раз с тех пор как два года назад он начал свои поиски, Энтрери увидел свою жертву.

Убийца перелез через каменную насыпь и замедлил свой шаг спускаясь в маленькую лощину с деревьями, когда Бруенор и его друзья взбирались на склон на другой стороне. Энтрери припал к земле и подал сигнал остальным остановиться.

"Останови голема”, – сказал он Сидни, так как Бок уже исчез в зарослях и вскоре должен был появиться на другой стороне, представ перед друзьями во всей своей красе.

Сидни стремительно поднялась. “Бок, иди ко мне!” – крикнула она так громко, как только посмела, так как несмотря на то, что друзья были на порядочном расстоянии, эхо, поднимающееся в горах могло выдать ее.

Энтрери указал на небольшие площадки по всему подножию горы впереди их. “Мы можем настигнуть их прежде чем они обогнут гору”, – сказал он Сидни. Он прыгнул назад к Кэтти-бри и Ирдану, и резко скрутил руку Кэтти-бри за ее спиной. “Если ты крикнешь, ты увидишь как твои друзья умрут”, – заверил он ее. “И затем твой конец будет наиболее мучительным”.

Кэтти-бри изобразила на лице свой самый испуганный взгляд, довольная тем что последняя угроза убийцы была пуста для нее. Она переборола тот ужас, который навел на нее Энтрери когда они впервые встретились в Десяти Городах. Она убедила себя, что несмотря на все его повадки беспощадного убийцы, он прежде всего был обычным человеком.

Энтрери указал на крутое ущелье ниже друзей. “Я пройду сквозь ущелье”, – объяснил он Сидни, – “и встречу их. Ты и твой голем продолжите путь и зайдете у них с тыла”.

"А я?” – произнес Ирдан.

"Останешься с девченкой!” – приказал Энтрери, тоном, словно он разговаривал со своим слугой. Он развернулся и пошел прочь, не желая слушать никаких протестов.

Сидни даже не посмотрела на Ирдана, пока она стояла и поджидала голема. У нее не было время на подобные споры и она рассудила, что если Ирдан не мог ответить сам за себя, то он не стоил ее внимания.

"Действуй сейчас”, – поршептала Кэтти-бри Ирдану, – “ради себя, а не меня!” Он посмотрел на нее скорее с любопытством, чем со злом.

"Магичка совсем тебя не уважает”, – продолжила Кэтти-бри. “Убийца заменил тебя, и она с радостью пожертвует тобой ради него. Это твой шанс, первый и последний, если мои глаза говорят мне правду! Время показать магичке чего ты стоишь, Солдат из Лускана!”

Ирдан нервно оглянулся вокруг. Из всех козней, что он ожидал от этой женщины, ее слова были достаточно правдивы, чтобы убедить его, что ее оценка ситуации была верна.

Его гордость взяла верх. Он повернулся к Кэтти-бри и бросил ее на землю, и затем миновав Сидни погнавшись за Энтрери.

"Ты куда направился?” – крикнула ему в след Сидни, но Ирдана больше не интересовали бессмысленные разговоры.

Удивленная и сбитая с толку, Сидни обернулась, чтобы проверить их пленницу. Кэтти-бри ожидала этого и поэтому издав стон, она упала на камень, словно она потеряла сознание, однако по правде говоря, она достаточно уклонилась от удара Ирдана, который пришелся вскользь. Она была в полном сознании, но со связанными руками, и поэтому все ее движения были направлены на то, чтобы занять позицию из которой он смогла бы просунув руки под своими ногами, вытащить их вперед.

Действия Кэтти-бри достаточно удовлетворили Сидни и она полностью переключила все свое внимание на приближающуюся стычку между двумя ее спутниками. Услышав приближение Ирдана, Энтрери обернулся к нему, держа наготове свой кинжал и саблю.

"Тебе было сказано оставаться с девченкой!” – прошипел он.

"Я шел в это путешествие не для того, чтобы сторожить твою пленницу!” – ответил Ирдан, извлекая свой меч.

Характерная ухмылка вновь появилась на лице Энтрери. “Возвращайся”, сказал он последний раз Ирдану, хотя знал, и был этому рад, что гордый солдат не повернет назад.

Ирдан сделал еще один шаг вперед.

Энтрери нанес удар.

Ирдан был опытным воином, ветераном многих сражений, и если Энтрери хотел убить его одним ударом, то он ошибался. Меч Ирдана отвел удар в сторону и он сделал ответный выпад.

Заметив очевидное презрение которым отвечал Энтрери Ирдану, и зная насколько горд солдат, Сидни боялась этой стычки с тех самых пор как они покинули Башню Тайн. Она не волновалась, если один из них погибнет сейчас, и она подозревала что это будет Ирдан – но она не могла позволить, чтоббы что-то ставило под угрозу ее миссию. После того, как дроу будет у нее в руках, Энтрери и Ирдан смогут уладить свои разногласия.

"Иди к ним!” – крикнула она приближающемуся голему. “Останови поединок!” – Бок сразу же развернулся и бросился в сторону сражающихся, а Сидни тряхнув своей головой от досады, поверила, что ситуация вновь вскоре окажется под ее контролем и они смогут продолжить свою охоту.

Но она не видела как позади нее понялась Кэтти-бри.

Кэтти-бри знала, что у нее был лишь один шанс. Она бесшумно покралась и ударила своими сцепленными руками по основанию шеи магички. Сидни упала на камни и Кэтти-бри помчалась вниз в чащу деревьев, ее кровь пульсировала в ее венах. Она намеревалась добраться как можно ближе к своим друзьям и предупредить их криком, прежде чем ее взявшие ее в плен поймают ее.

Почти сразу как только Кэтти-бри исчезла среди деревьев, она услышала сдавленный крик Сидни, – “Бок!”

Голем сразу повернул назад, на некотором расстоянии позади Кэтти-бри, но двигаясь быстрыми шагами.

Даже если они видели ее побег, Ирдан и Энтрери были слишком заняты между собой, чтобы интересоваться ей.

"Ты больше не будешь оскорблять меня!” – крикнул Ирдан, поверх лязга стали.

"Буду!” – прошипел Энтрери. “Есть много способов, чобы осквернить труп, идиот, и знай, что я буду издеваться над каждой твоей гнилой косточкой”. Он усилил свою атаку, полностью сконцетрировавшись на своем противнике, его лезвия запели свой смертельный танец.

Ирдан отчаянно сражался, но опытный убийца с легкостью отражал все его выпады и уловки. Вскоре солдат израсходовал весь набор своих приемов и ударов, но даже ни на долю не приблизился к своей цели. Он выдохнется раньше Энтрери – он это ясон понял еще в самом начале схватки.

Они обменялись еще несколькими ударами, и выпады Энтрери становились все быстрее и быстрее, в то время как Ирдан сильно замедлил свои движения. Содат надеялся что Сидни вмешается в этот момент. Его усталость отчетливо прослеживалась в его движениях, и он не мог понять почему магичка молчит и не вмешивается в ход поединка. Он посмотрел через свое плечо с растущим чувством безнадежности. Затем он увидел Сидни, лежащую лицом вниз на камне…

Почетный выход, подумал он, более беспокоясь за себя. “Магичка!” – крикнул он Энтрери. “Мы должны помочь ей!” Эти слова ничего не значили для Энтрери.

"И девченка!” – крикнул Ирдан, надеясь привлечь внимание убийцы. Он попытался уйти от поединка, отпрыгнув назад от Энтрери и опустив свой меч. “Мы продолжим позже”, – ответил он угрожающим тоном, хотя у него не было намерения вновь вступать в открытый подинок с убийцей.

Энтрери не ответил, но опустил свои клинки. Ирдан, благородный солдат, обернулся, чтобы рассмотреть Сидни.

Кинжал украшенный драгоценными камнями воткнулся в его спину.

Кэтти-бри споткнулась, не сумев удержать свое равновесие со связаными руками. Под ее ногой посыпались камни и она упала на землю. Проворная словно кошка, она быстро вскочила.

Но Бок был быстрее.

Кэтти-бри вновь упала и перелетела через камень. Она побежала вниз по опасному склону из оспыающихся камней, слыша за собой топот голема, и она знала, что у нее не хватит сил, чтобы убежать от этого создания. Но у нее не было выбора. Пот жег ее многочисленные раны и застилал ей глаза, и она уже потеряла всякую надежду. Но она продолжала бежать, ее мужество отвергало ее очевидный конец.

Несмотря на все ее отчаяние и ужас она нашла в себе силы чтобы найти выход. Склон уходил вниз на двадцать футов, и прямо рядом с ней он преграждался куском мертвого дерева. Безнадежный план пришел к ней на ум, но она решила попробовать его осуществить. Она остановилась на мгновение, чтобы рассмотреть это место и оценить какой эффект смещение этой коряги произведет на камни.

Она сделала несколько шагов назад вверх по склону и стала ждать, приготовившись для невозможного для нее прыжка. На перевале появился Бок и двинулся к ней, камни осыпались под его тяжелой поступью. Он был прямо перед ней, и уже тянул к ней свои омерзительные руки.

Кэтти-бри прыгнула.

Она накинула веревку, которая связывала ее руки на сук коряги, когда пролетала мимо нее, всем своим весом стараясь сдвинуть ее с места.

Бок неуклюже двинулся за ней, несмотря на очевидность ее намерений. Даже когда коряга полетела вниз, и ее корни выскочили из земли, голем не смог понять опасности грозившей ему. Когда освободившиеся камни начали свой путь вниз, Бок продолжал упрямо смотреть на свою жертву.

Кэтти-бри пролетела вниз и оскочила в сторону от оползня. Она не пыталась встать, лишь продолжала вращаться и несмотря на боль, сражалась за каждый дюйм между собой и рушащимся склоном. Она врезалась в тонкий ствол молодого дуба, и обогнув его, прислонилась к нему спиной и оглянулась на склон.

Как раз в тот момент, чтобы увидеть голема, увлекаемого вниз тоннами камня.

18 СЕКРЕТ ДОЛИНЫ ХРАНИТЕЛЯ

"Долина Хранителя”, – торжественно объявил Бруенор. Друзья стояли на высоком выступе, смотря на каменное, скалистое ущелье, тянувшееся на сотни футов внииз.

"Как же мы туда спустимся?” – с удивлением произнес Регис, так как склоны казались абсолютно отвесными, словно каньон был специально вырезан в каменной породе.

Конечно здесь был путь вниз, и Бруенор, все еще блуждающий в воспоминаниях о своей юности, знал это хорошо. Он повел своих друзей вокруг восточного края ущелья, и оглянулся на запад, к вершинам трех ближайших гор. “Вы стоите на Четвертой Вершине”, – объяснил он, – “Названной так из-за своего положения по отношению к остальным трем”.

"Три вершины как одна”, – дварф процитировал вслух строчку из длинной песни, которую все юные дварфы Митрилового Зала должны были выучиьт прежде чем они становились достаточно взрослыми, чтобы рискнуть выйти из шахт.

"Три вершины как одна, Солнце светит за тобой”.

Бруенор сдвинулся чуть в сторону, чтобы точно встать на прямую с западными горами, и затем медленно начал осматривать край ущелья и заглядывать через него. “Мы пришли ко входу в долину”, – спокойно произнес он, хотя его сердце радостно забилось от этого открытия.

Остальные трое присоединились к нему. Чуть ниже кромки, они увидели вырезанную ступень, первую в целой цепочке подобных, которые вели вниз, и были так искусно обточены, что их нельзя было заметить ни с какого другого места.

Регис чуть не упал в обморок, почти ошеломленный той мыслью, что ему придется спускаться на сотни футов вниз по крутой лестнице даже без поручней. “Здесь мы точно найдем свой конец!” – взвизгнул он и отпрянул назад.

Но вновь Бруенора не интересовало чье-либо мнение или доводы. Он двинулся вниз, и Дриззт и Вулфгар пошли за ним, не оставив Регису другого выбора кроме как последовать за ними. Однако Дриззт и Вулфгар сочувствовали ему, и старались ему помочь как только могли, Вулфгар даже обхватил его своими руками когда начал дуть ветер.

Они спускались медленно и осторожно, и даже Бруенор во главе не спешил, и было похоже, что прошли часы, прежде чем дно ущелья хоть сколько-то приблизтлось к ним.

"Пять сотен влево, и затем еще сотня”, – сказал Бруенор, когда они наконец добрались до низа. Дварф двинулся вдольстены на юг, отсчитывая шаги и ведя остальных мимо каменных столбов, огромных монолитов из другой эпохи, которые казалось упали сюда с вершины ущелья. Даже Бруенор, чей клан жил зесь в течение многих столетий, не знал ни одной истории, рассказывающей о создании или назначении монолитов. Но каково бы ни было их предназначение, они были молчаливыми и внушительными стражами на дне ущелья в течение многих столетий, существовавшими еще до прихода дварфов, отбрасывая зловещие тени и возвышаясь над простыми смертными, которые когда-либо бывали здесь.

И еще колонны разрезали налетающий на них ветер, превращая его в мрачный и скорбный крик, из-за которого возникало ощущение чего-то сверхъестественного, вечного подобно Заставе, и требовало осмысление своей смертности ото всех очевидцев, словно монолиты насмехались над живущими, своим вечным существованием.

Бруенор, не обращая внимания на эти колонны, закончил свой отсчет.

"Пять сотен влево, и затем еще сотня, Скрытые линии секретной двери”.

Он изучил стену рядом с собой, на предмет обнаружения любых отметок, которые могли указать на вход в залы.

Дриззт тоже водил своими чувствительными пальцами по гладкой поверхности камня. “Ты уверен?” – спрсил он после долгих минут напрасных поисков.

"Да!” – объявил Бруенор. “Мои народ очень искусен и я боюсь, что они скрыли дверь слишком хорошо, чтобы ее можно было так просто отыскать”.

Регис подошел к ним, чтобы помочь, в то время как Вулфгар, чувствуя себя неуютно в тени монолита, охранял их тыл.

Несколько секунд спустя варвар заметил движение там откуда они пришли, на ступеньках. Он припал к земле, крепко сжав Эйджис-фанг. “У нас гости”, – сказал он своим друзьям, свист от его шепота эхом отдался вокруг, словно монолиты смеялись над его попыткой скрытности.

Дриззт прыгнул за ближайший столб и начал двигаться вокруг него, используя замерший взгляд Вулфгара в качестве проводника. Раздраженный этой заминкой, Бруенор снял маленький топорик со своего пояса и встал рядом с варваром, Регис устроился за ними.

Затем они услышали крик Дриззта, – “Кэтти-бри!” Они были слишком рады, чтобы задуматься над тем, что заставило ее следовать за ними всю дорогу от Десяти Городов, или хотя бы как она нашла их.

Улыбки исчезли с их лиц, когда они увидели ее израненную, истекающую кровью, двигащуюся в их сторону. Они бросились к ней, но дроу, подозревая, что ее могли преследовать, скользнул в тень монолита и встал на стражу.

"Что привело тебя к нам?” – закричал Бруенор, схватив Кэтти-бри и сильно обняв ее. “И кто ранил тебя? Он почувствует мои руки на своей шее !”

"И мой молот!” – добавил Вулфгар, разгневанный от одной мысли о том, сто кто-то мог ударить Кэтти-бри.

Регис отошел назад, начиная подозревать, что произошло.

"Фендер Маллот и Гролло погибли”, – сказала Кэтти-бри Бруенору.

"На дороге с тобой? Но почему?” – спросил дварф.

"Нет, в Десяти Городах”, – ответила Кэтти-бри. “Там был человек, наемный убийца, он искал Региса. Я преследовала его, чтобы предупредить вас, но он поймал меня и взял с собой”.

Бруенор посмотрел на халфлинга, который сейчас отошел еще дальше и склонил свою голову.

"Я знал, что ты попал в неприятности когда ты появился на дороге по пути из города!” Он нахмурился. “В чем дело? И без всяких твоих лживых историй!”

"Его зовут Энтрери”, – сознался Регис. “Артемис Энтрери. Он пришел из Калимпорта, от Паши Пока”. Регис вытащил рубиновую подвеску. “За этим”.

"Но он не один”, – добавила Кэтти-бри. “Маги из Лускана ищут Дриззта”.

"Зачем я им нужен?” – раздался голос Дриззта из теней.

Кэтти-бри пожала плечами. “Они мне не говорили, но я подозреваю, что это как-то связано с Акаром Кесселом”.

Дриззт сразу все понял. Они искали Хрустальный Осколок, могущественнейший артефакт, который был погребен под лавиной сошедшей с Горы Кельвина.

"Сколько их?” – спросил Вулфгар. “И как далеко они отсюда?”

"Их было трое”, – ответила Кэтти-бри. “Убийца, магичка, и солдат из Лускана. Еще у них есть монстр. Они называют его големом, но я никогда не видела ничего подобного раньше”.

"Голем”, – тихим эхом повторил Дриззт. Он видел много подобных созданий в подземном городе темных эльфов. Монстры с огромной силой и непоколебимой преданностью своим создателям. Они должно быть были и вправду серьезными врагами, если обладали подобным существом.

"Но монстра больше нет”, – продолжила Кэтти-бри. “Он преследовал меня, и почти настиг, но я обманула его и погребла под тоннами камня!”.

Бруенор вновь обнял ее. “Молодец, моя девочка”, – прошептал он.

"И я оставила солдата и убийцу во время ужасной схватки между ними”, – продолжила Кэтти-бри. “Один из них мертв, и я думаю, что это солдат. Жаль, он оказался не так плох”.

"Все равно он бы познакомился с моим лезвием, за то что помогал этим псам!” – ответил Бруенор. “Но хватит болтать; у нас еще будет время. Ты у зала девочка, ты знаешь это? Ты сама увидишь все то великолепие, о котором я рассказывал тебе все эти годы!” Он повернулся к Вулфгару, чтобы попросить его приглядеть за ней, но вместо этого заметил Региса. У халфлинга были свои проблемы, он склонил свою голову и думал над тем насколько далеко он зашел на этот раз.

"Не бойся, мой друг”, – сказал Вулфгар, также заметив душевные терзания Региса. “Ты действовал, чтобы выжить. В этом нет ничего постыдного. Хотя все же ты должен был сказать нам об опасности!”

"Ах, подними свою голову Грохочущий Живот!” – резко произнес Бруенор. “Мы ожидали этого от тебя, ты плохой обманщик! Не думай что мы удивлены!” Злость Бруенора, когда он начал кричать на халфлинга, внезапно усилилась помимо его воли.

"Как ты посмел втравить нас в это?” – орал он на Региса, сделав шаг в его сторону. “И сейчас, когда мой дом прямо передо мной!”

Вулфгар быстро встал на пути Бруенора, чтобы отрезать его от Региса, хотя он был действительно поражен переменой произошедшей в дварфе. Он никогда не видел, чтобы Бруенор так выплескивал свои эмоции. Кэтти-бри тоже ошеломленно смотрела на него.

"В этом нет вины халфлинга”, – сказала она. “И все равно бы маги пришли за вами!”

Дриззт вернулся к ним. “На лестнице никого нет”, – сказал он, но когда он лучше рассмотрел ситуацию, то понял, что его слов никто не слышал.

Наступило долгое и неловкое молчание, и тут Вулфгар взял все в свои руки. “Мы прошли слишком длинный путь, чтобы сейчас спорить и сражаться друг с другом!” – заругался он на Бруенора.

Бруенор беспомощно посмотрел на него, не зная как реагировать на несвойственную позицию, которую вулфгар занял против него. “Ба!” – наконец сказал дварф, разочарованно поняв вверх свои руки. “Глупый халфлинг хотел чтобы нас убили…потому, что он не хотел беспокоить нас!” – саркастично проворчал он, направляясь назад к своим поискам двери в стене.

Дриззт посмотрел на угрюмого дварфа, но сейчас его больше волновал Регис. Халфлинг, полностью раздавленный, сел на землю и казалось потерял всякое желание продолжать путешествие. “Мужайся”, – сказал ему Дриззт. “Злость Бруенора пройдет. Его мечты почти воплотились в жизнь”.

"И по поводу убийцы, который охотится за твоей головой”, – сказал Вулфгар, подойдя к ним. “Мы его поприветствуем как следует, когда он доберется сюда”. Вулфгар похлопал боек своего молота. “Возможно мы сможем разубедить его оказаться от дальнейшей охоты! ”

"Если мы сможем проникнуть в шахты, то он потеряет наши следы”, – сказал Дриззт Бруенору, пытаясь уменьшить гнев дварфа.

"Они не найдут лестницы”, – сказала Кэтти-бри. “Даже наблюдая за вашим спуском, я с трудом отыскала ее!”

"Я бы предпочел встретиться с ними!” – объявил Вулфгар. “Они многое должны мне объяснить, и они не смогут избежать наказания за то, что они сделали с Кэтти-бри!”

"Берегись убийцы”, – предупредила его Кэтти-бри. “Его лезвия несут смерти, и он не ошибается!”

"Магичка тоже может стать серьезным противником”, – добавил Дриззт. “У нас впереди есть более важное задание – у нас нет необходимости вступатьв схватку, которой мы можем избежать”.

"Никаких задержек!” – сказал Бруенор, предотвращая любые возражения варвара. “Митриловый Зал ждет меня, и я намереваюсь попасть внутрь! Пусть они последуют за нами, если осмелятся”. Он повернулся назад к стене, чтобы продолжить свои поиски, позвав Дриззта, чтобы тот присоединился к нему. “Продолжай наблюдение, парень”, – приказал он Вулфгару. “И присмотри за моей девочкой”.

"Возможно, открывающее слово?” – спросил Дриззт, когда они вдвоем с Бруенором стояли напротив стены.

"Да”, – сказал Бруенор, – “слово было. Но запирающая магия исчезает через некоторое время, и нужно было назвать новое слово. Здесь некому было назвать его!”

"Тогда попробуй старое слово”.

"Я пробовал, эльф, много раз с тех пор как только мы пришли сюда”. Он ударил кулаком по стене. “Я знаю, должен быть другой путь”, – в отчаянии рявкнул он.

"Ты вспомнишь”, – заверил его Дриззт. И они вновь приступили к исследованию стены.

Но даже упрямство дварфа не всегда приносило плоды, и ночь застала друзей все еще сидящих у входа, даже не смеющих зажечь огонь, чтобы не привлечь внимания своих преследователей. Из всех их испытаний на дороге, ожидание так близко от их цели, было самым трудным. Бруенор уже начал сомневаться, раздумывая, чтобыть может он вообще не правильно выбрал место. Он снова и снова вслух повторял песню выученную им в детстве в Митриловом Зале, отыскивая какие-нибудь посказки, которые он мог пропустить.

Остальные дремали, ворочаясь во сне, особенно Кэтти-бри, которая знала, что клинок убийцы, несущий с собой бесшумную смерть, подкрадывается к ним. Возможно они бы совсем не смогли заснуть, если бы не знали, что находятся под неусыпным надзором дроу.

На тропе в нескольких милях от них, был разбит похожий лагерь. Энтрери молча стоял, вглядываясь во тьму в поисках признаков лагерного костра, однако он сомневался, что друзья будут настолько беспечны, чтобы зажечь его, если Кэтти-бри нашла и предупредила их. Позади него Сидни лежала на камне укутанная в одеяло, восстанавливая силы после нападения Кэтти-бри.

Убийца раздумывал над тем, чтобы бросить ее – в обычной ситуации он бы так и поступил – однако Энтрери все равно нуждался в некоторой передышке, чтобы собраться с мыслями и подумать над своими дальнейшими действиями.

Рассвет застал его на том же месте, неподвижного и погруженного в раздумья. Позади него очнулась магичка.

"Ирдан?” – позвала она. Энтрери сделал шаг назад и склонился над ней.

"Где Ирдан?” – спросила она.

"Мертв”, – ответил Энтрери, без тени сожаления. “Как и голем”.

"Бок?” – выдохнула Сидни.

"Его завалило оползнем”, – ответил Энтрери.

"А девченка?”

"Исчезла”. Энтрери вновь перевел свой взгляд на восток. “Я больше не нуждаюсь в тебе, я ухожу”, – сказал он. “Наша погоня близка к завершению”.

"Они близко”, – заспорила Сидни. “Ты отказываешься от преследования?”

Энтрери ухмыльнулся. “Халфлинг будет моим”, – невозмутимо произнес он, и Сидни не стала сомневаться в том, что он говорит правду. “Но наш отряд рассеян. Я вернусь к своим поискам, а ты к своим, однако я предупреждаю тебя, если ты возьмешь то, что принадлежит мне, то станешь моей следующей жертвой”.

Сидни осторожно подумала над его словами. “Где упал Бок?” – спросила она, повинуясь внезапной мысли пришедшей ей в голову.

Энтрери посмотрел вдоль тропы, ведшей на восток. “В долине за рощей ”.

"Проводи меня туда”, – настояла Сидни. “Есть одно дело”.

Энтрери помго ей подняться и повел ее в том направлении, думая, что бросит ее после того, как она завершит свое последнее дело. Он проникся уважением к этой юной магичке и ее служению долгу, и он верил, что она не обманет его. Сидни была не очень могущественным магом и не ровней ему, и они оба знали, что его уважение к ней не остановит его меча, если она встанет у него на пути.

Сидни осматривала каменный склон несколько мгновений, затем повернулась к Энтрери, на ее лице сияла знакомая улыбка. “Ты сказал, что наши поиски вместе окончены, но ты ошибся. Мы еще можем оказаться полезны тебе, убийца”.

"Мы?”

Сидни повернулась к склону. “Бок!” – громко крикнула она и уставила свой взгляд на склон.

На лице Энтрери появилось озадаченное выражение. Он тоже осматривал камни, но не замечал никаких признаков движения.

"Бок!” – вновь позвала Сидни, и в этот раз крик достиг своей цели. Громкое рычание послышалось из-под слоя камней, и затем один из них поднялся в воздух. Под ним стоял голем. Избитый и изуродованный, но несомненно не чувствующий боли, Бок отбросил камень в сторону и двинулся к своей хозяйке.

"Голема не так просто уничтожить”, – объяснила Сидни, получая удовлетворение от удивления застывшего на лице Энтрери. “У Бока еще есть путь, который он должен пройти, и он не покинет его так просто”.

"Путь, который вновь приведет нас к дроу”, – засмеялся Энтрери. “Пойдем, мой спутник”, – сказал он Сидни, – “Продолжим нашу погоню”.

Друзья все еще не нашли никаких улик, когда наступил рассвет. Бруенор стоял перед стеной, выкрикивая различные слова, большинство которых не имели вообще никакого отношения к открывающим словам.

Вулфгар решил подойти с другой стороны. Рассудив, что эхо в полости могло помочь им убедиться, что они пришли на правильное место, он методично двигался вдоль стены, прислонив ухо и постукивая по ней Эйджис-фангом. Молот стучал по камню, вызывая удивительные звуки, говорившие о его прекрасном исполнении.

Но один удар не достиг своей цели. Вулфгар направил боек молота вперед, но как только он стал приближаться к камню, он был остановлен стеной голубого света. Вулфгар испугавшись отпрянул назад. В камне появились трещины, обозначив дверь. Камень продолжил двигаться и отошел внутрь, и вскоре дверь в залы родины дварфов была открыта. Порыв воздуха, томившегося внутри столетиями, вырвался наружу и принес с собой запах веков, обрушившийся на них.

"Магическое оружие!” – закричал Бруенор. “Лишь тот кто торговал с моим народом, мог пройти в шахты!”

"Когда сюда приходили посетители, они открывали дверь с помощью магического оружия?” – спросил Дриззт.

Дварф кивнул, однако все его внимание сейчас занимал мрак, царивший за стеной. Комната впереди была неосвещена, исключая тот свет, что просачивался сквозь открытую дверь, но в глубине коридора, ведшего из входного зала, они могли видеть отблески факелов.

"Здесь кто-то есть”, – сказал Регис.

"Не думаю”, – ответил Бруенор, многие из воспоминаний о Митриловом Зале вернулись к нему. “Факелы горят всегда”. Он шагнул в проем, подняв пыль, которая лежала здесь нетронутой в течении двух сотен лет.

Его друзья помедлили немного, и затем последовали за ним. По всей комнате лежали останки многих дварфов. Здесь развернулось сражение, последнее, пржде чем клан Бруенора был изгнан из своего дома.

"Судя по всему, легенды говорят правду”, – пробормотал дварф. Он обернулся к своим друзьям, чтобы объяснить. “Слухи, когда я и остальные молодые дварфы пришли в Сеттлстоун, говорили о великой битве развернувшейся у входа в залы. Некоторые вернулись посмотреть правду ли говорят слухи, но их больше никто никогда не видел”.

Бруенор внезапно умолк, и под его руководством друзья стали осматривать место. Скелеты дварфов лежали повсюду в тех самых позах, в которых они погибли. Митриловый панцирь, покрытый слоем пыли, но не утративший своей прочности, и вновь засверкавший одним движением руки, ясно говорил о гибели Клана Баттлхаммера. Переплетаясь с ними, лежали похожие скелеты в странных панцирях, словно дварфы сражались с дварфами. Это была загадка для обитателей поверхности, но Дриззт До’Урден все понял. В городах темных эльфов, он не раз встречал дуергаров, злых серых дварфов, в качестве своих союзников. Дуергары были эквивалентом дроу в среде дварфов, и потому, что их родственники с поверхности глубоко забирались под землю, на их территорию, ненависть между расами дварфов была еще сильнее, чем между расами эльфов. Скелеты дуергаров многое объяснили Дриззту, и Бруенору, который также узнал странный панцирь, и который только сейчас понял, что прогнало его народ из Митрилового Зала. Если дуергары все еще оставались в шахтах, Дриззт знал, что Бруенору будет тяжело вернуть себе это место.

Магическая дверь закрылась за ними, еще больше погрузив комнату во тьму. Кэтти-бри и Вулфгар подошли поближе для безопасности, так как их глаза были непривычны к мраку, но Регис метался вокруг, отыскивая драгоценные камни и другие сокровища, которые могли остаться на скелетах дварфов.

Кое-что привлекло и внимание Бруенора. Он склонился к двум скелетам, лежащим спина к спине. Груды серых дварфов лежали вокруг них, и это одно сказало бРуенору кто это были, еще прежде чем он заметил пенящуюся кружку на их щитах.

Дриззт подошел к нему, но сохранил уважительное расстояние.

"Бангор, мой отец”, – сказал Бруенор. “И Гарумн, отец моего отца, Король Митрилового Зала. Уверен они собрали свой урожай смерти прежде чем пали!”

"Они были такими же отважными, как и их потомок”, – отметил Дриззт.

Бруенор молча принял комплимент и наклонился, чтобы смахнуть пыль с шлема Гарумна. “Гарумн носил броню и оружие Бруенора, моего тезки и героя моего клана. Я предполагаю, что он проклял это место, когда они погибли”, – сказал он, – “так как ни один из их противников не вернулся и не посмел ограбить их”.

Дриззт согласился с ним, зная о силе проклятия короля, когда его родина пала.

Благоговейно Бруенор поднял останки Гарумна и отнес их в соседнюю комнату. Дриззт не пошел за ним, позволив дварфу остаться на едине со своими мыслями и чувствами в этот момент. Дриззт вернулся к Кэтти-бри и Вулфгару, чтобы помочь им постигнуть важность обстановки вокруг них.

Они терпеливо ждали мноие минуты, представляя себе ход грандиозного сражения развернувшегося в этом месте и в их ушах ясно стояли звуки удара топора о щит, и отважные боевые крики Клана Баттлхаммера.

Когда вернулся Бруенор, то даже картины придуманные воображением друзей, уступили при его виде. Регис от удивления выронил несколько побрякушек, которые он нашел, испугавшись, что вернулся призрак из прошлого, чтобы наказать его.

Разбитый щит Бруенора был отброшен в сторону. Помятый шлем с отломаным рогом, был убран в мешок. Он был одет в броню своего тезки, сделаную из сияющего митрила, на его золотом щите красовалась пенистая кружка, а шлем был покрыт тысячами переливающимися драгоценными камнями. “Как я сам убедился, легенды говорят правду”, – без сомнений произнес он, подняв высоко над собой свой митриловый топор. “Гарумн мертв и мой отец тоже. Таким образом я предъявляю свои права на свой титул: Восьмой Король Митрилового Зала!”

19 ТЕНИ

"Ущелье Гарумна”, – сказал Бруенор, проведя линию по грубой карте, которую он нацарапал на полу. Даже несмотря на то, что действие снадобья Алустриель закончилось, простое нахождение в доме его молодости, вновь зажгло огонь воспоминаний в дварфе. Он не был уверен в точном расположении каждого зала, но он имел общее представление об них. Остальные столпились вокруг него, пытаясь разглядеть линии в мерцании факела, который Вулфгар принес из коридора.

"Мы можем выйти на дальнем конце”, – продолжил Бруенор. “По ту сторону моста есть дверь, ведущая в одну сторону”.

"В одну сторону?” – спросил Вулфгар.

"Нашей целью было найти Митриловый Зал”, – ответил Дриззт, используя тот же самый аргумент, что он использовал для Бруенора перед этим советом. “Если силы которые победили клан Бруенора все еще здесь, мы должны будем осуществить невыполнимое задание. Мы должны позаботиться о том, чтобы местораcположение залов не умерло вместе с нами”.

"Я имел в виду, что я хочу выяснить с чем нам придется столкнуться”, – добавил Бруенор. “Мы можем вернуться через дверь, сквозь которую мы вошли – она легко открывается изнутри. Я хочу пересечь верхний уровень и оглядеть окрестности. Я должен знать что уцелело, прежде чем я вызову свой клан из долины, и других если потребуется”. Он язвительно посмотрел на Дриззта.

Дриззт подозревал, что у Бруенора нечто большее на уме, чем просто “оглядеть окрестности”, но он промолчал, удовлетворенный тем, что он довел свое волнение до дварфа, и неожиданное присутствие Кэтти-бри, заставит принимать Бруенора решения с большей осторожностью.

"Затем ты вернешься”, – предположил Вулфгар.

"За остатками свое армии!” – прыснул Бруенор. Он посмотрел на Кэтти-бри, и его пыл резко убавился.

Она сразу прочитала это в его глазах. “Не повернете же вы назад из-за меня!” – заругалась она. “Я сражалась рядом с тобой и ранее, и без тебя тоже! Я не хотела вступать на этот путь, но он нашел меня и теперь я здесь с тобой до конца!”

После многих лет ее тренировок, сейчас Бруенор не мог не согласиться с ее решением последовать за ними. Он оглянулся вокруг на скелетов в комнате. “Тогда найди себе кольчугу и оружие, и двинемся вперед – если все согласны”.

"Ты сам выбрал эту дорогу”, – сказал Дриззт. “Это твои поиски. Мы идем рядом с тобой, но не говорим тебе какой путь тебе стоит выбрать”.

Бруенор улыбнулся иронии этого утверждения. Он заметил слабый проблеск в глазах дроу, намек на привычные искорки от возбуждения. Возможно жажда Дриззта к приключениям исчезла не полностью.

"Я иду”, – сказал Вулфгар. “Я прошел столько миль не для того, чтобы возвращаться, когда найдена дверь!”

Регис не сказал ничего. Он знал, что был пойман в вихрь их возбуждения, каковы бы ни были его собственные чувства. Он похлопал маленький мешочек на своем поясе с только, что приобретенными безделушками и подумал о тех, что он мог еще получить, если эти залы и вправду были настолько богаты как говорил Бруенор. Он и в самом деле думал, что скорее пройдет со своими безумными друзьями все девять кругов ада, чем выйдет наружу и встретится с Артемисом Энтрери наедине.

Как только Кэтти-бри подобрала себе снаряжение, Бруенор повел их вперед. Он гордо ступал в сияющей броне своего деда, размахивая митриловым топором, а на его голове покоилась корона. “В Ущелье Гарумна!” – крикнул он, когда они вышли из входной комнаты. “Здесь мы приняли решение идти вниз или наружу. Нас ждет триумф, друзья мои!”

Вулфгар ступал рядом с ним, держа в одной руке Эйджис-фанг, а в другой факел. На его лице была написано такое же рвение. За ним следовали Кэтти-бри и Регис, менее пылкие, но принимавшие дорогу как нечто неизбежное и решившие сделать все возможное, чтобы не подвести своих друзей.

Дриззт шел рядом с ними, иногда впереди, иногда сзади, редко видимый и никогда не слышимый, хотя зание того, что он рядом делало их путь более легким вниз по коридору.

Проходы не были гладкими и прямыми, какими они были обычно у дварфов. Углубления виднелись во всех сторонах каждые несколько футов, некоторые тянулись всего на несколько дюймов, некоторые шли глубоко и объединялись с другой сетью коридоров. Стены весь путь были изрезаныы трещинами и впадинами, чтобы усилить эффект от вечно горящих факелов. Это было место тайн и загадок, где дварфы могли ковать свои лучшие изделия в атмосфере полного уединения.

Этот уровень фактически представлял из себя лабиринт. Ни один чужеземец не смог пробраться через бесконечное число разветвлений, перекрестков, и многочисленных коридоров. Даже Бруенор, пользуясь воспоминаниями своего детства и зная логику которой следовали дварфы при создании этих туннелей, часто выбирал неверный путь и провел гораздо больше времени возвращаясь назад, чем продвигаясь вперед.

Однако Бруенор вспомнил одну вещь. “Смотрите за своими шагами ”, – предупредил он своих друзей. “Уровень по которому мы идем был построен для защиты залов, и каменные ловушки могут с легкостью разверзнуться у вас под ногами!”

Впервые за весь их переход в этот день, они вошли в широкие комнаты, в основном неукрашенные и грубо обработанные, без признаков обитания. “Комнаты стражи и комнаты для гостей”, – объяснил Бруенор. “В них останавливались в основном Эльмур и его родичи из Сеттлстоуна, когда они приходили, чтобы забрать работы предназначенные для продажи”.

Они двинулись вглубь. Давящая тишина поглощала их, звуки их шагов и потрескивание факелов были единственными, и даже они казалось задыхались в застоявшемся воздухе. У Дриззта и Бруенора, окружающая обстановка лишь вызывала воспоминания о днях их молодости, которые они провели в подземном мире, но для остальных троих, замкнутость и понимание, что над ними находятся тонны камня, было абсолютно чуждо, и заставляло их чувствовать себя более чем неуютно.

Дриззт скользил от ниши к нише, уделяя особое внимание полу, прежде чем наступить на него. В какой-то момент он почувствовал какое-то ощущение на своей ноге, и рассмотрев поближе он почувствовал легкий поток воздуха, шедший из трещины в основании стены. Он подозвал своих друзей.

Бруенор низко наклонился и почесал свою бороду, сразу поняв, что значит этот ветер, так как воздух был горячим, а не холодным как снаружи. Он снял перчатку и пощупал камень. “Горны”, – пробормотал он, скорее себе, нежели своим друзьям.

"Значит под нами что-то есть”, – рассудил Дриззт.

Бруенор не ответил. Это было едва различимое колебание пола, но для дварфа, столь чутко чувствующего камень, это сообщение было также ясно, как если бы пол под ним говорил; Скрип скользящих блоков далеко внизу, оборудование шахт.

Бруенор отвел свой взгляд и попытался перенастроить свои мысли, в которых он уже почти убедил себя, и всегда надеялся, что шахты будут пусты и их легко будет вернуть. Но если горны горели, значит эти надежды были напрасны.

"Отправляйся к ним. Покажи им ступени”, – приказал Дендибар.

Моркай долгое время изучал мага. Он знал, что он мог вырваться из-под ослабшего контроля Дендибара и отказаться исполнять приказ. На самом деле Моркай был удивлен тем, что Дендибар осмелился вызвать его вновь так скоро, так как очевидно что маг не успел еще восстановить свои силы. Пятнистый маг еще не достиг точки полного изнеможения, когда Моркай мог напасть на него, но Дендибар потерял большую часть, шедших на контроль призрака.

Моркай решил послушаться его приказа. Он хотел играть в эту игру с Дендибаром так долго, как только мог. Дендибар жаждал найти дроу, и вскоре несомненно вновь вызовет Моркая. Возможно тогда пятнистый маг будет еще слабее.

"И как же мы спустимся вниз?” – спросил Энтрери у Сидни. Бок привел их к краю Долины Хранителя, но впереди был лишь отвесный обрыв.

Сидни посмотрела на Бока в поисках ответа, и голем сразу побежал вдоль края. Юная магичка посмотрела на Энтрери и беспомощно пожала плечами.

И тут они увидели сияющий свет огня, и затем появился призрак; Моркай вновь стоял перед ними. “Пойдемте”, – сказал он им. “Я пришел, чтобы показать вам путь”.

Без лишних слов Моркай проводил их до потайной лестницы, и затем вновь исчез вспышкой огня.

"Твой хозяин проявляет о нас заботу”, – подметил Энтрери, опускаясь на первую ступень.

Сидни улыбнулась, скрывая свой страх. “Уже четыре раза”, прошептала она себе, думая о вызовах Дендибара. Каждый раз Моркай выглядел все более уверенным и все меньше заботился о выполнении своего поручения. Каждый раз Моркай казался все более могущественным. Сидни вступила на лестницу позади Энтрери. Она надеялась, что Дендибар не вызовет призрака вновь, несмотря на все трудности.

Когда они достигли дна долины, Бок повел их прямо к стене и секретной двери. Уткнувшись в преграду, он остановился, ожидая приказов от магички.

Энтрери пробежал своими пальцами по гладкому камню, внимательно изучая его, чтобы найти любую трещину.

"Ты зря теряешь время”, – отметила Сидни. “Дверь создана дварфами и ее не обнаружить подобными методами”.

"Если она вообще здесь есть”, – ответил убийца.

"Есть”, – заверил его Сидни. “Бок шел по следам дроу до этого места, и он знает, что они продожаются на другой стороне. Они не могли сбить голема с пути”.

"Тогда открывай свою дверь”, – усмехнулся Энтрери. “С каждой секундой они уходят все дальше и дальше от нас!”

Сидни сделала глубокий вздох и нервно сложила вместе свои руки. Это был первый раз с тех пор как она покинув Башню Тайн должна была применить свою магическую силу, и внутри нее зарождалась энергия, ищущая выхода.

Она проделала цепочку точных и аккуратных жестов, бормоча строки тайных слов, и затем выкрикнув, – “баусин саумайн!”, выбросила вперед свои руки, в направлении двери.

Тотчас пояс Энтрери расстегнулся, и его сабля и кинжал упали на землю.

"Отличная работа”, – саркастично подметил он, подбирая свое оружие.

Сидни растерянно смотрела на дверь. “Она сопротивляется моей магии”, – сказала она, отмечая очевидное. “Неожиданно для двери созданной дварфами. Дварфы мало используют магию, но их способность сопротивляться заклинаниям, произнесенными другими, достойна уважения”.

"Что мы будем делать?” – прошипел Энтрери. “Возможно есть другой вход?”

"Мы пройдем здесь”, – настояла Сидни. Она повернулась к Боку и раздраженно приказала ему, – “Разбей ее!” Энтрери отпрыгнул далеко в сторону, когда голем двинулся к стене.

Своими могучими руками, похожими на стенобитные тараны, Бок ударил стену, вновь и вноь, не обращая внимания на повреждение своей плоти. Долгое время ничего не происходило, лишь слышались размеренные удары кулаков о камень.

Сидни была тепелива. Она не стала слушать возражения Энтрери об смене их направления и лишь смотрела за големом. В камне появилась трещина, затем еще одна. Бок не ведал усталости, его темп не замедлялся.

Появились еще трещины, обнажившие контуры двери. Энтрери прищурил свой взгляд в предчувствии.

Одним последним ударом, Бок пробил дверь, превратив ее в гору пыли и мелкого камня.

Второй раз за этот день, второй раз почти за двести лет, входная комната Митрилового Зала озарилась дневным светом.

"Что это было?” – прошептал Регис, после того как эхо от неожиданного стука наконец успокоилось. Дриззт легко мог догадаться что это было, однако из-за того, что звук отражался от всех стен, было невозможно определить направление его источника.

У Кэтти-бри было свое мнение, она хорошо помнила звук рушащейся стены в Сильверимуне.

Ни один из них больше не сказал ничего об этом. В их ситуации где опасность могла скрываться за каждым углом, отголоски далекой потенциальной угрозы не подгоняли их. Они продолжили действовать так, словно они не слышали ничего, исключая то, что теперь они передвигались более осторожно, и дроу стал чаще смотреть за тылом отряда.

Уголком своего разума, Бруенор чувствовал как вокруг них собирается опасность, наблюдает за ними, готовится к удару. Он не мог быть уверен были ли обоснованы его страхи, или это была лишь реакция на воспоминания о том ужасном дне, когда был изгнан его клан.

Он шел вперед, так как это была его древняя родина, и он не собирался сдаваться вновь.

В разрушенных местами проходах, тени удлинялись и постоянно меняли свою форму.

Одна из них вытянулась и схватила Вулфгара.

Смертельный холод пронзил варвара. Позади него, вскрикнул Регис, и внезапно темные силуэты задвигались вокруг друзей.

Вулфгар, слишком ошарашенный, чтобы действовать, вновь пропустил атаку. Кэтти-бри рядом с ним, атаковала темноту своим коротким мечом, который она подобрала на входе. Она почувствовала легкое сопротивление, словно ее клинок, поразил что-то, что не было полностью в этом месте. У нее не было времени раздумывать над природой их сверъестественного противника, и она продолжала атаковать.

На другом конце коридора положение Бруенора было еще более безнадежным. Несколько черных рук одновременно атаковали его, и его яростная оборона не могла достаточно надежно отражать их. Вновь и вновь он чувствовал жалящее прикосновение холода, когда темнота хватала его.

Первым порывом Вулфгара, когда он пришел в себя, было дать отпор с помощью Эйджис-фанга, но Кэтти-бри заметив это, остановила его. “Факел!” – крикнула она. “Ткни светом во тьму!”

Вулфгар погрузил огонь в скопление теней. Темные силуэты сразу отпрянули, стараясь избежать обнажающего их света. Вулфгар бросился за ними и погнал их еще дальше, но споткнувшись о халфлинга, который съежился от страха, и упал на камень.

Кэтти-бри подхватила факел и яростно взмахнула им, чтобы удержать монстров на расстоянии.

Дриззт был знаком с этими существами. Подобные монстры часто встречались в подземном мире дроу, иногда даже вступая в союз с его народом. Вновь призвав на помощь свои врожденные силы, он вызвал магические огни, чтобы отогнать от себя тени, и затем бросился в схватку.

Монстры выглядели так, словно они были обычными тенями, отбрасываемые людьми, однако их очертания постоянно меняли свою форму. Они превосходили друзей численностью, но их самый главный союзник – темнота, был уничтожен огнями дроу. Без маскировки, живые тени не могли уклоняться от атак отряда и быстро поспешили исчезнуть в ближайшей трещине в стене.

Друзья не стали медлить. Вулфгар поднял Региса с земли и последовал за Бруенором и Кэтти-бри вниз по коридору, Дриззт оставался в тылу, чтобы прикрыть их отступление.

Они миновали много поворотов и оставили позади себя множество залов, прежде чем Бруенор осмелился сбавить шаг. Вновь в разуме дварфа начали зарождаться волнующие вопросы, касающиеся всей его мечты вернуть себе Митриловый Зал, и даже о том, насколько верно было его решение привести своих самых близких друзей в это место. Он с ужасом вглядывался в каждую тень, ожидая монстра за каждым углом.

Еще более тонким было эмоциональное изменение дварфа. Он подсознательно мучал себя, еще с тех самых пор, как почувствовал вибрацию пола. Бруенор смирился с тем фактом, что возможно ему не удастся вернуть свой дом, несмотря на его ранние заявления. Его воспоминания об этом месте, добрые воспоминания о процветании его народа в прежние дни, казалось были так далеки от отвратительной ауры, сейчас окружавшей эти залы. Столь многое было утрачено, и не в последнюю очередь тени от вечно горящих факелов. Когда-то представляя его бога, Думатона, Хранителя Секретов, тени теперь стали слугами тьмы.

Все спутники Бруенора чувствовали его разочарование и крушение надежд. Вулфгар и Дриззт, ожидавшие этого, еще до того как они вошли в это место, сейчас больше всего переживали за дварфа. Подобно созданию Эйджис-фанга, возвращение в Митриловый Зал было кульминационным моментом всей жизни Бруенора – насколько серьезным будет для него удар, если их планы провалятся?

Бруенор упрямо шел вперед, не отрывая взгляда с пути ведшему к Ущелью Гарумна и выходу. По пути все эти долгие недели, и когда он впервые вошел в эти залы, дварф намеревался остаться тут до тех пока не вернет себе все, что принадлежит ему по праву, но сейчас вся его сущность кричала ему покинуть это место и не возвращаться.

Он чувствовал, что по крайней мере должен песечь верхний уровень, отдавая дань уважения своим погибшим соплеменникам и друзьям, которые рисковали слишком многим, провожая его так далеко. И он надеялся, что отвращение, которое он сейчас испытывал к своему бывшему дому, пройдет, или хотя бы он сможет найти некоторый проблеск света в темном тумане, который окутал залы. Чувствуя тепло от рукоятки топора своего героического тезки, он вздернул свой бородатый подбородок и продолжал идти.

Коридор уходил все ниже. Горячий воздух наполнял его, снова мучительно напоминая дварфу о том, что лежало там, внизу. Тени тут были менее внушительными, так как стены стали более гладкими и обработанными. Сделав очердной поворот, они уперлись в широкую каменную дверь, перегораживавшую коридор.

"Комната?” – спросил Вулфгар, хватаясь за большое кольцо, вделанное в ней.

Бруенор потряс своей головой, не зная, что лежит за ней. Вулфгар открыл дверь, открывая очередной проход, который оканчивался подобной дверью.

"Десять дверей”, – вспомнил Бруенор. “Десять дверей на нижнем спуске”, – объяснил он. “Каждая с запирающей решеткой позади нее”. Он прошел дверной проем и опустил вниз тяжелый металлический прут, закрепленный на одном конце, так, что он с легкостью запирал дверь. “А позади этих десяти, еще десять, и каждая с решеткой на другой стороне”.

"Значит, в какую бы сторону ты не бежал от врага, ты запираешь дверь позади себя”, – рассудила Кэтти-бри. “И встречаешься со своими соплеменниками с другой стороны”.

"И между центральными дверьми, проход на нижние уровни”, – добавил Дриззт, видя простую, но эффективную логику в этом защитном строении.

"На полу есть люк ведущий вниз”, – подтвердил Бруенор.

"Возможно там нам стоит отдохнуть”, – сказал дроу.

Бруенор кивнул и вновь двинулся вперед. Его воспоминания были верны, и спустя несколько минут, они прошли десятую дверь и вошли в маленькую комнату овальной формы, встретив перед собой дверь с запирающей решеткой на их стороне. В центре комнаты был люк, закрытый в течении многих лет, и на нем также была запирающая решетка. Весь периметр комнаты был наполнен знакомыми темными трещинами.

После беглого осмотра комнаты, чтобы убедиться что здесь было безопасно, они заперли выходы, и начали стакскивать с себя тяжелую одежду, так как воздух становился невыносимо горячим и давил на них все сильнее.

"Мы добрались до центра верхнего уровня”, – рассеяно произнес Бруенор. “Завтра мы должны найти ущелье”.

"И куда мы пойдем потом?” – спросил Вулфгар, его дух настоящего искателя приключений надеялся на то, что они углубятся как можно дальше в шахты.

"Обратно, или вниз”, – ответил Дриззт, делая особый акцент на первом варианте, чтобы варвар понял, что второй был маловероятен. “Мы узнаем это точно, когда придем туда”.

Вулфгар внимателно посмотрел на своего темного друга, ища хоть какой-нибудь намек на его прежнюю страсть к приключениям, но Дриззт казался смирился, также как и Бруенор. Словно это место само рессеяло обычно непокорную энергию дроу. Вулфгар мог лишь догадываться, что Дриззт тоже сражался со своими неприятными воспоминаниями о подобном темном месте.

Проницательность юного варвара была верна. Воспоминания дроу о его жизни в подземном мире и вправду оказывали влияние на его мысль, о том, что они и вправду могут вскоре покинуть Митриловый Зал, но не из-за эмоциональных потрясений, ктороые он испытывал возвращаясь в дни своей юности. Что отчетливо помнил Дриззт о Мезоберранзане, так это были те темные существа, что жили в темных норах под землей. Он чувствовал их присутствие здесь в древних залах дварфов, ужасов, которые были за гранью воображения обитателей поверхности. Он не боялся за себя. Благодаря своему происхождению, он мог сразиться с любым монстром на равных. Но его друзья, возможно исключая лишь опытного дварфа, будут в очень невыгодных условиях в подобной схватке с монстрами, которых они несомненно встретят, если останутся в шахтах.

И Дриззт знал, что за ними следят.

Энтрери поднялся и приложил свое ухо к двери, как он делал это девять раз прежде. На этот раз звук упавшего щита о пол вызвал улыбку на его лице. Он повернулся к Сидни и Боку и кивнул.

Наконец он настиг свою жертву.

Дверь, через которую они вошли, задрожала от могучего удара. Друзья, едва расположившиеся на отдых после долгого перехода, с изумлением и ужасом смотрели каквторой удар раскрошил каменную дверь. Голем ворвался в овальную комнату, отбросив Региса и Кэтти-бри в сторону прежде чем они успели схватить свое оружие.

Монстр мог раздавить их прямо сейчас, но его целью, которая занимала все его чувства, был Дриззт До’Урден. Он промчался мимо Региса и Кэтти-бри, чтобы добраться до дроу.

Дриззт не был удивлен, скользнув в тень у стены комнаты, он сейчас направлялся к разбитой двери, чтобы защитить ее от других нежелательных вторжений. Однако он не мог спрятаться от магического обнаружения, которое Дендибар наложил на голема, и Бок повернулся в его сторону почти незамедлительно.

Вулфгар и Бруенор атаковали монстра.

Энтрери вошел в комнату сразу за Боком, используя неразбириху устроенную големом, чтобы скользнуть в тени, подобно дроу. Рейнджер и убийца, нактнувшись друг на друга у центра стены овальной комнаты, остановились и осмотрели друг друга прежде чем вступить в схватку.

"Итак, наконец я встретился с Дриззтом До’Урденом”, – прошипел Энтрери.

"У тебя есть преимущество”, – ответил Дриззт, – “так как я о тебе ничего не знаю”.

"Ха, ты узнаешь, темный эльф!” – сказал убийца засмеявшись. Затем они схватились, кривая сабля Энтрери и украшенный драгоценными камнями кинжал против молниеносных скимитаров Дриззта.

Вулфгар со всей своей силы опустил молот на голема – монстр, поглощенный своим преследованием дроу, даже не сделал попытки защититься. Эйджис-фанг отбросил его назад, но он казалось этого не заметил и вновь направился в сторону своей добычи. Бруенор и Вулфгар пораженно посмотрели друг на друга и вновь атаковали его.

Регис неподжвижно лежал у стены, оглушенный ударом тяжелой ноги Бока. Однако Кэтти-бри уже стояла на одном колене, держа свой меч в руке. Зрелище искуссных действий сражающихся у стены на мгновение привлекло ее внимание.

Сидни, находившася чуть снаружи дверного прохода, была также потрясена, так как сражение между темным эльфом и Энтрери было ни похоже ни на что виденное ею до этих пор, два великих фехтовальщика были словно одно целое..

Каждый из них предчувствовал движение другого, отвечая на встречный удар встречным, отскакивал и вновь бросался в бой. Один казался отражением другого, и единственная вещь, которая говорила очевидцам о том, что же на самом деле происходит был постоянный лязг металла, когда скимитар и сабля скрещивались друг с другом. Они двигались из тени и обратно, ища любое преимущество в поединке равных. Затем они скользунли в темноту одной из ниш.

Как только они исчезли из поля зрения, Сидни вспомнила о своейроли в битве. Без дальнейшего промедления она вытащила тонкую магическую палочку из-за своего пояса и направила ее на варвара и дварфа. Несмотря на то, что она с большим удовольствием посмотрела чем закончится поединок между Энтрери и темным эльфом, ее долг требовал от нее, чтобы она освободила голема и позволила ему заняться дроу.

Вулфгар и Бруенор отбросили Бока на камень – Бруенор проскочил между ногами монстра, в то время как Вулфгар толкнул его через дварфа.

Их преимущество было коротким. Заряд энергии ударил в них, его силы хватило, чтобы подбросить Вулфгара высоко в воздух. Он приземлился на ноги неподалеку от противоположной двери, его кожаная куртка обгорела и дымилась, а все его тело горело от удара.

Бруенор упал на пол, и там он лежал в течение долгого времени. Он не был сильно ранен – Дварфы крепки словно горный камень и обладают сильным сопротивлением магии – но специфический грохот, который он услышал пока его ухо было прислонено к полу, требовал намедленного его внимания. Он помнил этот звук из своих детских воспоминаний, но не мог точно сказать что служило его источником.

Однако он знал, что он означал конец.

Вся комната задрожала, как раз в тот момент когда Бруенор поднял свою голову. Дварф все понял. Он беспомощно посмотрел на Дриззта и крикнул, – “Берегись эльф!”, секундой ранее, прежде чем сработала ловушка и часть потолка ниши обвалилась.

Лишь пыль была на том месте, где были дроу и убийца. Время казалось замерло для Бруенора, который боялся этого ужасного момента. Тяжелый каменный блок упал с потолка ниши, похоронив последние надежды дварфа.

Приведение в действие каменной ловушки лишь усилило неистовые толчки в комнате. Стены начали покрываться трещинами, глыбы камня начали сыпаться с потолка. Из одного дверного проема, Сидни звала Бока, в то время как из другого, отбросив в сторону решетку, Вулфгар звал своих друзей.

Кэтти-бри вскочила на ноги и бросилась к халфлингу. Она потащила его за лодыжки в направлении дальней двери, зовя Бруенора на помощь.

Но дварф на мгновение был потерян, рассеяно уставившись на руины в нише.

Огромная трещина разрезала пол комнаты, угрожая отрезать им путь к отступлению. Кэтти-бри решительно стиснула зубы и продолжала двигаться вперед, добравшись наконец до безопасности коридора. Вулфгар звал дварфа, и даже хотел броситься назад за ним.

Затем Бруенор поднялся и двинулся к ним – медленно, склонив голову вниз, почти надеясь в своей безысходности, что под ним разверзнется пол и он провалится в какую-нибудь темную дыру.

И наконец закончатся его непереносимые страдания.

20 РАЗБИТЫЕ МЕЧТЫ

Когда затихли последние толчки, четверо оставшихся друзей, сквозь пелену пыли и завалы камня, направились назад в овальную комнату. Бруенор миновал груды раскрошенного камня и огромные трещины в полу, грозящие поглотить их, остальные следовали за ним по пятам.

Они не нашли ни крови, ни каких других признаков двух сражавшихся, лишь груда камня возвышалась над провалом от каменной ловушки. Бруенор мог видеть темноту сквозь щели в камне и он позвал Дриззта. Его разум подсказывал ему, против его сердца, что дроу не мог услышать его, что ловушка забрала Дриззта от него.

По его щеке скатилась слеза, когда он заметил скимитар, тот самый магический клинок, что Дриззт добыл в логове дракона, который сейчас лежал среди груды обломков в нише. Благоговейно он поднял его и засунул его за свой пояс.

"Вечная слава тебе, эльф”, – произнес он. “Ты заслуживал лучшей участи”. Если бы другие не были так поглощены своими собственными эмоциями, то они несомненно бы заметили злость сквозившую сквозь печаль Бруенора. Перед лицом утраты своего самого близкого и верного друга, и уже задумываясь над разумностью продолжения пути, до того как произошла трагедия, Бруенор почувствовал как его боль усиливается из-за его чувства вины. Он не мог отвергать тот факт, что часть вины за смерть эльфа лежит на его плечах. Он с горечью вспомнил как он обманул Дриззта, чтобы тот присоединился к его поискам, разыграв свою собственную смерть и пообещав ему приключение подобного которому не видел ни один из них.

Сейчас он молча стоял и принимал все свои внутренние мучения.

Печаль Вулфгара была не менее сильной. Варвар потерял одного из своих наставников, воина, которые превратил его из дикого, безжалостного бойца в расчетливого и искусного воителя.

Он потерял одного из своих верных друзей. Он бы последовал за Дриззтом в недра Абисса в поисках приключений. Он твердо верил, что когда-нибудь он и дроу окажутся в такой ситуации из которой они не смогут выбраться, но когда он сражался рядом с Дриззтом, или против него во время тренировки, он чувствовал необъяснимый трепет, охватывавший его всякий раз. Вулфгар часто воображал свою смерть рядом с дроу, блистательный конец, о котором барды будут слагать стихи и песни, еще долго после того как враги поверженные двумя друзьями превратятся в пыль в неизвестных могилах.

Это был конец, которого юный варвар не боялся.

"Теперь ты обрел свой покой, мой друг”, – тихо произнесла Кэтти-бри, лучше других понимая мучительное существование дроу. Восприятие мира Кэтти-бри было очень близко Дриззту, что было его отличительной чертой его характера, которую не могли видеть его друзья за мужественным фасадом. Это была та часть Дриззта, которая потребовала от него покинуть Мензоберранзан и его злую расу, и превратила его в изгнанника по его воле. Кэтти-бри знала ранимую душу дроу, и ту боль которую он терпел от тех кто не мог разглядеть этого за цветом его кожи и презирал его.

Кэтти-бри также поняла, что и добро и зло потеряли сегодня своих лучших представителей, так как в Энтрери Кэтти-бри видела отражение Дриззта. Мир станет лучше с потерей убийцы.

Но цена была слишком высока.

Любое облегчение, которое мог почувствовать Регис с кончиной Энтрери было затянуто водоворотом в болото его злости и скорби. Часть халфлинга умерла в этой нише. Ему больше не нужно было бежать – Паша Пок больше не будет преследовать его – но впервые за всю свою жизнь, сделал выводы из своих поступков. Он присоединился к Бруенору, зная, что Энтрери будет рядом, и понимая, какая опасность грозила его друзьям.

Он был настолько самонадеян, что мысль о возможной неудаче даже не посетила его голову. Жизнь была игрой, в которую он рисковал по крупному, и никогда прежде он не задумывался, что ему придется платить за нее.

"Прощай, мой друг”, – прошептал он в развалины. Затем повернувшись к Бруенору, произнес, – “ Куда мы пойдем теперь? Как мы сможем выбраться из этого ужасного места?”

Бруенор бросил на него злой взгляд. “Это ты во всем виноват! Ты привел убийцу за нами!” Бруенор сделал угрожающее движение вперед, его лицо исказилось от ярости, а костяшки пальцев побелели, когда он с силой сжал свои руки.

Вулфгар смущенный этим внезапным приступом злости, сделал шаг в сторону Региса. Халфлинг не отступил и не попытался защитить себя, все еще не веря, что злость Бруенора возьмет верх над его разумом.

"Ты вор!” – взревел Бруенор. “Ты разгуливал не волнуясь о том, что оставил позади себя – и твои друзья заплатили за это!” Его ярость росла с каждым словом, вновь словно отделясь от дварфа и обретая свою собственную силу.

Своим следующим шагом он оказался рядом с Регисом, и его движение ясно показало им всем, что он намеревался ударить, но Вулфгар встал между ними и остановил Бруенора пронзительным взглядом.

Очнувшись от своего яростного состояния благодаря суровому виду варвара, Бруенор осознал, что он хотел только что сделать. Придя в сильное замешательство, он попытался скрыть свою злобу за фасадом беспокойства об их нынешнем положении и отвернулся, чтобы осмотреть комнату. Мало, что из их припасов пережило обвал. “Оставьте этот мусор; не будем зря терять время!” – сдавленным голосом сказал Бруенор остальным. “Мы оставим это мрачное место далеко за собой!”

Вулфгар и Кэтти-бри осмотрели развалины, выискивая то, что еще можно было спасти и не с такою готовностью согласившись с требованиями Бруенора продолжить путь без припасов. Однако, они быстро пришли к тем же выводам, что и дварф и отдав в последний раз дань уважения погибшему дроу, последовали за Бруенором в коридор.

"Я намереваюсь добраться до Ущелья Гарумна до следующего привала”, – воскликнул Бруенор. “Так что приготовьте себя к долгому переходу”.

"И где мы его устроим?” – спросил Вулфгар, предполагая заранее каков будет ответ и не сильно радуясь этому.

"Снаружи!” – взревел Бруенор. “И мы пойдем так быстро как только сможем!” Он посмотрел на варвара.

"Чтобы затем вернуться вместе с твоими соплеменниками?” – не уступал Вулфгар.

"Нет!”, – сказал Бруенор. “Мы никогда не вернемся!”

"Тогда смерть Дриззта была напрасна!” – резко воскликнул Вулфгар. “Он пожертвовал своей жизнью ради мечты, которой никогда не суждено осуществиться”.

Бруенор замолчал, чтобы успокоиться перед лицом доводов Вулфгара. Он не смотрел на эту трагедию с этой точки, и ему не нравился ее подтекст. “Не напрасна!” – рявкнул он на варвара. “Это было предупреждение всем нам, чтобы бежать из этого места. Оно пропитано злом! Ты не чувствуешь этого, парень? Разве не говорят тебе твои глаза и нос бежать отсюда?”

"Мои глаза говорят мне об опасности”, – спокойно ответил Вулфгар. “Как они делали это и много раз прежде. Но я воин и не обращаю внимания на подобные предупреждения!”

"Тогда ты несомненно будешь мертвым воином”, – вмешалась Кэтти-бри.

Вулфгар бросил на нее взгляд. “Дриззт пришел сюда, чтобы помочь вернуть Митриловый Зал, и я продолжу его дело!”

"Ты погибнешь”, – пробормотал Бруенор, злость покинула его голос. “Мы пришли, чтобы найти мой дом, парень, но это не то место. Мой народ когда-то жил здесь, и это правда, но тьма окутавшая Митриловый Зал изменила мое мнение. Я не захотел возвращаться, как только почувствовал зловоние этого места, зная что лежит в твоей упрямой голове. Эти тени, и серые дварфы…пусть все это омерзительное место обрушится на их мерзкие головы!”

Бруенор сказал достаточно. Он неожиданно повернулся на своих пятках и пошел вглубь коридора, его тяжелые ботинки своими ударами о каменный пол говорили о его твердости его намерений.

Регис и Кэтти-бри последовали за ним, и Вулфгар после нескольких мгновений раздумий, быстрым шагом пошел догонять их.

Сидни и Бок вернулись в овальную комнату вскоре после того, как магичка убедилась, что друзья покинули это место. Подобно им, он подошла к разрушенной нише и некоторое время стояла перед ней, размышляя над этим неожиданным поворотом событий. Она была поражена глубиной своего сожаления о потере Энтрери, и хотя она не полностью доверяла убийце и подозревала, что он мог искать тот же самый артефакт, что и Дендибар, она прониклась к нему уважением. Можно ли было найти лучшего союзника, когда придет время вступить в схватку?

У Сидни не было времени, чтобы оплакивать Энтрери, так как потеря Дриззта До'Урдена могла стать угрозой и для ее жизни. Дендибар не был готов услышать подобную новость, и склонность пятнистого мага к жестоким наказаниям была широко известна в Башне Тайн.

Бок подождал некоторое время, ожидая услышать какую-нибудь команду от магички, но когда не получил никакого приказа, голем шагнул в нишу и начал разбирать завал.

"Остановись”, – приказала Сидни.

Бок продолжал, направляемый распоряжением преследовать дроу.

"Остановись!” – вновь сказала Сидни, на этот раз более уверенно. “Дроу мертв, глупое создание!” Это утверждение привело ее мысли в работу. Бок остановился и обернулся к ней, и она некоторое время раздумывала над их дальнейшими действиями.

"Мы пойдем за ними”, – небрежно произнесла она, скорее пытаясь убедить себя, чем перенаправить голема. “Да, если мы доставим дварфа и остальных к Дендибару, то возможно он простит нам нашу глупость, из-за которой мы позволили погибнуть дроу”.

Она посмотрела на голема ища поддержки, но безусловно не получила ее.

"В нише должен был быть ты”, – пробормотала Сидни, ее сарказм не произвел на существо никакого впечатления. “Энтрери хотя бы мог предложить что-нибудь. Но не важно, я приняла решение. Мы последуем за остальными и выберем момент, когда сможем захватить их. Они расскажут нам все, что мы хотим узнать о Хрустальном Осколке!”

Бок стоял неподвижно, ожидая ее сигнала. Даже своим скудным мышлением, голем понимал, что Сидни лучше знала как они смогут завершить свою миссию.

Друзья шли сквозь огромные природные пещеры. Высокие потолки и стены уходили во тьму, куда не пробивался свет факелов, вызывая у путников неприятное чувство собственной уязвимости. Они старались держаться как можно ближе друг к другу, предстваляя себе как толпы серых дварфов наблюдают за ними из темноты, или каждую секунду ожидая увидеть как из мрака выступит перед ними какое-нибудь ужасное создание.

Постоянный звук капающей воды заствалял их двигаться с собой в ритм, эхом отдаваясь сквозь каждую пещеру, подчеркивая тем самым пустоту этого места.

Бруенор хорошо помнил эту часть комплекса, и вновь в его голове всплывали давно забытые картины его прошлого. Это были Залы Встреч, где весь Клан Баттлхаммера собирался вместе, чтобы услышать речи Короля Гарумна, или встретиться с важными гостями. Здесь разрабытывались боевые планы, и политика торговли с внешним миром. Даже самые юные дварфы присутствовали на этих встречах и Бруенор с нежностью вспоминал те моменты, когда он сидел рядом со своим отцом, Бангором, позади своего деда, Короля Гарумна, когда Бангор учил юного Бруенора исксству правления и ведения приемов, которые когда-нибудь понадобятся ему.

В день когда он станет Королем Митрилового Зала.

Пустота пещер тяжело давила на дварфа, который слышал как они были наполнены весельем и песнями десяти тысяч дварфов. Даже если бы он вернулся со всеми оставшимися членами своего клана, онм заняли бы лишь небольшой уголок одного из залов.

"Слишком многое утеряно”, – сказал Бруенор в пустоту, его тихий шепот отдался под сводами громким эхом. Кэтти-бри и Вулфгар беспокоящиеся за дварфа и внимательно следившие за каждым его движением, заметили его высказывание и с легкостью догадались о воспоминаниях овладевших им. Они посмотрели друг на друга, и Кэтти-бри увидела как злость Вулфгара на дварфа сменилась чувством сострадания.

Впереди замаячил очередной зал, в который вел короткий коридор. На каждом шагу попадались повороты и боквые выходы, но Бруенор был твердо уверен, что он знает путь к ущелью. И также он знал, что обвал слышали те кто находился внизу и они несомненно придут, чтобы узнать в чем дело. Эта часть верхнего уровня в отличии от тех мест что они оставили за собой, имела много проходов ведущих на нижние уровни. Вулфгар потушил факел и Бруенор повел их вперед под защитой темноты.

Их предосторожность оказалась разумной, когда они вошли в следующую обширную пещеру. Регис схватил Бруенора за плечо, остановив его и знаком показал всем замереть. Бруенор едва не взорвался от ярости, но заметил выражение ужаса на лице Региса.

Своим слухом, ставшим острым за долгие года прослушивания щелчков в механизмах замков, халфлинг расслышал звук, отличавшийся от звука капающей воды. Спустя мгновение остальные тоже услышали его, и поняли что это звук марширующих шагов множества ног. Бруенор провел их в темную нишу, где они стали ждать и наблюдать.

Они не достаточно хорошо рассмотрели проходивших, чтобы подсчитать их число или разглядеть их лица, но по числу факелов мелькавших в дальнем конце пещеры они могли предположить что их было не менее четырех десятков. Они с легкостью догадались кому принадлежали эти факела.

"Серые дварфы, или моя мать подруга орков”, – прорычал Бруенор. Он посмотрел на Вулфгара, чтобы увидеть, были ли у того еще какие-нибудь сомнения по поводу его решения покинуть Митриловый Зал.

Вулфгар ответил на его взгляд кивком уступившего. “Как далеко находится Ущелье Гарумна?” – спросил он, быстро приняв сторону остальных, решивших как можно скорее покинуть залы. Он все еще чувствовал, что бросает Дриззта, но понимал мудрость выбора Бруенора. Ему стало очевидно, что если они останутся, то Дриззт До’Урден будет не единственной жертвой Митрилового Зала.

"Час до следующего коридора”, – ответил Бруенор. “И не больше еще одного часа оттуда”.

Толпа серых дварфов вскоре покинула пещеру и друзья вновь двинулись в путь, на сей раз с большей предосторожностью.

Его воспоминания становились все ярче с каждым шагом, и Бруенор точно знал где они находятся сейчас, и поэтому он шел самой короткой дорогой, намереваясь покинуть залы так быстро как только было возможно. Однако после многих минут ходьбы, они достигли коридора, мимо которого Бруенор не мог так просто пройтьи мимо. Он знал, что любое промедление было рискованно, но его слишком манила комната на конце этого короткого коридора. Он должен был узнать насколько был разграблен Митриловый Зал; Он должен был знать, что осталось от самой драгоценной комнаты на всем верхнем уровне.

Друзья последовали за Бруенором без лишних вопросов и вскоре достигли большой богато украшенной железной двери, на которой был изображен молот Морадина, величайшего бога дварфов, и несколько рун под ним. Учашенное дыхание Бруенора выдало его волнение.

"Здесь собраны дары наших друзей”, – с почтением прочитал Бруенор, – “и изделия нашего клана. Знайте, что когда мы войдем в этот священный зал, то вы увидите наследие клана Баттлхаммера. Добро пожаловать друзья, воры берегитесь!” Бруенор повернулся к своим друзьям, на его лбу от волнения выступил пот. “Зал Думатона”, – произнес он.

"В твоих залах две сотни лет обитали враги”, – заметил Вулфгар. “Несомненно он был разграблен”.

"Нет”, – сказал Бруенор. “Дверь магическая и не откроется врагам клана. Внутри расположены сотни ловушек, чтобы содрать кожу с любого кто переступит этот порог с враждебными намерениями!” Он бросил взгляд на Региса, его серые глаза источали предупреждение. “Следи за своими руками, Грохочущий Живот. Возможно, что ловушки не примут тебя за друга, вор!”

Совет прозвучал достаточно убедительно для Региса, чтобы он проигнорировал его. Бессознательно согласившись с верностью слов Бруенора, халфлинг засунул свои руки в карманы.

"Достань факел со стены”, – сказал Бруенор Вулфгару. “Я думаю, что внутри не будет света”.

Прежде чем Вулфгар успел отвернуться, Бруенор начал открывать могучую дверь. Она с легкостью распахнулась от толчка рук друга, обнажая за собой короткий коридор, занавешенный на конце плотной темной тканью. В центре прохода угрожающе висело в центре коридора – под ним лежала груда костей.

"Мерзкие воры”, – усмехнулся Бруенор с мрачным удовлетворением. Он прошел мимо лезвия и подошел к занавеси, подождав когда к нему присодиняться его друзья, прежде чем войти в комнату.

Бруенор замер, собирая все свое мужество, чтобы открыть последнюю преграду на пути к залу, с блеском в глазах всматриваясь в лица своих спутников.

Решительным движением Бруенор отдернул занавеску. “Узрейте Зал Дума…”, – начал он, но слова застряли в его горле, как только он взглянул внутрь. Из всего разрушения, которое они видели в залах, это было самым полным. Горы камня покрывали пол. Пьедесталы, на которых раньше располагались лучшие изделия клана были разбиты и втоптаны в пыль.

Бруенор пришел в замешательство, его руки затряслись и крик ярости застрял в его горле. Прежде чем он успел полностью осмотреть комнату, он знал, что азрушение было полным.

"Как?” – выдохнул Бруенор. Однако даже когда он произнес это, то заметил огромную дыру в стене. Это был не туннель выдолбленный в обход двери, а пролом в камне, словно что-то с огромной силой пробивалось сквозь стену.

"Что за сила могла сделать это?” – спросил Вулфгар, следуя за взглядом дварфа, уставившегося на дыру.

Бруенор зашел внутрь, чтобы попытаться найти ответ, Кэтти-бри и Вулфгар последовали за ним. Регис пошел в другую сторону, чтобы посмотреть осталось ли хоть что-нибудь ценное.

Кэтти-бри заметила отблеск на полу, и двинулась в эту сторону, думая, что это была лужа какой-то темной жидкости. Но подойдя ближе, она поняла, что это вообще была не жидкость, а чешуйка, темнее чем самая темная ночь и размером почти с человека. Бруенор и Вулфгар, увидев выражение ее лица, бросились к ней.

"Дракон!” – выпалил Вулфгар, узнав знакомые очертания. Он взялся за край чешуи и поднял ее, чтобы рассмотреть получше. Затем он и Кэтти-бри повернулись к Бруенору, чтобы посмотреть знал ли он что-нибудь о подобном монстре.

Широко раскрытые глаза дварфа и выражение ужаса на его лице ответили на вопрос прежде чем он был задан.

"Темнее тьмы”, – прошептал Бруенор, вновь произнеся слова, наиболее часто произносившиеся в тот роковой день, две сотни лет назад. “Мой отец рассказывал мне о существе”, – объяснил он Вулфгару и Кэтти-бри. “драконе, порожденным демоном, как он называл его, темнее тьмы. Нас разбили не серые дварфы – мы сражались с ними и прежде. Дракон тьмы прогнал нас из залов”.

Поток горячего воздуха из дыры напомнил им, что он возможно сообщался с нижними залами и логовом дракона.

"Пора уходить”, – рассудила Кэтти-бри, – “пока тварь не узнала, что мы были здесь”.

Тут с другого конца комнаты раздался крик Региса. Друзья бросились к нему, не зная на что тот наткнулся, на сокровище или опасность.

Они нашли его склонившимся над грудой мусора, вглядывающегося в щель в камне.

Он держал в руке серебряную стрелу. “Я нашел ее там”, – объяснил он. “И там еще кое-что, ядумаю что это лук”.

Вулфгар поднес факел к трещине и они ясно увидели изогнутую дугу которая могла принадлежать только длинному луку, и блеск от серебряной тетивы. Вулфгар схватил оружие и осторожно потянул, боясь, что оно сломается в его руках и-за чрезмерного усилия и веса камня.

Но лук был прочен, и выдержал даже когда варвар налег со всей силы. Он осмотрел камни, выискивая наилучший путь для освобождения оружия.

Тем временем Регис нашел еще кое-что, золоую пластинку, застрявшую в другой щели. Он освободил ее и поднес к свету, чтобы прочитать надпись.

"Таулмарил Хартсикер”, – прочитал он. “Подарок…”

"Анариель, Сестры Фаеруна”, – закончил за него Бруенор.

"Освободи лук, парень”, – сказал он Вулфгару. “Уверен ему можно найти лучшее применение”.

Вулфгар уже понял структуру кучи и начал поднимать отдельные куски камня. Вскоре Кэтти-бри смогла извлечь лук, но она заметила еще кое-что в глубине и попросила вулфгара продолжать разбирать завал.

Пока сильный варвар отбрасывал камни в сторону, остальные любовались красотой лука. Его дерево даже не поцарапалось об камни и блеск вновь вернлся к нему одним мановением руки. Кэтти-бри натянула его, чувствуя его силу и балансировку.

"Опробуй его”, – предложил Регис, давая ей серебряную стрелу.

Кэтти-бри не смогла сопротивляться. Она вложила стрелу и натянула тетиву, намереваясь только опробовать оружие, но не стрелять из него.

"Колчан!” – позвал их Вулфгар, поднимая последний камень. “И в нем еще серебряные стрелы”.

Бруенор указал во тьму и кивнул. Кэтти-бри не колебалась.

Серебряная вспышка света осталась за свистящей стрелой , когда она растворилась во тьме, неожиданно закончив свой полет звонким ударом. Они все бросились за ней. Они с легкостью нашли стрелу, так как она была на половину погружена в каменную стену!

Весь камень вокруг места ее входа был оплавлен, и даже использовав всю свою силу, Вулфгар не смог сдвинуть стрелу ни на дюйм.

"Не волнуйтесь”, – сказал Регис подсчитывая стрелы в колчане, который держал Вулфгар. “Здесь еще девятнадцать…двадцать!” Он отпрянул назад, пораженный. Другие посмотрели на него с удивлением.

"Здесь было девятнадцать”, – объяснил Регис. “Я точно все подсчитал”.

Вулфгар не понимая, быстро пересчитал стрелы. “Двадцать”, – сказал он.

"Двадцать сейчас”, – ответил Регис. “Но когда я считал в первый раз, их было девятнадцать”.

"Значит колчан тоже обладает какой-то магией”, – предположила Кэтти-бри. “Леди Анариель и вправду сделала бесценный подарок клану!”

"Что еще мы можем найти в этом месте?” – спросил Регис, потерев свои руки.

"Больше ничего”, – резко ответил Бруенор. “Мы уходим, и я не желаю слышать возражений от тебя!”

Посмотрев н других, Регис понял, что он не получит от них поддержки против дварфа, поэтому он беспомощно пожал и пошел за ними обратно через коридор.

"В ущелье!” – объявил Бруенор, вновь двинувшись по прежнему пути.

"Стой, Бок”, – прошептала Сидни, когда факел друзей, вновь мелькнул в коридоре впереди них.

"Не сейчас”, – сказала она, на ее покрытом пылью лице появилась улыбка. “Мы выберем более подходящий момент!”

21 СЕРЕБРО В ТЕНЯХ

Внезапно он различил сквозь серую дымку отчетливый образ, что-то выделяющееся сквозь водовороты небытия. Он завис над ним и медленно повернулся.

Его очертания двоились и расплывались в стороны, затем вновь собирались в одно целое. Он боролся с тупой болью в своей голове, пустотой, которая затягивала его. Понемногу он начал чувствовать свои руки и ноги, понял кто он был, и как попал сюда.

Смутный образ внезапно стал отчетливо виден. Острие украшенного драгоценными камнями кинжала.

Энтрери стоял над ним, его лезвие было готово нанести удар при первых признаках сопротивления. Дриззт видел, что убийца также пострадал от падения, однако он очевидно быстрее смог прийти в себя.

"Можешь идти?” – спросил Энтрери, и Дриззт был достаточно сообразителен, чтобы понять, что произойдет, если он не сможет.

Он кивнул и сделал движение, чтобы подняться, но кинжал приблизился к нему.

"Еще рано”, – резко произнес Энтрери. “Вначале мы должны определить где мы находимся, и куда мы пойдем!”

Дриззт отвлекся от убийцы и осмотрел окресности, рассудив, что Энтрери давно бы уже мог убить его, если хотел это сделать. Было очевидно, что они находились в шахтах, так как стены и потолки подпирались деревянными балками, через каждые двадцать футов.

"Как глубоко мы упали?” – спросил он у убийцы, его чувства говорили ему, что они были сейчас гораздо глубже, чем та комната в которой они сражались.

Энтрери пожал плечами. “Я помню как ударился о камень после короткого падения, и затем скольжение по крутому и извилистому скату. Прошло несколько минут прежде чем мы наконец оказались здесь”. Он указал на проем в потолке, из которого они выпали. “Но течение времени для человека приготовившегося к смерти замедляется, и возможно на самом деле все произошло гораздо быстрее, чем я помню”.

"Доверяй своему первому ощущению”, – сказал Дриззт, – “мои чувства подсказывают мне, что мы проделали и вправду большой путь”.

"Как нам выбраться?”

Дриззт рассмотрел оегкий наклон пола и указал вправо. “Наклон поднимается в этом направлении”, – сказал он.

"Тогда поднимайся”, – сказал Энтрери, протягивая руку дроу.

Дриззт принял помощь и осторожно понялся, не давая даже намека на угрозу. Он знал, что кинжал Энтрери доберется до него прежде чем он успеет ответить ему.

Энтрери тоже это знал, но не ожидал, что Дриззт доставит ему какие-нибудь неприятности в их нынешнем положении. Они не просто фехтовали там наверху, и сейчас смотрели друг на друга с уважением.

"Мне нужны твои глаза”, – объяснил Энтрери, однако Дриззт уже сам догадался об этом. “Я нашел всего один факел, и его не хватит, для того, чтобы выйти отсюда. Твои глаза, темный эльф, смогут найти путь во тьме. Я буду рядом, чтобы чувствовать каждый твой шаг, рядом, чтобы убить тебя одним ударом!” Он вновь повернул кинжал, чтобы подчеркнуть правдивость своих слов, но Дриззт и так прекрасно понял его.

Когда он поднялся на ноги, Дриззт понял, что был не так сильно ранен как думал. Он вывихнул лодыжку и колено на одной ноге, и знал, что как только он перенесет на нее вес, то каждый шаг будет отдаваться болью. Однако он не показал этого Энтрери. Он будет бесполезен убийце, если не сможет двигаться.

Энтрери повернулся, чтобы достать факел и Дриззт бросил быстрый взгляд на свое снаряжение. Он увидел один из своих скимитаров, привязанный к поясу Энтрери, но второго магического клинка не было видно поблизости. Он чувствовал, что один из его кинжалов все еще находился в его сапоге, однако он не знал, как он сможет помочь ему против сабли и кинжала его опытного врага.

Затем, Дриззта обдало холодным потом и он схватился за мешок на поясе, его страх усилился, когда он понял, что завязки были развязаны. Еще прежде чем он просунул руку внутрь, он знал, что Гвенвивар исчезла. Он бегло осмотрелся вокруг, и увидел лишь груды камней.

Заметив его волнение, Энтрери зло ухмыльнулся под своим капющоном. “Мы выступаем”, – сказал он дроу.

У Дриззта не было выбора. Он не мог сказать Энтрери о магической статуэтке и принять риск, что Гвенвивар вновь могла оказаться в распоряжении злого хозяина. Дриззт однажды спас пантеру от подобной судьбы, и предпочел бы, чтобы статуэтка была навеки погребена под тоннами камня, нежели попадет в руки недостойного человека. Он бросил последний печальный взгляд на камни и стойко принял эту утрату, успокоив себя тем, что пантера жива и находится на своем плане бытия.

Подпоры туннеля мелькали с беспокоящей регулярностью, словно они вновь и вновь проходили одно и тоже место. Дриззт чувствовал, что туннель шел по кругу, хотя и постепенно поднимался вверх. Это заставило его еще больше волноваться. Он знал искусство дварфов в создании туннелей, особенно в тех местах где содержались драгоценные камни или металлы, и начал уже задумываться о том, сколько миль им прдется пройти прежде чем они достигнут следующего более высокого уровня.

Несмотря на то, что он был плохо знаком с подземным миром и дварфами, Энтери разделял с Дриззтом эти чувства. Прошел час, затем еще один, а линия деревянных подпорок все еще уходила во тьму.

"Факел начинает гаснуть”, – сказал Энтрери, нарушив тишину, которая окружала их с того момента как они отправились в путь. Даже звук их шагов умирал в тесном коридоре. “Возможно преимущество на твоей стороне, темный эльф”.

Однако Дриззт был осторожен. Энтрери был созданием ночи, как и он, с идеально отточеными рефлексами, достаточными, чтобы компенсировать его неспособность видеть во тьме. Убийцы не работали при свете полуденного солнца.

Без ответа, Дриззт отвернулся, но когда он провел взглядом вокруг, внезапный отблеск света от факела привлек его внимание. Он двинулся к стене коридора, не обращая внимания на беспокойное шарканье Энтрери за своей спиной, и начал гладить поверхность, с надеждой ожидая еще одного проблеска. Энтрери двинулся позади него, и на стене появился отблеск серебра.

"Где бегут серебряные реки”, – не веря своим глазам, прошептал он.

"Что?” – потребовал объяснений Энтрери.

"Дай факел”, – был ответ Дриззта. Сейчас он уже активно шарил своими руками по стене, отыскивая признаки, которые бы перевесили его упрямую логику и сняли его подозрения с Бруенора, что тот преувеличивал рассказы о Митриловом Зале.

Заинтерсовавшись, Энтрери вскоре был рядом с ним. Факел ясно показал – это была серебряная жила в стене, толщиной с руку Дриззта и она была чистой и ярко сияла.

"Митрил”, – вытаращив глаза, произнес Энтрери. “Да его тут больше чем во всех сокровищницах мира!”

"Да, но нам он бесполезен”, – сказал Дриззт, нарушив их возбуждение. Он вновь двинулся вперед, словно жила митрила не произвела на него впечатления. Каким-то образом он чувствовал, что убийца не должен смотреть на это место, что лишь одно присутствие Энтрери здесь оскверняет Клан Баттлхаммера. Дриззт не хотел давать убийце ни одного повода, чтобы тот вновь нашел эти места. Энтрери пожал плечами и пошел за ним.

Наклон коридора постепенно стал более очевиден, и серебрянные отблески митриловых жил стали появляться с достаточной регулярностью, чтобы заставить Дриззта думать, что возможно Бруенор даже недооценивал процветание своего клана.

Энтрери, всего в шаге от Дриззта, был слишком занят тем, что наблюдал за своим пленником, чтобы получше разглядеть драгоценный металл, но он хорошо понимал значимость этого места. Ему не нужно было все это, но он знал, что эта информация была достаточно ценной и могла хорошо ему послужить в будущем.

Прежде чем факел окончательно потух, они обнаружили, что все еще могли норамльно видеть, так как впереди за поворотом туннеля светил неясный источник света. Несмотря на это, убийца вплотную приблизился к Дриззту, уперев острие кинжала в его спину и не собираясь упускать свою последнюю надежду на спасение, если свет окончательно исчезнет.

Но свет все усиливался, и становилось ясно, что его источник был очень силен. Воздух вокруг них стал теплее и вскоре они услышали работу механизмов, эхом отдававшихся в туннеле. Энтрери схватил Дриззта за плащ и привлек его еще ближе к себе. “Ты такой же самозванец здесь как и я”, – прошептал он. “Союз будет выгоден нам обоим”.

"Думаешь эти рудокопы предложат мне худшую судьбу чем ты?” – спросил Дриззт с саркастическим вздохом.

Энтрери отпустил его плащ и отступил. “Похоже я должен предложить тебе нечто большее, чтобы заручиться твоей поддержкой”, – сказал он.

Дриззт внимательно посмотрел на него, не зная чего ожидать. “Все в твоих руках”, – сказал он.

"Нет”, – ответил убийца. Дриззт озадаченно смотрел на Энтрери пока тот убирал свой кинжал назад в ножны. “Я согласен, что могу убить тебя, но зачем? Я не получаю удовольствия от убийства”.

"Но убийство не неприятно тебе”, – возразил Дриззт.

"Я делаю свою работу”, – сказал Энтрери, рассмеявшись.

Дриззт хорошо успел понять этого человека. Невозмутимый и практичный, и неоспоримо опытный в своем деле. Смотря на Энтрери, Дриззт видел кем бы он мог стать если бы остался в Мензоберранзане, среди своих подобных безнравственных соплеменников. Энтрери представлял собой полное собрание всех принципов сообщества дроу, из-за которых Дриззт покинул подземный мир. Он открыто посмотрел на убийцу, питая отвращение к каждому дюйму этого человека, но не способный отделить себя от сочувствия, которое он чувствовал по отношению к нему.

Он решил стоять на своих принципах, так как он это и сделал многие года назад в темном городе. “Ты делаешь, что должен”, – резко произнес он с отвращением, не придавая значения возможным последствиям. “Не важно какова цена”.

"Не важно какова цена”, – спокойно повторил Энтрери, его самодовольная улыбка превратила оскорбление в комплимент. “Радуйся, что я столь практичен, Дриззт До’Урден, иначе бы ты никогда не очнулся после того падения”.

"Но покончим с этим бесполезным спором. Я хочу предложить тебе сделку, которая будет выгодна нам обоим”. Дриззт молчал, не давая даже намека на то, что ему это интересно.

"Ты знаешь почему я здесь?” – спросил Энтрери.

"Ты пришел за халфлингом”.

"Ты ошибаешься”, – ответил Энтрери. “Не за халфлингом, но за подвеской халфлинга. Он украл ее у моего хозяина, однако я думаю он вряд ли рассказал вам об этом”.

"Я догадываюсь о многом”, – сказал Дриззт. “Твой хозяин жаждет мести, не так ли?”

"Возможно?” – без промедления сказал Энтрери. “Но возвращение подвески важнее. Итак, вот мое предложение – мы будем работать вместе, чтобы найти дорогу назад к твоим друзьям. Я предлагаю свою помощь и твою жизнь в обмен на подвеску. Как только я получу ее от халфлинга, то покину вас и больше не вернусь. Мой хозяин получит назад свое сокровище, а твой маленький друг проживет всю оставшуюся жизнь без надобности оглядываться через плечо”.

"И я должен поверить твоим словам?” – спросил Дриззт.

"Моим поступкам”, – ответил Энтрери. Он снял скимитар со своего пояса и протянул его Дриззту. “Я не желаю погибнуть в этих забытых шахтах, дроу, как и ты, я надеюсь”.

"Почему ты так уверен, что я выполню свою часть сделки, когда объединюсь со своими друзьями?” – спросил Дриззт, разглядывая лезвие в своей руке и с трудом веря в такой поворот событий.

Энтрери вновь засмеялся. “Ты слишком благороден, темный эльф. Ты сделаешь все так, как мы и условимся, в этом я уверен! Ну что, по рукам?”

Дриззт признавал мудрость слов Энтрери. У них двоих был неплохой шанс выбраться с нижних уровней. Дриззт не хотел отказываться от возможности найти своих друзей, пусть даже и ценой за это будет подвеска, которая доставила Регису больше неприятностей чем пользы.

"Согласен”, – сказал он.

Коридор становился все светлее с каждым поворотом, но это был не мерцающий свет факелов, а непрерывное сияние. Шум работающих механизмов также усиливался и им пришлось кричать, чтобы понять друг друга.

Затем они неожиданно пришли к концу шахты, ее последние подпорки выводили в огромную пещеру. Они осторожно прошли мимо подпорок и очутились на небольшом уступе, который шел вдоль одной из сторон огромного ущелья – величайшего подземного города Клана Баттлхаммера.

По счастью они оказались на верхнем уровне расщелины, обе стены которой были вырезаны в форме огромных ступеней, шедших до самого пола, каждая из которых содержала в себе ряды украшенных дверных проемов, которые раньше служили входами в дома соплеменников Бруенора. Пороги сейчас были почти пусты, но Дриззт, судя по бесчисленным историям, рассказанных ему Бруенором, с легкостью представил себе былое величие этого места. Десять тысяч дварфов, неутомимых в их любимой работе, ковали изделия из митрила и возносили молитвы своим богам.

Что должно быть это было за зрелище! Дварфы снующие с уровня на уровень, чтобы похвалиться своими последними работами, митриловыми изделиями невероятной красоты и ценности. И все же, судя по тому, что Дриззт знал о дварфах Долины Ледяного Ветра, даже легкий деффект возвращал кузнеца обратно к наковальне, заставляя его молить своих богов о прощении и прося подарить ему умение достаточное, чтобы выковать лучшее изделие. Ни одна раса во всех Королевствах не гордилась так своими изделиями как дварфы, и члены Клана Баттлхаммера были выдающимися даже по стандартам бородатого народца.

Сейчас лишь на самом дне расщелины были видны признаки активности, в сотнях футах внизу тянулись во все направления главные печи Митрилового Зала, которые горели так жарко, что с легкостью выплавляли металл из добытой руды. Даже на такой высоте Дриззт и Энтрери чувствовали обжигающий жар, а яркий свет заставил их жмуриться. Множество рабочих суетились вокруг, таская бочки с рудой или топливом для огня. Дриззт предположил, что это были дуергары, однако он не мог отчетливо разглядеть их с такой высоты.

Всего в нескольких футах справа от выхода из туннеля, широкая, изогнутая наклонная дорога по спирали вела на следующий нижний уровень. Слева уступ шел вдоль стены и далеко впереди Дриззт мог различить очертания моста перекинутого через расщелину.

Энтрери позвал его назад в туннель. “Мост кажется наиболее подходящим маршрутом”, – сказал убийца. “Но я боюсь двигаться по выступу, когда вокруг столько враждебных взглядов”.

"У нас нет выбора”, – рассудил Дриззт. “Мы можем вернуться назад и поискать какой-нибудь боковой коридор, но я думаю, что они не больше чем расширяют рудник и заведут нас еще дальше”.

"Мы должны двигаться”, – согласился Энтрери. “Возможно выступ и яркий свет будут для нас достаточным укрытием”. Без дальнейшего промедления, он скользнул на выступ и начал пробираться к темному силуэту моста. Дриззт следовал за ним.

Несмотря на то, что выступ был не более двух футов в ширину, проворные воины не испытывали никаким проблем с перемещением по нему. Вскоре они стояли перед мостом, кривой дугой переметнувшегося через суету внизу.

Низко пригнувшись они двинулись по нему. Когда они достигли центра и начали спускаться, они заметили широкий выступ тянувшийся по другой стороне расщелины. На конце туннеля показался туннель, освещенный подобно тем, что они миновали на верхнем уровне. Слева от входа стояли несколько маленьких силуэтов. Дуергары были заняты беседой, не обращая внимания на окрестности. Энтрери посмотрел назад на Дриззта с коварной улыбкой и указал на туннель.

Бесшумные словно кошки и неразличимые в тенях, они незамеченными миновали отряд дуергаров.

Позади них быстро мелькали деревянные подпорки, когда они быстрым шагом оставляли позади себя подземный город. Неровные стены отбрасывали досточные тени от света факелов, чтобы обеспечить их прикрытием, и когда шум рабочих позади них превратился в далекий шепот они слегка расслабились и начали смотреть вперед, чтобы случайно не натолкнуться на другой отряд.

Они свернули в боковой туннель и едва не снесли одинокого дуергара-стражника.

"Стой, кого там несет?” – рявкнул стражник, его митриловый палаш отбрасывал яркие отблески света от факела. Его панцирь, шлем и сверкающий щит также были выкованы из драгоценного металла – сокровище достойное королей, носил простой солдат!

Дриззт успокоил своего спутника и знаком приказал Энтрери подождать сзади. Он не хотел устилать свой путь к спасению трупами. Убийца понимал, что темный эльф мог договориться с другими обитателями подземного мира. Не желая раскрывать того, что он был человек и тем самым подвергать сомнению историю, которую мог состряпать Дриззт, он накинул свой капюшон.

Стражник отпрыгнул на шаг назад, его глаза расширились от удивления, когда в Дриззте он узнал дроу. Дриззт бросил на него сердитый взгляд и не ответил.

"Э…что вы делаете в шахтах?” – спросил дуергар, вежливо перефразируя свой вопрос и сменив тон.

"Гуляем”, – спокойно ответил Дриззт, все еще изображая злость из-за грубой встречи, которую ему оказали вначале.

"Эх…а…кто бы вы могли быть?” – с запинкой произнес стражник.

Энтрери наблюдал за тем, как серый дварф явно пришел в ужас при виде Дриззта. Было похоже, что дроу пользовались большим уважением у обитателей подземного мира, чем на поверхности. Убийца сделал мысленную заметку себе, решив быть более осторожным в будущем при сделке с Дриззтом.

"Я Дриззт До’Урден, из дома Даермон Н’а’шезбаерон, девятой семьи Мензоберранзана”, – сказал Дриззт не видя нужды лгать.

"Приветствую!” – выкрикнул стражник, полностью желая обрести благосклонность незнакомца. “Я Мукнуггл, из Клана Букбуккен”. Он низко поклонился, его серая борода достала до пола. “Не часто мы встречаем гостей в шахтах. Вы кого-нибудь ищите? Быть может я могу помочь вам?”

Дриззт раздумывал некоторое мгновение. Если его друзья выжили, то они должны были направиться к Ущелью Гарумна. “Мои дела здесь окончены”, – сказал он дуергару. “Я доволен”.

Мукнуггл с любопытством посмотрел на него. “Довольны?”

"Твой народ слишком глубоко углубился в землю”, – объяснил Дриззт. “Вы затронули один из наших туннелей своими раскопками. Поэтому мы пришли, чтобы обследовать комплекс, чтобы убедиться, что он вновь не заселен врагами дроу. Я видел ваши печи, дуергар, вы должны гордиться ими”.

Стражник выпрямился и выпятил свою грудь. Клан Букбуккен и впрвду гордился их установкой, однако по правде они все украли у Клана Баттлхаммера. “И вы довольны, как ты сказал. Тогда куда ты направляешься сейчас, Дриззт До’Урден? Чтобы встретиться с нашим повелителем?”

"Кого я должен искать, если понадобится?”

"Разве вы не слышали о Шиммерглуме?” – ответил Мукнуггл со смешком. “Дракон Мрака, темнее тьмы и свирепей любого демона! Не знаю как он примет дроу в своих владениях, но мы посмотрим!”

"Не думаю”, – ответил Дриззт. “Я узнал все что хотел, и теперь мой путь ведет меня домой. Я не стану беспокоить Шиммерглума или кого-либо еще из твоего гостеприимного клана вновь”.

"Я думаю, что вам нужно повидаться с нашим повелителем”, – сказал Мукнуггл, обретая храбрость от учтивости Дриззта и от упоминании имени их могучего повелителя. Он скрестил свои короткие руки на груди.

Дриззт вновь принял сердитый вид и вытащил руку из-под своего плаща, указывая в направлении дуергара. Мукнуггл заметил это движение, как и Энтрери, и убийца чуть не упал на землю от удивления при виде реакции дуергара. Его серая внешность стала еще серее и он замер, не смея даже вздохнуть.

"Мой путь ведет меня домой”, – вновь сказал Дриззт.

"Домой!” – выкрикнул Мукнуггл. “Быть может я смогу помочь вам найти путь? Туннели сильно переплетаются в этой части”.

Почему нет? – подумал Дриззт, рассудив, что их шансы возрастут, если они будут знать короткий путь. “Расщелина”, – сказал он Мукнугглу. “Мы слышали, что во времена до прихода Клана Букбуккен, она называлась Ущелье Гарумна”.

"Сейчас это Проход Шиммерглума”, – поправил Мукнуггл. “Левый туннель на следующей развилке”, – сказал он, указывая вглубь коридора. “Далее все время прямо”.

Дриззту не понравилось звучание нового названия ущелья. Он подумал, что этот монстр мог поджидать его друзей, елси они вообще смогут добраться до ущелья. Не желая больше зря тратить время, он кивнул Мукнугглу и прошел мимо него. Дуергар с готовностью пропустил его мимо, отойдя в сторону так даалеко, как только мог.

Энтрери оглянулся на Мукнуггла, когда проходил мимо него, и увидел как тот нервно вытирает пот со лба. “Мы должны были убить его”, – сказал он Дриззту, когда они отошли на достаточное расстояние. “Он приведет за нами погоню”.

"Не быстрее, чем труп, или пропавшийстражник поднимут общую тревогу”, – ответил Дриззт. “Возможно несколько придут, чтобы убедиться в правдивости его истории, к тому же теперь мы знаем как выбраться отсюда. Он не посмел бы лгать мне, боясь что мой вопрос, был лишь для проверки правдивости его слов. Мой народ известен тем, что без прмедления убивает за подобную ложь ”.

"Что ты сделал с ним?” – спросил Энтрери.

Дриззт лишь иронически усмехнулся над выгодами, которые давала репутация его народа. Он вновь вытащил руку из-под плаща. “Предстваь себе арбалет, достаточно маленький, чтобы он уместился в твоем кармане”, – объяснил он. “неужели он не вызовет у тебя такой же реакции, если будет направлен на тебя? Дроу, хорошо известны тем, что пользуются такими арбалетами”.

"Но что может сделать маленькая стрела против панциря из митрила?” – спросил Энтрери все еще не понимая, почему угроза была столь эффективной.

"Яд”, – ухмыльнулся Дриззт, двинувшись дальше вглубь коридора.

Энтрери остановился и улыбнулся очевидной логике. Насколько загадочны и беспощадны должны были быть дроу, чтобы вызвать такую реакцию лишь простой угрозой! Было похоже, что их смертоносная репутация не была преувеличением.

Энтрери почувствовал, что он начал восторгаться этими темными эльфами.

Погоня пришла быстрее чем они ожидали, несмотря на их быстрый шаг. Топот сапогов был отчетливо слышен и затем исчез, лишь затем, чтобы вновь появиться за следующим поворотом еще ближе чем ранее. И Дриззт, и Энтрери поняли – боковые коридоры. Наконец, когда их преследователи почти догнали их, Дриззт остановил убийцу.

"Их всего несколкько”, – сказал он, разбирая каждый индивидуальный шаг.

"Это тот отряд, мимо которого мы прокрались”, – рассудил Энтрери. “Дадим им отпор. Но нужно торопиться, за ними придут еще, не сомневайся!” Взволнованный блеск в глазах убийцы казался до боли знакомым Дриззту.

У него не было времени, чтобы думать сейчас об этом. Он выбросил это из головы, сконцетрировавшись на предстоящей схватке, и затем вытащил кинжал из своего сапога – сейчас было не время таить секреты от Энтрери. Затем он бесшумно скользнул в темную нишу в стене туннеля. Энтрери проделал тоже самое спрятавшись несколькими футами дальше по коридору и на другой стороне.

Медленно текли секунды и был слышен лишь слабый шорох сапогов. Они оба задержали свое дыхание и терпеливо ждали, зная, что дуергары еще не миновали их.

Внезапно звук усилился, когда дуергары выскочили из-за потайной двери в главный туннель.

"Они не далеко!” услышали Дриззт и Энтрери.

"Дракон будет рад, если мы поймаем их!” – крикнул другой.

Все одетые в сияющие панцири и держа в руках оружие из митрила, они обогнули последний изгиб туннеля и оказались в поле зрения затаившихся компаньонов.

Дриззт посмотрел на свой скимитар и подумал насколько действенным окажется это оружие против панциря из митрила. Как бы сейчас хотелось ему держать в руках свой другой, магический клинок.

Энтрери также понял их затруднительное положение, и знал, что они должны каким-то образом уравнять шансы. Быстрым движением он вытащил из-за пояса мешок с монетамии и швырнул его в глубь коридора. Он пролетел сквозь тьму и ударился в стену в том месте, где туннель делал очередной изгиб.

Отряд дуергаров разом встрепенулся. “Впереди!” – крикнул один из них, и они низко пригнувшись, направились к следующему повороту. Как раз между поджидающими их дроу и убийцей.

Тени взорвались в движении и набросились на опешивших серых дварфов. Дриззт и Энтрери напали одновременно, ухватившись за этот выгодный момент, когда первые члены отряда достигли убийцы, а последние уже миновали Дриззта.

Дуергары закричали от ужаса и удивления. Кинжалы, сабля и скимитар мелькали вокргу них со смертоносной скоростью, находя бреши в их прочных панцирях. Когда они находили их, то погружались с беспощадной результативностью.

К тому времени как дуергары отошли от первоначального шока, двое лежали мертвыми у ног дроу, третий рядом с Энтрери, и еще один хватался за свой распоротый живот.

"Спина к спине!” – крикнул Энтрери, и Дриззт думая о той же самой стратегии, уже начал быстро пробираться к нему сквозь дизориентированных дварфов. Энтрери уложил еще одного, как только они сошлись вместе – невезучий дуергар посмотрел через свое плечо на приближающегося дроу, и как раз в этот момент кинжал, украшенный драгоценными камнями, нашел щель под основанием его шлема.

Когда они встали спина к спине, то они словно слились в одно целое, так, что трое оставшихся дуергаров, некоторое время даже не могли определить где кончается один враг, и начинатеся другой.

С криками во славу Шиммерглума, их богоподобного правителя, они бросились на них.

Дриззт провел серию ударов, которые должны были свалить его противника, но панцирь был настолько прочным, что все его удары не достигали цели. Энтрери тоже испытывал проблемы против митриловых панцирей и щитов.

Но их перемещения были настолько быстрыми, что трое дуергаров даже не могли догадываьтся откуда будет проведена следующая атака.

Энтрери предугадывавший каждую мысль дроу, заметил возможный выход. Он резко развернулся от своего частично сбитого с толку дварфа, проведя ложную атаку, и дуергар замер на достаточное время, чтобы Дриззт с другой стороны, нашел брешь в его защите.

"Бери его!” – победно крикнул убийца.

Скимитар сделал свое дело.

Теперь их было двое против двоих. Они замедлили свой танец смерти и спокойно встали каждый напротив своего противника.

Дриззт неожиданно перепрыгнул через своего невысокого врага и скользнул вдоль стены. Дуергар сосредоточившийся на смертоносных лезвиях дроу, не заметил как в схватку вступило третье оружие дроу.

Удивлению серого дварфа не было предела, когда сверху на него опустился плащ Дриззта, окутав его темнотой, которая лишь стала еще глубже от наступившей смерти.

В отличии от изящных движений Дриззта, Энтрери с неутомимой яростью набросился на своего дварфа, проведя серию ударов направленных в оружие в его руке. Серый дварф дварф начал понимать его тактику, когда его пальцы начали неметь после отражения нескольких ударов.

Дуергар, чтобы защитить свою руку, поднял щит.

В точности как и ожидал Энтрери. Он сделал движение в сторону, противоположную движению дварфа, и нанес удар как раз в том месте где скреплялись пластины панциря на плече. Кинжал убийцы с яростью вонзился вплоть, отбросив дуергара на каменный пол.

Дриззт приблизился к последнему дфварфу, тому, котороый был ранен в самом начале схватки, и сейчас лежал у стены в луже крови. Дварф все еще хотел сражаться. Он поднял свой палаш, чтобы встретить дроу.

Дриззт заметил, что это был Мукнуггл, и на его лице появилось чувство сострадания, а из его глаз исчез огонь.

Сверкающий предмет, играющий отблесками дюжины драгоценных камней, пролетел мимо Дриззта и закончил его внутреннее противоборство.

Кинжал Энтрери глубоко вонзился в глаз Мукнуггла.

Дварф даже не шелохнулся, настолько верным был удар. Он так и остался сидеть, прислонившись к камню. Но сейчас лужа крови наполнялась из двух ран.

Дриззт обуздал свою ярость и не подал виду, когда убийца хладнокровно прошел мимо него, чтобы вернуть себе свое оружие.

Энтрери грубо выдернул свой кинжал и затем повернулся к Дриззту, Мукнуггл тем временем упал в лужу собственной крови.

"Четыре против четырех”, – произнес убийца. “Ты же не думаешь, что я позволю тебе убить больше меня?”

Дриззт не ответил.

Оба чувствовали как вспотели их ладони от хватки оружия, они так жаждали завершить то, что они не успели закончить в нише наверху.

Так похожи, и в тоже время так различны.

Ярость за смерть Мукнуггла, не возобладала над Дриззтом в этот момент, она лишь подтвердила его чувства по отношению к его подлому спутнику. Стремление убить Энтрери было гораздо сильнее чем злоба, которую он испытывал за любое грязное деяние убийцы. Дриззт верил, что убийство Энтрери подразумевало убийство темный стороны себя, так как он мог быть похожим на этого человека. Это было испытание его достоинства, противоборство с тем, кем он мог стать. Если бы он остался среди своего народа, то возможно сейчас в глазе Мукнуггла торчал бы его кинжал.

Энтрери смотрел на Дриззта с неменьшим презрением. Какой потенциал он видел в дроу! Но он сдерживал его своей слабостью. Возможно в своем сердце убийца завидовал способности любить и сострадать, которые он видел в Дриззте. Так похожий на него, Дриззт лишь подчеркивал его эмоциональную пустоту.

Даже если в нем и пробуждались эти чувства, то они никогда не достигали такой высоты, чтобы переполнить Артемиса Энтрери. Он провел всю свою жизнь создавая из себя инструмент убийства, и ни один луч света не мог пробиться сквозь барьер его бесчувственности. Он хотел доказать, себе и дроу, что в сердце настоящего воина нет места для сострадания.

Они стояли друг напротив друга не отводя взора. Каждый из них ждал, когда другой занесет свое оружие и начнет защищать свои принципы.

Топот от ног нарушил их противостояние.

22 ДРАКОН ТЬМЫ

В самом сердце нижних уровней, в огромной пещере с неровными стенами отбрасывавшими длинные тени, на огромной куче из чистейшего митрила, сложенной из монет и украшений, кубков и оружия, выкованных умелыми руками дварфов, отдыхал нынешний правитель Митрилового Зала.

Темные призраки окружали тварь, огромные псы из его мира, покорные и жаждущие мяса человека или эльфа, или кого-нибудь еще, кто мог доставить им развлечение, прежде чем они убьют его.

Однако Шиммерглуму сейчас было не до веселья. Грохот на верхних уровнях говорил о незванных гостях, и отряд дуергаров говорил об убийстве их соплеменников в туннелях и том, что видели эльфа-дроу.

Дракон был не из этого мира. Он пришел с плана теней, темного образа светлого мира, известного здешним обитателям, если только по ночным кошмарам. Шиммерглум был почитаем среди драконов, правивших его планом. Но когда глупые и жадные дварфы, некогда обжившие эти шахты слишком глубоко вторглись в пределы тьмы и открыли врата на свой план, дракон быстро прошел сквозь них. Сейчас обладая сокровищем, в десятки раз превосходившим самое большое на его плане, Шиммерглум не намеревался возвращаться.

Он разберется с теми кто вторгся в его владения.

В первый раз с тех пор как был изгнан клан Баттлхаммера, лай псов-призраков вновь наполнил туннели, наводя ужас даже в сердцах серых дварфов, их укротителей. Дракон послал их на запад, в верхние туннели, в район входного зала в Долине Хранителя, где друзья впервые вошли в комплекс. С их мощными челюстями и невероятной хитростью, псы были и вправду смертоносным оржием, но сейчас их задание было не поймать и убить – лишь загнать.

В первой битве за Митриловый Зал, Шиммерглум в одиночку разбил дварфов на нижних уровнях и в некоторых больших пещерах восточной части верхних уровней. Но окончательная победа не далась дракону, так как западная часть была слишком тесна для него.

Тварь не хотела упускать победу вновь. Она приказала своим слугам всех кого они обнаружат в залах гнать в направлении еинственного входа на верхние уровни – Ущелья Гарумна.

Шиммерглум вытянулся во весь свой полный рост и расправил свой крылья в первый раз за последние двести лет. Те из дуергаров, что находились в тронной комнате упали на колени при виде своего поднимающегося повелителя, частично из уважения, но в основном из-за страха.

Дракон исчез, скользнув в секретный туннель позади комнаты, направишись туда, где он однажды познал славу, в место, которое его слуги назвали Проходом Шиммерглума во славу своего повелителя.

Пятном невидимой тьмы, он бесшумно перемещался словно облако тьмы, которое следовало за ним.

Вулфгар беспокоился как низко ему придется пригнуться к тому времени как они достигнут Ущелья Гарумна, так как туннели становились высотой с дварфов, когда они приблизились к восточной части верхнего уровня. Бруенор знал, что это хороший знак, так как это были единственные туннели во всем комплексе с потолками ниже шести футов.

Быстрее, чем надеялся Бруенор они добрались до маленькой потайной двери ведущей в туннель уходивший влево, место знакомое дварфу даже после двухсотлетнего отсутствия. Он провел своей рукой по стене под факелом в поисках переключателя. Он нашел один треугольник, затем другой и проследовал рукой по их центральным линиям до точки скрещивания. Затем Бруенор нажал на стену одним пальцем, и сетна отошла в сторону, открыв еще один низкий туннель. В нем было темно и дул сильный ветер, словно он приветствовал их.

Бруенор подмигнул им и вошел внутрь, но замер когда заметил руны и скульптуры вырезанные в стенах. По всему проходу, на каждой поверхности, ремесленники-дварфы оставили свои отметки. Бруенора наполнило чувство гордости, несмотря на его депрессию, когда он увидел выражение восхищения на лицах своих друзей.

Миновав несколько поворотов они пришли к решетке, опущенной и заржавевшей, и за ней, насколько им хватало глаз, находилась огромная пещера.

"Ущелье Гарумна”, – объявил Бруенор, подходя к железным прутьям. “Говорят, что если бросить туда факел, то он сгорит прежде чем достигнет дна”.

Четыре пары глаз с интересом смотрели сквозь решетку. Если путешествие через Митриловый Зал доставило им разочарование, так как они так и не увидели величайших зрелищ, о которых им так часто рассказывал Бруенор, то нынешнее зрелище сильно подняло их настроение. Они достигли Ущелья Гарумна, хотя оно выглядело скорее как полновесный каньон чем ущелье, простираясь на сотни футов в ширину и уходя в длину за пределы их зрения. На другой стороне решетки вправо вела лестница. Просунув свои головы свкозь прутья так далеко как только могли, они могли различить другую комнату на конце лестницы, и отчетливо слышали гул нескольких дуергаров.

Слева, стена шла вокргу края, однако расщелина продолжалась за граничащей стеной пещеры. Одинокий мост перекинулся над разломом, древняя работа по камню казалось настолько идеальной, что легкая дуга, казалось могла выдержать армию могучих горных гигантов.

Бруенор осторожно осмотрел мост, отметив, что что-то в его основании было не правильно. Он проследовал взглядом за канатом шедшим через всю расщелину, представляя себе как он идет под каменным полом и соединяется с большим рычагом, на недавно сконструированной платформе. Двое дуергаров-стражников охраняли рычаг, однако их расслабленное положение говорило о бесконечных тоскливых днях, проведенных на этом посту.

"Они смонтировали его так, чтобы он обрушился!” – пренебрежительно фыркнул Бруенор.

Остальные незамедлительно поняли о чем он говорил. “Быть может тогда есть другой путь?” – спросила Кэтти-бри.

"Да”, – ответил дварф. “Выступ на юном конце ущелья. Но туда несколько часов ходьбы и добраться можно только через эту пещеру!”

Вулфгар обхватил железные прутья решетки и попробовал их. Они выдержали его напор, как он и ожидал. “Мы все равно не сможем пройти через эту решетку”, – вставил он. “Если ты конечно не знаешь как открыть ее”.

"Полдня пути”, – ответил Бруенор, словно ответ, абсолютно логичный для разума дварфа охраняющего свои сокровища, должен быть очевиден. “Другой путь”.

"Странный народ”, – еле слышно произнес Регис.

Услышав это замечание, Бруенор взревел и схватив Региса за грудь, поднял его над землей и приблизил к себе его лицо. “Мой народ просто очень осмотрителен”, – резко произнес он, вновь его ярость нашла выход наружу. “Мы бережно храним то, что принадлежит нам, особенно от таких маленьких воришек с такими короткими пальцами и большими ртами”.

"Несомненне есть другой путь”, – рассудила Кэтти-бри, чтобы отвлечь дварфа.

Бруенор бросил халфлинга на пол. “Мы можем попасть в ту комнату”, – ответил он, указывая на освещенную территорию у основания лестницы.

"Тогда что же мы ждем”, – крикнула Кэтти-бри. “Если обвал поднял тревогу, то здесь возможно ничего об этом еще не знают”.

Бруенор повел их назад по маленькому туннелю, в коридор, позади потайной двери.

За следующим поворотом главного коридора, на его стенах они вновь обнаружили руны и скульптуры вырезаные умельцами дварфами. И вновь Бруенор был горд за своих предков, так что вскоре перестал злиться на Региса. Он вновь услышал в своих мыслях стук молотов в дни Гарумна, и пение на общих собраниях. Если грязь, котороую они нашли здесь, и потеря Дриззта, уменьшили его желание вновь вернуть себе Миртиловый Зал, то яркие воспоминания, нахлынувшие на него, пока он шел вдоль этого коридора, вновь расжигали в нем эту страсть.

Возможно он вернется сюда со своей армией, подумал он. Возможно звон митрила вновь будет звучать в кузницах Клана Баттлхаммера.

Мысли о возвращении было славы своего народа внезапно вовь разгорелись. Бруенор обвел взглядом своих друзей, уставший, голодный и опечаленный смертью дроу, и напомнил себе, что сейчас его цель – это покинуть этот комплекс и доставить их в безопасное место.

Более яркий свет известил о конце туннеля. Бруенор замедлл свой шаг и осторожно стал подкрадываться к выходу. Вновь друзья обнаружили, что находятся на каменной террасе, внизу под ними шел еще один коридор, огромный проход, шириной почти с комнату, с высокими потолками и украшенными стенами. Каждые несколько футов на обеих стенах горели факелы.

Ком застрял в глотке Бруенора, когда он посмотрел на высеченные из камня фигуры, стоявшие у стен, болшие статуи Гарумна, Бангора и остальных правителей клана Бруенора. Он задумался, и не в первый раз, займет ли когда-нибудь его собственная скульптура свое место среди его предков.

"От шести до десяти,” – прошептала Кэтти-бри, сконцетрировавшись на голосах доносившихся из-за частично открытой двери внизу слева, ведшей в комнату, которую они видели из-за решетки. Друзья находились на высоте двадцати футов над полом большого коридора. Справа, лестница вела на пол, и позади нее, туннель вновь уходил в великие залы.

"Есть боковые комнаты, где могут скрываться другие?” – спросил Вулфгар у Бруенора.

Дварф потряс головой. “Здесь только одна приемная комната”, – ответил он. “Но внутри Ущелья Гарумна находятся еще комнаты. Есть ли там серые дварфы или нет, я не знаю. Но не берите это в голову; мы пройдем эту комнату, и попадем в ущелье”.

Вулфгар взял свой молот в боевой захват. “Тогда вперед”, – рявкнул он, направившись к лестнице.

"Что с теми двумя, что охраняют мост?” – спросил Регис, остановив нетерпеливого воина.

"Они разрушат мост, прежде чем мы даже доберемся до ущелья”, – добавила Кэтти-бри.

Бруенор почесал свою бороду, и затем посмотрел на дочь. “Как хорошо ты умеешь стрелять?” – спросил он.

Кэтти-бри держала перед собой магический лук. “Достаточно хорошо, чтобы снять двух стражников!” – ответила она.

"Тогда возвращайся в другой туннель”, – сказал Бруенор. “При первых звуках сражения, сними их. И поторопись, девочка – эти трусливые мерзавцы разрушат мост при первых признаках неприятностей!”

Кивнув, она исчезла в туннеле. Вулфгар смотрел ей вслед, уже не так стремясь в бой, без уверенности, что Кэтти-бри в безопасности позади него. “Что если у них неподалеку подкрепление?” – спросил он у Бруенора. “Что будет с Кэтти-бри? Она не сможет вернуться к нам”.

"Не хныкай, парень!” – резко произнес Бруенор, также не слишком довольный этим решением. “Твое сердце с ней, хотя ты и не хочешь признаться в этом себе. Не забывай, что Кэт – воин, которого тренировал я. Остальные туннели, по тем признакам, что я обнаружил достаточно безопасны и неизвестны серым дварфам. Девченка достаточно умна, чтобы позаботиться о себе! Так что направь все свои мысли на предстоящее сражение. Самое лучшее, что ты можешь сделать для нее, это как можно скорее прикончить этих серобородых псов!”

Его слова подействовали на Вулфгара, который отвел свой вгляд от туннеля и направил его на приоткрытую дверь.

Кэтти-бри в одиночку вернулась назад по коридору и исчезла за потайной дверью.

"Стой!” – приказала Сидни Боку, и замерла сама, чувствуя что кто-то был впереди. Она осторожно прокралась вперед, голем шел за ней, и выглянула из-за угла следующего поворота, ожидая, что она догнала друзей. Но впереди был лишь пустой коридор.

Потайная дверь была закрыта.

Вулфгар сделал глубокий вдох и оценил шансы. Если рассчеты Кэтти-бри были верны, то когда он и Бруенор ворвутся сквозь дверь, то окажутся лицом к лицу с противником в несколько раз превосходящих их по числу. Он знал, что у них не было другого выбора. Сделав еще один вдох, чтобы успокоить себя, он вновь двинулся к лестнице, Бруенор шел рядом и сзади осторожно ступал Регис.

Варвар ни на секунду не замедлил своего шага или свернул с кратчайшего пути к двери, и все же первым звуком, котороый они все услышали, был не глухой удар Эйджис-фанга или обычный крик во славу Темпоса, а боевая песня Брунора Баттлхаммера.

Это была его родина и его битва, и дварф взял на свои плечи ответственность за своих спутников. Он обогнал Вулфгара, когда они достигли основания лестницы и ворвался сквозь дверь, митриловый топор его доблестного тезки был занесен над его головой.

"Это вам за моего отца!” – крикнул он, срубив голову ближайшему дуергару одним ударом. “Это за отца моего отца!” – выкрикнул он, уложив второго. “А это за отца моего отца моего отца!”

Линия предков Бруенора была очень длинной. У серых дварфов не было ни малейшего шанса.

Вулфгар бросился сразу вслед за Бруенором, но к тому времени, как он достиг комнаты, трое дуергаров лежали мертвыми и разъяренный Бруенор почти уложил четвертого. Шестеро остальных сбились в кучу, пытаясь отойти от яростной атаки, и в основном стараясь выбраться сквозь другую дверь в ущелье, где они смогли бы перегруппироваться. Вулфгар взмахнул Эйджис-фангом – и уложил одного, Бруенор набросился на свою пятую жертву, прежде чем серый дварф успел выскочить в дверь.

На другой стороне ущелья, двое стражников услышали звуки начавшейся схватки в один момент с Кэтти-бри, но не понимая, что происходит, он медлили.

Кэтти-бри нет.

Серебряная вспышка метнулась через ресщелину, воткнувшись в грудь одного из старжников, пробив своей магией его митриловую броню и погрузив его в вечный сон.

Второй тотчас бросился к рычагу, но Кэтти-бри невозмутимо завершила свое дело.Вторая мелькнувшая стрела поразила его в глаз.

Толпа дварфов из комнаты внизу высыпала в пещеру под ней, и остальные из более нижних комнат шли к ним на помощь. Кэтти-бри знала, что Вулфгар и Бруенор, тоже вскоре должны были появиться, и они окажутся прямо посреди этой толпы1

Оценка Бруенора Кэтти-бри была верна. Она была воином, и как и любой воин она не прекращала борьбу. Она скрыла все свои страхи за своих друзей и приняла более удобное положение, чтобы быть как можно полезной им. Глаза и рот застыли в решимости, она взяла Таулмарил и стала стрелять по толпе, повергая их в хаос и заставив искать убежище.

Бруенор выскочил наружу, весь забрызганный кровью, его митриловый топор был красным от убийств, и все еще сотни великих-великих предков были неотомщены. Вулфгар был сразу за ним, поглощенный жаждой крови, распевающий песню своему богу войны и разбрасывая своих маленьких врагов так легко, словно он рубил заросли в глухом лесу.

Поток стрел Кэтти-бри не ослабевал, каждая из них находила свою цель. Воин полностью завладел ею и ее действия были почти бессознательными. Раз за разом, она тянулась за новой стрелой и колчан не подводил ее. Таулмарил пел свою собственную песню, и последствиями этого были опаленные тела многих дуергаров.

Регис старался держаться как можно дальше от схватки, зная, что он скорее доставит своим друзьям больше неприятностей чем поможет, лишь добавив им лишние хлопоты. Он видел, что Бруенор и Вулфгар получили достаточно начального преимущества, чтобы обеспечить себя победой, даже несмотря на то, что впереди их встречало еще больше врагов, поэтому Регис лишь убеждался, что их павшие противники были действительно мертвы и не атакуют их сзади.

И также, что все ценные вещи, которыми обладали эти серые дварфы не пропадут зря вместе с их трупами.

Он услышал тяжелую поступь позади себя. Он нырнул в сторону и откатился в угол, как раз в тот момент, когда Бок ворвался в дверной проем, не обращая внимания на его присутствие. Когда Регис вновь обрел голос, то он попытался крикнуть, чтобы предупредить своих друзей.

Но в этот момент в комнату вошла Сидни.

К этому времени еще двое пали под ударами молота Вулфгара. Подбадриваемый боевыми выкриками дварфа, которые он ловил краем уха, – “…за отца моего отца моего отца моего отца моего отца моего отца моего отца…”, Вулфгар с мрачной улыбкой прорубался сквозь дизориентированые ряды дуергаров. Рядом с ним свистели серебряные стрелы, но он достаточно доверял Кэтти-бри, чтобы не бояться быть подстреленым. Его мускулы вновь напряглись в очередном дробящем ударе, и даже сверкающий панцирь дуергара не спас против его нечеловеческой силы.

Но руки сильнее чем его собственные обхватили его сзади.

Несколько дуергаров, которые оставались перед ним не распознали в Боке союзника. Они в ужасе бежали к мосту, надеясь пересечь его и уничтожить, чтобы предотвратить погоню за собой.

Кэтти-бри одного за одним подстрелила их всех.

Регис даже не шевелился, зная силу Сидни по встрече в овальной комнате. Ее заряд магической энергии сбил и Бруенора и Вулфгара, халфлинг задрожал от одной мысли, что он мог сделать с ним.

Он подумал, что его единственным шансом была рубиновая подвеска. Если бы ему удалось поймать Сидни в ее чары, то возможно он и смог удержать ее до прихода своих друзей.

Медленно он засунул свою руку под куртку, его взгляд был направлен на магичку, в ожидании манического заряда.

Магическая палочка Сидни была привязана к поясу. У нее были свои планы насчет халфлинга. Она быстро пробормотала заклинание, затем направила руку в сторону Региса и тихо выдохнув, бросила в его сторону невидимую нить.

Регис понял природу заклинания, когда воздух вокруг него внезапно наполнился сетями – липкой паутиной. Она опутала его, замедлив его движения и заполнив все пространство вокруг него. Он успел взять магическую подвеску в руку, но паутина полностью сковала его движения.

Довольная использованием своей силы, Сидни повернулась к двери и схватке кипевшей за ней. Она предпочитала пользоваться своими внутренними силами, но понимала силу ее оставшихся врагов, и достала свою магическую палочку.

Бруенор покончил с последним из серых дварфов, противостоявших ему. Он получил множество ранений, некоторые были даже достаточно серьезными, и кровь покрывавшая его была в основном его собственная. Однако ярость внутри его сделала его невосприимчивым к боли. Его жажда крови сейчас была удовлетворена, но только до той поры пока он не повернулся и не увидел Бока поднявшего Вулфгара высоко в воздух и выдавливающего из него жизнь.

Кэтти-бри также заметила это. В ужасе, она попыталась выстрелить в голема, но отчаянно извивашийся Вулфгар мешал ей прицелиться как следует. “Помоги ему!” – взмолилась она к Бруенору, так как все что она могла, это лишь наблюдать.

Половина тела Вулфгара онемела от невероятной хватки Бока. Однако он попытался обернуться лицом к своему врагу и со всей силы надавил рукой в голему в глаз, пытаясь ослабить тем самым его хватку.

Бок казалось не замечал.

Вулфгар ударил монстра в лицо Эйджис-фанг, с такой силой, которая бы свалила гиганта.

Вновь Бок словно и не заметил этого.

Его руки бесжалостно сжимались. Волна дрожи пробежала сквозь варвара и его разум затуманился. Его пальцы онемели и молот упал на землю.

Бруенор был почти на месте, его топор был занесен для удара. Но когда дварф пробегал мимооткрытой двери, в него вылетела ослепляющая вспышка энергии. К счастью, она ударила его в щит и отразилась в потолок пещеры, но ее сила сбила Бруенора с ног. Он тряхнул своей головой и попытался занять сидячее положение.

Кэтти-бри заметила заряд и вспомнила, что подобная ударная волна отбросила Бруенора и Вулфгара в овальной комнате. Инстинктивно, без малейшего колебания или беспокойства за свою собственную безопасность, она бросилась назад, зная, что если она не остановит магичку, то у ее друзей нет ни единого шанса.

Бруенор теперь был готов ко второму заряду. Он заметил Сидни в комнате, направляющую палочку в его сторону. Он прыгнул на живот и накрылся щитом. Он вновь выдержал удар, отразив энергию в сторону, но Бруенор ослаб и знал, что следующего он не выдержит.

Упрямый инстинкт выживания варвара вырвал его помутившийся разум из тьмы и вновь заставил его сосредоточиться на схватке. Он не стал обращаться к своему молоту, зная, что он был бесполезен против голема. Он воззвал к своим внутренним силам, обхватив своими могучими руками шею Бока. Он напряг свои мускулы , едва не порвав мышцы. Он не мог вдохнуть. Бруенор не успеет вовремя на помощь. Он прогнал боль и страх, сквозь чувство онемения.

И крутанулся со всей своей силы.

Регису наконец удалось вытащить свою руку и подвеску из-под своей куртки. “Подожди!” – крикнул он Сидни, не ожидая, что она будет слушать его, но надеясь привлечь ее внимание на достатное время, чтобы она увидела отблеск драгоценного камня, и молясь, что Энтрери не рассказал ей о его гипнотической силе.

Вновь недоверие и скрытность злой команды сыграло против них. Не зная об опасности, которую таила в себе рубиновая подвеска халфлинга, Сидни бросила на него быстрый взгляд, скорее, чтобы убедиться, что паутина прочно держит его, чем выслушать его речь.

Вспышка красного света привлекла ее внимание гораздо сильнее, чем она того хотела, и прошло много времени, прежде чем она смогла отвести взгляд.

В главном коридоре, Кэтти-бри низко пригнувшись, двигалась так быстро как только могла. Затем она услышала лай.

Псы-призраки заполонили коридоры своими криками, и наполнили Кэтти-бри ужасом. Псы были далеко позади, но ее колени подкосились, когда сверхъестественный звук достиг ее слуха, эхом отдаваясь от стены к стене, повергая в хаос ее эмоции. Она взяла сбя в руки и вновь двинулась вперед. Бруенор нуждался в ней, Вулфгар нуждался в ней. Она не должна была подвести их.

Она добежала до террасы и быстро сбежав по ступеням, обнаружила, что дверь в комнату была закрыта. Проклиная все на свете, так как она надеялась подстрелить магичку с расстояния, она закинула Таулмарил на плечо, вытащила свой меч и без оглядки бросилась вперед.

Сцепившись в убийственном объятии, Вулфгар и Бок кружились по пещере, иногда в опасной близости от обрыва. Мускулы Вулфгара противостояли магии Дендибара – никогда прежде он не сталкивался с подобным врагом. Резким движением он отжал назад голову Бока, пытаясь лишить монстра возможности сопротивляться. Затем он начал поворачивать ее набок, борясь за каждый миллиметр. Он не мог вспомнить когда ему удалось вдохнуть последний раз; Он больше не знал кем он был и где находился.

Его природная упрямость не позволяла ему бросить сопротивление.

Он услышал треск ломающейся кости, и не был уверен был ли это его собственный хребет или шея голема. Бок не отступал, и не ослаблял смертоносный захват. Его голова теперь легко поворачивалась, и Вулфгар которого теперь постепенно начинала окутывать тьма сделал последний яростный рывок.

Кожа разошлась словно кусок ткани. Кровь создания мага хлынула на руки и грудь Вулфгара и голова оторвалась. К своему изумлению Вулфгар подумал, что одержал победу.

Но Бок казалось не заметил этого.

Гипнотическая магия рубиновой подвески разрушилась, когда дверь разлетелась в щепки, но Регис уже сыграл свою роль. К тому времени когда Сидни распознала приближающуюся опасность, Кэтти-бри была слишком близко к ней, чтобы она успела произнести заклинание.

Взгляд Сидни замер в немом протесте. Все ее мечты и планы на будущее рухнули в один миг. Она попыталась крикнуть в протесте, уверенная, что судьбоносные боги уготовили для нее более важную роль во вселенной, уверенная, что они не позволят угаснуть ей до того, как ее звезда достигнет своего максимального блеска.

Но тонкая, деревянная палочка была бесполезна против металлического клинка.

Кэтти-бри не видела ничего кроме своей цели, не испытывала в этот момент никаких эмоций, кроме желания исполнить свой долг. Ее меч прошел сквозь жалкую магическую палочку и погрузился в грудь.

Она взглянула в лицо Сидни в первый раз. Время казалось остановилось.

Выражение лица Сидни не изменилось, ее глаза и рот были открыты в протесте.

Кэтти-бри в беспомощном ужасе смотрела как последние огоньки надежды и честолюбия исчезали из глаз Сидни. Горячая кровь потекла по руке Кэтти-бри. Последний вздох Сидни, казался невероятно громким.

И Сидни медленно скользнула с клинка в объятия смерти.

Один удар митрилового топора отсек одну из рук Бока, и Вулфгар освободился. Он приземлился на одно из своих колен, едва не теряя сознания. Его могучие легкие инстинктивно вдоънули живительный кислород.

Ясно чувствуя присутствие дварфа, но не имея глаз, чтобы видеть свою цель, безголовый голем беспорядочно бросился на Бруенора и промахнулся.

Бруенор не понимал какие магические силы управляют монстром и позволяют ему двигаться, несмотря на такие ужасные ранения, но у него не было желания проверять свое боевое умение на этой твари. Он увидел другой решение. “Давай, ты смердящий кусок мяса”, – поддразнил он его, направляясь в краю обрыва. Более серьезным голосом, он крикнул Вулфгару, – “Приготовь свой молот, парень”.

Бруенор повторял эти слова снова и снова, и к тому времени как Вулфгар начал слышать их, Бок припер дварфа к самому краю обрыва.

Лишь наполовину осознавая свои действия, Вулфгар обнаружил, что молот вернулся в его руку.

Бруенор остановился, его пятки уже не чувствовали под сбой каменного пола, на его лице, принимающем смерть, сияла улыбка. Голем тоже замер, каким-то образом понимая, что Бруенору некуда бежать.

Когда Бок подался вперед, Бруенор нырнул на пол, в спину голема ударил Эйджис-фанг и он перелетел через дварфа. Падение монстра было бесшумным, так как у него даже не было ушей, чтобы слышать свист воздуха.

Когда Вулфгар и Бруенор вошли в комнату, то Кэтти-бри все еще неподвижно стояла над телом магички, лежавшем в луже крови. Глаза и рот Сидни так и остались открытыми, отвергая случившееся.

По лицу Кэтти-бри текли слезы. Она убивала гоблинов и серых дварфов, однажды даже огра и йети, но никогда прежде она не лишила жизни человека. Никогда прежде она не смотрела в глаза и видела как их покидает блеск. Никогда прежде она не понимала, что жизнь которую она отбирает, существовала до того, как они встретились на поле битвы.

Вулфгар подошел к ней и заключил ее в свои объятия, в то время как Бруенор освободил халфлинга от паутины.

Дварф научил Кэтти-бри сражаться и получать наслаждение от ее побед над орками и другими злобными тварями. Однако он всегда надеялся, что его обожаемая Кэтти-бри сможет избежать подобного опыта.

Вновь Митриловый Зал причинил боль друзьям.

Эхо удаленного лая достигло их сквозь открытую дверь, позади них. Кэтти-бри убрала свой меч в ножны, даже не стерев с него кровь, и успокоила себя. “Погоня не окончена”, – спокойно сказала она. “Нужно идти”.

Затема она повела их прочь из комнаты, в которой она все же оставила частичку себя.

23 СЛОМАННЫЙ ШЛЕМ

Воздух свистел между его черными крыльями подобно непрерывному ропоту далекого грома. Дракон вылетел в Ущелье Гарумна, испльзуя тот же самый выход, которым Дриззт и Энтрери прошли несколькими мгновениями ранее. Эти двое на стене, несколькими дюжинами ярдов выше, стояли не смея даже вздохнуть. Они знали, что явился темный правитель Митрилового Зала.

Черное облако, которое было Шиммерглумом пронеслось мимо них и взмыло вверх. Дриззт, взбирался по склону ущелья, отчаянно хватаясь за любой уступ. Он слышал звуки сражения далеко над собой как только они вошли в ущелье, и он знал, что даже если его друзья одержат победу, они скоро будут встречены врагом, гораздо более могущественным, чем все с чем они прежде сталкивались.

Дриззт намеревался быть с ними в этот момент.

Энтери старался не отставать от дроу, однако он еще не окончательно определился со своими дальнейшими действиями.

Вулфгар и Кэтти-бри поддерживали друг друга во время ходьбы. Регис оставался рядом с Бруенором, волнуясь за его ранения, даже если и сам дварф не обращал на них внимания. “Позаботься лучше о своей шкуре, Грохочущий Живот”, – продолжал он ворчать на халфлинга, однако Регис видел, что грубость Бруенора постепенно исчезала. Дварф казалось немного сожалел о своих прежних поступках. “Мои раны пройдут; не думай, что тебе удастся так легко избавиться от меня! Мы взглянем на них, когда оставим позади это мерзкое место”.

Регис остановился и на его лице застыло озадаченное выражение. Бруенор обернулся на него, также смущенный, и подумал, что он вновь каким-то образом обидел халфлинга. Вулфгар и Кэтти-бри остановились позади Региса и ждали снова каких-нибудь проблем, не зная, что произошло между ним и дварфом.

"Что с тобой?” – потребовал Бруенор.

Однако Региса не волновали слова Бруенора, ни сам дварф в этот момент. Он почувствовал Шиммерглума, внезапный холод наполнивший пещеру.

Бруенор вновь хотел заговорить, но затем и он почувствовал приближение дракона тьмы. Он взглянул в ущелье как раз в тот момент, когда верхушка черного облака показалась над краем расщелины, далеко слева, но быстро направляющаяся в их сторону.

Кэтти-бри направила Вулфгара в сторону, когда он потащил ее со всей силы. Регис со всех ног бросился назад в комнату.

Бруенор вспомнил.

Дракон тьмы, невероятно жестокая тварь, котороая почти уничтожила его народ и заставила их бежать в узкие коридоры верхнего уровня. Он занес свой митриловый топор, его ноги вросли в каменный пол – он ждал.

Темнота усилилась под дугой каменного моста, затем достигла выступа. Острые когти схватились за край ущелья, и Шиммерглум предстал перед Бруенором во всем своем ужасном великолепии, огромная тварь стояла лицом к лицу с законным правителем Митрилового Зала.

"Бруенор!” – крикнул Регис, вытаскивая свою маленькую булаву и бросаясь назад в пещеру, зная, что лучшее, что он мог сделать это погибнуть рядом со своим обреченным другом.

Вулфгар отстранил от себя Кэтти-бри и бросился к дракону.

Дракон встретившись с непоколебимым взглядом дварфа, даже не заметил Эйджис-фанга направленного в его сторону и бесстрашной атаки могучего варвара.

Боевой молот ударил его в грудь в том месте, где смыкались черные чешуйки, но не причинипв вреда отскочил в сторону. Разъяренный тем, что кто-то посмел нарушить момент его победы, Шиммерглум перевел свой взгляд на Вулфгара.

И выдохнул.

Непроницаемая тьма окутала Вулфгара и вытянула силы из его мышц. Он почувствовал что падает, вечно падает, словно под ним небыло никакой опоры.

Кэтти-бри вскрикнула и бросилась к нему, не обращая внимания на опасность.

Бруенор задрожал от ярости из-за оскорбления его давно мертвых соплеменников и друга. “Убирайся из моего дома!” – закричал он на Шиммерглума, и затем бросился на дракона, яростно размахивая своим топором и пытаясь сбросить тварь с края пропасти. Заостренное лезвие митрилового оружия оказалось произвело больший эффект на чешую чем молот, но дракон дал отпор.

Тяжелая лапа отбросила Бруенора назад на землю, и прежде чем он смог подняться, тонкая, словно хлыст шея, метнулась к нему и он оказался в пасти дракона.

Регис вновь подался назад, затрясшись от страха. “Бруенор!” – вновь крикнул он, и на этот раз его слова были не громче шепота.

Черное облако вокруг Кэтти-бри и Вулфгара рассеялось, но варвар находился полностью под воздействием яда Шиммерглума. Он хотел бежать, даже если единственной возможностью для этого было перепрыгнуть через край ущелья. Лай псов-призраков, постепенно приближался к ним. Все его ранения, после нападения голема голема, раны от стычки с дварфами, заставляли его вздрагивать на каждом шагу, однако его адреналин битвы много раз прежде прогонял от него боль и от более серьезных ранений.

Дракон казался Вулфгару в десятки раз могущественней, и он даже не мог заставить себя поднять против него оружие, так как в своем сердце он верил, что Шиммерглума нельзя победить.

Отчаяние остановило его там, где не смогли этого сделать огонь и сталь. Вместе с Кэтти-бри он медленно побрел к другой комнате, не имея сил, чтобы сопротивляться ей.

Бруенор чувствовал как участилось его дыхание, когда ужасная пасть разверзлась над ним, но он все еще упрямо держал свой топор и даже попытался нанести пару ударов.

Кэтти-бри втолкнула Вулфгара сквозь дверной проем под убежище маленькой комнаты, и затем бросилась назад. “Ты, мерзкий сын ящерицы!” – крикнула она, доставая Таулмарил. Серебряная стрела прожгла дыру в черной чешуе Шиммерглума. Когда Кэтти-бри поняла насколько эффективно было ее оружие, в ее голове зародился безнадежный план. Нацелив свой следующий выстрел монстру в лапу, она хотела сбросить его с края.

Шиммерглум передернулся от боли и удивления, когда в него вонзилась стрела. Ненависть кипевшая во взгляде дракона переметнулась на храбрую юную девушку. Он отбросил потрепаного Бруенора на пол и взревел, – “Изведай страх, глупая девченка! Ощути мое дыхание и зная, что ты обречена!” Черные легкие раздулись, превращая вбираемый ими воздух в мерзкое облако безысходности.

Внезапно камень на краю ущелья обрушился.

Когда дракон упал, то Регис испытал некоторое облегчение. Он хотел оттащить Бруенора назад в комнату, но не имел представления, что делать дальше. Позади него, приближались безжалостные псы-призраки, он был отделен от Вулфгара и Кэтти-бри, и он не посмеет пересечь пещеру не будучи полностью уверенным, что дракон окончательно исчез. Он посмотрел вниз на потрепаную и покрытую кровью фигуру своего старого друга, даже не имея представления чем он мог сейчас помочь ему и был ли Бруенор жив вообще.

Лишь удивление удержало Региса от радостного крика, когда Бруенор открыл свои серые глаза и подмигнул ему.

Дриззт и Энтрери вжались в стену, когда обвал от обрушившегося края пролетел мимо них опасной близости. Как только он прошел, то Дриззт вновь начал карабкаться вверх, в отчаянии пытаясь добраться до своих друзей.

Однако он вновь внезапно замер, когда черный силуэт дракона пролетел мимо него, затем продолжил свой подъем.

"Как?” – спросил Регис, с глупым видом вытаращив глаза на дварфа.

Бруенор неловко перевернулся и попытался встать на ноги. Митриловый панцирь спас его, однако Бруенор был ужасно сжат могучей пастью и кроме множества синяков, у него возможно было сломано несколько ребер. Однако крепко сбитый дварф все еще был жив, и он забыл про свою боль, так как сейчас его волновал более важный вопрос – безопасность его друзей.

"Где парень и Кэтти-бри?” – незамедлительно спросил он, и отдаленный лай псов-призраков лишь почдеркивал безысходность его тона.

"В другой комнате”, – ответил Регис, показывая вправо.

"Кэт!” – крикнул Бруенор. “Как ты?”

После некоторой паузы, так как Кэтти-бри тоже не рассчитывала вновь услышать голос Бруенора, он ответила ему, – “Боюсь Вулфгар, не сможет больше сражаться! Это все дыхание дракона! Но я хочу уходить! Псы скоро будут тут!”

"Хорошо!” – согласился Бруенор, схватившись за бок, который отозвался резкой болью, когда он крикнул. “Ты видела дракона?”

"Нет, и даже не слышала!” – послышался незамедлительный ответ.

Бруенор посмотрел на Региса.

"Похоже с ним покончено”, – ответил халфлинг на вопросительный взгляд Бруенора, в равной степени убежденный, что Шиммерглума было не так легко победить.

"Значит у нас нет выбора!” – крикнул Бруенор. “Мы пересечем мост! Ты сможешь помочь парню?”

"Думаю, да!” – ответила Кэтти-бри. “Мы сразу за вами!”

Бруенор схватился за плечо Региса, ища опоры. “Тогда вперед!” – крикнул он своим обычным непоколебимым голосом.

При виде старого Бруенора, Регис улыбнулся, несмотря на свой страх. Без лишних убеждений он вышел рядом с дварфом из комнаты.

Но как только они сделали первый шаг по направлению к ущелью, черное облако вновь поднялось над краем.

"Видишь?” – крикнула Кэтти-бри.

Бруенор быстро вернулся в комнату, слишком отчетливо разглядев дракона. Смерть приближалась настойчиво и неумолимо. Но он по прежнему отвергал неминуемое, не ради себя, так как он знал, что возвращаясь в Митриловый Зал он следовал последовательному курсу своей судьбы – судьбы, которая была предначертана ему с тех самых пор как пал его народ – но его друзья не должны были погибнуть на этом пути. Ни халфлинг, который прежде всегда находил выход из любой западни. Ни парень, которого впереди ждало еще много великих приключений.

И ни его девочка. Кэтти-бри, его собственная любимая дочь…Единственный свет, который действительно сиял в шахтах Клана Баттлхаммера в Долине Ледяного Ветра.

Смерть одного лишь дроу, его самого близкого друга, была уже слишком высокой ценой. Утрата, которую предстояло ему сейчас понести была слишком большой.

Его глаза обежали маленькую комнату. Должен был быть другой выбор. Если только он был предан богам дварфов, то сейчас он просил у них только одного. Чтобы они дали ему выбор.

На одной из стен комнаты висел занавес. Бруенор посмотрел на Региса.

Халфлинг пожал плечами. “Кладовая”, – сказал он. “Ничего ценного. Даже нет оружия”.

Бруенор не удовлетворил такой ответ. Он нырнул сквозь занавеску и начал рыться среди ящиков и мешков, лежавших за ней. Сухая еда. Куски дерева. Запасные плащи. Бурдюки с водой.

Бочонок с маслом.

Шиммерглум летал вдоль всей длины ущелья, поджидая незванных гостей, чтобы встретить их на своих условиях в открытой пещере и уверенный, что псы-призраки выгонят их к нему.

Дриззт почти добрался до высоты дракона, не обращая внимания ни на какую опасность, кроме той, что грозила его друзьям.

"Подожди!” – крикнул ему снизу Энтрери. “Ты решил покончить с собой?”

"К черту дракона!” – прошипел вниз Дриззт. “Я не буду прятаться в тенях и смотреть как гибнут мои друзья”.

"Неужели для тебя так ажно погибнуть вместе с ними?” – раздался саркастический ответ. “Ты глупец, дроу. Ты стоишь гораздо больше чем все твои жалкие друзья вместе!”

"Жалкие?” – скептически повторил Дриззт. “Это тебя мне жаль, убийца”.

Осуждение дроу задело Энтрери больше, чем он того ожидал. “Пожалей себя!” – зло вернул он. “Ты похож на меня больше, чем хочешь в этом признаться!”

"Если я не пойду к ним, то твои слова окажутся правдой”, – продолжил Дриззт, на сей раз более спокойно. “Без них моя жизнь не будет иметь никакого значения! Кроме той бессердечной пустоты которая правит твоим миром, вся моя жизнь будет не больше чем ложь”.Он вновь двинулся вверх, полность рассчитывая обрести свою кончину, но уверенный, что он и вправду сильно отличался от убийцы, который следовал за ним.

И также уверенный, что он смог избежать своего собственного наследия.

Бруенор вернулся из-за занавески, на его лице была злорадная улыбка, на плече лежал промасленный плащ, а к спине был привязан бочонок. Регис посмотрел на него с полным недрумением, однако он с легкостью догадался, что у дварфа было на уме, чтобы всерьез обеспокоиться за своего друга.

"Что это ты уставился?” – сказал Бруенор, подмигнув.

"Ты сумасшедший”, – ответил Регис, по мере того как он все больше смотрел на дварфа, план Бруенора все отчетливей вырисовывался в его голове.

"Да, мы так решили еще прежде чем началось наше путешествие!” – фыркнул Бруенор. Внезапно он успокоился, его азартный блеск в глазах немного угас при мысли о своем маленьком друге. “Ты заслуживаешь большего, Грохочущий Живот”, – более спокойно, чем когда он обычно произносил свои извинения.

"Я не знаю более преданного друга, чем Бруенор Баттлхаммер”, – ответил Регис.

Бруенор снял украшенный драгоценными камнями шлем с головы и протянул его халфлингу, тем самым еще более смутив Региса. Он повернулся за спину и освободив ремешок на своем заплечном мешке, достал свой старый шлем. Он провел рукой по сломаному рогу, улыбнувшись от воспоминания о безумном приключении в котором шлем получил это повреждение. Даже вмятину, которая образовалась от удара Вулфгара, когда они встретились с ним много лет назад, еще как враги.

Бруенор одел шлем, почувствовам себя более уверенно, и Регис увидел в нем своего старого друга.

"Береги шлем”, – сказал Бруенор Регису. “Это корона Короля Митрилового Зала!”

"Тогда она принадлежит тебе”, – воспротивился Регис, протягивая шлем назад Бруенору.

"Нет, ни по праву ни по выбору. Митрилового Зала больше нет, Регис. Я Бруенор из Долины Ледяного Ветра, и я был им в течение двух сотен лет, однако я был слишком упрям, чтобы признать это!”

"Прости мои старые кости”, – сказал он. “Конечно мои мысли бродят в прошлом и будущем”.

Регис кивнул и произнес с искренней заботой. “Что ты собрался сделать?”

"Думай о своей роли в этом!” – фыркнул Бруенор, внезапно вновь став ворчливым лидером. “Будет достаточно что ты уберешься из этих проклятых залов!” – угрожающе произнес он халфлингу, затем сняв факел со стены, он выскочил из комнаты прежде чем Регис успел попытаться остановить его.

Темный силуэт дракона скользнул вдоль края ущелья, нырнул под мостом и вновь вернулся на прежнее место. Бруенор наблюдал за ним некоторое время, чтобы приспособиться к ритму его движения.

"Ты моя, ящерица!” – прошептал он и бросился вперед. “Это одна из твоих уловок, парень!” – крикнул он в комнату, где находились Вулфгар и Кэтти-бри. “Но когда я хочу вспрыгнуть на спину ящерицы, я не думаю о промахе!”

"Бруенор!” – крикнула Кэтти-бри, увидев его бегущим по направлению к краю ущелья.

Но было слишком поздно. Бруенор ткнул факел в промасленный плащ и занес высоко над собой митриловый топор. Дракон услышал его приближение и свернул к краю, чтобы рассмотреть его, но он был поражен не меньше друзей дварфа, когда Бруенор с горящими плечом и спиной, спрыгнул с края и устремился к нему.

Невероятно сильный, словно все призраки Клана Баттлхаммер сомкнули свои руки на рукояти орудия и передали ему свою силу, первоначальный удар дварфа глубоко вогнал митриловый топор в спину Шиммерглума. Бруенор упал следом за ним, но смог удержаться за торчащее оружие, однако бочонок с маслом раскололся на части от удара и изрыгнул огонь на всю спину монстра.

Шиммерглум яростно вскрикнул и метнулся в сторону, врезавшись в каменную стену ущелья.

Бруенор удержался. Неистово он ухватился за рукоятку, выжидая подходящего момента, чтобы высвободить оружие и вновь погрузить его.

Кэтти-бри и Регис бросились к краю ущелья, беспомощно взывая к своему обреченному другу. Вулфгар также попытался добраться, все еще сражаясь с черными глубинами отчаяния.

Когда варвар взглянул на Бруенора, сидевшего посреди огней, он с криком прогнал заклинание дракона, и без малейших колебаний метнул Эйджис-фанг. Молот ударил Шиммерглума в голову и дракон вновь метнулся в сторону, ударившись о другую сторону ущелья.

"Ты сошел с ума?” – крикнула Кэтти-бри на Вулфгара.

"Поднимай свой лук”, – сказал ей Вулфгар. “Если ты настоящий друг Бруенора, то не позволишь, чтобы его смерть оказалась напрасной!” Эйджис-фанг вернулся в его руку и он вновь метнул его.

Кэтти-бри смирилась с реальностью. Она не могла спасти Бруенора от судьбы, которую он себе избрал. Вулфгар был прав – она могла помочь дварфу обрести его желанный конец. Смахнув слезы, выступившие на ее щеках, она подняла Таулмарил и послала серебряную стрелу в дракона.

Оба, Дриззт и Энтрери, пораженно смотрели за прыжком Бруенора. Проклиная свою беспомощность, он поднялся вперед, оказавшись рядом с краем. Он крикнул своим оставшимся друзьям, но и-за суматохи и криков дракона они не слышали его.

Энтрери был прямо под ним. Убийца знал, что это был его последний шанс, однако он рисковал потерять единственный вызов, который был ему брошен за всю его жизнь. Когда Дриззт ухватился за следующий выступ, Энтрери схватил его лодыжку и дернул вниз.

Масло протекло сквозь промежукти между чешуйками Шиммерглума, неся с соббой огонь к плоти дракона. Дракон вскричал от боли, которую он думал, что не познает никогда.

Удары боевого молота! Непрекращающийся свист жалящих серебряных стрел! И дварф! Безжалостный в своей атаке, каким-то образом выносящий огонь.

Шиммерглум метался по всей длине ущелья, внезапно ныряя, взмывая вверх и мечась во все стороны. Стрелы Кэтти-бри находили его на каждом шагу. И Вулфгар, мудрея с каждым ударом, выискивал лучшую возможность для того, чтобы метнуть свой молот, поджидая когда дракон окажется на фоне каменной стены, и затем со всей своей силы вминал монстра в камень.

Огонь, камень и пыль взмывали в воздух с каждым оглушительным ударом.

Бруенор держался.Взывая к своему отцу и остальным предкам, дварф освобождал себя от своего чувства вины, довольный тем, что удовлетворил призраков своего прошлого и дал своим друзьям шанс на выживание. Он не чувствовал ни жара огня, ни удары камня. Все что он чувствовал это лишь дрожь драконьей плоти под его лезвием и отчаянные раскаты криков Шиммерглума.

Дриззт падал вниз ущелья, отчаянно пытаясь найти какую-нибудь опору. Он рухнул на выступ двадцатью футами ниже убийцы и смог остановить свое падение.

Энтери одобрительно кивнул, так как дроу приземлился там, где он и рассчитывал.

"Прощай, доверчивый глупец!” – крикнул он Дриззту и полез вверх.

Дриззт никогда не доверял убийце, но верил в практичность Энтрери. Это атака не выглядела выгодной для него. “Почему?” – крикнул он вслед Энтрери. “Ты мог получить подвеску безо всяких усилий!”

"Камень мой”, – ответил Энтрери.

"Но тебе придется заплатить за это!” – заявил Дриззт. “Ты знаешь, что я буду прямо за тобой, убийца!”

Энтрери посмотрел на него вниз с веселой ухмылкой. “Ты не понял Дриззт До’Урден? Я этого и хочу!”

Убийца быстро добрался до края, и перелез через него. Слева от него, Вулфгар и Кэтти-бри продолжалиатаковать дракона. Справа от него стоял Регис, полностью поглощенный созерцанием разворачивающихся событий.

Удивление халфлинга было полным, его лицо исказилось от ужаса, когда его самый худший ночной кошмар появился перед ним. Регис выронил шлем и безвольно обвис, когда Энтрери схватил его и направился к мосту.

Уставший дракон попытался найти другой способ защиты. Однако его ярость и боль не позволяли ему сосредоточиться. Он получил слишком много ранений, а серебряные стрелы вновь и вновь жалили его.

К тому же неутомимый дварф погружал топор в его спину.

Один последний раз дракон развернулся, пытаясь изогнуть свою шею, чтобы обрушить свою месть на беспощадного дварфа. Внезапно Эйджис-фанг поразил его в глаз.

Дракон взметнулся в слепой ярости, потерявшись в ошеломительном водовороте боли и врезался головой в стену.

От удара содрогнулась вся пещера, почти сбив Кэтти-бри с ее ног и Дриззта с его ненадежного выступа.

Бруенор увидел последнюю картину, зрелище, которое заставило его победно вскрикнуть – пронизывающий прощальный взгляд лиловых глаз Дриззта До’Урдена, провожавший его из темноты стены.

Избитый, поглощенный огнем, дракон тьмы по спирали падал в самую глубокую тьму, которую он когда-либо знал, тьму из которой не было возврата. В глубины Ущелья Гарумна.

И на себе он нес законного Короля Митрилового Зала.

24

ХВАЛА МИТРИЛОВОМУ ЗАЛУ

Горящий дракон опускался все ниже и ниже, свет от пламени постепенно затухал по мере приближения к дну Ущелья Гарумна.

Дриззт перелез через край и подошел к Кэтти-бри и Вулфгару. Кэти-бри держала в руках шлем, украшенный драгоценными камнями и они оба беспомощно смотрели на другую сторону расщелины. Они едва не упали от удивления, когда повернувшись они увидели дроу, вернувшегося из могилы. Даже появление Артемиса Энтрери не подготовило Кэтти-бри и Вулфгара к встрече с Дриззтом.

"Как?” – прошептал Вулфгар, но Дриззт прервал его. Время для объяснений придет позже, сейчас у них было более срочное дело.

На другой стороне ущелья, рядом с рычагом, стоял Артемис Энтрери, держа перед собой за горло Региса и зло ухмыляясь. На шее убийцы висела рубиновая подвеска.

"Отпусти его”, – спокойно произнес Дриззт. “Как мы и договаривались. Ты получил камень”.

Энтрери засмеялся и дернул рычаг. Каменный мост вздрогнул и развалившись на части рухнул в темноту.

Дриззт начал думать, что начинает понимать причины толкнувшие убийцу на это предательство, решив, что Энтрери забрал Региса, чтобы обеспечить погоню, продолжая свое собственное противостояние с Дриззтом. Но сейчас, когда не было моста и очевидного пути спасения для Дриззта и его друзей, а за их спинами усиливался непрекращающийся лай псов-призраков, догадки дроу казались неверными. Злясь из-за своего замешательства, он среагировал быстро. Потеряв свой собственный лук в нише, Дриззт схватил Таулмарил из рук Кэтти-бри и наложил стрелу.

Действия Энтрери были мгновенны. Он бросился к краю, и схватив Региса за лодыжку вытянул его на вытянутой руке над пропастью. Вулфгар и Кэтти-бри чувствовали странные узы между убийцей и Дриззтом, и знали, что Дриззт лучше них справится с этой ситуацией. Они отошли назад и обхватили друг друга.

Дриззт держал лук наготове, его глаза не мигали, он высматривал любой промах в защите Энтрери.

Энтрери потряс Региса и вновь засмеялся. “Дорога до Калимпорта длинна, дроу. Ты получишь свой шанс”.

"Ты отрезал нам путь к спасению”, – ответил Дриззт.

"Необходимое неудобство”, – объяснил Энтрери. “Уверен, что ты сможешь выбраться, даже если это не получится у твоих друзей. И я буду ждать!”

"Я приду”, – пообещал Дриззт. “Тебе не нужен халфлинг, чтобы быть уверенным, что я не перестану преследовать тебя, мерзкий убийца”.

"Ты прав”, – сказал Энтрери. Он сунул руку в напоясный мешок, достал какой-то маленький предмет и подбросил его в воздух. Он завис перед ним и упал. Он поймал его прежде чем он упал в пропасть. Затем снова подбросил. Что-то маленькое, что-то черное.

Энтрери подбросил предмет в третий раз и на его лице засияла улыбка, когда Дриззт опустил свой лук.

Гвенвивар.

"Мне не нужен халфлинг”, – невозмутимо сказал Энтрери и еще дальше высунул Региса над пропастью.

Дриззт бросил перед собой магический лук, но его взгляд был устремлен на убийцу.

Энтрери дернул Региса назад. “Но мой хозяин требует права убить этого маленького вора. Думай дроу, псы уже близко. В одиночку ты имеешь лучшие шансы. Оставь этих двух и живи!”

"Затем приходи, дроу. Закончим наше дело”. Он засмеялся еще раз и исчез в темноте последнего туннеля.

"Он уже снаружи”, – сказала Кэтти-бри. “Бруенор сказал, что этот туннель ведет к двери из залов”.

Дриззт осмотрелся вокруг, пытаясь найти какое-нибудь решение, чтобы перебраться через расщелину.

"По словам Бруенора есть и другой путь”, – предложила Кэтти-бри. Она указала вправо, в направлении южного окончания пещеры. “Выступ”, – сказала она, – “Но потребуются часы ходьбы”.

"Тогда вперед”, – ответил Дриззт, его взгляд все еще был направлен на туннель на другой стороне ущелья.

К тому времени как трое друзей достигли выступа, эхо от собачьего воя и точки света далеко на севере, сказали им, что дуергары и псы-призраки вошли в пещеру Дриззт вел их по наклонному пути, его спина была прижата к стене и по дюйму он пробирался к другой стороне. На протяжении всего пути под ними было видно все ущелье, огни внизу все еще продолжали гореть, мрачно напоминая им о судьбе его бородатого друга. Возможно было хорошо, что Бруенор погиб здесь, на родине его предков, думали он. Возможно дварф наконец удовлетворил страсть, которая вела его сквозь всю его жизнь.

Однако потеря была невыносима для Дриззта. Годы проведенные с Бруенором, открыли в нем сострадательного и достойного друга, друга, на которого он мог положиться в любое время, в любых обстоятельствах. Дриззт мог снова и снова повторять себе, что Бруенор был удовлетворен, что вдарф одолел свою гору и выиграл свою внутреннюю схватку, но при ужасной действительности его смерти, подобные мысли не могли рассеять печаль дроу.

Кэтти-бри раз за разом смахивала слезы и вздохи Вулфгара выдавали его переживания, пока они пересекали ущелье, ставшее могилой Бруенора. Для Кэтти-бри, Бруенор был отцом и другом, научил ее быть тверрдой и тронул ее своей заботой. Все устои ее мира, ее семья и дом, горели далеко внизу, на спине порождения зла.

Вулфгаром овладело оцепенение, ледяной холод смертности и осознание насколько может быть хрупка жизнь. Дриззт вернулся к ним, но теперь пропал Бруенор. Вместе с чувствами печали и радости пришла ощущение непостоянства.Бруенор погиб мужественно, и история о его огненном прыжке будет рассказана и пересказана тысячи раз. Но она никогда не заполнит ту пустоту, которую Вулфгар ощущал в этот момент.

Они переправились на другую сторону расщелины и направились на север к последнему туннелю, чтобы наконец освободиться от теней Митрилового Зала. Они вновь пришли в широкую часть пещеры. Дуергары кричали и проклинали их; огромные псы-призраки надрывали свои глотки и царапали край на другой стороне ущелья. Но их враги не могли достать их, и Дриззт спокойно ступил в туннель, которым прошел Энтрери несколькими часами ранее.

Вулфгар последовал за ним, но Кэтти-бри задержалась у входа и обернулась назад на толпу серых дварфов.

"Пойдем”, – сказал ей Дриззт. “Нам больше нечего здесь делать, и Регис нуждается в нашей помощи”.

Глаза Кэтти-бри сузились и на ее щеках заиграли желваки, когда она наложила стрелу и спустила тетиву. Серебряная вспышка метнулась в толпу дуергаров и отняла у одного из них жизнь, заставив остальных броситься врассыпную в поисках убежища. “Не сейчас”, – мрачно ответила Кэтти-бри, – “Но я вернусь! Пусть эти серые псы знают это”.

"Я вернусь!”

ЭПИЛОГ

Спустя несколько дней, уставшие и опечаленные, Дриззт, Вулфгар и Кэтти-бри добрались до Лонгсэддла. Харли и его родственники тепло встретили их и приглашали их остаться в Плющевом Особняке так долго, как они того захотят. Но несмотря на то, что все трое приветствовали возможность расслабиться и отдохнуть после обрушившихся на них злоключений, дорога звала их.

На следующее утро Дриззт и Вулфгар, стояли у окраины Лонгсэддла рядом с лошадьми, предоставленными им Харпеллами. Кэтти-бри медленно спустилась к ним, Харли остановился в нескольких шагах позади нее.

"Ты идешь?” – спросил Дриззт, но по ее выражению догадался, что нет.

"Пошла бы, если могла”, – ответила Кэтти-бри. “Вы освободите халфлинга, я не сомневаюсь. Я должна выполнить другую клятву”.

"Когда?” – спросил Вулфгар.

"Думаю весной”, – сказала Кэтти-бри. “Магия Харпеллов помогла нам; они уже известили клан в долине и Харбромма из Цитадели Адбар. Клан Бруенора выступит прежде чем закончится неделя, и с ними будет множество союзников из Десяти Городов. Харбромм обещал прислать восемь тысяч воинов, и некоторые из Харпеллов также обещали оказать помощь”.

Дриззт подумал о подземном городе который он видел во время своего путешествия по нижним уровням, и о тысячах серых дварфов закованных в сияющий митрил. Даже несмотря на силы Клана Баттлхаммера и их друзей из долины, восьми тысяч закаленных в боях дварфов из Адбара, и магическую мощь Харпеллов, победа будет достигнута дорогой ценой, если будет добыта вообще.

Вулфгар также понимал ответственность, которую брала Кэтти-бри на свои плечи, и его начинало мучать сомнение по поводу его решения отправиться вместе с Дриззтом. Регис нуждался в нем, но он не мог отвернуться от Кэтти-бри.

Кэтти-бри чувствовала его мучения. Она подошла к нему и внезапно страстно поцеловав его, отпрыгнула назад. “Закончи свое дело, Вулфгар, сын Беорнегара”, – сказала она. “И возвращайся ко мне!”

"Я тоже был другом Бруенора”, – заспорил Вулфгар. “Я тоже делил с ним мечту о Митриловом Зале. Я должен быть рядом с тобой, когда ты отправишься в путь”.

"Твой живой друг нуждается в тебе”, – резко крикнула на него Кэтти-бри. “Я сама могу справиться с этим. Ты отправишься за Регисом! Отплати Энтрери, и возвращайся. Возможно ты успеешь к тому времени, чтобы пройти сквозь залы”.

Она повернулась к Дриззту. “Храни его для меня”, – обратилась она к нему. “Проведи его прямым путем, и укажи ему дорогу назад!”

Дождавшись кивка Дриззта, она повернулась и побежала назад в направлении Плющевого Особняка. Вулфгар не последовал за ней. Он верил в Кэтти-бри.

"За халфлинга и пантеру”, – сказал он Дриззту, хлопнув Эйджис-фанг и вглядываяс в дорогу перед собой.

Внезапные огоньки вспыхнули в лиловых глазах дроу, и Вулфгар невольно сделал шаг назад. “И по другим причинам”, – мрачно сказал Дриззт, мысленно обводя взглядом южные земли, в которых находился монстр, которым он мог стать. Он знал, что это была судьба вновь встретиться с Энтрери в поединке, проверка его способностей.

"По другим причинам”.

Дыхание Дендибара участилось, когда он увидел изображение трупа Сидни, лежавшего в углу темной комнаты.

Призрак, Моркай, взмахнул своей рукой и изображение сменилось видом дна Ущелья Гарумна.

"Нет!” – вскрикнул Дендибар, разглядев остатки, обезглавленного голема, лежащего среди камней. Пятнистый маг заметно вздрогнул. “Где дроу?” – потребовал он у призрака.

Моркай убрал изображение и стоял молча, довольный страданиями Дендибара.

"Где дроу?” – на сей раз более громко, повторил Дендибар.

Моркай рассмеялся. “Сам ищи свои ответы, глупый маг. Моя служба у тебя окончена!” Призрак взметнулся огнем и исчез.

Дендибар яростно выскочил из магического круга и перевернул горящую жаровню. “Я заставлю тебя мучиться за твое высокомерие!” – крикнул он в пустоту комнаты. Его разум закружился от мыслей. Сидни мертва. Бок мертв. Энтрери? Дроу и его друзья? Дендибар нуждался в ответах. Он не мог отказаться от своих посиков Хрустального Осколка, не мог отвергнуть силу, которой он жаждал.

Глубокое дыхание успокоило его и он скоцентрировался на заклинании. Он вновь увидел дно ущелья, сосредоточившись на этом изображении. По мере того, как он исполнял обряд, сцена становилась все более реальной, более материальной. Дендибар полностью ощущал обстановку; тьму, пустоту сумрачных стен и почти незаметный свист ветра, дующего по дну расщелины, остроту камней под его ногами.

Он шагнул из своих мыслей в Ущелье Гарумна.

"Бок”, – прошептал он, наклонившись к изуродованной фигуре его создания, его величайшего достижения.

Существо пошевелилось. Камни откатились в сторону и голем встал перед своим создателем. Дендибар удивленно смотрел, пораженныйтем насколько сильна была магическая сила, наложенная им на голема, что он смог выжить после такого падения и увечий.

Бок в ожидании стоял перед ним.

Дендибар долгое время изучал существо, раздумывая над тем, как он мог начать восстанавливать его. “Бок!” – решительно поприветствовал он его, на его лице вновь появилась обнадеженная улыбка. “Пойдем, мой любимец. Я заберу тебя домой и восстановлю тебя”.

Бок сделал шаг вперед, прижал Дендибара к стене. Маг, все еще не понимая, попытался приказать голему отойти.

Но единственная рука Бока схватила Дендибара за горло, подняла в воздух, предотвратив тем самым поток его слов. Дендибар беспомощно и растеряно хватался и молотил его руку.

Знакомый смех достиг его слуха. На том месте, где раньше была голова голема, появился огненный шар, постепенно превратившись в знакомое лицо.

Моркай.

Глаза Дендибара округлились от ужаса. Он понял что превзошел все границы, вызвав призрака столько раз. Он на самом деле не отпустил Моркая после их последней встречи, и подозревал, что ему возможно не хватит сил прогнать призрака с материального плана, даже если он и попытается это сделать. Сейчас, вне магического круга, который защищал его, его судьба была в руках призрака.

"Пойдем Дендибар”, – ухмыльнулся Моркай, его воля сжала руку голема. “Присоединись ко мне в царстве смерти, где мы сможем обсудить твое предательство!”

Хруст сломанной кости эхом раздался над камнями, огненный шар исчез и безжизненные тела мага и голема упали вниз.

Вдалеке, горящий дракон постепенно превратился в груду дымящегося мусора.

Еще один камень сдвинулся и откатился в сторону.