Сердце звёздного мира

- Ничего не понимаю, - полнейшее недоумение отразилось на лице Тюфяка.

- Вся хитрость заключается в строении молекул аминокислот здесь и на Земле, - назидательно произнес профессор. - Они - зеркальные двойники, имеют одинаковый химический состав, но отличаются оптической активностью. Одни молекулы вращают плоскость поляризации проходящего светового пучка направо, а другие налево. И такое тонкое, не улавливаемое глазом различие оказывается неизмеримо важнее, чем две ноги у человека и восемь у октопода.

Но Джек почти не слушал профессора, жадно впитывая новые впечатления. На ССС'поуде существовала древняя и необычайно богатая цивилизация, что сказывалось не только на отношении к полезному труду, которым был занят лишь один член общества из каждых десяти тысяч, но и породило неповторимую культуру. Ее пышное великолепие, утонченность, изысканность и церемонность далеко превзошли роскошь Византии периода ее расцвета.

Оказавшись на улице любого города, путешественник терялся в удивительном калейдоскопе красок и забывал обо всем на свете. Со всех сторон его окружали блистательные драгоценности, благоухающая парфюмерия, кружащая голову музыка, грациозные, полные достоинства движения и - танцы, танцы, танцы...

Ткани различных оттенков и способов выделки, невообразимые, изощреннейшие прически, возбужденный гул толпы, строгая планировка очаровательных садов, необычная архитектура - было отчего голове пойти кругом! А бросающиеся в глаза детали костюмов горожан: разнообразная мишура, безделушки, виньетки, оборки - полное изобилие даже в мелочах! На ССС'поуде жили обеспеченные, образованные и пресыщенные создания, способные думать только о продлении бесконечного праздника жизни.

Нелегко землянам воспринимать обычаи безмятежной планеты, но труднее всего Джек приспособился к отсутствию у ссс'поудианцев видимых признаков пола. Изнеженные сибариты тяготились проблемой роста численности своей популяции и решили ее неожиданно грубо и жестко - принудительной стерилизацией; ей подверглись все, кроме людей, занятых производительным трудом. Число последних также неуклонно сокращалось из года в год.

С той поры каждый житель одевался произвольным образом, давая волю своей необузданной фантазии и предпочитая скрыть лицо за плотной маской. Голоса мужчин и женщин также нивелировались, поэтому определить пол случайного знакомого или представителя власти было невероятно трудно. Да это и не имело особого значения в обществе, в котором давно перестала существовать семья.

Со стороны устройство жизни на ССС'поуде представлялось безнадежно комичным; до него могли додуматься только люди, утратившие последние крупицы здравого смысла и обезумевшие от скуки. И на Земле любили повеселиться, шумели в положенное время знаменитые карнавалы, на них собирались тысячи туристов со всех частей света, с удовольствием отключаясь от повседневных забот и играя в маленькую тайну с маской на лице. Но превратить всю жизнь в сплошной затянувшийся праздник...

Маскарад - излюбленное занятие горожан - являл собой лишь часть существовавшей системы условностей, столь сложной и изощренной, что овладеть ею не мог ни один непосвященный чужестранец. Для этого нужно было родиться на ССС'поуде и впитать его причудливую атмосферу с молоком матери. Кроме того, капризная мода не оставалась постоянной; изменения ее прокатывались по планете девятым валом раз пять-десять за сезон - и на гребне популярности возникал новый стиль поведения.

По этой причине к землянам было приставлено благородное лицо невысокого ранга, Изгоняющий Духов, полное имя которого оказалось слишком сложным для произношения, и астронавтам пришлось ограничиться кратким Бакссс Террр. Как водится, пол гида остался загадкой, и между собой друзья пользовались условным "он", а обращаясь к "нему" - нейтральным "ты".

Баксссу Террру вменялось в обязанность сопровождать землян, предостерегая их от неизбежных оплошностей и защищая от холодной неприязни ссс'поудианцев, всегда готовых оскорбить чужеземца. С этой целью он повязал голову бархатной лентой сапфирового цвета с черным драгоценным камнем, более похожим на кусок угля - знак принадлежности к касте врачей, освобожденной от точного выполнения предписанных церемоний; эта необычная привилегия объяснялась безотлагательным и безоговорочным характером их действий. Земляне не все поняли в уклончивом объяснении Бакссса Террра, но приняли на веру особое положение лекарей на ССС'поуде. Естественно, что астронавтам при любых условиях запрещалось одевать на лоб похожую повязку.

Сам Изгоняющий Духов также не состоял в этой касте, но, будучи аристократом по крови, мог заниматься любым искусством или ремеслом по своему усмотрению, пока это ему не надоест. Однако Джек подозревал, что дело не совсем чисто, и их провожатый не договаривает все до конца.

Разумеется, экипаж "Арго", включая его капитана, неоднократно нарушал запутанные правила хорошего тона ССС'поуда, но, к их удивлению это не повлекло за собой ужасных последствий. Астронавтам были прощены даже случаи явного святотатства; они недоумевали и никак не могли объяснить очевидную снисходительность хозяев. Лишь понимающие усмешки и поздравления, обращенные к Баксссу Террру, вносили диссонанс в общую картину.

Прозрение пришло к гостям позднее, оправдав худшие догадки, что все происходящее с ними тесно связано с их внешним видом. Они казались забавными варварами, а их появление становилось веселым представлением для изголодавшихся по свежим впечатлениям сибаритов. Профессор Лэнджер предположил, что Бакссс Террр оказал своему правительству в недавнем прошлом ряд незначительных услуг, в награду за которые ему поручили стать импресарио труппы заезжих клоунов. В мире, где целью жизни давно стала борьба со скукой, человек, предложивший новое развлечение, значительно повышал свой социальный статус.

Космическим путешественникам пришлось нелегко - выступать на планете, занимающей почетное место в иерархии Сердца Звездного Мира, в качестве дрессированных медведей! Джек воспринимал это как прямое оскорбление, ведь даже сами Вершители Судеб не позволяли себе такого полупрезрительного отношения к землянам. Джерри был солидарен с другом, бормотал себе под нос угрозы и старался выпустить пар при каждом удобном случае.

Один только профессор Лэнджер держался стоически и подбадривал дублеров короткими репликами.

- Не кипятитесь, Джерри. Я согласен с вами, но поймите, что эти выходки сослужат нам хорошую службу. В качестве непритязательных шутов мы не будем вызывать подозрений, - с этими словами Полномочный Посланник легонько тряхнул своего дублера, - и сможем добыть гораздо больше интересующих нас сведений. Но запомните, переигрывать и держаться чересчур раскованно нельзя. Впереди у нас долгий путь, и мы не имеем права терять свое лицо.

К этому времени астронавтам стало ясно, что ССС'поуд занимает не последнее место в Совете Сердца Звездного Мира. В расчет принимались глубокая древность этой культуры, стабильность ее общества, завидное богатство и достаточная мощь среди ближайших звездных систем. За пышным занавесом скрывались железные когти, и большинство населения находилось в полной зависимости от правящего режима. И хотя у ССС'поуда не было откровенных врагов, военная машина была в состоянии полной боевой готовности на случай проведения маленькой победоносной войны или большой межзвездной операции.

Парадокс заинтриговал профессора Лэнджера, и он, оставив осторожность, попытался расспросить поподробнее Бакссса Террра, чем сильно встревожил Джека. Капитан "Арго" рисковал, уповая на привилегированное положение скомороха, которое поможет устоять на краю развернувшейся под ногами бездны.

- На нашей далекой планете, - начал издалека Полномочный Посланник, человечество вооружалось исходя из трех основных принципов: устрашение врагов, выгодные заказы для промышленности, собственные агрессивные планы. Сейчас все осталось позади, национальные армии распущены, желанный мир воцарился повсюду. По логике развития ваша цивилизация должна была прийти к такому решению тысячелетия назад. Но этого не случилось... Скажите, вашу культуру не тяготит такая непосильная ноша?

Изгоняющий Духов тонко улыбнулся и с чувством полного превосходства подумал о жалкой узости мысли примитивных варваров с Земли.

- Нет, нас не пугают звездные войны. Мы очень богаты и готовы платить за все настоящую цену. Правда, в нашем мире еще осталось несколько наивных глупцов, которых беспокоят безнадежно устаревшие моральные проблемы, но, к счастью, на них просто не обращают внимания, - презрение сквозило в его закрытых маской прекрасных глазах. - Смерть всегда приходит некстати. Так стоит ли огорчаться и, трепеща, ждать ее появления? И уж тем более печалиться о гибели других! Каждый умирает в одиночку, даже если рядом расстаются с жизнью тысячи людей...

- Простите, но это просто антиэстетично, - не сдавался профессор Лэнджер. - Представим себе, что гигантский взрыв разметал несчастливую планету. Погибнет и искусство, вся созданная и накопленная за тысячелетия красота... Она-то, в отличие от презренных людей, должна иметь для вас некую ценность?

- Искусство - это мода, - покровительственно ухмыльнулся Бакссс Террр. - И кто вам сказал, что его надо ценить? Мода приходит и уходит в небытие в положенный срок, принося с собой нечто невразумительное и недостойное даже элементарного вкуса...

- Хорошо, покончим с этим, - не вытерпел Лэнджер. Джек расслышал негодование в голосе столь выдержанного профессора. - Позволю себе вернуться к основному вопросу. Зачем вы содержите немалую военную машину, к чему все эти банды головорезов наизготовку?

- Мы принадлежим к великой Гегемонии, - преувеличенно спокойно произнес Бакссс Террр, словно подчеркивая всю неуместность такого вопроса. - И, подобно любому члену Федерации, вносим свой вклад в вооруженный союз. В случае возникновения конфликта Гегемония гарантирует нам защиту.

- Дело в том, что вы в ней не нуждаетесь, - почти машинально отреагировал Лэнджер. - А если Гегемония решит развязать боевые действия против третьей стороны? Ваше участие подразумевается, не так ли?

- Безусловно, - теряя выдержку, процедил сквозь зубы Бакссс Террр. Но наши отношения с Гегемонией гораздо сложнее, чем вам кажется. Прошу прощения, но они превосходят уровень вашего понимания.

Профессор Лэнджер промолчал, но Джек ясно видел по медленно ходящим желвакам на лице капитана, что вопросы исчерпанны и комментарии излишни.

Время пребывания экспедиции на ССС'поуде подходили к концу, когда томные обитатели не слишком гостеприимной планеты показали свои зубы, ничуть не отступясь от учтивых и снисходительных манер. Беззаботно улыбаясь, они спокойно наблюдали за подготовкой "Арго" к отлету, не вмешиваясь и не обсуждая вслух.

И вот наступил долгожданный миг прощания с Изгоняющим Духов. Астронавты, скрывая чувства, вежливо поклонились своему поводырю, но тот вдруг ошеломил землян.

- У меня есть для вас сюрприз, господа. Я держал его в тайне, поскольку не имел официальных полномочий, но теперь все препятствия устранены.

В ответ недоумевающий капитан "Арго" попытался придать лицу почтительное выражение.

- Вам будет приятно услышать, - продолжал Бакссс Террр нарочито торжественным тоном, - что вы произвели на обитателей нашей планеты неизгладимое впечатление, и им не хочется расставаться с вами. Весть о предстоящей разлуке побудила их обратиться в Высший совет за разрешением сохранить вас для нашей культуры. Совет, загруженный первоочередными делами, медлил с ответом, зато он превзошел все наши упования! Разрешение получено!

Тюфяк медленно багровел в продолжение всей нагловато-выспренней речи и постепенно терял контроль над собой.

- Со-охранить нас, - прорычал он, - и в каком же качестве? Домашних зверюшек, обитателей зоопарка, или..

Полномочный Посланник резко взмахнул рукой и ругательство застряло в горле молодого астронавта. Бледное лицо, ледяной голос, чеканные слова капитан "Арго" прекрасно владел собой.

- Мы благодарим главу Совета, Повелителя Духов и его народ за высокую честь, но вопрос уже решен, и двигатели готовы к старту.

Бакссс Террр замолчал, словно сраженный громом; он никак не ожидал услышать возражения.

- Нет, так у нас ничего не выйдет, - наконец произнес он. - Вы предпочитаете долгое утомительное путешествие, исход которого предсказать невозможно. Бьюсь об заклад, что вам он не понравится. Мы же, - Бакссс Террр обрел душевное равновесие, - цивилизованное общество, и по определению не можем предложить ничего худого. Очевидно, только молодость и темперамент не позволяют вам увидеть вещи такими, как они есть.

- У нас есть свои обязательства перед людьми Земли, - голос Лэнджера звучал спокойно и твердо. - Нас послали в Сердце Звездного Мира с ответственной миссией и с нетерпением ждут скорейшего возвращения. Согласие Гегемонии на экспедицию было получено, и мы движемся в соответствие с разработанным ею маршрутом.

- Поэтому вы и гарантированы от дальнейших неприятностей, - подхватил Изгоняющий Духов. - Не бойтесь. Ваша безопасность драгоценна для нас, но не стоит злоупотреблять высоким доверием. Мы возьмем на себя ваши будущие контакты с Гегемонией.

- Боюсь, что теперь настал ваш черед не понимать сути вопроса, хладнокровно возразил профессор. - Продолжать полет - наш долг. Мы уже вытащили жребий и хотим пройти свой путь до конца.

Бакссс Террр, повернувшись, обратился к дублерам, тон его речи изменился, щедрые посулы полились рекой.

- Оставайтесь, наши дорогие юные друзья! У вас здесь будет все, что только может пожелать душа: богатый дом, роскошные одежды, надежная защита; вам не дадут соскучиться и жизнь превратится для вас в цепь непрерывных наслаждений. Вы будете так счастливы... Согласны?

И тут в памяти Джека всплыл теплый летний день: дельфинарий рядом со зданием ООН, они втроем с Сильвией... Турсиопс! И он впервые понял суть гордого ответа дельфина на жесткий вопрос девушки.

- Нет, - громко произнес Джек. - Я могу представить себе большее счастье.

Глаза под маской с мольбой обратились в сторону Тюфяка.

- А что скажете вы?

- За вежливостью не скроешь сути дела, - побелевшими губами выдавил из себя Тюфяк. - Достаточно того, что еда на вашей планете опасна для нас.

- Болтовня, - легкий румянец появился на щеках Бакссса Террра; так житель Земли пожимает недоуменно плечами при разговоре с несмышленышами. Даже на вашей жалкой, забытой богами планете, знают о стереоизомерии. Вы полагаете, что наша наука не в состоянии справиться с этим маленьким затруднением? Вы крайне наивны, если не сказать большего... - все больше презрения звучало в голосе ссс'поудианца.

- Ничуть. Болтовней это назвать никак нельзя, - раздался снова ледяной голос профессора. - Правовращающие аминокислоты - символ свободы для людей Земли. И мы не променяем ее на роскошную клетку или что нибудь еще в этом роде. Мы должны жить в своей среде, по своим законам и, наконец, есть свою еду, - Лэнджер усмехнулся и взмахнул рукой. - Да что и говорить! Мы не ждем от вас никакого вреда, но позвольте откланяться и поблагодарить за пребывание вашем мире.

- Что ж, - пропел умилительным голосом ссс'поудианец, словно гладя по шерсти новорожденного щенка. - Вы вынуждаете меня осветить ситуацию полностью, чего я ранее, будучи столь расположенным к вам, желал избежать. Так как народ и Высший Совет ССС'поуда желают, чтобы вы остались, то их воля - закон. Мы закрывали глаза на ваши многочисленные нарушения древних обычаев, но неповиновение не относится к их числу. Я все сказал, - в голосе Бакссс Террра впервые послышалась угроза.

Профессор Лэнджер низко опустил голову. Его взгляд блуждал по каменному полу, покрытому разноцветной мозаикой. Со стороны могло показаться, что он в отчаянии, но Джек хорошо знал, что на бесстрастном лице его отважного капитана не дрогнул ни один мускул, пока могучий мозг напряженно искал выхода из сложившегося тупика.

Через мгновение Полномочный Посланник смотрел прямо в глаза ссс'поудианца.

- Неизбежное следует встречать с открытым взглядом. Надеюсь, нам будет дозволено исполнить древний обычай, - в голосе Лэнджера слышалось глубокое почтение, - и сообщить на Землю о принятом решении. Вашему миру это ничем не угрожает, а у нас считается крайне невежливым оставлять своих друзей в неведении.

- Но вы незнакомы с нашей техникой, - возразил Бакссс Террр.

- Я учел это обстоятельство и хочу послать одного из членов нашего экипажа на "Арго", чтобы передать наше послание на Землю. Двое останутся внизу в качестве заложников, - голос профессора звучал ровно.

- Не возражаю, выбирайте одного.

Астронавты приблизились к космической шлюпке. Полномочный Посланник не торопясь обернулся к Тюфяку и сказал ему несколько слов на совершенно незнакомом Джеку языке. Ухмыльнувшись, Тюфяк бросил несколько слов в ответ, после чего профессор нажал ряд кнопок на пульте управления, продолжая переговариваться со своим дублером. Джек узнал несколько латинских слов и тотчас догадался, что первым языком был древнегреческий, молча коря себя за равнодушие к классической филологии. Тем временем хмурый Тюфяк выслушал до конца указания профессора и быстро кивнул.

- Что происходит? - резко вскричал Изгоняющий Духов. - Почему вы используете непонятный мне язык?

- Примите мои извинения, наш благородный наставник, - наклонил голову профессор. - Этот язык используется только для ритуала прощаний. Никто из землян еще не сталкивался со сходной ситуацией, и я объяснил своему помощнику, как следует себя вести при исполнении ритуала. Итак, Джерри, ваша задача причалить к "Арго", послать подробное сообщение и вернуться назад. У нас нет иного выхода, - голос Лэнджера звучал сухо.

- Годится, - снисходительно произнес Бакссс Террр. - Можете продолжать свой ритуал.

Тюфяк коротко кивнул, и шлюпка поднялась в небо. Только его друзьям удалось рассмотреть озорной блеск в глазах Джерри. Джек восхищался самообладанием капитана, искусно сыгравшего на традиционном почтении ссс'поудианцев к различным церемониям; его настроение быстро улучшилось.

Но обменяться репликами с профессором так и не удалось. Изгоняющий Духов не отпускал их ни на шаг, заставив стоя ждать возвращения товарища. Тюфяк не заставил себя долго ждать, и к общему удовлетворению, высокие договаривающиеся стороны вскоре склонились в торжественном поклоне. Джерри не терпелось доложить капитану о выполненном поручении, но пришлось смириться и неспешным шагом направиться ко дворцу Бакссса Террра, не скрывавшего своей радости.

Но спустя минуту у лица ошеломленного ссс'поудианца неожиданно появилась небольшая призма размером с куриное яйцо, взявшаяся неизвестно откуда и так же внезапно исчезнувшая в лучах искрящейся и переливающейся радуги.

В страшном волнении Бакссс Террр ухватился за горло, а затем принялся рвать драгоценное одеяние, шедевр работы неизвестных мастеров. Ужас руководил его действиями и, разодрав одежду, он принялся заламывать руки, тщетно взывая к небесам.

- Так вот в чем причина вашего притворного смирения, - кричал он, задыхаясь от бессильного гнева. - Проклятые, вы вызвали несчастье на наши головы! Неблагодарные! Убирайтесь, убирайтесь скорее вон!

Спрятанные за маской глаза метали молнии, и трое землян не стали терять времени даром. Джек долго не мог забыть скорчившуюся фигуру обреченного аристократа, огромные прорехи на перепачканной кровью рубашке. Потрясенный астронавт увидел перед собой убитую отчаянием женщину; удивление было столь велико, что вытеснило из головы все прошлые и настоящие тревоги.

Но профессор Лэнджер остался невозмутим.

- Так каков же был ответ? - спросил он, как только шлюпка очутилась за пределами атмосферы ССС'поуда. - Все сложилось удачно, но вы, Джерри, не слишком-то спокойны, как я погляжу.

- Я согласен с Баксссом Террра, - откликнулся бледный Тюфяк, стараясь держаться прямо. - Мы можем продолжать свои странствия, но лучше не задумываться о том, что ждет нас впереди. Я не испытывал страха, выходя на контакт с Гегемонией, и рассказывая галактикам о действиях обитателей ССС'поуда. Но я успел произнести только три фразы, как за моей спиной раздался страшный грохот и обшивка корабля словно раздвинулась... Не могу сказать точно, профессор, с кем я имел дело... Дьявол, чудовищный монстр! У меня не хватает слов, чтобы описать его голос, которым был произнесен приговор ССС'поуду. Для начала - пятикратное увеличение военных расходов, а в дальнейшем еще более строгие кары и вечная расплата за содеянное.

- Джерри, вы отдаете себе отчет в том что говорите? Вы не преувеличиваете? - спросил профессор.

- Я сделал запись, - угрюмо ответил Тюфяк. - Вы можете прослушать ее, сэр. Мне ненавистны эти хранители зоопарка, но я не желал навлечь на них подобную кару. Но это еще не все. Нам тоже предстоит расплачиваться за происшедшее, - Джерри перевел дыхание. - Мы получили приказ следовать прямо к Сердцу Звездного Мира, не останавливаясь более нигде. Профессор, у нас почти не осталось провизии, мы уничтожили наши запасы за время пребывания на ССС'поуде. Знаете, что ответило чудовище на мой вопрос?

- Успокойтесь, Джерри, должно быть он вас не слушал. Это - наши проблемы.

- Он внимательно слушал, - возразил Тюфяк, - и рассмеялся мне в лицо.

Глаза профессора Лэнджера медленно закрылись.

- Ого! - почти прошептал он. - Очень хорошо. Знаете, Джерри, Сердце Звездного Мира выбило из равновесия и меня.

- И меня тоже, - Джеку удалось наконец разжать челюсти. - Каковы, сэр, будут наши действия?

- Включаем ускорители Гертеля на полную мощность, - распорядился капитан "Арго" и пристегните ремни! Приходится с прискорбием констатировать, джентльмены, что уроки кулинарии пока прекращаются, - до следующего улова.

Шутка не имела ни малейшего успеха. От досады профессор поморщился.

- Неважно выглядите, молодые люди, - усмехнулся он и тут же посерьезнел. - Мы приобрели бесценные знания: в Сердце Звездного Мира отсутствует всякое подобие демократии. ССС'поуд - мир рабов, подобно всем остальным. Гегемония - это абсолютная, тотальная диктатура! У нас впереди нелегкий путь к центральной планете, и худо ли, бедно ли, мы его одолеем.

8. СЕРДЦЕ ГЕГЕМОНИИ

При мысли об оставшемся до Сердца Звездного Мира расстоянии на душе у астронавтов становилось неуютно. Но если никакими силами невозможно сократить расстояние перелета, то лучше на время попросту забыть о нем. Профессор Лэнджер твердо верил в успешное завершение экспедиции к центру Галактики, которому, по его мнению, способствовали три фактора:

- первый: изобилие в межзвездном пространстве водорода, универсального топлива для генераторов Нернста в любой точке Вселенной;

- второй: успешная работа системы восстановления воды, подвергавшейся рециркуляции и регенерации и извлекавшейся даже из отходов жизнедеятельности человеческого организма - непреложное требование дальних полетов;

- третий: наличие на борту обширной колонии хлореллы, размещенной в прозрачном пластиковом трубопроводе, в котором под светом флуоресцентных ламп происходила постоянная циркуляция питательного раствора, служившего основой роста зелено-голубых водорослей. Миллионы микроскопических одноклеточных растений восстанавливали кислород и связывали диоксид углерода, выдыхаемый экипажем. Но, кроме того, хлореллу можно было употреблять в пищу. Эти водоросли производили разнообразные протеины и карбогидраты, исходя из состава имеющегося раствора. Хотя подобная пища и не вызывала особого восторга из-за неистребимого рыбного привкуса, с которым не мог справиться сам маэстро кулинарии, зато на второй стадии путешествия спасла экипаж от голода.

Вскоре на первый план властно выступила проблема времени. В истории покорения Вселенной случались и более длительные полеты на ракетах старой конструкции, но все же "аргонавтам" приходилось значительно труднее. Войдя в стоячую волну, они оказались полностью отрезаны и от дома, и от всей Вселенной. Связь - невозможна; ощущений внешнего мира - никаких; недоступен даже свет далеких звезд. И их было всего трое - трое отважных храбрецов, замкнутых друг на друга.

Профессору Лэнджеру вспоминалась рекордная экспедиция к Ио, спутнику Ганимеда, длившаяся целых пять лет. Но в тот раз к цели продвигалась флотилия звездолетов, насчитывавшая на борту более двухсот человек. Связь между кораблями, ощущение локтя товарища вливали в астронавтов новые силы и помогали побороть апатию, чувство оторванности от мира и тривиальную скуку.

Нынешний перелет от недоброй памяти планеты ССС'поуд к пугающей и манящей планете Малис, центру Гегемонии, оказался, без преувеличения, мучительно скучным и утомительным. Шахматы, чтение, записи помогали коротать время, но без особого успеха. Оживляли картину многочисленные споры обо всем на свете, начиная с прогнозов о будущей встрече с галактиками и кончая выяснением музыкальных пристрастий, что, как водится, сопровождалось ехидными замечаниями в адрес любимых рок-групп.

С каждым разом словесные стычки между Джеком и Тюфяком становились все жестче, друзья не уставали обмениваться язвительными уколами. Они не были злыми людьми, просто страстные перепалки на время помогали забыть про скуку. Однако эти споры оказались опасным лекарством - молодые люди внезапно стали с трудом выносить друг друга.

Капитан "Арго" развел спорщиков по углам и наложил запрет на общение сроком на один месяц, к концу которого они дружно ненавидели профессора и с детской непосредственностью радовались предстоящей встрече. Эти уроки давались с трудом не только импульсивному Тюфяку. Все трое лишь постепенно приходили к ощущению победы дружеской солидарности и человеческого достоинства над изоляцией и одиночеством.

Со временем они почти прекратили спорить, искусственная стимуляция оказалась не нужной, и астронавтам внезапно открылась таинственная прелесть молчания.

Случалось, за целые недели члены экипажа обменивались лишь несколькими фразами, но от былого недружелюбия не осталось и следа. Все трое постепенно углублялись в лабиринты подсознания, настойчиво стремясь обрести свое второе "я", и наградой за долгие часы уединенных медитаций становились новые беседы с друзьями. Их интеллект мужал за постижением внутреннего мира, и профессор Лэнджер, оставив менторский тон, все более дорожил мнением молодых дублеров.

Джек никогда не был особенно разговорчив, особенно на фоне острого на язык Тюфяка, но теперь его все более тянуло раскаяться в пустословии и самолюбовании. Он упрекал себя за пустое тщеславие и неумение выслушать собеседника.

Он пытался поделиться своими мыслями с профессором, но Полномочный Посланник, внимательно выслушав его, не развеял всех сомнений. И тогда неожиданно на помощь пришел Тюфяк.

- Мне кажется, - сказал он очень быстро, - что в Библии где-то говорится об этом, хотя точной цитаты я не помню...

- Смелее, - подбодрил профессор.

- Те, кто пытаются толковать советы мудрых - достойны ли они своего молчания? - с чувством проговорил Тюфяк. - Не об этом ли ты ведешь речь, Джек?

- Да. Прежде я пропускал подобные изречения между ушей, - Джек был настроен решительно по отношению к себе. - Профессор, почему, обращаясь к чужой мысли, мы часто отвергаем ее, и лишь потом приходим к пониманию, основываясь на собственном опыте?

- По-моему, - откликнулся Лэнджер, - записанная мудрость подобна алгебраической формуле. В общем случае выглядит элегантно, но параметры в уравнение подставляются каждым самостоятельно. Вам придется многое продумать и прочувствовать, прежде чем оно обретет для вас смысл, капитан обвел молодых людей задумчивым взглядом. - Награда самым достойным - возможность начертать собственную формулу. Но такие случаи весьма редки, хотя это самая благородная цель, которую можно себе поставить...

- Вы говорите о себе, сэр?

- Да, Джек, - Лэнджер горько усмехнулся. - А иначе как оправдать жизнь, прошедшую в космических трудах, от старта до посадки? Действие ради него самого не представляет для меня интереса. Ведь есть свои радости в спокойной семейной жизни: просторный светлый дом, уютная кухня, звонкие голоса детей...

За три года совместной работы профессор Лэнджер преподнес молодым астронавтам немало сюрпризов, но последние слова просто ошеломили Джека. Ему и в голову не приходило, что капитан "Арго" может быть по крайней мере женат.

...Более года двигался "Арго" к заветной цели, и когда звездолет вышел из стоячей волны, Джек внезапно ощутил себя восьмидесятилетним стариком.

Астронавты соскучились по притягательному свету звезд, и теперь, оказавшись в центре Млечного пути, они наслаждались игрой рассеянного по небу несметного числа алмазов. Джек хорошо знал, что в этой части Галактики среднее расстояние между солнцами не превышает одного светового года, в отличие от обычных четырех световых лет.

Первые минуты дружного оцепенения прошли, и странники обратили свои взоры к планете Малис, внешне похожей на родную Землю; ее диаметр достигал десяти тысяч миль. Среди двадцати четырех планет, вращавшихся вокруг солнца этой системы, она ничем не выделялась. Самый крупный планетоид, карликовая полузвезда, представлял собой гигантскую ядерную топку и связывал девятнадцать сателлитов, один из которых достигал размеров Венеры. Звездная система поражала своей масштабностью; общее количество спутников превосходило сотню, а расстояние от последней планеты до солнца составляло треть светового года. Пасынок фортуны, занесенный судьбой на ее вечно холодную поверхность, уже не смог бы отличить невооруженным взглядом свое солнце от тысяч звезд, рассеянных по бескрайнему небу.

Но присутствие галактов обнаруживалось повсюду. Компьютер, собрав и обработав данные бортовых детекторов, выдал сообщение, что все планеты, за исключением газовых гигантов, и сателлиты с поперечником, превышающим тысячу миль, заселены. Конечно, в ряде случаев речь могла идти лишь о небольших колониальных гарнизонах, а не о местах постоянного обитания. Получив информацию, астронавты сосредоточили свое внимание на великой планете Малис, королевском бриллианте в этой коллекции небесных тел, населенной древней расой, так расширившей за миллионы лет пределы своего мира.

- Ускорение свободного падения у поверхности Малис составляет шестьдесят семь процентов земного; спуск можно сравнить с движением не самого удачного скоростного лифта, - доложил Тюфяк. - В воздухе содержится до пяти процентов кислорода, но давление достигает двадцати одного фунта на квадратный дюйм, так что с респиратором не походишь.

- Опасности отравления нет?

- Нет, сэр, ни малейших намеков. Хочу обратить ваше внимание на спектр - присутствуют почти все благородные газы, особенно заметен ксенон, но есть следы также гелия.

- Ничего удивительного, Джерри, - отозвался профессор. - Помните, пустоты Фобоса почти полностью заполнены ксеноном, так что, повторю, нет ничего удивительного в нашей встрече с ним здесь. Но приглядитесь к радону. Дышать им не доставит удовольствия, но возможно у поверхности крупной планеты сохранилось немного...

- Есть, сэр! - нетерпеливо перебил Тюфяк. - Но очень мало, слабее только линии гелия.

Удовлетворенно улыбнувшись, профессор Лэнджер подошел к клавиатуре компьютера. Несколько мгновений - и на дисплее появились ровные столбцы чисел.

- Эта планета как минимум на шесть миллионов лет старше Земли. Наиболее вероятна оценка возраста в тридцать пять миллионов лет, - Лэнджер задумчиво постучал по крышке системного блока. - У меня не вызывает сомнений, что Малис доминирует в межзвездной Федерации... Не исключено, что этот мир и создал в свое время Гегемонию. Джентльмены, - напускной торжественностью Полномочный Посланник хотел унять легкое волнение, - нам предстоит встреча с галактиками, цивилизацией, которая существовала задолго до того, как жизнь была дарована человеческому роду.

Джерри быстро встряхнул копну непослушных волос.

- Признаюсь, сэр, мне захотелось сравнить себя с мухой, заглядывающей в жерло мощного орудия...

- Хмм... - откликнулся профессор, - а ведь это идея! Никто не станет использовать пушки для стрельбы по мухам или по воробьям... Не находите ли, Джерри, что это подходящий стиль нашего поведения на Малис?

- Почему? А, кажется, я понимаю, сэр! И все же... - Тюфяк никак не мог догадаться, чего же от него хотят. - Почему бы и нет? Да, вы правы... И все же - почему?

- Чем более незаметными мы будем, Джерри, тем больше наши шансы уцелеть и собрать ту информацию, за которой нас сюда послали. Успешное завершение миссии в наших руках, - оптимистично закончил Полномочный Посланник.

- Пожалуй, и на мою долю перепадут кое-какие удовольствия, усмехнулся Джек. - Занятно будет наблюдать за Тюфяком, старающимся быть незаметным...

- Послушай, приятель, я буду вдвое незаметнее тебя, не потратив и половины усилий, - с полоборота завелся Тюфяк.

- И, несомненно, вдвое громче, - парировал Джек.

- А ну-ка прекратите! - резко оборвал их капитан "Арго". - Экипажу готовиться к посадке!

Прошло несколько часов их пребывания на Малис, и чувство страха у Джека притупилось, хотя события развивались не по намеченному сценарию. Астронавтов привели в аудиенц-зал Гегемонии, столь огромный, что разглядеть потолок было трудно даже запрокинув голову. Джек, обладавший пылкой фантазией, тотчас вообразил, что крыша невиданного здания достает до облаков, и ему вспомнились детские сказки о чертогах Горного короля; именно таким он представлял его тронный зал.

Из атрибутов реального мира в голову приходили ассоциации с с гигантским кафедральным собором, хотя окружающая обстановка никак не увязывалась с церемонией католического богослужения. Искусственное освещение лилось со всех сторон; вдоль стен в строгом порядке стояли разнообразные машины, ни одна из которых не повторяла другую. Добрая половина напоминала пульты управления, назначение остальных оставалось для астронавтов загадкой.

Полное отсутствие беспорядка и простота господствовали в зале. Когда-то здесь повелителем воинственной расы выносились жестокие приговоры. А теперь? Профессор Лэнджер надеялся, что врата в прошлое закрылись навсегда, и перемены все-таки коснулись этого мира. Иллюзии, иллюзии... они посещают даже убеленных сединами бойцов...

Огромные размеры зала имели свое естественное основание. На планете Малис архитектура и геология тесно переплелись между собой. Много лет назад во взглядах малансов на здания из стекла и бетона произошел кардинальный переворот. Они сочли неразумной подобную трату синтетических материалов и решили вернуться к монументальному стилю своих предков, возводя из каменных блоков величественные строения, способные поразить вечность.

Громадные здания, достойные титанов, возвышались, подобно горам в местах, не подверженных землетрясениям; ничто не могло причинить им вреда, за исключением самой природы. Но если ветер и влага оказались не подвластны галактикам, то в вулканологии они достигли замечательных успехов и научились предсказывать на миллион лет лет вперед возможные колебания и сдвиги в твердой оболочке своей планеты.

Астронавтов ждала встреча с Верховным правителем загадочного мира, великим Гегемоном, который оказался под стать масштабам своих владений. Рост гигантского маланса превышал восемь футов; сильный, крепко сколоченный торс был задрапирован черной туникой, оставлявшей обнаженными мощные ноги и руки.

Лицо властителя выглядело непропорционально удлиненным, на нем выделялись глубоко посаженные зеленые немигающие глаза. По земным меркам нос его казался длинным, безгубый рот смотрелся черным разрезом - словно неизменная страшная маска презрительного высокомерия приросла навечно к челу владыки.

- Как я вижу, вы те самые эфемериды, которых пытался задержать Изгоняющий Духов, - произнес великан на чистейшем английском. Его глубокий низкий голос вполне соответствовал внешнему облику. Услышав леденящие душу звуки, Тюфяк внезапно побледнел. Джек догадался, кто был страшным собеседником его друга на борту "Арго" - сам Повелитель Сердца Звездного Мира - а, может быть, и всей Галактики.

- Да, ваше Великолепие, - произнес Полномочный Посланник неожиданно тонким голосом. Наступил самый ответственный момент на их долгом и трудном пути. Джек удивленно взглянул на профессора и приготовился прийти на помощь.

- Такое обращение недопустимо, - громыхнул каменный голос. - Я Гегемон. В скрижалях ССС'поуда записаны наказания за подобные ошибки, и они должны быть вам известны, - последовала еле заметная пауза. - Вы - те самые эфемериды, что заключили договор со Звездными странниками, именуемыми на вашем наречии Вершителями Судеб?

- Да, - ответил Лэнджер после секундного колебания. Отрицать этот факт не имело смысла. Ведь Вершители уже выходили несколько раз на контакт с Гегемонией и упоминали при этом маленькую голубую планету.

- Ваш мир не может быть признан Гегемонией, - продолжал великий властелин, - пока стабильность его ничем не подтверждена. И это также занесено в скрижали.

- Вы прекрасно осведомлены обо всем, Гегемон, - пискнул профессор, все еще не совладавший со своим голосом, - но мы не обращаемся к вам с такой просьбой.

- Ваши просьбы и ваши желания здесь не рассматриваются, - снова громыхнул звездный владыка. - Мы знаем о Земле больше вас самих. С точки зрения Гегемонии, вы ничто иное, как зловредные комары, которых следует прихлопнуть, не дожидаясь их укуса! Нам уже случалось принимать такие решения, - усмехнулся черный повелитель.

- Мы и не заслуживаем большего, - кротко согласился Полномочный Посланник.

- Таков и был бы мой приказ, - безжалостно продолжал Гегемон, - если бы не наши компьютеры. Они напомнили мне, что, поступив таким образом, Гегемония навлечет на себя гнев Межзвездных Странников, а мы не обладаем энергией, присущей им. По своему усмотрению Странники способны сколлапсировать целые галактики и в последний раз свершили это страшное деяние не далее как три миллиона лет назад. Причины рокового шага остались нам неизвестны, - и чудовищный Властелин хлопнул мощной дланью по ручке трона. - Мы не хотим рисковать судьбой своего древнего Царства и всей остальной Империи. Небольшая вспышка гнева явно не стоит этого, да и научные принципы будут соблюдены.

- Какую науку вы имеете ввиду, Гегемон? - спросил профессор.

- Науку войны, - проревел звездный Владыка, и Джек с удивлением обнаружил следы каких-то чувств на гранитном лице. - Но закон предусматривает и другую возможность. Ваш мир может быть немедленно принят в Гегемонию, но на унизительных условиях полной подчиненности. Звездные Странники уже просили об уменьшении вдвое испытательного срока. Компьютеры подсказали мне, что новое решение не будет противоречить их желаниям, - и подобие смеха вырвалось из страшного безгубого рта. - Итак, вы слышали приказ. Можете удалиться в свое пристанище!

9. ТРОЕ РАБОВ

Путешественникам отвели роскошные покои; еда, несмотря на всю непривычность, оказалась вполне приемлемой, никто их не сторожил, но настроение астронавтов колебалось между страхом и отчаянием. С момента вынесения Гегемоном приговора, они стали рабами - вкупе со всем населением Земли.

Трудно смириться с горькими мыслями, и трое землян вели бесконечные споры на одну и ту же тему, но выхода не обнаруживалось; исчерпав все аргументы, они возвращались к исходным рубежам.

- Первое, что мы должны признать, - утверждал профессор Лэнджер, закономерный итог случившегося. Мы получили то, за чем прибыли, и это обернулось несчастьем. Да, Сердце Звездного Мира - стабильное образование и грандиозная империя, - начинал горячиться Полномочный Посланник, - но их решение - пример абсолютной тирании и полностью неприемлемо. Такое впечатление, что мы очутились в средневековье, отрочестве земной цивилизации.

- Да, но Гегемония действительно устойчива, - проговорил Тюфяк, который и в самой плачевной ситуации не мог бороться с искушением взять на себя роль "адвоката дьявола", - и непременно удачлива в своих начинаниях, чему есть множество примеров. Они с блеском решили проблему межзвездных коммуникаций, без чего невозможно связать в единое целое систему столь отдаленных друг от друга миров.

- Обратите внимание, молодые люди, на одну характерную деталь, снова взял слово капитан "Арго", - о которой следовало догадаться раньше. Более восьмидесяти процентов обитателей планет, составляющих Сердце Звездного Мира, относится к классу бюрократии.

- Ну и что в этом дурного? - не унимался Тюфяк. - Они работают более эффективно, нежели большая часть населения Земли... Или возьмите войны они сумели превратить малопочтенное занятие в точную науку, как выразился этот чудовищный монстр, а я ни на минуту не сомневаюсь в его словах, Тюфяк прекрасно вошел в роль. - Завидные результаты не заставили себя долго ждать - войны прекратились, остались только научные эксперименты. Готов держать пари, что последняя внутренняя война в Гегемонии проходила в эпоху миоцена. Что касается возможного противостояния с Землей, то здесь Гегемония ограничилась бы полицейской акцией. И в этой борьбе наши шансы равняются нулю.

- Мне нечего возразить вам, Джерри, - угрюмо откликнулся профессор. Наши надежды были связаны с Вершителями, но я, увы, согласен с Гегемоном они не станут вмешиваться. Вершители равнодушны к системе политического устройства Земли, - тяжело вздохнул Полномочный Посланник. - А если дело дойдет до войны, до коллапса Галактики, то он может привести к непредсказуемым последствиям. Разрушение Сердца Звездного Мира с неизбежностью затронет и Солнечную систему...

- А коллапс галактики действительно возможен, сэр? - спросил Джек.

- Да, нам известно о нескольких подобных случаях... все они значительно разнесены в пространстве и времени с нашей Галактикой. Коллапсирующие галактики - сильный источник радиоволн, а одна из них 3С273 - самый яркий объект в доступной нам части Вселенной, хотя в силу своей удаленности от Земли относится к звездным скоплениям тринадцатой величины.

- Что же касается способов устранения войны, - глубокомысленно заметил Джек, - то на Земле справились с задачей отнюдь не хуже, ликвидировав национальные границы. И мне, - убежденно добавил молодой астронавт, - наш метод нравится гораздо больше. Превращение войны в точную науку - процесс, удовлетворяющий сомнительному старинному принципу: цель оправдывает средства.

- Согласен, - воскликнул профессор Лэнджер. - Фактически нас пытаются убедить в равносильности выбора между жизнью и смертью!

- Ну, хорошо, давайте посмотрим на интересующие нас вещи с другой стороны, - не унимался Тюфяк. - Вы уверены, сэр, в абсолютном характере тирании в Гегемонии? Ничто на свете не внушит мне симпатий к черному Властелину, но ведь он не учинил надо мной расправы, подобно всем диктаторам древности, и даже не отдал милого его сердцу приказа... Вспомните, сколько раз повторял он тезис о верховенстве закона... А его упование на помощь машинной интерпретации событий...

- Во многом Гегемон такой же раб, как и мы! - воскликнул с удивлением профессор, потрясенный своим открытием. - Мне следовало бы догадаться, что совершенные компьютеры, носители искусственного интеллекта, выбрали его для проведения своей политики. И, находясь на службе, внушающий ужас Владыка вынужден следовать готовым решениям. Готов держать пари, что те законы, к которым он взывает столь часто, не могут быть улучшены или изменены самими галактиками! Мы столкнулись со случаем полной детерминированности, абсолютной жесткости общественного устройства, Лэнджер встал и принялся неторопливо ходить по комнате, продолжая развивать свои мысли. - Мне удалось докопаться до неплохих результатов, но я не сумел избежать и заблуждений. Я искал объяснения стабильности Гегемонии, сравнивая ее с древнеегипетской цивилизацией, остановившейся на низком уровне развития. Такая параллель неуместна; галактики прошли долгий путь эволюции, им удалось овладеть многими тайнами энергии и создать могущественную цивилизацию, чтобы затем удовлетвориться достигнутым и закончить продвижение вперед. Как ученый, я продолжаю искать аналогии, саркастическая усмешка пробежала по губам профессора, - и вижу определенное сходство с ситуацией на Земле в начале столетия. Мы сделали другой выбор, отличный от Сердца Звездного Мира, и пришли к новой фазе общественного развития, которой даже не дали четкого определения.

- Простите, профессор, а в чем принципиальное отличие ситуации на Земле сейчас и в конце двадцатого века? - спросил Джек. - Так ли велика разница?

- Нет, Джек, вы ошибаетесь, различие принципиальное. У нас есть время обсудить все детально, давайте взглянем со стороны на сегодняшние устои человечества, - аналитический ум профессора не мог оставаться в покое и жаждал новых обобщений. - Наше общество достигло стадии перепроизводства энергии (преимущественно электрической, как наиболее удобной), ее ненормированное потребление стало естественным, подобно дыханию. Три четверти производства автоматизированы, широко применяются сложные интеллектуальные системы, сделавшие рутинными многие творческие задачи, у астронавтов создалось впечатление, что Полномочный Посланник делает сообщение в комитете ООН. - На Земле перестали страшиться бедности и безработицы; в новом обществе предложение всегда готово превзойти спрос, хотя здесь необходимо соблюдать разумные границы. Впечатляющие результаты? И они получены без ущемления основных свобод граждан нашего мира, за двумя важными исключениями, - Лэнджер тяжело вздохнул и продолжил: Целесообразность требует жертв; нам пришлось сделать выбор, ограничив избирательное право, и прибегнуть к регулированию рождаемости. Общество, развитие которого основывается на высокосложных технологиях, обязано предоставить бразды правления интеллектуальному электорату, не акцентируя, впрочем на этом обстоятельстве внимания рядовых граждан, ведь ответственность личности перед обществом сохраняется. Введение ограничений по рождаемости должно предотвратить опасность неконтролируемого пополнения генофонда. Это жестокая мера, но необходимая. К счастью, большинству людей не свойственно оплакивать нерожденных, им достаточно осознания своих возможностей... Тяжело говорить, но мы обязаны заботиться о завтрашнем дне, - профессор помолчал, откинувшись на спинку стула, откашлялся и продолжил: - Вам, друзья мои, недавним кадетам, нет нужды рассказывать о тщательной подготовке молодых талантов. Механизм работает без сбоев, они гарантия нашего будущего, в недрах которого зреют проблемы, о которых сейчас можно только догадываться, но необходимо встретить во всеоружии.

А теперь представьте себе человека из конца двадцатого столетия, перенесенного в наше время. Увидев все воочию, он сможет заключить, что на Земле произошли революционные изменения, полностью преобразовавшие картину мира, и будет прав! Наша культура достигла качественно новой стадии, которую я назвал "пост-цивилизацией", - Лэнджер удовлетворенно хмыкнул, а Сердце Звездного Мира, несмотря на свой почтенный возраст, так и не достигло этой ступени развития - и, подозреваю, не достигнет никогда. Упоенная своим могуществом Гегемония не в состоянии трезво оценить реальное положение вещей; одни лишь Вершители Судеб могли бы прописать им горькое лекарство, но вряд ли они снизойдут до этого.

- Но почему, сэр, Гегемония будет сопротивляться наступлению эры э-э-э... пост-цивилизации, - вставил слово Тюфяк, - если новая стадия также окажется стабильной и удовлетворит основным критериям ее существования?

- Нет, Джерри, этого не случится, - спокойно ответил профессор, из-за принципиального отличия понятий стабильности и равновесия. Первое связано с безжизненной стагнацией, а второе - с движением, динамикой. Состояние Сердца Звездного Мира можно выразить емким термином "стазис", застой, за которым с неизбежностью последует стремительное падение вниз, Лэнджер сделал рукой решительный жест. - Принцип градиента энтропии приложим не только к физическим и информационным, но и к социальным системам. Бесконечная неподвижность невозможна, изменения рано или поздно пробьют себе дорогу, и их появление будет означать катастрофу.

После небольшой паузы профессор продолжил:

- В химии вы изучали динамическое равновесие и помните, что в этом случае изменения происходит непрерывно, но при сохранении общего баланса. Нечто подобное имеет место у нас на Земле. Можно сказать, - усмехнулся капитан "Арго", - что мы часто не осознаем направления, но находимся в вечном движении, в отличие от нашего зловещего недруга, Сердца Звездного Мира. Да, сейчас на Земле нам приходится частично контролировать жизнь человечества, но мы сохраняем главную свободу - индивидуальность мышления, критический подход к реальности. Именно этот драгоценный дар земляне готовы преподнести галактикам, будучи вполне уверены, что он будет отвергнут. Там, где ложится могучая длань Гегемонии, наступает вечный покой, - голос профессора звучал глухо, - и разум оказывается бессилен.

Снова наступило долгое томительное молчание.

- Что ж, у нас остается один выход - побег, - прервал паузу Джек.

- Да, - без колебаний согласился Лэнджер. - Но не мешает подумать, как лучше его осуществить.

Ответа не последовало, но через несколько минут Джек сделал новую попытку прервать молчание.

- Возвратимся к исходной точке. Мы прибыли на Малис с определенными инструкциями; нам, как вы помните, поручалось заключить союз с Гегемонией. Сейчас мы едины во мнении, что это невозможно; следовательно наши последующие действия разойдутся с полученным ранее приказом.

- Да-а, - ехидно протянул Тюфяк, - не дай бог нарушить приказ... Об этом не стоит забывать ни на миг! А еще - ты помнишь, что мы находимся в положении бабочки на булавке?

- Подождите, Джерри, - вставил профессор и огонек неподдельного интереса осветил его обманчиво моложавое лицо. - Продолжайте, Джек. Вы, похоже, продумали план дальнейших действий?

- Сомневаюсь, сэр, но возможно нам следует подойти к делу с другого конца. К Солнечной системе ведет очень непростой путь, и даже Гегемонии понадобится немало времени, чтобы организовать обещанную атаку на нашу планету. Допустим, что нам повезло прибыть на Землю первыми и рассказать о наших злоключениях; боюсь, это лишит кое-кого из обитателей нашего мира всякой надежды объединиться в межзвездную Федерацию...

- Прекрасное начало, - рассмеялся Полномочный Посланник. - И что же дальше?

- Для начала нам следует убраться подальше от центра Галактики, мало-помалу Джек увлекся изложением собственных мыслей, - и там, вдали от Гегемонии, сделать попытку создания собственного межзвездного союза и воплотить в жизнь тот идеал личной свободы, о котором мы только что говорили. Не забудем, друзья, сберечь то, чем дорожит каждый народ: язык, традиции, мифы... Мы сохраним душу каждой планеты в нашем будущем альянсе. Не знаю, как его назвать, как точнее пояснить его суть... Что-то вроде федерального феодализма...

- Ну-у, термин явно неудачен, хотя все очень разумно, Джек, - быстро отреагировал профессор. - Благодарю, пока я слушал вас, юноша, мне становилось все очевиднее, что и нашей истории нужно сделать решительный шаг вперед.

- С кем же ты собрался объединяться, приятель, - презрительно фыркнул Тюфяк, - с водной планетой? Так ее обитателям от нас никакого прока... Или ты рассчитываешь на дельфинов? Сколько полков смогут они выставить для нового союза, даже если захотят принять в нем участие?

- Дельфины помогут нам думать, - убежденно ответил Джек. - Для начала они научат нас нетривиальному взгляду на самые привычные вещи. Я не берусь утверждать, сэр, - обратился Джек к Полномочному Посланнику, - что это легкий путь; пока еще мы даже не выбрались из плена. Но я убежден, что успех возможен только на этом направлении. Земля - тихая заводь Галактики. Некоторое время Гегемонии не будет известно о создании новой Федерации... Как долго? Не знаю... Столетия? Не хочу гадать... А может, это и пустая идея, хотя здесь есть над чем поработать.

Тюфяк покосился на профессора Лэнджера, но их мудрый капитан слегка покачивал головой и заинтересованно слушал.

- Думаю, ты держишь в уме Вершителей Судеб, - вставил Тюфяк, - но на их помощь вряд ли приходится рассчитывать.

- Согласен, - ответил Джек. - Не хочется, чтобы угроза вызвать недовольство Вершителей как дамоклов меч сопровождала нас и дальше... Достаточно и этой неудачной миссии... Честно говоря, я вовсе не рассчитываю на них.

- Вы упомянули дельфинов, - неожиданно произнес профессор. - Они ключевые фигуры в данном проекте. Вы отдаете себе в этом отчет?

- Я думал об этом, сэр, - медленно проговорил Джек, - и солидарен с вами. Но как они сыграют свою роль?

- Есть идея! - закричал Тюфяк. - Вспомните еще раз мир, покрытый водой, его головоногих обитателей и коралловые рифы... Мне приятно думать о том, что произойдет, если мы вернемся туда с парой сотен дельфинов обоего пола и выпустим их в океанские просторы. За десять лет там не останется и следа от строителей рифов!

- Гениально! - восхитился профессор. - Но мы справимся только с одной из планет... неумолимое дыхание Гегемонии вряд ли ослабнет от этого шага...

- Все верно, - согласился Джек, - но это нисколько не умаляет идеи Тюфяка. - При отсутствии агрессивных земных кашалотов новая планета станет для дельфинов сущим раем. Им не нужно будет поджидать удобного момента, чтобы насладиться жизнью. И у замечательных моллюсков не останется ни единого шанса.

- Любые мои идеи хороши, не только эта, - скромно признался Тюфяк, но помечтали - и хватит! Вернемся к нашим сегодняшним делам. Как же выбраться из этой западни?

- Удивительно, - ответил профессор, - но есть плюсы и в нашем положении. Первый - нас практически не охраняют. Второй - за нами оставлено право беспрепятственно посещать "Арго", и малансы будут смотреть на наши визиты сквозь пальцы. Они верят, что коммуникационные системы звездолета не смогут вывести его на направление к Земле без помощи служб планеты Малис. Третье - нашим противникам прекрасно известно, что "Арго" уступает в скорости даже их легким космическим яхтам, и они надеются легко перехватить его. В этих условиях любая попытка побега представляется наивной, и ей не будут препятствовать. Четвертое - наше положение требует отказаться от белых перчаток. Мы уйдем с орбиты Малис в форсированном режиме.

- А последствия этого шага, сэр? - спросил Джек. - Ударная волна сотрясет планету, что будет воспринято как объявление войны.

- Нет, Джек, все не так страшно, - возразил капитан. - Конечно, прямой переход с орбиты в стоячую волну вызовет легкое землетрясение. Но не бойтесь, несколько разбитых фаянсовых кружек, да поднятые тучи пыли не стоят разговора. Погоня задержится всего на час-другой. Психологический эффект - вот все, на что приходится рассчитывать.

- Великолепно, - заорал Тюфяк. - Скорее за дело!

Профессор Лэнджер предостерегающе поднял руку.

- Я всецело за, - попытался он охладить пыл молодежи. - Будем надеяться, что ход событий ляжет в наш сценарий. Но конечный итог абсолютно не ясен. Вы не выходите из игры, джентльмены?

Ответа не последовало; капитан "Арго" прочел его на лицах членов своего экипажа.

- Отлично, - произнес он вслух. - Нас ничто уже здесь не задерживает. Вперед!

10. БЕЗБИЛЕТНИК

Профессор Лэнджер явно погорячился; ему следовало объяснить своему экипажу, что сразу шагнуть в неожиданно распахнувшуюся настежь дверь не удастся. Даже минимальный запас продовольствия не мог появиться на борту звездолета мгновенно, поэтому астронавты ежедневно откладывали в сторону большую часть пайка, выделяемого им негостеприимными хозяевами и постепенно переправляли собранное на космический корабль. Прошло чуть более месяца, а земляне упорно продолжали свою рискованную игру, стараясь не привлекать излишнего внимания ни к посещениям "Арго", ни к операциям с малопривлекательной галактической пищей.

Вынужденная диета не радовала друзей, но их снова выручил хитроумный Полномочный Посланник, обративший внимание тюремщиков на прекрасный аппетит молодых людей. Капитан "Арго" призвал на помощь свое красноречие, продемонстрировал вычищенные тарелки и попросил увеличить скудный рацион, ссылаясь на острую нехватку необходимых витаминов и питательных веществ. Снисходительные стражи, которым чем-то приглянулись астронавты, пошли навстречу пожеланиям профессора и удвоили количество приносимой пищи.

- Ешьте, ждать осталось недолго, а голодная диета у нас впереди, усмехаясь, пророчествовал Лэнджер.

Но судьба снова вмешалась в ровный ход событий. Когда астронавты в очередной раз появились на космодроме, им преградил дорогу вооруженный до зубов великан-маланс, одетый в военную форму и не скрывавший своих агрессивных намерений.

- Добрый день, - воскликнул профессор, от неожиданности снова перейдя на фальцет. - В чем дело, господин офицер?

- Ваши передвижения стали чрезмерно подозрительны, - прорычал в ответ гигант, звук голоса которого напоминал грохот камнедробилки, - им нет разумного объяснения. Компьютеры забили тревогу, поэтому я сам осмотрю корабль, чтобы найти подтверждение вашим злым умыслам.

Джек похолодел, предчувствуя недоброе, но профессор Лэнджер почтительно наклонил голову.

- Ваше безусловное право, сэр. Когда состоится инспекция?

- Сейчас.

Капитану "Арго" удалось сдержаться и не выдать своих чувств.

- Наша шлюпка слишком мала и мы не можем взять на борт целую группу наблюдателей. Понадобится другое судно.

- Не волнуйтесь, - холодный взгляд маланса скользнул по лицам путешественников. - Проводить инспекцию поручено мне, и я один с ней прекрасно справлюсь. Разрешите пройти на борт шлюпки?

- Прошу вас, - Полномочный Посланник, сделав рукой приглашающий жест, пропустил вперед незваного гостя и открыл люк шлюзовой камеры.

Маланс, преисполненный ледяного высокомерия, не проронил ни звука и, не оборачиваясь по сторонам, первым взошел на борт шлюпки. Профессор Лэнджер, кивнув головой друзьям, поспешил за ним. До "Арго" добирались в полном молчании. Усаживаясь в кресло пассажира, галактик позволил себе оглядеться лишь один раз, и комментариев не последовало. Джек с Тюфяком, не получив инструкций от капитана, не позволяли себе нарушить тишину.

Через несколько минут шлюпка благополучно пришвартовалась к борту "Арго". Оказалось, что инспектор прекрасно ориентируется в устройстве звездолета, а потому первым делом он прошагал к пульту управления. Профессор направился за ним, успев сделать Джеку предупредительный знак. В рубке было темно, светились только сигнальные лампочки. Лэнджер, просчитав похожий вариант развития событий, позаботился о маскировке предстартового состояния корабля. Но темнота не смутила инспектора, чувствовавшего себя на звездолете землян как дома. Медленно переводил маланс взгляд с прибора на прибор; злобная гримаса исказила на миг его физиономию - замести следы не удалось.

- Двигатели корабля готовы к старту, - проревел исполин, обращаясь к астронавтам. - В чем...

В правой руке профессора Лэнджера внезапно возникла небольшая изящная коробочка, и через мгновение на лбу гиганта появилась ярко светящаяся точка. И тут же инспектор, не издав ни звука стал медленно оседать на пол.

- Чрезмерная самоуверенность, переоценка сил, - в голосе профессора зазвучали почти дружеские нотки, - смертный грех всякой тирании. Руки за голову, господин офицер!

Маланс остался недвижно лежать на полу. Его чудовищные габариты, неподвижное лицо с плотно сдвинутыми челюстями внушали невольный трепет; земляне физически ощущали стоявшею за ним неоспоримое могущество Гегемонии. Не обесценивало ли все это отчаянный ход Лэнджера? Но дело было сделано, и события стали разворачиваться своим чередом. Глаза великана медленно приоткрылись, и он прохрипел:

- Кончайте фокусничать, этот прибор нам хорошо известен. Уберите его в сторону! Я требую объяснений! Что вы здесь задумали, на своем проклятом корабле?

- Заблуждаетесь, уважаемый господин, оснований для тревоги нет, ласково проговорил Лэнджер и неуловимым движением снова извлек на свет божий свою коробочку. На потолке тотчас образовалось ярко светящееся пятно величиной с монету. Вдоволь налюбовавшись им, капитан "Арго" медленно перевел луч на маланса.

- Пока я еще не прибегал к боевому режиму. Не угодно ли взглянуть, что натворило пятнышко на потолке за моей спиной? - внезапно зловещая усмешка исказила голос профессора. - Пока вы присматриваетесь, я превеликим удовольствием лишу вас головы.

- Вам следовало сделать это раньше, - простонал гигант.

- Безусловно, - спокойно согласился профессор низким глубоким басом, чем-то напоминавшим голос своего противника. - Но я не хочу заливать пульт управления кровью без особой надобности... Хватит болтать! Выполняйте мой приказ!

В ответ великан медленно, словно надеясь, что обрушившийся на него кошмар вот-вот исчезнет, поднял руки и сцепил их за головой.

- Джерри, возьмите у меня игрушку и не спускайте глаз с нашего друга, - распорядился капитан "Арго". - Вы стреляете лучше меня и не промахнетесь.

Тюфяк наклонился вперед, кровожадно ухмыльнулся и взял на себя заботу о смертоносном оружии, всем своим видом демонстрируя повадки бывалого солдата. Глаза гиганта широко раскрылись, он дернулся и одеревенел, словно завороженный движениями рук Тюфяка. Профессор беспрепятственно зашел с тыла, расстегнул кобуру и избавил врага от огромного бластера.

- Ну вот, все в порядке, - облегченно вздохнул Лэнджер. - Лично против вас мы не таим злобы, господин инспектор, иначе мы вели бы себя по другому. На вас же нет ни единой царапины, и я надеюсь, что вы заинтересованы покинуть нас именно в таком виде.

- Я все расскажу, - раздалось в ответ.

- Это как раз нас не волнует. Мы просто хотим усадить вас в шлюпку, управлять которой совсем не трудно, - в голосе капитана прозвучало нетерпение. - Даем вам хороший шанс. Через три минуты "Арго" войдет в форсированный режим, поэтому спешите убраться от планеты как можно дальше. Будь я на вашем месте, - закончил Лэнджер, - я бы не стал терять ни минуты на размышления.

И тут произошло невероятное, - цвет лица гиганта медленно изменился с гранитного на серый.

- Ваши действия погубят множество моих братьев. В наших жилах течет одна кровь, и я использую свои три минуты, чтобы предупредить их, а не брошу на произвол судьбы, - и исполин сжал могучие кулаки. - Я не подлец, и не продам честь рода в обмен на жизнь!.

Наступило долгое молчание. Наконец, Полномочный Посланник пробормотал:

- Сейчас он ведет себя почти как человек, - и мгновенно возвысил голос: - Прекрасно, офицер! На пол лицом вниз!

- Вы хотите убить меня?

- Нет, - отрезал Лэнджер. - Выполняйте приказ! Джек, шприц!

Великан наклонился и послушно вытянулся вдоль рубки. Джек, наконец, сообразил, куда клонит профессор, достал из ближайшего шкафчика морфий и протянул его капитану.

- А если не сработает? - опасливо шепнул он.

- Все может быть, - усмехнулся Лэнджер, - но я уверен, что получится. Мы воспринимали их еду, поэтому воздействие препарата должно быть идентичным. А вообще-то помалкивайте, юноша, если не хотите нас выдать, процедил капитан сквозь зубы.

Распростертый на полу маланс приподнял голову, и в то же время профессор прямо через одежду всадил иглу в бедро гиганта и неосторожным движением сломал ее. Тот дернулся, попытался приподняться, но мышцы ему не повиновались. Последний вскрик, всхлип, и через минуту все было кончено. У ног профессора лежало неподвижное тело. Лэнджер не спеша опустился на колени, нащупал пульс.

- Все в порядке, - сообщил он довольным голосом. - Вреда ему не будет, но на несколько часов он полностью выведен из игры. А теперь, джентльмены, грузите тело в шлюпку и отправляйте ее к черту на рога, к самой пустой планете, какая только попадется на глаза, - в голосе капитана послышались усталость и раздражение. - Придя в себя, он все поймет и с легкостью вернется обратно.

- Да, сейчас он вполне ручной, - улыбнулся Тюфяк. - Как мило он дремлет, и даже не кажется таким огромным.

- Я перестал воспринимать его рост, - проговорил Джек, - когда вам удалось напугать его авторучкой. Он догадывался о ее назначении?

- Это не авторучка, юноша, - хихикнул профессор, а световое перо, которое помогало мне разглядывать этикетки на банках в столь приятные часы дежурств на камбузе. Инспектор вообразил, что столкнулся с новым видом оружия, а ваши мастерские манипуляции, Джерри, окончательно убедили его в этом, - Полномочный Посланник похлопал по плечу своего дублера. Искусство дипломатии и состоит в том, чтобы ненавязчиво сбить противника с толка, навести его на ложный след... Пошевеливайтесь, молодые люди, выталкивайте его отсюда, пока галактикам не пришло в голову прислать с инспекцией кого-нибудь посообразительней. Мы больше не имеем права на ошибки - пора и честь знать.

Через несколько секунд борт звездолета был очищен от посторонних, и вскоре разгонные двигатели "Арго" заработали в форсированном режиме, а ударная волна вызвала тектонический сдвиг на поверхности планеты Малис... Джеку так хотелось, чтобы могучие скалистые блоки угрюмых и величественных зданий остались недвижимы... Увы, это было невозможно.

Ускорители работали на полную мощность, но астронавты не спешили радоваться; они опасались, что скорость "Арго" окажется черепашьей по сравнению с типовым кораблем из необъятной армады космических кораблей Гегемонии. Им так хотелось не думать об этом.

Первые четыре дня полета прошли в рутинной суете, но забыться не удавалось, и напряжение не спадало. Экипаж "Арго" был един в своих мыслях, наглядно представляя себе, как щупальца Гегемонии протягиваются и вырывают их звездолет из пространства стоячей волны, словно бутылку, мирно покачивающуюся на поверхности моря. Но время шло, а ничего не происходило.

На борту космического корабля профессор Лэнджер никогда не терял хладнокровия, но и он позволил себе выразить удивление по этому поводу. Его все сильнее беспокоили последствия стартовой ударной волны. Быть может, они оказались чрезмерными, и малансы расценили случившееся как акт неприкрытой враждебности? Несомненно, небольшие разрушения не привели бы к столь затянувшейся паузе в погоне. Надежды и страхи поочередно сменяли друг друга, постепенно становясь все более интенсивными. И, наконец, настал момент, когда Джек, удивляясь самому себе, ощутил желание, чтобы Сердце Звездного Мира поскорее захлопнуло капкан, избавив его от мучительных переживаний. Через пару минут молодой астронавт устыдился этой вспышки трусости; к счастью, вслух он ничего не произносил.

Чтобы немного снять груз, друзья возобновили посещение бортовой библиотеки, но не преуспели на этом поприще. Ни книги, ни записи, еще недавно восхищавшие Джека, более не находили отклика в его душе. В худшем случае они казались ему бессмысленными, а в лучшем - не относящимися к делу. Тюфяк тоже не мог заставить себя читать, и в полном отчаянии положил себе за правило писать наизусть, строка за строкой, божественную "Энеиду" и добился определенных успехов. Но прошел день-другой, и вдруг он отложил перо в сторону, уставился на написанное и неожиданно воскликнул:

- Знаете, что? Ненавижу Вергилия! Пустозвон, вот кто он такой!

- Слишком сильно сказано, Джерри, - откликнулся профессор. - В поэзии Вергилия есть некая манерность, но кто не без греха... даже знаменитые декаденты... Мне всегда казалось, что Вергилий в рамках латинской поэтической традиции был чрезвычайно изобретателен. Что же вызвало взрыв вашего негодования?

Тюфяк указал на лежавший перед ним лист бумаги.

- Вот это словечко... Квадропедия!

- О, так это одно из наиболее часто цитируемых мест! И что же в нем дурного?

- Я спотыкаюсь на произношении этого слова. Проклятые аллитерации сделали свое дело... - фыркнул Тюфяк.

- Но это не аллитерация, а ономатофия, - профессор был рад лишний раз блеснуть эрудицией. - Автор языковыми средствами подражает звуку скачущих лошадей и одновременно развивает повествование. Конечно, Вергилий во многом перебарщивает и утомляет читателя, подобно Суинберну, но он никогда не рисуется...

- Честь ему и хвала, - проворчал Тюфяк, - но сейчас... Душу воротит от этих латинских упражнений...

Неделя сменяла другую, а Гегемония ничем не проявляла себя. Молчали детекторы, ровные линии вычерчивали самописцы, и эта зловещая неопределенность постепенно превращалась в устойчивый ночной кошмар. Если Сердце Звездного Мира не преследует "Арго" после всего происшедшего, то что же оно замышляет? Неужели галактики владеют способом подставить "Арго" западню в пространстве Гертеля, что-то вроде мин, разбросанных в другом измерении? Или они попросту, без лукавых затей наслаждаются игрой в кошки-мышки? А может быть, случилось худшее, и они осуществили старую угрозу, проведя полицейскую акцию против Земли? Десятки подобных вопросов роились в головах у астронавтов, и ни на один из них не было ответа.

- Дельфины! - вдруг закричал Джек.

- Что-что? - вздрогнул от неожиданности капитан "Арго".

- Есть идея, сэр! - улыбнулся Джек. - Хотя не исключено, что вы уже думали об этом.

- Объяснитесь, юноша.

- Я только что сообразил, профессор Лэнджер, что мир дельфинов, или, возможно шире, китов, - отвечает формальным признакам стабильной культуры. Но в тоже время маловероятно, чтобы Гегемония пожелала иметь их в своем составе, - Джек говорил взахлеб, торопясь поделиться нахлынувшими мыслями. - Дельфины перемещаются по морским просторам, они слишком свободны для Гегемонии. И эта полная свобода - основа, душа их мира; им не нужно бороться друг с другом и убивать себе подобных, война противна их природе. Хотя, - тут же оговорился Джек, - в глубинах океанов случается множество трагедий. Говоря вашими словами, сэр, мир дельфинов представляет собой другой тип равновесия. И Гегемония никогда не примет его и не согласится с его принципами. Если воспользоваться предложением Тюфяка и поселить дельфинов на той далекой планете, полностью покрытой водой, то Сердце Звездного Мира истребит их. Культуры, не поддающиеся тотальному контролю, не имеют права на существование - такова главная заповедь Гегемонии.

- Вы умница, Джек, - с горечью проговорил профессор. - И очень точно выразили мои мысли... А что касается идеи Джерри, то не все так фатально. На водной планете обитают свои формы млекопитающих, чем-то напоминающие дельфинов. У них впереди долгий путь развития, и моллюски, тот вид, которому благоволит Гегемония, еще не скоро сумеют сумеют догадаться и разоблачить развившийся интеллект своих океанских собратьев, - Лэнджер излагал свои соображения нарочито спокойно. - Людям понадобилось пять тысяч лет, чтобы придти к мысли о разумности дельфинов, хотя ключи к разгадке тайны были рассеяны повсюду.

- И они хотели стать нашими друзьями! - добавил Тюфяк. - Благодарение богу, что дельфины заговорили с доктором Лилли, и он сумел понять их. Готов держать пари, что попытки выйти на контакт с десятиногими не последовало бы.

- Что ж, они имеют на то полное право, - согласился профессор. Возможно, это и к лучшему. Но я полагаю, что в случае согласия дельфинов на переселение, они адаптировались бы на новом месте таким образом, чтобы не вызвать подозрений у Гегемонии... Жаль, если не договоримся, такая попытка имела бы для науки исключительное значение.

Заботы, заботы... Утром следующего дня Тюфяк внезапно сказал:

- Я долго думал о наблюдательных станциях Федерации. Они вели и ведут слежку за нами, и конца этому удовольствию не видно. Нам необходимо принять ответные меры, иначе все может очень плохо кончиться.

- Согласен, - улыбнулся капитан "Арго", - но что вы предлагаете, молодой человек?

- Отраву, сэр, - уверенно выпалил Тюфяк. - Скорее всего, станции созданы по одному проекту. Следовательно, они окружены атмосферой либо ксенона, либо другого инертного газа, предохраняющего технику от коррозии и других нежелательных воздействий. Связь между машинами, как вы рассказывали, обеспечивается при помощи лазерных лучей. Газ слабо ионизирован, и это обстоятельство необходимо использовать.

- Не понимаю вас, Джерри, - нахмурился профессор.

- А что вы скажете, сэр, о паре миллионов кубических метров фтора? в азарте вскричал Тюфяк. - Который начнет интенсивно взаимодействовать с ионизированным ксеноном? Пройдет время, но в конце-концов вы не найдете и следа инертного газа. Не знаю, как будут работать их приборы, но гарантирую тонкий слой мелкодисперсного порошка гексафторида ксенона на каждой поверхности внутри станции.

- То, что процесс окажется длительным, нам на руку, - подхватил Лэнджер. - Гегемония сочтет, что станция наблюдения просто вышла из строя по истечении срока службы. В борьбе со временем даже Сердце Звездного Мира не всесильно.

- А как ты доставишь на орбиту такое количество фтора, не вызвав подозрений? - ехидно спросил Джек, который, к своему удивлению, сам стал играть роль адвоката дьявола.

- О, нет проблем, - снова вмешался профессор; на его лице появилось выражение загадочного умиротворения, свойственное людям, подобравшим ключи к сложной задаче. - Станции очень стары, и так часто подвергались атакам метеоритов, что к этому давно привыкли, и наш сосуд с газом будет просто одним из них. Первым мы выберем объект не обязательно рядом с Землей, но находившийся под метеоритным дождем чаще других, и постепенно нанесем удары по всем форпостам врага, отравим их! - Лэнджер удовлетворенно потер руки, в глазах его горел зеленый огонь. - Но и это еще не все! Клянусь Хартией Вольности, в нужное время мы подготовим дополнительные сюрпризы! Перед тем, как настанет час открытой схватки с Гегемонией, мы закачаем водяной пар во все внутренние объемы сателлитов, и несвязанный фтор снова активизируется, разъедая оставшиеся металлические поверхности вместе с силовыми кабелями. Микрокристаллы превратятся в триоксид фтора, который настолько взрывоопасен, что отпадет надобность в детонаторе, и следующее попадание метеорита окажется последним, а Сердцу Звездного Мира будет некого обвинить в злом умысле, так как следов, похоже не останется. Капитан "Арго" вздохнул полной грудью и добавил: - И тогда впервые в нашей истории мы выйдем из под их мерзкой опеки. Настанет великий день, хотя никому из нас не удастся увидеть его собственными глазами.

- Нам бы выпутаться из этой переделки, - мрачно уточнил Тюфяк, которому удалось детектировать слабый сигнал. На экране прибора появился импульс сложной формы. - Ну, вот и они, профессор! Поздравляю, нам сели на хвост!

Ошибка исключалась. Астронавты могли различить зондирующий импульс среди сотен других. Кроме того, амплитуда сигнала быстро увеличивалась со временем.

Через несколько минут цуг одинаковых импульсов заполонил экран, напоминая о носе ищейки, неотступно идущей по следу.

С холодным спокойствием путешественники не отрывали от них взора. Земляне ничего не знали о таинственном излучении, проникающем в замкнутый объем корабля в пространстве Гертеля, но видели, что оно существует. С некоторыми достижениями галактов приходилось смириться и воспринимать их как данность, отдавая себе в этом полный отчет.

Два дня прошли в тревоге и постоянном наблюдении; астронавты вверили себя року. Внезапно исходный сигнал расплылся и разделился на два, продолжавших, в свою очередь, медленно изменять форму, интерферируя друг с другом. Процесс деления на этом не остановился, и к концу недели на экране в строгой последовательности располагалось шесть импульсов.

- Они взяли нас в клещи, - прошептал Джек. - Шесть кораблей Гегемонии быстро приближаются к нам. Без сомнения, их погоня будет успешной, в нужный момент они захватят нас безо всяких усилий.

- Захватят или нанесут удар, - уточнил Тюфяк.

- Это определяется их состоянием в многомерном и многосвязном пространстве Гертеля, - объяснил профессор. - Важно, находятся они в нашей связности или нет. Во втором случае выстрел, по моим представлениям, окажется невозможным.

- Сэр, - криво усмехнувшись, возразил Джек, - найдя нас, они уже свершили невозможное.

- Догадываюсь, - коротко бросил в ответ Лэнджер. - Я не недооцениваю их, поверьте. Но если бы они могли нанести удар, то не посылали бы шесть кораблей в погоню, вполне хватило бы и одного, - капитан "Арго" медленно обвел глазами свою немногочисленную команду. - "Арго" не вооружен, это галактикам прекрасно известно; у них было время изучить каждый дюйм внутри нашего звездолета. Нет, джентльмены, мы имеем дело с группой захвата. Но так или иначе нам нечего им противопоставить.

Картина на экране прибора жила своей собственной жизнью. Импульсы объединялись, уширялись, делились, меняли форму. К концу второй недели их число достигло шестнадцати. Невзирая на драматизм ситуации, профессор Лэнджер провел серию измерений и сделал несколько фотоснимков с экрана. Физическая теория утверждала, что допплеровские эффекты не имеют места в пространстве Гертеля, но если предположить обратное, то относительная скорость кораблей Гегемонии превышала в девятнадцать раз скорость "Арго" в максимальном режиме режиме работы генераторов Нернста. Тем временем шестнадцать волновых цугов дали на экране такую картину, что в ней не смог бы разобраться квалифицированный эксперт.

"Арго" удалось уже преодолеть половину пути по направлению к Земле. Где-то впереди проходила невидимая демаркационная линия, отделявшая сферу влияния Сердца Звездного Мира от остальной Галактики. Но никто из экипажа не питал иллюзий о возможности пересечь эту границу. Гегемония приготовилась захлопнуть клетку, развязка стремительно приближалась.

Каждый из кораблей вражеской флотилии находился в своем сгустке пространства Гертеля. К моменту захвата галактики решили объединиться и создали единое возмущение многомерного искривленного пространства-времени которое выдергивало их звездолеты из сгустков, словно проводя операцию по опустошению пластиковых контейнеров. В новом состоянии армада кораблей Гегемонии могла открыть огонь по звездолету землян, но судить об их истинных намерениях было трудно. Кольцо неотвратимо сжималось, по всем помещениям "Арго" прокатывались один за другим сигналы тревоги, но астронавты пребывали в роли пассивных наблюдателей; им оставалось только покорно ждать дальнейшего развития событий.

- Вот так и работает система, - задумчиво произнес профессор, словно нехотя отрывая взгляд от пульта управления. - Мы могли предотвратить такой печальный финал, если бы обладали даром предвидения...

- Каким образом, сэр? - удивился Тюфяк.

- Адаптируя двигатели к условиям промежуточного состояния Гертеля, спокойно произнес Лэнджер и, помолчав, добавил: - На этом принципе работал "Марк-1", на котором Гаррард летал в первую межзвездную экспедицию к Альфе Центавра. В этом случае в пространстве Гертеля наблюдается побочный эффект: тэта-время и тау-время периодически меняются местами, и детекторы малансов зафиксировали бы, что наш сгусток в многосвязном пространстве-времени представляет из себя пустой баллон. Но и догадайся галактики об истинном положении вещей, их контакт с нами был бы невозможен.

- Хорошо, а почему вы отказываете малансам в праве изменить конструкцию своих двигателей? - не унимался Тюфяк.

- Боюсь, - покачал головой Лэнджер, - что для них это дела давно минувших дней... В седой дали веков пользовались галактики такими кораблями, поэтому они просто не смогли бы интерпретировать наши действия, - профессор невесело усмехнулся. - К тому же, эта игра крайне опасна... Эффект, о котором мы говорим, обрекает людей на борту звездолета на неподвижность; они погружаются в опасное и нежелательное состояние "псевдосмерти". Вот почему мы после первой же экспедиции мы отказались от "Марка-1".

- Да-а, стыдно, что мы слышим об этом в первый раз, - протянул Тюфяк. - Что стоило разработать автоматический режим перехода к состоянию "Марка-1" и обратно по поступлении первого зондирующего импульса галактов и до исчезновении сигнала.

- Я записал на пленку рассказ о том, что с нами произошло, - перебил своего дублера Полномочный Посланник. - Настройте передатчик, Джерри, и попробуем выйти в эфир, хотя шансов практически никаких. На Земле получат наше сообщение через пару тысяч лет, но это единственное, что мы в силах предпринять.

За время их разговора "Арго" попал в центр сферы с радиусом в двадцать пять миль; корабли малансов окружили его со всех сторон. В груди у астронавтов все оборвалось. Пронзительно завыла сирена, на пульте управления тревожно замерцали красные лампочки...

- Перегрузка! - завопил Тюфяк что было мочи.

- Спокойно, Джерри, - устало откликнулся капитан. В его голосе звучала необычная покорность судьбе. - Попробуем изменить режим работы двигателей. Пусть лучше нас захватят на целом корабле, чем его искореженные останки рассеются вместе с нами во Вселенной...

При этих словах астронавты застыли на месте. Минута напряженного молчания, а затем за их спинами возникло ослепительно яркое свечение, заполнившее собою весь корабль и обратившее людей в бледно-серые силуэты.

- Галактики тянут нас в обычное трехмерное пространство, - выкрикнул Тюфяк, в отчаянии крутя головой по сторонам, словно ища поддержки.

И она пришла - в момент абсолютной безнадежности, когда никто ее уже не ждал... Из включенного передатчика зазвучал ровный, хорошо знакомый голос.

- Вы не ошиблись, враги и в самом деле сделали такую попытку, но не застали меня врасплох. А теперь галактов ждет самый большой сюрприз за их долгую воинственную историю.

От изумления астронавты потеряли дар речи. Опомнившись первым, профессор Лэнджер и выдавил из себя:

- Кто вы?

- Это же я, Гесперус... не узнаете меня, профессор? Неужели вы думали, что Звездные Странники бросят вашу экспедицию на произвол судьбы? Мне было дано поручение сопровождать вас; генератор Нернста приютил меня, и я прекрасно провел там время, лучшие дни моей богатой событиями жизни...

- Так вы на нашей стороне? - прошептал Джек.

- А вы сомневались, дорогой друг? К сожалению, мы давно выпустили Гегемонию из поля зрения, ведь Перворожденный провозгласил, что сообщества эфемеридов не представляют для нас подлинного интереса. По моему глубокому убеждению, Сердце Звездного Мира - позорное пятно на честном и открытом лице Галактики. Я буду рекомендовать Совету порвать с ними все отношения.

Рубку "Арго" заполнили радостные, ликующие крики, но Гесперус быстро оборвал их.

- Время для веселья у нас впереди, - заметил Вершитель. - А сейчас нам не до шуток, спастись будет нелегко. Поторопитесь надеть скафандры и расположиться в креслах аварийного отсека. Перегрузки будут высокими, и не мешает подстраховаться.

Смертным не дано уразуметь способ перемещения Вершителей Судеб, которые играючи справлялись со сверхсветовыми скоростями, не покидая при этом обычного пространства-времени. Джек, правда, накопил практический опыт полетов с Вершителями за время экспедиции в Туманность Большого Угольного мешка и научился ничему не удивляться. Вершители составляли с космическим кораблем единое целое, система электропитания звездолета была их нервами, двигатели - мускулами, приборы - органами чувств. Никто во Вселенной, включая корабли галактов, не мог соперничать с таким комплексом. Джек с радостью видел, как корабли малансов превратились в маленькие звездочки и слились с далеким мерцающим костром Сердца Звездного Мира.

По распоряжению Гесперуса астронавты оставались в скафандрах в течение двух дней, экономно расходуя запасенный сухой паек и пытаясь научиться спать в скрюченном неудобном положении. К общей радости, Вершитель не испытывал их терпение слишком долго. По его команде скафандры были сброшены, и экипаж, гонимый любопытством, ринулся к пульту управления.

- Впереди еще долгий путь, - сказал Гесперус. - Мы уже покинули сферу влияния Гегемонии, ловушка осталась позади. Поймать нас больше не удастся - руки коротки!

- Тысячи благодарностей, - расцвел Полномочный Посланник; молодежь вторила ему хором.

- В свое время мы заключили договор, - спокойно отвечал Вершитель. А наше теперешнее положение таково: я могу домчать вас на Землю за неделю, но это связано с некоторыми неудобствами. Я предлагаю вам комфортабельное путешествие в вашем прежнем режиме, опасности теперь никакой нет...

Предложение было тут же принято. Астронавты посмотрели друг на друга и облегченно улыбнулись. Чудо свершилось! Свободные, они направлялись прямым курсом домой.

11. ВЕРДИКТ

Четверо дружно вступили на оживленную площадь перед зданием Объединенных Наций - мужественный экипаж "Арго" и их верный друг Гесперус, достойно завершившие свой нелегкий путь домой. Астронавты то и дело прибегали к помощи маленького передатчика, принесенного Сильвией Мак-Крари, ведь Вершитель, дитя электромагнитных полей, не мог воспринимать звуковых колебаний.

Девушка старалась не отставать от героев, в глазах ее светились радость и торжество. Наконец-то юная журналистка поймала свою удачу, слава стояла у порога - история века шла, не торопясь, рядом с ней.

- Да, нам пришлось пережить пару неприятных минут, - проговорил Джек с усмешкой. - Мне показалось, что Госсекретарь едва не взорвался, услышав о невозможности любого соглашения с Гегемонией.

- Ничего страшного, - отозвался профессор, - просто у Дэна забот выше головы, а темперамента ему всегда было не занимать. Но факты - упрямая вещь, и он привык с ними считаться.

- Ему не позавидуешь, - добавил Тюфяк. - Не так-то просто идти с докладом в Совет Безопасности и убеждать председателя, что его любимое детище, союз с Гегемонией, был бы для Земли сущим несчастьем.

- Ну, Джерри, - мягко прервал его Полномочный Посланник, - нам нет нужды беспокоиться на этот счет. Политика - проблема Дэна, его работа, и он с ней прекрасно справляется.

Пройдя еще несколько шагов, компания расположилась у бортика дельфинария, а Гесперус, сверкающий огненный шар, стал медленно парить над водой. В глазах дельфинов появился неподдельный интерес, им уже не раз доводилось слышать о диковинных галактических гостях. Но неискоренимое любопытство обитателей бассейна... Восхищение Звездными Странниками не помешало одному из черных красавцев незаметно подплыть к людям, чтобы прислушаться к их неторопливой беседе.

- Поговорим о главном уроке, вынесенном нами из этой экспедиции, начал профессор. - Хотелось бы донести его до всего человечества, и здесь, Сильвия, я надеюсь на ваши публикации. Пожалуйста, не жалейте ни времени, ни места, речь пойдет о слишком серьезных вещах.

- Ваше слово решает все, - ответила Сильвия. - Кроме того, вы кладезь моей информации.

- Ну так вот, слушайте внимательно, - лицо Лэнджера сделалось серьезным. - Определенная нестабильность земной цивилизации и непродолжительность человеческого существования - весьма позитивные моменты, залог будущего развития. Чрезмерное долголетие не связано с мудростью и чаще всего кончается стагнацией, застоем и последующим угасанием. Приглядимся повнимательнее к планетам, которые мы посетили по пути к Малис. Все они без исключения находятся под прессом сторонней внешней культуры. Даже обитатели центрального мира Гегемонии - рабы собственных законов, которые толкуют им компьютеры. Хочу отметить, - и руководитель экспедиции внимательно посмотрел на молодых людей, - что все члены межзвездной Федерации крайне нелюбознательны; внешний мир, за редким исключением, мало влечет их к себе, но области своего интереса они стараются сохранить в первозданной целостности. А результат? Праздный непродуктивный интеллект, практически не способный к творческой деятельности... Все новое страшит галактов, они опасаются его как чумы, и вечная скука, жалкое и не осознанное ими до конца чувство, составляет их удел.

- Друзья мои, - горячо обратился к собеседникам профессор, - не полная стабильность, а способность к изменениям - благо! Оно приносит вам не только индивидуальную свободу и право на собственное мнение, но и высший и бесценный дар - творческую активность, столь щедро излитую человечеством во все века своей короткой по галактическим меркам истории. Сердце Звездного Мира, похоже бездумно растеряло и утратило его во мгле столетий.

- Все так и есть, и полностью совпадает с нашими мыслями, - донеслось из бассейна. Астронавты повернулись и пристально посмотрели на дельфина.

Джека молнией пронзило воспоминание об их последнем дне на ССС'поуде; как близки были они к превращению в живые игрушки, ручных любимцев обитателей странного мира... Он медленно обвел взглядом дышавшую покоем чашу дельфинария.

Слова словно нехотя сами слетали с его губ:

- Вот и настало время сделать первый шаг...

А где-то в бескрайних облаках космической пыли продолжали свой давний диспут Вершители Судеб, таинственные создания, старше солнц и планет, кружась в бесконечном, похожем на вихрь, танце. Как всегда, при разговоре они обменивались радиопосланиями на сотне диапазонов одновременно и слегка изменяли цвет своего свечения или ритм прихотливых движений, связывающих воедино звездные кластеры в пределах их любимой туманности.

Все это было невнятно слуху смертных и смысл невидимых и неслышимых бесед никогда не достиг бы Земли, если бы не Гесперус, юный Вершитель, друг Джека Лофтуса и экипажа "Арго", принявший непосредственное участие в горячем споре.

Гесперус: - Я наблюдал внимательно, Перворожденный, от меня не скрылось, как непроста грозная Гегемония, но не это суть важно. Мир людей гораздо сложнее; он не стоит на месте, в облике его то и дело появляются новые черты...

Люцифер: - Я подтверждаю слова брата, Перворожденный. Земляне открыты будущему и не боятся смотреть ему в глаза.

Перворожденный: - Как бы то ни было, Гегемония прекрасно сохранила себя за миллион лет; и несколько миллионов лет у нее в запасе. Похоже, мы нашли себе друзей, готовых на краткий галактический миг скрасить дарованное нам свыше одиночество.

Люцифер: - Цена ошибки, Перворожденный, при авантюрах такого рода возрастает многократно. Пора признать, что заблуждения свойственны и нам. Принятое некогда решение о коллапсе целых галактик - непоправимо. Тяжкий грех гибели многих невинных миров - неизбежное следствие опрометчивого шага. Признаем ли мы свою неправоту?

Перворожденный: - Надежда не оставляет нас никогда.

Гесперус: - Братья, прислушайтесь ко мне, пусть не обманет вас долголетие Сердца Звездного Мира; маска хорошо приросла к его лику, а за ней скрывается неизменное и недоброе выражение... Гегемония бросила дерзкий вызов природе и ее законам, перед которыми равны все без исключения обитатели Вселенной. И даже если бы галактики расширили пределы своего века до сумрачных границ тепловой смерти, братские узы между нами невозможны.

Люцифер: - Все сказанное справедливо, Перворожденный. Я снова призываю вас, братья, обратить свой взор на землян; нить судьбы прихотлива; возможно, мы сблизимся скорее, чем можем вообразить. А пока сведем их руки с другими галактическими мирами и поможем создать дружественный союз. Пути землян когда-то перекрещивались с обитателями Альфы Центавра, но люди бежали от контакта, напуганные разительной несхожестью двух культур. Нам следует помочь навести мосты и снять наносное отчуждение.

Перворожденный: - Это нетрудно устроить. Да, пришла пора пробить брешь в крепости нашего царственного равнодушия.

Люцифер: - Слово за нами, Перворожденный. Поторопим перемены, пусть они придут и не застанут нас врасплох. А для начала изменим наше любимое понятие эфемерид. Эти вмерзшие в века, самодовольные и самовлюбленные создания - подлинные рабы и настоящие эфемериды.

Перворожденный: - Так человечество действительно не стоит на месте? А как обстоят дела с подчиненной им расой?

Гесперус: - Узнайте новость, братья. Дельфины - свободные создания, и независимо от людей прокладывали свой путь в безбрежном океане бытия. Маленькой голубой планете понадобилось сто раз совершить свой путь вокруг Солнца, прежде чем люди осознали это. Но великое решение принято, и в будущее они двинутся рука об руку.

Люцифер: - Наслышан! Это добрый пример для всей Галактики. Дружелюбие и партнерство - вот новый удел мыслящих обитателей суши и моря. Приспособившись друг к другу, люди и дельфины смогут лучше понять и других обитателей Вселенной.

Перворожденный: - Ну, а что же мы? Снова на весах судьбы наши страхи и надежды?

Гесперус: - Риск велик, Перворожденный. И, вероятнее всего, нас снова постигнет разочарование. Но я повторю свой вопрос, братья: хотим ли мы оставить все как есть и примириться с мертвой стабильностью угрожающего всему живому Сердца Звездного Мира? Мы сметали с лица Вселенной целые галактики, порожденные, как и мы, Первотолчком, а наш долг - помогать всему, что способно творить. Отбросим то, что обречено, братья, и обратим взоры к тому, что в состоянии дарить новую жизнь. Я заклинаю и молю вас...

Перворожденный: - Мольба услышана. Братья по свету, что ответим мы на этот страстный призыв?

Звездные странники: - Да!

Мерцали звезды, а вечный спор кружился бесплотным, невидимым вихрем во Вселенной, не достигая слуха смертных, даже и не подозревавших о бесплотном шелесте космического ветра... Но прежде, чем навсегда раствориться в таинственных глубинах мироздания, чей-то тихий голос прошептал вердикт:

- Решение принято: мы лишаем Гегемонию своей благосклонности. Люди и дельфины, обитатели иных миров, все вместе устремляем мы взор в будущее, оно ждет и зовет нас. Отныне это записано в Книге Судеб...

Ни Джеку Лофтусу, ни его будущим внукам не суждено было услышать этот легкий, как дуновение ветра, шепот. Но следующим утром он имел все основания улыбнуться наступавшему дню...