Сердце Лета

Глава 12

Пока Тротил возился с приборами, друзья вновь обступили камеру, где в легкой белесой дымке покоилось прекрасное создание.

– Предлагаю открыть ящик, – нарушил молчание Фарот.

– Зачем? – Преал мечтательно любовался девушкой.

– Чтобы узнать, труп это или статуя.

– А если труп? – Уга переминался с ноги на ногу и думал о том, что не мешало бы перекусить.

– Тогда обратно заморозим. До лучших времен. В смысле, покуда не решим, что с этой девочкой делать.

– А камера позволяет такие операции – сначала разморозить, потом обратно заморозить? – спросил Тротил, не отрываясь от приборов.

– Сейчас посмотрим.

Фарот присел на корточки, рассматривая панель с четырьмя овальными кнопками на непрозрачном боку камеры.

– Тэкс, тэкс, – он поочередно потрогал пальцем кнопки, – в принципе, всё просто. Мы без проблем сможем разморозить и заморозить снова, не повредив тело, функции это позволяют. Ну что, приступим?

– Ой, не знаю, – передернул худенькими плечиками Преал, – я бы не стал! Все-таки как-то это… не очень хорошо.

– Зато интересно, – Уга присел рядом с Фаротом. – Давай, открывай, открывай.

Не обращая внимания на укоризненные вздохи Преала, Фарот нажал крайнюю желтую кнопку. Сначала ничего не произошло, но спустя несколько минут раздался резкий свист, легкая белесая дымка под крышкой забеспокоилась, заволновалась и исчезла под плотными струями желтого дыма, возникшего внутри камеры.

– Ты всё правильно сделал? – забеспокоился Уга.

– Да. Надеюсь…

Тротил развернулся посмотреть на происходящее, но плотная дымовая завеса скрыла рыжеволосую красавицу от любопытных глаз. Свистели и клокотали желтые струи долго, когда же, наконец, начала приподниматься прозрачная крышка, друзья затаили дыхание. Ничем не пахнущий желтый дым повалил в кабину. Фарот с Угой на всякий случай отошли в сторону на пару шагов, а Преал вытянул шею, не желая пропустить всё интересное. Крышка поднялась до своего предела и застыла. Дым рассеялся. В ярком белом свете кабины управления кожа на лице девушки показалась гораздо светлее, чем была под крышкой камеры – нежно золотистая, будто она загорала под каким-то неведомым ласковым солнцем.

– Как прекрасно это создание, – Преал подошел к камере поближе. – Сегодня же напишу оду. Оду к мертвому чуду.

– Уга, – сказал Фарот, – потрогай её.

– Зачем?

– Чтобы узнать, настоящая она или искусственная.

– Не хочу. Сам трогай.

Фарот присел, вытянул руку и поднес указательный палец к золотистой щеке. Немного поколебавшись, он прикоснулся к гладкой, шелковой на вид коже. И тут девушка неожиданно открыла глаза. Распахнула темные полукружья ресниц и уставилась в потолок ярко-синими, как камни в золотом ожерелье, глазами. Что-то глухо стукнулось об пол – это упал в обморок Преал.

– Эй, – Фарот склонился над камерой, заглядывая в глаза удивительной по глубине и красоте синевы, – ты меня слышишь?

Девушка вполне осмысленно взглянула на него.

– Слышишь меня?

Губы девушки дрогнули и она неуверенно произнесла:

– Слышу…

– Кто ты?

–Я?

– Да.

Девушка замолчала. Она разглядывала потолок кабины, подошедшего Тротила, потом перевела взгляд на сидящего у борта камеры Фарота, стоящего рядом с ним Угу. Преал лежал вне поля ее зрения. Тротил присел на корточки, взял ее за запястье и пощупал пульс, он был в абсолютной норме, разве что прохладная кожа еще напоминала о том, что совсем недавно тело было погружено в ледяной сон. Затем Тротил взял ее на руки и осторожно поднял, вызволяя из камеры. Девушка не сопротивлялась, она лишь смотрела по сторонам широко распахнутыми глазами.

Тротил отнес ее к пульту, усадил в кресло и повторил вопрос Фарота:

– Кто ты? Откуда?

Девушка помолчала, словно прислушивалась к чему-то, затем неуверенно улыбнулась и ответила:

– Не знаю.

– Как тебя зовут?

Она снова замолчала, задумалась, и ни у кого сомнений не осталось – девушка ничего, совершенно ничего не помнит.

– Что ж, – Тротил снова взял ее за запястье, щупая пульс, – если человека заживо заморозить, а потом разморозить и вернуть к жизни, всякие побочные эффекты возможны. Какие будут предложения?

– Дайте ей посмотреть на себя в зеркало, – сказал Уга. – Вдруг вспомнит.

– Дельная мысль, – кивнул Тротил. – У кого есть зеркало?

– У Преала, но он вышел из строя.

– Сейчас я его в строй верну, – сказал Фарот.

Он склонился над не подающим признаков жизни телом и похлопал Преала по бледным щекам.

– М-м-м-м… – произнесло тело и пошевелилось.

– Давай, воскресай, хватит уже! Вставай, нам нужно зеркало!

Преал открыл глаза, посмотрел на Фарота, потом в потолок, затем опять на Фарота.

– Труп… – произнес он дрожащим голосом, – ожил…

– Да, ожил и пошел! Вставай же и принеси нам зеркало!

– Зачем? – Преал приподнялся на локтях.

– У девушки потеря памяти, хотим, чтобы она посмотрела на себя, может, вспомнит, кто такая. Долго еще собираешься разлеживаться?

Преал поднялся на ноги и взглянул на сидевшую в кресле у пульта управления рыжеволосую красавицу. Она смотрела на него ясными синими глазами и улыбалась застенчивой улыбкой. Преал глубоко вздохнул, поправил кудри и пошел деревянным шагом прочь из кабины управления.

Вскоре он вернулся с изящной безделицей в серебристой оправе с продолговатой гладкой ручкой. Протянув зеркальце девушке, Преал отошел подальше и принялся хмуро наблюдать за ее действиями. По всей видимости, на поэтическое творчество его больше вдохновляло мертвое чудо, нежели свежеразмороженная муза с потерей памяти. Девушка взяла зеркальце, долго вертела его в руках, с любопытством рассматривая, затем посмотрела в блестящую поверхность. Она рассматривала свое лицо, волосы, трогала украшение на лбу и шее, но каких-то особых чувств, например, узнавания, на ее лице не отразилось. Зеркало не помогло, красавица себя не вспомнила.

– Что ж, – Тротил отдал зеркальце Преалу, – мы хотя бы попытались. Ты есть не хочешь?

Девушка прислушалась к своим внутренним ощущениям и отрицательно качнула головой.

– Я хочу спать, кажется, я очень устала.

Друзья немедленно отвели ее в каюту и уложили в самую чистую постель – кровать Преала. Убедившись, что гостья устроилась с максимальным комфортом и всем довольна, команда вернулась в кабину управления.

– И что делать теперь? – Фарот плюхнулся в кресло пилота. – Хорошенький у нас груз оказался, да? Еще без памяти.

– Хорошо, она хоть что-то соображает, – Уга уселся в кресло рядом, – имеет представление об элементарных вещах – голод, усталость. А я вот знаю историю, когда человек настолько конкретно потерял память, что вообще не мог понять, что вокруг происходит, не понимал назначения предметов и смысла своих физиологических функций.

– И ты называешь это потерей памяти? – хмыкнул Фарот. – Похоже, у него просто мозг протух, правильно я говорю, Тротил?

Тротил молча смотрел в центральный иллюминатор, в его маслянисто черных глазах плескалась бездна задумчивости.

– Тротил, ты спишь? – спросил Фарот.

– Отстань, не видишь, он думает! – ответил Преал вместо него.

Думал Тротил довольно долго, затем изрек:

– Представьте себе картину: на Обелис прилетает такое вот старое ведро с пропеллером, вроде нашего «Летателя», из него выходят четверо бедных, безработных, плохо одетых личностей без определенных планов на будущее и с ними ярчайшей красоты девушка, вся увешанная золотом. Сверхповышенное внимание нам гарантировано. А зачем нам сверхповышенное внимание, когда мы и так испортили отношения с темурейцами и альдебаранцами?

– Что ты предлагаешь? – захлопал ресницами Уга. – Сбросить ее в космос?

– Ты, Уга, говорил, что у нее черты лица универсальные, можно принять их и за женские и за мужские, так давайте снимем с нее все эти украшения, обрежем кудри и подберем что-нибудь из нашей одежды. И пусть будет мальчиком, к примеру, младшим братом Фарота, у них и волосы похожи по цвету и глаза.

– Обрезать кудри?! – ужаснулся Преал. – Такую-то красоту?!

– Да, именно, такую-то красоту, потому что в противном случае, нам всем, да и ей заодно, могут обрезать головы, ведь мы до сих пор не имеем представления, куда и зачем её переправляли в замороженном виде и почему ею так сильно интересовался военный корабль темурейцев. Ведь не фруктов они жаждали, собираясь обстрелять «Летатель».

– Мне идея нравится, – Фарот запустил пятерню в красный ежик волос, – всегда мечтал о младшем братишке.

– Да, я тоже с Тротилом согласен, – закивал Уга, – так мы избежим лишнего внимания и обезопасим девушку.

– Не мешает придумать ей имя, надо же как-то к ней обращаться, – вздохнул Преал. Его чувствительная натура все никак не могла привыкнуть к столь неожиданному изменению состава экипажа.

– Да, кстати, – задумался Фарот, – имя…

Размышляли долго, вспомнили, как зовут всех родных и знакомых, перебрали массу вариантов, но ни на чем не смогли остановиться.

– Вот что, – осенило Угу, – предлагаю назвать ее Лета – сокращенное от «Летателя», это имя подходит как девушке, так и юноше. Будем называть ее так между собой и на публике, и не запутаемся.

Имя Лета приняли единогласно.