Семь бесов в бочке меда

Златая листва на древе том

Двор гудел людской суетой, разговорами и отголосками смеха. Посетители комплекса сновали туда-сюда и бросали любопытные взгляды на троицу, самозабвенно ощупывающую за́мковую стену. Ира похлопывала и постукивала по серым кирпичам, Антон достал связку ключей и ковырялся в швах кладки:

– Да где у них стык-то?

– Дверные петли, похоже, скрытые. – Липа отошла на два шага и скрестила руки на груди. – Это сейчас в тренде, особенно если регулируются в трех направлениях, их еще 3D-петлями называют. Итальянские. Обычно их для «хай-тека» выбирают, но можно и…

– О-о-о, «прилипа» включилась, – закатил глаза Антон, а потом спрятал ключи в карман джинсов и отряхнул ладони. – Ладно, петли тут может и итальянские, но на обратном пути надо не забыть расспросить про двери на ресепшн. Уверен, тут на автоматике все завязано…

– Ну То-ош, и ты туда же! Давайте не будем говорить о наших работах, а то я сейчас тоже про тренды в недвижимости ка-а-ак задвину, мало не покажется. – Ирина сверилась с часами на фитнес-браслете. – Четырнадцать минут прошло со старта квеста, а мы еще даже не начали. Так что шевелитесь.

– Посмотрим, что у нас тут за карты сокровищ, – Антон небрежно распечатал свой конверт. Внутри оказалось семь ярких прямоугольников из плотного пластика. – Да уж, маршрут пунктиром тут не обозначен. Кажется, нас надули…

– Ничего не надули, – Липа крутила в руках свой комплект. – Гадалка не уточняла, какие именно карты нам подскажут путь. А это явно карты, только я не пойму, какие? Таро, что ли?

– Похоже, это метафорические, – с умным видом произнесла Ира. – В психологии такие используются. Разные картинки – люди, животные или просто абстракции – вызывают ассоциации, которые и прорабатывают на сессии с психологом. Сейчас это очень модный метод терапии.

– Художнику, который это намалевал, самому требуется психолог, – задумчиво протянула Липа. – А то и сразу лоботомия!

На рубашках карт на фоне мелкой молочно-бежевой мозаики красовались крупные римские цифры, на каждой карте своя – от единицы до семерки. А над ними в центре были изображены странные звери и птицы. Липа вытащила одну наугад, всмотрелась в уродливое подобие собаки и поморщилась – непропорциональное тело, слишком крупное по отношению к голове, в зубах красная кость, а горящий безумной желтизной глаз недобро скошен на зрителя. Она поспешно сунула карту вниз колоды и взялась за «единичку». На ней красногрудый павлин распушил хвост и горделиво всматривался куда-то в правый угол карты.

Картинка на обороте сперва казалась абстрактным смешением цветов и линий. Но затем Липа чуть наклонила голову, солнечный луч отразился от глянцевой поверхности пластика, и хаотичные мазки словно дрогнули – р-р-раз! – и сложились в осмысленное изображение. Мужчина лет пятидесяти, темные волосы с легкой проседью, свободно расстегнутый серый пиджак. Он был нарисован схематично, но в разлете бровей угадывались недовольство, а в глазах читались укор и разочарование. Чем пристальней Липа вглядывалась, тем детальней становилось изображение, обретало объем, зудело на краю сознания чем-то раздражающе неприятным. А потом Липа провалилась в затягивающую глубину прямоугольника.

Ту встречу с заказчиками Липа запомнила бы на всю жизнь, если бы так тщательно не стирала ее из памяти. Не выкорчевывала бы из мыслей любой намек на тот день.

Степан Петрович, руководитель отдела по дизайну интерьеров в архитектурной студии, куда Липа устроилась еще на последнем курсе института, сам был дизайнером весьма посредственным, но зато обладал деловой хваткой, обаянием и той редкой харизмой, что подталкивала клиентов не скупиться. Обычно он лично проводил встречи, заранее изучив пакет предложений, который готовили дизайнеры его отдела, но в тот вторник все пошло не так.

– Олимпиада, собирайся! Поедешь со мной! – сообщил начальник по телефону.

– Я? К клиентам? – Липа растерялась и бросила взгляд на свои светло-голубые джинсы, вручную расписанные узорами под гжель. – Степан Петрович, не уверена, что я уместно одета для бизнес-встречи. Может, лучше Руслан…

– Ну не голая же! – Он надсадно закашлялся в трубку. – Ты творческая личность, тебе все уместно!

По дороге выяснилось, что он не успел досконально изучить дизайн-проект, поэтому и пригласил с собой Липу, которая готовила эскизы по этому объекту.

– Будешь на подтанцовке, – хмыкнул Степан Петрович, паркуясь перед бизнес-центром, в котором находился офис их клиентов. – На вопросы отвечать, если что-то станет непонятно.

Приемная для посетителей в компании «Лахеса» была обставлена мрачно и уныло. Липа, конечно, видела фотографии, но все же реальность оказалась на диво удручающей. Казалось, даже в воздухе пахнет затхлостью и какой-то безнадежностью.

«Неудивительно, что они хотят сделать ребрендинг офиса», – подумала она, осматриваясь. – «Тут можно в депрессию впасть от одного только цвета стен! Так и давит на психику…»

Чопорная секретарша со строгим пучком проводила их в переговорную и подала чай, даже не удосужившись поинтересоваться насчет сахара. Степан Петрович достал рабочий ноутбук и стал готовиться к презентации, Липе же досталась пачка документации, которую нужно было разложить, и папки с образцами колеровок и тканей.

Презентация не задалась с самого начала. Липе было очевидно, что начальник «плавает» в чертежах и функциях дизайнерской программы, да и когда дело дошло до коммерческой визуализации с расстановкой мебели, лучше не стало.

«Да как он раньше-то встречи проводил?!» – внутренне бесилась Липа. – «Еще немного, и вся моя работа последних трех недель – павлину под хвост!»

Периодически Степан Петрович путал слова, уплывал мыслями прочь от основной идеи, а иногда и вовсе речь его становилась как будто бы бессвязной, и он начинал сыпать профессиональными терминами, которых клиенты явно не понимали.

«Господи, он что, пьяный?! Вроде бы в машине не было никакого запаха».

Директор «Лахесы» и его стервозного вида заместительница уже недовольно переглядывались, когда Липа наконец не выдержала.

– Позвольте… – Она на полуслове перебила начальника и решительно подвинула ноутбук ближе к себе. Степан Петрович недовольно кашлянул, но Липа сделала вид, что не поняла намека. Ее пальцы виртуозно замелькали по клавиатуре, и на экране проектора, куда транслировалось изображение с монитора, веером рассыпались красивые визуализации с вариантами эскизов.

– В своих предложениях мы опирались на современные тренды в области интерьерного дизайна, которые ярко продемонстрировала в этом году Миланская выставка «I Saloni», а также позаимствовали остроумные идеи по эргономике офисного пространства с «Dutch Design Week» в голландском Эйндховене…

Липа до сих помнила недовольный укоризненный взгляд начальника, который она проигнорировала. Он нахмурился и поджал губы – явно с большим трудом сдержался, чтобы не отчитать ретивую сотрудницу прямо на глазах у клиентов. Но ей не было стыдно, наоборот, Липа была неимоверно горда собой и презентацией, которую фактически завершила в одиночестве, довольно грубым образом не дав Степану Петровичу более вставить и слова. Когда встреча завершилась, рабочий день был уже формально закончен, поэтому Липа отказалась возвращаться в офис на машине начальника и в одиночестве зашагала в сторону метро.

На следующий день Степан Петрович на работу не пришел, а ближе к обеду стало известно, что его среди ночи увезли в больницу с обширным инсультом. Больше Липа его не видела. Руководство фирмы поступило по принципу «незаменимых людей нет» и назначило новым начальником отдела молодого и амбициозного Руслана. Пришлось привыкать звать бывшего коллегу и конкурента не иначе как Руслан Давлатович.

Липа изо всех сил старалась вычеркнуть из памяти тот злополучный вторник, потому что ей было страшно задумываться, не могла ли она своей выходкой спровоцировать приступ у Степана Петровича. Поговаривали, конечно, что бывший начальник потом уехал поправлять здоровье в Кисловодск, но на душе все равно скребли кошки: вдруг именно ее самоуправство, то, как она кичилась собственными знаниями и умениями, стало той соломинкой, что переломило хребет верблюду?

– Ли-и-ип, ты зависла, что ли? – Голос Ирины выдернул ее из столь реального воспоминания. Судя по ноткам раздражения, подруга окликала ее не в первый раз.

– А? – Липа перевела на Иру осоловевший взгляд и несколько раз моргнула, приходя в себя. – Ага, давай, – невпопад ответила она и огляделась по сторонам, чтобы вновь обрести себя в настоящем мире.

– Да что там у тебя? – Ирина схватила Липу за руку, разворачивая к себе карту. – Оу, это что, Роберт Дауни – младший? Вот это да! А у меня какой-то натюрморт из мерзких кособоких яблок попался. Смотреть противно!

– Это ж груши, – со знанием дела хмыкнул Антон. – И убери, кстати, мой конверт к себе в сумочку. Не хочу в руках таскать, а рюкзак в машине у Коляна остался.

Липа поковыряла ногтем изображение мужчины на своей карте.

«Ира права, он больше на того актера похож. Ну какой Степан Петрович? И привидится же! Скорее бы уже Ники приехал!»

Липа на ходу просмотрела остальные карточки. Невнятные хаотичные изображения не привлекали внимания и не задерживались в памяти.

«Ладно, потом внимательнее рассмотрю!»

Убрав конверт в поясную сумку, она поспешила догнать ребят, по-прежнему споривших о фруктах и успевших отойти вперед на приличное расстояние. На ходу проверила телефон, но вестей от Николая не было. А так нестерпимо захотелось прижаться щекой к его груди, почувствовать теплоту и уверенность… Вздохнув, она пристроилась рядом с Ириной. Под ногами стелилась старинная брусчатка – округлая, неровная.

«Не старинная, а имитация под старину», – мысленно поправила Липа сама себя.

– Будто на ярмарку попали! – тем временем поражалась Ирина, крутя головой в разные стороны. – Если в десять утра здесь такое столпотворение, то боюсь даже представить, что будет к десяти вечера.

– И это каждый по пять косарей за вход зарядил, прикинь! – Антон присвистнул.

– Может, они тоже бюджетники – квест проходят.

– Да пря-я-ям. Всей толпой, ага…

Липа, предвидя очередной спор, спешно махнула рукой на столб-указатель с деревянной стрелкой, на которой геральдическим шрифтом значилось «Квест».

– Смотрите! Нам туда.

– О, прикольная тема. Как в трех богатырях: пойдешь направо, попадешь на квест. Пойдешь налево… – Антон красноречиво сделал паузу и подвигал бровями, за что и получил от Иры подзатыльник.

«Они неисправимы».

Просторный двор замка изогнулся, открывая площадь в обрамлении двухэтажных построек. В ее центре возвышалось старое дерево, настоящий патриарх. Его кряжистый ствол оброс капами и мхом, а нижние ветви клонились к земле под гнетом времени. Осень еще не вступила в свои права, а листва на дереве уже не радовала зелеными красками, наоборот, пожухла, пожелтела, местами покрылась коричневыми пятнами.

– В средневековье дуб зеленый, – громко продекламировал Антон и театрально взмахнул рукой в сторону дерева. – Златая цепь…

Ира тут же пихнула его локтем в бок:

– Хорош придуриваться, люди смотрят! Позорище. И вообще, это липа, а не дуб. И, похоже, больная какая-то, облетает в начале августа, того и гляди – загнется.

Антон тут же пустился во все тяжкие, а именно: принялся шутить на «липовую» тему.

«Сколько уже знакомы, а он все об одном. Да не смешно уже ни разу. Раздражает».

Внезапно раздался громкий лязг металла, и даже Антон захлопнул рот и с удивлением стал оглядываться по сторонам.

– Мать честная! Земля родная! – раздался от дерева хриплый крик.

А в следующий миг из-за ствола выскочил странного вида тип, смахивающий на бездомного бродягу неопределенного возраста, вылезшего из канавы. В его спутанных волосах застряли мусор и листья. Вода струйками стекала с порванной, сбившейся набок рубашки. Возможно, когда-то она даже была белой, но сейчас висела грязно-серыми лохмотьями, одного рукава не было и вовсе. На джинсах зияли дыры, сквозь которые проглядывали разбитые колени. Кожа на руке тоже была покрыта ссадинами и глубокими царапинами, а под заплывшим глазом наливался синяк.

Мужчина ринулся к Липе, что стояла к нему ближе всех. Испуганно охнув, она отскочила. А бродяга, споткнувшись о выпирающий камень брусчатки, повалился на землю и схватил Тоху за кроссовку:

– Я ушел от нее! Ушел! От змеюки драной!

– Молодец, – растерявшийся Антон попытался высвободить ногу. – Рад за тебя.

– Правда? – Лицо мужчины озарила жуткая безумная улыбка. – Тогда можно я не буду муравьем?

– Как пожелаешь, приятель.

– Приятель? Э-э не-е, бес тебе приятель! Выход где?!

– Так за поворотом, – Антон махнул рукой в нужном направлении. – Вон там!

Сумасшедший ретиво подскочил и бросился бежать, но у него явно было не все в порядке с координацией, и он налетел на группу туристов, щелкавших друг друга на фоне крепостной стены. Раздались недовольные возгласы:

– Осторожнее!

– Смотри, куда прешь, дебил!

Мужчина кое-как выровнялся:

– Чтоб вас, бесы окаянные!

Он, прихрамывая, убежал. А туристы продолжали возмущаться:

– Фе-е, и тут бомжи!

– Куда только охрана смотрит?

Антон развернулся к Ирине и Липе и вдруг продекламировал:

– Там леший бродит, русалка на ветвях сидит.

– Ты нормальный вообще? – закатила глаза Ира.

– Не, ну а что? Этот вон два в одном: и с ветками в голове, и мокрый.

Кажется, жизнь снова вернулась на круги своя, ведь «несладкая» парочка вновь начала препираться.

С каждым шагом толпа гостей «Колеса Фортуны» редела, гомон и смех оставались позади, уступая жужжанию пчел, хлопанью дверей, лязгу железа и скрипам несмазанных петель.

– Мы точно правильно идем? – озвучила Ира общую мысль и поморщилась: ветер донес неприятный запах отхожего места. – Здесь как будто хозяйственная часть.

Она еще раз просмотрела свои карты, но лишь сильнее нахмурилась:

– Мне пока вообще ничего непонятно. Гадалка же сказала, что карты нам помогут, а тут реально ерунда какая-то. У меня гнилые фрукты, у тебя мужичок, а у Тоши вообще набор пересекающихся линий, словно ветки московского метро.

– Не, это скорее сигнальные дорожки на «мамке», – Антон усмехнулся и уточнил: – На материнской плате.

– Да неважно, Тош. Думаю, дело в деньгах. Как девица та сказала – пройдем квест, и все будет бесплатно?! Ну коне-е-ечно! – Ира окинула всех возмущенным взглядом. – Никто ничего бесплатно в этой жизни не делает! Нам специально выдали бредятину! Правила толком не объяснили. Даже в «Форт Боярде» задания четко озвучивали. А потом три часа истекут, мы вернемся ни с чем, и на выходе нам счет до небес предъявят. Сто процентов!

– Может, и вправду лучше сразу вернуться и сказать, что передумали? – задумчиво протянула Липа.

– И что, вот так сразу сдадитесь? Девчонки, они и есть девчонки. Давайте хоть первое задание глянем!

Антон демонстративно развернулся и бодро зашагал в сторону длинной постройки, на крыше которой вместо флюгера развевалось яркое павлинье перо. В мерный гул обыкновенных бытовых звуков вклинился еще один – протяжное лошадиное ржание.

– Там конюшня, что ли? – Антон присвистнул и ускорил шаг. – А я-то думаю, чего тут пахнет, как у моей прабабки в деревне.

Потянув на себя створки, друзья оказались в длинном помещении. По обе стороны от убегающего вперед прохода пространство было разделено на небольшие секции. В некоторых из них за решетками виднелись флегматичные лошадиные морды. В ближайшем к двери загоне возмущенно клокотал иссиня-зеленый павлин, сноровисто удирая от рук лохматого рыжеволосого парня, на котором мешком сидела старинная рубаха-косоворотка, подпоясанная плетеным ремешком. Увидев посетителей, паренек бросил погоню за птицей, расплылся в улыбке и неожиданно отвесил им поясной поклон.

– Здоровы будьте, гости дорогие! – гаркнул конюх, и Липа от неожиданности шарахнулась, впечатавшись в стену. Павлин тоже подскочил и припустил к дальней стене загончика, по пути угодив лапой в миску с водой, и скрылся в будке. – Полюбопытствовать на лошадушек и птичек заморских зашли али квест пройти алкаете?

– И тебе не хворать, любезный, – Антоха вошел в образ, приосанился. – Квест проходим, ага, дабы звонкую монету сберечь на богоугодные дела. Алкаем, не то слово. Аки алконавты, – он не выдержал и все-таки захохотал, согнувшись пополам и хлопая ладонью по колену.

Ира за его спиной страдальчески закатила глаза и прошептала:

– Боже, за что мне все это?

Отсмеявшись, Антон вытер выступившие слезы и продолжил свой театр одного актера:

– Короче давай, расскажи, добрый молодец, что у тебя за задание припасено для уставших путников. Авось не оплошаем!

Конюх довольно ухмыльнулся и проговорил уже нормальным тоном:

– Пойдем, ребят, я вам по-быстрому экскурсию проведу, а потом и в квест-комнату отправлю.

И он поманил их за собой, вперед по проходу.

– А сразу по-человечески нельзя было? – пробурчала Ира.

– Да ладно тебе, – Липа, наоборот, улыбалась, хоть и потирала ноющее плечо. – Прикольно же, человек с душой к работе подходит! Ты главное слушай внимательно, обычно в напутственной речи ведущего содержатся подсказки.

Тем временем вихрастый провожатый на ходу рассказал им про устройство конюшни, продемонстрировал амуничник, на стенах которого были развешаны седла и сбруи.

– А покататься можно? – тут же влез Антон.

– Почему ж нельзя – можно! Приходите, как квест закончите. У нас и манеж учебный имеется.

– За дополнительную плату, разумеется, – буркнула Ира, но конюх ее не услышал.

– А прямо сейчас можете нашего Геркулеса угостить! – Парень как раз притормозил у одного из денников, откуда заинтересованно выглядывал огромный угольно-черный жеребец. Его шерсть блестела и лоснилась, а умные карие глаза смотрели с хитрым прищуром, словно выбирали, над кем бы подшутить первым.

– Мальчик у нас высокий, так что девушки могут вот сюда встать, – конюх указал на стремянку-скамейку на полу у стойла, а затем развернулся и протянул Ирине яблоко: – Держите!

– Да что ж вы все ко мне с этими яблоками… – прошипела она и отвернулась, скрестив руки на груди.

– Давайте мне, – пришла на помощь Липа. Рядом с ностальгией вздохнул Антон и тоже потянулся к Геркулесу.

– Можно и мне тебя погладить, приятель?

Конь был явно не против и чуть повернул морду, подставляя шею.

– Люблю лошадей! В деревне их немного было, но все равно… как в детство окунулся… – Антон обернулся к своей девушке, продолжая почёеывать коня за ухом. – А что у тебя за проблема с яблоками, зай? Ты и домой их никогда не покупаешь…

Ира скривилась.

– Никакой проблемы. Просто был один случай… давно. Не хочу вспоминать. Так чего там насчет квест-комнаты вы говорили? – перевела она тему, обращаясь к конюху.

– Да мы как раз и пришли, вот! – И он указал на один из денников, откатная дверь в котором была сдвинута в сторону. Внутри оказалось темно, но света из коридора хватало, чтобы понять, что помещение в несколько раз больше обычного стойла. – Заходите!

Антон отряхнул руки и вошел первым.

– Так, посмотрим, что тут у нас…

Липа шагнула следом, осматриваясь по сторонам. В дальнем углу кучей были свалены какие-то вещи, но в потемках подробностей было не разглядеть. Ирины каблуки цокали сзади по дощатому настилу, как лошадиные подковы, несмотря на солому, которой был усыпан пол.

Поскрипывая, дверь покатилась обратно, а вместе с ней стала сужаться полоска света, лившегося из-за спины. Затем послышался глухой стук, а следом и лязг защелки. Липа нервно передернула плечами. Темноту она недолюбливала, особенно такую плотную, беспросветную и дурно пахнущую.

– Эй, а свет где включается? – проорал Антон конюху.

«Хороший вопрос!»

– Удачи на испытании, – донеслось с той стороны.

Справа проныла Ира:

– Вот же козел. Меня сейчас стошнит. – Судя по гнусавому голосу, подруга зажала нос пальцами. – Не квест, а дерьмо. Организация отвратная, условия тоже. Зубы нам только заговаривал своими конями да яблоками. По-любому время тянул, чтоб наши три часа быстрее истекли. А теперь что, мы во тьме кромешной должны ключ отыскать?

«Только не это! Почему никто не предупредил!»

– А мне откуда знать, – огрызнулся Антон.

Затем с его стороны раздались шлепки и похлопывания. Липа вздрогнула и обхватила себя руками.

– Надеюсь, ты не Липу там лапаешь под покровом темноты?

– Я здесь, Ир, с другой стороны, – хрипловато отозвалась до сих пор молчавшая Липа. – Может, и правда выключатель где-то на стене имеется, пусть ищет.

«Хоть бы был, хоть бы был…»

Она так и стояла, не двигаясь. Глаза по-прежнему отказывались воспринимать даже очертания предметов.

«Скотофобия[3] на конюшне. Какая ироничная игра слов!» – мысленно съязвила Липа, чувствуя, как мерзко гладят кожу прохладные щупальца тьмы.

Вновь передернув плечами, она сделала глубокий вдох. Рядом вспыхнул одинокий луч света и ударил в серую кладку стены.

«Точно, телефон же есть! Ирка – молодец!»

Не успела Липа схватиться за сумку, как справа раздался вскрик подруги, заставив невольно вздрогнуть.

– Зай, ты чего? Я сейча… – Что-то вдруг гулко брякнуло.

Когда следом взвыл Антон, перемежая стоны с отборными матерными словами, Липа отшатнулась в сторону и испуганно прикрыла голову руками.

Напою коня на закате дня

– Эй! Открой! Тут человеку плохо! – крикнула Ирина в наглухо запертую дверь и, не дождавшись ответа, стукнула по створке: – Конюх недоделанный! Тош, ну ты как?

Последний вопрос она задала, развернувшись к парню.

– Отпускает вроде, – просипел он. Антон стоял, согнувшись пополам и опираясь ладонью о стену. – Господи, я детей-то после такого смогу завести?

Ирина тут же уперла руки в бока:

– Да неужели кто-то у нас созрел до создания полноценной ячейки общества?

– Ой, вот не начинай, а…

Предвидя очередную ссору друзей, Липа закатила глаза:

«И охота Ире за него замуж? Столько лет тянул, и еще протянет. Такие, наверное, предложение девушке делают только тогда, когда она уже упаковала чемоданы и обувается».

Ира с Антоном действительно ввязались в спор. Они говорили друг другу едкие, язвительные фразы, однако вели себя совершенно противоположным образом: он наконец распрямился и теперь заботливо поддерживал Ирину, пока та пыталась отмыть туфлю от налипшего навоза под тонкой струйкой мутной воды.

Старая, изъеденная ржавчиной труба торчала прямо из стены на том неудобном уровне, на котором у приличных людей находится все неприличное. Антон, ринувшись в потемках к Ире, прочувствовал на себе все прелести столкновения.

Тогда, несколько минут назад, Липа испугалась воцарившейся вакханалии, отскочила и, похоже, удачно наступила на скрытый механизм. В следующий миг под ногой щелкнула половица, и что-то заскрежетало, словно где-то под полом пришли в движение не смазанные шестеренки. Потом раздался мерный гул невидимого трансформатора, и под потолком вспыхнула лампочка, одиноко болтающаяся на черном проводе.

– О, да у нас тут настоящий «лофт», – с облегчением хмыкнула Липа, поняв, что все живы и почти здоровы.

Когда Антон со скрипом повернул железный вентиль в виде бантика, труба загудела, затряслась и стала издавать резкие булькающие звуки, выплевывая попеременно то застоявшуюся воду, то воздух. Ирина держалась за плечо своего парня и неприязненно морщилась, глядя на то, как струйка рыжеватой воды бесполезно стекает по изгвазданной шпильке.

– Пусть только попробуют содрать с нас пять двести! Я им счет за туфли выставлю! Тут же сплошная грязь и дерьмо, и это даже не в переносном смысле! Как можно вообще! Я когда наступила на это… – Ее передернуло. – Уроды, блин! Зла не хватает на того, кто такое придумал!

– Так на ресепшн вроде и говорили, что все будет ультра реалистично, – саркастически заметила Липа.

– Ультражутко и ультраантисанитарно! Уверена, потому Рону и приходится клиентов на трассе вылавливать.

Липа хмыкнула. Квест-комната и в самом деле смотрелась неприглядно – как будто по ней ураган прошел. Пол был засыпан соломой, разномастными перьями и клочками шерсти, а в одном из углов возвышалась копна сена. Напротив – россыпь конского навоза, не самое приятное соседство в замкнутом пространстве. Еще один угол был занят сваленной на пол в беспорядке лошадиной амуницией.

– Чего дальше-то будем делать?

– Валить отсюда! Проходим испытание и идем разбираться с администрацией! – рявкнула Ирина. – Давайте, надо ключ скорее найти. Разделимся, каждый возьмет себе по стене в этом бардаке и обследует ее сверху до низу.

Все занялись делом. Простукивали обувью дощатый пол, осматривали потолочные балки и все подозрительные закутки и ниши. Впрочем, стену, возле которой был свален навоз, дружно предпочли проигнорировать.

Липа взяла в руки вилы, что нашлись в дальнем углу, и вяло потыкала ими в необъятную кучу сена.

– А я писсуар нашел! – радостно воскликнул Антон. Он снял с крюков непонятную пластиковую емкость, по форме действительно напоминающую упомянутый фаянс. – Никому не приспичило?

– Ну Тош!

– Да ладно тебе, зай. Шутка. На самом деле это конская поилка. И на ней вот, смотрите! – Он повернул ее другим боком: на белой поверхности стояла отметка: «5л». – Специально намалевали. Значит, это подсказка! Ну что, дамы, продолжим водные процедуры?

Оживившись, друзья быстро наполнили емкость и повесили обратно на крюки, но ничего не произошло.

– И? – Антон поскреб в затылке. – Может, ее куда в другое место поставить надо?

– Или перелить, – предположила Ира. – Я возле стены с тем барахлом видела трехлитровую банку, тоже испачканную краской.

Отыскав банку, Антон и ее наполнил водой. Но что делать дальше – так и оставалось загадкой.

– Ну, здесь есть еще метла и вилы… – протянула Липа.

– Может, нам тут еще и прибраться надо? – возмущение в голосе Ирины граничило с раздражением. – А лопаты нет? Навоз, может, убрать в этих долбанных авгиевых конюшнях?!

– Нет, лопаты не видела.

– Ну слава тебе господи, и на том спасибо!

Антон подошел к Ирине, приобнял за талию и звонко чмокнул в щеку.

– Зай, ты у меня такая умная. Ведь и правда, порядок навести надо. Не зря же нам этот ряженый экскурсию проводил. Показывал, как амуниция по стенам развешана.

Липа окинула взглядом сваленные в беспорядке упряжи, сбруи, седла, а на стене над ними ряд крючков.

«Похоже, Антон прав».

Вздохнув, она подошла к груде, подобрала юбку и, присев на корточки, начала разбирать свалку, постепенно освобождая место на полу. Антон принимал предметы и развешивал на стене, а рядом с брезгливым выражением лица лениво копошилась Ира. Когда из-под кожаных ремней откопалось очередное седло, она уселась на него и заявила:

– С меня хватит! Нашли тут батраков бесплатных! Где ваша гордость вообще? Мы сюда не в навозе копаться приехали!

– Зай…

– Да к черту! Заплачу я пять двести, пусть подавятся!..

После гневной тирады она достала телефон и начала позировать для селфи: картинно откинулась и сексуально прикусила нижнюю губу.

– Ириш, держи, – Антон протянул ей павлинье перо. – Даешь экзотику в кадр. О-па! А что там торчит под креплением подпруги? – внезапно поинтересовался он. – Похоже на клочок бумаги.

– Где? – Ира завертелась во все стороны.

– Ну вот из-под того ремешка с замочком!

– Так и говори, Чесноков: ремень! А то подпруга какая-то… И убери уже от меня эту гадость. – Кивнув на перо, она брезгливо поморщилась. – Оно же грязное!

Ворча, Ира вытащила сложенный в несколько раз листок бумаги и прочитала вслух:

– Еще одна подсказка! – воодушевился Антон.

– Ерунда какая-то, а не подсказка. Что это значит вообще?

– Подождите, ребят… – Липа встала и, отряхивая руки, подошла ближе. – Была какая-то загадка на логику… Старая, мы еще в школе решали, типа волка, козы и капусты… Как же там… – Она пощелкала пальцами, вспоминая. – А, точно! Нужно отмерить ровно четыре литра, используя только трех- и пятилитровые емкости.

– Детский сад какой-то! – Ирина закатила глаза. – И как это сделать?

– Надо… – начала было Липа, но Антон перебил ее.

– Сейчас все решу, зай, я у мамы программист или где?

Парень уверенно схватился за конскую поилку и сперва вылил всю воду в слив.

– Ну давай, покажи нам мастер-класс, Гудини, – Ира скрестила руки на груди.

– Твой скептицизм можно разливать по банкам вместо воды, – шепнула Липа, встав рядом с подругой. – Совсем в него не веришь, да?

Антон суетился, переливая из одной емкости в другую и обратно, отмеряя то половину, то две половины, то вовсе полностью опорожняя емкости.

«Да неправильно же!»

Ответ так и рвался с языка. Но рядом стояла Ира, которая хоть и презрительно хмыкала, но все равно с затаенным любопытством смотрела на своего парня. Он же проявлял недюжинное упорство, стремясь не ударить в грязь лицом.

Но часики-то тикали. А значит, с каждой потраченной минутой таяли шансы бюджетного абонемента. Липа бросила беглый взгляд на телефон и нахмурилась.

«Странно. Казалось, что прошло больше времени. Ну ладно, так даже лучше – есть небольшой запас. Но если этот выпендрежник и псевдогений математики не разберется с водой в ближайшие…»

– Готово! – радостно воскликнул Антон.

Он повесил поилку на место, и тут же раздался щелчок, невидимый механизм за стеной пришел в действие. Следом что-то клацнуло, и из-под поилки вывалился необычный ключ сине-перламутрового цвета с металлическим оперением на конце.

– Девчо-о-онки! – пропел Антон, демонстрируя поднятую с пола блестящую находку. – Кто молодец? Я молодец! – Он приобнял Ирину: – Прекрасная гордая дама, не желающая разгребать навоз лопатой, с тебя поцелуй.

Липа выдохнула, понимая, что поступила правильно, не став влезать со своими дельными советами. Зато подруга теперь довольно улыбается, а Антон и вовсе сияет, как начищенная медаль.

– Тош, ну замри ты! – попросила его Ирина, делая селфи. – Ключ повыше, чтобы в кадр целиком вошел. Ага, есть! Лип, а сделай нам панорамную фотографию, чтоб мы посреди всего этого бедла…

Остаток фразы потонул в таком оглушительном грохоте, что показалось, будто стены комнаты содрогнулись. Липа вскрикнула, отшатнулась и запнулась об седло, едва не растянувшись на полу. В наступившей следом тишине раздался отчетливый «бульк» – телефон Ирины выпал из руки прямо в злополучную поилку. За стеной протяжно заржали лошади. А потом квест-комната наполнилась такими матерными руладами, каких, вероятно, никогда не выдавали настоящие конюхи ушедшей эпохи.

И вновь раздался грохот, заглушая вопли Ирины и ругань Антона. Будто неведомый великан со всей мочи ударил колотушкой в огромный гонг.

– Да что, мать вашу, за?!.. – выкрикнул Антон, прижимая к себе Иру и накрывая рукой ее голову. А Липа в панике вжалась спиной в дверь.

Третий раскат жуткого грохота прокатился в пространстве, отозвался протяжным гулом. А затем все наконец стихло. Несколько долгих минут друзья стояли, прислушиваясь, а потом, не сговариваясь, одновременно заговорили. Липа принялась молотить в дверь и требовать объяснений с конюха, но того и след простыл. Антон нервно чертыхался, пытаясь попасть добытым ключом в замочную скважину, хотя невооруженным взглядом было видно, что бородка ключа гораздо больше, чем отверстие в замке́.

– А у меня там фотографии, документы, – всхлипывала Ирина над мокрым телефоном, безуспешно пытаясь его включить. – Чесноков! Сделай же что-нибудь!!!

– Сказал же, чехол сними для начала.

– Да сняла я! И почему смартфоны не разбираются на запчасти как раньше?! – Ира гипнотизировала утопленный аппарат, лежащий на седле. – Клиентская база… Да там вся моя жизнь… Долбанная поилка! Дурацкий квест! В суд на них подам!

– Черт, ключ не подходит! – Антон громыхнул кулаком по створке. – Зай, да не реви ты. В сервис отнесем. Или в крайнем случае можно в спирте утопить.

– Ты совсем, что ли? – взвилась Ирина. Казалось, еще немного, и она запустит безвременно почившим телефоном в своего парня. – У меня трагедия века, а тебе лишь бы выпить?!

– Спирт вытесняет воду и испаряется быстрее. Или еще вариант – телефон в миску с рисом закопать.

– Засунь эти бабкины рецепты знаешь куда!

– Так, стоп! – рявкнула Липа, которой до смерти надоели их пререкания. – Никого вообще ничего больше не смущает? А? Куда конюх делся, почему он нам дверь не открывает? Почему ключ не подходит? Что за грохот был?

– Это небеса разверзлись и шарахнули по конюху молнией за то, что организатор квестов из него фиго́вый.

– Ну Анто-о-он.

– А я серьезно. Где этого придурка носит? Эй! – Он зло пнул по двери.

В ответ раздалось лишь отдалённое конское ржание.

За неимением других вариантов Антон и Липа принялись дальше обследовать квест-комнату, предположив, что где-то здесь скрыт другой, правильный ключ. Ирина больше не делала никаких попыток им помочь. Она так и сидела на седле, морщась от запаха, поправляя то волосы, то одежду и безустанно проклиная администрацию «Колеса Фортуны».

Когда Антон схватил вилы и со злостью вонзил их в груду сена, внезапно раздался лязг. Железные зубья наткнулись на что-то металлическое.

– О! Чего-то нашел! – обрадовался Тоха. Он присел на корточки и стал руками шарить в соломе. Из-под сена проявился квадратный люк с блестящей металлической птичьей лапой вместо ручки.

Антон с опаской вложил свою ладонь в скрюченные железные пальцы словно для рукопожатия и дернул, но крышка не открылась.

– А что если ключом? – Липа ткнула пальцем в неприметную замочную скважину.

– Точно!

На этот раз паз и гребень сошлись идеально. Замок щелкнул, и теперь крышка с легким скрипом откинулась, открыв узкий темный лаз. Вниз уходила деревянная лестница.

Липа заглянула в проход:

– Опять в темноте бродить? Я на такое не подписывалась!

– Я вообще-то тоже! – огрызнулась из угла Ира. Она по-прежнему пыталась реанимировать свой телефон – пробовала разные варианты экстренной загрузки, но, судя по всему, электроника окончательно умерла.

Антон вздохнул.

– Ладно, пойду принесу себя в жертву местным паукам!

Он поставил ноги на первую ступеньку деревянной лестницы, зажал в зубах телефон с включенным фонариком и осторожно двинулся вниз. Спуск длился недолго: через пару метров Антон спрыгнул на пол, и его сразу же озарил тусклый теплый свет вспыхнувшей лампочки.

– Девчонки, все нормально, спускайтесь, – крикнул он, задрав голову. – Тут не страшно совсем.

– Ты уверен, что нам надо в этот погреб? – сварливо отозвалась Ирина.

– Ну а какие еще варианты, зай? Квест-комнату мы всю обшарили. Ряженый конюх или оглох, или сдох. Ты хочешь еще дольше тут просидеть и окончательно провонять колоритным ароматизатором?

Пока ребята спорили, Липа без лишних слов подхватила поудобнее подол юбки и присоединилась к Антону. Внизу действительно не было ничего жуткого. Узкий тоннель уходил вперед, на стенах висели вполне современные светильники. Ни мрачной сырости, ни затхлого запаха, ни паутины, свисающей с потолка. Было видно, что место не заброшено, а даже наоборот – по полу вдаль задорно убегали яркие полоски светодиодных лент.

– Мы как в самолете, – хмыкнула Липа.

– А, по-моему, похоже на рисунок на карте твоей, да, Тош? Только фон там был желтый, как песочек, а тут все серое.

Ира наконец спустилась и теперь тоже с интересом осматривалась.

– Лучше не напоминай, – Антон передернул плечами. – Честно говоря, та картинка напомнила не самый приятный эпизод из жизни.

– О-о-о, а я его знаю?

– Не, я не говорил, – всегда разбитной Чесноков на этот раз даже, кажется, смутился. – Да там по-идиотски все вышло… Нечего особо и рассказывать.

– Давай, колись, любимый! – Ира игриво подхватила парня под локоть. – Не переживай, мое мнение о тебе ничего не изменит. Я и так знаю, какой ты феерический долбозавр!

– Фух, успокоила! – Антон криво ухмыльнулся. – В общем, это было на последнем курсе. Нам с одним одногруппником нравилась Маринка Свинцова. Она такая классная была… С большими… э-э-э… – Он бросил быстрый взгляд на свою благоверную. – С большими требованиями к парням.

Ира с Липой многозначительно переглянулись и одновременно усмехнулись.

– Мы пошли как-то всей компанией в пляжный волейбол играть. Ну и я выпендривался жутко. Рассказывал, сколько языков программирования знаю, про всякие сокеты да чипсеты. Сигнальные дорожки материнки даже ей на песке рисовал, чтобы впечатлить.

– Ну а она? Упала к твоим ногам?

– Ага, упала и давай смеяться!

– Я серьезно, Тош!

– Да и я. Мяч у нас отлетел в речку, прилично так от берега. Она говорит, сплавай за ним. Ну а ты ж знаешь, что я и плавать не умею, и воды большой побаиваюсь…

– Серьезно? И из-за этого ты расстраиваешься до сих пор? – Ира захихикала. – Тош, да дура она, эта Свинцова, что тебя профукала. А если подумать, то и не похожа совсем твоя картинка была ни на песок, ни на плату! Дай-ка мне еще раз глянуть?

– Сама возьми, – буркнул Антон. – Они ж у тебя в сумке лежат.

Ира немного притормозила, на ходу стала копаться в конверте, который гадалка выдала Антону, и извлекла карточку с павлином и цифрой один. Некоторое время она рассматривала ее молча.

– То-о-ош… Я что-то не поняла… У тебя же на «единичке» были эти дорожки светящиеся?

– Ага.

– Так вот их нет больше! Смотри! – Она догнала его и ткнула в бок. – Тут теперь ключ нарисован…

Изображение на пластиковом прямоугольнике действительно изменилось. Теперь вместо абстрактных светящихся полосок в центре красовался старинный ключ с витиеватыми изгибами. Темный, покрытый патиной времени металл был инкрустирован мелкими кристаллами, которые таинственно поблескивали в свете лампочки.

– Ого! Дорого-богато! – восхитилась Липа. – Кажется, Антон получил свой ключ за первое испытание. Интересно, а у меня тоже такой появился? – Она нырнула в свой конверт и не сдержала восхищенного вздоха. – О-о-о…

Ее ключ тоже был в сверкающих вензелях и завитушках. Пока девушки охали и любовались, Антон чуть ли не обнюхал свою карточку.

– А что, никого кроме меня не смущает, что изображение в принципе поменялось?! – Он раздраженно поднес карточку к лампе и внимательно рассматривал ее на просвет. – Ничего не понимаю… Мы как будто в будущее попали со всякими крутыми технологиями! Сначала дверь та, теперь вот кусок пластика с наворотами…

– Да ладно, Тош, ну, может, там чип какой или типа того… – Ира небрежно помахала рукой в воздухе. – Меня больше другое волнует: почему у тебя ключ такой шикарный, и у Липы тоже, а у меня уродский огрызок?!

Она продемонстрировала свою «единичку». Ей досталось изображение старой ржавой железки. Да, это был определенно ключ, но он ни в какое сравнение не шел с предыдущими двумя красавцами.

– И правда. Убогий какой-то… – Антон с сочувствием погладил свою девушку по плечу. – Похоже, заглючила в твоей карточке эта их супертехнология… Но я все равно не понимаю, как это работает?

– Ребят…

– Если там внутри какие-то схемы, то почему пластик такой тонкий и практически невесомый. Я не слышал, чтобы…

– Ребят! – Липа обхватила себя руками. Хоть в тоннеле и не было темно, стены все равно словно давили, не давали вздохнуть полной грудью. – Может, пойдем уже? Выйдем наружу и там обсудим все, а? На «двойке» была, кажется, черепашка.

– Ниндзя? – тут же подхватил Антон.

– Нет, Наташка! – огрызнулась Ирина. – Та, которая морская. Вы как хотите, конечно, но я дальше пас! Пойду с администрацией ругаться. Пусть компенсируют мне ущерб после птичьей конюшни!

Некоторое время они шагали молча, каждый погрузился в собственные мысли. Затем тоннель резко изогнулся, и за поворотом ребята остановились перед массивной дверью. В центре к доскам был приколочен гигантский – не меньше метра – черепаший панцирь.

«Искусственный, я надеюсь».

А ниже криво-косо нацарапано: «Оставь надежду всяк сюда входящий».

«Юмор у них, конечно, специфический…»

Липа потянула на себя ручку. В лицо ударил запах сырости.

– Открыто, но это явно не выход на улицу. – Она поморщилась. – Без перерыва – и сразу на следующий этап?

– Похоже на то. Ну что, идем? Раньше сядем, раньше выйдем! – Антон шутливо раскланялся. – Дамы вперед.

Помещение, в которое они попали, было определенно выше и просторней квест-комнаты в конюшне. Окна снова отсутствовали, а свет падал откуда-то сбоку, словно лампы были специально скрыты.

– Это же не то, что я думаю, да? – Липа неприязненно осматривалась.

Вглубь помещения уходили два ряда каменных параллелепипедов. Каждый размером примерно с… гроб. Между ними в центре на небольшом постаменте возвышалась каменная фигура. С первого взгляда казалось, что это большая мраморная черепаха, как на рубашке карты с номером два. Но если присмотреться внимательнее… Хищная змеиная пасть оскалилась в немой ярости, демонстрируя частокол зубов, тонких, словно иглы. Мощные передние лапы перевиты толстыми канатами мышц и удлинены, будто существо привстало. На спине огромный панцирь, испещренный мраморными прожилками, и короткий массивный хвост, покрытый резьбой-чешуей.

– Мать честна́я! Если тебе кажется, что это склеп… – Антон присвистнул, вертя головой, – то тебе не кажется. А они серьезно подошли к вопросу, я смотрю. Только вместо горгульи, как полагается, какая-то уродливая Годзилла!

– Надеюсь, в гробах муляжи? – Ира демонстративно усмехнулась, но Липа видела, как она нервно сжала руку Антона. – Настоящих мертвяков они ведь не имеют права тут держать. Правда же?

Ее последний вопрос прозвучал неожиданно громко и визгливо. Звук разнесся по крипте, отразился от каменных стен и зловещим шорохом затих вдали. Внезапно от черепахи в ответ повеяло стылым холодом. Липа в ужасе уставилась на монумент, чувствуя, как по спине разбегаются мурашки. А затем в ближайшем гробу что-то громыхнуло. Липа с испуга вжалась в Ирину, та навалилась на Антона. Крышка саркофага вздрогнула, будто снизу кто-то силился ее поднять. В следующий миг раздался скрежет невидимых когтей, и замогильный голос взвыл:

– Откройте, твари проклятые! Выпустите! Убью!