Секунданты

На огромном, во всю стену блока контроля экране Земля и Немезида казались планетами — близнецами, но бродяга Немезида, превосходившая Землю диаметром в полтора раза, просто была сейчас чуть дальше неё, летя к ней и Солнцу из дальнего Космоса, и разница в расстояниях съедала различия в размерах.

Немезида, метановая атмосфера которой за орбитой Нептуна сначала перешла из твёрдого состояния в жидкое, потом за орбитой Урана — в газообразное, давно уже скрылась за непроницаемыми облаками, а в верхних слоях атмосферы Земли даже с Луны были различимы гигантские ветвистые молнии, и чудовищные циклоны. Форма Земли стала уже не совсем круглой, а слегка вытянутой в угоду более мощной, чем её собственная, гравитации Немезиды, и даже буйной фантазии было трудно представить те суперураганы, сметавшие с поверхности всё, и сверхцунами, проносившиеся по ней многокилометровыми волнами. А ещё там от перегрузок тяготения лопалась земная кора, порождая невиданные прежде землетрясения и извержения вулканов.

Уже почти два часа Земля МЁРТВО молчала… Работали лишь беспилотные и обитаемые орбитальные станции, которые Немезида ещё не перетянула к себе, и жадно не проглотила… Видеокамеры бесстрастно транслировали на Луну изображения приближающейся к Земле всеобщей погибели, а люди на пилотируемых орбитальных станциях даже пытались это комментировать, зная о том, что в их распоряжении остались лишь десятки минут. И слушать этих обречённых, зная, что ты останешься, а они — нет, было невыносимее всего…

…Анита резко встала с кресла.

— Я спущусь вниз, к детям… — сказала она чужим даже для неё самой голосом, стараясь не смотреть на экран.

— Да, конечно, сестричка, — легко понял её состояние Штефан. На лунные базы в ожидании Апокалипсиса перебросили не просто лучших специалистов и людей с идеальным здоровьем для продолжения хотя бы жалких остатков человеческого рода, но и кое-кого ещё. Анита была сильнейшим телепатом, и Штефан даже удивился тому, что она здесь так долго продержалась. Почти одновременная гибель миллиардов людей — это мощнейшее ментальное поле Ужаса, которое неизбежно должно было достать и до них.

Штефан подошёл к Аните, обнял, и почувствовал, как её тело лихорадит от перегрузки нервов.

— Иди, сестра… — сказал он заботливо. — Там ЭТО до тебя не достанет, отсидись… Я тоже не хотел бы видеть всего этого кошмара, но вахта моя, и я просто ОБЯЗАН. Всё, что ещё работает на Земле, Луне и в Космосе, сейчас создаёт аудио и видео-архив. Мы не знаем, сколько ещё продержимся здесь — сто или тысячу лет, но мы должны оставить НАСЛЕДИЕ. Для тех, кто неизбежно прилетит сюда из Внешнего Мира, пусть даже через миллионы лет. Если за нами наблюдают, значит, всё видят. А то, что нам не помогли спастись, означает лишь одно: у НИХ нет здесь необходимых для этого сил. Но они должны будут понять и издалека, что погибли не все, и тогда мы, возможно, их дождём. Не мы сами, так наши дети, внуки или правнуки. На то и был изначальный расчёт. Иди…

Анита несильно, но решительно высвободилась из объятий лучшего друга своего мужа, и вышла из отсека.

— Бедная девочка… — с жалостью сказал Эмиль, глядя на дверь. — Пока там и здесь есть хоть одна страдающая душа, она будет это чувствовать, и оставаться частью их страданий…

— Душа Земли перестанет кричать меньше через час… — Штефан выпил фужер тоника с мощным антидепрессантом. — Потом то, во что сольются Земля и Немезида, расправится с орбитальными станциями, и тогда останемся только мы на Луне. С нашей Памятью и нашей Болью… Через несколько месяцев психологическое перенапряжение схлынет, и таким, как Анита, станет гораздо легче жить здесь и работать. Если мы не ошиблись в своих расчётах и нас фатально не зацепит…

Он смотрел на экран, на котором планета-убийца, прилетевшая из дальнего Космоса, и Земля уже почти слились изображениями, хотя между их обречёнными телами были ещё десятки тысяч километров.

— Не должно это всё лишить шансов и нас, — попытался успокоить коллегу Эмиль. — Это не лобовое столкновение. Немезида догоняет Землю, поэтому скорость соударения не превысит десяти километров в секунду. А чтобы обломкам планет добраться до Луны, нужно больше одиннадцати. Да, осколки обеих засорят ближайший к ним Космос до орбит высотой примерно в сто тысяч километров, но и только. Готов допустить экстремальные выстрелы с превышениями скорости, но они будут штучными и не прицельными. На бывшей подземельной стороне Луны только автоматические, посещаемые станции, а мы тут, на обратной её стороне, обитаем в недрах на глубине почти в километр. Один шанс на миллион, что какой-то из наших баз основательно достанется.

— Немезида была одним шансом на пять миллиардов лет Жизни Земли, и она стала её Смертью…

— Человек лишь предполагает, он не Бог, чтобы располагать всей информацией… — глухо сказал Эмиль.

— Дьявол это… — поправил его Штефан. — Бог про нас так ни разу и не вспомнил…

— Он нам обещал Конец Света, и он нам его устроил… Хотя бы в этом он обязателен… — Эмиль тоже смотрел на экран, на котором уже ничего невозможно было разделить на некогда своё и чужое. — Нас здесь почти двадцать тысяч. Это не так мало с демографической точки зрения. Мы можем добывать из недр Луны воду и полезные нам ископаемые, поддерживать на своих базах искусственную атмосферу, и обеспечивать себя едой. Весь вопрос лишь в том — как долго?.. Если к нам придут на помощь, то в пределах ближайших ста лет, учитывая наши постоянно передающиеся сигналы бедствия. А если через два-три столетия здесь никто так и не появится, это будет означать, что мы были слишком оптимистичны в прогнозах обитаемости нашей Галактики. И тогда может наступить психологический и видовой кризис безысходности, который неизбежно приводит к вырождению…

— Нам завещана Надежда, — без так необходимого сейчас энтузиазма в голосе сказал Штефан. — На неё мы и обязаны ориентироваться. Других вариантов у нас попросту не будет. Наша Гея, слившись с Немезидой, превратится в жидкий шар диаметром около двадцати тысяч километров и массой в четыре земных, который будет остывать сотни миллионов лет. Для появления на новообразованной планете атмосферы и жизни потребуется ещё минимум миллиард лет. Будущая Венера станет для нас чем-то притягательным не менее чем через сотни миллионов лет, а на Марсе немногим лучше, чем здесь, на Луне, и до него тоже ещё нужно как-то добраться… Раньше мы не успели, а теперь придётся ждать сотни лет, да и то только в том случае, если мы тут основательно развернёмся…

— Пока светит Солнце, всегда будут и шансы, — сказал Эмиль себе самому. — А ему светить ещё гарантированные миллиарды лет. Говорили, что за последние сто миллионов лет на Земле возникали и погибали около десятка довольно высокоразвитых цивилизаций, в том числе и динозавроидных. Значит, мы будем родоначальниками новой, экзо-земельной. Вторая Земля, как её колония. Возможно, у нас это получится даже без посторонней помощи. Время покажет. Во всяком случае, Луна богата очень многим, и места на ней предостаточно. Нам неслыханно повезло хотя бы в том, что мы успели до неё добраться и освоиться на ней…

— … Внимание всем!!! — громко прозвучало по селектору. — До момента Контакта осталась минута! Включаю обратный отсчёт!

Эмиль оцепенело впился взглядом в экран, на котором меньшая размерами Земля проецировалась на более крупную Немезиду. Это были два круга — один в другом: ещё голубая Земля и зелёная Немезида.

— «Это всё проформа, — думал он. — Они уже давно контактируют — и атмосферами, и легким веществом поверхностей… Зона Роша пройдена, поэтому они сейчас рвут друг друга на куски своими гравитациями, воруя друг у друга газы и всё остальное. Сейчас они столкнутся, смешаются кислородными и метановыми атмосферами, и раскалённые недра Земли, вырвавшись наружу, эту адскую смесь подожгут…»

…И тут на чёрном небе Луны вспыхнуло новое Солнце! Оно было огромным и гораздо более ярким, чем перед этим освещённые истинным Земля и Немезида. Обе планеты перестали существовать; теперь на месте их столкновения пылал раскалённый шар, больший диаметром, чем перед этим каждая из планет была в отдельности. И новое Солнце увеличивалось, расползаясь по небу раскалённым веществом…

…— Наверное, с большого расстояния наше Солнце какое-то время будет выглядеть двойной звездой… — заторможено сказал Эмиль.

…— У тебя совсем нет нервов… — сказал Штефан без зависти.

Эмиль до локтей закатал на руках рукава свитера.

…— Видишь?!. — спросил он с вызовом, демонстрируя следы уколов в вены. — Ты пьёшь сильнодействующие лекарства, а я на них не понадеялся! Я не имею сейчас права на эмоции! Мы — секунданты Земли на её смертельной дуэли с Немезидой! Выживших среди них нет, поэтому необходимо документально зафиксировать смерть обоих дуэлянтов! Для наших потомков, и, быть может, ещё и для тех, кто когда-нибудь прилетит сюда издалека!

…Второе Солнце больше не росло на глазах, а, остывая протуберанцами, которые разогрели поверхность обращённой к нему стороны Луны почти на пятьдесят градусов, наоборот, уменьшалось.

— Отбой готовности ноль! — передали по селектору. — Скорость осколков недостаточна для угроз Луне!

— Мы не ошиблись, — сказал Эмиль с нотками радости в слегка охрипшем от волнения голосе. — Случай всё-таки не лишил нас шансов. Значит, мы будем жить! Здесь! Сто лет, тысячу или даже десять тысяч!

…— Передаём уточнённые данные последствий катастрофы, — опять ожил селектор. — Диаметр Неме-Геи в данный момент — двадцать одна тысяча километров! Масса — четыре целых и три десятых земной! Температура условной поверхности шесть тысяч градусов по Цельсию! Лунная орбита претерпевает гравитационные изменения! Предварительный расчётный лунный год — тридцать дней, лунные сутки — двадцать четыре дня с последующими сокращениями того и другого!

— Что значит — с последующими?.. — насторожённо спросил Штефан.

— Всё пока в подтексте, — сказал Эмиль. — Теперь мы будем поворачиваться к Неме-Гее обеими своими сторонами, и обращаться вокруг неё по спирали со снижением до последующего падения…

— Значит, и мы здесь — тоже зря… — уныло сказал Штефан.

— Не спеши писать завещание. — Эмиль связался со старшим дежурным офицером Базы. — Осип, сколько у нас в перспективе времени? Хотя бы по предварительным расчетам?

— Долго, Эмиль, — сказал офицер. — Там сейчас идёт интенсивная внутренняя борьба с постоянными смещениями общего центра масс, которая и сдвинула Луну с привычной для неё орбиты. Сейчас мы пока будем приближаться к новому центру гравитации со скоростью снижения примерно километр за полный виток. Когда там всё относительно стабилизируется, скорость нашего снижения уменьшится.

— Сколько?.. — повторился Эмиль.

— На высоте примерно в сто тысяч километров от Неме-Геи сейчас плотная сфера из продуктов взрывов. Большая их часть находится на неустойчивых орбитах, и будет постоянно падать на новую планету. Когда мы приблизимся к этой зоне, она уже не будет для нас так опасна…

— Ты хронически увиливаешь от прямого ответа, Осип, — нетерпеливо сказал Эмиль.

— Нет, просто жду уточнённых данных.

— Так сколько же?..

— До облака мы будем опускаться не менее пятидесяти тысяч лет.

— Ты понял? — Эмиль посмотрел на мрачного Штефана. — Для нас это почти Вечность! Вся История человеческой цивилизации — в десять раз короче!

— Значит, будем жить!.. — сказал Штефан уже слегка окрепшим голосом, стараясь не глядеть на то, что полчаса назад было их общим домом. — И надеяться… Хотя бы на самих себя…

Жизнь продолжается, пока есть кому помнить о мёртвых…