Секреты Чон Ван Ги – 2

Глава 21

Со Ён с трудом дождалась момента, когда мама ушла к себе, оставив их с отцом наедине. Матушка была счастлива, и весь вечер щебетала о разных мелочах, довольная семейным ужином, столь редким в последнее время. После той встречи с семьёй Ли, где некрасивый сын владельца металлургического концерна провёл несколько неуклюжих попыток поухаживать за представительницей могущественной чеболи и получил от ворот поворот — девушка избегала общения с родителями.

Потому что и мама, и папа тогда очень расстроились, да и вечер не закончился скандалом только чудом. Этот Ли при всей своей несуразности вёл себя, как её хозяин. Снисхождение и плотоядный взгляд одновременно, многозначительные намёки и эта гадкая улыбочка, мол «куда ты денешься»… Девушка вздрагивала от омерзения при этих воспоминаниях. Тогда пришлось балансировать на грани грубости и вежливости, и получилось не то, чтобы хорошо. Но результат был достигнут. «Металлург» под конец званого ужина старался к Со Ён уже не подходить.

И вот только сегодня то недоразумение было, наконец, забыто. Дочка охотно поддерживала беседу с мамой, но при этом ждала, когда та устанет и отправится спать. Отец же как чувствовал, что Со Ён хочет с ним поговорить о делах, и потому силы берёг, предпочитая слушать, да хмыкать в различных интонациях.

Так что, когда они остались вдвоём, Со Ён сразу рассказала отцу обо всём. Об открытии Чон Ван Ги, о приговоре программисту, ставшего свидетелем предательства в Тонгкан Солюшен и, наконец, о беседе с Имуги. Когда речь зашла по сеульское чудовище — отец замялся. В один миг его горделивая осанка ушла, и вместо властного председателя компании перед девушкой оказался растерянный и перепуганный старик.

— Папа… Только не говори мне, что ты в этом замешан! — ахнула Со Ён.

Сон Джун Хён смотрел куда-то в пустоту, сквозь дочку, и совершенно точно не слышал её. Он повернулся к двери, затем снова к Со Ён. Поднял было руку, но безвольно опустил.

— Папа… Это ты… Как ты мог… — страшная догадка настигла девушку. Ван Ги был прав, и её отец замешан в этом деле! Боже мой!

Джун Хён тем временем поморщился. Позвонил в колокольчик и почти сразу же в гостиной появился слуга.

— Виски. Хайланд парк торфяной. Ну, ты и сам знаешь, — приказал ему отец. Зачем-то подошёл к окну, глядя сквозь стекло на вечерний сад. Со Ён обняла себя за плечи, ощущая накативший из ниоткуда холод. Перед ней вдруг оказался совершенно незнакомый человек. Что же теперь будет… Папа — преступник. Но это невозможно. Он не такой!

Слуга вернулся с напитком через полминуты тяжёлой тишины, Джун Хён пригубил из стакана и, наконец-то, повернулся к Со Ён.

— Так… Теперь можно и поговорить.

— Я не верю… — покачала головой она. — Ты не мог!

— Постой, — попросил он. — Дай мне собраться с мыслями, пожалуйста. Что я не мог?

— Ты же не такой, — чуть ли не плача проговорила Со Ён.

Он нахмурился:

— О чём ты? — и тут же его брови взметнулись вверх. — Постой… Ты же не решила, что это всё моих рук дело?

Вообще-то именно так она и решила.

— Ты так себя ведёшь… Словно…

— А как мне себя вести? Моя дочь связалась с Имуги! — всплеснул руками Джун Хён. — Ты же ходила к этому головорезу! К этому чудовищу! Я так тебя воспитывал? Для этого ты столько лет училась, дочка⁈ Чтобы утонуть в мире настоящей грязи? Раз ты решила строить карьеру сама, чему я пытался противиться, то почему бы тебе не сделать это в чистой одежде и с чистыми руками? Зачем тебе этот князь падали?

Со Ён недоверчиво уточнила:

— То есть… Ты не связан с этим отделом?

— Айгу! Конечно, нет! Я уже завтра натравлю на них службу аудита и внутренней безопасности. Подумать только, такой рассадник в моей компании! Как, говоришь, этот отдел называется? «ДИТ ПСК»? — возмущению его не было предела. — Но Имуги… Дочь, зачем тебе это?

— «ДИТ ПКС», — удивлённо поправила его Со Ён. — Постой, но ведь пока их будет штурмовать аудит — истинные владельцы заметут все следы. Ты сможешь найти только исполнителя, и то, если у них нет запасного плана. Разве ты не хочешь узнать настоящих организаторов?

Джун Хён покачал головой, снова пригубил из стакана. Его рука дрожала. Он пробормотал:

— На заре тигр не разбирает, кто ему попался — монах или пёс, — а затем вскинулся: — хочу знать, конечно. Твой человек может сейчас приехать? Я хотел бы с ним поговорить. Нет… Нет…

Он прервался:

— Нет, лучше завтра. Мне надо осмыслить всё услышанное. Утром. Пусть будет на связи уже утром. Мне нужно больше имён от него. Нужно всё, что он знает. Мне нужны данные по всем людям, замешанным в этой истории! Все исключённые из проверок люди. Так, кто же там отвечал у нас за данные сотрудников… Кто же отвечал…

Он взялся за телефон, набирая номер помощника, но Со Ён остановила его.

— Папа… Давай не спешить. Воду прольёшь — вновь не соберёшь! Давай сначала поговорим, а потом уже ты пригонишь свою тяжёлую кавалерию.

Девушка не помнила, когда в последний раз видела отца в таком нестабильном состоянии. Тот будто старался делать хоть что-то, лишь бы не думать.

— Не спешить? От кого я это слышу, Со Ён⁈ От человека, который отправился к Имуги, даже не поговорив с отцом⁈ — его передёрнуло. Как же могущественный Джун Хён боялся этого толстяка из красного лимузина! И как прекрасно сейчас она понимала отца!

— Давай сначала всё обсудим. Поймём, как нам быть. Кто-то из нашей семьи сыграл против тебя, папа. При этом не постеснялся обратиться с сеульскому чудовищу, — не унималась Со Ён. — Мы должны узнать имя предателя, прежде чем он поймёт, что мы наткнулись на его дела. Твои проверки его вспугнут! Как ты думаешь, кто это может быть?

— Дочь, я всё понимаю. Я не собираюсь действовать опрометчиво, но и затягивать партию не стану! Для того чтобы разом накрыть всех связанных с преступлениями подонков — людей мне хватит. Что до твоего вопроса… Кто бы это мог быть? Кто угодно, — едко сказал Джун Хён и снова глотнул виски. Спешит, нервничает. — Бизнес можно вести честно, но, увы, не все в нашей семье так считают.

«Честно их можно вести, только если они не касаются твоей дочери, да?» — подумала Со Ён. Заноза о заговоре против неё так и сидела в сердце. Рана не прошла, и скорее даже воспалилась.

— Хорошо, папа. Я поняла тебя.

Отец будто не слышал её. Он смотрел куда-то вдаль, крепко сжимая стакан с виски:

— Завтра они у меня запоют как к-поп айдолы на приёме в Синем доме! С охотой и пребольшим желанием. Я разгоню это грязное гнездо и вычищу его. Кто бы ни организовал его в моей компании — мои люди вытащат имена, чего бы это ни стоило!

— А если нет? Это ведь война, папа! Война с человеком, чьего имени ты не знаешь. Бессмысленная и сразу проигранная, — осмелилась возразить Со Ён.

— Не учи меня делам, дочь! — ткнул в неё пальцем отец, — Я боролся за это место, когда ты ещё ни о чём кроме мультиков не думала!

— Может, мы должны пойти к дедушке? — стерпела и эту грубость Со Ён. — Вынести это на семейный совет? Имуги сказал про конфликт интересов, и…

— Айгу! Опять Имуги! Не говори со мною о нём больше! — воскликнул Джун Хён. — Имуги — это чёрная сторона семьи Сон! Прокажённая. Кто прибегает к помощи этого квисина — заражается гнилью бесчестия! Некоторые поступки уже не исправить, пойми! А ты пытаешься на него опереться! Он уже у тебя в голове!

— Он же служит нашей семье! Папа, я всегда думала…

— Он ли? — неожиданно зло перебил её отец. Имуги оказался его болевой точкой и разъярённый Джун Хён внезапно перестал быть родным, да и сам перед собой не видел любимую дочь. Видел оступившегося слугу! — Может, совсем наоборот? Может, это его отдел, а? Ты об этом думала? Вижу, что нет! У тебя же в голове только твоя карьера, на всё другое плевать.

— Я не верю своим ушам, папа… — она ещё держалась, пусть и чувствовала идущую из глубины волну гнева.

Джун Хён взял себя в руки, подошёл к дочке, положил ей руку на плечо, заглядывая в лицо:

— Прости, вспылил. Я всем сердцем ненавижу эту часть нашей жизни. Она сводит меня с ума. Сидит занозой на подкорке, и ты просто дёрнула её своим поступком. И тут, оказывается, в моей компании целое логово зла. Клянусь, завтра я вычищу эту скверну из «Тонгкан Солюшен». Не думай, что я не слышу твоих слов и что я спешу. Всё будет своевременно. Мне просто нужно сделать пару звонков, встретиться с твоим человеком и вместе с ним посетить наш отдел внутренней безопасности. После этого у меня будут все имена всех участников. Я ведь сказал тебе всё. Спасибо тебе за правду. Ты пришла к тому, к кому надо было идти сразу. Минуя это… Это чудовище.

Он поиграл желваками, и забота опять уступила место едва сдерживаемой ярости:

— Уже завтра мы сможем остановить это. Кто-то из тех, кто находится в перечне твоего человека, наверняка заговорит. Но, кажется, ты не слишком-то веришь в меня. Ты говоришь мне очевидные вещи, и при этом совсем меня не слушаешь.

Со Ён промолчала, плотно сжав челюсти. В голове ещё стучали старые обвинения, а теперь добавились новые. Хотелось бросить в лицо что-нибудь едкое. Отец снова отхлебнул из стакана, изучая дочь:

— А тебе я запрещаю связываться с Имуги. Я отдам особенное распоряжение господину Кану. И сделаю ему выговор, за то, что он сделал! Или лучше его уволить?

Со Ён тут же вспыхнула. Он запрещает⁈ Ещё и с такой пренебрежительной интонацией⁈ С какой стати! Где-то на границе сознания девушка старалась противиться дурным мыслям. Сейчас не время для истерик. Сейчас надо быть спокойнее. Можно простить резкие слова. Нужно простить! Нельзя так резко реагировать на слова перепуганного человека! Но его брошенные в горячке фразы били по сердцу, как больной зуб на холодное. Её просто несло. День выдался очень тяжёлым, её душу будто залили страхом, и теперь та сопротивлялась мерзкому чувству. Перерабатывала его и искала выход для гнева.

И почти нашла.

— Господин Кан ни в чём не виноват. На всех собраниях семьи говорилось, что каждый член семьи имеет право… — с трудом начала она.

— Имеет право, но не обязанность! — прервал её отец. — Я имею право посадить тебя под замок, как родную дочь, но у меня нет такой обязанности!

Со Ён скрипнула зубами и попыталась ещё раз:

— Он хотел убить моего человека, папа… Ты должен понимать, почему я обратилась к нему… Кто бы ещё смог остановить этого монстра, кроме него самого?

Джун Хён поджал губы, а затем медленно произнёс:

— Этот парень… С ним очень много проблем. Это не умаляет его заслуг, но, быть может, так было бы лучше, не думаешь? Из-за него ты испачкалась, дочь.

— Не смей! — прервала его Со Ён, в груди пробило брешь и по сердцу потёк холод.— Не говори так!

Но отец продолжил:

— Иногда стоит бросить одну жизнь в пасть дракона, чтобы не потерять многие. Кто он тебе? Не из-за него ли ты так грубо отвергла сына семьи Ли⁈ Мне думается, ты уделяешь слишком много внимания какому-то корпоративному винтику с низов.

— Он ведь помогает нам… Не смей… — повторила Со Ён. Ледяная ярость уже добралась до горла. Ещё пара неосторожных слов, и вся она изольётся на отца.

— Это ведь он всё испортил, — выдохнул Джун Хён.

Девушка прищурилась. Что это он имеет в виду? Что испортил Ван Ги? А отец коснулся своей груди, будто там что-то кольнуло, но тут же опустил руку.

— Ты не равнодушна к нему? — вдруг спросил Джун Хён.

— Это не твоё дело… — почти прошипела девушка.

Он залпом допил виски, вернулся к столу и позвонил в колокольчик. Слуга освежил напиток, и только когда удалился — отец повернулся к Со Ён.

— Ещё раз прости… Имуги выбил меня из седла. Твой человек молодец, если не врёт. Вскрыл такое… Я неправ. Во мне говорят эмоции, это непозволительно. Прости ещё раз. И больше никогда не ходи к этому Имуги. Умоляю. Я ведь никогда не пользовался его услугами, я хотел показать вам, что так можно жить. Теперь в тебе появится соблазн попросить у него что-нибудь ещё. Борись с этим, умоляю.

— Спокойной ночи, отец, — холодно проговорила Со Ён. — Поговорим завтра. Сейчас у нас разговор никак не выходит.

Может, хоть так он успокоится! И она тоже.

— Я очень не хочу, чтобы ты снова совалась в мир сеульского чудовища. Только не ты. Не пачкайся в этом больше. Узнав дорогу к дьяволу один раз, ты рано или поздно ступишь на неё снова. Но плата станет выше, и отказаться от неё будет труднее. Остановись сейчас.

— Это моя жизнь, отец. Я уже не ребёнок.

Он помассировал себе грудь слева. Глаза Джун Хёна слезились.

— Прости… — повторил отец, но Со Ён прошла мимо него к себе в спальню, желая сделать ему как можно больнее, и потому затыкая себе рот. Тяжёлый день. Это всё тяжёлый день.

Отца увезли в больницу ближе к утру. Инфаркт. И пока Со Ён со слезами на глазах провожала торопливых медиков до машины скорой помощи, куда погрузили папу с посиневшими губами, то простила ему все резкие слова, услышанные вечером.

А вот себя за своё поведение простить не смогла.

На работу девушка не вышла. Сказала, что ей нездоровится, а сама с матерью поехала в частную больницу, куда увезли папу. И там, посреди белоснежной чистоты и душевного холода, чётко осознала — она не имеет права расстраивать отца ещё больше.

Звонки от Ван Ги Со Ён сначала сбрасывала, а потом, написав ему о том, что ей нужно побыть одной, отключила телефон.

Не люблю, когда подвисают планы. Так что пятница прошла в состоянии неопределённости. Со Ён на работу не вышла, на звонки не отвечала. Со Су Хён ходил мрачный-премрачный, и такое негодование легко можно было понять. Всё-таки у него в отделе то один сотрудник пропадает, то другой. Наверняка про себя начальник пытался сообразить, где он ошибся при работе с подчинёнными. Поэтому он больше не улыбался, не шутил и старался вести себя максимально формально. Лишь Ким Тхе сиял жизнелюбием, ожидая того как уже вечером в его квартире появится собака, о которой он всю жизнь мечтал, но никогда не получал волшебный пинок для действия. Пинок, из-за отсутствия которого большинство людей всю жизнь никуда не двигаются.

И не все, разумеется, получают.

Внезапная пропажа Со Ён меня встревожила, и даже когда от неё пришёл ответ — легче не стало. Как бы не случилось чего. Она вчера влезла в муравейник, который я и найти не мог самостоятельно в этих корпоративных джунглях. Возможно, сегодня ей приходилось пожинать плоды бесцеремонного вмешательства. По моей, между прочим, вине.

То, что она мне всё-таки ответила — успокаивало. Но это не означало, что я стану сидеть на месте. До конца дня я доработал с большим трудом. При этом Со Су Хён заставил меня посетить три дополнительных созвона, куда простых разработчиков обычно не звали. Однако ему было интересно как моё мнение по вопросам, так и некоторые возможные идеи.

Проблемы, с которыми столкнулись в кластере при разработке больших проектов, мне были знакомы, так что я нашёл что сказать, чем порадовал, наконец-то, мрачного менеджера. Под вечер пятницы он даже растаял и предложил коллегам сходить в бар поблизости. Часть коллег согласилась, я, разумеется, отказался. Мне нужно было забрать Аги.

И мне необходимо было найти Со Ён.

Когда мы с Ким Тхе вышли из зоогостиницы, то аналитик выглядел счастливым отцом. Белый мальтипу сидел у него на руках, вылизывая лицо новому знакомому, а через плечо была перекинута переноска с мрачным Страйгором. Жениться бы ему надо, конечно. Это я про Ким Тхе.

Правда, наверное, архимагу тоже не помешало бы!

На пушистого конкурента Повелитель Верховных Сил смотрел мрачно, и недовольно подёргивал хвостом. На меня же Страйгор косился ещё мрачнее.

«Завтра мы должны ехать, серый псинолюб. Не забудь!» — мяукнул кот на прощание.

Я лишь подмигнул ему на прощание, и направился к резиденции Со Ён, планируя использовать всё волшебство своих рун и отследить путь девушки. Однако ситуация решилась гораздо банальнее. На посту охраны у забора, ведущего к шикарному дому Сон, оказался знакомый мне охранник девушки. Не тот, который Кан, а второй, имя так и не вспомнил. Боец бесхитростно сообщил мне о том, что ночью председателя увезли в больницу, и его семья отправилась вместе с ним. Адрес госпиталя он мне тоже дал. Надеюсь, за такую откровенность парня не уволят. Ведь мне даже синяя точка не понадобилась, он всё сам рассказал.

Дёргать Со Ён в такой момент, наверное, не лучшая идея. Да и кто пустит меня в частную клинику-то… Однако сообщение со словами поддержки я девушке отправил. Хоть так.

Так что вечер пятницы, внезапно, освободился. А это значит, почему бы мне не съездить в Инчон, раз мой верный Тхе уже взял на себя весь зверинец. Пора прояснить ситуацию с Ха Юн.