Unknown

Вера Энн

Секрет силы звезд

Аннотация

О чём мечтают дети в 12 лет? О приключениях, полных опасностей, о битвах, из которых они выходят победителями, о том, чтобы научиться летать и чтобы все их мечты сбылись. Что, если однажды это случилось?

ПРОЛОГ

Конец лета – это всегда немного грустно. Впереди новый учебный год. А если этот год предстоит провести в совершенно новой школе, среди совершенно нового незнакомого коллектива…

Кто знает, что он готовит Габриэлле с ее отношением к себе и к жизни? С ее необъяснимой верой в возможность чуда. С ее вечным ощущением какой-то неудовлетворенности собственным существованием. Словно она была способна на большее, чем ей позволяла роль простой школьницы. При этом Габи была вполне довольна самой собой. Она хорошо училась, легко воспринимая материал. Она успешно занималась альпинизмом, беря награды на соревнованиях. Она была любима родителями и отвечала им взаимностью. Ее полностью устраивала собственная внешность: длинные золотисто-каштановые волосы, непослушная завивающаяся челка, большие карие глаза, смуглый цвет кожи, унаследованный от папы-итальянца. Ей очень нравилось собственное имя – достаточно редкое и в то же время вполне естественное. Габриэлла любила себя и не скрывала этого. Однако проблемы других всегда были для нее на первом месте, она в любой момент была готова помочь, даже во вред себе самой…

Вот только настоящих друзей у Габи не было. В той, прошлой, жизни она почему-то не смогла найти человека, которого хотела бы назвать другом. Одноклассники, знакомые, соседи – Габи ко всем относилась с присущим ей дружелюбием и приветливостью. Но в сердце оставалась пустота – словно однажды оттуда вырвали кого-то по-настоящему близкого, а Габи неосознанно искала в людях именно его. И не находила…

Габи не смущало, что к семнадцати годам она еще не обзавелась бойфрендом. Почему-то это не казалось постыдным, как многим ее одноклассницам. Хотя сердечко замирало, когда в захватывающем фильме или в понравившейся книжке герои наконец обретали заслуженное счастье. Но в придуманных мирах все было очень красиво и совершенно понятно, почему именно герой и героиня полюбили друг друга, а вот Габина жизнь была совсем иной. Знакомые ей молодые люди не стремились защитить своих избранниц от неприятностей, не пытались принять удар на себя и даже в мыслях не допускали, что можно рискнуть собственной шеей ради возлюбленной. А за неимением подобных намерений Габи просто не видела смысла тратить собственное время на парней, которых превосходила и в учебе, и в спортивных достижениях. Ей было с ними неинтересно. А категоричное девичье сердце не терпело полумер.

Где-то в глубине души теплилась надежда, что здесь, в родной стране, в родном городе, который Габриэлла покинула четыре года назад, все будет иначе. Только эта мысль грела ее на пути к школе, не давая запаниковать. Интуиция молчала, предвещая обычный, ничем не примечательный день. Однако…

Еще издалека Габи заметила юношу с короткими черными волосами и темными глазами. На нем были джинсы, жилетка из того же материала поверх белой футболки и бейсболка.

Габи сама не знала, зачем принялась его разглядывать. Особо симпатичным юноша ей не показался, может быть, из-за кепки, бросавшей тень на его лицо. Однако было в нем что-то – и Габи совершенно четко это чувствовала – что-то странное, правильное, что не просто привлекло ее внимание, а буквально притянуло ее взгляд к нему. От юноши исходили необъяснимые, но до боли знакомые волны. Неожиданно Габриэлла поняла, что он так же пристально смотрит на нее. Их взгляды встретились…

И Габи начала вспоминать…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

Кристиан Дейс, доктор физико-технических наук, владелец и директор одной из самых престижных школ Соединенных Штатов, к тридцати годам достиг в карьере, казалось, всего, к чему только мог стремиться молодой мужчина. Вот только он ни на секунду не забывал, что все его титулы и свершения поставлены во главу угла совсем иной задачи. Задачи, ради решения которой сам он пожертвовал не только научной карьерой, но и личной жизнью, и теперь, глядя на своих учеников, изо всех сил старался не подгонять их, позволив самим дозреть до возложенной на них миссии.

В чем заключалась эта миссия, ни один из двенадцати ребят, корпевших сейчас над заданной работой, не имел ни малейшего представления. Кристиан старательно и упорно отводил учеников от раскрытия тайны, полагая, что, преодолев расставленные им препятствия, ребята тем самым докажут, что достойны своего предназначения и способны справиться с поставленной задачей. В том, что этого может не произойти, не хотелось и думать.

Он ведь набрал не первых попавшихся детей с улицы. Перед зачислением в свой спецкласс он устроил потенциальным ученикам такую проверку, какую не всякий сформировавшийся человек прошел бы. А эти ребята справились! И это укрепило Кристиана в правильности выбранного им курса.

Первым вопросом, задаваемым ребенку после стандартного набора (фамилия, имя, дата рождения и адрес), был: «Какой у тебя знак зодиака?» Если потенциальный ученик этого не знал, опрос прекращался, родителям называлось время, когда состоится предучебное собрание, и вызывались следующие желающие. В ином случае задавался следующий, еще более необычный вопрос: «Какие фильмы тебе больше всего нравятся?» Если этот ответ совпадал с записями принимавшего, опрос продолжался. Всего звучало около десяти вопросов, среди которых были такие, как: «Твои любимые герои», «Веришь ли ты в чудеса?», «Самый необычный случай, произошедший с тобой», «Какие сны тебе снятся?» Ребенка, проходящего по всем этим параметрам, ждало следующее испытание: ему предлагали покататься на аттракционе, создававшем видимость полета. Если ребенка не укачивало, если он выбирался на свет, полный сил и энергии, с улыбкой на лице, его сажали за огромный компьютер-симулятор, на котором необходимо было пройти трехуровневую игру-лабиринт. Наконец, если потенциальный кандидат справлялся и с этим заданием, с него бралось слово, что он никому не расскажет о том, что происходило в кабинете приема. Три летних месяца Кристиан оставил на то, чтобы проверить твердость клятвы своих учеников. Несколько раз к нему в директорский кабинет заглядывали обеспокоенные подобными испытаниями родители прошедших конкурс учеников. Кристиан родителей успокаивал, показывая им качели-карусели и уверял, что именно их ребята приняли за школьное вооружение. Удовлетворенные родители просили прощения за беспокойство, а разочарованный Кристиан вычеркивал очередную фамилию из списка кандидатов.

Признаться, он рассчитывал на иное количество будущих мессий. Он создал школу, названную «Элинстаром», в которую, благодаря оборудованию и педсоставу, родители мечтали отдать своих детей. Бесплатное питание, многочисленные секции и прямое взаимодействие школы с лучшими вузами страны делало ее весьма лакомым кусочком. Пусть школа располагалась в небольшом по меркам Штатов городке Виктория, желающие отдать в нее своего ребенка приезжали из самых разных уголков страны, и конкурс на место при наборе превысил самые оптимистичные ожидания Кристиана.

Однако после основных испытаний в его распоряжении осталось лишь семнадцать имен. И большей части ребят едва исполнилось двенадцать лет. Три месяца Кристиан ломал голову, имеет ли он право доверять бесконечно ответственное и бесспорно опасное дело этим детям. Или ему следует, пока еще позволяет время, обратиться в ВС США и отобрать из них двенадцать необходимых человек. Он бы, вне всяких сомнений, получил обученных, исполнительных, готовых ко всему солдат. Но было несколько обстоятельств, останавливающих Кристиана от такого шага.

Во-первых, он не знал, когда именно появится необходимость в задействовании ребят. Грядущая миссия носила весьма неопределенный характер, и начало ее никак не зависело ни от Кристиана, ни от его желаний.

Во-вторых, Кристиан не смог бы объяснить, для чего ему нужны солдаты, не говоря уже о том, чтобы предъявить начальству доказательства их необходимости.

В-третьих, Кристиану нужны были не обычные солдаты. Набрав для своего отряда детей, он рассчитывал вложить в их еще не сформировавшиеся умы свое видение мира и способа решения той проблемы, ради которой он и взялся за это сложное, непредсказуемое и весьма опасное дело.

К первому сентября у Кристиана осталось в распоряжении лишь двенадцать детей, одним из которых оказалась его племянница Эни Мелоун. Скромная, тихая девочка, половину своей жизни посвятившая учебе игре на фортепиано. Меньше всего на свете Кристиан рассчитывал увидеть в своем классе именно ее. И каждый день ждал звонка от сестры, который позволил бы ему со спокойным сердцем отказаться от услуг племянницы. Он не столько не хотел подвергать родного человека опасности, сколько не видел в Эни задатков для той миссии, которую ей предстояло выполнить. И если бы к началу учебного года в его списке осталось хоть на одну фамилию больше, он с огромным облегчением отправил бы племянницу в другой класс. Но жизнь не дала ему такой возможности.

Под стать Эни была и ее соседка по парте Барби Тейлор. Крошечная, голубоглазая, с рыжими завитушками, она походила на куклу и никак не годилась на ту роль, что уготовил ей Кристиан. А ее характер и вовсе повергал наставника в отчаяние. Из-за своей застенчивости она практически не общалась со сверстниками, на уроках отвечала дрожащим голоском, да и вообще, казалось, боялась своей собственной тени.

Чем не брезговал пользоваться Тед Мартин – задира и драчун. Ростом он был чуть выше Барби, но с лихвой компенсировал этот недостаток выдающейся наглостью. Не осталось в классе девочек, кому бы еще не посчастливилось испытать изобретательность Теда на собственной шкуре, да и некоторым мальчикам от него тоже перепадало. Особенно тихоне Эрику Уоррену. Лучшего объекта для насмешек сложно было и пожелать.

Если бы Кристиан встретил Эрика где-нибудь на улице, а не в своем кабинете, он бы прошел мимо и даже его не заметил. Не мальчик, а невидимка: глаза в пол, голос едва слышен, а чаще и вовсе слова из него не вытащишь. Даже когда в первый учебный день ученики вставали из-за парт и называли свои имена, за Эрика это сделал его товарищ. «Это Эрик, и он только притворяется, что не умеет говорить, – отрекомендовал друга Вэлентайн Экройд, в весьма категоричной манере потребовавший, чтобы его называли исключительно Вэлом. – На самом деле, если узнать его поближе, то он окажется вполне сносным человеком».

В тот момент Кристиан впервые и обратил внимание на Вэла Экройда. С тех пор минуло три осенних месяца, и он не помнил ни одного спокойного дня. Если на Вэла не жаловались ученики, им на помощь приходили учителя. Не успевал Кристиан уладить проблемы с педагогами, как те появлялись с новой нежданной стороны. Кристиан ужасался подобному отсутствию дисциплины и любого подобия уважения к старшим, но раз за разом был вынужден закрывать глаза на проделки своего ученика, потому что тот был одним из двенадцати, а время играло против Кристиана.

Кто радовал? Брат и сестра Левисы – Джастин и Сейди. Очень ответственные, внимательные, способные сострадать и готовые с радостью помочь своим одноклассникам. Пожалуй, они бы идеально подошли для отведенной им Кристианом роли, если бы не одно «но»: они никогда не нарушали правил. Если на двери висел знак «Вход воспрещен», они обходили эту дверь за тридцать метров. Если учитель опаздывал на урок, они сидели и ждали его до самого звонка на перемену. Если бы доктор Дейс велел им хоть раз сделать что-нибудь необычное, они бы, наверное, сошли с ума от невозможности выполнить приказ и при этом не нарушить правила.

А сегодня Кристиану требовалось именно неповиновение. Чтобы раскрыть его тайну, чтобы проникнуть в святая святых новой школы, нужно было забить на правила. А от Сейди и Джастина ждать этого не приходилось.

Даже их лучшей подруге Мелоди Локлин не хватит сил и энергии уговорить товарищей на безумный поступок. Будь у нее в распоряжении еще хоть одна такая же безбашенная, как она, девчонка, Кристиан не сомневался, кто стал бы первым гостем его штаба. Но одной Мелоди такой подвиг был не по силам. Тут ведь не только безрассудство нужно, тут еще и наблюдательность необходима, а этого, как Кристиан не старался, обнаружить в Мелоди так и не смог. Веселая, заводная, легкая на подъем, но в их компании роль лидера принадлежала не ей, а Сейди. И Мелоди почему-то подчинялась.

Еще одна троица, не доставлявшая Кристиану особых забот, состояла из двух кузин Габриэллы Сантини и Дины Эллин и их верного рыцаря Эдварда Престона. В отличие от Левисов, девочки были столь не похожи друг на дружку, что поверить в их родство было делом весьма непростым. Одинаково темные глаза и волосы если и могли подсказать кому истину с первого взгляда, то более близкое знакомство с девочками ставило крест на подобного рода выводах. В Габи бушевала отцовская итальянская кровь, толкая на разного рода безрассудства, в то время как Дина являла собой образец спокойствия и благоразумия. Если эта парочка попадала в неприятности, Кристиан точно знал, что туда их втянула Габриэлла. Если они выходили из этих неприятностей без потерь, то в этом, несомненно, была Динина заслуга. Как при всем этом они умудрялись не ссориться между собой, для Кристиана оставалось загадкой.

Эдвард был сыном главного архитектора «Элинстара», и Кристиан в первую очередь именно от него ждал раскрытия своего секрета. Но мистер Престон, очевидно, не счел нужным намекнуть сыну на спецпроект его школы, а Эдвард не обладал достаточной степенью любопытства, чтобы выяснить это самому. Он довольствовался тем, что защищал своих подруг от нападок других мальчишек, старательно изучал точные науки и на пару с Диной отговаривал Габриэллу от особо сумасбродных идей.

Был еще в распоряжении Кристиана Кевин Глен – сын известного и весьма успешного медиа-магната, по какой-то непонятной причине отправившего единственного отпрыска не в раскрученную школу при Гарварде или Оксфорде, а в скромный «Элинстар», очевидно, решив приобщить Кевина к простому люду. Однако приобщаться младший Глен никак не желал, держался от одноклассников на ощутимом расстоянии и прикладывал все усилия, чтобы у других ребят не возникло никакого желания к нему приближаться.

Вот из такого винегрета Кристиану и предстояло создать команду своей мечты. И уже целых три месяца он не знал, чего больше желает: чтобы кто-нибудь из учеников поскорее проник в хранимую им тайну или чтобы ни один из них так и не смог этого сделать. В этом случае у Кристиана были бы все основания набрать других кандидатов. На этот раз он пошел бы совсем другим путем. Он бы начал изучение потенциальных воинов заранее, может быть, даже за полгода до того, как принять их в команду. Он бы отобрал именно тех, на кого решился бы положиться, кому смог бы доверять и кто был бы достоин возложенной на него миссии. Он бы создал все условия, чтобы эти ребята сдружились между собой и стали единым организмом еще до того, как узнали о своем общем деле, и тогда ему не составило бы труда обучить их и сделать идеальными солдатами. Пожалуй, если в самое ближайшее время не случится непоправимого, Кристиан начнет приглядываться к другим ученикам, чтобы отобрать тех, кто подходил бы под его видение настоящего бойца. Рождество – отличное время, которое как раз подходит для установки рубежа. Если кто-то из нынешнего состава его учеников до каникул сумеет удивить Кристиана, он оставит их всех в обойме. Если нет…

Кристиан еще раз обвел взглядом класс и вздохнул.

Дай ему бог все сделать правильно…

ГЛАВА ПЕРВАЯ: 1 ДЕКАБРЯ

Габи была любопытна, как все дети. Может быть, чуть-чуть больше. Это «чуть-чуть» и послужило причиной состоявшегося похода.

Габриэлле нравилась школа: красивая, уютная; учителя приветливые, добрые, всегда готовы помочь, объяснить, если что-то непонятно, а на переменах и поговорить с ребятами… Но Габи чувствовала, что не все в этой школе ладно. Природная наблюдательность еще в первый учебный день позволила ей заметить, что одна из стен их кабинета не настоящая. Она состояла из четырех кусков, соединяющихся посередине, а специальные пазы по краям намекали на то, что эти куски могут раздвигаться. Более того, придя пару раз в школу несколько раньше обычного, Габи имела возможность наблюдать, как доктор Дейс выходил из-за этой стены, а за его спиной мигали и переливались разноцветные лампочки, да еще что-то пиликало, гудело и скрежетало. Все это не только не походило на кабинет обычного учителя естествознания, коим представился им доктор Дейс, но даже и для директора школы было слишком. А когда еще и обожаемый папа, которому Габи верила безоговорочно и который возводил «Элинстар» вместе со своим лучшим другом Джеймсом Престоном, обмолвился о неординарности проекта новой школы, у Габи появилась непреодолимое желание пробраться за таинственную стену и лично узнать, что там скрывается. И, кажется, она была не одинока.

Дина любила приключения. И любила их искать, хотя Габриэллу всегда отговаривала от «глупостей». Но никогда не оставляла кузину. И сегодня, когда Габи предложила ей разведать, что все-таки прячет доктор Дейс за железными дверями, она сначала сделала не по-детски строгое лицо. В ответ на это Габи скорчила такую рожицу, что Дина не устояла. К тому же ее и саму невероятно интересовало, что же там такого таинственного, требовавшего подобной секретности.

Однако одни девочки идти все-таки побаивались – кто знает, а вдруг за дверями что-нибудь этакое…

– Эдвард! – твердо решила Дина. – Он не откажется.

– Пусть только попробует! – возмутилась Габи. – Больше никогда в жизни не дам ему и слова списать!

Но ее угрозы не понадобились. Эдди был первым, к кому следовало обратиться, затевая какую-нибудь авантюру. А к Вэлу не надо было и обращаться.

– А шифр вы знаете? – как всегда неожиданно раздался его голос.

Чтобы попасть внутрь таинственной комнаты, нужно было знать специальный код, который доктор Дейс набирал на пульте дистанционного управления для открытия и закрытия железных дверей. Но Габи уже давно запомнила последовательность, с которой доктор Дейс нажимал кнопки. Вычислить цифры труда для нее не составило.

– Двенадцать – двенадцать – девятнадцать – шестьдесят шесть! – бросила она на Вэла уничтожающий взгляд. Вэл ей не нравился. Он постоянно совал нос в чужие дела и, главное, вел себя так, как будто знал больше всех. Этого Габи принять не могла.

Однако Вэл словно не заметил ее настроения и вполне доброжелательно продолжил:

– Да нет, эти все детские игрушки. Как насчет шифра сейфа, в котором доктор Дейс запирает свой пульт, когда уходит домой? Думаю, я смог бы вам помочь.

Габи напряглась. Она знала, что он попросит взамен возглавить операцию. И будет иметь на это полное право. И как она могла не подумать о подобной мелочи?

Но Вэл вдруг широко улыбнулся и обратился к одной только Габриэлле:

– Могу я присоединиться к компании?

Она выдохнула.

– Собираемся ровно в четыре у кабинета. Доктор Дейс сегодня работает только до двух.

Габи опаздывала. Она ненавидела непунктуальность, но сегодня так сложились обстоятельства. Впрочем, Габи была сама виновата. По дороге домой она уговорила кузину купить мороженое. По три порции… И у Дины запершило горло.

Габи едва вырвалась из дома: мама боялась, что она также заболела, и все норовила отвести ее к доктору. И как родители не понимают, что у нее тоже могут быть свои дела?

Габи пулей влетела в школу, как вихрь, промчалась по коридорам, уверенная, что и Эдвард, и Вэл уже давно пришли и ждут ее или, что еще хуже, начали операцию без нее. Она остановилась только у кабинета и, не в силах отдышаться, прислонилась спиной к двери… Дверь открылась, и Габи кубарем вкатилась внутрь. От ужаса зажмурилась: сейчас к ней подойдет доктор Дейс, и тогда…

Вот уже приближающиеся шаги…

– С прибытием! – раздался насмешливый голос сверху. Габи осторожно открыла один глаз: над ней стоял Вэл и держал в руке заветный пульт управления. – Время – пятнадцат…