Scherzo

SCHERZO 4

4/// когда тень вошла в тебя, и началась работа над тенью

Музыка к этой части: The Look/ Marie Plassard

Самолет приземлялся, и солнце спускалось вместе с ним…

Люси пристально смотрела в свои глаза, приблизив к лицу плоское миниатюрное зеркальце. В нем отражался огромный мир неизведанных планет. Она развернула предложенную стюардессой горячую салфетку и промокнула ею лицо. Потом достала помаду, чтобы освежить губы.

Прежде она никогда не брала место рядом с иллюминатором. Вид парящей вокруг бездны, плывущих облаков и далекой уплывающей земли вызывал у нее чувство неуверенности. Кроме того, ее мучительно тошнило (даже если пластмассовая шторка была плотно закрыта). Но сейчас она спокойно прислонилась лбом к прозрачному толстому стеклу и наслаждалась непривычным чувством внутреннего медитативного комфорта, отрешенности и свободы. В маленьком салоне бизнес-класса, кроме нее, разместились еще три человека. Все время полета каждый был поглощен собой. И это создавало иллюзию «одинокости» и уединения в ограниченном замкнутом пространстве, летящем в бесконечности.

Когда голос капитана известил о том, что самолет пошел на снижение, в салоне произошло еле заметное оживление.

Молодая особа откинула с головы черный капюшон, до сих пор скрывавший ее утомленное, озабоченное лицо. Достала из фирменного кожаного рюкзака плоскую бутылочку виски и сделала большой глоток.

Парень, красавец атлетического сложения, наконец оторвался от книги, которую читал непрерывно с момента взлета и попросил стакан воды. Люси взглянула на обложку: «Черный лебедь». Теперь она уже с любопытством задержала взгляд на парне. Она читала эту книгу лет шесть назад. Да, кажется, незадолго до ее встречи с Алексом. Позже она познакомилась и с ее автором, Толебом Нассимом. Ливанцем, живущим в Америке… Это была удивительная встреча, как, впрочем, и многое из того, что начало происходить после появления в ее жизни Алекса. Тогда ее привычный мир стал стремительно меняться, сокрушительно и необыкновенно меняя и ее представления о себе.

Люси сглотнула и обратилась к стюардессе:

– Пожалуйста, и мне принесите воды. И прошу вас, налейте ее в стеклянный стакан.

Третьей в их салоне летела дама, которая, по мнению Люси, выглядела безукоризненно. Более того, ее вид вызывал восхищение. На ней был отменного качества и причудливого кроя кашемировый костюм цвета арабского песка (очень освежающий ее элегантный возраст). Уместный макияж не скрывал лет, но мастерски подчеркивал их достоинство, оттеняя тонкие аристократические черты лица. Обманчивая небрежность прически: легкая волна непринужденных прядей ухоженных волос спадала, открывая лоб и подчеркивая изгиб красивой шеи. На длинных пальцах и тонких запястьях красовались массивные украшения. В ушах сверкали довольно крупные изумруды редкого сине-зеленого цвета (такие называют еще «камень судьбы»). Даже здесь, в стесненных обстоятельствах, ее великолепная осанка не могла остаться незамеченной. Во время всего полета она непрерывно стучала по клавишам макбука. Звук был деликатно отключен, поэтому слышался только изящный звон многочисленных серебряных браслетов – в такт ее точным, уверенным движениям. Сейчас она закрыла крышку и, прикрыв глаза, точным движением сняла тонкие очки.

«Интересная компания, – думала Люси расслабленно, невольно прикидывая, какие роли подошли бы окружающим ее персонажам, – например: юрист-партнер, профессор и…, не меньше, чем баронесса». Люси удавалось практически безошибочно определять породу людей. Она вновь отвернулась к иллюминатору и цепким взглядом стала наблюдать за стремительно приближающейся землей.

По пути из аэропорта к дому, Люси попросила таксиста остановиться у знакомой зеленой лавки. Она купила огромный букет нежных пионов и длинных ирисов с утренними каплями росы на листьях. Затем заглянула в булочную к знакомому французу. Он вручил ей бумажный пакет, с еще теплым “pain сaux noix” – ее любимым хлебом с орехами. И также – кусок настоящего сливочного масла “beurre persille’” с ароматом трав.

В этот ранний час во дворе дома было тихо. Люси решила подняться в квартиру пешком. Об этих апартаментах мало кто знал (даже из ее близкого окружения). Небольшая, но очень уютная студия, с тонким вкусом обустроенная, находилась в современном студенческом пригороде Лондона.

Теперь, стоя дома под бесконечным душем, она составляла свое меню удовольствия на день. «Итак: прогулка по холмам Гринвича, обязательно “5 o’clock tea” в сказочном месте Fortnum&Mason. Можно себя наградить изысканным десертом к королевскому чаю. Но сначала короткий сон на фантастических простынях от Millesimo by Sferra…» – Люси обтерла тело полотенцем и вышла из ванной комнаты. Механически нажала кнопку кофемашины, продолжая размышлять о том, как проведет наступающий новый день. «Хорошо бы успеть на антикварные развалины Bermondsey и попробовать отыскать что-то удивительное из старого винного хрусталя для радости Нины. После отдыха надо бы ей сразу позвонить. С ней встреча будет, как всегда, поздняя и долгая. Между чаем и Ниной нужно поехать в галерею».

Уже пора признать: то, во что Люси не осмеливалась поверить, произошло – ее работы заинтересовали людей, которые приложили много усилий для организации выставки. Люси была им искренне благодарна и теперь чувствовала себя готовой к совместным обсуждениям рождающегося проекта. Она достала из ящика пижаму и подумала: «Конечно, еще нужно сообщить Юрию, что я прилетела и пробуду здесь пару дней».

Юрий со своим итальянским другом имел небольшой, но весьма почитаемый знатоками ресторанчик в Брайтоне. Они познакомились довольно давно, когда их общая английская подруга позвала Люси на спонтанно устроенную хозяевами ресторана закрытую дегустацию. Тогда на стол в тени ивового дерева, росшего в приватном ресторанном дворике, была выставлена внушительного вида металлическая чаша со льдом, из которой торчали горлышки шести или восьми бутылок отборного шампанского. С этой встречи у Люси родилась любовь к шампанским винам и понимание, что хорошее вино дает прочувствовать счастье. Нужно сказать, Люси относилась к людям с интересом, избирательно, всегда с любовью и вниманием к деталям. В человеке ценила некую недосказанность.

А Юрий… Он был актер, талантливый игрок… Вспомнив эти мгновения, она стала наблюдать за мыслями. «Послевкусие от глотка настоящего доброго вина длиться долго… Такое вино не пьянит, но может открыть сердце, а ум от него начинает творить. Встреча с хорошим вином подобна встречи с хорошим человеком: когда есть глубина и тайна, оттенки, история, почва, корни и все стихии…» – мысли плыли легко и она отстраненно наблюдала за их движением.

Она подошла к холодильнику и потянула на себя дверцу. Снизу, на стеклянной полке, стояли миниатюрные бутылочки нескольких сортов игристых вин. Люси выбрала одну из них и вышла на балкон.