Щепотка звёзд на стакан молока

Глава первая. Гамбит

- Прошу прощения, господин адмирал, однако сержант Беккер погиб, исполняя свой долг - и ни подтвердить, ни опровергнуть слова курсанта Сосновски насчёт выставления на пост не в состоянии, - выражение лица дежурного офицера вполне соответствовало его кислому голосу.

- Как это произошло, чёрт возьми? - начальник академии раздражённо швырнул на заваленный документами стол планшетку и откинулся в своём кресле.

Уже почти час шло разбирательство обстоятельств дела. Шутка ли - один из курсантов прославленной Звёздной Академии вступил во внеуставные отношения со своими однокурсниками, в результате которых трое оказались в госпитале, а двое из них пробудут там ещё пару дней. Переломы и разрывы суставных сумок не так быстро лечатся даже в наше время, знаете ли…

Стоящий навытяжку офицер чуть добавил деловитости в голосе.

- Одна из выпущенных леггерами торпед оказалась бинарного действия, с задержкой. И когда сержант Беккер выводил из поражённого пятого отсека гражданских, сработала вторая боеголовка, пробившая защитный слой станции. Сержант успел вытолкнуть через аварийный шлюз последних и загерметизировать сектор изнутри - там запоры предусмотрены только с одной стороны.

Сидящие в зале военные и слабо замаскированные под штатских безопасники мрачно переглянулись. Как ни прискорбно слышать такое, однако, служба есть служба.

- Что ж, достойная гибель достойного человека, - адмирал Неккерман тяжело встал и демонстративно взял на сгиб локтя свою флотскую фуражку.

Пятнадцать обязательных по уставу секунд последней памяти человеку и солдату протекли в такой тишине, что стоящий навытяжку чуть сбоку Хэнк едва ли не услышал, как с мочки уха упала на воротник капелька пота. Что-то нехорошее ему нашёптывало предчувствие - настолько мерзкое, что и разбирать-то не хотелось.

- Прошу садиться, господа офицеры, леди и джентльмены… продолжим.

И продолжилось. Поскольку подтвердить слова Хэнка и правомерность применения им боевых приёмов против своих товарищей было попросту некому, то руководящий трибуналом адмирал волевым решением приказал это заявление обвиняемого во внимание не принимать.

"Да что ж ты делаешь, скотина!" - Хэнк едва сдержался. И то, лишь вспомнив из лекций, что всякая обязательная на гражданке чушь вроде презумпции невиновности на военном флоте никакой силы не имеет.

В это время один из штатских в нарочито дурно пошитом костюме подал адмиралу кристалл памяти и шепнул что-то на ухо. Не зря, не зря Хэнк насторожился - у просмотревшего на экране содержимое чипа адмирала брови полезли даже не на лоб, а куда-то к лысеющей макушке с пятном ожога, оставшимся на память об одной не совсем удачной битве.

- Это уж совсем некстати, - вполголоса проворчал один из офицеров трибунала, когда пришёл его черёд ознакомиться с прилежно зафиксированной службой безопасности информацией.

Выснилось ни много, ни мало, как то весьма неприглядное обстоятельство, что стоявший не так давно в карауле курсант Сосновски пропустил через свой пост на территорию Академии неопознанную сенсорами женщину. Ночью - каково, а?

Вновь воцарилась пауза - и под двумя десятками скрествшихся на нём взглядов Хэнк чувствовал себя куда менее уютно, чем под прицелами леггеров, когда их курс обкатывали в лёгких пограничных стычках. Тогда он на древнем и безнадёжно устаревшем старфайтере умудрился зацепить залпом один из перехватчиков противника и вынудить убраться, а потому принимал после дела вполне заслуженные поздравления. Впрочем, там скорее была заслуга везения да настырного характера самого Хэнка, сунувшегося в противоход…

Но всё же, он не скосил глаза в сторону сидящей здесь строгой и печальной лет-капитана Жаклин, преподававшей в Академии счисление и навигацию. Лишь вспомнил её ещё блистающие шалые глаза, когда женщина той ночью задержалась где-то на свидании с другом и потому пробиралась на Базу через выход на инженерные палубы, где как раз нёс службу курсант Сосновски. Хэнк пропустил её без малейших вопросов, словно так оно и надо было - но коль скоро лет-капитан была ещё в гражданском, то честь не отдал. Что и ввело в затруднение детекторы сканеров и в заблуждение высокую комиссию трибунала.

- Что ж, другого я и не ожидал, джентльмен о леди ничего не скажет, - майор-артиллерист показал Хэнку внушительный, не уступающий его собственному кулак и повернулся к начальнику Академии. - Господин адмирал, предвижу ваше возражение насчёт того, что на флоте всякому чистоплюйству не место - однако, законов чести никто не отменял.

На лице адмирала пошли красные пятна, на скулах еле заметно дрогнули желваки. Однако, старый служака умел держать марку.

- Что ж, с этой стороны похвально, - проскрипел он дважды простреленным в битвах и кое-как залеченным горлом. - Но всё же, факт не в пользу обвиняемого, господа офицеры. Проводить всяких бл*душек на территорию прославленной Академии и тем самым превращать её в бордель…

Он уже привычно начал было набирать обороты своего командного голоса, намереваясь устроить образцово-показательный разнос, однако дежурный офицер весьма неделикатно постучал на табло часов, и адмиралу волей-неволей пришлось умерить пыл.

- Адмирал Неккерман - медотсеку, - он коснулся коммуникатора и рыкнул в него, словно прибор связи или кто-то из эскулапов были виноваты. - Могу ли я наконец, тысяча межзвёздных чертей, поговорить с кем-то из потерпевших? Хотя бы по связи, времени на соблюдение формальностей нет - у меня пять сотен бандерлогов в учебном корпусе без присмотра остались!…

Хэнк холодел и холодел, словно намереваясь выстудить космическим холодом помещение ангара истребителя, где собрался и проходил трибунал. Такой смеси полуправды и искусно завуалированных намёков он ещё в жизни не слышал. В другое время он подумал бы, что речь читает кто-то из прожжённых политиканов - настолько искусно она была составлена.

- Что? Позволял себе насмешки над товарищами из-за их малого роста? - вот чего во флоте не терпели, так это небрежения товарищами. Сквозь пальцы посматривали на дружбу меж командирским и рядовым составом, не замечали синяки, иной раз появлявшиеся от столкновения с невовремя открывшимся люком после воспитательных бесед - но высокомерия и отстутствия взаимовыручки не прощали.

Но как же искусно всё повернул! Хэнк по-прежнему стоял навытяжку, и его мнение насчёт порядочности рода людского таяло стремительно, как стойкость иной девчоночки под его поцелуями. Хотя скорее следовало признать, что как раз Велерин сотоварищи психовали из-за великолепной фигуры Хэнка и его успехов у слабого пола, но тут оказалось всё перевёрнуто с ног на голову - причём так, что отделить зёрна от плевел, а мух от котлет, было практически невозможно. Соответственно, впечатление создалось настолько отвратительное, что некоторые члены трибунала уже посматривали на курсанта Сосновски с плохо скрываемым презрением…

Неуставные отношения, приведшие к нанесению травм сослуживцам… аморальное поведение и нарушение присяги… презрительное и свысока отношение к товарищам… - словно сквозь липкий бредовый кошмар Хэнк слышал отчего-то стыдливо зачитываемые слова приговора. И в конце удалось расслышать, будто контрольный выстрел в голову, ещё одну фразу - отчислить без права обжалования и восстановления…

- Что господин изволит? - поскольку облокотившийся о столик уличного кафе крепкий молодой человек задумался настолько сильно, что не замечал всех потуг кибер-официанта с его примитивным позитронным мозгом, то немудрёный робот дёрнулся на антигравитационной подушке всем своим полированным шарообразным телом и тут же сексапильным женским контральто осведомился. - Цо пан хце?

Однако записанные в память голоса лучших актёров и дикторов земной цивилизации, звучавшие на разные лады и пытавшиеся узнать у посетителя кафе его вкусы и желания, по-прежнему оставались безответными. Если что и вывело Хэнка из мрачной задумчивости, так это донёсшийся со стороны робота смачный пинок армейским ботинком и одновременно раздавшийся женский голос:

- Исчезни, зануда!

Против ожидания, мающийся неудовлетворённым желанием угодить кибер мгновенно притащил две чашки кофе и бутерброды - очевидно, так бесцеремонно обошедшуюся с роботом Жаклин и её предпочтения здесь прекрасно знали.

Лет-капитан ногой придвинула себе яркое лёгкое креслице из суперпластика, и через мгновение с той стороны столика в пасмурное лицо Хэнка заглянули два карих глаза под короткой флотской чёлкой.

- Ты в порядке, малыш? Скажи мне только это, - преподша… впрочем, для парня уже бывшая, сунула ему в руки еду и чашку, шлёпнула по ладони, когда тот пытался отмахнуться. - Быстро ешь, у нас много дел.

Если что-то и могло вывести Хэнка из его мрачного оцепенения, то только подобного типа заявления. И оставалось ему только эдак неопределённо двинуть плечом… впрочем, заявившуюся лет-капитаншу этот ответ вполне устроил.

- Кстати, отчего ты меня не выдал? - Жаклин ела быстро и в то же время с тем неуловимым изяществом, присущим женщинам, и особенно вышедшим из древней Франции.

Хэнк кое-как прожевал так и норовящий стать колом бутерброд с ветчиной и промямлил что-то в том духе, что, дескать, ему подобное как-то и в голову не пришло. Зато женщина замерла, не донеся к красивым губам дымящуюся чашку. Её глаза широко распахнулись, а коротко стриженая голова в удивлении покачнулась.

- Разрази меня гром, малыш! - негромко, но с чувством произнесла Жаклин. - Это лучший ответ на подобные вопросы, который я когда-либо слыхала.

Смущённая улыбка Хэнка Сосновски, а пуще того вымахнувшая на его физиономию краска, лучше иных слов подтвердили циркулировавшие по Академии сплетни, что Жачка хоть и бывает иногда стервозной, но тётка классная. И броситься в паре с нею в собачью драку против четвёрки леггеров можно спокойно - не подведёт. Ну, а насчёт присущей вьюношам некоторой романтичности и влюбчивости промолчим, пожалуй - вон, какие у Хэнка кулачищи. Враз начистит рожу за одно только не то слово в сторону лет-капитанши…

- А теперь за мной… - странно, прошло всего несколько секунд, а женского и романтического в Жаклин осталось не более, нежели в гипердвигателе совершившего дальний марш-бросок крейсера.

Однако, непонятки и сюрпризы этого дня, похоже, только начинались. Хотя у Хэнка где-то в мозгах ещё и застряли остатки похмелья после затерявшейся куда-то из памяти ночи, но постепенно в черепушке начался столь привычный мыслительный процесс. И всё же, и всё же…

- Возьми и спрячь, у меня сзади за поясом, - шепнула Жаклин в густой вечерней тени местной пальмы, прежде чем обнять парня и запечатать ему губы показавшимся столь жарким и бесконечным поцелуем…

Судя по рубчатой рукояти, это оказался армейский бластер… точно, хотя модель дрянь и почти повсеместно снята с вооружения, но работает неплохо.

- Полная обойма, - шепнула коварная лет-капитанша, по-прежнему не отодвигаясь.

- А ещё одного нет? - некстати поинтересовался Хэнк, незаметно пряча оружие в рукав куртки и тоже не спеша выпускать женщину из своих объятий.

На её губы выплыла лёгкая мечтательная улыбка. И всё же, в шёпоте Жаклин не оказалось ни капли лишнего - лишь сухая деловитость.

- Я сегодня ночью крупно повздорила с начальством из-за тебя, малыш. Но - ничего сделать не в состоянии. Хоть адмирал и мерзавец, но послужной список у него слишком уж хороший.

При одном только взгляде на Хэнка в голове всплывали кадры рекламной хроники, где армейские головорезы с надменно выпяченными стальными подбородками огнём и кулаками пробивали себе путь в полчищах леггеров - однако голова у того работала ничуть не хуже тела.

- На кого ты работаешь на самом деле, красавица?

Лет-капитанша легонько вздохнула.

- Контрразведка Федерации, малыш - ведь леггеры упрямо ищут тропочку в Академию.

Пораскинув уже начавшими выходить из ступора мозгами, Хэнк нехотя признал, что на месте руководства леггеров тоже весьма живо бы интересовался - чему, как и с каким результатом обучают в лучшей Академии противника. А Жаклин шепнула, что всё же, начальство хоть и не смогло помочь, но дало добро на одну акцию - и при этом будет старательно смотреть в другую сторону.

Оказалось, что разрешено втихомолку пощипать местных торговцев таким себе порошочком. Отлажена система у тех настолько, что местные блюсты либо бессильны что-либо сделать, либо всё время ловят пустышку или мелюзгу.

- Вообще, это не совсем наши дела - однако мне разрешили не церемониться и хоть как-то помочь одному попавшему в беду красивому да крепкому парню. К тому же… где криминал и контрабанда - там обязательно рано или поздно замаячат ушки чьей-то разведки.

Хэнк наконец сообразил - есть шанс совместить полезное с приятным. Шпиона или предателя угрохать. И если такого уголовного пушера ещё и грабануть, то оставшийся без единой кредитки бывший курсант может взять билет на межзвёздный лайнер в любую сторону. Да и первое время не заботиться о хлебе насущном - когда ещё судьба выбросит более-менее приличные кости…

Впрочем, одну судьба уже выбросила - Хэнк без зазрения совести вытребовал с Жаклин ещё один затяжной поцелуй - да такой, что оба чуть ли не вслух пожалели, что совсем рядом нет приличного убежища на двоих, да с хорошей надёжной кроваткой.

- Отставить, малыш - мне потом надо прибыть к начальству с ясными мозгами, - Жаклин слабо улыбнулась и сделала безуспешную попытку отстраниться.

Оказалось, что они уже идут обнявшись по вечерней улице окраины Аламеро - столицы хоть и провинциальной, но всё-таки планеты. Наверное, с климатического спутника недавно передавали дождь - невесть зачем выложенные под старину брусчаткой улицы влажно и романтически блестели, а покачивающиеся под бризом пальмы иногда роняли на парочку холодные капли.

Вообще-то, Жаклин в своей одежде подчёркнуто милитаристского покроя и крепких армейских ботинках, да при короткой стрижке, больше походила на пустившуюся в загул девицу из уличной банды. Однако, и здоровенный Хэнк в комбезе без знаков различия и примерно такой же обуви походил на забияку как заяц на кролика - так что, к указанному женским пальчиком тесному переулку обнявшаяся парочка подошла, не вызывая ни малейших подозрений.

Они ещё долго целовались в темноте за углом, прежде чем Жаклин чуть напряглась и шепнула:

- Вон те трое, и по два у обоих концов переулка.

Обычно выпускники Звёздной Академии либо шли на крупные корабли флота в надежде там выслужить чины да звания - либо пилотами звёздных истребителей, как гордо пропаганда называла неуклюжие утюги, уступавшие кораблям леггеров по всем показателям. Но, кроме специальной подготовки, умение махать кулаками-ногами да палить в супостатов изо всех марок табельных стволов лишним отнюдь не считалось. А уж не страдающему дистрофией Хэнку таковые занятия и вовсе в радость были…

- Контрольный, последний, - объявил он, брезгливо отряхивая высокое голенище от разбрызганных пополам с кровью мозгов незадачливого наркоторговца.

Жаклин отклеилась от угла, из-за которого обозревала улицу - она со своей задачей управилась чуть быстрее. Её ещё горячий бластер перекочевал парню, а сама она быстро и с заметной сноровкой принялась обыскивать нелепо раскинувшиеся в полутьме тела.

Хэнка едва не стошнило. Одно дело палить в злодеев самонаводящейся ракетой или видеть вспышку на месте только что бешено мчавшегося истребителя леггеров - но совсем другое дело вот так. Хладнокровно и в упор перестрелять почти безоружных. Дрянной пистоль ещё на порохе да пара виброножей против мощных и почти бесшумных армейских бластеров, это даже не смешно… и он вновь старательно проглотил так и подступающий к горлу кисло-горький ком.

- Смотри, - глаза женщины блеснули отражением фонаря напротив, а в ладонях она показала два пакета с мелкими белыми пилюлями наподобие капсул. - Тут полгорода отравить хватит, привыкание с первой же дозы.

Щёлкнула атомная армейская зажигалка, не боящаяся ни дождя, ни холода, ни чертей или проклятий - и в её пламени чадным огнём занялась горка дури, стоившая наверняка чёрт-те сколько кредиток. А в ладонь Хэнка словно сама собой сунулась такая толстая пачка слегка потрёпанных купюр, что он даже на миг призадумался, да куда же её спрятать?

- Ох, малыш, извини, - Жаклин тут же расстегнула у него на боку клапан с обязательной здесь аптечкой, коммуникатором связи и прочей белибердой.

С интересом Хэнк следил, как женщина деловито перешерстила содержимое, большую часть добавила к диковинному топливу костерка, а на освободившееся место запихала пластикатовые банкноты.

- Уходим, - абсолютно невозмутимо распорядилась она… хорошо ещё, что вновь приклеилась к Хэнку всем своим волнительным телом - и небезуспешно изображающая из себя влюблённых парочка прогулочно-романтическим шагом направилась в ночь.

- И зачем это я опоздал родиться лет этак на десять? - поинтересовался Хэнк, погядывая из темноты на просторное поле космопорта.

Почти напротив их укрытия тускло блестел после дождя корпус небольшого транспортника с аляповатой надписью Слейпнир, в объятиях парня стремительно как мороженое таяла Жаклин, а на душе было как-то грустно и немного пусто… впрочем, после нескольких впервые в жизни отправленных на тот свет мерзавцев да выпитой пинты неразбавленного виски могло быть и хуже.

- Нет, малыш - это мне повезло родиться на десять лет раньше. Тепрерь я понимаю, почему девчонки теряют голову… а там и честь, повстречав одного моего знакомого, - Жаклин шевельнулась, и с поднятого к Хэнку лица подозрительно ярко блеснули её глаза.

- Короче, малыш. Шкипер и команда редкостные аферасты - но иногда приносят на хвосте интересные новости для моей конторы. А за это портовые власти сквозь пальцы смотрят на их мелкие шалости с налоговыми и прочими ведомостями…

Выяснилось также в странно прерывающемся голосе женщины, что обязательный для этого класса грузовиков второй пилот попал в какую-то передрягу - а лететь этому кораблику надо срочно. Хэнк мимолётно усмехнулся, не позавидовав судьбе незадачливого пилота, и вздохнул.

- А может, ну его, всё это? Тебе всего тридцать, а мне уже двадцать два. Давай… - но дальнейшие слова оказались попросту невозможны… кажется, этот поцелуй называют французским - в теории этих дел Хэнк разбирался не очень. Зато в практике превзошёл всё и вся.

- Если мы ещё раз увидимся, малыш - не сдобровать нам обоим. Есть в тебе что-то такое… надёжность, что ли. Всё, иди, и давай обойдёмся без соплей и киношных страстей.

И всё же, уходящий к замершему на стартовом поле кораблю Хэнк заметил, как снова подозрительно ярко блеснули глаза затаившейся в густой тени лет-капитанши. Да, распогодилось - наверное, это звёзды…

- Я слышал, вам нужен толковый пилот и не задающий лишних вопросов универсал? - поинтересовался он у тощего лохматого бродяги, который подпирал спиной словно пожёванную посадочную опору и довольно успешно делал вид, что ничто в мире не интересует его сильнее, нежели грубая самокрутка с подозрительно ароматным дымком.

Потомок древних хиппи не спеша обозрел Хэнка. Хотя плевок и пришёлся всего лишь в дюйме от не очень-то и запылённого ботинка парня, рефлексы тот всё-таки сдержал.

- Возможно, - хрипло процедил лохмач и с заметным наслаждением затянулся ещё раз, а потом неожиданно протянул помятый чинарик Хэнку. - Будешь? Это мягкая травка, натуральная - не та отрава, что из человека кретина делает… ну как хочешь. Шкипер уже готов на переборку лезть, так что давай, почапали на коробку.

Уже переставляя ноги по загаженному и помятому трапу, Хэнк Сосновски сделал весьма важный в своей жизни подвиг - он не остановился и не оглянулся. Лишь поинтересовался в тощую спину впереди:

- А кто такая переборка, что на неё шкипер лезет? Ну и имечко!

- Шутник? Это хорошо, без этого в рейсе туговато. А переборка… увидишь сам. Кликуха такая, - и помятый хиппи вновь направился в тёплые, душноватые и слегка пахнущие машинным маслом недра корабля.

Вот и всё, Хэнк, вот и нет прежней жизни - а впереди только жизнь новая. Что ж, здравствуй!…

Переборкой оказалась встретившаяся по пути худая и нервная девица с рыжеватыми прядями, которая осмотрела Хэнка непонятным взглядом и тут же куда-то испарилась в своё машинное отделение. Недоделанный хиппи назвался Жаком-бортинженером - зато капитан Эрик своим невысоким ростом и широченными плечищами понравился Хэнку куда больше. Он и без бороды был бы несомненно похож на вполне киношного вида гнома, но при ухоженной и заплетённой в косички пышной поросли да жёстких умных глазах именно подгорным кузнецом и выглядел.

- Круто, - хмыкнул Хэнк, едва выдержав пожатие этих тисков, невесть зачем прикинувшихся обычной мужской ладонью.

- Не дохляк, - то ли выразил своё мнение о новичке, то ли скромно обозначил свои возможности Эрик. - Стало быть, по Клаусу можно петь отходняк? Что умеешь?

Прежде всего, парень выложил на боковину пульта, отполированную до блеска локтями шкипера, свой бластер с рябым от перегрева стволом. Уж капитан на борту царь, бог и прокурор в одном лице - а оружие может прекрасно отдохнуть и в его сейфе. Равно как и энная сумма наличными. Бородач принял это как должное, и кивнул.

Хэнк не стал скрывать, что умеет понемногу почти всё, хотя с практикой туговато. Да и совет Жаклин не выдумывать липу, а говорить как есть (не раскрывая деликатные подробности нынешнего вечера), оказался весьма кстати. Потому что шкипер, ещё раз оглядев чуть ли не вдвое более высокого парня, повздыхал для солидности, а затем поинтересовался:

- Ты часом не тот обормот, что обломал грабки внучку начальника Академии?

Хэнк хоть и подивился, с какой скоростью и изощрённостью распространяются слухи - но воспоминание всё ещё резануло по сердцу.

- Тот самый. Только давай о том позже, кэп, - он стукнул себя по левой стороне груди. - Не отболело ещё.

Капитан Эрик понимающе покивал, а затем развернулся в своём кресле. Его ручища ткнула в соседнее место за пультом.

- Ну давай глянем, чему там учат в ваших академиях… системы на старт.

Больше всего Хэнка поразил не тот факт, что эта битая ржавчиной и временем рухлядь ещё двигается - а то, что взлетела она на удивление неплохо.

- Хм-м - эта посудина летит лучше, чем выглядит, - он закончил вывод на промежуточную орбиту и обернулся к внимательно наблюдающему за его действиями капитану. - Куда дальше, кэп?

Тот очнулся от созерцания проворно снующих рук парня и выслушивания его бормотания, и старательно спрятал в бороду всё же замеченную немного вспотевшим от усердия Хэнком улыбку. Хоть и не весть что - восемьсот регистровых тонн да тысяча двести груза - а ударить в грязь лицом перед опытным человеком не хотелось.

- Жак, давай координаты!

В ответ из навигаторской рубки послышался перемежающийся матюгами кашель, а потом на экраны перед Хэнком с бешеной скоростью полетели цифры - похоже, хиппи оказался в своём деле вовсе не таким задохликом, как казалось вначале.

- Разброс двадцать два процента, - огорчённо отозвался Хэнк, некоторое время посвятив священнодействиям с древним как мир пультом управления.

Цифры полетели вновь - и вновь парень ловил их на лету, привязывал к кораблю незримыми нитями причинно-следственных связей и делал непонятным самому ему образом выводы. Тут не справлялся никакой компьютер. Лишь изощрённый мозг человека с тренированной специальными методиками интуицией мог продраться через такие дебри, как закрученное хрен-его-знает во что гиперпространство.

- Четырнадцать! Ещё сдвинь по тау-вектору вниз!

И в конце концов, когда Хэнк умудрился понизить вероятность "сброса" корабля из гиперпространства до вполне приемлемых пяти процентов, капитан Эрик громко щёлкнул спрятанным в своей лапище старинным механическим секундомером.

- Э-э… семь минут. Что ж, парень, для начала неплохо - будет из тебя толк, - он снял с шеи обретавшийся там на цепочке ключ гиперпривода, вставил его в гнездо пульта и рявкнул неожиданно таким гулким басом, что тут уже не требовалось даже громкоговорящей связи:

- Эй, всем говнюкам на борту! Готовность ноль! Три, два, раз - панесла-ась п**да по кочкам!

Охренеть…

Обычно, хорошо синхронизированные системы при выходе на гипер-режим обеспечивают людей лишь секундной тошнотой да мельтешением цветных пятен в глазах. Так произошло и на этот раз - видимо, Переборка держала двигатели и гипер-секцию в относительном порядке. Хэнк привычно сморгнул, глубоко вдохнул-выдохнул, борясь с тут же отхлынувшими ощущениями, и демонстративно поковырял в ухе.

- Тишина. Кажется, запрыгнули в вектор…

Капитан уже проворно орудовал на пульте, сквозь зубы и бороду переругиваясь вполголоса с Жаком, а затем внушительно кивнул.

- Ноль-девяносто-шесть. Бывало и лучше - но случалось и куда хреновее, - капитан повернулся к мокрому хоть выкручивай Хэнку и некоторое время словно в сомнении поглаживал бороду. - Ты второй пилот, Малыш. Подробности у помела, как созреешь - поговорим.

Совершенно справедливо приняв последние слова как освобождение от вахты и разрешение покинуть ходовую рубку, парень всё же с некоторой осторожностью поинтересовался - а кто же такой или такая Помело?

- Если хочешь распространить какую-то новость или сплетню, сообщи её мне, - в дверях обнаружился расхристанный и ухмыляющийся Жак со здоровенной дымящейся чашкой в руках, каковую вручил шкиперу. - Потопали на камбуз, Малыш, а потом покажу бывшую конуру Клауса.

Поскольку обижаться на обозначенную шкипером кличку Хэнк считал ненужным - что есть, то есть, все остальные члены экипажа смотрелись рядом с ним недомерками - то безропотно поднялся с места. Двумя пальцами под козырёк несуществующей фуражки откозырял кивнувшему капитану, и ощущая в теле приятную усталость, а на душе особое удовольствие от хорошо да на совесть проделанной работы, направился за Помелом. Это надо же - и даже не обижается!

- Похоже, ты понравился шкиперу, - тарахтел растрёпанный хиппи, показывая, где тут что в похожем больше на склад старьёвщика камбузе и примыкающей к нему продуктовой кладовке. - В общем, остальное сам сообразишь - только не трогай чашку кэпа. Из неё пьёт только он.

Хэнк припомнил массивную посудину граммов эдак на четыреста или четыреста пятьдесят, и устало кивнул. Все треволения последних дней уже начали наваливаться с непреодолимой силой. Глаза самым предательским образом слипались, а руки-ноги налились вязкой свинцовой тяжестью словно на тренажёре под нагрузочкой эдак в три же. Впрочем, не пять - так что, пока ещё терпимо…

Если в современном мире и можно обнаружить что-то похожее одновременно на лужу грязи и свалку, так это оказалась каморка, ещё вчера принадлежавшая насквозь неизвестному субъекту по имени Клаус и прозвищу Анархист. Впрочем, одно можно сказать со всей определённостью:

- Хлев на палубе!

Жак-помело хохотнул, однако тут же поперхнулся и эдак смущённо увял, когда чешущий в затылке при виде этого зрелища Хэнк сквозь зубы выразил надежду, что в каюте у самого хиппи всё же почище.

Ну что ж - хотя у бывшего курсанта мнение о будущем месте обитания оказалось куда похуже нежели о привокзальном сортире, не дело ныть подобно всяким неудачникам? И Хэнк решительно засучил рукава.

- Как я понимаю, кибер-сервы на борту встречаются ещё реже, чем привидения? - и поинтересовался насчёт более прозаических средств уборки - типа большого мусорного бака, ветоши и синтетических моющих средств.

Надо отдать должное, тощий хиппи изрядно заинтересовался предстоящим. Он даже смотался куда-то и притащил пластиковую бутыль с жидким мылом.

- ДБ, - гордо объявил он. - Зараза такая мыльная, что отмывает хоть что.

В самом деле, после того как Хэнк на своих плечах отнёс к люку утилизатора два мешка всякого хлама, если не сказать дерьма, и принялся за наведение более основательной чистоты, оказалось что принесённая задохликом химия весьма неплоха.

- Пятна на солнце отмывать ею не пробовали? - поинтересовался парень, отчаявшись сполоснуть руки в пластиковом ведре с водой. Мыльные, и хоть ты тресни.

- Не-а, эту заразу шахтёры с Титана добавляют в распыляемую воду для улучшения смачиваемости - ну, чтоб осадить пыль из воздуха, - Жак оказался столь впечатлён первыми результатами, что не пикнув притащил ещё ведро воды - лишь бы Малыш позволил ему поприсутствовать при столь диковинном зрелище как уборка. Он даже прекратил сплёвывать на пол, опасаясь если не посадить пятно, то получить в глаз от хозяина каюты.

А зрелище того стоило - наверное, такой чистотой каюта не блистала даже после спуска корабля со стапелей. Понятное дело, что заглянувшая на шум и суматоху Переборка оказалась столь впечатлена увиденным, что присвистнула.

- Тут что, праздник какой? Или чистоплюи на борту объявились? - выразив в нескольких словах своё презрение, девица независимо утопала по коридору дальше.

Подпирающий плечом комингс люка Жак проводил её долгим взглядом, и в голосе его послышалась непонятная нотка смущения.

- Ты это, Малыш - поласковее с ней… - дальше растрёпанный хиппи поведал, что девицу в тринадцать лет огуляла целая банда. Но перед тем дали ей нанюхаться какой-то хитрой дряни. В общем, теперь, если Переборка хоть сутки не потрахается, у неё самым натуральным образом крыша едет. Потому-то она и лётает на корыте, где сплошь мужики, а сплетни за пределы обшивки не улетают.

- Ну, и у нас во время длинных переходов яйца не пухнут… - подытожил Жак и вновь едва удержался от намерения оставить на подсыхающем пластике пола смачный плевок.

Хэнк с трудом распрямил ноющую поясницу и огляделся. Ну что ж, вполне флотская чистота. Можно и заселяться, а то желание выспаться уже перерастает из насущной потребности в какую-то манию…

- Ну ты и здоров дрыхнуть! - в дверях каюты обнаружился капитан собственной персоной, солидный и абстрактно внушительный.

Единственное, что как-то выбивало его из образа, так это обнаружившаяся в руке кружка. Двуручная гномья секира или хорошая трубка кэпстена смотрелись бы тут куда уместнее…

- Привет, кэп. А что, если попугая на плечо посадить, для образа и пущего впечатления? И треуголку старинную надеть, - Хэнк душераздирающе зевнул, потянулся так, что в плечах что-то сладко хрустнуло, и потряс головой.

Против ожидания, Эрик отнёсся к словам своего второго пилота весьма серьёзно. Поскрёб в сомнении где-то под бородой, а потом покачал головой.

- Мы, конечно, не Ангелы Пустоты - но и не пираты какие нибудь, - огласил он своё мнение слегка сдерживаемым басом.

Ангелами Пустоты в обиходе называли наполовину чокнутых идеалистов, которые взялись своими силами наводить порядок на межзвёздных трассах. Хотя эти поборники порядка да справедливости и слыли свихнувшимися фанатиками - однако после нескольких показательных и беспощадных разборок с пиратами да как по волшебству объявившимися в космосе работорговцами тех зауважали не только в народе, но и в официальных, так сказать, организациях…

- Ладно, Малыш - делать в рейсе нечего, тогда займись порядком на борту, раз уж ты такой чистюля.

Хэнк уже перешёл от отжиманий к разминочному комплексу, а капитан Эрик всё ещё стоял в дверях как та статуя Командора из старого фильма.

- Мне потребуется малый ремробот - а лучше два. Тридцать шесть, тридцать семь…

Капитан ухмыльнулся в бороду, кивнул и посоветовал обратиться к Переборке - вся кибер-механическая рухлядь числилась её законной вотчиной и епархией. Ну, и к Помелу, если надо чего перепрограммировать.

- Значит так, Малыш, - голос его неуловимо изменил интонацию. - Не знаю, что там тебе напели о нас тихари…

Всё же пришлось подняться с постеленного на пол вместо коврика куска чехловой ткани, и выслушать капитана весьма внимательно. В прнципе, Хэнк склонен был согласиться, что чистоплюям да тихоням в нынешнем мире не выжить - но в то же время и за совсем уж неприглядные делишки браться тоже не след. Втихомолку прихватить то, что плохо лежит, особенно если от того никому худа не будет - почему бы и нет? А закон что дышло - как поворотил, так и вышло. Главное, совесть не терять.

- В общем, можешь сойти, где хочешь - в любом порту можно найти замену. Но если надумаешь пока помотаться по космосу, набраться опыта-впечатлений… опять же, в долю войти помимо пилотской грошовой зарплаты… - видимо, столь длинная речь таки утомила рыжебородого шкипера, потому что он с заметным наслаждением припал к кружке.

К обещанию Хэнка подумать он отнёсся с некоторым сомнением, но лишь кивнул на прощанье и не забыл задраить за собой дверь в каюту.

Пластиковая поверхность пола то приближалась, то удалялась - Хэнк решил повторить отжимания. А раз голова свободна, самое время её чем-нибудь загрузить. Следовало всё же признать, что всё произошедшее с ещё курсантом Сосновски весьма здорово смахивало на дурную театральную постановку. Это если не сказать подстава или провокация… однако руки-ноги Хэнк всё-таки переломал забиякам по-настоящему. И следовательно, к тем событиям следовало отнестись со всей серьёзностью.

И коль не выходило пока отвлечься да забыть этот чудовищный словно плохой сон вывих судьбы, то отвлечься какой-нибудь подходящей работёнкой Хэнк решил в первую же очередь. Не зря ведь кто-то из древних сказанул, что именно труд сделал обезьяну человеком… или наоборот?

- Ну, чего припёрся? - ковыряющаяся с каким-то блоком Переборка в промасленном комбинезоне окатила завалившегося в её святая святых неуместно здорового и красивого Хэнка откровенно неприязненным взглядом. А затем ладонь её неуверенно затеребила застёжку затянутого на тонкой талии ремня. - Или уже приспичило? Помело уж небось растрезвонил…

Хэнк не счёл нужным изобразить даже подобие улыбки. Чего лезть девице в душу - он и сам был благодарен окружающим, что не пристают с расспросами или никому не нужными соболезнованиями. Скажи ему неделю назад, что такое возможно - и он послал бы предсказателя так далеко, как тот по его мнению и заслуживал. То есть в ад, на рудники Цеферы или просто и незатейливо на одно из тех слов, кои так не любят рафинированные мадамы и старшие офицеры.

- Шкипер сказал, что у тебя можно малым ремроботом разжиться? - он окинул взглядом груду хлама на полках да стеллажах и мысленно удивился, что тут ещё только грибы не растут.

Девица со слипшимися рыжими кудряшками поморщилась, словно одна только мысль, что некто оскорбляет своим присутствием её каморку возле машинного отделения, доводила её до крайности. Может, так оно и было. А возможно, и нет - Хэнк не стал о том задумываться, когда получил кое-как процеженный через губу ответ, что пусть кое-кто шибко чистый проваливает отсюда, а она сама притарабанит робота, когда приведёт в приемлемый вид.

- А, ещё - где можно раздобыть или сделать кружку чуток побольше, чем у шкипера?

На физиономии девицы явственно и большими буквами читалось всё, что она думает об этих самцах, такое преувеличенное внимание уделяющих размерам - однако она только вздохнула. Большая матовая труба под верстаком, которую Переборка оттуда извлекла, оказалась из литого кварца, а в ладонь Хэнка ткнулся плазменный резак.

- Сдюжишь, ковбой?

На удивление, резак оказался хоть и потёртым с виду, но отлично отрегулированным - видимо, девица опустилась не совсем, раз содержит инструменты в образцовом состоянии. Парень отрезал от трубы цилиндр, первым делом приплавил к нему грубую надёжную ручку под свою ладонь, а потом принялся делать дно.

- Чуть меньше возьми, как раз на пинту выйдет, - видимо, сноровка парня в обращении с резаком Переборку всё-таки немного смягчила.

Поскольку пинта это по объёму чуть больше поллитры, и соответственно, изделие будет выглядеть посолиднее капитанской недомерки, то Хэнк благодарственно кивнул. Он любил иногда что-нибудь сделать своими руками - видимо, папенькины инженерные гены таки не совсем пропащими были - а потому через довольно непродолжительное время перед обоими людьми уже стояла ещё раскалённая до нежного свечения внушительная кружка.

- Зажди, я в муфельной печи прокалю, чтоб градиент выравнять, - Переборка клещами сунула кружку в раскалённое нутро агрегата для закалки-отжига, и сноровисто заклацала по кнопкам управления.

Хэнк проводил своё изделие нетерпеливым взглядом и некстати поинтересовался:

- А почему Переборка?

Девица хмыкнула и пожала тощими плечами под комбезом.

- А потому. Плоская что спереди, что сзади - короче, доска-два-соска, - и невозмутимо заглянула в глазок печи. - Кажись, хватит…

Более меткого прозвища весьма похожей на угловатого тощего подростка девице трудно было и придумать, однако та упредила уже готовый было сорваться с губ Хэнка вопрос.

- Да я не обижаюсь, что есть то есть, - Переборка вынула из печи равномерно светящееся розовым светом изделие и удовлетворённо кивнула.

На её чуть разрумянившейся от жары и покрытой бисеринками пота мордашке мелькнуло даже подобие улыбки, когда не страдающий отсутствием тактической хитрости Хэнк откупорил две банки безалкогольного пива, которые он заранее прихватил из холодильника по пути сюда. И пока они блаженствовали над покрытой душистой пеной жидкостью, кружка успела остыть на покрытом тонкой изморозью радиаторе охлаждения.

Переборка смяла банку одним движением ладони - и жестом заправского баскетболиста зашвырнула за шкаф с запасными пластинами для реактора. Там что-то бумкнуло, посыпалось с жестяным грохотом - а девица пожала плечами с эдакой извиняющейся улыбкой и поставила на верстак полупрозрачную чашку.

- Неплохо, - признала она после пристального осмотра, и тут же стукнула по краю рукоятью отвёртки.

Раздался столь глубокий, заунывный и нутряной звук, что Хэнк в ужасе схватился за занывшие корни зубов, а Переборка поспешила обхватить воющий кварц ладонями.

- Ладно… могу нанести рисунок. Позолотой или титаном, - в её устах это прозвучало чуть ли не признанием в любви оказавшемуся вовсе не безруким кретином парню.

Хэнк осторожно выразил пожелание - красивый рисунок фрегата. Старинного, разумеется, под парусами. А не патрульную громадину, ощерившуюся жерлами квантовых пушек и зевами ракетных шахт. Глаза девицы от этих слов вдруг распахнулись в своём блекло-голубом неприглядном великолепии, и стали отчего-то намного ближе…

- Завтра будет - и рисунок, и ремробот, - рассеянно буркнула резко отодвинувшаяся Переборка, отчего-то разом потеряв к посудной забаве всякий интерес.

Не забывший на прощание ещё раз поблагодарить Хэнк шёл по радиальному коридору с видом столь задумчивым, что попавшийся навстречу Помело со стопкой голодисков в руках не сразу привлёк его внимание.

- Ну и как тебе Переборка? Правда, трахается как лошадь? - хиппи развязно и заговорщически подмигнул.

В другое время и в другом месте, сказавший такие слова крепко рисковал бы своим здоровьем - однако Хэнк одёрнул себя. Он что, рыцарь без страха и упрёка? Защитник прекрасной дамы в блистающих белоснежных доспехах и с гордым девизом на щите? Нет, он теперь изгой. Такой же, как эти не страдающие филантропией звёздные скитальцы. Что ж, с волками жить, по волчьи выть… парень молча вынул верхний из стопки диск и неодобрительно покачал головой над обложкой, где сексапильного вида блондинка в ужасе извивалась в лапах отвратительно болотно-гнилостных то ли гремлинов, то ли ещё чёрт знает каких монстров.

- Да нет настроения. Я по делу заходил. Слушай, ты ремробота на кибер-уборщика перепрограммировать сможешь?

Жак даже не счёл нужным выражать своё презрение по поводу столь немудрёной операции. Подумаешь, прошить заново позитронную матрицу, да Переборке следует поменять киберу пару манипуляторов… кивнув на прощание, лохматый как обычно дохляк потопал в свою каюту, дабы поскорее окунуться в мир стереофильмов со столь непритязательным и щекочущим нервы сюжетом.

А Хэнк направил стопы в сторону корабельного санузла - зайдя туда помыться, он еле сдержал по первости свою брезгливость и дал себе слово при первой же возможности заняться этим вонючими и осклизлыми сооружениями, в которых не то что принять душ - справить нужду и то зазорно…

Он уже содрал слой гидро- и теплоизоляции, когда сзади раздался знакомый топот. Судя по какому-то дробному перестуку вприпрыжку, Переборка после обеда оказалась в чуть более благодушном, нежели обычное её задиристое, настроении.

- Блин, никакого тебе покоя… - она ещё загнула сквозь зубы что-то в бога-душу-мать, однако неожиданно ухватилась за инструменты и принялась азартно ворочать трубы, краники и прочие милые девичьему сердцу железки.

Хэнк принял её помощь как должное. То есть, молча, и не удосужившись поблагодарить грязную как чёрт девицу даже кивком. По правде говоря, Переборка не особо и рассчитывала на это - она-то сразу приметила, что с клапанами и фланцами у Хэнка получается не очень-то уверенно.

- Слушай, а как тебя на самом деле зовут? - он примерился, и на глазок залил первую полосу изоляции белоснежной пеной.

Хэнк шёл вдоль стены, равномерно накладывая распылителем слой пузырящейся синтетической гидроизоляции. А орудующая рядом Переборка лихорадочно доделывала свою работу, стараясь не дать себя догнать, и вообще убраться с дороги вовремя. Впрочем, за качество никто даже и пикнуть не посмел бы - когда над треснутым фитингом Хэнк пожал плечами и предложил просто залить герметиком - типа, и так сойдёт, девица его едва не прибила. Так отчехвостила в семь гробов глотателей вакуума, что парень против воли почувствовал, как на лицо выползает румянец…

- Зачем тебе? Имя моё умерло ещё тогда, - руки её замелькали с удвоенной скоростью, и клапан регулировки воды с чавканьем вплавился в пластиковую трубу. - Подожди чуть, пусть остынет.

Когда настроение хорошее и дело спорится - работать одно удовольствие. Переборка даже выдавила на бледные губы подобие улыбки, когда Хэнк предложил последний слой сделать белым в условно мужской половине - и чуть розоватым, нежным, в женской.

- А давай, попробуем, - спорить Переборка не стала.

Естественно, на ужин они не успели - однако заглянувший в поисках двух пропавших членов экипажа капитан долго и недоверчиво разглядывал преобразившийся санузел.

- Даже и посрать-то страшно, - Помело заглянул в своё отражение на сияющей крышке унитаза, и отчего-то передёрнулся.

Однако капитан Эрик показал ему кулачище и проворчал что-то насчёт того, что если здесь хоть пятнышко появится, то один лохматый тип будет языком вылизывать. На что разобидевшийся хиппи заявил, что он не совсем охламон - и вообще, чужую работу уважает и любит.

- Особенно издали, да лёжа на боку, - ехидно заявила ему завинчивающая последние шурупы Переборка, и незаметно пихнула в бок острым и жёстким, как стальной стеллаж, локотком.

Естественно, стоящий с руками в карманах Помело не остался в долгу и сыпанул таким букетом цветастых выражений, что за десятую часть такого Хэнк запросто мог бы и обидеть маленько.

- Гой необрезанный, - проворчала Переборка, и с намёком продемонстрировала в своей руке большой, похожий на косую гильотинку резак для плёнки. - Уж если я обрежу…

Естественно, лохматый тут же переменился в лице и счёл благоразумным от греха подальше заткнуться, да и вообще спрятаться за широкие плечи похохатывающего шкипера. Но когда Хэнк на остатках сил и вдохновения наклеил на стену большой кусок зеркальной плёнки да разгладил его, все только благоговейно ахнули.

- Не, я бутта аглицкая королевна, - пропела Переборка и без малейшего стеснения перед мужчинами полезла мыться в карамельно-розовую кабинку - уж ворчание капитана Эрика, что обновить-то кошкой надо, все поняли верно.

Впрочем, грязный как чушка Хэнк чуть погодя занял белую половину. Коль такая чистота, да и воду экономить не надо - уж рециркуляторная система у Переборки работала на зависть швейцарским часам, то после хорошей работы оно не грех.

- Стоять, - буркнул он, когда распаренная тощая девица вознамерилась юркнуть в свою привычную вторую шкурку.

Переборка орала, визжала и вопила благим матом в переносном, буквальном и самом настоящем смысле, когда Хэнк бесцеремонно словно котёнка сунул её обратно в кабинку и показал - как маленькая леди обязана мыть голову на самом деле. Правда, болтающийся на тощей шее старинный серебряный крест снять всё равно отказалась наотрез.

- Я не леди, Малыш, - вздохнула она уже потом.

Однако появившийся в угрожающей близости к её отмытому и даже порозовевшему носику кулачище Хэнка всё же внушил ей должное почтение. Она круглыми глазами смотрела, как тот демонстративно сунул в мусорный бак её привычный комбинезон, который по мнению самого парня не годился даже на ветошь, и с хрустом разорвал упаковку нового.

- Ещё раз увижу, что ходишь в грязном или разводишь в голове вшей, переломаю руки-ноги - и заявлю, что так оно всю жизнь и было. Раз сказал леди, значит и будешь ею.

Переборка передёрнулась от смеси страха и отвращения, однако напоследок не удержалась от колкости. Уже выскальзывая в двери санузла, она буркнула на прощание:

- Я в твою каюту ни за что не приду на ночь, придурок, - и хлопнула створкой так, что будь здесь вместо стальных комингсов обычная дверь, штукатурка посыпалась бы точно.

"Не трахайся где живёшь" - примерно таковую премудрость снисходительно объяснил один старшекурсник некогда зелёному ещё новичку Хэнку Сосновски, и у того впоследствии никогда не было проблем из-за таких тонкостей. Потому и понятно, что на парня слова девицы не произвели ровным счётом ни малейшего впечатления. Невозмутимо он подал полотенце вознамерившемуся опробовать обновлённый санузел шкиперу, придирчиво напоследок осмотрел себя в зеркало на стене. Согнал сзади за поясом мелкие складочки, и только тогда вышел наружу…

Глава вторая. Танго с Безносой

Капризные мгновенья жития сплетаются в минуты прихотливо на вычурном узоре бытия рисунком неизменным, молчаливым. Есть там и твой стежок, рукою вышивальщицы бессонной он брошен в вечности поток, чтоб взволновать на миг его теченье ровно…

Хэнк прикрыл глаза и устроился поудобнее. Нет, он конечно же знал, что самый тягомотный разнос от мастер-сержанта или наряд вне очереди вынести легче, нежели ничегонеделанье ходовой вахты - однако в голову один хер лезла всякая ерунда. На пульте красовался один и тот же изученный и запомненный до мелочей узор показаний приборов да огоньков индикаторов, ровным счётом ничего не случалось, да и случиться не могло - перехватывать корабли в гиперпространстве не умели даже леггеры, а рифов или столь излюбленных борзописцами атомных бурь здесь не могло быть в принципе.

Однако, всё равно - коль положено кому-то присутствовать в рубке, сиди, дежурь и не вякай. Два заменяющих локатора датчика, способные унюхать даже чих осторожной мыши на том краю галактики, в гипер-режиме почти слепли и глохли - но всё же улавливали хоть что-то. А что может попасться в чёрном как ночь промежутке между двумя спиральными рукавами галактики? Сюда даже звёзды не суются, а мусор столь же редок, как золотая кредитная карточка в кармане нищего бродяги.

С другой стороны, рейс обещал быть весьма прибыльным - где-то там срочно потребовалась такая редкостная дрянь, как электролит для ядерных аккумуляторов. И хотя история так и не сохранила в памяти, каким образом капитан Эрик сумел урвать столь вкусный фрахт, однако когда он спешно покидал здание биржи на Цефее, провожали бородача взгляды с плохо скрываемой завистью.

Впрочем, вернувшийся на борт Слейпнира шкипер тоже не распространялся, каким образом он провернул столь блистательную аферу. Лишь добродушно щурился, когда Жак без разговоров притащил ему чашку кофе, да ухмылялся в слегка растрёпанную бороду. Проследил по экрану, как Малыш и Переборка подцепили к кораблю вместо контейнеров шарообразные танки с электролитом, пообещал сделать обоим секир-башка, если хоть один узел крепления разойдётся.

А затем с неожиданной для его комплекции проворностью шастнул к пульту и проворно передёрнул туда-сюда несколько рычажков.

Ставший на полторы тысячи тонн тяжелее Слейпнир отозвался презрительным чихом продутых на полную мощность дюз. Вообще-то, таковые лихие трюки категорически не рекомендовались стоящим на грузовой площадке кораблям и буксирам - однако у бородатого капитана здесь и без того была репутация отчаянного сорвиголовы. Так что, переполошившиеся диспетчера из башни ограничились лишь забористыми матюгами по связи.

На экранах все сцепки просияли ровным зелёным светом. Верный признак того, что всё сделано чики-пуки. Впрочем, другой работы шкипер и не ожидал от парочки, которая втихомолку грызлась в своё удовольствие и не торопилась завалиться в каютку да установить полный мир и согласие. Потому капитан Эрик не стал выносить благодарность или произносить прочие велеречия. Лишь буркнул куда-то в бороду "порядок" и приказал быстрее тащить свои задницы на борт.

Разумеется, Переборка не была бы самой собой, если бы в ответ не пожелала кое-кому провалиться ко всем чертям. Не потому, что была такой уж зловредной - просто, Хэнк сиганул с высоты напрямую к люку, пользуясь своей силой. А потому очутился в шлюзовой камере на пару секунд раньше, где и ожидал запоздавшую напарницу с таким недовольным видом, будто та занималась чёрт знает чем, чёрт знает где и чёрт знает сколько времени.

Для такого ветерана, как Слейпнир, подъём с полуторкой тысяч тонн оказывался делом весьма хлопотным. Потому Хэнку пришлось здорово попотеть на пару со шкипером под ругань Помела, который от ярости уже переходил с матюгов на какой-то волчий хрип. Жидкость в большом объёме танков обладала настолько неприятным моментом инерции, что малейшие возмущения в атмосфере сразу закручивали грузовик волчком. Тем не менее, на орбиту они прорвались на полминуты раньше стартовавшей одновременно с ними яхты королевского посла откуда-то с Альтаира - за что диспетчера и связисты порта аплодировали им стоя.

Не любят здесь заносчивых и гордых альтаирцев…

Хэнк прислушался краем уха к еле заметно изменившемуся журчанию и шелестению приборов - по давней традиции ими модулировали звук. Гробовая тишина никому нафиг не нужна. А так, и вроде отвлекает, да и на слух позволяет выделить какие-то изменения. Говорят, слепой Морган именно так нашёл в своё время брешь между звеньями патрулей да грабанул звёздный дредноут самого его святейшества папы.

В показаниях приборов ничего угрожающего или хотя бы интересного не обнаруживалось. Дежурящий ещё немного присматривался, недоверчиво приподняв одну бровь - а потом вновь откинулся на спинку кресла.

Стоило признать, что знаменитые красоты Цефеи на поверку выяснились куда менее впечатляющими, нежели на голокартинках или в рекламных буклетах. А бывавший здесь раньше капитан заметил, что в зимнюю пору, так и вообще полная дрянь. Пиво тоже оказалось сродни кое-как разбавленному мочой керосину - как местные ухитрялись пить его, да ещё и нахваливать, с жаром обсуждая оттенки вкуса разных сортов, Хэнк представить себе так и не смог.

Зато отметил с неудовольствием, что почувствовал себя как-то спокойнее и увереннее, когда за хвостовыми балансирными стабилизаторами стала удаляться поверхность планеты. Что ж, привыкаем к одночеству помаленьку…

В ритмичное побулькивание и шипение мельтешащей за бортом гипер-мути снова вплелось что-то иное. На этот раз Хэнк уже стряхнул с себя философское терпение и решительно развернулся к пульту. Чёрт его знает - тут, как говаривал его закадычный приятель Ли-син, без бутылки не разобраться.

И вахтенный решительно коснулся сенсора связи.

Из каюты Помела сначала раздавалось шуршание и сопение, столь разительно схожее со звуками, кое-как улавливаемыми приборами с той стороны стасис-поля, что Хэнк на миг нахмурился. Однако потом он разобрал задыхающийся от страсти животный стон Переборки. И только сейчас из динамиков донёсся голос злого как чёрт знает кто бортинженера.

- Ну какого хера?!!

В ответ дежурный пилот сообщил в каюту, что если тот сейчас же не явится в ходовую, то от гнева Хэнка Сосновски одного засранца не спасут даже боги глубокого космоса.

Естественно, через минуту Жак появился - полуодетый, растрёпанный более обычного, и распространяющий за собой такой вкусный запашок, что Хэнк поневоле заёрзал в своём кресле. Бортинженер некоторое время прислушивался к звукам, изучал показания датчиков, а потом нехотя поплёлся в свою каморку…

- Если предположить, что передача морским кодом, то это призыв о помощи, - всё ещё хмурый Помело взъерошил свои и без того напоминающие взрыв сверхновой патлы, и вздохнул. - Но этот код из времён ещё первых шагов нашей цивилизации в космос. Ни один корабль той эпохи не мог залететь так далеко - да и от времени просто рассыпался бы в пыль.

Связные компьютеры и дешифровальная приставка попросту зашли в тупик, когда священнодействующий над ними Помело попытался если не расшифровать, то определить тип ритмичного изменения спектра жутко искажённого сигнала.

- Всё же, на естественный источник не очень-то похоже, - буркнул он и покосился на кнопку вызова капитана.

Тот сейчас спал, и будить его было бы делом крайне неблагодарным и даже опасным - однако Хэнк без зазрения совести и даже с каким-то злорадством вдавил сенсор.

- Ходовая рубка - капитану. Срочно явиться в центр управления, - он хоть и отступил немного от флотско-уставной формы доклада, однако не позволял себе вольностей или ругани подобно другим членам экипажа.

Гном… ой - вернее, шкипер - именно что явился, как чёрт во сне - и куда более злой, чем в своё время Помело. Молча и с сопением выслушал он соображения обоих парней - стриженого здоровяка и лохматого задохлика. Долго присматривался, прислушивался и чуть ли не принюхивался к данным с пульта, а потом распорядился хриплым ещё спросонья басом:

- Выскакиваем в реал. Хоть это и навряд ли может быть призыв о помощи, но я жопой чувствую - там что-то не так, - и отправился приводить себя в порядок.

Через час, когда непонятный участок пространства уже достаточно приблизился, а слегка проснувшийся капитан и подозрительно довольная Переборка тоже подтянулись в ходовую рубку, из навигаторской притащился Помело. Молча он положил перед шкипером кристалл и демонстративно пожал плечами.

- Это действительно сигнал бедствия - древний как мир.

Всё ещё насупленный Эрик вложил расшифрованную запись в разъём и некоторое время озабоченно рассматривал. В его голосе всё же слышались сомнения - это место далеко в стороне от проторенных торговых и коммерческих трасс, а полученный на Цефее реестр не содержал сведений, чтобы сюда направлялась исследовательская или научная экспедиция. Ибо изучать здесь попросту нечего.

В конце концов капитан распорядился вываливаться.

- Но! На всякий случай приготовить и сделать всё, что можно, чтобы мы не теряли времени, - пробасил он и пояснил - если там есть какая-то опасность, то лучше бы своевременно нырнуть в гипер да не испытывать судьбу.

С такими доводами согласились безропотно все, и разошлись - Переборка к своим любимым двигателям-реакторам, Помело в навигаторскую рубку, а Хэнк на всякий случай принялся проверять противометеоритную защиту.

Шкипер тоже не остался без дела. Вновь прошерстил Звёздный Реестр, пытаясь хоть что-то найти о кораблях и технике той далёкой от нас эпохи. Приказал рассчитать выход в реал противоракетным зигзагом - и тут уже Хэнк на пару с Жаком учудили такую вероятностную траекторию, что сошёл бы с ума любой тактический компьютер.

- Годится, - брови Эрика одобрительно разгладились, когда он разобрался в хитроумных мерах предосторожностей. - Эй, Переборка, график нагрузки уже у тебя. А ну глянь, сдюжит ходовая часть?

Из ответных матюгов рыжей плоскогрудой девицы мужчины узнали о себе и своей родне много нового насчёт сексуальных привычек и традиций - но общее резюме оказалось таково: если надо, выдержит - но без небольшого ремонта потом не обойдётся.

- Тебе б матерные поэмы писать, Переборка, - тощий хиппи уже проверил и раздал всем противоперегрузочные костюмы - бережёного, как известно, и чёрт уважает.

- Угу, и профессора литературы потом дружно и всем скопом повесятся с тоски, - людей уже потихоньку начинала колотить лёгонькая дрожь.

И вот, когда расчётное время до скачка обратно в гипер удалось подготовить и сократить до двадцати девяти секунд, капитан последний раз словно в сомнениях обвёл взглядом пульт. А затем из-под знаменитой на пол-галактики бороды появился и главный ключ на хромоникелевой цепочке…

- Какой же он древний… - в глазах Переборки восторг откровенно смешивался не только со светом невероятно далёких звёзд, но и с недоверием.

В самом деле, обнаруженный корабль оказался древнего класса Фрегат. И хотя он не обладал гипердвигателями - но факт оказывался фактом: он смирнёхонько висел себе в пространстве, равнодушно поблёскивая изъязвлёнными кое-где боками, и во всю мощь орал ХЕЛП на всех частотах. А факты, как известно, вещь упрямая: никаким образом эта уродливая громадина на химическом топливе не могла преодолеть чёрт знает сколько сотен световых лет и оказаться здесь - но она здесь оказалась, да ещё и в сравнительно приемлемом состоянии.

Сидящий за пультом крохотного челнока Хэнк чуть довернул курсовой рычаг, чтобы приближающийся корабль не уползал в сторону от направления, и тихонько вздохнул. Мало того, что одноместная скорлупка оказалась тесной даже для одного него, однако неумолимый шкипер ещё и приказал Переборке сопровождать Малыша.

И вот теперь макушку Хэнка периодически лоскотало дыхание Переборки, а к спине жарко и тесно прижималась она сама, отчего пилот маленькой шлюпки чувствовал себя в слишком уж… гм, приподнятом настроении.

- Малыш, что там? - донёсся сбоку из динамиков чуть силый от волнения голос капитана.

- Обшивка довольно сильно побита метеорами, однако не насквозь, - сообщил Хэнк, которому приблизившийся корабль загородил уже половину обзора - радары пришлось отрубить и идти на ручнике.

- Шкипер, мы к их шлюзу не пристыкуемся, - затараторила Переборка, отчего ёжик волос на макушке Хэнка зашевелился с удвоенной силой и частотой. - А если б там был хоть один живой, они просто обязаны были заметить нас.

Слава богу, что на Слейпнире отключили рацию - техника могла бы не выдержать витиеватой ругани капитана Эрика. Но связь не включали и в шлюпке - одевать скафандр в условиях крайне стеснённого пространства, да ещё и чуть ли не в обнимку со вспотевшей от жары девицей, это занятие крайне матерное.

В черноте пространства совсем рядом равнодушно и неподвижно висел мёртвый крейсер древних землян. Мёртвый, это было понятно уже каждому. Однако, по параграфам межзвёздного уложения, нашедшие первыми подающий сигнал бедствия корабль всё равно обязаны были осмотреть его. Забрать бортовой журнал и записи регистрации, установить причины, взять образцы - и прочая, прочая…

- Бортовой номер N-173… последнюю цифру не разберу, - Хэнк покосился на крохотный экранчик, спроецированный на внутреннюю поверхность шлема - ведётся ли съёмка и запись с наплечной камеры.

Всё оказалось в порядке - на изображении изборождённая морщинами и вмятинами поверхность корабельной брони виднелась ярко и как бы не лучше, чем глазами. И Хэнк не без некоторого внутреннего трепета коснулся древнего металла затянутой в перчатку рукой.

- Не голоизображение и не мираж… - проворчал он, хотя от попыток устроить такие шутки в вакууме отказались даже вояки.

Сзади неслышно из-за вакуума сопела и ворочалась Переборка. Нагруженная ранцем и коробкой с аппаратурой, тощая девица ёрзала, словно её терзали сомнения… а может, просто боялась.

- Пытаюсь разблокировать вакуум-шлюз, - деловито сообщил Хэнк, хотя на практике это означало грубый метод кувалды и чьей-то матери… вернее, плазменного резака и рычага.

Преграда оказалась из какого-то лёгкого сплава, и почти невидимое пламя резало её как масло. Уже изнутри Хэнк выглянул в неровно проделанную дыру.

- Вы неплохо смотритесь на фоне Млечного Пути, - весело сообщил он на борт приветливо моргнувшего лазерной подсветкой Слейпнира.

В ответ, естественно, донеслись разудалые матюги и весёлые проклятия. В общем, отставить болтовню и работать по инструкции.

"Не учи папу трахаться!" - Хэнк мысленно послал шкипера по известному адресу - уж правила работы в такой вот ситуации он знал как бы не получше самого капитана.

- Воздух на борту отсутствует, - проворчал он, и равнодушное моргание индикатора рекордера бесстрастно подтвердило, что записана будет каждая мелочь - ведь толстый корпус мёртвого крейсера напрочь отшиб радиосвязь.

Внутри оказалось практически чисто, но что самое интересное - ни малейших следов экипажа или его пребывания. Равно как и записей бортового журнала в командной и ходовой рубках - уж устройство этой модели крейсера каждый мальчишка знает назубок после бередившего умы не одного поколения молодёжи стереофильма "Гончие псы из созвездия Гончих Псов".

Каюты экипажа тоже оказались стерильно чисты - не плавали в невесомости вещи или обломки, не скалились из проёмов высохшие мумии, и даже никакой мертвец не выскочил из огромной как ангар кают-компании, чтобы цапнуть Переборку за её тощую задницу.

- Впечатление такое, будто новенький крейсер взяли прямо с верфи и перенесли сюда. Переборка, ты сможешь поковыряться в движках и сказать, сколько они прошли?

Переборка крутнулась в полутьме, пытаясь к чему-то присмотреться, а затем чертыхнулась.

- На поручнях в коридоре нет даже намёков на потёртости - крейсер новенький, просто с иголочки. А движки… нет, лучше снять плунжеры с топливного насоса и осмотреть, сколько же он прокачал.

Хэнк демонстративно показал девице большой палец в древнем жесте одобрения, и потихоньку потянул своё чуть непослушное и неуклюжее в скафандре тело в сторону миделя - именно там находились у этого крейсера машинные палубы. И пока Переборка ковырялась в недрах некоего блестящего механизма в хитросплетениях кабелей и укутанных теплоизоляцией трубопроводов, парень равномерно осматривал всё машинное отделение, помогая себе лучом ксенонового минипрожектора.

- Ну не может быть, чтобы совсем не было за что зацепиться, - проворчал он. - Ведь ерунда какая-то выходит.

- Ерунда не ерунда, а я могу тебе сразу подтвердить, что нагнетатель отработал всего ничего, - наконец Переборка неуклюже в своём скафандре вылезла из недр безбожно разоряемого ею механизма, и продемонстрировала Хэнку цилиндр литого сапфира, блеснувший в свете прожектора феерическим неземным сиянием. - Целочка, в общем.

Хэнк поймал лениво отлетающий в сторону и кувыркающийся гаечный ключ, чтобы водворить его на предписанное инструкцией и здравым смыслом место. То есть, в ящик с инструментами, который на время перекочевал к нему…

Вселенная на миг вздрогнула и сжалась в слепом ужасе. Замерла притаившимся в норке перепуганным мышонком, чтобы тут же словно сойти с ума.

- Что… - ещё пискнула Переборка, прежде чем Хэнк отработанным до автоматизма движением оторвал её от какой-то стойки и швырнул в щель между массивными кожухами буферных кулеров, а затем накрыл сверху своим телом. Ах да, как раз из этого укрытия великолепный в своей ярости агент Джеймс Бонд отстреливался из бластера Walter-turbo от толпы осатаневших членистоногих баггеров… сознание отчего-то позеленело и медленно померкло - э, да суждено ли ему когда-нибудь проясниться вновь?

Всё же, прояснилось - и первое, что вползло в осознание Хэнком себя живым, был тихий плач Переборки. Она хлюпала носом, кашляла и давилась соплями, однако вновь и вновь принималась за своё.

- Ох… - воздух никак не хотел попадать в лёгкие, но всё же Хэнк пересилил его тугую неподатливость и кое-как протолкнул по назначению.

Боже, до чего же хреново - как в то мутное утро, когда с вечера трое получивших увольнение курсантов-третьекурсников решили отведать неразбавленного спирта. Всё тело ломило и трясло какой-то рябой и пятнистой дрожью, а в том месте, которым порядочные люди обычно воспринимают изображение с сетчатки глаз, порхал и задорно бухал в череп мутно-зелёный мотылёк. Сухость на языке пополам с ощущением, будто во рту отметились сразу оба кота Звёздной Академии, всё же позволяли надеяться, что вульгарное похмелье удастся со временем преодолеть…

Глаза всё-таки удалось открыть - и за этот подвиг, сравнимый с преодолением Глебом Горбовски границы Солнечной системы, Хэнк мысленно поставил себе зачёт.

Рожица Переборки мало того что оказалась заплаканной, но и светилась во мраке подобно кошмарному привидению, обожравшемуся радиоактивных изотопов.

- Ох, ты живой… - тихо обрадовалась девица, и в довершение ко всем сугубо неприятным ощущениям Хэнка начала ворочаться и извиваться всем телом. - Да убери ж ты фонарь, придурок…

В самом деле, плечевой прожектор Хэнка упёрся девице прямо в забрало шлема и светил так, будто ту допрашивали на предмет, кто же упёр ядрёну бомбу. И мало-помалу приходящий в себя парень таки сумел пошевелиться и даже храбро попытался двинуть рукой.

К его немалому удивлению, это ему всё-таки удалось. Хотя руки-ноги и почти не ощущались, но беглый осмотр индикаторов внутри шлема подтвердил, что по крайней мере физически человек не пострадал. А коль скоро его не прижимала безжалостно сила тяжести, то через некоторое время оба медленно воспарили над рядами механизмов мёртвого крейсера. Словно призрак отца Вия над кладбищем датских принцев…

- Что это было? - Переборка ничуть не подумала отцепляться от парня, лишь сместилась, чтобы её не слепил свет - ну и, конечно продолжала трястись от страха и исправно разводить сырость.

- Не знаю, - хмуро отозвался Хэнк. Он не стал добавлять "но очень надеюсь, что нашим оно не повредило" - одна только мысль, что Слейпнир и двое оставшихся на его борту людей могли пострадать, грела весьма мало.

В голове потихоньку прояснялось - всё-таки насильно впрыснутая в тело доза стимуляторов дело своё сделала.

- Ты как? К выходу добраться сможешь? - как можно более спокойно и внушительно поинтересовался он. Не столько потому, что перед глазами упрямо мельтешила исполинская бабочка, то и дело заслоняющая взор мутными крыльями забытья, а чтобы отвлечь Переборку от столь любимого слабым полом занятия.

Прозвучало всё равно как-то слабо и даже болезненно - однако Переборка заверила, что по ней будто хоть и стукнул штамповочный пресс, но вообще-то терпимо.

- Веди меня потихоньку к люку, у меня какие-то глюки перед глазами, - Хэнк прислонил забрало шлема к её и продолжил. - Рацию отключи, даже маячок. У обоих. Разговариваем только так.

- Зачем? - поинтересовалась неугомонная Переборка ещё дрожащим голосом. Однако, получив столь ясные и недвусмысленные инструкции к действию, всё-таки отвлеклась от своих страхов и горестей да принялась кое-как орудовать - а потом Хэнк почувствовал, как его мягко увлекло куда-то.

- Энергию надо экономить, - в самом же деле, не говорить ей правду? Правду, которая может и убить…

Как Хэнк добрался до им же самим вырезанной дыры в створке шлюза, он попросту не помнил. Наверное, пролить свет на это могла бы Переборка - но той и самой приходилось несладко. Наверное, присущая лишь человеку привычка упрямо цепляться за жизнь и ползти в тщетной надежде ещё хоть немного отсрочить неминуемый победный смех безносой, наверное именно это и позволило двум неуклюжим фигурам в скафандре оказаться в конце концов на нужном месте в боку замершего навсегда мёртвого корабля.

- Осторожно выгляни в люк и осмотрись. Потом доложишь, - мягкая упругость женского тела куда-то на время отодвинулась.

Потом вернулась и стукнула в шлем забралом.

- С виду всё нормально. Наша шлюпка на месте, Слейпнир висит там же и светит прожекторами, - некоторое время Хэнк обдумывал это сообщение, но потом всё же решил, что пользоваться связью не стоит.

- Направляй меня к шлюпке, и внутрь, - губы пересохли, а язык еле ворочался.

Впрочем, хотя Хэнк и прикрыл девицу своим телом и немного защитил от… не будем забегать вперёд - но ей наверняка приходилось ненамногим лучше. С другой стороны, парень где-то слыхал, что жилистые с виду особы, худые как глиста, как раз лучше всего и переносят всякие передряги.

В шлюпке оказалось, что сдохла добрая половина бортовой электроники - однако, нечто подобное уже укрепившийся в своих подозрениях Хэнк и предполагал. Он кое-как занял место в кресле пилота, усадил на колени Переборку, и положил свои ладони поверх её на пульт управления. Конечно, звучит-то это просто, да только в стесняющих движения скафандрах осуществить на практике оказалось куда как труднее.

- А теперь давай, Переборка - ты смотришь и сообщаешь, а я потихоньку рулю.

Бабочка перед глазами всё реже приоткрывала бархатные крылышки забытья - похоже, портативная кибер-аптечка скафандра попросту не могла справиться с недугом хозяина.

- Я не смогу, - вздохнула девица и вздрогнула от еле сдерживаемых рыданий.

Если бы Хэнк мог, он отругал бы девчонку в таких выражениях, так оттаскал бы на матюгах… однако он прошептал совсем, совсем иное.

- Если мы выберемся, я буду любить тебя каждый день и каждую ночь. Подарю тебе весь жар своего тела и души, сделаю счастливейшей женщиной во вселенной…

И заливающаяся слезами Переборка злым от отчаяния голосом прорыдала:

- Сволочь ты всё-таки, Сосновски - знаешь, чем купить… расстояние километра два… ещё левее на час… так, хватит… а почему не попросить помощи?

- Думаешь, нашим там легче? Всё-таки у древнего крейсера броня куда толще. Может, уже и некому нам помочь.

Девица постоянно выла сквозь зубы, ворочалась и хрипло ругалась, однако периодически выдавала поправки курса. Затем замерла на некоторое время, и Хэнк уже некстати подумал, что кто-то из них двоих всё-таки помер. Однако тут Переборка деревянным и каким-то чужим голосом выдохнула:

- Метров пятьдесят… - и Хэнк дёрнул на себя рычаг подачи топлива.

Дьявол, ну откуда же глупышке знать, что давно уже пора потихоньку притормаживать? Шлюпку заметно повело куда-то в сторону и наверняка закрутило юлой, однако совместными действиями её кое-как удалось стабилизировать - и со второй попытки даже без особой тряски пришвартовать.

- Гравитацию на борту, сбрось до четверти, - и Хэнк снова остался один в кажущейся обманчиво-уютной тесноте шлюпки.

Если он верно оценил свои силы, при четверти силы искусственной гравитации на борту Слейпнира им обоим всё-таки удастся доползти до медотсека - а тамошний кибер не сможет поднять на ноги разве что покойника. Да и то, постарается на совесть…

Как же хорошо откинуть забрало и всей едва подчиняющейся грудью вместо резкой химической свежести воздуха из скафандра вдохнуть тёплый и знакомый запах родного корабля! Дом, милый дом - да, не сразу понимаешь истинный смысл иных слов… Хэнк обнаружил, что упёрся во что-то упругое.

На ощупь это оказалась Переборка, которая силилась приподняться, чтоб достать ладонью до сенсора у двери. Вот она поворочалась, со стоном куда-то делась, чтобы почти сразу мягко рухнуть сверху. Однако тут же раздался щелчок и жужжание отъезжающей створки, и немного отдохнувший Хэнк нашёл в себе силы не только перевалить через высокую закраину, но и втащить туда же зашедшуюся в кашле девицу.

- Включай и залезай… - однако, когда после некоторых трепыханий Переборка севшим голосом заявила, что у кибера мозги отшибло напрочь, тихо вздохнул.

Что ж, ожидаемо…

- Давай аварийный комплект - с тремя красными полосами.

Вообще-то, медикаменты из тревожного чемоданчика были повсеместно и напрочь запрещены - уж слишком резво заключённые в них энзимы сжигали ресурсы организма. На них неодобрительно косились все, кроме военных медиков из засекреченных лабораторий. Даже если у тебя не осталось половины внутренних органов и крови, после вкалывания дозы этих чудовищных стимуляторов ты играючись мог бы побить любые рекорды… а потом если не подохнуть, то навсегда обратиться в калеку. Однако, похоже, пришёл как раз тот самый, распоследний случай.

- Вколи мне одну красную ампулку и две зелёных, в основание шеи, - сил вылезти из скафандра Хэнк в себе решительно не находил. - И не бойся - представь, что движки на форсаж выводишь.

Возле ключицы что-то завозилось, трижды тупо и болезненно ткнуло. Парень некоторое время полежал, чувствуя как по жилам словно разбегается огненная волна. И когда в тело вернулась стократно умноженная сила и подвижность, захохотал. Страшная штука эти био-синергетики - и забавная в то же время! А затем Хэнк решительно открыл глаза.

Свет резанул по восприятию, как утренний сигнал на побудку. Всё вокруг виднелось неестественно ярким, чётким - и понятным. Хэнк встал, одной рукой небрежно забросил в ложе печально потухшего кибер-медика обмякшее тело Переборки, и без труда вынул из её судорожно стиснутой руки шприц-пистолет.

- Сколько в тебе веса? - услышав, что пятьдесят пять, хрипло засмеялся. - Не такая уж ты и дохлятина… ладно, одну красную и одну зелёную… давай, очухивайся, я в рубку.

И со скоростью да сноровкой, повергнувшими бы в зависть всех какие ни есть суперменов, Хэнк Сосновки припустил в ходовую рубку. Уж где и могли находиться не отзывающиеся по внутренней связи шкипер с бортинженером, то скорее всего там.

Сказать, что он обрадовался, когда обнаружил, что оба валяющихся на полу тела хоть и обнаружились в коме, но всё-таки подавали признаки жизни - это значит не сказать ничего. Хэнк готов был своими руками протолкать Слейпнир чёрт знает сколько световых лет - настолько он оказался рад.

- Ремроботы тоже сдохли? - он уложил на плечо появившейся Переборке Жака, а капитана, как гораздо более тяжёлого, потащил сам.

В ответном ворчании словно не почувствовавшей тяжести и даже пританцовывающей на бегу девицы удалось разобрать, что не сдох только главный комп - он оказался настолько древним, что удар излучения его попросту не смог зацепить. Оптоэлектроника, видите ли - это вам не куда более шустрая и компактная позитронная техника. Слоны детской рогатки не боятся…

- Так это вообще прекрасно! Значит так, подруга - отрубаем мозги кибер-медика, подключаем главный корабельный компьютер, и скармливаем ему запасной кристалл со всей этой медицинской трихомудией, - Хэнк уложил безвольное тело шкипера на медицинское ложе и зачем-то заглянул ему под веко.

Девица, уже сгрузившая лохматого хиппи на второе место, тихо ужаснулась. Оказывается, ей надо полчаса, чтобы что-то там переключить в ходовой части - а то без управления жахнет так, что богам мало не покажется.

- Стимуляторы нас столько не подпитают. Пятнадцать минут тебе, - бросил Хэнк вслед унёсшемуся урагану, который матерился смутно знакомым девичьим голосом и срывал с себя остатки сверхпрочного скафандра легко, словно марлю.

Так… вот он, главный ввод - Хэнк легко, словно шею удаву, свернул толстый кабель в бронированной оболочке и потянул в сторону. Синхронизация и так стандартная, теперь сюда… воняющая горелым пластиком коробка кибер-мозга медробота улетела в угол, а в разъём парень осторожно, уговаривая себя действовать аккуратно и неторопливо, воткнул сигнальный кабель задумавшегося о чём-то главного бортового вычислителя.

Бег с препятствиями через пол-корабля, и вот уже почти невесомый прозрачный кристалл, в котором оказывались заключены все (или почти все) достижения человеческой медицины, мягко щёлкнул в приёмном гнезде.

- Не фурычит? - оказывается, Переборка справилась за двенадцать минут.

Мокрая и дышащая словно загнанная девица деловито осмотрела развороченную каюту и удовлетворённо кивнула.

- Стукни вот сюда. Легонько, вполсилы, - и Хэнк с чувством припечатал ладонью в бок бронированного голубого ящика со с детства знакомой и родной аббревиатурой IBM.

- Ага, электроника любит кувалду! - в голосе Переборки послышалась чуть ли не нежность, когда она залезла обеими руками в зияющую рваными краями дыру и принялась там что-то шуровать.

Оказывается, стимуляторы прочищали и мозги неплохо - Хэнк тоже что-то переключил под крышкой компьютера такое, что потом не мог не то что объяснить, но даже и вспомнить.

И как результат, в медотсеке обнаружилось, что оба пациента уже окружены самой пристальной заботой и вниманием - манипуляторы, шприцы и лазерные скальпели деловито порхали над шкипером и Помелом с самой что ни на есть материнской заботой. В общем, изображали активную и весьма бурную деятельность.

- Ну что, пошли умирать? У меня уже отходняк начинается, - Хэнк не без труда отбросил в сторону мысль ещё раз воспользоваться чудо-аптечкой. Больно коварная штука…

- А-а, ни хрена не будет! - Переборка залихватски разломала в руках свой любимый гаечный ключ титан-ванадиевой стали, которым при желании запросто можно и голову размозжить - и теперь вертела в ладонях да рассматривала массивные половинки с неподдельным интересом естествоиспытателя.

- Поясни, - потребовал Хэнк, которого уже начала бить дрожь.

Он с трудом припомнил отчего-то кажущийся сейчас таким далёким обязательный в Академии курс первой помощи. Так… и атропин тоже, как бы ни не хотелось… он вколол себе в бедро, прямо сквозь пропотелую ткань комбеза, половину мутновато-белого содержимого шприца и пальцем показал Переборке - а поворотись-ка!

Та кокетливо подставила кажущуюся сейчас невероятно притягательной и просто восхитительной попу - и Хэнк без зазрения совести вколол в неё жуткую, собственноручно составленную смесь. Аптечки скафандров неплохи, однако для лечения подобного просто не рассчитаны.

- Поясни, - потребовал он, когда приплясывающая от избытка сил и настроения девица всерьёз вознамерилась пробежаться по стене… вернее, по переборке.

Как ни странно, однако ей это удалось - всё-таки, теперешняя ловкость и невероятная координация при четверти силы тяжести это таки позволяют.

- Чувствую просто - мы хватанули такую дозу излучения, что с той дрянью из тройной красной аптечки выходит вроде противофазы. Ну, как тебе объяснить… в общем, плюс на минус выходит ноль, - прощебетала она в лицо Хэнка, уже чувствующего расползающийся по телу мутный холодок усталости.

А потом обняла сползающего вниз парня за шею - и её сейчас самые прекрасные и желанные в мире глаза приблизились. Вот они заполнили собой весь мир. И оттуда, откуда-то из-за края вселенной, донёсся лукавый девичий шепоток.

- А ещё - кое-кто слишком джентльмен, чтобы нарушить своё обещание трахать меня день и ночь непрерывно…

Глава третья. Приказано выжить

В тускло освещённом и тесноватом коридоре мелькнула тень. Пьяно покачивающаяся фигура крепкого парня еле передвигала ноги, цеплялась за поручень у стены, однако упрямо двигалась к одной ей известной цели.

Хэнк Сосновски по прозвищу Малыш, он же Ковбой, он же Викинг, прокладывал себе путь к медотсеку - и пусть все демоны разбегутся с дороги, трусливо поджав облезлые хвосты! Нет силы, способной остановить его или заставить свернуть с дороги…

Лица обоих порученных кибер-медицине людей, по правде говоря, цветом мало отличались от покойников. Однако, показания бесстрастных приборов неопровержимо свидетельствовали - оба ещё живы. Мало того, Помело упрямо норовил открыть глаза и даже что-то шептал лопнувшими от внутреннего кровоизлияния синюшными губами.

Наклонившись, Хэнк расслышал горячечный, больше похожий на бред сиплый голос.

- Малыш, принеси мне… и дай дёрнуть…

Хотя шкипер не одобрял на борту употребление хмельного и даже лёгонькой Жаковой травки, а сам Помело подтвердил, что покуривает только снаружи корабля и только во время остановок на планетах, всё же Хэнк не нашёл в себе сил отказать тому в очень даже может быть, что и последней просьбе.

Дело оказалось дрянь - видимо, в главном компьютере всё же чего-то не хватало, чтобы поставить на ноги обоих людей. Или же вынести им окончательный, неутешительный диагноз. Универсал, однако не специалист.

Удар композитного жёсткого излучения сам по себе особого вреда не причинил. Сгоревшая позитронная электроника то мелочь. А вот получившие столь жестокую встряску ядра клеток человеческого организма на миг сошли с ума - и сгенерировали хорошую порцию молекул клеточного яда. И сейчас, если бы не почти вовремя подоспевшая подмога в виде медицинского кибер-недоумка, люди бы уже разлагались, гнили заживо…

Небольшая, плоская металлическая коробочка с сухо и приторно пахнущим табачком всё-таки нашлась в том подобии порядка, навести который хватило сил у насмотревшегося на подвиги Хэнка Помела. И хотя обратный путь в медотсек показался парню каким-то кошмаром, всё-таки он в конце концов свернул из листика папиросной бумаги неумело слепленную самокрутку. Вставил её в чуть раскрывшиеся навстречу изуродованные губы - и щёлкнул армейской зажигалкой.

Миг-другой, в воздухе поплыл понемногу уносимый вентиляцией синеватый дым, а в глазах Помела зажёгся осмысленно-мечтательный огонёк. Он сейчас как-то странно постарел, и уже не выглядел как хиппи неопределённого возраста. Ах да, тридцать три - по меркам озабоченно всматривающегося в него парня, совсем старик…

- Это был лёгкий крейсер леггеров? - и Хэнк хмуро кивнул в бледно-зеленоватое лицо с синюшными пятнами мешков под набрякшими глазами.

Тот факт, что коварный рейдер поджидал их у подававшего сигнал бедствия корабля, а потом шарахнул по прибывшему оказать помощь гражданскому судну комбинированным лучом, оказывался настолько мерзким, что думать о дальнейшем даже не хотелось.

- Врубили как медика главный комп? - и снова Хэнк медленно покивал. Уж тут как ни крути - а мощный компьютер только один. Либо поддерживай жизнь людей, либо возвращай обратно к управлению кораблём. Невесёленькая альтернатива, верно?

- Как шкипер? - и вот здесь Хэнк только вздохнул и потупил голову, словно он был тут в чём-то виноват.

Несколько секунд Помело мечтательно щурил заблестевшие глаза, а потом выдохнул сизой струйкой:

- Та дрянь, которую мы везём, когда-то использовалась как топливо в прямоточных гипер-движках. Пусть Переборка подумает… и ещё, Малыш - оттрахай её за всех нас. Так, чтоб аж из ушей потекло…

Обслюнявленный чинарик выпал из ослабевших дрожащих пальцев, а ухвативший его Хэнк отшатнулся от метнувшихся к закатившему глаза пациенту датчиков и манипуляторов озабоченно верещащего кибер-медика. Всё же, надо признать, Помело светлая голова. Вот он, шанс - хотя пахать тут ещё и пахать, чтобы он стал хотя бы призрачным…

Сон тёк как-то на редкость мягко, уютно и ласково. Настолько, что Хэнк никак не хотел расставаться с ним - так и хотелось ещё, ещё немного задержать в себе это нежное ощущение прокравшегося сквозь листву тёплого и светлого солнечного луча. Пришлось для разнообразия хотя бы потрепать по голове мурчащего под боком котёнка… правда, им оказалась забравшаяся подмышку Переборка.

Девица слабо сотрясалась всем напряжённым и вытянутым в струнку телом, однако прижималась к парню горячим пластырем и отчего-то хрипло рычала, вцепившись зубками в плечо Хэнка.

- А ведь клялась, не приду, мол… - он ещё раз погладил мокрые от пота рыжие кудряшки.

- И ты поверил женщине? - худышка зло засмеялась сквозь слёзы, на миг оставив терзать надёжное плечо парня. - Я не могу одна, Малыш… уже слышу голоса пустоты…

Это было ой как худо - верный признак того, что крыша улетает стремительно, словно уносимый осенней бурей лист. И всё же, Переборка каким-то чудом ещё держалась.

- Я сейчас не могу, - кое-как выдавил Хэнк фразу, которую не любит никакой уважающий себя мужчина.

- Я знаю. Мне тоже хреново… Потому, позволь мне просто побыть рядом, - Переборка снова вздрогнула всем телом. Затрясла головой, словно отгоняя обсевших её демонов и гремлинов, а потом с придушенным воем снова вцепилась в плечо.

Всё тело казалось состоящим словно из какого-то противно мутного и вязкого киселя - однако, с вечера Хэнк заставил себя и впавшую в мрачное оцепенение девицу сдать анализ крови, да скормил обе экспресс-тубы в гнездо анализатора. Долго ковырял непослушными пальцами, собирая по выданному рецепту чудовищный набор полигенов и антител. Да потом безжалостно всадил в обоих ещё хоть как-то передвигающихся людей получившуюся адскую смесь.

А всё же, стоило признать, что отделались они, по сути, лёгким испугом. Уж шкиперу с Помелом не позавидуешь - те хватанули дозу по полной. Отчего вынырнувший из гиперпространства крейсер леггеров не саданул по жестяному грузовичку из главного калибра да не потренировал своих канониров на замершем навеки древнем корабле землян - Хэнк не стал даже и гадать. Нелюди, сволота, что тут можно ещё сказать…

Как странно было ощущать неуверенное и всё же упрямое стучание двух сердец - в большом тонкостенном гробу, который плавал в межзвёздной пустоте. Там, где ничему живому вроде и быть не положено. Да и неживому, в общем-то, тоже. Но рядом подавала несомненные признаки жизни хрупкая на вид женщина, которая не совсем женщина - а где-то в медотсеке замерли на зыбкой грани между жизнью и… двое товарищей.

- Но чует моё сердце, мы всё же выкарабкаемся, - он даже нашёл в себе силы хрипло хохотнуть.

Переборка, которая уже забралась головой на плечо и чуть ли не силой заставила парня обнять себя рукой да прижать к себе, снова вздрогнула со страшной силой. А потом ощутимо обмякла - и Хэнк почувствовал, как по ней потёк холодный пот.

- Выходит, я всё же могу обходиться без самцов? - бледное и заплаканное лицо её взмыло с искусанного вовсе не от любовной страсти плеча. - Или это только рядом с тобой? Кто ты такой, Хэнк Сосновски?

И острый кулачок её с неожиданной силой въехал под рёбра парня.

- Человек. Мужчина, - подумав, сообщил тот.

Как ни странно, девицу этот ответ устроил. Да и похоже, очередной приступ как-её-там-фобии на время миновал - она даже размазала по щекам слёзы и опёрлась подбородком на положенную поперёк широкой груди парня руку.

- Рассказывай подробно, Малыш - что там придумал тот обкуренный Христосик.

Сначала Хэнк удивился столь необычному прозвищу. А ведь, верно - и чертовски метко. Правду, выходит, говорили древние, что у женщин мозги хоть и вовсе не легонько набекрень, но иногда выдают такое, что нормальному человеку и в голову не придёт… и он шёпотом принялся рассказывать.

Ладонь его поглаживала Переборку по плечам и намного ниже - однако не было в его прикосновениях ни капли грубой животной страсти, в которой так остро нуждалась и которую в то же время так жёстко ненавидела взбалмошная девица.

- Переделать движки на прямоток и фугануть в них ядерный электролит не проблема, - Переборка задумчиво потёрла заострившийся нос. - Тут другое…

В принципе, Хэнк и сам помнил из курса истории космонавтики, какими пагубными иной раз оказывались первые шаги человечества к далёким и уже почти доступным звёздам. Если нынешние гипер-приводы можно было сравнить с изящным проколом из точки А в точку Бэ, то тогдашние методы… парень едва не передёрнулся от омерзения. Грубое раздирание пространства напрямик мало того, что жрало топливо в астрономических количествах - но ещё и оставляло за собой длинную, десятилетиями не рассасывающуюся полосу из изодранного и перемешанного пространства-времени-вероятности. И попадать в постепенно расширяющийся подобно хвосту кометы след категорически не рекомендовалось ни кораблю, ни тем более целой планете.

Иные районы прилегающего к Солнечной системе космоса и поныне закрыты для навигации…

- Вот и реши для себя, Переборка - стоит ли спасение наших того, чтобы мы с тобой до конца жизни, сколько там у нас её осталось, маялись в тюряге или на рудниках.

Девица посовалась, укладываясь поудобнее худышечным телом, и вздохнула.

- Ты теперь капитан, Малыш - решай.

Хэнк вздохнул и легонько чмокнул ту в ещё мокрый от слёз нос.

- Я для себя уже всё решил - однако здесь такой случай, что нужно выслушать и твоё мнение.

Переборка долго молчала, и лишь её прерывистое дыхание периодически холодило губы задумавшегося парня.

- Если здесь действительно замешаны леггеры… мне страшно, Малыш. Нет, ты мужчина - и привилегию принимать решения у тебя никто не отнимет.

Да, подобные слова стоят иных других - но куда интереснее было то, о чём девчонка умолчала, но что было прекрасно понято внимательно выслушавшим её Хэнком. Что ж, это действительно страшно - однако именно в этом и кроется наш крохотный шанс!

- Хорошо. Я принимаю решение прорываться напрямую, грубо. Сколько тебе надо времени, чтобы переделать двигатели на прямоток? Желательно быстро… хотя я и не верю, что тот крейсер вернётся. Да вот только, в медотсеке расходные материалы не бесконечны.

От одной только мысли, что совсем рядом лежат впавшие в кому товарищи, а ты не можешь им ничем помочь, хотелось взвыть по-волчьи да вцепиться всей зубастой пастью в чьё-нибудь горло. Однако Переборка облизнула так и не отведавшие сладости поцелуя губы и принялась прямо на широкой груди Хэнка чертить пальцем схему, поясняя не столько парню, сколько самой себе нужные действия.

Шарообразные танки с ядерным электролитом оказались как раз напротив сердца. Ждущие адской смеси топливные насосы и реактор - где-то в районе печени. Переборка проводила линии, поясняя и прикидывая задумчивым шёпотом. Однако, до поры скрывающие в себе титаническую мощь двигатели обнаружились, как слишком поздно спохватился Хэнк, ниже пупка… то есть, весьма интересно ниже.

- А двигатель таки работает… - с хихиканьем объявила Переборка. И глаза её шаловливо блеснули, когда ладонь потеребила… гм-м - ну, вы поняли. - Только, давай повременим? Если я действительно могу обходиться без этого - пусть даже только рядом с тобой - выходит, ты, Малыш, ещё и доктор! Жаропонижающее и транквиллизатор с андидепрессантом в одной упаковке…

В общем, если отвлечься от чуть было не принявших совсем иное направление мыслей, работы предполагалось на пару суток - Переборке в основном в машинном отделении, а Хэнку снаружи печально замершего корабля - протянуть спаренную магистраль к грузовым танкам с жидкостью да подключить к тамошним клапанам. И на совесть укутать всё толстым слоем корабельной изоляции - температуру почти абсолютного нуля плохо переносит даже такая редкостная дрянь, как сверхтекучий ядерный электролит. Но в ручном режиме эта схема вроде должна работать…

- А ночью я всё-таки буду здесь, - жёсткий как отвёртка палец Переборки ткнул в плечо Хэнка. - И ты поможешь мне бороться с моими демонами.

Чудны дела твои, Господи! Как же иной раз прихотливо выгибаются взаимоотношения людей - но всё же Хэнку даже в голову не пришло отказаться. Коль надо подставить товарищу плечо не в переносном, а самом что ни на есть прямом смысле, тут даже и обсуждать нечего. А если и делать, что именно ничего в это время не делать - чёрт его знает, а вдруг Переборке именно такая терапия и нужна?

- Хорошо. Отдыхаем ещё четверть часа. Прикинь пока, что и как тебе надо, а потом надо вставать. И вкалывать как проклятым…

Первым делом после более чем сытного завтрака, который Хэнк кое-как проглотил сам и лишь под угрозой немедленного выбрасывания за борт впихнул в Переборку, они навестили медотсек. Пока парень менял позу неподвижных тел, чтобы не образовывалось пролежней, да обтирал их смоченной в спецрастворе губкой, девица устроила обоим пострадавшим принудительно-жидкое, а также внутривенное питание.

- Да, без компа им и часа не протянуть - индикаторы балансируют на критической отметке.

В ушах изрядно шумело, перед глазами иногда так и пробегала рябь, которую нестерпимо хотелось ухватить рукой да зашвырнуть куда-нибудь подальше - однако Хэнк уже и сам видел, что здоровьечко потихоньку идёт на поправку. Он даже сумел самостоятельно облачиться в скафандр и послать по известному адресу ни с того, ни с сего пожелавшую ему ни пуха Переборку.

- Малыш - кораблю. Покидаю шлюз, расчётное время работ за бортом - два часа…

В ответ, естественно, Переборка мрачно поинтересовалась из недр машинного отделения - какой же это паразит стибрил её разводной ключ с магнитной насадкой на два дюйма? Да так ловко упёр, что впору только подивиться. Ухмыляющийся Хэнк как раз и орудовал этим самым ключом у кормового технологического люка, однако озвучивать сей факт не спешил. Наоборот, самым проникновенным воркующим голосом прожжённого сердцееда он в качестве компенсации пообещал сделать с кое-кем нечто, не описанное ни в какой камасутра… впрочем, в кама-с-вечера тоже.

- Вряд ли меня по этой части чем удивишь… - однако, голос потрошащей узел накачки реактора Переборки чуток потеплел - так, самую малость выше жидкого азота. Но, всё же, холоднее замороженной углекислоты.

Хэнк на глазок прикинул длину переходника - и принялся плазменным резаком кромсать притащенную за собой на буксире связку труб. Работёнка не пыльная, да и немного привычная - пару раз курсанты Академии стажировались на строительстве в невесомости орбитальных комплексов, так что, основные навыки оказались не забыты.

- А как насчёт… - и он лукаво шепнул кое-что, настолько не предназначенное для чужих ушей, что наверняка покраснели даже по определению бесчувственные приборы связи. Если не от стыда, то уж от зависти точно.

- Злыдень, - только и сумела ответить вовсе не малость оттаявшая девица. - Хм-м, какая прелесть - у нас, оказывается, сердечники осцилляторов алмазные.

В ответ на вопрос задумавшегося над креплением перепускного клапана Хэнка - хорошо это или плохо - Переборка звякнула обо что-то тестером. Парень почти увидел, как она в задумчивости знакомым жестом почёсывает нос, размазывая по нём если не копоть, то смазку. А потом проворчала что-то типа того, что такой реактор можно кормить хоть чем - ни поноса, ни несварения желудка у него от того не приключится. И стало быть, задуманная афера с подменой топлива где-то и как-то даже безопасна.

- Станет реветь, смердеть и пердеть - но прямоточная тяга у нас будет что надо, Малыш! - уже чуть ли не около нуля по Цельсию заявила Переборка и азартно завизжала своим гайковёртом. - Конструкция получается диковинная, не хуже как в музее - но я не знаю чем чувствую, что работать таки будет.

Хэнк сделал весьма умно, что смолчал и лишь ухмыльнулся своим мыслям - чем это девица чувствует подобные дела. Однако Переборка и сама сообразила, что тут к чему, и не мешкая обложила мужланом, пошляком и бесстыжим самцом.

И в таких вот милых перебранках два часа пролетели как пять минут - только, ворочающий тонно-кубометрами металла Хэнк выложился до того, что Переборке пришлось тоже вылезти в шлюз да подтянуть парня к створу перецепленным на лебёдку страховочным тросиком.

- Устал? - участливо спросила она, едва перевалив неповоротливого и одеревенелого парня через комингс люка в коридор.

Блаженная улыбка растянувшегося наперекосяк Хэнка и его постепенно унимающееся дыхание сказали девице всё. И что универсальный скафандр куда менее удобен, чем специально приспособленный строительно-монтажный. И что размер едва подходил рослому и плечистому парню. И что два часа тяжёлой работы в невесомости даже слона отправили бы на больничную койку. И многое другое… однако Хэнк Сосновски всё-таки поднялся на ощутимо подрагивающие ноги - пусть даже опираясь одной рукой на коридорную переборку, а другой - на Переборку живую и тёплую…

- Говнодавы сними, - буркнул он, когда после мимолётного звяканья переговорной системы створка двери в его каюту отъехала в сторону, а за нею обнаружилась Переборка собственной персоной. Ха, будто кто-то ещё мог шастать по стремительно утрачивающему с таким трудом наведённый порядок кораблю.

Взгляд девицы эдак с сомнением скользнул вниз, пристально изучил тяжёлые ботинки, на которых и в самом деле обнаружились желтоватые потёки засохшей вакуумной смазки. Однако, она безропотно оставила тяжёлую и громоздкую, но чертовски надёжную обувь снаружи. Хотя неопределённо-серо-пятнистого цвета носочки вряд ли можно было назвать намного более чистыми, но без сил валяющийся на койке Хэнк не стал возводить принцип в абсолют и доводить его до абсурда.

Лишь проследил слипающимися, но упрямо почему-то не желающими засыпать глазами, как Переборка невозмутимо растеряла по дороге все части своей одежды и привычно скользнула к нему под бок.

- Спи… - голова её змеёй вынырнула из-под одеяла и хозяйски оккупировала своё уже мало-помалу становящееся законным место - на плече парня.

И это было последнее, что уставший как тысяча межзвёздных чертей Хэнк помнил. Наверное, это и была та самая малость - чувствовать едва холодящее дыхание на своей щеке да воспринимать левым боком робкий перестук доверившегося тебе девичьего сердца - которой и не хватало, чтобы уснуть.

И он уснул. Не слышал он, как жадно обнявшая его девица испуганно вздрогнула, когда опять её сознания вкрадчиво коснулись по-змеиному свистящие голоса Пустоты. Той самой пустоты, которая страшнее обещанного нам святошами Ада с его кострами да котлами с кипящей смолой. Какая мелочь, право… Переборка стиснула зубки на плече спящего и еле слышно застонала.

Кто же ты такой, парень, если рядом с тобою не страшны даже демоны?

В глазах постепенно просветлело. Среди мельтешащих зеленовато-розовых пятен обнаружилась зарёванная мордашка Переборки. Хэнк слабо дёрнул головой, пытаясь увернуться от очередной пощёчины - но зато теперь в ухо ввинтился язвительный голосок.

- Ну что, оклемался, супермен долбаный?

Как ни крути, а Хэнк облажался. Три часа работы в вакууме доконали его напрочь - поменять все тахионные модуляторы в форсажных камерах двигателей следовало за один раз. Движки хоть и не работали уже трое суток, но до сих пор были весьма и весьма горячими. Настолько горячими, что пришлось вырубить звуковой сигнал датчика проникающего излучения в скафандре - тот визжал как резаный.

Оставалось полагаться только на пилюли от радиации, да на обещанную Переборкой полновесную стопку пшеничной. Но тем не менее, парень потерял сознание задолго до полпути обратно - и это несмотря на буксировку тросиком. А чего стоило Переборке втащить тело здорового парня в скафандре, да обвешанного приборами и инструментами… брр! Наверняка опять отрубала искусственную гравитацию, хотя шутки такие не рекомендовались весьма категорически.

Как бы то ни было, дело сделано, и тестер девицы на пробную продувку дюз отозвался мельтешением жёлтых огоньков, задумчиво перетёкшим напоследок в несколько зелёных. Лететь в ручном режиме можем - а всё остальное, леди и джентльмены, суть субъективные ощущения и посторонних не касаются.

Перед светлеющим постепенно взором появился край большого пластикового стакана, а в нос ударил столь восхитительный, полузабытый запах, что прищурившийся от предвкушения Хэнк мурлыкнул.

- Говорят, от стронция хороша столичная… - и одним махом осушил граммов эдак сто пятьдесят. - А хорошо пошло, душевно так.

Правда, закусывать студенисто-бесформенным желе из пайка это не то же самое, что присланными матушкой одного курсанта маринованными маслятами - и даже не невесть где раздобытыми пронырливым Ли-сином огурчиками. Но и в самом деле, Хэнк приободрился настолько, что броском руки изловил всполошившуюся девицу и ласково погладил её пониже спины.

- Да не такая уж ты и Переборка, - удивительно, но та эдак пикантно запунцовела и поспешила перевести разговор на более безопасную тему. На предстартовую подготовку, например.

Правда, отодвигаться или вырываться даже не подумала…

И вот, вторые сутки за тонкой, окутавшей корабль шубой стасис-поля визжал и ныл от возмущения безжалостно раздираемый вакуум. Когда Хэнк смеха ради развернул назад один из датчиков и попытался хотя бы примерно подглядеть, что же за хрень остаётся за кормой - то датчик сковырнулся быстро и, что характерно, напрочь.

- И вот такая ерундень - целый день, - задумчиво констатировал Хэнк.

Он чуть подвинул рычажок синхронизации и тут же проворно заклинил его в нужном положении специально оструганной щепочкой. Вторые сутки Слейпнир словно оправдывал своё позаимствованное у легендарного шестиногого скакуна имя - нёсся по галактике так, что боги глубокого космоса от возмущения закатывали глаза. А мелочь послабее и вовсе валилась без чувств кверху лапками да с перепугу портила воздух. Или вакуум?

Хэнк так замыслился над этим интересным вопросом, что едва не пропустил донёсшееся из недр двигательного отсека ворчание Переборки. Дескать, первобытный хлам, рухлядь - а без неё тут вообще всё пошло бы прахом.

Идти на ручном режиме, подпитывая умоляющий если не об отдыхе, то о пощаде организм стимуляторами - удовольствие, доложу вам, ещё то. Однако, как втихомолку шепнула раскрасневшаяся от возбуждения Переборка, она давно мечтала попробовать движки на всю катушку. А тут нагрузка аж сто двадцать процентов… гоночные демоны от зависти просто рыдают.

Правда, периодически девица объявлялась в ходовой рубке, сухо роняла сообщение, что в медотсеке она управилась - и прижималась к Хэнку всем телом, сотрясаясь от переполняющих её эмоций. Однако, глаза её оставались сухими, а кусалась в плечо лишь изредка.

- Неужели я сумею? - она притащила не могущему отойти от пульта парню его кружку, напоила кофе.

Затем отвернувшись подождала, пока Хэнк смущённо пожурчит в пластиковую бутыль, и утащила всё куда следует. А бессменный пилот и навигатор с проворством паука колдовал у пульта управления, краем глаза наблюдая тающую горку скрупулезно рассчитанных стимуляторов и витаминов. Ужас…

- На мостик - Малышу, нужна пауза на четверть часа - лопнуло крепление инжекторной камеры.

- Машинному отделению - добро, а я пока по-новой уравновешу датчики, - Хэнк протёр горящие и слезящиеся словно от пригоршни песка глаза, и со вздохом вернулся к пульту управления.

Что ж, до конечного пункта полёта уже рукой подать. Сгорели в четырёх жадно алчущих ядерных топках почти шестьсот тонн охренительно дорогого электролита - но таки протолкали корабль через почти всё тёмное пространство, отделяющее спиральные рукава галактики друг от друга.

Да уж, участники звёздной регаты Альтаир-Вега могут смело пошить себе детские слюнявчики и вовсю ими пользоваться - такие скорости и энергии им недоступны!

- Готово, можно зарабатывать себе срок дальше, - мрачноватый юмор Переборки Хэнку не понравился.

Да, за такое дело, как распушить ядерный хвост, вряд ли можно было надеяться обойтись всего лишь ториевыми рудниками. Как говорится, исключительная мера наказания… однако, и прежде времени каркать не стоит. Есть и по сему поводу кое-какие мыслишки, знаете ли.

- Поехали! - и вновь, вновь взревела высвобождаемой мощью счетверённая ядерная глотка.

Опять в реальном режиме времени раздиралось вероятностное пространство - и не гипер, но и не суб-уровень. Короче, не открывать ключом дверь к пресловутому пункту Бэ, а выворачивать её вместе с рамой…

- Мостик - машинному отделению. Осталось недолго. Как там дела?

Донёсшаяся в ответ ругань Переборки, отчаянно борющейся за сохранность и работоспособность техники, вселила в Хэнка некоторую уверенность. Если ругается, а не бросается под крылышко в поисках утешения и защиты - значит, дела ещё не так хреновы.

- Переборочка, милая, выдай мне ещё пять процентов мощности - нас сносит в сторону, - и двигатели послушно с воя перешли уже на чёрт знает что.

Дюзы светились так, что из задней полусферы их смело можно было принять за удирающую с перепугу сверхновую. Защитные экраны плавились и дымились - но сделаны они были в те ещё времена, а потому обладали просто-таки чудовищным запасом прочности. Из машинного отделения уже не просто попахивало горелым - отчётливо клубился чадный дымок под ругань и кашель орудующей в том аду Переборки. Да уж, предков стоило уважать. Летать на такой технике - одно только это было подвигом.

- Переборка, сбрасывай мощность до ноль-две - разворачиваемся по изограве вокруг звезды. Я уже различаю сквозь помехи приводные маяки…

Сама идея использовать для разворота поле тяготения звезды или планеты была не нова. К чему расходовать весьма дорогостоющую энергию, когда можно воспользоваться известными с глубокой древности законами всемирного тяготения? Правда, в распоряжении Хэнка не оказалось хоть мало-мальски толкового компьютера, чтобы рассчитать траекторию да поиграться вариантами.

Но в самом-то деле - когда находящийся на открытой площадке баскетболист бросает в ветреную погоду мяч и таки забрасывает его в кольцо, он ведь не решает в голове эти чёртовы дифференциальные уравнения? Не вводит в матрицу всякие численные поправки и прочие зубодробительные коэффициенты? Он просто делает это.

Вот и Хэнк Сосновски - он взял, и просто сделал…

Наверное, дежурный офицер попавшегося по пути патрульного катера просто-таки охренел, когда из-за могучей короны полыхающей во всю ивановскую звезды прямо на него вымахнул несущийся как бешеный космический тягач - а в остающемся за ним следе творилось такое, что хоть святых выноси. Во всяком случае, история о том скромно умалчивает. Зато по сохранившимся в суперзасекреченных архивах отрывочным записям можно попытаться хотя бы отчасти восстановить ситуацию.

Хэнк ударом ладони врубил во всю мощь сигнал SOS, едва приметил на экране дальнего обзора лениво валандающийся по звёздной системе патруль.

- Эй, лежебоки, офицера службы безопасности мне, да закрытый канал, - со злым азартом выдохнул он в чуть перекошенное сеточкой помех бледное лицо дежурного.

Тот подавился возмущённым вопросом - настолько не укладывалось в его сознании появление так засирающего пространство гражданского кораблика. Наверное, потому и повиновался огорошенно-быстро да беспрекословно.

- На борту есть тяжело раненые. Главный комп подключен вместо медицинского, потому прём в ручном режиме. Медиков ко мне на борт, и лично проследите, чтобы там не было лишних и болтунов, - Хэнк потёр усталое лицо. Одной рукой - другая обняла смирно посапывающую на плече закопчённую Переборку, которая почти приползла от своих машин и теперь добудиться её не было никакой возможности.

- А теперь главное. Имею на борту сведения чрезвычайной - повторяю, чрезвычайной важности. Организуйте мне прикрытие… ну, бригаду ударных крейсеров или парочку линкоров. А пока дайте канал к лет-капитану Жаклин Дюваль из Звёздной Академии.

Помятый спосонья безопасник попробовал было задавать провокационные вопросы или хотя бы уговорить выключить двигатели. Однако Хэнк ответил уклончиво - то есть послал того в и на.

- Если вы обеспечите мне закрытый канал с мадмуазель Жаклин - это станет хорошим толчком для вашей дальнейшей карьеры…

Хэнк так и не мог потом вспомнить, сколько чертовски тяжёлых минут прошло, пока экран вновь прояснился, и на нём объявилась озабоченная и милая даже в таком виде мордашка лет-капитанши. Она слушала сосредоточенно, и только неплохо знавший свою бывшую преподавательницу парень догадывался, какая же мыслительная работа ведётся сейчас там, за этими знакомыми глазами.

- Послушай, Хэнк, это немыслимо - подбивать гражданские суда, выполняющие спасательные работы по сигналу бедствия? Это запрещено международным кодексом, и приравнено к военным преступлениям. Нет-нет…

В ответ Хэнк продемонстрировал пластиковый пакет с несколькими кристаллами памяти. Из обоих скафандров, со шлюпки - равно как и из систем наблюдения самого Слейпнира.

- У меня чертовски веские и убедительные доводы. Пойми, Жаклин - ведь войну с леггерами мы потихоньку проигрываем - уж слишком они опережают нас в техническом развитии. А тут есть шанс… нет, не объявлять во всеуслышание. Но втихаря переговорить с руководством мерзавцев да выторговать если не мир, то хотя бы передышку.

Парень вздохнул и потёр ноющий висок. Боги, как же хочется упасть прямо здесь - и спать, спать, спать…

- Потому я так спешил дать человечеству этот шанс, что решился даже засрать пол-галактики прямоточным выхлопом.

Глаза лет-капитанши на миг расширились в изумлении - она поняла.

- Держись, я помчалась нажимать на все кнопки. Главное - держись, Малыш…

Глава четвёртая, неофициальная

Да, леггеры всё-таки чертовски красивы по человеческим меркам. Почти неотличимых от гуманоидов очертаний, они обладали чуть более длинными ногами - а потому любой из них ко всему прочему выглядел стройным, подтянутым легкоатлетом. Потому-то и укрепилось название ногастые (leg) - леггеры.

Поначалу восторженные люди чуть не объявили встреченную в космосе расу легендарными эльфами - у леггеров и в самом деле обнаружились чуть заострённые кверху кончики ушей, равно как среди цвета их волос в основном преобладали светлые тона. Однако леггеры весьма быстро показали свою неуступчивость в политических и принципиальных вопросах. А потому и естественно, что едва успевшее что-то понять человечество весьма быстро оказалось с расой леггеров и их союзниками в самых неприглядных отношениях.

Война, дамы и господа… древнее как мир, но от того не менее мерзкое занятие.

А всё же, они чертовски красивы… чрезвычайный и полномочный посол вошёл в предназначенную для переговоров каюту как дуновение весны - упомрачительной летящей походкой.

- Здравствуйте, дамы и господа. Прошу прощения за задержку - медицина придралась из-за какой-то прививки, - весьма музыкальный голос тоже так и заставлял забывать о прилагающемся в комплекте незаурядному интеллекту и едва прикрытому холодку в голосе.

Леди N и сэр Б, представляющие здесь и сегодня Земную Федерацию, не стали разводить церемоний и объявлять протест. Всё-таки, неофициальная встреча на нейтральной территории, именно и предназначенная, чтобы скрыть от всех остальных подробности неслыханного происшествия, позволяет кое-в чём свободу действий.

- Медицине возражать трудно, - леди N, баронесса и член правительства одной из не самых слабых планет, дипломатично улыбнулась и предложила забыть об этой досадной мелочи.

Со здравым смыслом, к тому же объявленным устами женщины, спорить никто не стал. А потому все четверо - посол леггеров, двое землян и арктурианский кронпринц, своим присутствием подтверждавший неприкосновенность и прочие гарантии - сели вокруг нарочито круглого стола полированного орехового дерева.

Посол обвёл присутствующих непроницаемым взглядом чертовски нечеловеческих зелёных глаз. А следом его голос осведомился великолепным баритоном:

- Прежде чем я оглашу полуофициальное послание своего августейшего монарха, я хотел бы задать представителям расы людей один вопрос. Отчего вы решили не оглашать инцидент, и даже действовать не обычными дипломатическими путями?

Что ж… конечно, чертовски заманчиво выглядел вариант объявить о преступлении во всеуслышание да разослать представителям всех галактических рас доказательства. Да, от леггеров отвернулись бы даже самые преданные союзники - если крейсер королевского флота проделывает настолько неслыханные мерзости, с леггерами церемониться не стали бы.

Да, поднялась бы кровавая мясорубка неслыханных размеров - уж если дело пошло на принцип, то полностью опорочившую себя цивилизацию просто стёрли бы из истории… вместе с самой расой леггеров.

Только, кому от того станет лучше?

- Мы предпочитаем мир, - сэр Б хоть и отслужил своё в звёздной пехоте, умел выражать умные мысли чётко и лаконично.

Посол леггеров чуть склонил белобрысую голову с безукоризненным, на строгий земной манер пробором. И лишь потом поднял глаза.

- Что ж, это делает вашей расе честь.

Он медленно и чуть ли не торжественно вынул из принесённой с собой папки несколько вполне старинного вида листов. Некоторое время молча и внимательно просматривал их, словно видел впервые, а затем легонько кивнул.

- Я уполномочен заявить следующее. По пунктам…

Да, руководство и сидящий чёрт знает где на троне король леггеров признаёт факт, что принадлежавший королевскому флоту его Величества крейсер… запятнал себя военным преступлением.

Сам корабль не объявился ни на одной из баз или пунктов боепитания, связи с ним нет, потому подробности и причины сего неслыханного злодеяния пока неизвестны.

- Чтобы это всё не выглядело бюрократическими увиливаниями или дипломатической отпиской… - а дальше последовало неслыханное.

- В одностороннем порядке объявляем о прекращении наступательных действий и высылаем делегацию, уполномоченную начать переговоры о приостановлении боевых действий, а там… - посол обвёл внимательным взглядом затаивших дыхание слушателей. - И о мире.

- Крейсер… навеки исключён из списков Королевского флота, объявлен пиратским - и цивилизация леггеров заранее поддерживает любые меры, направленные на его обнаружение, захват или уничтожение, в зависимости от обстоятельств.

И так далее, и тому подобное - в общем, это была если не капитуляция по всем пунктам, как предполагал в своё время затерявшийся где-то Хэнк Сосновски, то очень и очень достойное предложение, за которое человечеству следовало ухватиться руками-ногами, зубами, да ещё и страховочным поясом прицепиться.

- И ещё одно, последнее - не входящее даже в неофициальный протокол, - посол не спеша раздал присутствующим три листа бумаги с текстом.

Он в почти человеческом жесте сцепил ладони - за исключением того, что леггеры делали это кончиками пальцев внутрь - и на миг призадумался. На лицо его набежала то ли тень, то ли что-то ещё очень человеческое. Хотя почти наверняка, за возможность проникнуть сейчас в его думы продали бы душу самые матёрые разведчики и генштабисты. Однако, посол то ли отрицательно, то ли осуждающе качнул чему-то головой, и его породистое лицо вновь обратилось в маску.

- Не стану скрывать - когда наши эксперты подтвердили подлинность представленных данных и побывали на оцепленном охранением месте происшествия, на высшее руководство и его величество это произвело просто-таки шоковое впечатление. Такое пятно на репутацию… ведь крейсером, запятнавшим позором всю расу, командовал один из хоть и младших, но членов королевской семьи.

Хотя разведка фосмофлота нечто подобное и предполагала, и даже глухо намекала - однако на троих присутствующих слова посла произвели наверное, примерно такое же шоковое, как и им самим описанное впечатление. Сэр Б деревянным голосом даже предложил объявить перерыв для неких консультаций. Однако, леди N не зря в своё время вела железной рукой парламент немаленькой звёздной колонии. Её голос плавно перетёк от колоратурного сопрано к бархатисто-располагающим ноткам.

- Господа, мы сегодня на одной стороне. Стоит ли упускать редчайший шанс поговорить по душам?

- Устами леди глаголет истина, - одобрил доселе внимательно молчавший арктурианский кронпринц. Он поднял со столешницы лежавшую перед ним небольшую коробочку, успокоительным зелёным морганием свидетельствовавшую, что средства против подслушивания применены самые серьёзные, и положил точно посередине. - Лично я просто прибыл сюда отобедать.

Опомнившийся сэр Б усмехнулся и проворчал, что сегодня вечером они с леди N идут на концерт известнейшей в этом созвездии оперной певицы… впрочем, последним обстоятельством заинтересовался и посол эльфов… тьфу, леггеров!

- Что ж, - в знак высшей неофициальности его высочество кронпринц лично подошёл к двери и распорядился насчёт напитков и лёгкой закуски. - Я, как член нашей королевской семьи, вполне понимаю нелепость и трагичность произошедшего. Однако, дамы и господа, жизнь продолжается! Нужно жить и дальше.

Посол кивнул, и даже это у него получилось элегантно и как-то по-спортивному красиво. Он даже изобразил кончиками губ строго отмеренную улыбку, когда леди N предложила тост… ну, для начала за мир.

- Неплохое начало, - шампанское, стоившее более тысячи кредиток за бутыль, оказалось послу весьма по вкусу.

Последовавшие за тем обсуждения, более похожие на осторожные, прощупывающие уколы опытных фехтовальщиков, вряд ли представляли интерес для кого-либо кроме высшего руководства обеих цивилизаций - потому самое для нас интересное оказалось в конце.

- И ещё - я передаю посланникам человечества личную просьбу одного из членов королевской семьи. Те четверо пострадавших… наша медицина всё-таки получше вашей. Скажем так, прибыть для прохождения курса лечения - ну, а о чём её высочество станет лично беседовать с людьми, я даже предполагать не берусь. Ну, и компенсации им за финансовые и моральные убытки - за нашей стороной, разумеется.

В качестве же гарантий и прочего - четверо высокопоставленных леггеров добровольно (!) побудут у людей… скажем так, хорошо охраняемыми гостями. Ознакомиться с культурными и историческими достижениями, завязать контакты на личном уровне помимо чисто дипломатических, и всё такое.

Что ж, предложение выглядело вполне достойным. Тем более, что посол после некоторой заминки добавил, что среди четверых гостей землян будет и его дочь…

- Слушайте, а зачем мы воюем? - с непонятной улыбкой поинтересовалась леди N у посла, поигрывая хрустальным бокалом в холёной руке.

Затем женщина с присущей только им хозяйственной хваткой предложила следующее. Ваши технологии - наши ресурсы и умение драться. Слить воедино финансы и экономику, чтобы война между обеими расами стала попросту невозможной. Вроде как между левой и правой рукой - тут посол заинтересованно глянул на свои ладони, чистящие персик.

- Заманчиво, - он улыбнулся. - А знаете - после заключения мира приезжайте к нам, дамы и господа. Думаю, этот вопрос таки стоит обсудить лично с его величеством и парой-тройкой министров. Официальное приглашение гарантирую…

А уже поздно ночью, на борту лёгкого эсминца, леди N снисходительно посмотрела на пытавшегося увещевать её сэра Б.

- Вы, мужчины, слишком трусливы в своих желаниях. Всё прячетесь за долгом, гордостью, дурацкой честью. Нам же порой разрешено то, что для вас попросту невозможно. Если нам удастся всё это… что ж, тогда выходит - не напрасно я прожила свою жизнь.

И то были последние слова, произнесённые перед сном смертельно уставшей баронессой, глядящей в стремительно летящие навстречу яркие и колючие созвездия.

Лет-майор Мазератти надолго запомнил тот вечер в баре какого-то захолустного космопорта. Взвод третьекурсников лётного училища, который он курировал и сопровождал, ожидал посадки на уже дважды объявленный задерживающимся лайнер - однако майор не роптал. Цедил потихоньку вполне недурственное пиво, да поглядывал на девчат или варнакающую что-то на своём змеином языке туристическую группу сирианских рептилоидов в дальнем уголке.

Конечно, пассажирские корабли хоть и достаточно были защищены от всяких передряг, однако ввиду отсутствия толстой боевой брони такая досадная мелочь, как пронёсшийся где-то там корпускулярный поток, послала к чертям все графики и расписания.

Вот и сидел он в баре, наливался недорогим здесь пивом да поглядывал иногда на своих воспитанников, оккупировавших половину залы да все четыре имеющихся здесь игровые лет-кабинки старфайтеров. Так, наверное, и прошёл бы тот вечер в скромных удовольствиях и не запомнился бы лет-майору ничем таким особенным - да на свою беду, обратил он внимание на рослого детину за крайним столиком, который тоже хлестал пиво да сопровождал разгорающиеся в кабинках бои истребителей язвительными комментариями.

- Инвалиды, а не летуны, - лохматый белобрысый здоровяк, больше похожий на сбежавшего со съёмок голофильма викинга, махнул огорчённо рукой и отвернулся от тренажёров. - Понятно теперь, почему леггеры вас бьют, как хотят…

Воцарилась такая тишина, что похолодевшему лет-майору на миг почудилось, что кто-то из курсантов не выдержит. Однако, к чести парней и девчат, кое-какие понятия о дисциплине и флотской чести всё же задержались у них в том подобии мозгов, которое таки имелось в головах. А потому лет-майор лениво поинтересовался, не вставая со своего вращающегося стула у стойки:

- Быть может, господин гражданский лично покажет, как же надобно летать, чтобы надавать по зубам леггерам?

Лохматый белобрысый тип гражданской наружности оторвал взгляд от пенящегося бокала пива и неторопливо сфокусировал его на лет-майоре. Не спеша пожевал словно светящийся янтарным жиром ломтик охренительно дорогой местной рыбки, на которую не решился бы даже неплохо зарабатывающий офицер, и солидно кивнул.

- Отчего бы и нет? - и на удивление легко взмыл из-за столика.

Только сейчас и стало заметно, что викинг не коренастый крепыш, а атлетически сложенный рослый парень, по которому просто рыдает космическая пехота или штурмовые роты.

- С дороги, пацаны! Щас дядя надерёт вам грязные попки! - он словно ватный манекен вынул из кресла обиженно захлопавшую глазами курсантку и со вздохом плюхнулся на её место.

Поднявший за его будущий успех бокал лет-майор ухмыльнулся краем рта, когда заметил, что потомок древних то ли викингов, то ли арийских полубогов случайно зацепил и насторожил рычажок активации ножных педалей тренажёра. Уж пользоваться всеми органами управления едва ли мог даже каждый второй выпускник добротного и пользующегося заслуженной репутацией училища в созвездии Девы - а тут какой-то самонадеянный полупьяный гражданский…

Однако, улыбка лет-майора растаяла бесследно, когда здоровяк в несколько секунд, словно играючись, разнёс условный истребитель довольно неплохого курсанта. А потом, откинувшись назад и высунувшись из кабинки, азартно выкрикнул:

- А ну, слётанная пара желающих получить поджопников найдётся?

Заслуженный ветеран нескольких сражений, лет-майор Мазератти не знал - верить ему своим глазам или нет. Во всяком случае, ему то и дело приходилось одёргивать себя, чтобы на лицо не выплывала дурацкая улыбка, а порывающаяся ущипнуть себя за бок рука оставалась расслабленной на стойке бара.

Ведь только ему, сидящему в сторонке, и было видно - руки и ноги парня выделывали на сенсорах управления тако-ое! Это был знаменитый, полузабытый и легендарный танец-на-звёздах. По слухам, такие пилоты даже не удосуживались посчитать, сколько там противников им противостоит - они просто сбивали их и отправлялись дальше по своим делам. А вечером жаловались на скуку, сидя с приятелями в баре бороздящего космос авианосца…

Троих неплохо слётанных друзей, под конец азартно занявших кабинки одновременно, постигла та же участь - с той лишь разницей, что вывалились они из кресел далеко не сразу. Зато распаренные и пристыженные настолько, что утешения уже получивших своё товарищей едва ли оказались ими замечены.

Взгляды ошеломлённых курсантов мало-помалу сошлись на уже холодеющем в предчувствии неминуемого позора лет-майоре. Хотя он и числился крепким, тёртым и битым ветераном, но противопоставить этому оказавшемуся опасным как гремучая змея викингу ему было просто нечего.

Однако, верно говорили древние, что бога если и нет, то его стоило бы придумать - на коммуникаторе расслабленно откинувшегося в кресле белобрысого аса запиликал зуммер, и тот, бросив туда пару слов, кивнул и встал.

- Извините, мальчики и девочки - мне пора, - он смутно знакомым жестом - двумя пальцами под козырёк несуществующей фуражки - откозырял подтянувшемуся лет-майору. И собрался уже совсем протопать вразвалочку мимо стойки на лестницу, уводящую в расположенную над баром гостиницу, когда офицер громко спросил того:

- Ну и как это понимать? Лучшие силы человечества рвут жилы на фронте…

Однако парень замер на миг, вскинув руку в предупреждающем жесте, а потом хмуро бросил через плечо:

- Не порите пропагандистскую херню, лет-майор. Лучшие силы человечества вот они, - он ткнул себя в грудь и громогласно выдал пивную отрыжку. - А на фронт гонят умирать едва обученных выполнять "взлёт-посадка" сосунков…

Гнев так бросился в голову лет-майору Мазератти, что он едва нашёл в себе силы жестом остановить вскочивших курсантов, готовых всей оравой наброситься на здоровяка и растерзать его в клочья. Такого оскорбления вынести было попросту невозможно! Миг-другой он сверлил викинга ненавидящим взглядом, а затем обессиленно рухнул обратно на круглый вращающийся стул.

А викинг покачал лохматой головой, и на прощание добил курсантов последней фразой.

- Желаю вам не сразу пасть в боях за родину - и при том не сильно её опозорить…

Хэнк ухмылялся, почти бесшумно взбегая по лестнице. К чёрту лифт! Ещё бы чуть-чуть, и тот смуглый майор раскусил бы по запаху, что пиво безалкогольное - уж капитан Эрик таки был прав, перед работой негоже. А работы предстояло столько, что от одной мысли о том хотелось радостно пританцовывать.

Хотя тело и душа хотели ещё, ещё того незабываемого ощущения, только что сполна полученного за весьма неплохим имитатором лётной кабины старфайтера - но согласитесь, сравнивать уровень подготовки пилотов Звёздной Академии и какой-то провинциальной лётной школы, это даже как-то несолидно, дамы и господа! Ну, и природные данные у Хэнка тоже вроде ничего…

- Вставай, Переборка - я нашёл нам работёнку. Да такую, что ты и думать про мужиков и своих демонов забудешь! - в гостиничном номере на широкой кровати валялась в одних стрингах тощая девица и с глухим хрипением терзала зубами подушку.

- То есть? - взгляд оторвавшейся от своего занятия Переборки оказался почти нормальным.

Хэнк продемонстрировал часы и с добродушной ухмылкой присел на край кровати. Пощупал заходящийся от скорости пульс, заглянул в бездонную черноту зрачков, и одобрительно кивнул.

- Ты уже продержалась полсуток и семь минут в одиночестве. Вставай, - он бесцеремонно швырнул в девицу полотенцем. - Вали в душ, а я пока введу тебя в курс дела.

По одному только голосу и виду заряженного каким-то небывалым энтузиазмом Хэнка Переборка сразу поняла, что здесь кроется кое-что интересненькое. Она всем телом прижалась на миг к парню, застонала от наслаждения сразу обернувшим её ощущением защищённости. Конечно, по своей зловредности цапнула зубками - но так, несерьёзно - и поплелась в ванную. Однако, её мордашка вынырнула оттуда после одного лишь провокационного вопроса:

- А ты знаешь, на что способна толково поставленная разведка, если ей грамотно сформулировать задачу?…

Где-то там, на орбите, до сих пор болтался одинокий и покинутый Слейпнир. Остатки электролита из его танков уже выкачали, личные вещи экипажа и всё ценное сняли. И теперь никто не знал, что со старым грузовиком делать - светился он радиацией так, что местный профсоюз докеров строго-настрого не советовал рабочим браться за его разделку в металлолом. Даже за тройные премиальные - здоровье, оно дороже. А датчики излучения портовых чиновников да инженеров, вознамерившихся сунуться на борт, подняли такой хай, что живо отбили у перетрусивших чинуш всякое любопытство.

Коль скоро мающаяся бездельем Переборка решила поставить личный рекорд пребывания в одиночестве, да ещё и без траха, то Хэнк втихомолку развил весьма бурную деятельность. И вот, пора пришла пожинать плоды, косить бананы и вообще, грузить апельсины цистернами.

А дела обстояли так. На той неделе здесь выводили из орбитальных доков прошедший капремонт тяжёлый крейсер. Как ни осторожничали, но всё же что-то не доглядели - десятитысячетонную громаду повело вбок, и туша огромного корабля навалилась на болтающийся рядом патрульный корвет.

- Экспериментального класса Новик, - вертящаяся от любопытства Переборка уже послала к чёрту ванную и теперь аж повизгивала в нетерпении да приплясывала вокруг парня.

- И вот смотри, - ухмыляющийся Хэнк жестом волшебника развернул у стены большой голографический чертёж.

Оказалось, что у корветов этой серии двигатели не встраиваются внутрь корпуса и не навешиваются снаружи - они составляют единое конструкционное целое с ним. Несут нагрузку наряду с остальными элементами каркаса. Выяснилось, что так можно сэкономить сотню тонн веса на каждом.

- Короче, - Хэнк внушительно кашлянул и обернул уже покрывшуюся от холода пупырышками Переборку полотенцем. - Смотри… смяло и изогнуло корвет вот здесь, на уровне орудийных палуб.

Обалдевшими глазами Переборка смотрела, как Хэнк прямо на глазах отрезал на чертеже жилые отсеки и ходовую секцию, выкинул вон помятую середину - и соединил оставшиеся части вместе.

- Рама энд мотор, - прокомментировала получившееся необычное зрелище девица.

Однако следовало учитывать, что жилые и командные отсеки корвета оказывались вдвое более просторными, чем у прежнего Слейпнира - а тяга двигателей бывшего корвета превращала всё сооружение в суперскоростной тягач.

- Погоди, - похолодевшими пальцами девица принялась порхать над клавишами. - Ни хрена себе - тяговооружённость на единицу веса выходит лучше, чем у гоночных яхт Британского яхт-клуба?

- Именно, Переборочка! - от избытка чувств Хэнк обнял едва одетую девицу так, что та жалобно пискнула.

- Именно! Что делать с помятым корветом, никто не знает - и пока его отбуксировали в сторону, к орбитальной свалке металлолома. Ведь именно из-за вделанных хитро вые*анным образом движков он ни ремонту, ни разделке не подлежит.

Смеющиеся серые глаза Хэнка остановились на едва дышащей посреди гостиничного номера девице.

- Через час начнётся уикенд. Завтра выходной день - а послезавтра на этой планете общенациональный праздник. У нас есть двое суток на всё про всё.

Без малейшего стеснения Переборка покрутила пальцем у виска. Вдвоём, за двое суток переделать такую громадину как корвет? Это, Малыш, даже не из области фантастики…

- Нам лишь бы увести получившийся тягач с места, да подальше. Пока будут искать, разбираться и ругаться, делать друг друга виноватыми, мы где-нибудь потихоньку и продолжим работы. Потом эскулапы поставят на ноги шкипера с Помелом и…

Тощая рыжая девица в упор смотрела на возвышающегося над ней Хэнка и дышала через раз. Боже, как же хочется ему поверить! Прямо до уссыкачки хочется - и поверить тоже.

- Грузовой флаер с резаками и сваркой уже ждёт на заднем дворе отеля, - на полном серьёзе, безо всякой улыбки объявил парень. - Там же четыре вакуумных робота с уже заложенными в память чертежами, скафандры и инструменты.

И Переборка решилась. Мать их за ноги! Пусть шансы сделать всё это за двое суток и при том не подохнуть ничтожно малы. Пусть переполошившиеся флотские и секретные службы ищут изменившийся до неузнаваемости корвет хоть до посинения. Пусть потом шкипер изгрызёт ногти до локтей в попытках изыскать способ зарегистрировать "раму энд мотор" в судовом регистре Ллойда. Но отказать этому парню, не поверить ему и не пойти за ним пусть даже в горнило сверхновой? Нет, немыслимо…

- Я с тобой, Малыш, - хрипло выдохнула она.

И в последующие двое суток Переборка не раз и не два проклинала эти слова, саму себя и весь бездонный космос заодно. Досталось и конструкторам, и верфи "де Хэвилленд", и скопом всему генштабу Земной Федерации. Даже придумавшим этот титан-бериллиевый сплав паразитам икалось, небось, до рыгачки. Ну, а на долю осунувшегося и насквозь мокрого Хэнка с плазменным аппаратом в руках, в сущности, ничего особенного и не осталось - так, сущие пустячки…

- Нет, я до сих пор не могу поверить - мы всё-таки сделали это! - слабый девичий стон изнеможения совершенно неожиданно сменился серебристым смехом.

Большая кают-компания, в которой без труда поместился бы старфайтер с убранным шасси, была почти полностью погружена в темноту. Тонкий луч единственного ксенонового мини-прожектора, который чудом удалось не разбить в спешке да от дрожи в уставших руках, освещал лишь чудовищное подобие пульта управления, у которого сидел осунувшийся молодой человек со спутанными и слипшимися от пота белобрысыми волосами.

Лицо его, освещённое под необычным ракурсом, казалось странно заострившимся. Да, наверное, так оно и было - Хэнк опять выложился на всю катушку, безбожно подпитывая тело и дух стимуляторами.

Однако, за ситалловым иллюминатором проплывала мимо поверхность одной из здешних лун, и это служило лучшим подтверждением удавшейся неслыханной афере. Хэнк даже ничуть не озаботился, когда рядом замаячил патрульный катер. Уж присобаченные по бортам кое-как, наспех, две грузовые лебёдки делали изрядно укоротившийся бывший корвет совершенно неузнаваемым.

Парень хрипло проворчал в рацию, что вся команда грузовика отмечает победу футбольной сборной, а остальные пусть проваливают ко всем чертям. Означало это на здешнем диалекте, что экипаж мается жесточайшим похмельем после вчерашнего праздника, и лучше пока от визитов в гости воздержаться. Могут и морду набить, знаете ли - уж матросы ещё со времён парусного флота кротостью да благонравием ничуть не отличались.

С катера фараонов понимающе просигналили успокоительный ответ, и отвалили. Да один чёрт, стоило дать двигателям хотя бы четверть тяги, как у занюханного полицейского катера не оставалось ровным счётом ни малейших шансов - что в реальном космосе, что в гипере. При такой тяге да похудеть на две тысячи тонн орудийных палуб с их начинкой - не мелочь, вестимо.

И хотя подключенная наспех искусственная гравитация отчего-то оказывалась не совсем перпендикулярна полу, хотя вспомнить распотрошённые внутренности корабля было попросту страшно, а всё тело ныло словно пропущенное через мясорубку, Переборка на этот раз оказалась целиком права:

- Мы сделали это!

Хэнк сосредоточенно орудовал джойстиком от радиоуправляемой игрушки - если бы конструктора могучего корвета увидали такое, они бы подавились своими ватманами да кульманами. Но для простейших маневров столь нехитрой конструкции оказывалось вполне достаточно, а большего пока и не требовалось.

- Хватит пить сок - и так уже словно на шестом месяце беременности, - проворчал он в сторону валяющейся на роскошном диване кают-компании Переборки.

- Дождёшься от тебя… отстань, а? - смутно виднеющаяся в рассеянном свете тень пошевелилась и опять блаженно забулькала. - Я выпила всё из скафандра, уже вторую банку сейчас - и никак не могу напиться. Всё потом вышло, я сейчас как вобла сушёная. Вобла - во, бля!

Морячки драпали с трещащего по всем швам корвета столь спешно, что на борту остались все запасы - от пищевых пайков до столового серебра. От судовой кассы до полного комплекта одежды. И сейчас Переборка, напялившая великоватую ей тельняшку вместо платья, валялась на обитом розовым бархатом диване, болтала в воздухе босыми ногами и хлестала сок… судя по запаху, на этот раз яблочный.

Сосредоточенно Хэнк подвёл диковинный корабль к астероиду. Пусть этот болтающийся в пустоте каменный обломок и был всего-то раз в несколько больше их нового дома, однако на фоне его угнанный корвет не унюхает ни один радар или датчик. Снаружи завизжали сервомоторы, пол под ногами чуть дрогнул - и всё стихло.

- Всё, теперь отдыхаем. Спим, как на первенство города среди пожарных, - Хэнк устало распрямился.

Тут же он со сдавленными матюгами схватился за взвывшую и запросившую пощады поясницу, и чуть ли не на четвереньках добрался до дивана, где сразу попал в жадные объятия не мешкая скинувшей вон тельняшку Переборки.

- Умм, как же я истосковалась по этому. Двое с половиной суток - никогда бы не поверила, - девица прижалась так, будто хотела вплавиться в тело Хэнка напрочь. - Слушай, как это называется? Аура, биополе?

- Обычное, живое человеческое тепло, - Хэнк ещё успел почувствовать, как всего пару раз дрогнув ногой, он мгновенно провалился наконец в ласковое, тёплое и такое долгожданное забытьё.

Спать-спать-спать…

Вставка-бонус

Острый словно алмаз, не смягчённый атмосферой лучик Кассиопеи нескромно забрался под веко и напомнил спящему человеку о неуёмном существовании где-то там Вселенной со всеми её треволнениями. Само по себе это было вовсе и не плохо - Хэнк выспался так, что оставшиеся в теле отголоски недавней работы уже почти о себе и не напоминали. Однако, нарушить сон доверчиво взобравшейся на привычное плечо вместо подушки маленькой женщины? Нет, немыслимо…

Тихо сопящая куда-то в подбородок Переборка пошевелилась. Словно сквозь сон спохватилась, чуть впилась в бесстыже обнимаемое ею тело коготками и прижалась покрепче. Дыхание её постепенно участилось, а робко постукивающее сердце постепенно стало набирать обороты. Невидимая в темноте ладошка дрогнула, приласкала нежно и нескромно - и вот уже взгляд двух лучащихся тихим счастьем глаз озарил тёмную кают-компанию мягким незримым сиянием.

- Хочешь, начнём по-настоящему знакомиться прямо сейчас? И до сладкой одури, до нежного звона в ушах? - Хэнк не смог удержаться от улыбки, легонько взъерошив почти не рыжие в потёмках волосы.

Девица потянулась всем телом, куснула на пробу сразу затвердевшее под её зубками плечо. И вздохнула так глубоко, с таким наслаждением, что скосивший в её сторону глаза парень явственно расслышал лёгкий стон блаженства.

- Ты даже представить себе, Малыш, не можешь - до чего хочу. У меня, наверное, там уже всё паутиной заросло, - Переборка легонько хохотнула. - Но если именно рядом с тобой, но без этого, я и смогу выкарабкаться да разогнать тараканов в голове… ты мне поможешь?

Бывают предложения, от которых просто нельзя отказываться. Наверное, для этого друзья и созданы. Не те, которые стоят рядом с тобой в строю со стальным блеском в глазах и гордо выпяченной тренированной грудью. А вот такие, которые тихо и незаметно, по капельке отдают себя… другу? Да нет - Хэнк с весьма интересным ощущением признался себе, что худая и невзрачная Переборка как-то незаметно заняла в его сердце то место, которое так тосковало по младшей сестрёнке. Интересно, как малышка сейчас там, в раю?…

- Выше нос, Переборка - прорвёмся.

- Понимаешь, - девица улеглась поудобнее и легонько мурлыкнула, когда сильные и в то же время нежные пальцы пробежались по впадинке вдоль её спины. - Я хочу прийти к тебе не оттого, что тело требует трахаться. И не от тоскливого одиночества. А от того, что я, именно я этого хочу, по своей воле… бля, не знаю, как объяснить!

И с чисто женской непоследовательностью стукнула кулачком по груди парня, словно он был тут виноват… а ведь был, причём именно он. Вернее, они оба - и от осознания этой одновременно пришедшей в головы мысли двое, укрытые вместо одеяла куском мягкой корабельной изоляции, беспомощно улыбнулись друг другу в полутёмной кают-компании изуродованного корвета, который втихомолку дрейфовал вместе с астероидом под вечными и мудрыми звёздами.

Взгляд Переборки лучился чем угодно, только не филантропией и альтруизмом. Кроме выражений непечатных и напрочь запрещённых даже весьма либерально настроенной цензурой, там ещё виднелось что-то весьма и весьма нелестное про недоумков, поставивших на крышку ротационного насоса такие болты, что любимый гаечный ключ девицы к ним совершенно не подходил.

Хэнк, который потрошил потолочный блок с коммутаторной панелью, не выпуская из зуб оптиковолоконный кабель, поинтересовался - а к его болтику гаечный ключ одной рыжей девицы подойдёт?

- Разумеется, подойдёт, - взгляд Переборки непроизвольно мазнул по ширинке парня, и только сейчас она спохватилась. - Блин, умеешь же отвлечь!

Поменяв в зубах оптоволокно на тонкий кабель, которым предположительно и подключалась главная антенна, Хэнк сквозь зубы посоветовал одной прелестнице не заморачиваться, а реквизировать комплект инструментов у сгоревшего ремробота. В самом деле, во время работ в вакууме один из киберов не успел убраться от подъезжающего на место отсека. И осталось от бедолаги-паучка… ну, вы сами догадываетесь что - рожки да ножки.

- Могла бы и сообразить. Совсем отчего-то разомлела, хватку теряю.

- С чего бы это? - ехидно поинтересовался вослед Хэнк - но Переборка уже умчалась в шлюз, где осталось свалено всё наспех заброшенное туда снаружи барахло.

И воткнул последний разъём.

Как ни странно, вспыхнуло освещение, а на экранчике портативного монитора загорелось изображение проплывающих перед носом корабля созвездий. А ведь, не должно было, по идее-то… судя по ругани ворочающей в шлюзе металлолом Переборки, тоже.

- Какого хрена?!! - от звонкого девичьего вопля, равно как и последовавших за ним междометий, Хэнку пришлось оставить распотрошённую коммутаторную коробку и для разнообразия слезть со стремянки вниз.

Переборка появилась со стороны шлюзового отсека мрачная, злая и опять вся покрытая копотью. Правда, с какими-то железками подмышку.

- Представляешь, Малыш, та сплющенная консервная банка оказалась не совсем дохлой - ударила меня током! - наябедничала она, а затем продемонстрировала попечённый палец и вновь принялась его облизывать и дуть.

- Отрежем? Или пристрелить всю и сразу? - Хэнк пристыковал кабель к здоровенному пульту управления ходовой рубки и ткнул в сенсор.

Экраны полыхнули изображением, забегали огоньки, ожили приборы. А синтезированный голос откуда-то из звуковой панели проворчал, что после проверки систем ни двигатели, ни орудийная палуба не обнаружены. Но зато порадовали глаз просто шикарные по сравнению со старым Слейпниром изображения звёздного неба. Цветные, прикиньте!

Похоже, Переборка оказалась впечатлена настолько, что далеко не сразу опомнилась и огрызнулась.

- Сам дурак! Кретин долбаный! **дарас ё*нутый!…

Хэнк, хоть и ухом не повёл на эти любому другому стоившие бы подпорченной фотографии слова, всё же оставил тщетные попытки с наскока достучаться до блока определения координат. Если бы этот корвет был хоть немного похож на старые системы - но здесь, похоже, действительно оказалось воплощено всё лучшее, что на сегодня могла выдать инженерная мысль человечества. Он повернулся к надувшейся и разобиженной Переборке, с чувством лизнул её отставленный пальчик и проворковал в ответ:

- Я - тебя - тоже - очень - люблю.

Это стоило видеть. Такие огромные глаза бывают, наверное, только у мультяшных персонажей - ну и, пожалуй, у стрекоз, особенно если им прищемить хвост. С грохотом посыпались из-подмышки забытые железки, а девица некоторое время стояла разевая и закрывая рот, словно нокаутированный боксёр или выброшенная на берег рыба.

- Ох, Малыш, это слишком много для меня одной, - она наконец опомнилась, выражение распахнувшихся глаз неуловимо изменилось, а девица подозрительно посмотрела в этот нависающй над нею серый взгляд. - Ещё раз пошутишь так - ищите нового механика.

Тощая девчонка удирала по ведущему в инженерную секцию коридору, словно по пятам за ней гнались все демоны ада. А Хэнк стоял посреди разом опустевшей без неё ходовой рубки и задумчиво чесал репу - от кого же или от чего Переборка удирала на самом деле?

Но в конце-то концов! - чуть не взвыл он. Это в хитроумных связях компьютера, трижды продублированного и распределённого по всем отсекам боевого корабля для увеличения живучести, можно разобраться. Рано или поздно сдадутся и такие крепости, как заумная теория квантовых супер-струн, в которой и сами её изобретатели Марков с Радживом едва просекают. Но пусть схарчат мою душу все демоны гиперпространства, если кому-то когда-то удастся распутать женскую логику!

И немного приободрившийся от этой мысли Хэнк послал все такие размышления подальше, решив и дальше доверять сердцу и только сердцу - и с головой залез в шифровальный связной блок. Тут аккуратненько сработать надо. Вон они, подозрительно уставившиеся на человека датчики модуля самоликвидации.

Ничё-ничё, надурим и отымеем - чай, не впервой!

Да уж, куда там быстрой, однако не обладающей ни гибкостью мышления, ни здравым смыслом электронике до человеческого мозга, собаку съевшего на обмане и хитростях. Конечно, здесь лучше было бы Помело припахать… ничего, пока и так сойдёт - и торжествующий Хэнк в конце концов воткнул последнюю перемычку.

Связь в самом деле ожила - причём оказалась на удивление чувствительной и селективной. Ах ну да, всё-таки корветы использовались в основном для разведывательной и патрульной службы… Хэнк ничуть не заинтересовался выловленной чуткими приборами передачей стереовидео, где сразу трое мускулистых парней усердно охаживали по вполне понятной причине не могущую даже и пискнуть девицу.

А вот канал частной связи его заинтересовал, и весьма.

- Переборка, бегом сюда! - рявкнул он особым, командирским голосом, когда заставка флотского госпиталя на экранчике наконец сообщила, что абонент Эрик Свенссон ответит с секунды на секунду.

Девица примчалась так же быстро, как час назад и умчалась - правда, вся в какой-то дряни вроде солидола - и сходу полезла к экрану обниматься.

- Шкипер! Живой, сукин ты сын! - и так далее, и тому подобное.

Довольный как слон и ухмыляющийся во все тридцать два Хэнк стоял чуть в сторонке, но всё же ухитрился показать капитану большой палец - всё в порядке. Потому что как печёнкой чуял, что расчувствовавшаяся Переборка зальёт слезами оптический датчик видеокамеры и придётся протирать его гидрофильной салфеткой.

Правда, новости от кэпа оказались так себе - он сам ещё более-менее, а вот с Помелом плохо. Здоровье у вечно растрёпанного хиппи и раньше неважнецкое было, а после недавней оказии он и вовсе оказался к госпитальной койке прикован. Но, медики вроде надежд не теряют.

Шкипер поскрёб то обритое безжалостными эскулапами место, где ещё недавно красовалась знаменитая борода, и только вздохнул.

- А ну, отодвинься на секунду, Переборка! - он быстро осмотрел с той стороны разорённую ходовую рубку, и в глазах его мелькнула хитринка. - Ага, ну да… гм, последние новости по стереовизору я всё-таки смотрел… признаться - не ожидал.

И показал в экран единственный одобрительный жест, который себе позволял - сжатый кулак с забытым снаружи средним пальцем.

- Есть и другие новости, шкипер - однако, то уже когда сам поднимешься на борт, - Хэнк всем телом изобразил что-то похожее на стойку "смирно" и тут же расслабилася опять. - Но - хорошие новости, так что выздоравливай быстрее.

Переборка снова полезла в ближний бой. Хорошо хоть, губной помадой не пользуется, разве что иногда гигиенической - а то не миновать бы экрану и оптике быть всем испачканными. А что, а как, да кровь-из-носа передай привет Помелу - вооот такенный ЧМОК и всякое разное, и вообще, и в частности.

В конце концов, когда счёт за разговор уже вырос до более чем солидной суммы, Хэнк одним жестом намекнул шкиперу на это весьма весомое обстоятельство. Капитан Эрик и сам сообразил столь плачевное финансовое состояние экипажа, и стал прощаться.

- Уффф! - с чувством выдохнула зарёванная от счастья Переборка и, подумав, от избытка чувств выдала малый флотский загиб. - Умеешь же порадовать, Малыш, когда хочешь.

И независимой походочкой утопала опять к столь милым девичьему сердцу реакторам и реверсивным нагнетателям. Хэнк проводил её взглядом, а затем тоскливо огляделся. Ох, мать твою, сколько ж ещё работы! Но с другой стороны, это и хорошо - некогда будет думать, а тем более делать всякие глупости.

И Хэнк Сосновски вновь взялся за уже чуть не дымящийся от работы многоканальный тестер. Ну, как говаривал шкипер, па-анеслась п**да по кочкам!…

Но в конце концов, таки настал тот неминуемый момент, когда уже что пнём по сове, что совой о пень. Хэнк поймал себя на том, что рассматривал собственную руку с пассатижами в ладони и никак не мог сообразить - что же это такое и к какому оптическому разъёму оно подключается. Нет, бля, без Помела тут толку ни хера не будет!

Пришлось для разнообразия забросить в себя пару фунтов по-быстрому разогретого пищевого пайка, да воспользоваться просторной и безлико-стерильной душевой бывшего корвета. По некоторому размышлению, кое-как ворочающемуся в туго соображающей голове, Хэнк оставил в покое шикарного размера капитанские апартаменты - но себе выбрал ближнюю к ходовой и боевой рубкам каюту с другой стороны коридора.

Однако не успел он улечься поудобнее, а сведённое от усталости судорогой тело растечься по вполне приличной по сравнению с прежней койке, как почувствовал рядом легчайшее дуновение воздуха, да ещё и со слабым запахом реакторной смазки.

Два ледяных пальца словно плоскогубцы стиснули его ухо. Легко подняли голову от подушки, протащили самого Хэнка по всему коридору, пока сзади с шипением не закрылся люк ближней к выходу на машинные палубы каюты. А затем чуть придали ускорение по направлению к здешней койке. Правда, когда в губы ткнулось стеклянное горлышко с запахом весьма недурственного виски, он отпрянул.

- Пей, - шёпот Переборки дрожал точно так же, как и её холодное, прижавшееся тело.

Хэнк Сосновски иногда хоть и делал глупости, но по большому счёту дураком никогда не был. И то сказать, мог ли он быть одним из лучших курсантов Звёздной Академии, однажды во время учебного боя сумевшим даже перехитрить тактический компьютер? Хер там - таких умников ещё поискать, знаете ли! Сообразил он быстро - и бутылка похищенного из капитанского бара виски мгновенно перекочевала в надёжную ладонь парня.

- Ты так легко сдалась, Переборка?

Дрожащая на плече девица не сразу отозвалась.

- Малыш… давай не будем усложнять, а? Оттрахай меня во все места, как последнюю бл**ь, и сам увидишь - между нами сразу всё станет легко и просто, поверь.

Хэнк некоторое время поглаживал отрастающие, но всё такие же упрямые рыжинки, нежно ласкал содрогающиеся острые плечи.

- Неужели в тебе погасла последняя искорка надежды?

Переборка на некоторое время замерла испуганным воробышком, а потом выдохнула и чуть расслабилась. Словно то ли согрелась, то ли и в самом деле начала немного успокаиваться.

- Хрен его знает, Малыш. Не лезь в душу, там и без тебя муторно.

Сколько прошло времени, знали только безостановочно тикающие где-то в бесконечной дали атомные часы. Но даже они скромно промолчали бы на такой вопрос - уж на это мозгов у них хватило бы.

- На, возьми, - Хэнк сунул виски в ледяную девичью ладошку. - Можешь заткнуть… а можешь поступить по своему. Решай.

Может быть, это сердце стукнуло как-то странно, невпопад и с перебоями, а может быть опять начались какие-то глюки и непонятки со временем - во всяком случае, никто из двоих, лежащих во тьме неведения, не смог бы сказать, сколько же его утекло.

- Сукин ты сын, Малыш, - хрипло засмеялась Переборка и задумчиво поболтала булькнувшей бутылкой.

- Э-э, нет - маменьку мою не трожь, - Хэнк усмехнулся. - Когда она поздно вечерами одна возвращалась домой, все хулиганы и грабители старательно прятались по тёмным углам.

- Знаю, - меланхолично ответила невидимая, но прекрасно ощущаемая и даже обоняемая Переборка. - Я недавно упросила Помело ломануть архивы Академии, и сунула нос в твоё личное дело.

Хэнк в удивлении приподнялся на локте и навис над испуганно съёжившейся в ожидании пи*дюлей Переборкой. Долго всматривался в блестящие глаза девчонки, в которых изумрудными огоньками отсвечивали настенные корабельные часы-табло.

- На самом деле, ты именно тогда всё для себя решила, - он легонько коснулся кончиком носа её, почесал нежно, и ухмыльнулся. - Ищи пробку, злыдня…

Глава пятая. Против лома нет приёма

А наутро всё оказалось как прежде. Один только раз Переборка искоса зыркнула настороженным взглядом. Однако, напоровшись на непроницаемую и всё же какую-то нежную улыбку, сразу смешалась. И слава богу, что самое время было мотать в душевую, иначе кое-кто мог бы рассмотреть слегка порозовевшие щёки.

Чёрт, чёрт, чёрт!…

Хэнк как раз придерживал экран и ломал голову, куда бы сплавить оставшиеся в головном отсеке и нахрен никому не нужные две скорострельные лазерные пушки, когда его внимание привлёк заморгавший индикатор на панели, а компьютер сексапильным голосом Переборки (ох, сколько ж они намаялись с настройкой, до коликов в животах от хохота) вежливо пригласил офицера связи к пульту.

- По одному только отсутствию матюгов можно отличить от меня, - Переборка завернула последнюю гайку на энергопроводе и пихнула плечом Хэнка, помогавшего ей ворочать тяжёлые экранирующие плиты. - Вали отседова - слышишь же, как эта тёлка нетраханная внимания просит.

Это оказался шкипер, то бишь, капитан Эрик собственной персоной. Однако вид его обнаружился настолько пришибленным и торжественным одновременно, что парень сначала насторожился в нехорошем предчувствии. Но когда капитан на полном серьёзе снова подтвердил что да, всем четверым надлежит отправиться на лечение ни много ни мало, как в таинственный и до сих пор малоизученный человечеством сектор космоса, где хозяйничали леггеры, Хэнк по малодушию всё равно ущипнул себя за бок.

- Послушай, Малыш, - шкипер уже нахмурил свои примечательные гномьи брови - а это был вернейший признак падения барометра, а там и бури на дурные головы экипажа. - Уже пора бы и понять, какими вещами я могу шутить, а какими нет.

Хэнк призадумался. В принципе, тактический компьютер мог бы предсказать, какие мысли бродили, ползали и летали в его голове - для такого он был достаточно быстр. Но вот соображалова и хитрости позитронной железяке как раз бы и не достало. Ведь с одной стороны, Переборка клялась, что ещё сутки, и с управлением реакторно-ходовым блоком всё будет тип-топ. А с другой, в жилом и командном отсеках работы оставалось непочатый край, конь не валялся и вообще дохренища.

- Когда и куда надо прибыть? - выслушав ответ, Хэнк Сосновски подобрался.

Ибо шкипер скороговоркой, по памяти выдал ему наверняка только мельком увиденный маршрут с промежуточными точками, реперными маяками и створами, кодами пропусков и прочей, по глубокому убеждению парня, хернёй.

Он прикинул по карте, услужливо предоставленной компьютером корвета, и вздохнул.

- Мы будем там в нужное время - но пойдём своим ходом, напрямик.

Шкипер хотел было по привычке почесать свою бороду, но затем только с отвращением сплюнул в сторонку.

- Без сопровождения и официальных пропусков? Пограничные и внутрисистемные патрули у длинноногих получше наших будут, Малыш.

Пожатие плеч и презрительное фырканье Хэнка послужили лучшим подтверждением того, с каким наплевательством тот отнёсся к заслуживающим куда более осторожного отношения словам.

- Сначала нас найти надо, а потом ещё и умудриться догнать, кэп. Разве я плохой тягач тебе предложил бы? Обижаешь, шкипер.

Судя по сомневающейся физиономии ещё изрядно бледного от хворей капитана, у того с превеликим трудом укладывалась в голове мысль, что какой-то рабочий муравей торгового флота людей может тягаться с прославленными крейсерами леггеров, заставившими уважать себя даже линкоры других рас. Но всё же, через несколько секунд взгляд капитана сместился куда-то в сторону от объектива и блеснул сталью.

- Да мать его итить, в конце-то концов! Предлагаю пари: Хэнк Сосновски, прошедший полный курс обучения в Звёздной Академии и стажировку у меня, сможет натянуть нос погранцам леггеров и их патрулям.

Если кто-то и не сопоставил тот факт, что изображение чуть дрогнуло и покачнулось, и не предположил, что среди оставшихся за кадром дипломатов и сотрудников контор поднялась тихая паника, то этим кем-то был уж никак не Малыш. Хотя лицо его, сейчас наверняка тщательно изучаемое психологами и прочими физиономистами, оставалось бесстрастным, внутри парня всё пело - вот она, работёнка и задачка, достойная самих Хэнка Сосновски и гм… Переборки!

- Машинное отделение, ситуация Шторм! Чеши в рубку полным ходом, Переборка! - рявкнул он в переговорник, едва шкипер попрощался и экран связи погас.

Переборка примчалась как угорелая - с неизменным гаечным ключом в руках и столь же привычными матюгами в зубах. Однако выслушав и узнав, в чём дело, неожиданно расплакалась.

Вот и пойми этих женщин…

Но потом пообещала выжать из реактора и движков раза этак в два больше, чем они способны, и утопала обратно с видом таким задумчивым и решительным, что Хэнк только озадаченно поскрёб в затылке.

Нет, тут даже и пытаться понять не стоит, пожалуй…

А ночью - о-о, ночью… неожиданно затребовавший связи старый адмирал Бенбоу, герой и живая легенда Земной Федерации, так никогда и не узнал, за что же ему сразу сказали такое горячее и проникновенное спасибо. Хотя предположить-то никто не мешает - возможно, своим неурочным вызовом генштабист и кумир миллионов людей просто спас этих двоих от самих себя же. Это предположение хоть и осталось неподтверждённым, но каким-то боком следует истолковать тот факт, что гораздо позже его торжественно пригласили на… не стоит, впрочем, забегать вперёд.

Но пока что, бравый служака на экране стряхнул с себя удивление, вызванное столь горячим приёмом, и строго воззрился на полускрытое в сумраке лицо Хэнка.

- Что ж - хоть мичманом или вообще офицером назвать не могу, но… Молодой человек, не могли бы вы включить освещение? Зрение у меня уже не то, что в молодости, уж не серчайте.

Хэнк запаниковал. Ледяная иголочка безнадёжности уже вползала куда-то под сердце - он прекрасно понял маленькую тактическую хитрость старого адмирала. Стоит только дать команду Свет, как на заднем плане неумолимо обнаружится лишь слегка преобразившаяся кают-компания бывшего корвета, на диван которой его притащила сегодня спать весёлая и взбалмошная Переборка. Видите ли, она перестроила двигательно-реакторный блок так, что теперь по излучению ни одна стервь не признает бывший корвет!

Но отказать этому великому человеку, который при жизни попал в герои Федерации, все энциклопедии и кучу стереофильмов?

Однако рано, рано праздновал победу хитро усмехающийся в седую шкиперскую бородку ветеран флота. Невидимая в темноте Переборка улыбнулась так, что Хэнк почувствовал это плечом, и нежным голоском записной пай-девочки сладко промурлыкала:

- А вот хер тебе на всю морду, адмирал.

Как оба мужчины не провалились сквозь стальные палубы, землю и все семь кругов ада, осталось известно только им. В спецпротоколах осталось лишь зафиксировано, что некая слушавшая беседу дама усмехнулась и изобразила пальчиками букву V, некогда по слухам произошедшую от древнеримского слова Victoria, сиречь победа.

Однако такой старый лис, как адмирал Бенбоу, не был бы самим собой, если бы и из такой ситуации не нашёл достойного выхода.

- О, с вами леди? В таком случае, прошу прощения - и просьба отменяется.

Переборка вновь улыбнулась и вроде бы даже бесшумно захихикала под надёжным прикрытием плеча, а адмирал молодецки блеснул глазами.

- Хорошо, постараюсь быть кратким и не отвлекать от… гм, иных дел.

А затем эдаким задушевным тоном поинтересовался - не может ли один молодой человек что-нибудь поведать о судьбе столь таинственно пропавшего корвета? Всё-таки, боевая единица флота…

Хэнк уже пришёл в себя. Благодарная рука его под одеялом так проникновенно ласкала одну симпатишную впадинку чуть пониже девичьей спины (но и не совсем чтобы совсем на попе), что парень ничуть не удивился бы, если бы нежащаяся Переборка замурлыкала во всё кошачье горло.

- С момента пропажи все уходы в гипер идентифицированы? - поинтересовался он.

Адмирал сухо подтвердил, что да - корвет в гипер-пространство не уходил, но тем не менее, никакими методами внутри звёздной системы обнаружить его так и не смогли. Дошло до того, что среди личного состава верфи и эскадры уже всерьёз циркулируют слухи о Летучем Голландце, древнем корабле-призраке с экипажем из мертвецов.

Хэнк демонстративно наморщил в раздумьях, и позаимствованным у Переборки озадаченным жестом почесал нос. Только бы, Господи, запись показали одной мадмуазель - надеюсь, та догадается? Господи, если ты слышишь - выручай, старый хрыч! Однако, вслух он произнёс совсем другое:

- Советую не только не пресекать эти слухи, но отнестись к ним со всей серьёзностью, - и, пару секунд позабавившись озадаченным лицом не боящегося ни чёрта, ни крейсеров леггеров адмирала, добавил. - Думаю, что своего бывшего корвета флот уже никогда не увидит.

Всё же, адмирал недаром прославился как талантливый флотоводец и жёсткий командир. Уже оправившимся и ничего не выражающим голосом он поинтересовался - а что же делать, если вдруг кому-то где-то померещится что-то такое… эдакое?

- Исключено, - однозначно ответствовал Хэнк и даже сделал рукой в воздухе жест отрицания. - Или пусть удирают, как если бы увидали камикадзе, мчащегося верхом на боеголовке планетарного калибра.

- Но это же какая-то чертовщина! - на миг выдержка изменила адмиралу, или же он попросту не счёл нужным скрывать этот крепкий коктейль из раздражения пополам с удивлением.

- Намного хуже, поверьте, - ханжески вздохнул парень. Для вящей убедительности он даже добыл из-подмышки закатившийся туда серебряный крест девицы и демонстративно помахал им в воздухе, словно разгоняя так и мельтешащих тут демонов.

В конце концов адмирал поскучнел и признал, что впрочем, бывали и куда более странные оказии среди неизбежных в космосе случайностей. Безо всякой надежды поинтересовался, не желает ли некто имярек вернуться на флот, да с повышением сразу на два ранга и блестящими перспективами? Получив отказ, вовсе не обиделся, а погрозил худощавым пальцем и стал сворачивать беседу.

Правда, сообщил вдобавок, что одному молодому нахалу неплохо бы принять на борт да подкинуть в столицу леггеров пару дипломатов - под его личное, адмирала, заверение, что никаких подвохов не будет.

Хэнк рассудил, что честному слову такого адмирала, пожалуй, доверять всё ещё можно - да в примерно тех же выражениях и озвучил. О, как блеснул взор старого служаки! И наконец тот, передав привет и наилучшие пожелания оставшейся в тени неизвестной рыжеволосой леди, дал отбой связи.

Но не успел Хэнк, у которого от чуть неудобной позы чуть затекла шея, перевернуться поудобнее, как в ухо тут же ткнулся холодный и любопытный нос Переборки.

- А что, по-твоему, хуже чёрта?

На что Хэнк на полном серьёзе ответил:

- Мы с тобой, когда действуем слаженно.

Против такого заявления Переборка то ли не нашлась что возразить, то ли даже и не возражала вовсе. Лишь засмеялась, потёрлась о плечо парня и - о чудо! - вместо того чтобы ущипнуть или ткнуть стальным кулачком в бок, ласково погладила. И не успел Хэнк расплыться в нежной и всепрощающей улыбке, как девица для вящего контраста стала требовать на ночь сказку о том самом, как бишь его - дер Флюгендер Холлендер? Зе Флаин Датчмэн?

- Э-э, нет, Переборочка - сказка та слишком уж печальная. Ведь она пришла ещё из тех старых времён, когда корабли были деревянными, а люди железными.

Но зловредная Переборка один хер не угомонилась и потребовала объяснить, кто же такой тот адмирал, перед которым на задних лапках ходит даже Малыш? Обречённо Хэнк взъерошил упрямые рыжие волосы, и вздохнул.

- Да пожалуй, лучший адмирал Земной Федерации. Был однажды, лет десять тому, случай один. Вцепился в хвост его эскадре целый флот леггеров. Но старый лис так путал следы, так замотал преследователей, всё время весьма чувствительно огрызаясь, что в конце концов те плюнули и вернулись на свои базы. И вроде бы, даже был у длинноногих специальный приказ - с адмиралом Бенбоу больше ни в коем разе не связываться…

Когда Хэнк закончил свой рассказ, Переборка уже сладко и равномерно посапывала на его плече. И снилось ей наверняка что-то настолько хорошее, что парень и сам поспешил удалиться из мира грубого и материального в ту далёкую и недостижимую… страну…

Если бы кому-нибудь из дотошных и бессонных астрономов в эту ночь приспичило присмотреться к безымянному астероиду номер хрен-его-знает-бис-Хэнк-и-сам-забыл-какой, то достойный учёный муж или прилежная дама оказались бы в забавном удивлении. Просто обязанный подчиняться законам небесной механики и скучно плыть по своей орбите каменный обломок выписывал в пространстве такие кренделя и загогулины, что тут впору было бы предположить наличие нечистой силы или чего-то подобного.

А вот если бы догадливый астроном внимательно рассмотрел резко поменявшийся спектр излучения, да проконсультировался бы со старым специалистом с двигательного завода Пратт энд Уитни, то мог бы куда спокойнее отнестись к сомнениям в здравости своего рассудка или рассуждениям о потусторонних силах. Ибо хулиганила тут никто иная, как бередящая умы всех разведок галактики парочка в лице мокрой как мышь Переборки и сосредоточенного, но тоже мокрого Малыша.

Не отцепляясь от астероида, будущий тягач на пробу продувал в четверть силы огненные лёгкие своих дюз, а двое на борту регулировали и подстраивали двигательную установку. В принципе, нечто подобное иногда проделывали бывалые и опытные шкиперы, если решались самостоятельно отбалансировать и отъюстировать ходовую часть - а не платить за то же самое охренительные бабки инженерам на верфи.

Но к счастью, ни одна крыса из учёной братии не заинтересовалась этим не представляющим ценности астероидом, а сбившиеся с ног тихари искали парочку весьма далеко от этих мест. А потому Хэнк наконец сбросил тягу, хмыкнул в сторону индикаторов и шепнул вдумчиво подкручивающей что-то Переборке:

- Нет, ты понимаешь, что у нас получилось?

Естественно, та, прежде чем ответить, почесала нос выпачканной в графитовой смазке рукой.

- Ну… по скорости и маневренности в реале мы теперь не уступаем даже истребителю?

- Раз, - Хэнк вытер носопырку девицы извлечённым из её кармашка белоснежным носовичком.

- В гипере нас может догнать только специальный гоночный корабль?

- Или очень мощная и охренительно дорогая тактическая ракета, - на этот раз Хэнк вытер замурзанную щёку, причём извлёк носовой платочек уже из другого кармана комбеза сосредоточенно размышляющей Переборки. - Ладно, это два.

- М-м… прекрати дрессировать из меня леди!… Ну, тогда… это лучший в мире тягач! - выпалила она и быстро принялась маркировать чёрной и блестящей смазкой нос-лоб-щёки. Заодно досталось и парню.

Неизвестно, куда ещё могла бы завести фантазия строптивой девицы, однако Хэнк внушительным голосом потребовал прекратить нарушать безобразия.

- В принципе, да, лучший. Но главное, что это именно тот корабль, на котором мы надерём задницы выскочкам-леггерам!

- А почему всё-таки лучший? - коварно поинтересовалась Переборка, лукаво прищурив лучащийся нахальством глаз.

На подобный вопрос существует только один (запомните, парни!) правильный ответ - и Хэнк нашёл его не задумываясь.

- Потому, что на нём есть ты…

Куда и на что оказались потрачены почти трое суток, постороннему взгляду сказать было бы весьма затруднительно. В жилых отсеках царил форменный бедлам, в инженерной секции и на машинных палубах немногим лучше. В командную или ходовую рубку вообще страшно заходить - развороченные пульты своим видом больше напоминали мечту напрочь спятившего компьютерщика. В общем, шкиперу и Помелу тут ещё до хренища работы.

Но главное, этот корабль мог лететь. И теоретически способен был забросить экипаж в любую точку галактики. Причём со скоростью, вызвавшей бы тихий зубовный скрежет и бессильную зависть самых скоростных пассажирских лайнеров или курьерских почтовиков. В самом деле, построить быстрый корабль не проблема - дело лишь в деньгах. Но чтобы он не нёс никакого груза? Коммерческого, или же в виде оружия? Шалите, господа хорошие - больно дорогое это удовольствие, гоночные гиперы.

Как бы то ни было, когда к дальнему терминалу… не будем называть космопорта, приткнулся какой-то несуразный тягач, диспетчера не проявили к нему никакого интереса - уж прибывшая к парадному причалу делегация соседней звёздной системы это событие, требующее куда больше сил и внимания!

Потому Хэнк в самой потрёпанной и затрапезной куртке, какую сумел найти на борту, сунул в детектор опознавателя какую-то подобранную по дороге грязную бумажку и, никем не замеченный, выбрался с территории причала. Уж он-то изучил устройство типового комплекса и стандартные коды здешней ветхозаветной электроники ещё в Академии.

На лацкане его куртки под видом значка поблёскивал глазок микрокамеры. А Переборка, которой в виде особого расположения Хэнк разрешил пить чай из его именной кружки с фрегатом, спасённой ещё с прежнего Слейпнира, с комфортом устроилась перед пультом в мягком кресле и теперь только похохатывала, глядя на Малыша. В самом деле, балаган он устроил знатный…

- Господин инспектор, как это Слейпнир числится в списанных? А вон то что, призрак? Или я, по вашему прибыл в этот порт верхом на ведьминской метле? - тут Хэнк от испуга округлил глаза. - А может, упаси боги, меня обманули насчёт широко известного здешнего порядка и гостеприимства?

У дальнего терминала и в самом деле виднелся какой-то диковинный тягач со следами многочисленных и небрежных ремонтов, да и все датчики исправно подтверждали материальность пристыковавшегося там грузового корыта.

Потому поглазевший в ту сторону инспектор шлёпнул в бумаги печать, в явно ошибшийся компьютер поправку, и через несколько секунд уже и думать забыл о настырном молодом человеке.

А зря, зря - ибо Хэнк прямо от проходной космопорта нырнул в тёмный переулок и вскоре вынырнул из него там, где и предполагал - на стоянке такси-флаеров. Чернобородый индус не очень хотел отрываться от редкостного зрелища транслируемого по всем каналам прибытия гостей - однако вы не поверите, на какие подвиги способны вдохновить человека правильно подобранные слова (если они подкреплены ещё и купюрой в полсотни кредитов).

На грузопассажирской бирже он старательно напустил на себя вид растерянного провинциала и растяпы. Долго и в сомнении топтался у расписания, поглазел на стол предварительных заказов. Однако он не направился к терминалам компьютерных регистраций, хотя именно там можно было подобрать себе более-менее приличный фрахт. Нет - умница Хэнк уже заприметил в сторонке стеклянную кабинку, где скучала брюнеточка средних лет со скромным бейджиком младшего клерка.

О, только Переборка и могла оценить, как подобрался парень, как изменился его шаг и походка! А Хэнк, подойдя к кабинке, включил на всю мощность свою сногсшибательную улыбку, да ещё и распустил во все павлиньи перья знаменитое некогда обаяние. Неизвестно - сидящая на борту Слейпнира девица кусала губки или же ухохатывалась, глядя как Хэнк терпеливо и умело обхаживает разулыбавшуюся дамочку - но через каких-то десять минут ухмыляющийся парень уже прыгнул в терпеливо дожидающееся его такси.

Ну, обратный его путь особых затруднений тем более не вызвал, а посему интереса и не представлял.

- Малыш - ходовой рубке. Отчаливаем! - ещё из шлюза распорядился он.

И едва за ним закрылась внутренняя створка, как Переборка уже азартно торговалась с кем-то за право срочно отдать концы. В конце концов, довод, что фрахт уже получен, а потому платить за лишнее время стоянки никто не собирается, всё же дошёл до соображения измотанных и усталых диспетчеров. Не из их же карманов оплачивать простой?

- Всё-всё, только отстаньте! - и из башни сразу же прилетел электронный пакет документов с маршрутом, графиком да прочей, столь любой сердцу бюрократа белибердой.

- У тебя купцов в роду не было? - добродушно поинтересовался Хэнк, который уже переоделся и занял соседнее место за пультом.

Естественно, Переборка тут же перекочевала в соответствующее кресло. И уже сидя на своём законном месте, на коленях парня, легонько куснула - для разнообразия, на этот раз за ухо.

- Это за охмурение той мадамы. Да, предки мои почти все в торгашах и банкирах числились, так что талант торговаться наследственный, - голос Переборки только сейчас начал теплеть.

Хэнк через её плечико глянул на выбранный диспетчерами трафик. Ткнул пару кнопок, и в огненном вихре космопорт, небольшая провинциальная планета и вся эта звёздная система вскоре провалились в тартарары.

- Слушай, Малыш, а что же ты всё-таки задумал? - Переборка вдумчиво изучила показания приборов, и рыжая бровка её озабоченно воспарила - один движок немного играл.

- Где темнее всего? - задал Хэнк классический вопрос.

Разумеется, на него он получил столь же классический ответ - под пламенем свечи. Ну так вот, теперь уже легально существующий тягач взял хоть и не очень выгодный, но вполне легальный фрахт - и с полным на то правом потянет легальный груз. В пути маленько отклонится от курса…

- Туды-сюды, чего-нибудь обязательно с нами приключится - а территория леггеров как раз рядом! - оживившаяся Переборка кивнула.

Подобраться близко незамеченными - это уже полдела. А там, штурм унд дранг! Ферштеен?

Кстати сказать, из здания биржи Хэнк едва не забыл отправить одно сообщение - но забыл предупредить о нём Переборку. Потому, когда с грузового терминала, где Хэнк в поте лица подцеплял к кораблю три здоровенных контейнера, на борт забрались двое неизвестных, они мгновенно оказались под прицелом бластера.

По правде говоря, в приехавшем ещё с Альдебарана оружии Хэнка не имелось ни единого заряда, а в ни разу не чищенном излучателе разве что ещё пауки не завелись - но ведь побелевшим от испуга дипломатам о том невдомёк? Вообще, такая пигалица, как Переборка, весьма забавно смотрелась со здоровенным армейским бластером в лапках и офигительно решительной мордахой. И Хэнк, который успел переодеться во флотский мундир без знаков различия, некоторое время любовался на её раскрасневшиеся щёчки да на побелевшие и перекошенные от испуга лица обоих гостей.

- Опусти пушку, Переборка - это как раз те двое, которых нам надо забросить к леггерам.

Следует отдать должное, девица умела прикинуться паинькой, когда надо. Во время представления гостей она ни разу не загнула в бога-рога-носорога, и даже, представьте, довольно мило извинилась перед нерешительно осматривающейся парочкой.

- Не верь им, Переборка, - подбоченившийся Хэнк навис над поднявшимися на борт, как угроза неминуемого.

- Леди N на самом деле баронесса и член не самого захудалого правительства. Злопыхатели за глаза называют её железная леди - хотя и отдают должное её деловой хватке и уму, - чтобы немного скрасить свои слова, парень с максимально возможной галантностью приложился к ручке означенной баронессы.

- А вот этот дядечка, сэр Б, в своё время геройствовал в звёздной пехоте. И когда он со своим полком высаживался на какой-нибудь планете, половина супостатов умирала от страха ещё до начала штурма, - надо признать, бывший полковник отнёсся к этой убийственной характеристике гораздо более спокойно.

- Ну, знаете, молодой человек… - щёки баронессы постепенно вернули себе естественный румянец. - Применение тяжёлых крейсеров в дипломатии недопустимо!

На что Хэнк эдак подкупающе ухмыльнулся, как он умел, и предложил гостям расслабиться да послать все экивоки да условности туда, где им самое место.

- У нас тут затеян небольшой ремонт, - он рассеянно обвёл взглядом царящий в рубке погром. - Но жилой отсек в порядке, так что вполне флотский уют гарантирую. Будьте проще - и люди к вам потянутся.

Разумеется, ни сэр Б, ни тем более леди N, не признали вокруг себя бывшего корвета новейшей серии, что обоих присутствующих членов экипажа вполне устраивало. Пока леди ахала и охала в доставшейся по наследству маленькой оранжерее, где очень кстати расцвёл какой-то охренительно редкий кактус, Хэнк в двух словах посвятил сэра Б в маршрут и предполагающиеся по пути перипетии.

- Вообще, нам поручили ещё и присмотреть, чтобы один молодой человек во время осуществления пари не слишком уж допускал противозаконные или откровенно опасные действия, - свежевыбритый и благоухающий дорогим одеколоном сэр Б помотрел в серые глаза Хэнка с военной прямотой. - Пари получило огласку, и букмекеры уже принимают ставки за - и против вас.

Парень улыбнулся и заверил - хоть он и не получил офицерский патент, но что такое порядок, всё-таки догадывается. Нашедшие такое замечательное сходство мнений мужчины обменялись рукопожатиями, и на время расстались если не весьма довольными друг другом, то более-менее успокоенными на сей счёт.

Поскольку Хэнку надо было посвятить некоторое время работе в ходовой рубке (не всё можно доверить компьютеру, дамы и господа), то он легкомысленно поручил Переборке устроить ознакомительную экскурсию в машинное отделение.

Если бы он знал, чем это обернётся! А впрочем, чёрт со всем этим… короче, чинная и вежливая Переборка, оказавшаяся в своей законной, родной и насквозь знакомой епархии, уже пришла в себя от невесть с чего затмившего ей разум приступа благонравия. И когда её экскурсанты с благоговейным трепетом таращились на блестящие и басовито гудящие механизмы да приборы, рыжая чертовка с невозмутимой улыбочкой поинтересовалась:

- Вы когда-нибудь трахались на работающей турбине главного корабельного реактора? Нет? Напрасно - очень рекомендую. Впечатления воистину незабываемые… да и вряд ли вам ещё когда-нибудь представится такая возможность.

Лица обоих дипломатов в тот момент нельзя даже описать. Нет, и не уговаривайте - таковое невозможно в принципе. Ит из импоссибл. Даже если бы на официальном приёме у какого-нибудь короля или премьер-министра им предложили что-нибудь неприличное, на подобные шутки существовали давно заготовленные контрходы (прецеденты, знаете ли, случались). Но к такому почтенная леди и штурмовавший знаменитую Ледяную Твердыню сэр оказались явно не готовы.

И долго ещё боялись отчего-то смотреть в глаза друг дружке…

Привыкнуть можно ко всему. Вид сэра Б в рабочем комбезе, спешащего куда-то с мотком кабеля или люминесцентной панелью в руках, никого особо не удивлял - бывший бравый полковник от скуки сам напросился у Хэнка на какую-нибудь несложную работу. Правда, больше похожая на чинную и благонравную старшеклассницу Переборка, которой по её просьбе баронесса преподавала кое-какие премудрости поведения истинной леди, поначалу выглядела весьма забавно и до жути пугающе. Уж не заболела ли?

Однако баронесса, собственноручно подающая на стол кают-компании кастрюлю с обедом - это, скажу я вам, круто! Почтенная леди сунулась на камбуз, втихомолку ужаснулась и заявила, что теперь понимает, отчего у флотских сплошь и рядом гастриты и холецеститы. Мало того, что вбила камбузному роботу несколько дюжин новых рецептов, так ещё и взялась вести недрогнувшей рукою таковые дела - да-да, самолично готовила-кашеварила!

- М-м, пельменики? - Хэнк демонстративно повёл носом, с наслаждением принюхался в одну сторону - и точно, оттуда вынырнула разрумянившаяся баронесса с подносом в руках и добродушной улыбкой на лице.

Раскладывающая на белоснежной (!) скатерти столовое серебро Переборка невозмутимо шлёпнула его по рукам, чтоб не вздумал утянуть истекающий духмяным ароматом ломтик ветчины, а сама поинтересовалась у сэра Б - какой сорт виски положено употреблять господам офицерам перед обедом?

- Джентльмены перебьются, - безапелляционная баронесса ловко сгрузила поднос и уплыла обратно на камбуз, словно величавый фрегат под одобрительными взглядами мужчин и задумчивым девицы.

И когда сервированный в кают-компании стол оказался больше похож на репортаж из рая для гурманов, к нему соизволила прибыть и леди, сменившая белый поварской комбез на строгое (но чертовски дорогое) платье. Впрочем, от предложенной ей сэром Б рюмочки шартреза не отказалась, а потом все от хохота едва не подавились супом с фрикадельками, когда Переборка с отвращением обозрела всё это великолепие да обилие и уныло пожаловалась Хэнку:

- Блин… тут вилочек и ложечек всяких больше, чем насадок у моего гайковёрта! Как можно всё упомнить?

- Привычка появляется не сразу, - парень хоть и сам едва не путался во всех этих делах - но обязательный в Академии курс этикета всё же оказался забыт не полностью.

С унылым видом девица покосилась на орудующего ложкой Хэнка - и не задумываясь цапнула такую же.

- И всё же, - парень как ни в чём не бывало продолжил прерванную часа три тому беседу. - Не выйдет так сразу развернуть отношения двух рас на строго противоположные. Думаете, люди забудут эту войну, сотни тысяч погибших?

Не страдающий отсутствием аппетита сэр Б уже доел первое, и потеребил край заправленной за воротник салфетки.

- Поначалу я тоже относился отрицательно, потому вполне понимаю ваш скепсис. Но! - он в ожидании перемены блюд обозрел стол. Покривился эдак легонько при виде сладкого шартреза, который простительно пить только дамам и детям - и достал из нагрудного кармана плоскую серебряную фляжку с хорошо заметной пулевой вмятиной.

Тоже покончивший с супом Хэнк ничуть не возражал против напёрсточка хорошего коньяка - равно как и против того соображения, что как ни странно, именно флот и армия первыми поддержали идею. Ведь уважать сильного и достойного противника, это как раз в духе кодекса чести почти всех земных народов. Против сообщения, что генштабы обеих рас уже задумали снять флоты с границ между ними и использовать их там, где они нужнее, парень тоже ничего не имел - равно как и против второго напёрсточка.

Но окончательно всех убедило сообщение, что обе стороны уже начали освобождение и обмен военнопленными, и сейчас к границе подтягиваются представители Красного Креста, да наблюдатели, да прочие члены комитетов солдатских матерей.

- В общем, после консультаций с руководством флота, а также бесед с командным да рядовым составом я всё-таки переменил своё мнение, - сэр Б поблагодарил баронессу за предоставленную ему порцию второго блюда.

Леди N изобразила породистым лицом строго отмеренную дозу недовольства и заметила, что на финансовом и экономическом поприще, против ожидания, перспективы выяснились куда хуже. Оказывается, все расы с нескрываемым ужасом посматривают на нашу банковскую сферу. Столь изощрённые и нахрапистые методы воротил бизнеса человечества давненько уже внушили к себе трепетное почтение соседям. Интересно, что пираты и акулы это самые мягкие слова, каковыми характеризуют наших финансистов едва оправившиеся от первоначального шока те же сирианские рептилоиды.

- Знай наших! - раскрасневшаяся отчего-то Переборка залилась тихим смехом и залихватски проткнула вилкой толстый пельмень, словно это был нерасторопный денежный мешок леггеров.

- Так что, министерства финансов всех рас чётко отдают себе отчёт - если они сегодня решатся в своей сфере сотрудничать с человечеством, то завтра проснутся без штанов, - сэр Б одобрительным кивком сопроводил попавшую по назначению порцию умопомрачительного овощного салата и потянулся за следующей.

- В каком смысле без штанов? - невозмутимая Переборка не была бы самой собой, если бы и тут не подкузьмила.

Под дружный смех присутствующие одобрили ход мыслей нахальной девицы и даже подняли за неё следующий тост.

Третий день тягач исправно тянул на себе груз и всю развесёлую компанию. По пилотской или навигаторской части хлопот практически не было - уж автоматизация на новом корабле оказалась на высоте. Хэнк на пару с сэром Б потихоньку превращал тактическую рубку во что-то вроде запасной ходовой, леди N под чутким руководством ухохатывающейся Переборки отважилась открутить пару гаек, а за бронированными стенками бывшего корвета всё так же стекала за корму мельтешаще-серая муть гиперпространства.

Однако, и всему этому безмятежному времяпровождению рано или поздно приходит конец. Уже вечером Хэнк недрогнувшей рукой выдернул грузовик в реальный космос и тут же, жадным взглядом принялся считывать данные истосковавшихся по работе приборов.

- Почти не промахнулись, - усмехнулся он в ответ на обращённые к нему вопросительные взгляды. Затра должны быть на месте.

Во всех глазах наблюдалась такая диковинная смесь вопросов, любопытства и даже детской обиды (Переборка), что Хэнку на миг захотелось всё рассказать. Однако, нет - сюрпризы должны быть неожиданными.

- Если я верно поняла нашего молодого капитана, корабль неплохо прыгнул через гиперпространство, а теперь остатки надо добирать на ходу в реальном космосе? - баронесса полюбовалась на своё отражение в большущем экране, на котором еле заметно перемещались звёзды, и обернулась.

Хэнк подтвердил, что если опустить технические и малосущественные детали - примерно так оно и обстоит.

Наутро он уже далеко не так же был в том уверен, и всматривался в приборы с таким пристальным вниманием, что тихо шепчущийся с баронессой сэр Б, который на пару с леди потрошил и переподключал сигнальный кабель, обратил на то внимание.

- Есть причины для беспокойства, кэп?

На обернувшемся лице Хэнка блуждала смутная улыбка.

- С одной стороны да, с другой нет, - он ткнул пальцем в сенсор связи. - Мостик - машинному. Переборка, готова устроить то, о чём мы договаривались?

В ответ как обычно полетели матюги - однако в них на этот раз проскальзывала витиеватая забористость пустившейся во все тяжкие леди. Хэнк-то понял всё до мелочей - впрочем, смущённая улыбка баронессы подтвердила, что и почтенная дама тоже не слишком осталась в стороне от понимания общего смысла сообщения. Да в самом деле, чего тут не понять-то?

- Как ё*баны в рот, так я бля буду ни х*я. А если ё* твою мать - то ну меня на *уй! - задорный голос девицы, всёрьёз вознамерившейся надрать все какие ни попадутся задницы, разнёсся по всему кораблю.

- Отменно, - улыбнулся Хэнк. - Тогда бегом волоки свою тощую попу сюда и раздай противоперегрузочные костюмы. Отбой связи.

- Я за эти дни неплохо обогатила свой лексикон, - леди N тонко улыбнулась, потёрла нос смутно знакомым жестом и тут же изобразила, будто собирается отвесить сэру Б подзатыльник. - Ты куда смотришь своими гляделками, растудыть твою в кандибобер? Синхронизация на узел накачки идёт через разъём три-бэ. А вообще, просто ужас…

Похохатывающий и сконфуженный напарник изобразил виноватым жестом - mea culpa - и переподключил наконечники. А потом признал, что по витиеватости и изощрённой забористости ругани с флотскими не тягаться даже прославленной звёздной пехоте. Да уж, иные доставшиеся нам от эпохи паруса традиции ох как живучи.

Переборка уже примчалась маленькой бурей. Если с сэром Б проблем не возникло ни малейших, уж бравому полковнику во время форсаж-десантирования со своими головорезами много раз приходилось пользоваться подобными моделями, то с баронессой девице пришлось немного помаяться. Чуть более гм-м… аппетитного сложения, нежели это дозволено какой-нибудь мисс победительнице конкурса красоты, леди N выглядела в облегающем противоперегрузочном костюме весьма импозантно.

- Кто станет насмехаться или подшучивать, останется без десерта и сладкого, - баронесса со смеющимися глазами сделала вид, будто ищет скалку.

Хотя гравитационные компенсаторы человечества и оставляли желать лучшего, но благодаря своей простоте и отличались высокой надёжностью. Однако, и работали кое-как - посему для преодоления мелких всплесков и приходилось одевать это обжимающее тело со всех сторон недоразумение.

Хэнк, который делал одновременно три дела - прыгал на одной ноге, пытаясь попасть другой в завернувшуюся упругую штанину; выдавал с пульта команду ходовому компьютеру; и изо всех сил пытался сдержать улыбку - всё же не удержался. Одна половина его лица, обращённая к почтенной леди, оставалась эдакой одухотворённо-серьёзной. Зато другая… в её-то щёку и чмокнула подскочившая на помощь Переборка.

- Рассказывай, Малыш, что задумал - а то я уже извертелась от нетерпения.

Палец парня ткнул в три светящиеся точки, которые объявились на только что пустом экране и шли пока почти параллельным, слегка сближающимся курсом.

- Ага! Нас сейчас попробуют ограбить. Вот и джентльмены пустоты пожаловали…

Затем он сжалился над вовсе не малость озадаченными физиономиями и пояснил - дескать, в том порту, из которого он отправил сообщение обоим дипломатам да назначил рандеву, он в такси мимолётно пожаловался водителю. Так мол и так, шкипер он же первый пилот приболел - а тут подвернулся чертовски дорогой фрахт.

- А, так вы предполагали, что тот простолюдин работает осведомителем у… пиратов? - глаза баронессы в предвкушении впечатлений горели восторгом.

На самом-то деле, Хэнк Сосновски знал точно - полученное сообщение от одной симпатишной контрразведчицы свидетельствовало о том недвусмысленно. С другой стороны, если чудо объяснить, оно сразу потускнеет и потеряет свой блеск да шарм непознанного - это он тоже знал не понаслышке. Парень ещё ухмыльнулся, завидев, с каким отвращением сэр Б повертел в руках запущенный донельзя бластер, а потом скомандовал занять кресла - сейчас будет жарковато, и путаться под ногами у него да получать порцию матюгов крайне нежелательно.

В просторной рубке обретались как раз четыре роскошных кресла - бывший капитан корвета, пилот, навигатор и артиллерийский сержант могли отсюда с немалым комфортом руководить боем или сложными маневрами. Однако теперь их заняли совсем другие и куда менее подготовленные люди - лишь Хэнк мог похвастать должным образованием и некоторым опытом…

Три точки скользнули на сближение слаженно и как-то даже вкрадчиво. Словно три акулы, завидевшие жирненького неповоротливого кита, они устремились к беззащитной добыче. Беззащитной в том смысле, что если вдруг у Слейпнира забарахлит что-то в ходовой части или управлении ею, то дела хероваты. Но взгляд занявшей место рядом Переборки излучал полное спокойствие - техника не подведёт.

- Естественно, естественно, мы станем удирать, - Хэнк уже надел на запястья упругие кольца объёмных датчиков и проделал руками в воздухе несколько движений с виртуальными рычагами. - И само собой, в строго противоположную от пиратов сторону.

- Ага, а там как раз граница пространства с леггерами? - более-менее разбирающийся в трёхмерной ситуации сэр Б ухмыльнулся.

Хэнк подтвердил, и попросил того нажать во-он ту кнопку.

- И что станут делать скрывающиеся до поры в гиперпространстве пограничные крейсера или эсминцы, если удирающий в их сторону от пиратов грузовичок землян начнёт узконаправленным лучом верещать ХЕЛП? А передатчик у нас дай боже каждому, голосистый…

Сэр Б ухмыльнулся понимающе - и вжал сенсор. Тут уж и к попу ходить не надо. Коль поступил приказ, что Земная Федерация теперь друзья, а с их кораблей отныне надлежит сдувать пылинки, то обязательно среди капитанов леггеров найдётся молодой да амбициозный, желающий отличиться да заработать медальку. Уж на всех незримых в космосе границах местные испокон веков сквозь пальцы смотрели на небольшие проскоки на ту сторону. Всяко в жизни бывает, знаете ли - не устраивать же из каждой мелочи скандал и дипломатические склоки?

Опять же, пиратов пощипать - дело вполне почтенное и заслуживающее всяческого поощрения да поддержки в любом государстве…

Хэнк как в прогноз тактического компьютера глядел. Конечно, он даже и на четверть не показал преследователям, какую же прыть может развить его корабль на самом деле - рычажки ускорения едва выползли из стопор-фиксаторов. И неспешно приближающихся захватчиков, уже предвкушающих резню, а потом захват и делёж трёх здоровенных серебристых контейнеров, что отягощали корму Слейпнира, наверняка ожидал чертовски неприятный сюрприз.

Освещение еле заметно моргнуло. Корабль чуть вздрогнул, а на пульте лениво пошевелилось несколько огоньков.

- Что это было? - полюбопытствовала раскрасневшаяся леди N. В самом деле, весьма интересное занятие - расположившись с комфортом наблюдать за подробностями разворачивающегося за бортом действа.

- А это по нам стреляют, баронесса, - лениво отозвался блаженствующий в своём кресле сэр Б.

Разумеется, округлившиеся глаза почтенной леди ничуть не выражали всего её восторга пополам с острасткой.

- И что?

- Защитное поле выдержало, - Хэнк потянулся рукой и на всякий случай чуть добавил мощности на генераторы означенного поля.

Дама в ответ поинтересовалась - а что, если?

- У нас и кое-какая броня имеется, - заверил её Хэнк, припомнив доставшуюся по наследству от корвета вполне приличную шкурку из лёгкого тугоплавкого сплава. Титан-бериллий это вам не какая-нибудь холоднокатанная сталь.

На этом леди N не угомонилась и полюбопытствовала - а если и броню пробъёт? На что Хэнк с удовольствием констатировал, что есть ещё один слой защитного поля - внутренний. Но дотошная любительница докапываться до истины не угомонилась на том и продолжала свои а если и это.

- В жопе у них не кругло, - лаконично ответила дремлющая в своём кресле маленькая рыжеволосая бестия, когда кораблик несколько раз подряд вздрогнул снова.

- Гм-м, этот несносный l'enfant terrible хотел сказать, что пробить трёхслойную защиту у пиратов не хватит мощности бортового залпа, - бывавший в передрягах сэр Б в поисках поддержки обратился к Хэнку.

Тот, разумеется, не стал рассыпаться в подробностях и хвалебных одах конструкторам и инженерам Земной Федерации - как ни крути, а защита бывшего корвета была не по зубам мелким шакалам. Им-то надо захватить, а не уничтожить? Если уж совсем худо станет, тогда можно попросту удрать…

В это время экраны и пульт озарились феерической вереницей огней, а где-то сбоку негромко заверещал зуммер. То недрёманое око тактического компьютера сразу приметило во взвихрившемся спереди и чуть сверху всплеске поля корабль. А коль скоро программ опознавания никоим боком не касаются политические течения и ветры, то датчики с полным на то правом распознали в нём чужака. Уж системы свой-чужой на корвете стояли самые современные.

- О, а вот и подмога прибыла, - Хэнк с любопытством послал запрос и присвистнул, завидев ответ. - Ого, нас серьёзно оценивают - лёгкий крейсер класса Терминэ.

Казалось, крохотный грузовичок покачнулся, когда мимо него пронеслась огромная камуфляжно-серебристая тень весьма хищных очертаний - Хэнк безотчётно вжал голову в плечи. А затем быстро укрупнил изображение заднего обзора и вырубил подачу топлива.

- Красиво, - признала леди N.

В самом деле, крейсер леггеров мгновенно показал пиратам, кто же тут на самом деле акула - а кто мелкая, хоть и зубастая рыбёшка. Изощрённые датчики корабля показывали брызжущие лучики залпов и феерическое мельтешение разлетающихся обломков. Первый пират почти сразу сменил цвет на чёрный, и тактический компьютер услужливо оконтурил его столь же чёрным треугольничком.

- Подбит и полностью выведен из строя, - сообщил с не меньшим любопытством глядящий на это зрелище Хэнк.

Второй попросту разлетелся на величественно кружащиеся обломки, и попросту исчез с экрана - судьба его оказалась понятна и без комментариев. Третий пытался увернуться и отвалить в сторону, однако неумолимая инерция уже набранного разгона тащила его прямо под огнедышащие жерла квантовых пушек крейсера. Яркая вспышка, и на экране остался только пульсирующий пурпурным светом корабль леггеров да замершая рядом чёрная могилка первого корабля.

Хэнк поколдовал над пультом и усмехнулся.

- Вот и всё. Я передал на крейсер огромаднейшее спасибо и сердечные поздравления. И что мы практически не получили повреждений, исправим своими силами. Мир-дружба, пожелание глубокого вакуума и всё такое…

В ответ на вопросительные взгляды он пояснил - защитное поле не закрывает столь лакомый для захватчиков груз. Видимо, канониры у пиратов были совсем косые, коль один залп промазали и повредили узел крепления.

- Переборка, проверь, как там дела в машинной секции. А вы, леди и джентльмен, надевайте скафандры и отправляйтесь чинить повреждённый узел. Мне как капитану, по должности не положено.

Баронесса мудро усмехнулась и заметила, что такой экзотики она ещё не пробовала - будет о чём рассказать за обедом у премьер-министра или в будуаре королевы. И решительно встала из кресла.

Пока эти двое там ковырялись, неуклюже кувыркаясь в скафандрах и меняя сцепку под одобрительные шуточки и подначки друг друга, Хэнк провернул одну из самых блистательных афер. Когда Переборка вернулась с осмотра и одним лишь пренебрежительным движением плеча подтвердила полный порядок, её Малыш уже держал в руке две чин-чином отпечатанных грамоты-свидетельства.

Так мол, мать вашу, и разэдак, сэр Б и леди N находились на борту выдержавшего пиратское нападение и обстрел гражданского корабля. Сектор космоса, время и всё такое, а дополнительные сведения у лёгкого крейсера леггеров бортовой нумер такой-то. Упомянутые вели себя как и подобает, а потом мужественно ликвидировали полученные повреждения. Подписи капитана, главного механика, голографическая цифровая подпись бортового компьютера.

- Да уж, охренеть можно, - девица порыла носиком над весьма почтенного да официального вида документами и преисполнилась важности. - Главный механик это, стало быть, я и есть?

И тут же, испачканным в копоти пальцем поставила в нужных местах два папиллярных отпечатка. Хэнк не стал так изощряться - черкнул свою залихватскую подпись. Так что, когда со стороны шлюзового отсека послышались усталые, но всё же довольные голоса, он чуть выждал, и скомандовал построение.

Видок у насквозь мокрой леди N, которая вклинилась меж привычно ставшим во фрунт бывшим полковником и независимо занявшей своё место в конце Переборкой, оказался ещё тот, когда исполняющий обязанности капитана здоровенный викинг преисполненным достоинства голосом объявил благодарность за проявленную выдержку перед лицом численно превосходящего неприятеля - и раздал имеющие, между прочим, вполне официальную и юридическую силу свидетельства.

- Впрочем, ничего другого я от вас и не ожидал, - хотя в глазах Хэнка и можно было бы рассмотреть глубоко спрятавшуюся усмешку, однако он уже запомнивишимся жестом откозырял к несуществующей фуражке да предоставил обоим поработавшим в вакууме полчаса для приведения себя в порядок. И принялся раздавать рукопожатия.

Едва оба вовсе не малость обалдевших и пошатывающихся дипломата скрылись по направлению к душевым, шёпот Хэнка сорвал с места тут же рыжей белкой унёсшуюся Переборку.

- Мухой чеши исправь, чего они там наковыряли, а я пока приготовлюсь к дальнейшему… - в самом деле, зачем лишать людей их маленького удовольствия и возможности немножко погордиться собой?

Ведь груз на самом деле Хэнк ещё ночью передал на попутный буксир вместе с документами фрахта, а сзади виднелись теперь лишь три большие, красивые, и что самое главное - лёгкие пустышки. Впрочем, они тоже сыграют свою роль…

- А теперь, дамы и господа, продолжим, - в голосе Хэнка отчётливо проскакивала лукавая чертовщинка.

Крейсер леггеров с экранов уже исчез - капитан пристыковал подбитую скорлупку пиратов в качестве, так сказать, офигенно вещественного доказательства да отправился по своим делам. Небось, сейчас пишет победную реляцию да готовит дырочку под медаль… на миг Хэнк позавидовал, причём не стал скрывать это от самого себя. Из таких вот мелочей и складывается служба в мирное время. А, да что там!

Переборка кивнула и поглубже вжалась в своё кресло. Только по мелкой её дрожи и можно было догадаться, как она волнуется. Повинуясь команде Хэнка, скрытый где-то глубоко внизу реактор щедро заглотил порцию топлива. Шустро засновали безжалостно содранные со своих орбит электроны, обнажая мрачную решимость затаивших титаническую мощь ядер. Неистовым вихрем взвилась в накопителе инжектора маленькая буря - а Хэнк бестрепетной рукой вливал и вливал мощь в этот едва уже сдерживаемый катаклизм.

Это называлось скачок. Не плавное и экономичное скольжение, а словно стартовый рывок сжавшегося в пружину спринтера. И когда капитан вставил сияющий никелем гипер-ключ да вжал тревожно полыхающий сенсор, исполинская сила выгнула в дугу самоё время и пространство. Разметала его в рваные клочья. И словно маленький серфингист на гребне могучей волны, в авангарде этой судороги понёсся маленький кораблик, в котором оказалось всё чётко уравновешено и синхронизировано.

- Отличная работа, Переборка - даже гоночные яхты вряд ли могли бы стартовать так резво, - а Хэнк выжал рычаг подачи топлива чуть ли не до половины.

Ох, как же наверняка охренели от радости неистовствующие в ядерном аду бесы! Наконец-то подвалила приличная работёнка, наконец-то можно вволю, до одури лопатой покидать в топку сошедшие с ума античастицы да проявить свою подзабытую мощь!

Маленький корабль нёсся по гиперпространству так, словно за ним гнался сам дьявол. Разумеется, датчики пограничных патрулей зафиксировали столь необычный феномен - однако их корабли были куда тяжелее, да и не запасли в топках энергии для столь умопомрачительного рывка.

- Адьёс, амигос, - Хэнк беззаботно помахал рукой куда-то в сторону кормы, и встал из кресла.

Корабль гудел еле ощущающим басовитым звуком - тут-то и сказалась предсказанная ещё хер знает когда Переборкой пресловутая тяговооружённость - по динамике разгона и скорости лучшие корабли леггеров оставались не просто позади. Они вообще не имели шансов, отстали словно самокаты пацанов от хорошего флаера. А перехватить в гипер-пространстве и вовсе нереально.

Вот и всё, дамы и господа - отдыхаем пока…

Глава шестая. Не дела, а делишки

- Помните, в прошлом году, нашумевшее дело "Земная Федерация против Иржи Джованниевича"? - леди N с очаровательным румянцем на щеках изящно нахмурила бровку и переложила одну карту своего пасьянса.

По правде говоря, лёгкая вибрация реактора на ходовом режиме за двое суток надоела до крайности. Сэр Б, намаявшись с работой, откровенно дремал в своём кресле, Переборка с самой мрачной рожицей чистила да изучала бластер, а мающийся с навигацией Хэнк уже и сам чувствовал, как впадает в тихую тоску. Зато одна лишь баронесса выглядела как всегда блестяще - то есть сияющей и свежей.

- Ну как же, - отозвалась Переборка и заглянула одним глазом в ствол. Неизвестно, что там высмотрела, потому что этак неопределённо дёрнула плечом и вздохнула. - Профессор чё-то там напортачил со своей генной инженерией, а его за то нахер упаковали в каталажку.

Не обратив должного внимания на лексикончик своей подопечной, баронесса рассказала менее известные подробности. Оказывается, профессор Иржи потом умудрился через друзей опубликовать в научной прессе открытое письмо. Мол, так и так - я учёный, моё дело открывать и давать человечеству знания. А как воспользовались моими достижениями всякие мерзавцы, вот с них и спрашивайте.

- Определённая логика в том есть, - задумчиво признал Хэнк и вновь углубился в свою навигацию. Вот же хрень! Без тощего Помела как без рук…

- Да, в научных кругах поднялся самый настоящий, как выражается одна рыженькая нахалка, шухер, - баронесса опечаленно вздохнула и смешала карты. - В общем, профессора выпустили - но в качестве хоть какого-то наказания поручили разобраться с генетическим кодом леггеров. К тому времени накопилось достаточно материалов для статистики и сравнительного анализа.

Хэнк оторвался от своих расчётов и поднял глаза.

- Только не говорите мне, леди, что люди с леггерами родные братья. Застрелюсь из ржавого бластера.

Баронесса криво усмехнулась, однако ответил вроде бы безучастно дремлющий и не прислушивающийся к беседе сэр Б. На самом деле, выводы профессора Джованниевича (подтверждённые, кстати, и независимой проверкой) оказались куда более парадоксальными.

- Ну вот представьте вышедшие из одной верфи крейсер и пассажирский лайнер - они совсем разные. Однако, если в них поковыряться, обнаружится удивительное сходство - одни и те же материалы, методы сборки и технологии.

- Я понял, - Хэнк хмуро кивнул. Всё-таки где-то в расчётах ошибка, придётся делать ещё одну коррекцию курса. - Если предположить наличие некоего Творца, Создателя, то люди и леггеры вроде как его экспериментальные мышки, вышедшие из одной лаборатории и одних рук?

Он скосил глаза в сторону - Переборка оставила играться с деталями оружия и втихомолку подключилась к отнюдь не страдающей скудоумием корабельной базе данных. А теперь с умопомрачительной быстротой просматривала данные по запросу всё о бластерах.

- Примерно так. Потому результаты и не разглашались, - леди N задумалась ненадолго, а потом, словно отгоняя мрачные мысли, встряхнула головой. - Не моё дело решать - профессор Иржи Джованниевич безумный гений без зачатков морали или же гордость человечества…

- Но мы везём кристалл со всеми его выкладками, - сэр Б даже открыл глаза. - И эти данные ещё один чертовски веский довод - что воевать нам и леггерам, пожалуй, не стоит.

Хэнк уже получил от компьютера данные для коррекции курса и задумался. Возможно, конечно, что где-то там сидит старикан или грозная дева, с которыми неплохо было бы встретиться как-нибудь да покалякать по душам под пивко. Но ходить во всякие культовые сооружения и слушать бред посредников? Нет уж - нахер, нахер, как орали в доску пьяные детсадовцы - потрахаемся и спать! И никакой манной каши!

Воодушевлённая чем-то Переборка уже вынюхивала нечто в трёхэтажной формуле, в которой Хэнк не без удивления признал расчёт энергетического баланса плазменной пушки. Ничего себе девчоночка! С виду как оторванная от забора доска - но гонор и мозги дай бог каждому…

- Ладно, - вздохнул он и посмотрел на часы. - Скоро отбой, а завтра у нас будет жаркий день. Все могут разойтись на отдых.

И стал готовиться к последней коррекции курса.

Время тянулось невыносимо медленно. Да и в самом-то деле, куда ему спешить? Хоть стой, хоть беги, хоть спи сном праведника - а оно ничуть не ускоряет и не замедляет своей неслышной, однако вполне ощущаемой походки. Тик-так, и хоть ты тресни! Поскольку от древней гипотезы некоего Эйнштейна давно уже отказались, перейдя на куда более прогрессивную теорию единого временного континуума, то уж будь добр, иди в ногу со временем. Или лежи в ногу с ним же - ему от того ни жарко, ни холодно.

Вообще никак.

А всё остальное, дамы и господа, суть субьективное восприятие и самообман. Коли в голове тараканы завелись, куда похлеще выверты случаются, знаете ли…

Потому, когда во входном створе гостеприимно раскрывшего объятия космопорта столицы леггеров разлилось призрачное лиловое сияние, неопровержимо свидетельствующее о том, что сейчас из гиперпространства вывалится некто, к тому месту не мешкая ринулись две доселе казавшиеся мирно спящими грузные тени.

Человек знающий (да и не только человек) тотчас признал бы в оных тенях два весьма мощных ударных крейсера. И прибывающему без уведомления чужаку сразу пришлось несладко. Да только, с самого начала что-то пошло наперекосяк и у перехвативших вторжение боевых кораблей.

Эх, как славно молотили по ясно видимой в прицелах цели батареи квантовых пушек и плазменных орудий! Какие красивые брызги летели от наглых человечишек, сумевших коварством и обманом обвести вокруг пальца прославленных асов пограничья! Но что такое? Противник не сдаётся и даже не взрывается? Ах, какая прелесть - нате, получите ещё!

Однако, мало-помалу, стрельба с обоих крейсеров стихла - что-то тут оказалось не так. И когда рассеялись облака раскалённых до оранжевого свечения ионизированных газов да разлетелись кувыркающиеся ошметья, глазам недоверчиво всматривающихся в прицелы артиллеристов и наблюдателей предстала огромная махина изуродованного, продырявленного железа, размерами вряд ли уступавшего самим крейсерам. Залпы и длинные очереди изрешетили в решето бывшее нечто и окончательно превратили его в металлолом - да только, что проку? Такой махине оно как дробина слону…

Сбросивший контейнеры впереди себя и под их прикрытием скользнувший в сторонку Хэнк ухмылялся. Нет, он откровенно скалил зубы и насмехался над не изменивишими своей уставной тактике флотскими дуболомами - уж modus operandi вероятного противника в Академии преподавали на совесть. Да и от щедрой сетки помех от стрельбы, забившей восприятие всех датчиков на сотню миль в округе, прямо в глазах рябило.

Слейпнир мягко качнулся, когда в тёмном и чуть ли не покрытом паутиной дальнем уголке космопорта коснулся причальной стенки.

- Прошу зафиксировать время, - обратился он к сэру Б, который потрясал взор своей военной выправкой под вполне цивильного вида фраком. - А также связаться с диспетчерской да посольством и засвидетельствовать - мы прибыли.

- Пари выиграно, - леди N блеснула острыми радужными брызгами бриллиантового колье и покосилась в сторону бокового экрана, где канонир крейсера на пробу всадил очередь в мрачный и непонятный кусок железа. - Надо же - до сих пор не замечают. Прямо обидно, как нас низко ценят.

Она улыбнулась эдак ободряюще чинно стоящей рядом Переборке, которая в белоснежном флотском комбезе сейчас больше походила на смазливого и отчаянно рыжеволосого кадета. Правда, девица чувствовала себя в светлом как последнаяя дура - уж к её белой коже куда лучше подходило тёмное.

- А ведь, пожалуй - это ещё один довод в пользу мира?

Переборка просияла ясным солнышком, однако открыть рот и высказать вслух всё, что она думает о неких долбаных недоумках, не осмелилась - сэр Б уже разговаривал сразу с двумя весьма важного вида господами. Один оказался похохатывающим и откровенно довольным консулом Земной Федерации, а другой униженным и разобиженным длинноногим хреном откуда-то из комендатуры порта.

Потому девица втихомолку показала второму козу, и на этом посчитала своё злокозненное самолюбие в должной мере удовлетворённым.

- Засвидетельствовано, - сэр Б отключился от тех и отвернулся от экранов. - Сейчас придёт подтверждение…

Почти сразу на пульте просияли сполохи изумрудного мерцания, а так похожий на одну рыжую девицу голос мурлыкнул, что пароли, шифры и контрольные коды из диспетчерской получены - теперь любой корабль леггеров просто обязан признать их за своих.

- Шампанское за ваш счёт, госпожа баронесса - а топливо, так уж и быть, соглашусь принять в подарок от джентльмена, - вовсе не чуть мокрый и усталый Хэнк отключил ходовую часть и принялся успокаивать да готовить к отдыху отменно поработавший корабль.

- Шутить изволите, герр шкипер? - брови леди N возмущённо воспарили. - Да это я почту за честь денно и нощно поить лучшим шампанским живую славу нашего флота и его легендарную подругу! Уж будьте покойны - моя сестра пописывает пьески, так что поможет мне написать путевые заметки об этой поездке. И я продам права на публикацию крупнейшему концерну масс-медиа!

Хэнк впервые видел Переборку столь смутившейся. Она даже спряталась за его надёжные плечи и теперь выглядывала из-подмышки на манер любопытного нашкодившего котёнка. Во, хрень какая!

Сэр Б задумался на миг и тоже не остался в долгу.

- Хорошо. В посольстве я выпишу чеки на топливо - и… оплату нашего проезда. Сумму во втором мы с леди проставим сами, уж не обессудьте, - с интересом слушающая баронесса незамедлительно подтвердила.

Снаружи сквозь корпус донёсся стук и лязг, а недрёманая в недрах компьютера вторая Переборка мурлыкнула, что почётный караул, лимузин и прочая хрень к трапу поданы. Сэр Б незамедлительно подал руку баронессе и величаво направился с нею в сторону шлюзовой, а Хэнк выудил рыжую девицу из-за своей спины и не без труда проделал то же самое.

- Не дрожи - после сегодняшнего, это пусть леггеры трясутся да портят с перепугу воздух, - шепнул он ей. И в качестве вполне здравого отвлекающего маневра продолжил. - А всё-таки, третий двигатель у тебя немного барахлит…

- Прикиньте, люди - здесь травка растёт прямо на улицах! - Помело потянулся рукой, безжалостно отодрал с какого-то высокого растения привявший лист и в пару движений свернул из него подобие сигары. Щёлкнула зажигалка, и вскоре в глазах Жака зажёгся мечтательный огонёк. - Когда меня первый раз вывезли на прогулку, я по первости подумал, что угодил прямо в рай.

Девять дней прошли с того момента, когда Хэнк с волнением ступил на землю главной планеты леггеров и тут же попал в крутой оборот здешних эскулапов. Большинство их методов и процедур так и остались ему напрочь неизвестными несмотря на постоянные медкомиссии и проверки в Академии - и не все из них отличались приятственностью. Уж чего только с ним не делали… он вспомнил ощущение, когда его явственно разбирали даже не по клеткам - по молекулам - да кропотливо собирали вновь, и втихомолку сплюнул.

Переборке тоже досталось по полной программе, но рыжая хулиганка отнеслась ко всему со своим всегдашним наплевательством. Правда, шкиперу Эрику пришлось вынести куда больше, но тот не роптал. По той простой причине, что уже мог самостоятельно ходить и сейчас стоял рядом.

- Не смотрите на меня так, - неугомонный Помело щелчком отправил окурок куда-то за кустарник и откинулся на спинку, подставив ласковому солнышку бледное лицо.

Приговор эскулапов ему одному оказался суровым и безжалостным. Жить будет, и даже долго - только вот, нижняя половина так и останется навсегда парализованной… что это означало для не мыслящего себя без космоса растрёпанного даже сейчас хиппи, Хэнк не хотел и представлять.

- Вот говорят, нет правды на земле - но правды нет и выше… - прошептали тонкие бескровные губы.

Жак покачался в парящем на антигравитационной подушке инвалидном кресле, а потом медленно направил его по усыпанной серым гравием дорожке больничного парка. Он азартным голосом отвесил пару плюх Хэнку - дескать, то, что тот проделал с леггерами, можно было провернуть вдвое лучше и изящнее. И на ходу пояснил, сыпля цифрами и пеленгами как из рога изобилия. Ну, Помело он и есть Помело, что с него взять.

- Так что, кэп, одобряешь новый тягач? - повернулся он к сумрачному Эрику, который через каждую минуту озабоченно ощупывал подбородок, словно проверяя - хорошо ли растёт его будущая борода?

Шкипер мрачно загнул что-то такое, что с шага сбилась даже сопровождающая пациента и ни бельмеса не волокущая в языке людей вполне леггерского вида медсестричка. Тут уж и по интонациям раскатистого капитанского рыка догадаться не мудрено - нахрен тот опупенный корабль, когда Помелу на нём не летать!

Переборка двигалась рядом с Хэнком, и только по её деревянному шагу да иногда с неженской силой стискивающей руку ладони и можно было догадаться об урагане, бушующем за обратившимся в приветственную маску лицом. Они надеялись на выздоровление Помела до последнего. Вчера Хэнк даже предложил вернуться на Слейпнир, а потом взять на абордаж роскошный, бело-зелёный королевский дворец, а там и прижать эдак за бело горлышко тутошнего короля. Дескать, вылечи другана нашего, твоё мать его разэдак величество! Большинством голосов (шкипер и Переборка) идея была отклонена - хоть и не без колебаний.

И вот теперь… а что теперь? Не хотелось о том даже и думать.

- Малыш, - в глазах Жака мелькнуло что-то жёсткое. - Когда встретишь тех ублюдков, что обидели нас… если в душе у тебя шевельнётся жалость, вспомни обо мне - таком. Обещаешь?

Чего стоило Хэнку просто кивнуть с задумчивым видом, знал только он. А Помело бросил на него пристальный взгляд и шёпотом поинтересовался - с у него Переборкой что, настолько всё серьёзно? Парень без зазрения показал любопытствующему свой кулак и пообещал за длинный язык немного кое-кого и обидеть.

Жак засмеялся и откинулся на спинку.

- Да, мне сейчас уже похеру - обижай, не обижай… - он надолго о чём-то задумался в наступившей тишине.

Остроухая длинноногая медсестричка обеспокоенно наклонилась к своему пациенту, что-то прощебетала. А затем, распрямив ничуть не уступающи Переборкиному тонкий стан, жестами показала - её подопечному следует принять процедуры.

А стало быть, на сегодня пришла пора прощаться.

Сбоку, с свете луны мелькнула тень. Хэнк повернул голову и поспешил подняться на ноги - её высочество Иррхен снова соизволили почтить его своим визитом. Да ещё и со своим супругом Мирром, щеголяющим в мундире командора флота леггеров.

- У-у, злыдень - когда я вхожу, так не вскакиваешь, - чтобы Переборка и тут не показала свой норов? Да ни в жизнь - и всё же она нехотя отклеилась от парня.

Когда несколько дней назад с посыльным передали весточку, что предстоит визит чертовски высокопоставленной в здешней иерархии леди, Переборка разволновалась так, что по щёчкам пошли красные и белые пятна.

- Знаешь, подруга - не надо этих обезьяньих ужимок да этикетов. Будь самой собой, - это оказался лучший совет, который Хэнк ей смог дать. - Если у дамочки чувство юмора есть, она оценит.

В самом деле, появившаяся с помпой и охраной принцесса сначала посматривала настороженно и откровенно не знала, как себя вести. Выглядела она обычной длинноногой блондинкой, коих и в наших мирах на любом углу пучок за пятачок. Разве что мордаха чуть посимпотнее, да иногда проглядывало сквозь причёску чуть заострённое ухо.

И спасло постоянно увядающий разговор совсем неожиданное обстоятельство. Её высочество выразила пожелание, чтобы спецы с королевской верфи закончили переделки на Слейпнире да навели там порядок - дескать, денег у неё всё равно больше чем может истратить, потому и может себе позволить такую маленькую прихоть.

Хэнк тогда в весьма осторожных выражениях ответил, что на борту могут оказаться секретные новинки человеческой цивилизации, то да сё. Её высочество с заинтригованным видом вызвала какого-то хмыря со знаками Инженерной Гильдии в петлицах и преисполненным величия голосом поинтересовалась - так ли это?

Тот в ответ сначала смерил Хэнка таким пренебрежительным взглядом, что у того даже зачесались кулаки, а потом ответствовал, что корветы людей серии Новик это даже не вчерашний день - это, с позволения сказать, каменный век. Спасло его физиономию только то вовремя всплывшее в голове у парня соображение, что нос флоту леггеров они всё-таки утёрли даже на таком, по мнению тех, корыте.

- На том корабле не сыщется ничего, что нам не было бы давно известно, ваше высочество, - он поклонился и совсем уж хотел было удалиться, однако всемогущая Фортуна в лице невзрачной Переборки снова улыбнулась людям.

- Нет, не всё, - чуть побледневшая от решимости рыжая девица шагнула вперёд, а в глазах её плясали явственно видимые чёртики. - Например, нестандартное применение главной турбины реактора.

На породистых физиономиях леггеров тут же проступил явственно заметный мыслительный процесс. А неугомонная Переборка повернулась к Хэнку и нарочито громким голосом заявила:

- Ставлю серебряную монету в десять кредитов, что за сутки не догадаются!

Хэнк ухмыльнулся - он-то догадался с лёту. Чего уж тут проще! Берёшь флаер, слегка рассинхронизируешь ему турбины, чтоб вибрация шла. А потом убалтываешь девчоночку малость покувыркаться… орали те от кайфа так, что спектролитовый колпак крыши чуть не лопался.

- Принимаю пари! - азартно заявил он и хлопнул по ладони Переборки.

Уже ночью она заявила куда-то в шею Хэнка:

- Они ни за что не догадаются, Малыш - у них турбины не ротационные, а вихревые… ну, другого типа, в общем… не так вибрируют…

Через сутки принцесса явилась в сопровождении всё того же хмыря, инженерного гения. Несколько предложенных версий не выдерживали критики даже Хэнка, а потому были с негодованием отвергнуты.

- Вы так растравили моё любопытство, что я уже сама не своя, - с лёгкой улыбкой заметила её высочество Иррхен.

- Пусть он уйдёт, - рыжая негодница смерила инженера неприязненным взглядом.

Хэнк мысленно схватился за голову - он уже знал, что сейчас произойдёт. Равно как и понял, за что же леди N весьма горячо поблагодарила при расставании одну рыжую девицу, при том что сэр Б подчёркнуто невозмутимо вышагивал рядом. И точно - Переборка шагнула вперёд, привстала на цыпочки, и шепнула несколько слов в любопытно высунувшееся из блондинистой причёски августейшее ушко.

Сначала глаза её высочества стали эдакими округлённо-ошарашенными. Затем на алебастровые щёки вымахнул смятенный румянец. А потом принцесса захохотала так, что закачалась и даже вынуждена была ухватиться за дерзко и независимо стоящую Переборку с задранным носом.

- Нет, на тебя положительно невозможно сердиться! - она смахнула брызнувшие из глаз слёзы и засмеялась вновь - но уже с предписанным членам королевских семей достоинством.

А затем изобразила кистью руки такой пренебрежительный жест, что ноги сами унесли Хэнка подальше.

- Мы тут посплетничаем немного…

И вот, сегодня её высочество явилась во всём блеске своего великолепного белого платья и под ручку с супругом. Абсолютно невозмутимо, неплохо освоившая гипнокурс Общего Языка людей принцесса осведомилась - во что станет им с супругом прокатиться на одном музейном шестиногом скакуне… скажем так, несколько витков вокруг планеты?

Переборка, демонстративно не вытаскивая рук из карманов, азартно ринулась торговаться. И в конце концов сошлись на том, что Хэнку позволят немного порулить новым истребителем леггеров, о котором люди пока только слыхали краем уха - а ей самой поковыряться в двигателе да реакторе того же аппарата.

Хэнк не знал, верить ему глазам, ушам и прочим органам чувств, когда после выхода корабля на орбиту августейшая чета весьма недвусмысленно выдворила немного скуксившуюся рыжую девицу из её законных владений, да ещё и задраила люк с той стороны. Кто бы мог подумать… фи, а ещё королевна!

Правда, околачивающаяся по ходовой рубке Переборка, нахально глядя голубыми глазами, весьма недвусмысленно намекнула, что когда-нибудь и одному викингу придётся потрудиться там да отполировать кожух турбины рыжей тряпочкой… ой, мама, не будем об этом!

Как странно ощущать себя живым - и при том совершенно здоровым. Словно в первый день каникул, когда выспался до нехочу, вставать некуда и незачем - а так и слипающиеся зачем-то глаза с радостью видят приехавшую с фермы бабушку, которая уже подносит внучку кружку так замечательно пахнущего коровой молока. Уже не рябит иногда в глазах, не накапливается к вечеру мутная, пропитывающая всё тело киселём усталость. Сегодня утром Хэнк потянулся с таким наслаждением, что спросонья едва не придавил притулившуюся под бок Переборку.

Девица с перепугу заверещала так, будто садящийся корабль ненароком облокотился о неё посадочной опорой. Потом как положено, отвела душу, ворчала и злобствовала в своё удовольствие - но остыла весьма быстро и опять принялась трястись. Видите ли, предстояла ей ещё одна весьма деликатная медицинская процедура. Оказывается, принцесса Иррхен, да и вся королевская семья имела весьма похвальную привычку не почивать на лаврах августейшего почёта - а работать на благо своего народа.

Короче, белобрысая её высочество оказалась не последним в медицинских кругах светилом. Если ещё точнее, лекарем души или как-то так - на лучшее понимание знаний изучаемого Хэнком заковыристого языка леггеров пока не хватало. А говоря проще, мозгоковырятельница она и есть. Правда, надо отдать принцессе должное, убеждать она умела.

- Девонька, душа твоя не будет знать покоя. Она всеми силами стремится туда, в прошлое - ещё до… того события. Оттого ты и затормозилась в своём развитии, психологическом и физическом, осталась нескладным ершистым подростком. Я могу помочь не просто избавиться от терзающих тебя демонов - напротив, подчинить их и сделать твоими верными и преданными слугами…

Естественно, Переборка тут же разворчалась. Дескать, против того чтобы попробовать, она вовсе не против. Но разморозиться в физическом развитии?

- Ну и, зачем мне все эти девчачьи сиськи-попки?

Доводы мягко и снисходительно улыбнувшейся принцессы изрядно поколебали сомнения рыжей девицы, однако всё решили несколько слов не-для-всех, которые шепнул ей Хэнк. Переборка в конце концов таки позволила себя уговорить - и на следующее утро хоть и тряслась в тихой панике, но покорно позволила своему Малышу за ручку отвести себя, как она сказала, "погонять малехо тараканов в башке".

Судя по тому, что в белый домик, где принцесса принимала пациентов, вскоре приехала ещё целая бригада помощников, среди которых Хэнк с удивлением приметил нескольких тихарей из местных, тараканы у Переборки в голове завелись серьёзные. Да и мордаха у принцессы, когда она вышла из домика под ручку со странно смирной и притихшей Переборкой, оказалась ох какой задумчивой.

- Дело оказалось одновременно и лучше, и хуже, чем представлялось вначале, - её высочество отчуждённо посмотрела на вскочившего навстречу парня своими так непохожими на наши глазами, но быстро оттаяла.

Выяснилась такая невероятная история, что во время рассказа Хэнку так и хотелось найти домкрат, чтобы подпереть свою то и дело отпадающую челюсть. А всё-то началось со вполне невинного вопроса…

- Молодой человек, вам знаком термин импринтинг?

Хэнк осторожно пробормотал в ответ - что-то типа впечатывать?

Выяснилось - примерно да. Но куда паскуднее. В том смысле, что какая-то особенность человеческой психики позволяет во время чрезвычайных психологических стрессов впечатывать в мозги некую сумму знаний или модель поведения.

- Голоса пустоты звучали примерно так? - обратилась принцесса к хмуро и недоверчиво слушающей Переборке и произнесла короткую фразу на столь мерзком шипящем языке, что даже Хэнк почувствовал, как под лёгкой рубашкой по спине пробежали мураши.

Рыжая девица встрепенулась, и глаза у неё едва не полезли на лоб.

- Да… откуда вы… но как?…

Принцесса вздохнула и медленно, печально покачала головой.

- То что с тобою сделали, само по себе мерзко. Однако то было лишь прикрытие… тебя пытались зомбировать. Та фраза, которую я произнесла - на языке рептилоидов Сириуса.

Невысоко над головами пролетел патрульный флаер с эмблемой королевских ВВС, тень лениво и вкрадчиво скользнула по лужайке перед белым домиком - но вряд ли кто её заметил. Переборка рыдала на надёжной груди обнимающего её Хэнка, а в глазах принцессы колыхалась какая-то совсем человеческая грусть.

- Я не разбираюсь в методах работы спецслужб - но скорее всего, девушку намеревались превратить не просто в наёмного шпиона. В преданного душой и телом, сознательного агента, работающего на совесть, а не за деньги. Однако, ты оказалась куда сильнее, чем выглядишь, - её высочество попыталась одобряюще улыбнуться.

Переборка рыдала так, что уже намочила на груди ласково обнимающего её Хэнка изрядный кусок рубашки - но судя по всему, останавливаться на достигнутом не собиралась. Кое-как она оторвалась на миг, хлюпая носом, и выдавила:

- И, что теперь?

Принцесса одобряюще погладила её по голове - уж этот жест и у людей, и у леггеров оказался одинаков что по форме, что по смыслу.

- Ввиду необычности и деликатности случая, мне пришлось проконсультироваться с коллегами и даже вызвать психокинетика из Гильдии Внешней Разведки. А так - я справилась блестяще и разогнала из головы пациентки всех до единого неизвестных мне насекомых. Сняла барьер и провела мягкую коррекцию. Скоро воспоминания о прошлом утихнут… останется лишь знание языка Сирианцев.

Хэнк вспомнил прямоходящих рептилоидов, так напоминавших серых мультяшных динозавров, что люди относились к ним без особого внутреннего протеста. Припомнил чёрные бусины блестящих глаз, которым Сирианцы по очереди рассматривали заинтересовавший их предмет или человека (у них взгляд не совсем стереоскопический - глаза по обеим сторонам головы, зато шире поле обзора). Только могучее сияние неистового Сириуса и могло породить да подпитывать энергией хладнокровных, однако быстрых стадных животных, которых неумолимая эволюция в конце концов вывела в космос.

Припоминал сухое шелестение их гладкой чешуйчатой кожи и осторожное, еле заметное шевеление почему-то вполне змеиных, раздвоенных язычков. Не оттого ли человечество именно потому и вцепилось в глотку леггерам (впрочем, взаимно), что не воспринимало рептилоидов всерьёз?

- И последнее, - принцесса кивнула выбежавшей из здания врачихе, сообщившей о важном вызове по визору. - Через половину вашего месяца начнутся изменения в организме, а через шесть можно уже будет подумать и о продолжении рода… о детях, так у вас говорят?

Хотя Переборка упрямо не отрывала лица от насквозь промокшей рубашки, Хэнк сверху всё-таки приметил, каким румянцем зажглись её щёки. Лекари тела убедили, что теперь по этой части всё будет в порядке - последствия прошлого исключены полностью.

- А теперь прошу прощения, работа не ждёт. Надеюсь, мы ещё увидимся - однако не в качестве моих пациентов, - её высочество помахала позаимствованным у Переборки жестом ручкой и показала - ступайте.

И быстро, насколько позволяли правила приличия, вернулась в свой кажущийся столь милым и безобидным белый домик…

Как странно ощущать себя живым - и при том совершенно здоровым. Хэнк сидел на вершине мягко посеребрённого сиянием здешней луны холма, поглаживал уютно устроившуюся на его коленях Переборку и смотрел на раскинувшийся за рекой город леггеров. И таким умиротворением веяло от осознания этого, месяц тому ещё невозможного события, что хотелось тихо петь.

А всё же, в здешней архитектуре проскальзывала какая-то хоть и чуждая, но вполне заметная красота. Мягкая плавность линий и очертаний, так отличная от холодного рационализма человечества, некая очаровательная соразмерность - впрочем, с нужной долей неправильности. Ну хотя бы вон та башня - хоть застрелись, Хэнк сделал бы её чуть по-другому, да и поставил иначе. Но тем не менее, именно здесь она и смотрелась красиво… и даже, пожалуй, именно так как надо.

Для разнообразия, что ли? Хэнк припомнил, что вся планета по сути являлась огромным жилым, культурным и административным центром. Дома, учреждения, музеи и театры - и всё это как-то чудно гармонировало с какой-то дикой и в то же время ухоженной природой. Причёсанной, что ли. Если что и портило иногда впечатление, так это вкрапления защитных сооружений. Да уж, если стрелковую роту во главе с бравым лейтенантом высадить хоть в раю, они первым делом построят крепкий и надёжный армейский сортир…

- Ты меня теперь прогонишь? - рыжая даже в свете луны Переборка блеснула глазами и поёжилась. - Я теперь ведь могу обходиться без… костылей. Зачем такому симпотному Малышу страхолюдина вроде меня?

На подобные вопросы, опять-таки, существует один-единственный ответ. И к чести Хэнка, он его прекрасно знал. Упрямо поджатые губы девицы поначалу неохотно раскрылись навстречу - но боги, от неё прямо-таки било током!

- М-м, а сладкий мальчик - никогда не думала что это может быть так, - с трудом оторвавшаяся от губ парня девчонка мимолётно шлёпнула того по расшалившейся ладони и блаженно вздохнула. - Я ещё не готова к этому, Малыш - именно потому, что с тобой. И… давай посмотрим, что из меня получится через время? Я ведь начну меняться.

Очевидно, они оба вспомнили давешние "сиськи-попки", потому что тихо и неприлично засмеялись. Особенно звонко и долго хохотала Переборка - Хэнк вспомнил, как боялась щекотки его сестрица, и коварно устроил девчонке лёгонькую встряску.

В конце концов та на настойчивые расспросы призналась, что ей уже почти двадцать одни - а зовут…

- Мария… уй, как же я вся пошуршавела - хватит щекотаться-то!

Хэнк ухмыльнулся и прекратил доводить девчонку до колик.

- Ага, значит, Манька?

Переборка покосилась эдак подозрительно и лукаво, да поинтересовалась - в чём тут дело? И когда парень шёпотом пояснил, с удовольствием заколотила кулачками по его груди - аж гул пошёл.

- Так в вашем славянском фольклоре фигурирует коза Манька? Ободранная, тощая и злющая как хер её знает что? А вообще, это как раз про меня - но бегать через мосточек и жевать кленовый листочек всё равно не стану…

Всё же, Переборка угомонилась. Вновь угрелась и принежилась в тёплых объятиях, посматривала на раскинувшийся за рекой прекрасный и немного чужой город. На губах её застыла смутная мечтательная улыбка, а в глазах её что-то поблёскивало - наверное здешние, никогда не виданные в родном секторе космоса созвездия. Этот ночь навсегда запомнилась им обоим. Как странно ощущать себя живым - и при том совершенно здоровым…

А ещё, в эту ночь застрелился Помело.

Когда в кармане у Хэнка заверещал коммуникатор, он отозвался не сразу. Но уже спустя секунду мчался к спрятанному в кустах флаеру, держа подмышкой недоумённо болтающую ногами Переборку.

Жак словно спал. На всё так же бледном лице замерла странная, лёгкая усмешка - а на виске притаилась маленькая чёрная звёздочка запёкшейся крови. Где он ухитрился достать мощный импульсный разрядник, так и осталось неизвестным. Но Помело сумел провернуть то и распорядиться остатком своей жизни так, как счёл нужным. И когда на бешеный щелчок примчалась недоумевающая ночная дежурная, всё оказалось уже кончено…

В палату ворвался задыхающийся от волнения и усталости шкипер - его полное выздоровление немного затянулось. Он словно споткнулся на бегу, и упал на колени у последнего ложа своего верного бортинженера.

- Что ж ты наделал, мудак…

Хэнк стоял у входа, держал и прижимал к себе бьющуюся в истерике маленькую рыжую девчонку, и чувствовал только какое-то тупое оцепенение. Да, он знал это состояние по рассказам терявших в бою друзей ветеранов. Разум всё уже понял и осознал - да только, сердце упрямо не хотело принимать, да и не скоро смирится с этой ложью. Помела - и нет с нами?

Чушь какая-то! Ещё утром он разговаривал по визору, был отчаянно остроумен и дерзок, блестел глазами с какой-то весёлой хитринкой. Наверное, уже тогда решился, а может быть, даже и припрятал где-то вон ту маленькую и с виду безобидную чёрную коробочку с двумя блестящими клеммами. И вот теперь его нет - высоковольтный разряд в висок одним импульсом выдирает содержимое черепной коробки, буквально вмиг перемешивает мозги.

Как же так? Куда ты в это время смотрел, боженька? Если в сторону - грош тебе цена. А если наблюдал и позволил случиться этому с хладнокровием законченного циника - нахрен тогда ты такой нужен…

Как странно ощущать себя живым, и при том совершенно здоровым - в то время, как от друга осталось лишь нелепо измятое в последней судороге тело, да скромно лежащий на прикроватной тумбочке кристалл звукозаписи.

Сначала ничего толком не было слышно. Что-то зашуршало, щёлкнула зажигалка, и тогда вполне понятен стал блаженный выдох. Первая тяга, как говорил Помело - глубокая, чтоб быстрее мозги заволокло сладким дурманом, а по телу прокатилась волна лёгкости.

- Думаете, Жак-Помело слабак? - внезапно прорезавшийся голос прозвучал так, что на миг Хэнку наяву вспомнился прежний умница и прожжённый циник.

- Надеюсь, что нет - не настолько уж плохо вы меня знаете, - ещё живой Помело замолчал на некоторое время - у него всегда была привычка внимательно рассматривать только что раскуренную самокрутку.

- Думаю, что вы понимаете меня. Не любить девчонок, не гонять по космосу так, чтоб тамошняя пыль столбом взвивалась - и вообще, видеть звёзды только из окна больничной палаты? Нет, это не по мне - нахрен такая жизнь нужна.

Почти явственно видимый навигатор стряхнул пепел таким знакомым жестом, и на его лицо выплыла такая знакомая кривоватая усмешка.

- Нет, други мои, не надо мне такого. Если уважаете меня хоть немного - вспоминайте меня таким, как я был, а не калекой. Это моя жизнь, и я вправе распорядиться ею по своему разумению. В посольстве пусть знают, что я сделал это добровольно и в здравом разуме - чтобы не вздумали там охереть и сдуру устроить репрессии против тех четверых длинноногих, что отправились в гости к нашим.

После таких длинных речей Помело обычно прикладывался к подходящей посуде - и точно, звякнул стакан… вон он, нелепо красивый сосуд небьющегося стекла с недопитым соком.

- Что ж, вроде всё. Родни у меня нет, долгов и незавершённых обязательств тоже. Прощайте - возможно, когда-нибудь свидимся… там.

Несколько секунд тишины, а потом не столько по ушам, сколько по нервам хлестнул такой удар разрядника, что Переборка со сдавленным воплем вырвалась и опрометью вылетела вон. В ужасе заткнул уши шкипер, и теперь обхватив ладонями голову только покачивался на больничном стуле. А у Хэнка с опустевшими руками отчего-то сразу затуманился взор.

Вот и всё.

Не плачь, рыженькая. Помело достоин большего. Он был хоть и дохляк, матерщинник - однако, много лучше иных благовоспитанных и плечистых парней.

Не плачь, милая. Ему бы это не понравилось. Ну-ка, подними лицо, давай вытрем глазоньки. Вон, посмотри… во-он там.

Видишь? Вон он, идёт по Млечному Пути, с хрустом давя попавшиеся под крепкие армейские ботинки звёзды. Вон, пнул что-то залихватски… а теперь в карман полез. Интересно, что он теперь курит вместо своей травки? Звёздную пыль, наверное, или лунный свет.

Да, он такой, Малыш. Теперь я знаю, кто осмелился оставить вон те… и вон те грязные отпечатки на Млечном пути. И поняла, отчего у здешней звезды такая растрёпанная и лохматая корона - это Помело общипал её на чинарики! Пусть, пусть гуляет - мы сможем его видеть отовсюду… если кто и достоин быть там, так это он.