Щёлк!

Глава 29

-- Кис-кис-кис, -- Жека подкрадывался к бродячей собаке с ножом. – Иди сюда, хорошенький. Уси-пуси… Иди, погла-ажу…

Собака настороженно наблюдала за странным приближающимся к ней придурком. Но подходить к нему ближе чего-то не хотела.

-- Пёсик? Ай, мальчик! Или девочка? Насрать. Иди, сюда, кусок говна… Кис-кис… У меня есть для тебя вкусняшечка! Колбаса есть! Вкусная! Баварская! Не то что твой мусор из помойки…А ножик этот? Так это мы им будем резать колбаску для тебя!

-- Ты чё, Жека? – выглянул из машины Шуруп. Собака насторожилась ещё сильнее.

-- Заткнись, Шуруп, -- все таким же милым голосочком сказал Жека, чтобы не пугать пёсика. – Завали свою хлеборезочку! Айда сюда, пёсик. Кис-кис…

Когда Жека достаточно сблизился, то набросился на пса с ножом. Собака рыкнула, отскочила, но Жека не сдался и умудрился ухватить пса за шкирку. Псина в ответ страшно щёлкнула зубами, заскулила и Жека сразу отпрянул… Не хватало ещё бешенством заразиться! Пёс бросился наутёк через помойку. Конфликтовать с этими странными и непредсказуемыми лысыми обезьянами ему не хотелось. На ноже осталась полоска крови. Всё-таки он немного поцарапал собачку… Это хорошо! Жека тут же намазал кровь на фракталы Пульта.

-- Женя! Что ты хочешь сделать? – спросил обеспокоенный Игорь.

-- Хочу выследить Гипсокартона по запаху! Для этого я вселюсь в этого пса! А вы! – ткнул он пальцем. – Будете следовать за мной! И так мы найдём и пленим Гипсокартона! Поняли?

-- Хы-ы-ы!! Здорово придумано! – лыбился Шуруп. – Ты прям гений!

-- Женя, а ты уверен, что твоё сознание не сломается, когда вселится в собачий мозг… -- сказал Игорёша, но было уже поздно. Жека щёлкнул рычажком и рухнул в груду мусорных пакетов.

-- О, чёрт, -- только и сказал Игорёша. – Где же эта самая граница между безумием и отвагой?!

-- Ему хана, учитель?!

-- Не знаю… Но только так мы и победим мировое зло!

-- Да, учитель! – согласился Шуруп.

-- Затаскивай его тело на заднее сиденье, -- сказал Игорёша. – Только пультом не щёлкни.

-- Да, учитель! – Шуруп немедленно побежал исполнять приказ.

Скоро к машине прибежал пёс. С круглыми такими шарами.

-- Жека, ты что ли?

Пёс ничего не ответил. Он подбежал к Жеке и сунул нос в карман.

-- Это Жека? – напрягся сомневающийся Шуруп.

-- Да. Это он, -- сказал Игорёша.

-- Чё он делает?

-- Нюхает карман…

-- Это я вижу…

Пёс принюхался к карману. Чихнул. Потом принюхался к воздуху вокруг. И куда-то побежал.

-- За ним! – шагнул следом Игорь. – Он нюхал пистолет громилы и теперь ищет след! Мне нравится этот смышлённый парень!!

-- Мне тоже!

-- Пульт прихвати с собой, Костя.

-- Так точно!

Шуруп в спешке оттащил Жеку на заднее сиденье, взял Пульт, запер машину и тоже побежал следом за петляющим по дворам псом.

Пёс нюхал асфальт. Принюхивался к заборам. К бордюрам. К цветочным клумбам.

-- Ищет! Ищет! – потирал ладошки Шуруп.

-- Будь наготове! Даже пьяный суперсолдат может представлять угрозу.

Пёс принюхивался. И иногда ссал туда, куда принюхался.

-- А это он… зачем? – спросил Шуруп.

-- Я-то откуда знаю? Может, пёс воды много выпил и не терпится.

-- А может выказывает пренебрежение к нашим врагам!

-- Тоже вариант…

Вдруг раздался телефонный звонок. Играли церковные песнопения. Игорёша взял трубку.

-- Да, Сега?...

-- Тут, короче, рыжая проснулась! В багажнике, ё-маё!

-- Ну так вытащи её из багажника…

-- Она возмущается, как небрежно мы с ней обратились! Панику подняла! Кричала, шумела!

-- Идиоты! – донёсся голос Лизы.

-- И что же случилось страшного? – спросил Игорь.

-- Да, впрочем-то, ничего… Просто нам интересно стало, что у вас там случилось. Живы?

-- Живее всех живых, -- ответил Игорёша, наблюдая, как Жека присел посрать прямо на тротуаре. – И мы вышли на след Гипсокартона.

-- Вот как! Молодцы!

-- Почему я вернулась? – послышалась Лиза. -- Кого вы взяли под контроль? Гипсокартона?

-- Пока ещё нет, -- ответил Игорь.

-- Жека взял под контроль собаку! – гордо выпалил Шуруп. – И хочет вынюхать этого вашего громилу! Правда, гениально?!

-- Собаку?...

-- Да, -- подтвердил Игорь. – Евгений умён, хитёр и изобретателен. Пульт в его руках – это как меч огненный, в руках Михаила Архангела!

-- Ясно… -- поморщилась рыжая.

-- Удачи вам, тогда! – хохотнул Сега. – Мы уже скоро приедем на базу. Ждём вас!

-- И вам удачи, отбой…

Пёс носился по тёмным дворам и уходил всё дальше и дальше.

-- Неужели громила забрался так далеко?...

-- Всякое может быть… Это же потомок суперсолдата.

А потом Жека резко остановился, навострил уши… И бросился вперёд!

-- Жека, не так быстро! – ринулись следом Игорь и Шуруп.

Жека сильно гавкал. Что же там… Велосипедист!

-- Это Гипсокартон?! – Шуруп тут же выхватил нож из кармана.

Игорь прищурился.

-- Нет. Это просто какой-то проезжий… Жека! Фу! Жека! Стой! НЕЛЬЗЯ! – рявкнул он басом и пёс остановился. Перепуганный велосипедист воспользовался моментом и скрылся за поворотом. Жека высунул язык и вилял хвостиком.

-- Жека, фу! Плохо! Кто так делает? Ищи Гипсокартона! Ищи!

Пёс будто опомнился. Снова принюхался. И побежал дальше, что-то выискивая.

-- Кажется, у собак плохая память, -- сказал Игорь. – Ему надо напоминать. Инстинкты…

-- А-а… Вот оно что…

Они шли дальше и скоро выбежали к территории стройки. Монолитные каркасы зданий упирались в ночное небо бетоном и арматурой. Жека сначала обоссал шлагбаум у будки сторожа, а потом приметил другую собачку. И… Побежал играться.

-- Жека! Жека! – бежал следом Игорь. – Опомнись! Ищи! Ищи!

Но Жеке было не до того. Он пытался залезть на сучку.

-- Жека! Как тебе не стыдно! – огорчённо воскликнул Шуруп. – Это же собака! Собака! Я не думал, что ты такой!

Игорь вовремя подбежал ближе и разогнал псов.

Жека осклабился, зарычал. Игорь махнул Пультом прямо перед его носом. Жека сразу притих, будто задумался. И ткнул носом в рычажок, мгновенно свалившись на землю.

-- Вот тебе на! – Шуруп пнул забор от обиды. – Это он чё? Мы за ним так долго шли! А он!

-- Возвращаемся, -- Игорь, кажется, даже не расстроился. – Нам сегодня и без того много везло.

Он подобрал на руки и закинул пса через плечо.

-- Зачем нам пёс? – спросил Шуруп.

-- Не оставлять же его здесь. Живое существо, всё-таки.

***

Вернулись они к машине уже к рассвету. Жека сидел, упершись локтями в колени и безудержно курил.

-- Что случилось, Жека? – первым спросил Шуруп, на что тот дрогнул.

-- А… Это вы…

Им пришлось долго пытать Жеку, почему он так себя странно вёл в собачьей шкуре. Он долго отпирался, отмахивался, но в итоге он сдался и принялся всё выкладывать. Оказалось, что это были лучшие два часа в жизни Жеки. Практически полное отсутствие мыслей. Радость от каждой вынюханной метки… Увлечённость поиском жратвы. Чего-то съестного. Или сородичей, с которыми бы можно было поиграться. В каждом дворе была целая социальная сеть из оставленных запахов – гораздо круче любой аськи или ватсапа!

-- Такое чувство, будто я играл в какую-то офигительную игру! – говорил Жека и тут же стеснялся своих слов. Но Игорь и Шуруп подбадривали его, убеждали, что любой бы на его месте поступал бы так же.

Наверное…

-- Полное поглощение! Никакой депрессии! Никаких мыслей, что надо на работу! Или что ты как-то неправильно выглядишь! Никаких комплексов! Простая и понятная радость жизни!

-- Но почему ты не вынюхал Гипсокартона? – спросил Шуруп.

-- Я пытался… -- признался Жека и понурил голову. – Но забывал… Я не управлял собой.

-- Инстинкты?

-- Наверное, они самые… Едва я вспоминал, что нужно делать… Но проходило несколько секунд – и я уже вынюхиваю что-то… Всё как в тумане. Сложно сосредоточиться. Внимание бегает туда-сюда… И ты снова вынюхиваешь куст. Или… Или…

-- Срёшь на асфальте! – припомнил Шуруп и заржал. Жека снова замкнулся в себе и пришлось его долго утешать, уговаривать, чтобы он рассказал ещё о таком необычайном экспириенсе, что тянул на целую научную работу о поведении животных. На целую Нобелевскую премию! Жека закуривал сигарету за сигаретой.

-- Не жалеешь ты своё здоровье…

-- Но самое страшное! – выдохнул он наконец. – Это та обжигающая красотка у стройки! Я потерял себя полностью! Я чуть ли не влюбился!!

-- Э-э?!... – хором удивились Игорёша и Шуруп. Жека осознал, что ляпнул то, о чем вообще никак не хотел говорить и о чём пытался забыть. Это сильно травмировало его психику. Кажется, необратимо…

-- Больше никогда! Никогда я не буду я вселяться в собаку! – психанул он, плеснул руками и больше ни с кем не разговаривал…