Сбежавшая невеста дракона

Глава 3.

После случившегося, мы с родителями закрыли квартиру, и папа поехал на строительный рынок за новым замком. Нам с мамой захотелось немного прогуляться вдоль набережной города или посидеть в кафе.

Наш городок маленький, всего сто пятьдесят тысяч жителей, но для меня он самый уютный и комфортный. Была я как-то в Москве. На три недели ездила на практику от универа. Жила в предоставленном общежитии далеко за МКАДом от заведения, где работала. Каждое утро напоминало турнир по выживанию. Причем выживший должен был повторить путь обратно вечером.

Общежитие – пешком двадцать минут до остановки – маршрутка – электричка – метро – пешком десять минут. На работу я приезжала, с непривычки, выжатая как лимон. Поэтому, когда закрыла практику на все пятерки, то с удовольствием вернулась домой.

По улицам Москвы, особенно в центре, столько людей всегда, сколько у нас не бывает в праздничные дни на центральной площади.

И вот сейчас мы мамой медленно бредем вдоль реки Волга. Людей почти нет, природа еще радует зеленью и теплым припекающим солнцем. Резко захотелось искупаться. Заплыть на середину реки, лечь на спину и плыть по течению, периодически прогоняя с себя присевших чаек.

– Ну, каков же фрукт этот Федя оказался, – маминому возмущению нет предела.

– Да уж, забродивший фрукт, – протягиваю. Настроение было где-то в районе нуля.

Во всей этой истории меня больше всего напрягали мои галлюцинации. Во-первых, я ими никогда не страдала и ни разу не видела какой-нибудь чертовщины. Во-вторых, не могла найти этому логичного объяснения.

Возможно, слова этой бабули, меня не зацепили. Чего не брякнешь в расстройстве? Ведь, не стыренный мой шкаф – отличный повод погрустить. Но такая трансформация лица, когда исчезает человеческая кожа и появляется чешуйчатый слой со страшными глазами … я либо перенервничала, либо мамина настойка ударила по какому-то участку моего мозга.

– Лиля, у тебя же начался отпуск! – всплеснула мама руками.

– Медовый месяц, если быть точным. Домик в Астрахани, друг Федора разрешил пожить, пока он работает. Мам, туда я не поеду. Это дом не моих знакомых, а его.

– Да я ж тебе и не предлагаю в Астрахань! Поезжай на папину дачу. Там погода сейчас шикарная, рядом чистое озеро и леса.

– И что, я там одна буду куковать?

– Уж лучше там одной куковать, чем просидеть две недели в душной квартире у себя или у нас. Возьми с собой книжечек побольше, купальники вон пойдем купим тебе. Чего страдать-то? Сколько еще в твоей жизни таких Федь будет!

– Ты чего угрожаешь то? – улыбаясь, спрашиваю, – Не надо больше таких! Хочу теперь щедрого, богатого и чтоб любил до дрожи.

– Эк ты его застращать собралась, что мужик дрожать будет при виде тебя, – смеется мама.

– Пусть дрожит, главное, чтобы по углам не гадил.

– А ты его, если что, свернутой газетой по макушке.

Вот такой у нас с мамой юмор. Главное, чтобы нам было смешно и легко на душе.

На этой веселой ноте, мы зашли в магазин за еще одним купальником и шортами с майкой мне.

В примерочной я надела красивый раздельный купальник черного цвета и критично себя осмотрела. Ну большая грудь, ну тонкая талия, длинные смоляные волосы. Красавица. А кому не нравится, пусть обходят меня по косой дуге, а то и укусить могу.

Вернулась я домой уже вечером, когда папа с мастером поменяли замки. Проводив родителей, заверила их, что от тоски не умру, и плакать не буду.

От тоски, то я может, и не умру, а вот от голода … в самый ближайший час. Холодильник порадовал одной свеклой и банкой консервированного горошка. А я мясо хочу …

Мы с Федей специально старательно «уничтожали» запасы еды перед свадьбой, т.к. хотели уехать после нее.

Как бы лениво не было идти в магазин, но я решила совершить такой подвиг во благо своего урчащего живота.

Время уже десять вечера, нормальные люди спать ложатся, да книжку читают, а я целенаправленно бреду за продуктами.

Мне осталось пересечь только один темный двор, как навстречу выскочил невысокий, ниже меня, паренек. Худенький, весь какой-то тщедушный, на вид лет шестнадцать.

– Гони кошелек, цыпа, – пискляво попытался пробасить юный грабитель.

– А тебе зачем? – любопытство не грех в определенных ситуациях.

– Деньги нужны, – неуверенно ответило юное дарование.

– Мне тоже, – тяжкий вздох, – к тебе что ли за компанию присоединиться …

– Вот же дура! Не ходи больше этой дорогой, – раздраженно сплюнул парень и развернулся уходить.

– Так когда на дело идем? – вслед весело кричу. Тот только ускорил шаг и скрылся в темноте двора.

Надо бы позвонить в полицию и предупредить их об этом персонаже, пусть проведут воспитательную беседу. Может еще встанет на добропорядочный путь.

Я прекрасно понимала, что в этот раз мне повезло. Хулиганы нынче мельчают и встреченный парень явно только начинающий грабитель. Против здорового взрослого мужика я бы поостереглась так глупо шутить. Сил у меня не хватит отбиться, случись что.

Но обратно я точно пойду другой дорогой.

В магазине набрала продуктов на два больших пакета. Не зря говорят, что на пустой желудок, за едой не ходят. Выйдя из магазина, задумалась, как идти домой? В обход по освещенным улицам или срезать через тот самый двор?

– Ой, Лиля, приключений захотелось? Иди давай по светлой дороге, – сама себя ругаю, так как искренне хотела бы пройти коротким путем.

Шагая по проспекту с горящими фонарями, разглядывала трехэтажные дома, машины. В нашем городке время словно застыло на девяностых годах. Обшарпанные фасады зданий, деревянные облицовки, старые жигули у подъездов.

Не хотела бы я жить в современном мегаполисе, где сплошь бетон, стекло и асфальт.

И снова передо мной темный двор, другой уже. Тут же еще недавно горели фонари. Опять лампочки повыкручивали или провода на металлолом срезали?

Ничего не боясь, смело шагнула во тьму двора и …

– Да вот же она! Опять эта дура! – слева раздался знакомый радостный голос.

Ох, зря не позвонила в полицию, зря.

Откуда-то из темноты вынырнули четверо парней. Все как на подбор высокие и плечистые. Кто там жаловался, что хулиганье мельчает? Беру свои слова назад!

Эта четверка подходит ко мне, а из-за спины у них торчит взъерошенная голова неудачливого грабителя.

– Мадам, кошелек или жизнь? – галантно, едва ли не с поклоном, интересуется один из них.

– Зависит от того, даете вы или отбираете.

– Да что ты с ней церемонишься, развел версаль тут понимаешь, – раздраженно проговорил лысый парень. Затем быстро подошел ко мне, взял рукой на шиворот и встряхнул, от чего я лязгнула зубами, – выворачивай карманы и гони деньги.

Среди них раздались смешки. Конечно, это ведь так весело – впятером на одну женщину.

– Нет ни денег, ни кошелька! Вот продукты несу, их и купила на целых полторы тысячи рублей, что были в кармане! – я еще надеялась, что меня отпустят, узнав, что я иду без добычи для них.

– Чтобы баба и без кошелька гоняла, – скривился еще один, – Харош заливать. Сейчас разденем и найдем.

– О, это ты классно придумал, давно я бабские телеса не сжимал в руках, – заулыбался лысый.

При этих словах я панически забегала глазами по двору в поисках подмоги или того, чем можно отбиться от них. К сожалению, ничего не увидела. В двух домах, по сторонам двора, везде были темные окна.

– Не подходите ко мне. Я закричу.

– А вот это видела? – мне под нос сунули кулак размером с моих три.

Один из этих отморозков зашел ко мне со спины и начал меня лапать за талию. Второй и лысый подошли спереди, протягивая руки ко мне. Моя психика не могла больше этого выдержать, и я закричала во всю силу своих легких.

Почти в эту же секунду, ранее продемонстрированный кулак врезался мне в живот. Дыхание резко остановилось, как и крик, и в глазах от боли стало темнеть. Двое держали меня за руки, когда мои колени стали подкашиваться, а я оседать на землю в полу беспамятстве.

В этот момент во мне проснулась такая злость на этих упырей и свое бессилие, что я ощутила, как по моим венам побежала горячая кровь! Каждая клеточка моего тела словно полыхала в огне от ярости. Мне самой стало страшно от таких перепад температур.

Кто-то из них закричал, потом к нему присоединился еще один амбал и мои руки были отпущены.

– Эта стерва меня обожгла! – завопил тот, что держал мою конечность.

– У меня кожа сходит и живое мясо торчит, – испуганно, с болью в голосе, прохрипел второй.

– У нее глаза светятся, – исказилось лицо лысого. За его спиной компаньоны по преступной деятельности убегали, бросая этих троих на произвол судьбы и волю хрупкой беззащитной женщины.

Я посмотрела на свои руки, о которые они обожглись, и ничего не поняла. Руки как руки, свежий маникюр и колечко. Но надо было вытянуть эту ситуацию в еще большую пользу для себя.

– Уходите, иначе сожгу до пепла, – продолжая стоять на коленях, я подняла ладонь и сжала пальцы, имитируя волшебников и чародеев, что кидаются огнем.

Один парень посмотрел на меня и, закрыв дымящимися руками лицо, начал выть. Другой продолжал рассматривать свои ладони, которые были дочерна обуглены, и также дымились. Они с лысым одновременно взглянули на меня, потом на мою руку. Уж не знаю, что они там увидели, но через две секунды их троих уже не было видно во дворе, и только вдалеке затихал крик:

– Не наадооо …

Чудные дела творятся. Что это сейчас было? Массовый психоз и помешательство у них рассудка на фоне стрессовой работы?

С трудом поднимаюсь, пытаюсь отдышаться сквозь боль в животе. В этот раз полицией я не пренебрегла. Они приехали буквально через пять минут, словно караулили за углом.

От скорой помощи я отказалась. В целом, мои показания выглядели так, будто я все выдумала и никакой гоп-стоп компании здесь не было. Полицейские с неверием записали все, что я сказала, умолчав про обугленные руки нападавших. Не хотелось сегодняшний день закончить в палате с мягкими стенами и в рубашке с завязывающимися рукавами на спине.

Я могу их понять, полицейских. Чтобы пятеро грабителей, вернее уж, насильников, вдруг все бросили и убежали? Либо эта дамочка о чем-то умалчивает, либо ей все это привиделось. А раз показалось, то и возбуждать уголовное дело не стоит. Чего зря лишнюю работу делать.

Примерно эти мысли были написаны на их лицах.

Дома я оказалась уже за полночь. Есть не хотелось, спать тоже. В крови еще гулял адреналин. Пошла на кухню, достала еще одну припасенную бутылочку любимого напитка и налила себе вровень с краями бокала.

Первый бокал хорошо пошел. Или как в анекдоте про попа и рюмки с горячительным: «Эх, не пошла! Обратно не пошла!».

Ну а чем мне еще нервы успокоить? Томиком Достоевского перед сном?

Уснула я тревожным сном. Мне снова являлись во сне какие-то чудовища, с которыми я дралась и пыталась их поджечь руками, но ничего не выходило. А надо мной стояла бабушка Федора и приговаривала: «Это теперь будет твоим проклятием».

Третье утро с легким похмельем и опухшим лицом. Лилия, ты в курсе, что в отпуске, люди отдыхают и приводят себя в порядок, а не наоборот?

С сомнением посмотрела на банку патчей от мешков под глазами, нет, ну может и поможет. Эффект плацебо работает, британские ученые врать не будут.

Я быстро приготовила себе завтрак и стала думать, что мне делать.

Ни до чего путного не додумавшись, я собрала сумку с вещами, выгребла продукты из холодильника и поехала к родителям за машиной. Решено, поеду «в деревню, в глушь, в Саратов», как писал Грибоедов.

Папина дача, конечно, не так далеко, но общий смысл улавливался.

Родители порадовались моему решению и в нагрузку с собой вручили еще половину их холодильника. Чтобы еды хватило на первое время, как сказала мама. Честное слово, как в глухой край без магазинов еду.

Проводив меня во дворе до машины, старенького Рено Логана, папа отдал ключи и документы на нее.

Вбив адрес в навигатор, я приготовилась в пути провести четыре часа.

Пусть это будет моим самым лучшим отпуском!