Глава 16

— Эй, Илюша! — подкатил к нам подвыпивший Шах с кружкой, полной пенного пива. — Кажется мне, ты слишком трезвый, а ну-ка… Эй, а ты кто?

И пара капель темного пива попала Булгарину на штаны. Или даже не пара…

— Ой, пардон! — охнул Шах. — С кем не бывает? А ты, Илюшка, давай-ка до дна…

Мой неожиданный собеседник ощерился. В его руке блеснули четки.

Вдруг в баре опустилась тишина.

Я оглянулся — секунду назад кричащие и хлопающие в ладоши завсегдатаи замерли на месте.

Вернее, не просто замерли… они застыли как на фотографии. Замер и Шах с кружкой, которую он пытался влить в меня, и Аки, задумчиво пытавшаяся дотянуться языком до носа, и Саша — тянулась к новой порции пива и одновременно пыталась разбудить Камиллу. Даже официантка с полным подносом — она поскользнулась на луже и, замерев прямо в воздухе, готовилась растянуться на полу. Жидкость, выплеснувшаяся из кружек, блестела в воздухе. И мухи под потолком не дергали даже крылышком.

— Так нам не помешают, — улыбнулся Булгарин и снял очки. — Не люблю лишний шум, знаете ли…

Затем повернулся к Шаху, который статуей замер рядом.

— А еще ненавижу, когда мешают, — зарычал охотник, подхватив ложку, и направил ее кончиком Шаху в глаз, — и влезают в частный разговор.

И с отвратительным хлюпаньем сунул ложку Шаху прямо в правый глаз.

Парень даже не поморщился. По щеке потекла кровь.

Я разогрел Источник, готовый атаковать в любой момент. Но Булгарин опустился обратно на стул и с отрешенным видом налил себе коньяку.

— Он остановил время? — спросил я Метту, совершенно не веря в то, что происходит. Шах стоял на месте и исходил кровью. Нет, после таких ран не выживают — ложка наверняка пробила ему мозг.

Нет, время отпадает. Хрономаги, конечно, сильные ребята, но вот так взять и щелчком пальца остановиться время для всех в помещении… для этого, наверное, нужно быть богом.

— Мы попались в «коробку», коснувшись активатора, — сказала Метта, указав на карточку.

Я присмотрелся. Карточка передо мной еле-еле поблескивала — и да, она, похоже, реально заряжена.

Передо мной сидит крайне опасный тип, но не настолько, чтобы останавливать время и безнаказанно убивать людей.

— Это пространственная «коробка». Ментально мы внутри, а снаружи по прежнему все веселятся, прислушайся.

Прислушавшись, я действительно разобрал отдаленные крики — как сквозь несколько метров воды. Похоже, все вокруг — не более чем иллюзия.

— Не дрейфь, сейчас попробую взломать ее. Дай мне минуту, и эта сволочь вылетит как пробка, — щелкнула пальцами Метта и исчезла.

Булгарин, тем временем, как ни в чем не бывало опрокинул очередную рюмку коньяка.

— Чего вам угодно? — спросил я, вглядываясь в блестящие глаза собеседника.

Один был полностью черным и с белым зрачком, а вот второй наоборот — бледным с чернеющей точкой посередине. Как, впрочем, и эти странные четки, которые он без конца перебирал. Судя по серебристому напылению — магические.

— Я здесь по поручению моего нанимателя, — булькнул он и придвинулся ко мне поближе. — Он хочет сделать для вас предложение, от которого вы не откажетесь. Для начала скажите, фамилия Коршуновы вам о чем-то говорит?

Так-так-так… И почему я не удивлен?

— Очень распространенная фамилия в Империи, — пожал я плечами. — Дворника в общаге СПАИРа, кажется, так звали… Или он был Кочетов?

— Мы с вами не в том положении, чтобы шутить, ваше благородие. Недавно мне стало известно, что вы приобрели двух крепостных по имени Тамара и Ярослав Коршуновы. Не отрицайте, записи об этом уже есть в реестре.

— Даже если так, то что? Это не запрещено законом, — сказал я, раздумывая, что этому хмырю надо от Томы с Яром.

Неужели Штерн опустился уже до того, чтобы нанять охотника за головами? А ведь это не простой наемник: раз есть визитка, то это официально зарегистрированный ищейка. Пусть так, но зачем шефу жандармов пользоваться его услугами? Или же?..

Горбатовы? Рощины? Кому еще я успел перейти дорогу за минувшие дни в Шардинске? Или это приветик из Петербурга?..

— Приобретать вольных простолюдинов законом не запрещено, это правда, — сказал Булгарин, наливая себе еще коньяку. — Однако эти Коршуновы отнюдь не вольные. А беглые.

* * *

— Ох, защита тут просто курам на смех, — вздохнула Метта, сидя с планшетом рядом с очередной дверью. За спиной остались куча «блоков», которые и блоками можно было назвать только с изрядной долей иронии. А еще очки надел, этот Булгарин!

Щелк! — и преграда рассыпалась в прах. За ней выросла простая деревянная дверь.

На досках было написано «Не входить!»

— Еще чего⁈ Нам затворы нипочем, выбиваем дверь плечом! — гаркнула Метта и вынесла дверь.

Бах! — и переступив порог, она оказалась в пустом и длинном коридоре. Кубический ключ-деактиватор иллюзии показался на противоположном конце — вращался на постаменте и манил как огромная розовая конфета.

— Слишком просто, — закусила губку Метта, а затем сняла с пояса шашку и бросила вперед. С хлопком помещение затянула дымовая пелена.

— Пу-пу-пу, — почесала голову Метта. Впереди заблестели красные лучи сигнализации.

Очень много лучей сигнализации! Некоторые проходили крест накрест — в считанных сантиметрах друг от друга.

Заденешь такой и… ничего хорошего.

Нет, она недооценила этого Булгарина. Все эти простенькие преграды, очевидно, были для того, чтобы взломщик расслабился, а потом сунул нос прямо в капкан.

— Но нас так просто не взять, — ухмыльнулась она и прыгнула вперед.

Хоп! Хоп! Прыжок! — и первые метры остались за спиной. Метта снова прыгнула, сделала сальто, а затем ловко извернулась и поднырнула под луч. Еще несколько скачков, поворот, аккуратный шажок в сторону…

Лучи мигнули, а затем начали двигаться.

— Сука! — зарычала Метта и рванула вперед. Лучи замелькали перед глазами.

Она бежала к ключу, прыгая через них как гимнастка, изгибаясь и вращаясь колесом.

Сверкнуло, и прядку ее волос отрезало как ножницами. Зараза…

— Метта, ты в порядке? — раздался обеспокоенный голос Ильи.

— В полном, — выдохнула Метта, подлезая под очередным лучом, который грозился разрезать ее надвое. — Вы там пока заговаривайте ему зубы, Илья Тимофеевич. Сейчас я…

До ключа остались какие-то двадцать метров, когда лучи снова мигнули и поменяли ориентацию.

Как и коридор. Он перевернулся и превратился в колодец, изрезанный лазерной сеткой у самого дна.

Сорвавшись с пола, Метта перевернулась прямо в воздухе. Выхватила пистолет с «кошкой» и выстрелила прямо вверх.

С хлопком трос подлетел под потолок. Бац! — и крюк зацепился за дверной косяк. Веревка дернулась.

— Ух! — выдохнула Метта, зависнув прямо над сеткой с распростертыми руками.

Еще бы чуть-чуть, и лазеры сделали бы из нее мелко нарезанный салат. Жар от них шел неимоверный.

— Ладно, — проговорила она, смахнув пот с висков. — Самое сложное позади. Надеюсь.

Затем просунула руку прямо в квадратик из лучей. До ключа оставались какие-то сантиметры…

* * *

У Метты там, похоже, какие-то сложности… Ладно, будем заговаривать зубы этому типу. Это по моей части.

Беглые, говоришь? Уж что-что, а верить этому разноглазому типу с золотыми зубами и когтями на левой руке мне хотелось меньше всего в жизни.

— Я беглых не покупаю, — сказал я, легким жестом отмахиваясь от охотника как от мухи. — У Коршуновых есть вольная.

— Подделка, — ухмыльнулся Булгарин. — Вы и представить не можете, на какие ухищрения идут нелюди, чтобы покинуть место своей регистрации. А потом разбой, воровство, убийство, и вся местная жандармерия на ушах… Я же правильно понял, что Тамара Коршунова третьего дня проделала нечто подобное?

Ах ты, жук! Уже все пронюхал! Интересно, как глубоко он копнул — и не выложили ли ему Горбатовы со Штерном все до капли? Поди, у них против меня может сложиться целый союз.

— Лучше спросите об этом Штерна, который выпустил ее за отсутствием доказательств, — сказал я и потянулся к кружке с пивом в руках Шаха. Аккуратно отогнул его пальцы и пригубил.

Безвкусное — иллюзия, чего с нее взять!

— Отсутствие доказательств — не есть отсутствие вины, — продолжал наседать Булгарин, играя четками. — Завтра шеф жандармерии доведет расследование до логического финала, и вы уже станете соучастником дела, раз помогли Коршуновой выбраться из петли.

— Я ее хозяин, — пожал я плечами. — Даже если она и в чем-то виновата, теперь я отвечаю за ее грехи. Как перед жандармерией, так и перед вашим Воронцовым. Я так и сказал Штерну. Теперь вот, говорю и вам.

— Значит, позвольте мне удивить вас, ибо за этими двумя стелется целый ковер из проступков, но я не буду перечислять их все.

Его словам меня немного напрягли. Совсем чуть-чуть. Он лжет? Пытается напугать?.. Или же говорить правду?

Нет, были бы Коршуновы преступниками, давно подались бы в бега, а не стали бы рисковать и вообще связываться со мной. У Яра вообще какое-то обостренное чувство справедливости, учитывая, как он рьяно пытался вручить мне геометрику.

Все же пытается напугать, черт! Иначе не стал бы совать в эту иллюзию и «убивать» Шаха.

— Метта, как дела?

— Почти… почти… — пыхтела она. — Вот-вот… Сука, прекрати елозить, мелочь пузатая! Ай! Ты еще и кусаешься⁈

— Мы с моим нанимателем, графом Воронцовым, — все крутил свою шарманку Булгарин, — можем помочь вам избавиться от тягот с этой проблемной парочкой. Вам всего-то и нужно — посодействовать тому, чтобы Коршуновы вернулись в родные места. Естественно…

Он вытащил из внутреннего кармана портмоне…

— … не бесплатно.

…и положил передо мной чек на кругленькую сумму. Затем вытащил ручку и с широкой ухмылкой добавил к ней еще один нолик.

Хех, не получилось напугать, так пытается меня купить? Не трогая чек, я пробежался по нему глазами. Выглядит настоящим, а сумма так и вовсе заставляет сердце стучать быстрее.

А ведь эти деньги и могли бы решить кучу моих проблем, однако…

— Мне это не интересно, — сказал я охотнику. — Я не ростовщик, чтобы спекулировать душами.

И друзей я не продаю. Да и к тому же принимать чеки у человека, который умеет наводить иллюзии — чистый идиотизм. Только моргни, как этот чек с пририсованными ноликами исчезнет без следа.

Булгарин нахмурился:

— Может быть, у вас плохо со зрением? — и нервным движением придвинул ко мне чек. — Приглядитесь. Такие деньги за каких-то вшивых нелюдей!

— Я все правильно увидел. Возможно, это у вас не лады со слухом, — спокойно проговорил я и придавив чек кружкой, отодвинул его обратно этому навязчивому торгашу. Трогать его руками — себе дороже. — Не интересно.

Пух! — и позади Булгарина появилась Метта. Вся чумазая и всклокоченная. В руках у нее была какая-то розовая коробочка.

— Готово, — сказала она, подбрасывая находку в ладонях. — Ату его?

И приготовилась влепить охотнику по куполу коробочкой.

— Подожди, — а затем обратился к Булгарину. — У меня большие планы на Коршуновых, так что скажите своему Воронцову, что ему придется поехать на невольничий рынок.

— Так-так, я не ослышался? — прошипел охотник. — Мне придется передать графу Воронцову, что вы отказываетесь от его щедрого предложения?

— Выходит, так.

— Вы же понимаете, что от таких предложений не отказываются? На невольничьем рынке такая парочка, как эти Коршуновы стоят кратно дешевле.

— Возможно. Но это мое дело — отказываться от щедрых предложений, или нет. А теперь прошу — дайте мне и моим друзьям вернуться к веселью. У них, поди, ноги уже устали стоять на одном месте. А Шаху совсем неудобно с ложкой в голове.

Однако Булгарин и бровью не повел. Судя по хмурой роже — этот хмырь не привык получать отказы.

— Что ж, — сказал он и поднялся со стула. — Значит, нам с вами придется говорить на другом языке.

Охотник взмахнул четками и толпа в баре пришла в движение.

Вот только веселье не продолжилось, а пиво так и осталось летать в воздухе. Все и каждый повернули головы ко мне. Сейчас в помещении находилась где-то сотня человек — и их глаза загорелись алым.

Да, даже мои друзья — все смотрели на меня волком! И Аки оскалилась.

Бац! — и бутылка в ее руках разлетелась осколками. Обломанными краями заблестела «розочка».

— Ваше благородие, не сопротивляйтесь, — сказал Булгарин, присаживаясь на краешек барной стойки. — И если вы не хотите принимать щедрое предложение Воронцовых добровольно, значит…

Загрохотало, раздался треск и звон стекла. И через пару секунд в руках у завсегдатаев появились сломанные ножки, «розочки», кии, ножи, кастеты и прочая дребедень. В пальцах «убитого» Шаха была ложка, которую он только что достал у себя из головы. Судя по его физиономии, он не мог дождаться, чтобы сунуть ее мне в черепушку.

Вся толпа окружила меня. Я налил себе еще пива. Пить я эту безвкусную дрянь не собираюсь, но в случае чего плесну кому-нибудь в глаза.

— … мне придется проучить вас, — ухмыльнулся Булгарин. — Но я добрее, чем выгляжу. Даю вам второй шанс. Так…

И придвинул мне чек.

— Что скажете?

— Метта? Что мы скажем? — сказал я, глядя в сверкающие глаза Булгарина.

— Да пошел он в жопу! — раздался голос под потолком.

— Нет, «пойти в жопу» для него слишком толсто, — покачал я головой, краем глаза наблюдая как двери бара тихонько открываются и в помещение аккуратно заходит человек в черном.

Затем еще один и еще. Булгарин со своей свитой не отрывал взгляда от меня.

Я улыбнулся пошире:

— Простите, как вас там, Акакий? Соловей?

— Асмодей, — холодным голосом выдал Булгарин. Его черный глаз задергался.

Ниндзя за его спиной уже плотно набили помещение. Пух! — и у них в главе встала Метта. Улыбка до ушей, в руках нунчаки. Только свистни…

— Точно, — кивнул я и, поднявшись, оперся спиной о барную стойку. — Короче так… Можете передать этому своему Воронцову, что мои крепостные — это МОИ крепостные, и просто так приходить и пытаться меня напугать — пустое дело. Тамара с Ярославом не продаются, и если ему очень хочется поговорить насчет них, то пусть его сиятельство приходит сам, или хотя бы звонит, а не посылает своего верного пса, чтобы пугать меня фокусами. Кажется, я понятно объяснил?

Булгарин вздохнул:

— Ваше благородие, кажется, вы не совсем поняли, в какую лужу…

— Значит, нет, — сказал я, сбросил пиджак и сжал кулаки, на которых сверкнули кастеты. — Хорошо, тогда позвольте рассказать вам анекдот. Однажды заходит в бар терпеливый барон, один непонятливый идиот, а еще сотня другая ниндзя…

* * *

Динь, динь, динь! — шум кузнечного молота и не думал умолкать. Одеваясь Тома, то и дело глядела в окно — на кузницу.

Едва они закончили обустройство, как Яр пропал там с концами. Возился с этим мечом Марлинского, а еще с многочисленными заказами местных — даже староста притащил ему целый список того, чтобы нужно было соорудить за короткий срок.

Вот Яр и выходил только, чтобы выдохнуть и сунуть в рот кусок хлеба. О том, что такое подушка, наверное, и вовсе позабыл, бедняга…

Тома тоже не хотела сидеть без дела — еще вчера напросилась порыскать по кустам в поисках тварей, сбежавших из Амерзонии. За околицей, в лесах носилось порядочно самой разной погани, и большая часть вылезала только ночью — поэтому на них и охотились нелюди, умеющие видеть в темноте.

Если охота обернется удачей, на тушках монстров можно неплохо подзаработать. Им с Яром деньги точно не повредят.

Еще поговаривали, что в лесах до сих пор скрывается Бездомный — тоn самый мудак, который вез их в промерзшей теплушке. Найти растерзанный его труп было ее голубой мечтой. А если они возьмут его живьем, то можно было срубить неплохой куш.

— Скоро тут будет не протолкнуться, — огляделась Тома, выйдя из нового дома — довольно просторной избушки. Еще три дня назад она представляла собой холодный сарай, но, засучив рукава, Тома придала ей какой-никакой первозданный вид. Там стало даже уютно.

Закинув на плечо ружьишко, выпрошенное у вдовы охотника, фокс пошла по улочке, здороваясь с новыми знакомыми. В Таврино их с Яром и еще полсотней нелюдей приняли как родных. С обустройством домов тоже помогли — последние несколько дней деревня напоминала оживший муравейник, а людей (вернее, нелюдей) из города только прибывало. Каждый день в Таврино со словами «в гробу мы видали этот Шардинск!» приходило то пять, то десять новых жителей. Сегодня вот явилось аж двадцать человек.

Если так пойдет дальше, то деревня грозит разрастись чуть ли не двое. А значит, скоро придется возводить новые дома.

Через несколько минут она добралась до окраины деревни и направилась к броневику, рядом с которым ее ждал Ермак с еще парой охотников — Козьмой и Петровичем. Еще обещался сын старосты Кирилл, но что-то его видно не было.

— Не передумала? — спросил Ермак, оглядев Тому с головы до ног. На ней была охотничья пятнистая куртка, плотные штаны и высокие сапожки. — Гарантировать, что ты вернешься, я не могу. Нам может встретиться самая разная погань.

— Например, ходоки, — нахмурился Козьма, перекидывая самокрутку из одного уголка рта в другой.

— Или Винни, — пыхнул дымом Петрович.

— Нет, хватит мне сидеть сиднем, — покачала головой Тома, которая последние несколько дней не выпускала инструмента из рук. Дыр в избушке было видимо-невидимо. — Хочу быть хоть в чем-то полезной.

— А как же другие бабы? — хмыкнул Петрович.

— Другие бабы не умеют ни стрелять, ни читать следы, — пожала плечами Тома. — Простите, дорогие мои, но, полагаю, ваш нюх давно притупился. А это…

И она указала пальцем на свой нос.

— Способно учуять даже ходока в темной и сырой пещере, — ухмыльнулась она и полезла в броневик. — Хватит языками чесать, а то дотемна болтать будете!

Улыбнувшись, Ермак выплюнул окурок и полез следом. Охота обещалась веселой.

* * *

Аки скучала и уже минут пятнадцать не сводила глаз с Ильи Тимофеевича. Он всегда вел себя довольно странно, но сейчас девушке стало как-то совсем не по себе — господин сидел, потягивал пиво и совсем не моргал.

Как и тот странный тип с четками, появившийся словно из ниоткуда — он тоже глядел Илье в глаза с совершенно отрешенным видом.

И постоянно перебирал и перебирал свои четки!

Все вокруг пьянели и бесились все отчаянней, как будто завтра и вовсе не наступит. Аки допила свою кружку и оставила ее подальше. Все, на сегодня хватит, а то ее уже укачива…

— Нет, так не пойдет! — появилась рядом развеселившаяся Саша. — До дна, моя хорошая, до дна. А потом танцевать!

И наполнила кружку Аки до краев.

— Александра Александровна, как вы можете⁈ — охнула Аки, пытаясь отмахнуться от назойливой подруги. — Завтра же у нас снова тренировки!

— Пожалуй ты права, — прижала пальчик к подбородку Айвазовская. — Подумаю об этом завтра. А сейчас я хочу увидеть, как вы выпьете эту кружку…

— Нет, хватит! — легонько оттолкнула стакан Аки. — Лучше посмотрите на Илью. Вам не кажется, что он…

— Дай парню отдохнуть, Аки, — покачала головой Саша. — Он за весь день с нами намучался на неделю вперед. Эх, повезло нам с ним — с таким лидером мы в Амерзонии не пропа…

Вдруг у Ильи из носа потекла струйка крови.

— Так и знала! Допрыгался! — охнула Аки и, разлив пиво по барной стойке, бросилась к парню. — Илья Тимофеевич, у вас кровь!

Но он и бровью не повел. Сидел, уставившись в блестящие глаза того странного типа, как будто пытался пронзить его взглядом. Тот отвечал ему взаимностью. Их руки легонько дрожали.

Аки вытащила платок и попыталась вытереть Илью, но тут из второй ноздри брызнуло вдвое гуще.

— Мама! — пискнула Аки, и вдруг хрен напротив тоже замироточил. Вот только хлестало у него не только из носа, но еще из ушей.

Он ощерился — и изо рта брызнула кровь!

— Нет, вам обоим уже хватит! — сказал бармен и попытался отнять кружки, но что Илья, что тип напротив судорожно вцепились в них мертвой хваткой.

Тут головы забулдыг одна за другой начали поворачиваться к ним. Кто-то протяжно закричал. А эти двое знай себе сидели друг напротив друга с таким видом, будто пытались взорвать мозг друг друга на расстоянии.

Кровь закапала на пол.

Загрузка...