Рыцарь

Глава 31 Включить босса

Я расхаживала перед баром в атриуме, и моё тело бурлило адреналином.

Я не могла заставить себя стоять спокойно. Даже когда мне удавалось задержаться на одном месте дольше, чем на несколько минут, я принималась рвать салфетки, переставлять пустые стаканы возле фонтана из газировки, раскладывать по цветам разноцветные зубочистки.

Бармен несколько раз подходил ко мне, добродушно спрашивая, не нужно ли мне чего. Каждый раз я думала, да, мне нужна стопка чего-нибудь — а потом мне хотелось рассмеяться, вспомнив ту пятнадцатилетнюю девочку, которую они держали в подвале.

Бармену я лишь улыбалась и качала головой.

Я застряла в пентхаусе на несколько дней, дожидаясь, пока они разрешат мне поговорить с Сурли. Большую часть этого времени я проводила на нашем балконе, скрытая из виду органическим щитом, и рисовала в большем из двух альбомов. На самом деле, я выходила из комнаты только для того, чтобы поплавать в бассейне на крыше другого крыла отеля.

Ревик проспал целых двенадцать часов в тот день, когда мы впервые вместе поднялись в пентхаус.

С тех пор я почти его не видела.

Он будил меня каждую ночь, поздно приходя в постель, его руки оказывались на мне, и губы тоже, но он неизменно обрывал всё прежде, чем мы заходили слишком далеко. Я не раз испытывала искушение уговорить его на нечто большее, особенно после того, как он несколько дней подряд будил меня, и я раздражалась, возбуждалась и сходила с ума от ничегонеделания — но что-то всегда меня сдерживало.

Он всё ещё ощущался усталым, так что отчасти дело было в этом.

А ещё такое чувство, будто он ждал чего-то.

Чего именно, я понятия не имела, но чувствовала это в его свете и сдержанности, когда он останавливал нас после нескольких поцелуев, или когда он начинал дышать слишком тяжело, или когда слишком возбуждался.

Боль усиливалась, я гадала, что, чёрт подери, с ним происходит, и начинала не на шутку напрягаться. В большинство дней я часами плавала в бассейне просто для того, чтобы сжечь энергию и выработать достаточно эндорфинов, чтобы суметь уснуть.

Этим утром Ревик тоже ушёл задолго до того, как я проснулась.

Я не потрудилась одеваться, просто накинула купальник, халат и шлёпки и направилась прямиком в бассейн. Когда примерно в 11:30 я спустилась, уже приняв душ и одевшись, я направилась в подвал под южной башней в поисках Джона.

Наверное, я хотела убедиться сама, что с ним всё в порядке.

Что касается рекрута, Даниэлла «Данте» Васкез выглядела довольно перепуганной, но не пребывала в таком ужасе, какого я ожидала, учитывая её возраст и то, через что она прошла в этот день. Я с облегчением увидела, что она оказалась храброй забиякой, хоть и являлась настоящей преступницей, по словам Джона.

Врег сказал мне, что вдобавок к этому она была знатным параноиком и слишком склонялась к теориям заговоров с теневых каналов, чтобы открыто говорить с ними. Похоже, он считал, что вероятность того, сумеют ли они убедить её без принуждения разума несколько недель кряду — это вопрос чистой удачи.

Я присутствовала во время первых двух часов их попыток объяснить, почему они притащили её в отель. Я видела, как на её лице промелькнуло скептическое выражение, когда они сказали, что её жизнь в опасности; похоже, она совсем не помнила удар лазера.

Однако она явно понимала, что её похитили.

Всё это было бы забавно, если бы на кону не стояло так много. Одно лишь выражение её лица — это нечто; особенно когда Джон и Врег попытались объяснить ей, как её имя оказалось в списке, который составили примерно за восемьдесят лет до её рождения.

Она явно считала, что они оба выжили из ума. Или врут. Или и то, и другое.

Последнее, что я видела — Джон пытался поговорить с ней наедине.

Теперь время уже перевалило за час дня, хотя по взгляду в окна сложно понять. Гроза поздней-осени-ранней-зимы накатывала тяжёлыми облаками, и некоторые из них были такими тёмными, что выглядели чёрными. Из окон лобби казалось, что наступили сумерки, и в атриуме было бы темно, если бы они не включили ночное освещение.

Ревик встал за несколько часов до меня, примерно в четыре утра, если верить размытому воспоминанию. В эти дни ему редко удавалось уйти так, чтобы я не узнала. Раньше я понятия не имела, когда он уходил — даже когда мы вместе жили у Салинса, но всё это изменилось.

Полагаю, мы оба сделались довольно чувствительными к тому, когда один из нас уходил.

Я чувствовала его стресс, когда он проснулся тем утром. Я гадала, не связано ли это с тем, как всё проходило с Сурли, или с тем фактом, что Мэйгар оказался его сыном — или даже с тем, что мы опять сошлись — но я подозревала, что дело вообще не в этом. Наверное, ситуация с Вэшем накатила и на него. Он имел склонность хоронить стресс под работой до тех пор, пока это не переставало получаться — то есть, пока он не падал от усталости.

Тем утром он лёг в постель голым, и он всё ещё оставался голым, когда я проснулась — растянувшийся и лишь наполовину укрытый одеялом. Учитывая, что в тот момент я боролась со своими проблемами, даже когда на нём имелась одежда, я с трудом оставила его тело и свет в покое, когда почувствовала, как он заворочался рядом.

Наверное, он тоже пошёл прямиком в ванную, чтобы уйти от этого.

Мне нужно остыть, пока я не пойму, что сейчас между нами.

Он сказал, что хочет подождать. Я уважала это и решительно настроилась не притягивать его, как раньше… просто не знала, каково наше положение теперь, или сколько должно продлиться ожидание, особенно учитывая, что мы каждую ночь спали в одной кровати.

Если он хотел подождать ещё неделю или типа того, я могла справиться.

Если он хотел подождать несколько месяцев, мне определённо нужно перебраться в другую комнату.

Были и другие вещи.

Он уже пребывал в том Барьерном пространстве разведчика к тому времени, когда вышел из душа этим утром. И это ещё не всё — он закрывался от меня щитами; я понимала, что он не позволяет мне видеть большую часть его света. Но он не был холоден со мной. Вместо этого я ощущала привязанность, любовь, притягивающий жар, когда он целовал меня на прощание — достаточно сильно, чтобы я раскраснелась до того, как он меня отпустил.

Но это ещё одна вещь, которая стала почти нормой.

Насколько я понимала, он поддерживал контакт с одной или обеими командами разведки практически с той секунды, когда вставал, и вплоть до того времени, когда ложился спать. Даже когда мы разговаривали, когда он ел или одевался. Понятия не имею, что такое происходило, раз это требовало такой координации, но видимо, в тот момент я была отрезана от многих вещей.

Балидор тоже много отсутствовал — и странным образом.

Он говорил мне, что проводит разведывательную работу на местах, но не пояснял, что это значит. Что бы там ни было, это занимало много времени; казалось, он почти равномерно разделял своё время между этим загадочным «местным» проектом и своей обычной работой.

Сегодня Балидор находился внизу с Ревиком и остальными, допрашивал Сурли вместе с Юми и Джорагом. Врег тоже присоединился к ним вскоре после того, как закончил помогать Джону с его помощницей-подростком.

Первые два дня они не включали Ревика в прямые допросы Сурли, в основном потому, что на этом настояла я. Я знала Сурли; присутствие Ревика не произведёт того эффекта, на который они надеялись, если я правильно помнила китайского разведчика. В любом случае, я не хотела, чтобы Ревику приходилось терпеть от Сурли подначивание по поводу меня, если на это не было чертовски весомой причины.

Однако к концу этих двух дней они всё ещё не получили ничего существенного и подключили Ревика.

Конечно, они по-прежнему не подпускали меня к Сурли.

И да, я понимала это — как минимум в теории. Они беспокоились о моей связи с Лао Ху. Я подозревала, что дело не только в этом, но не спорила — и, надо сказать, это наверняка весомая причина, чтобы не подпускать меня, по крайней мере, пока они не перекроют все возможные связи Сурли с Вой Пай или китайскими командами разведки.

Врег, похоже, особенно беспокоился, что Сурли мог служить обманным манёвром или явиться сюда чисто для разведки. Он и Балидор не хотели, чтобы Сурли использовал мою связь с Лао Ху, чтобы собрать любого рода информацию, особенно обо мне и Ревике.

Опять-таки, звучит совершенно логично.

Проблема в том, что я не могла отделаться от чувства, что я уже знала — Сурли пришёл сюда не поэтому.

Тем временем, Сурли настаивал, что не станет говорить ни с кем кроме меня.

Он также был достаточно способным, чтобы отгородиться от них даже в ошейнике. Они пока не пытались накачивать его наркотиками или подсаживать на вайры, но я беспокоилась, что это станет следующим этапом — и от этого всё только затянется. Я понимала, почему Врег и Балидор думали, что участие Ревика может помочь, но я подозревала, что это опять только затянуло процесс. Они надеялись, что вне зависимости от отношения Сурли ко мне, он может отнестись к Ревику с большим уважением и даже почтением из-за его статуса посредника, ведь большинство членов Лао Ху были религиозными.

Однако Сурли не будет одним из таких видящих.

С самого первого часа, когда они подключили Ревика, Сурли предельно ясно дал понять, что он в особенности не станет говорить с Прославленным Мечом, которого он убеждённо считал каким-то врагом государства — хотя какого именно государства, мне не было понятно.

Какими бы ни были его мотивы, я понимала, что несколько их сессий вместе разозлили и Ревика, хотя он пытался скрыть это от меня. Кроме того, записи и транскрипции этих сессий были единственными, которые мне не показывали. Судя по тем записям сессий, которые я всё же послушала, Сурли с наибольшим уважением относился к Балидору, но и ему мало что говорил.

«Просто позвольте мне поговорить с ним», — возразила я, наверное, в десятый раз за день.

В этот раз я обратилась к Врегу.

«Нет, — последовал мгновенный ответ. После небольшой паузы, в течение которой Врег, должно быть, всё ещё чувствовал меня или, возможно, консультировался с другими, он добавил: — Адипан согласен, принцесса. Ещё сорок восемь часов, затем мы пересмотрим ситуацию».

Я прикусила губу, раздражаясь, что он упомянул Балидора, а не Ревика.

Это должно быть связано с Дитрини, как минимум отчасти.

«Ты права, — сказал Врег. — Но лишь отчасти. Твой друг Сурли нам ничего не говорит, это-то и подозрительно. Причины, которые он называет, неубедительны».

«А именно?»

«Он хочет заверений, что здесь ты всё ещё за главную, — перебил Ревик, и его тон говорил о том, что он слушал. — Он беспокоится, что услышав эту информацию, я буду действовать без твоего согласия, Элли, — в его голосе звучало ещё больше раздражения, когда он добавил: — И ты была права по поводу меня. Мое участие в прямых допросах, похоже, рушит весь процесс».

«Просто позволь мне поговорить с ним, — сказала я, в этот раз обращаясь к Ревику. — Всё будет хорошо. Клянусь. Я не могу сказать тебе, откуда я знаю это, но…»

В этот раз заговорил Балидор.

«Совершенно исключено, Высокочтимый Мост. Мы не можем пустить тебя одну к нему, — я буквально чувствовала, как он посмотрел на Ревика, и его мысли сделались более раздражёнными. — У этого Сурли явно есть нерешённые… проблемы. С тобой, имею в виду».

«И со мной», — добавил Ревик, и в его мысленном голосе всё ещё звучала досада.

«Нет, — послала я резко, качая головой. Когда я сказала это, моя решительность усилилась, и я поняла, что приняла решение. — Нет, чёрт подери. Для меня это неприемлемо. До сих пор я не включала босса, но если вы рассуждаете так, тогда, боюсь, мне придётся настоять. А значит, это уже не просьба. Это приказ».

Услышав воцарившееся молчание, я нахмурилась.

Я сделала свои мысли нейтральными, лишёнными эмоций.

«Ваша оценка риска ошибочна. С моей точки зрения, это показывает неправильное понимание цели. Сурли не зафиксировался. Вы неприемлемым образом переносите на него своё беспокойство из-за Дитрини. Он просто не доверяет вам, парни».

Я фыркнула, и мои мысли сделались чуть менее бесцветными.

«Чёрт, да он не знает вас, парни. У него нет оснований доверять вам по тем же причинам, по каким у вас нет оснований доверять ему. Более того, учитывая его впечатление о нашем с Ревиком браке — а это впечатление тоже ошибочно, между прочим — его опасения, что я уже не за главную, кажутся мне очень даже правдоподобными. И тот факт, что меня не пускают поговорить с ним после того, как я сказала, что поговорю с ним, только подкрепляет это впечатление».

«Хочешь сказать, ты доверяешь ему?» — настороженно спросил Врег.

«Я говорю, что у меня больше причин доверять ему, чем у вас, и наоборот. Это как минимум сделает разговор не таким враждебным».

Воцарилась очередная пауза, и она продлилась дольше.

«Никто и не говорил, что он зафиксировался, Элли», — послал Ревик.

Он также приглушил свой тон, но я ощущала в его словах напряжение.

Закусив губу, я заставила себя промолчать.

«Элли», — разум Ревика сменил тон. Пространство вокруг меня тоже изменилось, и я осознала, что его слова доносятся до меня через защищённое пространство, лишённое остальных. Вокруг нас быстро сформировался щит, и я почувствовала себя почти наедине с ним.

«Элли, — послал он. — Что такое, детка? Что не так?»

Мягкость его света омыла меня, мгновенно растворив худшие вспышки моей тревоги. Это также заставило меня сильнее открыть свой свет — как минимум из-за облегчения.

В чём бы ни заключалась моя проблема в данный момент, Ревик в этом не виноват.

«Что-то происходит, — послала я, подбирая как можно более точные слова. — Я не знаю, что именно, но чувствую это. Он здесь действительно для того, чтобы предупредить нас о чём-то, а мы тратим время впустую, Ревик. Я пыталась сделать это так, как хочешь ты, Балидор и Врег, но это не работает. Сейчас вы теряете позиции, и мы не можем позволить себе потерять ещё больше, — я поколебалась, затем просто сказала: — Тебе нужно позволить мне поговорить с ним. Я серьёзно по поводу приказа».

Воцарилось очередное молчание. Я почувствовала, как пространство открылось, и это сказало мне, что Ревик хочет привлечь остальных, если это не что-то личное.

«Что ты чувствуешь?» — послал Балидор после небольшой паузы.

«Это по поводу Сан-Франциско», — послала я.

На самом деле, это всё, что я могла им сказать. Я позволила лидеру Адипана ощутить моё раздражение вместе с впечатлениями, которыми я поделилась со всеми троими — теми же впечатлениями, которые бомбардировали мой свет последние пару дней.

«Дело не в том, что Лао Ху пытаются проникнуть к нам, — добавила я. — По крайней мере, не здесь, не в Нью-Йорке. Честно говоря, они не действовали бы так тупо, и посылать кого-то вроде Сурли как разведчика просто не в их стиле. Они бы знали, что мы будем что-то подозревать. Они знают, что мы продержим его достаточно долго, чтобы проверить. Для них это слишком явно. Если бы они так сильно нуждались в информации, то подослали бы кого-нибудь в качестве беженца, или одного из их человеческих шпионов. Они не поступают так, как видящие с Запада».

Я сделала вдох, осознав, что расхаживала туда-сюда, пока посылала им мысли.

«Это как-то связано с происходящим в Калифорнии, готова поклясться. Если Вой Пай причастна, это не будет в какой-то прямой односторонней манере. Если честно, я подозреваю, что Лао Ху скорее всего воспримут поступок Сурли как измену, что бы он ни собирался сделать».

Я чувствовала, как Ревик слушает и вытягивает из меня впечатления. Когда я упомянула Калифорнию, я ощутила, как в его разуме зажглась лампочка. Я почувствовала, как он бегло обдумывает это, затем последовала очередная вспышка понимания, когда он сообразил, что меня беспокоит, и почему я так на взводе.

Его свет мгновенно сделался тёплым и не таким сдержанным, и он скользнул поближе ко мне.

«Ты думаешь, что Вой Пай нацелилась на твоих друзей», — послал он с лёгким извинением в своём свете.

Я кивнула, ощутив огромный прилив облегчения от осознания, что именно об этом я и думала.

Облегчение отчасти вызывалось тем, что мой посыл наконец-то услышан, но также тем, что я наконец-то поняла сама себя. От беспокойства я чуть ли не дырки в ковре протоптала, но почему-то истинный источник этого страха открылся мне только после того, как это озвучил Ревик.

«Она угрожала это сделать, — послала я, чувствуя, как моё понимание углубляется. — После ситуации с Джервиксом она как-то раз сказала мне, что нацелится на всех, кого я знала, если я опять выкину какой-то фокус, — формулируя слова, я ощущала, как частички складываются воедино. — Она может спокойно нацелиться на СФ. Никто из её видящих не заболеет от вируса. Не знаю, почему, но такое чувство, будто она ищет рычаг давления… какой-то способ надавить на меня. Дитрини ей помогает. Это совершенно в его духе, и в этом они сильно похожи. Он тоже не из тех, кто станет стучаться в парадную дверь. Он любит играть с разумом. Он сделал бы это просто для того, чтобы вывести меня из равновесия».

«И в попытке вбить клин между мной и тобой», — мягко послал Ревик.

Он позволил мне на мгновение задуматься над этим, затем добавил:

«Они оба знали, что я не захотел бы отпускать тебя, Элли, особенно одну. И явно не тогда, когда мы ещё не выяснили, опасен ли вирус для посредников. Она наверняка послала достаточно своих видящих, чтобы нам было небезопасно приходить без внушительного количества своих людей, — он подумал ещё несколько секунд. — В этом есть смысл, Элли. Это логичный ход. Это также разделит наши силы здесь, если она планирует заманить тебя к ним, а не просто захватить твоих людей в заложники. Если бы она хотела атаковать нас в Нью-Йорке, было бы мудрым ходом попытаться выманить часть наших сил в другое место».

Его присутствие слегка померкло, но он не убрал свой свет полностью.

Я чувствовала, как он, Врег, Балидор и Юми обсуждают то, что я сказала. Я улавливала фрагменты и общее настроение разговора, но невозможность слышать все слова сводила с ума.

«Мы все думаем, что она по-прежнему нацелена главным образом на тебя, — послал Ревик, чтобы ввести меня в курс дела. — Это попытка вновь получить тебя в своё распоряжение. Возможно, что она делает это для Тени… или чтобы получить рычаг давления против него. Балидор и Юми оба чувствовали, что в Городе царит беспокойство после того, как мы тебя забрали. От Тарси мы знаем, что китайское правительство хочет вернуть тебя к себе под крылышко. Им не нравится, что мы оба в Штатах. Им также не нравится, что мы вместе».

Я подумала над его словами, затем вздохнула. «Думаешь, она надеется, что ты возглавишь какую-то команду? Оставишь меня здесь, в Нью-Йорке? Одну?»

«А может, она работает с Тенью, — ответил Ревик, рассуждая вслух вместе со мной. — Они могут надеяться заманить меня в Аргентину, учитывая то, что сказала Рейвен. Возможно, они надеются затащить тебя в Сан-Франциско без меня. Выбор времени довольно удачен… у нас обоих довольно весомые причины покинуть Нью-Йорк и отправиться в разные стороны. Одна — на Запад…»

«…другой на Юг, — закончила я. Всё ещё размышляя и ища провалы, я снова кивнула. — Ага. Оба сценария сгодятся. Может, они заключили сделку, Тень и Вой Пай. Обменять меня на тебя? — поколебавшись и всё ещё размышляя, я добавила: — Это наверняка означает, что в Аргентине тоже есть Лао Ху, Ревик. Может, у Салинса тоже есть люди там».

«Может…» — начал Ревик.

Врег перебил его, и его мысли звучали раздражённо.

«Так почему бы этому мудацкому китаёзе просто не сказать нам об этом?»

Я покачала головой, весело прищёлкнув языком. «Врег, разве не все вы четверо из Китая?»

Это вызвало мёртвое молчание.

Затем изумлённый хохот, такой громкий, что я едва не услышала его через все этажи, разделявшие нас. Я чувствовала, что смех снял напряжение в их свете. Это также напомнило мне, как сильно все они устали. И это немного успокоило меня.

«Врег имел в виду правительство, Элли, — весело ответил Балидор, посылая мне импульс тепла, который мог выражать благодарность. — Человеческое правительство той земли. Хотя можно поспорить по поводу того, что вся концепция Китая — это на самом деле человеческая конструкция».

«Ты теперь защищаешь Врега?» — я широко улыбнулась.

Я буквально видела, как они смотрят друг на друга с разных концов тесной комнаты.

«Ладно, — послала я, поднимая ладонь ни перед кем, поскольку я одна находилась во внутреннем лобби. — Не знаю, в чем проблема Сурли, правда, не знаю. Но я сильно подозреваю, что это имеет какое-то отношение к данной ситуации, — я поколебалась, пожав плечами, и добавила: — И на самом деле возможно, что он думает, будто вы не передадите его сообщение. По крайней мере, в точности. Скажем, если вы не захотите, чтобы я узнала о происходящем в Калифорнии и отправилась туда сама».

Услышав подтекст, все остальные умолкли.

Выдохнув, я добавила: «Просто дайте мне поговорить с ним. Если Лао Ху и Тень действительно готовятся к атаке, нам нужна вся информация, которую мы можем получить. А теперь нам ещё и о списке нужно думать».

Я чувствовала, как все трое обдумывают мои слова.

Ревик удивил меня, согласившись первым.

«Она права, — я ощущала в его словах неохоту, но в то же время решительность. — Возможно, нам придётся рискнуть. Я тоже ощущаю фактор срочности».

Я буквально слышала, как вздохнул Балидор. «Я тоже. Согласен».

«И я», — добавила Юми.

«Ну, а я нет, — ворчливо послал Врег. — Но я явно в меньшинстве… хоть по идее я должен отвечать за безопасность».

Я не ждала, пока они передумают.

«Уже иду».

Я отсекла их от своего света прежде, чем они успели ответить.