Русь. Строительство империи 2

Глава 1

Ну что? Мы выстояли и отбились! Теперь можно и передохнуть. Спасибо Митро, не подкачал, вовремя подмогу привел. Теперь надо думать, куда дальше двигаться. А дел, как всегда, невпроворот.

Первым делом надо разобраться с этими носителями «Вежи», о которых мне еще Святослав втирал. Кто-то же здесь, прямо у меня под носом, такой же, как и я, с этой системой в голове. Князь, помнится, говорил, что их тут всего пятеро, но что-то мне подсказывало, что не все так просто, как он расписывал. Да и Вежа потом подкинула информацию о том, что носителей тут ошивается аж семнадцать штук!

Подозрение у меня сразу пало на драгановских наемников. Ребята-то они крепкие, тертые, всякое повидали на своем веку. Среди них точно могли затесаться те, кто с «отклонениями», как у меня. Надо было аккуратненько все это дело выяснить, да не спугнуть.

Я решил действовать издалека, закинул удочку Драгану с разговорами ни о чём. Спросил о том, как бойцы, не жалуются ли, как служба идёт, всё ли в порядке, нет ли каких странностей, не замечали ли чего необычного. Драган — мужик, как дуб, прямолинейный, но не тупой. Тут надо отдать ему должное. Сначала, как и ожидалось, не догонял, куда я клоню, зачем расспрашиваю, будто у меня времени много, но потом смекнул, что я неспроста прохаживаюсь, и вроде расслабился, начал отвечать все как на духу.

— Да вроде все как обычно, — крякнул он. — Крепкие ребята, надежные, не жалуюсь. Вот к примеру Ратибор, один из моих десятников — везучий. И не только на поле боя, а вообще по жизни. В кости ему постоянно прет, из любой передряги сухим выходит. Да и чутье у него какое-то звериное, как будто наперед все знает, шельмец.

— Ратибор, значит? — переспросил я.

Неужели с первой попытки выявил вежкиного носителя?

Я уже приметил этого Ратибора. Высокий такой, крепкий, взгляд цепкий, пронизывающий. И в бою себя показал, как надо — не робкого десятка. Надо будет за ним понаблюдать.

Тут Драган еще дровишек в костер подкинул:

— А еще случай был у нас, — продолжает он. — Один мой боец, Светозар, в последнем бою чуть концы не отдал. Стрела ему прямо под сердце угодила. Мы уж думали, все, ушел за грань. А он через пару дней встал как ни в чем не бывало. Рана затянулась, как будто и не было ничего. Чудеса, да и только!

Драган указал пальцем на везунчика.

— Еще и Светозар, значит. Исцелился, — задумчиво протянул я.

Хм, а вот это уже совсем интересно. Больно уж похоже на работу «Вежи». Надо будет и его проверить. Может, это он носитель. Или, может, система у него как-то по-другому сработала? Всякое может быть.

— Что ж, Драган, спасибо, — подытожил я.

— Да не за что, староста. Ты это, обращайся, коли чего, — ухмыльнулся Драган.

А у самого, вижу, что в голове тоже мысли зашевелились. Небось, тоже прикидывает, что к чему. Не прост Драган, ох, не прост. Хитер, как лис, и себе на уме. Но пока вроде не враг — и то ладно. Будем посмотреть, как дальше дела пойдут. А пока надо этих «везунчиков» под присмотром держать. Мало ли что у них там на уме.

Не хватало еще, чтобы Вежа объявила квест: «В конце должен остаться только один». Вот будет «весело» тогда. Да, Вежа?

Система молчала.

Ну, молчи-молчи.

Пока я крутился с делами, краем глаза замечаю, что отирается тут неприметный такой, щупленький мужичок. Сначала подумал, что это может кто-то из местных, но больно уж у него взгляд цепкий. Все высматривает, все вынюхивает. И повадки нездешние, не деревенские. Может это он носитель Вежи?

И почему Вежа мне не отвечает? Может из-за того, что я задаю риторические вопросы? Или она не так работает. Не могу же я подходить к каждому встречному и спрашивать: «Вежа, это он носитель?» Думаю, она не даст ответ.

Поэтому, я стал за этим щуплым потихоньку наблюдать. То к шатрам наемников подойдет, то к кузнецу, то к частоколу, а все больше возле Ратибора крутился, все норовил с ним словом перемолвиться, разговор завести. Не простой этот мужичонка, ох, не простой. И с чего бы ему так Ратибором интересоваться? Неужели тоже о его везучести наслышан? Или, может, о чем-то большем?

Интерес-то у него не праздный, это точно. Что-то вынюхивает, высматривает, прямо как ищейка. И сдается мне, не к добру это. Может, Митро по секрету шепнуть, что у нас тут, похоже, засланный казачок завелся? Он малый неглупый, с мозгами, глядишь, чего и посоветует. Вроде как и не враг, но стоит быть аккуратным — вдруг, у самого есть интерес?

Но, видимо, следак из меня еще хуже, чем Шерлок Холмс. Щуплый, заметив за собой слежку, несколько раз оглядывался на меня, а потом рванул в ближайшую лесополосу. Я даже среагировать не успел. Только треск ветвей слышал.

Вот же сволочь шустрая.

А пока я голову ломал, что делать, наемники Драгана времени даром не теряли. Кто шатры ставил, кто оружие чистил, кто просто отдыхал, кто-то песни пел. Обычные дела после битвы. Я ходил между ними, присматривался. Надо было держать ухо востро, мало ли, что у них на уме. Все-таки наемники, сегодня они за тебя, а завтра — против. Все может быть. Да и найти надо этого носителя. Он где-то здесь. Или это был тот щуплый?

На глаза попался мой десятник. Степка, после того, как отошел от радости победы, совсем сник из-за того, что мельницу сожгли. Ходил сам не свой, лица на нем нет, все винил себя, что не уберег. Думаю, что это не столько из-за мельницы, а из-за воспоминаний об отце. Все же мельница напоминала ему отчий дом, уют.

Я как мог его подбадривал, говорил, что не его вина, что так получилось.

— Ничего, — говорю я ему, — Степка, построим новую мельницу, еще лучше прежней, каменную!

Если только выживем в этой заварушке, да не перегрыземся друг с другом. Я поручил ему дела по восстановлению села, чтобы отвлечь от грустных мыслей. Загон уже не нужен был, поэтому его надо разобрать. И ямы засыпать.

Сейчас насущными делами были: разместить наемников, привести в порядок Березовку, провести суд над Тихомиром и наконец — завоевать Совиное. Да, я не передумал. Нужно забирать соседей себе.

Веслава, которую мы у частокола поймали, все ошивалась неподалеку. Радомир, конечно, за ней присматривал, но она, как уж на сковородке, вертелась, все норовила со мной словом перемолвиться. И глазки строила, чего уж там, не без этого. Только не по нраву это Милаве было. Она и не ревновала, а скорее по-свойски оберегала меня. Видел я, как она на Веславу неодобрительно поглядывала, но молчала. Она ведь у нас женщина мудрая, Степану под стать, не то, что некоторые. А тут еще слушок пополз, что вроде как приглянулся я Веславе, как мужчина. Вот и пойми этих баб — то ли нравлюсь, то ли хитрость какая бабская?

Один раз Милава не выдержала, да и выпалила ей напрямик, но по-доброму:

— Ты, Веслава, сокола-то нашего не смущай боле, не тревожь. У него и без тебя дел полно. Ступай, милая, с миром.

Веслава сначала опешила, а потом, как кошка, спину выгнула, ощетинилась:

— Не тебе меня учить, Милава! Куда хочу, туда и иду.

Вот тебе и тихая овечка. Сразу коготки показала.

— Ладно, не ругайтесь, девки, — вмешался я. — Не время сейчас для ссор.

— Смотри, Веслава, коли чего недоброе задумала — пеняй на себя! — добавила Милава, прожигая девушку взглядом.

В общем, дел по горло, а тут еще эти носители, непонятный мужичок, возможно, шпион, бабьи интриги. Как бы во всем этом не запутаться и не проморгать чего-нибудь важного. Надо держать ухо востро и не расслабляться. А то в этой круговерти немудрено и о собственной шкуре забыть. И о том, зачем я вообще здесь оказался, и что моя миссия — не только выжить, но и князем стать, поменять историю Руси — поставить ее на новые рельсы.

Наемники Драгана чинили снаряжение, приводя его в порядок после битвы. Я неспешно ходил между ними, стараясь не привлекать лишнего внимания, но при этом внимательно присматривался. Мне нужно было понять, что они за люди, можно ли им доверять, не затаил ли кто камень за пазухой. Это особенно важно, если золотишко, которым мы им платим, вдруг кончится.

Я подошел к очередной кучке воинов, которые, рассевшись вокруг догорающего костерка, травили байки, да посмеивались, потягивая из кружек медовуху. Среди них был и Светозар, тот самый, который, по словам Драгана, чудесным образом исцелился после смертельной раны. С него-то я и решил начать. К счастью, Веславы, которая хвостиком вилась возле меня, рядом не было. Милава отвадила.

— Здорово, мужики, — поздоровался я, присаживаясь рядом на поваленное бревнышко. — Как служба? Не скучаете?

— Да какая тут скука, староста, — крякнул один из них, кряжистый мужик с бородой-лопатой. — Сытно, тепло, платят исправно. Грех жаловаться, верно, други?

Воины согласно закивали, заулыбались.

— Это хорошо, что не жалуетесь, — кивнул я, переводя взгляд на Светозара. — А ты, Светозар, я слышал, в последнем бою отличился? Говорят, чуть было с жизнью не распрощался?

Светозар усмехнулся, почесав шрам на груди.

— Да уж, было дело, староста. Не поверишь, чуть за грань не ушел. Такая рана была, что думал — все, не жилец.

— Говорят, стрела тебе прямо в сердце прилетела? — уточнил я, внимательно наблюдая за его реакцией, не проболтается ли он о чем-то ненароком.

— Не совсем в сердце, чуть ниже, — поправил он, похлопав себя по груди, чуть ниже ключицы. — Но кровищи было — жуть! Я уж думал, все, конец, поминай как звали.

— И как же ты так быстро на ноги встал? — спросил я, делая вид, что удивляюсь. — Не иначе как чудо?

— Чудо, не чудо, а когда жить хочешь — еще не так раскорячишься, — хохотнул Светозар. — Сам не пойму, как так вышло. Видать, рубаха, в которой родился, у меня крепкая оказалась, не всякая стрела ее пробьет.

— Или богиня-покровительница у тебя сильная, раз от смерти уберегла, — подмигнул ему один из воинов, молодой парень с хитрыми глазами.

— Может, и так, — пожал плечами Светозар. — А может, и впрямь, повезло просто. Главное, что живой остался, а остальное — приложится.

— А ты, староста, чего интересуешься? — вдруг спросил меня все тот же хитрый паренек. — Не уж то думаешь, что Светозар наш — колдун какой, али знахарь, что раны у него, как на собаке, заживают?

— Да нет, отчего же, — отмахнулся я. — Просто дивлюсь я, как быстро человек оправиться может, коли жить хочет. Вот и все.

Да уж, не аккуратно я допросы учиняю, даже мелкота и та — подозрительно поглядывает. Что поделать, нет у меня навыка «тайные допросы без подозрений». У Вежи куплю, когда совсем некуда будет девать «ов».

Я еще немного посидел с ними, послушал их байки, посмеялся вместе со всеми. Но ничего конкретного от Светозара так и не добился. Видно было, что он и сам не понимает, как так быстро оправился, будто и не было никакой раны. Может, и правда, просто повезло, крепкий организм оказался. А может, и «Вежа» как-то по-особому сработала, без его ведома. Такого я тоже не исключал. Надо будет еще за ним понаблюдать, да и с Драганом переговорить, что за Светозар такой, да и давно ли он с ним служит. Непростое это дело, как оказалось, носителей «Вежи» вычислять.

А мне нужны были эти носители. Я хотел сколотить себе команду, в которой были бы и эти носители. Выполнили бы какое-то задание, а очки влияния получили все носители. Если конечно это так работает.

Потом я решил подойти к Ратибору. Он сидел в сторонке ото всех, на поваленном дереве, и с таким остервенением точил свой топор, что аж искры летели, будто в него вселился дух кузнеца-передовика. Вид у него был такой, будто он не просто железку точит, а готовится как минимум к битве с драконом.

— Привет, Ратибор, — бодро поздоровался я, подходя к нему и плюхаясь на бревно рядом. — Не помешаю?

— Здравствуй, староста, — буркнул он, не отрываясь от своего занятия и даже не взглянув на меня. — Нет, не помешаешь. Садись, коли пришел.

— Слышал, ты у нас не только в бою герой, но и по жизни везунчик? — начал я, пытаясь завязать разговор. — Говорят, тебе и в кости фартит, и из любой передряги, как гусь, сухим выходишь?

А чего вокруг да около ходить? Я решил прямо в лоб, начать с главного.

— Всякое болтают, — пожал плечами Ратибор, продолжая с остервенением драить свой топор. — Люди любят языком почесать, особенно когда делать нечего. Ты им хлеба не давай, а дай только посудачить о ком-нибудь.

— И все же, дыма без огня не бывает, — не унимался я. — Может, секрет какой знаешь? А то мне в последнее время как-то не особо везет. Поделишься?

Ратибор наконец отложил топор и брусок и поднял глаза на меня. А взгляд у него такой, с хитринкой. Или нет, это искорки безумия поблескивают?

— Секрет? — протянул он, почесав затылок. — А ты, староста, видать, тоже любитель секретиков? Ну, так и быть, поделюсь, раз уж ты такой любопытный.

Он наклонился ко мне и заговорщицки прошептал:

— Слушать надо, староста. Внимательно слушать. И не только ушами, но и это… как его…

Ратибор защелкал пальцами, пытаясь вспомнить нужное слово, и состроил такую рожу, будто у него зуб разболелся.

— Чем слушать-то? — не понял я.

— Ну этим… как его… сердцем! — наконец вспомнил он, ткнув себя кулаком в грудь. — И вот этим еще!

Он стукнул себя в лоб, да так энергично, что я невольно отшатнулся, опасаясь, как бы он себе чего не повредил.

— Мозгами, что ли? — предположил я.

— Не! Душой! — хихикнул Ратибор, хлопнув себя по колену. — Вот когда научишься слушать сердцем и душой, тогда и поймешь, что к чему, и как поступить, и куда идти, и что делать. Они тебе все подскажут!

— Кто — они? — не понял я, подозрительно покосившись на него.

Кажется, с дуркой мужичок-то.

— Как это — кто? — удивился Ратибор, округлив глаза. — Голоса, конечно! Чьи же еще?

Точно! Он из этих, прибабахнутых.

— Голоса, значит… — протянул я.

Ясно, что у Ратибора не все в порядке с головой.

— И что же тебе эти… голоса говорят?

— Всякое говорят, — загадочно ответил Ратибор, подмигнув мне. — Иногда такое, что и не выговоришь сразу. Но ты не бойся, староста, они хорошие. Плохого не посоветуют. Ты вот тоже прислушайся, глядишь, и тебе чего подскажут. Только это, с непривычки-то оно боязно, конечно. Но ты не пугайся, они быстро привыкают.

— Да уж, мудрено ты говоришь, Ратибор, — покачал я головой, решив пока не спорить с ним. — Не каждому такое дано, видать. Не у всех, видать, душа разговорчивая.

— Это да, — согласился Ратибор, снова берясь за топор. — Но ты не отчаивайся. Тренируйся, слушай. Авось и у тебя получится.

Мы еще немного помолчали. Я украдкой поглядывал на Ратибора, который снова увлеченно точил оружие, бормоча себе что-то под нос и изредка хихикая.

Да, уж, похоже, у парня не все дома. Но, может, в этом и есть его сила? Кто знает, что там у него в голове творится и какие голоса ему советы дают.

— Слушай, Ратибор, — нарушил я молчание, спрашивая из простого интереса. — А как ты вообще здесь оказался? Давно воюешь?

— Да-а-авно, — протянул он, мечтательно закатив глаза. — Я уже и не помню, когда все началось. Сначала с одними воевал, потом с другими, потом опять с первыми… Весело было!

Он снова захихикал, да так заразительно, что я и сам не удержался от улыбки.

— А ты, староста, как сюда попал? — вдруг спросил Ратибор, прервав свои воспоминания и снова принявшись точить топор с удвоенной энергией. — Тоже голоса привели?

— Не-е-е, у меня другая история, — отмахнулся я. — Долгая и запутанная. Как-нибудь расскажу на досуге.

— Интересно было бы послушать, — сказал Ратибор, не сводя с меня глаз. — Не каждый день встретишь человека, который из-за грани пришел. Мне голоса про тебя говорили, что ты не простой человек.

Я чуть не поперхнулся. Вот тебе и раз! Откуда он знает? Неужели и правда голоса нашептали?

— Ты о чем это, Ратибор? — спросил я осторожно.

— О том, что ты не из наших мест, — спокойно ответил Ратибор. — И вообще не отсюда, да?

— И как же ты догадался?

— Я же говорил, староста, слушать надо внимательно, — усмехнулся Ратибор, по-прежнему не отрываясь от своего занятия. — Не только ушами, но и сердцем. И душой. А еще голоса помогли, конечно. Они у меня знаешь какие? Ух! Все видят, все знают!

— Значит, ты тоже… — начал я, но Ратибор меня перебил.

— Ага, староста, — сказал он, кивнув. — Я тоже из этих, как их… с голосами в голове. Только ты не думай, что я совсем того. Голоса — они же не всегда. Только когда надо. А так я нормальный. Почти.

И он снова захихикал. Да уж, «почти нормальный» — это про него.

Вот тебе и раз. Значит, я не ошибся. Ратибор действительно носитель «Вежи». Или нет? Только вот как он догадался, что я тоже? И догадался ли? Неужели система как-то по-особому себя проявляет?

Пока я переваривал эту новость, что Ратибор — не просто чокнутый воин, а возможно мой «коллега» по несчастью, тут объявилась эта Веслава. Она, как назло, начала вокруг меня виться.

— Ох, староста, нелегкая у тебя доля, — вздохнула она, проходя мимо меня. — Давай я тебе хоть спинку разомну, а то вона как сгорбился весь, поди устал.

Ратибор хмыкнул.

Я встал и попрощался с воином.

И ведь эта лиса не дожидается ответа, а уже ручонки свои тянет к моей спине.

— Не надо, Веслава, спасибо, — говорю я ей. — Не беспокойся, я уж как-нибудь сам. У меня богатырское здоровье.

А она только улыбается и идет дальше.

Егоза. А может она тоже чокнутая?

Показалась Милава. Она крикнула, да так громко, чтобы все слышали:

— Ты, милая, не витай тут вокруг, как муха над вареньем. Нечего тебе тут ловить, не по тебе эта ягода, и мед не для тебя.

Я чуть в осадок не выпал. Это же «рука-лицо». Нужно срочно решить этот вопрос с приставаниями Веславы и гиперопекой Милавы.

Веслава, кстати, сначала опешила от такой прямоты, глазами захлопала, а потом как ощетинится, как зашипит:

— А тебе какое дело, Милава? Больно ты языкатая! Не твоего ума дело, кому тут витать, а кому нет! Ишь, указчица нашлась!

— Так, девки, не ругайтесь, — пришлось мне вмешаться, а то еще, чего доброго, вцепятся друг другу в волосы, как две кошки помойные. — Не время сейчас для ссор, у нас и без того дел по горло. Веслава, коли что надо — в другой раз, а сейчас иди, милая, не отвлекай.

— Ну, смотри, староста, я потом зайду, потолкуем, — не унималась Веслава, сверкнув глазами, и пошла прочь, виляя бедрами так, что у половины наемников слюни потекли.

— Смотри у меня, Веслава, — прошипела ей вслед Милава, прожигая ее взглядом. — Не заигрывай с огнем, обожжешься.

— Посмотрим, кто еще с огнем играет, — бросила через плечо Веслава, не сбавляя шаг, и скрылась за избой.

— Дурдом, — прошептал я.

Вот ведь угораздило меня оказаться в центре внимания. Не хватало еще, чтобы бабы из-за меня передрались. Надо как-то утихомирить этот цветник, пока беды не приключилось.

И тут еще одна мысль в голову пришла, крамольная такая. А ведь я же с тех пор, как сюда попал, ни с одной женщиной-то и не был. Все дела, заботы, война эта бесконечная. А тут Веслава сама напрашивается. Может, и правда, воспользоваться моментом, пока дают? Не век же мне тут одному куковать. Да и девка-то она видная, кровь с молоком. Может, ну его, все это геройство? А с другой стороны, как-то это нехорошо получается. Словно я ее использую.

Надо будет на досуге поразмыслить над этим вопросом. А пока не до того, надо дела делать. Завтра суд над Тихомиром.