Руководство по уничтожению монстров для слабых и немощных (ЛП)

— Для нас это не проблема.

— Мы ожидали призывателя, — мерзкий вампир облизал губы, — а не милых дам.

— Тай, — прокричала Зора, — уходи отсюда через внутренний двор.

Телепат проскользнул сквозь стеклянные двери. Амалия вопросительно взглянула на меня, и я ей кивнула. Она побежала за магом, и вместе они скрылись из виду.

Зора встала в боевую позицию — меч наготове. Вот только она и понятия не имела, что эти вампиры гораздо сильнее тех, которых она привыкла уничтожать.

Все три вампира расплылись в гнусных улыбочках. Они знали, что у нас нет ни единого шанса.

Самый мерзкий из них отошёл в сторону, не отрывая глаз от Зоры. Он метнулся к ней, приближаясь к её мечу.

— Ori torpeas languescas, — прошептала Зора, и её меч замерцал.

Вампир сделал ещё один шаг в направлении женщины, а затем его движения стали размыты — он атаковал Зору.

Она едва успела отскочить в сторону — сработали боевые рефлексы. Вампир пролетел мимо неё, ухмыляясь и облизывая губы.

— Что за…, - пробормотала Зора. — Быстрый подонок!

Я схватилась за инферно:

— Они все быстрые.

Инферно окатилось красным светом, и в этот момент все трое вампиров бросились в атаку. Самый мерзкий снова прыгнул на Зору, а двое оставшихся — на меня. Передо мной материализовался Зуилас — его когти были направлены на вампиров. Он пролетел между двумя вампирами, одновременно ударяя обоих. От удара вампирша пролетела мимо меня и с грохотом ударилась о дверцу холодильника. Удар был такой силы, что на дверце осталась вмятина.

В это время Зуилас обменивался ударами со вторым оппонентом. Пока вампирша пыталась прийти в себя, качая головой туда-сюда, я подлетела к холодильнику, открыла дверцу, подтолкнула вампиршу поближе и зажала её голову между холодильником и дверью.

В гостиной Зора металась из стороны в сторону, отчаянно пытаясь избежать встречи с вампиром. На её запястье пылало заклинание, но, по-моему, оно ничего не делало. Вампир кружил вокруг Зоры — его движения были уверенными, но игривыми. Он играл с маленькой чародейкой.

Когда вампир, злобно смеясь, снова набросился на неё, Зора взмахнула мечом. Остриё задело руку вампира, и по мечу побежал мерцающий серебряный свет. Как будто в ответ на это мерцание на руке вампира вспыхнули серебряные руны и начали подниматься к его плечу.

Рядом со мной вампирша попыталась отползти от холодильника. Ей это удалось, и я было уже начала паниковать, но в этот момент ко мне подлетел Зуилас, ударил её ногами в грудь и снова впечатал вампиршу в холодильник. Он ударил её с гораздо большей силой, чем моя, — так сильно, что послышался хруст костей.

В другом конце комнаты противник Зоры перестал заигрываться. На его боку светились серебряные руны, из-за чего его движения замедлились, а сам он начал спотыкаться.

Третий вампир перепрыгнул через стол и устремился к Зуиласу. Тот встречал его с выпущенными когтями, которые он попытался вставить в рёбра вампиру. Однако вампиру удалось увернуться. И не просто увернуться — он даже умудрился ударить Зуиласа в грудь, да так сильно, что демон отлетел назад — в холодильник и в вампиршу.

С яростным криком вампирша отпихнула Зуиласа вперёд, а затем попыталась запрыгнуть ему на спину. Одновременно с ней третий вампир бросился к груди Зуиласа.

В памяти всплыли ужасные воспоминания: клыки вампиров погружаются в тело Зуиласа.

— Ori eruptum impello, — закричала я, направляя на них артефакт.

Он ярко вспыхнул, после чего из него вырвался бледный свет. Этот поток начал постепенно расширяться, и всё, к чему он прикасался, отбрасывалось назад: тостер, ножи, посуда…. два вампира и демон.

Вампиры врезались в кухонный уголок, в то время как Зуилас распластался на столе. Дверь холодильника упала на пол, и даже все стёкла в доме поразбивались.

У меня отвисла челюсть от увиденного.

Вампиры быстро оправились и тут же бросились к Зуиласу. Он также вскочил со стола и приготовился к атаке, бросив на меня гневный взгляд. Я виновата моргнула.

Памятка для себя: не использовать артефакт против моего демона!

Вампиры разделились, обменявшись взглядами: один устремился к демону, а вторая — ко мне. Моё лицо застыло в ужасе. Я уже использовала артефакт, и теперь потребуется время, чтобы снова его зарядить. Я осталась без защиты! Я даже не могла уклониться от вампирши, как меня учил Зуилас — потому что отступать было некуда!

Вампиры приготовились к прыжку.

Daimon, hesychaze!

Зуилас растворился в красном свете. Силовой луч пронёсся сквозь кухню, мимо вампиров и ударился об инферно. В ту же секунду он материализовался передо мной и взмахнул когтями. Он поймал руку вампира и вывернулся. Меня чуть не стошнило, когда Зуилас вырвал руку вампира.

От этой кровавой бани меня отвлёк громкий вскрик. Я ожидала увидеть на полу Зору, но оказалось, что это был вампир, который пытался сбежать от неё. Из многочисленных ран на его теле текла кровь. Серебряные руны исчезли с его тела, но он всё равно был медлительным. Возможна, причина этого крылась в наполовину разорванной правой ноге.

Он отступил назад, и Зора, на руках которой полыхали руны, последовала за ним в спальню. Спустя одно сердцебиение вся спальня озарилась золотым светом. Взрывная волна ударилась о дверь спальни и с грохотом закрыла её.

Я повернулась к Зуиласу и двум оставшимся вампирам. Сейчас! Быстрее!

По его рукам побежала малиновая магия, и он зарыл свои огромные когти в грудь вампира. Тот упал, и вампирша в ужасе отступила назад. Зуилас протянул вперёд руку — над его запястьем светились два соединённых треугольника.

Вспыхнул поток силы, который на огромной скорости устремился в грудь вампирше. Она упала на пол с дырой в сердце.

Дверь спальни была всё ещё закрыта, и я с облегчением вздохнула. Осторожно ступая, я направилась к спальне, чтобы проверить Зору.

Я не сделала и двух шагов, как застыла на месте.

С Зорой всё было в порядке. Я это поняла потому что она стояла в ванной. В ванной! Не в спальне, хотя собственными глазами видела, как она заходила в спальню. Наверное, две комнаты были соединены.

Она стояла в дверном проёме с мечом наготове, а её лицо было смертельно бледным. И если у меня ещё оставалась надежда, что она не видела, как Зуилас использовал магию, то при виде её лица она тут же испарилась.

Глава 22

Взгляд Зоры метнулся от меня к демону, и она ещё крепче сжала рукоять меча. Зуилас приготовился к прыжку: его ладони сжались в кулаки и начали выступать когти.

Daimon, hesychaze!

Он бросил на меня полный недоверия и гнева взгляд, а затем его тело превратилось в красный луч и исчезло в инферно. Я на всякий случай крепко обхватило инферно рукой.

Просто посиди там! Мысленно сказала я ему. Позволь мне разрешить эту ситуацию.

В моих руках ифнерно слегка блеснуло, а затем «успокоилось». Я выдохнула от облегчения.

Зора медленно подняла меч:

— Значит ли это, что ты не планируешь меня убить? Теперь, когда я знаю, что ты нелегальный подрядчик?

— Ну конечно же я тебя не убью! — было бы хорошо, если бы мой голос не дрожал. — Позволь мне объяснить!

— Нелегальные подрядчики — это нелегально! — рявкнула она. — Это означает смертный приговор для подрядчика. А у тебя не просто проблемы с контрактом, твой демон использовал магию! Как?

Она слегка взмахнула мечом, и я заметила на её локте капли крови. Похоже, вампиру удалось задеть её когтями.

— Зора, пожалуйста…

— Как тебе удалось обдурить Дариуса? ОМП только и ищет причины, чтобы разогнать нашу гильдию. Как ты посмела подставить нас всех под удар?

— Я… я не…

— Демон, да ещё и с магией. — Её слова буквально сочились ядом. — Теперь я знаю, как именно тебе удалось победить того несвязанного контрактом демона. Я уверена, что ты вообще не контролируешь своего демона. А это значит, что ты — угроза для всех окружающих…

Хлопнула входная дверь, и в комнату вбежали Тай с Амалией.

— Зора, — сказала ей Тай, — Ты в порядке? Полиция уже едет. Я также послал анонимное сообщение в ОМП, так что скоро они пришлют сюда свою команду, чтобы подчистить здесь всё. Нам нужно уйти, пока они не приехали.

Её гневный взгляд переместился на меня:

— Ты будешь дожидаться ОМП?

Чтобы они меня прямо тут и арестовали? Нет уж, увольте:

— Нет. Я пойду.

— Я пока позволю тебе уйти. Но мы с тобой не закончили, Робин Пэйдж.

Услышав эти слова, Тай нахмурился, а на лице Амалия пробежала тревога. Похоже, она поняла, что именно здесь произошло.

Зора прошла к чёрному выходу, за ней следом вышел Тай. Мы с Амалией остались в комнате одни. Где-то вдалеке раздался гул полицейской сирены.

— Чёрт, — пробормотала Амалия. — Что она знает?

— Она увидела, что Зуилас использует магию. Она знает, что мой контракт с ним нелегален. К счастью, она не знает, насколько всё плохо.

— Чёрт! Ладно, сейчас нам нужно выбираться отсюда.

Кивнув, я подбежала к разгромленному столу и сгребла в охапку шприцы с демонической кровью. Амалия же собрала все фотографии. Неся все это в руках, мы также вышли через задний ход.

Чёрный ход выходил во внутренний дворик, который, в свою очередь был окружён несколькими жилыми домами. Мы пересекли дворик и вышли на оживлённый тротуар. На обочине были припаркованы три полицейских авто с мигалками. Двое полицейских отгоняли пешеходов, ещё четверо направились в здание. Да, их ожидает неприятный сюрприз. Агентам ОМП придётся потрудиться, чтобы объяснить всю ту кровавую баню.

А вообще, это всё не моя проблема.

У меня проблемы посерьёзнее. Зора узнала мой секрет. Что она предпримет? Сдаст меня в ОМП? Сообщит обо мне Дариусу? И то, и то приведёт к одинаковым последствиям. Дариус чётко сказал, что, если хоть кто-то из гильдии узнает обо мне, он сдаст меня ОМП, чтобы спасти членов Ворона и Молота.

С какой стороны ни посмотри, я обречена.

— Может она и не сообщит о тебе? — Похоже, Амалия также думала о Зоре. — Ты же никому не вредишь. Может…

Внутри меня вспыхнула небольшая искорка надежды, но я тут же её потушила. Учитывая гнев и чувство предательства, которое сейчас испытывала Зора, вряд ли она будет молчать о своём открытии.

— Я позвоню её, — прошептала я. — Может быть, если я всё ей объясню, как объяснила Дариусу, она поймёт и простит.

— Да, да… может так и будет.

Мы обе замолчали, чётко осознавая, что пытаемся выдавать желаемое за действительное.

— Я собрала все его вещи, — спустя пару минут сказала Амалия, — чтобы ОМП ничего не узнали о моём отце. Но зачем ты схватила эти шприцы?

— Это доказательства.

— Чего?

— В одном из шприцов кровь демона, а в другом — слюна вампира. Когда мы в последний раз встречались с Клодом, он использовал слюну вампира на Зуиласе, чтобы вырубить его.

Поверить не могу, что я раньше не смогла решить эту загадку. «Успокаивающий» эффект слюны вампира был идентичен тому составу, который был вколот Зуиласу при встрече с Клодом. Слюна вампира был идеальным средством вырубить демона, учитывая, что на демонов она действует гораздо сильнее, чем на людей.

— Ты думаешь, что Клод обменивал кровь своего демона на слюну вампиров? — Амалию аж перекосило от этой мысли. — Но тогда зачем они разнесли его таунхаус? И зачем его демон украл у вампиров эти документы?

— Вот этого я не знаю, но мне кажется, это как-то связано с этим лордом Василием. Может Василия больше не устраивают условия сделки?

— Что ж, — Амалия улыбнулась мне. — Может мы и не знаем, что там происходит с Клодом и вампирами, но зато у нас есть это!

Она показала мне фото, на котором над убитым лосем стояли дядя Джэк и какой-то мужик.

— И что особенного в этой фотке?

— А вот это, — показала она оборотную сторону. — Тут мы найдём моего отца.

Даже горячий душ не смог размотать тот комок нервов, который образовался в моём животе. Я вытерла волосы и уставилась на свой отражение в зеркале. На гладкой шее ярко выделялся тонкий белый шрам: его вид всегда напоминал мне об одном из страшных моментов моей жизни. Глаза были уставшими, а между бровей от беспокойства залегла морщина, и, казалось, она останется там навсегда.

Менее, чем через двенадцать часов я, возможно, верну мамин гримуар. По словам Амалии, эта фотография была той самой подсказкой, которая поможет нам отыскать местонахождение дяди Джэка. Она арендовала автомобиль, чтобы нам было удобнее добраться до дома того человека на фотографии, которого так и не смог отыскать Клод.

Если она права, то дядя был там. И теперь, спустя почти восемь месяцев после смерти родителей я наконец-то заберу то сокровище — сокровище, которое они защищали даже ценой своих жизней. На прикроватной тумбочке лежали два письма, написанные моей мамой — одно для меня, а второе для дяди Джэка. Завтра я возьму их с собой, и когда увижу дядю, то затребую не только гримуар, но и ответы. И в отличии от всех наших прошлых разговоров, «нет» меня больше не устроит.

Я перестала быть той девушкой, над которой он издевался и от которой отмахивался. Новая и улучшенная Робин теперь была подрядчиком. Она регулярно противостояла демонам и другим монстрам. Она победила сбежавшего демона из могущественного Первого Дома, выстояла в схватке с коррумпированной гильдией, выжила при встрече с сильными вампирами. И её больше не пугает трусливый дядюшка средних лет.

Ну по крайней мере я на это надеюсь.

С волос капала вода, но я слишком устала, чтобы высушить их феном. Бросив полотенце на краю ванны — мы так и не починили вешалку, которую с корнем вырвал Зуилас — я натянула хлопковую маечку и шортики.

Когда я вышла из ванной, меня окутало холодом. В гостиной пара зелёных глаз отражала тусклый свет. На диване, свернувшись калачиком, лежала Носочек, внимательно наблюдая за моими передвижениями. Из комнаты Амалии доносился звук швейной машинки, звучавший в унисон с каплями дождя. Похоже, я не единственная, кому сейчас не спится.

Поскольку у наших дверей не стояли агенты ОМП, я решила, что Зора пока не доложила о моём незаконном контракте. Я пыталась дозвониться до неё — целых шесть раз — но вызов переключался на голосовую почту. Я так и не решилась отправиться в гильдию, чтобы поискать её. Всё, что мне оставалось — это ждать, что же будет дальше. Притворится ли Зора, что ничего не случилось или же завтра, когда мы вернёмся домой, у дверей нас будут ждать агенты ОМП?

Взглянув последний раз на Носочка, я зашла в свою комнату. Лишь после того, как закрыла дверь, я заметила у окна тёмную фигуру. На полу сидел Зуилас, прислонившись плечами к стене и положив одну руку на подоконник. Оперевшись подбородком в предплечье, он внимательно наблюдал за потоками воды за окном — его дыхание затуманивало стекло. Тихий и молчаливый, он был словно статуя, скрытая в тени.

Внезапно в моей памяти всплыло видение из хрустального шара. Туман и в нём сидящий неподвижно Зуилас, уставившийся в никуда. Я застыла на месте, не желая потревожить его, но затем всё же решилась подойти. Услышав мои шаги, он перевёл свой взгляд на меня, но я не могла прочитать выражение его лица.

— Ты пойдёшь сегодня на прогулку? — мягко спросила я его.

— Нет, — его взгляд снова вернулся к окну. — Сегодня я останусь.

Его тоже волновало, что именно принесёт нам завтрашнее утро.

Я снова застыла в нерешительности. Оттолкнув куда подальше это непонятное беспокойство, я села на ковёр рядом с ним, притянув колени к груди, и обняла их руками.

— Возможно завтра мы вернём гримуар, — прошептала я. — Не знаю сколько времени мне потребуется, чтобы его перевести, но может быть там сказано, как вернуть тебя домой.

Он промолчал.

— Какой он, твой дом? — Вопрос вырвался сам по себе. Я даже не ожидала, что он ответит.

— Он сильно отличается от всего этого. — От его низкого голоса у меня по коже побежали мурашки. — Там есть много мест, куда даже мы не решаемся заходить — в них или слишком жарко, или слишком холодно. Там, где мы живём… там только камни и песок. Он красный, почти, как моя кожа. И всё растения там тёмные, некоторые тёмно-красные, некоторые тёмно-зелёные.

Полу прикрыв глаза, я начала представлять его мир. Пустынный ландшафт, песок и ветер. Кое-где сквозь песок пробивалась тёмная листва, отчаянно цепляясь за жизнь под палящим солнцем.

— В некоторых местах течёт вода, и поэтому там растут высокие деревья. В некоторых районах вообще нет воды, а потому по ночам, когда идёт дождь, мы стараемся им напиться. — Его взгляд снова замкнулся на мне. — Днём там очень жарко, но по ночам становится холодно. Холоднее, чем здесь. Ночью в моём мире ты не выживешь.

— Этот холод влияет на вас? — прошептала я. Даже не знаю, почему я шепчу. Просто в этот момент я как будто могла видеть его слова, как будто они приобрели форму. Я могла представить, как закидываю голову и ловлю дождевые капли в надежде утолить жажду.

— Только если мы слабы. Днём мы отдыхаем и восстанавливаем vīsh. А по ночам мы охотимся… или на нас охотятся. Там холодно и очень темно. По ночам обычно приходит дождь и налетает ветер. Буря.

Я тут же представила гром и молнию, разрезающую мрачные небеса. Дождевые капли омывают камни и песок. Свистящий ветер, дующий мне прямо в лицо.

— Мы должны сохранить нашу vīsh до утра. Это игра, и охота, и битва. Кто самый умный? Кто самый сильный? Тот выживет.

Глаза, мерцающие в темноте. Огонь и магия, и тёмные очертания крыльев. Вспышка страха в моей груди.

Я мысленно дала себе щелчок по лбу и попыталась прийти в чувство. Это всё происходит не со мной и не здесь.

— Ты охотишься чаще, потому что ты король демонов?

— На меня всегда охотятся.

— Почему?

— Потому что я Vh'alyir. Я — Двенадцатый Дом. А мы самые слабые. — В его глазах зажглась ярость. — Но я приучил их бояться Двенадцатого Дома.

Мне снова стало страшно, теперь уже от той дикости, которая окрасила его черты.

— Как?

— Они боятся не моей силы, а внезапного нападения из тьмы. — Его хвост резко ударил по ковру. — Они зовут меня nailēris, но они больше не насмехаются над моим Домом.

По моему телу побежали мурашки. Другие демоны называли его трусом, но он всё равно заставил их бояться его. Я впервые увидела в нём царственную власть, командование и безжалостность.

— Ты сегодня разговорчив, — слабо сказала я. — О чём ты думал до того, как я зашла?

Он откинул голову назад. На его лице не было привычной волчьей усмешки, и это пугало.

— Может я и вернусь скоро домой, — его голос стал ещё ниже, ещё грубее, — но я вернусь не как Dīnen, а как Ivaknen… Призванный.

Призванный. По рукам снова побежали мурашки, и я принялась потирать их, чтобы хоть как-то согреться. Его глаза проследили за моими движениями, и он наклонился ко мне поближе с внезапно проснувшимся интересом. Поверх моего запястья сомкнулась его горячая рука — он притянул к себе поближе мою руку и уставился на неё.

— Что с тобой такое? — спросил он.

— Ничего. Человеческая кожа так реагирует на холод.

— Но здесь не холодно.

— Мне холодно. Чтобы люди ходили в таких одеждах, как ты, должно быть гораздо теплее.

Он перевернул мою руку и нежно провёл пальцами по внутренней стороне запястья:

— Здесь кожа не изменилась. Этой части руки не холодно?

Я открыла рот, чтобы ответить, но забыла, как говорить. Он погладил моё предплечье, как будто пытался распробовать мою кожу. От этого движения снова поползли мурашки.

Он поднял мою руку и потёрся щекой о внутреннюю часть запястья:

— Так мягко.

Я не могла пошевелиться, не могла издать ни звука. Только сердце так бешено-бешено стучало в груди.

Он провёл рукой от запястья к локтю — его горячие пальцы прошлись по моим шрамам. Затем его пальцы поднялись к моему плечу. Я резко выдохнула.

Он внимательно осмотрел меня снизу до верху, и его взгляд задержался на моих голых ногах. Секунду спустя его рука обвилась вокруг моего колена. Он провёл пальцем по бедру и начал подниматься выше.

Паникуя, я попыталась отползти от него:

— Да, моя кожа отличается от твоей. Хватит…

Его рука проскользнула под маечку и провела по животу.

— Ты и здесь мягкая.

— Зуилас, — вскричала я. — Хватит.

Он оттолкнулся от стены, не отрывая заинтересованного взгляда от моей, покрывшейся мурашками, кожи. Я начала отползать назад, он преследовал меня — изящная тень с горящими глазами. Его рука заскользила по правому боку, вызывая дрожь по позвоночнику и новую волну мурашек.

Я отпрянула назад, и голова ударилась о матрас. Дальше отступать некуда. Его руки были на моей талии, они начали поднимать маечку всё выше, и новая волна паники захлестнула меня с головой.

Я схватила его запястья:

— Зуилас!

Когда мои ногти врезались в его кожу, он застыл на месте. Тишину разрезало моё прерывистое дыхание. Он нахмурился и отпустил меня, вырываясь из моей хватки. Он присел на корточки и нахмурился ещё больше:

— Я не ранил тебя, — в его голосе слышался и вопрос, и жалоба, и обвинение.

— Нет, — я еле-еле смогла сделать вдох. — Но это не значит, что ты можешь творить, что захочешь.

— Ch.

Я наклонилась к нему, гневно сверкая глазами. Я была так зла! Я даже и не подозревала, что могу так злиться!

— Зуилас, ты не единственный, кто хочет, чтобы уважали его свободу и личное пространство!

Он слегка отшатнулся.

— Ты разрешаешь мне командовать инферно только в случаях острой необходимости, и я уважаю это твоё желание. Поэтому и ты должен уважать мои желания и слушать меня, когда я прошу прекратить делать то, что мне не нравится!

Он слегка склонил голову, на лице отражалось непонимание:

— Тебе не нравится, когда я к тебе прикасаюсь?

От этого вопроса в животе вдруг вспорхнули бабочки:

— Я… мне, нет…, - блин, как же это объяснить? — Просто не трогай меня под одеждой!

Он сморщился так, как будто я сказала какую-то несусветную глупость. Я быстро вскочила на ноги и поправила маечку — сердце бешено стучало.

— Мне нужно поспать. Нам завтра предстоит трудный день. Дядя Джэк, гримуар, а ещё нужно решить, что делать с Зорой.

— Что тут решать? — пробурчал он. — Всё это легко исправить.

Я бросила на него взгляд через плечо:

— Да неужели?

— Я просто убью её.

— Мы не будем её убивать, — сказала я, забираясь в постель. — Мы уже это обсуждали и…

— Drādah.

Я даже не услышала, как он поднялся. Его красные глаза зафиксировались на моём лице, вот только в них больше не было и следа от того интереса, что был ещё пару минут назад.

— Она знает, что я не твой раб, — тихо прорычал он. — Она расскажет об этом, и тебя убьют. Я должен убить её, чтобы защитить тебя!

В ушах тревожно зазвенело, я крепко вцепилась в одеяло:

— Зуилас, не смей причинять ей вред!

— Она знает…

— Мы найдём способ разобраться с этим. Если ты её убьёшь, Дариус поймёт, чьих это рук дело и сдаст нас в ОМП!

— Тогда я просто сделаю так, что она исчезнет.

— Нет! — паника вышла на новый уровень. — Она — член гильдии, она помогла нам, она…она мой друг!

Он с презрением скривил нижнюю губу:

— Так что, ты умрёшь, чтобы её спасти?

— Я не убью её, чтобы спасти себя!

— Nailis, — прорычал он.

— Жестокий, — тыкнула я в него пальцем. — Бессердечный! Варвар! Как ты вообще можешь думать о том, чтобы убить невинную девушку лишь бы спасти свою шкуру!

— Спасти твою шкуру! — прорычал он. — Я связан контрактом и обязан защищать тебя!

— Мы найдём другой способ.

— Какой? Это самый простой способ. И самый лёгкий!

— Ты хочешь убить её только потому что это легко?

Горло сдавил страх. Я не смогу его остановить! Если он что-то задумал, то он сделает это, наплевав на все мои просьбы. Даже если я засуну его в инферно, он сбежит, как только я засну.

— Если ты причинишь ей вред, если ты хоть пальцем тронешь её, я ни за что не отправлю тебя домой!

Его глаза расширились в ужасе:

— Ты обещала!

Он мог услышать лгу ли я или нет, так что сейчас он знал, что я говорю серьёзно.

— Я обещала, но если ты будешь действовать за моей спиной и причинишь Зоре вред, я и пальцем не пошевелю ради тебя!

Он смотрел на меня так, будто впервые видит. Гнев исказил его лицо, губы обнажили клыки, пальцы сжались в кулаки, а ну руках замерцали вены.

— Твои обещания ничего не значат! Все твои слова ничего не значат!

Как только он закончил говорить его тело превратилось в красный луч света, который быстро влетел в инферно.

Я упала лицом в подушку, пытаясь скрыть слёзы, текущие по лицу. Зора помогала мне, сражалась рядом со мной, поддерживала меня — а он так спокойно говорит о её убийстве! Он готов убить её прям сейчас — для него это, как прихлопнуть муху! Беспощадный, жестокий!

Неважно, что он делает и что он говорит…неважно, что он отважно защищает меня, неважно, что он аккуратно прикасается ко мне…там, внутри, у него нет сердца! Он не способен заботиться, чувствовать, любить! Он способен убить любого и ничего при этом не почувствовать! Он способен убить меня и ничего при этом не почувствовать!

И почему я вообще думала, что он способен быть кем-то другим, кроме монстра?

Глава 23

— Робин! — закричала Амалия, — может поторопишься?

Я быстро натянула водолазку, едва не сбив хвост, которой только что завязала. Новый чёрный свитер хоть и был мягким, но не растягивался, а потому мне пришлось буквально запихивать руки в рукава. Я застегнула ряд кнопок, бегущий от плеча к шее, затем поверх водолазки надела цепочку с инферно и артефактом, и наконец-то вышла из комнаты.

У двери стояла Амалия: в одной руке она держала пальто, а в другой позвякивала ключами от машины. На ней также была надета водолазка, похожая на мою, с потрясающим вышитым рисунком. Визуальный эффект был поразительным.

— Ну наконец-то! Как водолазка? Хорошо сидит?

Я раздражённо разгладила свитер. Учитывая, сколько раз я ждала её, она тоже могла бы спокойно подождать!

— Да, села хорошо.

Она удовлетворительно кивнула:

— Я, конечно, больше предпочитаю работать с трикотажем или даже хлопком, но на них трудно набивать вышивку.

Я осторожно провела пальцем по вышитому на рукаве рисунку:

— Это защитное заклинание?

— Да! Защитные заклинание вышиты по всей водолазке! Я уже проверила их работу — они останавливают ножи! Правда, не уверена, что смогут остановить пулю. Ну хоть что-то есть, и это уже хорошо! Защитный эффект длится 30 секунд.

Я ещё раз осмотрела наши свитера, которые она закончила шить прошлой ночью. Амалия настояла, чтобы мы их сегодня надели. Я так понимаю, ей очень хотелось похвастаться своей работой, потому что я сильно сомневаюсь, что нам пригодятся защитные заклинания. Всё-таки вряд ли дядя Джэк — каким бы козлом он не был — зарежет нас при встрече.

Правда, стоит признать, что это обнадёживает — надеть на себя водолазку, которая способна защитить вас от агрессивных атак в течение 30 секунд. Я бы даже не додумалась использовать защитное заклинание. Амалия же вышила маленькие защитные руны по всей водолазке. Вместе они составляют единое крупное заклинание. Но самое поразительно — это то, что раньше руны рисовались вручную и заряжались около недели, а ей удалось вышить их с помощью машинки, да и порунная зарядка не нужна.

Амалия выгнула одну бровь, ожидая моего одобрения.

— Это потрясающе, — немного нервно сказала ей я. Сколько можно это повторять?

— Эм. Ну ладно. Пойдём.

Я схватил ещё один свитер и поспешила за ней на парковку. Подбежав к авто, Амалия уселась за руль, я же расположилась на пассажирском сидении.

Пришло время найти дядюшку и забрать мой гримуар! Поверить не могу, что это действительно происходит.

Мы без проблем добрались до центра города, затем свернула на Истсайд и после двадцатиминутной поездки наконец-то заехали в район северного Ванкувера.

— Так, — прервала тишину Амалия, — что с настроением?

Я зло уставилась в окно:

— Ничего. Всё нормально.

— А, понятно. А почему это я не видела сегодня твоего демонического дружка? Разве мы не должны были рассказать ему весь наш план прежде чем садиться в эту машину и переться чёрт знает куда?

— Я рассказала ему план. Мысленно. Он может слышать мои мысли. И он мне не дружок!

— А тогда кто он?

— Демон.

Она бросила на меня вопросительный взгляд и тут же уставилась на дорогу. Мы съехали с трассы и свернули на узкую дорожку.

Возможно…возможно у меня сегодня плохое настроение. Но Амалия в этом не виновата.

— Спасибо за водолазку, — на этот раз вполне искренне сказала ей я, — Поверить не могу, что тебе удалось сшить такой красивый и потрясающий, и при этом, защитный свитер. Это действительно достойно восхищения.

Она слегка расслабилась:

— Рада, что тебе понравилось. Ты первый человек, кроме меня, кто надел заговоренный свитер.

Я улыбнулась:

— Спасибо, что сделала его для меня. Ты планируешь продавать свою одежду? Уверена, что гильдиям она понравится.

— Возможно. Сначала мне нужно будет всё ещё раз протестировать. Ткани и магия не очень хорошо сочетаются, а кроме того я не уверена, как долго продержится заклятье, прежде чем разрядится.

Замолчав, она сосредоточилась на дороге: здесь была закрыта одна полоса из-за дорожного строительства.

— Вот блин! — дёрнулась Амалия и поспешила включить левый поворотник. — Это же наш поворот!

— А куда конкретно мы едем? Он же не в доме отдыха?

— Нет. Владение расположено на западе, а не глубоко в горах.

— И оно принадлежит тому старику с фото — Кэвину, так ты сказала его зовут?

— Папа и Кэвин были приятелями-охотниками. Мы каждое лето приезжали к нему в домик. И я всегда это ненавидела. Мне было так скучно. Кэти тоже было скучно, так что однажды она устроила скандал, и больше мы сюда не приезжали. Прошло уже десять лет, как я была здесь в последний раз.

— Да, не повезло дяде.

— Ну, если он хотел наслаждаться жизнью, то ему не стоило жениться на Кэти. Блин, надо было взять внедорожник, а не эту легковушку!

— А почему ты так уверена, что твой отец там?

— Во-первых, Клод уже исключил все варианты, кроме этого. А во-вторых, это идеальное место. По бумагам этой недвижимостью владеет не Кэвин, а его двоюродный брат. И насколько я — да и вообще все — знают, мой отец не общался с Кэвином вот уже 10 лет, и нет никаких бумажных следов, связывающих его с этим местом. Домик изолирован, скрыт от глаз и безопасен.

Звучит убедительно:

— Надеюсь, что дядя Джэк ответит на все мои вопросы.

— Да, — рьяно согласилась Амалия. — Во-первых, мне интересно знать, почему он со мной не связался. Во-вторых, я хочу знать, что именно замышляет Клод. Ну и в-третьих, надеюсь он прояснит все эти странности с вампирами.

Я задумчиво сжала губы:

— А я хочу гримуар.

— Если твой демон убьёт отца, то мы ничего не узнаем. Вряд ли Зуилас испытывает тёплые чувства к тому, кто призвал его в наш мир. Ты уверена, что сможешь его проконтролировать?

— Он и пальцем не притронется к дяде Джэку, — твёрдо сказала я. — Я его уже предупредила.

— Ага, и с каких это пор он тебе подчиняется?

— Подчинится. А если нет, то я не отправлю его домой.

— Но ты же хочешь отправить его домой и наконец-то избавиться от этого надоедливого демона.

— Да. Но если он будет убивать всех без разбору…, - я крепко сжала инферно, — я отказываюсь ему помогать, если он будет убивать людей.

— Он — демон. Убийство у них в крови. — Она на мгновенье замолчала. — А разве ты не пообещала отправить его домой?

— Да, но…

— А потом ты сказала, что откажешься от своих слов, если он тебе не подчинится?

— Да, но…

— Проклятье. Теперь понятно, почему он сидит тихо, как мышка.

В голове вдруг зазвенели тревожные звоночки:

— Что ты имеешь в виду?

— И ты ещё спрашиваешь? Робин, да ладно. Вы заключили сделку, ты дала слово, и ты не можешь менять или добавлять новые условия сделки, когда тебе этого захочется.

— А как ещё мне удержать его от убийства людей?

— Не знаю, но, Робин, — Амалия покачала головой. — Теперь с этим рогатым гадом будет справиться ещё сложнее. Единственно, что держало его в узде, это твоё обещание вернуть его домой.

— Но я отправлю его домой, если он будет…

— Да, но он больше не будет тебе доверять, — в ответ на мой непонимающий взгляд она тяжело вздохнула. — Робин, это вопрос контроля и силы. Если у тебя есть возможность изменить условия контракта, а у него её нет, то такой контракт ничего не стоит. В этом случае изменить своё обещание — это тоже самое, что вовсе отказаться от своих слов.

Твои обещания ничего не значат. В памяти всплыли обвиняющие слова Зуиласа.

Живот окутало лютым холодом, и складывалось такое впечатление, что ощущение теперь со мной останется надолго.

— А, вот и поворот.

Амалия замедлила ход, когда шоссе повернуло в горы. Слева от нас виднелась развилка, одна часть которой уходила вверх в горы, вторая — вниз по склону горы. Амалия уверенно свернула на ту часть развилки, которая направлялась вниз по склону. Проехав несколько километров, мы подъехали к воротам, запертым на цепь, и с висящим знаком частной собственности.

Амалия остановила машину, выскочила из неё, подбежала к воротам и сняла с них цепь.

— Даже не было замка, — огласила она, вернувшись в машину. — Безопасность высшего класса! Хорошо, хоть тут нет снега.

Автомобиль начал движение по гравийной дорожке. Напряжение внутри меня нарастало, живот сводило от тревоги и какого-то неприятного чувства. Как только мы закончим с дядей я заставлю Зуиласа понять, что я не собиралась отказываться от своих слов. Я просто хотела…

…..просто хотела контролировать его, используя то единственное, чего он так сильно желает.

Вот проклятье. Я именно так и поступила. Неудивительно, что он разозлился.

Гравийная дорожка всё тянулась и тянулась, машина то и дело подпрыгивала, сотрясая меня до костей. Амалия замедлилась, затем повернула на ещё более узкую и ухабистую дорожку. Ветки хвойных деревьев то и дело били по стеклу машины, когда мы продвигались всё глубже в лес.

Затем дорожка резко оборвалась. Пред нами предстал деревянный домишко с остроконечной крышей. Перед ним был припаркован старенький пикап. Амалия затормозила у пикапа и заглушила двигатель. Я вышла из машины, и мне в лицо тут же подул ледяной ветер.

Обняв себя руками, чтобы согреться, я повернулась к домику — сердце гулко застучало, предвкушая встречу с дядей.

Амалия подошла ко мне, и мы вместе направились к разрушающемуся крыльцу дома.

Глава 24

Амалия постучала, но ответом была тишина. Она подождала несколько минут, а затем опять громко ударила по дверям. Мы ошиблись? Здесь никого нет? Но пикап…

Внутри дома раздался грохот, а затем кто-то начал возиться у двери:

— Кто там?

Я сразу узнала этот скользкий голосок.

— Ой, никого важного, — саркастически ответила Амалия. — Всего лишь твоя дочь!

Очередной грохот, щелчок замка, и дверь распахнулась. Первое, что я увидела, было дуло ружья. Дядя Джэк открыл двери нараспашку и принялся что-то внимательно высматривать за нами.

— Вы одни? За вами следили?

— Отец, я не дура! Может уже перестанешь тыкать в нас этим?

Он отпустил курок и закинул ружьё на плечо:

— Как вы меня нашли?

— Ох, — Амалия нагло отодвинула его с порога. — Мы заходим.

Я зашла вслед за ней, и мне в нос сразу ударил противный запах пота, кофе, плесени и затхлости. Маленькое переднее окошечко было закрыто жалюзи, однако и в полумраке можно было рассмотреть, что комната, в которой мы находились, была большой и светлой. Кухня и гостиная разделялись огромным столом, а заднюю стену заполняли огромные окна.

Когда-то эта хижина была красивой и удобной, но годы запустения оставили на ней свой отпечаток. Но даже это не могло затмить умопомрачительный вид из окна — горные склоны, верхушки которых покрыты снегом, и море зелёных деревьев, колышущихся на ветру.

— Ты отвратителен, — гневный тон Амалии вернул меня в реальность. — Только посмотри на себя. Посмотри на эту хижину! Боже, чем ты тут занимался эти 5 недель? Валялся на диване?

Дядя Джэк, который так и держался за ружьё, резко вздрогнул от гневных слов дочери. Жирный и небритый, он был самым главным источником вонючего запаха пота и затхлости. На нём была перепачканная футболка, а под глазами залегли тени. На шее дяди висел инферно, на котором была выгравирована неизвестная мне эмблема. Все призыватели обязательно являлись подрядчиками — я узнала это в процессе изучения Демоники. Оказывается, для призыва демона требуется наличия у призывателя своего демона.

— Амалия, — начал было дядя, — я…

— Лучше бы твоими следующими словами было чертовски хорошее объяснение тому, что ты ни разу за всё это время так и не связался со мной. Я даже не знала жив ты или мёртв!

Он снова вздрогнул, и меня это удивило. Дядя Джэк всегда излучал уверенность и доминирующую ауру — даже в общении со своими детьми.

— Амалия, я не связывался с тобой в целях безопасности, — промурчал он. — Я. я совершил ужасную ошибку.

Я нырнула рукой в карман свитера, достала письмо моей мамы, написанное дяде Джэку, развернула его и подлетев к нему, гневно тыкнула это письмо ему под нос.

— А эта твоя ужасная ошибка имеет какое-то отношение к маминому письму? — холодно потребовала я.

Он с удивлением уставился на письмо — на его лице безошибочно читалось выражение грусти.

— Нам… нам лучше присесть.

Амалия открыла рот, чтобы что-то сказать, но, заметив выражение лица отца, молча уселась на диван. Расстегнув куртку, она отбросила её на спинку дивана, затем, скрестив руки и ноги, ожидающе уставилась на дядю Джэка. Сняв верхний свитер, я уселась рядом с ней. Дядя Джэк сел в кресло напротив нас — рядом с собой он поставил ружьё. Его взгляд упал на инферно, лежавшее на моей груди и поблескивающее в солнечных лучах.

— Ты… — прошептал он. — Ты украла демона из Двенадцатого Дома!

— Я его не крала, — я погладила эмблему Двенадцатого Дома, выгравированную на иферно. Поскольку дядюшка видел страницы гримуара, то он безошибочно распознал, какому Дому принадлежит мой демон. — Я заключила контракт после того, как твои клиенты из Красного Рома пытались использовать меня в качестве приманки для демона.

— Приманки?

— Я разговаривала с демоном с первого дня своего прибытия в твой дом, — нагло заявила я. — Но это сейчас не важно. Объясни мне это письмо. Сейчас же!

Дядя Джэк нахмурился — видимо из-за моего тона — и молча уставился на письмо.

— Ты хотя бы заволновался? — выпалила я. — Или же ты просто сидел и ждал, когда же она умрёт, чтобы ты смог заграбастать гримуар? Мама умоляла тебя о помощи!

— Я позвонил ей сразу же, как закончил читать письмо, — прошептал он. — Я думал она ошиблась. Как кто-то мог найти её? Но она просила о помощи, и…, - его плечи затряслись. — Я подумал, что если мы снова начнём разговаривать, то может я смогу убедить её показать мне гримуар.

Я так крепко сжала руки в кулаки, что ногти болезненно впились мне в кожу.

— Но я хотел ей помочь! — быстро добавил он. — Если она была права, то мы все были в опасности. В тот вечер мы проговорили по телефону больше часа. Мы договорились встретиться на следующий день. Я был там, как и было оговорено. Я был в семь вечера в ресторане, я ждал. Я прождал всю ночь, Робин! Я ждал её…

— Но они так и не приехали, — боль от потери снова накрыла меня с головой.

Он сморгнул слёзы, собравшиеся в уголках его глаз:

— Была почти полночь, когда мне позвонила полиция и сообщила… сообщила об аварии.

— И ты наконец-то смог получить то, что хотел, — яд буквально сочился из моих губ. — Ты заграбастал гримуар! И ты решил не тратить времени даром, и тут же принялся призывать демонов, не так ли?

Он даже не отрицал этого, просто кивал головой.

— Боже мой, папа! — Амалия в ужасе закрыла рот рукой.

Я достала второе письмо, то, которое маме написала мне и которое мы нашли в его сейфе, и протянула дяде. Он взял его и быстро просмотрел — на его лице не было удивления.

— Ты уже его видел, — тихо прошептала я. — Оно было в сейфе в гараже, не так ли?

— Где остальная часть письма?

— Сожжена. Я не успела его прочитать. Дядя Джэк, откуда оно взялось?

— Оно было заложено на первой странице гримуара. Наверное, мне следует начать с самого начала, чтобы всё поняла.

— Начала чего?

— Демоники.

Мы с Амалией обменялись встревоженными взглядами.

— Твоя мама написала это прямо здесь — в письме. Мы были первыми призывателями. Антея Атанас. Она была самым первым призывателем, который призвал демона в наш мир. Она же является родоначальницей магического класса Демоника. Наша семья тысячелетие оберегала этот гримуар, каждые несколько столетий переписывая содержимое и добавляя новую информацию. Все 12 имён демонов сохранились с самого первого гримуара. Все ритуалы призывателей основаны на её самом первом ритуале.

Первые призыватели… мои предки были самыми первыми призывателями? Мы создали Демонику?

— Антея обучала своих детей и несколько учеников искусству призывания, а затем каждому из них передала по одному имени демона. Из поколения в поколение её наследники делились знаниями Демоники с другими чародеями. Делились они и именами демонов, но имена самых сильных Домов они держали в секрете. В наши дни только парочка чародеев знает имена демонов из Второго и Третьего Домов. Что касается Первого Дома, то его имя было утеряно в начале 1900-х…

— Так было пока ты не заграбастал гримуар, — прорычала я.

— Повсеместное использование имён демонов обесценило их настолько, насколько вообще может обесцениться имя демона, — продолжил он, не замечая моего едкого комментария. — поэтому знание имён первых трёх Домов считается в кругу чародеев сродни Святому Граалю. Семья Атанас был очень известна. Все знали, что только эта семья знает все 12 имён демонов. Поэтому другие маги и чародеи открыли на нас охоту: члены семьи Атанас начали погибать.

Жаждущие власти почти стёрли с лица земли нашу семью, так написала мама в том письме.

— К началу Второй Мировой Войны из всей семьи Атанас в живых осталось всего 3 человека. Диандра — ваша прапрабабушка сбежала из Албании в Канаду и сменила фамилию. Здесь она вышла замуж за чародея, и приняла решение отказаться от призывания демонов. Свою жизнь она посвятила сокрытию гримуара от других жадных чародеев.

— Но ты же призыватель, — выдала Амалия. — И ты хочешь, чтобы и я стала призывателем.

— К тому моменту, когда мы с Сарой родились, наша семья не только отказалась от класса Демоники, но и решила выйти из Арканы. Сара едва могла создать самый простой артефакт, всё свое время она посвящала переводу гримуаров других магов. Меня же это не устраивало. Я хотел быть могущественным чародеем, как наши предки. Я хотел богатства и силы, а не забвения. Нам совсем необязательно было возрождать имя Атанас или же продавать все 12 имён демонов. Но мы могли бы стать могущественными чародеями. Наши родители даже и не думали об этом, но мы с Сарой часто обсуждали такую возможность. Ей не нужны были деньги, но она хотела перевести весь гримуар от корки до корки — а такого не делалось со времён Диандры — и узнать историю нашей семьи. Мы представляли, как призовём по одному демону из каждого Дома и станем первыми людьми, которым удалось бы увидеть все 12 демонических линий.

Моя голова кружилась, а сердце бешено стучало.

— Когда умерла твоя бабушка — наша мама — Сара унаследовала гримуар и тут же приступила к его переводу. К тому времени я уже тайно был учеником у одного чародея. Не знаю, почему она поменяла своё мнение. Спустя пару месяцев она заявила мне, что мы не можем использовать гримуар. Она сказала, что мы не будем призывать демонов — вообще никаких демонов, что мы должны залечь на дно и сохранить гримуар в целостности и сохранности.

Я был в ярости — ведь это было мечтой всей моей жизни. Я попросил её дать мне одно имя — любое имя, чтобы я смог начать карьеру призывателя. Она отказалась. Она даже не объяснила почему отказывается, только сказала, что гримуар очень опасен, и мы не можем привлечь к себе внимание других чародеев. Спустя пару недель после этого разговора Сара перешла в «спящую» гильдии и полностью перестала практиковать магию.

— Ты же всегда говорил мне, что она была призывателем! Что она надурила тебя и забрала твоё наследство! — обвиняюще вскричала Амалия.

— Каждый представитель семьи Атанас — призыватель! Вне зависимости от того, призывает он демонов или нет. И я чувствовал себя обманутым и обделённым! — он виновато уставился на меня, и я вдруг поняла, отчего от выглядит таким поникшим.

— Ты… Ты отобрал моё наследство из мести! Ты наказывал меня за то, что, как ты думал, сделала с тобой мама.

Он слегка скривился.

— Когда наши пути разошлись, мы с Сарой были немного старше, чем вы сейчас. Она сказала, что не сможет поддерживать со мной связь, если я продолжу практиковать Демонику. Я сказал, что если она не поделится со мной знаниями из гримуара, то я отказываюсь считать её своей сестрой. Вот так мы и разошлись. Мы не общались годы, и годы, и годы…а потом.

— Потом пришло её письмо, — сказала я.

— И она умерла. Наконец-то гримуар стал моим. Моя карьера могла взлететь на новый уровень. Я наконец-то смог бы стать тем чародеем, каким мечтал стать всю жизнь! И конечно же я бы защитил гримуар. Со мной он был бы в безопасности…

— Ты попытался продать имя Первого Дома Красному Рому, — гневно обвинила я его. — Каким боком это относится к защите гримуара?

— Это было ошибкой. Глупой, жадной ошибкой. Робин, я считал, что все позабыли о гримуаре. Я и подумать не мог, что кто-то свяжет меня и твою маму с легендарной семьёй Атанас! — он тяжело вздохнул. — Но самую большую ошибку я допустил ещё до того, как прикоснулся к гримуару.

— Что за ошибка? — я холодно уставилась на него.

— Клод, — прошептал он.

Сердце вдруг стало тяжёлым, как свинец. Меня тошнило от осознания того, что я ничего не могла сделать, чтобы предотвратить эту катастрофу — всё уже свершилось.

— Не знаю, то ли он уже искал наследников семьи Атанас, когда только подружился со мной или же он услышал мои жалобы на сестру, скрывшую от меня бесценный гримуар по Демонике. — Его пальцы побелели от напряжения. — Он никогда не спрашивал меня ни о гримуаре, ни о Саре. Как я мог догадаться? Даже после… после того, как Сара…

Дядя Джэк спрятал лицо в ладони, после чего послышались всхлипы.

— Он убил моих родителей, не так ли? — слова обжигали мне рот, но я должна была услышать это от него. — Клод убил моих родителей?

Дядя Джэк жалобно посмотрел на меня:

— Я его никогда не подозревал. А затем сбежал тот демон, и Клод потребовал у меня гримуар. Когда я отказался отдать его, он попытался забрать его у меня силой.

— Удивлена, что он не убил тебя, — прошептала Амалия.

— Он не знал, где я хранил гримуар. Я никогда его при нём не показывал. Я копировал отдельные страницы и отправлял ему их. Всю книгу он так и не видел.

Ну хоть на это у дядюшки хватило ума! Я так крепко сжала челюсть, что, казалось, сейчас треснут зубы. Внутри меня кружил водоворот из эмоций: гнева, злости, боли.

— С тех пор я прячусь в этом месте, — сказал дядя, тяжело вздохнув. — Амалия, я знал, что он будет следить за тобой. Я не хотел, чтобы он подумал, что ты знаешь, где меня найти. Он мог навредить тебе.

— Кто такой этот Клод? — потребовала она. — Его демон связан с ним нелегальным контрактом.

— Его демон из Второго Дома, — добавила я. — Из-за тебя у него теперь есть имена всех Домов.

— Не всех, — поправил меня дядя. — Имя демона состоит из трёх частей: имя, написанное на демоническом языке; имя Дома и правильное произношение имени. У Клода есть только 2 из трёх частей имени Двенадцатого Дома. Я так и не показал ему, как пишется имя этого демона на демоническом языке.

Клод сказал мне, что у него есть все имена, но может быть он солгал. Если он не мог самостоятельно призвать демона из Двенадцатого Дома, то это объясняет его предложение — приглашение присоединиться к нему. Он хотел добраться до Зуиласа.

— Я не знаю кто он, — признался дядя Джэк. — Мне было сложно провести расследование, находясь здесь, но одно я смог выяснить: личность Клод Мерсье — это фейк. Он появился из ниоткуда шесть лет назад. Это всё, что мне известно.

Я зажмурилась, пытаясь подавить бушующие во мне эмоции. Клод убил моих родителей. Осознание этого много изменило. Теперь к моей печали присоединилось желание отомстить.

— А что насчёт Двенадцатого Дома? — гулко спросила я.

— А что насчёт него?

— Почему он такой особенный? Клод сказал мне, что его главная цель — заполучить демона Vh'alyir.

— Откуда ты знаешь это имя? — дядя вдруг напрягся.

— Я нашла отсканированную страницу в твоей электронной почте. Это было до того, как сгорел дом.

— Ох, — он начал нервно стучать пальцами по креслу. — Существуют слухи, а точнее легенды, о Двенадцатом Доме. Некоторые утверждают, что Vh'alyir — самый могущественный Дом, другие — что это самый слабый Дом из всех. Одна из легенд говорит, что этот Дом проклят.

— Проклят?

— Не знаю, что это значит. Возможно, все ответы есть в гримуаре.

— И где же он?

Он уставился на меня, и я не отвел от него взгляд. Я даже не моргнула. Не смутилась.

— Здесь, — тихо ответил он. — Он здесь. Робин, ты уверена?

— В чём? — даже этот простой вопрос мне дался с трудом.

— В том, что ты готова его прочесть.

— Он — мой!

— Да, — согласился он. — Но готова ли ты защищать его? Я прочёл письмо, которое оставила тебе твоя мать — целое письмо. Ты поняла, что она имела в виду, когда написала, что ты не готова?

— Я не изучала магию.

— Это ошибка, о которой она больше всего сожалела. Она сказала мне об этом в нашем телефонном разговоре. Она считала, что было неправильно полностью отказаться от магии. Неизвестность защищала до поры до времени, но как только правда выплыла наружу, то всё пошло прахом: ни у тебя, ни у неё не было магических навыков, чтобы защитить себя. Поэтому ей и нужна была моя помощь.

Готова ли я взвалить на себя это бремя? Готова ли я взять на себя ответственность за историю нашего рода, за Демонику, за гримуар, и защищать это всё пусть даже ценой собственной жизни? Готова ли я пожертвовать своим будущим и мечтами ради безопасности гримуара?

— Отдай мне гримуар!

Дядя Джэк вскочил с кресла и исчез где-то в недрах коридора. Послышался звук открываемой и закрываемой двери, затем на ступеньках зазвучали шаги. Прошло пару минут, и в комнате появился дядя с плоским металлическим ящиком в руках.

Я уже видела этот ящик. Я видела его в мамином офисе — иногда она приносила туда гримуар, видимо, когда переводила его.

Дядя положил ящик мне на колени:

— Заклятие на этом ящике ответит только на призыв чародея из нашей родословной. Текст заклинания: Egeirai, angizontos tou Athanou, lytheti.

Я прижала руку к ящику и мысленно произнесла древнегреческое заклинание. На поверхности ящика вспыхнули и погасли белые руны. Сглотнув слюну, я открыла крышку. Драгоценный гримуар был завёрнут в коричневую бумагу, которую я бережно развернула слегка трясущимися руками. Передо мной во всей красе предстал гримуар Атанас. Мамино сокровище.

Кожаная обложка была чёрной и потёртой, швы — аккуратные, но вот сами нити были в пятнах. Было заметно, что в некоторых местах книгу заново сшивали яркими прочными швами. Я заметила лист бумаги, торчащий из книги. На самом верху страницы виднелся мамин почерк.

— Не знаю, где она спрятала свой перевод, — пробурчал дядя. — Здесь осталось только несколько переведенных ею страниц.

Я осторожно прикоснулась к мягкой обложке, на которой были выбиты старинные слова. Гримуар Атанас. Он мой… почти. Отложив ящик в сторону и прижав к груди гримуар, я медленно поднялась с дивана. Вздохнув, мысленно обратилась к Зуиласу.

Зуилас? Пожалуйста, выйди!

Дядя Джэк охнул, когда на моей груди зажёгся инферно. Красные лучи, вырвавшиеся из инферно, окутали всё пространство. Рядом со мной появился мой демон — он смотрел на меня холодным, не прощающим взглядом.

Поднявшись с кресла, дядя Джэк уставился на Зуиласа со смесью ужаса и восторга. Но ни я, ни Зуилас не обратили на реакцию дяди никакого внимания — мы смотрели друг на друга, не отводя глаз. Мои пальцы крепко сжимали гримуар. Я сделала глубокий вдох. Выдох. Снова вдох.

Подняв гримуар, я протянула его Зуиласу.

Зуилас. В моей голове его имя звучало чётко и уверенно. Это гримуар. Это то, что я хочу больше всего на свете. Это самая важная вещь для меня на всей земле.

Он внимательно слушал меня. Он не шевелился, а на его лице не отражалось ни одной эмоции.

Я была не права, используя против тебя твоё сокровенное желание. Я пообещала, что отправлю тебя домой. Я думаю, что смогу это сделать благодаря гримуару. Но даже если в нём не будет ответов, я всё равно найду способ помочь тебе. Неважно, как ты будешь себя вести, неважно, что ты сделаешь и чего ты не сделаешь, я всё равно отправлю тебя домой. Я обещаю.

— Что она делает? — прошептал дядя.

Зуилас не отводил от меня взгляд, выжидал.

Меня начали охватывать сомнения, но я тут же отмела их. Это я разрушила то хрупкое доверие, которое начало устанавливаться между нами. Но если быть предельно честной, то не уверена, что я вообще доверяла ему. Как сильно я доверяла тому контракту, который нас связал? Как сильно я доверяла Зуиласу?

Он открыл мне свой страх — страх, что я могу желать его смерти. А как я ему отплатила? Как я показала ему своё доверие?

— Я хочу отдать гримуар тебе, — прошептала я. — Он будет твоим, пока я не отправлю тебя домой. Таким образом у нас у обоих будут рычаги давления. Когда я отправлю тебя домой, ты вернёшь мне гримуар.

Его хвост медленно проскользил по полу, показывая, что он обдумывает мои слова. Он протянул руки, но не прикоснулся к гримуару. Вместо этого он положил их мне на голову. Его пальцы зарылись в мои волосы. Он оторвал от меня свой взгляд и внимательно осмотрел комнату.

Он притянул меня к себе — между нашими телами был лишь гримуар. От неожиданности я взвизгнула, и в этот момент он едва слышно прошептал своим хриплым голосом:

— Drādah, я чувствую запах свежей крови.

Глава 25

Меня пронзил холодный страх, и в ту же секунду Зуилас отбросил меня назад.

Я проскользила по воздуху и врезалась в Амалию, сбив её с ног. Окно позади Зуиласа разлетелось на мелкие осколки, но он уже успел отвернутся от него. В хижину влетели трое мужчин в тёмных одеждах — их пальцы удлинялись в когти, а рты были жадно раскрыты. Клыки обнажены. Чёрные глаза отмечены ярко-красными кругами.

Вампиры метнулись в сторону Зуиласа, а он — навстречу им. Вокруг его рук закружилась красная магия, из пальцев появились светящиеся когти. Он уклонился от одного вампира, ударил плечом второго, а третьего полоснул когтями по животу. Кровь тут же залила всю одежды вампиру, но он даже не споткнулся.

Вампиры окружили Зуиласа — он пронёсся мимо них. Хоть они и были быстры, но на его стороне был опыт.

Очередная атака. Два вампира отлетели назад, и Зуилас вонзил когти в грудь третьего вампира, останавливая его сердце. Убив существо, он отвернулся от него, но не в сторону вампиров, а в мою.

Передо мной мелькнуло пятно. Новый вампир, которого я не заметила, атаковал меня слева и крепко вцепился в гримуар. Я отчаянно пыталась вырваться из его хватки — его когти схватились за цепочку и та порвалась, болезненно полоснув меня по шее.

Зуилас атаковал напавшего на меня вампира, и тот отскочил назад — позади него мелькнуло движение. В одну секунду позади Зуиласа никого не было, а уже в следующую там стоял мужчина. Его руки сжались вокруг моего демона, затем он схватил его за подбородок и отвернул голову, обнажая шею.

Вампир укусил Зуиласа.

Я закричала, и в этот момент меня кто-то схватил и потащил назад. Это была Амалия, которая пыталась оттащить меня и от Зуиласа, и от вампира.

Daimon, hesychaze! мысленно прокричала я. Но Зуилас не растворился в красных лучах. Магия вокруг его рук начала исчезать, его тело обмякло в руках вампира, а глаза темнели с каждой проходящей секундой. Я посмотрела вниз. Мой новый артефакт запутался в разорванной цепочке и висел на свитере, но самого инферно нигде не было видно.

Вампир вытащил клыки из шеи Зуиласа и поднял голову. Это был Василий — предводитель вампиров. Когда его медленный взгляд скользнул по мне, я уставилась на него в ответ. В отличие от остальных вампиров, его глаза не были чёрным пятном на белом. Нет, его глаза были одним сплошным чёрным пятном.

Вспыхнул красный свет, но это была не магия Зуиласа. Из инферно на шее дяди выскочил луч энергии и материализовался в огромного демона. Он был высотой более 2-х метров, с чешуйками на руках и ногах. Его длинный хвост лежал неподвижно на полу, пустые глаза выделялись на обезьяноподобном лице. На голове у демона были четыре длинных рога.

Пока его демон поворачивался к вампирам, дядя Джэк наставил ружьё на Василия.

— Нет, — закричала я, отталкивая ружьё.

Дядя Джэк оттолкнул меня и снова наставил ружьё на вампира. Дуло было направлено прямо на сердце монстра, вот только одно но… Василий закрывал себя Зуиласом. Чтобы убить вампира, дяде придётся убить Зуиласа.

Василий снисходительно посмотрел на дядю и перевёл взгляд на меня. Его язык заскользил по тонким губам, облизывая капли крови.

— Изысканно, — прохрипел он. — Кровь наполнена мощью и невероятно свежа. Её инферно?

К Василию подлетел вампир, и дядя задёргался, не зная, в кого ему целиться. Вампир нагнулся, поднял что-то с пола и подал Василию. Два других вампира стояли в стороне, но Василий не обращал на них внимания, его взгляд застыл на шее демона, а в глазах светился голод.

Василий на мгновение отвлёкся на инферно и спрятал его в карман. Улыбаясь, он провёл рукой по плечу Зуиласа, разрывая ремни брони. Небольшая пластина упала на пол, обнажая грудь Зуиласа. Василий уставился на дядю своими чёрными глазами, как будто призывая его выстрелить.

В моей голове зазвучали тревожные звоночки. Вцепившись одной рукой в ружьё, а другой — в гримур, я сказала Василию:

— Отпусти моего демона!

— Интересное предложение, — сухо ответил Василий.

Меня начало трясти. Мой взгляд устремился к Зуиласу, который безжизненно повис в объятьях этого монстра. Рука Василия крепко сжимала горло моего демона.

— Робин, — прорычал дядя, — убери свои руки от ружья. Я выстрелю ему в сердце и убью.

— А заодно ты убьёшь моего демона!

— Призовёшь другого, — рявкнул он.

Чёрные глаза Василия как будто смотрели сквозь меня:

— Робин Пэйдж, дочь Сары Пэйдж, владелицы гримуара Атанас. Хочешь заключить со мной сделку?

— И почему я должна верить словам вампира? — меня буквально тошнило от напряжения.

— Я не вампир, — на его губах играла лёгкая улыбка. — Я… как вы нас называете? Я — фейри.

— Но дух фейри заражает людей, и тем самым обращает их в вампиров, так что…

— Я не такой, как они, — в его голосе слышалась скука. — Те фейри — самого низшего ранга, бестелесные тени, движимые низменными потребностями. Но я…Я. Как же тебе объяснить, чтобы ты поняла? Мои собратья — мухи, я же — волк, по чьей добыче ползают эти мухи.

Не самое лучшее объяснение, но я поняла, что он хочет сказать.

— Для меня мои сородичи — добыча, но я также наслаждаюсь силой, которую получаю от…демонов, — он резко отдёрнул голову Зуиласа назад, и из раны на шее снова потекла кровь. — Теперь, Робин Пэйдж, когда ты знаешь, что я — человек слова, я спрошу тебя ещё раз: Хочешь ли ты заключить со мной сделку?

Фейри. Я почти ничего не знала о фейри. Я читала о них, о том, что сделки были частью их загадочной культуры, почти, как и у демонов, но я и понятия не имела о правилах заключения сделок с фейри. Все знают, что фейри держат своё слово, не так ли? Но почему-то мне кажется, что Василий, кем бы он ни был, не такой уже и честный тёмный лорд.

— Что ты хочешь? — осторожно спросила я.

— Гримуар. Я и так его заберу, но хотелось бы, чтобы он достался мне не повреждённым, — его чёрные глаза буквально впились в меня, — Робин Пэйдж, отдай мне гримуар, и я верну тебе твоего демона и больше не причиню вам вреда.

Дядя Джэк попытался вырвать ружьё из моей хватки. Амалия стояла рядом со мной, её взгляд мелькал от одного вампира к другому, как будто она просчитывала наши шансы.

— Зачем тебе гримуар? — в панике спросила я. — Какая от него польза фейри?

— Сделка, Робин Пэйдж, это когда один ценный предмет обменивается на другой предмет такой же ценности, — рука Василия сжала горло Зуиласа ещё сильнее. — Я не буду отвечать на твои вопросы. Я сделал своё предложение. Ты согласна?

Я с трудом сделала вдох. Василий был самой большой угрозой, но даже супер пупер быстрый фейри вряд ли успеет избежать пули — не тогда, когда человек с ружьём стоит в 3-х шагах от него. Демон дяди Джэка возможно, возможно, сможет убить оставшихся вампиров. В крайнем случае, он может замедлить их, а мы тем временем попытаемся сбежать.

Всё это вполне выполнимо — нужно лишь пожертвовать Зуиласом.

Всего один выстрел. Василий и Зуилас умрут. Амалия, я и дядя Джэк сбежим. Гримуар будет в целостности и сохранности. Я вернусь домой, и больше никаких связей с Демоникой. Больше никаких нелегальных контрактов с демонами, и страхов, что кто-то обнаружит эти контракты. Зора может доложить обо мне в ОМП, но это будет неважно, потому что контракта уже не будет.

Или же я могу отдать гримуар и спасти Зуиласа.

Я опустила взгляд на гримуар, прижатый к моей груди, к сердцу. Сокровище моей мамы. Первоисточник Демоники. Бесценный, важный, опасный. Но это всего лишь книга. Как я могу пожертвовать чьей-то жизнью ради книги?

Зуилас

В голове вдруг всплыли его слова: Будь умнее, drādah.

Он сказал это вчера, а кажется прошла вечность. Мы стояли одни в аллее. Я почти почувствовала жар его тела позади меня, его руки на моих плечах. Я почти слышу его слова, которые он прошептал мне в ухо: Ты всегда должна смотреть по сторонам.

Я впервые с момента встречи оторвала взгляд от Василия. Возле кухни стояли три вампира. Я обвела взглядом комнату, не оставляя без внимания тёмные углы, выглянула в разбитое окно, скользнула взглядом по большому столу, стоящему на улице…

Какая-то фигура скрылась из виду, спрятавшись за углом, прямо за окном. Ещё одни вампир. Но почему он стоит на улице?

Разве что он там не один. Разве что вампиры устроили нам засаду.

Зуилас говорил мне, чтобы я была умной. Если бы он сейчас стоял рядом со мной, я знаю, что он бы прошептал мне в ухо. Василий приказал вампирам ждать нас снаружи. Он не для того заключал сделку с нами, чтобы оставить нас в живых. Он хотел, чтобы гримуар не пострадал. А потом он нас всё равно убьёт.

Я уставилась в глаза Василия:

— Я принимаю твоё предложение.

Амалия охнула. Хватка дяди Джэка на ружьё усилилась.

Василий улыбнулся:

— Отдай мне гримуар.

Я ещё крепче схватила ружьё и повернулась к дяде, одаривая его самым многозначительным взглядом, на который только была способна. Отпустив ружьё, я поспешно завязала цепочку на шее и медленно подошла к фейри. Василий ждал, обхватив одной рукой безжизненное тело демона, и сжимая другой рукой его горло.

Я остановилась в шаге от него. Василий протянул ко мне руку. Сердце сделало громкий стук, ка будто пыталось схватить гримуар, и я вложила книгу в руку фейри. Он сжал книгу с самодовольным видом.

Он отпустил Зуиласа, и тот осел на пол — я нырнула вслед за ним.

Раздался звук выстрел, и Василий отпрянул назад — на его груди в районе сердца появилась чёрная дыра. Я распласталась на полу в ожидании падения тела фейри, но этого не произошло. Сжимая гримуар в руке, Василий легонько дотронулся до груди, как будто удивлённый самим наличием раны. Лёгкая улыбка заиграла на его губах.

Он не падал. Он не умирал. Он получил пулю в сердце — пулю, которая наповал убивает оленя! Так почему он не умер?

Дядя Джэк сжимал ружьё трясущимися руками. Рядом с ним стояла Амалия, на лице которой застыло шоковое выражение.

Всё ещё улыбаясь, Василий метнулся ко мне:

— Ori eruptum impello! — закричала я.

Из артефакта на моей шее вырвался серебряный свет. Огромная сила вырвалась на волю, отбрасывая назад Василия, вампиров и два кухонных стула. Не пострадал только Зуилас, которого я прижала к полу.

Трое вампиров упали плашмя, но Василий аккуратно приземлился на ноги, не замечая дыру на груди. Он погладил гримуар, словно желал убедиться, что тот не пострадал, и отвернулся. Он спокойно вышел в разбитое окно и начал удаляться вдаль.

Его лакеи двинулись на нас с горящими голодными глазами. Пока их властелин уносил гримуар, они разберутся с кучкой беззащитных людишек.

Василий уносил гримуар, драгоценный гримуар, который я вручила ему своими собственными руками. Какой монстр способен выжить после выстрела в сердце?

Я сжала плечи Зуиласа, но он даже не пошевелился. Вампиры подбирались к нам всё ближе — по их подбородкам текли слюни от вида демона и предвкушения его крови. Раздался громкий металлический щелчок, и вампиры, как по команде, повернулись на звук.

Дядя Джэк направил на них ружьё и выстрелил. Громкий звук, и пуля пронзила сразу двух вампиров, моментально убивая их. Когда они упали, дядя Джэк отбросил ружье и схватился за инферно. Его демон неуклюже двинулся вперёд, неловко размахивая руками. Оставшийся вампир обнажил клыки и начал осторожно отступать.

К сожалению, он был не один. В комнату через разбитое окно начали заскакивать вампиры, прятавшиеся на улице. Их было четверо. В их жутких глазах плескался голод, а с уголка рта стекала слюна. Один из них засмеялся при виде нашей беспомощности.

Меня охватило отчаяние. Зуилас!

Дядя Джэк направил своего демона на вампиров. Они с Амалией начали отступать к выходу, махая мне руками, но я знала, что побег бесполезен. Вампиров слишком много, и они слишком быстры.

Я перевернула на спину обмякшее тело Зуиласа. Его глаза были пусты, но грудь поднималась и опускалась — значит, он дышит. Укус Василия ввёл его в состояние, похожее на кому.

Трое вампиров прыгнули на огромного, но неуклюжего демона дяди Джэка, а двое других — на дядю и Амалию. Она вытащила какую-то карточку и прокричала заклинание, но оно не остановило вампиров. Дядя Джэк сжал инферно. Его демон попытался ринуться к хозяину, но его остановили трое вампиров.

— Зуилас, — прошептала я, прижимаясь лбом к его лбу. — Пожалуйста, проснись!

В глубине его глаз что-то мелькнуло.

Демон дяди с грохотом повалился на пол — трое вампиров тут же запрыгнули на него, пытаясь прогрызть его броню.

Я ещё крепче прижалась к Зуиласу — страх парализовал меня:

— Зуилас, помоги нам.

Закричала Амалия. Её крик, как ножом, разрезал мои нервы. Из горла Зуиласа раздался тихий хрип. Я уставилась в его чёрные глаза, не отрывая своего лба от его головы.

Drādah.

В моей голове сформировалась картинка: острые красные руны, сплетающиеся в круги и замысловатые линии. Заклинание ярко вспыхнуло, и я узнала его — это то взрывное заклинание, которое Зуилас наложил тогда, когда его покусали вампиры. Его пальцы слабо сжали моё запястье, и он оттолкнул мою руку от своего лица и слегка приподнял её над нами.

Не знаю почему, но я широко расправила пальцы. Они начали покалывать. В ладони и в груди начал нарастать жар. Заклинание пульсировало в моей голове. Комната вокруг нас погрузилась во тьму. Стало холодно.

Создай его.

Я закрыла глаза и прижалась к нему лицом. В груди становилось всё горячее и горячее. Огонь был в ладонях, в руках. Заклинание создавалось не только в моей голове, но и вне её. Оно сверкало над нами светящимися линиями, демоническими рунами и смертоносными спиралями. Воздух трещал от напряжения.

Вампиры бросились на нас с обнажёнными клыками. В их страшных глазах плескались ярость и голод. Но ведь мои глаза были закрыты, как же я смогла их увидеть?

Рука Зуиласа обняла меня за шею. Его пальцы слегка коснулись моей щеки, прерывистое дыхание опаляло кожу. Я чувствовала его прикосновение, его физическую близость. Я чувствовала даже больше. Я чувствовала его самого. Его яростное присутствие в моём сознании. Оно было ярко-красным, с чёрной сердцевиной.

Закончи заклинание!

Мои глаза распахнулись, и я увидела, как по моим руками начала подниматься красная демоническая магия. Я увидела заклинание, висящее над нами, и вампиров, готовящихся атаковать мою обнажённую спину.

Evashvā vīsh!

Когда я произносила эти слова вслух, одновременно я слышала его голос в моей голове. Моё тело опалил палящий жар, и комната взорвалась.

Зуилас прижал меня к себе, обхватив руками мою голову — я зарылась лицом ему в шею. Мои глаза пронзил яркий свет, затем раздался оглушительный рёв, после которого в комнату ворвался ледяной арктический ветер. Грохот, шум — и второй взрыв.

Из кухни вылетел огненный шар. Зуилас оттолкнулся от пола и перевернул наши тела, накрывая меня собой. В комнату ворвался жар, который тут же был сметён холодом — тепло и свет впитывались в тело Зуиласа, наполняя его энергией.

Вокруг нас прокатились волны огня, но они быстро исчезли. В нос ударил едкий запах жжённого пластика.

Зуилас приподнялся на локти по обе стороны от моего тела и поднял голову — мы уставились друг другу в глаза. В его взгляде вспыхнуло яркое пламя.

Мои глаза широко распахнулись, а губы слегка приоткрылись в недоумении. Я не помню, как я пошевелилась, но мои пальцы вдруг оказались на его подбородке.

Я чувствовала его. Он был там — в моей голове. Призрачное присутствие, которое позволило мне вкусить всё, чем он являлся — силу и жестокость, хитрость и ум, решимость и силу воли. И острый юмор. И тихое, глубокое отчаяние.

— Что…, - прошептала я.

— Ты всегда могла меня слышать, drādah, — его тихий хриплый голос одновременно звучал у меня в голове и в ухе. — Просто ты не слушала.

Наш момент единения разрушил хриплый вой. Зуилас приподнялся и сел мне на ноги, внимательно осматривая комнату. Вся мебель была разбита на куски. Всю кухню разнесло в пух и прах. Посреди разрушений неподвижно стоял демон дяди Джэка. К счастью, все пятеро вампиров были мертвы.

— Папа, — хриплый голос Амалии доносился откуда-то из-под разваленного стола. Лёгонько оттолкнув Зуиласа, я с трудом встала и поплелась на голос Амалии. Присутствие Зуиласа в моей голове исчезло.

Накрывшись столом, как щитом, на полу возле дяди сидела Амалия, прижимая обе ладони к его животу. Он лежал на спине, его рот скорчился от боли и ужаса. По рукам Амалии текла кровь и собиралась лужицей вокруг тела дяди Джэка. На его животе были видны глубокие раны от когтей вампиров.

- Папа, — Амалия давилась слезами. — Папа, держись.

Силы покинули меня, и я рухнула на колени, так и не дойдя до Амалии. Дядя Джэк прерывисто дышал. Его руки сжимали руки Амалии. По её щекам текли слёзы.

— Не бросай меня, папа, — шептала она. — Ну пожалуйста, пожалуйста!

В моей груди начала разрастаться боль. Меня пронзило горе — свежее, острое, смешанное с пробудившейся тоской по родителям. К этим чувствам присоединилась боль и тревога за Амалию — она вот вот потеряет единственного родителя.

Амалия крепко давила на живот дяди Джэка, безуспешно пытаясь задержать в нём вытекающую кровь. Её тело сотрясали мучительные, пронзительные рыдания.

Рядом со мной неслышно материализовался Зуилас. Он без эмоций уставился на умирающего мужчину. Я отвела взгляд, не в силах смотреть на смерть дяди. Мне было так больно за Амалию.

По руке что-то заскользило — это Зуилас двинулся вперёд. Я следила за его движениями, когда он переступил через стол, застыл на мгновение, а затем присел на корточки рядом с дядей Джэком. Прищурившись, Зуилас уставился на человека, который призвал его в этот мир. Человека, который вырвал его из дома, заточил в тюрьму и пытался поработить его.

Взгляд демона переместился на залитое слезами лицо Амалии, затем на моё и снова вернулся к дяде.

— Zh'ūltis, — прошептал он.

После этого он положил руку на грудь дяди Джэка, и по ней побежала красная целительная магия.

Глава 26

Магия Зуиласа потухла, и демон убрал руку с груди дяди Джэка. Сморщившись, он вытер кровь с пальцев о штанину лежащего мужчины.

Дядя с трудом сделал вдох. Амалия всё ещё крепко сжимала руку отца, но её неверящий взгляд был устремлён на Зуиласа.

— Ты исцелил его, — хрипло прошептала она.

Зуилас поднялся, его хвост нервно бился из стороны в сторону, и перепрыгнул через стол. Схватив меня за локоть, он помог мне встать на ноги, затем закинул меня на спину. Я слегка взвизгнула, но привычно обволокла ногами его талию, а руками обняла за шею.

— Что…, - начала было я.

Он перепрыгнул через всю комнату, едва не сбросив меня со спины, а затем выпрыгнул в разбитое окно. Оказавшись на улице, он слегка затормозил и начал принюхиваться.

— Зуилас, что…

— Ещё не всё кончено. Держись.

Я крепче обвила ноги вокруг его талии, и он быстро побежал в лес. Мимо нас проносились высокие ели, снег и ветер бил нам в лицо. Зуилас бежал с демонической скоростью — он сейчас вполне мог обогнать самого быстрого бегуна на планете. Мы проносились мимо веток, которые то и дело хлестали нас по бокам. Я понятия не имела, куда он так бежит. Что именно он почувствовал?

А затем в чаще деревьев я заметила ярко-красную магическую вспышку.

Зуилас замедлился и перешёл на крадущийся шаг. Он бесшумно ступал по снегу и опавшим листьям. Подойдя к краю леса, он остановился.

Посреди поляны стоял Василий, небрежно удерживая гримуар в одной руке. В десяти шагах от него стоял демон Клода — его красновато-коричневая кожа резко контрастировала с белым снегом. За спиной демона мелькали крылья, его хвост бился по земле. волосы были завязаны в хвост, открывая острые черты лица. В красных глазах демона светилась сила.

Василий медленно повернул голову вправо — туда, где стояли мы с Зуиласом, а затем переключил своё внимание на демона Клода.

— Моя способность отыскивать добычу превосходит способность всех фейри вместе взятых, — сказал он сухим голосом. — Не ожидал, что ты обладаешь такой же способностью, Нашивер. Как тебе удалось появиться здесь так быстро после меня?

Демон Клода — Нашивер — холодно улыбнулся:

— Ты недооценивал нас с самого начала.

Я содрогнулась от его урчания. В его английском не был слышен такой сильный акцент, как у Зуиласа, но вот гортанные нотки у обоих демонов были одинаковые.

— Да? — прошептал Василий. — Я приписал твоему хозяину тот интеллект, который он показал. Он считал меня обычным вампиром. Он думал, что сможет завоевать мою благосклонность, соблазнив твоей кровью моё гнездо. Он считал меня слишком простым созданием. Он не думал, что я раскрою его планы. Не думал он и о том, что я также захочу отыскать то, что он ищет.

Хвост демона резко ударился о землю — единственный признак гнева.

— Нашивер, мне в руки упали такие прекрасные дары. Ты знал, что я пришёл сюда в поисках друида? Однако я обнаружил, что он сбежал.

Я вцепилась в плечи Зуиласа. Друид? Никогда не слышала, чтобы в Ванкувере был друид.

— Ничейная территория, которую я объявляю своей, — продолжил Василий. — Как только я взял под контроль территорию и вампиров на ней, ты и твой хозяин дали мне ещё большую власть. А теперь я забрал и это.

Он прижал к своей груди гримуар.

— Ты думаешь, мы не знали о готовящемся предательстве? — улыбаясь, прошептал Нашивер. — Ты сэкономил нам уйму времени.

— Ты думаешь, что сможешь забрать его у меня? Понятно. Ну что ж, демон, попытайся. Я раздавлю тебя одной рукой.

Фейри крепко прижал гримуар к груди одной рукой, а вторую слегка приподнял, небрежно сжав пальцы. Они тут же начали темнеть, превращаясь в длинные когти.

Нашивер поднял руки вверх — по ним побежали красные магические круги. Прежде чем его пальцы закончили превращаться в когти, Василий исчез. Брызги крови, и Нашимер отшатнулся — его грудь покрылась кровавыми ранами. Василий снова полоснул когтями, и демон едва смог увернуться от нападения. Нашивер только замахнулся когтями, как Василий оказался позади него. На землю брызнули капли крови. Фейри двигался так быстро, что за ним было невозможно уследить. Он то исчезал, то появлялся — как вспышки света.

Зуилас слегка ударил меня по ногам, и я соскользнула с его спины. Сгруппировавшись для нападения, он бросил на меня властный взгляд — оставайся здесь! — и прокрался на поляну, где продолжалась битва. Нашивер и фейри кружили в смертельном танце, но только демон истекал кровью.

Зуилас осторожно приземлился, и, когда Василий в очередной раз исчез, Зуилас бросился в атаку. Его светящиеся когти впились в поясницу Василия, разрывая рубашку. Затем он отпрыгнул в сторону, уклоняясь от ответного удара, и в этот момент Нашивер ударил Василия кулаком в живот. Фейри отлетел назад, изящно выпрямился в прыжке и элегантно приземлился на ноги.

Он бесстрастным взглядом смотрел на двоих демонов, стоящих плечом к плечу, как будто они были друзьями, объединившимися против него. Василий слегка моргнул и приподнял края рубашки.

Когти Зуиласа глубоко разорвали его кожу, обнажая тёмную нечеловеческую плоть. Однако раны уже уменьшались в размерах. Кожа снова стянулась, и раны исчезли без следа. Кожа фейри вдруг потускнела. Его плоть становилась всё темнее и темнее, и по мере чернение изменялось и его тело.

Его тонкие и жилистые конечности удлинялись, как будто кто-то их растягивал. Спина расправилась. Рубашка приподнялась, открывая чёрную кожу, прилипшую к выступающим костям и мышцам. Его щёки впали — на лице остались только огромные чёрные глаза. Его массивный рот открылся шире, чем это возможно. В нём виднелись длинные острые клыки.

Улыбнувшись устрашающей улыбкой, фейри бросился в атаку на демонов.

Зуилас и Нашивер расступились и напали на фейри с двух сторон. Трое противников мелькали передо мной пятнами. Мой человеческий разум не мог постичь такую большую скорость. То и дело вспыхивала демоническая магия, но даже демонам требовалось несколько спокойных секунд, чтобы создать заклинание. Василий же был настолько быстр, что ни одному из демонов не удавалось сосредоточиться.

Ни одна из атак демонов, даже объединённых, ни на мгновенье не замедлила фейри, в то время, как сами демоны, уже были покрыты кровоточащими ранами. Длинные конечности фейри, несмотря на кажущуюся хрупкость, поражали своей сокрушительной силой. И при этом, он успевал прижимать к груди гримуар, как мать прижимает к груди своё дитя.

Зуилас вырвался из этого смертельно танца и, слегка прихрамывая, отскочил в сторону.

— Adināathē izh, — рявкнул он. — Ittā rēsh!

Нашимер сделал выпад. Его хвост обвился вокруг ног фейри, и благодаря этому демон сильно ударил Василия по голове.

Зуилас пересёк поляну, увеличивая расстояние между собой и своим врагом. Вокруг его рук начали бежать багровые руны, формируя заклинание. Василий вырвался из хватки Нашимера и повернулся в сторону Зуиласа, но их разделяла поляна. Нашимер схватил фейри за руку, оттаскивая того в сторону, и Василий вонзил свои когти в живот демона.

Засиял малиновый свет.

Василий вырвался из рук Нашимера и неимоверно быстро рванул в сторону Зуиласа. Над руками моего демона вращались круги из рун. Все шесть кругов были обращены в сторону фейри. Прежде чем Василий успел изменить курс, из заклинания вырвался огненный свет и врезался в фейри, сбив его с ног. Василий пролетел несколько метров и с грохотом врезался в огромную сосну. Он повалился на землю без движения — гримуар выпал из его рук.

На поляну упала тишина, нарушаемая только свистом ветра и шумом в моих ушах. Нашивер двинулся вперёд, зажав рукой рану на животе. Он остановился возле Василия и поднял гримуар.

Едва уловимый шум, а затем Василий открыл глаза и оттолкнулся от земли. Его одежда была порванной и в дыму. За то время, которое ему потребовалось, чтобы встать, его раны уже затянулись и исчезли.

Василий повернул голову сначала в одну, затем в другую сторону — как будто разминался перед боем. Его чёрные глаза нашли Нашивера.

Демон расправил крылья и подпрыгнул в небо. Взлетая, он разорвал ремешок, закрывавший обложку гримуара. Книга раскрылась, и из неё посыпались переведенные моей мамой страницы.

В мгновение ока Василии подпрыгнул вслед за демоном. Фейри схватил Нашивера за ноги и больно вцепился когтями в колени. Нашивер отбросил гримуар. Падая, книга нарисовала дугу, и приземлилась…прямо в руки Зуиласа. Василий отпустил демона и упал на землю. Расправив крылья, Нашивер быстро исчез из поля зрения, оставляя позади гримуар, Зуиласа и Василия.

Зуилас с удивлением уставился на книгу в его руках, а затем отшвырнул её на ветку ближайшего дерева. Едва он успел это сделать, как в него на бешеной скорости врезался Василий. Зуилас увернулся от атаки, но всё равно был задет. Василий посмотрел на дерево, потом на Зуиласа. Из его руки, той, которой он так бережно держал гримуар, начали выползать острые когти. Теперь обе его руки стали смертоносным оружием.

Зуилас сделал осторожный шаг назад — и я поняла, что он боится. Он научил меня никогда не отступать назад. И если сейчас он отступил, это значило только одно, он не знал, как ему справится с фейри.

А Василий уже исчез в тумане и тут же появился, нанося удар. Зуилас повернулся, но острые когти успели разрезать ему руку, из которой брызнула кровь. Он не смог вместе с Нашивером остановить фейри. У одного него не было шансов выстоять против смертоносного Василия.

Но он был не один. Вместе с ним здесь была я. Только чем я могу ему помочь?

Василий снова бросился в атаку. Он был гораздо сильнее Зуиласа. Его когти впились в бедро моего демона. Зуилас пошатнулся, а фейри уже наносил следующий удар — в левое предплечье. Светящиеся когти Зуиласа впились в правое бедро Василия и разорвали его, но рана тут же затянулась.

Неужели Василия действительно невозможно убить? Неужели у него нет ни единого слабого места? У него должна быть хоть какая-то слабость! Я отчаянно пыталась придумать хоть что-то. Вампиры. Фейри. Я должна знать хоть что-то. Но в моей голове всплывали только бесполезные факты, истории, рассказы.

Василий вонзил когти в плечо демона. Тот вырвался, но не без потерь — кровавые потоки текли по его руке.

Вампиры. Хоть Василий и не был полноценным вампиром, но у него должны были быть такие же слабости, как и у настоящих вампиров. Что я там читала? Солнечный свет — удар в сердце — обезглавливание — чеснок? Нет, это всё глупые мифы. Что же ещё?

Зуилас упал. Перекатившись, он снова вскочил на ноги — его хвост гневно метался по земле. Василий улыбнулся.

Святая вода? Нет. Серебро? Возможно. Было ли что-то ещё? В этих историях об охотниках на вампиров, истребивших сотни монстров, как же им это удалось? Чародей и…

Василий схватил Зуиласа и притянул его к груди, как страстный любовник.

… и гелиомаг!

Прижав к себе Зуиласа, Василий раскрыл свой деформированный рот и сверкнул клыками. На лице моего демона появился страх. Всего один укус, и он будет парализован.

— Жаль, — прошептал фейри, — уничтожать такой источник энергии.

Он опустил голову — его клыки готовились жадно впечататься в плечо Зуиласа.

Я выпрыгнула на них из укрытия, расправив руки и закричав:

— Indura!

Клыки вампира впились в мою руку, и я почувствовала лёгкий удар, но, к счастью, не мучительную боль. Его клыки запутались в водолазке, на которой были вышиты защитные руны. Спасибо тебе, Амалия!

Вырвавшись их его хватки, я схватилась за Зуиласа и закричала:

— Ori eruptum impello!

Из моего артефакта вырвался серебряный свет. Он врезался в Василия и отбросил его назад. Но у артефакта не было достаточно времени для подзарядки, а потому удар получился слабеньким. Правда, его всё же хватило, чтобы Василий упал на землю.

Крепко схватив меня, Зуилас отлетел назад, оставляя между нами и фейри всё большее расстояние. Василий грациозно поднялся — он был полностью невредим. Ничего, из того, что мы делали, не могло навредить ему. Разве что огонь.

Нам нужен огонь и прямо сейчас. Но как? Здесь не было газовых баллончиков, чтобы разжечь огромное пламя.

Зуилас, ты можешь его поджечь?

Я снова почувствовала в своей голове присутствие демона — опасное, призрачное присутствие. Я чувствовала его настойчивость, его страх. Он не знал, как ему победить это создание. Он мог накалить Василия, но у него не было заклинания, чтобы сжечь его. Это была человеческая магия. Это была…

Моя магия.

Нет времени рисовать большое заклинание. Моя магия для этого недостаточно быстра. Быстрые заклинания были…

Моей магией. Прошептал Зуилас в моей голове.

Он поднял руку, и я подняла свою. Его ладонь прижалась к моей. Алая магия побежала по его руке, и на моём запястье вспыхнули вены. В своей голове я увидела огненное заклинание, состоящее из мягких линий и чётко прорисованных рун. Простое. Такое простое заклинание по сравнению с запутанными заклинаниями Зуиласа.

Перед моими глазами вспыхнул яркий свет. На земле появилось заклинание Арканы, сверху которого светилась демоническая магия. Заклинание покрывало собой целую поляну — в его центре стоял Василий.

Мгновение, и глаза фейри сузились. Мгновение, и он уже устремляется к нам.

— Igniaris!

Рычание Зуиласа и мой крик сплелись воедино — гигантское заклинание превратилось в ревущее пламя, вздымающееся в небо. Моё лицо обдало жаром, который тут же сменился холодом — это Зуилас начал втягивать энергию огня в своё тело. Его пальцы крепко сжимали мою руку по мере того, как увядала его магия.

Огонь бушевал около 20 секунд, а затем пламя начало понемногу стихать, пока от него не остались лишь горящие угли на почерневшей траве.

В центре сгоревшего круга лежало обугленное тело. Порыв ветра — и тело рассыпалось, пеплом разметавшись по земле. Подойдя поближе, я заметила, как что-то то и дело поблескивало — это был мой слегка почерневший инферно.

В этот момент силы покинули меня, и я осела в руках Зуиласа.

— Это сработало. Поверить не могу, что это сработало!

— Не можешь поверить во что? — спросил Зуилас. — Что сработал огонь или vīsh?

— И то, и то?

Его хватка немного ослабла — моё единственное предупреждение. Я попыталась собраться с силами, когда он меня отпустил, но всё равно мешком осела на землю Ну да ладно. Думаю, сейчас уже можно расслабиться.

Огонь. Не была уверена, что он сработает. Хорошо, что я вспомнила, что один из двух легендарных охотников на вампиров, о которых я читала, был гелиомагом. Одна из самых разрушительных комбинаций магии: воздух и огонь.

Я уставилась на то, что осталось от тела фейри. Мы убили Василия! Мы смогли это сделать только благодаря объединению двух магий: Арканы и демонов. Мы создали общее заклинание. Точно также, как мы создали заклинание в хижине, когда Зуилас был слишком слаб. Мы объединили его способность быстро создавать руны с простотой моего колдовства.

Позже я испугаюсь обоих этих случаев объединения магии. Позже, но не сейчас. Мой мозг и так уже закипает от всего произошедшего.

Зашуршав ветками, с ближайшего дерева спрыгнул Зуилас. Не обращая внимания на свои кровоточащие раны, он присел рядом со мной и протянул мне гримуар. Я взяла его в руки, едва сдерживая слёзы.

Гримуар… он пережил эту битву. Застёжка оторвалась, но кожаная обложка была целой. Некоторые страницы грозили оторваться, некоторые — были надорваны, но, в целом, гримуар был без повреждений. Меня охватило благоговение, когда я начала осторожно перелистывать страницы, проводя пальцем по строчкам на древнегреческом языке. Так много устаревших знаний, забытых историй.

Я перевернула последнюю страницу, и моё сердце болезненно сжалось. В конце книги остались белые надорванные края, указывавшие на то, что кто-то вырвал около 10 — 12 страниц. В этот момент я вспомнила, как Нашивер раскрыл книгу, когда взлетел в небо.

— Он украл страницы, — в ужасе прошептала я. — Он вырвал их!

И он сбежал с ними, бросив остальной гримуар, как приманку, зная, что Василий поведётся на неё. Нашивер забрал то, что хотел и сбежал, оставив Василия убивать Зуиласа. Слёзы злости застилали мне глаза.

— Мы вернём страницы, когда убьём их, — заверил меня Зуилас.

— Точно? — в отчаянии пробубнела я.

На его губах заиграла лёгкая улыбка:

— Я не позволю им оставить страницы из моего гримуара!

Я моргнула, и он аккуратно забрал книгу из моих рук. Затем он грациозно поднялся и ушёл, энергично махая хвостом. Я снова моргнула, после чего вскочила и поспешила за ним, не зная, что мне делать: то ли плакать, то ли смеяться, то ли врезать наглому демону по его самодовольному лицу.

Глава 27

Я смотрела так сосредоточенно, что у меня разболелась голова.

По ту сторону журнального столика на диване растянулся Зуилас. Пока я пристально смотрела на него, он потянулся одной рукой к столику, на котором стояла небольшая миска с пропитанным в шоколаде виноградом. Сверху десерт был покрыт измельченным миндалём и карамелью. Он сорвал виноградинку и поднёс её ко рту. Приоткрыв один глаз, он повернулся ко мне.

Я прищурилась, напрягая мозг изо всех сил.

— Так ты в моей голове ничего не услышишь, drādah.

Проклятье!

Его хриплый смех прокатился по комнате — он-то мог спокойно слышать мои мысли! — и он бросил виноградинку в рот. Как обычно он проглотил, не жуя.

Тяжело вздохнув, я переключила своё внимание на учебник. Журнальный столик был завален различными учебниками, фолиантами и бумагами. В центре всего этого хаоса лежал гримуар, открытый на странице 16. Именно столько страниц мне удалось перевести за прошедшую неделю.

Рядом с гримуаром лежало около 6 листов бумаги, заполненных маминым почерком. Это был её перевод гримуара. Чернила слегка размазались, а сама бумага была кое-где порвана. Мы с Зуиласом потратили час, чтобы отыскать эти листы на склоне горы. К сожалению, я пока не разобралась, к какой части гримуара относятся эти 6 страниц.

Я посмотрела в учебник — изнуряющий, ломающий мозг древнегреческий жаргон Арканы — а затем сдалась. Сложив справочники в одну стопку, я снова уставилась на демона, лежащего на диване. А точнее, на демона и котёнка.

Теперь, когда она полностью выздоровела и оправилась от ран, Носочек более дружелюбно стала относиться к нам с Амалией. Правда, она так и не позволяет нам обнимать её, наверное, потому что мы не идём ни в какое сравнение с её излюбленным местом для сна.

И этим местом был Зуилас.

В данный момент котёнок свернулся калачиком на его животе и, по-видимому, видел прекрасные кошачьи сны. Температура тела Зуиласа была на пару градусов выше человеческой, поэтому меня не удивляло, что кошечка выбрала его своей лежанкой. Удивляло меня другое — терпимость Зуиласа к ней.

Я скрыла улыбка и продолжила складывать учебники. Оглядываясь назад, я в друг поняла, что вряд ли Зуилас когда-либо хотел мучить раненного котёнка: даже тогда, когда сидел у её клетки и напряжённо смотрел на неё.

Что же это было: жестокий демон, пугающий измученного котёнка ради собственного удовольствия или же любопытный демон, который и понятия не имел, как ему взаимодействовать с таким маленьким, испуганным существом?

В некоторой степени этим вопросом можно было задаваться не только в отношении Носочка, но и меня. Маленькие, легко пугающиеся…. он не знал, как себя вести с нами. Он пытался это выяснить по ходу дела, так же как и я пыталась выяснить, как мне вести себя с ним.

Когда я собрала все книги в одну кучу, он открыл свои глаза:

— Куда ты забираешь мой гримуар? — в его глазах мелькал хитрый отблеск.

— На место. Тебе не нужно спрашивать об этом каждый раз, когда я беру его в руки.

На его лице мелькнула довольная улыбка, обнажая на мгновение кончики клыков. Я специально перед ним закатила глаза, чтоб он это увидел, и ушла в комнату. При каждом удобном и не удобном случае он постоянно напоминал, что гримуар был его. Я отдала ему книгу, а потому только он мог решать, куда, когда и зачем я могу её брать. Он даже пытался заставить меня спрашивать у него разрешения каждый раз, когда мне потребуется книга, но тут я упрямо взбрыкнулась, и мы сошлись на компромиссе: он будет всё время мне напоминать о том, гримуар принадлежит ему.

Раздражающий демон.

— Drādah mailēshta, — крикнул он из гостиной.

— Прочь из моей головы, — закричала я. Ящичек для гримуара лежал на моей кровати — я завернула книгу в коричневую бумагу и положила её на место. Замерцали белые руны, и ящичек запечатался.

Спрятав ящик под кровать, я уселась на матрас и тяжело вздохнула. Уже прошла неделя, как мы убили Василия и вернули гримуар (почти весь), но мы так и не смогли напасть на след Клода. Правда, мы не особо его и искали. Во вторник было Рождество, и когда все вокруг веселятся, трудно сосредоточиться на поисках опасного призывателя.

Поскольку мы с Амалией остались одни, а остальные родственники были кто где, мы решили пропустить обязательные рождественские мероприятия. Вместо этого мы сходили в кино, потом заказали китайскую еду, которой хватит на неделю, и просто отдыхали.

С тех пор я каждый день по чуть-чуть переводила гримуар, но пока ничего такого важного мне не попалось. То, что я перевела, было даже не Демоникой. а всего лишь знаниями из Арканы, которые Антея Атанас записала тысячу лет назад. Возможно, мне придётся пропустить часть гримуара и начать переводить с середины.

Мой блуждающий взгляд упал на книгу, лежащую на прикроватной тумбочке: «Полный сборник заклинаний Арканы». В голове вспыхнуло яркое воспоминание о магии Зуиласа, текущей по моим рукам, о его заклинании, формирующемся в моей голове.

Я направилась в гостиную. При моём приближении Носочек проснулась, встала и потянулась. Затем она спрыгнула с Зуиласа и подбежала ко мне, настойчиво мяукая.

Я была недостойна её объятий, но, когда пришло время обеда, она решила обратить на меня своё внимание.

Игнорируя котёнка, я напряжённо уставилась на Зуиласа, отчаянно пытаясь пролезть в его голову. Мне хотелось снова заглянуть в его мысли, скрывающиеся за этими ярко-красными глазами.

Он спокойно наблюдал за моими безуспешными попытками.

— Как мне услышать твои мысли? — потребовала я.

— И зачем мне тебе об этом рассказывать?

— Потому что это будет честно. Ты можешь слышать мои мысли! Всё это время ты скрывал, что и я могу тебя услышать. Мы могли бы мысленно переговариваться! Ты хоть понимаешь, как это полезно в некоторых ситуациях?

— Ch, — хмыкнул он, закрывая глаза.

— Как у нас получилось скомбинировать обе наши магии? — снова и снова я задаю ему этот вопрос, но он всегда выдаёт один и тот же ответ.

— Я не знаю.

— Ну тогда предположи.

— Kūathē gish.

— А?

— Уходи. От тебя слишком много шума.

Я прищурилась, но вместо того, чтобы уйти, упала на диван — и на него. Неважно, какой он сильный, даже он не мог проигнорировать десятки килограмм, свалившиеся на него. Он резко выдохнул, затем открыл глаза и сердито уставился на меня. Я уселась ему на живот — туда, где раньше сидела Носочек. Ноги болтались над полом.

— Как видишь, я не собираюсь никуда уходить. Так что давай поболтаем обо всех эти магических штучках.

Он раздражённо сморщил нос, а потом потянулся за очередной виноградинкой. Я сидела, и сидела, но он молчал.

— Зуилас!

— Drādah!

— Ты не можешь меня так просто игнорировать.

Он намеренно закрыл глаза, доказывая, что ещё как может.

— Расскажи мне о комбинировании магии. У тебя должны быть хоть какие-то идеи.

— Я не знаю, — он снова потянулся за виноградом. — В тот момент я не думал, я просто действовал.

Что ж, я тоже в тот момент не думала, а просто делала. И это было таким…естественным. Инстинктивным. Таким же простым действием, как взять и поднять руку.

Наклонившись вперёд, я уставилась ему в глаза — лицом к лицу. Сосредоточенно сжав челюсти, я прижала ладони к его щекам, упираясь пальцами в его заострённые уши и запутанные волосы.

Внимательно всматриваясь в его глаза, я пыталась услышать его мысли. Найти его присутствие. Почувствовать эту, захватывающую дух, связь. Я так хотела снова его услышать! Закусив губу, я приблизилась ещё ближе к его лицу. Зуилас, где ты?

Он внимательно смотрел на меня, а затем обхватил моё лицо руками — пальцы запутались в волосах. его красные глаза настойчиво вглядывались в мои, его губы раскрылись.

— Na, drādah, — прошептал он.

Я вдруг забыла, как дышать:

— Да?

— Это, — его пальцы слегка напряглись, а в глазах появились ехидные искорки, — тоже не сработает!

Я гневно зарычала.

— Ты…

Входная дверь распахнулась со щелчком. В гостиную ворвалась Амалия. В одной руке у неё были сумки с вещами, другой рукой она прижимала к уху телефон:

— Да, папа, подожди, — её взгляд скользнул по комнате, падая на меня, — Я спрошу её…ааааааа!

Раздался крик, и она вскинула руки, как будто на неё напал грабитель или убийца. Телефон упал на пол, а на лице Амалии застыло выражение ужаса.

Она тыкнула в меня пальцем и закричала:

— Что ты творишь?

Я моргнула, опустила глаза вниз, и до меня вдруг дошло, что я творю.

— Эм, — я отдёрнулась.

Отпустив голову Зуиласа, я оттолкнулась от его груди, на которой я распласталась, и в смущении вскочила с него. Амалия смотрела на меня так, как будто у меня выросли рога и крылья.

— Это не то…я не собиралась….я просто…, - бормотала я, а лицо залилось румянцем.

— Дай угадаю, это всё ради науки? — она захохотала.

Я покраснела ещё больше (хотя куда ещё больше?) и мельком взглянула на Зуиласа. Он спокойно поглощал виноград и игнорировал человеческую драму, развернувшуюся перед его глазами. Из-под кофейного столика выглядывали лапки Носочка.

Покачав головой, Амалия отыскала упавший телефон:

— Пап, прости. Робин опять учудила. Повтори, что ты там говорил? — она перевела на меня свой взгляд. — Отец спрашивает, те страницы, что вырвал Нашивер, были в конце книги?

Я кивнула.

— А в конце книги есть какие-то рисунки колдовских заклинаний?

Я попыталась вспомнить:

— Не думаю.

— Она так не думает. Подожди, я переключу на громкую связь. Ага, скажи это ещё раз.

— Робин, — раздался голос дяди Джэка. — Если бы картинки заклинаний всё ещё были там, ты бы их вспомнила. Эти заклинания…Я рассказал Клоду об этих страницах. Я собирался отсканировать их и отправить их ему, чтобы он расшифровал их, но у меня так и не дошли до этого руки.

Мой встревоженный взгляд упал на Амалию.

— Мне кажется, Клод уже знал, что это такое. Иначе зачем его демону красть именно эти страницы?

— Я тоже так думаю, — глухо ответил дядя. — Нам нужно узнать, что за заклинания были на тех страницах. И какой магией теперь обладает Клод. Робин, ты должна как можно скорее перевести гримуар.

— Я уже работаю над этим. Ты устроился на новом месте?

— Да. Это убежище значительно комфортнее, чем прошлое. Не думаю, что я ещё понадоблюсь Клоду, но на всякий случай…, - он как-то неловко кашлянул. — Девочки, берегите себя!

— Папа, мы в порядке, — ответила Амалия. — Это ты чуть не умер, а не мы.

— Да, что ж… дайте мне знать, если что-то понадобится.

— Хорошо. До связи.

Амалия отключилась и уставилась на Зуиласа. В её глазах застыл вопрос — вопрос, мучающий и меня тоже.

Дядя Джэк чуть не умер. Зуилас спас его, исцелив его смертельные раны. После этого демон даже ни разу не взглянул на мужчину. Ему было наплевать на него. Он вообще никак не реагировал на призывателя.

Почему он спас дядю?

Мы с Амалией некоторое время смотрели на демона, а затем уставились друг на друга. На её губах, как и на моих, играла лёгкая, полная надежд, улыбка. Возможно, наша надежда была ложной. Возможно, мы были всего лишь глупыми, наивными людишками, но мы обе подозревали одно и то же: Зуилас помог дяде не потому что его волновало, выживет тот или нет, а потому что это волновало нас.

Амалия поставила сумки на пол:

— Ты не передумала насчёт сегодня?

— Нет.

— Тогда я лучше переоденусь. Я не одета для Великого ограбления библиотеки.

— Всё чисто, — прошептала Амалия.

Оставив её стоять на страже, я подошла к двери с табличкой «Только для членов гильдии». Две недели назад Зуилас выломал эту дверь, учуяв здесь запах крови. Но библиотекарь остановила нас до того, как мы сумели что-то найти.

Сегодня мы пришли сюда исправить это упущение.

Библиотека закроется через 20 минут, так что у нас осталось не так уж много времени. Зуилас!

Вспыхнул яркий свет, и рядом со мной оказался демон. Он взглянул вверх и вниз по коридору, а затем взломал дверь и проскользнул в комнату. Я последовала за ним.

Как и в прошлый раз, рабочий стол был завален инструментами для реставрации книг, бумагами, клеем. Вдоль стен стояли закрытые шкафы — на замках были выгравированы руны.

Зуилас с тревогой посмотрел на меня:

- На этот раз мне можно взломать замки?

— Да, да. Поспеши!

Вокруг его рук вспыхнула магия. Он схватился за замок, и тот деформировался. Зуилас сорвал двери и бросил их на пол — я съёжилась от громкого стука. Встав рядом с ним, я уставилась на содержимое шкафа. На полках стояли картонные коробки. На каждой из них была сделана запись…на латинском. Латынь я знала плохо, поэтому смогла расшифровать только некоторые пометки.

Зуилас сделал глубокий вдох. Наклонившись, он снова вдохнул и указал на коробку, стоящую на нижней полке. Присев, я прочитала надпись: Magia Illicita. Даже я могу понять, что это значит.

Я вытащила коробку, внутри которой оказались пакеты, по форме напоминающие книги, завёрнутые в коричневую бумагу. Он достал первый пакет и понюхал его. Затем второй, третий. Я нервно поёрзала — всё это длится слишком долго.

Наконец, достав шестой свёрток, Зуилас понюхал его и произнёс:

— Этот.

Сложив остальные свёртки в коробку, я развернула бумагу. Внутри оказался грязный гримуар, которому было лет 50, с дешёвой кожаной обложкой и огромным пятном на первом листе. Внутри был заложен листок белой бумаги.

Чей-то аккуратный почерк на английском кратко изложил содержание книги. Гримуар принадлежал призывателю по имени Дэвид Уитмор, который умер в 1989 г. В последнем абзаце описывалось содержание книги.

Дэвид Уитмор проводил эксперименты с кровью демонов. Изначально он тестировал различные теории, сочетая кровь демонов с колдовскими заклинаниями и алхимическими трансмутациями. Позже он начал проводить опасные и неэтичные эксперименты над ничего не подозревающими магами. Несмотря на постоянные недомогания и даже смерть субъектов, Уитмор настаивал на необходимости этих экспериментов. Он оказал сопротивление при аресте и был убит сотрудниками ОМП.

Аналитики отмечают, что этот гримуар является чрезвычайно опасной книгой.

Аналитики также отмечают, что, по утверждениям Уитмора, его эксперименты были неудачными. Тем не менее, он ссылался на успешные работы некоторых чародеев, о которых у нас нет записей, и имена которых были внесены в базу ОМП.

Рекомендации: Отправить гримуар в ОМП в хранилище книг по незаконной магии.

Я снова уставилась на коробку с надписью Magia Illicita. Все эти книги будут отправлены в хранилище ОМП. Там они будут спрятаны от любопытных глаз, поскольку хранят опасные и незаконные магические знания.

— От этой книги несёт кровью и смертью, — прошептал Зуилас.

Даже я могла его слышать — этот тленный запах, обволакивающий нос, как масло. Мне хотелось вымыть руки с мылом. Мне хотелось кинуть этот гримуар в огонь и спалить его дотла.

Сморщившись, я замотала книгу в бумагу, засунула её в коробку и поставила на место. Зуилас с интересом наблюдал за моими действиями:

— Ты её не заберёшь?

— Нет, — поднявшись, я закрыла шкаф. — Нам она не нужна, и будет лучше, если её заберёт ОМП.

— Хм, — он слегка наклонил голову. — Я слышу шаги.

Я выскочила из комнаты и отбежала так далеко от двери, как могла, за этот короткий промежуток времени. Я даже не успела сказать Зуиласу исчезнуть, но он и так всё понял и растворился в красном луче. В коридоре я наткнулась на Амалию, и мы вместе заскочили в ближайший туалет и закрыли дверь.

— В эту сторону шла библиотекарша, — прошептала Амалия. — Не знаю, подойдёт ли она к туалету.

— Будем надеяться, что нет.

Амалия внимательно осмотрела меня:

— Разве ты не собиралась украсть книгу?

Я рассказала ей о своей находке и пояснила, что мне такая книга не нужна.

— Нам не нужно знать детали эти ужасных экспериментов.

— Ты права, — согласилась Амалия, глядя на меня отсутствующим взглядом.

Я поняла, что она думает о том же, о чём и я:

— Должно быть, Клод взял идею по поводу демонической крови из гримуара Уитмора.

— Да, от таких идиотов, как Уитмор, чего только не наберёшься! Кстати об этом, кто знает, какие ещё идеи Клод почерпнул из этих ужасных экспериментов?

— С Клодом творится что-то странное, — прошептала Амалия. — Что-то уж очень…

— Коварное?

— Да. Он…

Её мысль прервал громкий звук входящего сообщения. Я достала телефон и уставилась на экран — лицо холодело с каждой прочитанной буквой.

Я молчала, и Амалия не выдержала:

— Что там?

— Это… это от Зоры.

Прошло уже больше недели с того момента, как Зора узнала о моём секрете. Я пыталась всё ей объяснить, но она лишь раз ответила на моё сообщение. Её ответ был таким: Поступи правильно и сдайся в ОМП сама.

Это было шесть дней назад, и с тех пор я ничего от неё не слышала. Не видя альтернативы, я избегала гильдию, как огня, и отчаянно надеялась, что Зора решит «умыть руки» и сделает вид, что ничего не знает о моём нелегальном контракте.

И вот на тебе, на моём экране светилось сообщение: Приходи в гильдию. Я жду тебя в Атриуме Арканы. Прямо сейчас!

Потеряв терпение, Амалия выхватила у меня из рук телефон.

- Вот чёрт.

— Она хочет со мной встретиться, — прошептала я. — Как ты думаешь, она хочет поговорить?

— Или же она заманивает тебя в ловушке, и там тебя ждут агенты ОМП. Робин, я не знаю.

— Наверное, мне придётся пойти.

— Но…

— Если она ещё не сдала меня, то, если я не приду, это может стать последней каплей. А если она сдала меня, — от одной только мысли об этом мне меня начинало тошнить, — тогда уже слишком поздно что-то делать. Амалия, я не смогу выжить, если меня объявят изгоем.

- Да, ты права. Ты и дня не продержишься. Правда, странно, что она долго ждала, чтобы сдать тебя. Может всё-таки она хочет чего-то другого? Думаю, нам следует это выяснить.

Я улыбнулась на её «нам», радуясь, что мне не придётся пройти через всё одной.

На улице нас встречал ледяной ветер с дождём. Однако, несмотря на это, все тротуары были забиты пешеходами. Похоже, что жители Ванкувера уже привыкли к причудам природы и отказывались позволять ей испортить субботний вечер.

Мы также решили пройтись пешком. Спрятав руки в карманы, и натянув капюшоны мы отправились в путь. Зуилас говорил, что ночи в его мире в разы холоднее ночей на Земле, и в этот момент я порадовалась, что я не живу в его измерении.

При подходе к гильдии, я заметила, что её окна призывно светятся. Амалия толкнула входную дверь и напряжение, сопровождающее меня последний час, немного отступило. Обменявшись со мной взглядом, Амалия выбрала самый дальний столик и уселась за него. Отложив хоть на чуть-чуть момент встречи с Зорой, я направилась к бару, проходя мимо столиков, за которыми велось оживлённое обсуждение планов на Новый год. Весёлое настроение членов гильдии никак не соответствовало моему мрачному.

Несмотря на то, что паб был заполнен, у барной стойки стоял всего лишь один клиент — женщина с волосами серебряного цвета. Её злой взгляд мог надвое разрезать человека.

— Сильвия, я не обделила тебя виски! — раздался знакомый голос. — А если ты опять начнёшь жаловаться, то в следующий раз я добавлю в твой Манхэттен самое паршивое пиво, которое только у нас есть. А теперь свали отсюда.

Женщина схватила стакан с виски, и так быстро ушла от бара, что чуть не снесла меня с ног. По другую сторону барной стойки рыжеволосая девушка принялась натирать стаканы.

— Что тебе надо? — рявкнула на меня Тори.

Мои глаза в ужасе расширились, а во рту пересохло.

Девушка выпрямилась, поправила причёску и выдохнула. Прошёл уже почти месяц, как я видела её в последний раз.

— Прости. У меня сегодня плохой день.

— Всё в порядке? — осторожно спросила я, опасаясь вызвать новый приступ гнева. — Как прошла поездка?

— Нормально. Я просто немного нервничаю, вот и всё. Я во всём разберусь. Я просто…если только ты могла бы…

— Если только я могла бы что?

Она странно на меня посмотрела, а затем, как будто передумав, покачала головой:

— Ничего. Забудь. Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет. Я вообще то хотела спросить, ты не знаешь, Зора наверху?

— Да, думаю, что видела её. Вот только не знаю, где она сейчас.

— Эм, ладно. Тогда я, просто…

Когда я так и не закончила предложение, она вопросительно уставилась на меня:

— Ты даже бледнее, чем я, а это о чём-то да говорит. Что случилось?

— Н-ничего.

— Ничего? Ну тогда, как насчёт…, - она нырнула куда-то вниз и достала две стопки. Я даже не успела и глазом моргнуть, как она налила них какой-то напиток серебристого цвета.

— Нет, я не…

— Это отличная водка и она за счёт заведения, — улыбнувшись, сказала она. Правда, улыбка не коснулась её глаз. — Мне кажется, нам обеим нужно немного успокоить нервишки. Так ты со мной?

Мысленно согласившись с ней, я подняла стопку. Мы чокнулись в молчаливом тосте, и я опрокинула стопку в горло — водка обожгла всё нутро.