Роузы. Книга 1.

Предисловие.

Поместье Роузов окутывал густой туман. Он, как молочная пенка, разливался по огромной территории, оплетал все постройки и скрывал землю от чужих глаз. Казалось, будто в лесу, окружающем поместье, стоит что-то вроде дымовой установки, которая выпускает всю эту пелену на спящее поместье. Отдельно стоит сказать про лес: с виду это был самый обычный смешанный лес. Там можно было встретить вековые ели и сосны, молоденькие ясени и нежные березы. Сейчас этот лес пестрел всеми красками осени, притягивая к себе взгляды даже тех, кто не особо привык восторгаться красотами природы. Но что же непривычного и необычного было в этом лесу? Вспомните свои прогулки по лесу – вас всегда окружает многообразие звуков: то веточка хрустнула, то птица взлетела, листва шелестит; весь лес, как живой организм, живет, двигается, общается. В лесу же Роузов (а именно так называли и лес рядом с поместьем) всегда стояла звенящая тишина, лишь изредка нарушаемая карканьем воронов. Этот лес был похож на мертвое царство, где те самые вороны были бессменными стражами. Они будто не давали ничему и никому живому пробраться в этот лес, а, соответственно, и подобраться близко к поместью, замечая своим янтарным взглядом любое движение и оповещая о нем хозяев. Хотя все это было лишь рассказами местных жителей и могло оказаться полным бредом. Но если бы вы сейчас оказались у входа в поместье, завороженные плывущим туманом, вы бы поняли, что далеко не все истории местных являются придуманными сказками.

Сегодня крики воронов были особенно громкими и протяжными. Они начали свое дикое карканье с того момента, как только туман начал вползать на территорию поместья. Можно было подумать, что именно о его приходе они и оповещают своих хозяев.

Но почему-то хозяева никак не отзывались на крики своих птиц. А отзываться уже давно было некому.

Поместье пустовало с тех самых пор, как его внезапно покинули последние из ныне живущих Роузов, брат и сестра, Кай и Ева. Об их отъезде толком никто и ничего не знал. Поместье стояло на окраине провинциального городка Роузвилль, основанного той самой семьей Роузов; гостей у них практически никогда не бывало, местные вообще старались не заезжать в те места, где находилось поместье. Слишком много глупых легенд было сложено о тех местах, но городские в них почему-то верили или просто решали к ним прислушаться, как говорится, от греха подальше.

Сами брат с сестрой были не особо общительными, но всегда вежливыми и учтивыми. Появляясь в городе, они держались особняком: практически никогда не останавливались в кафе, чтобы перекусить, не появлялись в кинотеатре, не увлекались городскими дискотеками, никогда не заводили ни с кем разговоров по душам: о погоде, о детях, о кошках ну и о тому подобном. Сами они появлялись в городе только тогда, когда город нуждался в их благотворительности. Они, как члены семьи основателей Роузвилля, никогда не жалели денег на помощь городу. А денег этих у Роузов было очень много. Никто доподлинно не знал, сколько их у этой семьи на самом деле и каким образом они заработаны, но об этих деньгах так же, как и вообще о жизни и смерти членов семьи Роузов ходили легенды одна невероятнее другой. Может, это была зависть, что логически мыслящему человеку покажется более правдоподобным, а, может, в каких-то легендах правды было больше, чем вымысла. Но все тому же логически мыслящему человеку будет понятно, что на содержание такого огромного поместья и на такое количество благотворительных взносов денег нужно немало. Поэтому, да, денег у Роузов было очень много.

Помимо благотворительных мероприятий Кай и Ева всегда заглядывали в книжный магазин и никогда не уходили оттуда с пустыми руками. Поговаривали, что одна из многочисленных построек на территории их поместья целиком отведена под книги. Ева всегда почти выпрыгивала из магазина, как маленькая девочка, с улыбкой на лице и с уже открытой книгой в руках. Было похоже, будто она каждый раз радуется приобретению нового друга, друга-книги, потому что друзей-людей брат с сестрой не имели, да и было видно, что их это обстоятельство ничуть не огорчает.

Кай же всегда был очень серьезен, почти суров. Он всегда занимал такое место рядом с Евой, где мог бы пресечь любую попытку нападения на нее; он был рядом и вокруг, будто брал сестру в какое-то защитное кольцо, ставил себя перед ней, как живой щит. Все это выглядело как странно, так и очень мило: братская любовь в ярчайшем ее проявлении.

Каждое появление семьи Роузов давало городу пищи для обсуждения минимум дня на три. Их просто невозможно было не заметить и не обсудить. Они были будто из другого времени и измерения. Было в них что-то аристократичное, никак не вяжущееся с провинциальным городком, где они жили. Их манеры движения, разговора, поведения абсолютно отличались от жителей Роузвилля. Можно было даже подумать, что они крайне высокомерны и занудны, но это было бы слишком поверхностное мнение, никак не подходящее к ним на самом деле. Они были скорее замкнуты и скрытны, да даже не так: они просто не рассказывали никому о своей жизни, не желая никого в нее впускать. Это было очень странно для такого социального существа, как человек, но совсем не странно для них самих и для тех немногих, кто их хорошо знал.

Одним из тех, кто их хорошо знал, и единственным, кому было позволено жить с хозяевами в их поместье, был их дворецкий, по совместительству садовник, да и просто единственный друг-человек, старик Бэлрой. Он-то в основном и появлялся в городе, пополняя хозяйские запасы и сводя количество визитов Роузов в город к минимуму. На его глазах Кай и Ева выросли, он любил их, как собственных детей, которых у него никогда не было. Он был предан семье Роузов многие годы. И если бы у него спросили, отдал бы он свою жизнь за них, он, не раздумывая, ответил бы «да».

Родители Кая и Евы жили где-то за границей, а дети решили вернуться в родовое имение, так что Бэлрой был единственным, кто здесь за ними приглядывал.

Ну и стоит еще немного рассказать о том, чем же так будоражило жителей города появление Роузов. Они были невероятно красивы и притягательны. Никто по собственной воле не мог оторвать от них глаз. Все, словно загипнотизированные, уставлялись на них, когда они проходили мимо.

У Евы был талант уговаривать кого угодно на что угодно. Она просто смотрела на вас своими изумрудно-зелеными глазами, будто затаскивая вас в их бездну, обещающую все блага на свете, немного потряхивала своей маленькой аккуратненькой головкой с густыми шикарными светлыми, слегка волнистыми волосами до пояса, и вы уже готовы были сделать для нее все, что она попросит. Вся ее фигура была будто выточена самым искусным скульптором из лучшего мрамора мира. Ева знала, кто она, что она может делать с людьми своей красотой, но никогда не пользовалась той самой красотой, а всегда использовала только ум и силу характера. А характер был у нее такой силы, которую никто выдержать не мог. Влюблялись в нее не то что многие, а все, но до сих пор никого рядом с ней не было. Стоило ли ее из-за этого пожалеть? Она бы вам ее жалеть не позволила.

Кай был похож на демона-искусителя или на обворожительного ангела-это зависело от того, кем он захотел вам показаться. Скорее всего, настоящего его знала только сестра. У него были карие, почти черные глаза с длинными ресницами, волнистые волосы до плеч, выразительные скулы и немного впалые щеки. Он был высок и плечист; как и сестра, аристократически бледен. Если вы видели улыбающегося Кая, то вы видели ангела: все лицо его менялось, из него будто струился свет, даже его глаза меняли цвет на янтарный. Но это было редким зрелищем.

Хоть Кай и Ева не были похоже внешне, все равно было видно, что они семья, родные друг другу люди.

Как же горожане поняли, что Роузы покинули Роузвилль? Просто это чудо совсем перестало озарять собой серые будни маленького городка, они перестали появляться на благотворительных приемах (хотя деньги продолжали исправно поступать на счета благотворительных фондов города), перестал появляться и старик Бэлрой. Поговаривали, что он умер, а Кай и Ева были так расстроены его смертью, что решили покинуть дом, где прожили с ним большую часть своей жизни. Но настоящей причины так никто и не узнал. Да и мог ли кто-нибудь даже подумать о такой причине?..

Глава 1.

Ну что ж, вернемся к тому самому туманному утру в поместье Роузов, с которого началось наше повествование.

Солнце поднималось все выше и выше, а туман даже и не думал уходить с территории поместья. Вороны-стражи все продолжали беспокойно кричать на верхушках осенних деревьев.

Вдруг плотное покрывало тумана начало разрываться, в нем появилась узкая тропинка, которую себе протаптывали две пары шустрых ножек.

– Оно и правда огромное. Как нам здесь найти этот чертов главный дом? – послышался недовольный женский голос.

– Не переживай, Лили, мы уже недалеко, – успокаивающе прозвучал второй женский голос.

– Еще и тумана напустила…

– А ты хотела в открытую посреди белого дня красться к чужому дому?

– Боже, здесь все равно никогда никого не бывает, а вороны нас и в тумане учуяли. Нам самим сквозь эту пелену ничего не видно!

– Прекрати ныть! В следующий раз сама придумывай план!

– Надеюсь, следующего раза не будет, – сказала Лили, и голоса девушек стихли.

На территории поместья Роузов было много построек: пара домиков для гостей, конюшни, домик для прислуги, навесы для сена и инструментов, крытый розарий и, конечно же, главный дом – дом, где жили сами хозяева. Этот дом больше смахивал на величественный готический замок. В нем было четыре этажа. Строился этот замок еще при прапрапрадедушке Кая и Евы. Все в этом доме отдавало стариной, и в то же время каждый житель внес в интерьеры что-то, относящееся именно к его эпохе и времени. Бессменными оставались портреты всех членов семьи Роузов, висящие в гостиной. Они будто встречали гостей, появляющихся в доме.

Ева жила на третьем этаже: она не любила четные числа, а в самом низу ей жить не хотелось.

Кай жил на четвертом: он любил быть поближе к солнцу и подальше от остальных людей.

Бэлрою отдали первый этаж, чтобы он всегда был на передовой, первым встречал гостей, готовил столовую к приходу хозяев, и чтобы старику не приходилось лишний раз бегать по лестницам.

Второй же этаж был полностью отдан под книги. Да-да, всего лишь этаж, а не целый дом, как гласили городские легенды. Правда, книги были и в гостиной на первом этаже, но все же основная библиотека была на втором.

Это была поистине ценная библиотека. Книги в семье Роузов начали собирать еще с самого первого поколения, поэтому в этой коллекции можно было найти очень древние экземпляры.

Девушки вдвоем налегли на огромную дубовую входную дверь.

– Ты уверена, что открыла замок, Лили?

– Сара, ты что меня за идиотку держишь? Конечно открыла! Надо просто посильнее налечь на эту махину.

Дверь со скрипом открылась, и девушки очутились в тишине и безмолвии этого огромного замка, некогда населенного людьми, а сейчас будто мирно спящего в ожидании возвращения своих хозяев.

– Ого, вот это да! – воскликнула Лили при виде величия и красоты этого дома. Сквозь разноцветные витражи огромных окон струился солнечный свет, заливая собой всю гостиную и огромную лестницу, ведущую наверх.

– Мы сюда не любоваться пришли, а дело делать! – отрезала Сара.

– Мы все равно сможем начать только ночью. Зачем мы приперлись сюда в такую рань?!

– Лили, прекрати вести себя, как маленький ребенок! Я тебе сто раз объясняла, для чего мы пришли так рано. Ты ведь сама видишь размеры этого дома. Как думаешь, быстро мы сможем найти нужную книгу, и найдем ли мы ее вообще? А про личные вещи ты помнишь?

– Ладно, ладно. Давай попробуем наше заклинание. Оно всегда помогало найти нам нужные вещи.

– Попробуем, но если не сработает, у меня есть запасной вариант.

– Почему оно не должно сработать и что еще за запасной вариант?

– Это очень древняя книга заклинаний, все ведьмы мечтают ее иметь, а оказалась она у их врагов. Всегда удивлялась, почему они не использовали ее против нас. В ней заложена настолько сильная древняя магия, которая может быть неподвластна нашему заклинанию поиска.

– Не заговаривай мне зубы, Сара! – завозмущалась Лили. Что еще за запасной вариант?

Сара молча посмотрела на Лили, будто боясь сказать то, что было у нее в мыслях.

– Сара, серьезно, ищейка?! Ты что, спятила? О чем ты думала?! – истошно завопила Лили.

– Лили, мы не в том положении, чтобы отметать какие-либо возможные варианты достижения нашей цели. В другое время я бы сама подумала, что я спятила, но только не сейчас.

– Тссс… – зашипела Лили. Слышишь, там что-то шевелится.

– Может, это ищейка?

– Нет, я этих тварей за километр чую. Это кто-то другой.

– Лили, успокойся, это старый дом, здесь наверняка водятся мыши.

– Если только летучие, – послышался сверху хриплый старческий голос. Что вы здесь забыли, мелкие гадкие ведьмы? Или из вашей памяти испарился тот факт, что вам вход в этот дом заказан? – прокричал старик, появившийся на лестнице с ружьем в руках.

– Неужели ты жив? Глазам своим не верю! – воскликнула Сара.

– А я всегда знала, что он до сих пор коптит небо.

– Хватит болтать, а то сейчас обе получите по пуле! – вышел из себя Бэлрой.

– Ты ведь знаешь, старик, что нас простыми пулями не убить. Да и покалечить тяжело, ведь мы их с легкостью ловим, – предупредила Лили.

– А ты, рыжевласая, кажется, забыла кем являются мои хозяева? У них специально для вас есть чудесный запас особых пуль. Как смели вы явиться в дом Роузов?

– Ты все еще говоришь про своих хозяев в настоящем времени? Ты верный слуга, Бэлрой.

– Кажется, пуле уже совсем тесно в стволе!

– Стой, не стреляй! Мы пришли помочь.

– Чем ты, мелочь, можешь мне помочь?

– Тебе и твоим хозяевам. Мы можем вытащить их из заточения.

– Что ты несешь? Сильнейшие черные ведьмы накладывали на них заклятия, а ты, только что прошедшая обряд посвящения, возьмешь да и найдешь и вызволишь их?! Да и с каких это пор ваш род помогает роду моих хозяев?Рассказывай эти сказки кому-нибудь другому! – Бэлрой вскинул ружье.

Вдруг старик почувствовал сзади несильное дуновение ветра, а через секунду в его руках уже не было ружья.

– Не кипятись, Бэл! Я думаю, они и правда могут тебе помочь. У них есть веская причина: помогая тебе, они помогают себе, – проговорил появившийся из ниоткуда и уже держащий в руках ружье Бэлроя шустрый юноша.

– Не смей меня называть Бэлом, ищейка! Меня так может называть только госпожа Ева!

– А Роем только господин Кай? Знаю я эту историю.

У Бэлроя уже покраснели от злости белки глаз, а юноша все не унимался:

– Я смотрю, ты знаешь про ищеек. Во сколько же вампирских тайн тебя посвятили твои хозяева?

– А ты считаешь ваш недоделанный род великой тайной? И не пытайся мне угрожать! Где бы ни были мои хозяева, они когда-нибудь вернутся!

– А я думаю, это тебе не стоит оскорблять и угрожать тому, кто собирается помочь твоим хозяевам выбраться из бездны вечных мук.

– Бэлрой, мы действительно пришли помочь, – попыталась влезть в разговор мужчин Сара.

– Здесь творится какое-то безумие: ведьмы объединились с ищейкой, якобы, чтобы вытащить моих хозяев из заточения. Мне что снится бредовый сон?! – воскликнул Бэлрой.

– Нет, Бэл, это не сон, – с издевательской улыбочкой проговорил наглый юноша.

– И что же вы намерены делать? – спросил с недоверием, но все же сдающийся перед лицом надежды, свет которой забрезжил перед ним впервые за много лет, старик Бэлрой.

Заговорила Сара, в то время, как Лили с опаской поглядывала на ищейку, пытаясь встать от него как можно дальше.

– Нам нужен «Славянский ведьминский сборник и толкователь заклинаний».

– Серьезно?! Отдать вам одну из самых могущественных магических книг этого мира. Я стар, но я еще не выжил из ума! – воскликнул Бэлрой.

– Бэлрой, посмотри: мы, ведьмы объединились с вампиром-ищейкой. Тебе это ни о чем не говорит?

– Я ни с кем не объединялась, – пробурчала себе под нос Лили.

– Мы идем на крайние меры, потому что ситуация давно вышла из-под контроля, и мы все стоим на краю пропасти, – продолжила Сара.

– О чем ты говоришь? – спросил старик ведьму.

– Ты знаешь, за что заточили твоих хозяев и обрекли их на вечные муки?

– Конечно знаю. Они были самыми сильными и могущественными существами в подлунном и в этом мире. А старейшинам ваших и их родов не хотелось, чтобы такая власть и сила были сосредоточены в руках одной семьи, вот они и объединились, чтобы убрать их с дороги. Убить-то они их не могли, но поступили гораздо более жестоко, чем любой убийца. А вы еще моих хозяев называете проклятыми кровопийцами. А вы-то чем лучше?! – почти зарыдал старик. И вся боль, накопившаяся в его сердце за годы отсутствия хозяев, отразилась на его лице.

– Ну прямо-таки святые они, твои хозяева. Не смеши меня, старик! – завелся ищейка, – они одни из самых злобных и жестоких существ на земле. Они уничтожают и людей, и ведьм, превращают вампиров в ищеек и сами же их потом истребляют. И не смей мне говорить, что они белые и пушистые!

– Тихо вы оба! Кажется, мы здесь не одни, – прошептала Сара.

– Прячьтесь под лестницу, – приказал Бэлрой.

Вся компания, находящаяся в доме, услышала, как на улице громогласно без остановки кричат вороны. За дверью послышался грохот, и она резко распахнулась.

–Фу, вот это развалины, – произнес вошедший незнакомец. За восемь лет, что прошло с тех пор, как мы расправились с этими гадами, это место превратилось в дыру.

–А я подумывал сюда заселиться, – усмехнулся мужчина, который вошел следом.

–Это прислужники старейшин, – прошептал ищейка. Орфин и Элвин. Что они здесь забыли? И о каких развалинах они говорят, этот дом ведь просто шикарен?

–Тихо ты! – злобно посмотрев на вампира, произнесла Сара.

Орфин и Элвин были крайне неприятными, отталкивающими личностями. Оба были одеты в мешковатую черную одежду, лица у них были опухшими, будто они беспробудно пили. Орфин был повыше и покрепче сложен. Он в этой паре явно был главным. Элвин хоть и огрызался, но все его приказы выполнял.

–Как нам найти здесь эту проклятую книгу? – прорычал Элвин.

–Тащи сюда эту ведьму. Не зря же мы ее сюда волокли.

Элвин вышел и через минуту вернулся с девушкой лет двадцати.

Сара и Лили от ужаса прикрыли рты руками. Эта девушка оказалась их знакомой ведьмой. Лили уже было вскочила и хотела напасть на вампиров, но ищейка ее остановил.

– Ты что хочешь, чтобы нас всех тут перебили? Это очень взрослые и сильные вампиры, нам их не одолеть. Так что сиди и не рыпайся.

– Ты что предлагаешь оставить Клару без помощи в руках этих варваров?! – воскликнула Лили.

– Прости, но ей уже никто не поможет, – обреченно произнес ищейка и отвел взгляд от ведьм.

Тем временем Элвин пытался заставить Клару найти для него какую-то книгу. Он избивал ее и грозил выпить всю ее кровь до последней капли. Изнемогая от боли, Клара сдалась, и стала читать заклинание поиска.

– А что если они ищут ту же книгу, что и мы? – со страхом проговорила Лили. Это значит, что они знают о наших планах или, как минимум, догадываются, что мы можем знать, как вернуть Роузов. Ведь я очень сильно сомневаюсь, что они сами хотят их вернуть.

– Не будь параноиком, Лили. В этой книге собрано столько ведьминских тайн и могущественных заклинаний, что она просто может им понадобиться для того, чтобы разделаться с ведьмами.

У Клары ничего не получалось, заклинание не хотело действовать. Орфин сам рыскал по замку в поисках книги, но натыкался только на паутину. Элвин сторожил Клару. Когда он в очередной раз замахнулся, чтобы ударить ведьму, старик Бэлрой внезапно поднялся и вышел из-под лестницы, встав прямо перед вампиром и ведьмой. Раздался очередной шлепок и крик боли.

–Что ты делаешь, обезумевший старик? – воскликнул ищейка.

Бэлрой приложил палец к губам – Клара смотрела на него в упор непонимающими глазами в то время, как Элвин не обратил на старика никакого внимания.

–Что происходит? Почему вампир не реагирует на Бэла? – удивился ищейка.

–На дом или на Бэлроя, видимо, наложены какие-то чары, – пыталась понять, в чем тут дело, Сара.

Тем временем старик что-то тихо произнес и показал Кларе жестами, чтобы та шла к нему. Ведьма же боялась сдвинуться с места. При этом Элвин резко заметался, будто что-то потерял.

–Где ты, проклятая ведьма? Куда ты делась?! – завопил вампир. Он явно ее не видел, ходя она сидела на полу прямо рядом с ним.

Бэлрой продолжал активно жестикулировать Кларе. Та наконец взяла себя в руки и поползла на коленях к старику. Он подхватил ее под руки, поставил на ноги и повел под лестницу к остальным.

–На дом наложены мощнейшие чары: если ты приходишь сюда со злым умыслом, то видишь только старые развалины и пауков; если же ты друг, то дом предстает перед тобой во всем своем великолепии. Дом также укрывает всех хозяев и их друзей от вошедших врагов. Так что, по сути, мы даже разговаривать можем в голос, и они нас не услышат, но я обычно так не рискую, – объяснил Бэлрой ведьмам и ищейке, уставившимся на него с недоумением.

Разъяренные Орфин и Элвин носились по дому в поисках ведьмы.

–Как ты мог ее упустить?! – истошно орал Орфин.

–Я клянусь, она сидела рядом со мной, а потом будто сквозь землю провалилась, – оправдывался Элвин.

–Идиот, у нас теперь ни книги, ни ведьмы! Что мы скажем старейшинам: «она сквозь землю провалилась»?! – не успокаивался Орфин.

–Давай поймаем новую, – воодушевленно предложил Эл.

–Ты поймаешь новую, а я попытаюсь разузнать у черных ведьмаков побольше про этот дом и про книгу. Шевелись! Пойдем отсюда.

И вампиры вышли из замка.

-Так получается, ты уже давно знаешь, что мы не враги, но продолжал нам не верить и отказывался отдать книгу?! – завозмущался ищейка, как только дверь за вампирами закрылась.

–Послушай, мальчик! – грозным тоном произнес Бэлрой. Если бы ты служил у тех, кого ненавидят и боятся все живущие и в обычном, и в сверхъестественном мире, ты бы еще не так осторожничал. Тем более, тяжело доверять заклятию, которое наложили те… Которое может перестать действовать в любую минуту.

Ведьмы настороженно переглянулись, когда старик говорил про заклятие, защищающее дом, но говорить ничего не стали.

–Так где книга? – нетерпеливо заворчал ищейка.

–Как тебя зовут? – спросил его Бэлрой.

–Фил. А какое это имеет значение?

– Так вот, Фил, – продолжил старик, – книга у меня в голове, и нашим прелестнейшим ведьмочкам придется постараться и прочитать парочку заклинаний, чтобы вытащить то, что вы ищете из лабиринтов моей загнивающей памяти.

– Ты серьезно? Похоже, твои хозяева не такие уж умные и могущественные, какими их все описывают, раз доверили такую важную книгу слабому, смертному старику, – саркастично проговорил ищейка.

– Замолчи, Фил, ты мало что в этом понимаешь, – вклинилась в разговор мужчин Сара. Ты ведь знаешь, что это очень болезненная процедура? – обратилась она к старику.

– Конечно, мисс. Смотрите в мои глаза внимательно, не отрываясь, я покажу вам только ту страницу, где написано заклинание. Если вы не успеете запомнить, то, боюсь, наши шансы обречены. Второго раза я не выдержу. Но, я думаю, вы и так об этом знаете.

– Что ты несешь? Что значит не выдержишь? – завопил ищейка.

– Заткнись, Фил! – прикрикнула на него Сара. И лучше уйди в другую комнату. И ты, Лили, тоже иди с ним. А ты, Клара, возвращайся домой и забудь обо всем, что здесь видела.

Сара что-то прошептала в сжатый кулак, раскрыла его и будто сдула с ладони заклинание в сторону Клары. Глаза Клары на секунду остекленели, а через минуту ее уже не было в доме.

– Нет, Сара, я слышала про подобные ритуалы, это мука не только для сосуда, но и для того, кто пытается извлечь из него информацию. Я не оставлю тебя одну.

– Выйди, Лили, – произнесла Сара тоном, не терпящим возражений. Я позову вас, когда мы закончим.

Лили и Фил вышли из комнаты.

Сара села напротив старика на пол.

–Ты готов, Бэл? – спросила она, взяв старика за руки.

–Да, мисс. Я очень вас прошу, постарайтесь его запомнить.

Сара натянуто улыбнулась. Она закрыла глаза и начала читать заклинание.

Он давно не видел ничего, кроме тьмы. Редкие вспышки воспоминаний и чувств давали понять, что он все еще не умер. Но ему казалось, что он уже давно отдал бы все за то, чтобы умереть. Эта беспросветная тьма, давящая со всех сторон… Сквозь нее невозможно пробиться. Она настолько вязкая, что в ней невозможно дышать. Все тело ломит от дикого животного голода, оно иссохлось и давно перестало быть похожим на то прекрасное изваяние, каким было еще восемь лет назад. Но страдания физические были ничем по сравнению с тем, что творилось в его голове. Ему казалось, что он сошел с ума, что его мозги плавятся, мысли бьются, как в клетке и, не находя выхода, разбиваются о черепную коробку. Эта страшная безвыходность ситуации лишила его последних сил, он уже не мог бороться и надеяться на то, что кто-то сможет рассеять эту тьму.

Единственное, что периодически возвращало его в сознание – это образ его сестры. Он чувствовал, что ей так же плохо, как и ему, но знал, что она жива. Вспыхивая в его голове, образ Евы звал брата на помощь, умолял вытащить ее из этого ада, в который заключили их обоих. Сестра не давала ему сдаться. Он не знал, как ей помочь, но знал, что он должен это сделать. И это удерживало его от окончательного падения в бездну.

Иногда перед глазами возникали картинки из прошлого: вот Ева бродит по своему любимому розарию, показывая брату выращенные ею цветы, которыми она очень гордилась. Вот он сам болтает с Роем обо всем и ни о чем. Любимый ворон Рэйс сидит на плече у своего хозяина и по-птичьи рассказывает новости леса ему на ухо.

Возникали образы и из более далеких времен. Балы, кареты, он, великолепно одетый, молодой аристократ. Восхищенные взгляды дам направлены на него. Он кружится в танце с молоденькой дочерью хозяина дворца, потом они убегают с танцев и уединяются в саду за домом. Луна, пение птиц, они целуются… Глаза застилает туман, он слышит, как кровь пульсирует по ее венам, как учащенно бьется ее влюбленное сердечко. Все, чего ему хочется – это испить ее до дна. Ужас в ее глазах не останавливает его. Его вообще ничего уже не может остановить. Она падает замертво с застывшим ужасом в глазах.

Его легкие начинает разрывать от беззвучного крика, вены начинают гудеть, по ним будто пускают раскаленное железо, тьма окутывает его со всех сторон, вновь бросая в бездну пустоты и одиночества.

Таким ужасом заканчивалось каждое видение, возникающее в его мозгу за эти последние восемь лет. Будто кто-то каждый раз пыталась бросить ему в лицо знание того, какое он чудовище. И это, действительно, разрушало еще больше его и без того разрушенное сознание. Это были пытки в тюрьме, из которой не сбежать.

Он, правда, был животным, но только наполовину. Его человеческая часть ненавидела все это и всю его жизнь пыталась с этим бороться, пока он не понял, что бороться бесполезно. Бороться бесполезно, но можно контролировать, что он и научился делать. Но теперь он ничего не контролировал. Заклятие, которое на него наложили, полностью управляло его телом и разумом. Он был в аду, в персональном аду, в который ему помогли попасть его враги. И не было в его жизни друзей, которые могли бы его из этого ада вытащить. Только сестра, которая могла находиться в еще худшем месте, чем он сам. И Рой, смертный Рой, которому лучше не влезать во все это.

Чьи это глаза? Кто это? Ничего не успев понять, он вновь провалился в кромешную тьму.

Сара лежала на полу белая, как мел. Ее лоб был покрыт испариной. Старик пытался подняться и позвать на помощь, но мог издавать лишь хриплые стоны.

Из соседней комнаты доносился разговор Лили и Фила.

–Что он имел в виду, когда говорил, что второго раза не выдержит? – спросил у ведьмы ищейка.

– Именно это он и имел в виду. Нужно очень мощное заклинание, чтобы вытащить сведения из сосуда. Ведьма будто залазит руками в твои мозги и шарит по ним, пока не найдет нужную информацию. А если на сосуд наложено заклятие, которое даст человеку, пытающемуся сквозь него пробраться, видеть только то, что позволит сосуд, в нашем случае это Бэлрой, то процесс становится еще больнее и для сосуда, и для ведьмы. Это уже похоже на то, что ведьма голыми руками пытается пробраться сквозь заросли колючего шиповника, а этот же шиповник, который не дает пробраться ведьме, колет стенки мозга сосуда. Все выглядит очень запутанно и болезненно.

– Я половину не понял, но звучит устрашающе…Не хотел бы я, чтобы по моим мозгам руками шарили…

– Ой! – вскрикнула Лили.

– Что? Что такое?

Лили, ничего не ответив, рванула в комнату, где находились еле живые Сара и Бэл. Увидев на полу мертвенно бледную Сару, она упала рядом с ней на колени и, схватив ее за руку, принялась что-то лепетать на известном только ей языке. Ищейка, влетевший в комнату следом за ведьмой, поднял старика и усадил его в ближайшее кресло.

–Что с ней? Она жива? – крикнул Фил Лили. Но она, будто не слышав его, продолжала что-то шептать над бездыханным телом Сары.

– Что произошло? – обратился уже к старику ищейка.

Бэл, тяжело дыша, заговорил.

–Я думаю, она переборщила и не рассчитала свои силы. Узнав заклинание, она сразу решила его использовать, решила полезть в разум господина Кая без подготовки.

– В разум? Зачем лезть к нему в голову? Я думал, мы ищем какое-то мощное заклинание поиска?

– Ты действительно думаешь, что тех, кого прятал сам Верховный совет, можно найти с помощью заклинания поиска, пусть и самого мощного?

– Ох, ну извини, пожалуйста, что я не так хорошо осведомлен в ведьмовских делах, как ты, простолюдин!

– Прекратите! Принесите воды, – вскрикнула Лили. Сара, лежащая у нее на коленях, приоткрыла глаза.

– Где у вас тут можно взять воды? – поинтересовался ищейка у старика. Но тот, закрыв от переутомления глаза, спал в кресле, тяжело вздыхая, будто на груди его лежал огромный булыжник.

– Что ж придется найти по запаху, – со злостью подумал про себя ищейка и удалился на поиски воды.

Через минуту он вернулся со стаканом воды. Лили поднесла его к губам Сары, та жадно его выпила и наконец смогла говорить.

– Что? Что ты увидела? – в один голос спросили ее подруга и ищейка.

– Тьму. Бесконечную, беспросветную, давящую тьму.

– Ты серьезно?! – воскликнул Фил. – И это все, что тебе удалось увидеть? Много же нам это дает. И как я только мог поверить в то, что у вас хватит могущества магии на поиск Роузов?!

– Прекрати свою истерику! – из последних сил проговорила Сара. – Это дает нам хоть и не много, но это уже начало. Я поняла, что могу проникнуть в его голову и добыть хоть какую-то информацию. И мне понадобится твоя помощь.

– Моя? – удивился Фил. – Как я могу помочь, я же никак не связан с вашей магией?

– Ты можешь вместе со мной проникнуть в его сознание и уловить запахи, которые могли бы помочь найти его с помощью твоего дара.

– Ты называешь нюх ищейки даром? Это вечное проклятие, а не дар.

– Ладно, извини, но это сути дела не меняет. Если ты согласен, начнем сразу, как только я немного отдохну.

– Я согласен, ведь не просто же так я сюда приперся.

Но Сара, не дослушав ищейку, закрыла глаза и крепко уснула тем же беспокойным сном, что и старик Бэлрой.

Фил осторожно взял ее на руки и перенес с пола на диван.

Время близилось к полуночи. Вокруг стояла звенящая тишина, вороны молчали. Огромная луна наполняла своим светом весь маленький городок. Серебристые струи проникали и в окна особняка. Лили мирно спала на кушетке недалеко от Сары и Бэлроя. Филу же пришлось отправиться на охоту – он уже целые сутки был без крови.

Фил был храбрым юношей, не потерявшим веру в добро и сохранившим чувство юмора даже будучи тем, кем он являлся. Да, он иногда прикрывался сарказмом, но это было его своеобразным защитным механизмом от колкостей этого мира.

Ищейкой он стал с самого момента его перерождения в вампира. Его клыки, не успев до конца сформироваться, были вырваны, а на их место загнаны маленькие аккуратненькие серебряные крестики. Ищейки-эстеты прикрывали их коронками, но Фил оставил все как есть.

Кресты вгонялись в десна, чтобы вампир уже никогда зубами не мог впиться в живую плоть, чтобы он никогда не смог испить «живой» крови. По своей природе он всегда будет хотеть сделать это, но не сможет физически. От этого у вампира развивался невероятный нюх. Он постоянно хотел крови, ее запах постоянно врезался в его нос, желание обладать ею пульсировало в его мозгу и он мог найти ее где угодно. Это было ужасно жестоко, но и очень эффективно. Многие ищейки сходили от всего этого с ума, и их приходилось уничтожать. Но некоторые все же учились приспосабливаться, становясь великолепными войнами. Фил научился справляться. Он охотился на зверей (не будем описывать весь процесс, ибо никому он приятным не покажется. Скажем одно: укусить он их не мог, но сил у него было столько, что ему не составило бы труда кулаком пробить Китайскую стену или еще что потолще). Иногда воровал донорскую кровь. Сейчас он отправился поохотиться именно на зверей.

Фил чуял, что в подвале дома Роузов есть кровь, очень много крови. Но он был слишком горд, чтобы питаться из запасов своих врагов.

Фил был идеальным ищейкой. Ищейки с перерождения вообще были самыми ценными представителями этого подвида. Верховный совет изначально хотел заполучить его в свои ряды. Они могли обеспечивать его кровью вечно, и ему не пришлось бы тратить такое количество времени и сил на ее поиски. Но Фил предпочел стать отшельником-одиночкой. Он не хотел становиться роботом на службе у этих древних мамонтов из Совета.

Он как раз заканчивал свою ночную трапезу, когда в его голове возник образ Сары, зовущей его обратно в особняк Роузов.

–Черт, эта девка меня с ума сведет, – прорычал он сквозь зубы, вытер кровь с лица и со скоростью ветра устремился в поместье.

– Обязательно использовать на мне свои ведьмовские штучки? Я был тут недалеко, могли бы просто позвать, – заворчал он на Сару, заходя в гостиную.

– Тише, не ворчи, Бэл все еще спит, – прошипела Лили.

– Зачем вы меня позвали?

– Сара отдохнула и готова провести ритуал. Сейчас лучшее время, чтобы начать.

– Хорошо. Что требуется от меня?

– Просто держи меня за руки и, не отрываясь, смотри мне в глаза. Как только поймешь, что мы уже не здесь, старайся как можно быстрее и полнее уловить все запахи того места, где мы окажемся. Лили, если что-то пойдет не так, ты знаешь, что делать.

Лили посмотрела на подругу испуганным взглядом, но утвердительно кивнула.

Сара и Фил устроились на полу у самого входа на лестницу. Фил хоть и был немного напуган неизвестностью, но решительно протянул свои руки Саре.

Она не менее решительно посмотрела в его глаза и тихо прошептала: «Поехали».

Глаза Фила резко заволокло пеленой. Он почувствовал, что его дух вырывается из тела и уносится далеко за пределы Вселенной. Это путешествие резко оборвалось, будто он врезался в невидимую стену. Он оказался в кромешной тьме.

Откуда-то издалека Фил услышал измученный голос Сары: «Делай все быстро. Я долго не продержу нас здесь».

Он ничего не видел в этой кромешной тьме, но ему не раз приходилось «видеть» своим носом, поэтому он осторожно, но глубоко начал втягивать в себя густой и вязкий воздух.

– Ты что-нибудь чувствуешь?

Фил молчал. Он пытался составить в одну картину все, что ему удалось уловить своим чутьем. Наконец он заговорил.

– Я чувствую запах водорослей и воды. Это не морская вода, нет запаха соли. Рядом явно есть хвойный лес, но его запах еле уловим, значит, он слишком высоко над поверхностью воды, либо очень далеко от водоема. Запаха рыбы не чувствую, но это, думаю неудивительно. Верховные наверняка сделали так, чтобы рядом с ним не оказалось ни одной даже малейшей и самой невкусной капли крови.

– Есть что-нибудь еще? Я держусь из последних сил. У нас осталось не больше минуты.

– Я не могу понять, что это за запах. Пахнет гнилью. Но я не пойму то ли это он сам так пахнет, то ли что-то за пределами его могилы.

Резкая яркая вспышка ослепила Сару и Фила. И они оба повалились на пол в гостиной Роузов. Лили подлетела к ним.

– Все в порядке, – еле прохрипел ищейка, и тут же отрубился, аккуратно уложив голову на первую ступеньку лестницы.

Лили помогла Саре подняться и довела ее до кушетки, на которой сама недавно спала. Сара слабо улыбнулась и ответила на вопросительный взгляд Лили: «Со мной все хорошо. Расскажу все, как проснусь», – и она тоже немедленно провалилась в сон.

«Наверное, мой конец совсем близок. Снова эти глаза. А с ними еще одни: голодные, ожесточенные и сосредоточенные», – придя на миг в сознание, думал Кай.

Он не знал, к чему его ведут эти новые видения. Он видел чужие взгляды, лица и раньше, но они всегда были плодами его воображения и воспоминаний. А этит глаза были живыми, объемными, смотрящими прямо в его душу и пронизывающими каждую ее нить. Кай знал, чувствовал, что эти глаза – первое за восемь лет, что заставляет его сознание оживать и двигаться. Пусть это мимолетные, проходящие моменты, но в сердце его закровоточила надежда.

Тем временем в гостиной Роузов пробудился ото сна старик Бэлрой. Не увидев никого вокруг, он забурчал вслух, будто ругая самого себя: «Так и знал, что это сон! Старый дурак, как тебе только в голову могло прийти, что ведьмы и ищейки помогут тебе отыскать твоих хозяев?!»

– Не такой уж ты и дурак, – донесся голос девушки из столовой, – мы тебе не приснились. Просто все сейчас спят после заклинания.

Из дверей столовой показалась Лили с набитым ртом.

– Извини, я немного ограбила твой холодильник. Очень уж проголодалась.

Лицо Бэлроя озарила улыбка, давно он так широко не улыбался.

– Слава, Богу! Значит, все-таки не приснилось. Что? Что вы узнали? Рассказывай скорей!

– Сара и Фил обязательно расскажут, как только проснутся.

– Давай их разбудим!

– Не стоит. Эта магия отняла у них очень много сил. Им нужно отдохнуть как следует. Подожди немного и ты все узнаешь.

– Я восемь лет уже жду, – начал злиться Бэлрой.

– Ребят, не ругайтесь, – послышался сонный голос Фила, – сейчас я удовлетворю ваше любопытство. И он вышел к старику и Лили, потягиваясь ото сна.

– По сути я толком ничего не понял. Я ничего не видел, только чувствовал запахи. Объясни мне, ведьма, где я побывал? – обратился он к Лили.

– Сара перенесла тебя в разум одного из Роузов. Я не знаю, кого она выбрала. И ты должен был почувствовать хоть что-то из того, что его окружает. Ты почувствовал что-нибудь? Ты что-нибудь видел?

– Я же уже сказал тебе, что ничего не видел! Но почувствовал. Я почувствовал запах воды и леса. И какой-то очень странный запах – стойкий запах гнили. Это было похоже…

– На могильник? – внезапно спросила Лили.

– Да, что-то очень похожее…

– Ты что-нибудь слышал? Там пахло рыбой или животными? – снова перебила его Лили торопливым тоном.

– Да ничего я не слышал. И ничем, так скажем, «живым» там не пахло.

Лили резко вскочила и побежала к Саре.

–Что случилось? Что-то интересное пришло тебе в голову? – крикнул ей вдогонку Фил.

Старик Бэлрой все это время не проронил ни слова, даже будто не дыша и жадно глотая каждое слово ищейки и ведьмы.

–Сара, прости, но ты должна проснуться, – расталкивая подругу, взволнованно сказала Лили.

Сара открыла глаза и очень уставшим голосом спросила, что случилось.

– В чей разум ты заглянула? Ты что-нибудь видела или слышала, когда вы были там? – затараторила Лили, немного даже напугав Сару таким рвением.

– Я решила сначала залезть в голову Кая. Он главный в этой семье, а, значит, с его помощью будет гораздо легче найти его сестру, нежели наоборот. Я ничего не видела – его глаза закрыты, и у меня вряд ли хватит сил на то, чтобы заставить его открыть их. Но я кое-что слышала…

– Что же? – хором спросили ее Лили и Бэлрой.

– Я слышала этот гул, что стоит во время ведьминского шабаша, когда целые кланы одновременно читают заклинание или посылают проклятья.

– Ой! – неожиданно воскликнула Лили, – я так и знала. Я подумала, что это может быть оно.

– Да что? – воскликнули хором уже Фил и Бэлрой.

Все, кто был в доме, собрались у кровати Сары и с нетерпением ждали объяснений от нее и Лили.

– Это одно из ведьминских кладбищ, – очень грустно произнесла Лили.

– Какое именно? И что из этого следует? Вы можете попросить своих усопших сородичей вам помочь? – спросил ведьм Фил.

– Глубокие водоемы есть рядом с двумя кладбищами: одно неподалеку от Дома белых ведьм, другое – от Дома черных ведьм. Сомневаюсь, что Совет попросил бы белых ведьм заколдовать Роузов, потому что все знают, что арнии чересчур честные и сердобольные для этого. Да и вообще очень редко идут на сделки с вампирами, – начала рассказ Сара.

– А черные ведьмы никогда не станут нам помогать. У них сложились вполне взаимовыгодные отношения с Советом, которые они не захотят портить. Да и опять же: им было выгодно заточение Роузов, поэтому они согласились помочь в этом вампирам, – продолжила за подругу Лили.

– Помимо этого я разобрала в этом гуле голосов четкое послание: ведьмы почувствовали, что кто-то забрался в их усыпальницу, и пригрозили смертью всем, кто попытается забрать у них то, что они прячут, – отрезала Сара.

– Никто из сверхъестественных существ никогда не сможет пройти через кладбище ведьм, кроме родственников тех, кто там похоронен. А тут, судя по всему, воообще всех живых существ заклятием разогнали.

– Что же нам теперь делать? – с отчаянием в голосе спросил Бэлрой. Все это было напрасно? Мои надежды были напрасны?

– Прекрати панику, старик. Сейчас подружки-ведьмочки что-нибудь да придумают, – попытался подбодрить Бэла Фил. Может, у вас похоронен на том кладбище кто-нибудь из родственничков?

– На кладбище рядом с Домом черных ведьм хоронят только черных ведьм.

– Ух, все прямо так строго. А вы у нас из арний что ли? – попытался пошутить Фил.

– Мы фернии.

– Ох, простите, я слабо разбираюсь в вашем сообществе. И чем же вы отличаетесь от остальных? – спросил Фил.

– Мы практикуем и белую, и черную магию.

– А, и нашим, и вашим, – улыбнулся Фил.

– Не надо с нами так шутить, – пригрозила ему Лили, и в ее глазах затанцевал яркий огонек.

– Ух, какие мы страшные, – не унимался Фил.

Огонь в глазах Лили начал разгораться не на шутку.

– Успокойтесь вы оба! – прикрикнула на них Сара. Нам сейчас нужно думать, что делать дальше.

– Это точно. Сейчас совсем не до ваших ссор, – поддержал ведьму взволнованный Бэлрой.

И тут уже в его глазах вспыхнул огонек, огонек надежды. Он резко обернулся к ведьмам.

– А из какого рода была эта? Как ее? Ну которую мы вчера спасли?

– Клара? – взволнованно поднимая брови, спросила Сара.

– Да. Она самая.

– Она вроде из герний. А что? Ты же не думаешь, что она будет нам помогать? – с ухмылкой спросила ее Лили.

– Ведьмы всегда отдают свои долги, – прошептал себе под нос старик, и на его лице заиграла торжествующая улыбка.

– Нет, ты же не думаешь, что мы пошлем одну из наших на верную смерть? – воскликнула Сара.

– А вам и не нужно никого посылать. Это я ее спас. Она должна мне, – сухо ответил ей Бэлрой.

– Нет, мы не дадим тебе этого сделать! – вскрикнула Сара.

– Да тише вы! Что это значит: «ведьмы всегда отдают долги»? – влез в разговор Фил.

– Я спас ее. Она обязана мне жизнью. Теперь она должна выполнить все, что я ее попрошу. И когда я говорю «все» и «должна» я буквально это и имею в виду, – объяснил ищейке старик, – она теперь связана со мной магией, против которой не сможет пойти.

– И ты хочешь узнать, нет ли у нее на том кладбище родственничков и не хочет ли она туда сходить, чтобы вытащить для нас из лап своих прародителей самое могущественное существо на планете, которое, кстати, те самые прародители и помогали туда заточить?

– Ты меня будто не слушаешь: я не буду у нее ничего спрашивать. Я просто скажу ей это сделать.

– Нет, я не позволю, – взвизгнула Лили.

– Зачем ты сюда пришла, девочка? – обратил на Лили свой горящий взор Бэлрой. – Вроде говорила, чтобы помочь вытащить моих хозяев.

– Но не таким же способом!

– Ты видишь другой? Поделись с нами.

– Успокойся, Лили. Он прав, – одернула подругу Сара. Ни одна другая ведьма не станет нам помогать. У нас просто нет других вариантов.

– Ты ведь понимаешь, что мы посылаем одну из наших на верную смерть? – с презрением посмотрела на Сару Лили.

– Ответь мне: а сколько наших погибнет, если мы этого не сделаем?

Лили отвернулась и вышла из комнаты.

– Как мы найдем эту Клару? – спросил у Сары Фил.

– Я попробую призвать ее сюда. Мне нужна тишина и спокойная обстановка. Зажгите камин и уходите в другую комнату.

Бэлрой незамедлительно зажег огонь в огромном расписном камине, бросил на Сару взгляд будто желавший ей удачи, и вышел из гостиной.

Сара села на пол напротив камина. Отблески языков разгоравшегося пламени играли на ее лице. Тепло, исходящее от огня, успокаивало и помогало войти в транс. Ведьма закрыла глаза и начала читать заклинание. Поленья начинали трещать все сильнее, искры от них вылетали за пределы камина, пламя начало гудеть. Сара резко открыла глаза и начала внимательно вглядываться в пламя. Через несколько минут прямо в оранжевом вихре показалось лицо, испуганное лицо молодой ведьмы. Клара смотрела на Сару сквозь огонь, чуть не плача.

– Что случилось? Зачем ты меня позвала? – со страхом в голосе заговорила Клара.

– Нам нужна твоя помощь. Скажи, похоронен кто-нибудь из твоих родственников на кладбище рядом с Домом Черных ведьм?

– Да, там похоронены мои бабушка и прабабушка. Но зачем тебе это знать?

– Я хочу попросить тебя навестить твоих усопших родственников, – ответила ей Сара.

– Но зачем? Ты хочешь совершить какой-то обряд? – с нескрываемым ужасом в голосе продолжила Клара.

– Нам нужно, чтобы ты вылила немного крови в Чертово озеро.

– Что? Зачем? Вы спятили? Что вы хотите сделать? – закричала молодая герния.

– Я не могу объяснить тебе всего, но нам необходима твоя помощь.

– Я не буду вам помогать. Меня изгонят из моего клана за подобное. Вы хотите осквернить кладбище черных ведьм. Гернии никому этого не простят: ни вам, ни мне. Если это все, то я пойду. Не хочу, чтобы кто-нибудь услышал этот разговор.

– Нет, не всё, ведьма, – раздался за спиной Сары голос Бэлроя.

– Что тебе нужно, старик? – с опаской спросила Клара.

– Ты прекрасно знаешь, что, – осклабился Бэл.

– Нет, даже не думай! Ты меня не заставишь! – воскликнула Клара.

– Еще как заставлю. Ты ведь знаешь, что тебе придется отдать долг. Мы с тобой теперь связаны.

– Я прошу вас, не надо, – на глазах ведьмы выступили слезы.

– Прости, Клара, но у нас нет другого выхода. Завтра в шесть утра мы ждем тебя в доме Роузов, – отрезала Сара.

В камине взвились вихри пламени и лицо Клары исчезло.

– Ну что, нам всем нужно выспаться. Завтра рано вставать, – объявила всем Сара.

– Ребят, вам не кажется, что наш план на соплях держится? Мы надеемся на новообращенную ведьму, которая обычного человека-то провести не сможет, не то что Хранителя кладбища, – недоверчиво спросил Фил.

– Ты не поверишь, но такими же «соплями» моих хозяев заточили на восемь лет, – ответил ему Бэлрой. – Будь завтра неподалеку, ищейка. Твой нюх нам понадобится. Ну а если все пройдет, как надо, и мой Господин окажется на свободе, он сам разберется со всеми препятствиями.

Глава 2.

Как же холодно, как же больно. В голове все несется, мелькает, крутит до тошноты. Что это были за глаза? Где они? Почему больше не появляются? Сколько времени прошло? С тех пор, как он увидел прямо перед собой те живые глаза, глаза не из воспоминаний, его разум не мог остановиться. Он постоянно прокручивал этот момент, он рассмотрел каждую точечку в этих глазах. Где он мог их видеть? Враг это или друг? Или это какая-то новая изощренная пытка? Они хотят, чтобы я верил, чтобы думал, что есть шанс. Жажда крови все так же мучила его, выкручивала каждую кость, каждую клетку выворачивала наизнанку.

Я знаю, что она жива. Я должен выбраться, должен ее спасти. Эти твари не победят. Я не позволю им.

Как только куски его разума начинали собираться в единое целое, моментально появлялись снова эти глаза. Он поймал себя на мысли, что начал звать эти глаза, просить их о помощи, хоть и привык всю жизнь надеяться только на себя.

Он снова падал в бездну, легкие разрывал беззвучный крик. Ему очень хотелось, чтобы всё это закончилось и наступила тишина, но он боролся, потому что где-то в такой же тьме была его сестра, страдающая от той же невыносимой боли.

«Кай! Кай! Я прошу тебя!.. Где ты? Помоги мне! Я больше не могу! Кай, пожалуйста, вытащи меня отсюда», – кричал ее разум в пустоту.

Недавно в ее голове вновь всплыл образ Кая, допивающего последнюю каплю прекрасной незнакомки с бала, который устраивали их родственники. В глазах ужас, лицо застыло в немом вопросе. Кай так быстро схватил ее за плечи и унес на руках с того места. Он так долго извинялся перед своей сестрой. Он так не хотел, чтобы она видела его таким. Теперь она и не знала, воспоминания ли это или образы, которыми враги пытались наполнить ее голову, чтобы она мучилась еще больше.

Теперь другая сцена: она очень давно не питалась. Что ж ничего, я смогу, я натренируюсь. Она прогуливалась по любимому розарию, надеясь, что благоухание ее любимых роз заглушит другие запахи и ее жажду. Но ветер, злой ветер принес запах. Это была человеческая плоть. Как же она прекрасна, как благоухает, как манит и зовет. Через секунду она была уже очень далеко от своих любимых цветов. Всё будто в тумане, стук сердца, будто звон колокола, отдается в ее голове. Цель прямо перед ней. Она, малышка, со струящимися белыми локонами, словно хищный зверь, нападает и впивается в горячую плоть. И глотает, глотает этот красный эликсир жизни. Кровь стекает по ее прелестной шее, в глазах появляется неистовый блеск, шум в ушах заглушает все посторонние звуки. Бездыханное тело жертвы падает на мягкий сырой мох. Она с ужасом смотрит на свои трясущиеся, окровавленные руки и начинает рыдать. Она не может успокоиться и просит у бездыханного тела прощения.

Он нашел ее. Тихо поднял на руки. Она обхватила его за шею, уткнулась в плечо и всю дорогу до дома шептала ему на ухо, умоляла, чтобы он ее простил.

Он простил ее тогда и прощал всегда, как и она его. Как же он был ей сейчас нужен…

Фил проснулся от странных шорохов, доносящихся из кухни.

– Что ты тут делаешь, старик? – спросил он копошащегося на кухне Бэлроя.

– Не мог уснуть. Решил приготовить завтрак.

– А я вот спал как младенец, а ты меня разбудил, – забурчал Фил.

– Ты будешь завтракать? – перебил его Бэл.

Фил сначала вопросительно на него глянул, но когда понял, что предлагает ему старик, ответил, что предпочитает сам себе «готовить» завтрак.

– Только давай там недолго, а то уже половина пятого. Скоро ведьма придет, – предупредил его Бэлрой.

– Я управлюсь за полчаса, – хитро улыбнулся Фил и выскользнул из дома.

Через полчаса проснулись и Сара с Лили.

– О, как вкусно пахнет, Бэл. Это для нас? – спросила Сара.

– Присаживайтесь. Завтрак готов, – с волнением и улыбкой произнес старик.

– Фу, я так нервничаю, что мне кусок в горло не лезет, – пробурчала Лили. – А где Фил?

– Он ушел на охоту. Скоро должен вернуться, – ответил ведьме старик.

В эту секунду в дверь ввалился запыхавшийся, но довольный Фил.

– Доброе утречко! Как спалось? Все готовы вызволять Великих? – съязвил он.

– Готовы! – неожиданно воодушевленно ответил ему Бэлрой.

– Что ж, тогда я с вашего позволения в душ. И ждем ведьму, – сказал Фил и удалился в гостевую ванную.

Было без десяти шесть, когда в дверь дома тихо постучали.

Фил, применив свои навыки, «почуял», что Клара пришла одна, и отворил ей огромные дубовые двери. Клара, которая не могла сдержать страх и ужас, обуревающие ее, зашла в дом на трясущихся ногах. Она нервно оглядела всех собравшихся.

– Что вы хотите от меня? Что я должна сделать? – начала она дрожащим голосом.

– Ты должна пойти на кладбище рядом с Домом Черных ведьм. Вот кровь, которую ты должна будешь вылить в Чертово озеро, – Сара протянула молодой гернии флакон с красной жидкостью.

– Вы ведь знаете, что мне придет конец, если кто-нибудь узнает, что я это сделала по вашей просьбе?

– Во-первых, это не просьба. Бэл спас тебе жизнь, и теперь вы связаны магией. А, во-вторых, мы поможем тебе спрятаться, если что-то пойдет не так.

– Никто не сможет меня спрятать от моего клана.

– Есть те, кто сможет, поверь. Но сначала ты должна сделать то, о чем мы тебя просим. Я и Фил дойдем с тобой до Леса Пропащих душ, но на кладбище тебе уже придется идти одной. Мы будем ждать тебя у входа в лес. Почувствуешь что-то неладное, сразу уходи, – проинструктировала Клару Сара.

– Я уже чувствую что-то неладное. Вся эта затея неладная, – чуть ли не плача, сказала Клара.

– Прости, но другого выхода нет.

– Как мы будем добираться? – спросил у ведьм Фил.

– Я сейчас перенесу нас на Заброшенную дорогу, по ней пешочком дойдем до Леса. А там уже Клару доведут духи ее предков.

– Что я должна буду делать здесь? Почему ты хочешь, чтобы я осталась? – возмущенно спросила подругу Лили.

– Кто-то помимо старика должен остаться в доме, кто-то должен его защитить. Тем более, если все получится, мы сразу прибудем сюда. Я хочу, чтобы нас здесь ждали те, кому я доверяю.

– Я поняла. Только не теряйся.

– Я уже у тебя в голове. Тебе стоит только закрыть глаза и прислушаться, – успокоила подругу Сара.

– Ну что, с Богом, – вдохновленно произнес Бэлрой.

– Ты в него веришь, старик? – усмехнулся Фил.

– Ну кто-то же мне вас послал, – невозмутимо ответил ему Бэл.

Заброшенная дорога вилась сквозь черную пустыню. Когда-то здесь был лес, но он полностью выгорел, как говорят, после нашествия драконов, но даже сами гернии посмеиваются над этой легендой. Скорее всего этот был очередной неудачный колдовской эксперимент или стычка ведьм, но это было так давно, что мало кто уже интересовался этой историей. Проходила дорога километрах в тридцати от Роузвилля. Обычные люди старались на нее не заезжать-она была вся в выбоинах, так что можно было остаться без колес. Да и место само по себе жутковатое. Так что все предпочитали ездить по главной дороге, а по этой объезжать пробки в самом крайнем случае.

Вот и сейчас дорога была пуста. Три пары ног быстро передвигались по обочине, пытаясь остаться незамеченными для глаз проезжающих.Новые деревья так и не выросли на месте сгоревших. Лишь изредка из земли торчали измученные ветром коряги. И было ощущение, что в этих местах до сих пор пахнет гарью.

– Сколько нам осталось идти до леса? – спросил Фил у Клары.

– Километров пять-семь.

– Да вы спятили? И мы так и будем тащиться?

– Ты же все равно не устаешь, – ответила ему Сара.

– Устаю. От вашей медлительности. Почему ты не могла перенести нас сразу к лесу?

– Она боялась попасть в поле заклинаний. Фернии не знают, где его границы, – ответила Филу Клара.

– Но ты-то знаешь.

– Я… Я еще не пробовала переносить в пространстве кого-то, кроме себя, – скромно опустив глаза, прошептала Клара.

– О, Боги! И это наша главная надежда на спасение, – воскликнул Фил. – Идите обе сюда, – протянул он ведьмам руки.

– Что ты хочешь сделать? – спросила его Сара.

Но не успели ведьмы опомниться, как Фил подхватил их обеих на руки и понес вперед со скоростью ветра. Буквально через пару минут Сара закричала на него, чтобы он остановился.

– Стой! Мы рядом с заколдованной границей!

Фил редко затормозил, так что обеих ведьм разом чуть не стошнило от таких перегрузок.

– Больше никогда так не делай, – еле проговорила Сара, обращаясь к Филу с мертвенно белым лицом.

Он лишь улыбнулся ей в ответ.

– Что ты чувствуешь? – спросила Сара у ищейки.

– Пока только запах гнили. Ну и ваш чудесный аромат.

– Клара, я умоляю тебя, веди себя естественно. Ты просто пришла на могилу к родственникам. Хранители кладбища не должны ничего заподозрить, – обратилась Сара к молодой гернии.

– Боже, я боялась их с самого детства. Даже когда мы приходили сюда с мамой, у меня тряслись поджилки от одного их взгляда. А сейчас…

– Успокойся, мы будем рядом. Если что просто сразу беги сюда, и мы унесем тебя так далеко, что никто тебя никогда не догонит, – успокоил ее Фил.

– Присядь на берегу озера, опусти туда ноги, создай небольшой канал, очистив его от заклинаний, и вылей туда кровь. Если кто-то увидит тебя, скажи, что просишь сил у вод Чертова озера. А если ты успеешь вылить кровь, тебе уже не понадобится никому ничего объяснять, – посоветовала Сара.

– Скажите, что там в озере?

– Скоро ты все сама узнаешь.

И Клара растворилась во тьме Леса Пропащих душ.

Лес запутывал и пугал простых путешественников, забредших сюда по несчастливой случайности. Его темные, высокие деревья закрывали своими верхушками небо, а сухая, безжизненная земля не давала шансов найти пропитание. Были в лесу и свои хранители – те самые Пропащие души. Они чаще всего являлись в виде волков или серых лисиц, но и в птиц переселялись тоже. Здесь было так темно и сыро, что на некоторых ветках можно было увидеть даже летучих мышей. Изредка серый мох покрывал участки земли рядом с корнями вековых деревьев. Густой туман обволакивал и укутывал все вокруг, поглощая все звуки. Главный Страж леса – старейшая лесная герния выбирала, кому разрешить увидеть путь в этом туманном царстве, а кому его запутать.

Кларе повезло – она уже не раз ходила через этот лес. И в этот раз перед ней заблестела серебряная, будто из лунного света дорожка, по которой она, затаив дыхание, двинулась к кладбищу Черных ведьм.

На опушке леса ее встретила Хранительница кладбища.

– Здравствуй, милая. Что это ты сегодня так рано к нам пожаловала? – улыбаясь беззубой улыбкой, обратилась к Кларе огромная, в черных лохмотьях ведьма-хранитель.

– Я…, – у Клары резко перехватило дыхание, на глазах выступили слезы.

– Что с тобой, милое дитя? – насторожилась Хранительница.

– Я пришла навестить бабушку, – глубоко вдохнув продолжила Клара, – она мне сегодня приснилась, звала меня. Я сразу вскочила и поспешила сюда.

– О, милая, ничего страшного, я уверена. Мы часто снимся друг другу, потому что скучаем. Иди скорее к своей бабушке и передавай ей от меня привет, – успокоила Клару Хранительница и открыла ей невидимые ворота кладбища.

Клара поблагодарила ее, кивнув головой, и засеменила по главной аллее, якобы в поисках поворота к нужной ей могиле. Как только Хранительница скрылась из виду, Клара обогнула огромные ветвистые ивы и повернула к Чертову озеру. Её руки и ноги тряслись. Она слышала шепот, издаваемый побеспокоенными ею душами черных ведьм.

Наконец она дошла до конца первой половины кладбища, откуда виднелось озеро, разделяющее кладбище на две половины. Ее сердце забилось еще сильнее, уши заложило, она хотела уже развернуться и убежать отсюда, как можно дальше, но вспомнила, что от долга ей все равно никуда не убежать.

Она прислонилась к большой синей сосне, которая росла между могил, чтобы немного прийти в себя. Глубоко вдохнув, собрав оставшуюся смелость в кулак, она все же двинулась к озеру. На темной спокойной глади воды отражалось ее бледное испуганное лицо. Она расстегнула свои сандалии, поставила их рядом и опустила ноги в воду. Вода была ледяная и мертвая. Клару передернуло от холода и ужаса. Она уже собиралась начать очищение небольшого пространства от заклинаний, как вдруг у нее за спиной раздался голос.

– Доброго вам утра!

Клара подскочила от неожиданности. «Все, я пропала», – пронеслось у нее в голове.

В отражении у себя за спиной она увидела старичка небольшого роста в шляпе и с палочкой в руках. Ведьма не могла вымолвить ни слова.

– Не думал, что кто-то еще появляется здесь в такую рань. Обычно все приходят ночью или ближе к обеду, -продолжил разговор старик.

Клара нашла в себе силы и обернулась к нему.

– Мне приснилась бабушка. Она звала меня, – дрожащим голосом рассказала старику ту же легенду, что и Хранительнице, Клара.

– О, да, такое часто бывает. Моя жена часто снится и зовет меня. Вечно ей в голову взбредет очередное заклинание, которое я , видите ли, незамедлительно должен передать нашим дочерям. Я ее спрашиваю, чего ж она их не зовет, а она молчит. Знаю, что по мне соскучилась, моя ненаглядная, – и старик расплылся в улыбке. – А бабушка тоже подсказала вам какое-то заклинание? – и дедуля указал на ноги Клары, опущенные в озеро.

– О да, она решила поучить меня, как брать силы из мертвых вод, – выпалила заготовленную фразу Клара.

– Ну что ж, это хорошее дело. Желаю вам успехов! Не буду мешать! – сказал старичок.

– Спасибо, – с облегчением выдохнула Клара.

Дождавшись, пока старик скроется из виду, ведьма продолжила начатое. Как только она начала раздвигать заслон заклинаний в воде, шум голосов вокруг начал становиться все громче и громче, но пути назад уже не было. Ей казалось, что в озере, там глубоко, под толщей воды что-то спрятано. И она открывает путь наружу этому чему-то. В сущности все так и было.

Клара трясущимися руками достала из кармана пузырек с кровью, еле открыла его и вылила в очищенную воронку. Ужас неизвестности застилал ей глаза. Шум недовольных обитателей кладбища все нарастал.

«Я не верю. Этого не может быть. Я чувствую запах, этот спасительный запах», – заиграло в его больном разуме. Все части тела начало ломить еще больше, если это вообще было возможно. Организм рвался наружу к спасительному эликсиру. Он почувствовал, что рука уперлась во что-то твердое. Он неосознанно долбил кулаком в крышку своей камеры. Каждый удар был сильнее предыдущего. Легкие разрывало от воздуха и воды, начавших проникать в место его заточения. По венам пульсировал ток от этого запаха, запаха его спасения. Еще чуть-чуть, совсем немного.

Клара увидела пузыри, поднимающиеся на поверхность озера. Она вскочила и хотела бежать, куда глаза глядят, но ужас приковал ее к месту. Голоса ведьм гудели все громче, кладбище начало затягивать густым туманом.

Последний удар. Да!!! Он вылетел из своей камеры-гроба как ракета, разорвав телом спокойную водную гладь, при этом заглотив ту каплю целительной крови, что растворилась в мертвых водах озера.

«Боже, что я наделала?!», – это все, что успело промелькнуть в голове Клары перед тем, как нечто выпрыгнувшее из воды жадно впилось в ее горло.

– Я чувствую кровь ведьмы. Нам нужно бежать. Немедленно! – прокричал Фил.

– Подожди. Как же мы ее бросим? – рыдая, пыталась отмахнуться от него Сара.

– Мы не можем ей помочь! Мы даже по лесу пройти не сможем! Возьми себя в руки! Нам надо уходить отсюда!

Фил сгреб Сару в охапку и побежал с бешеной скоростью по Заброшенной дороге в сторону Роузвилля.

Тем временем Лили почувствовала неладное. Она немедленно закрыла глаза и попыталась связаться со своей подругой. Но та ей не отвечала. Лили могла видеть только стремительно проносящуюся мимо местность.

– Сара, где вы? Что случилось? – не оставляла она попытки достучаться до подруги.

– Лили, перенеси нас срочно в дом Роузов, – услышала голос Фила Лили.

– Что? Что они говорят? – беспокойно заговорил Бэлрой.

– Не лезь, старик! – одернула его Лили и быстро залепетала на своем ведьминском.

Через две минуты старик и Лили услышали крик воронов, а еще через минуту в гостиную вихрем влетел Фил с Сарой на руках.

– Что случилось? Где Клара? – закричала Лили.

– У вас ничего не получилось, – застонал старик Бэлрой.

– Я не знаю, где герния. Я почуял запах ее крови и решил, что нам пора смываться. Мы бы не смогли ей помочь, – ответил Фил.

– Да-да, пытайся себя этим успокоить, – еле прошептала обессилевшая Сара, слезая с рук ищейки, – простите. Простите меня. Я не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал. Я хотела помочь, – и Сара беззвучно зарыдала.

– Ну что ты, милая, – попытался успокоить ее и сам отчаявшийся Бэлрой, поглаживая ее по голове. Но ему не хватало слов.

– Стойте! – внезапно воскликнул Фил, – я вспомнил: я чувствовал там запах еще чьей-то крови. Возможно ведьме все же удалось вылить кровь в озеро.

– Ты уверен? – подскочил к нему с надеждой в глазах Бэл.

– Уверен. Этой кровищей сейчас и здесь пахнет. Эй, да и кровью Клары тоже…

Внезапно с огромной силой распахнулись двери дома. На пороге появился силуэт мужчины, заполнявший собой все входное пространство, с маленькой, по сравнению с ним, девочкой на руках. Все, кто был в гостиной, замерли, не успев даже среагировать на столь неожиданное появление. Взгляд хозяина дома прожег всех присутствующих.

– Господин! – воскликнул отошедший от потрясения Бэл, – ванна в подвале, – указал он рукой стоящему в дверях.

Вихрь пронесся к подвалу, разметав все на своем пути. Когда ветер утих, а обитатели дома более или менее пришли в себя, они обнаружили на кушетке бездыханное тело Клары.

– Что с ней? Она мертва? – вскрикнула Лили.

– Нет, я слышу, как бьется ее сердце. Но он прилично выпил, – ответил ей Фил.

– Что? Он ее пил? – чуть ли не накинулась на Фила Лили.

– А ты как думала, ведьма? Он восемь лет был без крови. Ты думала, ему хватит той капли из вашего резного сосудика? – резко спросил ее Бэлрой.

– Сара, ты все это знала? Ты позволила им все это сделать? – обратилась Лили со слезами на глазах к своей подруге.

– Успокойся, Лили. С ней все в порядке. Мы сделали, что задумали. Теперь все будет хорошо, – попытался улыбнуться ведьме своей самой добродушной Фил. Это ведь он? – обратился Фил к старику.

– Да, это он, – с нескрываемым счастьем пролепетал Рой, – это господин Кай.

– А что за ванна? – спросил Фил.

– А ты не чуешь?

– Да, ладно? Он, конечно, вампир, но не настолько же, – не поверил своим ушам Фил.

– Восемь лет. Я думаю, что ты даже не захочешь себе это представлять, – ответил ему старик.

На улице лил проливной дождь. Все собрались в гостиной перед камином, пытаясь спрятаться от леденящей изнутри неизвестности. У каждого в голове вставал свой образ того, кто только что пронесся вихрем в подвал и до сих пор оттуда не появился. Только старик суетился на кухне. Сказал, что всем понадобятся силы, а он приготовит что-нибудь для их восстановления. На самом деле, он просто не знал, куда себя деть, и предпочел занять себя готовкой.

В камине потрескивали дрова. Этот звук помогал не думать о том, что творилось на ведьминском кладбище после их ухода. Все просто ждали.

Внезапно сквозь шум дождя послышались крики воронов. «Боже, неужели началось? Неужели они так быстро до нас добрались?», – пронеслось в головах всех, кто собрался в гостиной. Две ведьмы и ищейка выстроились в ряд недалеко от входа, готовые встретить непрошеных гостей. К ним присоединился и Бэлрой.

В дом ввалились мокрые и ругающиеся Орфин и Элвин, которые притащили с собой еще парочку вампиров-амбалов из свиты Старейшин.

– Ну что? Вроде все те же развалины? Он либо досюда не добрался, либо вообще решил сюда не соваться, – сказал товарищам Элвин.

– Тебя послали сюда, чтобы это проверить, – огрызнулся Орфин, – мы прочешем весть дом, заглянем в каждый угол.

– А если он здесь? – с опаской спросил один из неизвестных амбалов.

– Значит, схватим его и получим награду от старейшин, – прикрикнул на него Орфин. – Или ты, один из старейших и сильнейших вампиров, испугался какого-то недоделанного, еще и восемь лет пробывшего в заточении без крови?

– Нет, – буркнул себе под нос неизвестный вампир.

Ведьмы в ужасе смотрели на четверых огромных, старейших вампиров и понимали, что пока их спасает от смерти только заклинание, наложенное на дом, благодаря которому их никто не видит.

Вдруг за спинами наших героев раздался шорох. Не успели они обернуться, как уже перед собой увидели фигуру с голым торсом, в черных брюках, которая бесшумно ступала босиком по каменному полу гостиной. Он стал их каменной стеной.

– Вы кого-то ищете? – раздался низкий, глубокий голос хозяина дома, обращавшийся к нежданным гостям, которые явно его увидели.

Два неизвестных вампира резко рванули к нему.

– Серьезно? – почти с ледяной злостью в голосе произнес Кай и будто взлетел в прыжке вверх.

Вампиры еле увернулись от столкновения. Но Кай уже оказался за их спинами, вонзил свои руки им в спины и вырвал их сердца. Безжизненные тела с глухим стуком упали на пол гостиной.

Лили вскрикнула от неожиданности, но ее никто не услышал.

Элвин и Орфин не спешили нападать на столь грозного противника.

– Тебе не победить всех! – с ухмылкой обратился к Каю Элвин.

– А я попробую, – так же ухмыльнулся Кай.

– Ты сделаешь ей только хуже, – прошипел Орфин.

В этом момент у Кая будто снесло крышу. Он ринулся на Орфина. Тот хохоча увернулся. Закрутилось что-то невообразимое. Три силуэта метались по гостиной с бешеной скоростью. Все, что попадалось им на пути, разлеталось в щепки. Все, спрятанные заклятием, укрылись под лестницей, замерев от ужаса и одновременно от восторга.

Кто-то влетел в камин и загорелся. Это был Кай. Он настолько обезумел от злости, что будто не заметил огня. Сара быстро сориентировалась и заклинанием разбила окно. Это привело Кая в чувство. Он резко выпрыгнул в окно, где все так же шел ливень. Раздался его леденящий душу крик: «Рэйс!»

Орфин и Элвин хотели последовать за Каем на улицу, но не успели. Он влетел обратно в окно, по его телу стекали струи дождя. Он поднял глаза на усмехающихся вампиров.

– Они же его сейчас разорвут, – закричала Лили.

– Что это за шум? – прервал ее Фил.

Со стороны улицы нарастал гул, дикий, леденящий душу гул.

– Что это? – повторил свой вопрос Фил.

Вдруг резко распахнулись двери и в дом влетела огромная стая воронов. Они словно пчелиный рой облепили старейших вампиров. Они нескончаемым потоком влетали в дверь, в разбитое окно. Казалось, будто здесь их десятки, сотни тысяч. Вороны пытались выклевать глаза Орфину и Элвину. Часть стаи уже вынесла трупы неизвестных вампиров из дома. Казалось, что только их хозяин может видеть сквозь эту черную непроглядную тучу. Они вились вокруг него, садились на плечи, на руки, будто говоря, как они по нему скучали. Кай казался Королем вороньего царства. Он подошел незамеченным к Орфину и Элвину, которые никак не могли пробиться сквозь стаю. Дал и тому и другому ногой под коленку, так что те моментально свалились на колени. Они уже не могли видеть его, так как вороны выклевали им глаза.

Кай с абсолютно отрешенным взглядом ледяным голосом снова позвал своего любимого ворона: «Рэйс!»

– Что сейчас будет? – с полными ужаса глазами спросила Сара.

– Морт, твари, – отрезал Кай и бросил своих врагов навстречу надвигающейся стае.

И черная воронья стрела кинулась на Орфина и Элвина с диким гвалтом. Вороны подняли их и закружили под потолком, а потом повернули в сторону распахнутой двери и унесли в дождливую даль. На фоне двери вырисовывался силуэт Кая. Его плечи будто заслоняли собой все пространство и защищали дом от любой беды. На плечо ему сел Рэйс. Ворон будто начал врастать в голую спину Кая. Она почернела, и огромные крылья распахнулись на фоне надвигающихся сумерек. Кай улетел вслед за стаей.

– Что это, черт возьми, было? – воскликнул Фил, закрывая входную дверь. – Этот малый что какой-то Повелитель птиц? Я, конечно, видел, что древние вампиры общаются с животными миром, но чтоб вот так… Он же сам превратился в ворона! Все это видели? Или у меня галлюцинации?

– Тебя больше волнуют способности Кая, чем то, что на наши поиски уже отправили четырех древнейших вампиров? – перебила словесный поток Фила Сара.

– Ты издеваешься? Ты видела, как Кай с ними разобрался? Он и глазом не моргнул. Поэтому да, меня гораздо больше волнуют его способности, чем то, что нас ищут. К преследованию я был готов, но к такому зрелищу меня жизнь не готовила.

– Куда он отправился? И надолго ли? – обратилась Сара к Бэлрою.

– Не могу знать. Знаю только, что он точно вернется, – с улыбкой ответил ей старик.

Ветер словно обнимал все его тело. Ветер свободы. Ночь укутывала его в свои объятья, прятала от посторонних глаз. Его стая сливалась с ее цветом. Дождь будто смывал с души всю пыль и грязь, скопившуюся в ней за восемь лет. Он снова дышал, снова слышал звуки, видел очертания мира своими глазами, а не в больных воспоминаниях и фантазиях, которые рисовал тогда его воспаленный мозг.

Но он не мог до конца освободиться, пока где-то в заточении страдала его сестра, его родная кровь. Он четко знал, что отомстит им всем за нее, за их семью, за весь ужас, что их заставили пережить. Он отомстит за каждую секунду из этих восьми лет, за каждый вздох, сопровождающийся адской болью. Он не забудет никогда и никому. Никто не избежит его праведного гнева. И если вы подумали, что все это происходило в его голове в порывах ярости, вы глубоко заблуждаетесь. Это была ледяная ненависть, которая взращивалась и подпитывалась целых восемь лет. Он мог простить кого угодно, но эти существа он прощать не хотел.