Рога под нимбом

Пролог

Я маялся в своем новеньком Храме, даже не обращая особого внимания на кучу прихожан и весьма харизматично ведущего проповедь Сергея. Нет, ну кто бы мог подумать? Наследник миллионного состояния нашел свое призвание в темной вере! Причем, вере мне. Абсолютно нормально общаясь со мной в повседневности, возле алтаря он буквально превращался в чокнутого фанатика, заводившего аудиторию! Были у меня подозрения, что бедолаге тоже досталось от моей проявившейся двойственности через связь, но тут я ничего не мог поделать. Да и не хотел! Досталось, кстати, не только моему рабу. Тусс – мелкий нагловатый гарру, везде ищущий собственную выгоду, перехитрил сам себя. Мой взгляд с мстительной издевкой остановился на пушистом черном шарике, с пушистыми же желтенькими крыльями, как у новорожденного цыпленка! Тусс был духом, потому местные законы физики летать ему никак не мешали, но вот на дополнительную пару конечностей он теперь, по моему примеру, тоже не может смотреть без содрогания! Зацепив краем взгляда одно из своих четырех сияющих золотом крыльев, по которым бесконечными капельками стекала Тьма, я в который раз передернулся, и меня перекосило от отвращения. Хорошо, что нимб свой не вижу – и без того еле сдерживаюсь. Стараясь не думать о своем новом положении, я вернулся взглядом к Туссу. Глупый демоненок, как только увидел, во что я превратился, немедленно воспылал желанием дать мне непреложную клятву. Ну а я что? Идти мне, кроме собственного храма, больше было некуда. Сергею еще требовалось много чему научиться, а сам я этим не хотел заниматься. Вот и подумал, что Тусс вполне пригодится. Ну и без лишних возражений принял клятву хитреца. Он-то думал, что в новом статусе его силы возрастут, и он поднимется сразу на несколько ступеней в иерархии. Прямая связь с могущественным существом, как ни как. У Демонов этот способ усиления всегда считался наиболее простым и быстрым. Ага, так и вышло! Получите и распишитесь: изящные цыплячьи крылья и могущественный дар исцеления! Ахаха! Как я ржал! У демонов, конечно, нет Сути, чтобы совместить в себе дары Света и Тьмы, вот только непреложная клятва послужила своеобразной заменой. Ведь за счет кого происходит такое усиление? Правильно, за счет сущности, которой дается непреложная клятва! На это, кстати, рассчитывал и Наргот в свое время. Вот только ничего у него не вышло. Так что в бывшем демоненке теперь вполне уживались противоположные силы, что моментально превратило его в изгоя для всех демонов. Кто бы сомневался! Глупышу теперь тоже некуда было деться из моего храма. Тусс заметил мой издевательский взгляд и обиженно надулся. Видеть меня могли только он и Сергей, поскольку я существовал на верхнем слое духовного мира. Не хватало, чтоб на меня прибегал посмотреть праздный московский люд. Ой, смотрите, какое чудо невиданное! Тьху!

Сергей, не отрываясь от витиеватой молитвы, скосил глаза в мою сторону, приняв мой метафизический плевок на свой счет. Я только отмахнулся от него и продолжил расхаживать позади алтаря. В этом мире прошло четыре месяца с тех пор, как обе Непознаваемые взялись обдумывать мою проблему. Эк их зацепило! Ничего, сами меня в это превратили, пусть теперь сами расхлебывают! Спорщицы, тварь Хаоса им на троны. А еще у меня стали появляться очень неприятные предчувствия. Словно Мироздание начинает шататься от моего в нем пребывания. Им стоило меня все же убить, когда просил…

В просторный зал с высокими сводами, украшенный черненым серебром везде, где только можно, вошла вереница симпатичных девчат в воздушных одеждах из черного шелка, украшенного серебряной вышивкой. Младшие жрицы. Честно, я не сразу согласился с этой идеей Сергея. Будто я не знал, зачем они ему, а парню нужно совершенствоваться в магии и служении мне! Но, к великому неудовольствию Маришки, через время сдался. У него и так не много радостей осталось, да и занимается он более чем самоотверженно… То, что у меня сложности – не повод измываться над мальчишкой, все проблемы которого от пары глупых поступков. Словно у меня таких не было! Да я куда как больше дров наломал! Может, конечно, во мне заговорила жалостливая светлая половина, но ничего с собой я поделать не могу.

На широкий алтарь из черного мрамора девушки поставили корзинки с дарами. Дары были рассортированы. От разных безделушек и денег, до фруктов и овощей. Я не жмот, мне все сойдет. Тем более что большая часть шла на распространение моей религии, а продукты – по детским домам. Это тоже мне в плюсик засчитывалось общественным мнением. Юные колдуны, которые неплохо сдружились с Сергеем и вполне успешно осваивают магию, развозили большинство даров по общественным организациям, а часть средств пускалось на открытие небольших молитвенных домов на территории всей страны.

Позади алтаря возвышалась каменная статуя меня в новом облике, который я ненавидел всеми фибрами своей сущности. Как я возмущался против этого извращения! Но меня, собственного бога, никто даже слушать не стал! Понравилось им, как я выгляжу. Тьху! Пришлось смириться. Ну а позади статуи и слонялся я собственной персоной. Нет, чуть дальше было возвышение с установленным на нем резным троном. Но мне надоело там сидеть. Да и нарастающее напряжение сильно сказывалось. Что-то не так. Это что-то я ощущаю давно. До того, как превратился в это недоразумение, ничего такого не было. А теперь ощущаю малейшие взаимосвязи миров. И что-то в них происходит. Что-то неясное, неуловимое даже для меня. Но это ощущение незаметно нарастает. Тьма, да в чем дело? И к Азигайль не сбегаешь спросить. Они там заперлись в каком-то жутковатом коконе из Первостихий прямо под водами алой реки. Не пробраться. Хотя, они ведь тоже должны это ощущать? Раз не реагируют, значит ничего страшного. Может, это нечто нормальное, откуда мне знать? Но внутри что-то настойчиво не соглашалось с этими самоуспокоительными доводами.

Служба окончилась, к алтарю стали допускаться верующие с просьбами. Их вообще сюда круглосуточно допускают, и молитвы их я слышу всегда и везде, но Сергей здесь целые сутки никак не может находиться, а всякие мелкие чудеса, вроде исцеления от импотенции или амулетиков на удачу, ваяет именно он. Иногда я вмешиваюсь в его действия и что-нибудь подправляю. Кстати, особую популярность я внезапно заимел у студентов. К официальным регалиям мне неофициально прилепили «бог Халявы». Хотя вот насчет халявы я был как раз сильно против. Мне вспомнилась императрица Арда Бринаритта, которая с малых лет упорно изводила себя за учебниками по огромному количеству дисциплин, ее целеустремленность, невзирая на то, что шансов занять трон или даже просто выжить, у нее было очень мало. Вот с каких людей нужно брать пример, а не надеяться, что диплом сам в руки упадет. Так что никакой халявы, немного подправлял на время сознание молодежи, позволяя им запоминать предметы с первого прочтения. Но, как минимум, прочитать ответы на список экзаменационных вопросов они были вынуждены. После сдачи знания оставались, а способность улетучивалась. Мне ведь надо, чтобы ко мне приходили еще! Страна получала вместо балбесов – молодежь со знаниями, а я – новых прихожан. Всем хорошо. Даже Быков как-то появился и выразил свое удовольствие. Заодно кое-что попросил. Я помог, мне не жалко.

Первую просительницу бросил муж с двумя детьми на руках. Сочувствую, но пусть лучше найдет себе нормального мужика, чем пытается вернуть этого. Сергей ей нечто такое и сообщил, вручив медальон с изображенной на нем четырехкрылой фигуркой и заявив, что теперь она сама почувствует своего будущего супруга, который будет действительно ее достоин. Я мысленно согласился и поселил в амулет искру ментального дара. Теперь она будет вообще людей чувствовать лучше опытного следователя.

Дальше. Студентка медицинского. Боится крови. Ха-ха, ей с такими фобиями только врачом становиться! Там Сергей без меня разобрался. В конце концов, я его не один год магии обучал. Дальше. Дядька с толстым кошельком. Хочет удачи в бизнесе. Облом тебе, смертный, твой конкурент у меня уже был. И он, в отличие от тебя, старается быть честным, хоть и не всегда у него это выходит. В конце концов, я позиционировал себя как бог справедливости, так что пусть учится играть по правилам, если хочет моей благосклонности.

Поток прихожан не иссякал до обеда. Были не только просящие, но и благодарящие. После обеда все должно было продолжиться. Но жрецы – тоже смертные и им нужен отдых. Сергей снял с себя черно-серебристую жреческую мантию и ушел в свою комнатку обедать. А я стал подумывать о расширении. Дела шли хорошо, на счете храма была приличная сумма. Можно и еще построить, молодежь только поднатаскать… Тот же Крон – более чем достойный вариант. Хм…

В храме осталось несколько людей, которым просто хотелось посидеть, помолиться и обдумать свою жизнь. Таких я особенно уважал и старался им помогать даже без просьбы. Им даже маленькие чудеса удавались, если они обращались ко мне в трудных обстоятельствах. Мне рассказывали, что на одну такую прихожанку как-то едва не наехал потерявший управление автобус. Она в ужасе вытянула руки, ее медальон вспыхнул и перед несущейся на нее смертью возник мягкий покров, нежно окутавший собою автобус и остановивший его. Это спасло и ее саму и пассажиров автобуса. На следующий день появилась она сама, со слезами благодарностей и живым бараном, которого торжественно прирезали на моем алтаре. В последующие дни приходили и другие пассажиры. Но не все. Многие, считавшие себя христианами, не спешили менять свои взгляды. Да мне это и не нужно. Становиться единственным богом в этом мире мне не хотелось, как не хотелось ссориться на этой почве с Темным и Светлым Повелителями.

Тяжелая, но легко открывающаяся створка входной двери отодвинулась. В зал забежал мальчишка лет семи.

– Дима, стой, я сказал! – донесся сердитый приказ вбежавшего следом мужчины в дорогом костюме-тройке. За ним вбежала короткостриженая женщина, так же одетая в дорогое платье с неброским макияжем.

– Вы сказали, что здесь тоже живет боженька. Ему тоже можно помолиться! – набычился мальчишка.

– Да что толку им молиться! Из-за этих ваших суеверий мы опаздываем на прием к профессору, а он человек занятой, к нему очень сложно попасть! Это все ты виновата! Забила ребенку голову всякими колдунами и священниками! – мужчина со злостью посмотрел на жену и шагнул в сторону сына, который так и стоял на проходе, не добравшись до алтаря.

Женщина, все это время с интересом рассматривавшая мою статую, поймала мужа за руку.

– Тебе жалко, что ли? У мальчишки и так никакой надежды не осталось, давай еще добей его, чтоб он совсем бороться за жизнь перестал!

– Лида, я все понимаю, но…

– Пусть помолится, тебе жалко для сына лишних пяти минут? Ничего с твоим профессором не будет! За те деньги, что мы ему платим, он сам нас встречать должен! И двери открывать!

– Ладно, – нехотя сдался мужчина. – Только недолго, я отзвонюсь профессору. Иди, Дима, только быстрее! Мы опаздываем.

Мальчик радостно кивнул, и подбежал к моему алтарю. Встав на колени перед каменной плитой, он посмотрел на мою статую, сложил ладошки перед собой и затараторил:

– Дорогой боженька, я очень болен. Папа говорит, что меня обязательно вылечат, но я подслушал, как они с мамой сказали, что я обязательно умру. Я очень-очень не хочу умирать, поэтому, если можешь, вылечи меня, пожалуйста.

Я прямо умилился. У детской искренней молитвы такая сила, что за весь день со взрослых не собрать. Кроме того, было в мальчике что-то непонятное. Вероятно, как раз и причина болезни. Вообще, складывалось ощущение, что кто-то открыл внутри ребенка микропортал, запитав его от души бедолаги. Портал постоянно шевелился в нем и вытягивал жизненные силы. Интересно, какой диагноз ему поставили врачи?

Мальчик, увидев дары на алтаре, решил, что и он тоже должен что-то положить. Порывшись в карманах, он нашел шоколадную конфету. Некоторое время мальчик с сомнением на нее смотрел, выбор был явно очень трудным. Битва жадности с щедростью буквально отражалась на его лице. Наконец, он со вздохом положил конфету на алтарь.

– У меня больше ничего нет, – как-то жалобно вздохнул он.

Сразу после этого мужчина схватил мальчишку за руку и спешно потащил к двери. Женщина посеменила следом. Остановиться их заставило нечто странное позади. Что-то ярко осветило молитвенный зал, а немногие прихожане начали подниматься с лавок и вставать на колени, благоговейно взирая на мою особу. Родители мальчика изумленно вытаращились на мое явление во Свете и Тьме, а мальчишка смотрел на меня с искренним восторгом. Одновременно с этим по храму прошлась волна моей мощи. С этим, увы, ничего нельзя поделать. Никакие способы не действовали на всю мою ауру полностью. Что-то все равно просачивалось даже сквозь мощнейшие барьеры.

Не обращая внимания на совершенно обалделые взгляды и неприлично тыкающего в мою сторону пальцем мужчину, хватавшего ртом воздух, я отодвинул корзинку с каким-то золотом, присел на алтарь и взял конфету.

– Довольно вкусно, – заметил я, чем окончательно доконал родителей мальчишки. Оба присели на лавки и во все глаза на меня пялились. Сам мальчик при этом буквально засиял от счастья.

Я поманил пальцем к себе мальчишку, он дернулся в мою сторону, но его мать хватила сына за плечо.

– Дима, нет!

Мой взгляд переместился на женщину. Заглянув в мои тускло сияющие на фоне залитых Тьмой белков ромбовидные зрачки, она вздрогнула и опустила взгляд. Угу, мне теперь, кроме Даота, только Непознаваемые в глаза спокойно смотрят.

– Отпусти сына, Лидия, – проникновенно сказал я, смотря на женщину. – Разве ты не хотела, чтобы на его молитву откликнулись?

Она не посмела возражать. Ее пальцы разжались, и мальчик робко приблизился, остановившись в паре шагов от меня.

– И чем же ты болеешь? – поинтересовался я, пытаясь разобраться в странном энергоканале, зацепившемся за его душу.

Мальчик назвал болезнь. Никогда о такой не слышал, а вникать не особо хочется. Что-то генетическое. Ну-ну. Я спрыгнул с алтаря, на котором до этого сидел, свесив чешуйчатые ноги и распластав все четыре крыла. Аккуратно, чтобы не испугать, приблизился к ребенку.

То, что я, наконец, рассмотрел, было невозможным. Между материальным миром, вершиной упорядоченного, и Хаосом лежат демонический и ангельский. Не говоря уже о Бездне. Чтобы добраться в физический мир им сперва необходимо полностью уничтожить духовные. Я точно был уверен, что оба мира на месте и в полном порядке, но твари нашли иной способ. Не знаю как, но им удалось незаметно закрепить энергоканал в глубинных слоях духовного мира. На конце канала затаилась безумная и очень опасная тварь Хаоса. Она копит силы, медленно вытягивая жизненную энергию из ребенка. Самое жуткое, что ей нужен только рывок, чтобы оказаться в этом мире и вылезти из тела мальчика в упорядоченное. Попытавшись отсечь канал, я ее спровоцирую на это. Если безумная сущность хоть на долю мгновения окажется в материальном слое – Земле будет навеки причинен непоправимый ущерб. Жить здесь уже не сможет никто.

Взмахом руки я усыпил ребенка и поднял на руки. Его мать испуганно пискнула. В этот момент в зал ворвался взъерошенный Сергей, державший в руке недоеденную куриную ножку.

– Урташ! Ты зачем проявился? – округлил глаза мой жрец. Я запретил называть меня Игорем. Сейчас это было бы уже неуместно.

– Сергей, ты вовремя. Немедленно принеси мне большое корыто или таз – что угодно, способное полностью вместить в себя этого мальчика. И какую-нибудь животину покрупнее, которую не жалко.

– Что происходит? – засуетился мой раб, отыскивая, куда бы сунуть недоеденную ногу.

– Я СКАЗАЛ, НАЙДИ МНЕ ЕМКОСТЬ! НЕМЕДЛЕННО! – теперь мой голос громыхнул мощным раскатом, вынудив всех присутствующих смертных зажать в ужасе уши. Сергей вздрогнул и побелел. В следующее мгновение его как ветром сдуло. – Всем смертным покинуть храм. Когда я закончу – можете вернуться. Я лично выслушаю каждого, кто здесь находится.

Люди стали покидать храм. Я позволил остаться только родителям, в двух словах объяснив им, что происходит с их сыном на самом деле, и что собираюсь сделать, чтоб его спасти. Они оцепенели от ужаса, но не смели мне перечить. Ни один смертный больше не может мне перечить.

Вскоре появился Сергей, левитируя за собой чугунную ванну, без премудростей выдранную прямо с куском железной трубы, и жалобно блеющего барана. Сойдет. Нет, я вполне и сам мог сотворить или призвать емкость, но тогда на ней остались бы остатки моей силы, а это могло все испортить.

– Это подойдет, Господин? – с тех пор, как я необратимо изменился, Сергею стало гораздо легче так ко мне обращаться. Я уже был совсем не той сущностью, которую он помнит своим рабом. Оно и к лучшему.

– Закрепи ванну, закупорь отверстие, но только не заклятьем. Там будет Первостихия – любое заклинание она разрушит.

– Понял, – пробурчал парень, призывая обычную капроновую пробку. В его исполнении это не опасно.

Заткнув выдранный с куском трубы слив, он подтащил поближе барана и вопросительно взглянул на меня. От моего жреца не укрылось испытываемое мной беспокойство. Я аккуратно уложил спящего мальчика на дно и отворил источник Света. Над самой ванной заставил склониться парализованного барана. Поднял руки малыша, аккуратно положил их на шею барана и связал их содранным с пояса Сергея ремнем.

– Отойди как можно дальше и закрой храмовые двери, чтобы мне не приходилось сдерживать желающих войти. Сейчас тут будет очень опасно и мне потребуется полностью сконцентрироваться на происходящем. Успокой родителей, от них расходятся такие волны ужаса, что как бы рассудком не повредились.

Парень кивнул, шустро запер храмовые двери, после чего подсел к родителям мальчика и стал накладывать на них ряд успокаивающих и общеукрепляющих заклинаний.

Мой взгляд оторвался от заполнившейся до краев Светом ванной, в которой целиком укрылся ребенок. Вокруг барана появилась сфера Бездны, раздвинувшая собой ткань физического мира. Казалось бы, как Бездна может быть сферой? Да вот только если шагнуть в этот шар, то к его центру будешь идти бесконечно, непрерывно удаляясь. Пришлось попотеть, чтобы придать Первостихии такую форму. Зато теперь появившаяся тварь не сможет навредить планете, отсеченная от нее Бездной.

Закончив с приготовлениями, я коснулся канала, провоцируя тварь Хаоса. Как и думал, она тут же оказалась в теле мальчика, вот только источник Света, окруживший детское тельце, не позволил твари выползти из него. Тварь заметалась в поисках выхода, натолкнулась на руки, скользнула в барана…

И я мощным пинком отправил одержимое травоядное прямо в Бездну. Убедившись, что все получилось, я облегченно вздохнул. Кроме этого мира, мне некуда податься. Баран забился в невесомости, издал истошное блеяние и из его тела, прорывая лохматую шкуру, стали лезть черные, покрытые ядовитой слизью щупальца. Следом показалась длинная чешуйчатая морда с игольчатыми клыками в несколько рядов. Из морды торчали длинные жгуты, ставшие метаться по пространству в поисках того, что можно поглотить. В поисках упорядоченного. Но, разумеется, в Бездне этого не было. По барану и полувылезшей твари прошла волна, щупальце стало клешней, чешуя – шерстью. Появились глаза, исчезли жгуты. Тварь полностью выбралась из барана, расправляя квадратные призрачные крылья. Ее облик снова стал меняться. Она осмотрелась и заревела голодным обиженным голосом, атаковав стенку сферы. Ну уж нет, я все предусмотрел. К центру тварь не отправится, поскольку тут совсем рядом, рукой подать, находится такой лакомый материальный мир. Но и вырваться не сможет, поскольку в реальности она не находится в этом мире, хоть мы друг друга вполне видим.

– Что это, Урташ? – Сергей, успевший насмотреться и на ангелов, и на демонов, был просто в ужасе от увиденного. Разум смертного просто не в силах осознать это абсолютно сумбурное, хаотическое изменение твари.

– Тварь Хаоса. Я тебе о них рассказывал.

– Они такие огромные?

– Этот мелкий, – ощерился я, глядя на своего раба.…