Робкая для дракона. Академия Дрэгонхайт (СИ)

15

Амина

— Ваше высочество. Я, я не хотела. — Шепчу я, прикрывая пальцами губы и инстинктивно вжимая голову в плечи.

Тэграс делает медленный вдох.

Лысый, совершенно голый, с грудью испачканной в крови.

Что-то внутри меня тянется к нему, хочет оказаться рядом, прижаться к теплому боку и тихонько заурчать от удовольствия. И от этого становится еще страшнее.

Ну, да, он конечно красив, могуч, и прочее, но вместе нам с ним быть нельзя! Он же меня уничтожит! Спалит! Сломает и выбросит! Ну, или на органы разберет. Как отец. Или не отец?

Нас учили, что сны — это не только время и пространство, в котором мозг обрабатывает полученную информацию, но еще и хранилище всех событий, которые происходили с нами в жизни. На самом деле мы ничего не забываем. Просто информация уходит очень глубоко и у нас не всегда есть возможность вовремя её достать.

То есть то, что я сейчас видела, частично порождение моего разума и частично часть моего прошлого. И оно… ужасно.

Как и тот, кто сейчас прожигает меня злым, немигающим взглядом.

Повожу плечами в воздухе и забиваюсь в дальний угол кровати, по самые глаза натягивая на себя одеяло, будто оно может защитить меня от дикого самца дракона, с трудом сдерживающего рвущуюся на волю ярость. Еще чуть-чуть и у него пар из ушей пойдет, от старания. Потому что дым из ноздрей, хищно вздрагивающих при каждом его вдохе, уже валит.

Усилием воли заставляю себя отвернуться и заняться внимательным изучением пола. Его поверхности. Цвета. Текстуры, параллельно — отвлекая себя мыслями.

Итак, сон. Если хотя бы часть из него — правда, то получается, что я ничего о себе не знаю. Мама мне врала. И может статься, что…

— Смотреть. Мне. В глаза. — Вздрагиваю всем телом, и не успеваю додумать, как тело выполняет команду. Что? Какого! Я не собака, чтобы его слушаться! Еще чего? И вообще, использовать подчиняющую магию — против правил! Есть же законы! Между прочим, его же отцом и установленные! Ну, или дедом. Там у драконов, все сложно. Ящеры самые долгоживущие существа в нашем мире.

Вот только сфокусировав взгляд, я снова замираю.

Ух ты! Вот это регенерация. Отвлеклась всего не несколько секунд, а у него уже волосы отрасли, до плеч. И брови появились, а ресницы, кажется, стали еще длиннее.

Вот только кровь на его груди? Надо его осмотреть! Вдруг он ранен! И круги под глазами. Интересно, сколько он не спит?

— Ваше высочество — тяну я тихо. — Позвольте — сглатываю — мне, я о вас, позабочусь? — И плевать, что у самой тело болит так, что хоть вой. И озноб бьет, почему-то. Закусываю нижнюю губу.

Главная опасность сейчас исходит от дикого, основательного и очень злого принца и его надо как-то усмирить. Приручить.

Кровь музы продолжает молчать, зато с кровью дракона явно что-то происходит. Потому что иначе я никак не могу объяснить, свои новые желания, возникающие при взгляде на этот шедевр генетического искусства.

С другой стороны, я же трогать не собираюсь. А за просмотр денег не берут.

Так, стоп. А зачем он меня позвал?

Хмурюсь, но уже в следующее мгновение, мои глаза неумолимо начинают ползти вверх. Потому что его высочество, вставать изволит. Во весь свой рост. Во всей своей первозданной красе. Могучей, естественно. Основательной. И какой-то ну уж очень, большой.

Не выдерживаю. Зажмуриваюсь и слышу неожиданно довольный рык.

Никогда не видела полностью обнаженного мужчину, а тут. Они все такие?

Но стоит мне только закрыть глаза, как перед внутренним взором снова встают страшные образы из сна.

Всполохи огня на стенах. Высокий, серый, каменный потолок, а еще невыносимая боль от того, что меня по рукам и ногам связывают невидимые узы.

— Держи крепче! От этого будет зависеть её жизнь — кричит женщина голосом в котором отчетливо слышна хрипотца, характерная для почтенного возраста.

— Мама, это безумие. Она слишком маленькая. — Приходит ответ от её дочери…

— Амина — рычит Тэграс.

Теряюсь в том, что происходит. Ничего не понимаю.

Позвоночник от его голоса приятного вибрирует, а внизу живота начинает сладко тянуть. Вот только все эти ощущения, меркнут от новой боли пронзающей мое тело, и заставляющей его снова выгнуться.

Глаза распахиваются сами собой и из них фонтаном брызгают слезы. Горло сжимает спазм и становится совершенно нечем дышать. Хватаю губами воздух. Мысленно зову Лиру, но не вижу её. Мир вокруг плывет.

— Это все чертов яд! Слабые твари! Никакой стойкости к отраве. — Слышу злое шипение. А потом принц резким движением вырывает у меня из рук одеяло, отбрасывает его в сторону, с силой притягивает меня к себе и без разрешения припадает к моему плечу, вонзая в неё свои острые зубы.

Пытаюсь его оттолкнуть, не смотря на боль. Царапаюсь. Кричу.

— Я не контейнер с кровью! Я живая! ХВАТИТ! — Тело выворачивает в очередном болезненном спазме.

— Расслабься — проносится по моему телу не просьба. Приказ. Но что-то, рвущееся из меня сильнее его.

— Повинуйся мне! — Рычит кто-то, но я не могу.

Остановите это безумие, пожалуйста.

— Подчинись своему самцу. — Вдруг я ощущаю на своих губах металлический привкус крови.

— Я сильнее. Отпусти себя. Удержу. — Доносятся до меня отдаленные мысле-образы, пока руки его высочества не дают мне вырваться из его объятий.

И огония постепенно отступает, перестают хрустеть суставы, что-то внутри меня успокаивается, и начинает довольно урчать, ощущая рядом надежное крыло, плечо, лапу, и может быть хвост.

И из подчиняющего, сбивающего с толку, наш поцелуй меняется. Кожу, больше не царапают клыки Тэграса, а его пальцы перестают с силой сжимать мои плечи.

Меня словно мягким коконом окутывает нежность, трепетность и какая-то радостная искренность.

Из сладкой неги меня выводит хриплый шепот на ушко. И сначала от него по всему телу разбегаются игривые мурашки, а потом до мозга доходит смысл сказанного, и я резко замираю. Реальность бьет под дых, а на глаза снова наворачиваются слезы.

— Я же говорил. Все музы одинаковые. Просто стоимость у вас разная. — Прикусывая мочку моего уха, тянет Тэграс, а уже в следующее мгновение резко от меня отстраняется, тряхнув головой так, словно получил пощечину.

И я не знаю, что меня пугает больше.

То, что я потихоньку начинаю лишаться разума, делая то, чего не хочу, или мои новые, длинные когти, которые располосовали его высочеству щеку, оставив на ней несколько глубоких царапин.