Рейд

Глава двадцать седьмая, в которой приключения становятся подземными

Зал поражал всем. Высотой сводов, мягким освещением льющимся из огромных, толи грибов, толи светильников торчащих их стен и висевших на своде. Стальные, скорее ворота, нежели двери, с устрашающе огромными заклепками, ряды верстаков со знакомыми и незнакомыми механизмами, по крайней мере токарный и фрезерный станки я узнал. Было еще два непонятных стапеля, с толи полу собранными, толи полу разобранными, механизмами напоминающими горно-проходческие комбайны. Под потолками висели тельферы и козловые краны.

Помещение было настолько огромным, что «Малышъ», «Мул» и «Борзая» спокойно туда въехали и даже вписались в проходы между станками (спасибо гномерам, которые традиционно делал коридоры и штреки широкими, как резервы будущего жилья. Короче, целое подземное царство. Повернувшись у Ликтор-майору я спросил, а почему вы товарищ майор (товарищ майор я сказал по русски) рещили что тут были именно Хомо, на что Иванов сделал приглашающий жест, подвел меня к чему-то напоминающему карусельный станок и открыл дверцу, фундаментального хоз-шкафчика вмонтированного в тумбу станка. Там на полке стояла бутылка с остатками какой то жидкости и три ГРАНЕНЫХ! стакана. — «Жидкость пахнет спиртным», опередив мой вопрос ответил пограничник. Я не поленился, взял бутылку и вытащил торчащую деревянную затычку обмотанную тряпицей и сразу же вокруг шибануло ядренейшей сивухой. Дегустировать я не решился, хотя судя потому, как передернуло Иванова, он был смелее меня.

И тут раздался жуткий скрежет и скрип, это стали открываться центральные ворота, «Малышъ» стоял как раз напротив них и его башня, шевельнувшись нацелила стволы, на возможную угрозу, и эта угроза появилась…

Была когда-то реклама про «День жестянщика» и там был в меру поддатый механисьон в комбезе и вязанной шапочке. Вот именно такой персонж и вышел из приоткрытой створки ворот. Равнодушно окинув взглядом технику и солдат он направился прямо к нам с Ивановым, а вернее к станку с заветным шкафчиком. Я шепотом отдал команду — «Не трогать!».

Проходя мимо нас он проворчал со странным акцентом, типа чего мол приперлись так рано, ведь ремонтники освободятся только после завтра. После чего подошел к другой тумбе, открыл такую же дверцу и достал из нее такую же, но только непочатую бутылку и сунув ее в карман комбинезона, пошел назад. Я остановил жестом, сержанта уже готовившегося задержать работягу и достав из кармана своего комбеза бронеходчика фляжку с келимасом обратился к нему с четким предложением, а не хочет ли мол уважаемый мастер, вместо бормотухи, вкусить благородного напитка, на что моментально был получен утвердительный ответ, а дальше, да с помощью профессионала (Ликтор-майора Иванова), дело пошло со всем прилежанием, ведь как сказал капитан Клосс, допрос лучше всего проводить при совместном распитии спиртных напитков. Мастер Николаб, был очень здоров пить, плюс ему было абсолютно на все наплевать, кроме грядущей переборки главного редуктора «Большого Червя», так назывались горно-проходческие комбайна на стапелях. Между тостами, Николоб рассказывал всевозможные истории, и охотно отвлекался на вопросы по персоналиям и событиям, им упоминаемым. И картина вырисовывалась такая…

Некий «Метрострой» строил в своей столице секретную линию метро и в момент некоего катаклизма, большой кусок подземелья оказался в этом Мире и измерении. В лакуну попали: часть секретной линии метро, часть военной подземной базы, резервный государственный продовольственный склад, резервные механические мастерские метростроевцев, где мы сейчас находились, две смена строителей и механиков (был пересменок), кусок обычной линии с двумя поездами забитыми пассажирами, непонятная госконтора которая почему то находилась под землей, запасное правительственное штабное бомбоубежище и подвалы Столичного музыкального театра, где находились запасные гримуборные в которых как раз находились номинантки фестиваля женских музыкальных коллективов.

Начальник смены и полковник с базы, стали осуществлять общее руководство, с элементами диктатуры, народ подчинился, хотя и не без мелких эксцессов, штаб был практически подземным городом с четырьмя артезианскими станциями, две из которых работали, двумя электростанциями с автономными источниками питания, продовольственный склад рассчитанный на годовое обеспечение десяти тысяч человек, да у вояк осталась солидная часть складов. Так что уже пол года, силами двух «Больших Червей», попаданцы рыли тоннель наружу, но все шло очень медленно и черви все время ломались, но польза была в том, что в рабочем штреке все время работали сборные бригады, как из штатских, так и из военных. А у вояк было несколько разоруженных бронетранспортеров, на которых возили отвал и которые тоже все время ломались, но судя по тому что он видит, вояки нашли что-то новенькое, и выпив еще стопарик (келимас из наших личных запасов подносили постоянно) механисьен задремал. Особенно мне понравился его рассказ об организованном тут театре, который нам явно пригодится в моей столице.

Ну что же, надо выходить на местное командование, но тут, как по заказу проявилось и оное.

Те, кто служил в армии, наверняка знают такой тип старших офицеров, которые будучи даже в комбинезоне без знаков различия, все равно излучают флер полковничьих погон, как там у АБС — «И в плавках генерал-полковник Туур был орлом». Это я к тому, что это был действительно полковник и звали его Тур. Сначала он устроил всем разнос по поводу того, что технику пригнали на ремонт вне графика, потом осознав что тут что-то не так, сходу врубился в ситуацию и с благодарностью приняв добрую стоку келимаса, стал рассказывать свое видение ситуации. С одной стороны имелась некоторая стабильность… В поселении был порядок, склады ломились от продуктов, артезианские скважины давали достаточно воды, вертикаль власти была установлена, персонал секретного города признал старшинство полковника, технарям-метростроевцам все вообще было похрену, был бы паек и работал бы самогонный аппарат, штатские из вагонов метро были построены и приведены в чувство, и даже странная подземная Контора, живущая в набитом непонятным оборудованием автономном отсеке Города, соблюдала благожелательный нейтралитет.

Не стану лицемерить и признаюсь, что полковника Тура, я сразу же взял под контроль Заклятием Преданности и посему он выдал мне главную тайну Подземелья. Секретная контора в подземном городе называлась Филиалом Службы Спецсвязи (хотя была больше самой этой службы), занималась прослушиванием правительственных помещений, а в подвале театра, часть которого была вырвана из естественной среды вместе с соседями, был оперативный отдел ФСС, который должен был реагировать на экстремальные ситуации выявленные с помощью прослушки. И это помещение параллельно с куском было перенесено в одну из пещер в отрогах имеющую выход на поверхность, и телефоны находящиеся там оказались соединены с Городом.

И пока метростроевцы рыли тоннель, Служба Спецсвязи проводила агентурное внедрение в Союз Королевств, тем более спецсредств у них хватало, так как вместе с ними перенеся и базовый спецсклад Конторы.

И как я понял, реальным диктатором и властителем подземного города был господин К, руководитель той самой спецуры, причем он всех подмял и подчинил, исключительно по телефону. Уважаю профессионала.

Но полковник Тур, еще кое чем порадовал… В одном из обрезанных катаклизмов тоннелей, внезапно открылось продолжение ветки, но в какую-то другую систему и оттуда по патрулю, пошедшему на разведку открыли огонь, причем явно предупредительный. В этой ситуации полковника больше всего расстраивало, что: «У этих самок помоечной дворняжки, изнасилованных ящерицей (так образно он называл штабных интендантов) хватило ума забить один из складов туалетной бумагой, но вот в арсенале нет ни одного пулемета, а по уставу Боевого Легиона, вести наступательные действия без пулеметов, ну никак нельзя. Но тут подземелье сильно тряхнуло, замигал свет и ситуация еще раз изменилась. Через час выяснилось, что один из «Червяков» вышел на поверхность, а пробой в другую систему наглухо закрылся гранитным массивом.

Ну что же, вот и еще одно княжество вырисовывается и я потребовал связать меня с господином К.