Глава вторая

Пришел народ из-под холма

И сел к столам кутить.

Пускай вокруг и хлад, и тьма —

Тем слаще есть и пить.

Эдна Сент-Винсент Милле. Таверна.[3]

Ройбен не ждал посланника от Летнего двора, пока он не будет коронован официально. За два долгих месяца, прошедших до зимнего солнцестояния, он ни разу не получал вестей от Силариаль и уже начинал задумываться, что она затевает. Темная, холодная зима совсем не годилась для того, чтобы Летний двор начал войну. Возможно, королева просто ждала, когда весна растопит лед и преимущество перейдет к солнечным Фейри.

Порой Ройбен даже надеялся на то, что Силариаль решила продлить перемирие между Летним и Зимним дворами. Ведь война всем стоила слишком дорого, несмотря на значительное численное превосходство войск Летнего двора.

— Прибыл посланник от леди Силариаль, о повелитель! — повторила Дулькамара, звонко щелкнув серебряными каблуками.

Высокопарное обращение, словно ядовитая насмешка, эхом раскатилось под сводами.

— Пришли его сюда, — сказал Ройбен и подумал, ушла ли уже Кайя.

— Если мне будет позволено уточнить, то это посланница.

В глазах Ройбена вспыхнула надежда.

— Пусть войдет!

— Слушаюсь, повелитель.

Дулькамара отступила, пропуская перед собой посланника, точнее, посланницу. Это была девушка-фейри в белом одеянии, без всякого оружия. Когда она подняла голову, ее серебряные глаза блеснули, словно зеркало, и в них отразилось его лицо.

— Здравствуй, сестричка, — произнес Ройбен с трудом, как будто слова застывали на губах.

Волосы девушки были коротко острижены, они создавали ореол вокруг ее лица. Она снова склонилась и больше не подняла головы.

— Лорд Ройбен, моя королева шлет тебе приветствие. Ее глубоко печалит необходимость начать войну со своим рыцарем. Она повелевает тебе не противиться ей. Даже сейчас не поздно все отменить, сдаться и вернуться к Летнему двору.

— Этайн, что случилось с твоими волосами?

— Это траур по брату, — сказала она, не поднимая головы. — Я отрезала их, когда он умер.

Ройбен мрачно посмотрел на нее и промолчал.

— Будет ли ответ?

— Сообщи королеве, что я не передумаю, — сказал он бесстрастно. — Не преклоню колени и не сдамся. Сообщи своей хозяйке, что я испытал вкус свободы. Ее служба меня больше не прельщает. Ничто связанное с ней больше не прельстит меня.

Этайн стиснула зубы, не позволяя словам вырваться наружу.

— Мне приказано присутствовать на коронации. Конечно, с твоего позволения.

— Я всегда рад твоему обществу.

Она вышла, не дожидаясь официального дозволения. В зал вошел дворецкий, с лица которого не сходила широкая зубастая ухмылка. Ройбен отвернулся, чтобы не видеть ее. Похоже, он лучше обращался с теми, кого ненавидел, чем с теми, кого любил.

* * *

Корнелиус прижимался к грубой коре вяза, растущего в самой глубине кладбища, и пытался думать о чем-то, кроме дикого холода, железной кочерги в одной руке и рыболовной лески — в другой. Он вывернул свою белую одежду подкладкой кверху в расчете на то, что хотя бы что-то в этих паршивых книжонках про фейри окажется правдой, а еще натерся сосновыми иглами, чтобы отбить запах железа. Корни считал, что вьюжной, беззвездной ночью всего этого будет достаточно для маскировки.

Но как бы он себя ни уговаривал, звук шагов, раздававшийся где-то за пеленой снегопада, поверг его в панику. Едва ли кочерга сможет обеспечить ему надежную защиту против легионов Зимнего двора. Корни затаил дыхание и замер, стараясь не дрожать.

Фейри собирались на первую коронацию за последние лет сто. Сюда небось явятся все нелюди Нью-Джерси. Вот бы Кайя притаилась сейчас здесь, рядом с ним, а не под холмом! Она всегда придумывала всякие сумасшедшие планы, которые, тем не менее, срабатывали. Но чтобы привлечь Кайю, ему пришлось бы рассказать, что он задумал, а этого-то Корни и не собирался делать. Ведь Кайя не человек. Обычно Корни об этом не вспоминал, но иногда в ее глазах мелькало что-то чуждое, да и улыбка казалась чересчур широкой и зубастой. Пусть она была его самым близким другом, но оставалась одной из них. Лучше он со всем управится сам.

Корни мысленно проговаривал план действий, пока мимо него проходили первые гости. Это была компания троллей с длинными зелеными конечностями, похожими на древесные сучья. Они шаркали ногами, ворчливо переговаривались между собой и все время нюхали воздух, словно охотничьи псы. Этой ночью тролли не утруждались маскировкой.

За ними проследовали три женщины в белом. Их волосы развевались, хотя в воздухе не было ни ветерка. Женщины загадочно улыбались друг другу. Корни проводил их взглядом и увидел, что сзади они пусты, как яичная скорлупа. Несмотря на легкие одежды, эти особы явно не страдали от холода.

Вслед за ними проехала группа всадников, суровых и молчаливых. Взгляд Корни зацепился за венок из красных ягод на чьих-то темных волосах. Парень жадно рассматривал странные узоры на платьях фейри, их сияющие локоны и лица, прекрасные и желанные до невозможности. Корни кусал губы, пытаясь не смотреть. Руки его тряслись, и он боялся, что выронит леску.

«Сколько раз я уже терял осторожность! Нельзя же быть таким дураком!»

Ему удалось зажмуриться. Но он вслушивался в стук копыт, шелест ветвей, скрип снега, тихие голоса и смех, звучавший как трель флейты. Корни дождался, когда смех затихнет, и только тогда открыл глаза. Теперь ему оставалось ждать. Можно поспорить, на любую вечеринку всегда кто-нибудь да опоздает.

Через несколько минут в сторону холма прошагал отряд невысоких эльфов в сером. Они ковыляли в снегу и нетерпеливо шипели друг на друга.

Корни вздохнул. Нет, для того, что он задумал, их было слишком много. Да и сами они чересчур большие.

Вслед за эльфами прыгал крошечный фейри, пытаясь попадать в следы, оставленные троллями. Он был в красном, шляпой ему служила половинка сосновой шишки, а глаза светились в темноте отраженным светом, как у лесного зверька. Корни крепко стиснул рукоятку кочерги и затаил дыхание. Он дал малышу фейри прыгнуть еще два раза, выскочил из-за вяза и стремительным движением прижал мелкую тварь к земле кочергой.

Фейри придушенно вскрикнул и затрепыхался в снегу, пытаясь оттолкнуть обжигающее железо.

— Пожалуйста, пожалуйста! — запищал он. — Что надо? Желание? Я маленький фейри, поэтому могу исполнять только очень маленькие желания! Слишком маленькие для такого великана!

Вместо ответа Корни дернул за леску, и алюминиевая ловушка для крабов сомкнулась вокруг крошечного фейри. Тот снова заверещал, заметался в ловушке, тяжело дыша, с надеждой кидаясь к малейшей дырочке и с воем отпрыгивая назад. Корни наконец позволил себе улыбнуться.

Он быстро и надежно обмотал крабовую ловушку стальной леской, подхватил ее и бросился бежать. Снега намело по щиколотку. Корни спускался с холма напрямик, поскальзывался, но старательно обходил дорогу, которой прошли фейри.

Он добрался до места, где припарковал машину. Багажник так и оставался открытым. Запасную шину, лежащую там, припорошило снегом. Корни кинул туда клетку, захлопнул крышку, запрыгнул на водительское сиденье и включил обогрев на полную мощность. Волна тепла окатила его. Несколько секунд Корни просто сидел и ловил кайф. Его дыхание успокаивалось, сердце уже не колотилось как сумасшедшее, и понемногу Корни осознал, что на этот раз у него получилось. Правила теперь будет устанавливать он.

* * *

Кайя подняла кубок, запрокинула голову и допила последние капли грибного вина. Первый глоток дался ей нелегко, но вскоре она уже смаковала его, наслаждаясь горьковатым земляным ароматом. Щеки ее горели, голова кружилась несколько сильнее, чем хотелось бы.

— Прекращай, — прозвенела Люти-лу. — Ты плохо себя ведешь!

Маленькая фея порхала за плечом Кайи, одной рукой держась за дужку ее серебряной серьги, а другой дергая за прядь волос.

— Еще как хорошо! — возразила Кайя, протирая дно бокала пальцем и вылизывая последние капли вина.

Она попробовала сделать шаг, выпрямилась, ухватилась за стол и едва не повалила его.

— Где моя крыса?

— Прячется. И нам надо. Смотри!

Люти на что-то указывала, но Кайя не могла понять, на что именно. Здесь творилась настоящая кутерьма. Тролли гонялись за шелки, сбросившими свои тюленьи кожи, девушки-оборотни с полыми спинами вертелись и плясали. Отчетливо пахло морской водой. Похоже, поблизости ошивался по крайней мере один келпи. Вокруг толпились русалки, спрайты, брауни, буки, фуки, блуждающие огоньки, ухмыляющиеся спригганы и прочие гости. Здесь собрались не только обитатели Зимнего двора. Фейри прибывали с самых отдаленных мест, лишь бы посмотреть на коронацию.

Кайя с удивлением узнала, что дворов великое множество, как Зимних, так и Летних, а есть еще и такие фейри, которые не принадлежат ни к тем, ни к другим. Все они явились поглазеть, как обитатели Зимнего двора принесут вассальную клятву новому хозяину. Гости улыбались ей, и Кайя очень хотела бы узнать, что скрывалось за этими улыбками.

Столы были застелены темно-синими скатертями и заставлены ледяными блюдами. Ветви, усыпанные ягодами падуба, оплетали скульптуры, вырубленные из замерзшей зеленоватой воды. Какой-то урод облизывал черным языком ледяную глыбу, в которой застыли мелкие рыбки. Горькие желудевые пирожки со сладким черничным вареньем лежали по соседству с жареными голубиными ножками. Огромный медный котел с пуншем запотел. То и дело кто-нибудь опускал туда прозрачную чашу на длинном черенке и пробовал густой черный напиток.

Неожиданно настала тишина. Кайя оглянулась. В зал входил Ройбен, окруженный придворными. Возглавлял процессию Пух Чертополоха, герольд Зимнего двора. Длинные золотистые волосы струились по сторонам его высохшего лица. За ним шагал флейтист Василек, наигрывая веселую мелодию. Далее шел Ройбен, за ним, ровно в трех шагах, держались его рыцари Эллебер и Дулькамара. Край длинной мантии Ройбена несли гоблины. За ними следовали дворецкий Руддлз, кравчий с витым рогом в руках и несколько пажей с тремя черными псами на сворке.

Ройбен поднялся на помост, устеленный мхом и украшенный переплетенными березовыми ветвями. Он повернулся к толпе, опустился на колени и наклонил голову. Длинные волосы серебряным пологом упали на его лицо.

— Ты приносишь клятву? — спросил Пух Чертополоха.

— Да, — ответил Ройбен.

— Бесконечная ночь, время тьмы, льда и смерти, принадлежит нам, — торжественно начал тогда Пух Чертополоха. — Пусть же наш новый повелитель тоже будет изо льда. Да станет он порождением смерти. Да предаст он себя вечной ночи.

Он поднял корону, сплетенную из переломанных колючих ветвей ясеня, и водрузил ее на голову Ройбена.

Тот поднялся на ноги.

— Кровью нашей королевы, пролитой мною, и этим ясеневым обручем на челе я сочетаюсь с Зимним двором сегодня, в самую долгую ночь года.

Эллебер и Дулькамара опустились на колени по обе стороны от него. Вслед за ними преклонил колени весь двор. Кайя неловко сделала то же самое.

— Перед вами наш несомненный повелитель Ройбен, король Зимнего двора! — воскликнул герольд. — Склонитесь ли вы перед ним, признаете ли его своим властелином?

В зале поднялся такой крик, что у Кайи встали дыбом волоски на руках.

— Вы — мой народ! — воскликнул Ройбен, воздевая руки. — Моя клятва связала нас! И будь я проклят, если отрекусь!

С этими словами он упал в кресло. Его лицо было бледно. Фейри начали подниматься с колен и направляться к трону, чтобы принести клятву верности.


Спригган загнал крылатую фею под стол и толкнул его так, что один ледяной кубок разбился вдребезги, а прочая утварь попадала в беспорядке.

— Кайя! — пропищала Люти. — Ты не смотришь!

Кайя глянула в сторону помоста. Рядом с Ройбеном, скрестив ноги, сидел писец. Он записывал каждого, кто подходил к новому королю, чтобы принести клятву. Ройбен склонился к какой-то длинноволосой женщине в алом платье и что-то говорил ей. Когда женщина опустилась на колени перед троном, Кайя заметила, что у нее из-под подола выглядывает кошачий хвост.

— На что мне надо смотреть? — спросила она Люти-лу.

— Ты что, никогда прежде не видела Заявления, пикси? — со смехом спросила женщина, сидящая поблизости.

На шее у нее сверкало ожерелье из серебряных скарабеев.

— Ты и есть та девушка из Железнобоких?

— Видимо, да, — кивнула Кайя.

«Интересно, неужели от меня до сих пор пахнет железом? — подумала она. — Может, пары железа выделяются вместе с потом?»

Гибкая девушка в платье из лепестков выступила из-за спины женщины в серебряном ожерелье, коснулась ее руки и взглянула на Кайю.

— А ты знаешь, что Ройбен еще не твой?

Кайя ответила не сразу. Голова у нее была словно набита ватой.

— Что?..

— Заявление. Ты же не делала Заявления.

Кайя потрясла головой. Ей на миг почудилось, что серебряные скарабеи на шее женщины ползут по кругу.

— Она не знает, что это! — усмехнулась девушка, схватила со стола яблоко и впилась в него зубами.

— Если ты хочешь стать его законной супругой, то должна публично объявить о своей любви к королю и попросить Задание, чтобы подтвердить свои клятвы, — раздельно, словно говоря с идиотом, произнесла женщина.

Изо рта женщины вдруг выпал сверкающий жук, скользнул в декольте и занял место в ожерелье.

Кайя содрогнулась.

— Задание?..

— Понимаешь, если твое Заявление было нежеланным, то король дает Невыполнимое Задание.

— Или смертельное, — добавила девушка в платье из лепестков и усмехнулась.

— Впрочем, мы вовсе не думаем, что он собирается дать тебе такое Задание.

— Или хочет что-то от тебя скрыть.

— Оставьте меня в покое! — грубо заявила Кайя.

Ее сердце колотилось. Толпа расплывалась у нее перед глазами. Девушка чувствовала, что совсем напилась. Почему Ройбен не сказал ей об этом?!

Она встала, двинулась вслед за крылатыми девами и скрипачами и едва не наступила на чей-то длинный хвост, волочащийся по полу.

— Кайя! — запищала Люти. — Куда мы идем?!

Женщина, обкусывавшая с палочки серебристые личинки, в восторге причмокнула губами, глядя на Кайю. Рядом промелькнула фейри с коротко стриженными белыми волосами, из-за чего ее голова напоминала головку одуванчика. Она показалась Кайе смутно знакомой, но тут же исчезла из виду.

Великан с синей кожей пальцами щелкал каштаны, а маленькие фейри подбирали с пола то, что он ронял. Все краски сливались в одно размытое пятно.

Девушка почувствовала удар. Через мгновение она обнаружила, что упала и лежит на грязном полу, а вокруг мельтешат подолы платьев, раздвоенные копыта и пестрые туфли. Перед ее глазами возникло светлое пятно. Когда оно приблизилось, оказалось, что это Люти-лу.

— Проснись! — пищала фея, дергая ее за палец.

Крылышки Люти-лу трепетали от беспокойства.

— Если ты уснешь, то меня схватят!

Кайя перекатилась на бок и медленно встала, с трудом сохраняя равновесие.

— Я в полном порядке, — пробормотала она. — И вовсе не сплю.

Люти взмыла вверх и дернула девушку за волосы.

— Да в порядке я!

Неровными шагами она направилась к помосту, где восседал Ройбен, новоявленный король Зимнего двора. Словно завороженная, девушка смотрела, как его пальцы, унизанные кольцами, отбивают незнакомый ритм на подлокотниках трона. Ройбен был с ног до головы в черном, и оттого казалось, будто он все время окутан тенью. Король стал так не похож на себя прежнего, что у Кайи слова замерли на языке.

Примерно теми же глазами Кайя в детстве смотрела на мать, когда та выступала на сцене. Теперь она испытывала гордость, но в то же время ее томил глупый страх. Вдруг Ройбен на помосте — не настоящий?!

Люти-лу спорхнула с ее плеча и полетела к трону. Ройбен увидел ее, рассмеялся и подставил ладонь, чтобы она могла на нее приземлиться.

— Она выпила все грибное вино! — наябедничала фея, указывая на Кайю.

— Честно? — Ройбен изогнул серебристую бровь. — Она поднимется сюда и сядет рядом со мной?

— Конечно, — отозвалась смущенная Кайя и взобралась на помост. — Ну и как тебе церемония?

— Ох, бесконечная.

Его длинные пальцы скользнули по ее волосам. По спине Кайи пробежали мурашки.

Всего месяц назад она считала себя пусть необычным, но человеком. А теперь у нее прозрачные крылья за спиной и зеленая кожа, с человеком ее никак не спутать.

Но с крыльями или без крыльев, она все та же Кайя Фирш, и у нее никак не укладывается в голове, почему же ей позволено сесть рядом с королем?

Даже если она спасла ему жизнь. Даже если он говорит, что любит ее.

В ушах у нее снова и снова звучали слова женщины с ожерельем из жуков. Вот эта девушка с дредами и большим барабаном собирается сделать Заявление? А та женщина с кошачьим хвостом — она уже получила Задание? Почему фейри смеются над Кайей? Только потому, что она выросла среди людей и не знает обычаев своего народа?

Кайе захотелось сделать все правильно. Устроить… нечто грандиозное. Подарить Ройбену кое-что получше, чем жалкий плетеный браслет. Девушка покачнулась и шлепнулась на колени перед троном нового короля Зимнего двора.

Глаза Ройбена распахнулись, и в них мелькнул страх.

Он хотел остановить ее, но она успела заговорить раньше:

— Я, Кайя Фирш, торжественно заявляю…

Кайя застыла, сообразив, что не знает, что говорят в таких случаях, но вино подстегнуло ее и развязало язык.

— Я заявляю, что люблю тебя! Дай мне Задание, чтобы я могла подтвердить мою любовь!

Пальцы Ройбена вцепились в подлокотники трона.

— Будь у меня каменное сердце, я бы так и сделал, — сказал он, понизив голос до шепота. — Но ты никогда не войдешь в Зимний двор.

Кайя почувствовала: что-то не так. Но не могла понять, в чем дело.

— Я хочу сделать Заявление! — упрямо повторила она, мотнув головой. — Не знаю, как там полагается говорить по правилам, но я этого хочу.

— Нет, — прошептал он. — Я тебе запрещаю.

Вокруг них внезапно стало очень тихо. Потом кто-то рассмеялся, и все зашептались.

— Я уже записал. Слово сказано, — сообщил Руддлз. — Ты не можешь пренебречь ее просьбой.

Ройбен кивнул. Несколько долгих мгновений он всматривался в глубину холма, потом встал и подошел к краю помоста.

— Кайя Фирш, вот Задание, которое я дарую тебе. Найди фейри, способного лгать, и сядешь рядом со мной на этом троне.

Пронзительный хохот волной раскатился по залу.

— Это невозможно, — доносились голоса. — Невыполнимое Задание!

Лицо Кайи вспыхнуло. Головокружение усилилось, ее затошнило. Видимо, она совсем побелела, потому что Ройбен спрыгнул с помоста, подхватил ее на руки и не дал упасть. Со всех сторон гудели голоса, но Кайя не могла разобрать слов.

— Тот, кто подкинул тебе эту идею, поплатится! Я обещаю!

Кайя моргнула, потом ее глаза закрылись, и она провалилась в тяжелый сон.

Загрузка...