Разум Земли

СЕРГЕЙ КАНТОВ

РАЗУМ ЗЕМЛИ

Лежа ничком на прохладной земле, Макс чувствовал, как боль, заполняющая его тело, медленно стекает с кончиков пальцев, перемещается по рукам, ногам, собираясь в одной точке. Мучительно хотелось согнуть ноги в коленях, подогнуть их к животу, но мышцы не повиновались.

"Что произошло? Почему все кончилось этой болью?"

Макс старался вспомнить последние мгновения сознания и словно в тумане увидел галерею темных пещер. Луч фонарика высвечивал сводчатые потолки и рассеивался где-то далеко впереди. В тот момент он ликовал: "Кажется, никто меня не заметил. Еще немного пройду и буду на месте".

Скосил глаза на авторучку, выглядывающую из кармана куртки, - она слабо светилась в темноте... И тут возникло чувство, что кто-то смотрит на него. Сердце забилось тревожно. Он быстро оглянулся, но, ничего подозрительного не заметив, вздохнул облегченно. Вытащил авторучку из кармана и сжал в кулаке. - "Так будет надежнее. Сейчас знания, накопленные за миллионы лет, свяжут меня со всей землей... Стоп! Надо успокоиться!..."

Он немного постоял, но возбуждение нарастало, сердце билось все учащеннее. Снова взглянул на светящуюся авторучку и шагнул вперед. Нога провалилась куда-то вниз, в пустоту и, чтобы удержать равновесие, он взмахнул руками. Пальцы разжались и авторучка светящейся точкой полетела вперед. Нога уже нащупала опору, но было поздно. Розовый светлячок авторучки, описав дугу, долетел до стенки, ударился о нее и погас. В тот же миг страшная боль обрушилась на него, сжала голову и покатилась по телу вниз. Он закричал и, неловко развернувшись, побежал к выходу, с трудом переставляя отяжелевшие ноги, "Назад! Быстрее!" Земля качнулась, ушла куда-то в сторону и закружилась, все ускоряя свое вращение.

Темнота... Боль...

Сознание возвращалось к Максу толчками. Медленно подведя руки под грудь, он приподнял голову и открыл глаза. Прямо перед собой увидел зеленую траву и чьи-то ноги в странном и, казалось, неестественном положении. Собрав все силы. Макс посмотрел выше. Перед ним сидел сухощавый старик. Заметив это движение, старик поднял с земли и протянул ему пиалу. Во рту у Макса пересохло, и он сделал несколько жадных глотков, даже не чувствуя вкуса жидкости. Вода потекла по подбородку. Мир снова закружился и, уронив голову, он закрыл глаза.

"Этого старика я видел раньше", - он попытался вспомнить, где это было. - "В низине. Я возился возле палатки, а этот старик прошел по тропинке от монастыря к деревне, даже не обратив на меня никакого внимания. Тогда я никого еще не интересовал".

И тут откуда-то сверху в сознание Макса стали входить слова. Он осознавал их смысл, но не понимал, слышит их или просто чувствует.

- Ты безрассуден и сейчас сам осознаешь это. Ты пошел вперед, надеясь не на себя. Думал, тебе поможет вот это?

Приоткрыв глаза, Макс увидел свою авторучку. Ответить ничего он не мог, язык не повиновался.

- Сейчас к тебе вернутся силы. Уезжай отсюда! Ты открыл двери бедам, которые могут уничтожить тебя и доставят еще много неприятностей нам.

Макс напрягся и перевернулся на спину. Он лежал в узкой расселине на траве, в тени скал. Небо было голубое-голубое, без единого облачка. Старик, сидящий у его изголовья, безучастно смотрел вдаль и медленно раскачивался.

"Черные, черные скалы и какое чистое небо... Небо... Голос сверху. Слышал ли я слова? Кто со мной разговаривал? Этот старик? Здесь все делают вид, что не знают английского. На английском говорит почти вся страна, а в этой удивительной, забытой богом местности... Знают ли они его? Или просто скрывают знание? Зачем?... Все равно я никуда не уеду. Делайте со мной, что хотите, но я останусь здесь!"

Старик продолжал раскачиваться. Макс сел, опираясь локтями о землю. Земля еще продолжала кружиться вместе с ним, но бег ее все замедлялся и замедлялся.

- Это ты сейчас разговаривал со мной?

Старик ничего не отвечал.

* * *

За пять минут до звонка будильника Олег проснулся и открыл глаза. На душе было спокойно и радостно. Вставать не хотелось. Рядом спала жена, стащив с него и накрутив на себя все одеяло. Приподняв голову, Олег посмотрел на нее и улыбнулся, провел ладонью по ее лицу и нежно, только чуть-чуть прикоснувшись к ее губам, поцеловал. Она пробормотала во сне: "Не надо... Дай поспать..." - и перевернулась на другой бок. Олег лег рядом, наблюдая за часами, и соскочил на пол только тогда, когда будильник вотвот должен был включиться. Переставил звонок на полтора часа позднее. Вся квартира еще спала.

Олег распахнул балконную дверь. Несколько раз взмахнул руками, вдыхая свежий воздух; пробежал в ванную, высоко поднимая ноги и шлепая босыми пятками по линолеуму, встал под прохладный душ... Растерся махровым полотенцем и, зайдя на кухню, поставил разогреваться завтрак. В углу кухни, на столе, громоздилась аппаратура. Олег подошел к ней и похолодел... Все было выключено! "Когда же я это сделал?" - он защелкал выключателями, замигали лампочки, засветился зеленый экран, по которому запрыгали белые точки, соединяясь в сплошную тонкую линию. Пододвинув стул, Олег подсел к экрану, проверил настройку.

- Где же Макс? Что с ним случилось?

Увеличил чувствительность. Белая линия на экране прыгнула вверх, но пиков, так знакомых ему, на ней не было.

Олег ругал себя: "Идиот. Надо было постоянно следить. Неужели он сунулся туда именно сегодня?"

Все дни до этого он контролировал Макса. И даже на руку была ссора с женой. Причин этой ссоры, конечно, ни он, ни Надежда не помнили, но целую неделю между ними жило чувство обиды... Как обычно, первым не выдержал Олег и пошел на мировую. Целую неделю Надежда к нему не подходила, ждала этого момента, и вот вчера вечером они помирились...

"Когда же я выключил аппаратуру? И зачем?"

Олег защелкал тумблерами. "Дай-ка я твое состояние проверю. В любом случае тебе должно стать полегче". Он привстал, достал электроды с присосками, подключил их к себе. И сразу же страшная боль прошла через его тело сверху вниз. Вскрикнув, Олег повалился вперед и, падая, ударился лбом о стол. Провода натянулись и оторвали электроды от его тела. Боль сразу прошла. Олег поднялся с пола, вновь сел перед экраном.

"Что же я делаю? Только спросонок можно перенести на себя поле, даже не проверив его... Ну вот, наконец, и они", - на экране высветились знакомые пики.

- Да, Макс. Сейчас тебе несладко приходится. Ну ничего, сейчас мы это дело поправим. Ну-ка, мы их голубчиков, ну-ка... - повторял он, наблюдая, как острые пики расплываются и исчезают с экрана.

Он поднял с пола электроды, снова подключил к себе.

- Вот, наконец-то все почти в порядке. Радуйся, Макс, что я жив.

Олег еще раз посмотрел на экран, потом на часы.

"Поесть уже не успею, пора на работу".

Он выдернул вилку из розетки. Экран погас, но все самое необходимое продолжало работать от аккумуляторов. Олег прошел в комнату, оделся. Перед уходом выключил плиту, оставив на ней завтрак, к которому так и не притронулся. Взял свою сумку, висящую на ручке входной двери, бросил в нее бутерброды и вышел на улицу. Моросил мелкий дождь.

- Что же там произошло?.. - думал Олег по пути на работу.

Вариантов было много и рассчитывать каждый из них было бессмысленно, не имея дополнительной информации.

* * *

- Я никуда отсюда не уеду! - повторил Мвкс.

Он не видел, как из расщелины вышли настоятель монастыря и послушник, направляясь в его сторону. Не видел он и того, как старик, сидящий за его спиной, встал и, не говоря ни слова, быстро ушел.

Настоятель подошел ближе, послушник, почтительно склонив голову, остался стоять в стороне. Макс сидел, слегка покачиваясь и глядя в землю. Голова еще болела и поднимать ее не хотелось.

- Я не могу уехать отсюда, - бормотал Макс. - Столько сил потрачено... И теперь так просто взять и уехать? Вы не выгоните меня отсюда.

- Никто тебя и не гонит, - прервал его настоятель, - хотя ты и подобные тебе доставили нам много хлопот. В тебе многое нам еще непонятно. Как ты остался жив? Без подготовки войти туда не может никто. А ты пошел сразу, с уверенностью, что все закончится благополучно. И эта уверенность была от знания. Ты предвидел ждущие тебя опасности и подготовился к ним. Откуда у тебя это?

Настоятель поднял с земли авторучку, оставленную стариком. Макс вытянул руку вперед, сжал авторучку в кулаке и потянул к себе, не говоря ни слова. Настоятель, не сопротивляясь, отдал ее.

- Мы поняли сущность этой вещи и приняли меры, чтобы впредь она уже не помогла тебе. Но существует сила, охраняющая тебя и непонятная нам.

И тут боль во всем теле Макса утихла. Дыхание стало свободным, головокружение прошло. "Олег включился, - понял он. - Где же ты был до этого?"

Казалось, что настоятель тоже почувствовал изменение состояния Макса.

- Тебе сейчас лучше всего пойти с нами! - повелительно сказал он. - Следуй за мной! - и, не оглядываясь, вышел из расщелины и стал спускаться вниз, к монастырю. Макс поднялся и пошел следом, послушник - за ними.

В монастыре настоятель, не говоря ни слова, прошел через двор и по лестнице поднялся в одну из келий второго этажа.

- Сейчас тебе необходимо пожить в монастыре. Я думаю, эта келья тебе подойдет. В своих действиях ты будешь свободен, но этот человек, - настоятель указал на послушника, - будет сопровождать тебя повсюду вне монастыря. Я хочу предупредить тебя: берегись всех незнакомцев. Ты показал свои способности не только нам.

- Я могу перенести сюда свои вещи из палатки?

- Конечно. А сейчас я оставляю тебя, - настоятель и послушник вышли из кельи.

Макс огляделся. Помещение его вполне устраивало. Маленькая квадратная комнатка, в углу низкий топчан. "Что еще нужно для счастья! Во всяком случае не хуже, чем в палатке". Он решил сразу же перенести сюда все свои вещи, вышел из кельи и, спустившись по лестнице вниз, пошел к воротам. Казалось, на него никто не обращает внимания.

"Где же этот служка? Сейчас его помощь не помешала бы".

Выйдя из ворот монастыря, Макс направился к своей палатке. Оглянувшись, увидел, что послушник идет за ним.

- Вдвоем веселее, - он подождал, пока тот не подошек. Как тебя, парень, зовут? - но тот ничего не отвечал. - Ну ладно, не хочешь отвечать - молчи.

Дальше они шли молча. Макс впереди, послушник - за ним.

Все мысли Олега вертелись вокруг Макса. Он попытался сосредоточиться на работе, но ничего не получилось. С утра его вызвал шеф, как обычно со срочным заданием. Их отделу понадобились регистраторы, без которых разваливалась вся работа. Достать эти регистраторы официальным путем не удалось, и Олегу поручалось ехать на завод-изготовитель, благо этот завод располагался в их городе. Необходимо было установить на заводе личные контакты, так как шеф не допускал в сложных случаях телефонных переговоров. По телефону обязательно отказали бы. В общем, обстановку Олег понял.

- Ехать - так ехать.

"Все равно ничего не дадут, - думал он по пути. - Такой дефицит".

Эти мысли были у него, когда заходил в кабинет заместителя директора, как значилось на табличке, Николая Петровича... В кабинете двое мужчин, сидя за столом, играли в шахматы.

- Николай Петрович! - Олег не знал, к кому из них обратиться.

- Что надо? - коротко спросил один из мужчин, не отрывая взгляда от шахматной доски, лишь мельком взглянув на Олега.

- Нам очень нужны ваши регистраторы.

- Вам нужны, нам нужны. Все строго по фондам, - мужчина, видимо, сразу понял, что с Олега ничего не возьмешь. - Фонды у вас есть?

- Нет. Мы же не могли за два года заранее предположить, что регистраторы нам потребуются. Но нам очень нужно?...

- А что же у вас тогда есть?

- Мы счет оплатим сразу же...

- Ничем не могу помочь. До свидания!

Шахматная партия продолжалась.

- До свидания, - Олег, восприняв все как должное, вышел из кабинета.

Он долго ходил по этажам незнакомого здания, разыскивая телефон-автомат, чтобы позвонить на работу. И тут навстречу ему прошел знакомый парень. Олег вспомнил; что когда-то они учились, в одном классе; и заулыбался, но одноклассник, не заметив его, прошел мимо. Олег хотел окликнуть его, но понял, что забыл, как того зовут... Так он и стоял, глядя вслед однокласснику. А тот, словно почувствовав этот взгляд, оглянулся и, улыбнувшись, подошел.

- Олег! Сколько лет, сколько зим?

- Привет, давненько не виделись. Забываешь одноклассников.

- Сам-то ты помнишь? Какими судьбами здесь?

- По работе. Срочно регистраторы понадобились. Пытался достать, но ничего не получилось.

- Да, знаем, что выпускать. Наши регистраторы - дефицит... - Они немного постояли. - Ты где работаешь?

Олег сказал. Приятель заинтересовался.

- Дай-ка я твои координаты запишу, может, понадобишься, и, достав из кармана записную книжку, раскрыл ее именно на той букве, с которой начиналась фамилия Олега.

"Помнит, значит", - Олег назвал свой рабочий телефон. Можешь и мой домашний адрес записать... Вот только телефона дома у меня нет, не обещали скоро поставить, - извиняющимся тоном произнес он. - А ты где живешь?

Приятель назвал свой адрес, телефон. Олег записал все это на клочке бумаги и быстро засунул этот клочок в карман.

- Значит регистраторы нужны? - переспросил одноклассник. - Ты у кого был? У Петровича? Идем к нему?

У знакомого кабинета приятель остановил Олега и, забрав у него все нужные бумаги, вошел...

- Ну вот, с тебя причитается, - сказал он, выйдя из кабинета минут через пять. - Иди в бухгалтерию, оформляй счет и получай... Звони, если что. А сейчас извини, мне пора, - и они расстались.

Олег оформлял счет и пытался вспомнить имя приятеля, но это ему так и не удалось. На работу он решил в этот день не возвращаться и направился к дому. По пути зашел в детский сад, за дочкой.

Как только он заглянул в группу, где возились малыши, какой-то мальчуган радостно закричал:

- Оля! За тобой папа пришел! - но дочка не обратила на этот крик никакого внимания. Раз папа уже пришел, она могла спокойно заниматься любыми делами. Девочка вместе с подружкой сидела за низеньким столиком. Обе в белых халатиках и в шапочках с красным крестом. Перед ними лежали "больные" куклы. Оля делала куклам уколы, ее подружка пыталась напоить кукол микстурой.

- Ты почему так рано пришел, папа? - отвлеклась на минуту дочка. - Я еще не всех кукол вылечила, нельзя же их больных на ночь оставлять.

- Лечи, лечи. Я подожду, - Олег прошел в раздевалку. Там на полочке были выставлены пластилиновые грибы, вылепленные детьми. На каждом из них была булавкой приколота бумажка с именем автора. Олег нашел грибок дочки. Он был, в отличие от других, весь зеленый.

- Это мой грибок, - сказала Оля, входя в раздевалку. Правда, красивый?

- Красивый. А почему он зеленый?

- У меня весь желтый пластилин Коля отнял и в пол втоптал... Пришлось из зеленого лепить... А Кольку я за это ногой "попятнала", а он заплакал...

- А зачем же ты ногой? Ему ведь больно было, наверное.

- Он же первый начал.

- Ты человек и умеешь говорить. Разве люди разговаривают ногами? У тебя для этого язычок есть. Надо было его словами убедить, что он поступил нехорошо.

- Я ему говорила, а он не понимал.

- Значит ты не такие слова говорила. Нужно так говорить, чтобы тебя понимали.

- А как это?

- Убедительно! Одевайся поскорее. Пойдем домой.

Они вышли на улицу. Дождь так и не переставал, поэтому по пути они нигде не задерживались. Дома еще никого не было.

- Раздевайся, телевизор включай! Сейчас мультики будут.

Олег сразу же прошел в кухню. Из прибора выползала и спадала на пол диаграммная лента. Олег поднял ее, развернул... И похолодел, увидев сразу три острых пика. Замерил временной интервал между ними.

"Пятнадцать секунд!... Значит все хуже и хуже дела у тебя, Макс! Уже понадобилась моя помощь".

* * *

Подойдя к своей палатке, Макс обратил внимание на еле заметную тонкую нитку, связывающую вход. Она была разорвана.

"Кто-то входил. Или ветром разорвало? Все равно отсюда нужно сматываться".

Он расшнуровал вход, достал из палатки два чемоданчика с аппаратурой и аккумуляторами, протянул подошедшему послушнику. Тот молча взял их. Макс свернул спальный мешок, палатку, сложил их в рюкзак.

- Теперь домой, - сказал он, одевая рюкзак. - И поскорее.

На обратном пути он посматривал по сторонам, часто останавливался и оглядывался, но вокруг было безлюдно, и ничего подозрительного он не заметил. В монастыре, поднявшись к себе в келью, Макс бросил рюкзак в угол. Достал из кармана несколько монет и протянул их послушнику, но тот, словно и не заметив денег, поставил на пол чемоданчик и вышел.

Макс разостлал спальный мешок на топчане, сел на него. Достал из кармана авторучку, осмотрел, пощелкал выключателем. Огонек в ней не светился. Свернув в сторону колпачок, Макс вытащил резиновую прокладку и, сдерживая пальцем, осторожно извлек тугую пружину. Постучал корпусом авторучки о ладонь. Из нее высыпались мелкие детали.

- Восстановлению не подлежит... - присвистнул Макс.

Он засыпал детали обратно в корпус, собрал авторучку и бросил ее в угол кельи. Встал, встряхнул, расправляя, спальный мешок. Разделся и забрался в него. Но сон не шел.

"Да, Олег. Возникли новые проблемы".

Он вспомнил свою первую встречу с Олегом. Тогда Макс впервые приехал туристом в Советский Союз. Программа осмотра достопримечательностей предлагалась обширная, но он ей не следовал, а все свободное время бродил по улицам, любуясь и фотографируя фасады старинных домов.

Но однажды утром, выйдя из гостиницы, он ощутил странное беспокойство. Его неудержимо влекло куда-то и, казалось, каждой клеткой своего тела он ощущал направление. Он пошел пешком, но затем сел в такси и показывал шоферу, куда ехать. Это была странная поездка. Несколько раз Макс сбивался с непонятного ему курса. Тогда машина разворачивалась, возвращалась немного назад и ехала снова в другом направлении...

Они заехали на окраину города в район новостроек. Отпустив такси, Макс ходил между высокими одинаковыми домами, не понимая, для чего он приехал сюда. Но эта странная потребность двигаться в определенном направлении не проходила. Подойдя к одному из домов, точно такому же как и окружающие. Макс . понял, что стремился именно сюда. Вошел в подъезд, пешком поднялся по лестнице и, остановившись у одной из дверей, нажал на кнопку звонка. Дверь не открывалась. Он позвонил снова. Замок щелкнул и из-за двери выглянула маленькая девочка. Она что-то крикнула и убежала обратно в квартиру, оставив дверь открытой. Макс разобрал только одно слово: "Папа". Он оглянулся, на лестничной площадке не было никого - и, войдя в прихожую, прикрыл за собой дверь. В первой комнате людей не было. - "Куда же убежала девочка?" - Макс прошел по коридору. Еще одна комната, поменьше. В ней плита, стенные шкафы. - "Кухня". - В углу, спиной к Максу сидел мужчина. Перед ним на столе были расставлены приборы. Мужчина смотрел на зеленый экран, по которому прыгала белая точка, оставляя за собой яркую волнистую линию. Макс встал за спиной мужчины и увидел на столе маленькую коробку, провода от которой тянулись к приборам. Шагнув вперед, он схватил эту коробку, сразу нащупал выключатель и, не раздумывая, нажал на него. Это странное беспокойное чувство прошло, и он облегченно вздохнул. Мужчина повернул голову и резко встал.

- Кто ты такой, и как сюда попал?

Макс русского не знал, но смысл вопроса понял. Левой рукой сжимая коробку, он улыбнулся и протянул правую руку вперед.

- Hell'o!... - но мужчина руки не подал, а вырвав коробку из руки Макса, громко крикнул.

- Оля! Бегом сюда!

В кухню вбежала девочка, которая открывала дверь.

- Это ты открыла дверь этому дяде? Сколько раз повторять тебе, не открывай дверь незнакомым людям.

- Ты же сам дома. А звонков никогда не слышишь. Все время мне приходится открывать. А этот дядя к тебе пришел.

Не понимая их разговора, Макс продолжал улыбаться, затем достал из кармана пакетик жевательной резинки и протянул его девочке. Та взяла, поблагодарив.

- Спасибо.

Макс протянул ей руку.

- Макс.

Девочка подала ему свою маленькую ладошку.

- Оля, - потом повернулась к отцу. - Папа, можно я покажу дяде Максу свои рисунки? - и, не дожидаясь ответа, повела того в соседнюю комнату. Отец девочки, а это и был Олег, появился в комнате дочери только через несколько минут. Макс сидел на полу и, просматривая огромные листы с рисунками девочки, восхищенно цокал языком. Оля подавала ему все новые и новые листы и была очень довольна. Олег подошел к ним.

- Я спрашиваю, откуда ты взялся?

Макс понял смысл вопроса, встал, прошел в кухню и, взяв со стола пластмассовую коробку, вернулся и протянул ее Олегу.

- Я пришел из-за этого, - он несколько раз щелкнул выключателем... Познания Олега в английском были не лучше, чем Макса в русском. Он не понял ни слова и, взяв коробку, повертел ее в руках.

- А ну-ка пойдем! - неожиданно сказал он и повел Макса на кухню.

- Папа, ты все испортил. Кто теперь будет смотреть мои рисунки? - услышали они вслед.

В кухне Олег усадил Макса на стул, подсоединил электроды. Макс с интересом смотрел, как медленно выползала из щели прибора диаграммная лента. Олег сразу схватил ее, развернул, просмотрел, затем извлек из ящика стола другую и стал сравнивать их. Удивление на его лице сменилось восторгом.

- Вот здорово! Твой "спектр" полностью идентичен моему. Такого совпадения я еще не встречал, - Олег улыбнулся, хлопнул Макса по плечу. - Я сегодня излучал в пространство свое поле. Значит оно и привело тебя ко мне.

С минуту они стояли, улыбаясь и глядя друг на друга. Олег, словно вспомнив что-то, засуетился.

- Это дело надо отметить. Подожди, - он вышел из кухни и вернулся через минуту с бутылкой вина в руках. - Жаль, что жена в командировке, она бы обрадовалась, - достал две рюмки, из холодильника извлек колбасу и сыр...

... Сидя-за столом, они разговаривали, заглядывая в словарь. Макса интересовала аппаратура Олега. Он долго разглядывал ручки со шкалами, считывал цифры, стараясь определить частоты, на которых проводились измерения. Олег это понял.

- Не смотри ты на эти цифры. Я их сам путаю, так все зашифровал. Зря я что ли два года ночами не спал, работал...

...Потом появилась еще одна бутылка... Потом они играли с Олей, рисовали, укладывали ее спать. И до самого утра сидели на кухне и говорили, вооружившись уже двумя словарями и, путая английские и русские термины...

Как он добрался до гостиницы?... Макс не помнил. Проснулся только к вечеру. И, несмотря на страшную головную боль, с отчаянием понял, что не знает адреса Олега... Все последующие дни он ездил по городу, стараясь отыскать дом, в котором был. Но этих одинаковых домов было так много...

...Только перед самым отлетом, уже в аэропорту. Макс случайно вытащил из кармана куртки аккуратно сложенный листок бумаги. Русскими буквами на этом листке был написан адрес, а в самом низу и телефон. Видимо, Олег вложил ему этот листок в ту памятную ночь. И почему он не обнаружил его раньше?

Макс сразу позвонил.

- Олега Александровича, - прочитал он в трубку. Голос в ответ что-то сказал и раздались короткие гудки. Смысла слов он не понял и набрал номер телефона еще раз. Тот же результат. Так Макс и улетел, не встретившись и не переговорив с Олегом еще раз. Но связь они не потеряли.

Из письма Макса Олегу

...Я снимал "спектры" многих людей, и все они индивидуальны, как отпечатки пальцев. Совпадение наших полейуникальное явление и, скорее всего, это не простая случайность. Несмотря на то, что мы живем далеко друг от друга, у меня с тобой больше общего, чем с близкими мне людьми, с которыми я общаюсь ежедневно. Более всего я рад тому, что нашел в тебе человека, понимающего меня. Этого мне давно не хватало...

Из письма Олега Максу

... Каждое живое существо, в том числе и человек, получает в момент своего появления на свет "спектр" стабильных частот, который сопровождает его, лишь незначительно изменяясь с возрастом. В течение своей жизни человек, развиваясь, формирует "спектр" лабильных частот, отличающий его от всех других. Здесь уже он хозяин положения, точнее - он и окружающая действительность. Любое изменение в нем, каждая капля полученной информации, озаряющие его идеи, создаваемые им "химеры" находят свое отражение и закрепляются именно в этом "спектре", расширяя его. Совпадение наших полей свидетельствует о том, что сейчас мы с тобой находимся на одной ступеньке познания и можем вместе двигаться вперед, расширяя свои "спектры"...

Позднее они обнаружили много несоответствий в своих полях. Но это было позднее...

Макс повернулся в спальном мешке на другой бок. - "Когда же была эта первая встреча?... Прошло уже больше года..." Спать ему совершенно не хотелось. "Надо разыскать настоятеля и разобраться с ним во всем. Что за старик сидел в расщелине? Кто разговаривал со мной?"

Он вылез из мешка, неторопливо оделся и спустился во двор монастыря. Монахи стояли группой и пели что-то заунывное, "Наверное, молитву тянут". Макс остановился и посмотрел на них...

" ...Уже давно, наверное, стоят? Считают, что молитва их объединяет. Но все они одно и то же поют... Почему все-таки так велика роль религии в жизни людей? В чем ее притягательная сила? В объединении людей? Но объединить людей может только общая идея, которую должен высказать человек. И в различные времена появлялись люди, убежденные в своей жизненной правоте и этой убежденностью оказывающие сильное влияние на окружающих. Естественно, они считали, что система созданных ими жизненных аксиом наиболее правильна и способна в дальнейшем принести счастье всем, кто ее воспримет. Смысл своего существования видели они в раскрытии пути к этому счастью всему человечеству. Понимая, что для счастья всех необходимо, чтобы был счастлив каждый, они шли в народ, отстаивая свои убеждения и обращая в свою веру сомневающихся. Появлялись на земле реальные люди: Будда, Христос и множество других, стремящихся сплотить людей, воспитать единомышленников. Создавали они обряды и молитвы, как игры, в ходе которых конечная цель становилась более понятной... Но почему до нас не дошли подлинные труды, а их идеи мы узнаем лишь через последователей? Ведь только тот, кто выстрадал мысль в своей душе, кто не спал ночами, думая о ней, лучше и дальше других видит возможные следствия. Именно он, вынося свою идею в мир, обязан сделать так, чтобы не стала она химерой, способной уничтожить человечество. А для этого необходимо не замыкаться на нескольких апостолах, единственное достоинство которых в том, что первыми пришли к учителю. Апостолы эти, при удобном случае, предавали учителя, а если их допускали к власти, думали уже только о сохранении этой власти в своих руках. Не обладая способностью своих учителей теоретически доказывать несостоятельность других идей, они не терпели равных себе и физически истребляли противников, подводя под необходимость такого уничтожения "теоретическую" основу. Наверное, эти апостолы и уничтожили труды своих учителей. Только благодаря им стали догматичными обряды и молитвы. Создатели идей, вероятно, понимали, что в вечно меняющемся и развивающемся мире догматизма быть не может. Каждый человек индивидуален, обладает своим, только ему присущим полем. И молитвы должны учитывать индивидуальность людей, время действия, место. А они все поют одно и то же. Может написать для этой братии слова молитвы, учитывающие :"спектр" каждого из них... Да нет, все равно они мне не поверят. Да и надо ли их приводить к одной идее? В чужой монастырь со своим уставом лезть? Это уже новая религия получится. Где же, все-таки, настоятель?...

Макс обощел весь двор монастыря, но настоятеля не увидел. Решил, что пойдет прогуляется, дойдет до деревня и, может быть, там разыщет настоятеля. Он вышел за ворота и пошел по тропе. В воротах появился послушник. Макс остановился, подождал его.

- Что ты за мной ходишь? - послушник, казалось, не понимал ни слова и молча стоял рядом. - Ты скажи хоть что-нибудь. Как тебя зовут, например? Я - Макс, понимаешь, Макс! Макс тыкал себя пальцем в грудь. - А ты?

Послушник ничего не ответил, и Макс понял, что разговоры с ним бесполезны, пошел дальше.

"Что этого парня здесь держит? Молодой, сильный. Почему не уходит отсюда? Я бы такой однообразной жизни не выдержал. А ему. хоть бы что. Только глаза таращит. Наверное, местный крестьянин. Вместо того, чтобы в поле работать, подался в монастырь. Обут, одет, хоть и плохонько, но ему достаточно, кормят. Чем же они здесь занимаются? Неужели только молитвы поют? Интересно, в деревне настоятель или нет?...

Макс из-за горы не мог видеть, как к расположенной в долине деревне, не въезжая в нее, подъехал "лендровер". Из машины вылезли трое мужчин и пошли по тропе навстречу ему.

Послушник увидел их первым. Он ускорил шаг, догнал Макса и, схватив его за локоть, головой кивнул в сторону приезжих, поднимающихся по склону им навстречу. Теперь их увидел и Макс. Он остановился, повернулся к послушнику.

- Тебе нечего бояться, ты им не нужен. А меня?... Если захотят, все равно разыщут. Лучше сейчас во всем разубраться. А ты беги обратно к монастырю! Впрочем, все равно не успеешь. Стой рядом со мной.

Так они и стояли, пока незнакомцы не подошли.

- Привет, Макс, - сказал первый из подошедших.

- Здравствуйте, хотя и не имею чести знать вас...

- Познакомишься с нами по пути. С тобой хочет побеседовать наш глубокоуважаемый шеф. Он приглашает тебя на чашечку кофе в свою резиденцию. Ты, наверное, несколько недель кофе не пробовал.

- Я кофе не люблю, предпочитаю воду.

- Шеф очень настойчиво приглашает. Неудобно отказывать уважаемым людям. Машина к тому же подана, а то ты все пешком да пешком. Так недолго и ноги сбить.

- Я пешком от инфаркта ухожу. Ходить побольше и вам советую.

- Мне кажется, что ты, уважаемый Макс, чего-то недопонимаешь. Я в последний раз убедительно прошу поехать с нами добровольно. Шеф тебя надолго не задержит.

- У меня очень мало времени и множество других дел. Не советую вам отвлекать меня.

- Ты уж извини, но у нас приказ - без тебя не возвращаться. Поэтому мы сделаем все возможное, чтобы ты с нами поехал.

- Мне достаточно этой единственной встречи, чтобы связаться с вами одной нитью. Так и запомните и дословно передайте шефу, хотя смысла этого не поймете. Попытаетесь меня убрать - все вместе исчезнем. И не считайте меня за простачка.

- За простачка мы тебя не считаем, и, как ты мог заметить, относимся очень уважительно. Но у тебя одна цель, у нас - другая.

Незнакомцы разошлись и стали обходить Макса, отрезая путь к отступлению. Но в его арсенале была предусмотрена защита от подобных случаев. Такой защитой являлось возникающее вокруг него поле, вызывающее боль у всех окружающих в радиусе от двух до нескольких десятков метров. Такое поле получалось при сложении двух полей: самого Макса и излучаемого генераторами в квартире Олега.

Сигналом к включению генераторов являлось трехкратное кратковременное возбуждение организма Макса с интервалом в пятнадцать секунд.

- Смотрите, я вас предупредил! - Макс стоял на месте и, вводя себя в возбужденное состояние так, что учащалось дыхание, бешено колотилось сердце и тряслись руки, сразу успокаивался, считал про себя. - "Раз!... Только бы заработало. Два!... Ведь не раз проверяли. Три!" - и прыгнул к послушнику, вместе с ним упал на землю, прижимая того к себе.

- Не отодвигайся от меня, малыш, а то достанется и тебе.

Он сразу успокоился, услышав крики незнакомцев. Вероятно, не сладко приходилось и послушнику, который лежал под Максом и тихо стонал. Это продолжалось ровно минуту. Через шестьдесят секунд генератор выключился и поле исчезло. Макс быстро встал и огляделся. Незнакомцы лежали на земле и не поднимались.

- Я повторяю еще раз, - Макс был доволен и не скрывал своего торжества. - Вы все равно не поймете сущности того, что сейчас произошло, но я могу повторить подобное столько раз, сколько захочу. И для этого мне не нужна аппаратура, напрасно вы залезли в мою палатку и испортили ее... И еще одно. Вы не только оскорбили меня, но и разгневали Бога, и вам сегодня придется пройтись пешком. Машина не заведется. И радиосвязи сегодня не будет. Не удивляйтесь, вы сами этого добились, подойдя ко мне. Так что прошу, пешочком от инфарктов. Времени напрасно не теряйте, идти вам здесь всего километров тридцать. Если выйдете сейчас - успеете засветло. И в дороге подумайте о моих словах...

Макс, не обращая на незнакомцев никакого внимания, пошел вместе с послушником но тропинке к монастырю.

"Теперь находиться здесь будет сложнее. Какая-то банда похитителей объявилась. Зачем я им понадобился? Как они узнали обо мне? Помощи от них, во всяком случае, не дождешься, а отношения с местным населением обострятся. Они, наверное, часто здесь пасутся, и не пользуются симпатией у местного населения.

Настоятель был во дворе монастыря. Послушник сразу же направился к нему и стал что-то быстро говорить. Настоятель спокойно выслушал его и подошел к Максу.

- Я предупреждал тебя о возможных последствиях и рад, что на этот раз все закончилось благополучно. Я еще не полностью знаю твои возможности, но учти: здесь и именно здесь они не так велики, как ты считаешь. Находясь в монастыре, ты в безопасности, но всю жизнь ты здесь не пробудешь... Мы еще продолжим этот разговор. А сейчас - время ужина. Поднимись к себе, пищу тебе принесут, а вечером я жду тебя в своей келье.

"Настоятелю, наверное, придется рассказать все", - думал Макс, лежа на спальном мешке после ужина. - "Сейчас мне здесь нужны сторонники, а не посторонние наблюдатели. Он поймет меня, ведь ничего плохого я не замышлял. Можно, конечно, попытаться уехать отсюда, но эти похитители будут следить за мной и где-нибудь по пути могут неожиданно перехватить. Тогда уж вряд ли кто-нибудь мне поможет. Поверили ли они моим словам? Надо было для большего эффекта захватить какую-нибудь пиротехническую штучку. Людей всегда впечатляет шум... А с настоятелем надо обо всем договориться. Во всяком случае, английский, оказывается, он знает и понимает много больше, чем я думал первоначально. И что-то очень большой интерес ко мне проявляет. Или у них такая манера общения? Лучше с ним не темнить".

Настоятель был во дворе монастыря. Перед тним на носилках лежал человек, прикрытый по плечи голубой накидкой. Два монаха подняли носилки и вышли с ними за ворота. Макс подошел к настоятелю.

- Что случилось с этим человеком?

- Он тяжело болен, но в нужное время окажется в расщелине, где был и ты, и выздоровеет. Думаю, что через несколько дней он уедет отсюда совершенно здоровым.

- Он не местный житель?

- Он приехал к нам издалека. Европейские врачи не сумели вылечить его. Он вовремя к нам приехал. Сегодня ночь его исцеления. Но хватит об этом. Пойдем ко мне!

Келья настоятеля была почти пустой, только в центре ее стоял низенький стол. На столе лежала огромная толстая книга, раскрытая примерно посередине. Пол был застелен циновками. Настоятель обошел вокруг стола и опустился на циновки. Макс сел перед ним. Настоятель молча смотрел на него. Макс начал первым.

- Вы сказали, что я не первый такой здесь и "подобные мне" доставили вам много хлопот. Кто такие - эти "подобные"? Как вы их отличаете? Ведь я здесь ни с кем не общался и меня никто не знает.

- Много, очень много людей проходит мимо нас. И большинство из них стремятся познать истину. Мы видим способы их познания, особенно иноземцев. Очень они торопливы. Но истинное знание дается только терпеливым, - настоятель замолчал. Молчание длилось больше минуты.

Макс не выдержал:

- Так кто же они, подобные? Почему ты сравнил их со мной? Кто пытается похитить таких людей?

- Похищают и торопливых, и терпеливых. Но чаще всего торопливых, с ними проще договориться. И с тобой еще не раз будут пытаться договориться... - снова молчание.

- Слушай, отец! Я ничего не скрываю и могу совершенно откровенно рассказать про себя все, что тебя интересует. Если я чего-то не знаю, то прямо так и говорю. К загадкам в разговоре я не привык. И время свое, да и твое - ценю. Я хочу узнать: кто здесь был до меня? Как вы отличаете таких людей? Кто за такими людьми охотится? - последние слова Макс проговорил очень медленно и отчетливо.

- Ты нетерпелив, очень нетерпелив. И это тебе мешает. Прежде чем отвечать, я должен убедиться, что мы с тобой говорим на одном языке, ведь если мы произносим одни и те же слова, это еще не значит, что мы их одинаково понимаем. Вот мы беседуем, а ты все спешишь. Нам многое еще в тебе непонятно. Ты очень молод, но быстро достигаешь невозможного просветления. Поднимаешься вверх, еще не образовав жестких и устойчивых корней. Это опасно и для тебя, и для нас.

- Старик! Я делаю простое дело. И всему, чего я достиг, можно обучить практически любого человека за полчаса.

Некоторое время настоятель сидел, опустив голову, наконец он посмотрел прямо на Макса.

- Человек может все. Только за все расплачивается. И расплачивается, в конечном счете, одним - временем жизни. Это для него самая высокая плата. И всегда человек спрашивает себя: "Стоит ли поставленная цель моего времени?" Тебе сейчас доступно то, чего человек достигает в течение многих десятилетий жизни. И ты утверждаешь, что можешь научить этому каждого случайного человека за полчаса. Если это действительно так, то мир вскоре перестанет существовать, потому что обязательно найдутся среди этих "каждых" такие, которые через полчаса его уничтожат, даже не осознавая этого... И много вас таких, которые могут научить всему за полчаса?

- Я не говорил, что могу научить всему. Я понимаю, что знаю еще ничтожно мало, но все-таки кое-что в моей голове есть. Я долго пытался отыскать сторонников, но идеи мои мало кого волновали. Всех, в основном, интересовали только практические приложения. Этого я не дал никому. Сейчас я занимаюсь этими проблемами вместе с моим другом. Он знает больше меня и всегда помогает в трудные минуты. Возможно, что этими вопросами занимаются многие, но я их не знаю.

- Это хорошо... Теперь я постараюсь ответить на твои вопросы. Что ты хочешь узнать от нас?

- Хочу узнать, кто из "подобных мне" приходил к вам? Как вы отличаете таких людей? Что за банда за ними охотится?

- Очень много вопросов ты задал сразу. Дождись ответа на первый и только затем думай о следующем. Может быть его и задавать не придется.

- Хорошо. Как вы отличаете таких людей, как я?

- Ты шел к тому месту, которого никто не может знать. Случайно туда никто не войдет.

- И этого достаточно, чтобы всех нас отнести к одной компании?

- Если среди слепых появляется человек, идущий прямо без поводыря - этот человек не слеп. Всех таких людей мы останавливаем и предупреждаем о грозящей им опасности. Истина уничтожает неподготовленных. Все "торопливые", которые пытались познать ее - мертвы. Ты первый, оставшийся в живых.

- Старик! У меня здесь только одно дело. И для его выполнения я должен снова войти туда. Всего на несколько минут. Не бойся за меня, на этот раз ничего плохого не произойдет. Я войду туда, хотя бы вместе с вами, и через несколько минут выйду. И больше меня здесь никто не увидит.

- С нами ты сможешь войти. Но на тебе не должно быть ничего лишнего. Опасность угрожает не только тебе, но и нам.

- Я должен войти туда с приборами. Они у меня здесь, в монастыре. Иначе все это для меня бесполезно.

-Я повторяю. С тобой не должно быть ничего лишнего. Мы не можем рисковать. Слишком большая ответственность. Если ты согласен - будем готовиться. Если нет - мы поможем тебе уехать незаметно.

- А как надо готовиться? И сколько времени эта подготовка продлится?

- Срок подготовки зависит от твоих способностей и усердия. Но самое малое - лет пять.

- Сколько?

- Я вижу твое нетерпение. Но это самый малый срок.

- Я могу значительно сократить время подготовки. Ты же знаешь мои способности.

- Это не твои способности. Мы не доверяем только человеку. Ты уже пытался однажды довериться технике. Если бы нас не было поблизости, твое тело было бы уже погребено у стен монастыря.

- Это была просто нелепая случайность. Повторно она уже не произойдет.

- В следующий раз произойдет другая не менее "нелепая" случайность, если ты будешь надеяться не только на свои силы. Хочешь войти туда снова, будешь готовиться так, как скажем мы! Ничего другого мы позволить не можем никому.

- Я не могу дать ответ сейчас. Хотелось бы немного подумать.

- Думать мы не мешаем. Ты можешь жить в монастыре столько, сколько пожелаешь.

Макс попрощался с настоятелем и поднялся к себе в келью. "Что делать дальше? Терять годы? Бессмысленно. Может лучше все-таки уехать отсюда? Надо связаться с Олегом".

Для такой связи в комплекте его аппаратуры был передатчик. Макс долго выписывал сообщение, стараясь ничего не упустить, затем сокращал, зашифровывал, подключил к аппаратуре аккумулятор, нажал кнопку включения. Передатчик не работал. Макс проверил аккумуляторы. Напряжения они не давали. Он пододвинул их к себе, откинул верхнюю крышку. Весь отсек был заполнен кашей из обломков пластин, залитых электролитом. Макс плотно закрыл крышку и поставил аккумулятор к стенке. Придвинул к себе аппаратурный блок, осмотрел и никаких внешних повреждений не заметил. Отвинтил винты, откинул крышку, обнажил платы. Сами они были целы, но жгуты проводов, идущие от них, были оборваны. "Здесь тоже кто-то "потрудился". Аппаратуру, наверное, восстановить можно, но где достать аккумуляторы?"

И тут Макс вспомнил о стоящем у деревни "лендровере".

"У них есть аккумулятор. Уехать они не могли. Лишь бы он не успел разрядиться".

Решив дождаться ночи, Макс лег спать и почти сразу уснул. Когда он проснулся, за окном было темно. Он спустился на пустынный двор монастыря и вышел за ворота. Ночь была безлунная, но звездная. Тропа выглядела светлее окружающей ее травы, и он пошел по этой светлой полосе, глядя под ноги... И вдруг понял, что за ним кто-то идет, но не обернулся, а продолжал идти так же ровно и вдруг, резко отпрыгнув в сторону, прокатился по траве и вжался в землю. Он сразу промок от выпавшей росы. Поднял голову и увидел, что кто-то стоит на тропе. Вглядевшись, узнал по силуэту послушника. Поднялся и, отряхиваясь, подошел к нему.

- Совсем я про тебя забыл. Ты что, и ночами не спишь? послушник, как и прежде, ничего не отвечал. - Ну и выучка у вас здесь. Пойдем вместе, коли не спится.

Они прошли через деревню, мимо темных домов и увидели стоящую на дороге машину. Макс знаками показал послушнику, чтобы тот остановился, а сам, стараясь ступать как можно тише, подошел к автомобилю и заглянул внутрь. На разложенных сиденьях спали два человека, "Третий, наверное, ушел за помощью". Капот машины был поднят. Макс снял провода с аккумуляторов, вытащил тяжелый ящик и подтащил его кместу, где стоял послушник.

- Помогай. Держи ручку и пошли!

Аккумулятор они занесли в келью Макса. Послушник сразу же ушел.

- Спасибо за помощь! - только и успел крикнуть Макс.

Он зажег свечку, подтащил аккумулятор к аппаратуре, накинул провода. Проверил напряжение и выругался. Аккумулятор тоже оказался полностью разряженным. Макс пнул его ногой, забрался на топчан и долго сидел, глядя на ровное пламя свечи. "Что же делать? - думал он. - Что делать?" - потом задул свечку, разделся и забрался в мешок.

Лежа в темноте, он постепенно успокоился. Вспоминались первые годы после окончания университета. В лаборатории, куда его пригласили работать, изучали мутации организмов, возникающие при длительном воздействии различных излучений. Объектами исследований он выбрал плодовых мушек-дрозофил. Работа его увлекла. Подолгу изучая строение мушек, наблюдая за их поведением, он часто приносил домой коробки с ними. И однажды случайно оставил одну из коробок на магнитофоне, который играл всю ночь... А утром, разглядывая мушек, обнаружил на них странные изменения. И эти изменения у них передались по наследству.

Макс принес домой мушек другой партии и снова оставил их на всю ночь на включенном магнитофоне, возникли те же мутации. Тогда он взял радиометр и больше часа ползал с ним по квартире, стараясь обнаружить хоть какое-нибудь излучение, но все было в пределах нормы. Он еще раз повторил опыт и наблюдал те же мутации...

О своих результатах Макс рассказал начальнику. Тот заинтересовался, и они решили провести несколько опытов в лаборатории. Макс принес свой магнитофон, поставил на него коробку с мушками и весь день сотрудники лаборатории слушали музыку. Вечером они все вместе разглядывали мушек, но не обнаружили в них никаких изменений. Начальник объяснил результаты опытов Макса "неконтролируемой случайностью" и заниматься этими делами в лаборатории запретил. А Макс отнес магнитофон домой и снова провел несколько опытов. Только в одном из них он обнаружил на мушках те же мутации. Макс верил, что это не случайность, и искал причины невоспроизводимости результатов: перебирал мелодии, менял громкость и место расположения магнитофона в комнате, но мутационных изменений на мушках долго не наблюдал. Он приобрел генераторы с широкими возможностями, перебирал частоты и интенсивность действующих сигналов, но разобраться в получаемых результатах был не в состоянии. Мутации то появлялись, то вовсе пропадали. Опыты отнимали у него все свободное время, но работал он увлеченно, и не считал, что теряет время. Однажды, решив отдохнуть, он приобрел туристскую путевку в Советский Союз. О том, что встретит там единомышленника, он и не мечтал. И тут эта встреча с Олегом.

Из письма Олега Максу

... В опытах по мутационному действию полей ты не учитывал одного фактора - естественного поля Земли. Оно окружает всех нас и изменяется в пространстве и времени. Поле, производящее мутации, возникает в результате сложения полей твоего генератора и естественного поля Земли. Случайные результаты ты получал только потому, что не учитывал изменение последнего...

* * *

Перед Олегом лежала диаграммная лента, на которой он красным карандашом обвел три пика, следовавшие друг за другом с интервалом в пятнадцать секунд. "Что там произошло?.. Нормально ли сработала аппаратура?.. Помогло ли?" - Олег ждал подробностей, в любой момент мог включиться подключенный к приемнику магнитофон и записать передаваемое Максом сообщение. Но магнитофонная кассета стояла неподвижно. "Хоть бы что-нибудь сообщил".

- Папа, а мультиков нет, - в кухню вошла дочка.

- Что ты говоришь?.. Пора ужинать. Я страшно проголодался и все уже разогрелось.

Они поужинали, потом рисовали картину на огромном разложенном на полу листе бумаги, потом боролись на ковре, потом... Да разве можно перечислить все, что было потом... Олег временами заходил в кухню, смотрел на неподвижную магнитофонную ленту и возвращался к Оле... "Спокойной ночи" он смотрел по телевизору вместе с ней.

- Ну а теперь, малышка, умываться и спать.

- Я спать не хочу. Хочу еще рисовать.

- Если на счет "три" ты не ляжешь в кроватку, сказку рассказывать не буду, - пригрозил Олег и начал считать с большими паузами. - Раз... И... Два... И... Два с половиной...

На счет "три" Оля уже лежала в своей кроватке, укрывшись одеялом.

- Рассказывай сказку, раз обещал! - повелительно сказала она.

- Про кого?

- Про доброго волшебника.

- А что он у нас с тобой сегодня будет делать?

- Сегодня? Пусть делает только добрые дела.

- А что такое - добрые дела?

- Это когда... Всем хорошо.

- Ну слушай... В добрые, стародавние времена ходил по свету волшебник. Он считал себя добрым потому, что исполнял желания всех, кто его о чем-либо просил. Ходил он ходил, пока не состарился. Решил он поселиться на одном месте и построил в лесу себе домик...

- А зачем ему домик?

- Не перебивай... Он же стареньким стал и в домике прятался от дождя... Как раз шел дождь. Сидит волшебник в домике, смотрит в окошечко и видит, ползет к нему муравей, мокрый, холодный. Б-р-р! Подполз и говорит:

- Меня муравьи прислали. Мы строим муравейник, а дождь все заливает. Убери дождь, пожалуйста.

- Мне этот дождь тоже мешает, - говорит волшебник и разгоняет тучи. Обрадовался муравей, побежал к своему муравейнику... Солнышко припекает, жарко стало, высохло все. Слышит волшебник, как плачут в лесу травинки.

- Мы засохли, без дождя расти не можем. Полей нас немного, пожалуйста.

- Мне тоже жара надоела, - говорит волшебник, тучи пригнал, сам в домике спрятался и дождь начался. Подходят к его домику лесные жители: белки, мышки, хомяки, говорят:

- Нам к зиме нужно готовиться, припасы сушить, чтобы не сгнили. А в такую погоду они разве высохнут? Убери дождь! Волшебник снова тучи разогнал, а тут другие звери идут: олени, зайцы, ежи.

- В лесу без дождя ничего не растет, - говорят. - Что мы будем зимой кушать?...

Ничего им волшебник не ответил. Только исчез тихо, растворился в воздухе, вместе со своим домиком. Понял он, что природа лучше знает, что, когда и где делать. А если что и не так получится, то не на кого пенять... И начал волшебник с той поры...

Олег стал засыпать.

- Папа, а дальше что?

Олег вздрогнул.

- Дальше?... Спать нужно. Продолжение будет завтра. Скоро уже мама из института придет, увидит, что ты еще не спишь, и меня будет ругать, - он поцеловал дочку, выключил в комнате свет и пошел на кухню. Никаких известий от Макса не было. Олег сел на стул возле своей аппаратуры. "Скоро уже Надежда придет. Кажется только недавно мы с ней познакомились, а уже прошло столько лет,.. "

... Олег учился в школе. Десятый класс - выпускной. Несмотря на занятость, он занимался вечерами в радиотехническом кружке. Вместе со своим руководителем изучали ребята действие мощных электромагнитных полей на подопытных животных: крыс, мышей. Однажды вечером Олег сидел в лаборатории один. Он подключил генератор к клетке с подопытными мышами и уменьшил его мощность. И вот на одной из частот мыши, словно от сильной боли, возбужденно заметались по клетке, бросаясь на проволочные стенки. Не изменяя частоты, Олег увеличил мощность генератора, и мыши успокоились. Это было странно, так как все в их кружке считали, что чем больше мощность, тем сильнее действие поля. Раз за разом Олег повторял опыт и получал тот же эффект.

На следующий день он рассказал товарищам о своем опыте и они решили его повторить. Когда Олег включил генератор и мыши запрыгали по клетке, ребята вокруг него закричали, заплакали: кто-то упал со стула, кто-то схватился за голову. Генератор сразу же выключили и все успокоились.

- Это ты специально что-то подстроил? Такая боль! - ребята окружили Олега со всех сторон. - Включаешь, наверное, что-нибудь еще тайно от нас. Шутить вздумал? Выйди из комнаты! Мы повторим опыт без тебя, - и они вытолкали его из лаборатории. И когда он снова вошел, они обиженно обступили его. - Эх, ты! Сознайся лучше, что сделал. Без тебя никаких эффектов не наблюдалось.

Ребята не сомневались, что Олег их обманул. Только сам он ничего не мог понять. Как может его присутствие оказывать такое действие? В небольшой коробке он собрал генератор, создающий эту "частоту боли", и вечером вышел с ним на улицу. Было пустынно. Только один человек шел по тротуару ему навстречу, шатаясь из стороны в сторону.

- Послушай, парень, - человек дохнул на Олега винным перегаром. - Мне надо на Пушкинскую улицу... Дом... - Олег, ничего не ответив, включил генератор. Человек сжал руками голову и взвыл, кружась на месте и опускаясь на землю. После выключения генератора он выпрямился, чертыхаясь и бормоча: "Надо же так надраться", - побрел по улице дальше. А Олег побежал домой.

После этого случая он считал себя героем, никому ничего не рассказывал и всегда носил с собой генератор, посматривал на окружающих свысока и даже с друзьями общался как-то снисходительно. Перед кем демонстрировать свое "могущество", он не знал. Начал гулять вечерами по самым заброшенным переулкам, по самым темным аллеям парка, который был у самого его дома. Но как назло, никто к нему не приставал. Было очень обидно.

И наконец... Поздним вечером он сидел на скамейке в парке и к нему подошла группа молодых ребят.

- Сколько времени, парень? - спросил один из них.

Олег посмотрел на часы.

- Уже половина десятого.

- Хорошие у тебя часики.

- Да, часы хорошие, - согласился Олег.

- Мне как раз таких не хватает. Давай-ка их сюда! - один из парней протянул руку вперед. Сердце Олега забилось учащенно, он нащупал в кармане выключатель генератора, но это его не успокоило.

- Не надо, ребята. Отойдите лучше по-хорошему, - от возбуждения его затрясло.

- Он грубит. Ему нужен прецедент с увечьем, - парни подходили к нему. Олег закрыл глаза и нажал кнопку включения генератора. Услышал крики, и эти крики привели его в ужас. Сразу же выключил генератор и открыл глаза. Срывающиеся голосом закричал.

- Если вы не уберетесь... Не уйдете...

Парни вокруг поднялись с земли и, отряхиваясь, поглядывали то друг на друга, то на Олега, а тот, повторяя:

"Если не уберетесь..." - включил генератор снова.

Ребята вокруг завыли, кто-то покатился по земле... Когда Олег выключил генератор, они сбились в кучу.

- Сумасшедший какой-то? Гипнотизер? - и скрылись в темноте.

Олег еще долгое время сидел неподвижно на скамейке, затем встал и быстро пошел к выходу из парка. У самых ворот к нему подошла невысокая девушка в брюках и куртке.

- Здорово ты их! Я невдалеке была и все видела. Как это у тебя получилось? - засыпала она его вопросами. - Я Надя! А тебя как зовут?

Олег непонимающе смотрел на нее, вниманием девушек он избалован не был.

- Пойдем, погуляем вместе!

- Пойдем, - машинально ответил он, ни одна девушка до этого еще не приглашала его никуда. Они бродили по темным аллеям парка. Олег начал было рассказывать об электромагнитных полях, генераторах, но вскоре понял, что это Надежде не интересно и, в основном, молчал, лишь изредка отвечая на ее вопросы. Уже поздно ночью он проводил ее до самой двери квартиры.

- Покажи мне все-таки, какой штукой ты вызываешь их боль, - Олег достал из кармана генератор. Надежда выхватила из его рук пластмассовую коробку и крикнув: "До свидания! Без него тебе будет спокойнее. Звони мне", - скрылась за дверью. Щелкнул замок. Олег немного постоял на лестничной площадке и пошел вниз. Выйдя из дома, он разыскал окна квартиры Надежды. Света в них не было... И тут он представил, как Надежда включает генератор и уже все люди вокруг корчатся от боли, может быть умирают, не понимая, что происходит. Олег помчался по лестнице вверх, подбежал к знакомой двери, нажал кнопку звонка, еще раз, еще, ударил в дверь ногой, навалился на нее плечом. Дверь открылась, на пороге стояла Надежда.

- Ты что трезвонишь? Можешь потише, всех перебудил.

Олег еле перевел дыхание.

- Отдай генератор! - только и сказал он.

- Что? Так ты за ним явился? Ну и забирай, пожалуйста, Надежда скрылась в квартире и через несколько секунд вышла с его генератором в руках. - Мне больше не звони! - и захлопнула дверь.

Олег постоял, прислушался. В квартире было тихо. Он положил генератор в карман и медленно пошел вниз. На улице оглянулся, в окнах квартиры Надежды света не было...

"Для чего я все это сделал? Хотел быть героем или утвердиться в собственных глазах? Какое это утверждение, если отношения с друзьями стали хуже и появилось даже какое-то пренебрежение к ним. Если так пойдет дальше, скоро останусь один... Откуда в душе такая пустота? Для чего я вмешался в жизнь этих парней в парке? Думал ли я о наказании зла? Я сам хотел, чтобы они пристали. Я сам создал условия, сделал так, что они подошли ко мне".

Олег вышел на набережную и пошел через мост. Остановился на его середине и, опершись двумя руками о перила, посмотрел на воду, черную, уходящую под мост. Эта ползущая лента воды отвлекла его. Захотелось перегнуться через перила и прыгнуть вниз, слиться с ней для того, чтобы обрести свободу. Хоть на мгновение. Все люди должны быть свободными и никто не может покушаться на это их право. Олег достал из кармана генератор, посмотрел на него, медленно вытянул руку вперед и разжал пальцы. Маленькая коробочка, переворачиваясь, полетела вниз. Всплеска Олег не слышал. Черная вода так же медленно и бесшумно уходила под мост.

На следующий день Олег позвонил Надежде, и они, встретившись, долго гуляли по парку, а затем пошли в кино и целовались, сидя на последнем ряду... С этого дня они стали встречаться вечерами почти ежедневно. У Олега уже не было свободного времени и он прекратил свои занятия в кружке, благо его отвлекли начавшиеся в школе выпускные экзамены.

Идеи с полями вновь стали овладевать Олегом во время учебы в институте. Не решаясь снова взяться за них, Олег убеждал себя, что это не его дело, что в жизни множество других интересных проблем, и загружал себя учебой, различной работой, стараясь не думать о них днем, но ночью.. Просыпаясь с новой идеей, он долго не мог заснуть, ворочался, вставал и ходил по квартире, но ничего не записывал, зная по своему опыту, что утром все будет забыто. Олег начал работать в студенческом конструкторском бюро. Два года их группа трудилась над решением проблемы, стоящей в стороне от его полей, и он был счастлив: подолгу просиживал в библиотеке, ночами работал в лаборатории. Времени ни на что другое не оставалось. Еще немного и он потерял бы свою Надежду, так как не мог понять, чем был ей интересен. Считал он себя парнем нескладным, неинтересным и неуверенным в себе, а значит, таким и был. Позднее Надежда шутила, что ей нравились только очки Олега, придающие его лицу очень уж умный вид... Но волнующая студентов проблема была решена, о полученных результатах они доложили на семинаре, их руководитель защитил диссертацию, и Олег ощутил в себе страшную пустоту. "Неужели это все, что я смог сделать в жизни?" - думал он. И уже стал бояться браться за изучение полей, за свое самое сокровенное дело, считая, что после завершения исследований останется в душе пустота, только уже окончательная. "Пусть это лучше остается несбывшимся. Пускай манит меня всю жизнь". В этот момент пустоту в его душе заполнила Надежда. Они поженились. После окончания института Олег по распределению попал на производство. На работе его ценили за знания и исполнительность, перевели работать в исследовательскую группу. С "полями" его деятельность связана не была, но потребность их изучения назревала в нем, и через несколько лет он не выдержал: начал вновь систематизировать литературу, составил программу работ, долго старался найти единомышленников и, наконец, начал в одиночку создавать аппаратуру и проводить измерения. Работал он в свободное время: вечерами, ночами, в отпуск никуда не уезжал, проводя свободное время на кухне, где и оборудовал лабораторию к неудовольствию Надежды...

"Сейчас она уже должна прийти", - Олег посмотрел на часы и вспомнил о встрече со школьным приятелем. "Пойду встречу Надежду, а заодно узнаю, как его зовут". Он оделся, вышел из дома к телефону и позвонил Толику, своему другу еще со школьной скамьи. Тот вспомнил, что одноклассника зовут Сашкой. Они договорились, что пойдут в субботу в баню, и решили пригласить с собой и Сашку. Олег повесил трубку, вышел из телефонной будки и, увидев Надежду, подходящую к подъезду дома, побежал к ней. Она словно почувствовала присутствие человека, резко и испуганно обернулась. А он подбежал и, не давая ей опомниться, поднял и, целуя, закружился на месте. Олег держал ее на руках в лифте и только войдя в квартиру опустил в кресло.

- Голодная, наверное?.. Будешь есть?

После ужина Олег подсел к своей аппаратуре. Никаких сообщений от Макса не было. Надежда тихо подошла к нему сзади, обняла.

- Я так соскучилась. Сидела в институте и только о тебе думала. Как хорошо, что мы помирились. Давай больше никогда не ссориться!

- Ты думаешь я хочу ругаться с тобой?... Макс замолчал. Может быть что-нибудь случилось?

- Не волнуйся за него. Он - не ты, не пропадет... Я так устала. Пойдем лучше спать.

- Ты иди. Я сейчас. Еще минуточку...

Надежда вышла из кухни, а Олег сидел и смотрел на магнитофон.

- Ты скоро?

- Сейчас. Иду. Иду...

... Проснувшись ночью, он вспомнил о Максе. Встал, прошел в кухню. Ничего нового. "Эх, ты, - подумал он. - Хоть бы что-нибудь сообщил", - и медленно вошел в спальню, посмотрел на спокойно спящую Надежду...

...Когда он впервые измерил ее поле? Несколько лет тому назад, сразу же после измерения своего... Сравнил поле Надежды с полем Земли в их городе и обомлел - почти полное соответствие. Две кривые на диаграммных лентах полностью повторяли друг друга. Он, радостный, принес ей эти длинные ленты. Надежда лежала на диване и читала. Увидев его, отложила книгу в сторону, улыбнулась.

- Ты только посмотри! - кричал он. - Это объясняет все! Ты полностью сливаешься с природой. Еще неясно, кто кому соответствует, ты ей или она тебе? Мне же для того, чтобы хоть как-то приблизиться к природе, необходимо изменяться. Вот и придумываю различные занятия, когда тебя нет рядом. А самый лучший вариант - сближение с тобой. Я получаю твое поле и полностью удовлетворен. Своим полем ты всегда меня обогащаешь. А что я даю тебе?..

- Только не волнуйся. И ты меня обогащаешь.

- Я совершенно спокоен. Ты только подумай. Твое начало сама природа. И первооснова всей жизни, первооснова всего сущего - женское начало. Женщине предначертано природой совершенство с момента рождения... И она рождается, чтобы быть счастливой.

- Каждый счастье понимает по-своему. Для тебя счастье это работа, я, дети, друзья. А мое счастье поскромнее: в детях и в тебе.

- Я не про это говорю. Пойми, каждая женщина по своему полю от рождения - богиня.

- Так уж и каждая? Я могу тебе таких "богинь" показать... Но я, наверное, самая красивая?..

- Конечно...

Олег посмотрел на спящую Надежду, наклонился к ней, поцеловал. Она улыбнулась во сне.

"Природа - Женщина - Мать - неразрывно связаны", - думал Олег. - "Природа закладывает самое себя в женский организм с момента его возникновения. Свою доброту, свою силу... Женщина способна заворожить красотой, точно так же как прекрасное озеро завораживает путника, выходящего на его берег после трудного и длительного пути. Как природа, она может отдать всю себя, ничего не требуя взамен. Она способна и уничтожить живое, как стихийное бедствие, опустошающее целые регионы. Точно так же, как природа, смотрит она на суетящихся вокруг мужчин - "неразумных детей своих", не понимающих истинной ценности жизни, А мужчина что? Эксперимент природы и, поэтому, природный экспериментатор. Он, возможно, более индивидуален, но не индивидуальность основа могущества и совершенства...

Всегда ли женщина осознает все это? Ведь ее силу, чувствительность, а в этом и слабость ощущали во все времена. Мужчины, церковь не могли смириться с существовагием на земле одного бога - в образе женщины. Во все времена стремились унизить ее, не дать полностью раскрыться, задушить в ней "божественное" начало, развратить ее тело, а затем и душу, чтобы в дальнейшем смысл своей жизни она видела только в удовлетворении похоти самцов. И мужчины, если ничего другого не имели за душой, поддерживали этот женский стереотип, так возвышающий их в собственных глазах, ставили Женщину в полную зависимость от своих желаний, не осознавая, что, творя это, обкрадывают себя и сдерживают развитие природы".

"Кто же виноват в многовековом унижении Женщин? Ведь именно через отношение к Ней проявляется отношение к окружающему миру, к природе. И основная цель любого общества, которое считает себя свободным - сделать счастливой именно Женщину, разжечь в ней божественное начало, чтобы в дальнейшем она была способна обогатить всех окружающих..."

А что он делает для счастья Надежды? Обеспечить семью материально так, чтобы Она могла не работать, он не в состоянии. Впрочем, она часто говорит, что без работы не может, что ей необходимо общение с людьми. Или это она просто успокаивает его? Надежда любит украшения. В природных самоцветах, в металле раскрывает она новые качества, новые стороны, недоступные ему. Через них она по знает окружающий мир. А ведь он ей почти ничего не дарил... Надежда любит путешествовать. Поездки, походы... И дочь к этому приучает. А его постоянная перемена мест раздражает. Для него командировкимучение. Все города, кроме его родного, стали уже на одно лицо, различий в них он не видит. А она в каждом новом месте живет по-другому, одновременно оставаясь собой. Это ощущается, хотя и нет у нее потребности переводить свои чувства на язык слов... Как мало времени он ей уделяет!.. И сколько неприятностей успел доставить..."

Олег вспомнил, как однажды решил измерить поле дочери. Привел малышку в кухню, усадил на стул, подключил электроды. Из самописца медленно поползла бумажная лента. И тут в кухню зашла Надежда. Вначале она ничего не поняла, а потом шагнула вперед и рывком оторвала провода от тела дочери.

- Ты что, с ума сошла? - крикнул Олег, а Надежда шла на него, размахивая обрывками проводов:

- Ты что это придумал? Немедленно все отключи! И не смей никогда! Делай, что хочешь со мной, с собой, но не с ней... - она отбросила провода в сторону, стала трясти его, схватив за отвороты рубашки. - Слышишь! Не смей! Никогда!...

Олег старался высвободиться.

- Что с тобой? А ты, Олечка, иди! Иди! - он одной рукой подталкивал испуганную дочурку к выходу. А Надежда отпустила его и бессильно опустилась на стул. Олег налил стакан воды, заставил ее выпить. Потом, вместе с Олей, они долго стояли рядом с ней и пытались успокоить, повторяя:

- Ну не нужно так... Не нужно. Ведь все хорошо. После этого случая чувство необъяснимой вины долго не покидало Олега. Что могло так напугать Надежду? Он не осознавал этого до одного дня, когда...

Он изучал действие поля Земли на организм человека. Экспериментировал на себе и Надежде, в тот памятный день она лежала на дивне с подключенными электродами и что-то рассказывала, но он ее не слушал, следил за приборами. Неожиданно по экрану побежали пики, и Надежда прервалась на полуслове. Олег бросился к ней, сорвал электроды. Она лежала молча, не двигаясь, и, казалось, перестала дышать. Олег сразу же стал делать искусственное дыхание. Это длилось, как казалось ему, целую вечность. Наконец Надежда вздохнула, жалобно посмотрела на него, и сразу же у нее началась рвота, поднялась температура. Олег, проклиная и себя, и свои эксперименты, и все на свете, вызвал врача. Надежда проболела, больше недели... А Олег узнал, что в тот день на полигоне было проведено испытание атомного оружия.

Из письма Макса Олегу

...Я измерял поле Земли в Неваде. За несколько секунд до того, как ощутил толчок, увидел на экране резкие изменения поля. Земля словно предчувствовала надвигающуюся "боль". И тут началась такая "свистопляска" полей! Я наблюдал ее больше двух часов, после чего, к сожалению, должен был уехать. На это место я вернулся через два дня, но поле еще не вошло в норму.

Возвратившись домой, я отмоделировал на ЭВМ результаты действия этих полей на организм человека. И тут было все: боль, болезни и, самое главное, я обнаружил частоты мутаций. Наиболее сильно эти поля должны действовать на женщин, которые более полно, чем мужчины, воспринимают поле Земли.

Позднее, в любой точке нашей страны я регистрировал изменения поля в моменты проведения атомных взрывов как на нашей территории, так и у вас. И уверен, что такие изменения происходят в это время в любой точке Земли. В такие моменты никто не может быть застрахован от боли, от болезней, от мутаций. И не только от этого. Предвидеть все отрицательные последствия я не в состоянии...

"Если бы на земле жили одни женщины - ядерное оружие не возникло бы, - думал Олег. - И, наверное, вообще не было бы никакого оружия".

* * *

Макс спал немного и проснулся с восходом солнца. Вспомнил, что так ничего и не сообщил Олегу, а тот наверняка волнуется. У них были предусмотрены два канала связи. Первым из них Макс не мог воспользоваться из-за поломки аппаратуры. По второму каналу приборы Олега могли фиксировать изменение состояния Макса. Наиболее точно и с наименьшими помехами фиксировалось возбужденное состояние организма. Для передачи сообщения требовалось трехкратное возбуждение. Временные интервалы между этими состояниями и передавали смысл сообщения. Интервал в две минуты означал: "У меня все в порядке". Макс посмотрел на часы, сосредоточился...

Через пять минут он уже опускался во двор монастыря. Настоятель беседовал с монахами. Макс подождал, пока он не освободился.

- Доброе утро. Очень хорошо, что я встретил вас.

Настоятель приветствовал его поклоном.

- Мне необходим аккумулятор или, на худой случай, батарея.

- Тебе нужно электричество? Ни здесь, ни в деревне ничего такого нет и не может быть. Оно здесь постоянно работать не может, ты сам должен это понимать.

Макс задумался...

- Старик! Мне необходимо скрыться на недельку. Но так, чтобы все подумали, что я уехал. Перед тобой я не собираюсь кривить душой. Скорее всего, я уеду отсюда. Готовиться пять лет я не в состоянии. А сейчас я хочу отдохнуть. За это время все вокруг немного успокоятся. Я могу поселиться вне монастыря?

- У нас есть места, где тебя не найдут. Ты можешь там находиться столько, сколько пожелаешь.

- Я могу уйти прямо сейчас?

- Можешь. Но там, куда ты придешь, ты должен беспрекословно повиноваться одному человеку - Хранителю. Согласен?

- Конечно, если только он не потребует от меня невозможного.

- Невозможного он не потребует. Там ты не должен покидать отведенного тебе места. Согласен?

- Да!

- В таком случае послушник проводит тебя.

- Я могу взять с собой аппаратуру, которую принес?

- Будет лучше, если ты все заберешь с собой. Иди, собери вещи, послушник уже ждет тебя.

Макс поднялся наверх, задвинул ненужные аккумуляторы в угол кельи, упаковал вещи в рюкзак, накинул лямки на плечо, оглянулся: "Кажется, ничего не забыл", - и вышел во двор. Послушник стоял возле настоятеля и, увидев Макса, пошел к воротам. Настоятель поднял руку вверх.

- Следуй за ним. Я уверен, что мы еще встретимся. До свидания!

- До свидания! Я в келье оставил аккумуляторы, они мне не понадобятся, если не трудно, выбросите их подальше.

Макс помахал настоятелю рукой и вышел из ворот монастыря.

Уже совсем рассвело. Послушник пошел не по тропе, а в сторону гор, прямо по высокой траве, и успел уже отойти довольно далеко. Макс поспешил за ним по темному следу в траве и сразу же промочил в росе ноги до самых колен. Вода зах.чюпала в кедах, но он не обращал на это никакого внимания.

Они шли часа два, пересекая небольшие горные долины, поднимались на вырастающие из земли огромные каменные плиты и спускались вниз... Наконец послушник остановился у высокой отвесной скалы. Макс подошел к нему, сбросил рюкзак на землю и вытер пот со лба рукавом. У подножия скалы выделялся черный узкий лаз. Внутри него было темно.

"Чего он ждет?" - Макс вопросительно смотрел на послушника. - "Если там есть кто-нибудь, то надо как-то позвать, покричать. Сколько можно стоять!" - но послушник ничего не делал, а просто молча стоял. Через несколько минут из лаза вышел сухощавый старик в белой накидке. Макс сразу узнал его, именно этот старик сидел у его изголовья в расщелине. Послушник сказал старику несколько слов, смысла которых Макс не понял. Старик посмотрел на него.

- Вот мы и встретились снова. Думаю, теперь мы сможем лучше понять друг друга. Тебя уже предупредили о нашем условии. Ты не должен один отходить от того места, где будешь жить. Согласен?

- Да. Я думал, у вас требования более суровы.

- Наше условие обеспечит твою безопасность. Позднее ты поймешь это. Иди за мной и не забудь свои вещи... - и старик скрылся в лаве. Макс вскинул на плечо рюкзак, поправил лямки.

- До свиданья! - крикнул он послушнику, который уже спешил обратно. Макс посмотрел ему вслед. - "Неплохой, в сущности, парень, может еще увидимся", - пригнулся и вошел в лаз. Он ожидал увидеть низкий коридор, но ход сразу стал выше и шире. По нему можно было идти, не пригибаясь. После яркого солнечного света Макс ничего не видел и натолкнулся на стоящего старика.

- Дай мне руку, дальше будет полная темнота, - старик взял Макса за руку и пошел вперед. Шли они долго. Ориентировку Макс потерял сразу же и шел за стариком, боясь споткнуться и высоко поднимая ноги. - "Как он здесь ориентируется в полной темноте? Хоть бы какой-нибудь свет был". - Коридор то сужался, то расширялся, пол то поднимался вверх, то уходил вниз, и вдруг по гулкому отзвуку шагов Макс понял, что они вошли в огромный зал. Он не мог видеть его размера, но отчетливо ощутил его величину. И вновь узкий коридор. Они сделали несколько поворотов и впереди забрезжил свет. Прямо перед ними была небольшая, почти квадратная пещерка. Слабый дневной свет проникал в нее через горизонтальную щель в стене. Старик остановился, отпустил руку Макса.

- Будешь жить в этой келье. Здесь тебя не найдет никто.

Макс опустил рюкзак на землю, подошел к стене. Щель была узкой и изогнутой, через нее проникал внутрь только отраженный от камня свет.

- Я не назвал себя. Я - Макс! А как мне вас называть?

- Мое имя тебе будет трудно произносить и оно ничего не скажет тебе. Здесь все зовут меня Хранителем, вот и ты называй меня так. Сейчас я принесу тебе еду.

Старик ушел, а Макс прильнул к щели в стене, стараясь через нее увидеть дневной свет. Но щель эта была так изогнута, что он видел только камень, освещенный солнцем. Тогда .он разобрал рюкзак, достал из него и поставил в угол аппаратуру, расстелил на полу палатку и разостлал на ней спальный мешок. Старик вернулся, держа в руках миску похлебки и кружку воды.

- Пища у нас скромная, но, я вижу, ты к ней готов.

- А где здесь можно умыться?

- Родник в первом коридоре направо. К нему ты можешь ходить один.

Макс умылся, сел на спальник и, взяв миску похлебки к себе на колени, почувствовал страшный голод... Ел он жадно, быстро глотая пищу, почти не прожевывая. Старик смотрел на него,

- Разве еда дается человеку для такого "заглатывания"? Ты никогда не насытишься и не ощутишь ее вкуса.

Макс прожевал очередную порцию.

- Теоретически, я знаю, как нужно есть. Только когда дохожу до практики - забываю. Видно в детстве меня неправильно воспитали ... А с полным ртом своя специфика. Возникает такая необычная и приятная гамма вкусовых ощущений, только к ней надо привыкнуть.

- Тебе надо учиться сдерживать себя.

- Я и пытаюсь научиться. Только до обучения правильно питаться руки не доходят, всю жизнь привык время экономить.

- На еде время не сэкономишь.

- Я с тобой согласен, - Макс запил похлебку водой. - Спасибо. Я думаю, свободное время у меня здесь будет, - и поставил миску и кружку на пол. Еще раз оглядел свое жилище. Спать ему не хотелось. Старик не уходил.

- Хранитель, что это за пещеры? Ты сможешь показать мне их? И что это за огромный зал мы прошли по пути?

- Пойдем. Со мной ты можешь ходить. Но берегись, если пойдешь один, то попадешь в лабиринт, из которого тебе не найти выхода.

Они вышли из пещерки Макса и вот опять оказались в огромном темном зале.

- А! - коротко крикнул Макс, и многократно отраженное эхо усилило звук. - Здесь можно посветить?

- Сейчас я принесу факел, но ты никуда не отходи от этого места! - старик выпустил руку Макса и через несколько минут в одном из входов вспыхнул свет. Старик подошел и передал Максу зажженный факел. Пламя освещало только часть стены и пол, на котором колебались две огромные тени. Макс решил обойти зал по кругу и пошел вдоль одной из стен. По пути попадались отверстия выходов, он не считал их, а медленно шел, ведя рукой по шершавой поверхности стены. Вот и снова старик.

- Какой огромный зал. Сколько труда и времени было затрачено на его создание. Кто его вырубил в скале?

- Люди.

- И для чего?

- Для сохранения Разума. Много веков назад наши предки вырубили эти пещеры и разместили в них Разум Земли. Но нить, связующая поколения, очень тонка. Плетется она тысячелетиями, а разрывается в одно мгновение. И однажды эта нить разорвалась. С этого момента Разум потерял свое могущество.

- Где же этот ваш разум?

- Сам Он в соседнем зале, а здесь - пища Разума. Так написано в книгах. Но в священных книгах не сказано, как восстановить разорванную нить. И все, кто пытался это сделать, погибли.

- Этот зал пуст. Я обошел его.

- Ты, как обычно, очень спешишь. Подойди к центру зала, старик повел Макса. Перед ними возник постамент высотой около метра. Макс осветил его факелом. Боковая поверхность постамента была ровной и гладкой. На верхней поверхности в камне виднелись отверстия. Макс поднялся на постамент, подошел к одному из них. Это было не отверстие, а углубление, своеобразная каменная чаша. В нее были опущены две широкие металлические пластины. Макс осмотрел и соседние углубления. В каждое из них были опущены по две пластины. Выше постамента пластины соединялись между собой. Макс провел пальцем по дну одной из чаш и в свете факела различил мелкие прилипшие кристаллы. Старик, заметив его действие, быстро поднялся на постамент и концом своей накидки протер палец.

- Этого нельзя делать. Теперь твой палец будет болеть.

Но Макс ничего не чувствовал, его охватило возбуждение.

- Хранитель, а ты не пробовал залить в эти чаши воду?

- Пищей Разума служит священная вода. Тайна ее приготовления утеряна. Наши отцы однажды залили в чаши простую воду, но Разум уничтожил их.

- Я что-то начинаю понимать, старик, - Макс еще раз внимательно осмотрел чаши. - Пища "разума" передается ему по этим двум проводам. - Свет факела высветил две металлические пластины, поднимающиеся от постамента вертикально вверх. Под самым потолком пластины изгибались под прямым углом и, не соприкасаясь друг с другом, шли к одному из выходов. Макс пошел по их направлению, хранитель - следом за ним. Через широкий проход они вышли в соседний зал, еще больших размеров, чем первый. Пластины изгибались под потолком и опускались вниз. В центре зала также возвышался постамент. Макс поднялся на него. Металлические пластины проходили с двух сторон каменного столба, стоящего вертикально на краю постамента. Подойдя ближе, Макс увидел своеобразный рубильник с рукояткой из камня и металлическими контактами, которые были замкнуты. После рубильника металлические пластины тянулись к каменному ящику, стоящему в центре постамента. Макс подошел к этому ящику, но факел стал гаснуть, пламя заколебалось и ослабело.

- Я уверен, что все вместе мы сможем разобраться в вашем "разуме", - Макс спрыгнул с постамента.

- Пойдем к тебе. Тем более, что факел сейчас погаснет. Там я расскажу то, что знаю сам.

Они вернулись в каморку Макса и сели напротив друг друга на расстеленном спальном мешке.

- Старик, ты говорил, что "разум" уничтожил тех, кто его включил. Они залили в чащи воду?

- Да.

- И сколько дней он действовал после этого?

- В течение месяца к нему никто не мог приблизиться. Люди чувствовали боль, а те, кто подходил ближе - погибали.

"Месяц? - думал Макс. - Достаточный ли это срок для испарения воды из чаш? В зале на удивление сухо. Наверное существуют специальные галереи для отвода воды. Все-таки срок достаточный".

- Хранитель, я снова хочу залить в чаши воду и думаю, что на этот раз все закончится благополучно.

Старик начал рассуждать вслух.

- Я вижу, ты рвешься не к власти и не к богатству. Твои намерения чисты и познание бескорыстно. На твоем пути может сотвориться непредумышленное зло, но его мы сможем обезопасить. Мы давно думаем об оживлении Разума. Ты можешь помочь. Но я хочу предупредить тебя. Появлялись люди, пытающиеся оживить Разум. Они знали о возможности трагического исхода, но не верили, что он произойдет именно с ними, и Разум уничтожил их. Может быть это остановит тебя?

- Нет! Я не успокоюсь, пока во всем не разберусь.

- Хорошо. Я обращусь в Совет. Жди меня с ответом через несколько дней. Пищу тебе будет приносить другой.

Хранитель вышел из каморки Макса. Шаги его затихли в темноте. Макс походил по своей каморке, возбуждение не проходило. Он разделся, забрался в спальный мешок. "Кто бы мог подумать, что здесь находится такое творение человеческих рук? Этого нельзя было предвидеть. Если бы Олег мог его увидеть!"

Из письма Олега Максу

...В горных породах Земли постоянно генерируются информационные поля. На суше наиболее широкий и полный спектр этих полей следует ожидать там, где мощность земной коры максимальна, то есть у величайших вершин мира. Возможно именно там существуют "Центры мироздания", в которых возникают поля, синхронизирующие и управляющие жизнью всей Земли.

Исключительная важность этих областей в ходе эволюции могла привести к принятию Природой защитных мер, чтобы никто не смог рассогласовать жизненные процессы. Поэтому все живое, попадающее в эти области, должно как-то предупреждаться, а возможно и уничтожаться в исключительных случаях. Для безопасности собери генератор, исправляющий поле вокруг тебя. Схему высылаю. Его можно собрать в корпусе небольшой авторучки. Обеспечь точную настройку частот 163013 и 269827. Генератор должен быть герметичен, так как в этих областях возможно увеличение электропроводимости воздуха, в таких пределах, что может сказаться на его работе...

- И вот он здесь, у "разума" земли. Сколько событий, почти случайных, произошло, пока он не попал в эти пещеры? А может быть они не были случайными? Возможно, это было предопределено всей его жизнью?... А ведь он мог и уехать, ничего об этом не узнав. Что же это за древний "разум"? И почему они его так называют?..

Максу становилось все теплее и теплее. Глаза слипались...

* * *

Олег обрадовался и немного успокоился, увидев утром на диаграммной ленте три новых пика, следующие друг за другом с интервалом в две минуты: "Все в порядке".

Рабочий день его двигался по обычному руслу. С утра он зашел к шефу и сообщил о приобретении регистраторов. Тот засиял, поздравил с "победой" и "вспомнил":

- От заказчиков пришел вызов. Неисправности в нашей аппаратуре. Надо срочно исправлять, чтобы рекламаций не было, в командировку ехать. Как ты на это смотришь? Кроме тебя ехать некому.

- Когда нужно выезжать?

- Сроки поджимают. Как обычно, вчера.

Олег вспомнил о Максе.

- Я не могу уехать из города сейчас.

- А что случилось?

- По семейным обстоятельствам должен быть в городе.

- У тебя кто-то заболел?

- Да нет...

- Я, конечно, понимаю, семейные обстоятельства. Но ехать некому, а дело архиважное и срочное. Ты же быстро справишься, с твоей головой там работы на день, не больше. Так что. выписывай сегодня командировку, договорились?

"Почему во всякие "дырки" суют именно меня? - думал Олег, выходя из кабинета шефа. - Сколько срочных дел: и эксперименты обрабатывать, и отчет писать, а тут еще командировка".

Он сел за свой рабочий стол и, начертив на большом листе бумаги таблицу, стал сводить в нее результаты опытов. Только сосредоточился, как его позвали к телефону. Просили заглянуть на минутку сотрудницы его отдела. Олег спустился этажом ниже к ним в комнату. Оказалось, что отказал электрический чайник и не на чем было вскипятить воду. Не спеша, за полчаса сменил провод, налил в чайник воды, включил его:

- Пользуйтесь. Еще год работать будет.

- Вот спасибочко. Олег, если у тебя есть время, посмотри мою лампу, - еще полчаса он менял выключатель. - Все в порядке.

Он поднялся на свое рабочее место, но тут пришла машина с приобретенными им регистраторами. Разгружали их до обеда.

- После обеда собрание. Присутствовать всем... - перехватили Олега по пути в столовую. Но на собрание он не пошел, сославшись на необходимость оформления командировки. К своему столу он вернулся только к вечеру, когда уже почти все разошлись. Взял журналы с результатами опытов и, взвесив их на руке, бросил в сумку, свернул и положил туда же заготовленную таблицу.

"Придется работать дома. Почему мне всегда не хватает времени? Не умею планировать работу. Планы какие-то составляю, но никогда их не выполняю. Зачем только составляю? Все думаю: придет время, и все сделаю, но не приходит такое время. А может правильно говорят: "Чтобы не делать чужую работу - делай свою". Но кто, кроме меня самого, может сказать, какая работа моя, а какая чужая? Можно, конечно, не отвлекаться, посылая всех подальше, но кто тогда им поможет?.."

За дочкой он зашел в садик позднее, чем обычно. Всех детей уже разобрали и воспитательница гуляла с одной Олей... Дома его ждало еще одно сообщение от Макса:

"Все в порядке".

Утром следующего дня Олег встретился у входа в баню с друзьями: Толиком и Славкой. Все вместе они посещали баню еще со школы. Сегодня с ними был и Сашка, приглашенный накануне. Вчетвером они поднялись в свой класс и стали не спеша раздеваться, ожидая, когда "схлынет" первая волна парильщиков. Сашка, оживленно жестикулируя, рассказал последние анекдоты, описал' знакомых ему экстрасенсов и взахлеб говорил о посещении им на прошлой неделе церкви.

- ...И знаете, какую благодать я испытал, особенно под самым куполом. Вероятно сходит она там на людей...

- Эх, Сашка, - перебил его Славка. - Лет пять назад тебе бы цены не было среди женщин с такими рассказами. Очень уж они чувствительны к таким вещам.

- Почему пять лет назад? Мне и сейчас цены нет. А эти темы людей волновали всегда.

- Говорить про это можно бесконечно. Непонятно мне только, что это за благодать. Вот у Олега, например, все можно измерить. Такая-то частота - благодать, а другая - пиши пропало: боль, страх.

- С его полями такие штучки не пройдут, - вмешался в разговор Толик. - Законы их распространения известны. И я могу рассчитать, что за резонатор - церковный купол. Какие его размеры были?..

- Хватит болтать. Самое время в сауну, - перебил его Олег. - Народ уже вышел.

Они взяли простынки и забрались в сауне на самую верхнюю полку.

- Вот где благодать, - вздохнул Толик. - Только она не божья, она там, где мы ее сами создаем... У меня что-то рука побаливает, - обратился он к Олегу. - Разомнешь?

- О чем разговор? Только после русской парной. Я что-то сауну не люблю.

Сашка лег на полок.

- Хорошо!.. Что вы, ребята, на меня набросились. В благодать верить нужно, вот и все.

- Верить? Вера должна опираться на систему аксиом. А аксиомы необходимо брать не из догм, а из реального опыта человечества, который ты сам переосмысляешь. Только в этом случае образуется прочное основание, на котором можно подниматься выше. А в том, что ты говоришь, прочной основы нет. Каждый опирается только на свой собственный опыт, да на догмы, взятые неизвестно откуда...

- Опять спорить начали. Даже в сауне покоя нет. Почувствуйте, какое просветление в сознании наступает... Достаточно, по моему... Сейчас под душ - и в бассейн!

После бассейна они сидели в раздевалке и пили горячий чай.

- Как твой американец поживает? - спросил Славка. - Давно что-то ты о нем не рассказываешь.

- Нормально живет. А что тебя интересует?

- Я вообще-то против таких друзей. Ты ему все рассказал про свои исследования. Теперь он их может использовать по своему разумению.

- Ты же сам с ним встречался, разговаривал. Видел, что он нормальный парень, такой же как и мы. И не только я ему рассказываю, а и он мне. Мы с ним вместе работаем. Голова у него светлая.

- Может, он нормальный только у нас здесь. Откуда ты знаешь? Ты ведь к нему не ездил. Может, он агент ЦРУ?

- Если так рассуждать, то и я может быть какой-нибудь агент... Что ты набросился на него? Знаешь же, как я со своими идеями в различные институты стучался, все как о стену лбом... Никому ничего не надо. Знаешь, как трудно отыскать единомышленников. А он понял меня и у себя этими же вопросами занимался. И тоже один был. Ему никто не верил... Если у человека такие мысли рождаются, не может он подлецом быть. Мы с ним не случайно друг друга нашли.

- Ничего я против него не имею. Только вот представь: может тебе придется встретиться с ним по разные стороны барьера?

- От всех нас зависит, чтобы этого не произошло. Ну, а если придется встретиться, не знаю, что будет. Вот до встречи с ним знал, и свой "патриотический долг", не думая бы выполнил, а сейчас?

- Да, многое изменилось, когда мы узнали друг друга. Я ничего против него не имею, но уж очень ты наивен. Даешь больше, чем получаешь.

- Так уж меня воспитали. А кто может определить, сколько человек отдает и сколько получает? Если работаешь над проблемой - необходима полная отдача. А если начнешь задумываться и решишь, что получаешь меньше, чем отдаешь? Ты что предлагаешь? Мысли свои от окружающих прятать, "ловушки" коллегам подставлять или под "дурака" работать? Сам дураком и станешь.

- Опять начали спорить, - Толик встал. - Сам ты, Олег, критиковал нас за разговоры, "мешающие просветлению"... Пошли в русскую парную. Сашку первого обработаем. Готовься!

- Как это обработаете? Я сам привык париться,

- Тебя не спрашивают. В бане Олег - Царь и бог. Что он скажет, то и выполняй!

Олег взял с собой простынку и мягкие размоченные веники. В парной расстелил простыню на полке.

- Ложись! - приказал Сашке. Тот послушно лег. Олег подсунул ему под голову веник. - Березкой немного подыши! - вылил в таз с кипятком темный настой из принесенного с собой флакончика и стал подбрасывать воду в каменку, небольшими порциями, отыскивая самые горячие места. Поплыл пар с запахом мяты.

- Как там? - спрашивал Олег. - Не жжет? Можно еще?

Сашка лежал расслабленный и вдыхал запах березы с мятой. Он даже не заметил, как подошел Олег и, взяв простыню за края, поднял ее и, захватив раскаленный воздух, опустил вниз. Теплая волна прошла по парной, ударила и разогрела всех, кто там находился. Еще раз, еще. Жар овевал Сашку, горячая материя приятно прижималась к спине, высушивая выступающий пот. Промакнув млеющего Сашку в очередной раз, Олег взялся за веники. Они завертелись и погнали пар несколькими струями. Сашка лежал и уже не хотел ничего, кроме этого жара, несущего аромат лета. Дышалось легко и свободно. И тут раскаленные, мягкие веники коснулись Сашкиной спины и легко пробежали по его телу. Затем плотно прижались к пояснице и поползли к плечам, вжимая его в полог. Еще несколько раз... Легкие удары по ногам...

- Ну как? - Сашка ничего не отвечал, и ему хотелось, чтобы это продолжалось вечно... - Переворачивайся! Животом вверх! - И все сначала. - Теперь под душ и в бассейн! Толика позови, его очередь...

Сашка сидел в раздевалке, закутавшись в простыню, и пил ароматный чай. К нему подошел Толик.

- Хорошо в бане. Вместе с одеждой люди снимают с себя и все условности. Характер человека именно в бане раскрывается. Да и не только человека, всего народа. Ведь у всех бани пассивны: сиди себе или лежи, и грейся. А русская парная активная, веселая, удалая. Люблю в баню ходить, особенно с Олегом.

- Да уж, Олег и удалой.

- А ты его по каким критериям оцениваешь? По одежде? Или по зарплате? Видел его в парной? И в жизни его удаль проявляется, только она не каждому видна...

После бани ребята поехали к Олегу и просидели у него до поздней ночи. Надежда на скорую руку испекла яблочный пирог и, как единственная дама, танцевала со всеми по очереди, чувствуя себя королевой. Впрочем, танцевал в основном Сашка. Олег с Толиком и Славкой весь вечер просидели на кухне у аппаратуры, что-то оживленно обсуждая.

Уже было темно, когда Олег с Надеждой вышли проводить ребят до автобусной остановки. Ветер был на удивление теплый. Сашка галантно вел Надежду впереди всех, рассказывая что-то веселое. На остановке попрощались. Сашка остановил такси и ребята уехали. Олег с Надеждой решили прогуляться перед сном.

- Совсем забыл сказать, дня два Олю тебе забирать из садика придется. Я в командировку уезжаю.

- О чем ты раньше думал? Уже магазины закрыты, ничего тебе в дорогу не купить.

- А что покупать? Еду дня на два, на три. Не нужно ничего.

- Чем ты там будешь питаться? Желудок хочешь испортить? В общем, я лучше знаю, что тебе нужно и все соберу. Ты когда уезжаешь?

- Завтра ночью.

- Поедем тогда за город с Олей? Она давно просилась. Успеем?

- Успеем-то успеем. Только зачем за город ехать?

- Как зачем? Ребенок должен свежим воздухом дышать.

- Мы живем в зеленой зоне. Выходи на балкон и дыши, сколько хочешь.

- Ты сам говорил, что за городом поле другое, лучше для человека. Поедем?

- Перед командировкой никуда уезжать не хочется. Я поработать завтра хотел, - продолжал сопротивляться Олег... Но Надежда выбрала время, когда он не мог ей отказать...

Утром они втроем ехали за город. Сначала в электричке, потом долго шли пешком. Решили остановиться в лесу, на берегу небольшого озера. Народу вокруг было немного. Надежда искупалась и, расстелив матрац, легла загорать. Оля ушла ловить кузнечиков, а Олег стоял и мрачно смотрел вокруг: на не зарастающие травой черные кострища, разбросанные консервные банки, разбитые стеклянные бутылки. Он был недоволен тем, что перед отъездом ему не дали поработать.

"Что мы делаем с Землей? Ползаем по ней и считаем, что существует она только для удовлетворения наших прихотей. Перегораживаем реки. А ведь они несут в океаны осадки, чтобы, погрузившись, те продолжили путь преобразования и кругооборота. И теперь эти осадки откладываются там, где нам заблагорассудится. А изменение поля от этого никто не фиксирует... Руды, проводящие электрический ток. Никто не думает, что они являются своеобразными нервами Земли, по которым с помощью полей осуществляется синхронизация всех процессов. А мы выдираем эти нервы, оставляя на месте разработок зияющие раны. И в лучшем случае засыпаем туда промышленные отходы, считая, что ничего не изменилось... И постоянно твердим, что нужно думать о последствиях наших действий. Дальше разговоров дело не идет.. Только наличие обратных связей, недоступных нашему уму, делает возможным продолжение существования человека..."

Олег долго собирал мусор вокруг места, где они остановились, затем, выкопав небольшую яму, все сгреб в нее и закопал. К нему подошла дочка.

- Папа, пойдем цветы собирать.

- Зачем их собирать? Пусть растут.

- Так ведь они красивые.

- Разве нужно собирать все, что красивое?

- А как же иначе?

- Ты смотри на них, как они растут, как они радуются жизни и наслаждайся их красотой. Зачем их рвать?.. Вот ты у нас с мамой красивая. Пришел бы какой-нибудь великан, увидел тебя, такую красивую и оторвал бы тебе голову, чтобы полюбоваться. Тебе бы это понравилось?

- Я живая. Могу от великана убежать и спрятаться.

- Цветы тоже живые. Вот только убежать и спрятаться от тебя не могут.

- Ну можно, я сорву только три цветочка? - и Оля, не дожидаясь папиного разрешения, набрала маленький букетик и побежала к Надежде.

- Мама, папа мне цветы собирать не дает, - пожаловалась она.

Надежда взяла цветы.

- Как хорошо! - вздохнула она. - Как приятно!

"Почему женщины так любят цветы? - раздражение неизвестно отчего нарастало в Олеге. - И аллергии у них не бывает. Откуда взялась традиция - дарить цветы? Удобно конечно, самый простой подарок и голову ломать не нужно. Купил цветы и все рады... А если бы было принято дарить отрубленные головы? Выращивали бы в специальных оранжереях рабов, ухаживали бы за ними, а в расцвете лет обрубали головы и несли на рынок... Приносишь в подарок связку голов и все радуются. "Мы еще живем, цветем, а перед нами эти прекрасные обрубки". Засохнут - и на помойку их, свиньям. И место для нового букета освобождается... Если бы только было принято... Нет!.. Необходимо чем-нибудь заняться, а то и не такая чепуха в голову полезет".

Неподалеку от них туристы играли в волейбол. Олег поднял Надежду с матраца и, взявшись за руки, они побежали к ним. Играли долго, потом купались... Олег развел костер и жарил шашлыки. Играли с Олей в пятнашки, прятки... Опустился теплый летний вечер. Озеро лежало неподвижным зеркалом, в котором отражались обступающие его березы и сосны... Уезжать не хотелось. Они сидели у костра и пели, тихо пели песни, которые вспоминали. Оля подпевала тоже. Так можно было сидеть до самого утра, но у Олега был билет... Поезд отправлялся полупустой.

- Не сезон, - сказал проводник при посадке. В купе у Олега был всего один попутчик, который после отправления сразу прикрыл дверь.

- Как бы чего не вышло, - и подмигнув Олегу, извлек из объемистого портфеля бутылку водки и две стопки. Олег тоже достал свои припасы. Водку пил только попутчик. Олег поднимал свою рюмку, наполненную до краев, и ставил на место. Это устраивало обоих. Поужинав, они разобрали постели и легли. В темноте, под стук колес, разговорились. Попутчик оказался изобретателем и для обеспечения внедре ния своего детища ехал в министерство. Олег почувствовал какое-то доверие к нему и долго рассказывал о результатах своих исследований с полями. Попутчик слушал внимательно.

- Это же можно в медицине использовать.

- Не только в медицине. В сельском хозяйстве, например, можно поведением животных управлять, урожайность повышать. В геологии, для поиска месторождений... Последнее время я действие полей на климат изучаю, так обнаружил на Земле определенные зоны, в которых...

- И это все правда, что ты мне рассказывал? - перебил его попутчик. - Ты это проверил? Все на сказку очень похоже. Сам хоть веришь в это?

- Я не только, верю, а этим занимаюсь. Заезжай ко мне, все продемонстрирую.

- Какого же хрена ты тогда ничего не делаешь? Это же позарез людям нужно. Большие работы в этом направлении надо разворачивать! Да ты паразит какой-то, - Олег увидел, что попутчик вылез из-под одеяла и сел на полке.

- Не заводись... Пытался я организовать работу. Но это не по тематике нашего предприятия... Старался найти энтузиастов в других организациях. Но одни только "говоруны" попадались, повсюду своих нереализованных идей предостаточно. А ты сам знаешь, чтобы только одну из них у нас пробить - всю жизнь положить надо. Вот и работаю один. Да я бы мог, в конце концов, до всего этого и не додуматься.

- Нет, друг мой любезный. Если бы ты не додумался, у нас бы и разговора не было. А ты додумался! Если уж "родил" идею, то будь любезен и воспитай ее, выпусти в свет. Ты уже за нее отвечаешь! А ты все скрываешь, а это не одному тебе принадлежит, потому что касается всех.

- Ничего я не скрываю. Всем, кто хочет, рассказываю.

- Кто у тебя спрашивает? Кому ты нужен у нас? Кто догадаться может, чтобы такое открытие сделал? Об этом не только кричать, вопить нужно. Ты подумай, сколько народу вылечить можно было бы, если твои идеи до ума довести. А люди помирают и ничего не знают. Все они на твоей совести.

- Ты роль личности в истории не преувеличивай. Если бы все так просто было, многие бы до этого додумались, не я один.

- Может, ты первый? Может быть другие вертятся вокруг до около, а чего-то малого недопонимают. Ты им и подскажи! И сам полностью на эту работу переключайся. Ты думаешь, у тебя много времени в жизни осталось?

- Ты понимаешь, я многим рассказывал о своих исследованиях. Такие как ты, от которых ничего не зависит, сразу понимают и поддерживают. Те, от которых что-то зависит, все жизненные силы истратили на то, чтобы в свое кресло сесть. Они, по-моему, вообще ничего не соображают и полностью доверяют "специалистам". А "специалисты" эти только свои идеи проталкивают и в моих опытах только ошибки замечают. "К сожалению, положительный результат недостаточно убедителен, ввиду отсутствия теоретического обоснования..." и далее такая ахинея...

- А кого ты специалистами считаешь? Тех, кто зарплату получает за то, что вовремя на работу приходит? Их задача какая? Как можно дольше на своих местах продержаться, а для этого всех конкурентов давят и симулируют кипучую деятельность. Государство им для этого дало полную свободу... Над моим изобретением целый институт работает, а до сих пор ничего не сделали. Только отрицательные отзывы на мои заявки дают. И обидно, что в сущность никто вникнуть не хочет. А я ведь ночами не спал, все схемы вычерчивал. Жена уже ругаться стала, развестись обещала. Я уверен, что в этом институте все спокойно по ночам спят. Я ходил там по этажам, разговоры у них только о рыбалке, о футболе да о девочках. Я им сейчас покажу, я на коллегию в министерство еду. Добился своего... А с твоим изобретением я бы сразу в Совет министров. Так мол и так, смотрите, что изобрел.

- Это еще не изобретение. Я и заявки подавать не хочу, с пустыми бумагами возиться. А идею надо доработать. Вот когда до ума доведу, додумаю, тогда и пойду.

- Когда же ты додумаешь? Когда все уже готово будет?.. Ты нужен сейчас. Работу правильно направить надо. Кто лучше тебя сейчас все видит?.. А вдруг за рубежом все это придумали и давят на нас? А мы и не замечаем.

- Это ты зря. Я уверен, в области "давления" мы не отстаем, столько средств затрачиваем. Если там придумали, то и у нас есть.

- Почему же тогда в медицине не применяют?

- Не знаю. Значит, не так просто все.

- Я бы так, как ты, жить не смог. Везде бы пробивал, этих специалистов зубами грыз. Ведь нужно людям, - попутчик снова лег, укрылся простыней.

- Ты же сам знаешь, если хочешь что-то внедрить, надо на месте остановиться и всю жизнь "пробиванию" посвятить. А я остановиться не могу, хочу новое познавать. Самое интересное еще впереди...

- Ты для себя это все что ли делаешь? Люди без этого жить не могут. Мое изобретение перед твоим - ерунда. Даже думать об этом больше не хочу. Паразит ты все-таки...

Попутчик отвернулся к стенке и замолчал. Олег задремал. Проводник еле разбудил их, когда поезд уже прибыл. Они быстро оделись, в спешке собрались и вышли на перрон.

- Ты извини меня, если что не так, - сказал попутчик. Только на твоем месте я бы энергичнее действовал. Ты хоть чувствуешь, сколько полезного можно сделать?... И мама моя, может быть, не умерла бы. Да что с тобой говорить! Не маленький, сам все понимаешь. Я как лучше хочу, ничего дурного в голову не бери. До свидания.

- До свидания! - и их пути разошлись.

* * *

Уже двое суток Макс сидел в своей каморке. Два раза в день высокий, худой мужчина приносил ему миску похлебки и немного овощей. Мужчина, как и послушник, ничего не говорил и стоял молча, затем забирал пустую миску и исчезал в темноте коридоров. Воду Макс брал из ручейка, текущего по полу пещеры. За это время он попытался отремонтировать аппаратуру, просиживая все дни у щели, через которую пробивался слабый свет, и скручивая оборванные провода. Проверить ее работоспособность без аккумуляторов он не мог.

Пошел уже третий день его пребывания в пещерах, когда, лежа на спальном мешке, он увидел отблеск света. К нему медленно и важно с факелом в руке вышел Хранитель, облаченный в длинную, ниспадающую до пола голубую накидку.

- Здравствуй... Совет собрался и готов выслушать тебя. Пойдем!

Вслед за Хранителем Макс прошел в зал, освещенный несколькими факелами, вставленными в специальные углубления на постаменте. Там находились еще двое старцев, облаченных, как и Хранитель, в длинные накидки. В одном из них Макс узнал Настоятеля, второй был ему незнаком. Хранитель подвел Макса к постаменту, немного постоял, а затем быстро скрылся в одном из ходов. Через несколько минут он вернулся, но не один, а с молодым мужчиной.

- Этот человек попал сюда не по доброй воле, а по поручению людей, цели которых низменны, - начал Хранитель. - Этот человек, входя сюда, дал обет, надеясь, что его не придется выполнять. У него была возможность пойти другим путем, но он захотел услышать то, что будет здесь говориться, и выбрал путь лабиринта, изменяющего всех. Время расплаты пришло!

Хранитель подвел мужчину к каменной двери, единственной двери, выходящей в зал, которую Макс раньше и не замечал. Отодвинув ее в сторону. Хранитель вошел в темный ход, следом за ним - незнакомец. Перед уходом тот оглянулся, затравленно посмотрел на старцев, хотел что-то сказать, но опустил голову и скрылся в темноте. Через минуту в зал вернулся Хранитель, плотно придвинул дверь на место, закрывая вход, и подошел к остальным старцам. Макс не говорил ни слова.

"Что за комедию они разыграли? Зачем мне все это продемонстрировали? Хотят запугать?.."

Молчание нарушил незнакомый Максу старик, который словно и не заметил происшедшего:

- Хранитель сообщил нам, что ты хочешь восстановить тайну Разума.

- Да. Я думаю, что вместе с вами смогу понять тайну "разума". Сейчас я знаю секрет его питания.

- В чем он?

- Это простые гальванические элементы, соединенные в батарею. А правильнее их было бы назвать "древническими", потому что появились они на свет задолго до рождения Гальвани.

- Это самое простое. Наши отцы залили в чаши воду, и Разум уничтожил их. Никто не мог справиться с Ним, пока не исчезла вода из чаш. Ценой жизни людей познали мы закон, запрещающий оживлять Разум простой водой.

- Я думаю, что дело не в воде. Вернее, не только в ней. Что должно произойти, если "разум" оживет?

- Всех возможностей Разума мы не знаем, но человеку, стоящему рядом с ним, открывается недоступное, и он получает огромную силу. Поэтому приблизиться к нему может только Просветленный. Хоть ты и молод, но этого состояния достигаешь, поэтому мы доверяем тебе. Из всех Просветленных только Избранные могут знать о законах жизни Разума и входить в этот зал в период его жизни. Если Разум оживет, ты получишь право стать Избранным.

- Кто же меня изберет?

- Сам Разум. Он уничтожит тебя, если ты задумаешь явное зло. Он исправит тебя, если ты ошибешься. И Он поможет тебе во всех других делах. Никто, кроме Избранных, не может приблизиться к Разуму и даже знать о его существовании. Поэтому мы и отправили на твоих глазах этого человека в лабиринт.

- Не очень мне это нравится. Вы сами себя избираете и скрываете от людей то, что может влиять на их жизнь. Люди всегда страдали от недостатка информации...

- Ты забываешь, что люди различны. В Разуме есть золото. Одни видят в нем только драгоценный металл для своих тел, другие - средство развития души. И часто человек не способен предсказать, как он поведет себя в дальнейшем. Избранные знают свои возможности и стоят на страже Разума. Миллионы паломников явились бы сюда, если бы узнали о Его существовании. Мы бы не смогли удержать всех пришедших и большинство из них закончило свои дни в лабиринте, многие бы погибли, приблизившись к Разуму. О Его существовании никто кроме нас не должен знать.

- Согласен, народу сюда может прийти много. Но надо искать другие выходы. Информацию все равно не скроешь. И она должна быть доступна всем, кто в ней нуждается, чтобы люди не прокляли нас в дальнейшем. Тех же, кто хочет творить добро, несравненно больше стремящихся принести зло. Так научите первых, что им делать, и зло затеряется в этом океане доброты.

- Для того, чтобы творить добро, не обязательно знать о существовании Разума... Чтобы вырастить дерево - нужны десятилетия, а огонь уничтожает его за минуту. Нить жизнп Разума пряли веками, а разорвали в одно мгновение. Законы, записанные в Ведах, останутся. Избранные будут охранять Разум и только они будут знать о его существовании и смогут приближаться к нему.

- Людям необходимо давать не ваши готовые рецепты жизни, а весь опыт развития человечества, со всеми ошибками. Отдайте Разум всем.

- Остановись! - прервал его старец. - Ты напрасно теряешь время. Закон об Избранных создали не мы, не нам и отменять его. Если согласен пройти проверку Разумом и молчать о Его существовании, продолжим разговор, если нет - пускай он останется загадкой для тебя. Хранитель выведет тебя отсюда и поможет уехать. Обратной дороги ты никогда не найдешь.

- В таком случае, я согласен!

- Начнем работать. Что ты хочешь узнать от нас?

- Я хотел бы осмотреть "разум".

- Пойдем! - они взяли факелы и, перейдя с ними в соседний зал, установили в углублении на постаменте. Макс посмотрел вверх на тянущиеся под сводом металлические ленты.

- Вот по этим двум проводам "разуму" передается энергия, - он взобрался на постамент, внимательно осмотрел рубильник с каменной рукояткой, от которой металлическая тяга тянулась к одному из выходов из зала. Тяга уходила под каменную плиту, лежащую у этого выхода.

- Пройдите кто-нибудь через этот выход, пожалуйста.

Хранитель вышел из зала, при этом наступив на каменную плиту. Контакты рубильника разомкнулись.

- Пройдите еще раз, - Хранитель вернулся в зал, но контакты остались разомкнутыми. - Пройдите, пожалуйста, еще несколько раз, только не очень спешите, - Хранитель снова вышел из зала, затем вошел, каждый раз наступая на каменную плиту. Контакты рубильника замкнулись.

- Теперь стало немного понятно. "Разум" оживал, когда в зал входили три человека. И если хоть один выходил через этот вход, "разум" прекращал работу.

- Ты говоришь правильно. В книгах записано, что заливать воду в чаши должны три человека, им же следует войти в зал один за другим. Выходить тем же путем мог только один, двое оставшихся шли через другой выход.

Макс проследил путь металлических лент от рубильника к каменному ящику с метр высотой, стоящему на постаменте и прикрытому сверху крышкой из камня. Он попытался сдвинуть с места эту крышку, но одному это было не под силу.

- Помогите мне, пожалуйста! - попросил он. Старцы на удивление легко поднялись на постамент и, вместе с Максом, сдвинув крышку, сняли ее и прислонили к одной из стенок ящика. Макс взял факел и подошел с ним к "разуму". Первое, что он увидел внутри ящика - несколько рядов прозрачных и различных по размеру кубиков из горного хрусталя. Каждый кубик был зажат пластинками из желтого металла. Провода от этих пластин уходили куда-то вглубь.

Макс потрогал несколько пластин. Они прочно зажимали прозрачные кристаллы. "Без приборов здесь не разобраться".

- Можно ставить крышку на место, - все вместе они подняли крышку и закрыли "разум".

- Мне необходимо время для понимания сущности "разума". И я хотел бы знать о нем все, что знаете вы. Мне важны любые сведения, даже те, которые вам кажутся незначительными.

- В Разуме нет ничего незначительного, и мы не торопим тебя. Не спеши... Мы разрешаем тебе вместе с Хранителем подходить к Разуму в любое время. Он же ответит тебе на все вопросы.

- Для понимания сущности "разума" мне еще понадобятся приборы. Я смогу достать их, если выйду отсюда и доберусь до какого-нибудь большого города.

- Выходить отсюда небезопасно для тебя. И если здесь мы можем помочь тебе, то в большом городе мы бессильны. Напиши, что тебе нужно, и мы отыщем это сами.

Макс достал записную книжку и на одном из ее листков написал наименования необходимых ему приборов. Не забыл он и об аккумуляторах для своей аппаратуры. Вырвал листов из записной книжки и передал его Настоятелю.

- Мы уходим. Все, что необходимо тебе, передаст Хранитель. Он же сообщит нам, когда вы будете готовы оживить Разум. До свидания, - и старцы вышли из зала, оставив Макса с Хранителем.

Вдвоем они, не спеша, погасили все факелы, кроме одного и, взяв его, прошли в каморку Макса.

- У тебя есть сейчас вопросы ко мне?

- Я не хочу напрасно отнимать у тебя время. Давай отложим вопросы до завтра. Я хочу немного подумать.

- Хорошо, я приду к тебе завтра, - и хранитель скрылся в темном коридоре.

Макс ходил по своей каморке из угла в угол. "Что же это за "разум"? Каковы его функции? Старцы, во всяком случае, относятся к нему очень серьезно. Вряд ли это просто культовое сооружение", - он подсчитал возможную мощность гальванической батареи "разума". Она оказалась небольшой. - "Как мог "разум" такой незначительной энергией убивать людей? Боль еще мог вызвать, но убивать?.. С какой целью его создали? Ясно же - не для уничтожения людей. Это защитная функция от непрощенных гостей. Значит, должен быть механизм переключения? - вопросы кружились в его голове. - Быстрее бы они достали приборы".