Разум и Бездна

Глава 3

В большой общей зале Юлий застал Михаила и Германа – двоих старших братьев, признанных лидеров и самых авторитетных членов Семьи. Лекарь Михаил, самый старший брат, стоял возле карты Океана, расположенной на большом круглом столе. Михаил был высоким худощавым человеком с пронзительными глазами, холодным взглядом и и седеющими волосами. Он всегда казался уставшим, часто сутулился, медленно двигался, как будто борясь со слабостью, и от этого казался еще старше; но в его лице и во взгляде всегда чувствовались мощная воля, энергия разума и повелительный настрой. Юлий не помнил ни одного случая, чтобы кто-нибудь осмеливался повышать голос или перебивать Михаила – даже Герман и Ян, которые сами были очень волевыми людьми.

Кузнец Герман расположился на скамье вдоль стены, поодаль от освещаемого потолочным светильником стола. Чернобородый силач сидел, скрестив мускулистые руки на груди и недовольно, исподлобья смотрел на склонившегося над картой Михаила.

– Братья, – обратился к ним Юлий, едва переступив порог залы. – Я уверен, что нам всем нужно приготовиться к тяжелому испытанию. Дом в опасности.

Михаил и Герман одновременно повернули головы в его сторону. На их лицах он не прочел ни удивления, ни испуга, но все же оба выглядели огорченными.

– Отец говорил с тобой отдельно? – спросил Михаил.

– Нет. Ну… то есть, не говорил после того общего разговора. Но со мной снова говорил…некто внешний. Кто-то из Океана.

Михаил и Герман переглянулись.

– Вот видишь! – своим гулким басом выговорил кузнец. – Еще один признак.

– Признак чего? – невесело усмехнулся Михаил. – Признак разумной жизни? Или признак нашего общего безумия?

– Ты вечно во всем сомневаешься! – проворчал Герман.

– Да, органы чувств могут обманывать. И сила может обмануть, Герман. Если мы все начинаем ощущать тревогу – то это означает только то, что на наши головы, на наш разум что-то влияет. Возможно, это действительно некое живое разумное существо, которое охотится за нами или просто хочет поговорить – я знаю, что ты ждешь именно такой встречи. И Юлий, судя по всему, тоже… – Михаил кивнул головой младшему брату, который остановился на краю освещенного пятна вблизи стола.

– Я жду только одного – чтоб мы вернулись из этого осточертевшего плавания живыми, – недовольно отозвался кузнец.

– Но если обратиться к накопленному опыту, – спокойно продолжал Михаил, никак не отреагировав на реплику Германа. – Если посмотреть на карту Океана, которую мы составляли все эти годы, то мы увидим, что водная бездна, в которой мы плывем, лишена какой-бы то ни было жизни. Здесь нет живых существ, нет цепочки пищи, нет растений, нет животных, им нечем питаться, им нечего здесь делать, понимаешь? Валуны, которые мы встречали все это время – это скопления вещества, подчиняющиеся законам мертвой природы.

Михаил вытянул руку и показал на карту. Там на ровном сером полотне были разбросаны редкие черные точки. С краю карты – на внешнем рубеже Океана – этих точек было достаточно много, но ближе к центру их становилось все меньше и меньше, а вокруг места, где в карту была воткнута крупная булавка с мерцающим желтоватым огоньком, уже было почти совсем пусто – только одна черная точка прямо рядом с булавкой.

– Они не живые и уж точно не разумные, – продолжал Михаил. – Однако они обладают свойствами – испускают волны тяготения и другие виды силы, которые заметно действуют на нас. Эта мертвая сила меняет нашу способность мыслить. Она как-то разрушает связи между мыслями в голове. Вызывает комплекс чувств, разрушающий сознание. Мы называем этот комплекс Страхом – но это скорее болезнь, а не страх. Болезнь, порождаемая Океаном. Она у нас внутри. Понимаете? Чудовища, о которых вы грезите – скорее всего, это призраки, порожденные нашим больным разумом.

– Я толком не понимаю, что происходит, – вставил Юлий. – Но мой разум не в состоянии породить такие образы, которые я видел. Это точно не от меня.

– Тебе так кажется, Юлий, – покровительственно отрезал Михаил. – Мы все здесь неглупые люди с развитым воображением, с богатством ощущения и знаний. Сейчас ты многого не помнишь. Но поверь мне, твой разум способен на многое.

Герман встал со скамьи и двумя стремительными шагами подошел к карте.

– А это тогда что? – тихо, но яростно спросил он, направляя указательный палец на черную точку возле обозначающей Остров булавки. – Это тоже у нас в головах? Иосиф его видел. Отец его видел. Самый большой Валун. Это от него весь этот Страх и голоса от него тоже. Это какая-то жадная зверюга, она хочет нас сожрать, вот я как думаю! А ты, братец, слишком долго занимался копанием в самом себе и разучился видеть опасность за окнами!..

Михаил спокойно и холодно смотрел на Германа. Кузнец несколько секунд, явно сдерживая злость, смотрел в глаза старшего брата, но затем перевел дыхание и опустил взгляд.

– Хорошо, – сказал Михаил. – Пусть так. Жадная зверюга. Но Отец уже увел остров от столкновения. Мы уплываем от него. Чего же ты хочешь?

– Я не хочу от него убегать! – вдруг во весь голос рявкнул Герман. И, переведя дыхание, продолжал уже более спокойным тоном:

– У нас достаточно Белого Огня. Иосиф, Юлий и я отлично стреляем. Нельзя позволить какому-то гаду нас бесконечно преследовать и истязать Страхом! Я предлагаю – развернемся, пойдем напролом, встретим его и выжжем из него весь этот Страх! Вам не надоело бояться? Мне – очень надоело!

– Я же тебе говорю – Страх это болезнь, его вызывает сама природа! – вдруг повысил голос Михаил. – Именно из-за страха мы ничего не помним и живем как малые дети! Ты хочешь подойти к источнику этой заразы вплотную? Чтобы мы совсем сошли с ума и погибли?

– Если позволим изматывать себя – все равно погибнем!..

– Ты – кузнец и силач, Герман, но не тебе планировать наперед! Занимайся своим делом!

– А ты хоть и старший, Михаил, но я тебе не слуга! Если вижу, что ты тянешь Семью не туда, я не буду молчать! Много лет мы таскаемся по этой постылой воде, и вот сейчас есть шанс пристрелить того, кто всему виной! Я не хочу убегать!

Братья замолчали, сердито смотря друг на друга. Юлий шагнул вперед, намереваясь сказать что-нибудь примирительное…

Но в следующую секунду его как будто что-то сильно толкнуло в спину – он качнулся вперед и, не удержавшись на ногах, упал лицом вниз. Едва не разбив голову о край стола, он в последний момент успел подставить руки и смягчить удар о каменный пол.

Раздался грохот. Протяжно и гулко затрещали стены залы.

– Что это? Что происходит? – раздался бас Германа, но его перекрыл мощный рев, заполнивший все пространство Дома.

Этот звук был не особенно громким, но таким мощным, что проникал сквозь толстые стены и заставлял заметно вибрировать пол. Очень низкий, ровный, медленно нарастающий гул.

– На нас нападают! – снова прорычал голос Германа.

– Отец! – вдруг воскликнул Юлий, приподнимаясь на четвереньки и озираясь по сторонам, как будто ища воплотившуюся фигуру родителя. – Отец! Ты слышишь? Что происходит?

Отец не ответил. Уж не разбилась ли тумба с его прахом от этой встряски?… Юлий поднялся на ноги и тотчас же почувствовал, что пол не только дрожит, но и ощутимо качается под ногами. Он увидел Германа, ухватившегося обеими руками за край стола. По виску кузнеца стекала струйка крови – видимо, он тоже упал от толчка и ударился головой.

– А где Михаил? – срывающимся голосом вымолвил Юлий.

Глаза Германа расширились – он, видимо, в яростном пылу забыл о старшем брате. Резко обернувшись, он вдруг издал сдавленный крик и бросился в угол комнаты. Юлий последовал за ним.

Михаил лежал навзничь с открытыми глазами, все его тело мелко дрожало, губы шевелились, как будто беззвучно говоря с кем-то.

– Что с ним? – испуганно прошептал Юлий.

Герман опустился на колени рядом с братом и несколько секунд смотрел на его лицо.

– Михаил! Михаил, что с тобой?… – позвал Юлий.

Михаил продолжал немо шевелить губами. Герман вдруг повернулся к Юлию.

– Брат!… Срочно беги в башню. Заряди большой метатель. Скажи Иосифу – пусть готовится к сражению!

– Но ведь Михаил говорил…

– Нет времени! Скоро все начнется!

Юлий не хотел покидать больного Михаила, но глаза Германа засверкали такой решимостью, что он не решился перечить. Круто развернувшись, он со всех ног побежал к выходу в общий коридор. Там были двери на лестницы к жилым комнатам, проем привратного зала, напротив него – проход к залу с тумбой Отца, а в дальнем конце коридора начиналась винтовая лестница на Башню.

Юлий побежал было к этой лестнице, но вдруг приостановился напротив комнаты Отца.

“Все-таки Отец самый мудрый из нас! Он подскажет, как поступать правильно”…

Он сделал несколько шагов вправо, перешел порог комнаты – и, увидев то, что там происходило, не сумел сдержать изумленный возглас.

Тумба с прахом Отца была охвачена голубоватым свечением. Ее передняя поверхность была прорезана большой трещиной, из которой снопами вырывались голубые искры. Раздавался сухой треск, а кристальный шар наверху тумбы слабо и неровно мерцал, как будто теряя силу с каждой секундой.

– Отец!.. – испуганно проговорил Юлий. – Что с тобой? На тебя кто-то напал? Как помочь?

Раздался протяжный звук, как будто стон, дробный, распадающийся на звенящие буквы и обрывки слов. Голос Отца – Юлий узнал его – но искаженный и отдающий металлом, потерявший всю прежнюю величавость. Ничего нельзя было разобрать.

– Отец! Что нам делать?…

Юлий осекся и замер, заметив внезапное движение у подножия тумбы. Это было довольно крупное, но очень проворное существо с округлым телом и несколькими парами суставчатых конечностей. Оно выглядело как сделанное из стекла и металла, на его теле горели несколько симметрично посаженных прозрачных кристаллов, словно глаза, а на спине виднелся такой же знак, как и на тумбе – знак Семьи, похожий на цифру “восемь”.

Юлий никогда раньше не видел таких существ в Доме. Вернее, он не помнил ничего о таких существах.

Металлический многоног очень быстро взобрался прямо на отвесную поверхность тумбы и запустил две из своих ног прямо в трещину. Раздалось прерывистое гудение, треск усилился – а затем искры перестали вылетать из трещины, а хрустальный шар на вершине тумбы стал быстро набирать яркость.

“Оно ремонтирует тумбу!” – догадался Юлий. Видимо, это существо было каким-то тайным помощником Отца.

Снова послышался слабый, словно разбитый голос. Отец пытался что-то сказать.

– Я вернусь к тебе, Отец! – крикнул Юлий – Пусть тебе помогут, я скоро вернусь! Герман поручил помочь дозорным в Башне!

Решившись, он выбежал из комнаты и уже без промедления рванулся по винтовой лестнице в Башню.

Там, на вершине, располагалась круглая комната с кольцом широких окон. В комнате стояли несколько приборов для дозора – увеличительных линз. С их помощью можно было видеть в Океане намного дальше, чем невооруженным глазом. Также в центре комнаты стоял поворотный механизм, на котором крепился самый мощный метатель Белого Огня, который был в распоряжении Семьи. С его помощью можно было стрелять через окна Башни и отгонять Валунов.