Разрушительница проклятий

Глава вторая

Ночь, которую он провел на диване уже знакомого существа, показалась Беллу бесконечной. Он отказался спать в одной из множества доступных роскошных комнат – каждый раз, оказываясь в них и закрывая за собой дверь, он начинал задыхаться, – поэтому вместо этого предпочел ворочаться на том же пыльном диване, что и накануне, потея от жара огня в камине, расположенном рядом.

Раз за разом, закрывая глаза, Белл видел, как Хейвен падает. Хейвен горит.

Хейвен умирает.

Поэтому принц решил держать глаза открытыми и считать звезды, которые сияли через пролом в углу. Они светили намного ярче, чем в Пенрифе, и Белл задавался вопросом, пытался ли кто-нибудь когда-нибудь нарисовать их.

Хейвен бы попыталась…

Хватит думать о ней! Ее больше нет. Но Хейвен слишком плотно вошла в его жизнь, чтобы Белл мог отделаться от мыслей о ней несколькими резкими словами в свой адрес.

Для него она была повсюду. Белл видел ее улыбку, чувствовал запах сладких булочек, которые она всегда таскала в карманах, слышал ее командный голос и разносящийся по коридорам смех. В глубине души он понимал, что никогда больше не встретит такую властную, красивую, забавную и непочтительную девушку, как она.

Хейвен была слепящей звездой, такой же яркой, как и те, что сейчас сияли на небе. Свет, в котором отчаянно нуждались Пенриф и остальные королевства смертных.

Белл не представлял себе жизни без Хейвен.

Возможно, если бы он наконец смог заплакать, то сумел бы избавиться от остатков горя, которые травили ему душу, как яд. Но слез, которые в течение многих лет легко появлялись при первом намеке на эмоции, теперь не было. И принц не находил выхода для своей боли.

Стиснув зубы, Белл вскочил с дивана и направился в столовую. В любом случае, насколько он мог судить, сейчас уже утро. День как таковой здесь не наступал. Лишь длилась бесконечная ночь, полная прекрасных звезд и ужасных существ, скрывающихся в тени.

Войдя в залитую светом звезд столовую, Белл обнаружил там очередную тарелку с едой и чашку горячего чая.

Принц нахмурился, глядя на огромный стол и пустые стулья. В любое другое время он бы сел и смиренно поел в одиночестве. В любое другое время он, возможно, порадовался бы уединению, которое позволяло не притворяться и быть самим собой. Но Белл чувствовал, что наверняка сойдет с ума, если продолжит думать о Хейвен.

Поэтому он обратил свой гнев на хозяина и его ужасные манеры. Возможно, Белл и считался заключенным, но формально все еще оставался гостем. Вздернув подбородок, он повернулся на каблуках и вышел за двери.

Как и в прошлый раз, вспыхнула искра, и холодная металлическая ручка повернулась под его ладонью. Холодный воздух проник сквозь одежду и пробрал до костей, но Белл этого почти не ощутил.

Скоро он пройдет через портал и окажется под солнечным небом. Скоро запах цветов заменит этот затхлый воздух замка.

– Что ты здесь делаешь? – донесся с верхней площадки лестницы строгий мужской голос.

Если бы Белл не догадался, кто говорит, то подумал бы, что голос принадлежит парню чуть старше его, а не массивному, сгорбленному существу, спускающемуся к нему по лестнице.

– Собираюсь выйти, – ответил Белл, засовывая руки в карманы, чтобы скрыть дрожь.

Существо неуклюже заслонило собой стену, где находился портал. Из-под капюшона раздался хриплый смешок.

– Иди ешь свой завтрак.

– Я не хочу есть в одиночестве.

– Тогда ты умрешь с голоду.

Белл пожал плечами.

– Меня это устраивает.

– Ладно. – Существо повернулось, чтобы подняться обратно по лестнице, затем остановилось и оглянулось. – Почему ты не хочешь спать в одной из комнат, которые я тебе предложил?

Белл поиграл пальцами в карманах штанов. Что это существо может знать об одиночестве, о страхе?

Поэтому он ответил то, что, по его мнению, в такой ситуации сказал бы настоящий принц.

– Они не соответствуют моим запросам.

– А еда, которую я так любезно предложил тебе? Она тоже не соответствует твоим запросам?

Никогда и никому в своей жизни Белл не говорил гадостей, но прямо сейчас ему ужасно захотелось причинить кому-нибудь боль, чтобы выплеснуть ярость и печаль, пожирающие его изнутри.

Меньше недели назад он был счастлив. Меньше недели назад его лучшая подруга была жива. Меньше недели назад ему бы никогда не пришлось иметь дело с таким существом, как это.

– Это жидкие помои, не подходящие даже для собаки, – заявил Белл.

– Наверное, и я не гожусь для того, чтобы развлекать тебя, принц?

Пропустив мимо ушей предупреждающие нотки в голосе существа, Белл ответил:

– Если бы ты оказался в Пенрифе, мы бы бросили тебя в темницу и заковали в цепи, как зверя.

Последнее слово повисло в воздухе. Существо не смотрело на Белла, но учащенное хриплое дыхание и сжатые кулаки выдавали его ярость.

Белл не сомневался, что сейчас зверь обернется и будет вести себя как и подобает тому, кто он есть. Возможно, убьет его, Белла, прямо на месте. Или зарычит на него. Или сделает что-то еще.

Возможно, Беллу именно этого и хотелось.

Но плечи существа поникли. Не говоря ни слова, оно начало подниматься по лестнице.

Чувство вины сдавило Беллу горло. Зачем он сказал такие ужасные вещи? Он испустил прерывистый вздох.

– Моя подруга… моя подруга мертва.

Тишина наполнила замок, когда существо остановилось на полпути вверх по лестнице.

– Она шла сюда, чтобы спасти меня, – продолжил Белл странно бесстрастным голосом, – и поэтому погибла. Эту яркую, замечательную девушку просто прикончили.

Существо откинуло голову назад.

– Я не хочу знать о твоих проблемах.

Белл не знал, зачем он говорит это существу, тем более что тому явно все равно. Но не мог остановить поток слов.

– Хейвен была единственным человеком, который когда-либо любил меня. Она была единственным лучиком света в моей запутанной жизни, а они забрали ее, и теперь… она мертва, а я даже не могу заплакать. Что со мной не так?

– Почему тебе хочется плакать?

Беллу показалось, что сквозь горечь в голосе существа сквозит намек на искреннее недоумение. Горло перехватило от эмоций, когда он попытался объяснить.

– Потому что так принято делать, когда умирает кто-то, кого ты любишь, верно? – Он пнул ногой нижнюю ступеньку. – Твое тело должно реагировать, отражать масштабы этой потери, но я неудачник во всем, если ты не знал. По-видимому, даже в трауре.

– Это глупо, – прорычало существо. – Радуйся, что не плачешь.

– Моя лучшая подруга мертва, – покачал Белл головой. – Она заслуживает, чтобы ее кто-то оплакал. Жизнь не может просто… продолжаться.

Существо издало мрачный смешок.

– Вот только жизнь все равно продолжается, избалованный принц. Возможно, тебе пора это усвоить.

Прежде чем Белл успел ответить, существо поднялось по лестнице и оставило принца стоять в холодной темноте наедине со своим горем и сожалениями, что он не остался в столовой и не поел хотя бы в компании с самим собой.